Семья

Глава 1

Глава 1

Наталья не могла объяснить откуда шло это ощущение дискомфорта, но в кафе было неуютно, не было такой привычной домашней тишины, вечерней умиротворённости и чувства защиты. Она огляделась, подавила вздох разочарования, и почувствовав, что хочет домой, перевела взгляд на Ирину Маркову. Она поняла откуда возникло это ощущение. Винторская просто не любила шум. Он надоел ей на работе. В школе всегда шумно, и учителю хочется, чтобы хоть в свободное время было как можно тише.

А здесь, несмотря на довольно приличное расстояние между кабинками или как их ещё называют продвинутые завсегдатаи – «сепаре», обстановку нельзя было назвать располагающей к задушевным беседам сродни посиделкам на кухне. К тому же, Наталье постоянно казалось, что их с Ириной кто-то подслушивает. Винторской было тридцать пять. Это была блондинка с правильными чертами лица, голубыми глазами с миндалевидным разрезном, маленьким аккуратным носиком и пухлыми губами. Ей шло короткое каре с чёлкой, чуть длиннее обычной. Иногда она спадала на глаза, но Наталье нравилось поправлять её небольшим откидыванием головы.

Подруга непринуждённо, с аппетитом ела заказанную уху. Шикарный золотой кулон в виде головы пуделя беспокойно дёргался на тонкой, по всей видимости, платиновой цепочке.

- Хорошо, всё-таки, здесь готовят. – Ирина удовлетворённо кивнула, взглянув на Наталью.

Золотой пудель на фоне чёрной с блёстками кофточке немного склонил голову, словно выражая какое-то сомнение.

Маркова протёрла губы салфеткой.

- Нормально. – Отозвалась Винторская. – Но по мне, то я дома лучше сготовлю.

- Потому что ты домашняя. – Пробормотала Ирина с плохо скрываемым упрёком. – Со школы всё дома сидишь, и никуда тебя не вытащишь. На дискотеку, помню, придём, а у тебя такое лицо… скучное. Постное.

Наталья промолчала.

- Тебе никогда ничего не нравится. – Продолжила подруга, с лёгким раздражением махнув ладонью.

Наталья, покраснев, отделила ножом от куска какой-то рыбы, по всей видимости хэка, кусочек пропаренной плоти, и нацепив на вилку, отправила в рот. Рыба показалась и суховатой, и пресноватой. Нет, определённо она сготовила бы лучше. А Ирина ворчит, просто потому что не любит готовку. А от неумения чего-то сложно получить настоящее удовольствие. Но, Господи, как можно не любить готовить. Особенно если кухня оборудована всем необходимым, наборами ножей, кастрюль и прочего.

Наталья вдруг неожиданно пришла в голову мысль, почему она сейчас, не может встать, и просто уйти. В конце концов, она Наталья Винторская вполне взрослая девочка. И с какой такой стати, она должна мучить себя. Есть эту совершенно невкусную рыбу, выслушивать нравоучения от Ирины.

Винторская почувствовала, что нахмурилась, и хотела уже было подозвать официанта, и расплатиться. Потому что у Марковой никогда не было денег. Она всегда делала виноватое лицо, и разводила руками, когда требовалось заплатить за кафе. Затем, следовали вечные жалобы на жизнь, и несправедливое отношение к ней окружающих.

Ирина была высокой крупноватой брюнеткой с каким-то вечно лисьим выражением лица, которое иногда переходило в раздражённое.

- Я тебя что позвала-то? – Маркова жеманно отодвинула пустую тарелку, подняла глаза на Наталью. – У меня к тебе предложение.

«Сейчас, деньги в долг начнёт просить. – Подумала Наталья. – Ну, уж нет. Хватит. Те ещё не отдала. И, вообще, шла бы она лесом».

- Замуж тебе надо, подруга. – Произнесла Ирина, недовольно скривив губы. – Поэтому ты такая и бука. Время-то идёт... знаешь ли. – Она многозначительно потрясла головой, отчего золотой пудель затрясся на обтянутой тонким шёлком груди так, что казалось, что он зашёлся от смеха. – А время, знаешь, это ткань из которой соткана жизнь. Так-то вот.

«Боже ж, ты мой. – Мысленно поразилась Наталья. – Ну, надо же… где же это она Франклина-то начиталась?»

- Что ты говоришь... – Наталья иронично подняла брови. – Спасибо, а я и не знала.

Ирина пропустила иронию подруги мимо ушей, что было ей несвойственно, и продолжила:

- Скажу прямо, жениха я тебе нашла. Поэтому и позвала тебя на встречу. – Маркова доверительно прикрыла глаза, наклонившись вперёд, отчего её большая грудь угрожающе зависла над тарелкой.

Сейчас она напомнила Винторской сводницу из какого-то фильма.

