Шёпот Жертвы

Пролог

«Раньше я бы высмеяла саму идею убийства. Но теперь, когда сталь ножа холодит ладонь, и моя цель стоит передо мной, смех кажется кощунством. Время шуток прошло. Сегодня все закончится...»

Этот день с самого начала пошел не по планам, он был, как перезревший плод, рассыпавшись гнилью по всем моим надеждам. Я сжалась, словно испуганная мышь, и быстрым, дерганным шагом направилась к ванной. Глупая надежда, наверное, но это, возможно, единственное место, где может быть безопасно в этом филиале ада.

Крики, надрывающий душу плач, топот бегущих ног и грызущиеся, испуганные голоса – все это сливалось в один отвратительный гул, давящий на голову своим бессмысленным существованием. Каждый звук – игла, вонзающаяся в мозг…

Этаж, конечно, был огромный, достаточно просторный, чтобы вместить полсотни перепуганных душ, но устроен он до смешного просто: голый квадрат. Лишь в самом центре, словно выгрызенная дыра от гигантского бублика, возвышается столб со спрятанными внутри комнатами – кухня, туалет, и ванная, приютившаяся на обратной стороне. Этот столб создавал иллюзию лабиринта, позволяя лишь скользить взглядом от угла к углу, образуя порочный круг. Бежать можно, спрятаться – нет. И в этом месте, где каждый отчаянно искал хоть какую-то щель, чтобы укрыться от неминуемой угрозы, единственная комната с четырьмя стенами, в которой с порога видно все, казалась либо спасительной шлюпкой, либо зловещей ловушкой, насмешкой.

Завернув за угол, я наконец увидела свою цель – ванную комнату. Дверь распахнута, зияет черным провалом, но внутри – пустота. Неестественная пустота. Но стоило мне подойти ближе, и зловещая тишина обернулась леденящим душу откровением. Раньше, погребенные под лавиной паники и утихшие из-за собственного страха, теперь же крики боли пронзали барабанные перепонки и раздирали их. На полу, около стен пару человек лежали, рядом ещё люди, сидели в странных, искаженных моим разумом, позах.

В некоторых глазах, в которые я нашла смелости заглянуть, плясал последний, слабый отблеск жизни, смешанный с невыразимым отчаянием жертвы. Среди незнакомых лиц, словно удар под дых, я увидела бледное, осунувшееся лицо парня, с которым мы познакомились всего пару часов назад.

Высокий, уверенный, излучающий силу, он теперь напоминал иссохшегося старика, с которого жизнь утекла вместе с кровью, как вода сквозь пальцы. Но, в отличие от остальных, в его глазах плескался не только страх. Там было что-то еще… растерянность, словно он пытался разгадать чудовищную загадку. Страх лишь прикрывал пропасть, зияющую под ним. Будто жертва знала своего палача. Рядом с ним, уткнувшись лицом в его плечо, лежал второй парень, его напарник. Сердце болезненно сжалось. Неужели их конец наступит здесь...?

Коридор, за исключением трупов, был пуст, словно все инстинктивно чувствовали, как отсюда сочится смерть. И прямо посреди этого коридора, который все обходили стороной, словно прокаженное место, прислонившись к стене, стоял он – самозваный судья чужих жизней. Руки его мелко дрожали, словно от пронизывающего холода, пот ручьями лился по вискам. По рукам, по лезвию ножа стекала густая, темная кровь. Полицейская форма, когда-то символ закона и порядка, теперь была залита багровой жижей.

Его лицо… тоже в крови. Когда защитник превратился в палача? На этот вопрос у меня не было ответа. Но одно было ясно: он совершенно обезумел. Светлые волосы слиплись от чужой, горячей крови, образуя жуткие сосульки. Ранее изумрудные глаза потемнели, поглощенные безумно расширившимися зрачками. Он напоминал дикого зверя, только что разорвавшего своих жертв.

Медленно, словно преодолевая невидимое сопротивление, он отлип от стены и посмотрел прямо на меня. В этом взгляде смешались два противоречивых чувства: животный ужас и маниакальная уверенность в своей правоте. Он смотрел на меня, как ястреб на испуганного кролика. В глазах убийцы отражался мой страх, смешиваясь с его собственным безумием. Сухие, потрескавшиеся губы медленно зашевелились, и он прохрипел:

–Вы… Все… Слишком громкие… Нужно быть тише…!

