Сердце напрокат

1. Герман

***

—Гер, если ты снова не приедешь, тебе трындец! У мамы юбилей, ей плевать, какой ты там занятой бизнесмен! — в динамиках машины раздается голос брата.

—Я цветы забираю, — рулю по заметенным улицам. —Скажи, скоро буду. Партнеры задержали.

—Лучше бы тебя баба задержала, — не удерживается от комментария Оскар. —Нашел кого?

—Нет, и не искал, — говорю безразлично, иначе почует слабину и присосется клещом.

После внезапно отменившейся свадьбы мое одиночество — тема номер один. Поэтому и на семейный праздник тащиться не хотелось.

Всем непременно нужно поинтересоваться, оправился ли я, нашел ли пристанище для своего члена, забыл ли ту самую.

—Ты дрочишь хотя бы? А то на одном бизнесе и с катушек съехать, — Ос находит это забавным.

—Каким образом тебе в жизни поможет эта информация? — отрезаю.

—Ладно, не дуйся, принцесса. Просто уже больше года прошло, а ты все один. Работы все больше, радости в жизни — все меньше. Ты уже как робот разговариваешь.

Брат меня уже в одинокие волки записал.

Я прямо-таки чувствую давление, которое испытывают незамужние девушки про «часики тикают».

На самом деле Оскаром движет понятая мужская конкуренция: женился он рано, не нагулялся, оставил спортивную карьеру в угоду семье, работает в конторе у отца.

Зато родители традиционных ценностей очень им гордятся.

Это я брачными узами не обременен.

Мне всего тридцать четыре, у меня несколько направлений бизнеса, а моя самая большая проблема — это куда полететь в отпуск, хотя я там и не бываю.

Некогда.

—Нормально у меня радостей! — еле успеваю договорить и резко бью по тормозам. —Твою мать!

Плоская морда моего Порша бесконтрольно катится еще несколько метров по гололедице и останавливается в полуметре от перебегающего дорогу пешехода.

Девушка в безразмерном пуховике пересекает улицу в неположенном и даже не смотрит по сторонам!

Однако, когда я обдаю ее резким гудком и светом фар, она оборачивается и жестами проклинает мою тачку.

Не слышу наверняка из-за хорошей шумоизоляции, но выглядит устрашающе.

—Ты жив там? — осведомляется Ос.

—Да, вечером буду, — сбрасываю звонок и аккуратно объезжаю неадекватного пешехода..

—И лучше бы тебе приехать с девушкой, брат, потому что родители тебе тут такое чудо привели — закачаешься! Три высших образования. Три! Тебе не послышалось! Отец мне всю плешь проел о том, что…

Не дослушиваю и сбрасываю. Бесит!

Если вам кажется, что темой безбрачия можно вывести из себя только девушку, то вы ошибаетесь.

Взрослый свободный сын — личный упрек для некоторых родителей. Остальные мои успехи аннулируются, поскольку я все еще «хожу бобылем».

Женись! — как панацея ото всех проблем.
Женись! — нужно продолжать нашу фамилию.
Женись! — на достойной, воспитанной, образованной, под стать нашей семье.
И обязательно по любви.

Каждая семейная посиделка — подпольное сватовство. Кого только не приводили мне на смотрины. У последней титулов было больше, чем у Дейнерис Бурерожденной.

Эх, будь я младше и сумасброднее, обязательно устроил бы спектакль, приведя в дом «невесту» — уличную гопницу или забавную провинциалку, а еще лучше — творческую девицу с прибабахом.

Мои такое терпеть не могут.

Может тогда бы от меня отстали, посчитав, что лучше быть одному, чем с такой невесткой.

Жаль, что я не из тех, кто выкидывает для подобных финтов. У меня все под контролем и с холодным расчетом.

А пока торможу у цветочного магазина, втягиваю колючий воздух и направляюсь к стеклянной двери.

Уже на пути вижу, как собранный для меня букет забирает та самая мадам мадам, что пару минут назад бросилась мне под колеса.

Букет точно мой, потому что черные каллы, знаете ли, просто так в букеты не собирают.

2. Девушка

—Какая красота! Возьму его! — чувствую облегчение, увидев на витрине последний букет.

Фух! Успела! Не зря чуть под машиной не сгинула.

Спешу к цветам, но ниоткуда взявшийся парень нагло отбирает у меня роскошный трофей.

—Это мой заказ, спасибо.

—Кто раньше встал, того и тапки, — тяну его на себя.

—Девушка, я заказал этот букет еще вчера! Слышали что-нибудь о заблаговременном планировании?

—А Вы слышали что-нибудь о форс-мажорах? Мне очень нужно! — окидываю взглядом явно не бедного молодого человека и снова хватаю цветы.

Мы стоим посреди цветочного магазина, и ни одни не желает уступать.

Говоря ни один, я имею в виду — его.

Время — поздний вечер, за прозрачной перегородкой магазина звенит январская вьюга, а мне позарез нужны цветы.

Я сегодня непростительно накосячила на новой работе в полиграфии, и вдобавок забыла о порученном мне задании — купить букет для Грымзы Константиновны.

Видите ли, нашу коллегу повысили, и теперь она моя новая шефиня.

Ее рабочий день начинается непростительно рано, и цветы уже должны быть на рабочем столе.

Иначе она обязательно уроет меня за испорченные открытки к предстоящему празднику всех влюбленных.

Мстительная зараза. А с цветами так шанс на снисходительное спасение.

—Прошу прощения, но нет, — улыбается он фальшиво вежливой улыбкой, и тянется в портмоне за карточкой для оплаты.

Такой красивый и такой несговорчивый: высокий смуглый шатен с зачесанной назад челкой, правильным квадратным лицом и темно-серыми глазами. Хорошо сложен, это видно даже через теплое пальто.

Нет, я не отдам тебе свою находку, красавчик.

Выглядываю из-за своего безразмерного шарфа и окуляров, которые беспощадно потеют после улицы, и сравниваю нашу прыть.

Представляю перед собой летающие в воздухе формулы: косинус в квадрате умноженный на массу тела, делить на скорость… ай, плевать…

Просто стремглав бросаюсь к терминалу оплаты, прикладывая свою карточку первой.

—Ну всё! Он мой! Не расстраивайтесь, съездите в другой цветочный, — победоносно смотрю на опешившего парня.

—Девушка, у Вас недостаточно средств на карте, — говорит продавщица, —этот букет стоит десять тысяч.

—Сколько? — стыдливо сглатываю.

Нет, Грымза, конечно, обрадуется такому подкату, но не с моей должностью деньгами разбрасываться. На счету осталось дотянуть до февральской зарплаты.

—Десять тысяч, это черные каллы.

—Бордовые… — поправляю.

—Для обывателя — возможно, — умничает он, —но этот сорт называется черным. А теперь Вы позволите?

Красавчик протискивается мимо меня к кассе, обдавая своим многослойным парфюмом с нотками дерева и кожи.

—Снимите двенадцать тысяч с чаевыми, — распоряжается он.

Он это специально сейчас?

Продавщица расцветает, а я будто получаю ментальную пощечину.

Расстроенно наблюдаю, как девушка укутывает в бумагу шикарный букет.

Наверное, сейчас он повезет его какой-нибудь длинноногой Цаце и скажет: «Госпожа Цаца, прости за измены!».

В последнем я почему-то уверена, слишком уж он хорош.

—Ну, спасибо! Теперь мне придется пешком по морозу обойти весь район!

—Вам ведь все равно денег не хватило? Давайте соберем вам что-то другое? Я оплачу, — предлагает он.

Снова унизить меня пытается?

—Мне не нужны ваши подачки! — фыркаю.

—Что ж, отличной прогулки! И постарайтесь не умереть под колесами, — стебёт меня безразлично.

Так это был он! Тот тип, что чуть не сбил меня.

Да, я переходила в неположенном месте, но разве не водитель должен смотреть в оба?

—Сухарь! — вырывается из меня непроизвольно. —Надеюсь, она тебе не даст!

—Это букет для мамы. Всего хорошего Вам.

Раздражает его наигранная галантность. Как робот.

Интересно, если я наступлю ему на ногу, он будет так же механически улыбаться?

Подвеска над дверью звякает, и парень покидает бутик, впуская кусачий ветер.

—Может правда соберем Вам другую композицию? — предлагает девушка.

