Сибирский валенок & Московская калоша

Глава 1

За окном внедорожника мелькали праздничные огни предновогодней Москвы. Молодой мужчина, вальяжно развалившись за рулём машины, чуть заметно улыбался, явно находясь в приподнятом настроении. Ухоженные руки несколько небрежно придерживали руль, и, подпевая словам льющейся из динамика простенькой песенки, он время от времени с превосходством посматривал на снующих по тротуарам прохожих. А почему нет? Это раньше человека встречали по одёжке, а теперь - по марке его авто. И пусть в карманах пусто и нет своего жилья, зато садясь на сиденье престижной иномарки, он ощущает, как на голове начинает сиять корона, порой настолько тяжёлая, что защемляет последние мозги. Что поделать, в наше время автомобиль превратился из средства передвижения в предмет статуса, и каждому хочется выглядеть более значимым, чем он есть на самом деле.

Надо отдать должное, уж кем-кем, а неудачником нашего героя не назовёшь. Выходец из обычной семьи в свои двадцать девять лет он сумел подняться до должности топ менеджера крупной строительной компании, а потому на своего железного коня деньги у ростовщиков-банков не занимал, и заслужено считал себя не последним из смертных.

Пашка Беляев среди друзей давно слыл везунчиком, хотя и получил своё место лишь благодаря личным качествам и без всяких протекций со стороны. Но, как известно, мало иметь светлую голову, надо ещё умудриться оказаться в нужное время в нужном месте, и Павел там оказался. Начиная с малого, он работал в компании, как вол, не отказываясь от внеурочных часов, и когда согласился прикрыть сбежавшего на свидание с любовницей начальника отдела, не предполагал, что тем самым изменит свою жизнь. Случайно забредший в кабинет шеф чрезвычайно удивился нахождению в кресле начальника незнакомого парня, а когда изучил разработки молодого специалиста, по достоинству оценил его талант. С того момента Беляев пошёл в гору к великой досаде непосредственного начальника и зависти других сотрудников.

Но вернёмся к настоящему…

Лавируя в потоке машин, Павел находился в приподнятом настроении, совершенно не подозревая, что неумолимо приближается к отправной точке кардинальных перемен. Нет, не волнуйтесь, ничего ужасного с нашим героем не произойдёт, но судьба уже заготовила для него немало сюрпризов, решив добавить в размеренную жизнь московского сноба пригоршню перца.

Впрочем, не будем забегать вперёд.

Внедорожник замер на перекрёстке. Под недовольное урчание мотора Павел нетерпеливо поглядывал на красный свет светофора, когда звук телефона заставил его отвлечься.

- Ну, где ты? – раздался в трубке возмущённый голос друга. – Все давно собрались! Одного тебя ждём!

- Лёха! Я уже близко. Скоро буду, - пообещал Беляев и нажал на газ.

Светофор как раз подмигнул зелёным, и внедорожник торжествующе рыча помчался по освободившейся дороге. Друзья встречались не просто так. Сегодня отмечали Лёшкин день рождения. Школьному товарищу исполнялся тридцатник, а это, как ни крути, - юбилей. Предновогоднее сборище у друзей давно вошло в традицию, можно сказать, встреча в канун католического рождества служила приятелям некой разминкой перед длинными праздниками.

Подъехав к знакомой кафешке, внедорожник притормозил. Парковка в час пик в Москве та ещё задачка, но чудом Павел втиснул своего бегемота в вереницу машин, неизбежно перегородив часть тротуара. Покинув автомобиль, Беляев манерно одёрнул брендовый пиджак, привычным движением ладони зачесал назад тёмно-русые волосы и, торжествующе сверкнув серыми глазами, с подарком в руках перешагнул порог респектабельного питейного заведения. Радостные крики тут же встретили запоздалого гостя.

- Ну, наконец-то! - воскликнул белобрысый парень, предлагая другу сесть рядом.

Отмечали нормально. Закуски, пивко, жёны под боком ластятся. Не у всех, правда. Вовка – кареглазый брюнет, успел уже развестись и теперь в поиске, а сам Пашка никогда и не был женат, хотя и пользовался у противоположного пола повышенным интересом. Внешностью его бог не обделил, одарив крепкой фигурой и приятным лицом, достаточно мужественным и интеллигентным одновременно. Но видя во всех претендентках на своё сердце притязание прежде всего на его кошелёк, Беляев не торопился просить руки у улыбчиво-голодных пираний. Поэтому приятель слыл в компании «последним из могикан», а кто не знает, кто это, ступайте к Куперу.

После короткой поздравительной части перешли к обычным разговорам.

- Мы вот с Димочкой Новый Год на Тайланде собрались отмечать, - похвасталась пышногрудая блондинка Валечка.

Недавно женившийся Илюха опасливо покосился на свою вторую половинку Олю, но та, невинно улыбаясь, никак не отреагировала на провокационное заявление Димкиной жены, и парень облегчённо выдохнул.

- Нет, Новый Год надо отмечать дома, - заявил Лёха.

- Да, да, да, - тут же закивал Илюха. – Новый Год - домашний праздник.

Сразу завязался спор. Одни доказывали, что Новый Год без снега - это не Новый Год, а недоразумение. Другие заявляли, что поваляться в Новый Год под пальмами - такое наслаждение!

- Да какое там наслаждение? Под пальмами и летом поваляться можно! – доказывал Лёха.

- А где ты в Москве снег видел? – не сдавалась Валя.

- Ну, если за снегом, тогда новогодние праздники следует проводить в Сибири, на Алтае или Урале, - воскликнул Вовка.

- В Сибири? – все дамы разом скуксились.

- А то! А ещё лучше в загородном доме, - уточнил Вовка. Среди друзей он считался главным романтиком и чудаком. Любитель рыбалки, туристических походов и песен у костра под гитару, «застрял в восьмидесятых» - подтрунивали над ним друзья.

– Фи! Боже, какое убожество, - закатила глазки Валечка.

- Никакого тебе сервиса, - поддакнул Димка.

- Сервиса? – усмехнулся подвыпивший Вовка и брякнул. – Ага, и это говорит человек, который живёт в убогой однушке.

- Это наш выбор, - Валечка обижено поджала губки.

- Да, - встал в позу Димка.

Семейная пара относилась к той категории граждан, которая, выкладывая половину семейного бюджета за кредит на машину, весь год копит на отпуск, чтобы потом похвастаться фотками из экзотических стран и пустить пыль в глаза. Приезжая в заграничные отели, подобные индивиды вели себя так, будто принадлежат, как минимум, к королевской семье и, раздуваясь от собственной значимости, требовали от обслуги скакать вокруг них на цырлах[1].