Я смотрела на него, наверное, целую вечность. Время застыло, дыхание перехватило. Все вокруг словно перестало существовать. Потеряло всякий смысл. Мир сузился до туннельного зрения, и в конце этого туннеля – только он, дрожащий, окровавленный. Знакомые светлые волосы… глаза цвета первой весенней зелени, которые так меня привлекли… полицейская форма, когда-то внушавшая безоговорочное доверие… и совершенно чужеродная деталь, разрушающая всю картину – нож.

Знал ли тот, кто создал это оружие, тот, кто его затачивал, что оно послужит подобным образом? Глупый вопрос для той, кто стоит на пороге между жизнью и смертью.

Тысячи мыслей, рой ужаса и тревоги оглушительно закричали внутри. Тело разрывалось от невыносимой моральной боли, горло болезненно сжалось, не давая издать ни звука. Но в то же время, сквозь пелену отчаяния, прорвалось единственное решение, возникшее в воспаленном разуме.

Тело, казавшееся каменной статуей, дрогнуло. Неуверенный шаг сменился твердым. Я сделала свой выбор. Убийца словно только и ждал моего решения. Его пальцы сильнее сжали рукоять холодного оружия. Я подходила медленно, не отрывая взгляда от его обезумевших глаз. Подойдя так близко, что лезвие уперлось мне прямо в живот, аккуратно и тихо взяла его за руку. Шепот вырвался сам собой, слова такие короткие, но единственно верные.

- Отдай мне нож.

Мой уверенный шепот, казалось, поглотил чужие стоны, будто тишина внезапно стала плотнее и осязаемее. Возможно этим ножом буквально можно было отрезать кусок материи, которую так заботливо создала тишина. Парень словно впал в транс, его взгляд застыл, руки разжались. Оружие выпало из его ослабевших пальцев и оказалось в моей власти. В его глазах плескались отчаяние и невыносимая боль. Слизистая покраснела, набухла от сдерживаемых слез, готовых хлынуть водопадом.

Глава 1

В теплые весенние дни ночь проигрывает, и тогда солнце намного дольше может окрашивать небо золотыми красками. Оранжевые или розовые мазки, полные света, медленно исчезают, пока быстро приближающаяся тьма пожирает любой свет. Так и наступает вечер.

В комнате, относительно большой для обычной общаги, где живут два человека, было идеально чисто, и лишь стол возле окна заполнял беспорядок из косметики. Я снова посмотрела в зеркало, чтобы убедиться, выглядит ли всё безупречно. Всё, как и всегда, было прекрасно: светло-русые локоны аккуратно спускались вокруг лица, открывая бледную кожу настоящей северянки. Сразу можно было сказать, что где-то в роду были аристократические предки, и хоть внешность не была красивой до умопомрачения, но она все же была достаточно гармоничной, главным образом именно глаза добавляли особый шарм. Черные длинные ресницы ярко выделяла тушь, красивые, павлиньи глаза, узкие и продолговатые. Цвет глаз был словно терпкий коньяк, темно-янтарного цвета. Взгляд был гордым и даже слегка надменным, полностью показывая натуру хозяйки. Идеальное зеркало моей души: холодная, расчетливая, знающая себе цену.

Я, добавив последние штрихи, снова посмотрела на последнее сообщение в тиндере от Морта:

"Надеюсь, всё в силе? Скоро привезут пиццу, очень жду!!!"

От этих трех восклицательных знаков мой нос скривился. Ещё больше сердитых морщинок пролегли между бровями, когда на глаза снова попалась аватарка парня: сальные, темные волосы, хищные, почти черные глаза, спрятанные под кривой челкой, и нервная, какая-то дерганная улыбка.

"Ну почему никто достойный не соизволил объявиться?" – промелькнуло в голове. Легкий вздох, и на лицо вернулась отработанная милая улыбка – маска, которую надеваю перед каждым выходом в свет. Я общалась с ним больше месяца, и точно знала, что он был готов ради меня на все. Конечно, он совершенно не в моем вкусе. Но иногда полезно почувствовать себя матерью Терезой, спасающей безнадежного утопающего.

Дверь распахнулась, впуская свежий поток воздуха, и проносясь по идеально выбеленным стенам, ударил прямо из открытого окна в лицо пришедшей соседке. Динара – воплощение стихийной силы. Рыжие волосы, выкрашенные хной до цвета ржавчины, были собраны в высокий, тугой хвост, подчеркивая острые скулы и светлые, пронзительные зеленые глаза, делавшие ее похожей на настоящую ведьму.

- Айна, заканчивай свой маскарад, лекция давно закончилась! Ты обещала, а значит – можешь начинать писать завещание, - надула пухлые губы Динара. Она уже две недели уговаривала меня пойти на эту чертову открытую лекцию по праву и правоведению.

