Сирота и принц. Обреченные быть вместе

Глава 1. Ба оставляет знаки

Странности начались с самого утра, но я не стала придавать им значение. Ведь сегодня такой день! День моего рождения, точнее совершеннолетия! Как долго я его ждала. Вот теперь бабуля откроет мне тайну моего появления на свет, она обещала.

Я лежала с закрытыми глазами и думала, каково это ощущать, что теперь я по настоящему взрослая? Прислушалась к телу. Немного хотелось в туалет и завтракать. Да уж, пока никаких особенных ощущений взрослости не было.

За окном на разные голоса заливались птицы, хвастаясь кто из них громче. Легкий теплый ветерок колыхал занавеску на окне запуская в комнату ароматы полевых цветов. Нежный луч солнца медленно скользил по моей руке. Середина июня – практически начало лета, моего самого любимого времени года!

Я лежала и слушала, как бабуля суетится на кухне. В доме витал аромат свежей сдобы, сладкий запах лесной ягоды и теплых сливок. Послышались бодрые шаги бабули, я притворилась спящей.

— Софийка, внученька, поздравляю тебя с днем рождения! — склонилась надо мной Ба и поцеловала в щечку, — Вставай! Напекла твоих любимых оладушек с земляничным вареньем!

Я открыла глаза и как следует потянулась всем телом.

— Спасибо, бабулечка!

— Вставай, моя хорошая, пошли завтракать, — бабуля снова чмокнула меня в лоб ушла на кухню.

М-м-м, зажмурившись от удовольствия быстренько соскочила с постели, накинула легкий сарафан, и заплетая косу вышла на улицу. Было раннее утро. Роса еще лежала на изумрудной траве и воздух дышал летней прохладой. Накинув тапочки на босу ногу, я побежала по влажной траве в наш деревенский туалет. Быстро сделав свои дела я забежала домой. Наскоро умывшись из рукомойника решила, что теперь пришло время узнать всю правду о себе. Села за стол и посмотрела на мою любимую Ба.

— Бабулечка, вот этот день и настал. День моего совершеннолетия. Давай рассказывай теперь всё, что ты скрывала от меня сто лет. Ты обещала!

Бабуля налила нам парного молока, поставила миску с горячими оладьями, разлила по блюдцам земляничное варенье.

— Софийка, хочешь сказать тебе сегодня сто лет исполнилось? Давай сначала позавтракаем. — Бабуля пыталась шутить и не очень-то торопилась делиться правдой о моём прошлом.

— Нет, Ба, так дело не пойдет, — я запихала в рот целый оладушек щедро намазанный вареньем, — фафкафывай фсё фто знаеф и пфямо фейфаф! Я фду.

Бабуля поняла, что сопротивляться бесполезно. Вздохнув, она начала свой рассказ.

— Помнишь тот сон, который тебе снился с раннего детства? Это не совсем сон. Это твои воспоминания. Красивый мужчина, с тобой на руках это твой отец, а женщина рядом с ним твоя мать. Сад, по которому вы гуляете, это место, где ты жила с родителями. И большой красивый особняк - ваш дом. — Бабуля замолчала будто погрузилась в прошлое.

— Ба, так я не сирота? — едва прожевав оладушек выдохнула я. — У меня есть родители? Кто они? А ты мне кто? Почему я не с ними? Они живы? Где они? Почему ты раньше мне это не рассказывала? — Вопросы сыпались из меня сами собой.

— Внученька, я тебе всё расскажу, сбегай только за водой к колодцу, — бабуля стряхнула воспоминания, встала и пошла за ведрами.

— Ба! Ты серьезно? Вот прям сейчас нужно идти за водой, когда ты мне сказала, что я не сирота и у меня есть родители? Давай рассказывай мне всё!

— Да, сейчас! — в голосе Ба послышались металлические нотки, — нужно идти сейчас. Потом всё узнаешь.

Я аж перестала жевать.

— Ну Ба, ты даешь! Могу я хотя бы съесть свой завтрак?

— Потом доешь, — настаивала Ба, — мне срочно нужна вода.

Ничего не поделаешь. Надо идти.

Бабуля всучила мне ведра и я увидела в ее глазах и страх, и гнев, и что-то похожее на бесконечное сочувствие. Что-то странное происходит, но что? Думать было некогда. Схватив ведра я рванула на улицу.

В голове всё смешалось. Кто я, откуда, где мои родители? Сейчас мне ничего не понятно, но бабуля точно мне все расскажет! Не отстану от нее!

Я бежала с ведрами в лес к колодцу. Коса растрепалась, сарафан взмок, не важно. Июньское утро дышало ароматом луговых трав, вовсю цвели колокольчики, васильки, клевер. Воздух стал более теплым, влажным. Немного парило. День обещал быть жарким, душным и к вечеру обещал разродиться облегчающим дождём. Дождь будет точно, я это знаю. Я умею предсказывать погоду, понимаю язык птиц и зверей, вижу и слышу духов, которые населяют всё вокруг. Вижу вещие сны, могу лечить болезни, и понимаю о чем думают люди рядом со мной.

У меня много способностей и я быстро учусь. Но до сих пор мое прошлое для меня тайна. С детства думала, что я сирота, а родители мои погибли. Я привыкла жить в лесу, с бабушкой, а другой жизни и не знаю. А теперь оказывается всё не то и правда вот-вот откроется.

Прибежав на поляну, решила немного отдохнуть. Села на край колодца. Меня всю потряхивало от нервного возбуждения. Тайна моего рождения немного приоткрылась, но вопросов от этого меньше не стало, наоборот, голова лопалась от их количества. Я решила выспросить у бабули всё. Это же надо, я не сирота! Быстро зачерпнула воды на два ведра и торопливым шагом пошла домой. Не успокоюсь, пока не узнаю всю правду.

В лесу необычно громко щебетали птицы и если бы я хоть на миг к ним прислушалась, то поняла бы – они предупреждают об опасности. Я чуть ли не бежала домой, еще не зная, что через несколько мгновений моя жизнь так круто изменится, что уже никогда не станет прежней. И что впереди меня ждут такие испытания, что не снились и во сне.

