Сердце Армы. Стремление скрыться

Предисловие.

Эта небольшая книга является как бы предысторией ко второй ветви из цикла «Лев и эдельвейс». Собственно, здесь повествуется о тех, кто и составит ту часть, что называется «эдельвейс», а продолжение приключений «льва» состоится позже.

Список всех уже опубликованных книг в хронологическом порядке:

1. Задержание.

Движение не прекращалось ни на секунду, малейшее промедление грозило пленом или даже уничтожением. Тебя боятся, а значит, могут убить. Люди воспользуются любой твоей ошибкой, но им нельзя дать такой шанс, если хочешь избежать неволи. Только бегство избавит от всех проблем, опасностей, скроет тайну и позволит жить дальше, пока вновь не спугнут и не начнут преследовать. Но бежать можно долго, не останавливаясь ни перед какой угрозой или преградой, ведь тебе по силам преодолеть всё. В конце концов, в целях самозащиты можно пойти на что угодно, если возникнет такая необходимость.

Но убивать не хотелось, как и не хотелось попасться. Несколько человек и собак, бегущих позади, пока не представляют опасности, и даже один на один с ними в борьбе за свободу победить не сложно, даже не лишая их жизни. Это будет очень просто, пока они не пустят в ход оружие. Против бездушного, холодного и смертоносного предмета, послушного и неумолимого в руках человека, выстоять нелегко и останется только бежать, бежать, пока есть силы.

Всё равно в общем, куда и как было уходить, лишь бы как можно дальше и быстрее. Ощущение времени, казалось, потеряно, но надежда на спасение не исчезла, и бегство стало не паническим, а каким-то хладнокровным, привычным, рассчитанным. Ведь погоня может сколько угодно преследовать тебя и почти не иметь возможности хотя бы увидеть твою тень. Природа предопределила тебе быть победителем, но секрет побед останется тайной для всех. Преследователям не дано будет даже приблизиться хотя бы на один лишний шаг, ведь не они контролируют всё происходящее.

И натасканные овчарки, бежавшие позади, чувствовали это. Они преследовали упорно цель, гоня по запаху, но не видели беглеца и практически даже их чуткие уши почти не улавливали звуков его шагов. Но псы бежали уверенно, целеустремлённо, ни на миг не теряя следа.

Люди в форменных костюмах молча следовали за собаками, держа четвероногих ищеек на длинных поводках. Уже около часа они вели беспрерывную погоню, и иногда им самим казалось, что они гонятся за химерой, ведь ни разу не увидели даже тени преследуемого.

Тёмные катакомбы кончились, в общем-то, даже неожиданно – погоня, миновав очередной поворот и узкую пещеру, вырвалась просто в лес. Красный закат озарял едва начавшую желтеть листву и отражался заревом в окнах высоких домов, возвышавшихся за лесополосой.

На миг все остановились, растерянно оглянувшись по сторонам. Деревья росли плотно, их ветви даже внизу переплетались, а густая трава обязательно оказалась бы смята, если бы по ней кто-то пробежал. Но везде было тихо, и в безветрии не хрустнула, не дрогнула ни одна ветка, да и растительность выглядела не тронутой, природа как будто затаила дыхание, скрыв беглеца.

– Ясно, как день, что тут никто не проходил, – сказал руководивший погоней инспектор, бросив быстрый взгляд по сторонам.

Трое его подчинённых и кинолог тоже внимательно смотрели по сторонам, придерживая за поводки овчарок. Люди, получив передышку, пытались отдышаться, но вышколенные псы, настороженно прислушиваясь и принюхиваясь, с нетерпением посматривали на заросли деревьев.

– А где мы находимся, инспектор Атра́м? – спросил молодой кинолог, поглаживая матёрого пса, своего любимца.

– Это лесополоса, за ней город, – ответил инспектор, в его голосе была тревога. – Большой город…

– В котором легко скрыться, – облёк в слова опасения Атрама кто-то из его людей.

– Не знаю, что это или кто, но в городе ему действительно будет легко спрятаться, – высказал своё мнение кинолог. – Если, конечно, ума хватит.

– Не беспокойся, хватит, – несколько нервно ответил инспектор, – ведь нам он пока не попался.

Глубоко вздохнув в последний раз, инспектор приказал:

– Идём к городу.

