Семь ночей в Мексике

День первый. - 1 -

Первое, что увидела Кира, войдя в холл отеля, была не стойка регистрации, и не тропический букет в мраморной вазе у входа.

А женщина, почти полностью обнаженная. И мужчина, бесстыдно ласкающий ее грудь.

Свет падал прямо на них, будто подчеркивал: да-да, вам не померещилось, это действительно происходит здесь и сейчас. Мужчина сидел на низком диване, а женщина – топлес, в одном лишь микроскопическом бикини – удобно устроилась у него на коленях. Ее спина прогнулась, грудь выставлена напоказ, соски твердые и влажные от его языка. Он целовал ее так, будто они были не в людном месте, а в спальне – жадно, грязно, с протяжным стоном.

Кира застыла. Жар мексиканского солнца еще пульсировал под кожей, но по позвоночнику пробежал ледяной ток – то ли из-за холодной струи кондиционера, то ли из-за откровенной сцены. На секунду ей захотелось развернуться и убежать обратно в трансферную машину.

Да, они с Андреем хотели разжечь искру былой страсти. Да, она сама согласилась на отпуск в мексиканском отеле для взрослых. Но это?! Прямо так, с порога?!

Муж перехватил ее взгляд и взял за руку, переплетая пальцы.

- Расслабься, - прошептал он ей на ухо. - Здесь так принято.

- Андрей… - смущенно пробормотала Кира.

Она пыталась заставить себя отвернуться, но взгляд приковало к горячей парочке: мужчина жадно втягивал сосок своей спутницы между губ, посасывал, закручивал языком, а руками лениво поглаживал обнаженные ягодицы.

- Я не уверена, что…

- Тебе понравится, обещаю, - уверенно перебил Андрей. - Уж я об этом позабочусь.

“Звучит, как угроза”, - хотела отшутиться Кира, но слова застряли в горле. Она только сильнее прижалась к мужу, ища поддержки. Сердце гулко колотилось в груди, щеки заливал предательский румянец.

У стойки их встретила миловидная девушка в безупречной униформе – обтягивающая белая блузка, темная юбка, аккуратно собранные волосы. Все как положено. Вот только под блузкой не было лифчика, и темные соски просвечивали сквозь тонкую ткань. Явно, намеренно.

На губах – профессиональная, вежливая улыбка, но во взгляде читалась легкая насмешка, будто Кира – не первая, кто застыл на пороге с таким ошарашенным видом. Все в ее облике будто шептало: “Ты только вошла. Все самое интересное – впереди”.

Наконец девушка протянула им ключ-карту и улыбнулась еще шире. Слишком тепло. Слишком… понимающе. Будто уже знала, через что им предстоит пройти.

- Bienvenidos! Приятного отдыха, – сказала она с мягким акцентом.

Кира машинально взяла ключ-карту, стараясь не пялиться на грудь.

И все же уставилась. На секунду.

Опомнившись, отвела взгляд и крепче сжала ладонь Андрея.

“Боже, куда мы попали?..” – мелькнуло в голове.

И все же глубоко внутри что-то дрогнуло – не только смущение, но и странное, постыдное возбуждение.

За неделю до этого…

В последнее время Кира все чаще ловила себя на одной и той же мысли: они живут вместе, работают в одной компании, мотаются из спальни в офисный опенспейс и обратно – всегда вместе, и всегда будто немножечко врозь. Или уже не немножечко?...

Андрей – “биг босс”, как его полушутя называют в офисе, Кира – старший менеджер по продажам. Формально они даже не сидят в одном отделе, но все равно работа – вокруг, внутри, между ними. Как пелена.

Кира сама не заметила, как за кофейком сболтнула о своих тревогах Ленке. Та только закатила глаза:

- Ну так скажи ему, - она тыкнула пальцем на свои губы, накрашенные ярко-красной помадой – и это в обычный-то вторник! - Словами, через рот. Только не “нам надо поговорить”, а по‑нормальному. Типа соскучилась, хочешь внимания. Иногда прокатывает.

Что ж, легко сказать – “Скажи”, а вот сделать... Стоило открыть рот, и голос куда-то исчезал. Что, если он оттолкнет?.. Отмахнется?.. Разозлится?.. Поселившийся в сердце страх давно лишил Киру дара речи.

Но в тот вечер она наконец отыскала храбрость на дне второго бокала вина.

- Тебе не кажется, что мы… отдалились? - выпалила она за ужином и тут же уставилась в тарелку с недоеденной пастой.

Андрей оторвался от ноутбука – в последние месяцы он даже за едой не расставался с работой.

- Что?

Кира набрала в грудь побольше воздуха. Сказала “А”, говори и “Б”.

- Я скучаю, Андрей. По нам. Я понимаю, у нас работа, дедлайны, все такое. Но мы как будто больше коллеги, чем пара. Даже секс какой-то… для галочки. Будто у нас напоминалка в календаре срабатывает.

Она ожидала раздражения, равнодушия, отговорок. Но вместо этого он молча смотрел на нее пару секунд, и вдруг хохотнул – тепло, задорно, знакомо. Так, как не смеялся, кажется, целую вечность.

- Что, так плохо? Даже секс? - он приподнял бровь и улыбнулся. - Малышка, это удар ниже пояса! Что ж ты раньше молчала?

Кира что-то неопределенно проблеяла – вино не прибавило ей красноречия.

- Не поверишь, но я давно уже подумываю об отпуске, - вдруг сказал Андрей. - Даже присмотрел один классный отель в Мексике.

Кира затаила дыхание. Воображение сразу нарисовало длинный пляж с белым песком, Карибское море, сладость коктейлей, танцы до утра, разговоры на закате… Может, даже медленный секс под звездным небом.

Да, идеально.

- Ты серьезно? А когда?