***

Сколько себя помню, мы с бабулей всегда жили в маленьком деревянном доме на опушке леса, чуть за деревней. Здесь у нас есть хозяйственные постройки где мы держим курочек и скотину — козу, да корову. Сарай с сеном и зерном. Банька, которая не только моет, но и лечит. Моя Ба травница, знахарка. Она лечит деревенских, помогает в родах, может заговорить испуг. При необходимости подскажет где найти заблудившуюся скотину и с кем гуляет муж от законной жены. И хоть некоторые считают бабулю ведьмой, это не так. По крайней мере вредить она никому не будет, даже за деньги. Ба добрая, но она скрывает какая она на самом деле.

Раньше к ней приходили деревенские женщины с целью навести порчу на соперницу, приворожить чужого мужика или присушить своего покрепче, но бабуля резко пресекала эти просьбы. Она говорила, что не специалист в любовных делах и делать что-то против воли человека никогда не будет. С тех пор с такими запросами к ней не приходили.

Бабы говорили, что зря, потому что это самые денежные просьбы, и если Ба согласилась на них, мы стали бы очень зажиточными. Но бабуля объясняла мне, что на чужом несчастье своего счастья и богатства не построишь. Так мы и жили все эти годы, помогая простым людям, а оплату брали тем, что они могли дать. А иногда бабуля помогала просто так, без оплаты, делясь тем, что нужно человеку: краюхой хлеба, чашкой молока, куском ткани на пеленки новорожденному.

Деревенские говорят, что пятнадцать лет назад Ба со мной на руках появилась в деревне и заняла дом прежней знахарки, который долгое время пустовал. Откуда мы приехали, никто не знал, а Ба ничего не рассказывала.

Бабуля учила меня наукам: читать книги, складывать числа, разбираться в травах. С раннего детства она показывала, как понимать, о чем говорят птицы и звери. Показывала мне духов и учила с ними общаться. Я думала, что все люди это умеют. Но оказалось не все. Это мой дар. А другие считали, что проклятье. И тогда Ба сказала мне делать вид, что я обычная, как все. Ничего не вижу, ничего такого не слышу. Самая обычная, такая же как все деревенские дети. Я согласилась и приняла правила этой игры.

Единственные кто знает меня настоящую, это Ба и мои друзья – брат с сестрой, Тимофей и Аннушка, с которыми мы дружим с раннего детства.

Только они знают про мой дар. А еще, что каждый мой день рождения мне снится один и тот же сон. «Мне года три. На мне нарядное платье принцессы. Няня ведет меня из шикарного огромного дворца с башенками в зеленый сад, утопающий в розах. Мы подходим к пруду. Я поднимаю глаза и вижу красивого мужчину, который стоит рядом с молодой женщиной и понимаю, что это мои родители. Отец поднимает меня на руки и говорит: «Доченька, сегодня ты познакомишься с мальчиком, который станет твоим другом, а потом и мужем. Веди себя хорошо!»

Я не понимаю, что значит «другом и мужем», мне просто весело. Я смеюсь и целую папу. Он опускает меня на землю. Няня берет меня за руку и подводит к воде. Я наклоняюсь и смотрю на отражение в воде. Вижу не себя, а какую-то девушку и рядом с ней няню, но уже постаревшую. Она говорит: «В этом пруду скрыта твоя тайна» и внезапно толкает меня в воду. Я падаю вниз. От ужаса бью руками по воде, пытаюсь поднять голову вверх, на поверхность, глаза заливает водой, ничего не вижу, захлебываюсь и никто меня не спасает. Я погружаюсь всё глубже. Уже под водой вижу как на сверху на меня смотрит что-то страшное - существо с маленькими глазами, горящими зеленым светом, крючковатым носом и клыками как у борова. Жутко страшно. Чувствую как я захлебываюсь водой. Легкие распирает от удушения, барахтаюсь изо всех сил, но иду на дно. Понимаю, что я утонула. В ушах шелестит чей-то голос: “Утопленница. Тут тебе и место”. И когда ноги касаются ила делаю последний выдох и…просыпаюсь вся в слезах».

А вот теперь оказывается, что родители во сне это мои настоящие мама и папа. А няня это моя Ба. Сегодня же, нет, сейчас же мне нужно выяснить всё про этот сон!

Я подбежала к дому и ощутила какой-то странный запах. Воняло как будто дымом, горячим воском и чувствовался легкий запах крови. Здесь были чужие? Ступая на цыпочках, я зашла в сени, поставила ведра с водой и зашла в дом. А там всё вверх дном: посуда на полу, вещи раскиданы, стулья и стол перевернуты.

— Ба, ты где? — крикнула я.

В ответ тишина. Желудок неприятно сжался. В доме никого. Я обошла комнаты, заглянула под кровати и в шкафы. Бабуля исчезла. Может вышла куда?

Я выскочила на улицу, побежала к бане, заглянула, там бабули нет. Ее нигде не было, ни в сарае, ни в хлеву. Теперь я уже знала, бабули здесь нет. Ее вообще НИГДЕ нет. Но мертвой я ее не ощутила. Значит она где-то в междумирье. Не жива и не мертва. Только этого мне не хватало! Мало того, что сегодня день рождения, мало того, что мне надо узнать тайну моего рождения, так теперь еще и это! О-о-о!

Я зашла в дом в поисках зацепок, бабуля обязательно должна мне их оставить. Я должна понимать, где ее искать. Начала осматривать каждый предмет, каждый уголок дома и подошла к большому зеркалу. Через него мы оставляли друг другу послания. На нем кровью было написано: aditus: aqua, vir, speculum.

Я аж застонала:

— Ну, бабуль, ну разве нельзя было проще написать, зачем эти загадки?

В голове зазвучал голос, похожий на голос Ба:

— Софийка, не будь дурой! Ты можешь с этим разобраться. Не зря мы с тобой латынь учили. А вот другим людям совсем не обязательно знать то, что здесь написано!

Я подошла к зеркалу. Еще раз внимательно прочла надпись и крепко ее запомнив, стерла.