Пятеро людей и семь собак углубились в лесополосу. Она оказалась неширокой, хоть вначале выглядела как непроходимые джунгли. Овчарки не теряли след и неумолимо тянули за собой людей.

Они не знали, что удиравший отступает очень осторожно и постоянно оглядывается. С его точки зрения всё это уже действительно больше походило на состязания.

Как только погоня покинула лесополосу, собаки буквально взбесились – они почуяли, что цель близка, и рванули вперёд, забыв о тех, кто держал за другие концы их прочные поводки. Люди начали выдыхаться, бег уже утомил их, а неизвестность того, что они могут, в конце концов, поймать, лишала их некоторой доли спокойствия и уверенности.

След вёл к огромному зданию, видимо, занятому под офисы. Четырёхэтажное строение безмолвствовало, рабочий день уже закончился, а завтра – выходной. Но опять-таки на всём пространстве между лесополосой и домом не было видно никакого движения. Даже цветы и аккуратно подстриженные кусты не шевелились. Казалось, что всё вымерло здесь, хоть из города доносился обычный шум. Но где-то среди этой тишины затаился тот, за кем так усердно гнались.

– Ну, теперь попался! – не без радости воскликнул кто-то за спиной инспектора.

– Да, в закрытом здании ему не спрятаться, ведь туда даже войти – уже проблема, – согласился Атрам на бегу. – А на открытом пространстве мы сможем увидеть его и окружить или, в крайнем случае, подстрелить.

– Убить?! – ужаснулся кинолог, невольно останавливаясь, но его любимец-пёс упорно тащил его дальше, не позволив отставать.

2. Медея.

Безукоризненно чистая палата погружалась в сумерки. За окном раздавался шум города, а пасмурное вечернее небо выглядело удручающе тоскливо. Медея, единственная пациентка в этой комнате, лежала на кровати без движения. Её глаза были закрыты, а выражение лица оставалось испуганно-напряжённым. Она не слышала голосов врача и инспектора Атрама, разговаривавших в коридоре у двери её палаты.

Медея не воспринимала окружающий мир – недавние страх и боль держали её в трансе, и врачи ничего не могли поделать. Девушка не чувствовала физических страданий, но психическая травма была велика и мешала её выздоровлению.

Дядя Медеи с переживанием и отчаянием слушал врача, молодую женщину, пытавшуюся говорить правду, не давая ложных и, возможно, несбыточных надежд и обещаний, но и не усугублявшую рассказ о состоянии пациентки излишне мрачными прогнозами. Но диагноз и так был слишком суров, и Атрам уже не питал никакой надежды на полное выздоровление племянницы.

– Физические раны в будущем не будут беспокоить её, и если всё пойдёт хорошо, то и шрамов почти не останется. Медицине это сейчас вполне под силу. Медея ведь так ещё молода, да и собаки не причинили ей непоправимых травм, – говорила врач, утешающе глядя на инспектора. – Девушка будет жить, это – несомненно. Однако её психическое состояние – весьма сложное: вероятно, причина тому в испытанном страхе и боли, а, может, она увидела что-то необычное? Ведь, как я поняла, Медея решила поучаствовать в каком-то задержании?

Атрам неохотно кивнул в ответ и, немного помедлив, всё же решил дать кое-какие объяснения:

– Да, всё это так. Но я предположить даже не мог, что Медея сунется в эту погоню. Она ведь ещё почти ребёнок и достаточно впечатлительна и ранима. Но в моей семье – все отчаянные, и почти каждый мужчина и некоторые из женщин работают или работали на Межпланетное Колониальное Сыскное Агентство. Вот племянница и решила, видимо, доказать, что достойна стать нашей преемницей. Её отец сейчас далеко, он очень занят, работая в МКСА, а потому не смог задержаться надолго здесь, но её мать будет оставаться в городе до выздоровления Медеи.

– Увы, но Медея не сможет стать вашей преемницей, эта работа – не для неё, – покачала головой врач. – Даже если она полностью поправится, то и тогда ей следует найти занятие поспокойнее.

– Я тоже так считаю, – согласился Атрам, – но моя племянница – человек упрямый. По крайней мере, была такой. Вот и меня она тогда отследила по личному средству связи. Да и живу я почти рядом с тем зданием, где на неё напали. Никогда бы не подумал, что она способна отважиться на такую авантюру.

