Симаргл

1

Кабинет душки-участкового представлял собой уютную и функциональную комнатку. С любовью к профессии обустроенную в здании администрации посёлка городского типа. В центре комнаты располагался стол, за которым работал невероятный красавец с весёлыми веснушками на лице, он же строгий следователь Пушинкин Павел Романович.

Обожаю светлых и рыженьких парней!

Может потому что кареглазая брюнетка, и кожа у меня смуглая. Притягиваются противоположности или нет?

Посмотри на меня, Пушинкин, таких красавиц, как я, и не встретишь в округе. Мне от туристов десяток раз за день нескромные предложения поступают.

И ты ревнуешь.

Но Павлику сегодня исполняется двадцать восемь, участковый, как никогда раньше, суров, рыжие брови съехались к переносице, глаза жёлто-серые уставились на меня.

— Дева, третье заявление за сезон, — сказал он, и от его голоса я утекала, как со скалы весной ручей.

У него стройное бледное тело, у него двадцать сантиметров в штанах, всегда готовые.

Я люблю своего мужа, с каждым днём всё сильнее.

Он вздохнул, не дождавшись от меня ответа. Заявление занёс в компьютер.

Я же откинулась на спинке стула, крутила в пальцах ручку, оглядываясь по сторонам. Лучи раннего летнего солнца играли на стенах, где карта местности, информативные материалы и доска для записи. На окошке мною сшитая льняная занавесочка. Ещё ковричек любимому участковому свяжу, пусть под ножки свои ментовские кинет.

— Что ты можешь сказать по этому поводу? — прошептал Пушинкин.

— Могу в ротик взять.

— Не на рабочем месте, — он опять тяжко вздохнул, поправил орган под столом, видимо из брюк форменных выпрыгивал от моих слов. — Короче, Девора Георгиевна, сегодня вечером покажешь мне этот великий свой фокус, от которого у приезжих крышу рвёт.

— Я просто перекидываюсь волчицей и убегаю в лес, — пожала я плечами. — Чистая магия, никакого мошенничества. Я аниматор на турбазе, у меня должен быть коронный номер.

Пашка закатил глаза и вернулся к своему компьютеру.

— Гражданочка с московской пропиской пожаловалась, что ты там что-то распыляешь наркотическое. А месяц назад иллюзионист из Краснодара написал, что в лимонад были добавлены галлюциногены.

— Это потому что он мой полный оборот объяснить не смог, — отозвалась я. — От зависти коллеги способны на страшные вещи. Вот, что он в своём Краснодаре туристам показывал? Как исчезают карты, или как белый платок за секунду становится белым в красный горох? А я перекидываюсь в животное, самое настоящее! Вот попробуй иллюзионист из Краснодара так сделай! И он, между прочим, меня домогался.

— Помню, — буркнул Пушинкин.

В кабинете участкового на стеллаже для хранения документов стояло наше совместное фото.

— Ого! — удивилась я, — раньше его не было.

Поднялась, поправила брюки и куртку, всё же аниматоры придерживались спортивного стиля, я редко в юбке, только по вечерам и на танцах. Подошла к стеллажу. И так эффектно свои длинные тёмные волосы, что падали ниже пояса, откинула за плечо.

Пусть бы Паша полюбовался.

Я посмотрела на наше фото. У меня на нём волосы в высокой причёске и короткое платье, подчёркивающее фигурку-песочные часы. И Паша меня обнимал с нежностью, и смотрел в момент кадра мне в лицо, улыбался.

У него ямочки на щеках.

Однажды я встретила человека, который стал моим миром. В нём было всё, о чём я мечтала: надёжность, ум, доброта, чувство юмора. Он был прекрасен внешне и внутренне. Рядом с ним я чувствовала себя счастливой. Мне хотелось обнимать его и никогда не отпускать. Я знала, что он станет моим мужем. Его запах подходил мне как нельзя кстати. И он – Валет, человек, способный зачать оборотнице потомство. Мне с ним можно. Я хотела провести с ним всю жизнь, просыпаться рядом каждое утро, делить радости и печали. Я была готова к тому, чтобы посвятить ему всю себя без остатка. Я хотела родить ему детей и заботиться о них вместе. Хотела состариться рядом с ним и всегда чувствовать его любовь.

Пашка стал моим мужем, а признаться ему, что я могу перекинуться в волчицу, у меня не хватило смелости.

Но много сделано на самом деле. Вот он спокойно воспринимает, что я оборачиваюсь в зверя. Сегодня покажу ему это. Он будет считать оборот за фокус, попытается разгадать. А через неделю я признаюсь, что настоящая оборотница.

— Хорошо, — решилась я, оставив совместное фото в покое. — Сегодня… Я покажу тебе на что я способна, раз столько заявлений.

