Шанс

Глава первая.

Сегодня был как раз такой день, когда хотелось оказаться, как можно дальше от этого места. Но в колдовском мире, взрослея, ты несешь ответственность за подрастающее поколение, и, чем выше твои знания, тем больше груз ответственности, этой гребанной ответственности, которую Снейп ненавидел всей душой. Да, он был талантливым зельеваром, и да, ему нравились котлы и колбы в подземелье. Но сейчас даже плесень на стенах кричала о том, что он здесь явно лишний, что день не задался, и еще с утра просто необходимо было придумать какое-нибудь особенное дело за пределами Хогвартса. Где угодно, только не здесь. Но… поздно. Сегодня он мог позволить себе лишь ненавидеть запах сырости и сквозняки, к которым тело давно адаптировалось, и бесчисленные ряды колб и пробирок, которые сегодня раздражали своим бесконечным позвякиванием на сквозняке. Обычно ухо не улавливало этих звуков, но сегодня даже слух был чрезвычайно обострен.

Непонятно чем так раздражал Северуса этот типичный день английской осени. Типичный, но, тем не менее, какой-то другой – отталкивающий, заставляющий думать и переосмысливать, заставляющий ненавидеть. Да, сегодня был как раз такой день, когда хотелось сбежать от ответственности, но, вместе этого, декан Слизерина поднялся из глубокого кресла своего кабинета и направился вдоль полок с жалобно звенящими пробирками прочь из комнаты, в которой настроение успело испортиться окончательно.

Этот день действительно был особенным в той степени, которая ожидалась каждый год. Но это было вполне ожидаемо. Сегодня всего лишь прибудет пополнение к его факультету. К нему и к другим деканам прикрепят кучку маленьких недорослей, которые будут наводить хаос в аудиториях, испортят массу отборного материала и взорвут не один магический котел. Непонятно, как они умудряются делать это, ведь котлы специально укрепляются производителями для защиты от подобных неприятностей. Но первоклассники могут все! Неписанная истина, которую Снейп признал много лет назад – буквально в первый же год своего вступления на должность декана Слизерина.

Быстрые размеренные шаги Северуса гулко отдавались в стенах коридоров. Сегодня было гораздо светлее, чем обычно, ведь дети, прибывшие в замок, нуждались в обществе и свете. Директор придерживался именно такого мнения. Они отчаянно озирались по сторонам уже с первых шагов по вечно холодному камню магической школы. По тому самому камню, который звонко отражал звук каждого шага. Казалось, он настолько привык к шагам некоторых волшебников, обитающих в замке, что стремился опередить событие, и посылал звук чуть раньше или одновременно с шагом, а не позже, как это обычно бывает. Снейп никогда не придавал этому значения, но сегодня он отметил и это.

― Черт меня дернул довериться Дамблдору, ― бурчал Снейп по дороге в Большой Зал. ― Ненавижу эту кучку недомерков! ― Как ни странно, голос не отдавался в коридоре таким эхом, как шаги. Замок словно помогал хранить в секрете случайные мысли.

И все же профессор слегка кривил душой. Он достаточно тепло относился к своему факультету, однако, первый день зачисления нового курса всегда был для него испытанием. Новые лица, к которым предстояло привыкнуть, новое вдалбливание элементарного материала в пустые головы тех, кто отнюдь не собирался тратить свою жизнь на изучение зелий. Все это было лирикой, и мысли пронеслись в голове Северуса лишь мельком. Он постарался сконцентрироваться и направил свой взгляд туда, где уже слышались голоса – цели своего пути.

Короткий путь показался чертовски длинным, так велико было нежелание находиться за преподавательским столом на главной церемонии года. И все-таки он дошел… вернее, ноги привели. Он всегда приходил в нужное место в назначенный час – это черта каждого волшебника, всецело познавшего свою интуицию. Ту самую интуицию, которая вела Снейпа в Большой Зал, при этом, страшно сопротивляясь своему же стремлению его туда привести. Нонсенс, но и это случается в мире магии чуть ли не каждый день.