В этот момент я услышала, как входная дверь дома открылась. «Бабуля что-ли вернулась», промелькнуло у меня в голове.

Но это была не она.

Глава 2. Нежеланный гость

Я подскочила к двери и опешила. У порога стоял Еремей. Только его мне не хватало!

— У вас тут что, медведь гостил? — спросил вместо приветствия парень. Он с удивлением разглядывал во что превратился наш уютный дом.

— Тебе чего? — грубо ответила я.

— Как чего? Свататься пришел. Я же помню, что у тебя сегодня день рождения. Значит время пришло. Кстати, с днем рождения.

— Угу, — буркнула я вместо спасибо.

Еремей внаглую прошел на кухню, поднял перевернутый стул, сел и вопросительно уставился на меня.

— Ну? Замуж за меня пойдешь или как? Три года уже жду.

— Ты вообще в своем уме? — я аж задохнулась, — у нас тут не понятно что происходит! Ба пропала! Отправила меня за водой, а сама исчезла Здесь кто-то был, кто то ее похитил или не знаю что произошло! А ты замуж какой-то выдумал!

— Да? Исчезла? Ну дела! — Еремей поднялся со стула и вплотную подошел ко мне, — vеня не волнует что тут произошло, разберемся. Исчезла твоя бабка, не исчезла. Пес с ней. Меня волнует выйдешь ты за меня или нет? Причем слово «нет» я не рассматриваю, поэтому какой твой положительный ответ? — с усмешкой произнес он.

Вот же скоморох нашелся, шутить он вздумал. Внутри у меня всё кипело.

— Ты меня три года за нос водила и дольше ждать я не собираюсь! Сегодня же заберу тебя к себе в деревню. Поживешь пока до свадьбы у моей двоюродной сестры. — Ерема осматривал комнаты топчась по полу грязными сапогами.

— А как же сватовство? Ты меня еще не сосватал. У кого будешь просить моей руки? Бабули то нет. — Я лихорадочно искала хоть какой-то предлог отказать Еремею.

— Обойдемся от сватовства, раз бабки твоей нет. Ты же сирота, руки просить не у кого. Поживешь пока у моей сестры, поищем твою бабку пару недель, а не найдется так и черт с ней, без нее свадьбу сыграем.

Еремей подошел ко мне и наклонился ближе:

— И знай, я к отказам не привык! — в его глазах плескалась похоть, а от губ разило луком. Меня чуть не стошнило на этого жениха. «Хрен с луком тебе, а не свадьба», подумала я и вслух ответила:

— Ладно. Я пока будут вещи собирать и дом приберу. Приезжай за мной вечером. И со скотиной надо что-то решать.

— Ну уж нет! — облизнулся парень, — lаю тебе три часа на сборы и забираю к себе навсегда. Скотину зарубим и делов-то. Я поеду пока в деревню вашу, проведаю кое-кого. А то может другую в жены возьму, а тебя служанкой нашей? — хохотнул парень.

«Уж лучше служанкой, чем твоей женой», подумала я, а вслух ответила:

— Хорошо, езжай. Буду собираться.

Еремей вышел, сел на коня и легкой трусцой уверенного в себе человека, поехал в нашу деревню. Он был уверен, что я теперь точно буду его и никуда уже не денусь. До деревни рукой подать. Если на коне спокойным шагом, то минут тридцать и обратно столько же. Он может вернуться и раньше, поэтому я не могу спокойно собираться три часа. У меня нет столько времени!

Я знала к кому он поехал в деревню. От меня не скрыть, что он давно присматривается к Евдокии.

Еремей сам из зажиточной семьи и к Евдокие поехал не просто так. Их родители давно уже хотели их сосватать, но Еремей прицепился ко мне как банный лист. С родителями Евдокии он делает вид, что готов её взять в жены, просто нужно подходящее время. А мне говорит, что хочет меня сосватать. Но я прочитала его темные мысли. И знаю, что на самом деле он задумал. Ерема считает себя самым умным. Он думает, что всех обвел вокруг пальца, но это не так. Я знаю, что у него на уме на самом деле. И я не дам исполниться его отвратительным планам.

У меня оставался буквально час на сборы и время на побег. Я не собираюсь замуж за Еремея. Да и он, если говорить честно, не собирался брать в законные жены нищую сиротку. Просто хотел поглумиться, а тут такой шанс выпал. Я точно знаю, что мой суженый по судьбе другой.

Сейчас мне нужно разобраться со своими проблемами, которые нарастали как снежный ком. А не вот это вот всё якобы сватовство и житьё в чужой семье.

Я лихорадочно собирала вещи в котомку. Бросила накидку, немного хлеба, монет, которые скопила бабуля на черный день. Вот этот черный день и настал и прямо в день моего рождения. Вот так совпадение! Но куда бежать? В голове зазвучал голос Ба: «Софийка, беги в город. Там постарайся попасть во дворец прислугой. Или помощницей кухарки, да хоть кем. А дальше разберешься».

Сегодня проблемы липли на меня как мухи на мед. Проблема номер один — подальше убежать от Еремея. Проблема номер два — найти бабулю. Проблема номер три –— узнать тайну и найти родителей. Проблема номер четыре — добраться до города и устроиться на работу во дворец.

— Дорогие боги! Я надеюсь это все проблемы на сегодняшний день? Спасибо вам большое, столько подарков мне на день рождение! Не стоит скромничать, но надеюсь больше ничего для меня не припасли? — со злостью бурчала собирая котомку.

Я еще не знала, что сюрпризы и подарки на этом не закончились. Столько событий в один день у меня ни разу не было, за всю мою восемнадцатилетнюю жизнь.

Глава 3. Друзья и недруги

Еремей из соседней деревни считался у всех местных девушек завидным женихом. Сам родом из хорошей, большой семьи. Мама, папа, братья и сестры, бабушки, дедушки - полный комплект. Он был самым младшим ребенком, залюбленным. Всё ему позволяли и ни в чем не отказывали. Еремей привык жить на всем готовом. Семья у них была работящая. Но Еремея никто особенно не напрягал. Тем более, что для сезонных работ всегда нанимали работников со стороны. Семья жила в большом доме. Старшие братья и сестры уже обзавелись своими семьями и жили рядом, в этой же деревне.

