Шах и Мат

1

Шах и мат

И всюду, словно раб немой

Хожу я тенью за тобой

Ты ангел мой. Ты демон мой

Убей или спаси…

Молчишь ты в забытьи.

Проклятье! Лишь глаза твои

Мне видятся во сне

И на предплечье стрекоза

Горит в пылающем огне

1.

Завершив съемку очередного ролика, моя группа решила отметить бравое дело, зависнув в «Гамбринусе». Здесь подают самое классное пиво по всей Одессе. И если в компании есть знатоки или завсегдатаи, то напиток не пытаются подменить на пенное худшего качества за те же деньги. Так как с нами был Дмитрич, проблем с качеством не возникло. Сделав щедрый заказ на съемочную группу, мы пытались усесться всей толпой в количестве двенадцати человек, из которых трое совсем не худенькие. Справились с этой задачей быстро, устроив девчат из гримерной на коленях мужчин. Благо одна пара была законными супругами, вторая всего неделю назад съехались, а третья - только приглядывалась, не решаясь на сближение. За спинами обоих по разводу, в его случае еще и двое детей. Когда тебе за тридцать и семейной жизни ты уже хлебнул, следующие отношения строишь осознаннее.

В случае Ольги и Глеба – это правило работало, чего не скажешь о второй паре. Мои мысли под напиток, который я терпеть не могу, но исправно держу бокал, прервала Иришка:

- Как думаешь, у них это надолго? – вопрос она задала шепотом.

- Надеюсь, нет. – Смотреть на то, как красавец Степка со вздохом или хуже того с усмешкой обнимает млеющую Настену, было противно. – Пользователь он и в Африке пользователь.

- Почему сразу пользователь? - вступилась она за красавца. Так хотелось удивиться: «Неужели все мы бабы дуры?», но предвидя ее реакцию, промолчала.

- Правду же говорят, что один любит, а другой…

- Ириш, чтобы не говорили именитые - нет таких отношений. Пустышка это надувная. Сама глянь... Если этот умник обнимает, лишь бы не дулась, то на кой черт он ей нужен со своей жалостью?

Как по заказу чуть хмельная группа грянула дружным хохотом от анекдота Дмитрича.

- Отношения по самоличному принуждению еще никого к счастью не привели. Это должно быть что-то из разряда: «Каждый из нас знает, что отдавая взамен того что получу мы оба приобретем, многократно удвоив вложения».

- Ты сейчас об экономической стороне брака? – от моих слов глаза Иришки стали круглее.

- О чувствах.

- Не поняла.

- О партнерских отношениях, из которых постепенно вырастает привязанность. Где возникают и более трепетные чувства. С ее стороны любовь, с его стороны забота…

Пустые разглагольствования, прервала вибрация моего мобильного. На склоне солнца к закату наш Директор решил, что не может обойтись без трудяги продакт-менеджера, страстно желающего послать его куда подальше.

Знаю я эти звонки от Федора – либо пожар, либо новый заказ, либо пьян в стельку, но ты как лицо приближенное вывези шефа из обстановки компрометирующей. Хочешь, не хочешь - ответить придется, я вышла.

- Привет, что у тебя? - Дерибасовская встретила порывом пронизывающего ветра. Середина октября в портовом городе по-осеннему промозглая и холодная навевает сонливость. Подавив зевок, стянула куртку на груди и, не просовывая руки в рукава, осталась стоять под козырьком.

- Еще раз здравствуй, Анюта, у меня к тебе дело. - Трезвый голос Федора пятничным вечером несказанно обрадовал и расстроил одновременно. – Как понимаешь безотлагательное. Ты срочно нужна в офисе.

- Не могу. Я в «Гамбринусе» с группой, пьяна в дупель, шеф.

- Ты?! - Федор деланно рассмеялся, - это не тебя ли случаем, я безрезультатно пытался напоить на всех наших сборах?

- О том не знаю, а сейчас девочка созрела… - я отрубила связь.

Хамство, однако, но если приеду отпуска долгожданного мне не видать. А с моим отпуском вечно мистика происходит, как назло сложный проект наклевывается или поездка, а иногда и катастрофа. Приметив эту особенность, меня в отпуска предложили понарошку отпускать и тем самым прибыльных клиентов приманивать.

Повернулась, чтобы спуститься в тепло бара и наткнулась на Дмитрича:

- Он запустил тяжелую артиллерию?

- Анна, тебе не отвертеться. – Мужчина добродушно улыбнулся. - Слетай, узнаешь - что к чему.

- Дмитрич, не охота. Пусть с 20% доплатой сверху, пусть с добавочной парой тройкой дней к заслуженному отпуску, но не хочу я… До октября с прошлым проектом дотянули и на тебе!

- Понимаю, устала…

- Не то слово.

- Хочешь сбежать?

- Да!

- Сбегай, нас временно вышибут или разберут на другие проекты, но мы справимся. Я прикрою, - с глазами честными признался он. - Только напомни что у нас с группой. Если я сообщу о проекте, который могут передать другим, у них возникнут какие-либо финансовые сложности?

- У Глеба мать болеет, Леся взяла второй кредит, Ольга возвращает долги после развода, Серафимовна копит на туристическую поездку и Айзик Янкелевич… - вспомнив его историю с ссудой тут же расстроилась. – Дмитрич, вы страшный человек, знаете на что давить.