- Да хоть на следующей неделе. Закроем самые неотложные дела – и вперед. Вот, смотри.

Андрей развернул ноутбук, открыл вкладку в браузере и протянул ей экран. Кира наклонилась поближе.

Да, все как в мечтах! Мексика. Ривьера Майя. Тропики. Лазурное море и закаты, как с открытки. Она почти почувствовала теплый бриз и ладони мужа на своих бедрах.

- Идеально… - выдохнула Кира.

Но взгляд скользнул чуть ниже, и слова на экране заставили ее замереть.

“Desire Resort – место, где воплощаются самые смелые фантазии. Только для пар. Одежда – опционально”.

Она повернулась к Андрею – а он уже смотрел на нее. В его глазах было нечто новое. Голод? Предвкушение? Нечто такое, чего она не видела уже много месяцев.

- 2 -

Воздух у бассейна дрожал от зноя, от музыки, от смеха, от возбуждения, которым будто было пропитано все пространство.

Клубничную маргариту готовили до неприличия долго. Пока Кира стояла у барной стойки, неловко переминаясь с ноги на ногу, она почти физически ощущала чужие взгляды на своем полуобнаженном теле.

Красное бикини делало ее мишенью, выделяло из толпы. Мягкая ткань плотно облегала грудь, красиво очерчивая ложбинку, а тонкие завязки на бедрах казались нарочито хлипкими – как обещание того, что их легко сорвать. Купальник был смелее, чем Кира привыкла носить, но она специально выбирала его для Андрея – хотелось порадовать, соблазнить, разжечь. Но, глядя на окружающих, она поняла – здесь этот огонь заметили и другие.

Кира оперлась на стойку локтем, наблюдая, как бармен украшает высокий бокал ломтиком лайма, и тут справа от нее раздался бархатистый мужской голос:

- Дайте угадаю… - сказал он на английском. - Только сегодня приехали?

Она обернулась.

Перед ней стояла парочка: загорелая блондинка чуть за сорок и мужчина постарше, с серебром в волосах. Оба – в белом, с одинаковым бронзовым загаром, который бывает только у тех, кто отдыхает на море уже не первый день.

- Всегда любил этот растерянный взгляд, - не дожидаясь ответа, продолжил мужчина. - Эта робость… так возбуждает.

- Здесь все теряются в первый день, - подхватила женщина. - А потом втягиваются. Особенно, если попадают в хорошую компанию.

Бармен наконец придвинул Кире бокал с коктейлем, и она тут же сделала несколько торопливых глотков, пытаясь выиграть время для ответа. Взгляд мужчины задержался на вырезе ее купальника, женщина тоже не отводила глаз. Нет, это не светская беседа. Это… приглашение?

Словно в ответ на ее мысли, мужчина добавил:

- Кстати, мы с Хлоей всегда готовы помочь маленьким пташкам научиться летать. Одно только слово, и…

- Спасибо, не нужно, - перебила Кира. - Меня муж ждет.

- Конечно, - не моргнув, кивнула женщина. Ее улыбка вдруг сделалась хищной. Она понизила голос до заговорщицкого шепота: - Здесь все чьи-то. И это – лучшая часть.

Кира только вежливо улыбнулась и уже двинулась прочь, когда мужчина бросил ей в спину:

- Если передумаешь – нас можно найти в плейруме или в пятнадцатом номере. И зови с собой мужа. Вместе веселее.

“Да уж, отпуск обещает быть… интересным”, - подумала Кира, пока шла к своему шезлонгу у кромки бассейна.

Да, с ней и в обычной жизни частенько заигрывали. Но чтобы так, вдвоем… И все эти жадные взгляды… Никто здесь не пытался быть деликатным. Ни один мужчина не притворялся, что любуется пальмами или небом. Все смотрели нагло. С откровенным, беззастенчивым, почти звериным голодом.

Кира откинулась на спинку шезлонга и пригубила коктейль через изогнутую трубочку. Она порадовалась, что ее глаз не видно за темными линзами солнцезащитных очков – так было куда проще притвориться, что она ничего не замечает. Некоторые пялились без всякого стыда: загорелый блондин подплыл к бортику бассейна, и теперь его нахальный оценивающий взгляд блуждал по ее длинным ногам, округлым бедрам и груди, едва прикрытой красными треугольниками ткани.

Кира сделала вид, что совершенно равнодушна к такому вниманию. И все же внутри что-то задрожало. Смущение и возбуждение сплелились в тугой жаркий ком внизу живота.

Андрей склонился к ее уху и чуть прикусил мочку.

- Все смотрят только на тебя, - прошептал он. - Ты хоть догадываешься, как ты их заводишь?

- Брось… – отмахнулась Кира, и сама удивилась тому, как дрогнул ее голос.

Она невольно облизнула губы. Атмосфера вседозволенности и бесстыдства заставляла кровь быстрее бежать по венам. Казалось, все вокруг было соткано из флирта, предвкушения и скрытой игры. Смех и стоны смешивались, образуя странный, обжигающий коктейль.

В дальнем углу бассейна ласкалась троица – двое мужчин поочередно целовали красивую брюнетку. Скоро их ладони скользнули к груди и приподняли ткань купальника: девушка выгнулась, подставляя себя их губам.

В джакузи неподалеку рыженькая девушка запрокинула голову, а под водой рука ее спутника уверенно двигалась между ее бедер. Вода дрожала, переливалась солнечными бликами, и ее сдавленные стоны пробивались сквозь гул голосов и музыку.

Кира отвела взгляд: ее сердце колотилось так, будто она сама очутилась на месте этих девушек.

И тут Андрей наклонился ближе, его ладонь легла ей на бедро. Он лениво двинулся вверх, к завязке купальника, и издевательски медленно потянул, ослабляя узел.