- Мужчина старше тебя на пять лет. Как нам и объясняли, помнишь? Ну, про то, что мужчина должен быть старше минимум на пять лет. Весь и себя положительный, обеспеченный, мама не горюй. – Ирина закатила глаза. – При должности. Работает где-то в администрации. И там он не последний человек. Чиновник, в общем. Разведён. Детей нет. В общем, такой вариант, подруга один раз в жизни даётся.

Винторская не удивилась, она всегда знала, что её подруга отличается бестактностью. И это был далеко не единственный недостаток Ирины.

Сейчас у Марковой был такой вид, что Наталья должна была рассыпаться в благодарностях за такое неравнодушное участие в своей судьбе. Но Винторская молча, равнодушно смотрела на подругу, думая, как бы побыстрее закончить эту встречу, и уехать домой. Разумеется, Ирина будет просить, чтобы она добросила её до дома, но Наталье не хотелось этого делать. Мелькнула мысль, дать ей на такси, но это было бы слишком. И что говорить, смахивало на откровенное унижение подруги. Противный пудель скривился на цепочке, и Маркова перехватила её взгляд.

Глава 2

Глава 2

Мелодия на телефоне разрезала тишину спустя п

Глава 2

Мелодия на телефоне разрезала тишину спустя полтора часа. Номер был незнакомым. И Винторская, критично настроенная к подобным звонкам, поколебавшись, всё-таки взяла трубку.

- Добрый вечер. – Послышался приятный, чуть хрипловатый баритон. – Вы Наталья?

- Да… Да. Добрый вечер. – Манера общения не походила на рекламный звонок из какого-то банка.

Похоже эта «пройда» Маркова, всё-таки, дала её номер телефона.

- Мне ваш номер дала Ирина Маркова. Знаете такую?

- Да, знаю. – Пробормотала Наталья, подавив вздох. – Вчера только виделись.

- Суть моего звонка она вам изложила? – После непродолжительной паузы осведомился мужчина.

- Изложила. – Уже не скрывая вздоха, произнесла Винторская.

«Сводница. – С некоторой долей презрения подумала она о Ирине. – Всё-таки, дала мой номер».

- Тогда позвольте поинтересоваться, какую кухню вы предпочитаете? Это я как предисловие к выбору ресторана? – Учтиво спросил незнакомец.

Нет, определённо, он был воспитан. Но ещё немного таких вот рафинированных фраз, и она примет это за слащавость.

- Ой, - стараясь скрыть раздражение, вздохнула Наталья, - если честно, то домашнюю. Готовить люблю больше, чем есть.

Ей почему-то не хотелось кокетничать, и уж тем более, тащиться в какой-нибудь ресторан. И вообще, сегодня у неё по-своему, «светский» вечер. И никто ей не нужен для компании.

- Да вы что! – Воскликнул Пётр. – Ну, надо же… Я тоже.

- Там не поговорить по душам. Ничего. – Добавил он.

- Вот-вот. – Поддержала его Наталья. – Такое ощущение, что все подслушивают.

На какое-то мгновенье ей показалось, что по ту сторону трубки читают её мысли.

- Что ж… - Вздохнул Пётр. – Вы поистине незаурядная женщина.

- Могу пригласить вас на свои кулинарные шедевры? – Спросил он после непродолжительной паузы.

- Так вы умеете готовить? – Изумилась Винторская.

- И причём, также как и вы, больше чем пробовать. Наедаюсь в процессе приготовления блюда так, что потом, когда оно готово, есть уже не хочется.

- Хм… - Наталья задумчиво накручивала локон на палец. – Не знаю… - Она взглянула на часы.

Ведь так хотелось полежать сегодня в ванной, заполненной пенкой. Почитать что-нибудь модное в тишине с задёрнутыми шторами. Сварить кофе, и обязательно добавить в него мороженого. Нет, сегодня она не в том настроении, чтобы пробовать чью-то стряпню. И нет желания заморачиваться насчёт поездки незнамо куда.

- Давайте, так, - предложил мужчина, - как только вам будет лень или некогда возиться на кухне, вы позвоните мне. Я что-нибудь приготовлю, и угощу вас. Если вам понравится, то, когда захочется готовить вам, я не откажусь от вашего предложения.

- Если вы сочтёте его уместным. – Чуть помолчав, добавил он.

«Хм, хитрец какой». – Мысленно усмехнувшись, подумала Наталья.

- Хорошо, - ответила она, - сегодня я вполне сыта. Может быть, завтра… или послезавтра.

- Отлично. – Отозвался баритон. – Тогда, звоните. Кстати, меня зовут Пётр. Прошу простить великодушно, что не представился сразу.

Неожиданно в кухне мигнул свет, и Наталья подумала, что кто-то подмигивает ей.

