Сердце бандита. Его пленница

Глава 1. Семён

— Вы двое — самые дорогие мне люди, не считая семью, — сообщает Ваня, когда мы уже садимся за столик. — Я давно хотел вас познакомить. Итак, Света — моя девушка, и Сэм.. Ну, то есть, Семён — мой лучший друг.

Усмехаюсь. Мне непринципиально, как меня называют. Тем более что настоящим именем это делает мало кто. Но куда больше занимает другое...

Занимает и напрягает, если точнее.

Эта Света меня узнала. Я её уж точно да. Сложно забыть такую милую внешность.

Вот только у девчонки на мой счёт явно куда менее позитивные мысли. Ну ещё бы... Она была в том банке, куда мы с бандой ввалились для ограбления. В масках, ага. Но меня чуть цепануло в общей потасовке, и пришлось отойти, чтобы проверить состояние. Снял маску. А потом поймал взгляд этой самой Светы. Она была в тот день в банке. Ещё и зачем-то в мужском туалете.

Своим не сказал, что меня кто-то видел. И девчонка, насколько я убедился, никому меня не сдала. Хотя это было интуитивно понятно с самого начала. Такой испуганный оленёнок она в тот день была. Не выходила из мужского туалета до последнего. Может, предприняла только одну попытку и тут же скрылась обратно, поняв, что у нас там ограбление в основном зале.

— Приятно познакомиться, — давит сейчас, даже улыбаясь и демонстрируя ямочки на щеках.

Блять... Только их не хватало.

Киваю, выдавливая ответную любезность. По её глазам вижу — это всё сейчас исключительно для Вани. На деле Света в напряге от меня. Как минимум. И если не осмелилась противостоять мне тогда, после ограбления; не пойдя к ментам; то ни разу никаких гарантий, что не сделает это сейчас. Ведь теперь речь во многом о её любимом парне. Вдруг я на него пагубно повлияю, втяну в своё дерьмо или ещё что... Прям чувствую, что такой ход мыслей сейчас у девчонки.

Пр этом открыто при мне излагать это она не собирается. Боится? Что я, по её мнению, могу сейчас сделать? Наброшусь на неё прямо при Ване?

Пфф. Наивно. Но на руку мне.

Лениво поддерживаю диалог ни о чём, толком не вникая. Размышляю. Как так оказалось, что всё более нервничающая в моём присутствии девчонка и есть та Света, о которой я пиздец как наслышан от друга?

Какая она хорошая. Заботливая. Милая. Как поддерживает его во всём, вкусно готовит, потрясно целуется и благотворно на него влияет — вот даже по собачьим приютам ходят вместе, помогают. Много чего я знаю о ней. Пожалуй, не говорил Ваня только одного — какая она в постели.

Уж не знаю, почему — бережёт эту информацию как ту, что только между ними должна быть; или они ещё не дошли до этого момента. Не удивлюсь, если второе. Слишком уж трепетный Ваня со Светой даже сейчас, и слишком уж она невинная и милая с виду.

Хотя не похер ли, что там у них?

Горзадо важнее, что эта Света может испортить мне всё. Даже если она расскажет только Ване. Я прям чувствую, как у меня назревают проблемы на ровном месте, да ещё и такие, которые разгребать придётся в несколько этапов. И это прям сто процентов отвлечёт меня от основной миссии. Нельзя... Не позволю.

Но какие варианты? Контролировать Свету двадцать четыре на семь, чтобы молчала? Следить за ней?

— Вань, я могу кое-что обсудить с твоей девушкой наедине? — решаю, что тактика на запугать хорошенько и дать понять, что буду в курсе всего, может сработать. — Не волнуйся, не буду приставать, — ухмыляюсь, видя, что друг слегка напрягается и настораживается.

Уже понимаю свой косяк. Вот так выпалить подобное на первой же встрече-знакомстве с его девушкой... Хм, любой бы заподозрил неладное. Тем более что Света мгновенно бледнеет.

Блять... Решил проблему, называется. Где были мои мозги, когда я это ляпнул?

— Я доверяю вам обоим, так что не проблема, — пытается разрядить обстановку Ваня, улыбнувшись. — Всё нормально, обсуждайте, что хотите, и... — он осекается, потому что Света резко останавливает его за руку, когда пытается подняться.

Хммм... Вот теперь ещё более палевно. Ещё более напряжённо. Друг озадаченно смотрит то на меня, то на неё.

— Я не привыкла оставаться с другими парнями наедине, да и никаких секретов у меня от тебя нет, да и у твоего друга быть не должно, — Света говорит вроде бы легко и непринуждённо, а у самой голос дрожит.

Если даже я замечаю, что она на нервяке, то прям сильно сомневаюсь, что это ускользает от Вани. Он же по любому на неё настроен.

«У твоего друга быть не должно»...

Вряд ли эта милаха внезапно осмелела настолько, чтобы подколоть вот так. Завуалированно осудить. Не было это посылом — неумелой попыткой замять. Но Ваня вроде как ведётся. Или делает вид. Извиняется передо мной, объясняет, что девчонка у него скромная.

Давлю улыбку в ответ. Поясняю первую же попавшуюся хрень, что у него днюха через месяц и хотел с его девчонкой перетереть, как поздравлять будем. Типа сюрприз организовать. Без понятия, почему первой в башку приходит эта неправдоподобная и ни разу на меня не похожая ваниль. Я вообще сыплюсь, сидя напротив этой Светы. Херня за хернёй.

Но, к счастью, простой в самом лучшем смысле Ваня верит и в это. Более того, ему, похоже, неловко, что Света вот так реагирует на меня. Усмехаюсь, передёрнув плечами. Мол, и так знаю, что по виду далеко не безобиден. Одна только татушка на шее может спугнуть особо невинных девочек. Но Ваня на этом не успокаивается, ещё и на Свету многозначительно смотрит. Наверняка взглядом передаёт ей какое-то послание, мол, повежливее можно было бы.

— Я тебе потом всё объясню, — тихо-тихо шепчет она ему на ухо.

Я не слышу. Читаю по губам. Есть у меня такой навык.

Потом объяснит, значит? Чёрта с два я позволю этому случиться. Эта девчонка сейчас не мне, а себе приговор подписала.

*******

Толяну необязательно пояснять, что и зачем нужно. Сказывается, что я его уже однажды выручил. А он как раз староста группы Вани. Так что мне удаётся добиться, чтобы тот посадил свою девушку в такси ещё при мне и пошёл решать вопросы учёбы. Пиздец какие срочные, ага.

Глава 2. Света

Невозможность узнать, что там сейчас с Ваней, буквально сводит с ума. И всё время пути оттеняет осознание происходящего со мной.

Зато оно накрывает, когда мы с этим бандитом подъезжаем к какому-то дому, стоящему на отшибе мира. Это точно за городом: ехали долго. А ещё здесь поблизости нет никаких других жилых помещений. Зато есть лес.

Любопытно, что дом при этом выглядит скорее стильно и современно, чем пугающе. Панорамные окна, яво дорогая отделка, свои ворота и гараж. А ещё многое здесь автоматизировано и явно имеет какие-то коды. Так просто не зайдёшь... И не выберешься.

И вот последний факт напрягает больше всего.

Конечно, я бы всё равно не стала ничего предпринимать, пока не убеждусь, что с Ваней всё будет в порядке. Но определённо было бы спокойнее, если бы такая возможность хотя бы была.

— Как мне убедиться, что Ваня будет в порядке? — нервно спрашиваю, когда ублюдок открывает передо мной дверь в этот долбанный дом, собираясь пропустить вперёд.

Окидывает меня странным взглядом, ещё и хмыкнув.

— Любопытно, что ты в первую очередь спрашиваешь про него, а не про себя.

Поджимаю губы, смолчав. Любопытно ему... Потому что по себе судит. Сам вряд ли в этой жизни беспокоится за кого-либо, кроме себя. А ведь Ваня совсем другое о нём говорил, искренне ему верил...

