Секрет шкатулки с драконом

Глава 1

Бесишь! Как же ты меня бесишь, Егор Тишинский! Это ж надо умудриться так качественно накрутить нервы самой уравновешенной из рода наяд. Встретился бы ты с моей сестренкой, уже бы лишился какой-нибудь особенно мешающейся части тела, а Сашка дополнила бы папину коллекцию ледяных древностей. Нашему народу вообще свойственна некоторая флегматичность и отстраненность, но наглая ящерица умудрился разбить вдребезги весь мой самоконтроль и привычную доброжелательность, едва не доведя до убийства. Да простят меня предки, но жгучее желание проредить популяцию черных и избавить этот мир от одного летающего козла накрыли девятым валом! А как прекрасно все начиналось…

Яркое зимнее утро уже дышало предвкушением праздника, самого волшебного и сказочного в году. В этот день даже обычные люди истово верили в чудеса. Как и всегда, устроилась с чашечкой кофе на широком подоконнике в собственной квартире на Саввинской набережной и наслаждалась короткими минутами спокойствия. На сегодня у меня полная запись. Такое ощущение, что весь город массово решил заняться своими зубами к Новому году. И вот одна фамилия из списка меня особенно напрягла. Тишинский Егор собственной персоной! Как там говорится? Бизнесмен, плейбой, филантроп и прочие регалии. Пассии в его постели и в новостной ленте в социальных сетях менялись едва ли не чаще, чем дорогие эксклюзивные костюмы, отшитые на заказ, и рубашки. Спутниц он всегда выбирал себе под стать: все шикарные, неизменные героини светской хроники, актрисы, модели, ведущие, певицы, прекраснейшие представительницы четвертой власти в стране, называющие себя блогерами, и, конечно, наследницы богатейших семей. Никому из них не удалось задержаться подле одного из самых завидных холостяков дольше пары месяцев.

Уж наверняка у этого создателя всемирно известного ювелирного дома «Тишинский» есть свой личный стоматолог, и мне тем более не понятно, что он забыл в нашей довольно бюджетной клинике. Еще не тот размах, и клиенты попроще. Так и не найдя для себя никакого разумного объяснения сему более чем странному факту, отправилась собираться. Предновогодняя столица щедро делилась обильным снегом и морозом, нужно выезжать пораньше, чтобы не попасть в знаменитые московские пробки. Теплые угги, шарф, куртка с меховым капюшоном – то, что нужно в минус восемнадцать. Любимый небольшой кроссовер на подземной стоянке приветливо подмигнул хищными фарами. Мягко щелкнула дверь, и нетерпеливо заурчал двигатель. Утренняя подборка композиций практически всех радиостанций радовала предпраздничным однообразием. Тихонько мурлыча очередной «Ласт Кристмас…», неспешно двигалась в потоке машин. Настроение неуклонно ползло вверх.

Заветное место на парковке, и вот я уже поднимаюсь на лифте на двадцатый этаж.

– Доброе утро, Олечка Сергеевна! – широко улыбнулась нашему дежурному администратору, солидной и довольно строгой женщине.

– Здравствуй, Леночка! – Она подняла на меня глаза и тут же нахмурилась. – Опять не позавтракала. – Не понимаю как, но эта дама без капли волшебного дара всегда с легкостью определяла подобное. Даже зная, что утром мой организм ничего, кроме кофе, не принимает, в остальное время ее поразительное чутье еще ни разу не ошиблось. – Вот, держи, – она протянула мне небольшой контейнер, – специально для тебя оставила. Попробуй, – строго произнесла администратор, когда я уже хотела было отказаться, – это новый рецепт.

Я покорно перехватила коробочку, одуряюще соблазнительно благоухающую выпечкой, и прошла в раздевалку.

Надела идеально отглаженный костюм голубого цвета, удобные тапочки, по дороге закинула контейнер с угощением на небольшую общую кухню и отправилась в кабинет. «Стоматолог-терапевт Безрукова Елена Станиславовна» значилось на табличке. Как и всегда, с гордостью в груди и с замиранием сердца отмечала собственное достижение. Смогла! Справилась! Доказала в первую очередь себе, что способна добиться успеха и без помощи влиятельных родителей. Медсестры Светланы еще не было.

Просторная светлая комната с большим окном, приятный йогуртовый цвет стен, мебель молочного оттенка, удобное кресло для пациентов, шкафы с необходимым инструментом и материалами и рабочий стол для меня. Привычным движением отодвинула кресло и расположилась у компьютера. Посмотрела электронные медицинские карты сегодняшних пациентов. В общем, ничего особенно сложного не должно было быть, некоторые опасения вызывал лишь последний пациент – Егор Тишинский, черный дракон – и только одна пометка в его карте – профилактический осмотр и профессиональная гигиена полости рта.

– Доброе утро, Елена Станиславовна. – В кабинет ярким солнышком прошмыгнула Светлана, пухленькая жизнерадостная девушка с красивыми серыми глазами и рыжими пружинками волос.

– Здравствуй, Свет. Первый пациент будет уже через десять минут, – произнесла, бросая взгляд на часы. – Подготовь инструменты. – И все закрутилось.

За целый день лишь у одного из посетителей была довольно серьезная проблема – непроходимый канал, с ней за несколько посещений мне вполне по силам справиться. Удивительно, но в обед я даже успела попробовать нежнейший киш с курицей, которым угостила меня с утра Ольга Сергеевна.

Последним пациентом значился Егор Тишинский. Он зашёл ровно в семнадцать часов, предельно вежливо поздоровался и тут же едва заметно скривился. Это же не Версаль, в конце концов, а кабинет стоматолога. Чего он ожидал? Золоченый трон, обитый алым бархатом?

Усевшись в кресло, он первым делом заявил Светочке, что ему совершенно неудобно, и потребовал настроить поверхность. После его десятого «не так» я решила вмешаться. Ещё минут пятнадцать мы потратили на то, чтобы подобрать для него максимально комфортное положение. Признаю, этого двухметрового здоровяка довольно сложно разместить в стандартном кресле. Когда привык летать первым классом, эконом не вызывает ничего, кроме раздражения. Недовольно поджав губы, он сдался, обречённо откидываясь на подголовник. И я ему даже чуточку сочувствовала, но это было до того, как он начал делать мне замечания.

Глава 2

Дверь тихонько щелкнула, отсекая раздражённого пациента. А у меня вновь стояли в ушах издевательские выкрики однокурсников: «Безрукая! Иди домой! Нечего тебе здесь делать, дочка богатеньких родителей! По блату пролезла!» Именно его последняя фраза, а отнюдь не все предыдущие замечания и даже не угроза негативного отзыва о клинике опять всколыхнула воспоминания о самых первых и самых сложных годах учебы, когда мне, стиснув зубы, приходилось доказывать не только преподавателям, но и однокурсникам, что я сама по себе чего-то стою. Обидное прозвище «безручка» плотно прилепилось ко мне на пару лет, но потом постепенно все выровнялось. Профессора стали все чаще бросать уважительно: «отлично», «превосходно», «лучшая работа на потоке», и тогда мнение моих однокурсников также резко поменялось. Мне стали завидовать, и желание увидеть, да что уж там, поспособствовать моему падению с пьедестала стало таким же сильным, как первоначальное пренебрежение. Вот в таком позитиве я доучилась до самого конца. А уж когда сам профессор Ланской пригласил меня к себе на преддипломную практику, ядом захлебнулась добрая половина выпускного курса. И никому невдомек было, какую школу я там прошла. Ланской и к себе был требователен, а уж к окружающим и подавно, но искреннее восхищение его талантом и желание хоть сколько-нибудь соответствовать подталкивали меня доучивать ночами то, чего ещё не знала, ловить каждое его движение и пояснение. Лично вручая мне диплом, он сухо бросил: «Рад, что не ошибся в тебе, девочка», – и скупо улыбнулся. Это была наивысшая похвала, как для спортсмена выиграть золото в олимпиаде. С тех пор ни разу, ни единого раза я не позволила себе вспоминать те самые первые и самые трудные годы до сегодняшнего дня.

Светочка притихла, справедливо ожидая от меня яркой эмоциональной реакции, обыкновенной истерики, в конце концов, но она, как и многие, не слишком хорошо меня знала. В такие редкие моменты, как этот, эмоции, наоборот, напрочь покидали меня, справедливо опасаясь, что рвануть может так, что я разнесу все в щепки в радиусе нескольких километров не хуже ядерной бомбы. Плавно опустилась на свой стул, механически сняла маску с лица.

– На сегодня мы закончили, Светлана, – произнесла идеально ровно. – Подготовьте инструменты к завтрашнему рабочему дню и можете быть свободны.