Глава 2

Если ещё вечером Беляев вовсе не собирался встречать Новый Год у чёрта на куличиках, то поздний звонок матери заставил его передумать. Разговор начался издалека, но, когда она стала расспрашивать о планах, сын насторожился.

– Пашенька, ты так давно не приходил. Я соскучилась. Вроде в одном городе живём, а видимся так редко, будто находимся на разных концах света. –

- Мам, я же неделю назад к вам заезжал, - напомнил наследник.

- Не неделю, а две, - уточнила мать.

- Конец года, много дел, - начал оправдываться Пашка.

- Сынок, надеюсь, на Новый Год ты будешь у нас? – лилейный голоском пропела она в трубку.

- Даже не знаю, шеф отправляет в командировку, боюсь, придётся там задержаться и на праздники, - чувствуя подвох, ответил сын.

- Ну как же так? – раздался озабоченный голос. - Моя подруга из Краснодара приезжает… С дочкой. Замечательная девушка! Экономист! – взялась она нахваливать незнакомую девицу, и Павел окончательно понял, в чём дело. «Ну, уж нет! Лучше в Сибири с друзьями, чем весь Новый Год обхаживать занудную дурнушку», - мысленно фыркнул он, и стоило матери закончить разговор, как незамедлительно позвонил Вовке.

- Я еду. Бери и на меня отель, - заявил Беляев, чему друг несказанно обрадовался.

Утром, отказавшись от полёта на самолёте, Беляев решил отправиться до Екатеринбурга на собственном автомобиле, ему не хотелось зависеть от общественного транспорта или такси.

- Ничего, прокачусь по стране. Всё успею, не переживайте, - заверил Павел шефа и пустился в путь.

Чем дальше он удалялся от слякотной столицы, тем удивительней казались окрестные заснеженные пейзажи. Всё шло гладко. Правда, дальнобойщики бесили. Если бы не они домчался бы ещё быстрее.

- Ползут, как черепахи и на подъёмах дорогу в лёд укатывают, - ругался он, но, несмотря на досадные помехи, в первый день пролетел больше тысячи километров. Надо сказать, проблем с питанием привередливый москвич не испытывал, всяких кафешек и гостиниц по дороге встречалось достаточно, и кормили там за смешные деньги.

- А ещё говорят, плохо живём, - усмехался Беляев, глядя на цены.

Остановившись на ночлег в гостинице одного их малых приуральских городов, на вторые сутки Павел оказался на месте. Встретили московского представителя со всеми почестями, но, отказавшись от «небольшого фуршета», он потребовал отвезти его сразу на объект.

- Фуршет подождёт, прежде дела решить надо, - заявил Беляев, и вскоре представительское авто понесло его по улицам Екатеринбурга.

- Всё согласовано, документы почти готовы, дело осталось за малым, - убеждал представитель местной власти.

Чиновник светился подобострастием и, ожидая от москвича богатых инвестиций, с собачьей преданностью заглядывал в глаза. Вальяжно развалившись на сиденье, Пашка снисходительно слушал его болтовню. Машина вскоре остановилась у обшарпанного особняка конца XIX века, и тут чиновника ждал сюрприз. С плакатами наперерез представительский автомобиль окружили демонстранты.

«Руки прочь от исторического наследия!» «Не дадим уродовать облик города!» - было намалёвано не транспарантах, и крики «Руки прочь!» «Долой самоуправство!» - заглушали шум автомобилей. Физиономию чиновника перекосило, и он стал похож на ядовитый сморчок[1].

- Откуда только узнали, - прошипел он, злобно зыркая на камеры работников СМИ, но, натянув на лицо подобие улыбки, вышел из автомобиля, а следом за ним и Беляев. – Граждане, зачем поднимать шум? Здание находится в аварийном состоянии, на его месте построят новый комфортабельный жилой комплекс. И в нём получат квартиры семьи незащищённых слоёв населения: многодетные, сироты, - начал соловьём заливаться чиновник, но, похоже, его песнопение только раззадорило протестующих.

- Вы нас за дураков принимаете, господин Ершов? – больше всех наскакивала на «слугу народа» девица в стареньком пуховичке. – Думаете, мы поверим в вашу болтовню? – возмущалась она, пытаясь сдвинуть наползающую на глаза красную вязанную шапку. – Что у нас в городе земли мало для строительства нового жилья? Обязательно в центр надо запихнуть новостройку? Это испортит самобытный вид города! Его историческую архитектуру!

- Никто ничего не испортит, проект согласован в самой Москве, там не глупее нас с вами люди сидят, - заучено тарахтел чиновник.

- Ну, если в Москве, то конечно, - притворно согласилась девушка, утирая раскрасневшийся на морозе нос. – Они столицу всю изуродовали, теперь до нас добрались. Этот, что ли, пижон приехал здесь порядки московские наводить? - она ткнула варежкой в сторону Беляева.

- Иванова! А ну прекрати представителей власти оскорблять, - сурово нахмурил брови Ершов.

- А то, что? Полицаев своих позовёшь? – девица с вызовом взглянула на чиновника. – А мы прокурорский запрос написали. Тут явно коррупцией попахивает.

- Попридержи язык, Иванова! А то сядешь за оскорбление власти, - буркнул чиновник.

- Честным людям тюрьмой грозят, а воры занимают высокие посты! – не унималась девица.

Возмущённо надувая щёки, Ершов запыхтел, но, исчерпав запас красноречия, ухватил Беляева за рукав и потащил его сквозь толпу.

– Пойдёмте, Павел Александрович, не обращайте внимания на этих бузотёров, - и под крики: «Позор!» - мужчины зашли в здание.

- Это что за «красная шапочка»? – оглядывая объект, спросил Пашка.

- Да активистка местная, - скривившись, отмахнулся Ершов. – Словно шило в зад… в одном месте, - поправился он. – Любительница «старины глубокой». Хранительница «исторического наследия». А кому она сдалась вся эта старина? Только мешает людям работать и деньги зарабатывать.

Беляев возражать не стал, и чиновник удовлетворённо хмыкнул. После изучения объекта московского представителя всё же притащили на «фуршет» и не куда-нибудь, а в лучший ресторан города. Обхаживали знатно, стараясь не «ударить лицом в грязь», и не ударили. Беляев остался доволен, чувствуя себя в российской глубинке как минимум арабским шейхом, вот только без гарема. Но наверняка, если бы он только пожелал, и гарем бы нашёлся. Однако наш герой был человеком морально устойчивым и достаточно брезгливым, чтобы опуститься до услуг дам низкой социальной ответственности.