А что, может быть, и в самом деле, нагрянуть в гости. Хотя бы, завтра. Говорят, лучшие повара – это мужчины. Почему бы и нет. Может быть, и человек-то, неплохой. По крайней мере, воспитанный, ненавязчивый. Да и с расспросами не лез. Почему одна? В чём дело? Почему-почему… «по кочану». Нет, непритязательный такой человек. Приятный даже. А речь какая грамотная. Отличником поди был.

Винторская подумала, что наверное, этот визит был бы достаточно опрометчив с её стороны. Она даже не видела ни разу этого человека. Но с другой стороны, это был знакомый Марковой. Не могла же Ирина познакомить её с каким-то маньяком или аферистом. Ну, в конце-то концов.

Отхлебнув свой кофе, Наталья поймала себя на мысли, что слишком много думает об этом Петре. Настолько много, что даже стала представлять, как он выглядит.

Женщина плохо спала в эту ночь. Снилась какая-то неприятная чушь. Нечто среднее между сказкой и сюрреализмом. Наталья даже вспомнить не могла, что именно снилось.

Но потолкавшись в пробках, послушав бодрые голоса ведущих новостей, приехала на работу в хорошем настроении.

А что, может быть, сегодня и заехать на тарелку щей, или что он там может ещё приготовить. Интересно, он живёт один? Или может быть, с родителями? Ближе к концу рабочего дня, Наталья набрала номер Петра.

Он не брал трубки достаточно времени, чтобы можно было отключиться.

- Да, слушаю, Наталья. Добрый вечер. – Услышав его голос, Наталья вдруг ощутила то волнение, которое не испытывала уже давно. С тех времён, когда училась в пединституте. Тогда в аудиторию заходил молодой доцент, и она испытывала похожее чувство. Нечто среднее между стыдом и каким-то счастьем. От которого душе хотелось петь, а жизнь казалось чем-то удивительным и прекрасным.

Глава 3

Глава 3

Он рассказывал по-простому. Без пафоса и бахвальства. И это позволяло Наталье чувствовать себя с ним на равных. Просто его семье больше повезло. Они успели вложить деньги до кризиса, и не прогадали. Да, понятно, ведь их целая семья. А семьёй копить всегда легче и быстрее, и подстраховать есть кому. А она одна. Попробуй накопи на мечту, если ты одна. Разумеется, можно было взять кредит, в чём-то ущемить себя, но она не решалась. Именно по той причине, что рассчитывать особо было не на кого. Ну, не на Маркову же рассчитывать в случае чего.

Винторская улыбнулась, представив, как Маркова выступает у неё поручителем, и платит за неё кредит, когда Наталья сама не может сделать этого. И смешно, и грустно. Дожить до тридцати пяти лет, и не иметь подругу, которая могла бы выручить в трудный момент. Ну что же это такое-то с ней? Почему ей так не везло на подруг? Она вздохнула, вспомнив как сама пару раз была у Ирины поручителем.

Пётр украдкой бросал на неё интригующие взгляды, неспешно орудуя ножом и вилкой.

- А я вот тоже мечтала о доме. – Разоткровенничалась Наталья. – Копила-копила, знаете ли… Всё выбирала получше, место, чтобы было престижное. И…

Она разочарованно махнула рукой. – И кризис этот…

- Одной тяжело на такие покупки собирать. – С сочувствием согласился Пётр. – И дело даже не в величине зарплаты. Просто в нынешних условиях трудно сделать выбор. И каждый раз хочется лучший вариант.

- Как вы меня понимаете? – Воодушевлённо воскликнула Наталья.

- Да я сам такой. – Ответил Пётр. – Тоже выбирали года два дом, чтобы купить. Пока не поняли, что идеальных домов нет.

- Место хорошее у вас. – Винторская уважительно скривила губы.

- Участки большие, поэтому соседи далеко достаточно. А это создаёт эффект индивидуальности, некого единения с природой. Того, чего нам так не хватает в городской черте. Но к этому надо прийти.

Они ещё поговорили о соседях. Наталья привела в пример свою дачу с маленьким участком, доставшуюся ей от родителей. Посетовала о том, что соседские домики расположены слишком близко к границе участка.

Постоянные шумные посиделки соседей не давали женщине того уюта, к которому она стремилась всю жизнь. Да и одиноко было ей одной на этой даче, на которой она помнила себя ещё ребёнком. Но она всегда была там с родителями. А потом они стали уходить… И эта дача была уже не в радость, а в какую-то тоску. Ей всё напоминало о них, о детстве. О том счастливом времени, которое уже никогда не вернётся. Она как-то попробовала даже заночевать, но так и не смогла уснуть. Лежала в темноте, уткнувшись в подушку, которая как ей казалось ещё стирала мать. И не выдержав этой, поистине пытки, вскочила, и едва сдерживая слёзы, поехала домой.

И она перестала ездить туда. Потому что настоящая радость это та, которой можно поделиться с близким человеком. И она от этого удваивается, переходя в то, что называется счастьем.

