Шикарная красотка желает вас... съесть!

Часть 1. Мальчик из перехода Глава 1. Знание

На улице танцевала лёгкая пурга. Хоровод снежинок в озорной свистопляске ласково ложился на шапку и воротник, на припаркованные машины, дома, деревья, дорогу. Когда на сугробы попадали лучи призрачного электрического света фонарей, сугроб вспыхивал тысячей крошечных бриллиантов. Несмотря на мороз, на душе в такую погоду только тепло, словно там расцветает душистая новогодняя ёлка. Особенно сегодня, в этот волшебный сказочный вечер второго января.

Бодрой походкой я шла вдоль большого шоссе Венслей, по которому шуршали редкие в этот поздний час машины, и наслаждалась снегом, зимой и распирающим меня сказочным настроением. Я возвращалась с концерта любимой группы, он проходил в большом элитном здании-холле, что на улице Эрридан, и мне хотелось продлить удовольствие от прогулки до метро. Вся основная толпа зрителей пошла на не удобную для меня «зелёную» ветку, хоть станция и находилась рядом с улицей Эрридан. Я же направилась к метро «Хордуэй» — эта станция была мне удобна.

Иногда от таких спонтанных решений зависит судьба. Я тогда об этом даже не подозревала.

Я не особо спешила домой. Родители, проведя новогоднюю ночь у бабушки, там так и остались: вчера к бабушке днём завалились ещё родственники, которые не видели сотню лет папу и маму, и хотели все вместе снова отпраздновать наступивший новый год. Я же сбежала на концерт. Концерт был великолепен! Во многом благодаря ему я находилась на подъёме воодушевления и восторга. Хотелось закружиться вместе с этими чудесными снежинками, почувствовать себя властительницей зимней вьюги.

Увидела вдали очертания подземного перехода, который поможет мне перейти дорогу Венслей. Как раз за вот этим зданием по левую руку через шоссе — нужное мне метро «Хордуэй». Скоро я буду дома. Чай, душ, тёплая кроватка, успокаивающая инструментальная музыка на ночь… Мм-м, красота! Я удовлетворённо набрала воздух в лёгкие и, держась за перила, чтобы не поскользнуться, стала спускаться в тёмный, тускло освещённый и полный неожиданностей тоннель под автострадой.

Да-да-да, полный неожиданностей. Спустившись, я сделала несколько шагов вперёд и осознала, что от моей умиротворённости не осталось и следа.

Из мрачной глубины перехода до меня донеслись обрывки неясных, грубых, нет, даже злорадных голосов. Такие голоса могли принадлежать либо пьяным бродягам, либо, что ещё хуже, гопникам или наркоманам.

Разумное действие среднестатистического человека — по-тихому развернуться и пулей выскочить из перехода, добежав до людной станции метро. Или, если этот среднестатистический человек — благородный гражданин общества, то вызвать полицию. Но проблема в том, что я не среднестатистический человек. Я секретный агент. И ещё я люблю приключения на свою пятую точку. Поэтому я затаилась и начала медленно идти вдоль плохо освещённой стены к тому месту, где доносились злые голоса. Пока я далеко от них, медленно достала из внутреннего кармана куртки мой верный «Степлер», разработанный нашим гениальным учёным профессором Демоусом

Зачем я пошла на концерт со «Степлером»? Чутьё. И желание перестраховаться на всякий пожарный. Билет на этот концерт мне достался в качестве корпоративного подарка на моей работе за успешное прохождение Лабиринта — тренажёра-полигона для развития навыков боя и стрессоустойчивости в полевых условиях. То есть сам бог велел на мероприятие, которое мне подарили коллеги из Только Для Ваших Глаз, взять «Степлер». Базовое усыпляющее оружие любого сотрудника нашей тайной организации.

А ещё я помнила свой горький опыт: неоднократно складывалось, что когда я не брала с собой «Степлер», он-то как раз и был нужен! В итоге, я решила взять его сегодня, как талисман. Он много места не занимал, лёгкий, помещался в ладони, а эффективность максимальная. "Пуля" из такого Степлера при соприкосновении с кожей человека-мишени мгновенно впитывалась как крем и вырабатывала снотворные вещества, полностью тормозящие дееспособность. Человек погружался в сон часа на два.

Что-то происходило в нише перехода, где располагались двери подсобных служб и помещений. Подойдя близко, я затаилась и прислушалась. Голоса невнятные. По интонации поняла, что кто-то от кого-то что-то требует. Так, каково их численное превосходство будет? Один голос гнусавый, противный, что-то вымогает. Я осмелилась слегка заглянуть туда.

Трое коренастых молодых детин кого-то обступили, приперев к стенке. Как раз в тот момент мимо просеменил одинокий старичок. Он вжал голову в плечи воробушком и ускорил шаг. Но детинам не до прохожих. Они были полностью поглощены тем, кого они припёрли к холодной бетонной стене. С моей стороны приближалась женщина. Заслышав голоса, она поспешила тоже проскочить мимо, не смотря в сторону нападавших. Я посмотрела вперёд и назад. Больше прохожих нет. Только я, меня пока эти негодяи не видят. Выбор поступить как пенсионер и женщина, ещё оставался: не ввязываться, не лезть на рожон.

Обыватели предпочитают не вмешиваться, когда кому-то угрожает опасность. В психологии это называется синдром толпы. Когда человеку плохо и рядом проходят люди, они ничего не предпринимают, потому что каждый думает — "другие помогут". И я эту психологию понимаю: у них семьи, дети, они, возможно, единственные кормильцы, жизнь стремятся прожить тише воды, ниже травы. В общем, безразличие толпы в ситуации, когда кому-то требуется помощь, даже элементарно вызвать полицию — это отдельный разговор.

В следующий миг я с ужасом увидела, что эти трое детин обступили... ребёнка! Мальчик, лет десяти-двенадцати. Светловолосый, невысокого роста, с серыми огромными перепуганными глазами. Что же эти подонки хотят от мальчика? Вымогают деньги, мобильный телефон? Или ещё страшнее — пытаются похитить или изнасиловать? К сожалению, в мире много уродов, которые не гнушаются нападать на беззащитных одиноких прохожих, в особенности на несовершеннолетних.

Я оценила и расстояние, и тактику, и ходы отступления. Ведь их трое, а я одна. А они такие боровы, каждый почти под два метра ростом! Широкие коренастые спины. Так, куда стрелять? Шея, лицо, руки. Мне нужно попасть очень быстро и очень чётко. Пока в одного начну стрелять и медлить, остальные двое меня забьют как овечку на скотобойне. Услышала их разговоры. И они меня ошеломили.

