Ситка 2. Забытая история

Пролог

12 лет назад

Мокрый, липкий снег хлещет в лобовое стекло. Плотное, белое полотно покрывает машину мгновенно и «дворники» просто не справляются.
Девушка за рулем изо всех сил старается держать этот мир в фокусе, но реальность то и дело ускользает от нее. Она проваливается в другую реальность. На остров Баунти, где теплое солнышко ласкает ее кожу. Где круглый год «акуна-матата», и можно ни о чем не думать.
Нюхать и балдеть.
Где «снежок» можно купить в каждом доме, а если ты дашь доллар, то сможешь взять себе в рабы целого человека.
Горячие волны из печки «мерседеса» заставляли щеки брюнетки пылать, она так разомлела, что практически не следила за дорогой. Потянулась к магнитоле, что бы сделать звук погроме, руль повернулся за ее неуклюжими, размашистыми движениями.
После чего последовал удар.
Брюнетка вздрогнула и вскинула глаза, как раз в тот миг, когда что-то небольшое пролетело вверх, смахивая мокрый снег с лобового стекла. Женщина ударила по тормозам и машину понесло вперед по скользкой дороге.
Пару мгновений паники и автомобиль замер. Музыка продолжала кричать из колонок, дворники – смахивать снег с лобового.
Девушка воровато глянула в зеркало заднего вида, пытаясь разглядеть в пурге, сбитого оленя или волка… Но только животные не носят в куртки.
Брюнетка гулко сглотнула, медленно осознавая, что позади ее автомобиля лежит маленький человек. Ребенок. В красной куртке. Она спешно выбралась из машины и поспешила к пострадавшему. Коснулась его плеча, желая помочь, оказать помощь, но ее опьяненный наркотиком мозг осознал – поздно.
Она только что убила Алекса Рорка.

Семь лет спустя
Мокрая, тяжелая земля с трудом набиралась в лопату. Мощная, мужская фигура закидывала комья земли в узкую могилу. Лопата за лопатой.
Он смахнул с лица длинную прядь волос, и каплю пота, что струилась по его лбу. Взмах. Перестук комьев по крышке деревянного, самодельного гроба.
Взмах. Перестук. Взмах.
Музыка для ушей.
Он потратил два часа на то, что бы выкопать могилу. На закапывание ушло в разы меньше. Окружающая его темнота умиротворяла. Впрочем, как и то, что он только что сделал.
Закончив, здоровяк достал сигареты и закурил, выпуская клуб сизого дыма в темное небо Ситки. Тлеющий огонек совсем не освещал его лица, но он знал, что если его увидят, то точно узнают. Правда, курильщик так же знал, что здесь никого не будет в этот час. Час перед рассветом самый важный, а сон в это время самый крепкий.
Докурив, мужчина бережно затушил окурок и спрятал в карман, что бы не оставлять после себя следов. Нет, он не глупец. На окурке могла остаться его слюна, а значит – ДНК. Ему важно, что бы никто не узнал об этом.
Затем ночной копатель подхватил свою лопату и двинулся к машине. Старый, ржавый пикап он припарковал подальше от камер, в лесу. Там, где его никто не увидит.
Закинув ее в багажник, мужчина сел за руль и тихо включил кантри.
Спокойствие. Вот что он сейчас ощущал.
Он сделал хорошее дело. Правильное.

Глава 1. Лед тронулся

Фрэнк

Ситку лихорадило. Он почти забыл об этой маленькой особенности их городка. Население всего девять тысяч, отрезанные от «большого» мира, жители были обречены вести суровый образ жизни. И каждая городская новость – безусловно, событие.
К тому же такого рода.
Остин Кауфман сгорел в своем лесном домике, после того как пустился в бега из федеральной тюрьмы. По сути, весть для криминальной сводки. Но было одно «но». Беглый преступник прежде служил в полиции Ситки и возглавлял весь отдел. Проще говоря, номинально значился шерифом.
Теперь же, когда Фрэнк занял место своего приятеля, что на поверку оказался тем еще подлецом, ему было немного неловко. Бывший шериф Ситки, его товарищ, друг – оказался бандитом, который избивал жену и собственного ребенка. Покрывал подпольный бордель и торговлю наркотиками. К тому же, Фрэнк был готов побиться об заклад о том, что его старший брат – Томас, по совместительству мэр Ситки, скорее всего был осведомлен о делах брата. И очень странная смерть бывшего мера наталкивала на определенные подозрения в адрес шерифа.
Рорк молча бродил вокруг пепелища дома Кауфмана, прикидывая, как могло произойти возгорание тут, среди снега и леса.
- Определенно есть запах бензина, - замечает коп из техаса, темнокожий Идрис.
Рорк поворачивается к нему и окидывает мужчину скептическим взглядом.
Одет с иголочки. Дорогое пальто, которое явно не по погоде здесь, шло в разрез с суровой модой Аляски. Безразмерные пуховики и огромные шапки. И побольше, что бы уберечь от мороза.
Но казалось, яркого южанина ничто не могло свернуть с намеченного пути.
Фрэнк проследил взглядом в указанном направлении и присел там. И правда, место заинтересовавшие техасца пахло бензином. Рядом валялась истлевшая канистра.
- Да, похоже на поджог… - тянет Рорк задумчиво.
Чуть поодаль от пепелища стоят еще двое – лесник Лехтонен и брат погибшего Остина, Джек.
С момента, как они нашли пожарище уже минуло два дня, но им везло. Снег прекратился, так что они приходили еще и еще в надежде найти новые улики. Только проблема в том, что их тут не было. Словно бы прилетела фея и облила тайное убежище шерифа горючим и сожгла к чертовой матери.
Джек Кауфман скептически посмеиваясь, произнес:
- А с бывшей Остина говорить не пробовал, Фрэнк? Очевидно же, что это ее рук дело.
Шериф Рорк распрямляется во весь свой гигантский рост и оборачивается на смазливого красавчика, что топчется у своей машины.
Младший брат Остина, пилот Джек Кауфман выглядел озлобленным. Оно и понятно. Закостенелый холостяк всегда и во всем винил женщин. Но ведь и Остина сложно назвать ангелочком. Две жены, и обе развелись с ним со скандалом. Первая просто сбежала от него в ночи, оставив документы о разводе. Вторую же он избил до полусмерти, за что и получил срок.
Именно сопровождая вторую жену Кауфмана из Техаса прибыл Идрис, темнокожий полицейский. При упоминании о своей подопечной, он выпрямился и напрягся. Впрочем, реакция его была секундной и скорее, почти неуловимой.
Но от Фрэнка это не утаилось.
- Синтия тут не причем, - отвечает Джеку техассец, - она была со своим сыном в номере отеля, и мистер Уорд может этой подтвердить.
- Уорд?! – Джек закидывает голову и хохочет, от чего его кадык приходит в движение.
Вся его поза, манера поведения говорили о том, насколько он пренебрегает каждым из них.
Лесник Лехтонен кидает на Фрэнка быстрый взгляд, словно бы в немом вопросе. Рорк едва заметно качает головой.
- Люк свое отсидел, - мрачно замечает шериф, - оставь его в покое.
- Этот засранец дружит с бывшей Остина. Думаешь, он не соврет ради нее? – очевидно, вся эта ситуация крайне веселила Кауфмана.
Рорк сдвигает густые брови к переносице и делает шаг к смазливому пилоту.
Если сравнивать этих двух мужчин с животными, то медведеобразный шериф буквально нависал над оппонентом. Впрочем, его тоже не стоит недооценивать. Джек Кауфман – вскидывает полный ненависти взгляд, и становится похож на пуму. Затаившуюся в джунглях. Он не готов оставить все как есть. Он будет бороться. Но точно не сейчас. И точно не в открытую.
- Как ты ради братьев? – дерзко замечает Фрэнк, глядя прямо в глаза пилота.
Кажется, еще мгновение и эти двое набросятся друг на друга. Но, сама природа была против.
Гул прокатывается по лесу и мощный грохот где-то в горах заставляет всех отвлечься от конфликта. Земля под ногами мужчин вздрагивает, вибрация прокатывается под толщей снега.
- Землетрясение! – выкрикивает кто-то из экспертов.
- И лавина, - добавляет Лехтонен, кивая на склон горы по которому сметая все на своем пути, ползет толща снега.

Джек

Нервный смешок срывается с его красивых губ, когда он понимает, что если лавина сойдет, то дорогу может перекрыть. А ему кровь из носу, надо успеть в аэропорт, что бы встретить дочку давнего приятеля.
Конечно, Остин был уверен в том, что Джек не способен завести друзей. Но шериф ошибся. В отличие от двух своих старших братьев, мужчина умело играл на публику.
И никто и никогда даже предположить не мог, что на самом деле скрывалось в голове очаровательно пилота внутренних рейсов Аляскинских авиалиний. Добрый, обходительный, немного героический, он умело пудрил мозги всем. Даже братьям. Ведь ни Том, ни Остин не имели не малейшего понятия о степени испорченности Кауфмана младшего и черноты его души.
- Так, парни. Мне пора, - кинув быстрый взгляд на часы, проговорил Джек, - кроме того, вечер явно перестает быть томным.
Лехтонен кидает взгляд на лавину, стекающую по склону и качает головой.
- Мимо пройдет, в ущелье. Без паники, - отмахивается лесник.
Землетрясения в Аляске дело частое, поэтому каждый из присутствующих просто стоял и ждал, когда оно закончится. Кроме Джека.
Тот широкими шагами двигался к машине.
- Мне плевать на лавину, я дико опаздываю!
Разумеется, когда Кауфман младший дал обещание встретить дочку нового главврача местной больницы в аэропорту, он понятия не имел, что его брат погибнет столь трагической смертью. Впрочем, в душе Джека сей факт не вызывал никаких эмоций. Остин, конечно, был ему дорог. Но не настолько, как кажется всем окружающим.
К моменту, когда пилот сел в машину, землетрясение закончилось. Но гул, содрогнувшихся горных склонов еще стоял вокруг, делая лес особенно зловещим.
Правда, Кауфману нравилось.
Лес. Это его территория.
И когда рыжая макушка Синтии промелькнула среди черных стволов и сугробов снега где-то на периферии его взгляда, он все понял.
Обезумевшая жена Остина хладнокровно сожгла его в собственном доме. Впрочем, это было даже немного романтично. Ведь, насколько Кауфман помнил, именно сюда брат привез ее, когда похитил и сделал своей. История закончилась там же, где и началась.
Хотелось ли ему отомстить за шерифа? Определенно!
Но потом.
Включив двигатель и прислушиваясь к урчанию в недрах машины, пилот без особенного интереса наблюдал за полицией, что предпринимала судорожные попытки раскрыть причину пожара. Идиоты.
И Фрэнк тоже идиот. Дальше своего носа ни черта не видит…
Оставить их тут, в лесу было особенным удовольствием. Жаль только, он не мог сделать с каждым из них, то, чего они заслуживали!
Внедорожник Джека оживает, решительно пробираясь сквозь сугробы. Печка нагнетает в салон горячие волны воздуха, из динамиков магнитолы доносятся звуки саундтрека из «Ла-ла-ленд». Кауфману нравился этот фильм. Миленький.
И разве человек, у которого играет такая музыка в салоне, может причинить боль?
Пилот выезжает на дорогу и почувствовав себя более уверенно на дороге, мчится вперёд. Он боится опоздать. Правда, была слабая надежда на то, что самолет задержится в небе из-за легкого землетрясения. Но он не был в этом уверен.
Что бы пересечь Ситку от глухого леса до аэропорта на острове Японски у Джека ушло не более сорока минут.
Оставив авто на парковке, он быстро выбирается из салона и оглядывается, в поисках одинокой фигурки на перроне, ведь самолет судя по всему, благополучно приземлился. Его массивный остов замерший под снегопадом возвышался в белой вьюге весьма красноречиво.
А площадь перед ним опустела.
Джек крутанулся вокруг своей оси. Еще и еще.
- Проклятье! – выругался и поспешил в диспетчерскую, в надежде разузнать об одинокой девушке подростке, прилетевшей этим рейсом.
На самом деле, в такую погоду, в разгар зимы, сюда прилетает очень мало народу. Так что, дочка Эрика вряд ли ушла незамеченной.
Кауфман дергает двери и входит, впрочем тут же недоуменно оглядывает неожиданный тандем.
За одним из столиков помещения для персонала, сидели сразу две женщины.
Первая – собственно говоря, хозяйка аэропорта, и одна из главных меценатов города – Давина Крейн. А с ней рядом – очаровательное, черноволосое создание с ликом ангела. Джек даже не понял, что именно в ней так взбудоражило его. То ли нежная матовость кожи, слегка тронутая нежным румянцем. То ли влажная припухлость вишневых губ. А может детская округлость щек и изящный разлет бровей? Казалось, что примерно так могла бы выглядеть Белоснежка до извратившихся вкусов Диснея, жаждущих придать каноничным персонажам модный и трендовый лучок.
Девчонка вскинула на него сосредоточенный и серьезный, не по годам взгляд, пока Давина лишь лениво обернулась, ревниво отмечая состояние пилота.
- А вот и опоздавший крестный? – ехидно спрашивает она, пока губы густо накрашенные кроваво-красной помадой изгибаются в злорадной ухмылке.
Джек мог бы поклясться, что она чертовски рада его промаху.
- Привет, демонесса.
Кауфман прекрасно знает, как сильно Давина не любит, когда он называет ее так. И сейчас сделал это намеренно.
Порой ему казалось, что они как брат с сестрой, постоянно подтрунивающие друг над другом. Порой ему хотелось убить ее. А порой – трахнуть. Но все это было запрещено братьями.
Давина не входила в список доступных для него жертв. Как, впрочем, любой житель Ситки был под запретом. Том и Остин настаивали на том, что ему надо быть очень осторожным, иначе…
- Вы мистер Кауфман? – вежливо уточнила девушка и встала из-за столика, - Я Хлоя. Хлоя Вагнер, - представилась гостья, протягивая тонкую ладошку Джеку, - Мой отец просил меня встретить.
Джек спешно кивает и сжимает руку девушки в своей.
- Так и есть, - пожимает ее, и накрывает второй рукой, властвуя и доминируя, - У него внезапная и очень сложная операция. Пастор свалился с лестницы, во время украшения церкви к Рождеству.
Хлоя вскидывает детские брови и складывает губки буквой «О». Кауфман невольно любуется этим созданием. Пока Давина кривит губы в издевательской усмешке. Осознав, что от внимания подруги не скрывается факт того, как пилот пускает слюни на семнадцатилетнюю школьницу, мужчина спешно отпускает руку дочки Эрика и отступает от нее на шаг.
- Очень жаль пастора, - меж тем замечает Хлоя.
- Должно быть это божья кара, - дерзко подмечает Давина, сложив руки под высокой грудью и мстительно улыбаясь.
Ну истинная демонесса!
Она всегда носила только черное с красной помадой. Чокер плотно обхватывающий шею, глубокое декольте, наряды плотно в обтяжку. Ходила исключительно на каблуках, и построила вычурный, вульгарный замок на одном из островов Ситки. Туда были вхожи только Остин, Том с любовницей Челси и Джек. Правда, пару раз Дав упоминала своего брата, но за пятнадцать лет знакомства Кауфманы ни разу с ним не встречались.
Теперь же, когда братьев не стало, сборища в логове Давины стали явлением редким и унылым.
Хлою шокировали слова демонессы и она растерянно взглянула на женщину. Та спешно смягчилась, надевая привычную маску благодетельницы.
- Ходят упорные слухи, что он растлевает детей, - добавляет брюнетка с заговорщическим видом и с мстительным удовольствием впитывает страх и недоумение на лице Вагнер.
Девушка переводит невинные глаза на Джека, в надежде встретить поддержку. И тот, разумеется ее оказывает.
- Она шутит, - и подмигивает школьнице, - Мисс Крейн у нас такая шутница!
Губы Дав искажает подобие улыбки, но Джек уже знает каждую эмоцию этого безупречного лица. Смотрит на стерву с предостережением и переводит взгляд на Хлою.
- Твой отец велел доставить тебя домой. Готова?
Девушка спешно кивает и тут же шагает за своей курткой, что оставила на спинке стула. Пока Давина буквально давится в попытке удержать издевательский смех. Школьница понимает это, но делает вид, что нет. Кауфман смотрит строго на демонессу и жестом велит той перестать. Крейн желчно ведет бровкой, и возвращается к столу, где они сидели, собирает картонные стаканчики, желая убрать за собой.
Вагнер застегивает пуховик, натягивает алую шапку и идет к двери, Кауфман галантно придерживает девчонке двери, выпуская ее в поднимающуюся снаружи вьюгу.
- Смотри довези нашу Красную Шапочку, - кидает Дав в спину пилоту.
Джек оглядывается на нее, ощущая в душе… предвкушение.
В глазах мужчины пробегает тень. Сложно не заметить, насколько сильно ему понравилось сравнение с Серым Волком. Кауфман смотрит на Давину долгим, мрачным взглядом и медленно растягивает губы в пугающей улыбке.
Провокаторша. Истинное зло в красивой обертке.
Определенно, они созданы друг для друга.
Дверь захлопывается, отсекая яркий образ демонессы, и оставляя Волка со своей жертвой наедине в белом шуме.