Глава 3

Вновь под колёсами зашелестел заиндевелый асфальт. Снег всё усиливался, позёмка заметала дорогу, но Павла заботило лишь не пропустить нужный поворот. Наконец, съехав с трассы, внедорожник помчался по просёлку. Тёмные стены леса, высвечиваемые светом фар, проносились мимо, и, следуя сквозь угрюмый строй деревьев, Беляеву сделалось несколько не по себе. «Застрянешь здесь, так до весны никто не найдёт», - пронеслась в голове тревожная мысль, и он ещё сильнее надавил на газ.

Неожиданно лес расступился, открывая взору запорошенные снегом поля. Далёкий свет окон человеческого жилья, позволил понять, что нет, это ещё не край света, и, выдохнув, Пашка несколько расслабился. Правда, ненадолго. Погода, словно взбесившись, взялась швырять охапки снега в ветровое стекло, не позволяя разглядеть, ничего дальше света фар. Лишь подмигивающие из темноты огни далёкой деревни служили путеводной звездой в снежном месиве, но неожиданно погасли и они.

Упрямо сцепив зубы, Беляев напряжённо вглядывался вперёд, как неожиданно его внедорожник накренился и, разметая фонтаны снега, со всего маха ухнулся мордой в сугроб. Сразу не сообразив, что произошло Пашка замер, пялясь на свет укутанных снегом фар.

Из уст топ-менеджера вырвалось ругательство недостойное интеллигентного человека и, не зная на ком сорвать злость, он ударил по рулю. Внедорожник огрызнулся гудением клаксона:

- Са-а-ам дура-а-ак, - проревел он.

- Да, знаю, - проворчал Пашка и попытался выбраться из машины.

Оказалось, сделать это не так просто, снег прочно заблокировал передние двери, и, подумав, Беляев, неприлично отставив пятую точку, перебрался на заднее сиденье. Поднатужившись, он распахнул дверь и, вывалившись на свободу, провалился в снег по самые… Впрочем, неважно… Метель с завыванием пробиралась под куртку, плевалась в лицо, слепила глаза, так что всё тело мужчины ощущало себя достаточно некомфортно.

Продолжая поминать едрёную мать, москвич с грацией тюленя выбрался на дорогу и в свете габаритных огней сумел понять причину своей досадной ошибки. Дорога в этом месте делала крутой поворот, и он, не заметив сквозь метель указатель, так и ушёл прямо в кювет.

- Вот же угораздило, - вздохнул Пашка, в растерянности почёсывая затылок. – Самому точно не выбраться.

Боясь посадить аккумулятор, он заглушил мотор и тут же достал из кармана навороченный смартфон. Взглянув на светящийся экран, Беляев ожидаемо обнаружил отсутствие связи.

- Уууууу! – хуже волка завыл Пашка, и его вопль слился со свистом метели.

А как тут не завыть? Если бы он так навернулся на федеральной трассе, то и пяти минут не простоял бы, нашлись бы добрые люди – помогли. А здесь? В такой-то глухомани! Только выть и остаётся. «Тут до самого Нового года проторчишь никто и не наткнётся», - мысленно простонал москвич.

Пытаясь найти хоть какой-то сигнал, Беляев заметался по дороге: и так телефон поднимет, и сяк, всё бесполезно, связь не появлялась. «Что же делать? – размышлял Пашка. Пронизывающий ветер заставлял ёжиться, подталкивая вернуться в машину. – И что? Надолго ли хватит бензина? Посидишь не много, а дальше что?» - паника подбиралась к разуму всё настойчивее.

- Чёрт, чёрт, чёрт. Чёрт!!! – заорал он и в сердцах топнул ногой. – Господи! Ну, за что?! – Беляев с мольбою вскинул руки в свинцовое небо.

В бога наш герой верил примерно так же, как любой другой среднестатистический гражданин страны: молитв не знал, посты не соблюдал, в церковь не ходил, писаний не читал, но при случае всегда заявлял о своей причастности к православной вере.

Однако, кто из тех двоих, к кому обращался московский христианин откликнулся на его вопли нам неизвестно, но неожиданно из снежной пурги показалась лошадиная морда, затем круп, а следом на дорогу выкатили крестьянские сани. От неожиданности мужчина застыл на месте, глупо таращась на диковинное транспортное средство.

- Тпрррууу! – натянул вожжи возница, и лошадь остановилась перед самым Пашкиным носом, дыхнув на него паром.

«…Однажды, в студёную зимнюю пору,

Я из лесу вышел; был сильный мороз.

Гляжу, поднимается медленно в гору

Лошадка, везущая хворосту воз», - всплыли в голове строчки заученного давно стихотворения.

Одетый в тяжёлый овечий тулуп мелкий мужичонка, чуть приподняв налезшую на глаза ушанку, взглянул на неожиданное препятствие и крякнул:

- Чего тут?

Захлопав глазами, Беляев хотел было попросить вытащить своего железного коня из сугроба, но вовремя сообразил: одна убогая кляча не сможет вытянуть его шестьсот лошадиных сил. Молчание затягивалось, лошадь недовольно тряхнула головой, выводя москвича из оцепления.

- Слушай, мужик! Есть здесь где человеческое жильё? – клацая от холода зубами, спросил он. - Помоги!

- Садись! – сквозь поднятый воротник прокричал возница, кивнув на сани.

- Сейчас! Только вещи возьму! – обрадовался Беляев и кинулся к запорошенной машине.

Пробираясь обратно уже протоптанной дорожкой, парень подхватил с заднего сиденья сумку и, щёлкнув брелком, включил сигнализацию. Внедорожник, насмешливо мигнув габаритами, затих. Пашка понял намёк. Действительно, кто в такой глуши станет угонять машину? А если какой двуногий волк и решит поживиться чужим добром, вряд ли стальной конь докричится до хозяина. Вздохнув, Беляев поспешил к саням и вместе с сумкой повалился на сено.

Возница, глядя на пассажира, покачал головой и, порывшись в сене вытянул, что-то похожее на дублёнку.

- Держи! – воскликнул мужичонка, швырнув Пашке овчинный тулуп.

В другом месте и в другое время топ менеджер высшего звена побрезговал бы и в руки брать воняющую бараном засаленную от старости одежонку, но тут, подхватив тулуп, укутался в него с головой, ни дать не взять восточная женщина в парандже, одни глаза торчат. Поглубже зарывшись в сено, Беляев вскоре ощутил спасительное тепло и, расслабившись, даже задремал.