— Дева, — ласково протянул он, поднялся на ноги. — Это просто фокус! Что в этом секрете такого, что ты боишься рассказать его? Знаю я, что нет никакой наркоты, но когда люди приходят, я должен что-либо сказать. А мне нечего сказать, я не знаю твоей развлекательной программы.

Он подошёл ближе и я, прикрыв глаза от удовольствия, сунула нос к его жилистой шее и втянула мягкий запах лета, скошенной ароматной травы, шумящего на ветру горького хвойного леса. Он пах зазывающее. Его нюхать можно всю оставшуюся жизнь.

— Обожаю, когда ты так делаешь, — прижал меня к себе, и я положила голову ему на плечо.

Мы прожили больше двух лет в этом посёлке на краю глухой тайги, жизнь, полную любви и счастья. Мы делили радости и печали. Он всегда был рядом со мной, поддерживал меня и любил.

Мой славный Пушинкин, товарищ участковый.

Если начнёт сходить с ума от правды, что оборотни существуют, я погибну вместе с ним.

Он носил форму и обязательно рубашки, как привык у папы в офисе. Сбежал ведь за вольной жизнью от большого бизнеса. За мной сбежал, я тогда сказала ему, что мне восемнадцать, надо же было как-то оправдать наличие девственности.

Я старше, оборотни долгожители, и у нас любовь, пока смерть не разлучит, поэтому не найдя пару по запаху, мы спокойно избегаем секса.

— Почему я так люблю тебя? — шептал он в моё ушко, и я кайфовала.

— Расскажу сегодня, что такое истинная пара. Ты готов узнать секрет магического фокуса? — я подняла прищуренные глаза и поправила ворот его серой рубашки.

2

Наш домик на скале небольшой, но уютный. Рядом росли деревья, дорога почти до нас протянута. Но самое главное, здесь берег реки, и совершенно дикое местечко, точнее с нами уже обжитое, но купаться нагишом вполне возможно, людей поблизости не встретишь.

Создавалось ощущение уединения и покоя. Это и нужно оборотнице и её человеку. Нет, мы иногда скучали по, заключенному в суету, городскому образу жизни. Но этот домик с серым фасадом и панорамными окнами реальное убежище, место, где я могла быть собой хоть иногда.

Внутри дома царила атмосфера тепла и уюта. Мебель самодельная, купили у местного бухарика, но качественная. Жалко людей с руками, иногда они не могли реализовать свой талант в полной мере.

Я поддерживала чистоту в доме, у меня лежали мягкие ковры, и занавески своими руками я мастерила. В главном зале камин, окна выходили на реку, а вот из кухни и двух спален на бескрайнюю зелень леса. Любила я по утрам слушать шум деревьев и пение птиц, они приносили спокойствие.

Участка как такового не было, земля здесь не выдавалась под жилищное строительство, поэтому прописка у нас с Павликом в одном из деревенских домов, а здесь числилось что-то вроде сторожки.

Стояло сбоку фасада больше десятка машин.

Дом просто трясся и пульсировал от музыки, на террасе распивали пиво мужики, вскинув руки с бутылками закричали:

— Девора, за здоровье твоего мужа!

— Привет! — я махала им руками.

У Павлика четыре брата старших, поэтому отец так спокойно его отпустил в самостоятельную жизнь, совершенно не похожую на то, что предлагала их семья. У них свой семейный бизнес, и все были задействованы в нём.

Повыскакивали на террасу невестки, начали меня обнимать и целовать. Всё-таки люди добрые. Конечно, у них бывают разные заскоки, но это семья тепло приняла меня.

Аккуратная, миниатюрная женщина. Жизнь оставила ей много седых волос, которые она закрашивала в свой натуральный рыжий цвет. Морщины на лице, но в ее глазах всегда горел огонек мудрости.

Это моя свекровь. Веснушки её ни капли не портили, для пожилой человеческой женщины выглядела просто потрясающе. Её супруг седой полностью, тучный и строгий мужчина обнял меня, свекровь целовала в щёку.

— С именинником, — поздравила их.

— И тебя с именинником. Девора, почему вы к нам не приезжаете?

— Сезон, работы много, то одно, то другое. Может быть в конце лета, — пообещала я.

Зашла в зал, где отрывались не только родственники, но и знакомые из посёлка, в основном это представители власти и бизнеса. Здесь неподалёку было фермерское хозяйство, и с фермерами мы дружили. Я любила свежее мясо покупать у них и готовила только всё свеженькое.

Вечеринка в разгаре. Веселье до упаду, спиртное рекой, играла громко музыка.

Одна из местных мажорок висла на моём муже, надевала на него яркий праздничный колпак. Нравился он девушкам, они имели наглость, при обручальном кольце на его пальце, липнуть.

Паша, увидев меня, девушку отстранил.