Оглядываю, что осталось в вазах — полудохлые розочки с виноватыми бутонами.

Сейчас не сезон для цветов, то ли дело будет через пару недель ко дню Святого Валентина.

—Нет, спасибо, — натягиваю капюшон стеганного пуховичка. —Попытаю счастье в другом месте.

Попробую заказать доставку, вдруг в интернете отыщется приличный букет. Иначе ждать завтра взбучки.

Мороз нещадно щиплет за попу через тонкие джинсы, и вопреки здравому смыслу я сворачиваю в ближайшую кофейню.

С горячим стаканчиком в руках, глядишь, повеселее будет. Мне нужно снять стресс после общения со снобом!

Идея с кофе пришла не мне одной.

Устраиваюсь в длинной очереди за широкой мужской спиной и утыкаюсь в телефон, просматривая онлайн-доставки.

В носу все еще щекочет парфюм неприятного красавчика из цветочного.

—Добрый вечер! — бариста приветствует человека передо мной. —У нас проходит акция «Сюрприз на вынос», вместе со своим кофе Вы можете по желанию внести платеж, порадовав следующего покупателя бесплатным кофе.

—В чем суть для меня лично? — уточняет голос, и я отрываюсь от экрана.

Снова он!

—Порадовать человека… — немного неуверенно повторяет бариста. —Это добровольно, только, если хотите.

Сухарь с букетом разворачивается, будто оценивая, достоин ли человек в очереди за ним быть порадованным.

Этим человеком, естественно, оказываюсь я.

—Хотите оплатить девушке кофе? — уточняет бариста.

Он не спеша сканирует мои вязаные шарф и шапку, запотевшие круглые очки в леопардовой оправе, на долю секунды задерживается на губах, а затем смотрит на яркую тряпичную сумку, натянутую поверх куртки.

Мне кажется или он морщится?

При взгляде на черные угги с вышивкой он и вовсе едва заметно качает головой и отворачивается к стойке, мол, увидел достаточно.

Конечно, это не его кремовое пальто и шарф с логотипом Гусси-Хуюси.

3. Герман

—Спасибо, не нужно, — торможу бариста, который барной тряпкой пытается протереть мое пальто.

Стряхиваю с рукава жирные сливки, и взгляд падает на забытые Федей вещи.

Телефон в розовом чехле с бабочками, будто ей двенадцать лет, и кошелек, сшитый из кожаных лоскутков разного цвета.

Закатываю глаза.

—Моя девушка вещи забыла, я заберу, — обращаюсь к парню за стойкой.

—Девушка? Та, что только Вас окатила?

—Женщины, — пожимаю плечами. —Видите ли, она хочет полететь на Мальдивы, а я уже забронировал Маврикий. Она и обиделась…

—Ааа… Ого…

—Это Вам, — нахожу в кармане купюру. —Извините за беспорядок, она у меня такая вспыльчивая.

—Да, конечно, без проблем.

Победоносно прячу Федино имущество во внутренний карман пальто, — вот ты и попалась!

Меня сложно вывести из себя, но она сразу выбесила своей хамоватостью. Никто не обливал меня напитком намеренно, еще и за угощение.

Долбанные сухарики в этой кофейне правда вкусные, а семечки в карамели — и подавно.

Я чувствовал легкую вину от того, что оставил девушку без букета, решил подсластить ситуацию. Что ей не так?

В моем окружении нет таких людей. Ни в семье, ни среди друзей…

Поэтому даже не знаю, как реагировать.

Стоп! Это же гениально!

В голове загорается лампочка, и я испытываю приток адреналина не хуже, чем от очередной бизнес-идеи.

Я же хотел представить родителям творческую девицу с прибабахом — пожалуйста!

Представляю, как ее самокроенная одежда придется по вкусу моей помешанной на элегантности семье. Особенно угги с макраме.

А вишенкой на торте будет ее неадекватность!

План идеальный!

Опираюсь спиной о свою припаркованную рядом машину и выжидаю.

Через пару минут замечаю выглядывающую из-за угла Федю. Ее «стиль» не спутать с другими прохожими.

Она неуклюже перебегает из укрытия в укрытия.

—Федя, если что, то я тебя прекрасно вижу…

—А я надеялась, что ты не только тупой, но и слепой! — выходит из-за елки.

—У меня уши вянут от твоего лексикона.

—Мы не голубых кровей, уж простите.

—Чистая речь — привилегия любого сословия.

Шмыгает мимо меня в кофейню, но через минуту возвращается снова. Очень разъяренная.

—Верни! Мои! Вещи!

—Хм, хочешь свои документы и телефон назад — придется их заработать.

—Да я сейчас полицию вызову! Это воровство!

—Вызывай, конечно. Заодно расскажем им, как ты мне вещи испортила.

—Подумаешь, кофе…

—Тут только химчистка в несколько сотен евро выйдет… Можешь сразу оплатить, и разойдемся.

Она закусывает пухлую губу. Единственное, что я вижу, не считая очков и зимней одежды.

—Ты нагрубил мне!

—Даже не думал, Федь. Я правда тебя угостить пытался. А вот теперь я очень зол. И у тебя есть выбор: либо отработать свой должок, либо оформляем нападение.

Блефую, конечно. Какое еще нападение? Полиция засмеет.

Но не блещущая умом Федя ведется. Маленькие глазки испуганно моргают на меня из-под круглых очков.

Соглашайся, — прошу мысленно. Моей семьей очень понравится такая встряска.

4. Девушка

Всматриваюсь в правильное лицо парня, и пытаюсь понять, как я могла наткнуться на сноба, вора и извращенца в одном лице.

—Если ты сейчас мне секс предлагаешь, то знай, что у меня месячные! А еще я мальчик!

—Боже упаси, — прыскает он. —Мне нужно, чтобы ты просто поужинала с моей семьей сегодня вечером.

—И всё?

—Маленький нюанс: мы скажем, что ты моя девушка, что мы обручены и собираемся пожениться в ближайшее время. Справишься с ролью — я тебе еще и заплачу, заодно замнем инцидент с кофе.

—Во-первых. хватит мне пихать свои деньги! Я просто хочу забрать свои вещи. А во-вторых… ты больной? Это же... странно!

—По крайней мере, я не мальчик с месячными. Так ты согласна или нет?

—Ты живого человека напрокат взять хочешь?

—Я бы выразился иначе, но да.

Капец, он не шутит.

—У тебя не семья людоедов? Просто судя по черным каллам, вкусы у вас специфические.

—Нет, обычная семья, которая хочет меня женить. Ты стала бы идеальным прикрытием.

—Мамина ты бусинка, это как же тебя замучили, наверное! — издевательски всплескиваю руками. —Что я должна делать?

—Ничего особенно: ешь, пей, болтай, держи меня за руку для вида… А главное: будь собой! Вот прям как сегодня. Идет?— придурковато улыбается.

Быть собой — это я могу. Это ко мне.

—Хорошо! Только ты вернешь меня назад сегодня же, мне утром рано на работу вставать. И букет! Я хочу этот букет!

—Окей! Сделка? — тянет мне уверенную ладонь.

—Вынужденная… — пожимаю ее обреченно.

Галантный тип открывает мне двери в бежевый салон своей модной тачки, а затем закидывает назад запятнанное пальто, букет и садится за руль.

В тачке пахнет вкусно и дорого. И вылизана она изнутри почище, чем у одно место у кота.

Как только мы трогаемся, в салоне очень быстро становится тепло, и мои очки снова затягивает туманом.

Снимаю их и запихиваю в сумку, следом снимаю шапку и шарф и наконец-то вытягиваю из-под куртки свою копну. Берегу ее от холода.

Волосы у меня очень длинные. И очень яркие. Моя гордость.

—О, просто восхитительно! — Герман издевательски комментирует увиденное. —Идеальная марганцовка.

—На себя посмотри, зализанный! — бурчу в ответ.

Я обожаю свой цвет!

—Мне кажется, у нас с тобой хроническое недопонимание. Не стоит так реагировать, я не грублю тебе.

—Если упаковать какашку в фантик — конфетой она от этого не станет. Если ты вежливо улыбаешься, произнося гадости — это все еще гадости.

—Твоя речь, Федя, это же кошмар…— он проводит рукой по лицу. —Хотя… продолжай ёрничать! Так даже лучше.