И, скорее всего, продолжает — вряд ли Семён палевно для себя всё сделал. Раз меня похитил для гарантированного сокрытия его секрета, то и Ваня вряд ли поймёт, кто его в заложниках держал и зачем. Может, даже мой парень и не понял, что ему что-то угрожает.

— Пока ты не ответишь, я не зайду, — выпаливаю, хотя прекрасно знаю, что не в том положении, чтобы ставить этому бандиту условия.

Может, он даже не только грабил, но и...

Боже, даже думать об этом не могу. И, кстати, где гарантия, что меня похитили исключительно для сокрытия информации?

Семён посмеивается моим словам — ещё бы, для него это вообще, наверное, как тяфкание шпица на питбуля.

— Ваня в полном порядке, — всё-таки отвечает мне, причём почти мягко. — Ему ничто не угрожает и не будет, если ты будешь хорошо себя вести. Я готов прямо сейчас позвонить своему человеку и сказать, чтобы он его отпустил.

— Тогда давай, — мой голос чуть дрожит, но я умудряюсь удержать взгляд этого Семёна своим.

Кажется, этим слегка удивляю. Приподнимает брови, окидывает чуть более медленным, чем обычно, взглядом по всему телу. С трудом не ёжусь под ним.

— Только после того, как ты зайдёшь в дом.

Сердце тревожно сжимается. У меня такое ощущение, что если я зайду в этот чёртов дом, подпишу себе этим приговор. Даже несмотря на то, что этот бандит обещал, что всё закончится хорошо в случае моей покладистости.

Не верю в это. Но оставаться на месте — это как подписать приговор Ване. А я даже точно не знаю, что ему угрожает.

Раз этот ублюдок хотя бы с виду пытается решить всё малой кровью — придётся подчиняться всем его требованиям. Другого выбора пока всё равно нет.

Захожу в дом. Сердце тут же ускоряет темп — Семён заходит за мной и закрывает дверь. Успеваю заметить, что там есть дополнительный типа замок, реагирующий на его опечаток пальца.

Какая конспирация... Этот парень явно опасен. Обычному его ровеснику такие штуки как минимум не светят: слишком дорогие. Да и в голову не пришло бы вот так заморачиваться с тем, чтобы в дом никто не мог проникнуть или выйти.

Семён набирает кого-то прямо при мне и говорит:

— Спасибо. Можешь отпускать Ваню.

Вздрагиваю. Последняя абсурдная надежда, которая всё-таки теплилась глубоко в подсознании — что это был лишь блеф и Семён не угрожал своему вроде как другу, — разрывается в клочья.

Значит, этот бандюган напрочь отбитый. Без морали, без принципов. Вряд ли он вообще способен на хоть какие-нибудь положительные чувства.

Такие не умеют дружить. И уж тем более... Любить.

Ему не понять наши с Ваней чувства. И как только он мог не видеть, каков его друг на самом деле? Или этот Семён, как истинный психопат, легко примеряет самые разные маски?

— Мне нужно связаться с Ваней и убедиться, что он в порядке, — нервно выпаливаю, когда этот псих-бандит чуть приближается. — Верни мне телефон! — кажется, из-за наваливающейся паники я требую даже слишком грубо, но... Ведь имею право?

Семён обещал, что всё будет в порядке и со мной, и с моим парнем; если я буду идти навстречу. И я вроде как это делаю. Позволила себя, по сути, пленить, зашла в этот дом.

— Ты свяжешься с ним при мне, позже, — задумчиво заявляет Семён, игнорируя мой тон. — Когда мы вместе продумаем легенду, по которой ты исчезнешь на несколько дней. Что у тебя с домашними? С кем живёшь?

Исчезну на несколько дней?..

Сглатываю. Моё похищение явно спонтанным получается у этого ублюдка, раз не знает про маму и не продумал всякие важные детали. Может, у меня получится как-то на этом сыграть?

Пусть я сейчас и понятия не имею, как это сделать, чтобы не пострадал Ваня.

— Не советую врать, — насмешливо бросает Семён, видимо, замечая мои лихорадочные размышления у меня на лице. — Я всё равно выясню всю информацию по тебе в ближайшее время. Нам же нужна легенда для Вани, да и для родни твоей тоже. Максимально убедительная для всех. Она должна быть основана на фактах. А пока жду ответа на свой вопрос.

— Я живу с мамой, — глухо роняю.

— Отец, братья или сёстры? — зачем-то уточняет Семён.

— Нет никого из них.

— Умер или развод?

Поджимаю губы. Меньше всего мне хотелось бы обсуждать это с таким ублюдком. Неужели это тоже так необходимо знать? Пусть строит легенду на чём-то другом. Никакого такта... Нормальному было бы понятно, что и смерть родителя, и развод между ними — личная и болезненная тема.

Но, увы, сказать мне всё равно придётся. Даже не сомневаюсь, что Семён проверит любую информацию. И что Ваня запросто может пострадать, если окажется, что я совру.

Глава 3. Семён

Восемнадцать лет... Восемнадцать, блять.

Вот об этом Ваня не говорил, рассказывая про Свету. Лишь про то, какая невинная, особенная и всякое такое.

Не сказать, чтобы я прям сильно старше её — мне двадцать пять. Но по жизни чувствую себя куда взрослее, с чем только не сталкивался. Да и Ване двадцать два, тоже не ровесник ей. С ним познакомились, когда я спас его шкуру.

А Света... Вчерашний ребёнок она. Я похитил совсем уж оленёнка, не зря это сравнение первым пришло в голову, когда увидел её глаза.

Не продумал ни хрена. Сейчас придётся оперативно и как можно незаметнее искать инфу, не привлекая в это никого из банды. Им ни к чему знать, что девчонка была тогда в банке.

Ухожу в это, заперевшись в комнате, которая типа как мой кабинет. Чем быстрее решу тему со Светой и легендой, тем проще будет обоим — она получит так необходимый ей разговор с Ваней, а я буду относительно спокоен. Не сомневаюсь, что девчонка не врала насчёт бабушки, но стоит предусмотреть и этот вариант. Вдруг это тайный шифр у них такой. Типа заранее договорились, что говорить, когда кому-то грозит опасность и нет возможности озвучить это напрямую. Мне вот приходилось так договариваться с отцом и матерью, ещё когда мелким был.

Впрочем, у меня-то понятно, почему... А если быть реалистом, то в обыденных ситуациях подобным никто не занимается.

Что ж... Всё, что от меня зависело по части как можно более беспалевного поиска инфы о Свете и её семье; уже сделано. Остаётся только ждать результата.

А пока можно и пообедать. Охота уже.

Быстро жарю говяжий стейк. И себе, и Свете. Уж что есть. Но на всякий случай кромсаю салат из чудом найденных овощей — девчонка же. Даже гарнир соображаю из риса. Она, наверное, тоже проголодалась и сильно выёбываться не будет.

Если верить Ване, она вообще на это не способна. Слишком уж милаха.

Я запер её в выбранной ею комнате. Выбраться у Светы шансов нет. А если прикинуть, что она каким-то чудом сможет из окна — на этом всё, тупик. Ворота без моих отпечатков не преодолеть. К тому же, я поставил сигналку, чтобы сработала, если кто другой даже просто коснётся. Рискнёт перелезть — нарвётся.

Ко всему прочему, Света до сих пор думает, что я угрожал и продолжаю Ване. Так что, взяв поднос одной рукой, другой уверенно открываю дверь в её комнату. Уверенный, что застану девчонку там.

Прогоняю идиотскую мысль, что надо было постучаться. Пфф, я похититель или долбанный джентльмен?

Кстати, надо будет ей объяснить, почему и насколько она здесь. Условия обрисовать. Запугивать девчонку дольше необходимого не стоит, но и в ванильку превращаться чревато последствиями. Для сюсюканий у ней Ваня вон есть.

Застываю. Застывает и Света, потому что, распахнув дверь, я обнаруживаю девчонку раздевающейся.

Причём в самом активном процессе этого дела. Она уже успела снять кофточку и сейчас спускает на себе джинсы. В штанах становится тесно, когда непроизвольно веду взглядом по плавным линиям стройного тела. Кожа такая ровная, светлая... Наверняка ещё и пиздецки нежная.