- Дина, о, моё возмездие, смилуйся! Я же лингвист, мне эта юридическая муть до лампочки. Это ты юрист, тебе и нужно знать, как закон работает в реальной жизни. А я лучше посплю полтора часа, мне полезнее.

- Ага, и приснится тебе красавчик-лектор… - хмыкнула ведьмочка, лукаво поблескивая глазами. Я невольно подняла бровь, изображая заинтересованность.

- Так, с этого места поподробнее. Что за красавчик?

- Да так, молодой и перспективный адвокат, только выпустился и уже работает в крутой фирме. Пшеничный блондин, прямо как ты любишь! Готова поставить всю свою стипендию, что он в твоем вкусе, - она вальяжно развалилась на стуле в своей половине комнаты. – Хотя, о чем это я? У тебя же свидание с этим тиндеровским экземпляром. Ты же говорила, что скорее наденешь сандалии с носками, чем встретишься с ним когда-нибудь. Что-то изменилось?

- У каждого должен быть шанс, - фыркнула я. – Тем более, он не так уж плох… если закрыть глаза и слушать только уведомления от банка. Одну встречу можно пережить.

- Бедняга… - Дина притворно схватилась за сердце. - Чувствую, как только его счет опустеет, сердце разобьется на тысячу маленьких осколков.

Я не стала спорить с этой чертовкой и быстро заказала такси. По моим подсчетам, как раз времени на дорогу хватит, чтобы опоздать настолько, чтобы Морт успел известись от нетерпения. За пару минут ожидания все разбросанные вещи вернулись на свои законные места, а комната наполнилась нежным ванильным ароматом. Никогда не любила приторно сладкие ароматы, но однажды читала статью, где говорилось о том, что этот аромат нравится и создает атмосферу теплоты и уюта.

"Одна маленькая деталь, и впечатление обеспечено", – эта мысль грела меня.

- Ладно, я поехала. Если что – пиши, звони и не забудь про план Б.

- Это тот, где я, захлебываясь слезами, пьяным голосом молю тебя забрать из клуба домой? Сразу видно, что перспектива остаться с ним наедине тебя не вдохновляет. Зачем тогда эта встреча?

- Этот чудик даже не целовался никогда. Думаешь, он сможет что-то мне сделать? Такие, как он, могут только тайком вздыхать по красоткам и мечтать подышать одним воздухом рядом. Мне нечего бояться. А после этого вечера он точно оплатит мне новую сумочку, ха-ха.

Я была полностью уверена в своих словах. Парень на протяжении месяца лишь извинялся за любой промах и исполнял любой мой каприз. Стоит лишь немного поощрить его – и этот дурак будет счастлив до небес. Моя задача – быть милой и покладистой, чтобы он продолжал меня обожать. Наверное, поэтому среди всех поклонников я всегда выбирала таких неудачников, как он. Проще управлять неуверенным в себе мальчиком, чем самовлюбленным придурком.

Перед выходом, окинула взглядом свое отражение в зеркале. Сегодня я выбрала свободные черные брюки и белую рубашку из легкой ткани. Одежда была удобной, но в то же время подчеркивала мою фигуру. Рубашка была слегка заправлена, создавая эффект небрежной элегантности, а брюки идеально сидели на талии. Даже в такой простой одежде фигура выглядела привлекательно. Высокие черные кроссовки добавляли уверенности в каждом шаге.

Глава 2

Как коренная жительница, я прекрасно знала, какие районы в городе считаются по-настоящему зажиточными. Эти высотки с видом на сверкающие огни бутиков "Prada" и "Dior" как раз из таких. Образцово выдранная улица, полированные до блеска тротуары, припаркованные у входа "Bentley" и "Rolls Royce". Кажется, любой, кто здесь жил, мог бы сниматься в фильмах про богатых нуворишей.

«Это был лишь вопрос времени, когда я здесь окажусь. Это место мне подходит гораздо больше, чем захудалая общага или родной дом. Те, кто считают, что за деньги счастье не купишь, просто идиоты», – эти мысли не покидали мою голову, пока я показывала паспорт охраннику в безупречно выглаженной униформе и, наконец, постучалась в нужную дверь.

– Ты всё-таки пришла! – с порога меня встретил подрагивающий, восхищенный возглас Морта. Он, возможно, впервые в жизни помыл голову и уложил волосы гелем. Открывшиеся черты лица стали еще более заостренными, делая его непропорционально худым. Костюм, видимо, купленный в спешке, был ему явно маловат. Хоть ткань и казалась дорогой, но при этом, когда он открывал дверь, ткань на рукаве натянулась, обнажив запястья больше, чем нужно. Парень улыбался неуверенной, почти испуганной улыбкой, будто не веря своему везению. – Проходи, Айна. Ты всегда появляешься в самый нужный момент.