Глава 2. Свет

Агнесса живёт на улице Лелош-Парильо и больше всего на свете любит вышивать и вязать. Хобби, столь необычное для современной молодой девушки, давало ей не просто успокоение и гармонию, как пишут в модных журналах — мол, повяжи, пошей, поделай ручную работу, и это всё равно, что час йоги. Агнесса относилась к увлечению более серьёзно, чем просто к милому приятному занятию изготавливать красивые штучки. Она считала это хобби неким сакральным обрядом.

Впервые Агнесса занялась им, когда ей исполнилось двенадцать. Все её сверстницы играли в куклы, изображали из себя рок-звёзд, обклеивали стены постерами, кто-то учился краситься, а кто-то уже тайком бегал встречаться с мальчиками из классов постарше. Агнесса же в один прекрасный день убрала всех своих кукол Барби в дальнюю коробку и подошла к маме. И попросила дать ей нитки и пряжу.

Её мама играла второстепенные роли в кино и сериалах, снималась в массовках телепередач как зритель. Её часто не было дома. Папа тоже пропадал на работе и в бесконечных командировках. У Агнессы не было друзей, не было любимых мест, куда можно пойти — вроде клубов и дискотек. Поэтому у неё было много свободного времени.

В доме много книг. Агнесса любила читать. Но больше всего — вышивать и вязать. Причём она никогда не заглядывала в журналы, выкройки или советы хозяйкам-рукодельницам. Она черпала вдохновение к своим поделкам из потусторонних внутренних источников. Словно рядом с ней была муза, которая её направляла. Муза-наставница. Агнесса привыкла слышать её внутренний голос. Она вязала и вышивала то, что ей говорила муза.

Вышивала она только гладью. Она не покупала в магазинах для творчества шаблоны для вышивания крестиком. Она отыскивала дома старые ткани, которые уже никогда не будут нужны, старую одежду, и преображала её. Сюжеты её вышивок не были простыми. Она вышивала нечто абстрактное, но сложное — целое нагромождение цветов, конструкций, ниток разной толщины, и всё это составляло узоры, орнаменты из запредельных миров. Мама восхищалась её работами, показывала подругам. Те тоже удивлялись.

«Твоя дочь станет ведущим дизайнером».

«У твоей дочери богатейшие способности к творчеству».

«Твоя дочь многого достигнет!»

«Какая умная девочка, какая молодец! Хозяйственная, золотые руки. Я тебе по-доброму завидую!»

Много хороших слов слышала Агнесса о себе, много хороших слов о ней слышала её мама.

До тех пор, пока…

А сейчас Агнесса тоже вышивала. Вышивала на старом потёртом куске ткани, который мама давно ещё отложила «в тряпки». Она вышивала свою судьбу. В буквальном смысле. Рядом лежали мотки шерсти. Она решила остановить работу, а потом продолжить — уже заняться вязанием. Вязать и вышивать. Вышивать и вязать. Вот такая у неё миссия.

«Я — та мойра, которая вяжет судьбы людей в этом мире».

Ночь вступила в свои права. Агнесса взглянула на часы — половина второго. В одинокой пустынной трёхкомнатной квартире, некогда наполненной счастливыми голосами, смехом, звоном бокалов и праздником, лишь в углу одной единственной комнаты горела неяркая лампа, рядом с тем креслом, где она сидела.

— Я хочу поесть и согреться, — проговорила Агнесса.

У неё изо рта пошёл пар. Но в квартире не холодно. Агнесса замёрзла и проголодалась на самом деле.

Она выключила лампу и в полной темноте направилась в коридор. Ей не нужно зажигать свет. Что-то произошло там, на кладбище, в одну из ночей. И она стала хорошо видеть в темноте, обходиться без света. Но чаще и стала мёрзнуть и быть голодной. Агнесса так и не осознавала этого. Она воспринимала изменения, которые с ней произошли, как нечто само собой разумеющееся.

В коридоре на полке в чёрной рамке стояли фотографии импозантной женщины средних лет, ярко накрашенной, радостно улыбающейся и мужчины с усами и в деловом костюме, с вечно занятым выражением лица. Под фотографиями услужливые родственники поместили надпись: «Джудит и Хьюго Лантис. Вечная светлая память».

Они умерли полгода назад. Мама и папа.

Агнесса не видела этой фотографии, не замечала её. Даже когда смотрела на неё в упор. Это тоже началось с тех пор, когда она стала чаще мёрзнуть, быть голодной и видеть в кромешной темноте.

Она подошла к зеркалу. Взяв ярко-красную мамину помаду, она накрасила губы. Потом наложила чёрные тени на веки, подкрасила ресницы. И расчесала чёрные длинные волосы, разложив их красиво по плечам. Надела пальто, сапоги, выскользнула за дверь.

Началась ночная пурга, которую сегодня обещали метеорологи. Улицы пусты. Где-то слышались хлопки петард. Агнесса медленно пошла в сторону самых неосвещённых переулков.

Темно. Она шла, совершенно одна, в зиме и в ночи. Хрупкая девушка, на вид лет семнадцать, не больше. Она хотела есть и для этого вышла в ночь на улицу. Поесть и согреться.

Кому-то тоже хотелось поесть и согреться. За чужой счёт, с помощью лёгкой добычи. Агнесса услышала позади себя догоняющий скрип снега. Она оглянулась. На неё кто-то бежал.

— А ну стой, красотка! Не смей рыпаться! — прошипел нападавший.

Она не успела даже ускорить шаг, как её схватили, приставили к стене. Чьи-то сильные руки грубо стали шарить по её пальто в поисках ценностей. Парень выше её ростом, широкоплечий. Одной рукой он зажал ей рот, а второй продолжал обыскивать. Никого вокруг. Никто не видел, как Агнесса зашла в этот переулок.

Никто не придёт на помощь…

***

Мальчик из перехода и три хулигана не выходили у меня из головы всю ночь. Вчера произошло что-то непонятное, из ряда вон выходящее. Я столкнулась с аномальным явлением — в этом сомнений нет. Понятно, что если бы я просто отбила ребёнка от ублюдков, и потом поехала бы домой, я бы не парилась. Но что меня смущало, это то, что я погналась за мальчиком. Меня заставила это сделать потусторонняя сила. Самолюбие моё оказалось задето, я почувствовала себя марионеткой в руках высших сил, Космоса, инопланетян или чего похуже.

Глава 3. Чернота

— Ой, знаешь, Элла, всё это такая ерунда! Вот они все не такие, как мы, и во всём! Начинается всё с психологии. Мы более эмоциональны, а у них трезвый ум, холодный рассудок, — вещала госпожа Прэйн о мужчинах и женщинах и ела с удовольствием наше заливное.