—Ты своей семье нос утереть хочешь, да? Типа не подходящую пассию привести, чтобы они все в осадок выпали?

Он поджимает губы и сдержанно кивает.

Что ж… Мне не привыкать считаться чучелом, посмешищем, аутсайдером. Люди не любят тех, кто выделяется, пытаясь высмеять.

Я не всегда вписываюсь поведением в общество. Что ж, по разным причинам — это мой сияющий бронекостюм.

Зато для меня все они — роботы, зажатые в рамках. Серые. Одинаковые. Скучные.

Вот и Герман такой же. Оторванный от человеческой реальности и вышколенный до безобразия, наверное, при слове "жопа" в обморок падает.

Ладно, устрою ему сегодня хорошую взбучку, чтобы совсем со скуки не помер.

Но устрою, если мы, конечно, доедем.

Вьюга превратилась в настоящую снежную бурю, дворники работают на полную мощность, и даже дальний свет не спасает — впереди лишь живая белая стена колючих снежинок.

—Нам далеко еще? — начинаю переживать, потому что машину периодически ведет в сторону.

—Минут двадцать, дом родителей за городом. Страшно?

—Конечно!

—Не переживай, здесь полный привод. Да и водитель я опытный.

—Ты меня чуть не сбил на на улице!

—Переходить дорогу нужно в положенном месте, разве в среднеобразовательной школе этому не учили?

Среднеобразовательной... Сам, поди, в гимназию ходил.

—Не похож ты на хорошего водителя! Ты похож на того, кого возят на заднем сидении, чтобы Ваше Снобское Величество могло работать даже в дороге.

Он поворачивается ко мне и улыбается одним уголком рта, что в его случае — полноценный смех.

А затем происходит то, что я предвидела… машину заносит.

—На дорогу смотри! — воплю, вжимаясь в кресло.

Робот Герман пытается выровнять ход, но нас беспощадно ведет по мокрой наледи.

Зажмуриваю глаза, ощущая, как нас развернуло на месте, и открываю только когда задница Порша неминуемо съезжает с трассы прямо в сугроб.

К счастью, столкновение с мокрым снегом получается очень мягким, но тачка вязнет наполовину.

—Ёбтвою мать! Это пиз…

—Речь, Федечка, речь, — спокойно произносит Герман.

—Мы чуть не умерли! Из-за тебя! А если бы навстречу ехала фура?

—Не ехала же. Не паникуй, сейчас вызовем эвакуатор. Ты сама в порядке?

—Нет, я не в порядке! — пытаюсь унять дрожь в руках. —Теперь мы застряли в какой-то глуши, и замерзнем насмерть…

Паника подкрадывается. Меня трясет, а перед глазами проносится вся моя двадцатитрехлетняя жизнь.

—Спокойно! Дыши! Вдох и медленный выдох! Давай! Так ты активируешь парасимпатическую нервную систему, которая отвечает…

—Слушай, а ты всегда такой робот-сухарь?

Какая еще система, блин! Нас по трассе вело похлеще, чем запущенную клюшкой шайбу.

—Я просто взрослый. Сейчас позвоню, не переживай слишком, а то все силы растратишь. Все будет хорошо, ладно?

Сначала он набирает брату, сообщая, что он задерживается, а затем спасательной службе.

Нас предупреждают, что придется подождать, так как слишком много заносов и мелких аварий, но уверяют, что спасут.

Ну, или Герман мне врет.

—И что нам теперь делать? Мы задубеем тут раньше, чем они до нас доберутся.

Выхлопная труба в снегу, заводиться опасно.

—Будем греться. Отстегивайся, переберемся на заднее сиденье. Обнявшись и укрывшись мы явно протянем дольше. Вперед.

Вот елки, все-таки извращенец! Затащил меня сюда, как в клетку, из которой не сбежать.

Новинка от Тори Мэй: Наглый босс. Руководство по выживанию.

Дорогие читатели! Приглашаю вас в новинку от автора Тори Мэй

БОСС ПОД ПРИКРЫТИЕМ

https://litnet.com/shrt/lDCw

Романтическая комедия | Эротика | Юмор и противостояние

Аннотация:

—Спать с вами? Совсем обалдели?

—Назовем это свиданием, — хмыкает здоровяк.

—Здесь отель, а не публичный дом!

—То есть, Вы мне отказываете, Ульяна?

—Более того, я шлю Вас на…— прикусываю язык, заметив управляющего. —…на массаж в спа!

—Хм, а если я случайно проговрюсь начальству про утренний инцидент?

Вот же шантажист волосатый!

Увольняться мне никак нельзя! Возвращение к прошлой жизни — опасно для самой жизни.

Ну, я ему такой отдых устрою!

В тексте:

🧔🏽‍♂️ Классный мужик, но вредный босс 👩🏻‍🦰 Бедовая, но находчивая героиня

🌲 Отель на краю света 🫦 Эротика в непредсказуемых местах🪄 ХЭ

ЧИТАТЬ ЗДЕСЬ

https://litnet.com/shrt/lDrw

5. Герман

—И почему я не удивлен? — пытаюсь не слишком заметно закатить глаза.

Хочется шикнуть на Федю, что мы не в детском саду, и придется потерпеть.

Но катастрофа с малиновыми волосами без этих своих аквариумов смотрит на меня необычайно огромными глазами.

Во взгляде читается, что она вот-вот напрудит прямо в салоне.

Двери не открываются из-за толщи снега, а горшков я с собой не вожу. Привык, что вокруг взрослые люди.

—Придется тебе сходить в окно, — достаю брелок, включаю зажигание и стекла опускаются.

—Как ты себе это представляешь? Я не буду делать это при тебе!

—Выбора нет, давай, салон стынет…Я отвернусь.

—Это… унизительно! — хнычет она.

—Есть другие идеи?

—Просто трындец!

С кряхтением и проклятиями моя сегодняшняя пассия снимает с себя одежду, звякает ремнем и готовится к погружению.

—Только не вздумай полностью вылазить, Феденька, постарайся высунуться… фрагментарно.

—Жесть, полная жесть, — произносит со стоном. —Это все из-за тебя! Я могла бы сейчас дома смешные видосики смотреть.

—Совершенно бесполезное занятие. Воспринимай это как тренинг по выживанию.

—Да пошли такие тренинги в ж… подальше! Отвернись!

С трудом отворачиваюсь, такое зрелище даже платно в привате не покажут.

Судя по шелесту, она снимает штаны, и пытается высунуть пятую точку в окно.

Только вот я слышу не журчание, а смачный хруст снега.

—Ай блин! Ай я яй — вопит. —Помоги-и-и!

А мне даже оборачиваться не нужно, чтобы понять, что Федя не рассчитала наклон машины и вывалилась филейной частью в подпирающий нас сугроб.

Спешу на помощь непутевой, с каждой секундой убеждаясь, что при знакомстве с родителями она произведет фурор.

Я умею находить таланты, а тут чистейший алмаз!

Медленно оборачиваюсь.

В салоне торчат только ноги со спущенными джинсами и нет… не кружевными стрингами, а с пушистыми, блин, труселями с кроличьим хвостиком.

Сама Федя увязла в снегу и тянет ко мне свободную руку, другой же прикрывает причинное место.

Изнутри поднимается неконтролируемый смешок.

—Не смотри! — гневается длинноволосая. —И не ржи!

—Не смотрю, Кролик… Держу тебя.

Затягиваю неожиданно легкую Федю в салон и давлю смех.

—Давай подержу тебя для равновесия, делай свои делишки, пока не отморозилась.

—Ты сам часто сикаешь с другим человеком за руку, а? Я не смогу расслабиться!

—Что ж так сложно-то… — тру переносицу.

Придется включать другой тон:

—Или ты сейчас сделаешь это, или я точно выкину тебя в окно, Федя! Закрою его, и ты останешься замерзать в лесопосадках, и тебя покажут во всех новостях, — смотрю в несчастные глаза Кролика и говорю предельно серьезно. —А мне ничего не будет, я откуплюсь.

—Теперь я понимаю, почему у тебя нет девушки. Ты арбузер! — огрызается. —Давай руку свою и не смотри!

Держась за меня, Федя балансирует и высовывает свою пятую точку в окно.

—Включи музыку! Иначе будет слишком шумно…

—О май гад… Сейчас! — тянусь к панели и врубаю погромче.

Из динамиков льется плавная мелодия.