Неженатым оставался только Еремей. Местные девчонки сохли по нему, понимая, что на ком попало он не женится. Некоторые пытались его приворожить своими способами, но у них ничего не получалось. Ходили к моей бабке знахарке с просьбой помочь, но та гнала их приговаривая: “Любовь неподвластна магии. Приворотом можно только черта привлечь!”

В глазах местных невест Еремей считался красивым: чуть выше среднего роста, худощавый, но жилистый. Со светлыми, почти белыми волнистыми волосами, зелеными глазами. Парень знал себе цену, поэтому с легкостью флиртовал направо и налево. Сыпал шутками, не всегда уместными, пел частушки и песни ужасным голосом. Все же медведь наступил ему на ухо и даже немного потоптался.

Но у него имелся талант – в любой компании он был ее душой. Мог рассмешить, развлечь, спеть и станцевать. С ним никому не было скучно. Но иногда его становилось слишком много. Он требовал к себе внимания еще и еще.

Пока я была ребёнком, также дружила с местными детьми в своей деревне и в соседской. А когда мы стали подростками, тут начались первые влюбленности, обиды и зависти. Дети научились судить по внешности и достатку. Не все были из полных, обеспеченных семей. Не все были с красивой внешностью. Не у всех были яркие таланты и способности. Дружные в детстве мы разошлись и стали сбиваться в свои компании по определенным признакам.

Я ко всем ребятам относилась ровно. Ни в кого не влюбляясь чувствовала, что здесь нет моего суженого и что я предназначена для совсем другого человека.

Все девчонки и мальчишки это мои друзья. Но чем старше мы становились, тем больше разногласий возникало. Я все чаще предпочитала общество Аннушки и Тимофея, вместо компании друзей Еремы.

Когда мне исполнилось пятнадцать, вдруг Еремей заявил:

— София, ты знаешь сколько девчонок вьется вокруг меня, но я решил выбрать тебя. Когда тебе исполнится восемнадцать, я тебя сосватаю. Я так решил.

— Ерема, ты так больше не шути. Ты умеешь это делать лучше, — я попыталась отмахнуться, чем очень разозлила парня. Еремею стало обидно, мало того, что я ему, ЕМУ! отказала, так еще и намекнула, что он совсем не умеет шутить.

— Это не шутка, дура! Я из хорошей, полной семьи, у нас есть достаток, земля, скотина. А ты нищая сирота, живешь в лесу как кикимора, с бабкой полоумной. Да ты молится на меня должна, уже сейчас! Я оказываю тебе честь стать в будущем моей женой, а ты кобенишься!

И тут я поняла, что спорить с ним бесполезно. Он как всегда думает, что самый умный и лучше всех знает как надо жить другим.

Как раз после этого разговора я аккуратно и незаметно свела нашу дружбу на нет. Перестала ходить в гости в их деревню, посещать местные праздники и вообще отказалась считать Еремея своим другом. Ведь помимо его слов, я услышала то, что он на самом деле ДУМАЕТ и мне это совсем не понравилось.

Еремей понял, что перегнул палку, но отступить назад ему не позволяла гордость. С одной стороны я ему действительно нравилась, как друг и как девушка. Но он понимал, что вряд ли сможет на мне жениться, ведь он считал себя богатым, умным и красивым. А меня бедной сиротой без приданого. Нет, у него должна быть другая жена, тоже из обеспеченной семьи, с хорошим приданым, с родителями. Любовь, любовью, но это не главное. Еремей был расчетливым и далеко не глупым. Просто пока молодой, в нем бурлили гормоны сбивая с толку и с правильного расчета.

***

В деревне, на краю которой обосновалась мы с бабулей, жила семья Евдокии. Здесь она считалась зажиточной. Евдокия старшая в семье, моя ровесница была первой красавицей на деревне. Высокая, чуть полноватая, с густой толстой косой, черной как смоль. С темными глазами, черными бровями, с громким голосом и слишком уж кипучей энергией. У Евдокии было два младших брата и родители. Отцу принадлежала мельница, поэтому приданое для дочери он подготовил хорошее.

Все знали, что Евдокия скорее всего выйдет замуж за Еремея из соседней деревни. ОН самая подходящая партия. Тем более других деревень в округе не было, а ехать куда-то далеко в поисках невест и женихов, никто не собирался.

Евдокия считала, что конкуренток у нее нет и быть не может. Аннушку из соседней семьи, мою подругу, худенькую, рыжую с веснушками, она в упор не видела. Меня считала нищей бледной молью. Есть у меня такая особенность, я могу прикинуться самой обычной так, что меня даже не запомнят. Надену просторный сарафан скрывающий фигуру, спрячу волосы под ситцевый платок, на лице ни грамма краски и всё, абсолютно не запоминающаяся внешность.

“Ни кожи, ни рожи”, — презрительно говорила мне в след Евдокия. Но я к этим выпадам на свой счет относилась спокойно. Не хотела привлекать к себе лишнего внимания. Хочет завидовать, пусть. Я знала, что она мне завидует, хотя повода и не было.

А вот Аннушка мною любовалась. Я слышала ее мысли. Она замечала мои густые, вьющиеся волосы русого цвета с пепельным оттенком, правильные черты лица, удивительный цвет глаз. У меня странные глаза. В обычном состоянии они голубые, но меняют оттенок в зависимости от моих эмоций. Когда я в отличном настроении радужка ярко-синего цвета. Когда я сильно гневаюсь, цвет становится темно синим, почти фиолетовым. От страха глаза приобретают такой бледно голубой цвет, что становятся чуть ли не белыми и это пугает всех, кто в этот момент заглядывал мне в глаза. Моя внешность позволяет мне преображаться в кого угодно, хоть в простенькую нищенку, хоть в яркую красотку. Дело лишь в соответствующей одежде, макияже и настроении.

