Секретарь чудовища

Пролог

— Её зовут Дерека, она дочь нашего генерального, — раздался тихий шёпот коллеги практически рядом с ухом, и Одри вздрогнула. Сердце моментально подпрыгнуло к горлу. — Красивая, да?

— Да… красивая, — девушка опустила голову, безучастно глядя в пол. Такая красивая, что скручивало внутри, поднимать глаза было неловко. Это с ней разговаривал её шеф вчера вечером на пустом этаже? Пока она, словно дрожащий лист, сидела под одним из столов.

Её шеф. Её мужчина. Её жених.

— Говорят, они довольно близки с мистером Ротманом. Ну, в смысле, чаи всякие ходят пить, погоду обсуждают. Сама знаешь, какая там у них погода, — послышался неловкий смешок.

Спина покрывалась холодным потом, медленно возрастал пульс. «Мы будем держать наши отношения в тайне, хорошо?» — звучали в голове слова любимого человека, долбили изнутри голову, проламывали череп. Только сейчас Одри задалась вопросом, почему он вообще об этом попросил? Вроде бы не хотел кидать тень на свою репутацию, ведь служебные романы никогда не отражались благотворно на карьере. «Когда распишемся, тогда и скажем, это будет сюрпризом для всех». Он просто не хотел наводить шумиху, опасался косых взглядов.

Или нет?

За спиной раздались шаги, и девушка рефлекторно отошла в сторону. Мимо прошёл до боли знакомый силуэт в чёрном костюме, совсем не глядя на неё. Своими серыми, светлыми глазами он смотрел только на гостью. Обворожительно улыбался, как и всегда, чуть-чуть склонял голову в сторону.

— Мистер Ротман! — вдруг выпалила Одри, глядя на широкую спину, и тут же осеклась. — Я хотела вам напомнить, что сегодня вечером у вас…

— Потом напомнишь, — резко оборвал тот, не оборачиваясь. — У меня гостья, все планы пусть катятся к чёртям. Сделай нам кофе и принеси десерты из шкафчика. С пометками: Дерека не ест сахар.

Девушка раскрыла глаза. Сегодня в планах было отметить её день рождения.

Синий пиджак

Чувствуя лёгкий летний ветерок, а в животе рой волнительных бабочек, девушка со светлыми, слегка взъерошенными волосами вошла внутрь здания. Причёска — первое, что бросалось в глаза, глядя на неё: вроде бы аккуратная, а вроде бы и не слишком. Светлые пряди были небрежно раскиданы по плечам, дальше которых они, как она убеждала, — не росли. Или, что на порядок ближе к правде, её никогда не привлекали длинные и замысловатые причёски.

Стеклянная многоэтажка буквально упиралась в небо. Мимо неё плыли облака, а на закате она растворялась где-то в космосе — такая иллюзия создавалась из-за огромных окон, отражающих всё, что оказывалось вокруг на той или иной высоте. Работать здесь сейчас, сразу после получения образования, было пределом её мечтаний на данный момент. Она даже не надеялась, что после собеседования ей перезвонят, но всё-таки перезвонили. И, надев лучшее, что у неё было, она устремилась туда — навстречу своей цели.

Внутри огромного бизнес-центра всё было как всегда: быстрый темп, все ходили, мелькали из стороны в сторону, носили какие-то бумаги, даже смазливая дама на ресепшене обслуживала сразу нескольких клиентов, отвечая при этом на телефонный звонок.

Увидев вновь эту картину, девушка моментально растеряла уверенность и обернулась, столкнувшись взглядом со стеклянной раздвижной дверью. В смутном, смазанном отражении она вновь видела себя — в синем хлопковом пиджаке, широкой серой юбке, как у школьницы, и с чёрной сумкой. Не то чтобы модель или звезда… Совсем не модель и не звезда, но вроде бы вполне себе симпатична. В качестве секретаря начальника финансового отдела — в самый раз.

Стиснув зубы, она попыталась успокоиться, и, как ни странно, получилось. Сейчас отступать просто оттого, что перенервничала, — глупо, очень глупо. Красавица с ресепшена наконец освободилась и, увидев топчущуюся у дверей новенькую, помахала ей рукой. Та слегка покраснела и тут же подошла:

— Простите, мне перезвонили, вроде бы я подхожу на должность…

— А я помню тебя! Да. Ты была вчера на собеседовании, похоже, прошла. Поздравляю, — она искренне улыбнулась и ткнула в бейдж, где было написано имя: «Кейт Фин». — Приятно познакомиться!

— Я Одри Элс. Мне…

— Тебе на одиннадцатый этаж, кабинет тысяча сто двадцать шесть. От лифта налево, через коллектив… и до конца. Упрёшься в окно — посмотришь направо, там тебя и будут ждать.