Простые действия всегда помогали мне успокоиться. Рука сама опустилась на выпуклые бока мышки, пальцы нажали кнопку. Глаза привычно пробежали расписание на следующий рабочий день. На этот раз без сюрпризов, хотя по-прежнему ни одного окна. Сигнал зазвонившего телефона прервал мое знакомство с электронными картами пациентов.

– Слушаю, – безупречно вежливо произнесла я.

– Елена Станиславовна, Виктор Константинович велел вам зайти к нему, – раздался недовольный голос Вики, секретаря нашего босса. Уж не знаю, за что именно она невзлюбила меня, но сейчас была полна предвкушения от выговора, грозившего мне. Главный врач нашей клиники – солидный, не старый еще мужчина, среднего роста, подтянутый, с пытливым синим взглядом. Всегда опрятен, ухожен, гладко выбрит. С самого первого дня моей работы у него мужчина по-отечески опекал меня. Может, Виктория приняла его заботу за проявление иных чувств и просто по-женски приревновала?

– Иду, – бросила в ответ и положила трубку.

Светочка проводила меня сочувствующим взглядом, я же отнеслась к проблеме философски. Во-первых, эта самая проблема ещё не поступила, потому нечего накручивать себя на пустом месте, а во-вторых, Виктор Константинович будет полным идиотом, если уволит меня после одного недовольного клиента, а уж наш главврач скудоумием никогда не страдал.

– Леночка, заходи. – Он вымученно махнул мне рукой, приглашая присесть. – Будешь? – спросил он, наливая себе в пузатый бокал из очередной жутко дорогой коллекционной бутылки.

– Вы же знаете, я за рулём, – ответила ему.

– Да-да, – как-то суетливо произнёс он и, сделав жадный глоток, ослабил узел галстука. – Ну Арсен Сергеевич! – Он покачал растрепанной седой головой и продолжил: – Какую свинью нам с вами подложил! – Понятнее не стало. – А ведь умолял втиснуть его пациента именно в ваше расписание. Сказал, если кто и выдержит скверный характер Тишинского, то только вы. Господи, Элен, – он всегда меня так называл, когда сильно нервничал, – я и сам-то до сих пор под впечатлением от его отповеди, представляю, каково вам пришлось!

– Подождите, Виктор Константинович, вас что, профессор Манукян лично просил? – выделила пока главное для себя.

– Так а я о чем говорю! Не предполагал, что под такой каток тебя брошу! – причитал он. – Думал, отпаивать придётся, ан нет, ты крепкий орешек. Не по зубам оказалась этому владельцу заводов, газет, пароходов! – Главврач даже с гордостью взглянул на меня. – Понимаешь, у Арсена внук родился, не мог он оставаться в Москве, вот и рванул к сыну в Ереван, а нам своего самого сложного пациента подкинул. Ну ничего, мы с ним ещё поговорим, дай только вернётся.

– Что, отзыв-то оставил пациент? – уже даже развеселилась я.

– А как же! – хихикнул солидный мужчина. – Минут десять вот на этом самом месте распинался мне о качестве работы моих сотрудников, уровне клиники вообще, ну и заодно о проблемах здравоохранения в России в частности. Завтра обещал прислать в письменном виде, чтобы мы непременно разместили его на нашем сайте. В общем, спасибо тебе, иди отдыхай. Выходной, уж прости, дать не могу, сама знаешь, пора сейчас горячая, а вот молоко за вредность в виде взбитых сливок на чем-нибудь шоколадном – очень даже. Олечка Сергеевна завтра утром все устроит в лучшем виде. Ну? Иди-иди.

Глава 3

Не включая верхний яркий свет, зажгла нижнюю подсветку и гирлянды-шторы на окнах. Прошла через просторную гостиную в уютную спальню, переоделась в смешной домашний костюм: свободную кофту с оленями и короткие шортики в традиционную красную клетку – и вернулась в кухонную зону. Готовить я умела и любила, другое дело, что не слишком часто практиковала, и моя роскошная графитовая с белым мрамором кухня все чаще стояла без дела. Так, иногда побаловать себя, да в выходные у родителей в загородном доме – вот уж где мы, девочки, отрывались за всю неделю. В высоких вязаных гольфах прошла к холодильнику и открыла морозильный отсек. Там среди замороженных продуктов прятался особый контейнер с моими сокровищами.

Вода, которая здесь течет из крана, мертва. В ней нет и капли силы, чтобы подпитать истощенный резерв. Мой драгоценный папочка всегда заботится о своей ненаглядной дочурке и присылает в специальных контейнерах кубики льда, сделанные из талой воды с ледников Эльбруса, любые другие горные системы, кстати, тоже подойдут. Для наяд это бесценное средство, помогающее быстро наполниться магией, залечить раны, да мало ли еще что! Настоящая живая вода из здешних сказок.

За окном уже давно стемнело, небо усыпано мириадами крошечных звезд, не успевшая подняться было метель стихла, и богатый черный бархат укрыл город драгоценным покрывалом. Забравшись на свой любимый широкий подоконник, где я устроила себе укромный уголок, задумчиво грызла ледяной кусочек, слизывая подтаявшие капли с пальцев. В такие моменты мне почему-то с особенной грустью вспоминался родной мир, захваченный и разрушенный почти до основания безжалостными завоевателями благодаря предательству правящего клана драконов. И хоть воспоминания мои весьма размыты (все же тогда я была слишком мала), но, может, именно поэтому я всей душой ненавижу крылатых ящеров?

Пробив магический щит, защищающий некогда цветущую Аттэю, легионы детей ночи (так они себя называли) ступили на нашу землю. Огромная сила, выносливость, невообразимая скорость, чудовищная регенерация – немногие опытные воины императорской армии могли похвастать подобным. Император, черный дракон, клялся, что гости пришли с миром и не нарушат договор, но он ошибся, поставив собственный народ на грань уничтожения. Им нужна была наша кровь, чтобы приспособиться, переродиться в совершенно иной вид существ и раз и навсегда освободиться от своей единственной слабости – зависимости от чужой крови. Слишком много магии было в каждом из нас, мир щедро делился ею со своими любимыми детьми, а агрессоры забирали ее силой, убивая. Немногие оставшиеся в живых, поняв, что родной мир потерян без возврата, приняли решение искать убежище в других. Среди нас были и драконы, не принявшие сторону своего вожака. Мы долго скитались в поисках нового дома и, наконец, добрались сюда. Планета Земля, которую населяли люди. Не обладая и каплей магии, своим упорством они смогли найти ей достойную замену. Они называют это наукой, но для нас в те далекие годы ее проявления были сродни волшебству: свет миллиардов лампочек, тепло, скоростные поезда и самолеты, подводные аппараты, всемирная паутина, мобильные телефоны – все стало возможным благодаря пытливому уму и упрямству венца природы. Мы жили с ними бок о бок, развивались, узнавая этот мир, принося ему собственную пользу, а люди смотрели и не замечали в нас главное – магию. Нам удалось приспособиться. Тысячи лет являясь частью их общества, мы видели рассветы и закаты великих цивилизаций, но каждый раз человечество поднималось с колен и начинало все заново.

Егор Тишинский

– Домой, Егор Андреевич? – спросил охранник, открывая передо мной дверь черного блестящего автомобиля. Крылатая богиня Ника на капоте таинственно мерцала в свете праздничной иллюминации. Задумавшись, откинулся на сиденье. «Ну почему нельзя было закупить что-то подобное по уровню комфорта, а не вот это пыточное кресло?» – в очередной раз потер затекшую шею.

– Саша, на Балчуг, – наконец дал инструкции водителю.

Рассеянно листал почту, а в голове почему-то упорно всплывали пронзительные голубые глаза, сверкавшие как два чистейших топаза, заглядывающие в саму душу. Дракон мгновенно заинтересованно заворочался. Ко всем моим любовницам черный относился… да никак не относился, старался нырнуть поглубже, спрятаться, чтобы даже отголоски скупых эмоций не трогали его толстую шкуру. А тут вдруг впервые за столько тысяч лет он откликнулся. Каждое осторожное, но такое уверенное прикосновение вызывало неконтролируемую дрожь в теле. Непозволительная слабость! И я злился на себя и на своенравную ипостась за несвоевременное проявление чувств, а срывался на маленькую наяду. Вел себя непозволительно, словно капризный мальчишка. Зверь внутри довольно порыкивал, предвкушая сладкую охоту.

Смартфон в руке завибрировал, привлекая мое внимание. Ольга! Уже в пятый раз за день. После приема на форуме в Дубае, где я имел неосторожность появиться вместе с этой наследницей семьи Строгановых, она совершенно потеряла всякое чувство такта. Мои спецы по информационной безопасности уже несколько раз докладывали, что эта девица выкладывает слишком много личной информации обо мне в своих постах в социальных сетях. Приходилось подчищать, но предупреждения, которые я делал Ольге всякий раз, не приносили никаких результатов.