Разбудил Пашку толчок в бок:

Глава 4

- Донской? – переспросил Беляев и, почесав затылок, задумался. Ему не хотелось верить в происходящее, но свеча на грубом столе и экзотическая печь выглядели вполне себе реальными. Желая разобраться, куда его занесло, Пашкин мозг, изучавший школьные предметы исключительно для сдачи ЕГЭ, включил режим правила исключения: «Так. Донской… Понятное дело жил раньше Петра Первого. Кажется, Иван Грозный тоже правил позднее Донского. Вроде так. Это какой же век? Блин, там этих князей всяких разных было! – раздражённо подумал он. Мысли лихорадочно метались по закоулкам памяти, как вдруг натолкнулись на стену нестыковки фактов. - Так. Стоп! Не сходится!» - вдруг сообразил Пашка.

- Как Донской? Сибирь же только при Грозном осваивать начали? – воскликнул он.

Мужичонка на мгновение замер и, взглянув на гостя, громко расхохотался.

- Ой, не могу! Хахаха! Сообразил всё же! Хоть что-то из истории знает! - заливаясь смехом, он снял ушанку и, повесив её на гвоздь у двери, избавился от тяжёлого тулупа.

Беляев, изумлённо пялясь на рыжие косички, наконец, понял, что перед ним не хлипкий мужичонка, а стройная девушка в современных джинсах и тёплом свитере, и что-то неуловимо знакомое было в её облике.

- Ладно, знаток истории. Садись за стол, сейчас ужинать будем, - утирая слёзы смеха, проговорила девчонка. – Каша, поди, разогрелась.

- А как же электричество? – невпопад пробормотал Беляев.

- А электричества действительно нет, - пожала она плечами. – Авария на подстанции.

- Понятно, - растеряно потирая лоб, выдохнул Пашка, понимая, насколько глупо выглядел перед девушкой.

- Ну что замер-то у входа? Садитесь, Павел Александрович, - нарочито вежливо пригласила девушка и, отдав земной поклон, хихикнула. – Откушать извольте, барин.

Следом за хозяйкой повесив тулуп и куртку на гвоздь, Беляев подошёл к столу и, теряясь в догадках, откуда она знает его имя, опустился на лавку.

- И как ты имя моё узнала? – спросил он, вглядываясь в лицо девчонки. Чуть вздёрнутый носик, задорные ямочки на щеках, насмешливый взгляд светло карих глаз, вновь показались знакомыми. - Постой… Красная шапочка! Иванова! – вспомнил он и брякнул. - Та сумасшедшая активистка!

- Ну да. А ты - тот московский хмырь, который за деньги и маму родную продаст не то что совесть, - огрызнулась она.

- Ну, я не то хотел сказать, - промямлил Беляев, осторожно зачерпывая из горшочка кашу.

- А я - то, - хмыкнула Иванова, уплетая своё варево.

- А тарелок нет? – вертя в руках ложку с кашей, спросил гость.

- Есть. Только посуду потом в холодной воде ты мыть будешь? – хозяйка с вызовом посмотрела на парня. Тот скривился и, наконец, попробовав, оценил угощения. – Хм… вкусно, - пробормотал он, уже более уверено орудуя ложкой.

- А то! Каша из печи особенная! – заявила девушка.

- Как ты так быстро приготовила? – изумился Пашка.

- Нет. То тётка приготовила, а я только разогрела, - ответила она. – Лучше скажи, как ты здесь оказался? Москва-то в другой стороне будет. Или ты географию знаешь так же, как историю?

На очередной подкол девчонки Беляев внимания обращать не стал и вкратце рассказал каким образом оказался на дороге.

- Меня друзья на базе ждут, - вздохнув, закончил он историю.

- Понятно. Придётся твоим друзьям без тебя Новый Год встречать, - усмехнулась заноза.

- Это почему же? У вас что в деревне ни одного трактора не осталось? – насторожился Павел.

- Трактор остался, а вот тракторист… О Тимохе до окончания праздников можно забыть

- В смысле?

- В смысле, Тимоха к брату в соседнюю деревню на нём уехал. А там сам понимаешь… Пока мужики зелёному змию до последней капли кровь не выпустят, он не вернётся.

- И что делать? – Беляев озабочено взглянул на собеседницу.

- Не знаю, - она поджала губы. – Утром можно в сельсовет наведаться. Но вряд ли чем помогут. Село на ладан дышит.

- Понятно, - вздохнул он и взглянул на девушку. - Ну, а ты как здесь оказалась?

- Я-то? Я тётке приехала помочь. Она с мужем в отпуск отправилась, в санаторий. А я вот за хозяйством присмотреть осталась. Как раз её до станции отвезла, а на обратном пути на тебя наткнулась. Скажи спасибо, а то замёрз бы там совсем. По весне бы только и оттаял. Случалось, у нас такое.

- Спасибо, - проговорил Пашка и тут же спросил. – А что ж тогда меня спасла? Могла бы там оставить, глядишь, и проблем с защитой твоей развалюхи в Екатеринбурге не было бы.

- А толку-то? Вместо тебя другой приедет, - вздохнула девушка.

- Если понимаешь, что бесполезная затея, зачем людям мешать?

- Не бесполезная! Если не молчать, можно добиться правды и справедливости, - заявила Иванова.

- Справедливости? Ну, ты - дурная! – засмеялся Павел и решил привести достойные, по его мнению, доводы. – Новая стройка даст рабочие места.

- Вот только не начинай! – перебила его девушка. – Работа. Жильё. Будто другого места нет, чтобы это жильё построить. Не всё же одними деньгами измеряется, совесть тоже надо иметь. Что мы оставим нашим потомкам? Разрушенную историю?

- Ой, насмешила! В какой-то рухляди историю нашла, - фыркнул Беляев.

- Конечно, историю. Там же каждый камень пропитан прошлым, - ответила Иванова, и глаза активистки вспыхнули боевым задором. - Его люди строили, верили в лучшее будущее, мечтали о великом! А мы, потомки, вот так возьмём и разрушим?

- Ну, так рассуждать все должны жить вот в таких халупах, - Павел обвёл рукой избушку.

- А чем тебе дом не угодил? – подскочила девушка.

- Людям нужны передовые технологии и комфорт, - менторским тоном, проговорил изнеженный москвич.

– Сюда удобств добавить и лучше всякой городской квартиры будет! Не разорили бы деревню, никто бы и не подумал отсюда бежать.

- Мыслишь убого. Рассуждение сибирского валенка, - с высоты амбиций топ-менеджера заявил Пашка.

- Чего? Сибирского валенка? – нахохлилась девушка.

Глава 5

- Подъём! – раздался возглас Зои, заставивший Беляева вздрогнуть. - Вставай, королевич! Нас ждут великие дела!

Бодрый тон девушки вовсе не добавил московскому гостю оптимизма:

- Который час? – с печки проворчал он.

- Уже шесть утра.