– Надеюсь, что ей не придётся что-либо объяснять. После всего этого она и сама должна понять, каким делом ей не стоит заниматься.

– Мы сможем уберечь Медею от других безумств, лишь бы она пришла в себя, – глухо, с болью произнёс мужчина.

Молча кивнув на прощание и благодарно пожав ей руку, инспектор повернулся и сделал пару шагов, но его остановило лёгкое прикосновенное к плечу. Он оглянулся – врач с нерешительным видом смотрела на него. Казалось, она хотела сказать что-то, но колебалась. Женщина уже решила извиниться и попрощаться, но Атраму вдруг стало и любопытно, и тревожно одновременно. Он захотел всё узнать.

– Что ещё случилось? – просил он, глядя в глаза медику, будто хотел сам немедленно прочитать в них ответ.

Врач виновато и растерянно отвела взгляд, не зная, как лучше поступить, и негромко ответила:

– Ничего конкретного. Просто я кое-что видела этой ночью… и медсестра тоже… Но мы… Никто не знает об этом…

Она совсем смутилась и умолкла, сплетая от волнения пальцы.

– Что вы видели? – насторожился инспектор, уже полностью, но безотчётно, поверив в опасение, незванно, хоть и уверенно, вторгшееся в душу.

Медик посмотрела ему в глаза и, оглянувшись по сторонам – вдруг кто-то услышит? – тихо произнесла:

– Вчера вечером возле Медеи, когда я вошла в палату, была какая-то тень, она быстро метнулась в сторону и исчезла у глухой стены. Я даже не успела рассмотреть её. Она исчезла прежде, чем я смогла достаточно широко открыть дверь, чтобы войти. Но там, у кровати Медеи, определённо что-то было. Возможно, это была лишь игра света и тени, но я не уверена. Не знаю, стоило ли вас беспокоить из-за этого.

– Стоило, – не сомневаясь, кивнул нахмурившийся Атрам и деловито осведомился: – А что медсестра?

– Она дежурила ночью, – ответила врач. – В палату Медеи медсестра входила часто, но пару раз заметила тоже что-то тёмное у её кровати, но оно проворно исчезало. Теперь с наступлением темноты мы не гасим свет в палате Медеи, а та медсестра, как она призналась, не без страха входит туда. Мне тоже немного жутковато, особенно когда начинает темнеть.

Атрам с каким-то упрямством и решительностью засунул руки в карманы пиджака и заявил:

– Я остаюсь.

– Что? – не поняла врач.

– Я останусь возле Медеи, – коротко пояснил он.

– Нет, это запрещено. Я не могу вам этого позволить, – воспротивилась врач.

– Тогда пусть постоянно кто-нибудь дежурит возле Медеи, – настаивал заботливый дядюшка. – Я не могу вам всего объяснить, но у меня есть причины опасаться за жизнь племянницы. Ведь она, возможно, видела тогда что-то важное, а, значит, её могут попробовать устранить.

3. Решение Атрама.

Кончался сентябрь две тысячи триста шестнадцатого года. Земля, как и прежде, оставалась в центре событий, сюда со всех планет слетались люди для разных дел, и следить за порядком было не так-то просто.

На Земле сохранялся мир, поддерживаемый Объединением Планет Млечного Пути, и пришельцы с других планет не вели себя агрессивно, следуя заключённому договору. Но всё же в космосе летало немало кораблей контрабандистов, большинство которых были выходцами с Земли. Патрульные, подчинявшиеся ЦМБ, усердно исполняли свой долг, и нарушители спокойствия их весьма боялись, предпочитая избегать встреч со стражами порядка. МКСА следило больше за безопасностью на малонаселённых колониальных планетах, открытых землянами, но были его отделы и на Земле. Это Агентство не только разыскивало опасных представителей рода человеческого и давало телохранителей тем, кто нуждался в охране, но и исполняло много другой работы.

Рубежи Объединения Планет Млечного Пути охранялись людьми, которых стали называть не иначе, как пограничниками Сферы. Эта Сфера являла собой условную границу в космическом пространстве, в пределах которой и существовали объединившиеся цивилизации. За пределами Сферы были известны лишь два союза обитаемых миров, которые были заселены. Один из них назывался Джерлит, объединивший семь планет; другой – Фирральдан, насчитывавший восемнадцать планет. И Джерлит, и Фирральдан, и ОПМП не допекали друг другу войнами, равно как и не поддерживали особых дружеских отношений. Они просто не вмешивались в дела соседей.