Чувство дежавю неприятно холодило грудь. Немного «сосало» под ложечкой и все то время, которое длилась церемония зачисления студентов на факультеты, он ощущал своим шестым чувством, будто что-то идет не так. Не так, как всегда. Что-то влечет за собой необратимые изменения. Хмурился и Дамблдор, сидящий по левую руку от него. Хмурился и периодически встречался озабоченным взглядом со Снейпом. Он тоже что-то чувствовал. Возможно… А, может, был просто занят какими-то своими проблемами. В последнее время их становилось все больше.

На удивление все прошло как обычно, и Снейп, проследив, чтобы староста забрал всех первокурсников его факультета в подземелья Слизерина, отправился спать с надеждой, что дурные предчувствия стали следствием его недавнего срыва в предвкушении начала года.

Утро первого дня учебы выдалось на редкость промозглым, и, даже за несколько часов сна не удалось избавиться от вчерашних неприятных ощущений. Ни холодная вода, ни свежий воздух из открытого окна не избавили от остатков тяжелых мыслей, лишь заставили мышцы привычно сжаться, тело, мокрое после принятого душа, сотрясала мелкая дрожь.

Северус любил вставать рано. Каждое утро глаза открывались сами собой вне зависимости от того времени, которое он провел в постели. Сегодня было почти также. Почти… Он проснулся почти на два часа позже назначенного времени, а все потому, что нечто во сне – тяжелое и неприятное, мешало нормально выспаться и не давало отдохнуть. Он пытался скинуть это нечто силой мысли, пытался проснуться – все тщетно. Липкие сети продержали его в борьбе с самим собой вплоть до того времени, когда он обычно уже находился в своей маленькой подсобке, перекладывая и подготавливая ингредиенты для зелий.

Уже через перу часов с небольшим начнутся занятия и его первое знакомство с новыми учениками слизеринского факультета – это было своего рода традицией. Сейчас есть еще время, чтобы морально подготовиться к очередному испытанию. Очень мало времени, но оно есть.

Глава вторая.

Утром Северус тщательно привел себя в порядок – выпил огромную чашку кофе, вкус которой он не ощутил. Однако она помогла собрать рассыпающиеся мысли. Как всегда холодный душ и Фоамус, идеально выглаженная мантия. Когда он пришел в класс, то был так же грозен, так же уверен в себе и так же идеально непоколебим, как и всегда, раньше… Все, кто был в классе, притихли, подсознательно уловив настроение преподавателя, когда он, подобно летучей мыши тихо и быстро прошелестел вдоль рядов парт.

 Сегодня занятия были совмещенными, а это значит, что следует быть наиболее аккуратным. Шустрые гриффиндорцы быстро найдут повод для сплетен, но он его не даст. Ни разу за все года обучения этой девочки на его факультете. Ни разу, не будь он Северус Снейп! Что касается просьбы Дамблдора, навряд ли стоит быть чересчур лояльным к девочке. Достаточно уже того, что она поселилась в его голове, и никогда больше не покинет данного места. Он будет с ней строг. Так же строг, как и с остальными своими учениками. И никто и никогда не заподозрит декана Слизерина с его безупречной преподавательской репутацией в предвзятом отношении к ученику, ведь даже его крестник – Драко Малфой, редко удостаивался каких-либо привилегий. Снейп отмечал его исключительно заслуженно и крайне редко, дабы не давать почвы для сплетен. Впрочем, даже если бы эти сплетни появились, они столь же быстро и утихли, поскольку ученики всерьез верили, что у их декана несколько пар ушей и глаза по всему Хогвартсу.