Фрэнк
- Кофе, босс?
Рорк вошел в участок, стряхивая с головы и плеч снег, когда ему наперерез выскочила патрульная Бендер.
Не в меру активная, она буквально осаждала одинакового и опустошенного Рорка. После отъезда дочери в Университет Майами и смерти его единственной возлюбленной, Фрэнк впал странное состояние, которое сложно было назвать нормальной жизнью.
Он жил словно робот, от звонка до звонка. Приходил домой, напивался. Вырубался. И вставал под будильник. Шел в участок. Вел бумаги, кому-то звонил. День повторялся вновь. Неделя за неделей. Месяц за месяцем. Год за годом.
И так семь лет.
- Так что?
Рорк смотрит на патрульную и медленно кивнув, принимает из ее рук кружку ароматного кофе.
Ее звали Лила. Лила Бендер. Она пришла в участок совсем молоденькой и безответно сохла по Остину Кауфману. Но тот ее совсем не замечал. К сожалению, патрульная не обладала какими-то выдающимися формами или чертами лица. Невысокая, крепкая, немного мужеподобная, к тому же с короткой стрижкой, особенных сексуальных сигналов не издавала. Поэтому, вероятно, любвеобильный шериф ее и не потащил в постель.
А когда Остин женился на Синтии, Лила даже уволилась и уехала на год из Ситки. Но была вынуждена вернуться, ее отец заболел. Возобновив работу, патрульная легко влилась в коллектив, и казалось, все встало на свои места, но…
- Я хочу угостить вас блинчиками, - в руках Фрэнка каким-то чудом появляется контейнер, еще теплый.
От аппетитного аромата во рту тут же собирается слюна.
- Сама готовила, попробуйте! После того, что творится на улице – то что надо.
Фрэнк медленно кивает, и наконец, смотрит на Лилу с долей недоумения. Его осенило! Неужели она пытается привлечь его внимание?
- Э… э... спасибо, - выдавливает шериф, - за заботу.
Лила покрывается очаровательным румянцем и улыбается.
- Ну я пошла, - отзывается патрульная, разворачивается и идет на выход.
Рорк провожает ее задумчивым взглядом, припоминая как однажды на пикнике в честь Дня Независимости подметил на пояснице Бендер огромную татуировку, что уходила вниз от крестца. Лила присела в узких джинсах с заниженной талией, и показала ему то, что должно было быть скрыто. И кусочек от кружева белья.
Теперь же у Рорка возникла мысль, что вероятно этот перфоманс был запланирован.
- Детектив?! – дежурный стучит по стеклу, что отгораживает его от общего зала, привлекая внимание Фрэнка к себе.
Здоровяк с удивлением осознает, что пялится на зад уходящей патрульной и поворачивается к дежурному.
Забавно, но почему-то все в участке называли его детективом, хотя Рорк давно оставил эту работу.
- Чего случилось, Дженкинс? – Фрэнк протопал к стеклу, на ходу открывая контейнер и откусывая блинчик с мясом.
- Звонил Роуз, говорит у него там на кладбище ЧП!
Рорк проталкивает пережеванный блинчик в пищевод и хмурит кустистые брови.
- ЧП?
- Ага, так и сказал. Просит, что бы вы лично приехали.
- Ладно… - Фрэнк крадет еще один блинчик, и закрывает контейнер, спешно запивая все съеденное кофе, - Тогда поехал.

Джек
Горячий воздух в салоне авто быстро наполнился тонким ароматом духов школьницы. Она прилежно пристегнулась и сидела ровно, неестественно выпрямив спину.
Джек поглядывал на нее осторожно и не заметно, желая расположить к себе, но ощущая тревогу. Забавно, ведь большинство женщин прекрасно считывают опасность, что исходит от человека. Только не верят в то, что кто-то может причинить им вред.
Каждый человек проживает жизнь в глупой уверенности в том, что их никто не тронет. Пока не получат острие в спину. По пути на работу. И даже не поймут, что умерли.
- Как долетела?
Хлоя повернулась к Джеку, и с явным облегчением выдохнула.
- Все было хорошо. Я надеялась, что вы пилотировали мой самолет…
- К сожалению нет, - Кауфман качает головой сочувственно, - несколько дней назад погиб мой брат, так что я в отпуске по семейным обстоятельствам.
- Ох, примите мои соболезнования! – она виновато покраснела, пробуждая в голове пилота грязные помыслы.
- Спасибо. Я любил его, - Кауфману приходилось следить за дорогой, хоть он этого совершенно не хотел, - не смотря на то, что он был не очень хорошим человеком.
Хлоя опускает глаза и тень от ее ресниц падает на округлые щеки.
- Не переживай, - спешно отзывается Джек, - все хорошо.
- Как это случилось? – выдержав паузу, решила продолжить больную тему девушка.
- Он сгорел вместе с домом.
- Ужасно.
- Да, всякое может случится. Увы, мы не застрахованы от любого несчастного случая.
Девушка медленно кивает и снова смолкает.
- Так значит вы мой крестный? – наконец, придумывает девушка новую, более безопасную тему для разговора.
Джек лениво кивает.
- Мы познакомились с твоим отцом восемнадцать лет назад, в армии. Он был военным доктором, а мой самолет подбили. Я получил ранения, сломал ногу, мне посекло лицо, - пилот кидает на девушку быстрый взгляд, желая увидеть ее реакцию, - Эрик оперировал меня.
Хлоя внимательно слушает, оглядывая профиль мужчины, тускло освещённый бликами от света фар в окружающей их вьюге.
- Помню, как он радовался, что его жена беременна. Все уши мне тогда прожужжал об этом, - Кауфман усмехнулся и покосился на Хлою словно бы между делом, - Я никогда не видел твою маму, но полагаю, что она была красавицей.
Вагнер спешно кивает.
- Да, и мне ее очень не хватает.
Джек понимает, что нащупал ту самую точку доверия между ними.
- Так бывает, что мы лишаемся родных.
Хлоя медленно кивает и задумчиво отворачивается к окну.
- Каким был мой отец тогда?
Вопрос на миллион долларов, подумал Джек. Как человек, у которого явные проблемы в социальном общении, Кауфман тяжело задумался.
- Ну, не такой седой, - попытался отшутиться он, - когда он попросил меня стать твоим крестным, я немного удивился. Потому, что Эрик не казался набожным человеком.
Девушка усмехнулась.
- Он им и не был никогда.
Тон, с каким это было сказано, насторожил Джека. Словно бы нотка неприязни к отцу просквозила. Или ему показалось?
- Это все мама.
Джек понимающе кивнул, а Хлоя продолжала:
- Если бы не она, все было бы… иначе.
Кауфман непонимающе нахмурился, но расспрашивать не стал. Еще не время. Они едва знакомы.
Машина Кауфмана двигалась очень медленно. Во-первых, погодные условия. Во-вторых, мужчина не спешил расставаться со своей крестницей. Но как он не старался, дом, что снял Эрик уже показался на горизонте.
- Вот и ваш дом, - более торжественно, чем хотелось говорит Джек, - нравится?
Хлоя склоняется к лобовому стеклу, силясь рассмотреть строение сквозь поднявшуюся метель и пожимает плечами.
- Стильно, но без души. Все как у моего отца…
Она вздыхает тяжело, и пилот улавливает очередной упрек в адрес Вагнера.
- Мы вместе выбирали, я уверен, тебе понравится.
Джек улыбается девушке, и жадно следит за тем, как в распахнувшейся куртке мелькнул клочок ее кожи, когда она вернулась на место и потянулась к ремню безопасности.
Невинное создание – сплошной соблазн. Вот нежные пальчики обхватывают ремень безопасности. Вот она с силой жмет на кнопку, бережно перехватывая застежку. Прядь ее волос упала на шею, и проскользнула под рубашку, что расстегнута на пару пуговиц у ворота. Хлоя закусывает губу, смущаясь под его взглядом и отпускает ремень безопасности, отстегиваясь.
- Я приготовила вам подарок, - внезапно охрипнув говорит школьница.
Джек обаятельно улыбается, прекрасно осознавая какое производит впечатление. Женщины всегда велись на него. Слетаясь на правильные черты его лица, как мухи на мед. Возможно удастся заманить девчонку в свои сети и выйти из воды сухим? Не хотелось бы портить отношения с Эриком. Ведь тогда его тайна может быть раскрыта.
- Подарок? Мне? – фальшивое удивление, наигранная искра заинтересованности в глазах, - Какой же?
Хлоя разворачивается на сидении и тянется к своей сумке, что забросила назад, когда садилась. Разумеется в салоне машины достаточно тесно, и она невольно прижимается к плечу пилота грудью.
Джек намеренно склоняется к ней, вдыхая аромат волос, и ощущая тепло женской кожи. Какой же сладенький, лакомый кусочек! Странно вдвойне, что Эрик оставил их наедине, ведь он знает…
- Вот, - малиновая от смущения Хлоя протягивает Джеку коробку, перевязанную коричневой лентой, которую достала из своей сумки, - это вам.
Кауфман берет подарок, намеренно коснувшись ее пальцев своими в легком поглаживании и откровенно веселясь, когда девчонка становится красной, как мак до самых кончиков ушей.
Затем пилот дергает за ленточку легким, умелым движением срывая преграду, под пристальным взором школьницы. И снимает крышку.
- Это настоящий бельгийский шоколад. Папа сказал, вы любите именно такой. С перцем.
Кауфман усмехнулся. Какой пикантный сигнал. Остроумно.
Пилот поднимает глаза на Хлою и кивает той с добродушной улыбкой.
- Все верно. Спасибо огромное. Сто лет не ел такого.
Вагнер широко улыбнулась Джеку и кивнула, с явным облегчением. Меж тем, он взял одну конфетку и закинул в рот. Сладковатый шоколад начал таять почти мгновенно, источая остроту перца.
«Сложный десерт для сложно человека.»
Так, кажется любил говорить Эрик?