— Спасибо, — новоиспечённая секретарша благодарно кивнула и отправилась к огромному железному лифту, который, благо, был почти на виду. Внутри всегда находились люди — он никогда не был пуст. На каждом этаже выходили и входили работники, помногу, и все молчали. В этой небольшой кабинке с зеркальными стенами становилось очень душно, девушка дышала ртом, и уже совсем не от нервов. Вернее, не только от них.

Путь до одиннадцатого этажа, казалось, занимал вечность. Когда заветная кнопка лифта наконец загорелась, она с трудом протиснулась к выходу и буквально вывалилась наружу. На неё тут же подняли глаза около двадцати человек, что сидели за ровными столиками друг за другом. Естественное освещение от огромных окон в пол смешивалось с искусственным: круглые белые лампы были будто бы ввинчены в потолок. Как и говорила девушка с ресепшена, они все сидели с левой стороны, а значит, ей туда — вперёд, в узкий, странноватый коридор, который в итоге тоже увенчивался окном — иных вариантов нет.

Она попыталась прибавить шаг, не желая, чтобы будущие коллеги рассматривали её словно ученика у доски, а именно такое состояние навязывала неловкая ситуация. Но так или иначе, незнакомый силуэт в серой юбке всё равно провожали все глаза, что сейчас находились здесь. Коридор… Мимо мелькали кабинеты, но она знала — не те, тот будет в самом конце. И вправду, оказавшись у последнего окна, девушка приметила чёрную лаковую дверь с незнакомым для неё именем. Набравшись храбрости, она постучала, и внутри тут же отозвались. Несмотря на то что всё пока что шло хорошо, сердце буквально отказывало от напряжения, а органы в животе завязывались в узел. Скрипнула ручка двери.

Внутри необычайно свежо, чисто и очень, как ей казалось, красиво: стеклянный стол, высокие фикусы, небольшой шкаф, полки с документами… и не было тех противных круглых ламп сверху — освещение было куда мягче и приятнее. Светлое дерево чередовалось с тёмным и выглядело натуральным…

— Хватит разглядывать, поверь, ещё успеет надоесть, — заговорил мужчина, сидящий за столом. Вроде бы сейчас перед ним уже стояла потенциальная секретарша, однако он всё равно продолжал рассматривать другие резюме. Правда, уже после нескольких секунд сложил их в кучу. — Имя? Возраст? Где работала?

— Одри Элс. Мне двадцать три, я нигде не работала, лишь студенческий опыт в бухгалтерской компании… В резюме всё сказано.

— Да, точно. Это поправимо. Училась хорошо — значит, есть амбиции, — как-то сухо продолжал он, занимаясь при этом своими делами. — Будут амбиции — будет отдача, а будет отдача — будет карьерный рост. Так вот: людям без амбиций здесь делать нечего.

— Намекаете на конкуренцию?

— Отнюдь. Среди секретарей её почти нет, можешь расслабиться, — мужчина, наконец, поднял глаза от бумаг и внимательно осмотрел кандидатку, немного улыбаясь. — Слышишь? Можно расслабиться, я взял тебя, а сейчас просто веду диалог.

— Понимаю, — внешняя дружелюбность этого человека почему-то вызывала подозрение, хотя девушка стремилась этого не показывать. Не просто дружелюбность: улыбка на точёных губах казалась ледяной. Привлекательной, но совсем не искренней.

Ярлыки

Две недели испытательного срока стали непростым временем, однако в день, когда он для Одри завершился, сотрудники даже решили её поздравить. Тэмми «из подсобки», как её все называли, девушка из отдела программирования, что часто бывала у них на этаже, даже испекла в честь маленького праздника пирог, чем очень польстила теперь уже полноценной коллеге:

— Угощайтесь все! Он с вишней, можно ещё чаю согреть. — Довольные офисные работники тут же окружили халявную еду, благодарили, радовались, смеялись. Несколько мужчин отпускали шутки, кто-то над ними смеялся, а кто-то просто не слышал.

— Спасибо, очень приятно, правда. Не думала, что кто-то захочет меня… ну… — Элс заметно смутилась и отвела глаза.

— Просто порадовать? Расслабься, ты хороший человек, а что самое важное — не называешь меня по кличке. — Остальные засмеялись, ведь это было лучшей шуткой за утро. Или… не шуткой?

Теперь Одри точно знала — в общей сложности с ней работает двадцать один человек. Одиннадцать сидели здесь, за столиками, друг за другом, остальные же ютились в архивах или маленьких кабинетах. Быстрый, но всё время занятой финансовый отдел… который, по факту, был финансово-экономическим бюро и занимался распределением денежных потоков, платежами, вёл бухгалтерию закупок, продаж, налогов и всего остального, включая оплату счетов за электричество.