Но вернемся в кабинет, где прохлада является частью интерьера, а продрогшие ученики, пропитанные ужасом в предвкушении сегодняшнего урока и снятых очков с факультетов, во все глаза смотрят на своего преподавателя. Сегодня в аудитории присутствуют две кучки недорослей с нулевыми знаниями в зельеварении. Те крохи, которые они успели подхватить из учебников первого курса, Снейп даже не рассматривал. Воззрившись со своего места на красно-золотые и серебристо-зеленые рубашки и внимательные блестящие глаза, Северус прокручивал в голове темы урока, намереваясь дать детям как можно больше материала, чтобы с первых дней приучить их к нагрузкам. Это был второй урок в обоих классах, и преподаватель приступил к проверке домашних заданий, предварительно задав детям создание самого простейшего из всех зелий, рассчитанного на второй урок обучения и являющегося продолжением домашнего задания, которое сделать, были обязаны абсолютно все. Исключений быть просто не могло. Снейп этого не принимал.

Он проверял свитки с домашним заданием под приглушенное бормотание учеников, впервые работающих с магическими котлами, путающих травы и в неверной последовательности, смешивающих компоненты – зельевар знал это по запахам, то и дело ударявшим в нос. Однако он предпочитал не вмешиваться в процесс, позволяя студентам учиться на своих ошибках и заслуженно получать наказание в конце урока. Очки будут сняты с того факультета, который умудрится испортить больше материала, зачисление же очков в первый день практики не «светило» никому. Быстро продвигаясь к концу аккуратно сложенной стопки свитков, Северус делал пометки и уже с первого взгляда определял объем проделанной работы. Вполне ожидаемо он наткнулся на ТОТ самый пергамент. Руки затряслись, но сила воли была сильнее и Снейп смог унять дрожь. Быстро проверив содержание свитка, и, убедившись, что характеристика зачарованного журнала была верной, он принялся к детальному разбору особенностей почерка. Снейп прекрасно помнил почерк Лили, так, словно это было вчера. И у этого почерка, немного другого, но, все же, в чем-то схожего, была та же сложная структура, говорящая о многогранности его обладателя. Удовлетворенно кивнув самому себе, Северус положил свиток в общую стопку, позаботившись о том, чтобы он пробыл в его руках не более, чем все остальные. Ну, разве что чуть-чуть…

***

Самосовершенствование – это сложный процесс, который требует постоянного внимания. И Снейп занимался самосовершенствованием каждую секунду. А может, это было самобичевание? В любом случае, то, чем был постоянно занят преподаватель зельеварения с момента появления Лив Йенсен на пороге аудитории, было сложной смесью из самосовершенствования и самобичевания с добавлением самопожертвования и самоуничижения. Теперь Снейп был одновременно самым счастливым и самым несчастным из ныне живущих. Нельзя сказать, что каждую секунду он думал только о НЕЙ, однако где-то на задворках сознания ее лицо и голос постоянно звучали, как незримое сопровождение всех его мыслей, отчего появлялась легкая эйфория, как у подростка в период влюбленности. Однако это чувство влюбленностью назвать было нельзя, поскольку влюбленность такого рода была не свойственна ни нынешнему состоянию, ни характеру Северуса Снейпа. То, что творилось сейчас в его душе, не подлежало ни логическому, ни психологическому анализу. Нечто огромное и давно забытое, некогда посаженное где-то в груди, теперь разрасталось быстро и безвозвратно, давая свежие побеги и становясь чем-то иным. Магия никак не могла ни унять, ни изменить это состояние. И все же это оставалось внутри, незримое всем тем с кем Снейп общался ежедневно. В глазах других он проявлял терпение в своих ежедневных вымученных действиях. Отчего заслужил уважение всех, кто был посвящен в данный вопрос. Дамблдор теперь не смотрел на него с состраданием, а, как обычно, весело щурился из-за стекол своих очков-половинок, скрывая улыбку за густыми усами. Неужели у Северуса получилось обмануть даже этого добродушного старика? Ведь состояние его было далеко не вымученное, а, скорее, настороженное, постоянно выжидающее. Он не знал, чего ожидать от следующего часа, минуты. Даже реакция на любое действие с его стороны была теперь неизвестной, а ведь раньше он неплохо предугадывал действия окружающих.

И все же, даже самое безграничное терпение, обычно, имеет свойство заканчиваться.

***