– Егор, – раздался в динамике ее мягкий, соблазнительный голос. Если отбросить в сторону все последние посягательства на мою свободу, с ней было удобно и легко, но только до того момента, как она втемяшила в свою очаровательную головку, что хочет получить фамильное кольцо Тишинских. – Я звонила тебе сегодня, – прозвучало с обидой.

Глава 4

Проклятие! В паху мучительно потяжелело. Может, все же позвать Ольгу… Едва эта мысль промелькнула в моей голове, как зверь яростно взревел внутри, прорываясь к поверхности, стремясь перехватить контроль. Дракон шипел и скалился, угрожая, что не подпустит больше никого к этому телу. Что еще за новости? Впервые с юношеского возраста, когда я только пытался найти общий язык с гордой и своенравной ипостасью, почти вслепую нащупывая подход к зверю, мы настолько сильно разошлись во мнениях. Не позволю ему диктовать мне такие возмутительные условия. Не было еще такого, чтобы Егор Тишинский мурлыкал у ног какой-нибудь красотки! Разошедшийся дракон представлял огромную заснеженную поляну в пушистом серебре и свою тяжеловесную тушу, бережно укрывающую крылом хрупкую фигурку в яркой голубой куртке с меховым капюшоном. Девушка доверчиво прижималась к зверю и смело гладила черные чешуйки на морде, а потом вдруг вскочила, взмахнула руками, закручивая вокруг себя дюжину плотных снежков, и, звонко расхохотавшись, запустила их все в бронированный бок. Часть из них он проглотил, изогнув длинную шею, остальные достигли цели. Горло дракона завибрировало, он засмеялся и, поднявшись на задние лапы, ударил широкими крыльями, поднимая настоящий снежный буран, засыпая убегающую малышку. Капюшон слетел, и драгоценная платиновая волна рассыпалась по плечам, закручиваясь вперед от порывов ветра.

Тряхнул головой, прогоняя такое реальное видение. Возбуждение стало почти нестерпимым. Струи ледяной воды покалывали кожу, но ни черта ведь не помогали! Упрямая твердость не желала опадать. Бурлящая кровь приливала к паху, усиливая болезненное вожделение. Ударил затылком по итальянской плитке в надежде, что физическая боль хоть немного отрезвит. С досадой осматривал внушительную вмятину и сеточку трещин на дизайнерском творении. Наша общая с драконом педантичность расстроенно вздыхала. Теперь придется менять! Все эти коллекции: новые, прошлогодние, то, что обязательно будет в тренде в следующем сезоне, – вызывали лишь головную боль и оскомину. Еще от предыдущего раза не успел отойти!

Едва вернул себе утраченное было равновесие и, повязав полотенце на бедра, вышел, как мысли снова вернулись к прелестному стоматологу. Нежный аромат ее кожи, проникающий в тело, заставляющий каждую клеточку трепетать, пронзительные чистые глаза, драгоценный шелк волос. В них хотелось зарыться рукой, намотать на кулак, обнажая хрупкую шею. Вероятно, столь необычные и сильные ощущения настолько поразили меня, что я решил растоптать их, испортить впечатление, доказав самому себе, что она ничем не лучше остальных хищниц, охочих до моей платиновой карты. Раз за разом проверял границы ее выдержки, и стоит признать, Елена вела себя более чем достойно. Даже на мой весьма болезненный завершающий выпад она отреагировала вполне спокойно, хотя я видел, чувствовал, что эта атака попала в цель, словно ржавым зазубренным лезвием ткнул в не до конца затянувшуюся рану, расковыривая застарелую травму. Сам себя ненавижу сейчас. В нетерпении прошелся по пушистому ковру в спальне и замер у окна, упираясь разгоряченным лбом в прохладное стекло. Где-то здесь, в этом городе, она вот так же вглядывается в чернильное небо и, может, хоть немножко думает обо мне. Вряд ли ее мысли показались бы мне приятными. Думаю, столько весьма нелестных эпитетов, которыми наверняка награждает сейчас меня маленькая наяда, я вряд ли слышал за всю мою долгую жизнь. Против воли улыбнулся. Даже ее гнев был возбуждающе прекрасен: сверкающие глаза, словно скальпель хирурга, препарируют, заставляя чувствовать собственную никчемность. Темные ровные брови нахмурены. Как жаль, что медицинская маска прятала поджатые пухлые губы и яркий румянец на молочной коже.

«Я хочу ее увидеть!» – с неотвратимой ясностью пронеслось в голове. Дракон рыкнул, соглашаясь с моим желанием. Выяснить, где она живет, не составит труда, да только вряд ли девушка захочет со мной разговаривать. Решено! Придется снова записаться на прием к доктору Безруковой и нанести визит в стоматологическую клинику.

Елена Безрукова

Искрящееся морозное зимнее утро несколько сгладило впечатления прошедшего дня. Радостная улыбка не сходила с моих губ, и я пританцовывая собиралась на работу. Еще чуть меньше двух недель, и наступит Новый год. В этот раз мы с подругой решили отмечать в ресторане. Уж не знаю, каким чудом, но Катерине удалось достать нам два билета буквально накануне. В Ирвине на Патриках обещают веселую и яркую программу, шикарный банкет и море игристого, а еще там будут свободные мужчины. После очередного своего расставания Катрин была в активном поиске новой любви. Эмоциональная огненная саламандра просто чахла на глазах, если не была обуреваема страстями. Пока все ее непродолжительные романы заканчивались ничем, но я искренне желала ей найти своего человека или такого же мага с даром, как и она сама. Выезжая с подземной парковки, бросила взгляд на звонящий смартфон. Вот и она, легка на помине!

– Привет! – раздалось радостное из динамиков автомобиля. – Как дела? Уже выбрала себе новое платье? – если Катю не остановить, она буквально засыплет вопросами, причем ответы ей требуются отнюдь не всегда. М-да… платье. Как-то забыла совсем.

– Дела так себе, – решила пока не говорить, что с платьем тоже ничего не вышло. Беглый осмотр имеющихся в наличии нарядов от известных брендов оставил легкий осадок идеального единодушия: черный и серебро – просто маст хэв для любой модницы. Ничего не имею против классики, но хочется чего-то необычного.

– Кто обидел мою самую любимую подругу? – Катюша воинственно прервала мои размышления. – Кому хвост подпалить?

Глава 5

«Нет! Я решительно ничего не понимаю! – в волнении ударила по рулю своего кроссовера и тут же виновато погладила. – Прости, моя девочка. Довел, гад!»

Зачем господину Тишинскому снова понадобилось приходить? Он еще в прошлый раз ясно дал понять, что крайне невысокого мнения обо мне как о специалисте! Так для чего очередной визит? Как сказал мне Виктор Константинович накануне, профессор Манукян в прямом смысле прижал его к стенке и выкрутил руки, угрожая. Чем конкретно Арсен Сергеевич так крепко держит за горло нашего главврача, я так и не выяснила, но он не сдавал меня до последнего, виновато пыхтя, что вынужден пойти на уступки и что это совершенно точно в последний раз, а в конце добавил, последний, как он надеется, хотя бы в уходящем году. Мое и так не слишком радужное настроение вообще съехало ниже уровня моря.

И вот теперь я и сама походила на огнедышащего ящера, того и гляди спалю беспринципного Егора Андреевича. Все, абсолютно все в это утро меня раздражало: не слишком расторопные водители, стремящиеся по своим делам, как и я; снежные заносы на дорогах, что за ночь так и не успели до конца убрать коммунальные службы; срабатывающие некстати светофоры.

За пятнадцать минут до назначенного времени поднималась в лифте. Олечка Сергеевна только сочувственно похлопала меня по плечу и бледно улыбнулась. Испуганная Светочка уже ждала в кабинете. Стрелка часов неумолимо подбиралась к восьми утра. Расположившись за рабочим столом, еще раз просматривала карты сегодняшних пациентов, следя за временем. В пять минут девятого господин Тишинский не явился, не было его и в десять минут. Как только минутная стрелка приклеилась к тройке, дверь с грохотом распахнулась. Явился!

– Здравствуйте, Елена Станиславовна, – пророкотал он, сверкая шоколадными глазами. Не поймешь: то ли убить готов, то ли одно из двух.

– Доброе утро, Егор Андреевич, – едва сдержала собственное раздражение. – Что привело вас ко мне на этот раз?