Но и продавать, невзирая на постоянные предложения председателя садового товарищества, ей не хотелось. Как будто отрывала от себя часть души. Так и осталась дача, как памятник её детству и юности.

- Наташа. – Пётр внимательно смотрел на неё своими чёрными пронзительными глазами. – По-моему, вы грустите. Нет?

- Вспомнила время, когда была счастлива. – Она тряхнула головой, словно стремясь сбросить печальные мысли.

- Пожалуй я принесу десерт. – Поднимаясь со стула, произнёс мужчина. – Сладкое повышает настроение.

- О, нет. – Винторская протестующе подняла ладони. – Не сомневаюсь, что это вкусно, но больше просто не могу.

- Хорошо. – Пётр усмехнулся. – Попробую предложить позже.

- Только не говорите, что и десерт тоже является вашим творением. –Наталья театрально взмахнула руками.

- Не говорю. – Улыбнулся мужчина. – Но в перспективе есть такие мысли.

- Поскольку вы не хотите десерта, то попробую как-то развлечь. – Загадочно произнёс Пётр. – Вы не против?

- Попробуйте. – Наталья энергично кивнула

- Вы знаете, а вот этот сосновый бор, на самом деле, эдакая мистическая вещь.

- Да вы что? – Наталья подпёрла ладонью щёку. – И что же в нём такого необъяснимого? Наверное, есть какое-то озеро, в котором топились девушки? Или ещё что-то в этом роде?

Винторская неопределённо повертела рукой. Она не кокетничала. Её в самом деле, тянуло ко всему, что было связано с какими-то необъяснимыми явлениями или мистикой. Благо в Инете сайтов с подобной тематикой было предостаточно, и скучными вечерами можно было скоротать время за чтивом историй о необъяснимом и непознанном.

- Озеро, в самом деле, есть. Но не в нём дело. В этом бору… - Лицо у Петра стало серьёзным и задумчивым. – В этом бору пропадают люди.

- Да-да. Это не россказни, это правда.

- И куда же они деваются? Перемещаются в иные измерения?

- Это неизвестно. – Всё также задумчиво ответил Пётр. – Они просто исчезают. Бор неоднократно прочёсывали полицейские. Но никого из исчезнувших не обнаружили. Самое интересное, что он по периметру огорожен видеокамерами. Так вот, одни фиксировали, как человек заходил в бор. И всё. Из него он уже не выходил.

Глава 4

Глава 4

Она не ошиблась.

- Наташа, добрый вечер. Звоню, чтобы осведомиться насколько хорошо вы добрались до дома?

- Всё прекрасно. Хор-рошо доехала. Без происшествий. – Наталья пожалела о том, что выпила так поспешно. Ведь можно было догадаться, что Пётр позвонит ей. И вот, от одной рюмки она осоловела настолько, что стал заплетаться язык. Фу, как мерзко и неудобно.

- Слава Богу. – Выдохнул Пётр.

- Вы немного успокоились после того не совсем приятного инцидента? – Спустя паузу спросил он. – Мне так неловко…

- Усс-покоилась. – Пробормотала Наталья. – Но… я не думаю, что мне это всё показалось. Почему-то. – Она недовольно вздохнула. Какой-то у вас прямо непростой лес.

- Хотела спросить, Пётр… А почему собственно, у вас, у такого мужчины не было семьи? Я не решилась задать вам этот вопрос при встрече. – Нет, всё-таки, она зря выпила. Наверное, было бы лучше попрощаться, а не задавать нетактичных вопросов. Ну вот теперь её понесло.

Вдруг он обидится или примет её за какую-то бестактную особу.

- Знаете, я был женат, и ваш вопрос вполне удобен и корректен. – Пётр вздохнул. – Это произошло позже, чем должно было. Может быть, моих избранниц отпугивала моя религиозность. Это не всем нравилось. Но согласитесь, что в заповедях Господа нет ничего такого, чтобы могло бы навредить человеку, его семье. Наоборот, они укрепляют её. Ведь, правда? Но для меня это важно. Потому что Господь всегда помогал мне, моим родителям. И я считаю, что не должен разочаровывать его.

Он говорил с каким-то благоговением, убеждённо, напоминая сейчас этакого благообразного батюшку. И похоже, что он был в самом деле, верующим.

- Наверное, в настоящее время, это считается старомодным. Каким-то социальным атавизмом. И это отталкивало.

- Ну, а верующую девушку вы не могли найти? Ведь, есть же такие девушки, женщины. Знаете, в таких косынках ходят, в длинных однотонных юбках. С такими кроткими взглядами. Без намёка на косметику. – Похоже, она разошлась.

- Была одна такая. – Немного подумав, ответил Пётр. – Но это не жена, это до неё…

«Неужели хлюст? – С разочарованием подумала Винторская. – Впрочем, если он знакомый Марковой, то чему удивляться».