- Бли-и-ин… - поморщившись, простонал Пашка. - Зачем будить в такую рань? У меня отпуск.

- А у скотины отпуска нет, - заявила Зоя, громыхнув дровами.

- Какой ещё скотины? – насторожился москвич. – Это ты меня опять подкалываешь?

- Зачем мне тебя подкалывать? Другой скотины при доме полно, - хмыкнула она и перечислила. Корова, козы, куры… За всеми уход нужен. Лошадь, правда, не тёткина, а сельская, но пока она у нас, мы за неё в ответе.

- Понятно, - пробубнил Беляев. – Мы в ответе за тех, кого приручили, - процитировал он слова Экзюпери[1]. - Целый зоопарк развели. Ещё вон кот, - парень не удержался и погладил дрыхнувшего рядом Ваську.

- И не только кот. Ещё есть пёс. Локки. Только он слоняется где-то. Неслух. Ну хватит болтать. Давай вставай! Или ты сдаёшься?

- Ну уж нет, - фыркнул Пашка и потянулся.

К утру протопленный дом успел остыть и слезать с тёплой печи вовсе не хотелось. Беляев сейчас, как никогда понимал сказочного Емелю, но отступать не собирался, поскольку выглядеть слабаком перед девчонкой хотелось и того меньше.

- Вот и хорошо, - обрадовалась Зоя. - Скажи спасибо, что печку сама растопила. Завтра всё сам.

Последние слова неприятно кольнули грудь: «Вот же ввязался», - подумал Пашка. Честно говоря, он успел пожалеть о своём споре, но деваться было некуда. Силой воли заставив себя подняться, Беляев спрыгнул с печи.

- А что свет так и не дали? – спросил он, взглянув на стоящие на столе одинокие свечи в подсвечниках.

- Нет, и, похоже, не скоро ещё дадут.

- Нда, романтика деревенская, - фыркнул Пашка и спросил. - Удобства, как я понимаю на улице?

- Правильно понимаешь. На заднем дворе, - уточнила хозяйка и насмешливо прищурилась. – Надеюсь, зданием не ошибёшься? И осторожней там. Ещё с непривычки наступишь не туда. Доставай потом из нужника неосторожных москвичей.

- Так он же, наверняка, замерзший, - проговорил парень, но более огрызаться не стал и, накинув тулуп, поплёлся из дома.

- Стой! Валенки вон одень, - крикнула ему вслед Зоя. - Дядькины… специально для тебя достала. Надеюсь, в пору будут.

Оглядев раритетную обувку, Пашка хмыкнул:

- Нет спасибо. Я лучше в своих ботинках.

- Как знаешь, - она пожала плечами.

Беляев вышел на крыльцо. Метель успела стихнуть, и звёзды, рассыпавшись по небу, выглядели особенно яркими. Окружённая туманным ореолом Луна казалась фантастической, и в её мягком свете хорошо просматривался весь двор. Почти чёрные дом и хозяйственные постройки отбрасывали фиолетовые чернильные тени на свежевыпавший снег, и он, переливаясь блеском сапфиров и аметистов, стелился по округе голубым парчовым покрывалом.

Кутаясь в тулуп, Павел огляделся. Так тихо и спокойно вокруг, только снег вкусно похрустывает под ногами. Безошибочно определив по виду постройки отхожее место, парень побрёл в нужном направлении, тут же пожалев об оставленных в доме валенках. Снег, набиваясь в короткие ботинки, неприятным холодом кусал щиколотки, оказывается, продвинутый бренд не был рассчитан на прогулки по русскому снегу. Распахнув дверь искомого заведения, москвич поморщился:

- Да с телефонной игрушкой здесь вряд ли застрянешь, - зябко поёжившись, пробормотал он, осторожно ступая внутрь. - Всё на свете отморозишь.

Справив дела, топ-менеджер покинул непрезентабельную деревянную кабинку, и стоило ему закрыть дверь, как неожиданно на него набросилась лохматая собачонка. С истошным лаем она скакала вокруг человека, норовя куснуть за ногу.

- Да иди ты! - воскликнул Пашка и, пытаясь отпугнуть злобную живность, пнул ногой и тут же, в глубоком снегу потеряв равновесие, повалился назад. «Хорошо, ещё дверь успел закрыть», - падая, подумал он. Распластавшись перед туалетом, парень печально взглянул на звёзды. – Да что же это такое?! Второй день мелкие твари меня достают, - проворчал он.

Собачонка, не унимаясь, скакала рядом, и на её лай во двор выскочила Зоя.

- Локки! – позвала она. – А ну фу! Свои!

Завидев хозяйку, мелкий чудик забыл о излишне крупной «добыче» и, победно повизгивая, помчался к дому. Подхватив его на руки, девушка заворковала.

- Локуня, да где же ты был, маленький? Замёрз, бедненький… Проголодался? Ну, пойдём, я тебя покормлю, - и, наконец, заметив поднявшегося на ноги Беляева, спросила. – Ну, ты там как? Не съел тебя наш зверь? – хихикнула она.

- Как бы я его сам не съел, - буркнул Пашка.

Вернувшись в дом, парень скинул тулуп и ботинки и, зыркнув на пристроившегося у плошки с едой собачонку, фыркнул.

- Охранник хренов, - проговорил он, на что Локки вновь разразился возмущённым лаем. - Ладно, ладно. Молодец, - отмахнулся он него Пашка.

- Всё успокойся! Свои! – увещевала пса Зоя, и, обнюхав незнакомца, Локки вернулся к своей плошке, всё же с насторожённостью поглядывая на Беляева.

– Да ладно, ешь, ешь. Не стану я у тебя отбирать, - заверил парень и, насмешливо взглянув на хозяйку, спросил. - Ну и где здесь умываются? Или сибирские валенки неумытые ходят?

- Уральские, - усмехнувшись, поправила она. – А умывальник там, - девушка показала на неприметную дверь. – Только свечу возьми.

С подсвечником в руке Пашка перешагнул порог маленькой комнатёнки. Слабый свет разогнал мрак, и увиденное заставило парня застыть в оцепенении. Слева от двери находилась фаянсовая современная раковина с краном из нержавейки, а на стене прямо перед Беляевым, висел электрический котёл, но то, что стояло под ним окончательно повергло парня в психологический шок. Наверное, явление Христа народу или Колумба туземцам не вызвало сравнимого с Пашкиным изумления. Округлив глаза, москвич пялился на белый предмет, словно в деревенской избе он обнаружил инопланетный корабль.