Тааак, у меня слишком давно со всеми этими траблами не было секса. Надо будет это завтра же исправить. А может, и сегодня.

Не со Светой, конечно же.

Грудь у неё не такая уж маленькая, кстати. В смысле, едва-едва единичка с виду, но округлости ничего такие. Соблазнительно выглядывают из лифчика.

— Поесть тебе принёс, — резко заговариваю, чтобы хоть кто-то из нас отвис уже наконец.

Света резко тянет на себе джинсы обратно. Слегка подпрыгивает при этом. Забавно. И в то же время, блять эротично. Даже не думал, что невинность может быть настолько соблазнительной. По-особенному. До странного укола где-то в груди.

— Ваня наверняка уже волнуется, — Света снова напяливает на себя кофту. Кстати, зачем вообще раздевалась? Поспать решила? Ванную принять? Есть тут одна смежная с её комнатой, девчонка, видимо, по этому принципу выбирала. — В такое время мы с ним обычно связываемся.

Ставлю поднос на стол. Но сам остаюсь в комнате. Не то чтобы раздумываю над её словами... Скорее просто смотрю на Свету. Пытаюсь понять...

Ей восемнадцать. Она вся такая трепетная лань по виду и по многим рассказам Вани. Но в то же время... Я не могу не признать, её выдержка в таких обстоятельствах просто поражает. Я похитил её посреди дня, застал почти полуголую сейчас, напугал угрозами Ване, так и не рассказал, насколько и зачем она тут. Но девчонка ни разу не психанула, ни наделала глупостей, да и вообще как будто больше о близких своих беспокоится, чем о своей участи.

Да, сейчас смотрит на меня недовольно, чуть раздражённо и нетерпеливо. Но без страха и паники. Её явно куда больше волнует звонок Ване, чем то, что я недавно видел её полуголую. И что мы при этом в этом доме одни. И что у меня до сих пор стоит...

Ладно, чтобы понять последнее, ей надо посмотреть мне в область ширинки. Ну очень вряд ли это случится.

— Через несколько минут я получу полную информацию о тебе и твоих родственниках. Пока поешь, потом дам телефон.

— Я не буду ничего есть, пока не поговорю с Ваней, — Света воинствующе скрещивает руки на груди.

О, а вот и восемнадцать лет. Ей так принципиальны эти несколько минут?

— С ним всё в порядке, — на всякий случай снова обозначаю. — Ты поговоришь с ним, когда поешь, — решаю вдруг сменить тактику: всё равно примерно через такое время я уже получу нужную инфу.

Вообще-то меня тянуло сказать, что дурацкая идея — вот так противостоять мне, и что это будут её же проблемы, если не поест. А теперь я, получается, принуждаю Свету сделать это. И зачем оно мне?

Похер. Не теми вопросами башку гружу.

— А если еда отравлена? — воу, теперь Света решила демонстрировать недоверие, не только недовольство?

Забавный мятеж. Тем более что выдаёт обратное — доверие. Считай меня девчонка совсем конченным, по струнке бы ходила и лишних вопросов не задавала. Ну, я надеюсь. Не бессмертная же...

Глава 4. Семён

Ноги за каким-то хреном сами несут меня обратно, к комнате Светы. Я не захожу, но в приоткрытую дверь сразу вижу причину, по которой девчонка не стала закрываться. Она просто использует средства для уборки, которые чуть дальше по коридору хранятся в специальном отсеке.

Разбирается со следами от разбитой тарелки и приготовленной мной еды. Смотрю на девчонку пристально, недоумевая, почему она не плачет хотя бы сейчас — после непростого разговора с близкими, вранья и окончательного осознания, что моя пленница на непонятное время. Нет, мне не нужны её слёзы — но эта апатия как-то напрягает. Как бы за ней мощный взрыв не последовал. Тот самый, который нахрен всё здесь в ошмётки разнесёт, включая меня самого.

— Я забыл пояснить тебе, почему ты здесь и насколько, — не выдержав, захожу к ней в комнату.

— Как я понимаю, я здесь из-за того, что видела лишнее, — Света не только не отрывается от своего занятия, но принимается за него ещё усерднее. Может, хоть так выплёскивает что-то? — И ты не хочешь, чтобы я кому-либо об этом говорила.

Зачем-то пристально отслеживаю любое её действие. Сейчас девчонка протирает меламиновой губкой пятна после еды. Причём довольно остервенело, хотя эта губка сама по себе охуенно отмывает почти любую хрень. Но пусть Света отыгрывается хотя бы на ней.

— Верно, — наконец бросаю в ответ. — Я допускаю, что ты не дура и без того бы не стала лезть на рожон, но как я и сказал, на слово верить тебе не буду. Тем более после твоего обещания Ване потом поговорить. А по поводу сроков... Они не зависят от тебя. Мне надо кое-что уладить с ребятами из банды, после чего твоя осведомлённость уже не будет иметь никакого значения. Как и то, проболтаешься ли ты ещё кому.

Света всё-таки прекращает стирать уже давно несуществующие пятна, бросая на меня озадаченный взгляд. Пытается понять, при каких таких обстоятельствах мне будет ровно, скажет она кому или нет?

Любопытная девочка... И всё-таки ей в какой-то степени есть дело до меня. До чего-то связанного со мной.

К чему эта мысль?..

— Ты всё равно не догадаешься, при каком раскладе такое возможно, а я тебе не скажу, — не сдержавшись, поддеваю с усмешкой.

— Ну и ладно, — для такого любопытного взгляда Света слишком быстро перестраивается и становится практически равнодушной. — Ты главное поскорее реши этот вопрос, чтобы я здесь не задерживалась. Мне и к бабушке всё-таки хочется успеть.

Вот вроде бы чуть ли не безжизненно девчонка всё это изрекает, а такое ощущение, что укором мне. По крайней мере, в сердце как когти вонзает этими словами.

Отрешённо киваю и ухожу к себе теперь окончательно. Решать дела мне и самому надо побыстрее — только поэтому по-максимум включусь. Но для начала надо избавиться от отвлекающих факторов. Нахрен мне не нужны больше подобные сны.

​

*****

​

— Я видела твой пропущенный, но не стала перезванивать, решила, что пусть ты сам снова объявишься, — щебечет Вика, только открывая мне дверь.

У меня была мысль позвать её к себе — в тот дом, где сейчас Света. Но решил не страдать хернёй: очевидно, что побег отсюда на грани нереального. И потом, я типа как угрожал Ване. Не станет моя пленница рыпаться. А Вике возможность даже случайного столкновения с ней или намёка, что там со мной кто-то ещё есть, ни к чему.

Так же, как и мне ни к чему громко трахать её так, чтобы Света слышала, насколько Вике хорошо со мной. Ни к чему. Я наоборот должен вытрахать её из своей головы, а не затевать хрен пойми какую игру или типа того. Зачем мне, чтобы эта девчонка видела во мне прежде всего первоклассного ёбаря?

Лучше пусть боится. И только.

— Я нечаянно набрал, — говорю почти правду: на деле там, со Светой в машине, мне было вообще похер, кому звонить и зачем. — Но из-за этого вспомнил тебя и как нам было хорошо, — тоже почти правда.

На деле я просто знаю, что Вика — самый лучший вариант из тех, с кем можно без заморочек. Достаточно того, что я принёс ей сейчас огромный букет, которым может похвастаться где-нибудь в соцсетях. Она из тех, кто за подобные подарки легко прощает обиды. Не ждёт ничего, кроме них. То есть, всем подряд и не даёт — нет такого, чтобы мне брезгливо было — но при этом не про отношения вообще.

— Лааадно, — тянет она. — Ценю твою прямоту. Только теперь не забывай.

— Думаю, мы можем сделать так, что я и не смогу больше забыть, — провокационно двигаю бровями.

Вика усмехается и шагает ко мне. Секунды — и вот мы уже целуемся, вжимаясь друг в друга. Попутно лапаю её по всему телу, разгоняя себе кровь и почти затмевая рассудок. Девчонка красивая. Светлые волосы, выдающиеся формы — совсем не как у Светы...