- Я? – крепкий здоровяк под шестьдесят поджег сигару и внимательно посмотрел на меня. Седина в иссиня черных волосах, нос горбинкой и горящий взгляд черных глаз шестнадцатилетнего мальчишки делали его внешность яркой и запоминающейся. – Я всего лишь предложил свои услуги…

- Вы… - я остановила поток шутливых оправданий, - так и быть съезжу.

- Правильно поступишь. Узнай все досконально, а там мне бразды правления передашь. – Он тепло улыбался и махнул рукой в сторону бара. – Я скажу, что уходишь по-английски.

2

2.

Суббота раннее утро. Проснулась в холодном поту, сжавшись в позе зародыша на голой простыне. Подушки лежат на полу с одной стороны кровати, одеяло с другой. В квартире тепло, а мне холодно. Тихо матерясь, поднимаю одеяло и закутываюсь с головой. Снился Рома. И он не был жив, иначе бы стряхнул с себя полчища пауков, которые быстро переползая через него, стремятся ко мне. Пауков особо не боюсь, но не к добру это совсем не к добру. Бывшего своего я даже в гневе раненным представить не могла, не то чтобы мертвым.

Хотя хотелось очень и чтобы наяву…

Не давая себе возможности раскиснуть и уйти в воспоминания, рванула в ванную:

- Умываться и на пробежку!

Наворачивая километры по пустынным улицам хмурой Одессы, прокручиваю в голове:

- Если каждому из нас дается крест по его силам, то свой я несу исправно…

Чтобы развеяться предложила Кристине прогуляться по магазинам, как верный фанат шопинга, она согласилась. Провели не менее часа в «Афине», а затем три в «Экваторе». Расставаясь, договорились встретиться на следующей неделе. Мы говорили о многом и очень интересном, и все равно я мыслями возвращалась в прошлое…

***

… Услышав звук открываемой двери, поднялась навстречу своему любимому и дорогому, перед которым я чувствовала себя безмерно виноватой.

- Милый, ты вернулся! – стараясь мягко выплыть из кухни, где до этого отсиживалась, держась за живот, я подошла к нему с улыбкой.

Мы переживем этот кошмар, мы справимся. Буду сильной ради него, а он будет моей опорой и поддержкой. Мы справимся, во что бы то ни стало. И пусть я месяц была не в себе, он же не ушел?! Он рядом, а значит, мы справимся.

- Ань… - Рома остановился в прихожей, не отреагировав на мои зовущие руки. – Нам нужно поговорить.

- Хорошо, заходи, разувайся, - я потянулась расстегивать его куртку, - что стал как не родной. Ужин готов поешь - поговорим.

- Нет, так не... нужно. – Он перехватил мои руки и, отодвинув от себя, почти сразу же отпустил.

- Котенок, хм… - подавившись нежным прозвищем, которым давно меня не баловал, он прочистил горло и снова начал говорить. - Ань я… я не могу и не хочу так больше.

- Как так?

- Ну, так – это не семейная жизнь. – Он обвел прихожую взглядом, словно указывая на два совместно прожитых года. - Ты дома я на работе, почти не видимся и к тебе…в общем…ну никак.

- Так может, начнешь приходить раньше? – видя его подозрительную несобранность, мне все же удалось задать правомерный вопрос и даже продолжить. – Будет больше времени на совместную жизнь.

- Не могу…

Смысл его задержек стал для меня проясняться. Я смотрела на родного и любимого человека, понимая, к чему он клонит. И Рома стыдливо отводил взгляд.

Прекрасно режем правду матку.

- Уходишь. – Сквозь туман слез увидела его пренебрежительный взмах рукой и взгляд в потолок.

- К другой. – Кивает. Молчание я прервала не сразу, и следующий вопрос, подняв голову, чтобы не скатились слезы, - с ней давно?

- Ань… - О, столько сожаления в голосе я от него давно не слышала, словно упрекают зря красавца.

- До моего больничного или после?…

- Аня… - виноватые глаза недобитой собаки, сказали многое. И я судорожно втянула воздух. Он вдруг встрепенулся, поняв, что скандала, истерики и ругани не будет, вытер обувь шаркнув ногами пару раз по коврику.

- Значит, до. – Слова давались с трудом, и все же я спросила. - Мы знакомы?

- Не усложняй, а?

- Знакомы. – Поняла я.

Уперлась о дверной косяк кухни, наблюдая за тем, как он не разуваясь, протискивается в коридор, проходит в спальню, оставляя мокрые следы подошв. В моей голове мрак и пустота, слежу за его действиями как за сценами в кино. Вот главный злодей вытаскивает дорожную сумку, бросает на кровать и начинает потрошить шкафы. Он уже не предстает перед зрителем в качестве грабителя имущества, он становится полноценным вором времени. Моего жизненного времени, растраченного, как оказалось напрасно.

К чему сожаления? – я подавила еще один горький вздох. - Он научил меня многому – перед глазами чередой проплыли сцены скандалов, требований и его капризов. - Такого я не забуду никогда.

Рома вышел с гитарой в одной руке и сумкой в другой. Странно, что отсутствие его рабочего ноута и аудио системы в квартире, я заметила только сейчас. Значит, вещи перевозил постепенно.

- Все мои знакомые готовить умеют, выходит, за тебя переживать не стоит. - Мое спокойствие его разозлило, он резко повернулся.

- Да кому ты нужна со своей кормежкой, ты…!

- Что я?

