Шторм и Мираж. Кровные драконы

Глава 1. Испытание

ЧАСТЬ 1

ЯРОСЛАВА

Я нервно комкала одеяло, и желая, чтобы день поскорей наступил, и страшась этого момента. Весь север чтил род Беломорских, и от меня ожидали чего-то особенного: они еще помнили сестру Брониславу, эту удивительную драконицу, которая силой превосходила мужчин, и считали, что я должна если не превзойти ее, то хотя бы дотянуть до ее уровня.

Почему-то взрослым казалось, что младшие дети непременно должны равняться на старших, и, если они не достигали заданной планки – все с удовольствием говорили о них как о паршивых драконах в семье. А если младшие в чем-то превосходили старших – это воспринималось как должное, никто не считал это заслугой, скорее – обязанностью.

Солнце едва коснулось горизонта, как в комнату вошли служанки, начиная процедуру облачения в костюм. Девушки едва заметно хмурились, надевая на меня не обычное платье, положенное девушке, а эластичные брюки, такую же обтягивающую кофту с длинными рукавами, грубые на вид, хотя очень удобные ботинки. Посмотрела на себя в зеркало, и с удовольствием покрутилась несколько раз в стороны, рассматривая свое отображение.

Увы, я не была такой же красавицей, как Бронислава, но детская несуразность уступила место юношеской хрупкости, и мне нравилось, как формировалось мое тело. Я была высокой, как и все Беломорские, стройной, болезненная худощавость превратилась в изящные изгибы, густые черные волосы были гордостью наших домашних мастериц, а серые глаза обрели наконец блеск морской глади.

– Сударыня Ярослава, вы такая красивая! – вздохнула одна из служанок. – Ну зачем вам это испытание? Вы же драконица знатной крови, в будущем вы поступите в легендарную Академию, получите диплом, выйдете замуж, станете заниматься благотворительностью, чтобы поддерживать репутацию семьи мужа. Негоже вам поступать на службу, это – обязанность мужчин, защитников, ваших братьев!

Хорошее настроение вмиг улетучилось. Я вспомнила осаду нашего родового замка Сколлкаструм, полчища морских тварей – жителей кислотного моря, которые разделились на две армии. Пока одна часть вышла биться с нашими мужчинами, выманив их из Сколлкаструма, вторая явилась сюда на расправу с женщинами и детьми. Наиболее знатные драконицы сгрудились в комнате матушки, и причитали от ужаса, пока мы с сестрой наблюдали на веранде, как морские твари рвут немногочисленных защитников замка внизу.

– Защита севера – обязанность каждого его жителя! – сказала я строго. – Моя сестра Бронислава Марцелина возглавила оборону Сколлкаструма, когда у нас почти не осталось воинов, и замок продержался до прибытия помощи благодаря женщине!

– Но она погибла в тот день! – шепотом произнесла служанка. – Большая сила налагает большую ответственность, неужели вам не страшно?

– Единственное, чего я боюсь, – это не суметь защитить близких в тот момент, когда моя помощь им понадобится. Я была слаба, и не смогла постоять за себя, однако это был первый и последний раз, когда член семьи погиб у меня на глазах: я стану неуязвимой, лучшей из лучших, и уничтожу любого, кто осмелится причинить мне боль!

В дверь постучали, раздался голос стражника, и я поняла, что пора идти. Решительно схватила безрукавный плащ, который не то чтобы скрывал женские изгибы, но был продиктован правилами приличия, затянула туго пояс на тонкой талии, отмахнулась от новых вздохов служанок, и вышла в коридор.

– Сударыня, ваш отец ждет вас внизу.

Кивнула стражнику, и проследовала за ним, не обращая внимания на опечаленное сопровождение позади. Никто на севере не удивлялся женщинам-воинам, сестру так вообще едва не боготворили, но во мне всегда видели просто очаровательного ребенка, многообещающего подростка, а теперь и –красивую девушку, которая годилась только в качестве украшения замка и инструмента в матримониальных замыслах отца.