- Андрей! - возмутилась Кира, нервно хихикнув. Она несильно хлопнула его по руке.

- Что? - в его голосе не было ни капли смущения – только вызов. - Здесь это никого не смутит.

Он вдруг сгреб Киру с ее шезлонга и усадил на колени лицом к себе. Его пальцы задержались на изгибе ее ягодиц, крепко сжали, затем двинулись выше. Словно играя с ее нервами, он потянул тесемку от лифа купальника. Натяжение ослабло, и ткань предательски поехала вверх, обнажая ареолы сосков.

Кира резко вдохнула. Воздух вокруг стал плотным, горячим, наэлектризованным. Она ясно ощущала: за ними наблюдают. И впервые вместо стыда ее обожгло чувство… сладкой власти. Она не могла поверить, что это действительно происходит – ее муж, в последнее время такой уставший, отстраненный, сейчас был жадным, нетерпеливым, почти чужим. И от этого ей хотелось его еще сильнее.

- Андрей… прошу… - сдавленно застонала она, сама не до конца понимая, чего хочет больше: чтобы он остановился или продолжил.

- Посмотри на них, Кира, - голос мужа был низким, хрипловатым. Он чуть повернул ее лицо в сторону пары в джакузи. - Им наплевать, что кто-то их видит. А ты думаешь, я смогу удержаться, когда рядом со мной сидит самая красивая женщина на свете?

Он скользнул губами вдоль ее ключицы и двинулся выше, к шее. Легкие поцелуи чередовались с горячими втягиваниями кожи, и каждая новая метка отзывалась мурашками по всему телу. Кира вздрогнула, но не отстранилась. Напротив, ее руки сами легли ему на плечи, притягивая ближе. Она давно мечтала о том, чтобы он коснулся ее так – будто боится потерять, будто хочет сжечь дотла в огне своего желания. Каждый его поцелуй напоминал ей о тех временах, когда они не могли насытиться друг другом. И сейчас эта забытая жадность возвращалась – к нему и к ней самой.

- 3 -

- Можно к вам присоединиться? - спросил мужчина на английском, и снова одарил Киру и Андрея широкой улыбкой.

Кира смутилась и опустила глаза, что-то невнятно бормоча. Пережитый оргазм еще туманил сознание, и абсурдность ситуации ничуть не помогала быстрее прийти в себя. И именно в этот момент она заметила: верх купальника сполз, и грудь – обнаженная, с острыми от возбуждения сосками – выставлена на всеобщее обозрение.

Щеки мгновенно вспыхнули огнем. Она торопливо потянулась поправить ткань, но дрожащие пальцы отказывались слушаться.

- Детка, мы их смутили, - с мягкой улыбкой протянула шатенка.

Она поставила бокал с недопитым коктейлем рядом с шезлонгом и шагнула ближе.

- Милая, не нервничай. Давай я помогу.

Прежде чем Кира успела возразить, девушка уже наклонилась. Ее прохладные пальцы скользнули по коже, поправляя сбившийся лиф, и на миг задержались – легкое, едва заметное касание. Подушечки пальцев очертили изгиб под грудью, и Кира едва сдержала дрожь. На первый взгляд прикосновение казалось почти случайным, лишенным всякой пошлости – и все же оно отозвалось жаром внизу живота.

Незнакомка быстро и ловко завязала тесемки, ее дыхание на мгновение коснулось плеча Киры, и она отстранилась так же быстро, как приблизилась.

- Вот так, bella, - сказала она с мягким акцентом, снова улыбнувшись. В ее улыбке было что-то обезоруживающее, но и опасное, будто она проверяла, насколько далеко можно зайти. - Хотя, честно говоря, без лифа было бы лучше. У тебя потрясающе красивая грудь.

Кира не знала, что ответить. Голова все еще кружилась. Она ощущала себя одновременно смущенной, благодарной и… предательски возбужденной.

- Меня зовут Хавьер, - представился мужчина.

Он уселся на соседний шезлонг. Его кожа была смуглой, волосы – густыми и чуть взъерошенными. Темные глаза с мелкими морщинками-смешинками в уголках изучали Киру слишком пристально, слишком… жадно. Андрея он будто не замечал.

- А я Виктория, но можете звать меня Вики.

Ее кожа сияла ровным бронзовым загаром, солнечные блики скользили по изгибам упругого тела. Она была миниатюрной, но ее формы – особенно пышная грудь – никак не вязались с хрупкой фигурой. Длинные каштановые волосы волной падали на плечи, а губы казались созданными для долгих, ленивых поцелуев.

- Андрей, - сказал муж, чуть выпрямившись. - А это… - в его голосе прозвучала нотка собственнической гордости. Он наклонился и провел рукой по бедру Киры, заставив ее вздрогнуть: - …моя жена, Кира.

- Я ваш поклонник, - заявил Хавьер. Его голос звучал низко, обволакивающе. - Должен сказать, вы просто фантастически кончаете. Так красиво, так чувственно… Вашему супругу невероятно повезло. И нам, что оказались рядом.

Кира застыла, не зная, как реагировать. Она вдруг осознала, что все еще сидит верхом на коленях у мужа, и запоздало дернулась, пытаясь подняться. Но Андрей лишь сильнее обхватил ее за талию и прижал ближе; его ладонь скользнула к ягодицам и властно сжала их.

- Расслабься, малышка, - прошептал он ей на ушко. В его голосе не было ни капли смущения – только довольное возбужденное мурлыканье. - Это же комплимент. И ты его заслужила.

- Хави, mi amor, basta! - Вики игриво шлепнула своего спутника по плечу. Ее смех был легким, как шампанское. - Ты же видишь, как сильно она смущена! Бедняжка и слова не может вымолвить!