Гости. Как же это нудно! Но мой долг дочери хозяйки и празднование Нового Года обязывает, чтобы я сидела за столом хотя бы первые полчаса, изображала примерную девочку и по-взрослому чинно и культурно поглощала оливье. Наконец мои внутренние сетования вроде "ох, сколько ещё тут сидеть?!" были услышаны неведомым благодатным космическим разумом.

— Клотильда, поставь Элис какой-нибудь фильм, посмотрите его, чтобы не было скучно, — сказала моя мама, видя, что дочь госпожи Прэйн засыпает в кресле и уже не ест, а думает, как бы поскорее уехать с мамой домой — то есть примерно в том же направлении, что и я.

— Пойдём, — пригласила я Элис жестом за собой.

Мы поднялись на второй этаж, я включила девочке кассету с комедией, а сама взяла специально подготовленную одежду и пошла переодеваться. Потом вышла в гостиную и невозмутимо прошла мимо болтающих мам. Они на мгновение прекратили свой увлекательный разговор, моя мама спросила:

— Птичка, ты куда улетаешь?

— На юг, как и всякая птица, — пошутила я.

— Я надеюсь, не по билету в один конец? — шутливо спросила мама.

Я улыбнулась и вышла в коридор одеваться, услышала:

— Она всё время шпионку из себя строит. Насмотрелась всякой ерунды по телевизору, — объясняла моя мама госпоже Прэйн.

— Ты ещё мою не знаешь! — поддержала её подруга. — Она смотрит молодёжный сериал «Первая любовь» и так хочет быть похожа на главную героиню!

Нет сомнений — с мужей они переключились на детей. Что ж. Болтать они будут ещё долго. Это тоже мне в масть — мама чётко не засекла, во сколько я вышла "погулять", а я ей смогу потом с невинным видом сказать, что погуляла я совсем чуть-чуть! И я спокойно вышла из дома.

Улица Лелош-Парильо, дом 58. Вот этот дворик, где я была вчера и куда привела мальчишку. Или он меня привёл. Что ж, начинаем сидеть в засаде. Как бы там ни было, а мне нужно с ним поговорить. О чём — я толком не знала, плана не было. Но чувствовала, что нужно. Что наша вчерашняя встреча не завершилась.

Рано или поздно он выйдет. Или зайдёт в подъезд. Если не повезёт сегодня, я приеду сюда завтра. Буду упёртой, благо, умею. Я села на лавочке возле подъезда, открыв журнал с кроссвордами. Жаль, с собой нет ручки. Журнал-то — он чисто для прикрытия. Ну ладно, почитаю пока анекдоты.

Я просидела около часа. Многократно перелистывала журнал. Приятная зимняя погода, холодно совсем не было. Подъездная дверь открылась, уже в который раз за время моего ожидания. Она и раньше открывалась — входили и выходили жильцы, приходили и уходили их гости.

Но сейчас вышел тот парень. Та же куртка, только почищенная, те же потрёпанные и выцветшие джинсы. В руке старая авоська. Я отложила журнал и, дружелюбно улыбаясь, помахала Багстеру рукой.

Увидев меня, он сразу же пугливо отвёл глаза и сделал вид, что не узнаёт меня. Он ускорил шаг, почти побежал. Я направилась за ним без всяких комплексов.

Он забежал в соседний продуктовый магазин. Я не стала туда заходить, а стала поджидать его у дверей.

Он вскоре вышел. А я встала так, что меня нельзя было увидеть из окон магазина — скорее всего, он решил, что я ушла. Хм, странно, чего это он меня боится? Я же хрупкая безобидная девочка! Правда, он худее и младше меня, но сейчас он просто от меня шарахается. Как и вчера.

Его авоська переполнена продуктами — очевидно, его послала сюда бабушка. Я решительно перегородила дорогу. Он в испуге отпрянул, посмотрел на меня снизу вверх, взглядом, полным страха. Нет, теперь этот страх смешан с раздражением — дескать, чего прилипла? Я поприветствовала его как можно более веселей и дружелюбнее.

— Ты, приятель, не делай вид, что не узнаёшь свою подругу и спасительницу!

Действительно, как я подумала за час ожидания, я тут не просто так. Я ему жизнь спасла, а он даже спасибо не сказал! Событие, приключившееся в переходе, требовало развязки, или хотя бы обратной связи со стороны мальчишки. Ну что ж, либо пусть скажет спасибо, либо пусть выкладывает правду-матку — а её, родимую, я хотела знать любой ценой, сама против своей воли.

Он вёл себя так, словно перед ним стояла не пятнадцатилетняя школьница, а пятнадцатиметровый монстр.

— Отстань от меня! Почему ты за мной ходишь? — он говорил грубо, пятился при этом назад, как затравленный зверёк, готовый к последнему атакующему отчаянному прыжку.

Я осмотрелась — вокруг никого. Тогда я решительно применила то, чему меня учили на курсах борьбы в ТДВГ. А именно схватила трусишку за горло и припёрла к стенке. Затем проскрежетала, напустив на себя всю злобу и негодование, на какую я, по натуре добрая душа, была способна:

— Не надо меня бояться, ясно? Уж посмотри на то, что я девчонка! Я знаю, куда-то ты по-серьёзному влип, и я всё выясню, — брала я Скотта Багстера на понт. — Потому что я хочу помочь. А тебе больше никто не поможет. У тебя отец без ног, бабуля на работе надрывается, чтобы ты все блага имел, а сам ты шляешься по ночам и заставляешь жизнью рисковать таких глупых камикадзе, как я. А не будь меня — тебя бы пришибли! Что с отцом бы стало? Из-за чего всё? Наркотики? Банда? Я не требую от тебя благодарности за свои исключительно добровольные услуги, пойми меня: я вижу тебя как человека, которому хочу помочь!

Это я сказала ему в лицо очень выразительно. Мои глаза смотрели в его застывшие от ужаса зрачки. Он смотрел опять на что-то над моей головой — будто у меня там что-то выросло! Наконец пришёл в себя. И перестал бояться — понял, что если б я и хотела ему что-то нехорошее сделать, то давно бы сделала. Я отпустила его. На моё удивление, он не стал никуда шарахаться или бежать, а даже с любопытством и интересом посмотрел на меня.

— Ты кто? — спросил он уже без страха. — Откуда ты знаешь о моём больном отце, о бабушке?

Глава 4. Сила

«Помимо людей в городе есть иные силы».