Его голос был спокойным. Казалось, что мужчину не ставят в неловкое положение её вопросы, не раздражает её игривый тон. Он словно не чувствовал этого, и отвечал искренне.

- И что же? Безответное чувство? – С чего бы он завёл разговор о ней?

- Трудный вопрос, Наташа. Я не справлялся у неё об этом. Правду услышать не так легко, а принуждать к обману я не хотел. Но не думаю, что это так. Просто так решил Господь. Она уже встречалась с одним достойным человеком. Этот человек был священником. И я не посмел, не смог, не захотел переступать ему дорогу.

- Вот, значит как. – Пробормотала Наталья.

- Да и у вас наверняка были такие моменты. Подобное есть у каждого человека. И ничего страшного в этом нет. Нужно просто смириться, и идти дальше. Поверьте, что Господь знает лучше нас, что нам нужно. Ошибка в том, что мы не понимаем и не видим этого, хотя он и показывает.

- Но ведь, наверное, должны же были быть другие варианты. – Не унималась Винторская. – Ведь, если сейчас вы говорили не о жене. Значит, потом…

- Это было непросто. – Вздохнул Пётр. – Должен признаться, что мне не сразу удалось забыть ту девушку. Какое-то время я сомневался. Может быть, стоило поговорить с ней, и с моим знакомым. Может быть, это был дар Господний. Но я не распознал его. Ведь пути Его неисповедимы.

- Похоже на то, что вы по-настоящему любили её. – С сочувствием в голосе произнесла Наталья.

Он не стал бы говорить про неё просто так. Ему хотелось этого, вот он и говорил.

- Не могу это утверждать. Возможно, это была влюблённость. Не более того. Просто сильная. Но любовь, это другое.

- А у вас была к ней страсть? Она привлекала вас как женщина?

- Да. – Коротко ответил Пётр. – О, да. Была. Но это была не похоть. Это было стремление сделать для неё что-то хорошее. Так чтобы радость озаряла её лик. Такое, чтобы она была счастлива.

- Хм… Наверное, я понимаю вас. – Задумчиво проговорила Наталья. – Это очень благородное чувство, и оно истинное. Но это не совсем то, о чём я спрашивала.

- Это чувство должно идти от Господа. И когда оно от Него, то это ощущаешь сразу. Даже не ощущаешь, это просто знаешь.

Наталья отметила, что Пётр слишком много говорит о Господе. Это настораживало её. Может быть, он со своими родителями просто в какой-то секте. Поэтому и добился вот этого своего положения и материального благополучия. Они же эти скрытые сектанты помогают друг другу, подтягивают к себе своих, помогают с карьерным ростом, используя связи в различных сферах, сообща собирают компромат на конкурентов.

Наталья вспомнила, что где-то читала то ли о «сайентологах», то ли ещё о какой-то организации, члены которой добивались поразительных успехов в бизнесе, стремительно строили свои карьеры, взбираясь на всевозможные Олимпы. Не зря же этот Пётр упомянул, что так благодарен Господу.

Глава 5

Глава 5

- Да ну… - Наталья недоверчиво взглянула на Колмогорову. – И причём здесь эта Крутикова? Это она её до инсульта довела что ли? Сказала что-то оскорбительное или имел место скандал, что так отразилось на здоровье Регины Григорьевны?

- Нет, - на губах Ангелины Фёдоровны промелькнула загадочная печальная улыбка, - ничего предосудительного. Крутикова даже не повышала голос. Но…

- Что «но»? – Не поняла Винторская.

Но внезапно почувствовала какую-то тревогу, понимая, что Колмогорова завела этот разговор не просто так.

- По некоторым сведениям, это не единственный случай, когда с оппонентом Крутиковой случались подобные вещи. – Ангелина Фёдоровна

- Вот как. – Наталья поджала губы и отвернула голову. – И что же это за источник такой? Надёжный, я надеюсь? Ей хотелось думать, что Колмогорова, всё-таки, сгущает краски, накручивает. Потому что мысль о том, что нервный срыв, приведший к инсульту, у Регины случился из-за неё, Наталья никак не могла принять.

- Это неважно. – Сухо ответила Колмогорова. - Но это не первый случай. – Повторила Ангелина Фёдоровна. – Поэтому я посчитала своим долгом тебя предупредить.

- Да не ругалась я с ней! – Наталья воскликнула так громко, раздражённо, что проходившие мимо три старшеклассницы посмотрели в её сторону.

- Наташа, не реагируй так.

- Девочки, а почему не на уроке? – Повернув своё грузное туловище к старшеклассницам, административным тоном спросила Захарова.

- В медпункт ходили. – Вяло ответили девчонки, продолжая своё дефиле в сторону лестницы.