Но всё же большая часть Галактики оставалась неизведанной. Из-за пределов Сферы иногда поступало что-то новое, в виде комет, астероидов или нечто подобное, и его исследовали, но пока на этом и ограничивалось дальнейшее изучение Галактики на практике, пока МИИ занималось освоением новых планет, открытых в ОПМП. Звездолёты не решались надолго покидать пределы Сферы, да и сами пограничники пресекали подобные вылазки, особенно не санкционированные, так как любопытные исследователи часто просто не возвращались назад, гибли, иногда даже не успев послать сигнал о помощи.

Но и в пределах Сферы существовало много тайн и опасностей. Люди постоянно открывали новые планеты, а те в свою очередь дарили пришельцам разные сюрпризы, которые не всегда были приятными. В любом случае исследователи МИИ и работники ЦМБ не были обделены работой.

Обо всём этом думал инспектор Атрам, составлявший отчёт для МКСА, ведь он так и не смог поймать беглеца, тот исчез, как и прежде, без следа. Возможно, Энерговампир представлял собой нечто, что легче остановить в начале, не дав ему набрать силы. Этот опасный феномен являлся чем-то большим, чем просто обыкновенным, почти незаметным, энерговампиризмом, которым наделены многие живые существа. В том числе и люди, что было давно известно. Неизученный Энерговампир казался на фоне этого более опасным и сильным, да к тому же пока и неуловимым. Он исчез в городе, но в последующие дни от населения не получили ни одного заявления о каких-либо странных происшествиях или проявлениях чего-то необычного. Всё это свидетельствовало лишь о том, что Энерговампир умел мастерски заметать следы.

Но, несмотря на все это, убирать дело в архив явно не собирались.

Атрам запечатывал конверт с отчётом, когда в кабинет вошёл его сын Бенедикт, тоже одетый в форму МКСА.

– Всё готово? – спросил вошедший, подойдя к столу твёрдой размеренной поступью.

– Да. Я хочу, чтобы ты лично отвёз этот отчёт. Мне показалось, что не разумно будет отправлять эти сведения через компьютер. Мало ли кто может узнать эту информацию. Пресса и так уже получила повод судачить о том, что предполагалось пока держать в секрете.

– Но, отец, может, мы и сами справились бы с этим делом?

– Нет, хватит и того, что пострадала Медея. Мы слишком мало знаем, и нам не по зубам этот Энерговампир.

– А если сразу передать информацию в Центр Межпланетной Безопасности? – предложил Бенедикт.

– Это будем решать не мы. У нас хватает работы и без этого.

– Да, но у МКСА на шее сидят полсотни колониальных планет, где так или иначе, активно требуется обеспечивать порядок. А Земля – район действия нашего отдела.

– Нет, нам это не по силам. И не спорь, Бенедикт, – Атрам устало покачал головой. – В ОПМП - всего две сотни заселённых планет, где есть коренные жители или большие цивилизации, основанные пришельцами. Остальные миры лишь колонизированы, люди там не создали крупных поселений. И хотя МКСА занимается их безопасностью, за всем происходящим там проследить просто невозможно. Всего же в Объединении состоит восемьсот тридцать одна населённая планета, а значит, у Центра работы предостаточно.

– Знать бы, из какого мира явился этот Энерговампир, ведь на Земле раньше ничего подобного не было. Может, он выходец с одного из дальних миров? Или прибыл из Джерлита или Фирральдана?

– Не знаю, даже страшно подумать об этом. Слишком пугающая перспектива – столкнуться с целым миром подобных существ. Сначала надо его поймать, а потом уже устанавливать место его рождения.

– А если вслед за ним прибудут и другие его сородичи? Что тогда будет?

Атрам хмуро взглянул на сына и ответил:

– Тогда это действительно станет проблемой Центра. А теперь перестань морочить мне голову и отвези пакет куда следует.

– А ты чем теперь займёшься?

4. МКСА.

Двухместный самолёт летел над Индийским океаном, держа курс на остров Ветзо́. Это был искусственный остров, где располагались несколько объектов служб безопасности, тщательно охранявшиеся.