«Я ведь знаю — ты тоже не-человек».

Бред! Почему этот, по моему мнению, свихнувшийся маленький шизофреник не выходит у меня из головы? Второе утро я просыпаюсь с этим же вопросом. Если так будет продолжаться, я сама стану маленьким шизофреником. Или даже очень большим. Сегодня на вечер, в 23:00, он позвал меня на встречу. Ещё сказал, что хочет показать меня кому-то. Настоящая стрелка какая-то!

Какие-то догадки появляются, не факт, что они верны, но всё ж… Либо этот шизанутый — «шестёрка» у бандитов, либо он завербован в секту... Кстати, меня-то он тоже спрашивал, из секты ли я? Так что стычка в переходе — ни что иное, как шантаж, запугивание или выяснение отношений. А «Вервольф» — чья-то кличка. Хочется знать, как выглядит человек, носящий кличку «Вервольф».

Почему я во всё это ввязалась? Тогда, в переходе — мимо я пройти не могла, это понятно, я — агент ТДВГ. Но почему я не оставила его в покое, почему я была готова пойти на крайние меры, чтобы догнать его? Почему я схватила его? Почему я вчера целый час поджидала его около подъезда?

Почему тогда показала зубы?

Да и с зубами не всё понятно. Никогда не слышала, чтобы бандиты или сектанты пользовались знаками идентификации своих группировок по зубам.

В тёмное дело я влипла. И главное — мне не с кем пока поделиться. Дело в том, что я решила распутать это дельце одна. Я всегда работаю одна. Не беру напарников лишний раз. Я одинокий волк уже по своей природе, с рождения. Но мне нужен совет, наставление. Совет того, кто старше меня, мудрее. Кто надёжнее, с кем можно поговорить конфиденциально, с глазу на глаз, без опасений того, что моя проблема пойдёт дальше этого человека. Я знаю, куда я отправлюсь сегодня.

Улица Адихом. Заснеженная аллея. В её конце — красивый старинный особняк. Это жилой дом с двумя подъездами. Я вошла в него и поднялась на второй этаж. Меня здесь не было давно, почти год.

Нужная мне дверь находилась в самом конце. Я нажала звонок. Дома ли она сегодня? Она вроде всегда должна быть дома. Сегодня она мне очень нужна.

Её зовут бабушка Морена. Она ясновидящая, целительница и ведьма. И она большая союзница ТДВГ. Ей одной я решила всё рассказать. Я позвонила в дверь вторично, начиная думать, что дома никого нет.

Но послышались шаги, и мне открыл её помощник Маттео Хельгини, экстрасенс, коллега Морены и её сотрудник в делах оккультизма.

— Здравствуйте, я вас узнаю, юная леди! Вы ведь Клот Итчи? — вежливо спросил Хельгини.

— Да, это я, добрый день.

— И вы пришли к бабушке Морене?

— Так точно, — кивнула я.

— Так она вас ждёт. Она очень рада вам! Заходите, госпожа Итчи, я сейчас приготовлю вам чаю и с большим удовольствием! Ведите себя как дома, — улыбнулся Маттео и широким жестом отворил передо мной дверь настежь, пропуская вперёд.

— Спасибо, — поблагодарила я и вошла в квартиру.

Хельгини всегда чрезвычайно любезен и полон гостеприимства. Он приятный человек. Едва я сняла куртку и ботинки, он сказал:

— Она в своей комнате, зовёт вас!

Очевидно, Морена предугадала мой к ней визит во сне. Вообще, она профессиональная ясновидящая. Я прошла через гостиную, где проходили спиритические сеансы. Там стоял большой круглый стол и стулья вокруг него, окна всегда зашторены. Затем я аккуратно постучалась в дверь комнаты Морены.

— Входи, входи, чего ты стесняешься? Сказано ведь — веди себя как дома! — услышала я радушный, смеющийся старческий голос.

Я вошла в комнату бабушки Морены, прикрыв дверь. Эта комната пронизана особой тонкой энергетикой, которая чувствовалась кожей, едва сюда входишь. Всюду царил таинственный полумрак. Бархатные тёмно-красные занавески, ковры на полу и стенах, призрачный и тусклый свет люстры. У стены — стеллаж, в котором помещены древние мудрые книги в кожаных переплётах, многие из этих фолиантов относятся к XVI, XVII и XVIII векам. В углу располагалась широкая кровать с торшером рядом. У противоположной стены — стол, на нём свечи в старинном канделябре.

Морена сидела за этим столом в мягком кресле-троне, царственно положив руки на подлокотники. Несмотря на то, что проницательной старице более ста двадцати лет, выглядит она не старше семидесяти. Совершенно не дряхлая, а в волосах так мало седины, что она совсем незаметна. Она мудрыми и добрыми глазами посмотрела на меня:

— Входи же, дитя моё! Садись, поговорим с тобою. Я очень рада, что ты навестила меня. Сказать по правде, я тебя даже сама хотела пригласить.

— Правда? — удивлённо спросила я, садясь на стул напротив.

— Да. Ты здесь редкий, но желанный и счастливый гость. Давай, рассказывай, как твоя жизнь, твои успехи? Довольна ли ты? Или что-то гложет тебя?

— Я не буду говорить пустые предисловия и лить воду, чтобы не надоедать тебе, — аккуратно начала я разговор — а Морена не только позволяла мне говорить с ней на «ты», но и очень была недовольна, если б я ей случайно сказала «вы». — Я перейду сразу к делу.

Бабушка Морена, внимательно смотря мне в глаза, закивала медленно. Я продолжила:

— Мне нужен твой совет. Дело в том, что у меня есть весьма странное и не очень хорошее предчувствие. Я хочу спросить у тебя, как мне быть.

— Расскажи мне всё по порядку и с самого начала, — перешла Морена к делу.

— Это началось два дня назад. Я возвращалась вечером пешком до метро "Хордуэй", вдоль дороги Венслей. У меня было хорошее расслабленное настроение. Я дошла до подземного перехода, а там…

Дальше я рассказала Морене про трёх бандитов, мальчишку и моё необъяснимое желание за ним погнаться. Я описала всё в подробностях — его голос, одежду, взгляд, дословно привела услышанные реплики. После этого договорила то, что меня беспокоило:

— У меня есть веские основания полагать, что мальчик находится под действием не то давления, не то гипноза, и он состоит в секте или бандитской группировке. И я хочу помочь ему.