– Конечно, как я могла тебя проигнорировать? – губы сами собой скривились в милой улыбке, и я, притворившись, что не заметила протянутых для объятий рук, положила в одну из них свой клатч. – У тебя тут… уютно, – произнесла я, и слова повисли в воздухе, словно фальшивая нота.

Не знаю, поверил ли парень в эту нелепую ложь. Ведь коридор, хоть и был обставлен в нарочито минималистичном стиле, всё же траурные обои, отсутствие хотя бы одной привлекающей внимание детали, создавали ощущение, будто в этой квартире никто не живет. Проходя дальше в квартиру, это ощущение только усиливалось – огромный черный кожаный диван, махровый серый ковер, такой плотный, что в нем тонули ноги, плазма напротив, да даже барная стойка, разделяющая студию на гостиную и кухню, не приносили ни капли тепла. Даже для минимализма здесь было слишком пусто, слишком холодно. Усугубляло ситуацию то, что огромные панорамные окна, обещавшие тлеющий золотой закат, были наглухо задрапированы блэкаут-шторами из какой-то черной, плотной ткани, поглощающей любой свет. Казалось, здесь можно спрятаться от всего мира. Или спрятать кого-то от мира.

– Чем ты вообще занимался в последние дни? Ты просто часто писал, что занят.

– Читаю, – ответил Морт, словно заученный текст. – В основном новости. В последнее время особенно интересно стало.

– Новости? Какие? Политика, экономика?

– Криминальная хроника, человеческие драмы, расследования… Например, недавно какой-то сумасшедший сбежал из психбольницы. В целом, новость не особо новая, но поговаривают, что он начал убивать людей. – Невольно я поежилась. Подобные истории никогда не доставляли удовольствия.

– Это как-то… мрачно, – пробормотала я, стараясь не смотреть ему в глаза.

– Мрачно? Возможно, – ответил Морт с какой-то странной интонацией. – Но разве не в мраке рождаются самые яркие истории? Видишь ли, дорогая, мне это нравится. Понимать природу человека. Что толкает его на… определенные поступки. – В комнате повисла тишина, звенящая и напряженная. Парень возился на кухне, а я не знала, что ответить на подобные фразы. В целом, мне совсем не нравилась вся эта атмосфера. Все это казалось неправильным.

– Ты недавно переехал? – как бы невзначай уточнила я, чтобы как-то разрядить эту затянувшуюся тишину. Казалось, я чувствовала себя запертой в клетке, хотя и очень дорогой.

– А? – парень замер, перестав открывать коробку с пиццей, но быстро пришёл в себя и ответил. – … да, можно и так сказать. Но ты не волнуйся, ни эта, ни прошлая квартира не видела и не увидит женщин, кроме тебя. Ты первая... Во всех смыслах, – он говорил это с какой-то болезненной искренностью, которая меня отталкивала.

От подобных слов стало мерзко, мурашки пробежали по рукам, принося неприятное ощущение. Я попыталась отогнать это гнетущее чувство. Даже сидя на диване, не зная, куда себя деть, руки небрежно снова и снова проверяли уведомления на телефоне. Как раз пришло новое от рыжей ведьмы:

«Ну как ты добралась? Всё совсем плохо? Этот несчастный чудик ведь не пригласил тебя на свалку? Или, может, это та самая стремная квартира одинокого неудачника, заполненная грязными салфетками и твоими фотками?»

Ухмылку было крайне тяжело сдержать, но всё же я справилась и быстро напечатала ответ:

«Не знаю, что хуже: комната неудачника или склеп. Здесь не хватает только трупа в шкафу. Даже Ганнибал позавидовал бы такой обстановке. Это просто тре-»

– Ты пьёшь? У меня есть хорошее вино, – от неожиданного голоса, казалось бы, прямо над ухом я вздрогнула всем телом и нажала на кнопку "отправить". Инстинкты действовали быстрее, чем я успевала думать, и я уже повернулась к вкрадчивому голосу. Парень заметил мой испуганный взгляд, он стоял прямо за диваном, буквально в шаге от меня. Его губы снова растянулись в эту неуверенную улыбочку, которая никак не хотела укладываться в моей голове с этим голосом. Почему-то раньше такого не было, но чем больше он говорил, тем больше мозг рисовал маниакального психопата…

– Нет, спасибо, мне больше нравится чай – произнесла я как можно более ровным голосом. «Боже, умоляю, надеюсь, он не увидел переписку…» – Где здесь ванная? Хочу помыть руки.