Да блять! Хватит уже думать о Свете. Девственница, моя пленница, девушка друга. Сколько ещё нахрен таких же железобетонных аргументов нужно, чтобы снять это дурацкое наваждение?

— Какой же ты горячий, — стонет мне в губы Вика, причём искренне: ещё одна причина, по которой я зависаю периодически с ней.

Не только честная в своей меркантильности, но и очень даже отзывчивая в постели.

Снова целую её, а потом резко разворачиваю, заставляя упереться ладонями о стену. Вика с готовностью охотно прогибается, демонстрируя мне своё охуенное тело. Ещё и попой виляет, напрашиваясь на шлепок. Хнычет типа жалобно, а на самом деле довольно.

Я знаю её. Как будто изучил от и до.

Вот только резко избавляя её от одежды, какого-то хрена думаю, а как бы подобное обращение восприняла Света. Тоже завелась бы от демонстрации силы и власти над ней? Или, наоборот, оскорбилась?

Да блять! Хватит уже.

Вгоняю член в Вику одним рывком: благо, да действительно только этого и ждала. Влажная очень. Приятно в ней. Но какого-то хрена в башке снова пульсирует мысль, что с девственницей я пока не был. И не представляю даже, насколько узко было бы в Свете. Интересно, как бы она принимала меня? С такой же готовностью, двигаясь навстречу? Или смущалась бы и краснела?

Глава 5. Света

Семён уже несколько часов не дома. Уж не знаю, куда ушёл и насколько, но внутри так свербит от того, что я не могу этим воспользоваться! Надело просто ждать, что в любой момент придёт. Видимо, нет. Беспечность на максимум включил.

Оно и понятно: этот мудак прекрасно знает, что останусь его ждать. Иначе бы так легко не уходил. Ну, наверное...

Иду в его комнату. Не знаю, зачем. Не подозреваю, что хочу там найти. Какое-то оружие? Попробовать, когда вернётся, угрожать ему им, чтобы отпустил? Потом побегу к Ване... И что?

Туфта какая-то. Со всех сторон ситуация, прямо говоря, отстойная. Не мне тягаться с Семёном... Я не знаю, кто за ним ещё стоит, сколько участников в его банде и какие у них вообще планы.

Уныло и скорее по инерции раскрываю его ящички и закрываю обратно. Ничего особенного там нет... Здесь вообще почти ничего, кроме одежды и нескольких книг на английском языке, нет. Как будто никто толком в доме и не живёт.

Есть, кончено, все бытовые предметы необходимости, но личного как-то минимум. Этот дом Семён использует для подобных, как со мной, случаев? Что-то с трудом верится, что я первая, кого он похитил.

Через некоторое время я уже целенаправленно ищу хоть какой-нибудь гаджет. Быть совсем без связи утомительно. Мне бы какой-нибудь сигнал Ване послать, завуалированное послание... Ну не может же быть прям никакой управы на этого Семёна! А предупреждён — значит, вооружён.

— По-твоему, я такой идиот, чтобы хранить тут что-то, способное тебе помочь? — слышу его голос за спиной и крупно вздрагиваю. Как же тихо Семён может красться...

Судорожно хватаюсь за ручку, сиротливо лежащую на столе среди нескольких тетрадей. Уж не знаю, зачем всё это Семёну — вряд ли учится — но мне сейчас кстати. Даже такая мелочь может быть оружием.

Резко разворачиваюсь, направляя её на него.

— Серьёзно? — скептически хмурится, кладя руки в карманы джинсов. — Ты угрожаешь мне? Этим? Я думал, ты умнее.

Я продолжаю глупо направлять на Семёна ручку, хотя прекрасно понимаю бессмысленность этого действия. Куда эффективнее было бы, даже если бы я сразу на него с ней набросилась, пытаясь, например, повредить опасные вены на шее. Или хоть как-то показала ещё свои умения... Ну или выдвинула требования — в конце концов, разве не ради этого люди направляют на кого-то оружие?..

Но увы, первым из нас, тяжело вздохнув, заговаривает снова Семён:

— Даже если не брать в расчёт нелепость твоей угрозы, тебе вдруг резко стало похер на участь Вани, или что? — его голос звучит устало, а взгляд...

Взгляд буквально давит. Пристальный. Немигающий. Изучающий.

— Мне осточертело здесь сидеть, — наконец нахожу более-менее внятную причину для своего отчаянного выпада. — Мне нужен свежий воздух.

— Ты могла бы договориться со мной об этом иначе, — неожиданно заявляет Семён, а его взгляд неспешно пробегает с моего лица о телу, так же нарочито медленно возвращаясь обратно. — Я могу вывести тебя погулять по ближайшему лесу.

Теряюсь до мурашек от этого его непонятного взгляда и внезапных слов. Только потом размышляю... Ублюдок дал понять, что Ваня пострадает в случае моего побега — а какой тогда ещё может быть смысл в моей прогулке по лесу?

— Да, пожалуйста, — всё же решаю, что немного уединения мне не помешает. Там хотя бы пространство шире. Не ограничено потолком дома, который принадлежит Семёну.

— Уже поздно об этом думать, — негромко возражает он, а в его голосе чётко слышится спокойная уверенность, не терпящая возражений. — Теперь я не особо верю в твой здравый смысл. И кто вообще угрожает ручкой? — на этих словах он резко сокращает между нами расстояния и сжимает пальцы у меня на запястье. Непроизвольно разжимаю свои, и ручка опускается на пол.

Но Семён не ослабляет хватку. Не убирает руку.

Напрягаюсь всем телом, остро чувствуя пальцы Семёна, которые всё ещё держат моё запястье. Зачем продолжает?

Сглатываю, вдруг вспомнив, как этот бандит недавно на меня смотрел. Слишком уж необычно, ещё и по всему телу взглядом вёл. А теперь... Держит меня не столько со стальной хваткой, чтобы удержать... Нет, он скорее как завис. И смотрит на мою руку в своей как-то странно.

Чуть дёргаю ей, и Семён наконец отвисает. В глаза мне смотрит ещё более давяще, как будто злится за что-то — и руку резко отпускает, как отшвыривает. Будто это я в него вцепилась, а он не понимает, нафига я это делаю.

— Другого оружия, кроме ручки, тут не было, — решаю заговорить, чтобы пауза не была настолько уж давящей. А в его странности решаю и не вникать.

Семён напрягается, глядя на меня так, что сразу понимаю — не ждал, что вообще отвечу на его вопрос, тем более запоздало. Ничего не говорит. Но и не уходит.

Впрочем, это ведь его комната...

— Ты когда-нибудь стрелял в людей? — что-то толкает меня спросить.

Конечно, не потому, что я вдруг хочу что-либо знать об этом человеке или попытаться его понять. Мне просто надо оценить степень его угрозы. Знать, насколько он отбитый.

— Нет, — Семён отвечает так жёстко, что мне не по себе. Ещё и взгляд отводит.

Почему-то сомневаюсь, что он стал бы врать. И, казалось бы, можно успокоиться на этом — хотя бы не убийца. Но меня не отпускает. Хочется и дальше копать...

— А знаешь, как обращаться с настоящим пистолетом? — осторожно спрашиваю.

Семён мрачно ухмыляется, всё же бросая на меня взгляд.

— Да, — как ни странно, всё же отвечает.

Киваю, напоминая себе, что ведь не убивал. Не стоит напрягаться из-за остального...

— А допускаешь, что можешь выстрелить в человека?

Это последний вопрос... Вот обещаю — самой себе. Хотя не похоже, что Семёна удивляет мой внезапный мини-допрос. Более того, ведь почему-то отвечал мне. Сейчас только загруженный какой-то. Размышляет, смог бы? Может, я заставила его задуматься над этим?

И сама не знаю, почему мне так нужно знать. Просто... Тот факт, что Семён пока не убивал, может объясняться только тем, что ему пока не приходилось. Ну, по его мнению. Наверняка такой, как он, считает, что в целом причины для того, чтобы застрелить человека, бывают. И куда менее глобальные, чем серьёзная угроза.