Морена помолчала, обдумывая. Я ждала. Её степенное молчание усмиряло мой пытливый ум и нетерпеливое воображение, которые были готовы засыпать её кучей вопросов. Наконец она произнесла:

Глава 5. Княгиня

Столичный Главный Зоопарк Укосмо был закрыт ещё прошлогодней поздней осенью. Зверей бережно кормили и отогревали в зимних вольерах, они прекрасно себя чувствовали. За исключением нескольких смертельно больных обезьянок. Они доживали свои дни в специальной клетке, и на следующий день их должны были усыпить, как советовал ветеринар.

Эта ночь была тихой, все животные крепко и безмятежно спали под бдительным надзором смотрителей.

Не зря надзор был бдительным. Казалось — кому придёт в голову прийти в зоопарк ночью и зимой? Но.

С бетонной ограды вниз, в заросли кустарника, обломав часть веток, ловко скользнула тень. Невидимка выпрыгнул из зарослей на расчищенную дорожку и не спеша и расковано пошёл к стоявшему рядом обезьяннику. Его руки были в карманах, он шёл совершенно спокойно.

«Как здесь всё предусмотрено! Они смертельно больны, но не их кровь!» — с удовольствием и предвкушением подумал вторгшийся.

Таинственный незнакомец тихонько постучал в дверь. Вскоре она открылась, пришелец быстро закрыл широким чёрным шарфом лицо и надвинул шляпу. Сторож без каких-либо смущений пропустил человека, приняв его за своего коллегу:

— Эдди, а, это ты? Что с тобой? Опять простудился?

Вдруг незнакомец ловко скрутил вялого и сонного сторожа, проделал на нём некий приём, и сторож обмяк.

— Приятных снов. А мне — приятного аппетита, — сказал тихо незваный гость и пробрался за дверь.

Через некоторое время он уже убегал от преследующего сигнала тревоги — а тревогу поднял пришедший в себя сторож. Он убегал и уносил с собой пищащий и шевелящийся мешок.

Его не поймали. Даже не увидели, куда он побежал. Его следы оборвались посреди дороги — их закрывали капли крови тех обезьян. Снег не выдал его следов, словно он взмахнул в воздух. Или испарился.

***

— Клот, вставай! — меня разбудила мама.

Я встала без возражений. Маме надо помочь убраться в доме, сходить в магазин, вынести мусор, взять газету. Слишком много всего странного вчера было. Вначале Морена дала советы и наставления, потом Скотт Багстер повёз меня в убежище вервольфа, чтобы решать — убить меня или оставить в живых. А там выяснилось вдруг, что напавшие на Скотта "гопники" — демоны, и теперь эти демоны охотятся за мной, чтобы выкачать все жизненные соки. Вдобавок к этому Багстер утверждает, что я "не человек", а сам он — Знающий и может различать, кто демон, а кто не демон.

Хороший винегрет в голове, не так ли? Причём вчера, когда мы возвращались на машине от странного места, где произошла моя встреча с вервольфом, разговор со Скоттом не клеился. Мальчишка был слишком погружён в себя или в управление автомобилем, да и я тоже много думала, слишком много, чтобы оставалось ещё время задавать вопросы. Я надеялась, что со временем всё выясню. Морена же говорила, что я должна узнавать всё постепенно! Я ей верю. Поможет ли то, что она мне дала в маленьком мешочке? Хотелось в это верить тоже.

Вначале я пошла по магазинам и помойке — выносить мусор. Проветрить мозги не мешало с утра. Купила молоко, решила взять сегодняшнюю новостную газету. Листая её, наткнулась на статью в разделе «Таинственные преступления дня». Называлась статья «Необъяснимое ограбление Главного Зоопарка». Мои глаза так и впились в текст.

Ночью, с 4 на 5 января, пока я безмятежно спала, некий злоумышленник забрал несколько больных шимпанзе, которых готовили к усыплению — ветеринары нашли у них смертельно опасный вирус. Примечательно, что сторож принял вначале вора за своего коллегу. Преступник владел приёмами борьбы, он на короткое время оглушил сторожа. Несчастный даже не разглядел лица бандита: утверждает, что его коллега так же ходит, закутав лицо в шарф и надвинув шляпу.

Что же получается? Грабят зоопарки, обескровливают трупы, разыскивают вервольфов. Город бесится. Наверное, кругом все перепились шампанского и объелись оливье! Весело.

Я уже сделала все домашние дела и сидела за обедом, когда мама позвала меня к телефону.

— Клот, там тебя спрашивает какой-то маленький мальчик, — позвала она меня удивлённо.

Её удивление передалось мне:

— Это точно не Пит?

— Клот, ты что? Такой голос — ему лет десять! Я ведь Пита знаю, ни с кем не спутаю. Может, там ошиблись? Хотя спрашивали именно Клот, а не Клотильду.

Я подошла к телефону. Мне звонил Багстер.

— Клот, это я. Надо встретиться с тобой. Я хочу тебе кое-что показать. Это очень важно!

Вот это номер! Я спокойно проговорила:

— Конечно, важно! Минуточку… Откуда ты взял мой телефон? — спросила я как можно тише, чтобы мама не услышала.

— Ну, ты ведь получала год назад паспорт, ты есть в базе данных. А там — всё про тебя. Судя по базе данных, ты действительно Клотильда Итчи, живой существующий реальный человек. Встретимся в центре зала на станции метро "Серебряная улица" ровно в три.

— В три ночи? — машинально спросила я — настолько я привыкла, что всё, что связано со Скоттом, должно происходить ночью.

— Нет. Сегодня в три часа дня.

Скотт, не дожидаясь моего ответа, положил трубку. Его голос спокойный, но я уловила в нём тревожные нотки.

— Кто это был? — спросила моя любопытная мама.

— Из музыкальной школы, старый знакомый, из класса младше. Мы ходили с ним на фортепьяно практически в одно время. Он про какие-то ноты спрашивал, — сказала я то, что первым пришло в голову.

Мама поверила и полностью удовлетворилась ответом. Не говорить же ей — «это был тот малый, которого я спасла от демонов»?!

***

Мы вышли из подземелья. Уже темнело. Зимой очень рано темнеет. Серебряная улица — в самом центре Укосмо, это одна из нескольких модных прогулочных улиц города. На ней находились сплошные кафе и бутики, и всегда было людно. Мы шли абсолютно молча по направлению к Главному Универмагу Укосмо. Я ждала, пока Скотт будет говорить первым — ведь он же меня вызвал. Но в конце концов я не вытерпела безмолвия мальчика из перехода:

Часть 2. Баллада о тех, кто вынужден скрываться Глава 6. Тренировка

Ночь опустилась саваном на занесённый пургой большой город. Ночь в этом мегаполисе неоновых огней таинственна, красива, жестока и коварна. Что-то в ней есть всегда неотразимое, неотвратимое, притягательное и отталкивающее одновременно. Агнесса давно это замечала.