И всей этой горой денег крупной компании распоряжался один человек — Нэд Ротман. Ходили слухи, что отчитывался он только перед генеральным директором, несколько раз в месяц.

Первое впечатление не обмануло. Мойра действительно была здесь самой весёлой, самой звонкой, шумной, непоседливой… её очень недолюбливал шеф, а она его. Вообще странно, что с такой неприязнью начальства она до сих пор не ушла, или… что её не уволили. Дружила буквально со всеми, но ни с кем близко. Очень любила свою работу, а ещё — кофе с карамелью, и побольше.

С Тэмми, довольно скромной, но умной девушкой, Элс даже успела подружиться. Она мало говорила, но всегда по делу и вовремя, носила круглые роговые очки, за которыми прятались небольшие карие глаза. Девушка очень стеснялась своего квадратного, «мужского» лица, так что всё время носила средней длины волосы распущенными и, время от времени, красила их в синий цвет.

Труман — брат Тэмми, что работал здесь, на одиннадцатом этаже, своего «мужского» лица не стеснялся. Напротив, любил заигрывать, демонстрировать свою мужественность и активно играть бровями. Одри пугал и одновременно злил его пылкий напор, так что она стремилась держаться от него подальше.

С остальными она в основном перекидывалась лишь парой фраз, но всегда всем улыбалась, всем желала доброго утра и со всеми здоровалась, несмотря на своё настроение.

Мистер Ротман не ругал, никогда не срывался, хотя Элс слышала — боссы этим грешат. Почти всегда был невозмутим, спокоен, а даже если чуточку раздражён, то ни разу не накричал, не выгнал, не отослал. Максимум — просто просил выйти. Всегда выхолощенный, собранный, с дежурной улыбкой и вежливыми кивками всем сотрудникам. В полный рост он оказался намного выше, чем она сперва предполагала. Весьма спортивный, с широкими плечами и уверенной, быстрой походкой. Нельзя было сказать точно — мог ли шеф вообще ходить медленно. Иногда в её голове всплывал вопрос: почему он всё ещё не женат? Но, убеждая себя в том, что это не её дело, она быстро мотала головой, и ненужные мысли испарялись, словно влага на горячем капоте. На работу мужчина всегда ездил на машине, правда, какая из сотен на стоянке была его — девушку не волновало, хотя иногда она присматривалась.

Почему-то прохладный, недоступный начальник вызывал только уважение и желание слегка дистанцироваться, отвернуться. Её коллеги женского пола часто переглядывались и странно ухмылялись, когда он к ним подходил, только Одри это, как ни странно, не трогало. Ну хорош собой, да, самодостаточен, да. Однако внутри чувствовалось странное отторжение, молчаливое подозрение. Какой-то… подвох. Несмотря на его вежливость и примитивный, но строгий этикет, легко можно было подумать, что он намного высокомернее, чем казалось. Это ощущение не оставляло, преследовало, хотя часто Элс себя одёргивала, в очередной раз тряся головой. Надуманное.

Наконец, приняв от многих улыбки и поздравления, довольная, теперь уже официальная секретарша взяла небольшую папку с отчётом и направилась к нему — к шефу. Неуверенно постучав, она вошла внутрь кабинета и тихо вздохнула:

— Вот отчёт с производственного этажа. Я прикинула, вроде бы укладываемся в сроки, однако пусть этим занимается отдел прогнозирования.

— Разумно. — Нэд медленно кивнул и встал, каким-то внимательным, пристальным взглядом осматривая девушку с ног до головы. — Поздравляю, кстати.

— А, вы об испытательном сроке? Ко мне… нет претензий, да?

— Нет, ты хороший работник, здесь нужно отдать должное. Умница. — Он подошёл ближе и посмотрел подчинённой в глаза. Чуть-чуть улыбался и странно, тяжело дышал, вглядываясь в тёмные блестящие зрачки. — А тебе как у нас?

— Нравится. Хочу тут работать. — Элс неловко улыбнулась в ответ и кивнула. Нэд приятно пах. Немного наклонялся, её почти касался его тёмно-синий галстук. Тело само собой захватывало смущение, хотелось отвести лицо в сторону и отступить на шаг назад. — Спасибо за поздравление, пойду, нужно заполнить ваше расписание на завтра.

— Конечно. — Спокойно ответил тот, внезапно отстранился и похлопал её по плечу. Одри облегчённо выдохнула, затем моментально выскользнула из кабинета, снова невольно улыбаясь. Действительно, работать тут было приятно. Но иногда шеф смущал, и она сама не могла объяснить, почему. Заставлял мурашки выступать на коже.

Ночь, которая ничего не значит

Он медленно выпрямился, затем прикрыл глаза и вновь усмехнулся.

— Идём, — мужчина поманил её за собой к дверям, и те тихо раскрылись.

