Секунда до старта

Снежана

Привет, дорогой читатель!

Рада снова встретится с тобой на страницах моей второй книги.

Эта история про Марка ( брата-близнеца Алисы, главной героини моей книги "Плакса") и Снежану - двух людей, повстречавшихся в жизни друг друга в самый нужный момент. Марк мучается от безответных чувств, а Снежана борется со своей судьбой. У них будет трудный путь, прежде, чем они решаться довериться друг другу. Снежана не самый светлый персонаж и она будет совершать поступки, которые будут взывать к ее совести.

В своем телеграмм канале: lanastina я делюсь своими мыслями, некоторыми подробностями книги и общаюсь с подписчиками. Буду благодарна, если поддержите подпиской ♥

Если вы не читали мою первую книгу - ничего страшного. Можете начинать с этой, если не боитесь словить пару спойлеров ♥

Приятного чтения ♥

Посвящается:

Маленькому воину, живущему в каждой девочке.

Иногда, для того, чтобы победить, нужно чем-то пожертвовать. Хороший герой откажется от самого желанного, чтобы спасти весь мир. Плохой герой разрушит целый мир, но сохранит то, что ему дорого.

А я… Я просто человек, который пытается выжить.

Мама всегда меня учила тому, что нужно быть сильным, справедливым человеком и тогда мой жизненный путь будет легким, а сама я – счастливой. Пока она была рядом, именно так все и было. Я могла позволить себе мечтать о чем угодно.

А потом мама умерла. И мой моральный компас, который она с любовью настраивала во мне все эти годы, сломался, а вместе с ним и я.

Все мои мечты, планы, даже чувства, все это стало таким неважным. Казалось само мое существование утратило всякий смысл. Я больше не хотела стать врачом, забылись простые девичьи мечты – выйти замуж и построить такую же крепкую семью, какой была моя. Вся наивность, которую мама пыталась во мне сохранить, испарилась. И теперь это место стало пусто.

Я чувствовала себя так, словно мой идеальный дом рухнул, но у меня в руках не было ничего, что помогло бы мне построить новый. И не было рядом никого, кто показал бы, как это делать. Научил, как справиться с горем и что нужно делать, чтобы по кирпичику, отстроить новый дом. Не такой идеальный, но надежный.

Отец нашел утешение в алкоголе, полностью растворившись в своем горе, он совершенно забыл, о том, что у него есть дочери, нуждающиеся в нем.

Василиса была совсем ребенком и ей, больше чем мне, нужен был кто-то, кто о ней позаботится. И этим кем-то могла стать только я. Воздвигнув вокруг себя стены изо льда, замораживая свои чувства, я решила сосредоточиться на том, чтобы младшая сестра не чувствовала себя так, как чувствую себя я – одинокой и потерянной.

Мамы у нас больше не было. Но у нее все еще есть я. И дедушка.

Он забрал нас с Васей к себе спустя год после смерти мамы. Поначалу отец пил не так много и мы надеялись, что ему просто нужно время, чтобы справиться с потерей любимой жены. Но, с каждым месяцем становилось все только хуже. Его перестало интересовать что-либо кроме бутылки водки и, когда он начал продавать из дома мебель и устраивать посиделки со своими «друзьями» у нас дома, мы переехали жить к дедушке. Почти за четыре года, что мы не жили с отцом, он появлялся на пороге дедушкиной квартиры не больше раз, чем пальцев на одной руке. Лишь для того, чтобы попросить денег.

И меня пугало, что я не чувствую к нему ничего, кроме жалости. От того отца, которого я знала, ничего не осталась. Пустая оболочка, наполненная дешевым сорокоградусным пойлом. И все, о чем я желала, чтобы он исчез из нашей жизни окончательно. Мне надоело видеть, как его редкие появление перед дверью нашей квартиры, сказываются на Василисе и дедушке.

Из носика чайника раздался свист, сообщающий о том, что вода закипела и я, вздрогнув, выключила его и заварила себе растворимый кофе.

Спустя полчаса, когда я уже почти доедала свой завтрак, на кухню вошел дедушка. На нем, как обычно, была его старая домашняя рубашка в синюю клетку, поношенные спортивные штаны и теплые носки.

– Рано ты сегодня, Снежа, — сказал он и, прошаркал мимо меня, поцеловал в макушку и сел на табуретку напротив.

– Не спалось, – я встала со своего места и поухаживала за дедушкой, поставив перед ним тарелку с едой. – Приятного аппетита.

– Василек еще спит? – спросил дедушка.

Я кивнула.

– Пора уже будить, скоро в школу, – дедушка слегка трясущейся рукой, поднес кусочек омлета ко рту.

– Пусть еще немного поспит, время еще есть.

– Нельзя ей спуску давать, иначе от рук отобьется.

– Перестань, – пожурила я дедушку. – Она хорошо себя ведет.

– Балуешь ты ее, Снежа, – покачал головой дедушка. – А колбаса у нас есть?

– Закончилась. Через пару дней зарплата, я куплю.

– Не трать на это деньги. Купим с пенсии, как и планировали. Я

Я вздохнула, крепче обхватив пальцами кружку. Жили мы достаточно скромно. Его пенсии и моей зарплаты хватало лишь на базовые вещи: еда, проездной, оплатить школу Васи, коммунальные платежи и другие мелочи, позволяющие нам просто жить. Мы еле сводили концы с концами и если к концу месяца у нас оставалась лишняя копеечка, дедушка откладывал ее.

– И не думай из-за такой мелочи переживать, – взглянув на меня из-под седых бровей, словно прочитал мои мысли дедушка. – Ты сегодня поздно будешь?

– Как обычно. С утра у меня тренировка, затем сразу на работу.

– Не нравится мне, что ты так мало отдыхаешь. Может, уволишься?

Я встала из-за стола и поставила тарелку в раковину.

– Дедуля, мы же уже это обсуждали. Нам нужны деньги и твоей пенсии на нас троих не хватит. К тому же, работа администратором совсем не сложная. И благодаря ей я могу бесплатно посещать тренажерный, а ты знаешь, как мне это нужно.

Я подошла к дедушке и положила ему руки на плечи. Он похлопал меня по правой руке.

Марк

Главы будут вестись от двух лиц!

Пока буду выкладывать их через день: пн, ср, пт и вс.

Надесюь в дальнейшем будет получаться делать это чаще ♥

Кстати, обложка пока что временная. Когда нарисуется новая, я ее поменяю.

Приятного чтения ♥

Если бы мне платили не за то, что за каждый отыгранный матч я приношу команде в среднем по два очка, а за мою тупость, то я бы уже мог прикупить себе свой собственный хоккейный клуб.

Помятые бутоны красных роз, торчащие из урны, самое настоящее тому подтверждение. Я был жалким идиотом, продолжающим увиваться за девушкой, которая послала меня еще несколько месяцев назад. Но я не мог отказаться от нее, даже если именно этого она и хотела.

– Опять не получилось? – хлопнул меня по плечу, только что подошедший Лисовский.

– И как ты догадался? – я повел плечом и сбросил его руку.

Лис закатил глаза. Эту бесящую привычку они с моей сестрой-близнецом делили на двоих.

– Сердце подсказало, – улыбнулся друг. – И твое унылое табло.

– Унылое табло у нас было вчера на матче со счетом 3: 0 не в нашу пользу.

Улыбка сползла с лица Лиса и я чертыхнулся про себя. Знал ведь, что он парится из-за того, что не забросил во вчерашнем матче штрафной буллит и не принес команде хотя бы одно очко.

– Ладно, пошли, если опоздаем на тренировку, Захар оштрафует, – Лис пошел в сторону тренажерного зала и я поплелся следом за ним.

Наш клуб считался одним из лучших в лиге, а это значило, что со спонсорами проблем не было. Перед началом нового сезона мы переехали тренироваться в новый спортивный комплекс. И мы могли пользоваться здесь всем, чем захотим: тренажерный зал, банный спа-комплекс, бассейн и, конечно же, ледовая арена. И все это с безлимитным посещением. Надо ли говорить, что на массажах я отрывался по полной?

Сегодня тренировка проходила в тренажерном зале. Захар всегда после матча старался не нагружать нас на льду, поэтому по полной отрывался «на земле». [ПW1] Вместе с нашим вторым тренером, а также с дежурным тренером в зале, они следили за тем, чтобы мы правильно выполняли упражнения и не травмировались. Даже ушибленный мизинец может негативно повлиять на исход игры.

В это время суток посетителей не так много, поэтому зал и раздевалка были почти свободны. Каждому из нас составили план тренировки, исходя из его возможностей и полученных травм, если такие имеются. Главный тренер раздал нам распечатанные листики с упражнениями, подходами и количеством повторений. Мы пытались ему объяснить, что сейчас это все можно сделать с помощью гаджетов, но он всячески отвергал это предложение, ссылаясь на то, что так надежнее. По лицу второго тренера, которому приходилось все это печатать, было понятно, что ему эта возня с листиками нравится не больше, чем нам. Но он такой же подневольный человек, как и мы. Главный тренер сказал – мы исполняем.

Закрыв свой шкафчик, я направился в самый дальний третий зал, который обычно занимала наша команда для тренировки. Девушка-админ с собранными в хвост рыжими волосами, вежливо попросила тех нескольких человек, что занимались а нашем зале, переместиться в другой. Я видел, какую недовольную рожу скорчил один из мужиков на ее просьбу и мне захотелось встряхнуть этого недалекого. В отличие от меня, рыжая сделала вид, что не заметила его реакции, продолжила дружелюбно улыбаться.

Я отвернулся от этой картины, искренне радуясь тому, что в своей профессии я могу дать в морду кому-то, кто ведет себя как мудак.

– Ты чего завис, капитан? – рядом со мной появился один из наших нападающих Артем Василевский. – А, ждешь, пока выгонят плебеев.

– Захлопни пасть, – предложил я парню.

– Это уже становится скучно. Впрочем, как и твоя последняя игра. Где же запал, агрессия, которую нам обещал Захар, когда притащил тебя в клуб?