Случалось, что будучи ребёнком, она завороженно смотрела на Ночь из окна своей квартиры, ей всегда хотелось выйти погулять. Это было её самое тайное, тёмное желание. Агнесса словно предчувствовала, что когда-то будет вот так идти, окутанная ночью, дышать тёмным зимним воздухом и ждать, пока что-то случится.

Сегодня она шла по Эргос, улице, расположенной неподалёку от Лелош-Парильо. Хрупкая серая мышка. Сегодня она снова захотела согреться. В четвёртый раз.

"Всё чаще и чаще. И мне хватает полученного всё меньше и меньше", — твердила она про себя как шарманка. Скоро это станет для неё так необходимо, как вышивание и вязание. Она не задумывалась над тем, что с ней происходит что-то ужасное. Напротив, она поняла, что любит такие ночи.

Не знающий Агнессу обыватель может задуматься — что же выгнало это беззащитное дитя в опасные ночные переулки? Почему она шла по самым мрачным подворотням и неосвещаемым дворам? Шла медленно, слегка шатаясь. Что вело её? Держала руки в кулаках в карманах куртки, сдерживая Жажду и Голод.

На прошлой неделе на этой улице произошла перестрелка между двумя главарями преступных группировок. В одном из подъездов пьяные негодяи чуть не убили беззащитную женщину. Здесь располагалось много второсортных заведений и нелегальные увеселительные дома. Улица Эргос негласно считалась одним из самых криминальных районов города. А эта хрупкая девчонка идёт здесь совершенно спокойно.

Она получила, что хотела. Её окликнул кто-то:

— Эй, крошка!

Она оглянулась. Сзади к ней подходили двое коренастых ублюдков. Тут же спереди кто-то присвистнул — путь ей перегородили ещё трое.

Один из них был сыном коррумпированного легавого и таким образом развлекался, подкарауливая с дружками беззащитных прохожих. Особенно ему нравилось запугивать девушек и грабить их, а иногда даже насиловать. Но банду не трогали и смотрели на шалости этих безнадзорных подростков сквозь пальцы. Они гурьбой стали сжимать кольцо вокруг Агнессы, скаля рожи в ухмылке.

— Какая симпатичная у неё мордашка! Эй, красотка! Будешь нашей, всю ночь! Уха-ха-ха-ха!!!

Она просто стояла и ничего не делала. Один из них подскочил к ней сзади, и его нож оказался вплотную прижат к её подбородку:

— Раздевайся, детка!

Они все пьяны и очень агрессивны.

Ночь. Коварная, страшная ночь. Никто не увидит, никто не узнает. Никто не придёт на помощь.

Глаза её вдруг налились кровью, Агнесса облизнулась и оскалила неестественно острые зубы в предвкушении утоления Жажды и Голода.

Ночь обнажает клыки.

***

Я подошла к Аманде. Моя начальница выглядела снова очень занятой. Она деловито стучала по клавиатуре и не сводила глаз с большого экрана монитора. Примерно как и два дня назад, когда я заходила на Базу.

— О, 001-й, привет, — голос Аманды мне показался усталым.

— Очень много работы? — с соучастием поинтересовалась я.

— Да не то слово, Клот. Впрочем, как и всегда на Новый Год. Чёрные Силы не дремлют, у них нет новогодних каникул и выходных, в отличие от людей, которых мы от их произвола охраняем. По всему городу вспышки аномальной активности!

— Да ты что! — поразилась я. — Неужто преддверие Апокалипсиса, о котором все судачат в телепередачах?

По вечерам мама и папа смотрят новости. Я не смотрю, но периодически, когда я бываю на первом этаже, до меня долетают звуки телевизора из гостиной. И там постоянно слышится о каких-то бедах и несчастьях, обрушившихся на эту многострадальную планету.

— Брось, ты же знаешь — Апокалипсиса не будет. И во многом нашими стараниями, — улыбнулась Аманда. — Нет, дела рядовые. Полтергейст, свидетели НЛО, мутированные собаки в заброшенном доме, кража магической реликвии у знаменитой районной знахарки. То, что мы называем тухляк, или мелочь-легкотня. ТДВГ не должно обмельчать, мы хотим браться только за крупные дела, располагаем для этого всеми необходимыми ресурсами! А спасать бабушек от шестилапых котов — этим пусть занимается санмедэпидемстанция. Да, вот ещё в чате подвалило от Фрэнка Скрэтчи, — прочитала Аманда сообщение в прямом эфире с экрана: — Ограбление зоопарка Укосмо. Исчезли пять обезьян, инфицированных вирусом. Руководство зоопарка думает, что их украл террорист, задумавший изобрести на основании ДНК мартышек биологическое оружие. Бог ты мой, куда катится мир!

Моя начальница театрально всплеснула руками. Я вспомнила об этом случае — недавно читала в газете.

— Будете расследовать?

— Фрэнк настаивает, чтобы мы снаряжали группу, — вздохнула Аманда. — Снова распыляемся! Вот Рокс и Толдеру этих обезьян подкину. Они сейчас как раз вампирами занимаются.

— При чём тут вампиры? — удивилась я.

— Мы нашли одну из обезьян недалеко от зоопарка, в сточном коллекторе. Из тушки напрочь высосана вся кровь.

— Ого! То есть вампир-маньяк один и тот же? — поразилась я.

— Сам чёрт его знает, — развела руками босс. И посмотрела на меня наигранно-строго: — Так, у меня работа горит, а я тут с тобой болтаю. Говори, зачем пришла.

— Просто поздороваться, — честно призналась я. — А ещё в качалку.

— Хорошо, иди в качалку. Там никого, качалка полностью в твоём распоряжении. Алло! — агент Беллок переключилась на входящий звонок.

Мысль поддержать себя в форме навеяна сном. Сегодня мне снился сон, в котором переплелись пережитые за минувшие дни события. Снился Скотт Багстер, как он, перепуганный до смерти, бежит от меня, а я за ним, снилась поразительная дама в шубе и модных сапожках, которая сестра графа Сажающего-На-Кол. Снилась огроменная башка оленя, которая висела в подвале-бункере у этого знатного типца Йэна Гудинга. Много чего снилось. Основная соль в том, что я решаю поверить во всю эту фантасмагорию, и мозг мой не выдерживает — я схожу с ума. Привычный мир рушится, я узнаю новые знания, доселе неведомые. Так, люди в средние века сходили с ума, когда до них вдруг доходило, что земля не плоская и даже не круглая, а шарообразная.