Егор Тишинский

Когда я в последний раз действительно чувствовал вину за свой проступок? Пожалуй, еще в детстве, когда были живы родители, и мамина любимая ваза пострадала от наших игр с младшим братом. Тогда я совершенно искренне просил прощения у расстроенной драконицы, обещая, что обязательно найду для нее такую же. Потом все было много проще. В качестве извинений вполне подходили букеты цветов, украшения, драгоценные камни. Со временем даже цветы изжили себя, остались только дорогостоящие подарки. Чем серьезней, по мнению очередной женщины в моей жизни, был проступок, тем дороже обходились извинения. Госпожа Строганова пошла дальше всех, просто высылая мне ссылку на определенную страничку сайта ювелирного дома «Тишинский».

И вот сейчас, стоя в кабинете доктора Безруковой, чувствовал себя виноватым вдвойне: за то, как вел себя в нашу первую встречу, и за сегодняшнее опоздание, но язык упорно не желал поворачиваться, выдавая нужные слова. Вместо подобающих извинений я с удивлением произнес:

– Причина моего визита банальна. Вы должны исправить недочеты, допущенные в мое прошлое посещение вашего кабинета.

– Светлана, выйдите, пожалуйста, на пять минут, – в ярости сверкая голубыми топазами невероятных очей, ровно произнесла наяда, но от этого ледяного тона все волоски на моем теле поднялись.

Пухленькая медсестра мгновенно прошмыгнула за дверь, плотно прикрывая ее за собой. Елена вытянула руку вперед и повернула собранную щепотью ладонь. Ручка вместе с замком с треском покрылась толстой ледяной коркой. Теперь при всем желании ни один обычный человек не сможет попасть внутрь. Признаться честно, я напрягся.

– Говори, что тебе надо от меня! – срывая с прекрасного лица медицинскую маску, зашипела она, подходя настолько близко, что ее тонкий аромат кружил голову: яркое зимнее утро с легкой кислинкой цитрусовых.

– Не помню, чтобы мы перешли на «ты».

Это уже чистой воды самоубийство, ее сузившиеся глаза обещали мне в этот миг все кары небесные. Шоковая заморозка была бы самым гуманным из вариантов.

– Прошу прощения, господин Тишинский, – язвительно выдала она. – Действительно, обслуга должна знать свое место, – добавила чуть слышно с тщательно скрываемой горечью. Нужно было возразить что-то, ведь я так не думал, но проклятое красноречие покинуло меня. – Располагайтесь, – уже совершенно совладав с собственными эмоциями, наяда указала мне на орудие пыток. Вздохнув, постарался уместиться.

Больше она не произнесла ни слова, да и мне было как-то не с руки с открытым ртом. Лишь один раз бросила взгляд на дверь, послышались суетливые шаги медсестры Светочки, и вскоре она сама тихонько просочилась в кабинет, мгновенно вставая рядом. Их тандем работал на удивление слаженно. Если бы не моя раздражительность, я бы сразу заметил это. Как чутко Светлана следила за малейшим движением доктора Безруковой, мгновенно реагируя даже на не высказанные вслух просьбы. Время от времени Елена бросала на меня удивленные взгляды, убирая в сторону инструмент, словно спрашивая: «Ну когда тебя уже прорвет?» – а я замер, наслаждаясь редкими касаниями и украденной близостью. Вынужден был признать, доктор Безрукова действовала твердо, но деликатно. И как мне подобрать слова, чтобы сказать, как был неправ? Так и не придя к какому-либо конкретному решению, что тоже не похоже на меня, просто смотрел на нее, такую сосредоточенную, и глаз не мог оторвать. Окружающий мир перестал существовать, вся моя жизнь сосредоточилась в этом моменте странного, неправильного, болезненного удовольствия.

Глава 6

Сашка, пользуясь моментом, ухватила меня под руку и утащила вперед, подальше от родителей, зашипев на ухо:

– Не стану спрашивать ни о чем сейчас, но после тебе не отвертеться.

Руслан действительно с мученическим видом осматривал гастрономическое великолепие стола.

– Рус, привет. – Я растянула губы в широкой улыбке, проходя в столовую.

– Привет, мелкая, – добродушно пробасил он, сгребая в медвежьи объятия.

– Давайте ужинать, – произнес папа, они с мамой как раз подошли.

С полчаса стояла оглушительная тишина, все были слишком заняты едой, отдавая дань таланту Анастасии Владиславовны Безруковой.

– Мясо просто великолепно, – сыто откидываясь на спинку стула, сказал Руслан.

Папа удовлетворенно крякнул, соглашаясь.

– Пойдем-ка, дорогой зять, потолкуем, дадим нашим девочкам обсудить последние новости. – Станислав Георгиевич поднялся, уводя оборотня в кабинет.

– Не нравятся мне эти секреты, тревожно что-то на душе, – пробормотала мамочка, хмуря брови.

– А что происходит, мам? – спросила, чувствуя ее волнение. Я пересела ближе к ней.

– Стас ничего мне не говорит, – вздохнула наяда.

– Не накручивай себя, мамуля. – С другой стороны расположилась Сашка. – Если бы дело действительно было серьезным, папа обязательно сказал бы тебе.

– Может, Руслан обмолвился с тобой? – подозрительно прищурилась наяда, глядя на свою младшую дочь.

– Нет, – сестренка невозмутимо потрясла головой.

– Предлагаю убрать со стола, – решила переключить общее внимание я.

За приятными совместными хлопотами мы и не заметили, как вернулись мужчины. Папа утащил маму отдыхать, Рус попытался провернуть то же самое с Сашкой, но сестра категорически отказалась. Я уж и забыла, что нам предстоит разговор. Оборотень ушел в гостевой дом, пригрозив, если его супруга не явится через полчаса, забрать ее силой. На что она весело рассмеялась, а потом уперла руки в бока и, опасно сузив глаза, произнесла с угрозой:

– Попробуй!

Руслан сгреб в охапку и страстно поцеловал сопротивляющуюся наяду. Я ж говорю: характер…

– А теперь рассказывай. – Александра утянула меня в гостиную, поближе к камину. – Что с тобой происходит? Почему ты приехала сама не своя?

– Сашка, ну перестань! Что за допрос? – попыталась отмахнуться, с ногами забираясь в широкое кресло. Сестра тут же устроилась рядом. Она пристально смотрела мне в глаза. Где научилась только? Этому взгляду позавидовал бы и опытный следователь на допросе. Сразу захотелось во всем признаться, и я решилась: – Да особо нечего рассказывать. – Вздохнула, собираясь с духом. – Понимаешь, есть один мужчина, который странным образом волнует меня.

– Странным? Это как? – насторожилась сестра.

– Иногда мне хочется его убить, а иногда… – мечтательно закатила глаза, представляя себе упругую золотистую кожу, под которой бугрятся мышцы, четко выраженную и такую мужскую косую линию живота, по которой прошлась бы языком, вырисовывая собственные узоры.

– Это любовь, детка! – мягко улыбаясь, произнесла Александра. – Рус все время нарывается, иногда мне так и хочется отморозить ему хвост, но как посмотрит на меня глазищами своими серыми, обнимет, прижмет крепко-крепко…

– О, умоляю, избавь меня от подробностей. – Я выставила руку вперед, закрывая ей рот, и тихонько хихикала.

– Так кто он?

Я опустила глаза и пробормотала:

– Егор Тишинский.

– Кто? – вскрикнула сестра, мгновенно подрываясь с кресла. – Да ты в своем уме? – злилась она. – Он же к женщинам относится хуже, чем к собственным запонкам, – тихонько продолжила, не желая разбудить родителей. – Этот напыщенный осел разобьет тебе сердце. И потом, насколько я знаю, он собирается жениться. – Что? Жениться? Глупое сердце замерло и камнем рухнуло вниз, к моим ногам, тихонько звякая по дорогому паркету.

– Но ведь не было никакого объявления в прессе, – промямлила в ответ.

– Объявления действительно не было – пока. – Сестренка сочувственно посмотрела на меня. – Но Ольга Строганова всегда добивается того, чего хочет, а хочет она Егора Тишинского. – Она-то, может, и хочет, а вот захочет ли он? – С этой дамочкой я тоже немного знакома, такая же беспринципная и наглая тварь, как и он сам. Прошу тебя, не лезь в этот серпентарий. – Саша уселась на пол у моих ног и положила голову мне на колени, крепко обхватывая за икры. Как раньше, я провела рукой по платиновым кудрям, мягко улыбаясь. – Он сделает тебе очень больно, а ты заслуживаешь счастья больше, чем кто-либо из нас.

– Успокойся, малыш. Что бы это ни было, но точно не любовь, да и вряд ли можно полюбить того, кто с удовольствием вытирал об тебя ноги, – спокойно сказала ей.

– Он еще и обидел тебя, – расстроенно пробубнила сестренка. – Понимаю, таким, как Егор, сложно не увлечься: красив, богат, успешен, плюс ко всему еще и умен, но у него холодное сердце, не способное любить. Помни об этом, моя дорогая.