Я сжал челюсти. Этот ушлепок доставал меня при каждом удобном случае, с тех пор, как я подписал контракт с «Гончими волками» и стал их капитаном. Не знаю, чем руководствовался Захар, назначая меня капитаном: моей лучшей статистикой в лиге или дружбой с моим отцом, но сделал он это явно не просто так. Бывший капитан перешел в другой клуб и, по слухам, его место должен был занять вице-капитан Василевский, но тренер его обломал.

Мне было глубоко плевать, будет ли на моей игровой джерси капитанская нашивка. Я просто привык, что установки тренера не обсуждаются. Если он считает нужным назначить меня капитаном, значит так тому и быть. Хотя, признаю – это странно. Капитана обычно выбирает команда.

– Там же, где и твой коэффициент полезности.

– Остроумно, – кучерявый цокнул и, развернувшись, пошел к тренажерам.

По пути он столкнулся с девушкой-администратором, и, сместив свой корпус немного влево, целенаправленно задел ее своим плечом. Ну, это уже было через чур даже для его дерьмового характера.

Рыжая сморщилась от боли и, сжав пальцы правой руки, почти замахнулась в сторону Василевского, но затем, недовольно поджав губы, опомнилась и опустила руку. Корпоративная, мать ее, этика. Жаль, я бы посмотрел, как хрупкая девчонка дала по морде почти двухметровому барану. Видимо, придется самому. Я без проблем выдерживал его ядовитые плевки в мою сторону, но намеренно целиться в девушку – это перебор. Сжав руки в кулак, я сделал шаг вперед, не сводя взгляда с этих двоих. Я столько раз хотел дать ему по роже и вот, пожалуйста, что это если не подарок судьбы.

Внезапно чья-то сильная рука схватила меня за плечо, останавливая.

– У тебя первое упражнение на ноги? – глядя мне в лицо, требовательно спросил Валерий Иванович.

– Что?

– Ты оглох, Светлов?

– Нет.

– Тогда вали к тренажеру, а не наживай проблем на свою и мою задницу.

Я проводил взглядом удаляющуюся спину рыжеволосой девушки-администратора, чье лицо полыхало от злости. Василевский, довольный своей выходкой, с ехидной ухмылкой отправился к своему тренажеру. Что не так с этим придурком.

Снежана

Домой я возвращалась поздно. После того, как я передала смену в зале ночному администратору, осталась там еще на час, чтобы потренироваться самой. Я не нагружаю себя большими весами во время упражнений и не стремлюсь к каким-то определенным результатам. Хочу, чтобы не только мышцы ног были в тонусе, но и остальные тоже. Вообще, это не всегда обязательно и у каждого бегуна на этот счет свое мнение. Для кого-то достаточно легкого ОФП пару раз в неделю, кто-то вообще только разминается перед стартом и тренировками, но при этом показывает отличный результат.

У меня не было денег на оплату тренера по бегу, поэтому я самостоятельно изучала информацию в сети. Это оказалось не так просто, как мне хотелось бы. Слишком много информации, которая при этом противоречит друг другу. Мне повезло, что в один из дней я наткнулась на беговой форум. Там было слишком много людей: начинающие бегуны, любители, профессионалы и тренера. Обсуждали там тоже все: от своих беговых результатов, до продажи вещей. Благодаря чему я не только смогла найти ответы на интересующие меня вопросы, но и купить себе самые необходимые для бега вещи за полцены, а иногда и меньше. Не сразу, конечно. Я в течение года копила на часы, чтобы отслеживать свои показатели во время бега. Это было самым важным элементом тренировок. Наравне с хорошими беговыми кроссовками. Но их я себе пока позволить не могла, даже б/у они были мне не по карману. Те, которые у меня сейчас, самые простые и недорогие. К слову скзаать, выглядят они сейчас так, как будто жизнь их хорошенько потрепала. В некоторых местах они протерлись до дыр и мне пришлось их зашивать, стертая подошва и пятна, которые уже ничем не выводились. К счастью, во время бега этого никто не разглядит, иначе я бы сгорала со стыда.

Во дворе я по привычке взглянула на окна нашей квартиры и удивилась, увидев, что на кухне включен свет. Я взглянула на часы: почти одиннадцать. Дедушка уже должен спать, Василиса тоже. Ну, или по крайней мере, готовиться ко сну.

У меня не было реальных причин за них волноваться, однако тревога, словно змея, обвила мою шею и я ускорила свой шаг, желая оказаться дома как можно скорее. Наверняка, кто-то просто забыл выключить свет, успокаивала я свои разогнавшиеся мысли. Это маловероятно, потому что дедушка внимательно следит за всеми нашими расходами и приучил нас всегда проверять выключен ли свет, вода и даже зарядка из розетки. Он где-то прочитал, что всунутый в розетку блок питания, не заряжающий телефон, потребляет, пусть маленькую, но энергию.

Но мое колотящееся в груди сердце не принимало никаких логических объяснений. Тревога никуда не спешила уходить, а значит единственный вариант – скорее оказаться дома и убедиться, что все в порядке. Слегка подрагивающими руками я всунула ключ в замочную скважину и открыла дверь. Свет был включен, а с кухни доносились голоса дедушки и Василисы. Разувшись и бросив рюкзак на пол, я немного успокоилась. Они оба дома. Это хорошо.

Я прошла на кухню и замерла, когда увидела заплаканное лицо младшей сестры. Тревога, которая немного ослабила свои удушающий объятия, снова вцепилась в меня.

– Что случилось? – я села рядом с сестрой и обняла ее за хрупкие плечи, притягивая в свои объятия.

Ответом мне был тяжелый всхлип. Я посмотрела на дедушку, ожидая, что он сможет мне объяснить, что происходит.

Не волнуйся.

– Ну? Чего молчите?

Василиса шмыгнула носом и ее тоненькая ручка обвилась вокруг моей талии.

– Сын приходил, – все же выдавил из себя дедушка.

– Что ему было нужно? – глупый вопрос.

– Деньги.

Я вздохнула. Отец не часто приходил сюда, но когда такое случалось, повод всегда был один – ему нужны были деньги. Всегда деньги. Никогда не мы.

– А кому они не нужны, – ухмыльнулась я. – Надеюсь, ты спустил его с лестницы?

Дедушка молчал. Я застонала от отчаняия, понимая, что может значить это молчание.

– Пожалуйста, скажи, что ты ему ничего не давал.

– Я ему ничего не давал.

Я выдохнула. Хорошо. Это хорошо. Я поцеловала сестру в макушку и крепче прижала к себе, показывая, что она здесь, со мной.

– Но он сам их взял, – продолжил дедушка.

Я так быстро вскинула голову, что комната на секунду превратилась в размытое пятно.

– Что ты имеешь ввиду?

Дедушка вздохнул и поджал губы. В уголках его морщинистых глаз начали собираться слезы. Только плачущего старика мне для полной радости не хватало.

– Мы пили чай, все было хорошо. Кажется, Сережа даже был трезвый, – печаль на лице дедушки была такой сильной, что мое сердце сжалось. – Потом он пошел помыть руки, а мы с Васильком остались ждать его на кухне. Сережа быстро вернулся к столу, а затем спешно допил чай и ушел. Я ему говорил, чтобы он тебя дождался, но он сказал у него дела.

Злость, словно кислотный дождь, забарабанила по моей коже. Конечно, у него есть дела поважнее, чем его дочь. Успеть купить бутылку водки за украденные деньги, пока никто их не хватился. Если бы я не обнимала сейчас младшую сестру, то совершенно точно швырнула бы в стену несколько кружек, чтобы избавиться хотя бы от маленького кусочка злости, который я сейчас ощущаю. Вместо этого я еще крепче прижала к себе вздрагивающее тело Василисы. Ей я нужнее.

– Как ты понял, что деньги пропали?

– Когда я вышел с кухни, увидел, что дверь в мою комнату открыта, хот я ее всегда закрываю, – дедушка сморгнул слезинку и я отвела взгляд, не желая это видеть. – Сразу пошел туда, поднял матрас, а там – пусто.

Я еле сдерживалась, чтобы не накричать на него. Как можно было впустить в дом этого урода? В прошлые визиты мне приходилось спускать его с лестницы и потом выслушивать долгие нравоучения дедушки о том, что каким бы не был человеком его сын, он все равно мой отец и так поступать с ним неуважительно. Василиса после дулась на меня несколько дней, говоря, что надо было с ним поговорить, вдруг он изменился.

Я не давала ему даже шанса попасть внутрь, потому что знала, что он не изменился. И все, что он принесет с собой в этот дом нам лишь навредит. Но в этот раз, он видимо знал, что меня нет дома и, воспользовавшись моментом, присел на уши к мягкотелому отцу и наивной маленькой дочери.

Марк

Я не мог поверить, что полгода назад поддался уговорам своей сестры и согласился снять квартиру в том же доме, что и она со своим парнем, только на этаж ниже. Не скажу, что у меня было слишком много вариантов, потому что клуб предоставлял квартиры в одном районе, находящемся недалеко от нашего спортивного комплекса, где мы тренировались.

Я мог бы выбрать любой другую свободную квартиру в этом районе и тогда мне бы не пришлось почти каждое утро лицезреть в своей квартире мою сестру и моего лучшего друга. Но я с детства привык потакать любым просьбам Алисы, уступая и в этот раз. Потому что, действительно, что плохого в том, чтобы быть соседями?

Нужно было задаваться этим вопросом до того, как Лисси почему-то решила, что нам всем будет здорово проводить время вместе, как можно чаще. Ни я, ни Лис не пришли в восторг от этой идеи. Ему хотелось все свободное время проводить с ней, а мне… ну, где угодно, только не с ними. Я был рад, что им удалось решить все свои проблемы и сейчас они наслаждаются своим счастьем. Но мне не нравилось быть тем самым Стивом [ПW1] из мемов, которым пестрили видео в социальных сетях.

Алиса каждое утро приглашала меня на завтрак, но я упорно игнорировал ее сообщения. Она терпеливо продолжала ждать меня, но, когда ее терпение иссякало, как сегодня, она, заручившись поддержкой моего лучшего друга, терроризировала звонок моей квартиры, пока я не сдавался и не открывал им дверь.