У волков-оборотней верность, у Валетов в зачатках ощущение истинной пары, но Паша сам по себе хороший парень, я доверяла ему.

Глаза уже поблёскивали от выпитого алкоголя. Влюблённый в меня, это так заметно, что даже смешно! Он помнится однажды спросил: сколько лет ему ходить дураком от слабости ко мне.

Долго, Пушинкин!

Если станешь волком, полегчает, у тех перестройка от охоты и войны к нежности происходит за считанные доли секунды, там истинная пара, без адских страданий по женщине, когда эта женщина рядом.

— Моя жена сегодня опять спасла какую-то заплутавшую группу туристов! — крикнул он, подняв руки вверх.

Толпа бурно отреагировала на его слова, воплями и аплодисментами. Музыку сделали чуть потише.

— Мне не нужны подарки! Мне не нужны поздравления! — продолжал Павлик. — Я благодарен этому миру, что он подарил мне эту прекрасную девушку, которую я боготворю.

— С днём рождения, любимый!!! — закричала я и с разбега прыгнула на своего мужа.

Он поймал под восторженные вопли приглашённых.

Поцеловалась страстно. Гости поздравляли, хлопали хлопушки, побежали ставить у реки фейерверки.

Я достала из кармана золотую цепочку. При обороте она не будет падать с него, одела Пашке на шею.

— Хотела бы сердечко тебе подарить – знак любви и верности, но почему-то не купила, — я нахмурилась, застёгивая свой подарок. — Может быть потом, пусть пока будет цепочка.

— Мне действительно ничего не нужно, лишь бы ты была рядом со мной.

Мы целовались и в танце медленно перебрались из гостиной на кухню. А из кухни небольшая совершенно дверца вела в маленький коридорчик. Висел водонагреватель, стояла стиральная машина, душевая и унитаз. В конце этого помещения ещё одна дверь, которая вела в летнюю комнату, в пристройке нашего домика. Здесь не слышно музыку и голосов. Взрывались фейерверки со свистом и шелестом, а мы, не отрываясь от поцелуя, опустили жалюзи. Я видела в темноте, но для Паши включила ночник.

— Как у нас стоит после пивка? — поинтересовалась я, распуская свою косу, медленно раздеваясь.

— Плохо, так плохо, что немедленно требуются искусственное дыхание моему малому другу.

— Доставай, — скомандовала я, снимая штаны и трусики.

Он упал на кровать и расстегнул ремень. Крепко стоял у него член, мог бы не обманывать.

Мужчина смотрел на меня большими глазами, с восторгом. Манил к себе. Он такой счастливый, довольный и покорённый в этот момент, что я секса дико захотела.

Я заводная!

Тело требовало твёрдости и вторжения.

Ещё запах летних лугов и леса, что принадлежал Паше, усиливался, дурманя меня. Хотелось ласкать его жилистое, стройное тело. Прикоснуться, ощутить тепло.

Он стащил свою рубашку, поблёскивала золотая цепь, только что подаренная мной.

Забравшись на кровать, сразу же ртом прихватила светлую головку члена. И простонала от её сладости. Ввела глубже в рот, жадно всасывая. Опытно заглотила полностью, рукой поглаживая яйца.

3

— По музеям походим! — кричал из комнаты Паша и смеялся. — Там очередное лето не удалось, так что нужно взять куртки! Прогноз смотрел – дождь, холод и белые ночи.

— Да, это так, — отвечала я, натягивая трусики.

Лифчик надела, груди дружно собрались, защемив между собой серебряный крестик.

Папа одно время, особенно после смерти мамы, озверел на почве религии, и был фанатичным неофитом, так что я многое знала о религии, правда, давненько в церковь не ходила. Паша спросит, как оборотень может крест носить серебряный. Польются вопросы. Это вдохновляло! Он ещё не знал, что мы долго живём.

Запах любимого мужа усилился, даже до других комнат долетал. И мне так нравилось, что он уже менялся.

Обернулась и уже собралась выйти из санузла в гостиную, как вросла ступнями в пол, замерев, обомлев и на секунду умерев.

Просто нужно ушки держать на макушке, а я похоже расслабилась.

Плохо, Девора, очень плохо.

Мужчина стоял у двери, но был это не мой мужчина. И сразу я его не признала, точнее голова наотрез отказывалась принимать такой «подарочек» в виде того самого Симаргла, который ночью меня жестоко мучил кошмаром.

Это он, волк по кличке Огненный пёс.

Только сейчас Михаил Васильевич явился наяву и в облике мужчины.

Выскакивающее сердце даже немного побаливало, я не дышала, потом только украдкой. Глаза округлив, приоткрыв ошарашенно рот, я смотрела на оборотня, который так внезапно появился в моём доме. И был запах прекрасного лета именно его. Даже допускала мысль, что Симаргл прятал его частично.