Вики обвела взглядом Андрея и Киру, и заговорщицки улыбнулась:

- Скажите честно, вы здесь в первый раз?

Андрей усмехнулся, поглаживая Киру по бедру. Он явно наслаждался происходящим – и вниманием сногсшибательной пары, и смущением жены.

- Да, только приехали, - сказал он. - И, признаться, пока немного ошарашены.

- Ах, поверьте, это пройдет, - мягко перебила Вики и бросила короткий взгляд на Хавьера. - Мы стараемся приезжать хотя бы раз в полгода. Правда же, милый?

- Правда, - Хави согласно кивнул. - Прекрасное место. Пляж, кухня… - он сделал выразительную паузу, скользнув взглядом по Кире, и добавил: - …но главное все-таки люди.

Его улыбка стала еще шире. Хавьер смотрел слишком открыто, слишком жадно – как мужчина, привыкший брать то, что хочет. В его взгляде не было ни намека на приличия – одна лишь плотоядная уверенность и нескрываемая похоть.

Кира облизнула пересохшие губы. Голова кружилась, сердце заходилось в груди – слишком откровенно, слишком прямо, слишком… горячо. После того, что только что произошло на коленях у мужа, все это особенно сильно било по нервам. Она поспешно поднялась, почти срываясь с места.

- Простите, я… мне нужно… - слова застревали в горле. Она так и не смогла придумать правдоподобного предлога.

- Малышка, куда ты? - нахмурился Андрей. Он чуть подался вперед, но остался на шезлонге. В его голосе зазвучали нотки удивления, словно он не понимал, от чего она бежит.

Но Хавьер понимал. Кира столкнулась с ним взглядом, и внутри все разом ухнуло. Он не спрашивал, не удивлялся, не пытался смягчить ситуацию. Просто смотрел – так, будто уже все решил. Так, будто уже вообразил, как ее тело извивается под его руками.

- Все в порядке, милая, - Вики понимающе улыбнулась и легонько коснулась руки Киры, посылая огненные искры под кожу. - Мы никуда не спешим. Еще увидимся, правда ведь?

Кира растерянно кивнула и торопливо ушла – почти сбежала! – оставив Андрея с новыми знакомыми. Тот только бросил ей вслед:

- Я скоро буду!

Кира не могла ждать – ей нужно было убраться в безопасность номера как можно скорее. Она чувствовала: взгляд Хавьера не отпускает ее, словно крепкая рука на талии. И в этом взгляде читалось не “если”, а “когда”.

🔥 Делитесь впечатлениями в комментариях, как вам Хавьер и Вики? 🔥

❤️ Поддержите подпиской, звездой и добавлением в библиотеку – это лучшая мотивация писать быстрее и горячее. ❤️

- 4 -

Кира сидела на низком диванчике прямо на пляже, зарывшись босыми ногами в остывающий песок. Скатерть чуть колыхалась от вечернего бриза, бокалы звенели друг о друга, вино обжигало рот. Закат облизывал горизонт багровыми языками, и с каждой минутой небо темнело, переливаясь лиловыми и медовыми оттенками. Воздух был теплым, влажным, соленым, а набегающие на берег волны нашептывали тихие сказки о жарком дне и нескромной ночи.

Это был первый романтический жест от мужа за… слишком долгое время.

Все было как раньше, как в самом начале их общей истории. Андрей сидел рядом, близко – ближе, чем нужно для обычного ужина. Его рука не покидала ее бедро: поглаживала, лениво рисовала круги, а в перерывах между блюдами он наклонялся к ней и целовал – то в уголок губ, то в шею, то в ложбинку между ключиц.

Под нежными прикосновениями Андрея воспоминания о неловкой сцене у бассейна вдруг подернулись дымкой, стали казаться далекими и незначительными – будто странный лихорадочный сон.

- О чем ты думаешь? - спросила Кира, пока они ждали главное блюдо.

Глупый, банальный вопрос, но ей вдруг отчаянно захотелось знать, что творится у Андрея в голове, и ощущает ли он такой же прилив тихого, опьяняющего счастья.

- Сложно думать хоть о чем-то, когда ты рядом, - тихо ответил он.

Андрей провел пальцами по ее щеке – медленно, невесомо, как будто впервые – и наклонился к губам. Поцелуй был неторопливым, с тянущимся жаром, с невысказанным, но явным желанием. Кира с трудом удержалась от стона.

Когда к их столику приблизился официант, она по привычке хотела отстраниться, но Андрей лишь мягко усмехнулся и задержал ее ближе – не поцелуем, но прикосновением. Его рука скользнула чуть выше по бедру, пальцы на миг задержались под подолом платья, легко, почти небрежно коснулись обнаженной кожи и медленно и неотвратимо двинулись к краю трусиков. Да, сомнений быть не могло – он снова мягко прощупывал ее границы и проверял, как далеко сможет зайти.

Кира затаила дыхание. Сердце колотилось. Она чувствовала, как внутри рождается уже знакомое ощущение – смесь смущения и невыносимо острого желания. Официант тем временем поставил на усыпанный белыми лепестками стол две тарелки с рыбой на гриле, невозмутимо пожелал им приятного аппетита и скрылся.

Андрей даже не взглянул ему вслед – он смотрел только на Киру. И в этом взгляде было все: восхищение, голод и тот самый мужчина, который когда-то сводил ее с ума одним только прикосновением.

- Боже, что же ты делаешь со мной… - пробормотала Кира.

- Просто напоминаю о том, что хочу тебя. Сегодня – и всегда.

Кира улыбнулась – глупой, влюбленной улыбкой.

- Я все еще не могу привыкнуть к такой… смелости, - призналась Кира.

- Брось, малышка, - усмехнулся Андрей. - Оглянись вокруг – мы с тобой еще самые скромные.