- Достала уже! Вечно валяешься, вечно тебе плохо! Лекарствами весь дом пропах! - он махнул в сторону гостиной, где я отлеживалась в особо тяжкие времена. - Постоянно хмурая, постоянно плачешь… - казалось, что он вот-вот плюнет в мою сторону, и то ли под ноги, то ли в меня.

- Все только вокруг тебя крутиться и должны. И! Твои эти припираются, когда вздумается! - это он говорил о моих родных, которым в отличие от гражданского мужа я была нужна. О родных, которые знали как мне тяжело и давали возможность выговориться, а не запирались в своей комнате, чтобы не слышать и не видеть меня.

- А обо мне ты…подумала?! - выдохнул теперь уже не мой гражданский муж с явным намерением продолжить словесную казнь. Он уйдет это и так ясно, но это не значит, что я должна выслушивать его эгоистичные претензии сейчас.

- Рома, проваливай. – Я вошла на кухню и закрыла за собой двери.

Он двинул кулаком по шкафу, пнул ногой мою пальму и что-то еще говорил, доказывал, даже матернулся пару раз. Хотя мы строго установили рамки – в доме без мата. Вот тебе и его реальное мнение о святости семейного очага.

Зазвонил его мобильник, ответил коротко. Потом опять говорил, обращаясь ко мне, но уже без обвинений. Заключительным было: «Завтра приеду за остальными вещами и верну ключи…»

3

3.

Понедельник. Обычный день. Подъем, пробежка, работа.

Проследить за тем, чтобы реквизиты в кратчайшие сроки вернулись в хранилище, аренда дорогих аксессуаров для съемок была оплачена без промедлений, видео файлы сданы в наш скромный архив, полный очень талантливыми работами, а дистрибьюторы остались счастливыми и довольными и продолжали всячески нам содействовать – вот мои обязательства на следующие восемь часов.

В середине дня возник нелицеприятный вопрос с музейными экспонатами, вместо средневекового меча на красной бархатке футляра покоился идентичный ему алюминиевый муляж. Оригинал нашелся через час, вогнанным по рукоять в чучело медведя. Коллекционер был весьма удивлен обнаружив рукоять под хвостом косолапого. Шутников с гомосексуальными наклонностями о последствиях я предупреждала в прошлый раз, в этот раз уволила без объяснений.

« Детей я с ними не крестила, только пиво пила и то не долго», - поддержала я себя, «А оператора и бутафорщика мы еще найдем»

Уволить то уволила, но легче не стало. Один час обвинений и предостережений о заявлении в милицию со стороны музейных фурий, быстро сменился получасовыми возмущениями коллекционера, желавшего провести акт мщения идентичный ущербу. То бишь, через задний проход, который явно чешется и по рукоять, а может быть еще и пару раз провернуть.

После выматывающего выражения сожалений и намерений расквитаться с шутниками по-своему я и сама была готова взять в руки средневековый меч. К несчастью на пути попался решительно настроенный Федор. Дав минуту на эмоциональные излияния в сторону двух молодых полудурков, он посчитал затраченное время достаточным и предложил остыть.

- Что?

- Я сказал «остынь». Ты мне нужна для другого проекта.

Услышав о другом проекте, рано порадовалась, что он не связан с Шахом. И почти забыла об отпуске. А зря.

- Ань, Шаген клиент с крупным заказом, даже если его маркетологи на ролик забьют… мы все равно урвем нам приходящееся. Выйдем на качественно новый уровень.

- Это с нашим-то «отделом» спецэффектов мы на новый уровень собрались? – то, что обработкой компьютерной графики занимается закоренелый любитель советского синематографа, который матом шлет всех новых специалистов, и не дает прогрессу действовать, Фельдмаршала не смутило.

- У нас достойный уровень, и он позволяет создать качественный продукт.

Угу, - прищурилась, подмечая его взгляд. – Поэтому хочешь, чтобы работала с ним я?

- Чувствую, ты сейчас выдвинешь невозможные условия. - Заулыбался он.

- У тебя на защемление хвоста интуиция хорошо развита.

- Если это защемление, то отнюдь не хвоста… - Федор сел на край стола, готовясь слушать длинный перечень, - твои условия.

- Отдаешь мне Миху в режиссеры и Иришку Батуеву художником-постановщиком.

- Аня, не борзей.

- Это я-то борзею? Да ты об отпуске моем совсем забыл. – Упрек еще никогда не спасал меня с Фельдмаршалом, но я продолжала над ним работать, как Николо Тесло. - Я два года у станка без перерыва!

- В прошлом году я отпускал тебя, ты не согласилась. – Последовал его спокойный ответ.

- В феврале на грядки? Что мне там было делать в феврале?

- Ну… Сеять, например…

- Угу, ну сеять, ну в снег, ну ничего оттает по весне, взойдет!

- Аня… - недовольно протянул Фельмаршал.

- Не Аня, - поправила я, - а Миха и Иришка.

- Не дам.

- И ты предлагаешь мне создать качественно новый уровень фирменных работ? - здесь я выдержала паузу, прежде чем продолжить. - Качественно застарелыми методами наших закостенелых специалистов?

- Не все так плохо.

- Да?! Ты ролик с просторов металлобазы видел? – он скривился, неопределенно махнул рукой. Созданный ролик кричал всем своим видом «Сыро и старо», и все же был принят. – И я о том.

- Это было желание заказчика.