– Доброе утро! – улыбалась моя сестра-близнец, держа в руках форму для запекания, прикрытую сверху кухонным полотенцем. – Долго ты не открывал.

– Потому что не хотел этого делать, – сказал я и отступил на шаг, давая возможность ей и Лису войти в квартиру.

– Я именно это ей и сказал, – друг протянул мне руку и я ее пожал.

Алиса пихнула Лиса локтем в бок.

– А вдруг с тобой что-то случилось?

– Со мной случилась ты, в тот день, когда мама двадцать два года зада вытолкала из себя не только меня, но и тебя.

– Фу, – Алиса сморщила свой носик и сунула мне в руки форму для запекания. – Отнеси на кухню.

Пахло омлетом и в предвкушении вкусной еды, мой живот довольно заурчал. Может, не так уж и плохо все же жить рядом. Но эти мысли явно были продиктованы голодом, а не моей разумной частью. Была ли вообще у меня такая? Надеюсь, что да.

Я пошел на кухню, поставил на стол форму для запекания и включил чайник. Лис вошел следом за мной и сел на один из свободных стульев.

– Она думает, что ты чувствуешь себя одиноко, поэтому стремится показать, что у тебя есть мы, – сказал Лис.

Ему не нужно было объяснять мне поступки моей сестры. Даже если меня раздражало то, что она не может оставить меня в покое, я никогда по-настоящему на это не злился. Она всегда заботилась о людях, которых любит и мне повезло быть для нее именно таким человеком.

– Доставай тарелки, – скомандовала Алиса, как только вошла на кухню. – Этот омлет, между прочим, по рецепту нового шеф-повара в мамином ресторане. Так что должен быть очень вкусным.

– Запах обалденный, Лисичка, – похвалил ее Лис.

Я поставил тарелки на стол и перевел взгляд на сестру. На ее щеках появился едва заметный красный оттенок смущения и легкая улыбка. Я удержал все саркастичные комментарии при себе. В конце концов, если я буду влезать со своим «фу» каждый раз, когда они создают эти ванильные сцены, мой саркастический словарь быстро закончится и в один день мне нечего будет им на это сказать.

Я сделал нам кофе, пока Алиса раскладывал по тарелкам омлет. Как только мы все расположились за столом, несколько минут мы завтракали в полном молчании, но потом Алиса не удержалась.

– Как у тебя дела с той девушкой?

Я перевел взгляд на Лиса, но тот невозмутимо пожал плечами и отправил в рот кусок омлета. Не то, чтобы я рассчитывал на то, что он ничего не расскажет моей сестре о нашей с Анфисой последней встрече. Я знал то, что знает кто-то один из них, обязательно знает и другой.

– Ты же уже знаешь ответ, зачем спрашиваешь тогда?

– Я знаю ситуацию, но не знаю, что ты чувствуешь по этому поводу.

Ну, конечно, куда без разговоров об эмоциях. Любимая тема Алисы.

– Когда я ем, я глух и нем, – с набитым ртом произнес я.

Лисси несколько секунд вглядывалась мне в лицо, а затем пожала плечами и улыбнулась.

– Хорошо, я подожду, пока ты доешь.

Слева от нее раздался смешок и я бросил на друга гневный взгляд. С тех пор, как они начали встречаться, я потерял друга и обрел брата. Но я не совру, если скажу, что иногда скучал по тем славным дням, когда они терпеть друг друга не могли.

– После завтрака у меня тренировка.

– Она у нас сегодня в час, – ответил Лис. – Чем быстрее ты сдашься, тем раньше это все закончится.

Я показал ему средний палец, а затем сделал глоток кофе.

– Она назвала меня сталкером, – сдался я. – Попросила больше не выслеживать ее.

– Ты следил за ней? – ахнула Алиса.

– Нет, конечно нет, – но мой голос не звучал уверенно. – Обычно я писал ей, спрашивая как дела и все в таком духе. Иногда ждал ее с цветами у входа в спорткомплекс, когда знал, что в этот день она там будет. Ноя не следил за ней или что-то в этом роде.

И без того большие серые глаза стали еще шире.

– Это, – Алиса запнулась, подбирая слова. – Довольно напористо.

– В твоем стиле, – дополнил ее слова Лис и я мысленно сделал пометку, хорошенько припечатать его в борт на тренировке.

– Так что, это и в самом деле сталкерство?

Алиса пожевала свою нижнюю губу, явно над чем-то раздумывая.

– Ну, это немного пугающе, – призналась она.

Я выругался.

– И что мне делать? Извиниться?

Я спрашивал совет потому что понятия не имел, что делать. У меня никогда не было длительных отношений с девушками. Я всегда был сосредоточен на своей спортивной карьере и все другое меня не слишком сильно волновало. И обычно я был тем, кто прекращал любую связь, но в случае с Анфисой все было иначе. Она первая отправила меня за борт, когда наши встречи стали для нее неудобными. Но в тот момент, когда она решила все прекратить, я понял, что хочу, чтобы это продолжалось.

Снежана

Василиса еле передвигала ногами, а на ее лице читалось явное нежелание идти сегодня в школу. Что было странно, потому что в отличие от меня, ей нравилось учиться. Василек не была отличницей, но хорошо справлялась со всеми предметами. И даже если она получала двойки, а такое у нее чаще всего случалось с техническими предметами, то я старалась акцентировать внимание на чем-то хорошем, например, на пятерке по русскому языку. Двойку, по желанию, она сможет исправить в любой момент, а вот взаимоотношения наши от моих нотаций не улучшаться.
Понимая, что что-то не так, я остановилась и Василиса последовала моему примеру.

– Василек, что случилось?

Сестра опустила голову вниз и вздохнула.

– Ничего.

Мой рост примерно около ста шестидесяти семи, Василиса ниже меня почти на две головы, поэтом я немного присела, чтобы наши с ней глаза были на одном уровне. Я аккуратно обхватила сестру за щеки и приподняла ее голову, чтобы увидеть лицо.

– Помнишь, мы договаривались: не лгать друг другу?

Вася кивнула.

– Тогда расскажи мне, почему ты не хочешь идти в школу?

– Потому что я хочу побыть с тобой, – глаза цвета молочного шоколада затопила печаль. – Завтра и послезавтра ты работаешь, а у меня, наоборот – выходные. Потом у меня снова школа, а у тебя выходные, которые ты проведешь на тренировках. А я по тебе соскучилась.

Мое сердце сжалось, когда я увидела искреннюю тоску на лице моей двенадцатилетней сестры. И стало еще печальнее, от осознания, что она права. Даже не смотря на то, что мы живем вместе, я уделяю ей слишком мало времени. В мой рабочий график 2/2, выходные дни на субботу и воскресенье в лучшем случае, выпадают раз в месяц. Перед началом рабочего дня я ухожу до того, как Василиса просыпается, чтобы успеть потренироваться, а возвращаюсь, когда она уже спит.

В свои выходные дни я пропадаю либо в Лужниках, либо в легкоатлетическом манеже нового спортивного комплекса «Юность», выполняя беговую работу. Второй вариант предпочтительнее, так как я работаю в тренажерном зале при этом спортивном комплексе и у меня есть возможность бесплатно посещать и манеж. Но, иногда, в основном чтобы подсмотреть за тренировками других бегунов, я хожу бегать в Лужники. Я пытаюсь запомнить упражнения, которых я раньше не видела, иногда даже подслушать установки чужого тренера и мысленно прикинуть, подойдут ли они мне. Знаю, это жалко, но у меня есть цель и я не побрезгую даже такими низкими способами ее достижения.

Так что, да, сестра права, видимся мы с ней редко. К тому же, после того, как пару дней назад отец заявился к нам домой и украл часть отложенных денег, Василиса ходила темнее грозовой тучи.

– Тогда сегодня ты не пойдешь в школу, – уверенно заявила я.

Карие глаза сестры восторженно распахнулись, а губы приоткрылись в удивлении.

– Честно-честно?

Я кивнула.

– Чем бы ты хотела заняться?

Глядя на то, как на лице сестры появляется искренняя улыбка, уголки моих губ приподнялись. Василиса качнулась вперед и обвила меня своими тонкими руками за шею, а затем быстро отстранилась.

– Я хочу мороженое и в кино, посмотреть какой-нибудь мультик.

Улыбка сползла с моего лица. Два билета в кино сейчас я не могла себе позволить. Через пару дней, когда мне придет зарплата, я смогла бы выделить на это деньги, но сейчас у меня их попросту не было.

– Предлагаю другой вариант, – я взяла Василису за руку. – Сейчас мы идем гулять на набережную, а потом, по пути домой, зайдем в магазин, купим себе мороженое и посмотрим какой-нибудь мультфильм дома. Как тебе такое предложение?

Василиса несколько секунд колебалась, а затем кивнула. Мы с дедушкой не скрывали от нее наше финансовое положение и всегда честно отвечали, что денег у нас не так много, как у других семей и мы не все себе можем позволить. И, хоть Василиса это все понимала, она все еще была ребенком, которому хотелось все и сразу: розовые кроссовки как у ее одноклассницы, новый телефон, много красивой одежды и украсить комнату так, как ей хочется. Это нормально. И мы, по возможности, старались исполнять ее желания.

– Только давай не на набережную сходим, а на твою работу.

Я нахмурилась.

– Это еще зачем?

– Я хочу посмотреть, где ты работаешь, – Василиса потащила меня в противоположную от школы сторону.

– Мы не можем туда просто прийти, – сказала ей я.

– Почему?

– Такие правила, – я пожала плечами. – Давай лучше по набережной.

– Ладно, – нехотя согласилась Василиса.

Я крепче сжала ее за руку и потащила в сторону парка Горького. Можно было бы проехать пару остановок на метро, но погода была хорошая, поэтому было решено пойти пешком.

Во время всей прогулки, я спрашивала Василису о школе. Сестра не отличалась особой болтливостью, но, видимо, она и правда, по мне соскучилась. Рассказывала она все, про уроки, про своих одноклассников, даже парочку сплетен про учителей. Безобидных, но, она так смеялась, когда рассказывала о том, как мальчишки из «В» класса обмазали стул мелом. Старый прикол, но актуальный всегда.