Кира нехотя оторвала взгляд от его лица и послушно огляделась.

На пляже, чуть в стороне от основного ресторана, под гирляндами из золотистых лампочек тянулся ряд таких же низких диванчиков с небольшими сервированными столами. Они стояли на приличном расстоянии друг от друга, чтобы создать видимость уединения… но не более того.

В сумерках все казалось чуть приглушенным, размытым – как в кино, снятом на старую пленку. Но даже в этом мягком, романтичном полумраке было ясно: почти каждая пара на этих диванчиках была увлечена своей маленькой, частной прелюдией.

Кто-то лениво целовался, не дожидаясь десерта. Кто-то – как пара слева – уже не стеснялся распускать руки. Молодой парень стянул с плеча своей спутницы бретельку платья и теперь неспешно ласкал обнажившуюся грудь. Та лишь откинулась на спинку диванчика и прикрыла глаза от удовольствия.

Кира отвернулась и опустила глаза в тарелку.

- Не завидуй, - шепнул Андрей, улыбнувшись краешком рта.

- Я не завидую! - возразила Кира, хотя сказала это слишком поспешно.

- Тогда… что ты чувствуешь?

Она ответила не сразу. Пригубила вина, чтобы дать себе время нащупать правильные слова. Пока она сама не могла объяснить себе, почему так отчаянно стыдилась того, что люди без всякого смущения показывали сами?

- Не знаю, - наконец призналась она. - Меня не покидает ощущение, что я заглядываю в чужие окна или подсматриваю в замочную скважину. И сама тоже оставляю включенным свет, чтобы к нему слетались мотыльки. Да, все это манит… Да, это волнует, возбуждает… Но что, если за всем этим последует наказание?

- Наказание? - Андрей чуть изогнул бровь. Он наклонился ближе и хищно улыбнулся: - Только если ты сама попросишь.

Кира фыркнула, хихикнула и шлепнула его по плечу – но жар внизу живота вспыхнул еще сильнее.

- Хватит! Ты же понимаешь, о чем я. Может, не наказание, но… Расплата. Для нас с тобой. Как для пары.

Андрей медленно кивнул.

- Понимаю. И думаю, что ты слишком много думаешь.

В его словах не было ни упрека, ни насмешки, но Киру все равно неприятно кольнуло. Что плохого в том, что за всем этим развратным сумасшествием она боится потерять то, что действительно важно – их самих? Отпуск закончится, но последствия… последствия останутся.

- Зачем усложнять? - продолжил Андрей. Его вкрадчивый шепот тихо ввинчивался в уши. - Тебе же было хорошо, там, у бассейна? Я видел, как ты кончаешь. Чувствовал, насколько мокрой ты была.

- Да, это… возбуждало, - призналась Кира, прикусив губу.

- Всего лишь “возбуждало”? - ухмыльнулся Андрей. - Малышка, я видел, как ты кончаешь тысячи раз. Ты можешь обманывать себя, сколько хочешь, но я знаю точно – это был один из лучших оргазмов в твоей жизни. Так может тебе было так хорошо еще и потому, что все, что мы делали на глазах у всех этих людей – было запретно? Постыдно, порочно… грязно? И именно поэтому удовольствие умножалось в сотни раз?

Кира молча слушала, пытаясь понять, к чему он клонит. Андрей взял ее за руку, переплетая пальцы. Его большой палец нежно поглаживал тыльную сторону ладони – успокаивающе, почти медитативно.

- 5 -

Кира поняла – Андрей знал. Не мог не знать. Не случайно он взглянул на часы за ужином, не случайно привел именно в эту пустынную часть пляжа. Он точно знал, кого они застанут.

Но знал ли, что она почувствует?..

Кира ждала, когда ее захлестнет волна возмущения, но вместо этого в груди и внизу живота вспыхнуло что-то совсем иное.

- Андрей… - сбивчиво зашептала она. - Мы должны уйти.

Она попятилась, но рука мужа сомкнулась на ее талии – крепкая, властная, не отпускающая.

- Смотри, - шепнул он у самого уха. В его голосе появилась та самая гипнотическая вкрадчивость, от которой у Киры всегда подкашивались колени. - Просто смотри.

Он встал за ней, обнял сзади, обвив руками талию, прижал к себе. Кира ощутила, как напряглось его тело; почувствовала его растущее возбуждение. Его губы коснулись ее шеи, дыхание обжигало кожу.

А ее взгляд все равно тянулся туда, к паре на песке.

Их стоны сливались с шумом прибоя, с тьмой, с ветром. Вики обвила Хавьера руками, прижалась к нему всем телом; его губы и язык блуждали по ее шее. Она двигалась вверх-вниз, и все равно казалась ведомой: ладони Хавьера крепко сжимали ее бедра, направляли, насаживали – глубоко, резко, сильно. Он будто играл на ней, как на музыкальном инструменте, раз за разом извлекая из тела Вики сладкие стоны.

Хавьер что-то шептал на испанском – хрипло, прерывисто, жарко. Кира не понимала ни слова, но безошибочно угадывала смысл – язык страсти невозможно перепутать ни с чем. Его низкий обволакивающий голос завораживал и ее саму – вдоль позвоночника побежали мурашки, губы приоткрылись, готовые к поцелую.

Между ног медленно разливалась горячая пульсация.

“Боже, как он ее трахает…” - пронеслось у нее в голове.

Андрей наклонился ближе, его ладонь скользнула по бедру Киры, задирая подол платья.

- Признайся, тебе же нравится? - прошептал он. - Смотри, не отводи взгляд.

Кира прикусила губу. Ее соски болезненно напряглись, дыхание сбилось. В груди зрело что‑то новое – не только возбуждение, но и странная, колючая ревность.

