Серый Ворон

Серый Ворон 1. Пролог

Поезд мчался сквозь густые, вечно-зелёные леса - белый, словно капля света на фоне бескрайней зелени, он скользил по стальным рельсам с почти беззвучной грацией. Трёхъярусный, сверкающий новизной состав был гордостью своей эпохи: элегантное инженерное чудо, родом не из фантазий о летающих кораблях и телепортах, а из упорного, неторопливого прогресса человечества, которое не ломало природу, а училось жить рядом с ней. Планета, по которой проходил его маршрут, не была экзотической колонией на краю галактики, а вполне обжитым и давно заселённым миром. Уже тысячи лет люди строили здесь города, выращивали сады, поднимали поколения. И всё же леса остались - не выжженные, не вырубленные, а сохранённые с вниманием и заботой. Они были живым напоминанием о том, что можно покорять космос, не забывая дышать. Здесь воздух был чище, чем когда-либо на древней Земле.

Внутри поезда жизнь текла по своим рельсам. Три уровня - три класса. В самом хвосте ютились самые бедные: простые пассажиры, кто ехал по нужде, в поисках новой работы или родственников. Центральные вагоны принадлежали среднему классу: учёные, инженеры, учителя, мелкие торговцы. Люди читали бумажные книги, пили термосный кофе, слушали музыку в наушниках - всё казалось обычным, почти земным. Но именно здесь, в этих вагонах, начали шептаться. Слухи, как это часто бывает в дороге, зашевелились, пробежались от сиденья к сиденью, превращаясь по пути. Говорили, что в элитных вагонах, ближе к голове поезда, едет советник из Совета Союза Свободных Государств и Городов. Новый. Неизвестный. Кто-то утверждал, что он молод и ослепительно красив, кто-то наоборот - что лицо его скрывает маска, а глаза словно просвечивают насквозь. Одно казалось общим: с ним - только один охранник. Ни кортежа, ни сопровождающих, ни делегаций. Только он и этот загадочный телохранитель. И всё. Это придавало его присутствию особую тяжесть. Что за человек может позволить себе ехать так, почти без защиты, в обществе, где всё ещё тлеют конфликты, где слова могут быть оружием, а взгляд - угрозой? Кто он, этот советник? И зачем едет по старому маршруту, через леса, где редко бывают те, кто управляет мирами? Пока одни пожимали плечами и возвращались к своим разговорам, другие начинали наблюдать за каждым, кто проходил по вагону: а вдруг тот самый охранник проскользнул мимо? Или сам советник? Может быть, он вовсе не там, где думают. Может, он уже среди них - тихий, незаметный, в сером пальто, читающий книгу через плечо соседа.

Один из элитных вагонов поезда напоминал роскошный ресторан, перенесённый с Земли в недра космоса. Теплый свет золотистых ламп, зеркала в рамах из светлого дерева, столы, накрытые белоснежными скатертями, и лёгкий аромат дорогих специй в воздухе - всё это создавалo атмосферу уюта, за которой скрывалась безмолвная власть. Здесь не было случайных людей. Среди посетителей - главы банков, чиновники с холодными глазами, жёны богатых мужей, привыкшие к изыскам и привилегиям, военные в парадной форме, скрывающие шрамы за орденами. Сейчас их было восемь. Они не шумели, не смеялись громко. Их разговоры были тонки, почти музыкальны - как хруст бокалов с редким вином. Но всё внимание, сознательно или нет, то и дело возвращалось к одному человеку, стоявшему у барной стойки.

Высокий мужчина, одетый в строгую, но удобную серую одежду, напоминающую шинель, стоял в расслабленной, почти ленивой позе. Его силуэт был точёным, словно вырезанным из камня - сильное, спортивное телосложение не скрывалось под тканью, а подчеркивалось ею. Волосы - чёрные, блестящие, аккуратно зачёсаны назад. Глаза - янтарные, живые, словно в них горели маленькие солнца. Он пил кофе. Без спешки. Смакуя каждый глоток, как человек, который знает цену вкусу и умеет ждать. Это был Дэвид Гаэрский. Новый советник от города-государства Гаэр. Имя, которое уже начинало обрастать слухами в других вагонах, здесь не произносилось вслух. Но все знали. Даже если притворялись, что нет. Он был центром пространства, магнитом внимания - не потому, что хотел, а потому, что не мог не быть.

Позади него, как тень, стоял другой. Моложе, лет двадцати пяти. Лицо его было почти полностью скрыто: капюшон закрывал голову, нижняя часть лица прикрыта маской. Лишь бледная кожа и болотного цвета глаза наблюдали за залом с нечеловеческим спокойствием. На нём был длинный серый плащ до пят, но с короткими рукавами, открывавшими руки, покрытые тонкими, плотно прилегающими доспехами цвета стали и угля. Пальцы его рук заканчивались заострёнными, почти хищными кончиками - возможно, протезы, возможно, часть брони. Он не двигался, не делал ни жеста, ни поворота головы - и тем страшнее было его присутствие. Это был охранник. Единственный, и судя по всему, один был более чем достаточен. В этом вагоне было много власти, но настоящая сила стояла у стойки, тихо пьющая кофе. И за её спиной - молчаливый кошмар, готовый проснуться в любой момент.

Когда Дэвид допил кофе, он вежливо кивнул бармену и неторопливо направился к выходу из вагона-ресторана. Его шаги были размеренными, будто он не покидал сцену, а завершал тщательно выверенную партию. За ним, столь же бесшумно, последовал охранник. В этот момент навстречу им прошла дама. Её золотистые волосы, уложенные в элегантную волну, подчёркивали благородные черты лица. Она была облачена в строгое, но соблазнительное платье в стиле времён великой формальной строгости - как будто вышла из прошлого и будущего одновременно. Серо-синий наряд подчёркивал тонкую талию, строгий воротник прикрывал ключицы, а манжеты облегали запястья. Взгляд её ярко-голубых глаз скользнул по Дэвиду, не задерживаясь, но оставляя лёгкий след. Её духи - дорогие, сложные, с нотками амбры и чего-то почти восточного - обволокли Дэвида, как шелковый шарф. Он чуть приостановился, словно на секунду утратил равновесие внутри себя, затем тряхнул головой, вернув себе сосредоточенность, и продолжил путь в своё купе. Дама тем временем легко опустилась на бархатное кресло напротив одного из военачальников. Тот, привыкший к командованию и железной дисциплине, уже поддавался её грации, как мальчишка, впервые увидевший весну.