Фрэнк

Смотритель кладбища – Доусон Роуз был британцем. Он отсидел срок в тюрьме и решил начать жизнь сначала. Приехал в Ситку пять лет назад, вел тихую жизнь отшельника не далеко от своей работы.
Ему было слегка за пятьдесят. Высокий, худой, немного чопорный.
Когда Фрэнк подъехал к воротам тихой обители, Роуз уже его ждал, кутаясь в куртку с капюшоном. Последний, к слову срывал поднимающийся ветер.
Шериф нехотя выбрался из салона своего ржавого пикапа, который все еще был на ходу, и двинулся к смотрителю. Тот почти бегом зашагал к нему навстречу.
Краем глаза Рорк заметил, как к кладбищу подъехала Бендер с напарником и еще пара ребят из участка.
- Что у тебя тут? – Фрэнк был почти на две головы выше Доусона, но казалось его это ни капли не смущает.
- Я нашел скелет! – торжественно говорит смотритель и машет в сторону кладбища.
Патрульная Бендер, что возникла слева от Фрэнка, немного нахмурилась, вглядываясь в лицо Роуза.
- Вы хорошо себя чувствуете? – перекрикивая вьюгу, поинтересовалась Лила.
И не мудрено, ведь найти на кладбище скелет довольно просто.
Смотритель отмахивается от руки Бендер, что потянулась было к нему, пощупать лоб и показывает вновь на кладбище.
- Идемте!
Фрэнк кивает послушно и следует за смотрителем, небольшая делегация за ними. Спустя примерно десять мину блуждания между могил, Роуз говорит:
- Осторожно тут, - кивает на яму, что припорошило снегом, - после землетрясения утром тут трещина пошла. Аккурат поперек могилы некоего Джастина Риверса.
Бендер буквально дернулась при упоминании этой фамилии и сжала руку Рорка.
Весь город очень ярко помнил о том, что Фрэнк заклятый враг семьи Риверс по личным причинам. Да и дело, что их столкнуло шокировало весь город, не оставив равнодушных.
- Смотри сюда, шериф, - продолжает Роуз и указывает в открывшуюся могилу, - Тут есть кто-то еще.
И правда, сквозь слой свежевыпавшего снега, над неплохо сохранившемся гробом Джастина лежали останки. Точнее, сверток, из которого торчала нога человека.
- Господи Боже, - стонет Лила, и тянется к рации.
Рорк молча смотрит на могилу и мрачно вздохнув прикуривает. Однако, хреновый поворот.
- Труп старый, - затянувшись сигаретным дымом озвучивает свои мысли, - Тело давно разложилось, - присаживается разлома, - Бендер скажи дежурному, пусть экспертов вызывает из Анкориджа.
- Поняла, шериф, - деловито отзывается патрульная отступая на пару шагов от могилы.

Глава 2. Сложный десерт

Хлоя

Первый день в новой школе, как войти в клетку со львами. Не мудрено, что просто хочется провалиться под землю от стыда и смущения.
Огромное количество подростков, что смотрят на нее воинственно и заинтересованно одновременно.
С трудом дождавшись окончания уроков, девушка спешно покинула стены школы, так ни с кем и не познакомившись.
Отца она застала утром всего на пару минут, что бы поздороваться и обменяться новостями. Потом он ушел, пожелав ей хорошего дня и оставив совсем одну.
Одиночество – вот ее постоянный спутник.
Ни друзей, ни приятелей. Из-за частых переездов она так и не смогла ни с кем подружиться. Переход на домашнее обучение и обратно, сделали ее заложницей. Нет, Хлоя была образованной и самодостаточной девушкой, чтобы не страдать от пустоты рядом, но иногда просто хотелось человеческого тепла.
Приметив кофейню не далеко от школы, Вагнер припарковалась у входа и вошла, на ходу расстегивая куртку.
В углу сидели четыре девушки, потягивая капучино и весело смеясь, обсуждали что-то. Одна из них кинула на Хлою быстрый взгляд, и та поняла – они из ее школы, и кажется с одной из них она была на биологии, а с двумя другими слушала урок английской литературы.
Вагнер молча прошла к стойке, где встретила улыбчивую бариста. На груди миловидной белокурой девушки висел бейджик - «Элизабет».
- Добрый день, что желаете попробовать? – спросила она, взирая на Хлою выразительными голубыми глазами.
Вагнер заказывает свой любимый латте на лавандовом молоке и садится в сторонке, так, что бы быть спиной к девчонкам. Те притихли, и казалось, прислушивались к каждому ее слову. И хихикали то и дело, словно бы в насмешку над ней.
Хлоя сняла и повесила куртку на вешалку, села и мысленно мечтала раствориться. Попробовала кофе, тот был отличным.
Хлопнула дверь, и бодрый голос поприветствовал:
- Привет, Лиз! Как бабушка?
Девчонки затихли, а Хлоя невольно обернулась.
В кофейню вошел парень. Высокий, подтянутый, спортивный. Явно красавчик – мажор. Судя по манере поведения и осанке хозяина жизни.
Он окидывает кофейню взглядом. Подмечает девчонок и тут же отворачивается, его губы поджимаются, словно бы в недовольстве, и еще через миг красавчик замечает Вагнер.
- Все в порядке, - отвечает бариста игнорируя молчаливые баталии, - Как обычно?
- Ага, - парнишка теряет интерес к Хлое и возвращает все внимание красивой и взрослой Лиз, - Она все так же в этом своем… центре?
Элизабет проводит манипуляции с прессовкой кофе и сквозь гул кофемашины говорит:
- Да, мы решили что ей будет куда приятнее среди своих сверстниц. А как твоя сестра?
- В Европе, - лениво отвечает красавчик, - вчера звонила из Барселоны, говорит жара там. И не верится, - он кивает на заснеженную улицу и усмехается.
Девчонки за столом в углу, тихонько слушают разговор, как и сама Хлоя, и делают вид, что смотрят новости в телефоне.
- Знаешь, - вдруг говорит парнишка, - дай мне круассан еще. Вон тот, с кремом.
Бариста послушно укладывает выпечку на красивую тарелочку, и протягивает спортсмену. А тот меж тем, снимает куртку, являя зрительницам крепкое идеальное тело, подчеркивающее внушительный рост.
Расплатившись, парень берет круассан и стаканчик с кофе, и идет как будто по направлению к столику девчонок. Одна из них встает к нему на встречу, в явном намерении поцеловать или обнять.
Но молодой человек вдруг меняет траекторию своего пути и идет прямиком к столику Хлои, оставляя смазливую брюнетку в недоумении наблюдать за происходящим.
Меж тем, парень садится рядом с Вагнер, ставит стаканчик и выпечку на столик перед девушкой, и мило улыбнувшись той говорит:
- Привет, малышка. Взял твой любимый.
Школьница недоуменно хлопая глазами, смотрит на красавчика в близи, пытаясь сообразить, что происходит вообще и как ей реагировать. Но все, что она понимает – так это какие красивые у парня зеленые глаза, и как вкусно от него пахнет.
Еще через миг, он кладет руку ей на плечи, и притянув к себе, сладко целует ее в губы. Сминая слабые попытки сопротивления, горячие губы мажора льнут к губам девчонки, что покрывается стремительно алым румянцем.

Никки

А девчонка то и ничего!
Она, конечно, совершенно не в его вкусе, но пахнет классно. Да и смазливая такая, невинная. Прикольно даже. Интересно, Эллен смотрит? Для нее, блин старается!
Нехотя выпустив новенькую из рук, парень вглядывается в ее лицо, на мгновение позабыв о девушке, что посмела обжиматься с другим за школой на большой перемене, изменив ему.
И зря.
За спиной послышались шаги. Никки спешно обернулся, поднимаясь и как раз вовремя, потому что его теперь уже бывшая подруга, Эллен выбрала неожиданно болезненный метод отомстить.
А именно плеснула в его лицо горячим кофе.
- Ненавижу! – вскрикнула она и под оханье и сдавленный смех подружек, поспешила на выход в компании своей свиты.
Горячие струи кофе стекают по лицу и брендовой водолазке, угрожая обжечь тело парня, и тот спешно сдергивает свитер через голову, вместе с майкой. Элизабет спешно огибает стойку и с аптечкой наперевес идет к подросткам, пока оторопевшая новенькая медленно встает со стула угрожающе пошатываясь и разглядывая совершенное, внезапно обнажившееся тело Ники.
Парень краем глаза ловит ее взгляд, но боль от горячего отвлекает его от крамольных мыслей.
Подоспевшая Лиз, ставит аптечку на стол и говорит:
- Повезло тебе, что Эл пьет капучино, он не сильно горячий, так что ожогов не будет.
Новенькая вдруг включается в диалог:
- На кожном покрытии нет покраснений, так что да. Все обойдется.
Ники поворачивается к незнакомке и с милой улыбочкой, говорит:
- Ты уж извини, что я так нагло подкатил…
В кафе вошел клиент, и Лиз поспешила обратно за стойку, оставляя молодых людей наедине.
Старый рыбак в клетчатой куртке дошаркал до стойки, и попросил облепиховый чай. Его совершенно не волновало происходящее вокруг, что несомненно было на руку каждому присутствующему.
Незнакомка, проводив взглядом рыбака, протянула:
- Честно говоря, по законам жанра я должна была дать тебе пощечину, но твоя.. Эл? –переспросила девушка, - Опередила меня. Не болит?
Никки отрицательно кивает, и садится. Девушка берет мазь от ожогов из аптечки и подходит к спортсмену, слегка затаив дыхание.
Парень прекрасно знает, какое производит впечатление, и ему нравится это.
- Эллен, да. Она решила, что меня можно предать, - с усмешкой замечает подросток, - не на того напала.
Тонкие пальцы девушки касаются красных следов на груди Никки, когда она наносит мазь. Маленькие и холодные. Парень следит за ними и лениво спрашивает:
- Как тебя зовут?
Девушка снова стремительно краснея, отвечает:
- Хлоя. А тебя?
- Никки. Никки Гарсия, - представляет парень, и накрывает своей рукой ладошку девушки, перехватив ее в плен.
Школьница растерянно смотрит на мажора, пытаясь понять, что происходит.
- У тебя такие холодные руки, - замечает он, как бы между прочим, пока Хлоя спешно отдергивает руку и отступает на пару шагов.
- Эти свои штучки не надо на мне использовать, ладно?
Наверное, милашка обиделась и надо слегка притормозить.
- Но у меня не плохо получается, ты не можешь это отрицать, - усмехается Никки, после чего лениво натягивает свой свитер через голову.
Хлоя отворачивается от парня и тянется за курткой, едва сдерживая улыбку.
- Не могу. Но вот круасаны и наглецов не люблю, - натягивая куртку неуклюже, говорит девчонка, с явным намерением сбежать.
Никки улыбается уголком своих губ, наблюдая за тем, как девчонка собрала всю свою смелость, и остроумие, чтобы сказать это.
- Жаль…
Прихватив рюкзак, брюнетка спешно покидает кафе.
- Увидимся в школе, Хлоя, - с улыбкой тянет Гарсия, с удивлением отмечая вкус лаванды на своих губах.