Глава 6

Раздумывая, в чём сподручнее работать, Пашка открыл сумку и остановил выбор на костюме для лыжных гонок. Да, наш топ-менеджер не только на кнопки в компьютере был горазд «тыкать», он увлекался лыжами. С большой охотой выступая на различных соревнованиях между отделами корпорации, Беляев в них даже побеждал, за что получал особое внимание от начальства и, конечно, дополнительные премии.

Парень потянул из сумки костюм. Рукав куртки зацепил, уложенный туда же, мужской журнал и, выскользнув на пол, он открылся на странице с изображением полуобнажённой грудастой модели. Поймав язвительный взгляд Зои, москвич покраснел, поспешив запрятать журнал подальше, а сам скрылся за печкой. Спустя пару минут Пашка вышел в эффектно облегающим фигуру спортивном костюме.

При виде его наряда девушка в изумлении подняла брови.

- В нём удобнее работать, - ответил Беляев на недоумённый взгляд хозяйки.

- Как знаешь, – она пожала плечами и вернулась к делам. - Лопата у дверей.

Честно говоря, не такой реакции ожидал Пашка. Ему хотелось произвести впечатление на девчонку, а тут… полный игнор. Выходя на пробежку или соревнование во всей красе собственных форм, облачённых в дорогие спортивные «доспехи», Беляев привык купаться в обожании дам, и равнодушие хозяйки неприятно кольнуло самолюбие. «Да что ты хочешь от деревенской дурочки?» – поспешил успокоить себя москвич, и в хорошем расположении духа он вышел на крыльцо. Немного размявшись, Пашка принялся за дело. Работа шла споро. «Подумаешь снег для здорового мужика убрать. Помахать лопатой даже приятно, - подумал он, сгребая высокие горы. Вроде и не сложное дело, но спустя некоторое время парень запарился: Лучше всякой тренажорки будет». Расчистив двор, москвич с гордостью осмотрел свою работу и, поставив лопату, зашёл в дом.

- Что уже? – удивилась Зоя.

- Делов-то, – гордо выпятив грудь, ухмыльнулся он. – Один ноль, в мою пользу.

- Хорошо, - никак не отреагировав на его замечание, проговорила Зоя. - Теперь к курам ступай.

- Слушай, там же темно. Я ж все яйца впотьмах передавлю.

- Керосинку с собой возьмёшь

- Что? – Пашка растеряно заморгал.

- Лампу керосиновую, - пояснила девушка и притащила раритетный предмет. – Вот. Сейчас разожгу.

- А что же сразу её не зажгла? Со свечами сидишь? – фыркнул Беляев.

- Воняет сильно, - поморщившись, пояснила Зоя. – Вот держи, - она протянула лампу и глубокую металлическую тарелку. – Сюда корм для кур наберёшь. Вот из этого мешка. А затем в неё же яйца сложишь. Курятник тот, что слева, - напутствовала хозяйка.

- Понял, - ответил Пашка и с лампой в одной руке и тарелкой комбикорма в другой, словно король с державой и скипетром, пошагал к крохотному сарайчику. Незнакомца встретил тревожный ропот кур:

- Кто-о, кто-о, кто-о? – загалдели наседки.

Не обращая внимания на глупое кудахтанье, Павел заполнил кормушку и взялся проверять гнёзда. Разволновавшись ещё больше, квохтухи перешли на крик.

- Куда, куда, куда? – заверещали они.

«Точно бабы», - усмехнулся Пашка. Взбудораженный воплями дам петух за спиной Беляева соскочил с насеста и угрожающе заклокотал.

- Как-как-как пос-мел?!

- А ты что крыльями машешь? – взглянув на раздувшегося ревнивца, фыркнул Беляев, засовывая руку под очередную курицу.

Ничего не ответив, петух бросился на незваного гостя.

- Ой! – вскрикнул Пашка, получив чувствительный пинок лапами в ягодицу. От гнева петуха ни лыжный костюм, ни термобельё не защитили. – Ты чего?! – тут же развернувшись, воскликнул парень, ошарашено таращась на боевитую птицу. Пряча тыл, москвич попятился к выходу. Но петух был настроен решительно и, грозно похлопывая крыльями, готовился к новой атаке. Понимая, что тут не до куриных яиц, свои бы спасти, Пашка прикрылся тарелкой. И как раз вовремя.

- Бамц! – прозвенел металл.

- Хлюп! – шлёпнувшись на пол, всхлипнули яйца.

- Ко-кок! – хлопая крыльями, хорохорился петух.

- Кво, кво, кво, - подбадривали защитника куры.

Глупо пялясь на растёкшийся по полу завтрак, Беляев на мгновенье отвлёкся, и этого хватило, чтобы противник взлетел и вцепился ему лапами в плечо. Свирепо размахивая крыльями, петух пытался побольнее клюнуть и поцарапать когтями вторгшегося в его владения наглеца. Спасая глаза и лицо, Пашка отбросил озверевшую птицу и предпочёл доблестной войне позорное бегство. За спиной раздался торжествующий клёкот, и под одобрительное кудахтанье дам петух прокукарекал победу.

- Похоже, здесь все с ума посходили, - проворчал парень, оказавшись в недосягаемости от нападок куриного рыцаря.

Стоило Беляеву появиться на пороге дома, как рыжая заноза, взглянув на пустую посудину, спросила:

- А где же яйца?

- Нет там никаких яиц, - пряча глаза, промямлил Пашка.

- Нет? – девушка изумлённо вскинула брови, но тут же, заподозрив неладное, прищурилась. – А ты гнёзда проверял?

Парень пожал плечами:

- Проверял… Но не все. Петух там у вас взбесившийся… На людей кидается, - признался он.

- Петька может, - хихикнула она. – Чужих не любит.

- Так ты знала, что петух на меня кинется, знала и ничего не сказала?! – возмутился Беляев.

- Одел бы тулуп он бы за своего принял. Но ты ж решил своим внешним видом его кур наповал сразить, - ответила она, насмешливо блеснув глазами. – А в курятнике один петух должен быть, - намёк девчонки был более чем прозрачен, и Беляев насупился. Видя его обиженный вид, она потеплела и с участием спросила. – Что, сильно потрепал?

- Голову ему свернуть да на суп пустить, - буркнул Пашка.

- А кур за него ты топтать будешь? – спросила она. Пашка промолчал, и Зоя хмыкнула. – Один – один, господин попаданец.

- Ладно признаю… Ну что с завтраком-то теперь?

- Сама схожу, проверю, может, осталось чего в гнёздах, - ответила девушка и, накинув тулуп и шапку, отобрала у Пашки тарелку. – Васька, Локки, за мной! - позвала она кота и собачонку. - Вам сегодня яиц перепало от нашего гостя. Пойдёмте, чтобы добру не пропадать, - она вышла за дверь, и к удивлению Беляева домашняя живность, тут же проснувшись, посеменила за хозяйкой.