— Ну… ладно, — Одри проглотила ком, пока сердце бешено колотилось в грудной клетке.

Она, уже немного привыкшая подчиняться его просьбам и приказам, впервые чувствовала себя так странно, смущённо и… горячо. Это уже не совсем… отношения шефа и его секретаря. Более походило на то, что он проявляет знаки внимания и просто хочет выглядеть галантным, но является ли таковым на самом деле? Незаметно для себя Элс почувствовала, что Ротман взял её за запястье, так как та немного отставала. Она вытаращила глаза на этот жест, пыталась что-то сказать, но слова застревали в горле. Хотелось и не хотелось одновременно.

Нэд вновь открыл перед ней дверь, впустил в салон и деликатно её закрыл. Она наблюдала, как тот проходит мимо стекла автомобиля, сам садится внутрь, заводит двигатель…

— Скажи… те…

— Нет, всё правильно, — он вновь улыбнулся. — «Скажи» ты, нас же никто не слышит.

— Ну ладно, хоть это и не совсем правильно. В общем, я хотела спросить…

— Прости, что снова перебиваю. Может, поужинаем сегодня? Или завтра? Обсудим мелочи, буду рад твоей компании. — Взгляд становился каким-то безумным, в нём читался азарт, интерес на грани помешательства.

— Вы меня приглашаете? — Одри вскинула брови. Вновь кожа покрывалась красной сосудистой сеткой, хотя казалось, что сильнее покраснеть нельзя. Кресло салона словно стало жечь, а внутри расползалось что-то вязкое и тёплое. — Так просто? Даже… не знаю, что сказать. Мне приятно внимание, но всё-таки, вы мой руководитель. Это немного… Я же должна согласиться, чтобы не вызвать недовольство, ведь ваше недовольство скажется на работе… на отношении ко мне как к работнику, очевидно же.

— Не хочешь — как хочешь, — он ухмыльнулся и пожал плечами. — Я не настаиваю. Мне приятно твоё общество, только и всего. Однако, если это не взаимно, ничего не поделаешь. Забудь.

Элс напряглась и сдвинула брови. Она чувствовала себя виноватой, смущённой, сердце всё ещё неустанно колотилось в груди. Это чувство не уходило и было столь сильным, что девушка боялась взглянуть в сторону босса. Что сейчас на его лице? Разочарование? Обида? Неприязнь? Может… грусть? На самом деле не хотелось отказываться, но страшно было согласиться.

Мужчина ухмылялся. Стоя на светофоре, у него было аж тридцать секунд, чтобы внимательно рассмотреть выражение секретарши и продумать следующую фразу. Она потерялась, смутилась и даже немного разозлилась. Такой коктейль чужих эмоций очень привлекал, но всё-таки его целью сейчас было просто уговорить её с ним поужинать. Пока что.

Вцепившись пальцами в юбку, Одри покачала головой и сказала:

— Мне нравится, что не настаиваете. Но всё же вы… хорошо обдумали своё предложение? Просто это явно будет только по-дружески, на большее у меня… нет планов.

— Этого более чем достаточно, — Нэд улыбнулся и медленно кивнул. — Так что? Сегодня или завтра?

— Лучше завтра.

— Как скажешь.

Ей показалось, что он был доволен, хотя, возможно, не показалось. Поглядывал на неё, а она на него. Красивый начальник зовёт с ним поужинать… как друзья. Нелепо и глупо, но Элс, похоже, только что согласилась?

Ещё более нелепо было придумывать в этот момент себе оправдания. Ну и что, что шеф, это же не важно? Нет. Сейчас важно, и она это понимала. Глупо отрицать очевидное. Правда, немного успокаивало то, что секретарша хотя бы не висла у него на шее. Всё, что сейчас происходило, — исключительно его инициатива. Познакомиться на работе, пообщаться… разве это плохо? Совсем нет. Но только не тогда, когда их разделяла целая лестница карьерных ступеней. И он, тем или иным образом, мог повлиять на её продвижение по этим ступеням.

Сейчас это пугало. Потому что желание сделать всё самой, не идти обходными путями, не опускаться в собственных глазах было сильнее всего. Почти… всего.

— Сразу после работы или мне за тобой заехать?

— Лучше сразу, — она слегка напряглась. Чем позднее будет вечер, тем больше это можно будет приравнять к свиданию. А Нэд словно воспринимал это как свидание, а ещё как свою личную победу.

— Нет проблем.

* * *

— У меня опять новая секретарша, — в стакане покачивалась терпкая золотистая жидкость, гранёное стекло сжимала напряжённая бледная рука. — Ей двадцать три.

— Свеженькая? — послышалась тихая усмешка. — Насколько свеженькая? Симпатичная?

— Сойдёт, — губы растянулись в мерзкой улыбке. — Средняя. Не модель, но и не страшная. Провести время — в самый раз.