В какой-то момент, когда Василиса рассказывала про свою школьную подружку Инну и ее увлечения танцами, меня уколола вина. Мы не могли себе позволить оплачивать платные кружки, поэтому Василиса посещала бесплатные школьные: пение и рисование.

И я еще раз убедилась в том, какие мы с ней были разные. В ее возрасте я была самым настоящим сорванцом: лазила по гаражам с мальчишками, ходила в кружок по стрельбе, пыталась заниматься паркуром и не раз разбивала себе не только коленки, но и лоб.

Василиса же была спокойной, вдумчивой девочкой и всегда после школы спешила домой. Очень редко она могла поддаться на уговоры своей школьной подружки и после школы задержаться поиграть на улице. Что мне очень нравилось, потому что не приходилось переживать за нее.

Мама говорила, что из-за меня она начала седеть слишком рано, постоянно переживая, приду я домой целая или с очередной шишкой.

Марк

– Василевский, скорость включай! – грозный голос тренера пронесся по тренировочной арене. – Здесь тебе не балет!

Пронесся гул смешков, включая и мой. Раздался свисток и мы, как по команде вскинули головы в сторону тренера. Он махнул рукой, подзывая нас к себе.

– Я сказал что-то смешное? – сдвинув брови к переносице, спросил Захаров.

Его колючий взгляд проходился по нашим лицам, пока мы молчали. Когда его глаза впились в мое лицо, ожидая ответа.

– Нет.

– Тогда какого лешего вы не выполняли установку тренера, а ржали как кони?

Ну, это явно было преувеличение. Так, несколько небольших смешков из-за того, что воображение подкинуло Василевского в его полной экипировке с одним маленьким дополнением – балетной пачкой поверх нее.

– Так одно другому не мешает, – усмехнулся один из наших вратарей Колесников.

Тренер окинул его своим острым взглядом и улыбка мигом сползла с лица парня. Да, Захаров умел выпотрошить душу одним лишь взглядом. К этому нужно было либо привыкнуть, либо вот так каждый раз стыдливо отводить взгляд. Ну, или третий вариант – свалить из команды. Вряд ли кто-то из нас захотел бы им воспользоваться.

– Если вы хотите возглавлять турнирную таблицу, а не болтаться в ее низу, как самые последние неудачники, вы должны полностью, – холодный тон голоса тренера мог бы посоперничать с холодом льда, на котором мы все сейчас толпимся. – Слышите меня, полностью выкладываться не только на играх, но и на тренировках. В тот момент, когда вы заходите в раздевалку, в вашей голове должен быть только хоккей и ничего больше. Это ясно?

– Да, – хором отозвалась команда.

– Дважды я не повторяю. Кто не уяснил с первого раза, будем прощаться.

Тренер поднес к губам свисток и мы вернулись к тренировочному процессу.

Ни один мускул в моем теле не дрогнул от этих слов. Сначала хоккей – затем все остальное. Эту установку еще в детстве я получил от своего отца и с тех пор ни разу ей не пренебрегал. Поэтому предупреждение тренера для меня не то, чтобы пустой звук, но переживать мне точно не о чем. Вряд ли в моей жизни произойдет хоть что-то, что сможет посоревноваться с хоккеем.

А вот за своего друга я переживал. В отличие от меня, у Лиса на первом месте совершенно точно был не хоккей. И ему еще довольно долго придется доказывать не только самому себе, но и тренеру, что он достоин быть частью нашей команды. И каким бы хорошим нападающим не был Лис, Захаров поверил в него и перед руководством клуба взял его под свою ответственность. Если Лис не будет показывать нужный результат, Захарова попрут из клуба вместе с ним. Я надеялся, что этого никогда не случится.

– Светлов, сколько будешь возиться с шайбой? Бросай! – проорал тренер.

И я бросил. Взмах, громкий щелчок и шайба залетела в верхний левый угол. Вратарь сделал сейв, думая, что я брошу по низу. Но в этот раз ему не удалось меня прочитать.

– Хорошо, – снова прогремел голос тренера. – В следующий раз попробуй сделать хороший бросок без моей команды. Колесников, ты не в песочнице играешь, а в КХЛ и такие детские броски должен брать с закрытыми глазами.

Я усмехнулся. Вот так вот одним предложением он макнул нас обоих лицом в дерьмо. Если однажды случится день, когда хоть кто-нибудь из команды удостоится его похвалы, это будет первым знамением конца света.

В раздевалке, после тренировки, как обычно, стоял гвалт. Парни переговаривались между собой, делились эмоциями и шутили. Не знаю, откуда у них были на это силы, потому что меня хватило лишь на то, чтобы доползти до раздевалки, упасть на свое место и осушить бутылку с водой.

– Кстати, Тема, а тебе бы пошла балетная пачка, – прозвучал голос одного из моих товарищей по команде. – С цветами нашего клуба хорошо бы смотрелась белая.

Парни заржали. Не я один представлял себе эту картину.

– Пошли вы, – отмахнулся от них Василевский.

– Если надумаешь сменить вид деятельности, я заранее заявляю, что в моем лице у тебя уже есть один фанат, – поддержал я всеобщее веселье.

Василевский ничего мне не ответил, но злоба, явно читающаяся на его лице, все сказала за него.

Сначала я не понимал, почему он с первого дня ведет себя так враждебно. Раньше мы с ним не пересекались ни на льду, ни в жизни. Вся команда, кроме него, отнеслась к моему в ней появлению положительно. Они не слепые и не дураки, прекрасно понимали, что такой игрок, как я, значительно усилит «Гончих волков», что всем только на руку. И, возможно, меня иногда можно назвать тщеславным, но в данном случае это всего лишь статистика.

И вот, не смотря на то, что Василевский пользовался любой появившейся возможностью, чтобы брызгаться своей гнилью в мою сторону, я пытался наладить с ним контакт. Хорошая хоккейная игра строиться не только на тактических установках тренера и игроках, выкладывающихся на матче на все двести процентов. Команда должна быть единой и работать, как один механизм.

Человек получает информацию с помощью пяти основных органов чувств: глаза, нос, уши, язык и кожа. Чем лучше работает каждый из этих органов, тем сильнее человек. Также и в хоккее. На льду в связке нас также пятеро и если мы игнорируем друг друга, то счет сложиться не в нашу пользу. Видимо, именно поэтому тренер перевел Василевского из первого звена во второе. Что дало ему второй повод меня ненавидеть.

Первым было то, что он метил на место капитана, а получил нашивку ассистента. Капитанскую тренер отдал мне. Я этого не ожидал, но и дураком не был, чтобы отказываться. Видимо это слишком задело Василевского и вместо того, чтобы достойно принять ситуацию, он выбрал быть обиженным, не забывая при этом пассивно-агрессировать.

На выходе из раздевалки нас вместе с Лисом остановил пиар-менеджер команды.

– Отлично, вы то мне и нужны, – мужчина в идеально сидящем костюме-тройке просиял при виду нас.

– Зачем?

– Ну, как же, – его брови взлетели вверх. – Нужно согласовать даты вашего интервью для сайта нашего клуба. Сезон только начался и вы, как новички, отлично себя показываете. Фанатам нужно больше информации о вас.

Снежана

– Ты платишь за ужин, – я выдвинула стул и села напротив парня. – И это не вопрос.

– Само собой.

Возможно, идти в кафе с незнакомым парнем было не лучшим моим решением, но перспектива халявного ужина и очевидно отсутствующий инстинкт самосохранения сделали свое дело и вот я здесь.

Анфиса не вдавалась в подробности их отношений с этим парнем, кажется, она называла его Марком. И, слава богу, слушать историю ее личной жизни в мои планы не входило. Все, что мне нужно было узнать из беседы с ней, когда и где у них следующая тренировка. В отличие от меня, бегом Анфиса занималась с детства, поэтому за ее плечами, помимо кучи медалей и грамот, есть звание мастера спорта по легкой атлетике. А еще классный тренер, чьи установки на тренировку я любила подслушивать.

– Может тебе новую порцию заказать? Эта уже остыла, пока я тебя ждал, – любезно предложил Марк.

– Это упрек? – я накрутила на вилку длинные спагетти и отправила в рот, наслаждаясь их нежным сливочным вкусом.

– Это факт.

Ну, а почему бы не воспользоваться возможностью заказать что-то еще, если он платит? Я взяла в руки меню, которое, видимо, парень попросил не уносить, и пробежалась по нему глазами.

– Тогда позови официанта, я сделаю еще один заказ.

Марк дождался, когда официант появится в его поле зрения и подозвал к нам.

– Чем могу помочь?

– Мне, пожалуйста, еще две пасты с морепродуктами, два кусочка «Наполеона», один чизкейк и чашку зеленого чая, пожалуйста.

Официант перечислила мой заказ и, подтвердив его, оставила нас наедине. Я подняла голову и встретилась с изучающим взглядом голубых глаз, ожидая какие-нибудь остроумные комментарии, но парень меня удивил, промолчав.

– Так о чем ты хотел поговорить?

– Об Анфисе.

Мне понравилось, что он не стал юлить и прямо сказал, чего хочет. Я ценила в людях честность, даже если себя таковой назвать не могла.

– Другого я и не ожидала. Что ты хочешь узнать?

Парень вздохнул. Он не выглядел смущенным, но я ощущала его неуверенность. Возможно, он как и я, сомневается, стоило ли вообще сюда приходить.

– Может, для начала, хотя бы узнаем имена друг друга? – предложил он.

Прожевав очередную порцию пасты, я сделала глоток прохладной воды.

– Я знаю, как тебя зовут, Марк.

– Но я не знаю, как зовут тебя, – последнее слово он произнес чуть громче.

– Был бы внимательнее, увидел его на бейдже, – пожала я плечами.

Парень явно понимал, что я над ним подшучиваю и надо отдать ему должное, реагировал на это совершенно спокойно, молча ожидая, когда я произнесу свое имя. Но со мной это не сработает.

– Так что, Марк, – я сделала акцент на его имени. – Спрашивай.

Парень усмехнулся и уголки его губ дернулись вверх. Затем он подался вперед и, сложив руки в замок, положил их на стол.

– Я хочу знать, что тебе Анфиса рассказывала обо мне.