Глава 6. Семён

— Света уехала к бабушке, — внезапно сообщает мне Ваня, когда я открываю ему дверь своей другой квартиры, адрес которой он знает.

Думал чисто ненадолго сюда заскочить. Забрать кое-какие вещи: в том доме далеко не всё. В первую очередь для Светы подбирал, подойдёт ли что из моего не особо ношенного. Ей ведь сменная нужна.

А тут он... Походу, придётся поговорить. Шире раскрываю дверь, пропуская его.

Хорошо хоть у меня там нет признаков сборов.

— Не предупредив тебя? — пытаюсь изобразить участие. — В этом засада?

Как можно незаметнее пытаюсь разглядеть его лицо: может, Ваня всё же о чём-то догадывается? Не должен, конечно, но мало ли.

— Спонтанно, конечно, но дело не в этом, — быстро разувшись, Ваня проходит в мою комнату и падает на диван.

Сажусь рядом. Мы как-то давно уже усвоились, что всегда друг другу рады и каждый из нас может себя чувствовать как дома на территории другого. Но дело даже не в этом — доверительный разговор мне сейчас кстати будет. И подозрения возможные, опередив, сбить; и быть в курсе его мыслей и настроя.

— Так в чём?

— Её бабушка плохо себя почувствовала, понадобилась помощь Светы. Это глухая деревня какая-то, в Перми. Хотя скорее, даже под ней. Связи там нет. И вот честно, мне туда вообще неохота, — морщится Ваня, а я хмурюсь от его последних слов.

Неохота... Значит, в целом такая мысль есть?

— Ну так и не езжай, она ж уже там, — предлагаю как можно более буднично.

— Это да, но поддержать Свету, наверное, надо, — задумчиво проговаривает Ваня. — Она вот, с моей матерью помогала, почти каждую химиотерапию носилась с ней вместо меня. А я тут, получается... Вроде как кидаю, не?

Хммм.... А таких подробностей я не знал. Света так заботилась о маме Вани — потому что сердобольная, или потому что у них всё настолько серьёзно?

Машинально вспоминаю, как вчера девчонке излил свою тайну — ту, что только со мной была всё это время. Никто не знает и вряд ли поверит сейчас, что в своё время я не смог спасти отца. Просто духу не хватило нажать на курок, хотя пистолет был нацелен на конченного ублюдка.

Думал, умру с этой тайной — а нет, какого-то чёрта дёрнуло сказать об этом Свете. Не то чтобы я что-то ждал... Меня ведь не так уже разрывало от этого всего, чтобы была потребность хоть кому-то выплеснуть.

Себе это всё позже объяснил как раз её бабушкой — мол, по справедливости поступил. Сам залез в её личное-болезненное, включая и тему с отцом — так и о себе в ответку сказал. Ничего кроме. Но, блять, такое объяснение и сейчас не кажется убедительным.

Ваня хмурится и, кажется, сильнее грузится от моего молчания. А мне вообще-то нахрен не нужно, чтобы его совесть заела и заставила ломануться в Пермь.

— Я просто прикидывал по ситуации, — с уверенным видом поясняю паузу. — И в итоге моё мнение такое: это не тот случай, когда сюрпризом заявляться надо. Мало ли там какая у них ситуация... Ещё смутишь бабулю. Насколько я знаю, вы ещё не знакомы, а тут ты заявишься в уязвимый для неё момент.

— Ну так-то да, — кивает Ваня. — Я тоже об этом думал...

— Лучше, если у Светы всё-таки будет возможность с тобой связаться, спроси у неё, нужна ли помощь. У вас же такие отношения, что она не станет скрывать, если нужна, — уверенно добавляю.

К счастью, вижу, что Ваня уж точно не рвётся. Остаётся организовать им ещё созвон, где Света убедит, что помощь ей не нужна и окончательно успокоит его совесть.

— Ты прав, — приободрившись, кивает Ваня. — Ещё бы связь была...

— Даже в глухих деревнях есть какие-то места, где всё ловит. Света наверняка не собирается исчезать с концами, и хотя бы раз в день будет находить возможность связи с тобой.

— А что если ей там скучно?

— Вряд ли, она же с бабушкой, это её семья. Тебе там скорее неловко будет, если приедешь просто ради того, чтобы развлечь её, а Света толком тебе время уделить не сможет, да и бабушке тоже может быть сложно, — мысленно аплодирую тому, как задумчиво и абсолютно незаинтересованно всё это излагаю.

Притом, что самого как-то странно и стрёмно дерёт от того, как эти двое вовлечены друг в друга. От того, что Света с его матерью возилась больше, чем он. От того, что Ваня запарился по ситуации, которая едва ли вызвала в нём хоть что-то с любой другой. Уж я его знаю. При всей кажущейся благородности он всегда себя выбирает, свои удобства и комфорт — причём умеет это так, чтобы со стороны казалось, что пиздец как неравнодушен к страданиям других.

Неужели Света тоже в это верит? Неужели они оба не видят друг друга настоящими? И при этом так друг за друга рвут?

Она ведь далеко не такая трепетная лань, какой он мне её описывает. Девчонка у меня уже третий день, а я так и не видел ни её истерики, ни слёз.

​

*******

К Свете возвращаюсь под вечер. После разговора с Ваней влом было снова вещи собирать. Как-то на душе паршиво вдруг стало. Без особой, блять, причины.

Все эти разговоры про больную бабулю, нуждающуюся в помощи...

Начал решать дела с бандой. Рискованно, жёстко, быстро. Прямо-таки настаивал, чтобы крупное дело мы взяли. Они пока ещё колеблются, но чувствую, скоро дожму.

Света спит. Зайдя в дом, вижу её, лежащую на диване на кухне.

Кладу на стол два пакета. Один — с уже готовой едой из ближайшего ресторана. Второй — с продуктами. Пора бы забивать холодильник в этом доме, а то Света тут почти целый день одна провела. И даже пожевать тут ей ничего не было.

Смотрю на неё, и прям прошибает от желания поправить выбившуюся прядь, которая лезет девчонке в лицо. Собственно, а зчем мне сдерживать? Это ведь даже за прикосновение толком не в счёт.

Тяну к Свете руку, но в тот же момент девчонка вздрагивает. А потом и распахивает глаза, глядя на меня.

— Принёс тебе поесть, — сразу перехожу к делу. — И ещё: теперь ты можеь созваниваться с Ваней и с матерью раз в день, по вечрам. Выбери время. Обоим скажешь, что в такое тебе удобнее ловить связь. Естественно, говорить будешь при мне. И без лишних намёков не в ту сторону.

Глава 7. Семён

От Светы нет никаких проблем: вроде как больше не пытается ни угрожать мне, ни копошиться у меня в вещах. Сбежать уж тем более. Хотя сигналка мне даёт понять, что однажды девчонка всё-таки делает эту попытку. Но, видимо, это всё же выплеск отчаяния, не более того.

Она у меня в плену вот уже пять дней. И большинство из них я стараюсь избегать ее. При этом, конечно, остаюсь начеку: не похоже, что Света окончательно приняла ситуацию.

Дело, которое должно стать финальным и решающим, у нашей банды будет на следующей неделе. План уже разработан. Приготовления почти закончены. Увы, но всё это захватывает праздники: восьмое марта уже послезавтра. К бабушке Света поехать не сможет. Но я уже решил проблему: договорился с Матвеем, чтобы направил к её бабушке помощь. Там по высшему разряду всё сделают, и организуют всё так, чтобы естественно выглядело. Типа льготы какие-то, в качестве благодарности за годы работы где-то или ещё что — я и не вникал. Дал задачу, а результат мне потом скажут.

Сегодня я позволяю себе развеяться. Время более-менее свободное, домой к Свете всё ещё нельзя. К Вике тоже не вариант — не помогло. Новое знакомство нужно. Такое яркое, которое может помочь забрать на себя максимум моего внимания. По-настоящему. Без предательской фантазии, направленной на мою пленницу.