Глава 7. Разбойник

Закат… Я инстинктивным чутьём почувствовала его приближение. Быстро оделась и позвонила Питу с просьбой:

— Покрой меня. Мне надо отлучиться из дома.

— Без проблем, — сказал мой коллега. — До каких тебя прикрывать?

— До восьми, я думаю.

— Отлично! Я сам с ребятами кое-куда отлучаюсь до вечера.

— Я с вами, понял?

Я оставила маме записку, в которой говорилось, что я с Питом и ребятами ушла гулять до вечера. Затем заперла дом и быстро побежала к метро — ведь я опаздывала на условленную встречу.

Через полчаса я была на Лелош-Парильо. У подъезда Багстера стояла машина отца Скотта. В ней я увидела самого мальчика из перехода и новую знакомую княгиню за рулём. Я села к ним на заднее сиденье и сказала:

— Прошу прощенья, что заставила вас ждать.

— В этом нет ничего страшного, — спокойно произнесла княгиня Драгон. — Пока мы тебя ждали, Скотт рассказал кое-что о тебе. Ты знаешь ещё настолько мало, что тебя с трудом можно считать не-человеком.

— Значит, сейчас мне надо завязать глаза? — спросила я с готовностью одеть повязку.

— Ты теперь с нами. Тебе не надо завязывать глаза, — услышала я от княгини. — Наоборот, тебе надо их широко открыть.

Мы ехали долго. Я размышляла над тем, что Онилия мне сказала. Судя по всему, это метафора. И сейчас мне откроются какие-то знания. Онилия, несмотря на более чем пятисотлетний возраст, вполне уверенно и современно вела машину. Скотт сидел на переднем сиденье, пристёгнутый. Когда мы проезжали полицейские посты, я невольно сжималась, думая, что нас остановят проверять документы и права — ведь по правилам дорожного движения, детям до 14 лет нельзя сидеть на переднем сиденье рядом с водителем. Но всё прошло более чем благополучно. Я посматривала в окно, стараясь запоминать, куда мы едем.

Когда въехали на узкую дорожку в дремучем лесу, я начала задрёмывать. Но вскоре машина остановилась на обочине. Голос Онилии Драгон разбудил меня:

— Надо пройти немного пешком.

Мы вышли из машины. И пошли по лесной дороге. Я спросила:

— Вы в замке живёте?

— Нет. Мы живём в усадьбе Адская Кухня, которая на краю обрыва. Под нами озеро Дерист, самое глубокое озеро в области Укосмо. Уже пришли, кстати.

Перед нашим взором предстал большой каменный забор и широкие ажурные кованые ворота, за которыми вдали виднелся большой трёхэтажный дом с двумя неравными крыльями и парадным входом. Неравными — это значило, что одно крыло короче, второе длиннее. Княгиня открыла ворота ключом. Мы вошли на территорию. Она нас встретила длинной заснеженной аллеей, а с двух сторон росла высокая и густая живая изгородь, вся в инее. За ней угадывался продолжительный большой сад, наверняка роскошный в летнее время. Мы пошли по широкой дорожке за нашей провожатой хозяйкой.

— Вот это да! — желая поддержать разговор, обратилась к княгине я с восхищением, оглядывая большую территорию при усадьбе. — Вот как живут… не-люди!

Я хотела сказать «люди», но поправилась вовремя. Мы прошли мимо сторожевой будки у ворот, по-видимому, пустующей, затем — мимо статуй львов. Статуи эти служили входом в ещё одну аллею, перпендикулярную той, что вела к дому. Теперь я убедилась, что сад-лабиринт из постриженных кустов действительно огромен.

Мы подошли к самому дому, где крыльцо с двух сторон украшали статуи скалящихся драконов. Я поинтересовалась:

— Вы не боитесь ограбления? Я не вижу здесь охраны, скрытых камер и собак — в наш тревожный век жить без всего этого в таких домах просто странно!

Онилия Драгон улыбнулась:

— Адская Кухня окружена ореолом суеверий. В начале восемнадцатого века её построил один пират, Одноглазый Уилл. Долгое время здесь обитал его призрак и охранял этот дом. Потом я изгнала его, и он обрёл покой на дне озера. Страх в душах людей остался, к этой усадьбе никто и близко не подходит.

Я вспомнила:

— Я читала историю про некую усадьбу в области Укосмо и про странные дела, которые в ней творятся. Но я думала, что это — газетные утки. Не мучают ли вас любопытные газетчики?

— Не имеют права. Это частная собственность, — заявила княгиня, и на её губы вплыла снисходительная ухмылка.

Она открыла дверь, мы вошли внутрь. Там нас встретил огромный просторный холл, поражающий своим размахом. Слева виднелись двери, широкая лестница наверх, прямо — коридор, справа тоже двери, и ещё было пространство за углом. Пол устлан красно-белой плиткой, будто громадная шахматная доска. Мы сняли верхнюю одежду, повесили на крючки у двери. Никогда не думала, что мне доведётся побывать в старой легендарной усадьбе! Уже только за этот факт своего присутствия здесь я была благодарна как за увлекательное приключение.

Княгиня нас сразу повела наверх по широким ступенькам, обтянутым красным ковром. Пройдя через холл на втором этаже и коридор, мы очутились в огромной комнате. Здесь стояла большая широкая кровать, резные шкафы, картины, серванты, небольшие статуэтки. В углу я краем глаза успела заметить ширму и балдахин, там, наверное, располагался будуар. Нам предложено было сесть за маленький гостевой стол. На столе стояла небольшая колба, в которой было что-то желеобразное и бурого цвета. Княгиня велела нам:

— Подождите здесь. Ведите себя как дома! Мы приготовим чаю. Когда вы будете более или менее посвящены, мы познакомимся поближе. Как не-люди с не-людьми. Да, и кстати. Туалет — вниз по лестнице, прямо и налево, если хотите.

Княгиня ушла. Я спросила Скотта:

— Тебе тут нравится?

— Здесь жутковато, — признался мальчик и поёжился.

Тут только я обратила внимание, что он весь зажат. Я же прекрасно расположилась на стуле и наслаждалась созерцанием интерьера. Мне как раз здесь очень нравилось! Чем-то это место сразу вошло мне в душу.

— Я так не думаю, — попыталась я успокоить Скотта.— Как ты считаешь, что это? — я указала на колбу.

— Похоже на свернувшуюся кровь какого-то животного, — проговорил Скотт тихо и испуганно и наморщил лицо.