Рука Андрея двинулась к заветному треугольнику внизу живота, отодвинула полоску трусиков. Его пальцы осторожно раздвинули набухшие лепестки, подушечки пальцев заскользили вверх-вниз.

- Какая ты мокрая, - восхитился он. Его палец проник внутрь, и Кира выгнулась, пытаясь подавить стон.

Ей чудилось, что земля раскачивается под ногами, а волны жара поглощают тело. Фигуры на песке и настойчивые пальцы Андрея заставляли ее промежность исходить соком. Кира не хотела быть здесь, но и не могла отвести глаз. В голове не осталось ни единой мысли, кроме одной, пугающе ясной:

Она мечтала оказаться на месте Вики.

Да, именно так. Не просто быть сверху, двигаться в том же ритме – она хотела чувствовать под собой именно его, Хавьера.

Она содрогнулась: это было неправильно. Но страшнее всего было то, как сильно Кира этого хотела.

Чтобы он насаживал ее так же – глубоко, резко, жадно. Чтобы страстно нашептывал на ухо горячие пошлости на незнакомом языке. Чтобы трахал неудержимо, жарко, не заботясь ни о чем вокруг.

Андрей словно читал ее мысли.

- Признайся, - прошептал он. - Ты хочешь быть там?

Кира не ответила. Ласки мужа становились все более напористыми, неудержимыми. Его палец обвел ее вход – медленно, мучительно сладко. Он вдруг резко проник внутрь, заставив тихо вскрикнуть.

- Только представь, - продолжил Андрей. - Я держу тебя за волосы, имею твой ротик, а он входит в тебя. Глубоко. Как в нее.

Кира помотала головой.

- Андрей… - от его прикосновений слова застревали в горле. - Я… не могу…

- Почему? - он не остановился. - Ты им понравилась. Я заметил это еще у бассейна. Готов поспорить, они оба мечтают о том, чтобы поиметь тебя. И с удовольствием сделают это – прямо здесь, прямо сейчас. Нужен только один шаг…

Мир вокруг плыл, раскачивался, пылал. Предательский стон рвался наружу, и Кира зажала себе рот ладонью, прикусывая пальцы.

- Смотри, как она стонет. Ты же хочешь чувствовать то же самое? Признайся, малышка, не нужно бояться своих желаний. Здесь никто не осудит. Уж я-то точно.

Она не ответила – не могла.

Андрей ввел в Киру второй палец. Его ладонь прижималась к ее лону, а движения были дразнящими – глубокими, медленными, нарастающими.

- Помнишь, о чем мы говорили? Я хочу, чтобы ты позволила себе больше. Чтобы мы позволили себе больше. Хватит врать самой себе. Ты же мечтаешь, чтобы тебя трахали так же, - его голос стал хриплым, чужим. - Чтобы Хави держал тебя так, как держит ее. Чтобы ты визжала, стонала, задыхалась…

- Нет… - просипела Кира. Но ее бедра сами подавались навстречу его ласкам. - Не с ними… Не сейчас…

Андрей развернул ее лицом к себе и поцеловал – жестко, жадно, врываясь языком в ее рот. Она застонала в поцелуе, зацепилась за него руками. Он прижался к ней сзади, позволяя ощутить, как сильно хочет ее. Как тверд. Как готов.

- Ладно, - прорычал Андрей. Его глаза потемнели – в них больше не было мужа. Только самец – хищный, дикий, опасный. - Как знаешь. Но я больше не могу сдерживаться.

Он толкнул ее вперед, заставив опереться о пальму. Она послушно раскинула ладони по шершавому стволу, раздвинула ноги, прогнулась, отставив попку. Андрей рывком задрал платье до самых бедер, сорвал трусики, и снова коснулся пальцами ее влажной пульсирующей плоти.

- Ты горишь, - выдохнул он. - Из-за меня? Или из-за них?

Кира не знала ответа. Все смешалось. Голос мужа, чужие стоны, ее пульс, стыд, жар – все спуталось воедино.

Она ощутила, как Андрей приставил член к промежности, потерся головкой о нежные складки. Кира не успела вымолвить ни слова, как он вошел в нее одним мощным толчком. Она вскрикнула – не от боли, а от ощущения, как глубоко он заполнил ее изнутри.

Одна рука сжала бедро – крепко, почти до боли, вторая скользнула в вырез платья. Пальцы жадно сомкнулись на упругом полушарии, щипнули сосок.

День второй. - 6 -

Кира проснулась от того, что ладонь Андрея легла на живот. Двинулась ниже, под кружево трусиков. Он дышал тяжело, будто не спал вовсе – будто все это время ждал, когда она вырвется из сна и снова станет влажной, готовой к его требовательным ласкам.

- Андрeй... - простонала она, едва успев открыть глаза.

Он не ответил. Его пальцы уже скользили между нежными складочками – мягко, уверенно, будто продолжали то, что началось на пляже. Будто все еще чувствовали в ней ту же страсть, ту же готовность подчиниться.

Кира изогнулась, но не оттолкнула его. Ее тело отзывалось слишком быстро. Между ног разгоралась уже знакомая пульсация — быстрая, предательская.

"Он все еще возбужден… И дело не только во мне", - поняла она.

Андрей изменился: теперь он был ненасытен. Как будто что-то внутри него прорвалось. Как будто отель, вся эта атмосфера обнаженной кожи, влажных шлепков и развратных взглядов заставила его проснуться другим. Более жадным. Более наглым. Более властным. Абсолютно бесстыдным.

Кира едва узнавала его. Но не могла – да и не хотела – сопротивляться.

Он раздвинул ее бедра, опустился между ними, горячо и влажно впившись в нее ртом. И она позволила. Позволила, чтобы забыться. Чтобы отогнать наваждение.