- Да, и Кащенко его полностью удовлетворил. Забыв сказать, что ролик по стилю и качеству исполнения застрял в передовых 80-х. Стопудовое ретро. – Фельдмаршал кивнул, но продолжил упорно молчать. Пришлось сбавить обороты. - Ладно Миху дай хотя бы.

- Это невозможно. Наташу дам.

- И Иришку, - не желая сдавать позиции, потребовала я.

- Иришка останется здесь на месте.

- Почему? Я знаю, она бы ни за что не отказалась от такой перспективы.

- Отказалась бы.

- Ваши аргументы?

- Она беременна.

- Ох, коза! - я с размаху шлепнулась в кресло. - И не сказала! А срок какой? А у врача была? - и уже тише, почти про себя, - черт нужно узнать, что сказал ее кардиолог.

- Тридцать пять – это вам не шутки!

- Два с половиной месяца. На учет стала. Кардиолог плохого не сказал. И в ее тридцать девять проблем не будет. – Без запинки ответил Федор.

- А тебе откуда…?

- Как думаешь кто будущий папа?

- Мама…!

- Нет, папа.

- Черт тебя дери, Фельдмаршал! Поздравляю, старый пень! - крепко обняла этого умника. - Так это она о тебе тогда… - осеклась на полуслове.

- Ничего подобного еще не слышал, - весело ответил он, - как… как ты сказала? Фельдмаршал?

- Ну, да. – Если заострить внимание на придуманном мной прозвище, то относительно Иришкиных словоизлияний пытать не будет.

- Интересно. Еще интереснее, что она там обо мне говорила?

- Что без ума, от одного мужчины, - протянула я. Точно знаю, что подробности ее пьяного трепа выслушанного чуть более трех месяцев назад ни за какие коврижки не выдам.

- И это все?

- Все что я помню. Прости, была пьяна.

- Ты?

- Я.

- Ты?!

- Бывает, представляешь… - пора завязывать и отступать, пока тылы открыты. - Так значит Миху мне!

- Нет. Наташу.

- С Наташей не сваришь доброй каши! Хочешь, чтобы я работала с Шахом, придумывай, как выбить Михаила в мой проект.

Я закрывала двери под звуки его шутовских бурчаний:

- Фельмаршал, Шах… что за привычка?

4

4.

Пятница утро.

Разгребаю завалы на полках стола в своем кабинете думая, как много я ненавижу. Ненавижу сны, которые идут следом за чувством одиночества, ненавижу мысли, которые нагоняют тоску, ненавижу едкие замечания окружающих твердящих о твоей неполноценности - если без мужа и детей, значит инвалидка. Ненавижу мужиков, («мужчинами» их назвать язык не поворачивается) тех, кто пользуется чувством безысходности у прекрасных дам. Потому что они предчувствуют, когда тоска вселенского масштаба скручивает женское сердце в тугой узел, и спешат предложить свои теплые и надежные объятия в купе с холодным расчетом на секс. Ненавижу…

- Так-так-так и куда это мы намылились? – Степан появился в дверях неожиданно. - Ань ты уезжаешь?

- На данный момент просто прибираюсь у себя. - Выбираясь из-за папок и коробок, подумала, - а вот и первый стервятник. В подтверждение моих мыслей наш художник-постановщик играючи приблизился и стер с моего подбородка нечто, чего там быть не могло.

- Паутинка, - прокомментировал он, остановив взгляд на моих губах. Скользнул на грудь, что было отмечено следующим. - В междометии двух рек Тимбра и Евфрата древнеримские рабы жили небогато.

- Не поняла.

Его взгляд вернулся ко мне, затем, шутовски разведя руками, он указал на завалы моего стола:

– Не богато живешь.

- Ты ради этого заглянул на огонек?

- Не совсем. – Степан опять сконцентрировался где-то на моем теле, и уж точно не на глазах.

- Там паутины нет, - я отступила за соседнюю дверь шкафа. - В чем заключается твое «не совсем»?

По коридору в этот момент, звонко постукивая каблучками, шла его новая пассия - Настена, и интерес в глазах гостя мгновенно поутих:

- А, так Федор Игнатьевич просил зайти к нему.

- Вот прям сейчас?

- Да. Просил сейчас.

Девушка, заглянувшая в полуоткрытую дверь, остановилась:

– А я думала, мне показалось, что ты здесь… - обратилась она к Степану, а затем с заминкой ко мне.

- Доброе утро, Анна. - Учтивая холодность ее голоса говорит о едва скрываемой ревности. И как не пыталась наша глупышка это чувство спрятать, шипение кошки в ее речи все же ощущалось отчетливо. Степана это радовало.

– Степ, - взгляд больших зеленых глаз ответственной за костюмы, пригвоздил Художника как булавка муху. - Ты бы не мог мне помочь?

- Могу, ромашечка. – Он кивнул мне и приобнял захмелевшую от нежности Настеньку вывел в коридор. Мне осталось лишь посочувствовать ей - недолго музыка звучала. Всего неделю как съехались, а его уже в другую сторону протянуло.

Закрыв кабинет, направилась к шефу.

Фельдмаршал сегодня светился как никогда.

- А вот и ты!

- Зачем звал, старче?

- Первоначально хочу сообщить, что ролик для журнала «Автоцентр» наш. Взяли голыми руками.

- Поздравляю, что-то еще? – я осталась стоять, не занимая красное кресло.

- А ты спешишь?

- Есть немного. Разгребаю завалы перед отпуском.