—Классика? Даже не сомневалась…

—Это ноктюрн Шопена 9-2. Очень расслабляет после трудового дня. Прислушайся и сконцентрируйся уже!

Пару секунд дамочка сонастраивается с мелодией и наконец справляется поставленной задачей.

—О да, блаженство-о-о! Но мне никогда не отмыться от этого позора, — она забирается в машину и натягивает одежду. —Расскажешь кому-нибудь — убью.

—Я оставлю эту историю для себя.

Мой телефон звонит, диспетчер уточняет наше положение, обещая, что машина уже выехала.

Скидываю ей точную геолокацию, а сам наблюдаю за трясущимся Кроликом.

—Идем греться?

—Вот еще… — хмыкает синегубая гордячка, уже совсем одубела.

—На заднее сиденье, быстро, я сказал!

Молча повинуется, стуча зубами друг о друга. Сначала она скидывает вниз свою гигантскую сумку, а потом перебирается сама сама.

—Расстегни куртку, ею лучше укрыться.

Укладываюсь, принимая ее в объятия, а затем накрываю нас верхней одеждой.

Она ерзает, пытаясь занять удобное положение и при этом сохранить нужную дистанцию.

—Не дергайся. Сейчас согреешься.

Растираю ее спину и руки быстрыми движениями и чувствую, как между нами постепенно разливается тепло.

Поражаюсь, какая она маленькая под одеждой. Дутый пуховик и вязаные вещи накидывали ей пять размеров, но сейчас в моих руках совсем тоненькая девушка.

Она и ее бесконечные волосы. Аккуратно собираю их и тоже затягиваю под наши импровизированные покрывала.

Федя замирает и практически не дышит, уткнувшись мне в плечо.

Постепенно ее перестает трясти, и наши дыхания синхронизируются. Моя грудная клетка вздымается, слегка приподнимая лежащую на ней девушку.

Мечтаю, чтобы моя попутчица расслабилась и нормально задремала, избавив меня от дальнейшей необходимости нянчится, а там и служба прибудет.

Но Федя ведь не нормальная. Поэтому она снова начинает крутиться.

—У тебя парфюм слишком химозный, дышать невозможно, — отворачивается от меня, подставив под нос свою яркую макушку.

Против воли втягиваю аромат ее волос, который отчетливо отдает малиной. Сахарной, как в детских карамельках.

—Никто не жаловался еще, это Том Форд, он стоит…

—Миллиард денег. Я уже поняла твою систему ценностей.

—Она самая простая и понятная, —пожимаю плечами.

—О да, главный критерий в жизни, чтобы на ценнике было пара лишних нулей.

Язвит, и незаметно для самой себя трется прохладной задницей о мою промежность. Хорошо, что у меня железный самоконтроль, да и она не в моем вкусе.

—Мне кажется, или ты постоянно упрекаешь меня в моих заработках?

—Я упрекаю тебя в том, что бабло у тебя за каждым словом. Будто в твоей жизни больше ничего стоящего нет. Мы знакомы всего пару часов, а я уже поняла, что ты раб капитализма.

6. Девушка

При появлении спасателей я наспех вывобождаюсь из согревающих объятий Сноба.

Я слукавила, ругая его аромат, просто в моменте такая близость показалась мне слишком откровенной, и я поспешила отвернуться…

Незаметно принюхиваюсь к своему свитеру — отлично, теперь я пропитана им насквозь. Не Германом, фу, а Томом Фордом.

После некоторых манипуляций лебёдка начинает тянуть, и бедненький Порш медленно, но верно выезжает из сугроба.

И, только выйдя из салона, я понимаю, какая непогода свирепствует на улице.

—Все целы? — спрашивает один из спасателей.

—Все хорошо, спасибо вам! — подхватываю полы расстегнутой куртки и пытаюсь застегнуть замок.

Служба осматривает машину и, убедившись, что она на ходу, рапортует диспетчеру о нашем вызволении.

Герман расписывается в разлетающихся актах, и нас благословляют на дальнейших путь с маленькой поправкой:

—Будьте осторожны, метеостанция передает ухудшение погодных условий. Если так продолжится, то дороги заметет. Решайте сейчас, вы едете вперед или назад в город. Хотя для вашей же безопасности ближе будет доехать до пункта назначения и пересидеть там пару дней!

—Пару дней? — хитро хмыкает Герман. —Отлично, мы поедем вперед. Благодарю за помощь!

Это ж как ему семья насолила, что он готов их мною несколько дней к ряду кошмарить!

—Как пересидеть? Мы договаривались на один ужин сегодня, а не на пятницу, субботу и воскресенье!

—Ехать назад слишком опасно, — бескомпромиссно идет к машине.

—Меня уволят! — беру его за рукав. —Мне утром нужно быть на работе!

—Не переживай, я разберусь, а пока — уговор дороже денег, — он открывает мне пассажирскую дверь.

—Что угодно дороже денег, Герман! — шиплю на него, и на негнущихся от холода ногах забираюсь внутрь.

—Давай-давай.

—Ты точно об этом пожалеешь! Это я тебе гарантирую!

—Я очень на это рассчитываю! Только сделай так, чтобы об этом пожалел не я, а мое семейство. А я в долгу не останусь. Что ты хочешь за выходные в роли моей невесты: дайсон? айфон? сумочку?

Прикладываю руку ему ко лбу:

—Тебе совсем плохо, да? У тебя хроническая монетизация реальности или острый капиталит головного мозга? Ничего мне от тебя не надо! Поехали уже! — пристегиваюсь я, мысленно прощаясь со своей работой. Прогула мне не простят.

Мы трогаемся, а в моей голове наперегонки гоняют страшные предположения о том, что там за семья.

Однако, еще страшнее мне становится, когда дорога приводит нас к элитному поселку, где возвышаются сплошь одни особняки.

Вот уж где я точно неуместна, тут Герман не прогадал.

Автоматические ворота жужжат, открываясь и впуская нас на территорию, усаженную голубыми елями, в центре которой располагается белоснежный дом с колоннами.

Все еще сияет посленовогодним декором, а у гаража припарковано несколько машин, намекая на скопление гостей. А лэндкрузеры, лексусы и мерседесы утверждают, что это очень обеспеченные гости.

Тихонечко сглатываю. Одно дело кусаться с молодым красавчиком, а другое — выглядеть полной дурой в чужой семье.

Опускаю руку в сумку, желая надеть очки, как привычную ширму между мной и миром, но, вытащив их, ахаю:

—О, нет! — верчу в руках родные окуляры. —Очки разбились… Их придавило холодцом, когда я сумку перекидывала!

—Значит, будешь без них! Все, нам пора, шоу начинается, — с бешеным энтузиазмом торопится Герман. —Гости в сборе.

—Гера, мне страшно! Я, кажется, передумала! Можешь оставить себе мои документы и телефон, я пас, — сжимаю в руках сумку, желая сигануть с лес.

На это мотивационный коуч Герман берет меня за руку и смотрит в глаза:

—Помни, о чем мы говорили: просто будь собой! Ты великолепна в своем безумии, помни это и не сдерживайся.

—Но я не…

—Тшшш, — он прикладывает палец мне к губам. —Ты справишься! Я буду рядом! Не забывай, что в ближайшие дни ты — моя невеста, в обиду я тебя не дам. Чуди, сколько душе угодно!

Вот же гладко стелит! На долю секунды даже я поверила, что передо мной сидит мой избранник и защитник.

—Ладно, только потом не жалуйся!

Через заметенную территорию мы пробираемся к парадному входу, и Герман звонит дверь.

Дынь-доннннн — ого, здесь даже у звонка пафосный и гулкий звук с английским акцентом.

Держусь позади, переминаясь с ноги на ноги и прикрываясь многострадальным букетом для «свекрови».

—Привет, мам, с днем рождения! — приветствует Герман, когда двери отворяются.

—Герочка, наконец-то! Хороший мой, муа-муа-муа, — слышатся поцелуи в обе щеки. —Оскар, иди сюда, Герман приехал!!! Как ты, родной мой?

Ну понятно, сыночка-пресыночка!

—Наташенька тебя уже заждалась! Сейчас я вас познакомлю! — радостно щебечет мама, а затем замечает меня: —Ой… а это кто?

—Мама, знакомься — это моя невеста. Феденька!