– Немного, – я пожала плечами. – Сказала, что ты что-то среднее между сталкером и влюбленным дурачком.

Ни один мускул на его лице не дрогнул, не дав мне возможности посмотреть, что он чувствует из-за моих слов. Вообще-то, я даже смягчила то, что рассказала мне девушка. Она вообще много болтала и из ее рассказа я так и не поняла, нравится ей, что Марк за ней бегает или же наоборот.

– Что еще? – спросил Марк.

– Она много чего говорила, – честно сказала я. – Но, если не вдаваться в подробности: вы какое-то время проводила вместе, а затем разошлись. До тех пор, пока ты не начал ее доставать. Вот и все.

– Доставать? Это она так сказала?

– Не дословно, но смысл в том же.

К нам подошла официантка с тремя десертами и чаем. Она начала выставлять все на наш стол, но я ее прервала.

– Извините, я забыла вас предупредить, чтобы мой заказ упаковали, хочу забрать его с собой, – я вежливо улыбнулась. – Оставьте мне только чай. О, и я не доела пасту, ее тоже упакуйте, пожалуйста.

– Да, конечно, – девушка поставила передо мной чашку с чаем и забрала тарелку с половиной моей порции.

Я вернула свое внимание Марку, который смотрел на меня с широко открытыми от удивления глазами. Извини, парень, но у меня есть семья, которая не прочь будет полакомиться вкусной едой. При мысли о том, что мы не можем позволить себе даже морепродукты, потому что, как говорит дедушка, цена на них неоправданно высока, настроение мое испортилось. Может я и поступала неправильно, «объедая» хоккеиста, но, если выпала возможность порадовать свою семью, то неправильные вещи я оправдываю правильными решениями. Конечно, они правильные только для меня. Но это мое оправдание и мне с этим жить.

– Что ты так смотришь? – спросила я у Марка. – Мне нужно закрыть углеводное окно после тренировки.

Конечно это чушь, но что еще я могла ему сказать?

– А сейчас ты этого сделать не можешь?

На лице парня снова появилась улыбка и он покачал головой, словно не мог поверить в то, что только что увидел. Неважно, если он думает, что я расчетливая дрянь, заставившая раскошелится его на дорогой ужин. Главное, что он не знает о том, что я настолько бедная, что для того, чтоб позволить себе один поход в это кафе, мне пришлось бы экономить на всем в течение месяца.

– К сожалению – нет. Мой организм лучше усваивает углеводы в полночь.

Я ляпнула первое, что пришло мне в голову.

– Интересно, а как ты это поняла?

– Прочитала какую-то научную статью.

– Заинтриговала, – улыбка не сходила с лица парня. – Может, поделишься ссылкой, я бы почитал, вдруг мне тоже нужно так делать.

Он явно надо мной глумился. И, если в чем я и была хороша, так это в том, чтобы поддерживать чужую игру.

– А разве у вас в команде нет врача, который следит за вашим питанием? Думаю, если бы тебе нужно было так питаться, он бы предложил тебе это.

– В целом логично, – Марк побарабанил пальцами по столу. – В любом случае, могу только позавидовать твоему аппетиту.

Снежана

Привет-привет, дорогой читатель!

Я стараюсь придерживаться графика и выкладывать продолжение через день. Если, по какой-то причине у меня не получается выложить продолжение, я делюсь с вами в моем тг: lanastina, почему нет главы ♥

Приятного Вам чтения! Буду благодарна, если вы решите поделиться со мной своими комментариями ♥

Первой причиной, не позволившей мне утонуть в депрессии после смерти мамы, была моя семья. Второй причиной стал бег. Не помню точно, в какой момент это случилось: когда отец в очередной раз привел домой своих пьяных дружков или тогда, когда я поняла, что у нас нет денег даже на еду.

Но я помню ту пустоту и отчаяние, затопившее меня, когда я поняла, что от нашей, когда-то крепкой семьи не осталось ничего, за что стоило бы бороться. Я не знала, что делать с этими эмоциями, которые окружили меня, словно маленькие лезвия, впивались в мою душу, царапая ее. Не глубоко, но ощутимо больно. И тогда я сорвалась с места и побежала, желая оказаться как можно дальше от своей жизни.

На мне были старенькие кеды с неудобной плоской подошвой, которые издавали приглушенный звук, когда я неслась вниз по ступенькам, желая скорее оказаться на улице. Джинсы не добавляли удобства во время бега, как и сковывающая движение школьная рубашка, но мне было все равно.

Выскочив из подъезда, я поскользнулась на заледеневшем тротуаре, но смогла удержать равновесие и продолжила бежать. Носить кеды в конце октября была не лучшая идея, но другой обуви у меня не было. Тех денег, что мне удалось наскрести в заначках отца в последний раз, хватило лишь на то, чтобы купить продуктов, которых уже почти не осталось.

Я бежала, не думая о том, куда. Холодный октябрьский ветер трепал мои длинные рыжие волосы, забирался под развивающуюся ткань рубашки, приятно охлаждая разгоряченную кожу. Но, как же я хотела, чтобы он мог проникнуть в мой разум, развеять своими порывами мою тоску, страх и боль. Избавить меня от постоянных переживаний о настоящем и тревожных мыслей о будущем. Не только моем, но и моей сестры.

Я так долго надеялась, что, не смотря на горе, случившиеся с моей семьей, мы можем с этим справиться. Но мои надежды ударили меня в лицо, как порыв ветра: едва ощутимо, но очень неприятно. Осознавать, что целый год я потратила впустую, было слишком разочаровывающе.

Сердце билось о ребра с такой силой, что дыхание замирало с каждым его ударом. Жжение в легких медленно ползло вверх, обвивая горячими щупальцами грудную клетку, горло и добираясь до глаз, заставляя те слезиться.

И я не колебалась, когда списала все эти телесные ощущения на бег. Было проще думать, что это из-за него мое сердце сейчас выскочит из груди, а из-за ветра, бьющего по глазам, польются слезы. Уж точно не из-за того, что все мои самые мрачные мысли высвободились из темных уголков моего разума, и воплотились в реальность.

Не из-за того, что мне придется вернуться домой, собрать наши с сестрой вещи, и переехать к дедушке, оставив в родительскую квартиру и свои поломанные надежды.

Не из-за того, что на мои плечи в юном возрасте легла ответственность, с которой, я думала, что знаю, как справляться, но, как оказалось – нет. И все равно никто, кроме меня, сделать этого не сможет.

Не из-за того, что я потеряла своего самого близкого человека – маму, а вместе с ней и себя. Снежаны больше не существовало. Осталась лишь старшая сестра, которая должна позаботиться о младшей. Внучка, которая не хочет обременять дедушку своими заботами. И дочь, которая ненавидит своего отца.

Это был первый раз, когда я побежала. И бег стал не только моей причиной объяснений своих чувств. Я нашла в нем и свое спасение.

Мне недостаточно было лишь пробежек, мне нужна была цель. Цель, чтобы двигаться, а не остаться в том дне, когда позвонили из полиции и сказали, что мама умерла.

Сначала это были маленькие цели. Пробежать один километр, без желания выплюнуть легкие. Затем увеличить дистанцию до пяти километров. Параллельно с этим я погружалась в изучение техник, подписалась в социальных сетях на нескольких бегунов любителей и тренеров, училась у них чему-то новому, узнала, что бегом можно неплохо зарабатывать, если приложить усилия и тренироваться, находила мотивацию в их достижениях и сама к чему-то стремилась. Я загорелась идеей монетизировать свое хобби и поставила для себя цель: пробежать сначала Московский полумарафон, а в будущем и в крупнейшем соревновании по бегу – Московском марафоне.

И эта цель была моей двигающей силой. В августе следующего года я впервые собираюсь участвовать в полумарафоне. И выиграть его. Эта почти невозможная цель для новичка, без тренера и профессиональной подготовки.

Именно по этой причине, помимо того, что я изучала любую информацию, находящуюся в свободном доступе в интернете, я приходила в Лужники на тренировку, чтобы подглядеть за тренером Анфисы и, возможно, подчерпнуть что-то для себя что-то полезное. Я могла себе позволить потратить четыреста рублей в месяц за час занятия на беговой дорожке Лужников.

– Анфиса, ты стартуешь слишком быстро и уже под конец дистанции у тебя не хватает сил, чтобы поддерживать темп, – поучал седовласый мужчина. – Ты должна научиться чувствовать себя.

– Но вы же сказали…

Тренер прервал ее, взмахнув рукой:

– Да, и мои установки ты выполняешь великолепно. Но я – не ты и никогда не смогу понять что ты чувствуешь, о чем думаешь во время бега, – мужчина вздохнул. – Ты пробовала те гели (Это специальный углеводный гель, которым подкрепляются спортсмены при беге на длинные дистанции) , что я тебе советовал?

– Да.

– И?

– Ну, они ничего так, – пожала плечами девушка.

– Они тебе понравились? Как твой организм на них отреагировал? На какой дистанции ты его попробовала?

Я сделала себе мысленную пометку побольше почитать об этих гелях. Похоже, как и Анфиса, я знала лишь то, что их нужно есть.

Снежана

Очевидно, что баланс добра и зла в мире все же существует. Иначе, как объяснить то, что мой хороший день был испорчен кривой рожей Василевского? Вот именно ­– никак.

Он сидел на скамейке у нашего подъезда, вальяжно закинув согнутую ногу на другую, с интересом уставившись в свой телефон. Я поправила свою потрепанную спортивную сумку, сползающую с плеча и понадеялась, что в этот раз он не станет меня доставать. Но какой же глупой была эта мысль.

Стоило мне только оказаться в поле его зрения, как он оторвался от экрана телефона и с поразительной скоростью вскочил со скамейки.

– Даже не думай, – предупредила я.

– О чем ты?

– Обо всем. Чтобы ты не хотел мне сказать, сделать, лучше не стоит. Ни сегодня, ни когда-либо еще.

Василевский сделал большой шаг вперед и оказался передо мной, преграждая мне спасительный путь к двери подъезда.

– Я думаю, тебя заинтересует то, что я хочу тебе сказать.