Колмогорова видимо хотела поинтересоваться зачем, но прогульщицы своевременно ретировались из её поля зрения.

- Не из твоего класса? – Спросила она у Натальи.

Винторская покачала головой. Дав понять, что разговор окончен, Ангелина Фёдоровна направилась в сторону лестницы.

- Это что же, колдовство что ли какое? – Поравнявшись с ней, осторожно спросила Наталья.

Колмогорова пожала покатыми плечами.

- Неизвестно.

- Ну а как это ещё объяснить по-другому? – Не унималась Наталья. - А что там ещё произойти-то могло? Ну, до того, что случилось с Региной? С другим человеком?

Ангелина Фёдоровна резко остановилась. И посмотрела на Винторскую, доверительно прикрыв веки.

- Женщина одна умерла, с которой они на работе не очень ладили. И, как я поняла, ещё были случаи.

- Я тебя не убедила? – С некоторой долей раздражения спросила Колмогорова.

Затем махнула рукой, как отрезала.

- Наташа, всё. Больше не пытай. И так много сказала.

- Но, наверное, нужно бы съездить к Регине Григорьевне. – Предложила Винторская. – У неё же, кроме мамы, никого нет.

- Она в палате интенсивной терапии. – Не поворачивая головы, бросила Ангелина Фёдоровна направлялась в учительскую.

- Будет лежать не менее двадцати одного дня. Это требование врачей. Позже. Потом… - Она махнула рукой.

Винторская провела ещё три урока сегодня. По расписанию её класса десятого «б» сегодня не было. Она с неприязнью вспомнила про Игоря Крутикова. По отзывам других учителей он вёл себя также и на других уроках. Поэтому она не жалела о том, что пообщалась с его мамой. В конце концов, она была классной руководительницей, и просто выполняла свои должностные обязанности.

Винторская пораньше ушла с работы сегодня. С утра она, всё-таки, созвонилась со своим парикмахером, и в четыре должна была быть у неё.

Мастер смог бы завершить её причёску только к шести часам. Поэтому, с учётом того, что ей следовало ещё и заняться готовкой, продукты следовало купить заранее. В шесть Наталья, с причёской, которая плохо гармонировала с поношенным халатом и фартуком, уже стояла у плиты.

После разговора с Колмогоровой у неё остался неприятный осадок. Ангелина Фёдоровна посеяла в её голове тревожные, если не сказать, пугающие мысли. Какое отношение могла иметь Крутикова к тому, что произошло с завучем? Колмогорова обосновала это тем, что это дескать, не первый случай. Видимо, у неё был кто-то прямо или косвенно знакомый с Крутиковой или с её близким окружением.

Наталья задумчиво помешала уху, и зачерпнув поварёшкой попробовала на вкус. Она была уверена, что это домашняя уха обязательно должна понравиться Петру. Что ж, вкус вполне удовлетворял. Винторская добавила некоторых специй, дополняющих аромат рыбному бульону. Нет, определённо, получилось вполне. Наваристая, с характерной кислинкой, остротой. Не зря она так придирчиво выбирала эту судака. На второе она запланировала солянку с мясом в горшочках, запекаемых в духовке. Хотела было добавить туда ещё и грибов, но они меняли вкус квашеной капусты, снижая остроту.

Она так была увлечена готовкой, что забыла позвонить Петру в условленной время, и он набрал сам.

- Господи, Пётр! Я стою у плиты, всё это мешаю, пробую, и вылетело из головы, что я должна вам позвонить. – Наталья непринуждённо рассмеялась. – Вот ведь как бывает.

- Я почему так и подумал. – Весело ответил Пётр. – Что вы просто заканителились.

Глава 6

Глава 6

Пётр вытащил несколько книг из первого ряда, сложил их стопкой на табуретку, и принялся за второй. Он с неподдельным интересом листал огромные фолианты, некоторые из которых были в кожаных потёртых переплётах, с такими же застёжками, расположенными между корками. На некоторых были замки с перекусанными дужками.

- Почти все книги, написанные от руки. – Пробормотал он, взглянув на Винторскую. – К тому же, с рисунками.

- Я листала большую часть. Но не все. Потому что, опять же, непонятно что в них написано. Вы что-то понимаете?

- Ну, вот эта к примеру. – Пётр развернул увесистый фолиант к ней. – Судя по рисункам, эта книга, не иначе, как по медицине.

Наталья увидела изображение человека, напоминающее схему организма со странными символами над органами. Далее, шли какие-то формулы, с непонятными знаками, числами каких-то компонентов.

Пётр перевернул страницу, и вот уже отдельная схема, состоящая только из этих символов. Потом текст, разбитый на абзацы, каждый из которых был посвящён конкретному органу человека.

- По всей видимости, да. – Согласилась она.

Пётр настолько увлёкся, что казалось на какое-то время, даже забыл про неё. Он уселся на табуретку, и придвинув к себе для удобства другую, положил на неё для удобства книгу.