Поэтому я в клубе, уже несколько минут флиртую с блондинкой, грудь которой в декольте слишком уж призывно смотрится. Не раз опускаю туда взгляд. И в целом эта Феодора довольно интересная. Модель, причём преимущественно нижнего белья. В голове тоже что-то есть... А ещё эта девчонка открыто даёт понять, что любит опасных парней. И что не против ничего не значащих развлечений.

Идеальный вариант.

— Знаешь, в этом клубе есть комнаты для уединения, — в подтверждение этого вывода томно заявляет Феодора. — Скорее всего, многие уже заняты, но... Проверим?

Усмехаюсь, снова заглядывая ей в декольте. Уже представляю, как я опробую эту девчонку. Грудь точно не оставлю без внимания. Тем более она такая, что можно и между потрахать.

— Проверим, — кладу на барную стойку пачку налички, чтобы не париться с ожиданием расчёта по карте. На наш с Федорой заказ более чем хватит.

Берёмся за руки, двигаем в сторону одной из комнат... Первой же попавшейся.

— Забыла тебя предупредить, — с кайфом хихикает мне на ухо Феодора, которая явно много не пила, но кажется пьяненькой. Ну точно адреналиновая наркоманка. — Тут двери в комнаты не запираются...

— Меня это не смущает, — поигрываю бровями, даже не сомневаясь, что её скорее заводит. Но для формальности всё равно уточняю: — Тебя?

— Наоборот, — Феодора радует ещё и честностью.

В приподнятом настроении настойчивее тяну девчонку в комнату. Даже не сомневаюсь теперь, что всё у нас с ней получится. Сегодня я не буду представлять Свету. Я, блять, даже забуду о ней вообще! Хотя бы на несколько долбанных минут.

Наверняка кайфовых...

Вот только на волне адреналина даже не обращаю внимания, что комната, дверь которой я открываю, закрыта была. В то время как свободные с полностью распахнутыми дверями, о чём мне сейчас говорит Феодора.

Вот только я её где-то фоном слышу и не реагирую даже на то, что она тянет меня дальше. Потому что как застываю, уставившись на тех, кто сейчас в открытой мной комнате.

Ваня сидит ко мне лицом. Скачущая на нём брюнетка — спиной. Но у меня никаких сомнений в том, что это не Света. И даже не из-за того, что у той нет шансов выбраться из моего дома. Просто... Её я бы сразу узнал. Даже со спины — притом, что у этой девчонки схожая комплекция.

Да и Ваня смотрит на меня растерянно. Даже сконфуженно.

— Что происходит? — не различаю, чья девка это говорит: моя или его. — Ты их знаешь?

— Нам надо поговорить, — не реагируя на эти непонятно кому адресованные вопросы, заявляю Ване.

Он кивает, и я отворачиваюсь, не желая видеть, как незнакомая брюнетка слезет с него и как они неуклюже будут прощаться. Перевожу взгляд на Феодору...

Всё так же хороша. Бесспорно, и в сексе та ещё зажигалочка наверняка. Как минимум, без комплексов, и фетиши свои есть, которые мне тоже вполне заходят. Вот только... Не трахну я её уже сегодня. Не смогу.

Слишком странное стрёмное ощущение в груди. Почему-то прям тошно. Хотя вроде бы измена Вани Свете меня ебать уж точно не должна.

— Прости, — наконец, давлю Феодоре, которая если и говорила мне что-то сейчас, что я нихрена не слышал. Как-то резко теряю к ней какой-либо интерес. Разжимаю руку, в которой всё ещё была её рука. — У меня сбился настрой. Тут просто... Неважно, я застал измену друга нашей общей знакомой. Хочу поговорить. Мутная история, не вникай. Хорошо тебе повеселиться. Спасибо, что скрасила мне вечер.

— Впервые вижу, чтобы кто-то так парился о чужой измене, — хмурится Феодора, скрещивая руки на груди. — Я когда только увидела твою реакцию, подумала, что это тебе сейчас изменяют. Типа девчонка твоя.

Только и киваю, не особо вникая в её слова. Не особа и слыша их. Феодора улавливает — добавляет ещё что-то, что я уже не слышу совсем, и уходит.

Как раз в этот момент мимо меня нервно проходит и та брюнетка, что на Ване сидела. Бросает на меня недовольный взгляд, но не останавливается.

А потом и друг образуется передо мной.

— На улицу пойдём, — разворачиваюсь, направляясь к выходу.

Почему-то не хочу, чтобы сейчас видел моё лицо... Странное напряжение. Надо бы избавиться от него, раз уж мне с чего-то приспичило перетирать всё это с ним. Хотя мог бы и не лезть вообще.

​

******

— Ты ведь мне все уши про Свету прожужжал, — сходу начинаю, стоит только нам отойти подальше от клуба. — Как тебе с ней повезло, как ты дорожишь отношениями, в ебеня готов был за ней ехать... И схера ли вдруг это всё?

Ваня тяжело вздыхает, отводя взгляд. Но, кажется, не имеет ничего против того, что я до него доёбываюсь. Оно и понятно — думает, что я о нём, как о друге, беспокоюсь. Типа не тем путём идёт.

Глава 8. Света

— Только если попадёшь ровно в центр, — спокойно отвечает Семён. Уверенно.

Так и тянет развернуться и бросить долбанный дротик прямо в него. Значит, в целом этот мудак готов меня отпустить? Не настолько важно моё похищение ему? Риски у него не настолько сильны, чтобы превышать азарт? Или чем там руководствуется Семён...

С другой стороны... Может, и не стоит думать о его моральном облике — с которым и так всё понятно — и всё же рискнуть ради свободы? Я ведь уже попадала в центр. Причём во второй заход. Сейчас да, на дартсе нет дротиков, которые стоят там, но это потому, что заход у меня девятый.

Да уж, рисков при таком раскладе всё равно хватает. Если посчитать количество бросков с попаданием, то какой там получается шанс? Десять дротиков, девятый заход. Один к девяносто...

— А твоя ставка в этом случае какая? — интересуюсь ровно.

— Ты даёшь мне три минуты на любые действия с тобой, — ошарашивает меня Семён спокойным твёрдым ответом. — Это будет прелюдия. Дальше уже решаешь сама, можешь остановить, можешь отдаться. Но эти три минуты полностью мои.

Внутри всё взрывается от этих слов. Аж задыхаюсь новым вдохом, судорожно ища слова, чтобы осадить этого мудака Друг года, блин. Мало того, что похитил меня, а теперь ещё и это! Как вообще такое в голову пришло?..

Это же насколько ему должно быть наплевать на Ваню, который к нему искренне с душой. И с восхищением даже. Я ведь помню, как мой парень отзывался о своём недодруге, когда заманивал меня на знакомство с ним...

Роковой был день. С одной стороны, ужасно хочется, чтобы его просто не было никогда в нашей жизни. С другой... Тогда бы Ваня продолжал дружить с этим ужасным человеком, который бы в лучшем случае пользовался бы его доверием в каких угодно целях и какими захочет методами. А сейчас я хотя бы попытаюсь это пресечь, когда меня отпустят.

Медленно разворачиваюсь к Семёну. Не сказать, чтобы успокоилась, но теперь хотя бы злость на переднем плане. Перекрывает остальное.

Он смотрит на меня. Почти не мигая. Спокойно ждёт ответа, будто всерьёз допускает, что тот может быть положительным.

А в глазах такая темнота...

А ещё там вызов. Семён бросает его мне безмолвно, словно пропитываясь каким-то пугающим азартом.

— Я всё ждала, когда ты скажешь, что это такая отстойная шутка, — и сама слышу, сколько ярости в моём голосе.

Ну не могу я спокойно сейчас!

— Это не шутка, Свет, — твёрдо заявляет этот похитивший меня бандит. — Я тебя хочу. А как сегодня проболтался Ваня, у вас с ним ничего не было. Потому что он не способен тебя завести. Уверен, я с этим справлюсь.

Аж отступаю на шаг, ошарашенная буквально каждым словом Семёна! Сердце, которое остановилось после его твёрдого «я тебя хочу», теперь из груди рвётся от упоминания Вани.