Глава 4. Ричард обретает свободу

Чем сегодня заняться? Поехать на охоту или на рыбалку? Или просто погонять по полям, да лугам? Скучно сидеть во дворце, когда на улице такое лето. Погода роскошная, еще не жарко, гнуса нет. Вчера отец сказал, что сегодня будет особенный день. А особенный он тем, что наконец-то я буду свободен от клятвы взять в жены соседскую принцессу. Не, ну я так-то не против, если бы я ее хоть раз видел во взрослом возрасте. Но жениться на непонятно ком, увольте. Да, нас сосватали еще в детстве. Ей тогда было три года, а мне хоть и одиннадцать, но я мало что помню из того дня.

Помню лишь, что мы долго-долго ехали в это королевство. Нас хорошо встретили, вкусно накормили. Там красивый, величественный дворец. Много красивых женщин и статных мужчин. Потом помню, что на задворках сада рубил высоченную крапиву длинной палкой, представляя что дерусь с врагом. А еще помню, что в саду был небольшой пруд, куда я опустил кораблик поплавать, который нашел в зале у отца невесты. Кораблик был из тяжелого металла, поэтому не поплыл по воде, а тут же героически затонул. И еще запомнились яркие вспышки разноцветного салюта, который пустили вечером в честь помолвки. А свою невесту не помню вообще. Ну была там какая-то мелкая девчушка, путалась под ногами. Но зачем она мне, если тут такая крапива! Такой кораблик! Такой салют!

— Рич, какие планы на день? — ко мне заглянул Матвей. — Не хочешь прогуляться? Погода прекрасная!

Матвейка мой друг с самого детства. Его мать служит у нас кухаркой. Она так готовит, как никто во всех королевствах. Я еще удивляюсь, что мы все от такой вкусной еды не катаемся колобками по дворцу. Матвей старше меня на три года, но тоже еще не женат. Всё мной занимается. Это он научил меня ездить верхом на лошади, стрелять из лука и держать меч. Он обучил меня охоте и рыбалке. Матвей мой лучший друг и учитель. Он типичный русский богатырь: среднего роста, крепкого телосложения. Обычные волосы, обычные глаза, я не разглядывал. Матвей серьезен и обстоятелен. Люблю над ним подшутить.

— Мотя, я так тебя ждал! Только тебя и ждал, дружище! Конечно пошли гулять! — с объятиями полез я к другу.

Матвей отступил на шаг.

— Рич, давай, соберись. Надо не просто погулять, надо решить, что делать дальше. С сегодняшнего дня ты официально свободен. А значит тебе надо начинать искать новую невесту и объявлять помолвку.

— Мотя, тебя послал отец, чтобы ты испортил мне всё настроение? — пробурчал я. — Дайте мне хоть какое-то время побыть абсолютно свободным от всяких обязательств. Я не против невесты, но эти «ты должен, ты обязан» у меня уже в печенках сидят!

Я подошел к окну, распахнул створки. На меня шумом обрушилось теплое июньское утро с птичьими трелями и запахом свежескошенной травы.

— Мотя, что сегодня на завтрак приготовила твоя матушка своему господину? — я с хрустом потянулся ощущая каждую косточку молодого сильного тела.

— Сырники из свежего творога, мой господин, с жирной сметаной и гренки из белого хлеба с деревенским липовым медом, — отчитался Матвей.

— Годится! Ваш господин заранее доволен!

Мотя знал, что я обожаю продукты привезенные из деревни. Люблю простую еду без особых заграничных изысков. Для меня чем проще, тем лучше. И сытнее. Хотя казалось бы, роскошный дворец, деревенская еда и моё имя - Ричард. Несколько странно для наших мест, вы не находите?

На самом деле это дань моде. Примерно лет тридцать назад, когда вдруг стало цениться всё заграничное, королевских отпрысков стали называть иностранными именами. Матушка моя Ольга, а отец Василий, но меня назвали Ричард. Рич, как сокращенно называли меня самые близкие. Несмотря на заграничное имя я обожаю всё местное: одежду, кухню, природу, людей. Вот такой я немодный.

Я оделся по летнему: просторная рубашка, штаны из хлопка, высокие сапоги. Наскоро умылся и пошел завтракать. Матушка с отцом наверное заждались. Вышел из своих покоев и направился в столовую. Во дворце царила прохлада, чего не скажешь о наступающем дне. На улице ни облачка, ни ветринки, только птицы орут как очумелые. К дождю что-ли? Но погоду предсказывать я не умею и вообще ничего предвидеть не могу. Нет у меня таких способностей. Я же говорю, обычный парень. Так сразу и не скажешь, что королевский сын. Мы с Мотей иногда переодеваемся простолюдинами и ходим так в город, на ярмарки к деревенским. Мне главное шляпу надеть, да шрам на лице замазать, иначе меня сразу узнают.

Шрам на щеке – это моя особенность. Он появился, когда меня сосватали. Как он появился я не помню. Но родители рассказывают, что во время праздника, после салюта, небо резко заволокло черными тучами, похолодало, внезапно поднялся сильнейший ветер, который подхватил меня и швырнул в заросли кустов. Говорят, я пролетел метров на двадцать прежде чем упасть. Гроза бушевала тогда три дня и три ночи. Градом побило все огороды у деревенских и всходы на королевских полях. Благо это было начало лета, так что успели посадить овощи заново, иначе в стране точно был бы голод. Ну а я отделался испугом и шрамом. Теперь у меня небольшой шрам на правой щеке. Именно тогда пропала девочка, невеста моя, исчезла в первый же день грозы, вместе со своей нянькой. Такая вот загадочная история.

Я зашел в столовую. За длинным столом сидели матушка и отец. За их спинами стояла прислуга, а на столе было столько еды, будто это не завтрак, а званный ужин для десятка гостей. Но это было сделано специально, вся еда после нас пойдёт вниз, в столовую прислуги. Они питаются у нас как короли, только что не за нашим столом. Мы считаем это справедливо. Хорошим работникам – хорошая еда.

— Доброе утро, матушка, доброе утро, отец. — я поздоровался с родителями и поцеловал их.

— Ричард, сынок, где ты ходишь? Мы уже приступили к трапезе. — Матушка погрозила мне пальцем. — Давай ешь, у нас сегодня важный разговор о твоем будущем. Надо все обсудить и принять решения.