Сам глава рода Беломорских обнаружился в столовой, где собралась вся семья. Кристофер Беломорский был драконом Морского Шторма, а так как родовая сила в нашем мире передавалась детям только от отцов, я тоже повелевала морской стихией. Моя мать Аврора была красивой женщиной, но после гибели близнецов во время осады Сколлкаструма она отдалилась, стала отчужденной, безразличной, холодной. Я нуждалась в ней, но она отталкивала меня, словно я была назойливым насекомым.

Рядом с главой рода сидел Всеслав – старший сын и наследник от первой жены отца. Она погибла в когтях морских тварей, и некоторое время Кристофер скорбел по ней, пока его не убедили, что пришло время жениться на драконице знатной крови, и обеспечить род еще одним сыном на всякий случай. Беломорские по древности немного уступали королевской семье, но нас все равно считали недостаточно знатными, так как мы были коренными драконами континента Норгратера, а венценосные Казимировы и другие семьи были выходцами из Южного материка.

Тогда отец и принял решение взять в жены молодую драконицу, но любви у них, как я понимаю, не вышло. В Сколлкаструме маму не приняли, видели в ней чужачку, а она не смогла адаптироваться под условия севера. Результатом стал несчастливый брак, нелюбимые дети, напряженная обстановка в семье, соперничество между сыновьями – Всеславом и ребенком от Авроры – Ярогневом.

Ярогнев – единственный, кто был действительно ко мне привязан. Он стал самым ярким детским воспоминанием, потому что всегда был рядом, не давал в обиду, помогал, обучал, проводил со мной больше времени, чем мать и отец вместе взятые. Ему было все равно, когда Всеслав вымещал на нем свою злобу, но за меня он готов был порвать кого-угодно, и со временем наследник прекратил меня задирать. Помимо Ярогнева мне нравилась Бронислава, и ее смерть стала для меня большой потерей.

Глава 2. Он и она

Матери было абсолютно все равно, что ближайшие два года я буду жить в казарме, она лишь повторила за отцом положенные слова без какого-либо выражения, и скучающе отвернулась к окну. Всеслав более-менее вежливо пожелал удачи, наверное, ему все же понравилось, что я не опозорила уровень семьи. Отец давал наставления, говорил не заноситься перед остальными, что не помешало ему приставить ко мне охрану, и приказать обеспечить мне особые условия.

Зато искренне радовался Ярогнев, который приложил немало усилий, чтобы сделать из меня воина. После осады Сколлкаструма, когда морские твари прорвались в замок, и едва не убили меня, располосовав мое тело когтями, он поклялся защищать меня, и научить самой обороняться в случае необходимости. И вчера все увидели плоды его трудов.

Вот так я и вырвалась из-под семейной опеки. Для меня было важно поменять обстановку, но при этом я помнила подслушанный разговор драконов, и он ежесекундно приводил в бешенство. Витолд явно дал понять, что не считал меня ровней. Жаль, что он был младше Ярогнева, иначе брат стер бы его в порошок, если Сикорский посмел бы замахнуться на лидерство в отряде! Но теперь эта обязанность легла на меня: именно я поставляю на место этих зарвавшихся мальчишек!

И только тут мне пришла в голову мысль, что я веду себя так, потому что дома меня все время подавляли. Отец практически не уделял внимания, мама и вовсе не смотрела в мою сторону, Всеслав ненавидел, считая, что это я виновна в смерти Брониславы. Стало страшно, что я превращусь в их копию, но я быстро себя успокоила, пообещав быть суровой только с теми, кто того заслуживал, и не срываться на неспособных ответить.

Служанки грустно вернули в шкафы платья, которые изначально хотели отправить со мной. Я как могла объясняла им, что на службе мне выдадут форму, но они все равно тайком подкинули в сундучок простенькое (на их взгляд) платье с вышивкой из драгоценных камней.

– Готова? – спросил Ярогнев перед тем, как оставить меня.

– Разумеется.

Изо всех сил сдерживала волнение, но от него ничто не могло укрыться.

– Хочешь я провожу тебя?

Мне безумно этого хотелось, но я понимала, что это только навредит.

– Не стоит. Они сочтут это признаком слабости.

Он поцеловал меня в макушку, и тепло улыбнулся.

– Ты потрясающая девушка, но особенной тебя делает не кровь Беломорских, а ты сама, твоя смелость, выносливость, благородство.