– Не переживай. Все будет хорошо. Ты же знаешь, я у тебя кремень! – растрепала тщательно уложенные Сашкины локоны, она фыркнула. – Что мне какой-то там дракон? На один зубок!

Глава 7

И вроде бы надо порадоваться за подругу, но внутри что-то неприятно тянет, не дает покоя.

– Когда ж ты успела? – стараясь, чтобы волнение не прорвалось наружу, спросила я.

– Не поверишь, – заметно оживилась она, – в торговом центре. Решила не слишком мучить тебя шопингом, все же пытки запрещены Конвенцией Организации Объединенных Наций, и поискать что-нибудь заранее. Платье, к слову, так и не нашла, зато встретила ЕГО… – голос Кати стал мечтательно-мурлыкающим. – Пока ждала свой заказ за столиком одного из небольших ресторанчиков, увидела этого красавчика сквозь стеклянные двери. Наши взгляды встретились. Не представляешь! Это было лучше, чем прыжок со скалы в расплавленную лаву, обжигающе восхитительно. Он сразу прошел внутрь и присел за мой столик, а дальше мы проговорили, наверное, часа два. – Зная увлекающийся характер подруги, неудивительно. – В общем, в субботу у него корпоратив, и я иду туда с ним, так что составить тебе компанию на нашем ежегодном нудном сборище не смогу, – это она так о предновогоднем приеме, который организует Совет магических существ, он как раз через два дня. – И на Новый год у нас совместные планы. Прости меня, пожалуйста, я плохая подруга, но он такой…

– Что за планы? – Катя, конечно, девушка взрослая, уже разменяла не одну тысячу лет, но слишком подозрительно гладко все складывается.

– Сразу после вечеринки с его коллегами мы едем к нему за город, там и будем встречать праздник только вдвоем. Сказочно романтично, правда? – в звонком голосе саламандры искрился чистый восторг.

– Ага, – признаться, не разделяла ее воодушевления. – А где конкретно располагается его дом? – аккуратно спросила.

– Ай, да какая разница, – привычно отмахнулась несколько взбалмошная подруга, – главное – я буду рядом с ним. И вообще, что за вопросы, Элен? – Ну все, обиделась. «Элен» исключительно для случаев, когда Катрин дулась на меня.

– Прости, просто волнуюсь, только и всего, – попыталась сгладить ситуацию.

– Так не волнуйся, лучше порадуйся за подругу. Глядишь, на свадьбе скоро погуляешь, салатиков поешь, – все еще бурчала Катя, но я слышала, что она уже не злится. Может, и правда моя паранойя разыгралась, и я просто ищу везде подвох? – Так, дорогая, очень надеюсь, что праздники ты как-то без меня протянешь, потому как сразу после я познакомлю тебя с моим мужчиной. На Рождество мы хотим приехать к родителям знакомиться. – Ничего себе скорость у Катрин! И как на это решился ее избранник? В животе поселились ледяные мурашки.

– Кать, пообещай мне, что будешь очень осторожна, – напряженно и крайне серьезно попросила ее, – и перед отъездом напитаешь свой резерв под завязку. Не спорь даже. Ради меня, чтобы мне тут было спокойнее, ладно? И если вдруг хоть что-то на секунду покажется тебе странным, неуместным или пугающим, сразу связываешься со мной.

– Ты так говоришь, будто я в логово к маньяку собираюсь, а не к мужчине моей мечты. – Хоть бы это оказались разные люди! – В общем, Елена Станиславовна, отставить панику. Вернусь – обязательно встретимся. Люблю тебя, снежинка моя.

– И я тебя, мой огонек. – Горечь в горле стала весьма осязаемой, я тяжело сглотнула и сбросила вызов.

Телефон снова зазвонил. Странно. Из клиники. Что могло случиться?

– Леночка, – раздался голос нашего администратора, Ольги Сергеевны. – У нас тут пациент с острой болью. Требует непременно тебя. – О господи, неужели опять? Попыталась придать голосу непринужденность:

– Кто именно?

– Соболев Вадим Юрьевич. – И вроде бы я выдохнула облегченно, но маленькая лапка с острыми коготками разочарования пребольно царапнула в груди.

– Да-да, помню такого. Я скоро буду, – бросила и отключилась. Теперь нужно сосредоточиться на дороге.

Лишь через полчаса удалось добраться до места. Страдающий пациент терпеливо ждал. Можно сказать, ему повезло, что именно сегодня я выехала пораньше. Пригласила его в кабинет, и началась работа.

Вернувшись домой поздним вечером, расположилась на диване в гостиной и задумалась. Может, махнуть с родителями на Байкал или вон с Сашкой и Русом в Питер? Вертела оба варианта и так и этак, но не складывалось. Беспокоить маму с папой – явно не лучший выход. Они с большей охотой пообщаются со старинными друзьями, которых не видели уже года два, чем будут развлекать взрослую дочь. Да и сестра будет занята, все же молодоженам больше захочется провести время наедине, а третий лишний – не мое амплуа. Даже завлекательная на первый взгляд мысль о свободных мужчинах не слишком перевешивала чашу весов. Почему-то при мыслях о мощных, брутальных волках перед глазами упорно появлялся хмурый дракон и осуждающе качал головой. Простонав, упала лицом в маленькую подушку. Слишком много стало Егора Тишинского в моих мыслях. А ведь он наверняка будет на ежегодном предновогоднем приеме. И платья нового, как назло, нет…

Вечер субботы, Вилла Ротонда, праздничный прием магических существ

– Лен, перестань нервничать, – зашипела мне на ухо Сашка, улучив момент, когда мы остались одни. – Вон даже папа странно косится на тебя.

– Да не могу я, за Катьку волнуюсь и…

– И?

– И все, – запальчиво отрезала, в очередной раз поправляя прическу.

Глава 8

Жар крупными мазками краски брызнул на щеки. Все примечающая Сашка скользнула взглядом назад и крайне недовольно посмотрела на меня. Да-да, знаю, но ничего не могу с собой поделать. Это реакция моего тела на присутствие дракона, он слишком волнует меня, и я злюсь еще сильнее, что не могу контролировать свои эмоции. Неловко подхватила воду, делая шумный глоток, едва не захлебываясь. Папа вопросительно приподнял бровь, я натянуто улыбнулась. Приветственная речь Председателя Совета магических существ прошла мимо меня. Традиционное поздравление с наступающим праздником, и я на автомате подняла свой уже наполненный бокал. Слегка пригубила белое игристое вино – брют, легкий, как дуновение летнего ветерка, с ноткой абрикоса и айвы. Чудесно!

Салат с креветками и кедровыми орешками с апельсиново-горчичной заправкой был выше всяких похвал. От расспросов здесь и сейчас меня весьма кстати избавили официанты, разносившие холодные закуски. Но даже мусс из фенхеля со слабосоленой форелью не смог отвлечь мое скачущее галопом сердце. С трудом досидела до перерыва.

– Идем скорее, – сестра потянула меня в зал, – сегодня я буду танцевать.

– Мне уже страшно, – нервно хихикнула я. Столь решительный Сашкин настрой еще никогда не обходился без эксцессов.

Первые аккорды уже знакомой тягучей мелодии заставили улыбнуться. Найдя взглядом родителей, с удовольствием смотрела, как Станислав Безруков – солидный, крепкий мужчина, подтянутый, все еще очень красивый – невзирая на почтенный возраст, проникновенно посмотрел на свою любимую жену. Уголки тонких губ слегка поднялись, он приглашающе протянул широкую ладонь. Стоило нежным пальчикам Анастасии Безруковой выразить свое согласие, как папа, уверенно и грациозно двигаясь, повел ее в танце по залу. Отец – всегда ведущий, а мама – ведомая. Идеальная пара, возлюбленные, партнеры. Внутри привычно расцвели нежность, уважение и безмерная гордость за них. Несмотря ни на что им удалось пронести свое трепетное чувство сквозь миры и время. Крах привычных условий, испытания, боль потери – все это только сплотило их и нас с Сашкой. Мы стремились защитить наш маленький мир, нашу семью. Это была «их» песня, та, под которую они впервые танцевали в императорском дворце Аттэи.

Засмотревшись на родителей, не заметила опасность.

– Позвольте пригласить вас, прекрасная Элен, – внезапно раздался насыщенный баритон Альберта Робертовича совсем рядом. Перевела глаза: альфа стоял прямо напротив и с легким превосходством взирал на меня. В голове даже мелькнула крамольная мысль – сбежать, но, к счастью, этого делать не пришлось.

– Прошу прощения, Альберт, – от этого голоса позвоночник прострелило, кожу приятно покалывало в предвкушении, – но госпожа Безрукова уже обещала этот танец мне. – Когда, интересно?