Глупо моргаю, выглядывая из-за букета. Мои ноги вросли в пол, и тело никак не хочет шагать в залитый светом холл.

Изящная мама Германа в элегантном кремовом платье и с легкой укладкой на светлое каре дополняет мраморную картину.

При виде меня приветственная улыбка сползает с ее лица. Но хорошие манеры заставляют натянуть ее снова, хоть и сидит кривовато.

—А это моя мама — Любовь Аркадьевна, — Герман подталкивает меня переступить порог.

—Это Вам! — протягиваю маме букет.

На самом деле, мне хочется крикнуть «Смотрите, птица!» а самой во время отвлекающего маневра раствориться в воздухе.

—С-с-спасибо… — теряется она, принюхиваясь, —как интересно, цветы пахнут кофе…

—А это Федечка постаралась, она у меня очень креативная, — слишком радостно говорит Герман.

Нервничает.

Да уж, фиговые из нас аферисты: что я недоактриса, что он хороший мальчик, который уроки не прогуливал.

Любовь Аркадьевна протягивает мне руку.

—Приятно познакомиться, — она невольно сканирует мой аутфит, состоящий из розового свитера собственной вязки и летней голубенькой пары джинс, — идём скорее, вы пропустили часть вечера, многие уже разъехались.

7. Герман

—Я отлучусь на секунду, — киваю вежливо, стараясь не выплюнуть Федино творение назад. —Водички попью…

Малиновая зараза дарит мне самую обворожительную улыбку, как бы намекая, что на меня у нее тоже зуб.

Что ж, имеет право. В конце концов, это я принудил ее приехать сюда путем хищения личных вещей в приступе азарта.

—Герочка, солнышко, — по цоканью каблуков по направлению к кухне понимаю, что мама догоняет меня, —объясни-ка мне, что здесь происходит?

—С удовольствием, что именно тебе хочется узнать? — отвечаю спокойно.

Люблю маму, она чудесная женщина, которая справляется с пятью мужиками, если считать отца.

Да, мы с Оскаром давно выпорхнули из родительского гнезда, но стоит обратиться к семье за советом или помощью, — они бросят все и будут рядом.

Все портит лишь один маленький нюанс. Отбор невест изощреннее, чем испытания в теле-шоу на необитаемом острове.

Это сейчас они Лику, жену брата, приняли, но сначала их не устраивала ее работа визажисткой в салоне и наличие одного только колледжа.

Ос даже отправил невесту в университет, чтобы получить благословение. Со скрипом прошло, а дальше стерпелось-слюбилось.

От Оса мама отстала, мелкие братья пока вне зоны свадебных переживаний, следовательно, вся изнуряющая забота — мне!

—Кто эта милейшая особа? — мама очень старается звучать доброжелательно, но выходит откровенно плохо.

—Моя невеста, мам.

—Больше выглядит, как безысходность, Герман. Прости меня, но… но это возмутительно. Ты и… эта юная леди. Может, ты слишком торопишься, называя ее невестой? Давно ли Вы знакомы?

—Достаточно.

—Не страшно, —мама прикладывает руку к подбородку, размышляя. —Она девочка молоденькая, найдет себе подходящую пару. А ты, пока кольцо на палец ей не надел, присмотрись к Наташеньке. У девочки третье высшее, невероятный кругозор, свой перспективный бизнес. Вы будете отличной парой.

Конечно, и умрем со скуки. Что мне нравилось в той девушке, с которой у меня чуть было не состоялся брак, это как раз ее легкость и непосредственность. Никаких тяжеловесных разговоров и рассуждений о вечном, такого мне и на работе хватает.

—И потом, мне кажется, она с тобой исключительно из-за денег, — без стеснения произносит родительница.

Естественно, Федя мне никто, да и знаю я ее несколько часов, но почему-то становится крайне обидно за подобные высказывания в ее сторону.

Уж кто-кто, а она не охотница за деньгами.

Есть ощущение, что она их даже презирает. Хм, нужно поисследовать этот момент.

—Вот об этом можешь точно не переживать, — усмехаясь, мотаю головой, и иду к холодильнику, достать минералки. Лучше сделаю пару глотков, чтобы смыть поступающее желание спорить и заодно вкус холодца.

—Да и химии между вами я особо не заметила, — не успокаивается мама.

—Главное, чтобы ты замечала ее между вами с папой, — поглаживаю ее по плечу и добавляю, —кстати, мне показалось, или Наталья весь вечер только на него и смотрит?

Ругаю себя за эту ложь, но не могу отказаться от подобной шалости. Наверное, Федин авантюризм заразен.

—Герман, это вздор… Она приличная девушка, да и приглашена была ради тебя, — она делает паузу. —Ты уверен?

—Абсолютно. Будь аккуратнее с постоянным приглашением девушек в дом, еще положат глаз на отца, он у нас мужчина статный, моложавый, — подмигиваю ей и спешу вернуться в зал, потому что оттуда раздаются дикие звуки.

Наблюдаю такую картину: Федя валяется на полу в центре гостинной, а вокруг нее радостно скачут разыгравшиеся собаки.

Мелкие Артур и Эрик тоже присоединились к этой вакханалии, перекидывая через Федю цветной мячик, заставляя ретривера перепрыгивать через яркую реку ее волос.

Какой потрясающий ужас! Опираюсь о перекладину прохода, наблюдая за происходящим.

С воплями «Шабаки-шабаки! Шабаки-Барабаки!» она ловит мопса и нацеловывает его прямо в плоскую морду.

Буэ.

Люблю животных исключительно издалека. А вот моя невеста, кажется, обожает.

—Иди сюда, вонючка! — она сгребает второго мопса и зачем-то поднимает ему губу, осматривая зубы. —Молодец, умница!

—А покажи еще раз трюк! — канючит братишка.

—Ну, пожалуйста! — подхватывает другой и пихает ей в руки пластиковые стаканчики.

—Вам не надоело еще? Лаааадно! — она усаживается, скрестив колени. —А ну-ка, сидеть! — это она собакам, не братьям.

Псы послушно занимают место напротив нее.Федя берет кусочек угощения, накрывает его пластиковым стаканчиком, а рядом ставит еще два, затем быстро-быстро меняет их местами.

Собаки поскуливают от нетерпения, следя за ее руками.

—Жда-а-ать! Еще ждать! Можно!

Изможденные животные бросаются к стаканчикам, опрокидывая их носами, но не под одним из них не находят угощений.

Псы мечутся в полном афиге, глядя на Федю с явной претензией, а пацаны закатываются от смеха.

—Ладно-ладно, заслужили! — сжаливается она и скармливает им корм, которые ловко припрятала в ладони.

Ловлю себя на идиотской улыбке и залипнувшим на довольном лице Незнакомки. Впервые рассматриваю ее при нормальном освещении и в спокойном состоянии.

Большущее голубые глаза, подчеркнутые пышными ресницами, вредный вздернутый нос с небольшой россыпью веснушек на фарфоровой коже и пухлые чувственные губы.

Она такая вся компактная и необычная с этим сияющим полотном волос. Если не знать о дрянном характере, то просто русалочка Ариэль.

Не могу оторвать от нее взгляда, как и все присутствующие в гостинной. Единственный человек, который смотрит не на Федю с пацанами, а на меня — это мой папа Лёва.

Невозможно определить, что у него на уме, но я могу быть уверен, что меня ждет разговор.

—Я тоже очень люблю лабрадоров! — вдруг ко мне подплывает Наталья. —Они такие веселые!

—Это голден ретривер, а не лабрадор, — стальным тоном отрезает мама, выходя из кухни и даже не глянув на Наташу.

Женская ревность — страшная штука в любом возрасте.

8. Наша безымянная девочка

—Ммм! — потягиваюсь, просыпаясь на нежнейшей перине и под легчайшим одеялом.

Так сладко спать, когда не мучает совесть за прогулы.

Вчера «женишок» посредством голосовых сообщений с моего номера прямо-таки обаял нашу Грымзу Константиновну.

Она как услышала его бархатистое «Это Герман Смирнов, ваша сотрудница спасла меня из сугроба, вызвав службу спасения, но застряла за городом по моей вине…», так сразу и растаяла.

«А я Вас голос сразу узнала, я смотрю Ваши ролики!» — лилось из моего динамика, а Герман только самодовольно кивал.