Ох уж эти решения! Еще не начали, а уже бесят.

— Приятного аппетита, дорогие родители! Давайте же сначала поедим!

Глава 5. Портал снова открыт

Выпровадив Софию с ведрами за водой, знахарка знала, у нее совсем мало времени. Нужно сделать всё так, будто она не убежала, а ее похитили. Пока ни София, ни другие не должны ничего знать. Бабушка давно уже придумала план, как это провернуть.

“Сегодня рассеется заклятье, которое действовало пятнадцать лет и София станет уязвимой. Этого допустить нельзя, еще не время. Ведьма которая все эти годы ведет охоту за внучкой не дремлет. Пора организовать Софии новое перемещение, которое столкнет ее со своей судьбой. София должна убежать из дома и встретиться со своим суженым. Здесь ей оставаться нельзя. Тем более притащится этот противный Ерема”.

Конечно, знахарка могла напоить его каким-нибудь зельем, чтобы он отвалился и на километр не приближался к внучке, но та выросла и должна уметь сама за себя постоять. Часто именно так выражается истинная любовь - не мешать и позволять любимому человеку совершать свои ошибки, делать свои выборы. При этом всегда быть рядом и в случае чего утешить и поддержать.

“Так. Сначала нужно сделать вид, что здесь были чужие”. Бабуля перевернула вверх дном столы и стулья, достала вещи из шкафа и раскидала их по всему дому, разорвала занавески, рассыпала муку и крупу. Разбила чашки и тарелки. Надо показать, что здесь была борьба. Бардак получился знатный!

“Теперь надо сотворить мощную грозу, которая поможет исполнить задуманное”. Ба вышла на улицу, быстро развела огонь в небольшой железной миске. Кинула в пламя корень любистока, веточки можжевельника, семена сон-травы. Добавила каплю крови, сок корня валериана и слезу младенца. Произнесла заклинание и когда огонь сильно разгорелся вылила на него ушат колодезной воды.

“Сегодня будет отличная гроза! С сильным ветром, мощными потоками воды, густым туманом, который скроет то, что нужно спрятать” — знахарка была довольна. Но оставалось еще одно дело. Она зашла в дом, подошла к большому зеркалу, которое стояло у шкафа, уколола палец, выдавила капли крови и оставила послание для внучки.

“Ничего что на латинском, она разберется. София умная. А вот другим не надо знать, что здесь написано” и с этими словами знахарка шагнула прямо в зеркало и скрылась в глубине портала.

***

Лето дышало густыми ароматами полевых цветов и луговых трав. Легкий ветер доносил мелодичные звуки колокольчиков пасущегося скота. Огромные стада не спеша занимались своим делом: жевали траву и отдыхали в тени деревьев. Ласково светило солнце и легкий ветерок обдувал нас. Мы молча шли. Было так спокойно и хорошо, что даже не хотелось, да и лень было разговаривать.

Подойдя к ручью, мы спешились и решили напоить коней, и сами захотели полежать в тени вековых лип.

— Мотя, как думаешь, — задумался вдруг я, — а если бы тогда моя невеста не пропала, мы бы с ней на днях сыграли свадьбу?

— Ну, да, — ответил друг, — поженились бы и жили долго и счастливо, пока смерть не разлучила бы вас.

— А что если бы мы хоть и помолвлены, но не любили бы друг друга? Что тогда?

— А какая разница? Всё равно бы вас поженили. Таковы условия вашей королевской жизни. Это мы, простолюдины, можем жениться по любви. Вы женитесь из-за выгоды.

— Да уж. Получается в какой-то степени даже хорошо, что моя невеста пропала? И теперь я могу найти себе жену не только из-за выгоды, но и по любви? Выбрать ту, которая мне понравится?

— Тут я тебе не советчик. Скорее всего не только ты будешь решать, кто будет твоей невестой, но и твой отец. Да и маменька тоже. Таковы правила игры, Рич. Ничего с этим не поделаешь. Таковы правила предусмотренные твоим высоким положением.

— Эх, Мотя, друг! Как же мне иногда хочется проснуться и вот я не наследный принц, а простой деревенский парень…

— И живешь ты в нищите, — перебил меня Мотя, — на заднице плохо заштопанная дырка, в желудке пусто, ноги в грязи и спишь ты в хлеву, да? Так хочешь?

— Конечно нет! Я хотел бы быть простым, ОБЕСПЕЧЕННЫМ, деревенским парнем. Чтобы семья у нас была большая, работящая. Много скотины, большой кусок земли, мельница там, что еще? — продолжал я мечтать.

— А еще луга, поля, деревни, замок и вот ты уже наследный принц. И отец решает на ком тебе жениться. — засмеялся Мотя.

— Фу ты! Снова к тому же пришли! Ладно, пошли дальше, в лес гулять. Там посвежее будет. На полянах как-то жарко становится.

Мотя поднялся и залез на коня:

— Жарко, потому что погода меняется, начало парить, как перед грозой.

— Мотя, ну какая гроза, а? Посмотри на небо! Ни облачка, ни тучки, чего выдумываешь? Суеверный стал, ужас просто, как бабка-чернявка с ярмарки.

— Сам ты бабка, — буркнул Матвей, — я матушке верю. Вот увидишь, гроза будет. матушка редко ошибается.

— Да будет, будет, поехали уже! Вот же нудный друг мне достался.

И мы потихоньку направили коней от ручья в сторону леса.

Глава 6. Еремей в ярости

Сказав, что вернется через три часа, Еремей отправился в деревню проведать Евдокию. Он уже точно знал, что никогда не женится на мне.

— Ох, не моего поля эта ягода. Не для нее мамаша ростила сыночка, — похохатывал он. — Мало того, что сиротка, так теперь и бабка ее пропала. Видимо леший в лес утащил, полоумную. Теперь даже и руки просить не у кого, разве что у лешего, — продолжал остроумничать Еремей.

Он ехал не спеша, наслаждаясь летней прохладой густого леса, зная, что никуда я теперь не денусь.