— Ну так насколько свеженькая? Ты её уже трахнул?

— Ещё нет. Наверняка помойное ведро, но какая разница? — раздался тихий, желчный смех. — Она — пародия на недотрогу. Вроде как и не заигрывает, не строит глазки, но, судя по её трясущимся ручкам, вечерами она думает о том же, о чём думали все. — Смех усиливался. — Никакого разнообразия.

— Это уже будет третья за год, да?

— Да. Женщины… нужны для двух вещей. Для секса и в качестве обслуживающего персонала. Одну свою функцию, как секретарша, она уже исправно выполняет. Осталась ещё одна.

Та самая?

Она хотела что-то сказать, но язык не слушался. Мужчина сзади тяжело дышал, странно улыбался и прикрывал глаза, Одри не видела, но слышала это. Он поправлял ей волосы, стягивал с тела пресловутый синий пиджак, который тут же упал на пол. Голова кружилась, правда что-то предательски тянуло низ живота. Так сильно, что опухали половые губы, слегка мешали стоять, и к ним прилипала ткань белых хлопковых трусов.

«Расслабься» - звучало практически над ухом. «Между нами». «Только между нами, здесь мы не начальник-подчиненная, здесь мы мужчина и женщина». «Ты мне очень нравишься». «Все будет хорошо».

Что хорошо? Мысли путались меж собой. Хорошо было, когда он запускал руки со стороны спины, расстегивал пуговицы на рубашке, буквально, раздирал их. Сладкие, горячие прикосновения обжигали, заставляли ежиться. Кожа под ними плавилась, правда внутри все отчаянно сопротивлялось. Как же субординация? Как же… рабочая этика? Все сейчас катилось к чертям, и Элс не понимала, кто в этом виноват. Шеф, который спьяну на неё накинулся? Она, которая не может выдавить из себя даже слово «нет»?

Эти три буквы застряли глубоко в горле, их не получалось сказать. Мужчина так тяжело дышал, что жар очередной волной опускался вниз, подкашивались колени. Его пальцы задирали ей юбку, гладили внутреннюю сторону бедер, больно впиваясь подушечками. Одри казалось, она чувствовала его ногти. Мурашки блуждали по спине.

Всякая секретарша влюблена в своего босс. Элс… не стала исключением, оттого накатывала злость и стыд, но, когда Нэд трогал её губы, проходила. Что-нибудь изменит отрицание? Это был бы самый плохой самообман за всю историю существования вселенной.

Он. Как назло, высокий. Как назло, в отглаженном чистом костюме, в тонких очках, с красивыми волосами и уверенной, слегка высокомерной ухмылкой. Молодой, умный, и, судя по фигуре, чертовски сильный. Одри стоически пыталась не замечать всех этих качеств, но сейчас стена, которая стояла внутри, ломалась. Её обломки падали вниз, давили, хоронили под собой самолюбие, гордость. Еще пара минут, и она переспит со своим начальником. Пара минут, и жизнь никогда не будет прежней.

Он задирал ей лиф, сминал руками грудь, сдавливал соски. Что-то говорил про запах, все время пытался вдохнуть, зарывшись носом в волосы. Элс чувствовала его безумную, немного жуткую улыбку. Пьян?

В ту же секунду Ротман схватил её за шею и склонил перед собой, пристраиваясь сзади. Небрежно откинул юбку на спину, оттянул в сторону мокрую ткань трусов. «Я вижу, я тебе тоже нравлюсь» - послышался насмешливый голос сзади. Пальцы чуть-чуть раздвигали половые губы, отчего девушка стыдливо зажмурилась и стиснула зубы. Всё. Назад больше не повернуть. Тело ощущалось ватным, словно не было способно даже поднять руку.

Послышался звук расстегивающейся ширинки, стыка тут же коснулась горячая головка. Мужчина схватил секретаршу за ягодицы и стал медленно на себя натягивать, пока та схватилась за стену и издала тяжелый, хриплый стон. У неё так давно никого не было, что отвыкла, больно. В горле разрастался ком, потому что половой орган протискивался все глубже. Раздвигал стенки.

«Больно» - шептала она в воздух, и тут же ощутила теплую ладонь на своей шее, которая скользнула на спину, совершая странные действия, похожие на поглаживания. Сердце тяжело стучало в груди, сильно сжалось, когда эта ладонь стала поглаживать ей живот. Немного ниже живота…

Вновь мурашки. У шефа были довольно крупные ладони и длинные пальцы.

«Тебе будет хорошо» - раздался низкий хриплый голос. «Расслабься и будет хорошо».

Она послушно выдохнула, опустила голову, и тут же вновь услышала сзади: «умница. За это я заставлю тебя кончить».