– Сомневаюсь, – я сделал шаг влево, намереваясь обойти, но Василевский повторил мое движение. – Отвали.

– Выслушай меня, – Василевский протянул руку, желая дотронуться до моего плеча, но, опомнившись, опустил вниз.

У нас бывали разные моменты и в один из них, когда он ко мне притронулся, я знатно ему наваляла. Ладно, это громко сказано, но я со всей дури вмазала ему коленом в пах. У меня не было проблем с касанием, когда это люди, которым я доверяю или незнакомцы в утренней толкучке в вагоне метро, там мы все в одной лодке. Но я терпеть не могла, когда кто-то из парней вдруг решал, что он может ко мне притронуться, даже если этот жест совершенно невинный. Я этого не позволяла.

– Как я уже сказала – не интересует, – я обогнула парня и сделала шаг в сторону подъезда, когда услышала за спиной его голос.

– А если я тебе заплачу? Выслушаешь меня?

Я замерла, а затем повернулась и первым, что бросилось в глаза, была его ухмылка. Василевский точно знал, что может притянуть мое внимание. И он был прав.

Но, может я и нуждалась в деньгах, но не настолько сильно, чтобы позволить ему купить мое самоуважение. Он смотрел на меня свысока, думая, если он не нуждается в деньгах, то может купить все, что хочет. Купить меня. И, если бы это был другой человек, может, я бы и согласилась. Предложение Марка хоть и было тупостью чистой воды, я бы могла принять его. В конце концов, это просто спектакль для одного человека. Актеры же получают за свои роли гонорары, так чем я хуже?

Но взять деньги у Василевского и собственноручно предоставить ему возможность унизить меня? Нихрена подобного.

– А ты попроси как следует, – я улыбнулась и снова сделала шаг к нему.

– Сколько ты хочешь? Пять тысяч достаточно?

Я молча смотрела на него.

– Десять? Хватит на новую спортивную сумку, – он кивнул на мое плечо, а затем, проведя взглядом вниз по моему теле, добавил: – И на новую одежду.

Я выслушивала от него эти гадости столько лет, что его слова не то, что не возымели никакого эффекта. Они даже не долетели до меня.

– Оставь свои деньжата при себе, – я крестила руки на груди. – Купишь на них себе друзей.

Ухмылка слетела с его лица. Может он и знал о моей семье то, чем я бы предпочла ни с кем не делиться. Но и я знала о нем не меньше. Его родители были такими же высокомерными, как и сам Василевский, считая, что им никто не ровня. Именно по этой причине они запрещали своему сыну общаться с детьми из обычных семей, решив, что те недостойны дружбы с ним. А те, кто, по их мнению, был достоин, сами не хотели с ним иметь какие-либо дела.

– Так чего ты тогда хочешь?

– Хочу, чтобы ты меня попросил, как следует. Вежливо, а главное – искренне.

– Пятьдесят тысяч? – предложил он.

Совру, если скажу, что сумма, произнесенная им, совершенно меня не зацепила. Я бы много могла на нее себе купить. Новую зимнюю куртку Снежане, обувь для дедушки и что-нибудь для себя. Но куда ценнее видеть, как самодовольное выражение лица Василевского становится яростным от осознания, что его предложения не производят на меня никакого впечатления.

– Ну, нет так нет, – я пожала плечами и в который раз за последние несколько минут, устремилась к двери подъезда.

– Пожалуйста.

Мои губы, словно по волшебству, растянулись в улыбке и я обернулась.

– Ты что-то сказал?

Нет зрелища прекраснее, чем гнев, яростно отображающийся на лице Василевского, который он даже не пытается скрывать.

– Я сказал, пожалуйста, выслушай меня.

Со мной точно не все в порядке, раз я испытываю такое нездоровое удовлетворение, видя, как Василевскому приходит унижаться передо мной. И я ничего не могу поделать с моей ехидной улыбкой, которая больно кусает щеки.

– Хорошо, если ты просишь, я тебя слушаю.

Облегчение пронеслось по острым чертам лица Василевского.

– Я видел тебя вчера со Светловым в кафе и на набережной он к тебе подходил. Вы знакомы?

– Не твое дело. Это все?

– Мне нужен ответ.

– Меня это мало волнует.

Василевский выругался.

– Почему с тобой всегда так сложно?

Я молча смотрела на него и это, кажется, снова выводило его из себя. За эти несколько минут эмоции на его лице менялись так часто, как рисунки в калейдоскопе. И осознание того, что я этому причина, приятно тешило мое самолюбие.

– Если ты с ним знакома, я хочу предложить тебе сделку, – он посмотрел на меня. – Даже не спросишь, какую?

– Думаешь, мне до этого есть дело?

– А если я тебе за нее заплачу?

Я вздохнула. Какой же он тупой.

– Ты так ничего и не понял?

– Я знаю, что вы нуждаетесь в деньгах. И я предлагаю тебе сделку: я плачу тебе, а от тебя требуется всячески отвлекать Светлова от хоккея.

Хоккеисты что ли все такие на голову долбанутые? Если честно, я слышала, что не все из них умные, но всегда предпочитала думать, что это нелепый стереотип. Но два из двух хоккеистов, которых я встречала в своей жизни, подтверждают это своими тупыми идеями.

Марк

Начало хоккейного сезона – это всегда ажиотаж. Не только со стороны болельщиков, но и внутри клуба. Новые игроки притираются к старожилам команды. Тренерский штаб целиком и полностью поглощен наработкой идеальных звеньев и комбинаций, которые принесут нам победу. Руководство выше активно занимается имиджем клуба, рекламой и попытками привлечь как можно больше спонсоров.

В «молодежке» все было гораздо проще. От меня требовалось как можно больше забивать и как меньше удаляться. Ну, и изредка давать интервью, чтобы умаслить фанатов. В КХЛ куда больше требований к игрокам клубов: посещать мероприятия, которые мне скажут, общаться с журналистами в перерывах между периодами, ходить на разные теле-и радиопередачи.

Захаров пытается держать пиар-менеджера и его подчиненных подальше от команды, но даже он не всесилен.

– Станьте ближе, – скомандовала Илона – девушка, занимающаяся социальными сетями нашей команды. – Господи, почему вы такие зажатые?

– Может быть потому что нам это не нравится? – бесцеремонно заявил Илья – наш второй вратарь.

– Это всего лишь фото, а не расстрел.

– Ну, как по мне, эта шутка у тебя в руках, – я кивнул на камеру в ее руках, – выглядит даже опаснее пистолета.

– Малышка не так опасна, как клюшка, в твоих руках, – девушка похлопала ладонью по объективу.

– Я не понял, что здесь происходит? – сбоку раздался грозный голос тренера. – Вы почему еще не на льду?

Быстро смекнув, что теперь мы можем безнаказанно улизнуть от девушки, мы так и поступили. Оставили ее на растерзание главному тренеру и даже бровью не повели. Человек, придумавший фразу: «Трус не играет в хоккей», явно с ней погорячился.

Сегодня у нас была игровая тренировка. Послезавтра очередной матч и тренер решил нас убить. Не в прямом смысле этого слова, но к середине тренировки я был готов молить о пощаде, чего ранее со мной никогда не случалось.

– Еще полчаса и на следующую игру меня придется выносить, – тяжело дыша, сказал один из наших левых нападающих. – Я уже почти не чувствую ног.

Мы сидели на скамейке и следили за игрой третьей и четвертой пятерки. Пусть недолгая, но передышка, нужна была, чтобы перевести дух.

– Именно поэтому Захар нас так и гоняет, – раздался с другого конца скамейки голос Василевского. – Потому что вместо того, чтобы делать свою работу хорошо, вы ноете.

– Ну, куда уж нам до тебя, – раздался еще один голос.

– Рад, что ты это осознаешь.

Не успел я и сделать вдох, как прямо перед моим лицом мелькнула клюшка и опустилась на голову Василевского с характерным стуком. Это точно было не больно, но уж точно унизительно.

– Василевский, у тебя остались еще силы на разговоры? – спросил Захаров. – Вторая пятерка на лед, четвертая отдыхаем!

Парни недовольно забухтели, бросая в сторону Василевского нелицеприятные слова.

– Я не хочу слышать ваше нытье, – рявкнул тренер. – Только звук скольжения лезвия по льду и щелчки по шайбе. Вперед!

К концу тренировки я, да и вся команда, чувствовали себя так, словно нас перекрутили через мясорубку. Впервые за все время в раздевалке не было слышно ничего, кроме нашего тяжелого дыхания и иногда недовольного кряхтения. Не осталось сил даже на обычную болтовню.

У меня не было никаких планов после тренировки, поэтому я не спешил домой. После душа я сел на скамейку и, прислонившись спиной к стене, прикрыл глаза, размышляя над тем, почему величайшие умы до сих пор не придумал телепорт. Сейчас он бы пришелся очень кстати.

– Светлый, у тебя все нормально? – откуда-то сбоку раздался голос Лиса.

– Все путем.

– Тогда, может, ответишь на звонок?

Я открыл глаза и уставился на свой вибрирующий телефон. На дисплее высветился номер, которого не было среди моих контактов.

– Слушаю.

– Привет, это Снежана, – произнес знакомый женский голос.

– Здравствуй, Снежана.

Встретившись с вопросительно поднятой бровью Лиса, я показал тому средний палец и отвернулся.

– О, ты меня помнишь. Отлично, это избавит нас от неловкости. Я хочу с тобой встретиться.

– Зачем?

– Я обдумала твое предложение и хочу это обсудить, – на выдохе произнесла девушка. – И лучше будет это сделать не по телефону.

Хоть Снежана не упомянула суть моего предложения, я обвел взглядом раздевалку, убеждаясь, что никому нет дела до моего разговора.

– Я буду свободен через полчаса и могу подъехать, куда скажешь.

– Не нужно никуда ехать. Я подойду к спортивному комплексу через полчаса. И не опаздывай, ждать я не буду.

И она отклонила звонок. Господи, эта рыжая просто нечто. Каждый раз, общаясь с ней, меня бросало в холод от ее холодного тона и хлестких слов. Она всегда вела себя так уверенно и непринужденно, словно ей ни до чего не было дело. И она ясно дала понять, что считает мое предложение глупой идеей, так что же изменилось?