Винторская тихонько вздохнув, отправилась на кухню варить кофе. На самом деле, где-то в глубине души, ей льстило такое внимание Петра к её библиотеке. Ну, и то, что неинтеллигентного едва ли могли заинтересовать книги, это было очевидно. Она появилась в библиотеке спустя несколько минут, застав Петра в том же положении. Склонившись, он увлечённо рассматривал книгу, стараясь по рисункам понять о чём она.

- Здесь есть книги и по механике. – Задумчиво пробормотал он, не отрываясь от страницы. – Как я понял, автор здесь пишет про какие-то законы природы. И привязывает к ней какие-то механизмы и строение человеческого организма. Весьма любопытно.

- Древняя физика? – Предположила Винторская. – Поставив на свободную часть табуретки миниатюрную чашку с кофе из японского сервиза.

- Спасибо, вы очень любезны. – Пётр с благодарностью поднял на неё глаза. – Вот кофе сейчас, как нельзя к месту.

Он просидел ещё так порядка часа. И Наталья уже задумалась о том, может быть стоило, учитывая такой неподдельный интерес Петра к древней литературе, дать пару книг ему на дом. Невольно она вспомнила, что отец старался не давать никому книг для чтения. Исключение составляли лишь книги современных авторов, полученные им по подписке или обменённые на равноценные экземпляры. Эти древние фолианты всегда были спрятаны за корками авторов фантастики и детективов. Винторская думала, что папа боялся дореволюционного происхождения книг, что и являлось причиной запретов.

- А что вас так заинтересовало, Пётр? – Спросила Винторская. – Если непонятен язык, то по одним рисункам сложно определить про что это произведение.

- Да вы что, Наташа. Ведь я сейчас прикасаюсь к истории, понимаете? Эти книги писали люди, причём от руки, выводя каждую букву, продумывая каждое слово. Эти мудрецы видели царей, о которых мы читали в учебниках по истории. Могли общаться с императорами, с мудрыми философами. Они прикоснулись к вечности своими работами.

Наталья уважительно скривила губы желобком, и понимающе покивала головой.

- А у меня всегда возникали вопросы, как выглядели эти люди, которые писали их. Во что были одеты, где жили. – Проговорила она.

- Да тут один запах страниц чего стоит. Они пахнут тем временем, когда были написаны эти фолианты. А какие чернила, миниатюры, которые тщательно выводили эти древние авторы.

- Вот, например, похоже, что это византийский язык. – Пётр взглянул на неё. – Поэтому нельзя исключать, что эта книга не была привезена Софьей Палеолог, и вполне может принадлежать к библиотеке Ивана Грозного.

- Вы что-нибудь слышали про Либерию? Библиотеку Ивана Грозного, которую ищут до сих пор? – Уточнил он.

Наталья даже не знала, что и ответить. Ну, положим, Пётр загнул про библиотеку Ивана Грозного. Едва ли библиотеку хранили в одной из семинарий. Вот так запросто. Она объясняла себе наличие странных книг, что в то время были специальные дисциплины, на которые и были ориентированы эти книги. Что-то вроде, учебных пособий или методичек. Но затем, с развитием науки, всё вставало на свои места, и написанное вполне могли признавать ересью.

- Если вы проявляете такой интерес, то наверное, я могла бы дать вам что-то поизучать или почитать. – Наконец, решившись нарушить отцовское правило, предложила Винторская.

Пётр с благодарной улыбкой посмотрел на неё.

- Ни в коем случае. – Ответил он. – Эти книги должны находиться в той библиотеке, где они покоятся веками. В одной компании. Я не посмею, да и не хочу вырывать их из «семьи».

- Это что правило, что ли такое есть? – С лёгкой улыбкой спросила Винторская.

«А другой бы, наверное, не отказался от такого предложения». – С уважением подумала она о Петре.

- Это моё правило. Я не хочу отрывать что-то от чего-то. Даже на время. Но если бы вы позволили мне иногда приезжать и просматривать эти поистине бесценные фолианты, то я был безмерно признателен вам.

Глава 7

Глава 7

Букет был прекрасен, и чудесно пах. Наталья с удовольствием вдохнула запах, утопив носик в лепестках. Цветы были свежими и дорогими. Что ж, Пётр будто почувствовал, что у неё плохое настроение и решил это исправить. Нет, всё-таки получается, что между ними сложилась какая-то взаимосвязь. Взаимное притяжение. Когда чувствуешь, ощущаешь на расстоянии. Улыбнувшись, Наталья заглянуло в зеркало. С букетом она смотрелась вполне эффектно. Этакая «дама с цветами».

Положив букет на стол, она поспешила к своему смартфону, чтобы отправить Петру благодарственное сообщение.