Задрожали ресницы, когда Элс почувствовала плавный, но глубокий толчок. Затем еще один, и еще. По-прежнему подкашивались ноги, приходилось стоять на цыпочках, однако боль правда проходила. Сладкое, тянущее чувство приходило ему на смену, смешивалось со стыдом. Мерзкое, тяжелое. Иногда позади раздавался смех.

«Тебе нравится? Ты разве этого не хотела?» - доносилось из-за спины. Иногда слышались ритмичные хлюпающие звуки, смазка падала на пол. Тут же девушку схватили за запястья, и потянули ближе к чужому телу две стальные руки. Шум дыхания оглушал.

Сладко, хотя и слишком глубоко. Мокро, склизко, но все равно то, что нужно. Приятно, хотелось расслабиться, запрокинуть голову и послушно стоять, кусая губы. Все приятнее и приятнее. «А я бы не подумал, что ты такая чувствительная» - вдруг вновь раздался сдавленный удовольствием голос.

Одри опять стискивала зубы, чтобы не закричать, волосы прилипали к красному, вспотевшему лицу. Невыносимо приятно, несмотря на то что стыдно было осознавать всю грязь происходящего. Здесь, прямо сейчас её держит за руки и стоя трахает начальник, а она пытается пошло не закричать, и не позволить глазам опять закатиться. Безрезультатно.

Она выгнулась и задрожала, когда терпеть больше не получалось. Колени заметно вздрагивали, пока оргазм захватывал усталое тело, звуки продолжались, а сперма стекала по стволу полового члена и падала на пол. Мужчина скалился, Элс не видела это, но чувствовала. Его много, он горячий, и он делал то, что хотел делать.

Перед глазами все плыло. Картинка выступающей в темноте мебели и редких лучей постепенно темнела, Одри даже не поняла, когда потеряла равновесие и стала падать на прохладный паркетный пол. Словно где-то далеко раздавался знакомый голос, руки схватили её под ребра.

Картонный макет идеального мужчины

— Я тебе завидую, — вновь в полупустом, тихом баре послышалась лёгкая усмешка. — Мне не дают так просто, Ротман. За мной не бегают и не умоляют меня начать сначала. Есть какая-нибудь универсальная инструкция, чтобы любая баба повелась?

— Ну, — мужчина ухмыльнулся в ответ и вздохнул. — На самом деле… нет. Они все разные, всем нужно что-то своё. Кому-то комплименты, пока фантазия не иссякнет, кому-то типовая забота, кто-то хочет почувствовать себя соблазнительницей, побыть «на коне». — Нэд тихо рассмеялся. — Жалкое зрелище. Подыгрывать такому… меня хватает недели на две, не больше. Правда, видишь ли, в чём суть. Баба — это не совсем человек. Это некое… существо с безумными гормональными перепадами и ориентацией на потомство. И относиться к ней, как к человеку, не стоит изначально. У неё ниже социальная ответственность, практически отсутствует реальная тяга к саморазвитию. Всё, что им интересно, — классно выглядеть и присесть на кошелёк к мужчине. У среднестатистической женщины меньше мозг, ниже интеллект, они гораздо хуже развиты физически и подвержены эмоциональной зависимости. Так что, повторюсь, относиться к бабам как к людям не стоит. Особенно к тем, которые уже раздвигали перед кем-то ноги. — Нэд ухмыльнулся ещё шире. — Спать с такой всё равно что пользоваться общественным туалетом. Мерзковато, конечно, но, когда приспичит, — пойдёт. Всё лучше, чем проститутка с ЗППП. Ладно, я отошёл от темы. Ты спрашивал про инструкцию? Ну… попробуй определить базовые потребности конкретной самки. Что это? Желание быть «на коне»? Забота? Комплименты? Определи, дай, затем отними это. Пропади или устрой ей сцену, обматери её. Затем… дай ей это снова. И увеличивай амплитуду эмоциональных качелей, покуда не надоест. Достаточно понятная инструкция?

— Вообще да, — послышался глухой пьяный смех. — И что, это работает?! Хоть одна адекватная баба позволяет, как ты сказал, обматерить себя? Ты тупо меня дуришь, чтобы полулзать. — Смех продолжился.

— Отнюдь, — Ротман прикрыл глаза. — Какими бы «каменными» ни казались личные границы женщины, их всегда можно продавить. Начни с малого. С того, что она точно сможет простить. Например… опоздай на встречу. Даже стерва проглотит это, если будет в тебе заинтересована. Твоя задача — заставить глотать. Дошло?

— Если я обосрусь — виноват будешь ты, — собеседник озадаченно выдохнул. — Серьёзно. Шутки шутками, а звучит как: «испытай терпение бабы и получи по щам». Вряд ли мне будет светить секс после опоздания на встречу.

— Да. Но это вложение в будущее.