– Что ж, – массивная челюсть волка поджалась, желваки под кожей угрожающе заиграли: не привык альфа к отказам, – тогда следующий – мой.

– Это вряд ли, – Егор усмехнулся с превосходством и, не дожидаясь реакции соперника, подхватил меня за локоть, утягивая на площадку. Я едва поспевала за его широким, чуть нервным шагом, молясь не рухнуть вниз со своих умопомрачительных шпилек. О чем я только думала, когда решила надеть именно их? Уж точно не об удобстве!

– Помедленнее нельзя? – недовольно зашипела. Дракон словно очнулся и непонимающе посмотрел на свои пальцы, крепко удерживающие мою руку чуть повыше локтя. Еще немного, и остались бы синяки, настолько мощной была его хватка. Егор завороженно провел подушечками по слегка покрасневшей коже, окончательно растерявшись.

– Прости. – Забывшись, он схватился за идеально завязанную бабочку, пытаясь ослабить узел, и судорожно задвигал массивной шеей.

Не совсем отдавая себе отчет в своих действиях, положила ладонь поверх его, обжигающе горячей, погладила легко и переплела наши пальцы. Как завороженный, он потянул меня ближе, не сводя горящего взора с наших рук, и прижался мягкими губами. Ноздри ровного носа затрепетали, жадно втягивая аромат моей кожи. Время застыло, танцующие фигуры вокруг смазались, мы будто остались одни, сплетаясь взглядами. Шоколадные омуты затягивали, и там, на самом дне, мне вдруг привиделся огромный черный дракон, что смотрел на меня, не мигая, в ответ, обжигая неожиданной нежностью. Широкая ладонь легла на спину, прижимая уверенно еще ближе. Наши тела удивительно совпадали. Его шаг вперед… мой зеркальный назад… поворот… вращение… он ведет через центр… мне все равно, что гости вокруг заинтересованно перешептываются… еще поворот… мои ягодицы вдавливаются в его пах… в ушах словно раскаты грома… я оглохла и почти не слышу музыку, да это и неважно.

Егор закидывает мою руку себе на шею, скользя самыми кончиками пальцев по тыльной стороне к ребрам, опускаясь на живот. Его губы сейчас так близко к моим, глаза сверкают восхищением и яркими искорками желания. Он качает бедрами и резко толкает вперед, перехватывая за руку, вращение – и снова назад… к нему… невыносимо близко.

– Я хочу украсть тебя, – хрипло шепчет он, но волшебство момента оказывается разрушенным язвительными словами:

– Браво, господин Тишинский.

Нас бесцеремонно останавливают. Прояснившимся зрением вижу красивую блондинку в ярко-алом платье.

– Ольга? – Всего на мгновение удивление проскальзывает на лице Егора, а в следующий миг он уже напряжен и крайне рассержен. Меня мягко задвинули за широкую спину, уводя от опасности. Строганова сейчас была ядовитой коброй, готовящейся к броску. Она воспринимала меня как соперницу и теперь хотела вернуть свое. – Что ты здесь делаешь? Как попала сюда?

Глава 9

Егор Тишинский, день праздничного приема магических существ

Я снова катастрофически не успевал. Внеочередной, надеюсь, последний в этом году Совет директоров длился вот уже четыре часа, и не было никакой возможности послать их всех куда подальше и рвануть за город на ежегодный предновогодний прием магических существ, ведь там будет она, Елена Безрукова, наяда, что слишком сильно волнует мое черствое и холодное сердце. Поднялся, со скрипом отодвигая массивный стул, заставляя докладчика замолчать, недоуменно уставившись на меня.

– Господа, предлагаю на сегодня закончить.

– Но… – попытался возразить директор по развитию.

– Остальное рассмотрю в индивидуальном порядке в начале следующей недели. Всего доброго. – Никто не посмел возразить.

– Ты сегодня был в ударе, – хохотнул Кир, пока мы мчались по вечерней Москве в мой пентхаус на Балчуге.

– Видимо, недостаточно, – недовольно буркнул я, ерзая на кресле и с тревогой поглядывая на часы. Мои Жаке Дро Астрал всегда были удивительно точны, но именно сегодня отчего-то очень хотелось, чтобы время вместе с ними остановилось.

Дракон внутри раздраженно и нетерпеливо порыкивал, пеняя неразумной человеческой половине, что вместо нудного собрания нужно было лететь туда, где сердце билось быстрее, чтобы быть рядом с ней. Нервно рванул пуговицы на рубашке, те жалобно пискнули, ткань затрещала, восставая против моего произвола. Надел подготовленный заранее смокинг, ботинки, пальто.

– Да не беги ты так, – снова заворчал Кирилл. – Как мальчишка! – А я просто уже не мог иначе. Манеры, вбиваемые в голову столетиями, чувство собственного достоинства, гордыня – все это куда-то делось, растеклось грязными пятнами, едва в голове возник ее нежный образ. Такая хрупкая снаружи, но с твердым стержнем внутри. – Прошу, Егор Андреевич. – Ехидно улыбаясь, Кир открыл передо мной дверь, и, загадочно сверкая металлическим боком, автомобиль помчался по ночной Москве.

Вилла Ротонда приветливо сверкала огнями. Взлетел наверх и сразу направился к обеденному залу. Вступительную часть вместе с фуршетом я благополучно пропустил, в какой-то степени это к лучшему. Едва занял свое место, как взглядом стал искать ее. Знакомые и не слишком лица калейдоскопом мелькали перед глазами, но нигде не было пронзительно-голубых глаз и легкой, чуть насмешливой улыбки. И вот игривый серебряный локон, спускающийся по тонкой шее, буквально приковал мое внимание. Горделивая осанка королевы, прямые плечи, возмутительно притягательное платье. Она! Буквально впился глазами, жадно скользя по прекрасному телу, будто наяву ощущая мягкость и гладкость кожи. Тонкий морозный аромат защекотал ноздри, заставляя сурового черного дракона урчать, словно ласкового домашнего котика. Елена почувствовала мой жгучий интерес и обернулась. Поднял бокал и отсалютовал самой прекрасной девушке в этом зале.

С трудом выдержав положенный первый сет блюд, нетерпеливо поднялся, отбрасывая в сторону салфетку. Мою снежную красавицу уже утащила сестра. Только и успел заметить краешек изумрудной юбки. Пока я пробирался в банкетный зал, несколько раз извиняясь перед знакомыми, вынужденный отказаться от общения, возле моей малышки уже терся Альбертик. Пора показать блохастому, что негоже засматриваться на чужих женщин.

– Позвольте пригласить вас, прекрасная Элен, – услышал, подходя ближе.

– Прошу прощения, Альберт, но госпожа Безрукова уже обещала этот танец мне, – рыкнул предупреждающе, но и волк оказался не робкого десятка. Видно, зацепила его девочка.

– Что ж, тогда следующий – мой. – Бессмертный он, что ли?

– Это вряд ли. – Заметив, как пристально маленькая наяда смотрит на альфу, едва сдержал оборот. Мне срочно нужно хоть немного успокоиться, и мое сокровище должно быть рядом, и уж совсем хорошо, если вне пределов досягаемости других мужчин, в идеале – у меня дома. Сам не заметил, как утащил ее в центр площадки.

– Помедленнее нельзя? – внезапно рыкнула недовольная девушка. Как в тумане уставился на собственную руку, крепко удерживающую Елену чуть повыше локтя. Сожми я посильнее, и на нежной фарфоровой коже остались бы синяки. Легко касаясь, провел подушечками пальцев по покрасневшей коже, окончательно растерявшись.

– Прости. – Дракон внутри рвал и метал, разрывая когтями горло. Схватился за идеально завязанную бабочку, пытаясь хоть немного облегчить боль. Зверь наказывал меня за мою неосторожность.

Тонкие нежные пальчики легли поверх моей подрагивающей руки, погладили, неожиданно переплетаясь с моими. Ипостась настороженно замерла в сладком ожидании. Потянул изящную ладонь, желая получить ценнейший из призов. Прижался мягкими губами, шумно вдыхая самый потрясающий аромат, тонкий, нежный, завораживающий, звенящий, словно заледеневшие ягоды. Дракон притих, напитываясь близостью прекрасной малышки. Положил ладонь на спину, прижимая еще ближе к себе. Чистые ноты танцевальной мелодии волновали кровь. Шаг вперед, врезаюсь плавно в бедро Елены, ее движение назад, разворачиваюсь, мягко отталкивая от себя, вращение – и снова ко мне, вот так, тело к телу, преступно близко. Плоть реагирует на желанную женщину слишком остро, ярко. Я слышал ее учащенный пульс, ударами барабанов пронзающий позвоночник, отдающий прямо в пах. Дурманящий аромат нежной кожи стал еще сильнее, мощнее, затмевая разум, выбивая землю из-под ног. Ладонь легла на плоский живот, приласкав кожу через тонкую ткань платья. Задержав дыхание, вдавливал себя в соблазнительные ягодицы. Ее губы почти касались моих, голубые глаза сияли.