В безоблачном небе, склоняясь к горизонту, сияло солнце, и под его лучами сверкали воды океана. Стояла удивительно тихая погода, и несколько белоснежных яхт медленно и величаво скользили по волнам, но плыли они не к Ветзо.

Сделав несколько кругов над островом, самолёт приземлился на взлётно-посадочной полосе, и через две минуты из него вышел мужчина лет сорока. Жмурясь от лучей яркого и жаркого солнца, он направился в здание Межпланетного Колониального Сыскного Агентства, где его ждал начальник и руководитель господин Рубен. Прибывшего на остров Ветзо звали Натаном, и он был помощником Рубена.

Быстро покинув небольшой аэродром, мужчина пешком направился к комплексу зданий, что принадлежали МКСА.

Натан выглядел неважно – утомлённый вид, бледное лицо и взъерошенные волосы свидетельствовали о том, что он давно не отдыхал. Его светло-серый костюм был слегка помят, а быстрая походка не могла скрыть усталости. Сотрудники МКСА не относились к военным ведомствам, а потому форму из них носили только те, кто был собран в команды для определённых миссий.

Подойдя к зданию Агентства, Натан предъявил своё удостоверение личности охране и вошёл в вестибюль. Поднявшись на лифте на четвёртый этаж, он прошёл по длинному и широкому коридору, затем повернул направо и, пройдя ещё метров десять, остановился у кабинета Рубена. В этот день в здании Агентства было на редкость немноголюдно и в коридорах, и на лестницах отсутствовали толпы озабоченных людей. Возможно, сказывалось и время суток – как-никак за окном уже приближались сумерки, которые очень скоро сменятся чернотой ночи.

Переведя дыхание после быстрой ходьбы, и поправив костюм и волосы, Натан постучал в дверь.

– Войдите! – незамедлительно послышалось из кабинета.

Натан без всякого волнения и робости открыл дверь.

– Добрый день, Рубен! – произнёс он самым обычным дружеским тоном, войдя в кабинет и обращаясь к человеку, сидевшему за столом.

– Здравствуй, Натан! Я ждал тебя. Как твои дела? – оживлённо спросил Рубен, встав навстречу вошедшему и пожимая ему руку.

В голосе и взгляде руководителя Агентства сквозило любопытство.

Рубен был ровесником Натана, отличался живым нравом и был полон кипучей энергии, хотя он уже немного располнел и имел седину в тёмных волосах. Это добавляло ему несколько лишних лет, а вместе с ними и солидности.

– У меня всё в порядке, – ответил Натан, садясь в кресло напротив Рубена. – Работа уже подходит к завершению.

– Вот и прекрасно! А как итоги конкурса? Ты был там?

– Да, Рубен. Всё идёт отлично.

– Кандидатки уже есть?

– Конечно. Комиссия уже отобрала десятерых, и они сейчас проходят дальнейшее обучение. После будут оставлены лишь три девушки. Но, возможно, их будет четверо. Это ещё не решено окончательно.

– Ты подробно объяснил комиссии, какие требования должны предъявляться участницам конкурса?

– Ну, конечно! Девушки должны быть отлично подготовлены физически и морально, хорошо воспитаны, обладать интеллектуальными способностями и владеть одной из требуемых профессий, чтобы составить полноценную команду. Я даже упомянул о том, что лучше всего, если их возраст будет от шестнадцати до двадцати лет. Ведь, возможно, после двух лет службы по контракту, девушки наберутся опыта и захотят и далее работать в Агентстве. А нам очень нужно, чтобы молодёжь влилась в наши ряды.

– Правильно, Натан. Всё правильно. Однако я теперь сомневаюсь в успехе этой затеи, – вдруг нерешительно произнёс Рубен.

– Ну что ты! Нет никаких причин для сомнений! Мы с тобой дружим с самого детства, и все твои идеи были блестящими, и ты всегда добивался своего.

– Это так, – вздохнув, согласился Рубен. – Но вдруг с ними случится нечто подобное, что произошло с Медеей, моей дочерью?

– Но они же будут подготовлены.