— Вложение в обидку на весь оставшийся вечер. Зря только время потратить…

— Вложение в дрессировку, тупой ты даун, — Ротман сжал стакан в руке и закатил глаза. — Далее стоит вести себя как обычно, чтобы заставить её проглотить. Пусть не сразу, но проглотить. И в идеале при этом не оправдываться.

— Мне кажется, на это поведётся девочка-студентка из глухой деревни. Из самой вонючей глубинки, которая людей в глаза не видела.

— Правда такова, что мозг девочки из деревни и мозг матёрой карьеристки устроен одинаково. Они обе женщины. Обе падки на эмоциональные качели и обе считают, что, раз имеют вагину, то могут ею бравировать. Ах да, ещё они считают, что она что-то стоит. Что за отверстие в теле мужчина им должен платить. Деньгами, временем, ресурсами. Свадьбой. — В ухмылке показались зубы. — И знаешь, меня полностью устраивает такой расклад. Что может быть лучше купли-продажи?

— А влюбишься если?

Вновь бар оглушил тяжёлый, едкий, желчный смех. Нэд в очередной раз закатил глаза и жестом приказал бармену повторить напиток.

— Нет никакой «любви». Есть гормоны, гормональные всплески. Вбей это себе в голову: когда дойдёт, жить станет легче. Научишься воспринимать женщин как источник колебания гормонов, не более того. Они не более чем животные, говорящие куски мяса приятной формы и размера. Стоит считаться с куском мяса? Стоит бояться опоздать к нему на встречу? Даже звучит нелепо. Забей, наслаждайся существованием и радуйся, что родился не одной из них.

* * *

— Быть не может… — одними губами прошептала Элс. — Это какой-то абсурд. Серьёзно, абсурд, я пока тут работала, он ни разу не нахамил мне, ни разу не накричал, не отослал. Я не вижу в нём высокомерия…

— Ну, возможно, он умный мизогин, — Тэмми пожала плечами. — Умный, продвинутый абьюзер, знает, что делает.

— Или ещё вариант, — девушка прищурилась. — Всё это надуманные сплетни, чтобы очернить, замедлить продвижение по карьерной лестнице.

— Может, — программистка неловко улыбнулась и заметно осела. — Ладно, вообще ты права, да. Не бери в голову. Ладно, я попозже зайду, а сейчас пойду, выпью чашечку кофе, пока минутка есть.

— Да, конечно… счастливо! — Одри тяжело вздохнула.

Молодая секретарша? Уволилась? Её начальник казался приятным, внимательным человеком. Образованным, сильным мужчиной. Можно сказать… идеальным мужчиной. Скорее всего, окружающие и вправду преувеличивают действительность, строя домыслы, чтобы себя развлечь. Нэд точно не казался тем, кто мог вынудить кого-то из персонала уволиться. Это звучало абсурдно.

Закусив губу, она в очередной раз посмотрела на часы. Отчего-то было интересно, предложит ли начальник отвезти её домой сегодня. Сердце билось сильнее, настолько, что не хватало дыхания.

Совсем немного больно

— А, кстати, — Нэд как-то странно улыбнулся, чуть склонив голову в сторону. — Хотел спросить. Ты… всё время ходишь в этом синем пиджаке. Почему, в чём дело? Если у тебя проблемы со средствами, я могу… спонсировать тебя. Помимо зарплаты. — Он слегка прищурился. Не было понятно, от света или же то было подавленное высокомерие.

— Что? — Одри раскрыла глаза, затем поперхнулась от неожиданности. — Нет, всё нормально, мне хватает зарплаты, я умею жить по средствам. — Зубы сжимались сами собой. Почему-то его предложение обижало, и девушка сама не могла понять, почему. — Просто это мой любимый пиджак. Тёплый, мягкий… удобный. Вот и хожу в нём всё время.

— Что ж, ясно, — Прищур становился всё сильнее. — Слушай, я очень не хочу тебя обижать, но ходить в одном и том же пиджаке каждый день… слегка странно. Мне бы не хотелось, чтобы на тебя косо смотрели коллеги или начальство. — Чуть дрогнул уголок рта, глаза странно блеснули каким-то холодным, жутким блеском. — Не могла бы ты не носить его больше? Ты чудная, привлекательная девушка, а эта тряпка всё портит. Хочешь, я куплю тебе других пиджаков? Фирменных, красивых. Думаю, тебе пошёл бы белый или тёмно-красный. Как считаешь?

— Почему? — внутри всё опустилось. Элс сдвинула брови и тут же начала себя осматривать. В чём дело? Вполне себе милый, мягкий, хлопковый пиджак. Ни капли не заношенный, несмотря на любовь хозяйки к нему, ни капли не старый. Любимый, комфортный, словно часть тела. Согревающий не столько кожу, сколько душу. В нём не было жарко знойным летним днём, и при этом не было холодно среди вечерних ветров.