Глава 7

Девушка привела Пашку к низенькому сараю и распахнула дверь. Хлев с порога дыхнул на московского гостя характерным запахом коровьей жизнедеятельности. Брезгливо морщась, Беляев зашёл внутрь и огляделся.

- А корова-то где? - спросил он, и, словно отвечая на его вопрос, из-за деревянного ограждения показалась рогатая голова.

- Вот же она, - кивнула на неё Зоя. – Малюткой зовут.

- Это Малютка?! – переспросил Пашка, в изумлении пялясь на огромную морду. - Она точно корова, а не бык?

- Даже не сомневайся, - хмыкнула девушка. – Что ты на неё пялишься, как на неведомую зверушку?

– Я в первый раз в своей жизни живую корову вижу, - признался Беляев.

Уставившись на незнакомца большими глазами, Малютка хлопала длиннющими ресницами, с не меньшим изумлением его разглядывая. На фоне обстановки прошлых веков, похоже, человек в лыжном костюме для неё выглядел пришельцем из космоса.

- Ну и долго ты ей глазки строить будешь? – вопрос Зои вывел парня из замешательства.

- И что вот здесь молоко добывают? – сморщив нос, спросил он.

- Не добывают, а доят, - поправила его девушка.

- В грязи? – фыркнул Беляев.

- А насчёт грязи ты точно подметил. Сначала следует стойло почистить, – заявила она и открыла загон. - Малютка погуляй немного.

Корову уговаривать не пришлось, она неторопливо вышла из-за ограждения. Грациозно переставляя тонкими ногами по одной лини, Малютка шла, соблазнительно покачивая боками.

- Посмотри-ка на неё, ни дать-ни взять модель на подиуме, - наблюдая за королевой хлева, усмехнулся Пашка. – Теперь я понимаю, почему некоторых девиц тёлочками зовут.

Малютка обернулась и, с укором взглянув на человека карими с поволокой глазами, промычала. «Нашёл с кем сравнивать, я порядочная корова», – словно возмутилась она.

«Похоже, Беляев, у тебя совсем всё плохо с женщинами, раз в коровах моделей разглядел, - мысленно подколол себя москвич и, вспомнив, насколько давно у его не случалось отношений с женщинами, вздохнул. – Похоже, и отпуск придётся монахом прожить, - подумал он и покосился на Зою.

Девушка в овчинном тулупе в свете керосиновой лампы напоминала рыжего бесёнка. Подхватив вилы, она ехидно улыбнулась, ещё больше сделавшись похожей на жительницу преисподней. «Ну, нет, к такой лучше и не пытаться подкатывать», - с опаской поглядывая на вилы, подумал Пашка.

- На, держи инструмент, - сказала Зоя. – Видишь вон то окошко в стене? Его откроешь, и туда навоз выкидывать будешь.

- А что там? – кивнув на окошко, спросил Беляев.

- Да ничего. Задний двор. И куча навоза. А по весне, как удобрение в огород пойдёт.

- Понял, - фыркнул Пашка.

- Вот. Вилами старую подстилку закидаешь, лопатой пол подчистишь, а потом свежей соломы постели.

– А дальше что?

- А дальше Малютку подоить надо. Руками, - как неразумному ребёнку пояснила она и хихикнула. – Конечно, возможно, господин московский попаданец нам машину доильную соорудит из подсобных материалов. Механическую… Если, конечно, не придумает электрогенератор на коровьем навозе.

- Хватит насмехаться-то, - проворчал парень. – Я всё понял. Подою.

- Вот и хорошо, - хмыкнула Зоя и кивнула на загон. – Приступай. Как стойло чистить закончишь, приходи за тёплой водой и ведром для молока. Если чего непонятно, спрашивай. Так и быть, объясню.

«Вот ещё. Сам разберусь. Не велика наука. У тебя спроси, опять издеваться начнёшь», - подумал Пашка и взялся за вилы.

Счищая с пола загаженную соломенную подстилку, москвич уже не морщил нос, успев привыкнуть к характерному запаху хлева.

«Нда. Вот тебе и нетривиальная встреча Нового Года, - вспомнил он спор товарищей. – Пальмы, море, горы… Ага. Дерьмо за коровой убрать не хотите? И нужник на морозе… Вот где экзотика, - орудуя вилами и лопатой, Пашка усмехнулся и проворчал. – Попаданцы в средневековье… В княжьи палаты… Размечтались… Холопом княжеским не хотите попасть?

Вычистив стойло, Беляев натаскал соломы и направился в избу:

- Два – один, - с порога заявил он хозяйке. – Давай посудину, куда корову доить.

- Держи, - Зоя подала эмалированное ведро. – И ещё совет: вымя у коровы находится гораздо ниже, чем у моделей из журналов, - с серьёзным выражением лица проговорила она.

- Думаешь, я совсем тупой? – московский топ-менеджер разозлился. - Уж на картинке-то видел, как выглядит корова.

- Это радует. Но одно дело на картинке разглядывать – совсем другое настоящую корову доить.

- Будто я титек коровьих не найду? – он нахмурился.

- Даже не сомневаюсь, что найдёшь, - хихикнула рыжая заноза. – Мимо Малюткиных титек грех промахнуться. Они покруче, той модели будут… шестого размера.

- Да привязалась ты к тем моделям. Я журнал от нечего делать в сумку засунул. Хотел другу подарить. Для прикола, - зачем-то начал оправдываться Пашка.

- Понимаю, конечно, для прикола, - в тусклом свете свечи глаза девчонки насмешливо блеснули. – Но давай к делу. Прежде чем доить не забудь вымя помыть хорошенько. Вот тебе, - она показала на полное ведро. - Согрела уже. А то ещё додумаешься из колодца ледяной помыть.

- Не додумаюсь. Я и не знаю, где ваш колодец, - возразил Пашка.

- И то верно, - согласилась Зоя и напомнила. - Вот это пустое - для молока. Надеюсь, не перепутаешь потом.

- Ладно, всё понял, - ответил Беляев и, подхватив вёдра, направился к двери.

- Постой, давай хоть объясню.

- Спасибо. Сам разберусь, дело не хитрое, - фыркнул Беляев. – Я высшую математику на отлично сдал, уж с коровьими тиками разберусь.

Вернувшись в хлев, Пашка поставил вёдра у входа и задумался: «Так, а где её следует доить? Наверное, всё-таки в стойле. Зря я, что ли, его чистил?» - логически просчитал топ-менеджер и обратился к корове: - Эй! Как тебя? Малютка, давай на место топай.