Если уж, совсем начистоту, после ее отказа, я и сам начал считать эту затею с фиктивными отношениями – бредом собачьим. Мной двигало отчаяние и куча перелопаченных сайтов с советами, как завоевать девушку. Почти все, что я находил, было мною перепробовано:

Подарки и цветы – есть.

Внимание и комплименты – сделано.

Дать немного личного пространства, чтобы она соскучилась – тоже было.

Говорить о своих чувствах – миллион раз да.

Ничто из этого не работало. И, возможно, моя сестра была права, когда сказала, что мне пора принять ее решение и уважать ее выбор – не быть со мной. Но, так бы поступил хороший парень. Я бы оскорбил их, если бы приписал себя в их число. Именно по этой причине, когда я наткнулся на историю одной девушки, которая рассказала, что поняла, как сильно любит своего парня, когда увидела его на свидании с другой.

По щелчку пальцев азарт зажегся в моей крови и план, сам собой стал вырисовываться в моей голове. Для более сильного эффекта, я решил, что мне нужна не просто любая девушка, а та, которую Анфиса знает лично. Но я не знаю ее подруг и единственной девушкой с которой я ее видел, была Снежана. И как же удачно я встретил ее на набережной в тот день. Воодушевленный новым вызовом, я даже не размышлял над тем, как же на самом деле, будет выглядеть мое предложение о фиктивных отношениях со стороны. И, когда Снежана меня послала, я, действительно задумался, а не рехнулся ли я, в своих попытках вернуть Анфису. За эти пару дней я почти отказался от этой затеи, но, возможно, наша встреча с рыжей изменит все

Марк

Привет, хорошие!

Я пропадала в связи с тем, что всю неделю плотно готовилась к ГОСэзамену и сдавала его:)

Как считаете, Снежана согласилась на предложение Василевского?:)

Как только я вышел из главного входа, мой взгляд тут же наткнулся на копну рыжих волос, как всегда, убранных в высокий хвост. Снежана была одета во все черное и если бы не ее яркие волосы, она легко могла слиться со стремительно опускающимися на город сумерками.

Еще пару дней назад сентябрьская погода ничем не отличалась от жаркой июльской и можно было спокойно прогуливаться в шортах и майке, но сегодня ветер стал ощутимо холоднее, а солнце спешило быстрее скрыться за горизонтом, забирая с собой те немногие крохи тепла. Словно в подтверждение моих мыслей, холодный ветер пробрался под толстовку, остужая разгоряченную после тренировки кожу.

– А вот и я, – я остановился перед девушкой. – Что ты хотела мне сказать?

Снежана не стала ходить вокруг да около. Ее слова звучали твердо и уверенно.

– Я согласна стать твоей фиктивной девушкой.

Я смотрел на девушку сверху вниз, на секунду потеряв дар речи. Конечно, я предполагал, что она согласится, иначе зачем ей тогда снова обсуждать эту тему. Но то, как обыденно прозвучали ее слова, словно для нее стать моей фиктивной девушкой не сложнее, чем сходить в магазин за хлебом, выбили меня из равновесия.

– И все? Так просто?

– А как это должно быть? – рыжая уставилась на меня с явным выражением недоумения на ее хорошеньком лице. – Ты попросил меня стать твоей фиктивной девушкой. Я согласилась. Все как ты хотел, разве нет?

– Верно, – я кивнул. – Признаться честно, я сбит с толку твоей прямотой. После твоего ухода из кафе и сказанных тобою слов, я ожидал, что ты, как минимум, назовешь эту затею бредовой.

Рыжая фыркнула и скрестила руки на груди.

– Я все еще считаю твой план чушью собачьей и не думаю, что Анфиса клюнет на это. Но это твоя проблема, а не моя. Единственное, что меня интересует – сколько ты мне заплатишь за мою роль в твоем спектакле?

Я улыбнулся. Может, эта девушка и пугала своей прямотой и непоколебимостью, но и восхищала не меньше.

– А сколько ты хочешь?

– Это зависит от многих факторов, нужно обсуждать.

– Для человека, считающего этот план «чушью собачью», ты слишком серьезно подходишь к его обсуждению.

– Я серьезно подхожу к обсуждению того, сколько я с этого получу. Это другое.

Эта девушка просто нечто. Если она согласилась на эту затею, то и мне нужно перестать думать о том, что она, на самом деле, может быть глупой. Как бы сильно я не лез из кожи вон, чтобы осуществить задуманное, это не сработает, пока я сам в это не поверю.

– Можем пойти в кафе и поговорить там.

– Тебе снова нужно закрыть углеводное окно?

Снежана пожала плечами, слегка улыбнувшись. Очевидно, она уловила мой намек о нашей прошлой встрече.

– Возможно.

– Тогда пошли, – я потянулся к плечу девушки, чтобы взять ее спортивную сумку, но она увернулась от моей руки.

– Я сама.

– Просто хотел помочь.

– Я тебя об этом не просила.

Я, открыл было рот, чтобы сказать, что не всегда нужно просить о помощи. Иногда ее достаточно просто принять. Но промолчал. Кто я ей такой, чтобы поучать? Да и не думаю, что ей бы это понравилось. Я окинул идущую рядом девушку взглядом, и не сдержал улыбки, когда увидел, что для того, чтобы идти в моем темпе, ей приходится в два раза быстрее перебирать ногами. Я мог бы немного замедлиться, но ведь она же не просила.

Когда мы вошли в кафе, администратор проводила нас за свободный столик, а официант сразу же принес меню.

– Я буду запеченный картофель с лососем, – спустя несколько минут сообщил я девушке. – Ты что-нибудь выбрала?

– Том Ям звучит интересно. Никогда раньше не пробовала.

– Тройную порцию? – я махнул официанту рукой, подзывая к нашему столику.

– Вообще, собиралась ограничиться одной, но если ты настаиваешь…

– Добрый вечер, выбрали что-нибудь? – спросил официант.

Мы озвучили свой заказ и парень ушел, предупредив, что блюда будут готовы в течение двадцати минут.

– Так что от меня требуется?

Снежана не мешкалась, сразу переходя к сути нашей встречи. Качество, которое мне в ней, определенно, нравилось, но к которому было крайне сложно привыкнуть.

– Вести себя, как моя девушка?

– Это понятно, – девушка цокнула языком. – Но что именно в то входит? Объятия, касания, поцелуи? Звонить Анфисе с восторженными криками о любви к тебе? Встречать тебя после тренировок и радостно бросаться к тебе на шею?

– Если честно, я об этом не думал. Мы можем вместе установить границы наших фиктивных отношений, – предложил я. – Что для тебе не приемлемо?

Снежана размышляла над моим вопросом, бессознательно стуча пальцами по столу. Я молча следил за тем, как быстро двигаются ее пальцы, давая ей время обдумать свой ответ.

– Никаких пошлых шуточек, грязных намеков и приставаний.

– Обещаю, рядом со мной тебе не нужно будет об этом беспокоиться.

Снежана молча кивнула, давая понять, что приняла мои слова к сведению.

– Что насчет касаний? Мне показалось, что тебе не нравится, когда тебя трогают, – напомнил ей я.

– Никто, а тем более Анфиса, не поверит, что мы пара, если не будем даже держаться за руки, – рыжая пожала плечами. – Так что, считай, у тебя есть официальное разрешение меня касаться.

– Думаю, это должно мне польстить?

– Именно так. Это привилегия, которая есть не у многих.

Я усмехнулся и покачал головой, прекрасно осознавая, что она говорит со всей серьезностью.

– И я ценю это.

– И правильно делаешь.

Подошедший с нашим заказом официант, прервал наш диалог. Мы оба молча смотрели на то, как ловко он ставит наши блюда и приборы на стол, а затем удаляется.

– А что неприемлемо для тебя? – спросила девушка.

Снежана

Я набрала полную грудь воздуха и выдохнула, прежде, чем нажать на зеленую кнопку вызова. Всего секунда, но ее было достаточно, чтобы я собралась с мыслями и приготовилась к разговору с человеком, общение с которым я бы хотела исключить из своей жизни навсегда. Несколько долгих гудков, а затем звонок сбросили.

Как ожидаемо. Я набрала еще раз и еще раз, пока механический голос мне не сообщил о том, что вызываемый абонент вне зоны доступа.

– Пошел ты, – я бросила телефон на свою кровать и пнула ногой свой, покосившийся от износа, шкаф.

Старая дверь с противным скрипом отворилась от удара и я, вздохнув, надавила на нее ладонью, обратно закрывая.

Не то, чтобы я ожидала, что отец решит вдруг поговорить со мной. С чего бы ему это делать после всего того, что я столько лет ему выговаривала. Я не сожалела ни об одном из этих слов и, более того, если мне представиться возможность, снова ему их выскажу. Но сейчас дело не во мне.

Совсем скоро у Васи день рождения и она хочет, чтобы отец пришел отметить его вместе с нами. Дедушка ее в этом поддерживает, ну а я, просто стараюсь быть хорошей старшей сестрой, молча выполняя ее просьбу позвонить ему. Молча, потому что если бы я открыла рот, то выложила бы все, что думаю об этой идиотской затее.

В дверь тихонько постучали. Я знала, что это Вася, дедушка все еще злиться на меня и избегает. Я метнула взгляд на шкаф, где внутри, под одеждой были спрятаны те пять тысяч, которые я забрала у дедушки. В банк я их не понесла. Может, не хотела с этим возиться из-за такой маленькой суммы, а, может, чтобы уважить предпочтение дедушки – хранить деньги дома, даже если он об этом не знает.

– Входи.

Василиса вошла в мою комнату и прикрыла з собой дверь.

– Ну, что он сказал? – глаза сестры горели любопытством и надеждой.

И я еще больше разозлилась на мужчину, чье имя вписано в моем свидетельстве о рождении, в графу «отец». Почему я должна быть той, кто увидит разочарование на веснушчатом лице сестры, когда я скажу ей о том, что наш отец самый настоящий козел. Кого я обманываю, у меня не хватит духу сказать это сестре.