Обида. Негодование. Стыд, неловкость, диссонанс. Мужчина, который ей так нравился, сейчас просил бросить вещь, которая ей нравилась. Нет идеального ответа на эту просьбу. Что бы она ни сказала — будет осадок.

— Вы просите меня об этом как начальник подчинённую? — глухо спросила Одри. — Раз так, то…

— Нет, как твой молодой человек, — Ротман вновь улыбнулся. Чуть наклонился и смахнул с лица секретарши прядь волос. — Почему опять на «вы»? Я не хотел тебя задеть, ты можешь его носить, если хочешь, твоё дело. — Правда, короткая улыбка тут же сползла с лица. — Просто я считаю, что вещи должны украшать, а не просто закрывать тело. Ты без этой вещи куда красивее. Думаю, любой мужчина бы со мной согласился. — Нэд расслабленно пожал плечами.

Вновь диссонанс. С другой стороны, он просто высказывал своё мнение, разве нет? Элс глухо вздохнула и слегка поёжилась. Высказывал мнение и предлагал что-то взамен. Предлагал купить другой пиджак. Быть может, в этом ничего такого нет, а она просто накручивает? Обижается за то, что не оценили её вкус? В конце концов, если мистер Ротман завтра придёт в малиновой рубашке в жёлтый горошек, Элс тоже выразит некоторое недоумение. Так, быть может, её синий пиджак выглядит в его глазах так же, как в её — рубашка в горох.

Судя по ресторану, куда Нэд её приводил, у него явно хороший вкус. Да и судя по тому, как он одевался… с иголочки, явно подгонял одежду в ателье и явно тратил на гардероб не одну тысячу долларов. Акула бизнеса должен хорошо выглядеть, иначе трудно будет работать над репутацией. Но в случае с Ротманом гардероб был не только для репутации. Складывалось впечатление, что он просто ни за что не мог позволить себе выглядеть плохо. Не только плохо — он не мог позволить себе выглядеть даже средне. Откуда брался такой жестокий перфекционизм, Одри понятия не имела, но он был: начинался в бухгалтерских отчётах, заканчивался на идеально отглаженных манжетах.

Она вновь печально окинула свой синий пиджак. Чуть смялся на сгибах в локтях, но служил хозяйке верой и правдой. Ни одна чёрная блестящая пуговка не отходила, нигде не торчало лишней нити.

И всё же ему не нравилось.

— Ну… — Элс печально улыбнулась. — Может, иметь разнообразие в гардеробе не так уж и плохо.

— Умница, — вновь глаза как-то странно блеснули. — Завтра же выберем тебе что-нибудь поинтереснее. Я же не отнимаю у тебя твой пиджак, правда? Просто предлагаю альтернативу. Больше — не меньше. Это сделка без проигравших сторон.

— Ладно, — Одри попыталась встряхнуться, чтобы выглядеть повеселее, правда почему-то не получалось. Улыбка выглядела картонной и отстранённой, а зрачки грустно смотрели на дорогу. — Кстати, я давно хотела спросить. Нэд… это же сокращение, верно? Сокращение от полного имени. А почему? — Она недоумённо похлопала глазами. — Какое полное? Или это тайна, раз даже на работе тебя зовут «Нэд»?

— Тайна, — взгляд вмиг стал жестоким, а руки прочно сомкнулись на руле. Ему не нравился этот вопрос, даже более того, этот вопрос его бесил. Лицо скривилось в жуткой ироничной усмешке, и не было понятно, шутил мужчина или нет. — Зови меня просто «Нэд». Без вариантов.

Она кивнула и отвела глаза. Странная реакция… неужели это на самом деле такой секрет? Во всех документах числились только инициалы: Н. А. Ротман. Значит, имя начиналось на «Н», но «Нэд» не являлось его полной версией. Даже на двери кабинета висело сокращение, а почему — сложно было сказать. По какой-то причине шеф недолюбливал своё имя.

Мужчина медленно объехал место аварии. Пробка кончилась.

* * *

Второй раз квартира казалась немного менее тусклой, но почему-то ничего необычного для себя Одри так и не увидела. Самая обыкновенная, хоть и дорогая, деревянная мебель. Тёмная, слегка пахнущая свежим лаком. Те самые обои в светлый, жёлто-коричневый листик. Всё на своих местах, словно это вообще была не квартира, а номер в отеле. Две комнаты: одна с широкой кроватью, застеленной белым постельным бельём, другая — закрыта. Тёмные двери, белые шторы в крупный коричневый ромб. Это жилище нельзя было назвать уютным. Ни капли, нисколько. Но можно было назвать красивым. Настолько же красивым, насколько красивыми выглядят фото в рекламных брошюрах мебельных магазинов.