Фрэнк

День выдался откровенно хреновым. Мало того, что по делу Остина полная труба. Так еще и в могиле Риверса нашли останки.
Ходят слухи, что тела два. Их изъяли и теперь ему предстояло написать очень много отчетов и объяснительных о произошедшем. Оформить заявки в электронном виде и еще кучу всякой бюрократической херни.
Просидев до вечера, Фрэнк вдруг понял, что не хочет провести еще одну ночь в кабинете, поэтому собрал все свои папки, бумажки прочее и направился домой. Келе, его дочь, настроила удаленный доступ, так что он вполне мог работать из дома. А там можно было работать под пиво, бургер и сериал.
Или заказать себе пиццу?
Фрэнк вошел в темный дом и включил свет.
Прыгая на трех лапах к нему подошла Грейс – его собака породы хаски. Она сильно сдала за последние пару лет, и Рорк догадывался, что скоро потеряет и ее. Частично ослепшая, боевая подруга детектива, после потери лапы не гарцевала так активно, но хвостом виляла, приветствуя хозяина.
Водрузив пачки материалов на стол, Фрэнк прошел к тумбочке, где хранил корм для собаки и насыпал ей полную миску. И хаски набросилась на еду с аппетитом.
Лишь после этого полицейский скинул куртку, швырнув ее на продавленный диван, и побрел на кухню, решив оценить содержимое холодильника и обойтись без лишней траты на покупку еды на вынос.
Именно в эту минуту за его дверью послышался звук шагов, хруст снега который тут же лаем продублировала Грейс.
Еще через миг в двери постучали.
Рорк приблизился к двери и выглянув в окошко, недоуменно сдвинув брови, отворил двери.
- Лила?
На пороге стояла патрульная, румяная от мороза, странным образом возбужденная. Она сжимала в руках коробку с ароматной пиццей и сетку пива. Едва уловив запах пиперони, рот Фрэнка наполнился слюной.
- Привет, шеф. Не помешала? – Лила осторожно заглянула за массивную фигуру Рорка, проверяя дом на наличие, видимо другой женщины.
- Нет, что-то случилось? – Рорк все еще надеялся, что она просто шла мимо и решила проверить, все ли у него хорошо.
Бендер отрицательно качает головой и сбивчиво начинает:
- Я просто… просто хотела… поддержать вас, - наконец закончила свою мысль патрульная, - Вот принесла пиццу и пиво… вы как?
Фрэнк отступает от двери.
- Входи, - пропуская гостью в дом.
- Весть о находке в могиле Риверса даже меня потрясла, представляю какого вам.
Рорк медленно кивает, рассеянно захлопывает за Лилой двери, пока Грейс с интересом обнюхивает гостью и ютится вокруг ее ног.
- Говорят, это останки Тома и Маркуса. Эксперт нашел их документы в сумке, что была вместе с телом, - продолжает Лила, пока Фрэнк незримо мрачнеет, - А ведь мы все были уверены, что они пустились в бега после той истории с Келе и Синтией.
Рорк тоже кивает и тяжело вздохнув увлекает гостью за собой в комнату. Принимает из ее рук гостинцы, ставит их на стол. Лила несколько смущаясь, снимает куртку, и тогда Фрэнк понимает.
На ней те самые низкие джинсы в обтяжку, открывающие верх тату, и короткий сексуальный топ на узких бретельках. Грудь без белья, и от холода соски призывно торчат. Так же обнажен почти весь живот.
Лила, очевидно решила сегодня пойти до конца. Что ж, он не будет против.
Рорк занялся пиццей, пока девушка села за стол, и достала из сетки пару пива и открыла их умело. Тоже сел напротив, откусывая огромный кусок своей пиццы, и запивая из бутылки пивом, косится на Бендер.
Крепкая, не молодая, но точно знает, чего хочет.
Лила тоже отпивает пива, обхватывая губами горлышко бутылки. Смотрит на Рорка прямо, открыто, без лишних церемоний.
Потом, ставит бутылку на стол и вдруг встает. Приближается к мужчине, смело кладет руку на его плечо, заглядывая в бородатое лицо Фрэнка. Мужчина оставляет пиццу, стряхнув невидимые крошки с пальцев, кладет руку на изгиб ее талии, ощущая шелк женской кожи. Это было странно. Бендер всегда была «своим парнем» в участке. Но то, что она совершенно точно пришла сюда с определенной целью несколько выбивалось из привычной картинки.
Но как бы там не было, Фрэнку был нужен секс. Потому, что после Габриэль ничто не приносило ему успокоения. Ни временные подружки, ни случайные связи. А акция помощи от Бендер казалась очень кстати.
Лила склоняется к его губам своими, попутно седлая колени мужчины. Губы соприкасаются, Рорк тут же слетает с катушек, прижимая женщину к себе. Пробираясь нагло языком в ее рот, а руками – под небрежный топ. Нащупывает твердые соски, сдавливает пальцами и ощущает эрекцию.
Лила словно бы получив какой-то сигнал, хватается за застежку его штанов. Он – за ее. Приходится расцепить объятия, что бы оголить жаждущие единения гениталии.
Рорк получил определенное удовольствия сдергивая тугие джинсы и кружевные трусики Бендер до колен. Затем грубо развернув ее к себе спиной толкает к столу, наклоняя и попутно разглядывая татуировку во всей красе. Впрочем, теперь когда он входил в нее, картинка была вполне себе полной и более чем красочной.
Лила яростно стонала, насаживаясь на него сама едва не столкнув пивные бутылки со стола. Рорк шарил по крепкому телу патрульной руками, вдалбливая ее в столешницу.
И жалея только об одном.
Что это не Габриэль.


Давина

В черноте ночи за окном тихо падал снег.
Давина любила ночь. Время, когда людские пороки вырываются наружу.
Женщина отчетливо видела свое отражение в стекле. Черное платье плотно обхватывало фигуру, лицо скрывала маска. Ах, как приятно вернуться!
Семь лет назад, подобные вылазки для их компании были делом привычным, можно сказать даже обыденным.
Теперь же все изменилось. Смерть Тома и Чэлси, а так же побег Остина вынудил организаторов клуба спешно прикрыть заведение, дабы грязная правда не вырвалась в свет, открывая истинные лица горожан.
Давина разворачивается от окна и подходит к красиво украшенным еловыми ветвями, поручням балкона и смотрит на толпу внизу. Каждый человек тут в маске. Мужчины в костюмах, женщины – в платьях в пол. Но вот как забавно, платья их лишь трех цветов. Черные, красные и белые.
Каждый цвет что-то значит. И каждый мужчина из присутствующих здесь, об этом знает. Истинное гнездо порока.
Прежде Чэлси поставляла в клуб каждую неделю новую девушку в белом, сигнализируя всем, что она здесь впервые. Иногда ее выставляли на торги. Сколько чести для горячей плоти.
Когда то и она, Давина, была тут в белом.
- Скучаешь?
Брюнетка быстро оборачивается на знакомый голос Джека. Он чисто выбрит, аккуратно причесан. Маска на пол лица скрывает его внешность, но холодный взгляд голубых глаз и ямочку на подбородке не скрыть.
- Ты же знаешь, как я люблю эти сборища. Но сегодня есть место для ностальгии, - лениво выдыхает Давина, окидывая взглядом своего спутника, добавляет, - Вижу ты сделал стойку на дочку Эрика?
Джек кривит губы в усмешке.
- Не ревнуй так громко, Дав…
Девушка фыркает и разворачивается к Джеку лицом, опираясь о поручни бедром.
- Вагнер не даст тебе исполнить задуманное, - замечает она, с вызовом вздернув подбородок, - скорее порубает твой причиндал на очаровательные пятаки.
Кауфман откидывает голову и смеется, пока Крейн следит за тем, как безупречно красиво это выглядит. Казалось, сам дьявол создал Джека. Как орудие для своих темных дел.
Пилот делает шажок к собеседнице и тихо шепчет той на ушко:
- Теперь заполучить эту крошку для меня дело чести… а если еще и ты отдашь мне часть себя за это… - он многозначительно подкатывает глаза, словно бы пытаясь подчеркнуть всю важность произошедшего, - Одним словом, пари принимается.
Интересно, на Давину они тоже однажды поспорили?
Крейн гулко сглотнула, вспоминая о том, как оказалась в компании трех не очень чистых на руку братьев.
Когда брат купил для нее бизнес в Ситке, Дав решила, что Рассел хочет просто от нее избавиться. Или спрятать. Ведь в их городе - Новом Орлеане начались странные дела, передел сфер влияния и кто-то упорно желал вытолкнуть Крейнов из большого бизнеса. Брат решил, что тут ей будет безопаснее. И вот она в заснеженном городке, на окраине вселенной. Что у нее есть? Крошечный аэропорт на замерзшем берегу залива и пара знакомых, из прошлого Рассела.
Брат был знаком с Томом, а уже мэр Ситки познакомил ее со своими кузенами. Давина влюбилась в Джека с первого взгляда. Это было словно выстрел. В самое сердце. А что он?
Не заметил. Не понял. Не захотел.
Она до сих пор задавалась вопросом: «Почему?».
- Я не участвую в пари, - огрызается брюнетка, - оставь девочку в покое.
Джек смотрит на Крейн и та понимает. Нет, не оставит.
- А жаль.. было бы интересно. Я могу ее влюбить. Могу трахнуть. Могу заставить спрыгнуть с крыши или порезать себе вены. Послать к дьяволу отца. Или исчезнуть… А, могу сделать так, что все это произойдет одновременно. Хочешь?
Давина усмехается, и скрыть насмешку получается довольно плохо.
- Все твои методы - насилие и принуждение. Так что Остин в этом плане работал куда аккуратнее, - Давина знала, как именно надавить, чтобы причинить завравшемуся пилоту боль, - А вот смог бы ты влюбить в себя хоть кого-то? В этом я очень сомневаюсь. Твой эгоизм не позволит скрыть истинное лицо Джека Кауфмана.
Взгляд мужчины тронула ледяная корка. Но улыбка так и осталась на его пугающем, оскалившемся лице.
- Что ты знаешь обо мне?.. – фыркает надменно.
- Да, в общем-то все…
Едва звучат эти слова, Кауфман хватает Давину за тонкое запястье и дергает к себе. В его глазах она прочла одно – ярость. Холодную, пугающую, неотступную.
Дыхание их смешалось, пара стояла плотно прижавшись друг к другу, и казалось воздух вокруг заискриться от напряжения.
- Если бы ты знала все, Дав, - интимно в губы шепчет Джек Давине, - мне бы и тебя пришлось заставить исчезнуть.
- Тогда ты с этим прилично опоздал, - язвительно подмечает брюнетка.
Кауфман смотрит в ее глаза пару долгих мгновений и вдруг ослабляет хватку. Стряхивает ее, как назойливую муху и говорит в своей прежней, расслабленной манере:
- Если девчонка признается мне в любви, я приду за тобой.

Глава 3. Образцовая семья

Никки

Иногда ему казалось, что жизнь – это сплошной день сурка. Каждый похож на предыдущий, словно близнец.
Но сегодня все было иначе.
Появление новенькой в той кофейне словно бы вдохнуло свежий воздух с лавандовой отдушкой в его серые будни. Или ему показалось?
Впрочем, мокрая одежда не очень приятно касалась тела и отчаянно хотелось переодеться. Благо, он уже подъезжал к дому своих родителей.
После отъезда Джо в колледж и очередного срыва старшей сестры – Тришы, в доме было не спокойно.
Родители ругались все чаще, а он – как единственный ребенок оставшийся в доме, то и дело выступал как рефери между матерью и отцом. Наркотическая зависимость старшей сестры и мания величия отца никак не сочетались. Уго Гарсия обладал крутым нравом и всячески старался сохранить на публике вид образцовой семьи. Отсюда зависимость Триши делала из нее будто прокаженную. О ней никогда не говорили при посторонних. Официально сестра была в Европе, перед поступлением в Университет, совершая путешествие. Джо, его старший брат, который реально делал успешную карьеру так же пришелся не ко двору отцу по той простой причине, что защищал свою сестру. Основная драма развернулась семь лет назад и теперь семья медленно загнивала в собственных недомолвках, сквернах и желчи.
Мать Никки начала потихоньку выпивать, что к слову не делало чести их внешне идеальной семье.
К тому же, никто из троих детей не пожелал пойти по стопам отца и продолжить бизнес, а именно содержать сеть магазинов «Охота и рыбалка». В этой сфере Уго был монополистом, предпочитая держать рынок Аляски и умудряясь при этом проживать в сотнях километров от самого крупного города штата.
Припарковав машину у входа в дом Гарсия в викторианском стиле, Никки выбрался из салона на расчищенную дорожку и с унынием оглядел ярко освещенные окна. Он слышал голоса и заметил машину отца.
Ругаются?
Парнишка поспешил подняться на крыльцо и спешно вошел в дом. Крики родителей раздавались из гостиной.
- Ты тупая сука! – рычал на мать своих детей Уго.
Далее последовал звук, который Никки ни с чем бы не спутал. Удар. Гулкий грохот. Падение. Стон.
Парень врывается в гостиную, как раз что бы застать следующую сцену. Его мать, разметав густые черный волосы по полу, лежит на боку между диваном и журнальным столиком, скукожившись в позе эмбриона. Отец нависает над ней, словно коршун, сжав кулаки. На его бородатом лице и в черных глаза пылала такая неприкрытая ярость, что даже Никки на мгновение стало страшно.
- Оставь ее, - собрав всю свою решимость, холодно говорит парень, приближаясь к отцу.
Хорошо, что младший Гарсия пошел в деда и почти на две головы возвышался над Уго, заставляя того ощущать неловкость и остро осознавать возможную опасность в присутствии сына.
Мужчина распрямляется и лишь толкает ногой столик, за которым пряталась жена.
Потом смачно сплёвывает на густой персидский ковер гостиной, разворачивается и уходит. Его тяжелые шаги гулким эхом разносятся по большим комнатам дома Гарсия, постепенно затихая.
Никки присаживается к матери и помогает той сесть.
Слышно как Уго заводит машину, садится за руль и уезжает.
- Ты как, мам?
Парень бережно сдвигает густые растрепанные волосы с лица матери и взволнованно вглядывается в ее лицо.
Когда-то, коренная сицилийка Карла Гарсия была невероятно красива. Но с годами ее красота угасала. Кожа уже не была такой упругой, как прежде. А блеск глаз мерк по мере того, как она понимала, во что превратилась ее жизнь.
- Нормально.
Женщина опирается рукой о диван и тяжело встает, балансируя на высоких каблуках. Она собиралась на какой-то прием, макияж, черное платье, тонкое ожерелье на шее и уродливый кровоподтек в уголке губ.
- Что случилось?
Никки любил свою мать, только не понимал, почему она терпит эти выходки отца. Не сказать, что он часто поднимает на нее руку. Но это перестало быть из ряда вон выходящим событием. Раньше Джо вступался, а с его отъездом пришлось включиться и Никки. Интересный факт, но отец никогда не бил мать если дома были сыновья. И всегда отступал при их появлении. Трусость? Или не желание увидеть свое отражение в детях?
Гарсия не знал. Да и не хотел знать.
- Триша звонила и просила ее забрать. Ей плохо в клинике, - надломлено отвечает Карла и достает из сумочки влажную салфетку, слепо стирая кровь.
- И ты рассказала отцу?
Женщина медленно кивает, опуская ресницы. По щеке скатывается соленая капля.
- Он запрещает забирать ее…
- В клиниках никогда не бывает приятно, но это должно помочь вылечится, - предпринимает парень попытку успокоить мать, а то лишь криво усмехается.
- Там не самые… гуманные методы. Уго знал, куда ее отправлял.
Эта реплика несколько удивила парня.
- Что ты имеешь в виду?
Карла смотрит на Никки долгим, задумчивым взглядом, после чего медленно встает и идет в уборную. Так и не ответив.
- Мам? – парень недоуменно смотрит той в след.
Женщина оборачивается в дверях и грустно улыбается.
- Забудь, Ник. Мы ничего не можем с этим поделать.
Гарсия в этом очень сомневался. Но спорить не стал. Она выбрала политику невмешательства. А он все еще не считал себя в праве поучать собственных родителей.
Тяжело вздохнув, Никки подхватил свой рюкзак, что оставил на полу у входа и пошел к себе в комнату.