Корова, флегматично пережёвывая жвачку, не торопилась выполнять приказание, и тогда парень попробовал её подтолкнуть. Взглянув недоумёнными глазами на человека, Малютка не сдвинулась с места.

Глава 8

К этому времени горизонт окрасился малиновым заревом, предупреждая о скором восходе Солнца. В предрассветных сумерках Пашка браво шагал по заметённой снегом тропинке, следуя указанному Зоей направлению. Правда, совсем скоро он вновь пожалел об оставленных в доме валенках, но чисто из упрямства продолжал впечатывать ботинки в очередной сугроб, пока не наткнулся на сооружение сельского водоснабжения.

У колодца судачили две женщины, но, завидев импозантного москвича, тут же переключили всё внимание на незнакомца.

- Смотри-ка, Наталья, какого молодца в нашу глухомань занесло, - озорно блеснув золотым зубом, пропела дама около сорока лет.

– Разрешите представиться, Павел Александрович, - следуя правилам приличия, проговорил москвич и по старинному этикету галантно поклонился.

- Анжела Игоревна, - проговорила та, что постарше, забыв как дышать от подобного обхождения.

- А меня Наташей зовут, - улыбнулась вторая дама лет тридцати и, кокетливо состроив глазки, спросила - И откуда ж вы будете?

– Мимо проезжал. В метели машина с дороги съехала, вот и застрял у вас, - пояснил Беляев.

- Значит, Новый год у нас встречать будете, - констатировала Наталья и ещё шире улыбнулась. – Вы в дом культуры заходите, мы там праздничный концерт готовим.

- А я в здешнем магазине работаю, - поспешила заявить Анжела. - Так что заглядывайте, если чего надо. Обслужим в лучшем виде, - она лукаво подмигнула.

Последняя фраза прозвучала неоднозначно, и Беляев кисло улыбнулся: «Ну, хоть на кого-то сумел произвести впечатление, - подумал он, вспоминая насмешки Зои, а заодно возмущение кур и капризы коровы.

- Рад знакомству, дорогие дамы, - ответил москвич. – В магазин обязательно загляну и на концерт тоже, а пока у меня другие планы. Я правильно понимаю, здесь у вас воду берут? - он показал на низенький бревенчатый сруб.

- Правильно понимаете, – расплылась в улыбке Анжела. - Вам водички? – женщина предупредительно взялась крутить ворот. Вскоре ведро, издав звонкий всплеск, сообщило, что достигло цели, но обратно поползло с натягом. Пашка, как истинный джентльмен, заявил:

- Давайте я сам, - и, перехватив ручку ворота, сам взялся за дело.

- Смотрите, какой кавалер, - вздохнув, проговорила Наталья. - А наших мужиков не заставишь воду таскать. Говорят, не мужское то дело.

- Как не мужское? – возмутился Беляев. - Два ведра это ж сколько весят?

— Вот сразу видно интеллигентного человека… - Наталья показательно потупилась.

– А вы у кого остановились? – Анжела заинтересованно уставилась на заезжего кавалера.

- У Зои. Тут дом на окраине, - ответил Пашка.

- У Зои? – озабоченно нахмурив бровки, переспросила Наталья.

- Племянница тёть Маши Черепановой, - пояснила Анжела, недовольно поджав губы. – Блаженная наша. Всё с какими-то бредовыми идеями носится, а глава наш её в том поддерживает, - она осуждающе покачала головой.

- Да ладно тебе, наш Ипполит Григорьевич - классный мужик, о селе заботится.

- О себе бы лучше позаботился, - фыркнула профессиональная торговка и вновь улыбнулась москвичу. - Если будет тесновато, обращайтесь. У меня дом большой, просторный, могу и отдельную комнату выделить, - женщина многозначительно повела подведённой бровью.

- Спасибо, но я надолго у вас задерживаться не собираюсь, - ответил Пашка.

- Ну как сказать, - хмыкнула Анжела. – Тимоха-тракторист наверняка только после праздников появится.

- Как же так? До тридцать первого числа ещё рабочие дни, а он у вас прогуливает? - возмутился продвинутый топ-менеджер.

- Это у вас в городе рабочие дни, - хмыкнула Наталья. - А у нас с весны по осень страда. Вот Тимоха за лето отгулы и взял. Имеет право.

- Понятно, - Беляев вздохнул: «Выходит, Зоя правду говорила насчёт местного тракториста». За разговором оба ведра наполнили водой, и, намереваясь уйти, парень воскликнул. - Спасибо, дамы, за приятное общество!

- Вы что же это вот так воду потащите? – Наталья удивлённо округлила глаза. – Без коромысла-то тяжелее и ноги намочите.

- Я аккуратно, - заверил Пашка и, подхватив вёдра, пошагал обратно.

Да, вскоре ему пришлось понять, о чём говорили местные: тонкая ручка впивалась в ладонь, а вода норовила выплеснуться наружу. Но с новым квестом москвич всё же справился, хотя и промочил ботинки насквозь. Зато наградой Беляеву стали горячие блины. Умопомрачительный аромат выпечки, малинового варенья и травяного отвара встретил его с порога.

Пока московский гость ходил за водой, Зоя успела подоить корову и занялась приготовлением завтрака.

- Вот! – Пашка поставил перед ней вёдра.

- Молодец, - похвалила хозяйка, и пока она хлопотала на кухне, Беляев прежде всего скинул промокшую обувку. Поставив ботинки сушиться возле печки, он поспешил переодеть носки и натянул валенки.

- Прикольно, - топчась на месте, хмыкнул Пашка. – Лёгкие, но неудобные.

- Это поначалу, а как под ногу растопчешь, нормально станет, - возразила девушка. - А теперь давай за стол.

Гостя уговаривать не пришлось, и, уплетая за обе щёки угощение, он отметил:

- Да, действительно из печи еда особенная, - запивая блины чаем, проговорил Пашка. – Кстати получается три-два, - он довольно улыбнулся. – И какое следующее задание?

- Дальше притащи из бани корыто, налей туда воды, добавь горячей и стирай, - ответила Зоя. – Мыло и порошок найдёшь под умывальником.

- Стирать руками? - воскликнул Беляев, но, вспомнив о факте отсутствия электричества, тут же смирился. – Понимаю, стиральная машина не работает.

- Правильно понимаешь, - ответила девушка. – А полоскать на речке будешь.

- Где?! – воскликнул Пашка.

- На речке, - повторила девушка. – Электричества же нет.

- Так вода же ледяная, - возмутился он.

- Ледяная, - согласилась Зоя. – Или московский попаданец не знает, как раньше бельё стирали? Можешь, конечно, и для полоскания воду наносить, но не забывай ещё для бани потом воды надо. Целый день до колодца бегать придётся.