Глава 10

– Саша, выезжаем, – набрал водителя, стоя у лифта.

– Егор Андреевич, – сбоку материализовался из воздуха Кирилл, – не знал, что ваша встреча перенесена, – ехидно сверкая синими глазами, протянул мой начальник службы безопасности. – Или, может, место проведения изменилось? Саввинская набережная?

– Перестань, Кир, – рыкнул раздраженно.

– Да я-то перестану, только рановато ты туда едешь. На работе еще твоя Елена Станиславовна, – низко хохотнул дракон и пружинистой уверенной походкой двинулся к своему кабинету.

Проклятие! Маленькая наяда выбивает все рациональные мысли из головы. Мой мозг, похоже, мгновенно перетекает в штаны и упорно не желает возвращаться обратно, едва речь заходит о госпоже Безруковой. Да и не в этом дело. Малышка безмерно волновала не только тело, но и мою душу. Этот ее жест… Что он означает? Действительно ли не по сердцу пришелся подарок? Или цену набивает? Когда вообще хоть кто-то отказывался? Ни одна до сего дня и помыслить не могла о подобном, с радостью принимая украшения в качестве и извинений, и отступных. Я совершенно обескуражен!

Вернулся в кабинет. Как бы там ни было, а с представителями крупной торговой сети все же надлежит встретиться лично. В конце концов, Совет директоров инициировал эту сделку, нужно посмотреть, что там к чему.

– Светлана Александровна, – обратился к помощнице, – дайте мне еще раз справку по РНВ групп.

– Да, Егор Андреевич. – И ведь ни один мускул не дрогнул на идеально вежливом и спокойном лице, ни капли удивления, хотя мой неожиданный уход и уж тем более весьма спонтанное возвращение – события не рядовые.

– Смотрю, ожидания не оправдались. – Кирилл обеспокоенно смотрел мне в лицо, пока мы выезжали с гостевой парковки бизнес-центра. Новые потенциальные партнеры как-то сразу заставили меня напрячься.

– Не нравится мне что-то. Сам пока не знаю… на первый взгляд, все выглядит более чем привлекательно: и бумаги составлены профессионально, и предложение весьма заманчивое, только…

– Только? – подталкивал меня друг к ответу.

– Чутье подсказывает: спешить не нужно. А знаешь, проверь-ка ты их сам, и в этот раз нужно копнуть поглубже всех лиц, принимающих решения, и особенно меня интересуют бенефициарные владельцы.

– Сделаем, Егор, – ответил красный дракон.

– На Саввинскую набережную, Саша, – отдал распоряжение водителю под ехидный смешок Кира.

Елена Безрукова

– Анна Владимировна, добрый вечер. Это Лена Безрукова, – постаралась говорить ровно и спокойно, но сердце замерло от ужасного предчувствия.

– Леночка, как хорошо, что ты позвонила! – с волнением произнесла в трубку мать Кати. – Катюша пропала. Третий день не можем с ней связаться, – едва не плакала она. – В квартире ее нет, на работе сегодня тоже не появлялась. Мы с Виктором написали заявление в полицию и сообщили в Совет. – Челюсть заныла, перед глазами поплыли черные круги.

– Есть какие-то новости? – сглотнув, хрипло спросила.

– Пока ничего, но нас обещали держать в курсе. Ты не знаешь, случайно, этого ее нового мужчину? – она с надеждой задала вопрос.

– Нет, простите. Мы с ней разговаривали в среду. Катрин как раз и сообщила, что не пойдет на ежегодный прием, потому что собирается на корпоратив с ним, а после – куда-то за город до Рождества, – сокрушенно покачала головой.

– Если вдруг… – Анна Владимировна, не сдержавшись, всхлипнула.

– Конечно, сразу сообщу, – заверила ее.

– Будь осторожнее, девочка, – ровно об этом же я просила саламандру.

Отложила телефон в сторону и невидяще уставилась в окно. Праздничная иллюминация, крохотные снежинки, переливающиеся в свете фонарей. Эта умиротворяющая картина больше не выглядела таковой, скорее зловещей. Я подняла одну ногу, обнимая себя за лодыжку и располагая подбородок на колене. Почему-то я была уверена, что случилось страшное, просто чувствовала всем своим существом. Смерть приходила к нам гораздо реже, чем к обычным людям. Наш век был несоизмеримо дольше. Но именно сейчас понимание ужасной катастрофы навалилось тяжкой безысходностью на плечи. Моей жизнерадостной подруги, скорее всего, больше нет в мире живых. Резкий звонок в дверь острым лезвием разрезал гнетущую тишину. Я вздрогнула. Кто бы это мог быть?

На площадке прямо перед моей входной дверью стоял Егор Тишинский. Даже зажмурилась, не поверив собственным глазам. Вздохнув, открыла.

– Почему ты вернула подарок? – рыкнул он.

– Где вы оставили свои манеры, господин Тишинский? – возмутилась в ответ. – Приличные люди и нелюди для начала здороваются.

– Здравствуйте, Елена Станиславовна, – язвительно выдавил он сквозь зубы и молниеносным броском затащил меня в мою же квартиру.

– Что вы себе позволяете? – возмутилась, скидывая его руки со своей талии и пятясь в собственную гостиную. – По какому праву…

– Мне бы не хотелось устраивать шоу для твоих соседей, маленькая наяда, – уж слишком кровожадно оскалился он.

– О да, по части шоу ты непревзойденный талант, – огрызнулась в ответ. – Только партнершей по представлению явно ошибся. Тебе не сюда.

Глава 11

Поздним утром мой самолет приземлился в Хатанге. В Красноярске был сильный снегопад, пришлось облетать фронт, словно сама природа была против моей скоропостижной поездки. Север привычно радовал крепким морозом. В это время года столбик термометра даже днем редко поднимается выше отметки в минус тридцать. Дальше мне предстояло лететь на вертолете на восток. МИ-17 – надежная машина, через два часа я уже был на месте. Привычно отмахнулся от горячего обеда, настояв на немедленной инспекции. Моя компания в холодный период обслуживала шестьсот километров зимника. Рудник работает круглогодично и круглосуточно. Летом, когда ведутся промывочные работы, количество работников увеличивается почти вдвое. Именно здесь шансы найти цветные алмазы весьма высоки. Как и в огромном карьере Мирного, где добыча раньше велась открытым способом, на Анабаре мы извлекаем грунт ниже уровня воды, размечая точки прямо по руслу замерзшей реки на расстоянии около километра друг от друга.

В сопровождении немногословного директора рудника (нервничал мужик от столь пристального внимания высокого начальства) поехали по зимнику. Прикрыл глаза, пряча вытянувшийся зрачок, и обратился к своей второй сущности. Дракон обиженно заворчал. Он вообще не слишком охотно общался со мной с того момента, как я решил сбежать. Надавил на своенравного зверя: мне нужна его оценка. Те самые голубые алмазы никак не идут у меня из головы. Ипостась мгновенно оживилась, с садистским удовольствием транслируя яркие картинки, бережно сохраненные в памяти: полумрак гостиной пентхауса, пушистый ковер, мягкие отблески огня на полу и стенах и мое личное наваждение – обнаженная наяда, медленно ступавшая ко мне, дерзкий взгляд и легкий румянец смущения на щеках. На ней ничего нет, только мягкий золотистый отсвет пламени и длинные серьги с голубыми бриллиантами удивительной чистоты. Кровь мгновенно прилила к паху, ошпаривая желанием, член напрягся, упираясь в утепленные штаны. Проклятие! Как не вовремя! Дракон мстительно порыкивал, смеясь над незадачливым человеком. Этот ящер был весьма доволен произведенным эффектом. Я мучительно дышал сквозь зубы, пытаясь взять себя в руки, чтобы своенравная часть тела, наконец, успокоилась, но не тут-то было.

Анатолий Сергеевич окончательно спал с лица и протирал высокий лоб платком, относя мое недовольство на свой счет. Впору рассмеяться, но, боюсь, так я вообще доведу ответственного сотрудника до сердечного приступа, а потому постарался переключиться, задавая стандартные вопросы о сотрудниках-вахтовиках, объемах добычи и прочем. Когда уж было решил, что ошибся и те самые камни были лишь обманом зрения, миражом, дракон вдруг радостно рыкнул.

– Стоп! – скомандовал я и вышел.