– Подготовлены? К чему? Кто знает, с чем они столкнутся? – Рубен совсем упал духом. – А ведь они тоже молоды и неопытны. Медея всего лишь поехала в гости к моему брату, и с ней случилось такое, а новички…

– А новички, – перебил его Натан, – знают, куда пойдут и чем рискуют. Рубен, в конце концов, тебе пришлют не беспомощных школьниц, а подготовленную команду! Пойми, отступать поздно. Уже полгода идёт конкурс и обучение претенденток, готовых работать в Агентстве. Затрачена уйма денег, времени и сил. Через несколько дней я привезу тебе трёх сотрудниц и думаю, что они справятся с работой не хуже некоторых наших детективов. Да и людей нам катастрофически не хватает.

– Может, ты и прав.

– Конечно, прав! Нынешние преступники и мошенники уже не так и плохо знают наших служащих в лицо. А три девушки будут новыми агентками и смогут оставаться неузнанными. В этом – их преимущество.

– Ты меня убедил. И успокоил, – хитро улыбнулся Рубен.

– Ну, если у тебя больше нет вопросов, то я, с твоего позволения, отдохну. У меня последние два дня были очень тяжёлыми, я почти не выходил из самолёта, перелетая из одного места Земного шара в другое. Совсем умаялся, – произнёс, зевнув, Натан.

5. Глориоза, Модеста, Олдама.

По коридорам Межпланетного Колониального Сыскного Агентства шли три девушки. Взоры окружающих невольно обращались в их сторону, выражая любопытство и некоторое удивление. В МКСА не часто наведывались столь молодые люди, а эти уж точно явились сюда не просто так. Быстрые и лёгкие походки девушек, их движения, полные достоинства и уверенности, и взгляды, серьёзные и спокойные, отличали их от беспечных и часто легкомысленных детей сотрудников Агентства, иногда приходивших сюда к родителям в рабочее время. Нет, эти три имели какую-то общую цель, хотя шли молча, не разглядывали с любопытством друг друга и были одеты совершенно по-разному.

Девушки двигались вместе, нигде не останавливаясь и ни на миг не задумываясь над тем, куда повернуть на очередном разветвлении коридоров. Их движения не были синхронными или скованными, но, тем не менее, ни одна из девушек не отставала и не опережала других. Несмотря на их непохожесть и даже какую-то внутреннюю обособленность друг от друга, каждая принимала как нечто привычное двух других спутниц. Они каким-то непостижимым образом создавали впечатление хорошо сложившейся команды, одного целого.

Девушки остановились у кабинета Рубена, возле дверей которого ждал Натан.

– Вы готовы? – спросил, немного подумав, Натан.

– Да, – не колеблясь, ответила русоволосая девушка, одетая в голубое платье.

Эти новые сотрудницы МКСА держались очень уверенно и спокойно, будто их каждый день вызывали к Рубену. Если они и волновались, то очень умело это скрывали и выглядели весьма достойно.

– Ну, проходите. Вас ждут, – Натан открыл дверь и пропустил девушек в кабинет, а после вошёл сам.

Рубен, сидевший за столом, услышал, как открывается дверь, и поднял голову, чтобы взглянуть на входивших. Он ждал новых агенток и был готов разъяснить им их обязанности и дать первое задание. Рубен рассчитывал вложить в общение с ними всё своё добродушие и терпеливость, чтобы новоприбывшие не чувствовали себя здесь чужими и быстрее смогли включиться в работу.

Но в это раз руководителя Агентства ждал сюрприз. С первого взгляда Рубен понял, что вошедшие девушки нисколько не робеют, достаточно уверены в себе и не думают проявлять и тени волнения или смущения при виде того, под начало которого они попали, хоть видят его впервые в жизни. Они спокойно друг за другом вошли в кабинет и, не мешкая, направились к его столу. Он сразу понял, – и это очень поразило его, – что эти три уже готовы к совместным действиям и пойдут куда угодно, хоть в огонь и воду, они не отступят перед трудностями. Более того, казалось, что девушки работают уже долгое время в одной команде и прекрасно ладят.

Но, кроме этого, было ещё что-то неуловимое, невидимое, как тень, вошедшее вместе с девушками в кабинет. Рубен ощутил это как-то особенно остро. И ему вдруг стало не по себе. Он непонимающе смотрел на приближающихся и был безотчётно уверен, что с ними явилась сюда какая-то сила. Такого странного ощущения Рубен никогда раньше не испытывал, он не был провидцем и даже никогда ничего не предчувствовал. А тут вдруг его захлестнули какие-то странные чувства, подавлявшие способность ясно мыслить. Он с трудом пытался сосредоточить своё внимание на лицах девушек, но перед глазами будто расплывалась какая-то мгла.