– Он вне зоны доступа, – я натянула улыбку и, сев на кровать, похлопала по месту рядом с собой, приглашаю Васю присесть. – Но я буду звонить ему так часто, как только смогу.

Я не стала обнадеживать ее и говорить, что он обязательно ответит. Потому что сильно в этом сомневалась.

Василиса присела рядом со мной и грустно вздохнула.

– Я хочу, чтобы он пришел на мой праздник.

– Знаю, Василек, – я обняла сестру за плечи и поцеловала в макушку. – Я буду ему звонить. Обещаю.

Это все, что я могла для нее сделать.

– Спасибо, – сестра подняла голову и ее глаза-пуговки шоколадного цвета нашли мои. – Может, нам съездить к нему? Вдруг он дома?

– Нет, – бросила я резко, но смягчилась под взглядом сестры и добавила. – Наш дом здесь и я не хочу возвращаться в то место.

– Но когда-то нашим домом была квартира папы. Там остались наши вещи, которые мы не забрали.

Я крепче прижала сестру к себе. Не думаю, что в квартире остались хоть какие-то вещи, которые отец еще не пропил. Вещи, которые выбирала мама. В груди неприятно заныло и я знала, что эта боль означает тоску, от которой я тут же отмахнулась. Не сейчас.

– Кстати, насчет вещей, – я трусливо перевела тему. – Что ты хочешь в подарок на день рождения?

Вася пожала плечами и промолчала.

– Неужели ничего?

Вообще, я уже поменялась своей рабочей сменой с напарницей и собиралась сделать сестре сюрприз и отвести в «Остров мечты»* . Марк перевел мне на карту первый платеж и теперь у меня были деньги, чтобы устроить Василисе праздник, который она хотела.

– Я думала над мобильным телефоном, – тихонько произнесла сестра. – У всех в моем классе он есть, кроме меня. Но я знаю, что это дорогой подарок и у нас нет на это денег, так что можешь купить мне еще нитей для плетения браслетиков.

– Мы купим тебе телефон, – сказала я и глаза сестры расширились в удивлении. – Подберем какой-нибудь бюджетный.

– Правда? – губы сестры растянулись в счастливой улыбке. – Но у нас же нет на это денег.

Как бы я хотела, чтобы у моей сестры было нормальное детство и ей не приходилось беспокоиться о деньгах.

– Это не твоя забота, – я обхватила щеки сестры ладонями. – Если я говорю купим, значит мы можем себе это позволить. Не думай об этом.

Василек обхватила меня за талию и прижалась в крепких объятиях.

– Я тебя люблю, – легко сорвалось с ее губ это признание. – Ты самая лучшая сестра на всем белом свете.

Я положила свой подбородок на макушку сестры, пытаясь не думать о том, что на моем месте должна была быть наша мама.

Несколько минут мы просидели молча обнимая друг друга, а затем я взглянула на часы на своем запястье и осознала, что если я не выйду из дома сейчас, то опоздаю на хоккейный матч.

– Василек, мне нужно идти.

– Куда?

– Меня пригласили посмотреть хоккейный матч.

– А можно мне с тобой?

Я потрепала ее по волосам.

– В другой раз.

– Ладно, – без колебаний согласилась сестра. – Тогда я пойду делать уроки.

Уже н выходе из моей комнаты, Василиса развернулась, сделала шаг в мою сторону и снова крепко обняла. Объятия длились всего несколько секунд, а затем Василиса ушла, оставив меня одну.

Спустя сорок минут я сидела на трибуне и, как другие болельщики, ждала начала игры. Это был первый хоккейный матч, который я собиралась посмотреть вживую. До сегодняшнего дня хоккей проходил мимо меня, разве что иногда в ленте новостных спортивных каналов попадались небольшие отрывки с матчей или интересные интервью хоккеистов.

Игра еще не началась, а воздух уже пропитан фанатским азартом и готовностью поддерживать свою команду. Даже я, человек совсем далекий от хоккея, почувствовала, как по моей коже пробежала дрожь от ожидания предстоящей игры. Ведущий, одетый в клубную джерси, ходил между рядов и спрашивал о чем-то фанатов, где-то рядами ниже талисман команды Серый волк в синей джерси, корчил рожицы, танцевал и щекотал самых маленьких болельщиков.

Снежана

Привет- привет, хорошие ♥

Глава получилось большой и хоккейной.

Надеюсь, Вам также, как и мне, по-душе вся эта безумная атмосфера:)

Наопминаю, что у меня есть телеграмм канал lana_stina и я буду очень рада, если вы решите подписаться и поддержать меня ♥

Приятного чтения ♥

К концу третьего периода, матч полностью меня поглотил. Адреналин, бегущий по венам от заброшенных шайб и красиво реализованных моментов в меньшинстве, разжигал во мне тысячу искр. Миллионы маленьких огоньков проносились по коже, когда кого-то из нашей команды впечатывали в борт с такой силой, что я вздрагивала, опасаясь за жизнь игрока. Я чувствовала радость, когда игрокам «Гончих волков» во главе со своим капитаном удалось обвести соперника и забросить шайбу. Разочарование больно жалило, когда пропускали мы. Страх, волнение, интерес, все эти чувство плясали внутри моего сознания разными пятнами, меняясь с такой головокружительной скоростью, с какой не скользила даже шайба по льду.

И все три периода я испытывала чистый восторг, а осознание того, что рядом со мной сидят люди, испытывающие точно такие же безумные эмоции, окрыляло еще больше. В повседневной жизни я не позволяла себе испытывать все эти чувства, всегда опираясь на рациональную часть себя. Лишь во время бега я могла позволить себе отключить бесконечный поток мыслей и просто чувствовать. Хоккей тоже стал одной из таких вещей.

Для того, чтобы находить что-то, что мне понравится, нужно пробовать делать что-то новое, изучать неизведанное, интересоваться тем, что раньше и в голову бы не пришло. Но у меня на это не было ни денег, ни времени, а после пропало и само желание. И черт, как же приятно чувствовать эту живую энергию внутри себя.

На последних минутах матча фанатский сектор «Гончих волков» с удвоенной силой начал выкрикивать поддерживающие кричалки. Не знаю, откуда у фанатов остались на это силы, потому что они почти бесперебойно поддерживали команду.

– Гончие волки – победа нас ждет, Армейцем[ПW1] сегодня не повезет! – скандировала воодушевленная толпа.

Я взглянула на табло счет 3:2 в нашу пользу. Оставались считанные секунды до конца третьего периода и конца матча. Скорости на льду были сумасшедшие и я с трудом могла уследить, у кого из этих сине-белых джерси 24 номер и нашивка капитана. Как бы я не старалась во время тигры удерживать свой взгляд на моем фиктивном парне, дольше пары секунд мне это делать не удавалось. Слишком большие скорости, я не успевала.

– У вас все получится! – прокричала справа Алиса.

Я обернулась и увидела, что ее руки прижаты к сердцу и она немного подпрыгивает от волнения на пластиковом сидении.

– Они уже победили, – желая ее поддержать, сказала я. – Не стоит так волноваться.

– Ты что, еще целая минута!

– И? Это же совсем ничего, – пожала я плечами, не понимая, почему она так переживает.

– Ты не представляешь, сколько всего можно успеть в хоккее за минуту. Ты видела с какой скоростью мчится шайба?

В ее словах был смысл.

– Ты увлекаешься хоккеем? – спросила я.

– Не то, чтобы у меня был выбор, – Алиса слегка улыбнулась. – Мой папа бывший хоккеист, Марик с детства играет в хоккей, как и мой парень.

Если бы я умела свистеть, то на этом моменте присвистнула.

– Так значит, Марка в хоккей привел ваш отец?

– Марк сам захотел играть, а папа его в этом конечно же, поддержал.

Конечно же. Ведь так поступают родители, поддерживающие начинания своих детей.

Звук финальной серены разнесся по всей арене сливаясь со счастливыми криками болельщиков. Я выцепила взглядом синюю джерси с 24 номером и наши взгляды встретились. Он едва заметно мне кивнул, а затем, когда он перевел взгляд вправо, его губы расплылись в улыбке и он поднял руку и помахал своей сестре. Позади него остановился еще один игрок и он тоже махал Алисе, видимо, это и был ее парень. Я чувствовала себя лишней на этом чудесном семейном воссоединении.

– Эй, а ты чего стоишь столбом? – ткнула меня локтем в бок Алиса. – Помаши Марику, ему будет приятно.

Я перевела взгляд с девушки на ее брата и обратно. У нас был уговор, что никто и никогда, кроме нас двоих, не должен знать, что наши отношения не настоящие. Поэтому я подняла руку и нерешительно помахала Марку, чувствуя себя при этом невообразимой тупицей. Хоть я знала, что это не правда, все равно не могла отделаться от ощущения, что все вокруг, включая Алису, знают, что я лгунья.

Со своего места я не видела выражения лица Марка, когда я ему махала, но, слава богу, его кто-то толкнул и его внимание переключилось на свою команду.

– Подождем парней в ближайшем кафе? – предложила Алиса.

Посещать хоккейные матчи Марка – это необходимость для создания видимости того, что у нас настоящие отношения. Он меня буквально уверял, что все девушки или жены хоккеистов приходят на каждый их «домашний» матч, чтобы поддержать. Но после матча у нас были дела куда поважнее.

– У нас есть планы после матча. Лучше я подожду Марка на улице.

– Тогда пойдем, я подожду парней вместе с тобой.

Девушка направилась к выходу, а я последовала за ней. Я была не из робкого десятка, но сейчас понятия не имела, что мне делать в компании сестры Марка. Заводила я знакомства также плохо, как и готовила. Но, надо признаться, если навык готовки я пыталась отточить, несмотря на то, что раз за разом терпела крах, то навык общения с людьми я даже не пыталась реанимировать.

Мы присели на лавочку, находящуюся в сквере рядом с ареной.

– Как вы познакомились с Марком? – нарушила тишину Алиса.

Не, то чтобы я думала, будто мы будем все это время сидеть молча.

– Его команда тренируется в зале, где я работаю администратором.

– Он мне никогда раньше о тебе не рассказывал, – девушка окинула меня любопытным взглядом.

– Ну, мы не так давно вместе, может, просто не успел.