Я смотрела, как он удаляется, и с силой сжимала кулаки, думая, что всегда искала у него поддержку, а теперь придется справляться самостоятельно.

В казарме меня встретили, как и любого другого дракона, то есть накричали за опоздание, и отправили обживаться на месте. У меня была отдельная комната, в то время как остальных разместили в одном помещении. В целом можно было понять, парни друг друга не стеснялись, но это будет еще одной причиной отчужденности, обособленности. Я знала, во что ввязывалась, но было грустно при мысли, что даже здесь я не найду настоящих друзей. Драконы сдружатся друг с другом, даже если поделятся на отдельные компании, но меня никуда не примут. Значит, нужно сделать упреждающий удар, показав, что мне нет до них никакого дела!

Закончив переодевание в форму, я отправилась в общий холл, где проходил сбор. Витолд расслабленно опирался плечом о колонну, общаясь с Корном Радзивиллом, кто-то прислушивался к ним, кто-то стоял возле Тадеуша Равского, и я поняла, что фракции стали формироваться слишком стремительно.

Мое присутствие не осталось незамеченным: Сикорский нагло посмотрел на меня, оценивая с ног до головы, а в глазах Радзивилла отразилось недовольство.

– А вот и принцесса! Явилась с опозданием, как и положено привилегированным птичкам! – во всеуслышание заявил Корн.

Витолд усмехнулся, и покачал головой.

– Принцесса просто долго не могла решиться снять дорогое платье, и облачиться в простую форму!

А вот к такому я точно не была готова, но безразлично прошла мимо них.

– Если эта форма для тебя простая – ты ее недостоин. Для меня носить ее – честь.

Лицо дракона дрогнуло, зато Тадеуш с друзьями рассмеялся.

– Видишь, Сикорский, не на всех девушек действует твое хамство!

Витолд оторвался от колонны, подходя вплотную к Тадеушу. Они схлестнулись взглядами, и мне вдруг представилось, как они рвут друг друга на части.

– А ты вдохновился, как я погляжу!

– Приятно видеть, как тебя ставят на место!

– Мое место всегда впереди остальных, и тебе придется с этим смириться, а не радоваться каждой реплике глупой девчонки!

Не успела даже возмутиться, как рядом возник мужчина в форме.

– Новобранцы в этом году у нас занятные! Вместо того, чтобы объединиться, с честью нести службу, не думая о первых местах, они уже едва не передрались за лидерство, и оскорбили своего товарища по команде, девушку, еще и кровную Беломорскую!

Парни вытянулись в струнки перед Якубом Гачинским, нашим командиром.

– Вы прошли отбор, показав лучшие результаты, но раньше вы боролись за свое место, конкурировали друг с другом, а сейчас – должны стать единым механизмом, поддерживать друг друга, сражаться друг за друга, иначе грош цена такому отряду!

Глава 3. Игра

Неужели заревновал? Подумал, что Теуш составит ему конкуренцию? А ведь это идея: показать, насколько я безразлична к нему, общаясь с Равским! Пусть мы и были в одном отряде, Витолду стоит уяснить, что не в его власти манипулировать моими чувствами, и использовать меня ради своей выгоды!

В столовую зашел командир Якуб, и первым делом посмотрел на Вита.

– Что такое, Сикорский, не нравится здешняя еда?

Парень и бровью не повел.

– Я уже насытился, больше некуда.

Командир нахмурился, но комментировать не стал.

– В таком случае, полагаю, твои друзья также насытились, и готовы к тренировке!

Драконы, не успевшие толком позавтракать, дружно отложили столовые приборы, испытывая целый спектр чувств по отношению к Сикорскому. Мы покинули столовую, и отправились на утреннюю пробежку на пляже. Мертвое море штормило, на парней регулярно попадали кислотные капли, оставлявшие ожоги на коже. Никто и пикнуть не посмел, видимо, опасаясь участи Корна.

После разминки мы отправились на поле, где отрабатывали приемы, и получали нелицеприятные отзывы от Якуба.

– Равский, ты слишком открываешься противнику, блокируй удар! Блокируй, говорю! Беломорская, прекрати играть с врагом, если есть возможность – атакуй! Ты здесь не для демонстрации умений, а для победы! Когда встретишься с морской тварью лицом к лицу, она восхищаться твоими талантами не станет!