Целая минута моего неприкрытого ужаса, и я ошеломлённая выпрямилась.

Это было неожиданно, но не смертельно.

Надеюсь.

Хотя Михаил Васильевич – Скрытый, Охотник и Убийца по совместительству, это такие важные в волчьем племени профессии, с сопутствующим колдовским даром. Опасен он.

Итак, по порядку, почему испугалась, почему не рада видеть.

Михаил Васильевич если по внешности, то очень хорош собой, вот прямо в моём вкусе, поскольку светло-русые волосы его густые с прядями белоснежными, выжженными на солнце, мне нравились. Бородку носил всегда, в мире людей подстригал её аккуратно. Глаза его серо-голубые с желтыми лучами. Лучи пульсировали, приблизительно такими необычными должны быть очи у колдунов.

Никакого богатырского роста, Пашки моего чутка выше, широкоплеч и крепок.

Явился ко мне в гости в футболке чёрной и юбке тоже чёрной чуть ниже колен. Ноги в кроссах. Почему юбка? Потому что не у всех в Лесу есть дар перекидываться в одежде, точнее единицы это умели. Остальные же вынуждены так одеваться, чтобы и одежда вроде бы была, и при резком полном обороте не порвалась и не соскочила. Отсюда у самцов юбки, а у самок точно такие же юбки, но они их на груди закидывали.

В этом наряде смотрелся Михаил Васильевич более чем диковато, незаурядно и оригинально для человеческого мира.

Выглядывали красивые, мощные предплечья, опоясанные, как реками, выпуклыми синеватыми венами. Жилистый, волосатый, на лицо хищный. Пока что глаза на меня выпилил свои нечеловеческие, не моргал, не дышал.

Первая причина, почему я избегала его – мы с ним истинная пара, поскольку у нас с Маврой один и тот же запах, и мой даже ярче, поскольку я сильнее сестры и талантливей.

Могу себе сколько угодно это говорить, от обиды, конечно же.

Во-вторых, я Михаила Васильевича уже видела. Он мне понравился, от чего я согласилась, что решение родителей о моём удалении из родного дома, было отчасти правильным.

Последнее дело – разрушать семьи.

И третья причина крылась в самом Симаргле. Это волк, который принимал только очень взрослого альфу. То есть двести-триста лет для него собственно не разница в возрасте, и он отвергал власть такого волка. В своё время он прибивался к разным кланам, и всё это заканчивалось очень плохо, поэтому старался Симаргл стряпать свою стаю и быть альфой самостоятельно. Характер у него такой. Доминант до мозга костей, и подчиняться будет только в крайних случаях. Но так как сталкиваться с иными вожаками Михаилу Васильевичу всё же приходилось, нажил он себе врагов из старших волков.

И вот последний раз, когда я заглядывала в Лес в гости к своим сёстрам и братьям, видела я конфликт Симаргла Михаила Васильевича и Дыя Никиты Афанасьевича, который старше намного. Дый уже Вечный и альфа Скрытого Клана. Разнимать драку было никому не велено, и два самца бились в кровь, ужасно и беспощадно. Симаргл уступать был не намерен, за что Дый его закатал в асфальт, и ревущая Мавра вместе с местным Лекарем Мишу своего по частям отскрёбывала от мостовой.

И нихрена! Через полгода как новенький, и в пять раз сильнее. Перебегающие дорогу долго у Симаргла не живут, так что Дыю тоже надо держаться подальше, мало ли что.

Вполне беспринципный убийца, чего ждать от Симаргла неизвестно никому. Чаще всего он свои желания и планы не озвучивал, действовал сразу.

Такого надо бояться. Это страшный волк-оборотень и колдун серьёзный. Закалённый, несгибаемый боец с подавляющим взглядом. Стяжающий славу, даже не войдя в зенит своих сил. Могучий сын своего племени.

Страшно, даже издалека смотреть.

Надо быть тупой Маврой, чтобы с таким чудовищем ещё и спать.

Я всё же бы предпочла волка поскромнее. Таким будет Пашка.

— Здрасьте, — как можно тоньше, немного раболепно прошептала я, натягивая несмелую улыбку.

Мне только хвост поджимать или валить прямо в окно.

Ничего хорошего от моей сестры и её мужа не ждала.

Хреново! У меня здесь человек. Пока человек, ничего Пашке не сделают.

Ведь так?

Я вот так поздоровалась, чуточку добавила колдовства, чтобы смягчить сурового волка. Заклинание Звука называется. И тут же шевельнулись светлые пряди густых волос Симаргала у его правого уха. В ухе серьга. С первого взгляда кольцо обычное золотое, но как только я использовала колдовство, в этом кольце ещё одно появилось, и начало крутиться без какого либо крепления.