Удивительно, но ни его имя, ни его фамилия ни о чем не говорят лишь мне одной, остальным же он прекрасно знаком, как великий предприниматель.

Не в тех кругах я вращаюсь. Поэтому особенно удивительно проснуться с ним в одной постели.

Стоп, что???

Тянусь ногой и нащупываю спящее рядом теплое тело.

Вот же лгун!

Клялся на рояле, что уступит мне кровать, а сам воспользовался моей беспомощностью и задрых рядом!

—Доброе утро, Бусинка! — сдергиваю с него одеяло. —Ты не обалдел?

Хотела вытолкнуть его из гнезда, но застыла, лишь удивленно взметнув брови от открывшегося мне вида.

Крепкие плечи с красивым рельефом обнимают подушку под собой, сильная спина мерно вздымается на каждое его дыхание.

Ничего не предпринимаю, и дальше глазею на длинные подтянутые ноги и упругую задницу, обтянутую белыми трусами с логотипом.

На мне, кстати, такие же. Первая фирменная вещь в жизни, и та не моя.

А вот Герман красивый… Золотистая слегка смуглая кожа, квадратная челюсть, темно-коричневые густые ресницы.

Все при нем: внешность, мозги, воспитание. Готовый свадебный материал.

Скучный правда, и с короной на голове, которую он категорически отрицает.

—Признайся, что ты наслаждаешься! — сонно бормочет он, натягивая одеяло.

—Ц! Я просто смотрю на вторгшегося на мою территорию спящего гада! — упираюсь в него ступнями и пытаюсь столкнуть с кровати.

—Спишь — ты, а у меня уже была тренировка и два созвона… — он отмахивается от моих нападений. —И только потом я снова прилег.

—Охотно верю, мистер Совершенство. Поднимайся!

—Давай ты первая.

—Вставай же! — пихаю его в крепкий бок.

—Да не могу я! — бурчит в мою сторону, не переворачиваясь с живота. —Давай сначала ты… так надо.

—Ааа… ой… увидимся внизу, значит, — чего это я наехала, утро все-таки, а он парень деликатный, не станет своим достоинством перед моим лицом махать.

Оставляю эрегированного Германа в одиночестве, и иду стучаться в комнату к Лике.

Жена брата оказалась самой милой и простой из всех, и вчера пообещала мне дать что-то из одежды.

—Федя! — радостно запускает меня в комнату. —Проходи, Оскар уже возится внизу, а мы пока выберем тебе аутфит.

В их комнате так же просторно и помпезно, только вот вместо музыкального инструмента ее украшают хоккейные атрибуты.

Видавшие виды клюшки аккуратно подвешены на крючках, на полочках поблескивают шлемы и кубки, а под стеклом прячутся грамоты и медали.

—Оскар раньше профессионально занимался хоккеем, — комментирует она, —а потом понеслось: университет, работа, свадьба… Он постоянно тяжело вздыхает у этой стены, когда мы приезжаем в гости.

—Можно ведь просто кататься, для души?

—Эээ нет, братья Смирновы дрессированы на победы. В этой семье или все, или ничего, — грустно улыбается она. —Спорт позади, сейчас Оскар лучший в работе, он заместитель Льва Викторовича в семейном бизнесе.

—А чем они занимаются? — спрашиваю и сдаю себя с потрохами. Невесте положено знать такие вещи.

—Строят. Небоскребы, жилые комплексы, офисные здания… — доносится до меня из гардеробной. —Герман тебе не говорил?

—Я как-то не спрашивала, — пожимаю плечами.

Лика выходит с кучей шмоток в руках:

—Вот, смотри, тут теплые лосины и свитера, а еще платье для сегодняшнего ужина.

—Снова званый ужин? — хнычу.

—Здесь каждый ужин такой. Ничего, ты привыкнешь, — она прикладывает ко мне вешалки с одеждой, подбирая цвета.

Лика очень изящная девушка с рассыпчатыми шоколадными волосами и большими карими глазами.

—Слушай, а можно будет тебя накрасить к ужину? — в ее глазах загорается блеск. —Я визажист, и у меня прямо руки чешутся сделать что-то яркое к твоим волосам…

—Эээ, ну давай… — соглашаюсь, все равно делать нечего, пока мы тут застряли.

Она обходит меня сзади, трогает мои волосы, мягко расчесывая пряди пальцами.

—Роскошь! Любовь Аркадьевна вчера прибалдела от тебя, — посмеивается она. —Ты не переживай, меня изначально тоже невзлюбили, но Ос меня отстоял. И Герман тебя отстоит.

—Та я не переживаю, — машу рукой, и выбираю длинный розовый свитер: черные лосины. Богатые носки стащу у Бусинки в гардеробе.

—Мы так рады, что у него появилась девушка, он так долго страдал по своей бывшей невесте, мы уж боялись, что он однолюб… Знаешь, как лебедь, — она подает мне платье. —Ой… Это была лишняя информация. В общем, мы тебе рады!

Почему-то мне становится неприятно, что Герман страдал по какой-то там невесте.

—Давай завтракать! — хлопает она в ладоши.

Когда мы спускаемся, Смирновы в составе четырех братьев разного возраста уже сидят за столом. Стол по количеству блюд больше похож на свадебный, чем на утренний, что очень радует, потому что я проголодалась.

—Шабаки! — присаживаюсь на корточки, подзывая к себе хрюкающих мопсов и радостного ретривера. —Идите щюда! Иди щюда, глюпая твоя морда!!! Слюнявая ты хрюша! — целую моськи.

По привычке ощупываю кожные покровы пёселей, заглядываю в ушки и осматриваю лапы. Наверняка, ветеринары у них из Великобритании, но проверка лишней не бывает.

Герман смотрит на меня с непонятной эмоцией, возможно, эрекция не дает ему выразить всю глубину испытываемых чувств от моих поцелуев псам.

А вот не будет болтать, что «я не в его вкусе». Заметила я вчера, ага!

9. Наша девочка с именем

—Герман, фу! Я только что целовала собак и не умылась! Мопса вообще целовала в за…

Не успеваю договорить, потому что его горячие губы вдруг накрывают мои.

Герман целует аккуратно и почти невинно.

Мужские губы проходятся по моим, согревая. А затем он углубляет поцелуй, мягко проникая в мой рот, который, не советуясь с офигевшей головой, охотно принимает его.

Сердечко совершает кульбит, а руки сами перемещаются на спину Германа, притягивая к себе. Он неторопливо исследует мой язык, который с радостью отвечает на неторопливые ласки, принимая его вкусные феромоны.

Целует он деликатно, но ощутимо, утверждая свой контроль. Задыхаюсь от нахлынувших ощущений. Умелый поцелуй, легкая щетина, тот самый парфюм Том Форд.

В чувства нас приводит звук приближающегося снегохода с орущей пацанвой.

Герман неохотно отрывается, с чувственной поволокой заглядывая в мои глаза. Красивый.

Он поднимается на ноги и легко выдергивает меня из сугроба. К моменту, когда его братья достигают нас, мы уже прилежно восседаем на железном коне.

—Че, так не терпелось, что до дома не доехали? — типа подкалывает Оскар, чем заставляет меня краснеть в цвет своих волос.

—Уже выезжаем, — стандартно вежливо отвечает Герман и заводит махину.

Закрадываются подозрения, что между братьями существует некая конкуренция, создаваемая Оскаром и игнорируемая Германом.

Иначе чем объяснить, что после каждой шутливой фразы старшего остается осадочек?

Уж очень он напоминает моего сводного брата, который никогда не упускает возможность задеть меня, оставшись белым и пушистым в присутствии родителей.

Благо, мне удалось сбежать подальше из той золотой клетки.

—Мне кажется, Лика беременна, — перекрикиваю мотор, когда мы с Герой отрываемся от ребят.

—С чего вдруг? — он даже притормаживает.

—С того, что взрослые люди занимаются сексом, Бусинка! — цокаю.

—С чего вдруг ты так решила, глупышка? — уточняет.

—Ну, она не поехала с нами кататься, беременным нельзя трястись. У нее в гардеробе одни широкие свитера. Да и Оскар вчера клал руку ей не на талию, а как бы больше на живот…

—А ты наблюдательная, — говорит он удивленно. —Но это могут быть просто совпадения. Оскар бы мне рассказал.

—Наверное, они собираются объявить об этом, вчера было неуместно. Вангую, что новость ждет нас сегодня!