Его слова вызвали волну гнева в груди. Это он мне рассказывает о встречах с морскими тварями, мне?! Я убила первого врага в пять лет, всадила клинок, и смотрела, как он умирает. Через несколько минут после этого подоспевшие твари загнали меня в угол, и истязали своими когтями, не давая умереть, и не оставляя надежды сбежать.

Своим спасением я обязана сестре Брониславе, только за мою жизнь она расплатилась своей: ее порвали в клочья у меня на глазах. Произошедшая первая трансформация (чрезвычайно преждевременная и нестабильная) произвела взрыв резерва, убившего всех морских тварей в радиусе поражения. Но сестре это не помогло, как и мне.

Каждую ночь видения прошлого преследуют меня в кошмарах, а потом наступает день, и в глазах Всеслава и отца я вижу отражение старой боли. Они винили меня в случившемся, но если отец сдерживался, то Всеслав открыто обвинял, и порой наши стычки доходили до серьезных конфликтов.

– Гортат, набирай темп! – продолжал надрываться Якуб Гачинский. – Мне нужно, чтобы ты выкладывался по полной, а ты ленишься! Я тебя отсюда вышвырну вслед за Радзивиллом, если посмеешь так сражаться! Отряд имени Беломора – элитное подразделение, вы так отчаянно соревновались, чтобы попасть сюда, а теперь решили расслабиться? Ну я вам устрою!

И свое слово он сдержал: наши тренировки перешли все мыслимые и немыслимые пределы, не давая времени на внутренние интриги. Мы валились с ног от усталости вечером, с трудом поднимались на рассвете, и выполняли все, что от нас требовали, сходя с ума от усталости.

Однако в основе всего лежал результат. Никому не было дела, как ты достигаешь цели, какими путями идешь, сколько сил тратить и через какую боль пробиваешься: в конце заметят только твой результат. Эту истину я услышала от брата, и, кажется, Гачинский тоже ее придерживался, гоняя нас без жалости.

Через два месяца после нашего прибытия в крепость я рассматривала вечером свое тело в зеркале, удивляясь, как оно изменилось за короткий срок. Я и раньше была стройной и подтянутой, но бесконечные тренировки улучшили меня, сделали еще более сильной и изящной. То, что раньше удавалось с трудом, перестало быть для меня проблемой, я научилась гордиться собой, а не копаться постоянно в своих недостатках. Здесь мне дышалось легче, словно старые страхи Сколлкаструма перестали сжимать мои легкие. Даже с отрядом все наладилось, кроме одного единственного дракона.

Витолд никак не мог смириться с моей дружбой с Равским, поэтому все время задевал его, и игнорировал меня, хотя я никуда не могла пойти, чтобы не наткнуться на его следящие глаза. Он не мог вспылить в открытую, зато работал в два раза усердней, чтобы превзойти остальных, и показать, насколько он лучше Теуша.

Сам Равский относился к этому с юмором.

– Что ты с ним сделала? – хохотал он после очередной выходки Витолда.

– Он сам по себе такой, умственно бракованный.

Дракон выдал еще несколько шуточек по этому поводу, после чего уже совершенно серьезно заметил:

– Мы с тобой уже вроде как друзья, так что извини, если я лезу не в свое дело, но по-дружески я должен это сказать. Сикорский – неплохой парень, я знаю его с самого детства, наши родители дружны, но у нас с ним не сложилось хороших отношений. Дело в том, что он – единственный ребенок в семье, наследник, и на него всегда оказывали слишком большое давление. У него и детства толком не было. Когда мы познакомились, я был сумасбродом, диким и запущенным мальчишкой, а он – дисциплинированным ботаником, который жил по регламенту, и нигде не мог отступить от заведенных правил.

Вздохнула, подумав, что не только мне не повезло с детством.

– Поэтому он и вырос таким, все время доказывая, что он лучший, и, мне кажется, ему понадобилась ты, чтобы превзойти других парней.

На этот раз я состроила недовольное лицо, развеселившее Теуша.