«О, Боже! Они даже не подозревают, что их здесь ждёт!» – невольно пронеслась в голове Рубена мысль, прорвавшись сквозь хаос и обрывки эмоций и дум.

После он не смог вспомнить, почему вдруг подумал так и что за состояние его охватило. Несмотря ни на что, агентки действительно были молодыми и неопытными, и Рубену, неожиданно, стало жаль их, как людей, обречённых погибнуть. Он не сумел понять, почему думает так, ведь не впервые ему доводится встречаться с новичками, но раньше с ним не было ничего подобного, в душе не происходило смятение.

Рубен был ошеломлён подобным состоянием, вокруг всё казалось нереальным, и тяжкое чувство чего-то опасного и неизбежного сжимало душу. Он усилием воли подавил и прогнал мысль о том, что эти девушки погибнут. И почему вдруг его посетили подобные предчувствия? С чего это у него появились эти дурные ощущения? Ведь сотрудники МКСА считались штатскими людьми, и в военных действиях или опасных операциях почти не участвовали, попадая в такие ситуации крайне редко.

Тем временем девушки уже остановились у его стола. Рубен старался настроиться на предстоящий разговор, поспешно разгоняя ненужные мысли и эмоции. Собственная несобранность и невозможность быстро навести в голове порядок, начинали его нервировать.

– Вот те самые агентки, которых прислала комиссия, – произнёс Натан.

Его слова и приветствия девушек окончательно отрезвили Рубена.

– Добрый день. Садитесь, – ответил Рубен, указывая на кресла, стоящие перед его столом.

Пока девушки усаживались, он извлёк из ящика стола листы контракта. Рубену не было необходимости спрашивать их имена, он уже заочно прочёл вчера о них всё и видел фотографии, а потому знал, кто из них кто. Натан, не покинувший кабинет, примостился у окна на стуле и приготовился внимательно наблюдать за происходящим.

– Итак, вы будете выполнять задания, которые дам я. Думаю, нет необходимости напоминать о том, что вы не должны говорить всем и каждому, что работаете теперь в Агентстве. Кстати, вы знакомы друг с другом? – спросил Рубен.

Девушки ответили отрицательно, и его удивило, что незнакомые друг с другом, они всё же производят впечатление сложившейся команды.

6. В пути.

Команда «Ветзо» вошла в рубку предоставленного им корабля. Девушки уже убедились, что этот звездолёт был далеко не новым, но содержался в отличном состоянии. Грех было жаловаться и на чистоту – прежние хозяева, видимо, не жалели времени на борьбу с грязью.

– Здесь довольно просторно, – сказала Модеста, окинув взглядом рубку. – Корабль, конечно, небольшой, но в нём уютно.

– Оборудование не новое, но испытанное, а это лучше, чем малоиспользуемые новинки, – высказала своё мнение Олдама, рассматривая пульт управления, навигационные приборы и связь. – Но вообще-то я люблю изобретать всякие новшества.

– Но при этом не доверяешь слепо чужим изобретениям, не так ли? – спросила Глориоза, рассматривая трёхмерную карту-голограмму, демонстрирующую ближайшие навигационные маяки вокруг Солнечной системы.

– Это верно, – согласилась Олдама. – Я мало кому и чему доверяю. Жизнь приучила меня к самостоятельным решениям и оценкам.

– Но мы, надеюсь, заслужим твоё доверие, изобретательница? – улыбнулась Модеста.

– Вы – иное дело. Мы – одна команда и я просто не имею права сомневаться в вас, – ответила смутившаяся изобретательница, но открытый взгляд командира вовсе не выражал упрёк или что-то негативное.

– Может, так и должно быть, но лично я хочу, чтобы мне доверяли не потому, что того требует дисциплина, – ответила Модеста вполне серьёзно и, взглянув в глаза Олдаме, мягко добавила: – Взаимодоверие не должно исходить из приказа или контракта.

Изобретательница, задумавшись, на миг потупила взгляд, а после посмотрела на Модесту, и утвердительно кивнула:

– Ты права. Отныне считай, что ты и Глориоза полностью можете рассчитывать на меня. Таких людей, как вы, я ещё не встречала.