— Заберу ее к себе, объясню родителям, что помогаю сиротке, пусть за скотиной ухаживает. Лишка нюхнет тяжелой жизни и тогда сделаю ее своей любовницей. Для сиротки это будет большая честь, ведь сам барин ее привечает. Никуда не денется, будет еще благодарить меня за такую жизнь.

Еремей ехал гордо задрав подбородок, погруженный в сладкие мечты, которым не суждено было сбыться.

За поворотом показалась деревня. Еремей знал здесь каждый дом, каждую тропинку, ведь он был тут частым гостем.

— Заеду к Евдокии, на разведку. Узнаю, что нового. Заодно и решу, стоит ли просить ее руки или нет. А то может какую другую богатую невесту себе присмотрю, с еще большим приданым, — Ерема продолжал юморить сам с собой.

Подъезжая к дому будущей невесты парень был вне себя от гордости от того, какой он умный. Его лаем встретила собачка Плюшка.

Еремей спешился с коня,

— Пшла вон! — грубо отпихнул собаку ногой, привязал коня к ограде и зашел в дом. — Есть кто дома? — крикнул гость.

На встречу ему вышла Евдокия. Высокая, крупная, статная. “Кровь с молоком”, — восхищенно подумал Ерема. “Вот она будет хорошей женой и детей сможет родить много, не то что эта мелкая Софийка”.

— Ну я дома! — ответила черноглазая красавица и голос ее сочился медом. Хотя все в округе знали, что у Евдокии голос громогласный. Она если гаркнет, то и оглушить может.

— Здравствуй, ненаглядная! Родители твои где? — у Еремы тут же родился план.

— Так матушка к папеньке пошла, на мельницу. А ты чего хотел? Уж не свататься ли? — ласково улыбнулась девушка, — или все еще выбираешь, между мной и сироткой этой, замухрышкой серой? — В голосе Евдокии зазвучала обида.

— Ну, что ты, краса моя! Какая сиротка! Конечно, я приехал поговорить с твоими родителями, чтобы обсудить наше сватовство.

— Ты смотри, Ерема, я себя в обиду не дам. Если обманешь, шкуру с тебя спущу! — сверкнула глазами Евдокия.

“Она может”, — промелькнуло в голове у Еремы и он вдруг ощутил легкое, приятное щекотание внизу живота.

— Родители приедут к вечеру. Так что давай с разговорами приезжай-ка завтра, поутру. Мы все будем тебя ждать, — голос снова напитался медом, — а теперь езжай, милый, не задерживай меня, — и девушка ушла к своим младшим братьям.

Ерема подумал, что он бы хоть сейчас взял в жены Евдокию и увез к себе домой. Уложил бы ее на кровать, раздел и…бабочки запорхали в у него в животе и в голове. Вдруг подумалось, что не нужна ему София. Да и как работница и как любовница не нужна. Но тут взыграла гордость. “Вот если бы она в ногах у меня валялась, а я бы отверг ее любовь, это было бы одно. Но как она посмела отвергнуть меня? МЕНЯ? Нет, так просто я ей этого не прощу. Сначала она мне за все ответит, а дальше видно будет”.

Ерема вскочил на коня и поехал назад, за мной.

Подул ветерок, погода начала меняться, надо было ехать побыстрее, чтобы успеть до грозы.

Путь в обратную сторону занял меньше времени. Еремей всю дорогу думал о Евдокии, о том, какая она красивая, какая сильная и страстная. Воображение рисовало ему эротичные картинки с участием черноглазой невесты.

Подъезжая к нашему дому, Еремей окончательно решил сказать мне, что не нужна я ему. Он вслух раговаривал с самим собой, репетируя, что скажет мне, как приедет:

“Я тебя отпускаю. Катись на все четыре стороны. Но если вдруг тебе нужна помощь, то я как благородный человек всегда готов предложить работать у нас скотницей”. Погруженный в сладкие грезы, Еремей сам удивился своей щедрости и милосердности, да так, что аж слезы навернулись от умиления своей доброты.

Вот показался дом. Ерема спокойно подъехал, не спеша слез с коня и с ощущая себя величайшим благородным человеком, вошел в дом.

— София, я вернулся! Ты где?

В ответ тишина. В доме все было так же вверх дном, и ни одной живой души. Парень походил по дому заглядывая во все уголки комнат. Поискал во дворе, в огороде, в хлеву. Меня нигде не было. И тут он вдруг понял, я сбежала. Вот так просто, взяла и сбежала от него. ОТ НЕГО!

— Вот дура! — заорал Ерема, — а я то идиот, хотел ее отпустить и простить, а она так со мной?! Наплевала на мои чувства, предложенную руку и сердце и сбежала! Никогда я ей этого не прощу!

Ерема уже забыл все, о чем думал несколько минут назад: о своем благородстве, о любви с Евдокией и о прощении. Гнев застилал ему глаза, а гордыня разрывала сердце.

— Ну держись! — в ярости орал парень забираясь на коня, — найду тебя и всё, не отпущу! Сначала будешь скотницей, убирать за самыми грязными и вонючими свиньями! Потом лишу девственности и буду тебя использовать когда захочу. А как надоест, выдам замуж за самого горького пьяницу из деревни, чтобы ты и дальше жила в грязи и нищете!

Эти мысли Еремы о моей тяжкой доли в его доме были для меня известны. Я обнаружила их в голове у парня задолго до того, как он сказал их вслух.

Ерема не щадя коня мчался в лес. Он знал куда ведут все дороги из деревни - в город. “София явно далеко не убежала. Она без коня, пешком, я быстро ее найду. Тем более, что лес там не очень густой, много полян, кустарников, ей негде будет спрятаться. А уж как найду, месть моя не будет знать границ!” — шипел красный от злости Ерема вглядываясь в очертания леса, чтобы не пропустить свою добычу.

Глава 7. Дождь смоет все следы

Наскоро собрав вещи и прихватив немного денег я была готова к побегу. Еще раз повертела в голове слова написанные бабулей, чтобы точно не забыть: aditus: aqua, vir, speculum. Подошла к зеркалу и оставила свое послание двойняшкам. Я знала, что они точно сегодня придут поздравить меня с днем рождения.