С которым этот бандюган, очевидно, продолжает взаимодействовать. Как ни в чём не бывало. Ваня делится с Семёном такими подробностями, даже не подозревая, что тот недавно организовывал для него угрозу жизни, чтобы пошантажировать меня.

А уж на такую интимную тему обо мне Ваня наверняка ожидал поддержки или дружеского участия, а никак не того, чтобы этот мудак за его спиной решил его уделать. Самоутвердиться вот так жестоко. Хочет он меня...

Сердце то колотится истошно, то до боли сжимается. Не могу я принять всю эту информацию.. Ещё мне неприятно, что Ваня вообще обсуждает такие подробности нашей личной жизни с кем бы то ни было. Я вот про него такое никому не говорю... Даже Ане, которая раньше всех из нашей компании лишилась девственности.

— Ну так что, принимаешь мой вызов? — на этот раз Семён не дожидается, когда я снова заговорю. — На кону твоя свобода.

— Я, конечно, понимаю, что ты отвратительный друг, — чеканю, каким-то образом всё-таки умудряясь говорить притом, что ненависть к этому ублюдку буквально клокочет внутри, разрывая меня. — И что для тебя люди как вещи, тебе нет ни до кого дела. Но это не значит, что и все вокруг такие же. Я никогда не предам Ваню, даже рассуждая чисто гипотетически... — как же бесит этот его непроницаемый взгляд, которым спокойно водит по мне, пока я разве что не дрожу от ярости. — Если опустить тот факт, что ты сам по себе мне отвратителен.

— Это единственная возможность, которую я тебе дам, — совершенно невозмутимо заявляет Семён, словно и не замечая моего состояния. Даже мои оскорбления пропускает, хотя, договорив, я напряглась от них же сама. — Про эти три минуты Ваня ничего не узнает. И потом, ты ведь можешь выиграть.

И почему мне кажется, что ему как будто важно, чтобы я согласилась?

Да наплевать! Да и потом, по этому бесчувственному ублюдку так и не скажешь.

— Я буду знать! — выпаливаю, не понимая, как вообще можно быть таким...

Пристально смотрит на меня, а уголок губ чуть дёргается в полуухмылке. Мне некстати вспоминается рассказ Семёна о его детстве, в котором у него на глазах убили отца.

Нет, это всё равно не оправдывает весь тот трэш, который теперь творится в моей жизни. И уж тем более, отношение к Ване прошлым не оправдано. Хреновый из Семёна... друг.

— Уверена, что Ваня рассуждает так же?

— Более чем, — со странным вызовом бросаю.

Хотя на самом деле... Я несколько раз ловила взгляды Вани на других. Убеждала себя, что это нормально, что у многих цепляется взгляд за красоту, но это ничего не значит. А сама... Я же потом даже проверяла его с помощью анонимной симки Ани по разным сайтам-шпионам. Меня не покидала эта идиотская паранойя, за что я винила себя. Ваня ничем не заслужил. Он не мог. И все мои проверки, кстати, проходил, после чего я зарекалась их проводить снова.

А Ваня прощал меня, с пониманием относился и оправдывал всё это разводом моих родителей и тем, как повёл себя мой папа.

Взгляд Семёна становится пронизывающим прямо-таки до костей. Не по себе от него.

— Правильно я понимаю, что ты не хочешь играть в дартс на свободу? Даже если я дам тебе десять попыток на бросок?

Глава 9. Семён

Света невозможно далека от меня. Ей абсолютно всё равно, что я сказал Ване, что ему с ней нереально повезло. Она даже не обратила внимание на его утверждения, насколько я заморочился. Хотя по ним можно было понять, что я не в первый раз завожу эту тему и уже заступался за девчонку.

Но ей, конечно же, нет до этого дела. Она и близко не рассматривает меня как парня. У неё в голове сейчас явно только Ваня.

Абсолютно логично, конечно, после такого... И с учётом, что я всё ещё похититель. Но всё же неприятно сдавливает в груди — меня внезапно задевает, что Света не помнит хотя бы того, что вот-вот должна будет три минуты со мной очень тесно взаимодействовать. Где смущение, возмущение, попытки отделаться — хоть что-то, выдающее неравнодушие именно ко мне?

— Что ж, — заявляю, чтобы самому напомнить о себе. Вроде как не гордый. — Кажется, сработала именно моя ставка.

Света бросает на меня такой болезненный непонимающий взгляд, что внутри что-то пиздец как сильно сжимается, на мгновение отнимая способность дышать. И мелькает мысль, что я всё равно сейчас ничего от неё не добьюсь. Только добью всякими приставаниями.

У неё в голове только Ваня... И будь на её месте я, решил бы, что перепихнуться — самое то, чтобы отвлечься от всей этой хуеты. Но я не Света. Для неё всё иначе.

Но в то же время чертовски тянет наглядно продемонстрировать ей разницу между мной и Ваней. Не только в том, что она видит или возомнила себе уже сейчас — это не в мою пользу.

В итоге я ничего не предпринимаю и не говорю больше. Жду реакцию Светы. Вижу же, что старается себя в руки взять.

Внимаю этому. Полностью настраиваюсь на её внутренние колебания. Потому что, блять, не хочу всё ещё сильнее портить. С вероятностью в сто процентов Света в услышанном винит и меня. Я заставил её через это пройти. И пусть даже она понимает, что знать лучше, чем не знать — наверняка считает, что я унизил её.

Она так и стоит каменным изваянием. Ничего не говорит, не уходит в другую комнату, просто мелко дрожит.

И я не выдерживаю. Хуже определённо не будет. Хуже нахрен некуда, у меня от вида такой несчастной Светы и так уже крышу рвёт. К чертям этот раздрай.

В секунды сокращаю между нами расстояние. Но почему-то чуть медлю, прежде чем взять несопротивляющуюся девчонку к себе в объятия. Собирался сразу с напором, откуда эта заминка?

Моё решительное желание пройти всё-таки невидимую черту между нами сменяется чем-то более глубоким, когда я уже обнимаю Свету. Она меня не трогает. Не отталкивает и не обнимает в ответ.

Наклоняюсь, чтобы коснуться губами губ. Короткий, мягкий поцелуй — больше, чтобы обозначить дальнейшее. Света не реагирует. Хотя сто процентов улавливает, что это только начало. И что будет дальше...

Что ж... Такое безучастие — тоже вызов. Распаляющий враз.

Отстраняюсь от нежных губ, и, глядя Свете в лицо, заявляю:

— Время пошло.

В её глазах по-прежнему ничего. И это, в общем-то, хуже возможного неприятия. Вот только меня оно всё равно не останавливает.

У нас есть только здесь и сейчас. Что бы ни было потому Светы и Вани, меня оно не касается. Эта девчонка в любом случае не моя и не для меня.

В любой другой момент... Но не сейчас. Сейчас есть только мы.

И я не даю отстраниться всё-таки чуть дёрнувшейся Свете. Зарываюсь пальцами ей в волосы, чуть оттягивая, потом массируя. Потом фиксируя её затылок так, чтобы не увернулась от нового поцелуя. На этот раз куда более жадного, глубокого и несдержанного.

В перспективе, конечно. Мне хочется именно так. Но на деле я посасываю то нижнюю, то верхнюю губу Светы, ожидая хоть какой-то отклик. Не то чтобы надеюсь, что высунет кончик языка, но пусть хотя бы губы расслабит.

— Ты не засёк время, — цедит она сквозь недопоцелуй, посылая даже этим приятные вибрации с губ мне по телу.

Горячо... Прямо-таки жарко между нами, и если это только из-за меня, то пиздец как я её хочу.

Впрочем, это так понятно. Я смирился...

Теперь её очередь.

— Мне поставить на таймер? — не разжимаю рук. Но отстраняюсь, чтобы видеть её лицо.

Чувствую её тело ладонями и некоторыми частями своего: там, где мы соприкасаемся, особенно горячо. Хочется прижать девчонку так, чтобы почувствовала член, но пока не делаю этого. Не то чтобы не решаюсь... Но почему она не сопротивляется?