Нас.

Говорю и прикусываю язык. Никаких нас нет.

Есть только призрачная договоренность и шалящие молодые гормоны. Это я о поцелуе.

Меня взяли напрокат, прямым текстом назвав неподходящей кандидатурой.

А я не ношу розовых очков. Чехол для телефона и волосы — да, а вот очки давно разбились. Сами знаете, в какую сторону…

—Если нам сегодня объявят о беременности, то я уверую в твои паранормальные способности и даже в астрологию, — серьезно говорит он, когда мы возвращаемся домой.

Видимо, всю поездку анализировал мои слова. Робот же.

Герман загоняет наш транспорт в гараж на просушку, а я наблюдаю за его уверенными движениями, и ловлю ощущение… спокойствия и безопасности.

Потому что он никогда не суетится, не болтает лишнего, держится собранно и прекрасно владеет своим телом.

От последней мысли внизу живота тяжелеет. Закусываю губу, все еще ощущая на себе его вкус.

Он оборачивается и ловит мой диковатый взгляд. Его глаза тоже вспыхивают.

—Федь, насчет поцелуя, — он подходит ко мне и аккуратно берет мои руки в свои.

Почему-то этот жест кажется мне каким-то утешительным. Мол, извини, вышло случайно…

Дальнейшие слова Германа перебивает чайка, истошно верещащая в моем внутреннем кармане.

—Тебе звонят, — он поджимает губы, так и не договорив. Да я и сама все поняла.

—Это мама, я отвечу, — вытаскиваю телефон, извиняясь, и шагаю прочь.

Может, она и правда переживает.

—Алло…

—Ну наконец-то, ты жива вообще?

—Привет, мам, — выделяю приветствие, —жива, просто не слышала телефон.

—Ты его сроду не слышишь, опять с собаками своими возилась?

—Ага, — даже врать не приходится, я утром была с собаками своей «свекрови».

—Ясно, я звоню напомнить, что у Вадика завтра сольный номер в филармонии.

Точно.

Гребанный Вадик и его филармония.

Вадик — тот самый сводный брат, за чьего отца маме посчастливилось выйти, когда мне было четырнадцать.

Посчастливилось, потому что Алексей богат, хорош собой, а еще любит брать на себя ответственность. К сожалению, даже за тех, кому это не нужно.

У него только один минус — его сын от первого брака. Гребанный мажор, папина гордость, который в подростковом возрасте вытрепал мне все нервы своими издевательствами.

Ой, как Вадику не нравилось, что в придачу к мачехе им достался лишний рот, и, что хуже — конкурентка за отцовское внимание.

А мне оно было не нужно!

Новый «папа» заставлял меня общаться с «правильными» друзьями, поступить на ненавистную специальность (ну какой из меня юрист?), контролировал, на что я трачу свое свободное время и карманные деньги.

Ими меня, кстати, не баловали. Безлимит и бренды были только у Вадика.

Мама во всем и всегда была на стороне своего нового мужа, и я могу ее понять. С папой они развелись рано, он почти сразу уехал работать на север, где и остался навсегда.

Пусть он платил алименты и поддерживал финансово, но на воспитание ребенка уходила ЕЕ жизнь и ЕЕ молодость.

Я даже радовалась, когда она сияющая возвращалась с охапками цветов с настоящих свиданий с состоятельным ухажером.

Только тогда я не догадывалась, что ценой их союзу будет отсутствие маминого мнения и моя свобода.

Есть вилкой и ножом, не закидывать ноги на диван, правильно одеваться, выходить в свет, любить брата — со скрежетом зубов мне приходилось строить из себя то, чем я не являлась внутри.

Но самым большим «сюрпризом» после их росписи для меня стало то, что ребенком номер один мама выбрала Вадика. Ее стали интересовать только его успехи, его учеба, его концерты, его прихоти.

10. Герман

Придурок. Просто форменный идиот.

Набросился со своими лобзаниями на девушку. Что теперь творится в голове у несчастного Кролика?

По ее перепуганному взгляду все было ясно: чужой мужик украл ее с улицы, заставил развлекать свою семью, приставать начал. Корю себя за это до самого вечера.

Хотел сказать ей, что это был искренний порыв и увидеть реакцию, но после телефонного разговора заноза поникла.

Даже вкусный обед не смог разбудить в ней былой задор.

Федечка накинула на себя режим хамелеона, сливаясь с обивкой стула, и практически молча, проваливая наш план шокировать родителей. Чему я, признаться рад. Внезапно мне больше не хочется, чтобы они думали о ней плохо.

Единственное, что Федя спросила у мамы за обедом — это точное время и место моего рождения. А потом загадочно улыбалась над названием деревни Ольгино, в которой я появился на свет.

Зачем ей это?

В остальном Федя просто присутствовала. На вопросы, что случилось, она натягивала легкомысленную улыбку.

Так и сидела: румяная, задумчивая и с большими грустными глазами.

Надеюсь, это не я высосал из нее всю радость в том сугробе?

—Бусинка, ты так будешь и пялиться в монитор, или пойдешь время с семьей проведешь? — Федя укоризненно качает головой после нескольких часов в моей спальне.

—Скоро застолье, там и пообщаемся, — снова утыкаюсь в ноутбук, разбирая обработанные договоры от юристов. Впереди покупка двух объектов.

Между прочим, Федя сама зависает в ноутбуке, я отдал ей второй, чтобы не скучала.

—Су-харь, — комментирует она. —Мелкие звали тебя в приставку поиграть, что ты за брат такой...

—Кролик, я ежемесячно даю им денег на все прихоти, я — самый лучший брат.

—Вот и будут у них прекрасные отношения не с тобой, а с твоими деньгами. Еще пару лет, они вырастут, начнут девчонок по вечерам катать, и престарелый брат-бизнесмен им нафиг будет не нужен. Ты бы с ними посекретничал, подурачился.

—Ты в себя пришла, что ли? — мягко колю ее в ответ.

—Да, а еще закончила! — она победоносно разворачивает ко мне монитор. —Теперь я знаю о тебе все, Мистер Совершенство.

На экране отображается лишь какой-то круг с непонятными значками.

—Что за пентаграмма?

—Это твоя натальная карта.

—Никаких Наталий, пожалуйста…

—Ха-ха. Это твоя астрологическая карта. Я вбила время и место твоего рождения, расшифровала положение планет, и вуа-ля! Я в шоке, Бусинка. Ты не просто Дева…

—Мда? И что там псевдонаука вещает? Снова во всем виноваты звезды? — подпираю голову рукой, готовый внимать.

—А, интересно да? — ее глаза сверкают.

—Абсолютно нет, — хмыкаю и утыкаюсь назад бумаги.

Блажь, а не астрология!

—Ну-ну!

Федя дразнит меня, издавая удивленные вздохи-охи, тщетно пытаясь раскачать мой интерес.

—О, прикол! Тут есть показания на то, что твой первый брак не продлится долго, либо оборвется перед самой свадьбой…

По телу шарашит разряд электричества, но виду не подаю.

Откуда глупым планетам знать о том, что год назад я согласился на фиктивную сделку с девушкой, чтобы она смогла удочерить ребенка, будучи в браке?

Дело и впрямь дошло лишь до церемонии, а потом я оставил ее с тем, кого она действительно любит, несмотря на свои собственные чувства.

Наверное, Феде Лика рассказала, а теперь она меня подкалывает.

—О, у тебя Уран в первом доме, нифига себе, я такого еще не видела, — она восхищается так искренне, что и мне хочется заглянуть в эти космические каракули. —А Вы бунтарь в костюме, Бусинка!

—Что это значит? — чувствую, что втягиваюсь.

—Консультацию астролога нужно… — наверное, она хотела сказать «оплатить», но выдала другое: —Заслужить! Вот попросишь, как следует, я подумаю. Но тут просто ахтунг, Гера!

—Продажник из тебя никудышный, кто так услугу предлагает?

—А из тебя никудышный брат! — снова припоминает мне. —Мне пора к Лике, она хочет накрасить меня для портфолио, с тобой все равно скучно, — достает меня зараза, спрыгивая с кровати.

—Я взрослый. Взрослый — это скучно.

—Если взрослый сам это выбрал, — подмигивает мне. —Иди лучше поболтай с родными, они будут рады, что Робот пожаловал.