«Спасибо. Это так мило и своевременно. Настроение было не очень, а теперь прошло». В конце предложения она поставила «смайлик» с сердечками вместо глаз.

«За что? Наташа, извини не совсем понял». - Ответ не заставил себя долго ждать.

Что же это? Пётр не присылал цветов?

«За цветы». – Написала она. Затем, подумав, добавила. «Минут пять назад принёс курьер».

«Ничего не присылал. Это не я». – Последовал ответ.

Странно. Наталья пошла на кухню, куда отнесла цветы, чтобы потом поставить их в воду. Выйдя из комнаты, она увидела струйку дыма, тянувшуюся из кухни. Вбежав в кухню, она увидела, как букет почти весь превратился в пепел. От него шёл дым, часть цветов поедал не огонь, а что-то непонятное. Будто их кто-то красил серо-пепельной краской.

Наташа закричала от ужаса, всплеснув руками. Подскочила к рабочему столу, схватив тряпку, набросила её на букет, и зашвырнув в раковину на полную включила воду. Послышалось характерное шипение. Это был не огонь. Больше походило на какую-то химическую реакцию. Цветы все осыпалась серой массой в раковину, стебли, связанные нарядной лентой, оставались нетронутыми. Винторская перерезала ленту, заметив как четыре стебля были перевязаны чем-то белым. Это напоминало обрывок какой-то белой тряпицы.

Поначалу Наталья не хотела смотреть, что это. Но затем, любопытство взяло верх, и поколебавшись, она разрезала тряпичную полоску. На ней было что-то написано на непонятном языке. Дрожащими руками, она вытащила коробок со спичками и нервно чиркая, принялась жечь непонятную тряпицу, которая упорно не хотела гореть.

Швырнув обугленную тряпицу в мусорное ведро вместе с остатками букета, Наталья дрожащими пальцами завязала узелок на пластиковом пакете, и вытащила его из ведра. Нет, это следует выбросить, вынести из квартиры немедленно. Она не намерена, чтобы это простояло всю ночь у неё в квартире. Набросив ветровку, Наталья схватила пакет, и устремилась на улицу. Возвращаясь от мусорных бачков женщина почувствовала, как её снова забила неприятная дрожь.

На смартфоне обозначились три пропущенных звонка от Петра. Она перезвонила.

- Наташа, что случилось? Я не присылал никаких букетов.

- Я поняла, что это не ты. – Вздохнула Винторская.

– Ты не берёшь трубки. Что происходит? – Обеспокоенно спросил Пётр.

- Да принесли букет. – Наташа старалась говорить как можно спокойнее, но это давалось с трудом. – Я почему-то решила, что это от тебя. Ну, от кого ещё может быть. – Разволновавшись, она не заметила, как перешла на «ты» с Петром. - Ну и решила поблагодарить сообщением.

- Ну, а отправителя-то, определила? – Немного помолчав спросил он.

- Нет… - Наташа раздумывала, что ей ответить. – Нет, не установила.

- Обычно в таких случаях пишут открытки. – Заметил он.

- Нет, это явно не тот случай. Никакой открытки не было.

- По-моему, ты взволнована? Нет? Разговариваешь будто как с придыханием каким-то.

- Нет, всё нормально.

- Правда? – В его голосе промелькнули тёплые успокаивающие нотки.

Так, порой в детстве с ней разговаривал отец, когда её кто-то незаслуженно обижал. Да, если и заслуженно, он разговаривал также.

Наташа сглотнула застрявший в горле комок, и не выдержав, разрыдалась.

- Наташа! Что!? Что!? Почему ты плачешь? Не плачь, пожалуйста. – Пётр едва не взмолился, и от этого рыдания сотрясли женщину ещё сильнее.

Она просто не могла говорить, что-то отвечать, объяснять.

- Давай так, - Пётр говорил с ней спокойно, будто с маленьким ребёнком, - я сейчас собираюсь и еду к тебе. Хорошо? Хорошо. – Ответил Пётр сам себе. – А по дороге поставлю на громкую связь, и буду разговаривать с тобой? Ладно? Ладно.

- Я скоро и не прощаюсь. – Проговорил он. – Господи, да что же такое произошло-то…

Пётр отключился, но спустя минут десять снова зазвонил смартфон. Наташа успела выпить воды, и немного взять себя в руки.

- Там была какая-то тряпочка, перевязаны четыре цветка в ней были. – Шмыгая носом, пробормотала Винторская. – Я её разрезала, а там что-то вроде иероглифов каких-то. – Её голос вновь задрожал, и ей показалось, что ещё немного и она опять расплачется. – А четыре цветка – это чётное число, понимаешь? Чё-ётноее…

- Только не плачь. – Бодро прикрикнул Пётр. – Ты только успокоилась. Нет, только не плакать.

- Это… Похоже, я знаю, что это такое. – Мрачно пробормотал он. – Но ничего. Всё поправимо.