- Отставить отпуск! – Федор разложил планшетки с набросками и пододвинул их ко мне. - Ну-ка посмотри, что придумали креативщики для твоего Шаха.

- Во-первых: он не мой, во-вторых: ты не выцарапал мне Мишу, из этого вытекает вполне адекватное в-третьих: я его проект делать не буду.

Он и бровью не повел, продолжая настаивать на своем, постукивая пальцем по планшеткам:

- У нас три горящих заказа, следом возможны еще два. Извини Анют, твой отпуск откладывается. – От таких слов я медленно опустилась в кресло. Вот тебе и оборотная сторона помощи фирме - ты им клиента, а они тебе…

– Федор, я же… как исправная работяжка пытаюсь отлынить только сейчас.

- Аня, обстоятельства сложились именно так. Не горюй февраль весь твой.

После минутного обдумывания ситуации и борьбы взглядов, пришлось согласиться:

- Ладно, к черту отпуск. Дай мне новый проект, а в этом замени на Грекова. – Шеф удивленно вскинул брови, позабыв постукивать. Пришлось добавить жалостливое, но твердое. - Очень прошу.

Фельдмаршал думал не долго, но вместо ожидаемого согласия, поинтересовался:

– А в чем дело?

- То есть заменить меня ты не намерен, но любопытство утолить хочешь?

- Не без этого.

- Федор Игнатьевич, вам ли быть любопытным… - начала я укоризненно.

- Анна Михайловна, давайте без высоких фраз. – Он сцепил руки, наклонился вперед. - Чем тебя не устраивает заказчик?

То, как Федор будет высмеивать мое нежелание работать на основе газированного душа, я ни слышать, ни видеть не хотела. Но молчание лишь подогрело его интерес.

– Так что там у вас было? Колись!

- Что значит «было»?

- Шах, тьфу…, то есть Шаген Хоренович обмолвился, о том, что прошлый опыт вашей совместной работы может стать причиной твоего недовольства и нежелания работать сейчас. – Предвидя мой вопрос, фельдмаршал продолжил, - но о сути произошедшего не обмолвился.

- Раз уж ты не намерен идти навстречу, умри от любопытства!

- Аня тебе придется удалить негатив прошлого общения и приступить к работе, я тебя заменить на Грекова не могу.

- Это еще почему?

- Как мне сказала Иришка, ты не обрадуешься, когда узнаешь, кто будет представлять третьего заказчика. - Если бы душа умела ходить, они бы сейчас тихо вышла за дверь и плотно ее прикрыла, чтобы не услышать, как Федор прищурив глаза произносит ненавистное мне имя:

– Шевченко Роман Юдович, по нашему Юрьевич. Но сути это не меняет. Хочешь работать с ним? - мое молчание он расценил по-своему.

- С такой мелочью как проект от «Автоцентра» тебе же будет не интересно. – С интонацией осторожного утверждения добавил Федор.

- Посмотрим. – Я вышла из кабинета, так и не взглянув на планшетки. Выбор был не велик, но от взятия тайм аута отказываться глупо.

- Если мне с проектом для «Автоцентра» и будет скучно, то не долго, - решила я, вернувшись в свой разгром.

5

5.

Он не любил когда его отвлекают, когда рядом шумят, когда заглядывают в рот, тарелку или просто смотрят во время еды, не позволяя сконцентрироваться на сводке новостей по TV. Поэтому ел один сидя перед экраном и тщательно пережевывал. Закончив с трапезой, звал жену, чтобы убрала и принесла чай, попутно мог поделиться новостями из деловой жизни. А чтобы сильно не загружать ее головную пустоту своими делами, да и во избежание расспросов вышколенной домохозяйки, он всегда рассказывал мало.

Сейчас же попивая чай, решил сообщить о внезапной встрече с бывшей. И так сказать провести профилактику поведения законной супруги.

- Галя!

- Да, милый. – Отозвалась она из кухни.

- Я сегодня Анку встретил.

- Какую?

- Общую нашу знакомую. – Он нахмурился, вспоминая момент встречи. - Тур.

Жена тут же выглянула из кухни, где тщательно натирала глянцевую варочную поверхность черного цвета.

Роман не любил, когда на зеркальных поверхностях были пятна или потеки, поэтому приучил Галю начищать все блестящие грани, куда бы они ни приехали. Будь это съемная квартира или гостиничный номер Галина, обязательно приступала к оттиранию и начищению. Обычно начинала с ванной и заканчивала кухней, где одновременно следила за готовкой.

Она готовила дома сама и постоянно свежее. Потому что, по его словам, подогретое есть не могут даже псы. Начав без утайки жить совместно Галя, начитавшись умных книжек, пыталась настаивать на компромиссах. Но Роман это быстро пресек. Еще бы! Какой могла быть ее реакция, когда он якобы таясь с целью разведки начал названивать Анке. Тур-ка проявила стойкость, послав на три буквы и еще дальше, а вот Галка клюнула. С тех пор в глазах ее поселился страх и губительный для всех женщин комплекс неполноценности, от которого она всячески пыталась избавиться. Избавиться, исполняя его прихоти и желания в постели, в доме и в гостях.

И если первый пункт вывел ее в первенство среди прочих его избранниц, и требовал лишь небольшой корректировки, то по двум оставшимся она проигрывала не только Анне, но еще Оле и Оксане. Ему пришлось приложить немало усилий в исправлении у нее этих недостатков. Но теперь усвоив, что в воскресенье на обед у них мясо с соусом, а в субботу рыба Галя закупалась на рынках и в магазинах в пятницу. А так как Рома язвенник, то и всю неделю она готовила так, чтобы его питание было полноценным и диетическим.