Глава 4. Недосказанность

Сдавленный крик разорвал ночь: последний уцелевший солдат с силой закусил губу, корчась в агонии. Мы с ребятами пытались помочь, но ему нужен был целитель. Витолд вызвался лететь за остальными, однако мужчина мертвой хваткой вцепился в его рукав, захрипел, приподнялся, и упал обратно. Я приложила пальцы к окровавленной шее, надеясь нащупать пульс.

– Все кончено. Оставь его! – пытался достучаться до меня Марсин.

Сильные руки обхватили меня, но я отбивалась, ругалась, убеждала, что дракон просто потерял сознание, пока слезы не заволокли глаза.

– Яра! – разобрала голос Витолда. – Успокойся, мы не могли им помочь!

– Тебе самому легче от этих слов?

Он прижимал меня к себе, и я ощущала его горечь, ярость, бессилие. Мы опоздали, позволили врагу застать врасплох наших солдат, друзей, позволили убить их, и не уберегли последнего оставшегося парня.

– Нет, но я хочу уберечь хотя бы тебя от этой боли.

Сложно сказать, как это вышло, но я потянулась к нему, прикасаясь к сухим губам. Витолд застыл, но через секунду ответил на поцелуй, а Марсин деликатно отвернулся. Этот момент еще долго не покидал мои мысли, даже когда я возненавидела Вита, однако тогда, на берегу моря, в неясном мареве лунного света наш поцелуй стал спасительным якорем, не позволившим нам обоим впасть в отчаяние.

– Пора возвращаться, нужно доложить командиру о нападении тварей! – прервал нас Марс. – У вас еще будет время понежничать, поднимайтесь!

Сикорский едва заметно усмехнулся, прижимаясь лбом к моему лбу, после чего мы поднялись, и разошлись в стороны. Мгновение безвозвратно ушло, оставив странное послевкусие, и мы молча подхватили останки морских тварей, чтобы принести командиру в качестве доказательства.

А возле костров царило веселое оживление: пятеро солдат уже завладели нашим флагом, и с парнями отряда вернулись к Якубу. Наши друзья явно расстроились, поняв, что проиграли, но приняли поражение с достоинством, и вместе со всеми ожидали нашего появления.

– Ну и где они там застряли? – смеялись воины.

– Неужели до сих пор сражаются?

– Давайте уже пошлем за ними, все равно отряд имени Беломора проиг...

Мужчина не договорил, застыв на месте. Его друг повернулся к нему, а потом проследил за его взглядом, и во все горло позвал командира. Один за другим солдаты поворачивались к нам, глядя на нашу окровавленную форму и изодранный флаг на плече Витолда.

– Что за?.. Какая морская тварь с вами произошла?! – выругался Якуб.

Мои губы растянулись в ухмылке.

– Вот эта! – произнесла тихо, кидая к его ногам голову морской твари. – Они напали на солдат, когда мы нашли флаг, почти все были мертвы.

– Почти? – со знанием дела уточнил Гачинский. – Есть раненные?

– Был один, но не выжил.

На минуту образовалась мертвая тишина, разорванная гневным криком:

– Как же так?! – выступил вперед солдат из команды противников. – Мы ведь оставили их совсем недавно! Это же была просто игра, захват флага!

– Сколько было тварей? – спросил Якуб.

– Трое. Тело одного было уничтожено молниями.

– Збигнев, возьми своих, и доставьте тела в гарнизон. Анджи, проводи их! Гортат, ты ранен?

Только сейчас обратила внимание, что его рукав разорван.

– Ерунда.

– Что значит ерунда, все в целительские палаты, живо!

Я шла, опустив глаза: было стыдно перед солдатами, что мы не защитили гарнизонных, пришли с опозданием. Найди мы парней минут на пять раньше – силовой перевес был бы на нашей стороне. Хотя, с другой стороны, почему воины, тренировавшиеся всю жизнь, не смогли одолеть врагов, которые были в меньшинстве? Мы втроем с Витом и Марсом убили морских тварей, а пятеро солдат из гарнизона не справились?

– Яра, ты как? – тихо спросил Теуш, пока мы шли к целителям.

– Не спрашивай, не сейчас!

– Витолд? – он повернулся к Сикорскому, на что тот повел плечом, отворачиваясь. – Да что с вами такое? Марс?