Эрик

Приезд Хлои в Ситку никак не повлиял на распорядок дня Эрика Вагнера. Он, как и прежде покидал дом ранним утром, приезжал в больницу. Заполнял карты, выполнял административную работу. После совершал обход, делал плановые операции, и дальше по плану – спортзал, ужин и немного времени для души. Сейчас как раз то самое время. Он в Ситке уже пару месяцев, но все еще ощущал себя чужим.
Вагнер стоял у бара.
Вечер в закрытом клубе обещал быть насыщенным, впрочем Эрик очень надеялся на это.
Вальяжной походкой к нему приблизился Джек. Часть его лица скрывала маска, как и самого Эрика. Но хирург узнал его.
- Милые бранятся - только тешатся? – с сухой усмешкой говорит он, кидая многозначительный взгляд на брюнетку, что так и осталась стоять на балконе, глядя в след Джеку.
- Она просто испытывает мое терпение, - холодно отзывается Кауфман, перехватывая бокал шампанского с подноса официантки и замечая в толпе точеную блондинку в безупречно белом платье, - Какая конфетка… Кстати, спасибо за десерт.
Вагнер криво усмехается и кивает, отпивая виски из своего граненого стакана. Запонка на его манжете искрится гранями драгоценного камня.
- Пожалуйста, - Эрик догадывался, что Джек сделал стойку на Хлою, но был уверен что он не посмеет тронуть его дочь.
После всего, что они пережили вместе, он доверял Джеку.
- Интересное заведение, - помолчав, добавляет хирург, окидывая зал взглядом, - Чья была идея?
Кауфман усмехается и сделав к собеседнику шаг, доверительно сообщает:
- Мой брат, Том, был большим фанатом кино и Дэвида Линча. Когда он был подростком, то увидел какой-то сериал и загорелся этой идеей. Закрытый клуб для избранных. Где женщина может заработать, скрыв свое лицо. А мужчина – исполнить любую свою фантазию. А, как ты знаешь, фантазии у моего брата оказались куда опаснее, чем я мог подумать.
Эрик смотрит на приятеля завороженно. Он был гораздо старше Джека и Тома, но то, что делали эти люди ввергало его в благоговейный, восторженный шок. Он не мог никогда намеренно причинить кому-то боль. Не по работе, разумеется. Его профессия отличалась жестокостью. Но совершить какое-то насилие над женщиной, как практиковал Джек и его друзья, Вагнер не мог.
Мужчина кивает на слова Кауфмана и задумчиво разглядывает эффектную блондинку.
Джек улавливает интерес собеседника и усмехается.
- Понравилась?
Вагнер немного тушуется, не желая признавать тот факт, что девушка сверстница его дочери, смогла вызвать в нем вожделение.
- Она в белом, так что возможно здесь впервые, - продолжает Джек, - хочешь ее?
Эрик задумывается, пока в глазах Кауфмана вспыхивает огонь.
В зал широкими шагами врывается мужчина. Верхняя часть его лица скрыта маской, нижняя – густой щетиной. В темных глазах плещется ярость. Одет он не по дресс-коду. Черная кожанка, джинсы. Но, кроме Эрика, что был тут новеньким, мужчина не привлек внимания окружающих, значит был завсегдатаем.
Хмурым взглядом, он цепляется за милую блондинку и решительно двигается к ней. Джек, должно быть почуяв конкурента, так же стремительно идет к девчонке. Останавливаются они возле нее одновременно, но вместо возможного конфликта, Эрик наблюдает рукопожатия и похлопывания по плечу. Блондинка растерянно следит за ними, хлопая длинными ресницами в прорезях своей маски.
Вагнер лениво двигается к ним, ведь любопытство берет над ним верх. Когда он приближается, мужчины взрываются смехом. Отсмеявшись, Джек поворачивается к седовласому хирургу и говорит:
- Ты не против небольшой вечеринки? – он кивает на незнакомца, - Раз этот лакомый кусочек так приглянулся нам троим?
Эрик на мгновение потерялся с ответом и недоуменно взглянул на блондинку. Ожидая в ее невинных глазах увидеть ужас, панику или отвращение. Но та лишь нежно улыбалась. Полноватые губы девушки словно выточенные скульптором были совершенны. Незнакомец в кожанке ухватил девушку за талию и грубо подтянул к себе. Она засмеялась и Вагнер гулко сглотнув, медленно кивнул.
Никогда прежде он не участвовал ни в чем подобном и от одной мысли о том, что в постели будет больше двух человек, странным образом взволновала его.
- Что ж, отлично! – Джек махнул кому-то и перед ним тут же возник администратор, парнишка лет двадцати, - Мы берем ее на троих. Запиши на мое имя, - и похлопывает нежно его по щеке, как домашнего питомца.
От взгляда Эрика не ускользает то, как покрылся алым румянцем парнишка. Между ними что-то было? Или парень просто смущен таким обращением?
«Кожанка» уже тащит девчонку к комнатам, стягивая с ее плеча бретельку и оголяя крепкие девичьи груди бесстыдно. Джек и Эрик идут чуть позади.
- Она в белом, это значит…? – осторожно начинает Вагнер.
- На самом деле конкретно эта девочка наша постоянная сотрудница, так что не переживай. На белое просто клюют лучше. Ты ведь клюнул, - усмехается Кауфман, - но полагаю, для нас она с радостью будет изображать девственницу. Не в первый раз.
Эрик испытал отвращение. Очарование обсыпалось, являя мерзкое нутро бизнеса. Подметив, как поник хирург, Джек усмехнулся и ободряюще похлопал того по плечу.
- В следующий раз найду для тебя девственницу. Хочешь?
Ответить Вагнер не успел, потому что они входили и шум голосов, и громкой музыки общего зала остался позади. Двери захлопнулась, отсекая реальность. Мужчина размыкает хватку на талии блондинки и дерзко сдергивает ее платье одним рывком до талии, и тут же тянется грубыми руками, сминая нежные девичьи груди. Джек проходит ей за спину и сдвинув волосы целует изгиб белой матовой шеи, шаря руками в районе ее округлых ягодиц.
Но блондинка смотрит прямо на Эрика. Это было так странно, будто она имеет возможность ускользнуть от реальности и не ощущать свое тело.
Хирург чувствует, как прохладные пальцы блондинки касаются его запястья, обхватывая. Она тянет его к себе, целует влажно в губы, словно бы уловив его пожелание в одном взгляде.
Джек стягивает ее платье на пол и звонко шлепает по упругой попке, оставляя яркий след от пятерни.
Бородатый скидывает кожанку и спешно расстегивает свои штаны. Словно бы ему дорога каждая секунда. Но Эрик не видит этого, поглощенный развязным поцелуем блондинки. Он ощущает сквозь рубашку ее горячее тело и его дыхание сбивается. Неужели это происходит с ним?


Хлоя

Отец вернулся под утро и это было совершенно на него не похоже. Хлоя надеялась, что они позавтракают вместе, но увы, блинчики с черничным сиропом остались остывать на кухонном столе – он так и не вышел.
Более одинокой, чем сейчас, Хлоя никогда себя не ощущала. И зачем она согласилась переехать к отцу? Но жить с дедом, после смерти бабушки было так же невыносимо. Да и уход бабушки остался очень болезненным воспоминанием. Все в том доме напоминало Хлое о ней. Легкий аромат духов, которым пропиталась гостиная с большими часами с кукушкой. Уютная кухня с бегониями на окнах, и клетчатыми занавесками. И солнечная Флорида.
Да, здесь точно не такая погода.
Там, в теплых краях остались ее друзья и знакомые. Ее жизнь…
Однажды отец бросил ее, оставил с родителями мамы. Что же ждет теперь ее? Можно ли ему доверять вообще?
Девушка лениво вышла из дома, захлопнув за собой двери. Да, погромче, чтобы разбудить его. Ей было обидно.
Все попытки на сближение, что она предпринимала, отец игнорировал. Забывал про нее, давал обещания, которые не собирался исполнять.
И каждый раз, улавливая очередной промах отца, она чувствовала себя преданной. Обманутой. Поверженной.
«Мамочка, как же мне тебя не хватает!»
Хлоя идет к машине, под громкий хруст снега. Клубы пара вырываются из приоткрытых губ девушки. Она прогревает машину, садится за руль и едет в школу. Как обычно.
Припарковавшись, Вагнер долго возится с машиной, у нее застревает шарф в двери. Звенит звонок, а девушка все никак не могла вырваться из импровизированной ловушки.
- Эй, принцесса!
Вагнер вздрагивает и оборачивается. На парковке ее поджидали девчонки из кафе. Одна из них, подруга Никки - Эллен.
- Ну как тебе Ситка? Нравится? – едко посмеиваясь, спрашивает она, надвигаясь к Вагнер, которой по сути и деться было некуда.
Они втроем обступили ее прямо возле машины.
- Да нормально, - отзывается Хлоя, чувствуя неладное, - Только извращенцы всякие пристают, - пытаясь разрядить обстановку, говорит Вагнер и улыбается девчонкам.
Те переглядываются, одна из них начинает тихо смеяться, но тут же перестает, когда Эллен и вторая школьница кидают на нее многозначительные взгляды.
- Значит так, - решительно говорит глава нападения, нависая над Хлоей.
Девочка была высокой и довольно-таки крупной, в сравнении с Вагнер.
- Мне твой парень не нужен, - перебивает новенькая спешно, чувствуя подвох, - правда я не претендую на…
Эллен вскидывает руку, с сжатым кулаком, но Хлоя каким-то чудом умудрилась ее опередить. Вспомнились годы тренировок во Флориде. Слышится хруст и вскрик удивления и недоумения. Эллен отшатывается от Хлои, зажав нос руками. По ее подбородку тут же хлынула кровь, пропитывая изящный шарфик пудрового цвета.
- О боже! – Вагнер оценила собственный поступок, - Прости, прости! Я не хотела! Скорее, снег приложи!
- Сесилия! Зови медсестру, - рявкнула вторая девчонка из шайки хохотунье, и бросилась за снегом.
Та спешно рванула к школе, поскальзываясь на снегу. Хлоя тоже набрала снег и потянулась к лицу Эллен, но та спешно оттолкнула ее руки.
- Пошла вон, сучка! – рявкнула она с забитым носом и льющимися по щекам слезам, - Ты мне нос сломала! Я твоих предков по судам затаскаю, поняла?!
- Слушай, ну не специально же, просто так вышло… - взмолилась Хлоя виновато, - ты же хотела меня побить.
- Ты дура что ли?! – возмутилась подруга Эллен, - Мы просто хотели тебя припугнуть!
Вагнер растерянно распрямилась, наблюдая за девчонками.
- Зачем меня пугать? Он сам ко мне подошел. До этого момента я не подозревала о его существовании!
Но девичьей банде ее слова были не нужны. Эллен тихо поскуливала от боли, пока ее подруга, которую она называла Трейси, прикладывала снег к лицу. Макияж девушки поплыл, а одежда пропиталась кровью и тающим снегом.
И именно такой их застала миссис Скво – школьная медсестра. Не высокая, белокурая женщина.
Подхватив Эллен, она тут же принялась оказывать той помощь. На лестнице показался директор школы, и зав по учебной работе.
- Тебе крышка, - беззлобно замечает Сесилия и проверив, что ее никто не слышит в этой суете, тише говорит, - классно ты ей врезала. Я такого никогда не видела. Где занималась?
- Посещала класс кикбоксинга в Талахасси.
- Круто! Если бы ты не разругалась с Эллен, я бы хотела получить пару уроков.
Хлоя недоуменно взглянула на девчонку. Она была милой. Каштановые с рыжинкой кудри, под объемной шапкой. Простой пуховик. Ямочки на щеках.
- Ну пока, - и хохотунья спешит за Эллен, которую Скво повела к школе.
- Мисс Вагнер? – окликнул Хлою директор Оливер.
Девушка всегда ощущала себя неловко под эти взглядом рыбьих глаз.
- Да, директор.
- Жду вашего отца на беседу. Надеюсь, родители мисс Орлеан не станут обращаться в полицию. Но в любом случае, такое поведение в нашей школе неприемлемо. Хотите перейти на домашнее?