– Что касается меня, то моё доверие к вам безгранично, – отозвалась устроившаяся в мягком кресле Глориоза, лучезарно улыбаясь Модесте и Олдаме.

Её напарницы переглянулись – слишком легкомысленно относилась ко всему индианка, но может, это просто было продиктовано её внутренней силой и уверенностью? Они почти ничего не знали друг о друге, но дискомфорта в общении пока не испытывали.

– Уверена, что мы поладим, – сказала Модеста. – А теперь надо приготовиться к отлёту. Олдама, ты проверь оборудование, мне не хотелось бы, чтобы мы застряли где-нибудь по пути к Лое. Это не сделает чести нашей команде. Глориоза, узнай, как обстоят дела с боекомплектом и защитной системой.

– Вроде бы мы не собирались воевать, – шутливо заметила индианка, покидая удобное кресло и направляясь в отведённый ей сектор.

– Да, это так. Но не стоит забывать, что наш маленький корабль, не имеющий сейчас знака МКСА, может прельстить каких-нибудь космических грабителей, а от них отбиться без оружия будет не просто, – объяснила Модеста.

– Ты предусмотрительна, – одобрительно кивнула головой Глориоза. – Я и не подумала, что в космосе нам может что-то грозить со стороны людей. Это, вероятно, потому, что мне не довелось бывать за пределами Солнечной системы. А в ней разбойных нападений почти не бывает, потому что слишком много патрульных.

– Ничего, за два ближайших года мы ещё насмотримся на мир, – заверила Олдама.

– Да, у нас будет много работы и поездок, – согласилась Модеста. – А пока я пойду разузнаю, доставили ли нам продовольствие и уточню, когда завтра утром меньше всего покидают Землю звездолёты. Правила требуют, чтобы бы мы по возможности заранее сообщали время вылета диспетчерам космодрома. Господин Рубен предоставил решать этот вопрос мне. С предстоящим заданием ознакомимся во время полёта.

Девушки обсудили ещё несколько незначительных вопросов и разошлись для исполнения своих обязанностей. Глориоза и Олдама довольно быстро справились со своей частью работы, но Модеста отсутствовала долго и вернулась уже после заката солнца. Команда «Ветзо» быстро поужинала в маленькой уютной столовой своего корабля, где имелся полукруглый иллюминатор, через который сейчас был виден ночной космодром, но очень скоро этот вид смениться чернотой космоса и яркими звёздами.

После ужина Модеста дала распоряжение разойтись по каютам и устроиться там как можно удобнее, ведь отныне этот корабль станет на какое-то время их домом. Глориоза и Олдама не имели ничего против этого, ведь никто из них ещё даже не распаковал своих вещей, которых у каждой оказалось совсем немного. Для агенток в корабле уже приготовили личное оружие и разнообразную одежду, в том числе и белую форму, но каждая из девушек взяла с собой то, что напоминало ей о доме, прежней жизни или просто какие-либо безделушки, способные развлечь на досуге. Теперь все эти вещи следовало разложить по местам. Каюты в корабле не отличались огромными размерами, но выглядели уютными и светлыми. В каждой из них стояли кровать, стол, диван, два кресла и шкаф, а в стене были встроены несколько полок, возле которых висело зеркало. Агентство позаботилось о том, чтобы его сотрудницы не испытывали неудобств в пути и не чувствовали себя затворницами, лишёнными всего, при космических перелётах. Корабль был небольшим, но в нём имелось всё необходимое для работы и отдыха не особо привередливых людей. А команда «Ветзо» не претендовала на роскошь, для них главным являлось то, что им создали хорошие условия для работы.

Утром, едва начало светлеть небо, девушки собрались в рубке и заняли свои места. Агентки оделись в белую форму из плотного шёлка, состоящую из брюк, длинной блузки и широкого пояса. Удобная одежда не сковывала движения, не мялась и при этом выглядела достаточно красиво. Кроме этого, они имели белые атласные накидки с капюшоном, которые пока им тут не понадобились. Как альтернативный вариант для торжественных случаев форма так же включала юбки. Оружие в распоряжении команды «Ветзо» оказалось весьма разнообразным, но сейчас они имели при себе только кинжалы, которые носились скорее в символических целях, хотя и были остро наточенными. Так выглядела официальная форма сотрудниц Агентства, которую они должны надевать, пока дело не касалось практических действий при выполнении заданий, либо торжественных случаев.