– Я бы сказал, что все в порядке, но ничего не в порядке.

Еще бы! Игра в захват флага превратилась в кровавое побоище, а после всего пережитого мы еще и поцеловались с Витом! Я его поцеловала, первая! Кошмар! А Гортат стал тому свидетелем.

– Мне так жаль! Надо было идти с вами! – искренне сокрушался Теуш. – Вдруг тварей оказалось бы больше, или вы бы не справились втроем? И как они вообще сюда пробрались, территория хорошо охраняется!

Последний вопрос все больше меня беспокоил, но я не посмела открыто выражать свои сомнения в уровне обеспечения безопасности.

До самого утра нас продержали у целителей, и если у меня с Витолдом не было травм, то плечо Марсина было задето серьезно. Сначала он и сам этого не заметил в пылу боя, но ближе к полудню оно начало чернеть, словно что-то отравляло его изнутри. Лекари выставили нас прочь, и приказали охране никого не впускать. Разумеется, мы сделали попытку прорваться, но явился Якуб, и увел нас в столовую.

Глава 5. Принцесса севера

Я их сразила, и, надо признать, повышенное внимание мне понравилось: было приятно знать, что у наших гостей хороший вкус. Шепот волнами перекатывался от одной стены до другой, и я кожей чувствовала, как они следят за каждым моим движением. Ну ладно, служанки справились с задачей: из замученного воина, прожившего полгода в безумных условиях, они снова сделали из меня «принцессу севера», как когда-то сказал Витолд.

Сам Сикорский стоял рядом со своим отцом, и они оба сверлили меня взглядами, словно хотели уничтожить на месте. Глава рода явно оценивал девушку, которую хотел заполучить в семью, но не преуспел. Интересно, смогла бы я стать счастливой в их семье? Или это было бы повторением нынешнего сценария, состоящего из холода, отстраненности и одиночества? Вит сцепил зубы, глядя на меня так, словно мы были едва знакомы, но именно это и выдавало его с головой: будь ему на меня плевать – он бы реагировал спокойно.

Все-таки мне удалось произвести впечатление, заставить увидеть меня по-другому, и пусть кто-то еще посмеет сравнить меня с сестрами Кривич!

Отец отвечал на приветствия, заводил беседы с наиболее почетными гостями, мы же с мамой стояли рядом, и вежливо кивали при необходимости. Постепенно все разговоры сосредоточились на мне: как я прошла отбор, стала лидером команды во время игры в захват флага, вступила в бой с тварью.

– Отрубленная голова противника прибыла в Сколлкаструм, – довольно заявил отец, – мы выделили для нее место в галерее!

– Это прекрасно! – с искренним восхищением ответил отец Равского. – Мы рады, что север в надежных руках рода Беломорских!

Теуш в это время оглядывал меня с ног до головы, и восторг в нем смешивался с едва сдерживаемым смехом: бедняга явно пытался провести параллель между драконицей в роскошном наряде, и сослуживцем в грязной пропотевшей форме.

– Господин Сикорский! – воскликнул отец, и я приготовилась к новому раунду, ради которого и затеяла всю игру.

Внимательно прислушивалась к каждому слову, оттенку эмоций, но мужчина великолепно владел собой: никакого неудовольствия, грубости или зависти. Потом он повернулся ко мне, выдавая сдержанные, но приятные похвалы в мой адрес. Отец принял комплименты, и я уверилась, что Сикорские окончательно отказались от мысли породниться с нами.

Дракон галантно поцеловал мою руку, затем это сделал его сын, и от одного прикосновения Вита я вспомнила давний вечер на посту, поцелуй на пляже, крышу гарнизона, где мы любовались закатом. Судя по тому, как он сжал мои пальцы, его посетили те же воспоминания.

Мы разошлись, я старалась не смотреть в его сторону, но наткнулась на внимательный взгляд Ярогнева. О, от одного лишь прищура его глаз я поняла, что брат догадался, и меня ожидают неприятные допросы, а во взгляде, брошенном на Витолда я заметила обещание расправы. Как не вовремя он проявил чудеса проницательности! Надо будет перехватить Ярогнева до того, как он свернет Сикорскому шею.