Глава 4. Убийца

Убийца.

Фрэнк

Как то не удачно вышло с Лилой. Чем больше Фрэнк думал об этом, тем больше понимал, что совершил ошибку. Все же не стоило бросаться на первую попавшуюся женщину. Или стоило?
Ночь с патрульной по всем факторам казалась необычной. Она была совершенно не в его вкусе, к тому же, когда-то давно казалась неравнодушной к Кауфману. Этому подонку. Рорку казалось, что Бендер привлекают плохие парни. Но, как оказалось, он ошибся. Раз ее взор пал на него.
И теперь, приближаясь к полицейскому участку и приметив фигуру, Лилы ощутил неловкость. Не зря ведь говорят, что нельзя гадить там, где ешь.
Порывистый ветер с залива трепал полы ее куртки и сдувал пласты снега с крыш. Кривой рождественский венок, что висел на двери участка не первый десяток лет, то и дело угрожал свалиться на деревянное крыльцо.
Фрэнк тяжело вздохнул и выбрался из своего ржавого пикапа в непогоду. При виде него, Лила тут же развернулась к детективу и широко улыбнулась.
- Привет, - тоном игривой кошечки протянула она.
Рорк медленно кивнул. Он все никак не мог подобрать ответ, чтобы не выглядеть имбецилом. Но все варианты ему не нравились, а пауза и так затянулась. Тяжело дошагав до Лилы, Фрэнк хотел пройти было мимо, но женщина перехватила его за рукав.
- Я принесла тебе обед. Оставила на столе. Отбивные. Твои любимые, - щебетала Бендер с видом, будто они семейная пара.
Напирает не по-детски, скажем прямо.
Фрэнк остановился, впервые ощущая некую беспомощность в сложившейся ситуации. Могучий шериф опускает глаза на патрульную и осторожно говорит:
- Спасибо, но не стоило.
Бендер встречает взгляд мужчины и улыбка сползает с ее губ.
- Мы увидимся вечером? – предпринимает слабую попытку.
- Не думаю, - отсекает Рорк, - у меня слишком много работы.
Лила отступает на шаг и прикусывает нижнюю губу от обиды. Но, вероятно, осознает причину его поведения.
- Извини, - бурчит Фрэнк в свою бороду и проходит к участку.
Нет, с одной стороны секс и еда – сочетание способное преодолеть все барьеры в душе закоренелого холостяка. Но не Рорка.
В его голове был слишком туго сплетенный жгут из обид, вины и отчаяния, с которым он не был готов расставаться.
Широкими шагами детектив вошел в холл участка и сухой, горячий воздух фанкойла ударил в лицо. От такого перепада голова шла кругом, но Рорк любил это состояние. Словно бы оттаиваешь. И воздух буквально обжигает.
Шериф снимает служебный пуховик и шапку, после чего прямой наводкой следует к кофеварке. Из-за перегородки выглядывает дежурный Дженкинс.
- Шеф, у вас на столе почта. Три звонка из ФБР и пара из управления Анкориджа, - скороговоркой сообщает он.
Рорк удивленно оглядывается на парня, пытаясь понять причину ажиотажа, когда из-за стола второй патрульный, напарник Лилы – чернокожий Брайн говорит:
- Наверное, личности захороненных в могиле установили.
Фрэнк переводит взгляд на него, пока кофеварка выплевывает коричневые сгустки в его кружку и согласно кивает.
Да, наверное.
Дождавшись терпеливо свой кофе, шериф берет кружку с густой жижей и топает в свой кабинет. Лицо и руки покалывает после мороза, на душе скребут кошки после разговора с Лилой. А при виде контейнера с обедом на столе, становится еще хуже.
Фрэнк садится на рабочее место, включает компьютер и пока идет загрузка, переводит взгляд на фотографию, что стоит в углу его стола.
На ней изображена его жена – Габриэль и их дочь – Келе. Фото было сделано очень много лет назад. Тогда он не подозревал, что проживает самые счастливые годы своей жизни.

Фотографировались на крыльце их дома. Габи сидела в белом кресле-качалке, на ней нежное платье в цветочек. А малютка Ке – еще без пирсинга и черной подводки, комично сдернув панамку сурово смотрела в камеру, пока Фрэнк сюская, пытался привлечь ее внимание фотографируя.
Сам того не осознавая, он касается кончиком пальца уголка фото в надежде вернуть то, что потеряно очень много лет назад.
Келе звонит раз в неделю. Да и воспоминания о родном городе у нее не самые приятные. Плюс весть о коме Ньюмана и выходках Остина оставили свой отпечаток. Иногда Фрэнку казалось, что она стыдится того, что он – это вся ее семья.
Компьютер издал звук, оповещая о том, что он включился. Автоматически включилась электронная почта и активировалась полицейская база, запросив его логин и пароль.
Фрэнк автоматически ввел все данные и собравшись с духом вошел в почту, под внимательным взглядом Габи.
Дженкинс оказался прав. В почтовом ящике висело несколько писем. Одно из лаборатории, три от начальства, и несколько от коллег из соседних участков.
Первым Рорк распаковал письмо из лаборатории. Там значилось, что останки принадлежат Томасу Риверсу и его сыну – Маркусу.
Что ж, эти сукины дети получили свое.
В письмах от начальства говорилось, что по этическим причинам, его отстраняют от работы и ему стоит немедленно сдать значок и оружие. Так же ему сообщили, что в Ситку выехало ФБР и они будут вести это дело. Помимо прочего телами заинтересовалась служба внутренних расследований и они буквально жаждут поговорить с Рорком.
Мужчина откидывается на стуле и тянется к сотовому. Достает его и выбирает нужного человека из списка контактов.
Нажимает кнопку вызова. Абонент отвечает почти сразу.
- Да, пап?
- Привет, Пуговка. Как жизнь?
- Да как всегда. Аврал и суета. Ты как?
- Примерно так же, - Фрэнк смолкает и повисает неудобная пауза, после которой, он, наконец говорит, - Маркус и Том Риверсы мертвы.
- Туда им и дорога, - выплевывает Ке и тут же прикусывает язык, - То есть, я хотела сказать… как это случилось?
Фрэнк открывает отчет в почте и пробежавшись глазами по строкам, читает:
- Предположительно, смерть наступила от удара тяжелым тупым предметом.
- Где их нашли? – недослушав, спрашивает дочка.
- Тут, в Ситке. В могиле Джастина.
- Как романтично. Теперь вся семья в сборе…
Фрэнк мрачно вздыхает. Что-то ему подсказывало, что их семья даже таким образом в сборе не будет.
- Я подумал, что ты должна знать, - невнятно бормочет отец, вдруг подумав о том, что этот звонок может быть ошибкой и она возможно не хотела этого знать.
- Все верно, пап.
- Ты столько лет прожила в страхе.
- Никакого страха не было, - перебивает она спешно, - если бы он однажды появился, в долгу бы не осталась. Но, честно говоря, я знала, что он сдох. Иначе давно бы ошивался у меня под окнами.
Рорк в этом тоже не сомневался.
- Ты у меня самая умная, Пуговка.
Ке фыркает и сдавленно смеется. В трубке слышится посторонний голос. Мужской.
- Детка, ты скоро?
И дочка тут же его заглушает спешно.
- Ладно, пап. Мне пора. Люблю тебя.
И прежде чем Фрэнк успеет ответить, Келе кладет трубку.


Эрик

Его голова гудела после минувшей ночи. Он проснулся разбитым, но странным образом счастливым. На смену ему к трем, так что время прийти в себя у него было.
Приняв душ и освежившись, он нашел порцию блинчиков с сиропом на столе, что заботливо оставила Хлоя и невольно умилился.
Бездумно разжевывая еду, Вагнер то и дело мысленно возвращался к минувшей ночи. Непристойные картинки всплывали в его голове, пока он занимался на беговой дорожке, и одевался.
Остервенение с каким его напарники набросились на хрупкую блондинку вызывало отвращение и возбуждало одновременно. Он настолько поддался безумству Джека и его приятеля, что позволил и себе пару экспериментов с девушкой. Но ей, совершенно точно, понравилось. Иначе она бы не стонала так громко от наслаждения, ведь правда?
Натянув темный джемпер поверх рубашки за две сотни долларов, Эрик пригладил седые волосы в безупречную прическу и остался доволен.
По его лицу сложно было заметить последствия развратной ночи. Во всяком случае он на это очень надеялся.
В любом случае, мало кто сможет заподозрить уважаемого хирурга, главврача больницы в столь низменных занятиях.
Машина очень быстро домчала мужчину на работу. И припарковавшись у здания больницы, он еще раз взглянул на свое отражение в зеркало заднего вида, а перед глазами стояла картина, как тела троих мужчин и одной женщины сплелись в единое создание и неистово вздрагивали в погоне за наслаждением. Женские стоны звучали в его голове, когда он шел к зданию. Развратные шлепки тел заглушали вялые приветствия коллег. А стерильный запах мед.учереждения не мог заглушить аромат похоти и разврата.
- Доктор Вагнер?
Эрик оглядывается на медсестру, что протягивала ему трубку стационарного телефона на ресепшен.
- Директор Оливер не может дозвониться вам на сотовый, что-то срочное.
Мужчина сдвигает брови на холеном лице и тянется к трубке.
- Слушаю.
- Доктор Вагнер? Это директор средней школы Джеймс Оливер, по поводу произошедшего сегодня во дворе школы.
Слушая старика, Эрик шарил по карманам, пытаясь вспомнить где он мог оставить свой сотовый телефон. Но дослушав фразу, тут же включился в разговор.
- А что случилось?
- Ваша дочь избила девушку.
- Что?
Степень недоумения достаточно красноречиво отразилась во фразе Вагнера. Сказать, что он был удивлен, ничего не сказать.
- Вы видели мою дочь? Она же не больше метра пятидесяти ростом. Кого она там избить могла? Должно быть, это какая-то ошибка.
- И тем не менее, это факт. Камеры наблюдения зафиксировали факт побоев. Прошу вас провести беседу и обговорить условия на которых ваша дочь будет посещать школу. Мы придерживаемся политики без агрессии и столь вопиющий случай…
Двери в холл больницы распахиваются и бригада скорой помощи с грохотом врывается с каталкой. Маленькие колесики с трудом везут свою ношу, скрепя на всю больницу.
Эрик оборачивается и видит кровь, что струится по растрепанным иссиня-черным волосам бледной женщины на ложе.
Встретив взгляд хирурга, один из бригады рапортует:
- Карла Гарсия, сорок пять лет. Возможно черепно-мозговая. Перелом ребра не подтвержден, множественные гематомы на руках и ногах.
Вагнер кивает и указывает в сторону рентген кабинета и бросает в трубку:
- Мне пора.
Возвращает телефон постовой сестре и стремительно мчит к больной.