Немало ушло времени на то, чтобы она научилась по-особому гладить его рубашки и брюки. Однако над тем, чтобы игрушки сына не валялись под ногами, еще нужно было поработать. Он с раздражением двинул ногой красный грузовик и тот отлетел к стене:

– Убери это.

- Да, милый, одну секунду. – Как преданная жена, она давно уяснила, что сына он любит, но играть с ним не намерен. Поэтому когда глава семьи возвращался с работы, маленький Слава тут же уходит в свою комнату и уносит все-все игрушки. Все, иначе они сломанными отправляются в мусорное ведро.

- И где вы встретились? – Галя подняла грузовик, с сожалением глядя на отлетевшее колесо и сломанную ось.

- В ООО «СлайдИнко» она там продак-менеджером устроилась.

- Она будет вести твой проект?! – встревожилась благоверная.

- Нет, - роман довольный ее реакцией усмехнулся, - она занята другим. Полностью занята.

- А как она выглядит сейчас?

- Изменилась.

Галя поправила волосы, напоминая себе, что очень хороша в модном спортивном костюме, состоящем из шортиков и коротенького батника и ревновать не должна. Постаралась придать голосу уверенности, спросила:

– Изменилась? Растолстела или стала еще более тощая?

- Ни то, ни другое. – Он сделал глоток чая. - Повзрослела.

- О чем говорили? – супруга как бы между делом начала поправлять картинку на стене съемной квартиры. Внутренне стараясь успокоить себя все повторяла: «Если он и встретился с бывшей – это еще ничего не значит".

- Ни о чем. Ни слова. – Его ответ был вполне удовлетворительным, и окончательным. Она знает, что больше чем он желает сказать, он не скажет.

- А замужем?

- Нет, всю себя отдает работе. – Роман хмыкнул, прищурившись на расслабившееся лицо супруг. - В прямом смысле слов, всю себя отдает работе.

- Она всегда мечтала о карьере, она ее и добивается.

- В отличие от некоторых. – Ухмыльнулся Шевченко.

Галя, как и требовалось, опустила глаза, скрывая подступившие слезы. Сейчас в розовом костюме из плюша она больше походила на провинившуюся девчонку, а не молодую женщину. Ту, которая залетев, заставила его порвать с Анной и жениться. В отместку за собственную мягкотелость, да и просто чтобы не расслаблялась, раз навязалась, он всегда старался задеть Галю. С ее перфекционизмом повод можно найти во всем, но самым действенным оставалась ее безработица. Проще простого было напомнить что супруга, после университета не устроилась на работу, а села ему на шею. И вот уже несколько лет не желает оттуда спуститься, постоянно увеличивая запросы.

Говорил он с юморком и, вроде бы шутя, вызывая при этом не шуточное чувство вины.

Она пыталась напомнить, что это он не позволяет ей работать, он отшил лучших подруг, отвадил ее от родителей и почти закрыл дома. Пыталась, недолго и то лишь в первое время. Потом смирилась и приняла его слова за чистую монету. Сложив крылышки, напрочь выбила из своей головы мысли о саморазвитии и самодостаточности. Что ему и требовалось.

Глядя на вытянувшееся лицо жены, Роман подумал о том, что следующие полчаса она будет реветь в ванной и завтра проснется с распухшим носом, но это маленький минус за которым прячется большой плюс.

Ведь сегодня ночью она постарается на славу отработать с ним.

***

Мы спускались в холл, когда Шах, выудив очки и телефон из внутреннего кармана пиджака, вызвал такси. После этого предмет оптики тут же был спрятан.

6

6.

Галя продолжала реветь взахлеб в ванной, натирая тряпкой кафельные поверхности по второму кругу. От чего планы Романа на бурную ночь значительно отодвигались.

Оторвавшись от просмотра фильма «Я робот», мужчина проверил почтовый ящик. Рабочих вопросов было не много, с чем он с удовлетворением разобрался в считанные минуты. Недовольство же вызвало письмо от бывшей пассии. В последнюю их встречу она что-то лепетала о задержке месячных. На что он ответил резко и решительно, что ее задержки это ее проблемы, а сын у него уже есть. Некоторое время она истерила, пыталась дозвониться на его мобильный телефон, потом на рабочий, обещала разорвать их отношения и сделать аборт, если он с ней не свяжется. Но так и не поняла, что связываться с ней он больше не намерен – это пришлось разъяснить, когда строптивица осмелилась позвонить на домашний.

Тогда он жестко пресек ее проклятия и оскорбления и поставил на место. И вот почти спустя две недели, получил новую весть. Не открывая письмо, удалил. Первые две строчки из быстрого просмотра дали общее видение: «Такие выродки как ты, не имеют права на размножение…»

- Ты не первая и уж точно не последняя, - усмехнулся Роман.

Среди прочих проклятий на его род и детопроизводительность, вспомнились слова Анны, когда он пытался наладить контакт: «Твои поступки, предопределяют твою судьбу».

- Женщины в гневе не оригинальны, - вынес он вердикт.