Глава 8. Отступники

— Итак, начнём. Я расскажу, кто мы такие, чтобы у вас было понимание. А также о том, для чего мы вас сюда пригласили, — Онилия как наш лидер задала деловой тон беседы. — Я являюсь потомственной ведьмой и древним вампиром. Я родилась в 1442 году. Моим братом по крови был граф Лавсидвал Дракон Сажающий-На-Кол. У него было много братьев и сестёр. От одного из младших братьев Лавсидвала, Раду, на свет родился мой племянник. Его мать Антуанетта Уильсон была чёрной колдуньей-некроманткой.

— Я на семь лет моложе моей молодой тёти, — усмехнулся Роджер. — И я бастард. О моём рождении не знал даже мой отец. И не узнает. Давно это было, пятнадцатый век.

Я слушала их, и у меня вновь начала плыть голова кругом. Как тогда, в «Логове» вервольфа Йэна Гудинга, когда он сказал про демонов, про Битву. И как тогда, когда я погналась за Скоттом. Я столкнулась с чем-то непознанным, древним, большим и непостижимым. Может, Роджер прав, и мне не следует знать всё и сразу? Но мне жутко интересно. Ещё бы! Не каждый день бываю я на чаепитии с пятисотлетними вампирами, которые рассказывают о подробностях собственной биографии! Даже в моей богатой практике ТДВГ вероятность такого чаепития — один на миллиард. Нет, даже на сикстиллиард в миллиардной степени!

— Мы питаемся кровью животных. Потому что мы оба, независимо друг от друга, дали Клятву Воздержания, — сообщил вампир-бастард.

— Пусть сегодняшняя встреча в таком составе положит начало нашей дружбе, — благосклонно улыбнулась княгиня.

— Что такое Клятва Воздержания? И почему кровь животных? — спросила я, во все глаза смотря на двух новых друзей.

И Онилия рассказала:

— Изначально все вампиры были Чёрными, то есть принадлежали к стороне Зла. Их породило Абсолютное Зло как дьявольских созданий — врагов человеческих, монстров-убийц и разрушителей. Но однажды появился первый Отступник, князь Дунгус Упрямый, который сказал, что будет совершать Добро назло Злу. Ему претила навязанная участь быть врагом человечества, он пошёл против правил, против установившегося тогда миропорядка. Он был первый, кто отказался добровольно от потребления человеческой крови. То есть дал первую Клятву Воздержания. Это такая клятва, которая давалась на заре Революции Линии Крови Отступниками, или первыми Высшими Белыми вампирами. Так появилась Новая раса не-людей, новая категория, которая не имела ранее аналогов.

К Первому Отступнику стали примыкать его последователи, которые не желали больше быть со злом. Которые хотели свободы от ограничений, но при этом хотели наполнить иным смыслом своё существование — ведь их Метка не позволила бы им стать просто людьми со свободой выбора. Они должны были определиться, либо Чёрное, либо Белое. Это и была Революция. Отступников становилось всё больше, и вот тогда против добрых вампиров пошли те, кто отступниками не сделался. Была большая бойня, много белых Отступников и чёрных «традиционных» вампиров было перебито, но многие и выжили. И вот тогда Демиургами-Старейшинами было решено, что Тёмные вампиры, а иначе они называются Отступники, имеют право на существование, причём своей миссией они должны искупить грехи их Чёрных братьев. При этом прикосновение к крови тех, в чьём мире они пребывают Гостями, то есть к крови людей, повергает их в вечный ад и делает проклятыми. Наша миссия и вечная жизнь — почти и есть проклятье, но это имеет свои преимущества: во-первых, мы неуязвимы. А во-вторых, у нас полно времени, чтобы учиться и развиваться.

Онилия усмехнулась. Я глотнула чай неожиданно большим глотком и чуть не подавилось. В голове не укладывалось:

— То есть вы не можете умереть от болезней, от старости, от яда… Вы как бессмертные!

— Не только. Мы не можем умереть от ран, которые для обычного человека или не-человека не совместимы с жизнью, от удушья, от утопления, от ожогов, от мороза. От любой физической смерти, — договорил Роджер.

Княгиня Драгон продолжала:

— Тогда, во время той бойни, мы с соратниками, другими Отступниками, сражались с одним очень злым вампиром. Его звали Пейлин, и нам удалось его победить. Мы отправили его в Инферно, то есть в ад. Но Пейлин был не просто вампиром. Он сторговался с Высшими Чёрными Порождениями о том, что ему даруют в один прекрасный момент шанс вырваться из ада назад и захватить этот мир, отомстив за своё низвержение прежде всего Отступникам. А также убить много людей и насытиться их кровью. В Инферно его пропащую душу трансформировали в сильного демона и наделили его всеми демоническими свойствами. За все эти века своего пребывания в аду Пейлин зря времени не терял и выучил насколько младших бесов. У него три сильных и подающих надежды, хоть и несколько неумных ученика. Они по-своему наша головная боль. Высшие Чёрные Порождения обещали ему власть над миром в тот год, когда появится некий Тайный Знак, знак нового демона Пейлина. Иными словами, когда Пейлин будет достаточно зрел и готов для захвата мира.

Метафорически Пейлин представляет собой Зло, посланное как кара людям этого мира за то зло, которое они совершают. Уже открылось Окно Инферно, которое начинает выпускать Пейлина и его учеников в этот мир для некоторых подготовительных действий. Но на всякий яд есть противоядие, и поэтому у людей есть шанс на спасение от Пейлина — покровители этого демонического вампира не гарантировали ему полную непобедимость.

Пейлина могут победить лишь некоторые не-люди, которые тоже увидят его Знак — это его Истребители. Сила Истребителей будет заключаться не в их мощи и не в их количестве, а в сочетаемости четырёх Древних Компонентов в их кармах и аурах, на которых держится Баланс Добра и Зла во время стычек с демонами. Эти четыре компонента носят название Свет, Сила, Знание и Бесстрашие. Они могут на время проявления Тайного Знака сосредоточиться как в одном лице, так и в нескольких воинах.

Демоны под предводительством Пейлина решили на этот случай перестраховаться. Им стало известно, в ком уже проявляются некоторые из Компонентов. По этой причине они задумали лишить нас этих лиц. Прежде всего, им хочется лишить нас Силы и обрести жизнь после рассвета, а также другие некоторые привилегии. Потому что сейчас они не могут находиться в нашем мире в промежуток с рассвета до заката, у них не хватает энергии. Для этого им нужен вервольф. Они разыскивают нашего приятеля Йэна Гудинга, надеясь побороть его. Кстати, у них вряд ли что-либо выйдет: они слабее.