Спустя несколько часов, Вагнер стоял у койки больной, и в сотый раз листал личную медкарту. Как ему рассказали, женщину нашли не далеко от дороги, на обочине. Одета легко, без машины. Документов при себе у нее не было. Личность смогли установить благодаря тому, что один из бригады скорой помощи был знаком с семьей и являлся их частым гостем.
Ее нашли проезжающая мимо мать одиночка и просто чудо, что миссис Гарсия не замерзла на обочине.
- Где я?..
Эрик опускает карту и обращает взор на больную.
Она была красива. Даже сейчас, с замотанной головой и загипсованной рукой. Бледная и слабая, но Вагнер мог отметить правильность черт ее лица и завораживающий цвет глаз.
- Вы в больнице, - мягко говорит мужчина и обогнув кровать, осторожно щупает лоб, - как чувствуете себя?
- Что произошло? – игнорируя вопрос, спрашивает Карла.
- Мы надеялись, вы нам расскажите.
Женщина опускает ресницы и слегка хмурит брови, от чего бинты на ее голове слегка собираются.
- Я не помню…
- Это нормально, все в порядке. У вас сотрясение. Ничего серьезного, но надо отлежаться. Перелом запястья и трещина ребра. Вы помните, где машину оставили?
Брюнетка тяжело вздыхает и отрицательно качает головой.
В этот момент двери в палату распахиваются. Эрик оборачивается, желая отсчитать гостя, за столь не уважительное отношение к пациенту. Но слова застревают в горле, потому что он узнает его.
Это был тот самый мужчина в кожанке. Он даже вещи не сменил. Помятый, со стойким ароматом перегара. Не удосужившись даже кивнуть Вагнеру, он вихрем огибает кровать пациентки со словами:
- Какого черта ты натворила опять!
Вагнер замер, сунув руку в карман и наблюдая картину перед собой.
- Уго, - в тоне женщины мелькает теплота и узнавание, но гостя это нисколько не умиляет, - Я не помню ничего.
Эта новость будто отрезвляет Гарсия и тот переводит, наконец взгляд на Эрика. Вероятно, узнает его. Но вида, разумеется, не подает.
- Что с ней, доктор?
- Несколько переломов и сотрясение, но полагаю, она быстро оправится.
Пытливый взгляд Уго Гарсия буквально пронизывал Вагнера насквозь. Бородатый, поджарый обладатель гипнотизирующего взгляда словно бы желал услышать что-то еще.
- Как скоро она вернется домой? Сыну нужна мать.
Тон, с которым проговорил мужчина, настораживал. Но Вагнер не хотел прислушиваться к внутреннему голосу.
- Полагаю, к Рождеству миссис Гарсия будет дома. Но на восстановление понадобиться не один месяц.
Уго усмехается и на небритых щеках мелькают ямочки. С таким же выражением лица он терзал то нежное создание в белом минувшей ночью.
- Что ж, время пошло, док.
И бородач двинулся к двери, хлопнув Эрика по плечу. Словно бы от него зависела скорость выздоровления подопечной. Брюнетка проводила супруга взглядом и гулко сглотнув, отвернулась от двери.
Вагнер впервые задумался о том, что боится за свою дочь. Что она выйдет замуж за кого-то, вроде этого Уго. Впрочем, учитывая обстоятельства, Хлоя оказалась девушкой не из робкого десятка.
Вспомнив о звонке директора, Эрик проговорил:
- Если вам что-то потребуется, кнопка лежит на тумбочке. Станет хуже, сразу вызывайте медсестру.
- Обычно он не такой бесчувственный, - извиняющимся тоном перебивает Карла и пытается однобоко улыбнуться Эрику, но затуманенное обезболивающим сознание, не позволяет ей это сделать.
Вагнер не верил ей.


Фрэнк

Не то, что бы Рорк был удивлен тому, что последовало за установлением личностей погибших. Еще на момент исчезновения рыбаков Риверсов, по городку прокатилась дикая сплетня о том, что он причастен к их исчезновению. Но Фрэнку было тогда на это плевать. Как, впрочем и сейчас.
Стоял ранний вечер и он решил, что можно уходить. Окинув еще раз взглядом свой опустевший кабинет и корявую коробку в которую сложил скудные пожитки, Рорк тяжело вздохнул. Потом подумал, что ему плевать.
Главное, что его дочь теперь точно в безопасности. И он может жить спокойно.
Вспомнив о заначенной в столе бутылке виски, мужчина возвращается к тайнику и извлекает ее. Ставит в коробку рядом с фото Габи и кружкой, после чего решительно выходит из кабинета в общий зал.
В этот самый миг в помещение входит человек. Не высокий, в пальто по колено. Что выдает в нем приезжего.
- Уилсон? – Рорк не сдерживает недоумения и улыбки.
Чарли Уилсон, агент ФБР, что был задействован на первом деле, долгих семь лет назад снова прибыл в их участок.
- Детектив, - мужчина скупо улыбнулся и пожал руку Рорку.
Все такой же сухой и сдержанный агент Уилсон, окинул взглядом участок.
- Вижу, ничего не изменилось?
Фрэнк тоже оглянулся на помещение и пожал плечами.
- В Ситке время будто замерло…
- Я бы так не сказал, - Чарли стряхивает снег с плеч и добавляет, - слышал, что шериф Кауфман погиб здесь.
Рорк нехотя кивает, и ставит свою ношу на угол стола Брайна.
- Да, хотел спрятаться в своем тайном домике в лесу.
- Странно, что вы не подозревали о его существовании, - тут же подмечает агент, - странно вдвойне, что никто не понял о том, что творилось с мисс Брикс после их свадьбы.
Фрэнку не нравилось то, на что намекал Уилсон, но он не мог открыто отвечать так, как ему хотелось.
- Мы не всегда знаем тех людей, с которыми проводим свои дни.
Чарли медленно кивает.
- Не могу с вами в этом не согласиться. Порой самые страшные демоны прячутся за лицом добродетели. Какой стол я могу занять?
Фрэнк оглянулся на помещение. Все смотрели на него. И в каждом взгляде немой вопрос.
Рорк пожимает плечами.
- Новый шериф в пути, так что пока можете занять его стол, - и кивает на покинутый только что им самим кабинет.
Патрульная Бендер стояла в углу у кофеварки и молча наблюдала за происходящим. Но Фрэнк все никак не мог избавиться от ощущения, словно он некая поп-звезда. Бывший шериф берет коробку и идет к двери. И к своему удивлению замечает, что Уилсон идет за ним и поравнявшись уже в дверях, спешно говорит:
- Уверен, что вы, детектив, не имеете к этому никакого отношения. И я здесь, что бы найти тому доказательства.
Рорк смотрит на Уилсона снизу вверх и медленно кивает.
- Спасибо.
После чего толкает двери и выходит к машине. Парковка участка была ярко освещена. Шел густой, крупный снег и Рорк потратил очень много времени сметая снег с лобового стекла. И этого времени ему хватило, чтобы подумать о том, насколько смешно все получается. Они все боятся, что он станет мешать следствию, что ли?
Конечно, осадок оставался примерзкий. Но приказы нарушать нельзя.
Фрэнк садится за руль, и после долгого прогрева двигателя, все же отправляется домой. Уже на подъездной аллее, он подмечает, что с домом что-то не так. Но что?
Свет фар выхватывает фасад его дома и Рорк понимает в чем дело.
Окна выбиты. И давно. Снега уже намело в дом, а шторки треплет ветер. Стены и двери дома расписаны красной краской. И только одним словом.

УБИЙЦА.

Глава 5. Волк в овечьей шкуре

Хлоя
Городок словно бы сошел с ума. Накануне Рождества все разговоры были только о маскараде, что устраивался в городской ратуше на главной площади. Конечно, подростков туда не пускали и мероприятие могли посещать только градообразующие семьи. Семья мэра, шериф, главврач больницы.
Отец уже заказал себе фрак, и Хлоя предполагала, что он так и пойдет, позабыв надеть маску. Что ж, Эрик Вагнер любил нарушать правила.
Стоило ли говорить, что у отца с дочерью контакт давно утерян?
И вот сейчас, сидя за столом и вкушая поздний обед, она наблюдала отцовскую макушку. Он не сводил глаз с телефона, читая новости. Девушка тоже достала гаджет и включила соцсеть, листая смешные видео с животными.
Но мысли ее витали где-то далеко. Сцена на парковке сделала ее в школе персону нон-грата. Девчонки обходили ее стороной, а парни просто не замечали. Что уж говорить, на рождественский бал Грейс пойдет с огромной гематомой на переносице. А она – не пойдет вообще. Отец запретил.
- Какие планы на сегодня? – сквозь гогот чайки из ролика, пробивается голос отца.
Вагнер поднимает глаза на Эрика и пожимает плечами.
- Вчера я встречался с семьей Грейс, извинился перед ними. Как ни странно, родители оказались людьми адекватными и отнеслись с пониманием.
Хлоя виновато отвела взгляд.
- Только вот я не понял, - осторожно продолжает Эрик, - из-за чего произошла ссора? Мать Грейс утверждает, что ты увела у ее дочери парня. Это правда?
Девушка мучительно краснея спешно качает головой.
- Нет, конечно!
- Если бы это было правдой, я бы решил, что ты вовсе не моя дочь. А какая-то чужая девушка. Моя Хлоя не способна на такие подлости.
Эрик снисходительно улыбнулся, оглядывая придирчиво дочь.
На ней был теплый серый свитер, джинсы. Куртка с логотипом школы висела на спинке стула.
- Собираешься на матч? – сканируя ее, продолжает допрос Вагнер.
Хлоя вспыхивает еще сильнее. Ей было странно, что отец так легко мог разгадать ее намерения.
- С чего ты взял?
Вагнер пожимает плечами и отпивает кофе из кривой глиняной кружки, которую сделал сам в прошлом году, когда увлекался гончарным искусством.
- Просто слышал, что сегодня баскетбольный матч в вашей школе.
Хлоя пожимает плечами.
- Мне там делать нечего. После этой истории… да и друзей у меня нет.
- Так может следует их завести? Какая-то Сесилия звонила тебе дважды.
Вагнер тяжело вздохнула. Девушка из свиты Грейс, та самая что восхищалась поставленным ударом Хлои, писала ей и в соцсетях. Но Вагнер не умела доверять людям, и с трудом сближалась.
- Да? – врала Хлоя плохо и отец это видел.
Вагнер продолжал сканировать дочь внимательным, сосредоточенным взглядом. Потом отвел глаза и пожал плечами, вновь возвращаясь к телефону.
- Не хочу, что бы ты чувствовала себя одинокой…
Девушку насторожила эта странная реплика отца. Да и ей было невдомек, что он просто боялся, как бы его дочурка-затворница не бросилась на шею первому встречному ловеласу. Решив, что время неудобного разговора окончено, Хлоя вернулась к телефону.
- Кстати, на счет того парня… - вдруг продолжает отец и в этот миг ей на телефон приходит сообщение от Никки.
Хлоя видит привью и пробежавшись глазами по короткой фразе: «Привет. Ты будешь на матче?», ее обдает горячей волной восторга, паники и предвкушения.
- … обходи его стороной. Такие парни, сплошной источник проблем.
Говорил отец отрешенно, листая новостную ленту на глянцевом сенсоре.
- Хорошо, пап, - отзывается Хлоя и печатает ответ: «Буду наверное».
- Как его зовут?
Вагнер отрывается от телефона, услышав следующий вопрос и спешно пожимает плечами. На телефон приходит ответ: «Буду ждать» и смайлик.
Лицо девушки вновь ярко краснеет, от удовольствия и осознания того простого факта, что какой-то парень оказывает ей знаки внимания.
- Не знаю, проводили ли с тобой беседу о парнях и о…кхем.. сексе, - пытается Эрик начать «тот самый разговор», от чего Хлоя резко встает, едва не опракинув стул и сдергивает со спинки куртку.
- Я пошла, пап. Мне тут надо срочно… в библиотеку.
Вагнер тоже не горел желанием доводить этот разговор до конца, поэтому только медленно кивает в ответ.
- Хорошо, - он усмехается, провожая ее взглядом.
Хлоя на ходу накидывает куртку и стремительно покидает комнату.