Со злостью вспомнил ее в объятиях другого. И ведь не загнулась после того как он ушел, наоборот – расцвела. От чего захотелось выплеснуть проявившуюся злость, разбить компьютер или наговорить Галке гадостей, а может и ударить пару раз. Ведь это ее обязанность любить мужа так, чтобы он никогда не сожалел об утерянном прошлом. Угождать так, чтобы и налево не смотрел. А если не может, так пусть пеняет на себя.

***

Весь путь мы шли в полном молчании.

Говорить не хочется, расспрашивать тоже. Нам теперь работать вместе, так что успеется, - оправдала я не свойственное мне речевое затишье. Шах не был против.

Когда до места прибытия оставалось метров сто, он задумчиво заметил:

- Нужно запомнить что ваше «не далеко», разительно отличается от моего «не далеко».

- Да что вы! Тут всего три километра, сейчас еще подъем по лесенке на пятый и я дома. – Чуть не сказала, что сам на основе недостаточной информации решил проводить, так пусть не возмущается, провожает.

- Не может быть всего три, там больше… - тем же тоном ответил он. - Пятый?

- Да, пешочком. – Просунув руку дальше через его локоть, изобразила подъем ладошками. - Вначале одна ступенька, потом вторая…

- Вы шутите?

- Я прогнозирую. – Невозмутимость лучшее средство защиты. - Вы с первой ступеньки на десятую не перелетите… Разве что с чужой подачи. – Прищурилась, припоминая его слова.

- Допустим. – Устало согласился он. – Сколько нам еще?

- Пришли, - я указала на дверь своего подъезда, и подмигнула. - Остался подъем.

Мужчина медленно и тяжело вздохнул:

- В первый раз я рад, что не взял с собой ни кофе, ни чая, ни коллекции…

- Скрипок и марок, - без подсказки так просто фразы и не вспомнить. – Кажется, я тоже рада.

- Это сарказм, да?

- Нет, это так сарказмик. - Начала высвобождать из его захвата свою руку. - Доброй ночи, Шаген. Было весело.

- Доброй ночи, Анна. Было познавательно. – С этими словами он мягко погладил костяшки моих пальцев и отпустил.

Разблокировав домофон, махнула ему на прощание и начала подниматься на свой этаж. Странное чувство предвкушения зародилось где-то в глубине моего существа. То ли от того что впереди крупный проект, и работать над ним мы будем на лазурном побережье. То ли от того что день сегодня был сумасшедшим, и завтрашний может стать таким же. А то ли от того что взгляд бросаемый через оконца на лестничных площадках выхватывал темную фигуру Шаха, стоящего во дворе

Ждет такси, - решила я, открывая двери. – С этой стороны двора как раз хорошо виден указатель с названием улицы и номером дома.

Однокомнатная квартира в хрущевке встретила меня тишиной. В первое время после переезда чувствовала себя здесь неуютно и очень одиноко, завела кошку. И жила бы у меня наглая серая бестия долго и нудно, постоянно бы отлеживала бока на кухонном столике и дальше бы раздирала обои в спальне. Возможно, и я бы долго терпела это исчадие ада, однако вовремя вспомнила глупое предсказание дальней родственницы: «На старости лет быть мне позабытой и трижды разведенкой с пушистым домашним животным у ног». Вот уж точно - не было печали, черти накачали. И кто просил лезть к ней за предсказанием, когда дама не в себе и зла на весь мир? Никто. Однако полезла и нарвалась.

Впрочем, оно оказалось более позитивным, чем прогноз для моей младшей. На Оле родственница решила испробовать более радикальные методы внушения, исказив лицо в ужасе, оповестила о страшной болезни в скором времени. Если последующее и можно было назвать болезнью, то весьма легкой. Длилась она девять месяцев, протекала спокойно, безболезненно и без патологий, преобразовавшись в маленькое улыбающееся чудо. Назвали Машенькой, и у них она получилась вылитая в папу с сияющими глазками мамы.

В предсказание верилось с трудом, ведь каждый кузнец своего счастья, что накуешь с тем и живешь. Но чтобы не вспоминать его каждый день, глядя на кошку и подспудно не программировать, я с Тенькой распрощалась. Отдала соседям по лестничной клетке, а те родственникам в село. Как рассказывала Тамара Ивановна переселение пошло ей на пользу. Кошка в харчах более не перебирала, обои обдирать не пыталась, да и о возлежании думать позабыла. И все потому, что черный кот Тимка вспомнил молодость и от нее не отставал. За излишнее внимание часто получая лапой по морде, и все же продолжает лезть. Так что занятая ухажером бывшая Тенька, нынешняя Тимофеевна о краткосрочной хозяйке вспоминала не долго. А я о ней - только глядя на ободранные кошкой обои, что выглядывают из-за комода. За три года так и не взялась переклеить.

7

7.

Воскресенье 1:39 ночи, клуб. Зря я согласилась пойти.

Перед глазами все время маячит самодовольный паразит Степан и не отлипающая от него Настена. Не смотря на задорную компанию и хорошую музыку горько от того, что рассказать ей о случае в моем темном кабинете язык не повернется. Если этот хлыщ мастер по развешиванию лапши на женских ушках, что не маловероятно, то возможные толки уже предвидел. В результате попытка открыть малышке глаза обернется нелицеприятным оскорблением по типу «Решила отбить! Стерва!», «Зря наговариваешь! Ты для него стара!» или же «Перестаньте веситься на моего парня!». И все зависит от степени подготовки Степаши.