«Аннушка и Тимоша! Моя Ба исчезла, я не знаю, что с ней приключилось, но догадываюсь, поэтому отправляюсь на поиски. Пожалуйста присмотрите за скотиной и домом. Я обязательно вернусь. Ваша подруга навеки, София».

Не стала ничего писать для Еремея, надеюсь он и это послание для двойняшек не увидит. Ему будет не до того.

Схватила котомку, еще раз оглядела дом. Слезы навернулись от того хаоса, в который превратился наш уютный дом. Но плакать некогда, надо искать Ба. Вышла из дома. Воздух сгустился, жара стояла густой стеной. Птицы замолчали. И хотя небо было ослепительно чистым явно чувствовалось приближение грозы. Надо быстро бежать, пока стихия не разгулялась. До ближайшего города было не очень далеко, если ехать на коне, всего-то пару дней. А вот пешком гораздо дольше, но выбора у меня не было. Если повезет, кто-нибудь подбросит до города. Туда постоянно отправляются повозки с продуктами. Главное выйти на большую дорогу и избегать встречи с Еремеем, он может поехать искать меня в город.

Я быстрым шагом шла по направлению к большой дороге, но параллельно ей, скрываясь в лесной чаще. Здесь все тропинки были мне знакомы. Сколько раз ходили по ним с бабулей за травами, не счесть. Я очень хорошо знаю этот лес, куда бы ни пошла, нигде не заблужусь.

Я шла и думала над словами, оставленными бабулей на зеркале. Не то чтобы мы с ней отлично знали латинский язык, но травницы работают в том числе по старым книгам, где многое пишется на латинском. Поэтому перевести фразу не составило труда. Она значила «Вход: вода, мужчина, зеркало». Но расшифровать, что за вход, какая вода, откуда мужчина и точно ли Ба имела ввиду зеркало? Может не зеркало, а отражение? Хотя что это меняет?

Я шла уже час. Еремея не было ни слышно, ни видно. Это хорошо, может подольше задержится в деревне. Или вообще от меня отстанет. Погруженная в свои мысли, пытаясь расшифровать послание бабули и стараясь не сбиться с пути, я не заметила как погода начала меняться. В лесу пока ничего не предвещало ненастья. Лишь птицы смолкли и установилась подозрительная тишина. Солнце еще светило, но на небе уже забегали облака, превращаясь из редких, белых, в густые, темные. “Кажется дождь собирается”, подумала я. Надо бы найти какое-то убежище, чтобы переждать грозу. Как назло вокруг ничего наподобие пещеры, склона, старой избы не было. Наоборот, сплошные поляны с редкими деревьями. Надо зайти поглубже в лес, можно будет укрыться хотя бы у между мощными корнями старых дубов. Понятно, что от сырости это мало защитит, но хотя бы от ветра и молнии поможет.

Я ускорила шаг, внимательно оглядывая все вокруг. Сейчас не время думать над своими проблемами, нужно решить новую, куда спрятаться от непогоды? Назад не пойду, да и не успею, гроза начнется примерно через полчаса. А может и раньше, уж очень быстро меняется погода.

Я шла в сторону густых деревьев как вдруг услышала топот копыт и крик Еремея:

— София, дорогая моя, куда же от меня побежала? Я же знаю, ты где то совсем рядом, далеко от меня ты не уйдешь!

Я прижалась к стволу растущей рядом огромной сосны. Аккуратно присела поближе к корням и осторожно выглянула. На расстоянии метров двухсот, между деревьев показался Еремей на коне. Он меня не видел, но его конь мог почуять прячущегося человека. Только этого мне не хватало! Всё, что угодно, лишь бы не попасть в лапы Еремея.

Я лихорадочно думала, что же делать? Если я начну перебежками бегать от одного дерева к другому, Еремей меня точно заметит. Если буду сидеть тут, его конь почует меня и подойдет. Оставалось только молится всем богам.

Погода ухудшилась. Небо заволокло тучами, похолодал и усилился ветер, начали пролетать редкие капли дождя, вдалеке раздавались глухие раскаты грома.

***

— София, я все равно тебя найду! От меня не убежишь! Лучше сейчас выходи сама, иначе конь тебя найдет и месть моя будет страшной! Ладно, не бойся, шучу я, шучу. Выходи по хорошему, а?, — Ерема по поведению коня понял, что София где-то рядом. Эти чертовы лошади тоже любили Софию, как и она их. Но сейчас эта любовь могла навредить девушке.

“Еще чуть-чуть и мы найдем тебя”, — решил затаиться Ерема, чтобы не спугнуть Софию. “Давай, иди к ней”, тихонько шептал Ерема на ухо коню. Тот послушно шел на запах девушки. Расстояние между ними сокращалось.

Как вдруг раздался оглушительный раскат грома и в землю вонзилась острая молния, как раз между конем и сосной, под которой сидела девушка. Конь перепугался, встал на дыбы и рванул прочь с поляны, из леса, подальше от грозы. И как ни пытался остановить его Ерема, конь будто бешеный закусив удила мчался словно за ними гнался сам черт.

Раздался второй, еще более мощный раскат грома. Небо моментально заволокло чернеющей тучей, которая клубилась выпуская на землю мощные вспышки злых молний. Грохот нарастал. На землю упали первые капли дождя и разом обрушилась стена воды. Вокруг бушевала стихия.

И я уже не знала здесь ли Еремей или уехал. Но поняла, вот он мой шанс, несмотря на грозу, пока темно и льет дождь, надо бежать только вперед. Потом, после ненастья, найду дорогу.

Я пригнувшись к земле рванула сквозь стену воды вперед, не разбирая куда бегу. Всё смешалось – вода, грязь, листья, трава, хвоя, кора. Я не бежала, я почти летела. Ветки деревьев жестко хлестали меня по лицу, по рукам. В ступни впивались хвойные иголки, колючие шишки. Я то и дело поскальзываясь на мокрой земле и падала в огромные лужи. Вся, с ног до головы была заляпана грязью.

В голове промелькнула мысль: «Вот так выглядит свобода, а не теплой сдобой и уютной постелью». С днем рождения тебя, София. С праздником, дорогая.