Когда Федя уходит, я как бы невзначай решаю прогуляться по комнате. Размяться, так сказать.

Заодно заглядываю в ее ноут, но ничего, кроме круга с непонятными загогулинами там не вижу. Вот вроде бы луна.

—Ага-а-а! — заливается Федя за спиной. —Ты там поймешь не больше, чем я в твоих моржах.

—Мне не интересно, я просто так… — подскакиваю, потому что попался, как дитё.

—Так и поверила!

—И вообще, зачем ты так приблизила картинку, этот гигантский шрифт сбивает с толку! — фыркаю на нее.

—Потому что у меня плохое зрение, внимательный ты мой, — она проходит в гардероб за забытым платьем.

Точно, разбитые окуляры.

—Почему ты не сделаешь операцию?

—Потому что не у всех есть средства на операцию, да и я как-то привыкла жить за ширмой, так безопаснее, — смеется она и снова уходит.

Без Фединой возни на фоне становится слишком пусто, и я решаю спуститься к семье.

—Гер, зарубимся в УНО? — только завидев меня, предлагает Эрик.

—Эээ, наверное… да. Да! Давай зарубимся.

—Ща я Оскара позову, — подключается Артур.

—Пап, сыграем в УНО? — отрываю папу от оживленной беседы с мамой.

Он смотрит на меня так, будто я брежу в лихорадке, а не настольную игру предлагаю.

Папа — предприниматель со стажем, но ему всегда удавалось жить в балансе: и здания строить и детей растить, и на лыжах кататься и инвестиции изучать. Мне же в наследство досталось только достигаторство и непонимание, зачем людям нужно свободное время.

—Я правильно расслышал?

—Да, — закатываю глаза, —я предлагаю обсудить не акции и курс валют, а поиграть в игру.

—Не вопрос, — заговорщицки улыбается отец.

Через пять минут наша невинная карточная игра превращается в бойню не на жизнь, а на смерть.

11. Герман

😉 Не забудьте сегодня отсыпать звездочек ребятам и самой книге ⭐️⭐️⭐️⭐️⭐️

Ваша Тори.

—Только практика, — мягко проговариваю ей на ушко, а затем спускаюсь к нежной шее, которая тут же покрывается мурашками.

Мы тонем в мягкости покрывал, сплетаясь ногами.

Позволяю себе опустить ладонь на ее грудь, поглаживая ее через ткань. Соски тут же отвечают на мои прикосновения.

Ловлю мягкий стон из ее рта и чувствую, как дыхание сменилось на прерывистое.

Напуганный Кролик замирает, но не отстраняется, с готовностью принимает мой язык и мои ласки.

Малышка такая хрупкая и послушная, что я не смею наглеть и совершать резких движений. Наоборот, мне хочется быть с ней бережным.

Спускаюсь пальцами к животу и приподнимаю футболку, касаясь подрагивающей кожи.

Оглаживаю впалый животик, мягко прохожусь по ребрам и поднимаюсь выше к ее нетерпеливой груди. Она приятно заполняет всю мою ладонь, и я слышу млеющее:

—Мда…

Тяну ее футболку вверх, слегка приоткрывая ареолы, что очень смущает Федечку. Она намеревается спрятать их, но я перехватываю ее руку и вместо этого кладу ее на себя.

К этому моменту у меня самого настолько распирает в штанах, что я благодарно выдыхаю, когда ремень и молния расстегиваются, поддавшись ее пальчикам. Следом распахивается и рубашка.

Не остаюсь в долгу и ныряю под резинку ее широких треников. К счастью, меня встречают не пушистые трусы, а их полное отсутствие и горячая, как плавленный воск, промежность.

—Совпадение? — шепчу, пока гуляю ладонью по внутренней стороне ее разведенных бедер.

—Не знаю… — выдыхает она, нетерпеливо подкручивая таз навстречу моим пальцам.

Картина весьма развратная: розоволосая заноза в моих шмотках с задранной футболкой и приспущенными штанами, под которыми орудует моя рука.

Я и сам не заметил, как быстро мои пальцы скользнули между ее бархатистых складок, и теперь гуляли вверх и вниз, утопая в раскаленной патоке.

Отпускаю ее припухшие от поцелуя губы и припадаю к груди, проходясь по ней широким языком и пробуя на вкус. Меня кроет от ощущения ее шелковистого тела.

Она выгибает грудную клетку мне навстречу заставляя меня не просто целовать, а глубоко втягивать соски. Не могу отказать ни себе ни ей в этом удовольствии.

Малышка немного смелеет и опускает резинку моих боксеров, высвобождая напряженный член. Она невесомо гладит его, знакомясь с размером, и заставляет меня изнывать.

Ловлю давно забытое ощущение обоюдной похоти. Когда ты жаждешь ее, а она — тебя. Не знаю, какой аспект в доме любви у меня напряженный, но со взаимностью как-то не клеилось.

Сейчас же нас поколачивает от обоюдного желание.

Хочется отбросить приличия и направить свой агрегат во влажное пекло, выбивая из нее стоны, но рано… Мы оба и так довольно обескуражены происходящим, Заноза до сих пор ни разу не приоткрыла глаза, массируя мой член на ощупь.

Самозабвенно кружу пальцами по ее чувствительным точкам, то и дело погружаясь глубже к истекающему источнику. Она окончательно сдается и отпускает себя.

Откликающаяся девочка стонет и не забывает отвечать мне взаимностью, совершая возвратно-поступательные по всему члену, приближая момент разрядки, которая так нужна нам обоим.

Слишком странные выдались дни, будто кто-то сверху подшутил, несколько раз столкнув нас носами и поселив в мою голову безумный план похитить человека. Красивого человека.

Моя «невеста» трепещет и нетерпеливо сводит ножки, еще плотнее насаживаясь на мои пальцы. Увеличиваю темп и нажим, давая ей то, чего она молча, но так выразительно просит.

Внутри становится еще туже, она обнимает меня все крепче, а затем замирает на мгновение, чтобы через секунду взорваться тысячей разноцветных фейерверков прямо у меня в руках. В прямом смысле.

Ее тело бьется в сладких конвульсиях, которые я продлеваю, не прекращая ее стимулировать.

Не могу больше. Одурманенный и еле передвигающий ногами, нахожу в своих вещах презерватив, раскатываю его по перевозбужденному члену и пристраиваюсь между разведенных ножек, головкой поглаживая желанный вход.

Она согласно впускает меня, широко распахивая глаза, когда я вхожу в нее на всю длину.

Хочется стонать, но вместо этого накрываю ее рот поцелуем, глуша вырывающиеся из меня звуки наслаждения, а сам вколачиваюсь в узкую малышку.

В сексе она кроткая, но отзывчивая и живая, как пламя свечи, реагирующее на малейшее движение воздуха. Как будто настроена под меня.

Чувствую, как отпускаю контроль и зверею. Распускаю руки, сминая ее задницу и впиваясь в упругие круглые сиськи. Нам туго, тесно, и сумасшедше жарко от возбуждения.

Еще несколько глубоких движений и я финиширую за ней, вместе с физическим кайфом испытывая что-то еще более невероятное.

Удерживаю себя на руках, пытаясь восстановить дыхание и унять головокружения от переизбытка эндорфинов.

—Это все твой Марс в Скорпионе… — раздается сквозь вату в ушах, и я чувствую нежные губы на своей шее. —Круто, охренеть!

—Твой язык, Кролик… — усмехаюсь, проходясь ладонью по лицу.

—Что с моим языком? — наконец-то смотрит мне в глаза, даже не смущаясь, что я все еще нахожусь в ней.

—Ничего, ты забавная, продолжай в том же духе, — наклоняюсь к ее лицу.

Однако, нас сбивает настойчивый стук в дверь…

—Герман, можно тебя? Поговорить надо, — доносится голос Оскара.

Кайфоломщик.

—Иди, — шепчет Федя, скидывает меня с себя и кутается в покрывало.

—Пять минут, — кричу нехотя.

Что бы сейчас ни сказал Ос, искреннего разговора у нас не выйдет. С моей стороны — точно.

Хватит.

Кое-как одевшись, выхожу в коридор, оставляя Федю в комнате.

—Ммм, смотрю, вы не скучаете, — оценивает мой взъерошенный вид, а я оцениваю, что брат хорошо поднакидался.

—Что хотел? — выдыхаю, пытаясь не раздражаться.