Что-что, а сценарий ответов влюбленной слепонди мне известен не понаслышке, сама такой была – доверчивой, ревнивой и слепой. И благодаря матерым знаниям бывшего гражданского растеряла всех подруг.

Как же не растерять!? Они же позарились на моего Ромочку! Причем все и сразу!

Мои размышления о глупостях студенческих прервала подошедшая Олеся. Вид у нее был удрученный и в какой-то мере злой. Так что все претенденты на внимание рыжей хорошо сложенной красотки в светлой кожаной юбке и корсете отлетали куда подальше.

Поставив пустой бокал, она сделала заказ следующего коктейля и расположилась по соседству. Затем отработанным движением закинула ногу на ногу и встряхнула отутюженными волосами. Постукивая длинными коготками по крышке стойки, Леся углубилась в еще более грустные мысли.

Настолько грустные, что появление любимого светло-зеленого напитка с лаймом, настроения ей не прибавило. Отпив немного, она развернулась на 180 градусов в сторону зала и замерла. Было странным, наблюдать за тем как наш свободолюбивый рыжик сверлит взглядом зону диванчиков на возвышении.

Мужчина около пятидесяти предположительно попавший в зону ее расстрела взглядом, решил попытать счастья и подобрался ближе к нам. Сегодня счастье ему не грозило, о чем рыжик сказала без предисловий прямым текстом. Когда от нее ни с чем отошел второй «расстрелянный синими глазами» я прервала молчание.

- Ты сегодня не в духе.

- Да.

- Что-то случилось?

- Случилось…

Ее ответы не гарантировали полноценного диалога, так что я решила отстать, но видимо поспешила зря. Не прошло и минуты Рыжик согласилась высказаться, бросив последний злобный взгляд в сторону нашей команды на диванчиках, с шипением сказала:

- Столько времени на него угробила, а он… - сверкающий зубами Степа в данный момент смеялся с Димкиной шутки. – Ань, вот сейчас черной завистью завидую Насте. Урвала по крупному, реально урвала. Молодой, красивый мужчина с квартирой и машиной, перспективный одним словом…

- Зависть не лучшее чувство. – Я остановила ее словоизлияния. - Посмотри на них иначе.

- Как?

- Как на партнеров. Что она получает от него и что дает, и наоборот.

- А это тут причем? – она взмахнула рукой и чуть не выплеснула спиртное из бокала. - Все отдает и все получает.

- Не скажи.

- Ладно, - Леся отвернулась от танцпола и диванчиков на возвышении. Вгрызлась зубами в кусочек лайма, и поморщилась: - трави байку. Что узрела неполноценного в их отношениях?

- А ты посмотри, что он делает.

- Кто? – она обернулась. - Степа?

- Нет, Глеб. - Наши не решившиеся съехаться сослуживцы, просто сидели весь вечер рядом, поддерживали общие разговоры за столом и выходили потанцевать на медляки. Все в них было мило и просто и настолько отличалось от пары сидящей сбоку, что не заметить разницы могли лишь недовольные завистницы.

– Смотри внимательно. Он весь вечер не отпускал ее из вида, а будучи поблизости из кольца рук.

В этот момент Глеб тихо рассмеялся словам обнимаемой им Ольги, затем отложил бокал и свободной рукой коснулся ее коленки и аккуратно погладил, привлекая внимание подруги. Добившись своего, сдвинул руку на холеное бедро и замер в том же положении. От улыбки, которую он ей послал, меня саму чуть жаба не задавила. Скосив глаза в сторону Леси, поняла, что она думает о том же. Оля же в ответ чуть сдвинула голову и чмокнула мужчину в шею. От чего он медленно потерся подбородком о ее макушку. И все это не размыкая рук и не разрывая контакта. Нежность, проскользнувшая на лицах пары, оставила неизгладимое чувство умиления у нас обеих.

Леся повернулась ко мне и горячо заверила:

- Я тоже хочу такого мужика!

- Не мужик тебе такой нужен, а вот такие отношения. – Она неопределенно пожала плечами. Чтобы закрепить результат наблюдений я кивнула в сторону диванчика Степы и Настены. - Ты все еще можешь завидовать ей?

Тоскливый взгляд художницы по костюмам на пару, сидящую напротив, а потом ожидающий снизу-вверх на «ее» Степашу, сказал больше слов нам, но не ему. Он продолжал демонстративно смеяться над чужой шуткой, а Настена насупилась, так и не дождавшись нежности.

- Быть может, не понял? – предположила Леся, ставя бокал на стойку.

- Понял. Все он прекрасно понял. Ждет, когда на них переключат внимание остальные.

- Зачем?

- Чтобы продемонстрировать заученный трюк.

- Какой?

Вызвав в памяти наши прошлые посиделки, с точностью описала привычные для него маневры:

- Притянуть ее ближе и смачно поцеловать. Она расцветет как красная роза, и успокоится на час. Ему не придется доказывать свои чувства, пока она вновь не заскучает.

- Ты такая жестокая. – Как бы про себя заметила сотрудница.

- А мне не впервой. – Расплатившись за свой коктейль, я прихватила сумочку.

– Может она ему не пара? – фраза рыжика меня порядком рассмешила.

- Лесь, в этом мире нет пары для него. – Она удивленно посмотрела на меня. Да, я согласна с тем, что начало фразы звучит как слепое восхваление. Начало - да, но не продолжение:

- Он считает себя бесценным. А ценить там нечего.

Подмигнула ей и направилась прощаться с остальными.

***