Опустился на корточки прямо возле машины и положил руку на снег. Обжигающий холод мгновенно впился иголочками в кожу. Люди, уже привыкшие к моим странностям, замерли внутри, не решаясь выйти. В предвкушении прикрыл веки и двинулся звериным чутьем туда, вглубь породы, скрывавшей от меня настоящее сокровище. С трудом поддаваясь, пласты открывали свои тайны. Теперь я отчетливо видел их – изумительные голубые камни. На самом же деле горной породе из этой точки предстоит пройти долгий путь, пока невзрачные куски превратятся в истинную драгоценность. Выдохнул удовлетворенно: теперь можно и возвращаться, заодно посмотрю последние цифры в бухгалтерии. Пролететь полстраны и уехать обратно практически сразу – это слишком даже для меня.

Уже ночью возвращался обратно в Хатангу. Теперь, когда мой прогноз по этому месторождению россыпных алмазов, наконец, подтвердился, я смог отпустить на время рабочие вопросы и подумать о том, что творится в моей личной жизни. Как так вышло, что контроль над этой сферой внезапно уплыл из моих рук прямиком к прекрасной наяде? Пока не знал ее, все было просто: удовлетворение потребностей в сексе с соответствующими бонусами для моих спутниц – дорогими подарками, совместными статусными поездками, выходом в свет. Никаких привязанностей и обязательств, простая физиология и комфорт. Елена Безрукова ураганом ворвалась в мой привычный мир, поставив все с ног на голову. Почему-то именно в этот момент с особой ясностью осознал лицемерие и расчет тех женщин, что были рядом со мной.

Впрочем, чего уж кривить душой, расчет-то как раз был обоюдный. Даже Ольга Строганова, заявляющая о своей глубокой любви ко мне, на деле говорила о взаимовыгодном союзе. Разве этого я хотел и по первости искал здесь, на Земле? Разве о таком браке мечтал, глядя на моих родителей? Видимо, в какой-то момент просто потерял надежду встретить ту самую и закрылся, запретил себе чувствовать. Маленькая наяда сумела пробраться под мой плотный панцирь, заставив вновь сжиматься холодное сердце, а кровь быстрее течь по венам, разрушила спокойствие, отравила собой. Я совершенно растерялся, не представляя, как теперь справляться и нужно ли мне все это.

Последняя мысль разозлила моего дракона. Зверь в ярости взревел, хлеща сильным хвостом по крутым бокам, заявляя о своем несогласии. Этот упрямец способен серьезно попортить мою жизнь, разрывая изнутри агрессией. Когда дракон выходит из-под контроля, все силы уходят на то, чтобы удержать его, в противном случае случится спонтанный оборот, и он больше не допустит к управлению человеческую часть, пока не получит желаемое, а желает он Лену. И лучше бы нам обоим держаться от нее подальше – так привычней и спокойнее. Зверь снова рыкнул недовольно.

Мне срочно нужен совет – совет такого же одиночки, как и я. Пришло время посетить старого друга – еще одного дракона, обосновавшегося в этом мире. Недалеко от Великого Устюга в густых величественных лесах скрыта от посторонних глаз его усадьба. Если изменение плана полета согласуют вовремя и по пути не случится задержек, поспею как раз к ужину.

Глава 12

Дом ледяного, раньше действовавший на меня умиротворяюще, как-то резко утратил свои волшебные свойства с появлением в нем хозяйки. Во всем, буквально везде чувствовалось ее незримое присутствие: на полу теперь лежал светлый пушистый ковер, у дивана стоял небольшой удобный столик, чтобы разместить, скажем, бутылку вина и небольшие закуски, на окнах новые портьеры двух цветов: темно-зеленого и сливочного, – на кресле мягкий плед. Невеста Дениса уверенно захватывала территорию, ненавязчиво распространяя зону своего влияния не только на моего друга, но и на все, что дорого ему. У Анны явно хороший вкус. Вносимые ей изменения весьма гармонично вписались в интерьер, да и вообще с ее появлением это место ожило, заиграло новыми красками. Казалось бы, атмосфера счастья и гармонии, царившая в доме, сможет успокоить мою метущуюся душу, но нет. И такое, знаете, совершенно незнакомое и не слишком приятное чувство зрело внутри, очень похожее на зависть. Никогда и никому не завидовал, а тут… Любовь, буквально пропитавшая надежные стены, навевала мысли о моей ошибке, о том, что я по собственной глупости, движимый какими-то надуманными страхами, упустил ту самую, предназначенную именно мне. Дракон внутри самоуверенно фыркнул, мол, вернем, никогда не поздно все исправить. Мне очень хотелось верить ему. Просидел в гостиной до глубокой ночи и все же отправился в гостевую комнату. Немного отдохнуть не помешало бы.

Утро ворвалось в мою жизнь манящим ароматом свежей сдобы и кофе. Открыл глаза и довольно потянулся. Все-таки воздух здесь чудесный. Тело за короткий период сна буквально напиталось силой, каждая мышца звенела, немедленно требуя нагрузки. Ден как раз обещал спарринг. Я привел себя в порядок, надел спортивные штаны и футболку и спустился вниз.

– Вот и наш гость! – широко улыбаясь, произнес ледяной, отрывая губы от пальчиков своей невесты. Аня смущенно покраснела. – Обожаю, когда ты стесняешься, моя Снегурочка, – низко пророкотал он. – Кофе? – а это уже мне. – Или, может, завтрак?

– Спарринг, – оскалился в предвкушении.

– О, кому-то не терпится, – весело ухмыльнулся Денис. – Что ж, изволь. – Он поднялся со стула. – Не волнуйся, любимая, немного поваляю его по матам, только и всего. – Дракон ласково погладил каштановые пряди.

В отдельном крыле с бассейном располагался спортзал.

– Прошу. – Хозяин открыл передо мной дверь, приглашая жестом войти первым. Я привычно прошел к свободной площадке и приступил к растяжке. Разогрев мышцы, мы начали свой танец. Резкие выпады, удары, так и не достигшие цели, подножки, подсечки, перекаты, кувырки и даже сальто. Мы оба получали удовольствие, предугадывая действия партнера, блокируя удары, уходя от атак. Но все же его опыт был немного больше моего. Замешкавшись, пропустил удушающий, но сумел вывернуться, а сразу следом мощную двоечку по корпусу. Воздух с гулким звуком покинул легкие, я отступил на два шага, с трудом удерживаясь на ногах.

– Так и думал, – укоризненно качал головой Денис. – Совсем расслабился в своей Москве. И куда только Кир смотрит?

– Куда надо, туда и смотрит, – расстроенно огрызнулся. Форму действительно подрастерял. Нужно будет добавить тренировок.

– Ладно, – поднимая руки вверх, ледяной демонстрировал свое нежелание продолжать легкую перепалку, – идем, угощу тебя завтраком.

– Ты научился готовить? – удивленно выгнул бровь.

– Чего только не сделаешь ради любимой женщины, – мечтательно протянул он.

Ближе к обеду Анна засобиралась в город. У нее была запланирована встреча с сестрой.

– Уверена, что не хочешь, чтобы я поехал с тобой? – обеспокоенно спросил ее Ден.

– У тебя же гость… – попыталась было возразить девушка.

– Ты для меня важнее всего, – уверенно ответил дракон.

– Люблю тебя, – прошептала нимфа и зарылась носом в грудь ледяного. – Мне было бы спокойнее, если бы ты был рядом, – тихонько выдавила она из себя, не поднимая головы.

– Буду готов через пять минут, – собранно отчеканил Денис. – Егор, дом в полном твоем распоряжении, мы вернемся к вечеру. Прости, друг, дела семейные, – судя по его интонации, что-то с этими семейными делами не так.

– Мне жаль, что я нарушила ваши планы, – виновато произнесла Аня, едва дракон взлетел по лестнице наверх.

– Не стоит извиняться, все в порядке. Скорее мне стоит просить прощения за свое внезапное появление, – обменялись любезностями, пока Ден собирался.

Пара уехала, а я отправился в библиотеку. У Дениса в коллекции были весьма редкие фолианты, мне очень хотелось вновь прикоснуться к истории, вдохнуть частичку родного мира. Экран смартфона загорелся. Рабочие звонки уже второй день оставлял без внимания. Если произойдет что-то из ряда вон, Светлана Александровна обязательно даст мне знать, с остальным вполне в состоянии справиться мои замы, ведь не зря я плачу им зарплату. Но сейчас звонила Лена. Надо отдать ей должное, это всего лишь второй звонок за прошедшие дни, и что-то мне подсказывает: еще одного ждать не стоит. Я не мог сейчас вот так, по телефону, пытаться объяснить ей все, что у меня внутри. Сам не до конца разобрался. Правда, со все большей ясностью понимал одно: она действительно та самая, и мне придется очень постараться, чтобы удержать ее.

Уже через три с половиной часа с удивлением услышал шум подъезжающего автомобиля. Вышел в холл, замечая взбешенного Дениса и Анну с влажными от слез глазами.