Потому что проиграла дурацкий спор? Потому что типа сама на него подписалась и тем самым дала обещание? Потому что слишком в шоке от новостей о Ване, чтобы хоть как-то реагировать на что-то ещё? Включая и меня с моими приставаниями.

— Засёк, — почему-то с усмешкой обозначаю, доставая телефон из заднего кармана и показывая Свете.

Отстранённо кивает. Не похоже, что усиленно делает вид, будто всё происходящее — не более, чем обязательство. Реально так воспринимает.

А я хочу, чтобы воспринимала иначе. Только как меня и её.

Тепло её тела и нежность кожи просто мозги напрочь сносят. Не уверен, что смогу насытиться ею. Мне не хватит долбанных минут. Несколько секунд которых я уже проёбываю, просто глядя на Свету.

Оно, конечно, тоже приятно; но это я могу делать и в любой другой момент.

А касаться её вот очень вряд ли. Почти уверен, что сейчас распалить Свету нереально. Но я не настолько благороден, чтобы воспринять это как повод отступить.

Не смогу...

Ловлю её губы своими, впитывая этот без приторного сладкий вкус. Дыхание перехватывает. Более настойчиво сминаю её губы своими, сразу подключая язык. Вожу им между губ, толкаюсь вперёд. Знаю, что не ответит... Но лёгкая оттяжка нижней губы зубами решает вопрос с тем, чтобы Света открыла рот.

Из которого я всё-таки улавливаю вздох. Первая хоть какая-то реакция...

Какие-то секунды застываю, погружаюсь в это мгновение. Но потом ещё сильнее захлёстывает желанием. Особенно прямо-таки дикой потребностью получить ещё больше реакции... И совсем уж одуряющим осознанием, что могу быть у этой девчонки первым.

Глава 10. Света

Вот уж не думала, что буду специально напоминать себе все те слова, что услышала от Вани. Но делаю именно это в мыслях, потому что иначе... Иначе...

Очень сложно оставаться безучастной и не реагировать на то, как плавно, неспешно, то нежно, то с напором губы моего похитителя посасывают кожу, как язык щекочет её, как горячо между нами... Это Семён. Чёт возьми, это тот самый мудак, который сначала похитил, а потом бросил мне в лицо гнусную правду о Ване! Которую наверняка знал и раньше, внутренне насмехаясь надо мной, когда давала понять, что готова ради своего парня на всё. Постоянно о нём спрашивала... Думала даже больше, чем о своём благополучии.

Почему Семён так настойчив? Спортивный интерес? Почему меня вообще это заботит? Я по-дурацки внимаю его рукам и губам, уже прикладывая немыслимые усилия, чтобы бездействовать самой — от каждого его прикосновения по телу растекается жар.

Чувствую себя пойманной в ловушку ощущений, от которых не отделаться никак. Дышать всё сложнее: я почти задыхаюсь от смеси возмущения, негодования, обиды и... И...

Надеюсь, это лишь любопытство. Но в глубине души понимаю, что не оно. Почему-то когда меня касался Ваня, между ног не было так горячо. И не было такого, чтобы с каждым новым его действием, я всё глубже погружалась в это состояние. С ним мне не хотелось самой вжиматься в стояк, который я ощущаю через нашу одежду...

Семён. Это долбанный Семён. Мой похититель. Даже враг.

Мои руки по-прежнему обвивают ему шею, как он их и поставил. Но вряд ли Семён догадывается, как мне непросто ими не шевелить, когда, опаляя меня горячим дыханием, продолжает осыпать мне шею и плечи очень чувствительными поцелуями-засосами разной интенсивности. А потом вдруг прикусывает сильнее, отчего я от неожиданности всё-таки шевелюсь: выгибаюсь и судорожно громко выдыхаю. Чувствую усмешку, а потом и касание горячего языка на месте укуса.

Мысли путаются. Мне унизительно, что Семён добился хоть чего-то от меня — ведь, судя по его реакции, только того и хотел, заметил, конечно. Но с другой стороны... Мне по-дурацки приятно, что он с такой жадностью откликается даже на такие незначительные мои действия.

Семён неожиданно отстраняется, продолжая держать меня в руках.Заглядывает мне в глаза... И от этого вдруг слишком уж неловко. Особенно из-за того, что мои руки по-прежнему обвивают ему шею. Да, их поставил он, но под этим тёмным взглядом почему-то ощущение, что я сама.

— Знала бы ты, как на меня смотришь сейчас, — хрипло проговаривает Семён.

Сердце пропускает удар. Очень надеюсь, что это дурацкие домыслы самодовольного ублюдка, а не то, что я и в самом деле как-то не так на него смотрю. Не так для меня — а ему, судя по блеску в глазах, это нравится.

— Как на насильника-похитителя? — огрызаюсь, хотя обещала себе не проявлять никаких эмоций.

Только не при нём... И не с ним.

Долбанные три минуты... Когда вы уже закончитесь?

Полыхнув взглядом на мои слова, Семён снова клонится ко мне. Оттягивает мне волосы, освобождая себе больше пространства, демонстративно вдыхает мой запах, ставит очередной, гораздо более долгий и пошлый засос. Уверена, тот надолго останется... А ещё Семён не просто вжимается в меня, но и двигает бёдрами так, словно у нас уже... Уже...

Чёрт. Я должна чувствовать себя использованной, и так оно есть, но...

Долбанное «но». Контролировать дыхание всё сложнее. Губы надо уже гораздо сильнее кусать, чтобы не издавали лишних звуков. Ну а дрожь тела мне вообще неподвластна.

Когда таймер всё-таки даёт о себе знать противным писком, я уже почти успеваю смириться с происходящим. И... принять его?

Зато теперь, из-за этого звука, ощущение, будто я сейчас возвращаюсь из другой реальности. Внутри бушует такая мешанина разрывных эмоций, что я даже не вполне понимаю, о чём они. Только убираю ослабевшие руки от Семёна, медленно переводя дыхание. А он смотрит мне в глаза тяжёлым и изучающим взглядом.

Из-за которого внутри что-то дрожит. И это вдруг пугает.

— Ты закончил, убери руки, — стараюсь говорить ровно, как можно более безразлично, будто всё это время просто терпела.

Он должен так думать. Я почти ни в чём себя не сдала... Даже про насильника сказала.

И наконец в его глазах мелькает что-то, выдающее недовольство.

Вот только руки всё ещё на мне. Пытаюсь убрать их сама, вцепившись ногтями. Странно, но сейчас я даже не боюсь Семёна — человека, ограбившего банк; похитившего меня, угрожавшего своему другу.

Он всё-таки отпускает, и я сразу отхожу на подкосившихся ногах. Поправляю одежду, будто стряхивая с себя следы его прикосновений. Ну и пусть на самом деле я от них теперь долго не избавлюсь... Они будут меня преследовать. Я просто знаю это, и всё тут.

Но Семён должен видеть и понимать другое.

И, кажется я добиваюсь именно этого. Он действительно думает, что меня совсем не проняло. Судя по тому, как напряжённо молчит, сжимая челюсть.

Непроизвольно веду взгляд вниз... Этот подонок всё ещё возбуждён.

Резко разворачиваюсь, просто уходя к себе — вернее, в то место, которое теперь типа моё пристанище. Своей комнатой не назову, я здесь пленница. Пленница, которую только что облапал её похититель. И которой изменил тот самый человек, из-за которого добровольно позволила себя пленить.

Несмотря на эти факты, иду как можно твёрже, с прямой спиной, как будто это не у меня бешено стучит сердце.

Вот только дойти до нужной комнаты не успеваю. Неожиданно Семён обгоняет меня. Становится прямо передо мной, загораживая выход.

Вовремя торможу, вот только сразу прийти в себя не получается. Его взгляд — наглый, изучающий — скользит по моему лицу так, будто пытается проникнуть в самую глубину.

— Давай-ка напрямую, — его голос хриплый и насмешливый. — Ваня для тебя всегда был слишком простой. А вот ты далеко не такая. В тебе чувствуется характер. Сила. Хрен пойми откуда она в такой молодой девчонке, но пиздец как цепляет.