Чтобы не думать о том, что во снах с ней был Хавьер.

За завтраком Кира ощущала себя не в своей тарелке.

Она то и дело вскидывала глаза на дверь и всякий раз сжималась при мысли, что сейчас порог переступит знакомая парочка. Ела торопливо, почти машинально, отрезая кусочки фруктов и проглатывая их, не чувствуя вкуса. Андрей же был расслаблен – много шутил, издевательски долго смаковал фритату и неспешно прихлебывал кофе.

- Ты доел? - наконец не выдержала Кира.

- Ты куда-то спешишь? - его глаза вдруг сузились. - Боишься встретить наших друзей?

“Боюсь даже говорить о них”, - вдруг осознала она.

Пьянящее послевкусие вчерашнего удовольствия истаивало дымом и оставляло слишком много неудобных вопросов.

О чем они говорили там, у бассейна, без нее? Какие именно слова заставили Андрея привести ее в первый ряд театра чужой близости? Чего он хотел – просто посмотреть, или… действительно собирался сделать нечто куда более смелое?

Ей вдруг вспомнился другой, далекий день – словно из прошлой жизни.

На безымянном пальце еще не было обручального кольца, так что самоуверенный бариста оставил свой номер телефона на кофейном стаканчике прямо на глазах у Андрея. Кажется, наглец даже подмигнул и сказал что-то вроде: “Если вдруг захочется попробовать нечто новенькое”. Кира не удивилась – мужское внимание было ей не в новинку – и только рассеянно кивнула в ответ. Наверное, все-таки улыбнулась – разумеется, просто из вежливости – потому что стоило им выйти из кофейни, как Андрей вдруг впился поцелуем ей в губы.

- Что это на тебя нашло? - рассмеялась она, когда он отстранился.

- Да так… - он пожал плечами, спрятавшись за кривоватой улыбкой. - Отбиваю всякое желание пробовать что-то новенькое с обнаглевшими баристами.

- Ревнуешь? - Кира игриво надула губки. - Что ж, тогда одного поцелуя будет недостаточно. Придется как следует постараться.

- О, уж я постараюсь, можешь не сомневаться, - рассмеялся Андрей и притянул ее к себе. И вдруг добавил, глядя в глаза, без тени улыбки: - Но ты же понимаешь, что я тебя никому не отдам? Никогда.

- Никогда-никогда? - дразня, переспросила Кира. От нежности и любви екнуло сердце.

- Никогда.

Тогда казалось, что так будет всегда. Но воспоминание испарилось, осталась реальность. Реальность, где муж сам подталкивал ее к другому. Мягко, методично, без всякого страха.

Андрей кашлянул и выгнул бровь. Он все еще ждал ответа.

- Я просто… - она запнулась, подбирая слова. - Вчера было многовато потрясений для одного дня. Я хочу побыть с тобой наедине. Подальше от всего этого… безумия. Только ты и я.

Андрей на мгновение нахмурился, но тут же взял себя в руки.

- Хорошо, малышка, как скажешь. Значит, бассейн отменяется?

Кира вздохнула с облегчением.

- Да. Может, поищем укромное местечко на пляже?

- Как вчера? - подмигнул Андрей, и Кира, не сдержавшись, рассмеялась.

В самой дальней части пляжа не было лежаков, но Киру это не смутило. Она расстелила полотенце на песке, стянула с себя сарафан и осталась в одном купальнике. Легла на живот, подставляя спину солнцу.

В ту же секунду Андрей потянулся к завязкам лифа.

- Андрей, - предостерегающе произнесла она.

- Брось, здесь ни души. Только ты, я и загар без следов.

И Кира позволила. Пусть.

Пусть спина будет открыта солнцу. Пусть грудь чуть-чуть выглядывает, когда она поворачивается на бок – вчера у бассейна она была куда более нагой. Пусть ладони мужа скользят по бокам, массируют ей ноги, ягодицы, как бы невзначай касаются промежности…

Она закрыла глаза – и словно исчезла. Все было как в тумане. Песок, солнце, похоть.

Потом – вода.

Они вошли в море, когда солнце уже припекало по-настоящему. Кира окунулась с головой: вода ласкала обнаженную грудь, прохладой скользила по соскам, заставляя их затвердеть. Она поплыла чуть дальше от берега, желая остудиться – и вдруг ощутила, что сзади к ней прильнул Андрей. Его рука снова легла ей на грудь – уверенно, жадно, как ночью.

- Может хватит убегать?

- От чего? - не поняла Кира.

- От себя. От того, как тебе понравилось все то, что случилось вчера.

Воспоминания снова заполнили разум. Стоны Вики, хриплый шепот Хавьера, жесткие толчки Андрея, запах соленого воздуха и секса. Кира вспыхнула румянцем.

- Давай перестанем бояться, - Андрей поцеловал ее в висок, легко коснулся губ, скользнул к шее. - Давай просто… проживем этот отпуск до конца. Со всеми его возможностями.

- О чем ты?

- О вечеринке. Сегодня, в отельном клубе. Музыка, алкоголь, танцы, красивые тела, дерзкие ласки. Может, даже playroom. Все, ради чего мы сюда ехали.

- 7 -

Он возник словно из ниоткуда.

Черная рубашка была расстегнута на пару пуговиц; рукава закатаны, предплечья оголены – загорелые, сильные, накаченные. В руках – два стакана виски. Взгляд темный, спокойный, но в нем читалась та же жадность, что витала в воздухе клуба. Вот только направлена она была не на всех – лишь на Киру.

Хавьер не стал ждать приглашения – просто сел рядом. Придвинулся непозволительно близко: его колено коснулось ее под столом.

- Выглядишь потрясающе.