Никки
Концентрированный запах пота почти не резал глаз. Гарсия был сосредоточен на мяче. Зрители бесновались. Грейс с девчонками из группы поддержки прыгали возле первого ряда в коротких юбочках в складку, в расцветке школьного логотипа с волком.
Белый, фиолетовый и гранатовый – вот цвета старшей школы Ситки.
Их баскетбольная команда была не самой сильной, но тренер говорил, что Никки, как и его старший брат – Джо, сможет вывести школьную команду в число лучших. И Гарсия в этом не сомневался.
Смахнув градины пота с лица, парень перехватывает мяч и уводит его в левый угол, лавируя между игроков, становится и забрасывает мяч. Публика ревет.
Оранжевый резиновый шар летит через почти все поле, касается ободка корзины, и делает по нему большой круг. Все следят за ним, кроме самого Никки. Парень видит, как в зал входит девчонка из кафе. Ее волосы завились вокруг лица в тугие кудряшки, а чувственные губы и щеки разрумянились от холода снаружи, или жара внутри?
Она поднимает глаза, приметив Никки вскидывает руку и едва заметно машет ему ладошкой. Парень криво улыбается.
Мяч падает в корзину. Толпа кричит от восторга. На табло меняется счет. Команда похлопывает Никки по плечу.
Хлоя стоит в толпе и смотрит только на него. Гарсия – на нее. Всего секунда, но ему показалось, что они тут одни.
Свисток, команда расступается, что бы один из них выбросил мяч с из угловой линии, а к Хлое подходит Сесилия Райт. Какого черта подлиза Грейс трется возле Вагнер?
- Гарсия! – рявкает тренер, - Ты в игре?!
- Да, тренер.
Парень нехотя возвращается в игру, краем глаза поглядывая на трибуны, но не в силах разглядеть там Хлою в общей толпе.
Азарт и общий боевой настрой очень скоро отвлекают его от трибун. Никки погружается в процесс, позабыв обо всем на свете. И вспоминает лишь тогда, когда звучит тайм-аут. Конец игры. Финиш.
Ребята из его команды ликуют. Победа! Они разбили соперников с огромным отрывом!
- Сегодня все у меня! – орет Никки в раздевалке, перекрикивая восторженные поздравления и шум воды из душа, - Вечеринка в честь победы!
- Все к Гарсия! – тут же прокатывается гомон по толпе, а Никки уже отмытый и переодетый спешит в коридор, желая перехватить там Хлою.
Когда он продирается через толпу единомышленников и болельщиков, почти теряет надежду поймать девчонку. Как вдруг замечает ее в коридоре, возле туалетов.
Вагнер стоит у стены и смотрит в телефон. Тусклая подсветка освещает ее красивое лицо, она прикусывает губу. Ресницы подрагивают, глаза бегают. Читает?
- Привет, - Никки останавливается возле нее, привалившись плечом к стене.
За его спиной, дальше по коридору из мужской раздевалки вываливаются парни, громко обсуждая предстоящую тусовку.
От внимания Никки не ускользнуло так же, как вздрогнула Хлоя, едва не выронив свой мобильник и смущенно улыбнувшись, взглянула на Гарсия.
- Ты меня напугал, - признается она, заставляя парня улыбнуться.
От чего-то у него не было сил сдержаться. Он понимающе кивает и говорит:
- Я устраиваю вечеринку в честь победы, хочу что бы ты тоже была там. Поедем?
Никки снова поплыл. Она так смотрела на него, что у него снова возникло острое желание ее поцеловать.
Гарсия подался к ней, желая сорвать очередной поцелуй с ее нежных губ. Но дверь женского туалета распахнулась и оттуда показалась Сесилия Райт.
Оценив обстановку, рыжая широко улыбнулась.
- Привет, герой дня, слышала устраиваешь вечеринку?
Никки, разочарованный таким грубым вторжением, переводит взгляд на спутницу Хлои и медленно кивает.
- Туда всем можно или по приглашениям? – девчонка косится на Вагнер, но та всячески «морозится», не желая показывать свои истинные эмоции.
- По приглашениям… - тянет с долей высокомерия Гарсия, - Вот Хлою пригласил. Но она не хочет идти, почему-то.
- Все она хочет, - перебивает открывшую было рот Вагнер, Сесилия, - Только с человеком, которому можно доверять. То есть со мной. Верно? А то знаю я вас, - бойко тараторила девчонка, - Как только новенькая появиться, все наперебой пытаются привлечь ее внимание.
Никки недоуменно хмурится и переводит взгляд на Хлою.
- Так что? Придешь?
Сесилия толкает Вагнер плечом и брюнетка спешно кивает.
- Поехали, может со мной? – не унимался Гарсия.
- Отличная идея! – Сесилия подхватывает Хлою под ручку, - Я всегда хотела прокатиться на твоем «Мустанге».
Никки усмехается и плетется за девчонками.
- Какой «Мустанг» в такой снег? Я сегодня на джипе.
Сесилия отмахивается, как будто все это не имеет значения, а парень не очень понимает природы внезапно вспыхнувшей дружбы между Райт и Вагнер.
Ребята вышли на парковку. Рыжая болтала всю дорогу о матче, и том, как ей все понравилось. А Хлоя и Никки неловко переглядывались. В какой-то миг их руки случайно соприкоснулись, и девушка спешно отодвинулась, чем вызвала усмешку на лице баскетболиста. Он молча отпер замок машины и открыл двери на пассажирское сидение рядом с водителем для девчонки. Едва та села в салон, Никки спешно закрыл двери, урвав мгновение перед тем как Сесилия заберется в автомобиль.
Гарсия шагает к кудрявой и тучей нависает над ней.
- Что за дела, Сесси? Чего ты вокруг нее кружишься?
Райт удивленно вскидывает брови и смотрит на Никки во все глаза.
- Мне понравилось, как она дала отпор Грейс…
- Серьезно? – это выглядело несколько сомнительно и зная Сесилию, и ее кузину о которой по городу давно ходит дурная слава, парень напрягся.
Попахивает какими-то дерьмовыми бабскими интригами.
- Тебя Грейс подослала?
Мимо прошел директор в компании мисс Ньюкам, учительницы по истории и Никки пришлось понизить голос.
- Что за бред? – шипит Сесси в ответ, - Может я хочу стать по-настоящему кому-то подругой, а не как было… с Грейс.
Гарсия все еще не верил ей. Но все же кивнул.
Хлоя растерянно наблюдала за перепалкой из салона авто и сейчас в сумерках, выглядела особенно невинной и чистой. Для Никки это было невероятной диковинкой. Его бывшая, каждый раз делала что-то новенькое в постели, и он догадывался, что она ему не верна. И даже казалось, что там опыта куда больше, чем может иметь девушка в восемнадцать лет. В любом случае, это не его дело. Теперь.
Но парень ясно осознавал, что зациклился на новенькой. Так непотребно втюхался, что даже смешно.
Сесилия садится в машину, а Никки решительно обходит свое транспортное средство и садится за руль.
- Ну что? Помчали? – кидает быстрый взгляд на Хлою и улыбается той нежно.
Девушка улыбается в ответ и опускает ресницы. Разглаживает полы свитера на бедрах, и Никки невольно представляет ее без всей этой одежды.

Фрэнк
Весь минувший день Рорк занят мытьем стен. Грейс, его собака, кружит поблизости. И заливается лаем, на каждую новую проезжающую машину.
Руки замерзли, сигареты закончились, но Фрэнк продолжал драить стены. Интересно, какая тварь решилась на это?
Мужчина остановился и посмотрел по сторонам. Слева жила миссис Робертс, сварливая тетка, которая всего на пару лет была его старше, но все же, вряд ли бы стала заниматься подобными глупостями.
Слева жила другая семья, и большое количество детей подразумевало сводило все свободное время на нет. Как и побуждения к вандализму.
Рорк пошарил по карманам, вспомнил что сигарет нет, и мрачно выругался. Грейс взглянула на хозяина вопросительно, поведя ухом. Мужчина на автомате потрепал ее за ухом.
На дороге показалась машина, и Рорк не сразу понял, кто в ней. Впрочем, задавался он этим вопросом не долго.
Из салона выбрался высокий и чернокожий мужчина. Техасский рейнджер, Идрис Эльба. Он сопровождал Синтию Брикс, бывшую жену шерифа Кауфмана и всячески огораживал ее ото всех возможных нападок. Которых впрочем, было не мало.
Вообще, жители Ситки оказались на удивление ортодоксальными. Если их мнение одно, то переубедить толпу было практически уже не возможно.
Таким образом, Синтия Брикс была всю свою жизнь здесь по другую сторону баррикад, и теперь туда угодил и Фрэнк. Впрочем, мужчину это не сильно занимало.
Он шагнул на встречу гостю и крепко пожал его руку в знак приветствия.
- Много работы? – разжимая пожатие, спрашивает Идрис, с интересом разглядывая разводы на стенах дома Рорка.
Тот оглядывается на устроенный бардак, и отмахивается.
- Чья-то дурная шутка, не более.
Идрис медленно кивает, но не верит в слова отстранённого шерифа.
- Я бы назвал это тревожным сигналом.
Фрэнк смотрит долгим взглядом на рейнджера, пытаясь понять, что он этим хочет сказать.
- Почему все так уверены, что это сделали именно вы? – выдержав паузу, интересуется Эльба.
Фрэнк жестом увлекает мужчину к дому, пока Грейс с интересом обнюхивает полы пальто гостя, следуя за ними шаг в шаг и тыкаясь носом под колени.
- Долгая история, - ворчит Рорк и прикрывает двери за Идрисом, от чего полиэтилен, которым он закрыл разбитые окна – зашелестел.
- Я никуда не спешу, - Идрис сбрасывает большую резиновую кость с дивана и садится.
Собака решает, что это сигнал для игры. Хватает игрушку и приносит ее на колени Идриса, отираясь о его дорогие брюки слюнявым ртом.
- Если коротко, то один из трупов домогался моей дочери семь лет назад. И почти задушил ее, если бы я не пришел раньше домой.
Эльба понимающе кивает, но не выдает никаких эмоций. Таких как удивление или шок.
- Ваша дочь – Келе, верно? Они дружили с мисс Брикс?
Фрэнк кивает и тяжело опускается на стул, развернув его от стола к Идрису. Грейс от нетерпения пританцовывает и виляет хвостом до тех пока, пока рейнджер не сжалился, и швырнул игрушку в угол комнаты.
Хаски кинулась за ней.
- На сколько я понимаю всю ситуацию, то именно братьев Риверс обвиняли в убийстве Мэри Стоктон? Но за недостаточностью улик, дело убрали в архив. А после, когда доказательная база была получше, Маркуса и Тома объявили в розыск?
- Все верно, - Рорк чешет бороду задумчиво, а Грейс громко цокая когтями по холодному полу возвращается к Идрису.
- Полагаете, вся эта история связана? – осторожно спрашивает техасец, игнорируя собаку.
Косматый хозяин дома мрачно насупился, но все же медленно кивнул.
- Конечно, связана. Впрочем, я не удивлюсь, если их убил и Остин. Раз у него были виды на Брикс тогда, то возможно это и его рук дело.
Эльба принимает косточку из пасти собаки, но очень внимательно слушает Рорка.
- Ведь они похитили Синтию и держали ее в подвале. Спроси у Чарли Уилсона. Он ее доставал из подвала дома Риверсов, - о том, что Синтия потом отозвала свои показания, Рорк говорить не стал.
- Агент ФБР? Который приехал пару дней назад?
Фрэнк кивает.
- Да, он самый.
- Возможно, об этом говорить преждевременно. Но я хотел бы предложить свою кандидатуру, чтобы разобраться в этом деле. И очистить твое доброе имя, детектив.
Рорк теряется на мгновение. Признаться, всякий раз, когда люди пытаются ему помочь, большой и сильный детектив смущается как школьница.
- Спасибо, - после долгой паузы, находит Фрэнк подходящее слово.
Идрис поднимается и кидает косточку Грейс. Собака с грохотом мчится за ней, а техасец берет курс на выход. Фрэнк за ним выходит на крыльцо.
- Буду держать тебя в курсе дела, - поправляя шарф на темной шее, говорит мужчина, - так что отвечай на звонки.
И похлопав мужчину по плечу, рейнджер идет к машине.
Рорк стоит на крыльце, до тех пор пока красный свет задних фар машины рейнджера проглатывает опустившаяся на город темнота.
Грейс выбегает к нему на крыльцо, сжимая косточку в руках. И трется о ногу детектива. Потом вдруг роняет игрушку, оглядывается на кромку обступающего их леса. Волосы собаки встают дыбом, она ощеривается и рычит.
Рорк оглядывается туда же, и видит, как к его дому от леса идут пятеро. С дубинками и битами наперевес. Прежде чем он успевает что – либо сказать, хаски бросается в их сторону.
- Грейс, ко мне! – рявкает детектив.
Собака лает на гостей, но те наступают на дом неотвратимо. В доме миссис Робертс загорается свет.
Фрэнк понимает, игры закончились. Он входит в дом и снимает со стены свое ружье. Патроны для него хранились в кухонном ящике. Грейс лаяла все громче, а это значило, что они вот вот зайдут на территорию двора и тогда…
Звук схватки, скулеж собаки и удары. Много ударов.
Рорк выбегает на крыльцо со вскинутым ружьем, но поздно. Сколько раз они ударили его любимицу битами?
- Вы на частной территории! – рычит яростно Фрэнк, - Стоять!
Пятерка в глубоких капюшонах продолжает двигаться на детектива. Мужчина вскидывает ружье и делает предупредительный выстрел в небо.
- Следующий в голову! – предупреждает Рорк, когда гости наконец, замедляются, осознавая серьезность происходящего.
Окровавленное тело Грейс слабо вздымается при дыхании. И Рорк понимает, на счету каждое мгновение.
- В следующий раз это будешь ты, - указывая окровавленной битой на хаски, говорит один из пятерки, - Ты совершил самосуд над рыбаками. Теперь наша очередь.
Фрэнк держит говорившего на прицеле, готовый выпустить второй заряд в его голову.
- А как же презумпция невиновности, гений?
Они не отвечают. Только молча отступают от двора в тень леса, пока Фрэнк все так же стоит на ярко освещенном крыльце и целится в темноту.
- Я вызвала полицию, Фрэнк! – кричит в форточку миссис Робертс, соседка.
Рорк кивает женщине и устало вещает ружье на плечо. Бежит к своей последней спутнице, но понимает. Поздно.
Тело собаки уже бездыханно. Череп проломлен, алая, густая кровь скопилась вокруг красивой головы хаски. Растопила снег, проваливаясь в почву.
Весной на этом месте вырастет трава.
Но только не в его душе.