Ужин прошел для меня как в тумане: каждую секунду напряженно поглядывала на Ярогнева, который пожирал глазами Витолда, который в свою очередь не отрываясь следил за мной. Как и добрая половина присутствующих. Конечно, я рассчитывала на эффектное появление, но, видимо, на контрасте с моим недавним внешним видом этот образ разрушил былые представления. Всеслав хмурился, недовольный оказываемым мне вниманием, зато отец просиял: готова поспорить, сейчас он представлял, как я произведу фурор в Академии, затмевая самых знатных девушек державы.

Стараясь не нервничать, элегантно орудовала столовыми приборами, демонстрируя обществу не только гордую осанку, но и великолепные манеры. Этому меня обучали с самого детства – быть эталоном, образцом, достойной представительницей Беломорских. Здесь я уже не могла быть солдатом из отряда, не могла быть свободной, ибо все мои действия регламентировались с неукоснительной скрупулезностью.

– Наши новобранцы достойно себя проявили, – услышала я голос господина Сикорского, – но это был лишь первый этап. Что последует дальше?

Отец улыбнулся краями губ.

– Нашим избранным воинам еще многому следует научиться, поэтому я решил оставить их при себе, и ближайшие два месяца тренировать лично. Для меня это станет большой честью.

Последние его слова утонули в шквале одобрительного гомона: драконы не могли представить, что хранитель севера изъявит желание лично заниматься новобранцами, поэтому выражали свой восторг крайне эмоционально (в допустимых для них пределах, разумеется, как столичные сопляки никто слез не лил).

В четыре часа утра гости постепенно стали разъезжаться. Обычно мы не позволяли себе таких длинных приемов, но этот ужин стал особенным, и отец счел допустимым его продлить.

Родители Марса подошли к ко мне, обращаясь с грустью и почтением.

– Сударыня, вы были другом нашего сына, он очень тепло отзывался о вас в письмах.

А я и не знала, что он писал обо мне родителям! Неужели они все рассказали родным, что Ярослава Беломорская – не надменная пустышка, какой меня считали раньше?!

– Благодарю вас, госпожа Гортат, я тоже уважала вашего сына, и горжусь тем, что мы были в одном отряде.

– Он ведь достойно сражался? – спросила она тихо-тихо.

Однако я понимала, что ее услышали все, и ждали моего ответа. Я не могла сказать вслух то, что чувствовала, иначе меня обвинили бы в слабости, но и безразлично кивнуть было недостойно. Марсин заслуживал большего.

Глава 6. Ясногоров

Неделя для отдыха... И новый этап мучений. Раньше все было иначе: вдали от дома, давящей обстановки, мы еще мало с ребятами друг друга знали, я конкурировала с ними, развивала свои способности, и впервые влюбилась... Это было нечто новое, свежее, волнительное, однако я сделала много ошибок, ибо не знала, как правильно выражать свои чувства, как нужно обращаться с парнями, и теперь это привело к полному кошмару.

Вит теперь не оставит меня в покое, Всеслав будет следить, Ярогнев тоже пообещал жестокую расправу над любым моим ухажером. И это при том, что весь наш отряд будет под контролем отца, и мне придется опять всем доказывать, что я достойна быть Беломорской! Наверное, мне действительно больше понравится в Академии, где я легко завоюю власть над слабыми столичными глупышками знатной крови! Там мое доминирование никто не сможет оспорить, когда я вырвусь из тени отца, братьев и всех наших родичей. Там никто не будет знать Брониславу, не будет сравнивать меня с ней, и я стану свободной от этой невыносимой ноши – второго места!

В дверь постучали, и я с удивлением воззрилась на взволнованных служанок. Их глаза блестели, а щеки – горели, словно произошло нечто из ряда вон выходящее. Неужто армия морских тварей явилась по наши жизни?

– Я вижу, что-то вас взбудоражило! – произнесла холодным тоном, но с ноткой поощрения.

Девушки смущенно заулыбались.

– Мы случайно увидели!

– Ох, сударыня, там такое!

– Какое? – спросила терпеливо, чувствуя, однако, что сейчас терпение лопнет, как и головы этих бестолковых служанок.