Он сказал это просто, будто это был не комплимент, а констатация факта. Его зрачки расширились, заполнив почти всю радужку; Кире почудилось, что она соскальзывает в эту темную бездну и летит, летит, летит...

Хавьер придвинул к ней один из стаканов с виски, будто случайно коснувшись ее ладони своей. Лед звякнул, всплывая и плавясь в янтарной глубине. Она отдернула руку и нервно улыбнулась:

- Спасибо, не нужно. Андрей ушел за коктейлями.

- Думаю, он еще не скоро вернется, - Хавьер кивнул в сторону барной стойки.

Кира подняла голову, и глаза сами нашли их в толпе.

Андрей и Вики стояли бок о бок – так близко, что почти соприкасались бедрами. Андрей что-то говорил, склонившись почти к самому ее уху, а она в ответ игриво касалась ладонью то его плеча, то груди. В руке Вики держала высокий бокал с коктейлем, и нарочито медленно и чувственно посасывала трубочку. Бокал был только один – тот самый, что предназначался Кире.

Что‑то кольнуло под ребрами. Резко, болезненно. Кира вдруг очень ясно ощутила, как тонка ее кожа, и как легко под ней проступает горячая, колючая ревность.

Хавьер все еще держал перед ней стакан. Просто ждал, как будто выбор был лишь формальностью. Она взяла его, и, не отводя взгляд, сделала несколько глотков.

Обжигающая крепость виски прошла сквозь нее волной – от нёба до желудка. Тепло разлилось по телу слишком быстро, и она поморщилась и зажмурилась, будто от вспышки света.

Когда Кира снова открыла глаза, Хавьер смотрел все так же, не мигая.

Он наклонился ближе, будто собирался что-то сказать – и смолчал. Взгляд скользнул по ее губам, по шее, потом снова вернулся к глазам.

- Я думал, ты присоединишься.

Он произнес это тихо, почти лениво. Без упрека или давления. Кира не сразу поняла, о чем он говорит, а когда поняла – почти перестала дышать.

- Мы… Вы… - мысли путались. Стыд пятнами проступал на скулах. - Вы нас видели?

Хавьер усмехнулся краем губ. Медленно кивнул.

- Только когда вы появились.

Пауза.

- Потом вы оставили нас. Было невежливо, но… понятно.

Он сидел так близко, что она отчетливо ощущала его запах – терпкий, мускусный, тревожащий. Он будоражил не только обоняние, но и инстинкты. На миг Кире почудилось, что она не сидит рядом, а уже лежит под ним, вдыхая волнующий аромат разгоряченной кожи.

Тело отозвалось первым – тянущей пульсацией внизу живота, тяжестью в груди. Кира сжала колени. Выпрямила спину. Попыталась сосредоточиться на чем‑то другом – на чем угодно. И выпалила первое, что пришло в голову:

- Вы сговорились с Андреем?

Хавьер чуть приподнял брови и улыбнулся:

- Просто невинное предложение. Решение всегда за парой.

Вот только она в принятии этого решения не участвовала. Андрей все решил за них обоих.

Кира снова посмотрела на бар. Вики так близко прижалась к Андрею, что уже касалась его пышной грудью. Он даже не пытался отстраниться. Нет-нет, Андрей улыбался. Той самой обаятельной, открытой улыбкой, в которую Кира когда-то влюбилась.

Она отвела глаза и уставилась в стакан с виски. Сердце сжалось.

- Не всем такие решения даются легко, – пробормотала она – больше себе, чем Хавьеру.

Вздрогнула, будто пробудившись от сна. На миг ее захватила хмельная злость, и слова сами сорвались с языка:

- Не нужно ничего обсуждать с моим мужем за моей спиной! Если уж вам с Вики так не терпится что-то… предложить… - Кира запнулась. Уверенность уже таяла. - …то предлагайте мне сами, не через Андрея.

- Хорошо, - легко согласился Хавьер.

Он небрежно положил руку на спинку дивана за ее плечами и вдруг наклонился к самому уху, обжигая кожу дыханием:

- Я хочу тебя, Кира.

Она застыла.

- Хотел с первой минуты. Всю, без остатка. И хочу здесь и сейчас.

Его колено под столом скользнуло вдоль ее бедра. Не давя, не наседая – просто заявляя о себе. Кончики пальцев едва коснулись обнаженного плеча, посылая тысячи мурашек вниз по позвоночнику.

Кире хотелось сказать что-то остроумное, холодное, дать отпор – но язык не слушался. Пульс гремел в ушах.

Хавьер чуть отстранился, чтобы взглянуть ей в глаза:

- Я не тороплю. Не уговариваю. Просто предлагаю, - уголок его губ чуть дернулся: - В этот раз – только тебе.

Кира прикусила губу. Внутри все дрожало – то ли от страха, то ли от будоражащей близости.

- Ты слишком уверен в себе, - прошептала она. Сделала еще пару жадных глотков виски, надеясь унять дрожь.

Хавьер только пожал плечами и улыбнулся:

- Просто некоторые мужчины не понимают своего счастья, - его глаза сверкнули. - Тем хуже для них, и лучше – для меня.

Кира не ответила – не могла. Сердце бешено колотилось, голова кружилась – от духоты, от крепости виски… от него.

Андрей и Вики все еще смеялись у бара – легко, непринужденно, позабыв обо всем на свет. Он ни разу не обернулся к их столику. Не искал глазами Киру. Будто забыл, что она вообще здесь. В голове всплыли его слова: “Помни – мы с тобой можем выбирать. Кому смотреть, к кому прикасаться”...

Словно в ответ на ее мысли, пальцы Хавьера мягко, но уверенно скользнули по внутренней стороне ее ладони – едва заметный жест, который будто перерезал тонкую ниточку внутри.

Он поднялся первым и подал ей руку:

- Пойдем. Или опять боишься?