– К вашему отцу прибыл сударь Ясногоров, со срочным посланием от самого крола! – выпалила самая сообразительная из них.

– Сударь Ясногоров, – повторила я оторопело.

Значит, к нам пожаловал наследник рода драконов Звездного Света! Ясногоровы наравне с Казимировыми считались самыми знатными драконами державы, и Матвей был последним мужчиной «звездного» рода. Его родители погибли несколько лет назад, во время дипломатического визита в Макауа: заразились драконьей оспой. Их старшая дочь Катерина давно вышла замуж за мужчину из древнего рода Тобольских, но тоже овдовела, и жила в родовом замке покойного мужа. Матвей остался единственным Ясногоровым, и через несколько лет, когда закончит Академию – станет главой рода.

Наверняка о нем мечтали все девушки, и мне стало интересно посмотреть на дракона, о котором я так много слышала.

– Он еще здесь? Сударь Ясногоров у отца?

Служанки переглянулись.

– Он в кабинете вашего отца! – с хитрой улыбкой произнесла одна из них, на что я не обратила внимания.

Мой внешний вид после всех тревог оставлял желать лучшего, но после службы в гарнизоне я могла за минуту привести себя в полный порядок, и, не дожидаясь помощи нерасторопных служанок, самостоятельно осуществила положенных процедуры, облачилась в полетный костюм быстрее, чем глупые девушки успели возразить, и быстрым шагом направилась к отцу. Служанки шли следом в безмолвии, но я ощущала их интерес. Еще бы, не каждый день Сколлкаструм принимает таких гостей!

Однако и здесь меня ожидало разочарование: сударь Ясногоров успел завершить свои дела, и направился к полетной площадке. Со злостью прикусила щеку, подумав, что в моей жизни началась черная полоса, но одна из служанок деликатно кашлянула.

– Сударыня, если вы помните, на площадку ведет и более короткий путь!

Надо же, и от этих девчонок есть толк! Одобрительно кивнула, поощряя их на будущее стараться. Мы выбрали путанные грязные ходы, но в итоге на площадку добралась раньше. Девушки кинулись сдувать с меня пылинки, я же представляла встречу, и раздумывала, как себя вести, что сказать, если завяжется разговор.

Послышались шаги, и в помещение зашел высокий стройный парень с серебряными волосами. Узкое элегантное лицо выглядело необычно на мой вкус, но привлекательно. Его полетный костюм был утеплен: драконы, прибывшие сюда с Южного континента, проще переносили жару, чем холод, север их ослаблял, благодаря чему Казимир Завоеватель когда-то убрался отсюда ни с чем. Сама родная земля защитила нас!

Матвей прошел к площадке, но несколько раз обернулся в мою сторону, поглядывая украдкой, как и я делала вид, что никого не замечаю, ни на кого не смотрю. Вряд ли он догадывался, что встретил дочь Кристофера Беломорского, и неудивительно: на мне был полетный костюм, волосы были собраны в высокий хвост, идеально подходивший к моему продолговатому лицу, и никаких пышных нарядов, драгоценных цацек и высоченных каблуков.

Однако его взгляд раз за разом обращался ко мне, и, когда я соизволила посмотреть на него, он почтительно кивнул, слегка улыбнувшись. После моего безразличного кивка дракон усмехнулся, принял истинный облик, и, рисуясь, взлетел в небеса.

Служанки заохали, любуясь его трансформацией, и я тоже была впечатлена уровнем, хотя и не подала вида. Не ожидала от столичного парня столь отточенных навыков! Наши северяне прыгали со скал, принимая драконий облик за секунду до столкновения, чтобы доказать себе и окружающим мастерство, а изнеженные столичные слабаки предпочитали разъезжать в новомодных экипажах, чтобы лишний раз не призывать резерв.

Дракон сделал круг, поднимая воздушную волну, и стремительно умчался на восток. Я заправила выбившиеся пряди за уши, и не смогла подавить улыбку. Кто знает, возможно, мы еще встретимся… а ведь точно, в Академии! Когда я поступлю – он как раз будет выпускаться, но мне и этого хватит, чтобы привлечь его внимание. Вряд ли среди девушек найдется хотя бы одна равная мне!