Сказ о деве красе и заколдованной косе

1 глава

Враги грозят с юга войной, да и на севере неспокойно. Князю Яромиру срочно нужен добрый военный союз с соседями. Дабы укрепить связи, он решается выдать свою дочь, юную княжну, что учиться уму-разуму в школе ведуний, за одного из соседских княжичей. Вот только что делать, если невесте совсем не люб выбранный отцом жених, а сердечко тянется к раненому воину, что прячется от всех в лесной глуши.

- героиня, которая не хочет замуж по расчёту, а хочет по любви;
- коса – девичья краса, которая из беды вытащит;
- герой, который явно что-то скрывает, да и героиня не та, за кого себя выдаёт;
- вынужденный побег из-под венца;
- тайны, приключения и конечно, любовь!

***

- Что, прямо так и пойдёшь? И нисколечко не забоишься?

На меня смотрели восхищённые глаза Яринки, моей соседки по девичьей светёлке.

- Думаешь, у тебя получиться?

В голосе подруги сквозила толика недоверия.

- Ты же знаешь, как долго я к этому готовилась, - сказала больше для себя, чем для сидящей на соседней кровати Яринки. – Скоро русалья неделя, медлить больше нельзя!

- Тише вы! Если и дальше так вопить станете, половину терема перебудите и тогда уже никто никуда не пойдёт, - шикнула на нас наша третья подруга, Купава.

Большой костяной гребень так и мелькал в её руках, длинные светлые волосы золотистым водопадом покрывали плечи девушки и лишь крошечные водяные капли, стекающие прямо на пол, показывали, насколько она волнуется. Ведь Купава – дочь хранительницы реки, вода её сущность и хотя девушка уже давно научилась контролировать свои силы, время от времени случались вот такие небольшие выбросы водной магии.

Волнуется! За меня переживает. А как иначе, мы в этой светёлке четыре года живём, давно уже сёстрами стали.

Было давно за полночь, учебный терем накрыла ночная мгла, лишь в окне нашей светёлки подрагивал огонёк одинокой свечи. Подруги сидели на своих кроватях простоволосые, в одних лишь сорочках, а я сменила свой обычный сарафан на одежду чернавки, что прибиралась в тереме, выменяв её одёжу на свои яхонтовые серьги.

Ведро я загодя спрятал под кроватью, надеясь, если меня и застанут в таком виде, то внимания не обратят. Мало ли, задержалася, вот, прибираюся, полы мою.

Туго заплетенную косу спрятала под тёмную косынку, низко надвинув ту на брови, а на ноги надела полусапожки из мягкой, тончайшей кожи. Обувка никак не соответствовала наряду чернавки, но думаю, в темноте никто этого не разберёт, зато двигаться я теперь могла бесшумно, словно кошка.

Подруги не сводили с меня глаз, настороженно ловя каждое моё движение. С волос Купавы дождём слетали мелкие капли влаги. Яринка сжала пальцы в кулачки, но я заметила, как удлинились её ноготки, превращаясь в звериные когти.

Взяв со стола свечу, я накапала немного воска на донышко ведра, приладив на него свечной огарок. В светёлке сразу стало темней, по стенам задвигались, заплясали длинные чёрные тени.

- Защити и укрой, - прошептала я короткую молитву, обращаясь к светлоликой Ладе, открывая дверь светёлки.

Прислушалась, тишина! Осмелев, я вышла наружу и мелкими перебежками добралась до лестницы, что вела на второй этаж. Остановилась, переводя дух и приподняв длинный подол сарафана, ступила на первую ступеньку.

Лестницу эту я знала, как свои пять пальцев, могла пройти по ней с завязанными глазами и прекрасно помнила, какая из ступенек скрипит, а куда можно ступать, особо не таясь.

Внизу что-то зашуршало, скрипнула дверь, я накинула на ведро тряпку, прикрывая свет свечи и замерла, чутко прислушиваясь. Послышались далёкие шаги, но вскоре всё стихло. Я перевела дух, сердце в груди билось, того гляди выскочит.

Одним махом перепрыгнув две последние ступени, я добежала до раскидистого куста, растущего в кадке, и затаилась. А вот и дверь горницы главной ведуньи, именно сюда я так стремилась, да не просто так! Мне нужно было то, что скрыто за этой дверью, амулет, который показывает тайные тропы. Я уже второй год им грезила.

Нет, вы не подумайте, я не воровка какая! Старшие ведуньи сами поощряли смелость и изобретательность свих воспитанниц, поясняя, что нам нужно приучаться находить свои, необычные, решения проблем. Раз в год, в канун русальей недели, каждая из учениц могла попытаться пробраться в рабочую горницу старшей ведуньи и добыть для себя любой находящийся там амулет.

Если попадёшься, будешь весь год мыть посуду на общей кухне, но если повезёт…

Я достала из кармана мешочек со специальным порошком, зачерпнула щепоть и бросила перед собой. Тут же высветились три охранные руны: две на полу, и одна сбоку, на стене, возле самой двери, в том самом месте, где обычно опираются ладонью, чтобы отпереть замок.

Те, что на полу, совсем простенькие, с ними я быстро справилась, а вот с той, что на стене, пришлось изрядно повозиться, после чего настал черёд самой двери. Ещё одна щепоть порошка высветила целую сеть рун, ими была испещрена практически вся дверь. Вот это задача посерьёзнее!

Я принялась за дело, словно клубочек разматывая руну за руной, к концу уже пыхтела так, что казалось меня слышит весь учебный терем. Дверь нехотя поддалась, я мышкой проскользнула внутрь, прижимаясь к двери спиной и тихонько сползая вниз.

Половина дела сделана, остались сущие пустяки: найти амулет и выбраться наружу. Не удивлюсь, если и на выходе меня ожидают неприятные сюрпризы. В прошлом году одна из девиц спалилась на том, что не заметила ещё одну охранку на выходе. И спалилась – это не для красного словца, сарафан незадачливой ведуньи вспыхнул огнём, так что до своей светёлки она добиралась лишь в короткой нательной рубахе.

Поставив ведро на пол, достала из него свечу и подошла к многочисленным полкам, что занимали целую стену рабочей горницы. Я знала, где лежит нужный мне амулет, но не мешало ещё раз в этом убедиться, ведь с главной ведуньи станется подшутить над нами и всё переложить.

Глава 2

За окном давно уже стемнело, но князю Яромиру не спалось, мучили его летняя духота и тяжёлые думы. Не выдержав, тихонько, чтобы не разбудить жену, он поднялся с кровати и подошёл к окну.

Любушка лежала, разметав по пуховым подушкам светлые косы, князь невольно ею залюбовался. Да что сказать – повезло ему с женой, умница, красавица, хорошая мать. Именно потому и замуж позвал, когда остался вдовый, да с пятилетней дочкой на руках.

Даже сейчас воспоминания причиняли ему боль, пусть уже не такую сильную, поистёршуюся с годами, но он до сих пор помнил, как любил свою первую супружницу, безумно, сгорая дотла, вот она и сгорела. Верея была ведункой, помнится, встретил он её в лесу и пропал!

Был Яромир тогда ещё всего лишь воеводой, но очень быстро собрал вокруг себя ратников и сел на княжество, вот тогда-то всё и случилось. Стал он попрекать супружницу, что негоже княгине по лесам бегать, да самой своими белыми ручками ратников лечить. Зря, что ли он для неё такой терем выстроил? Осыпал златом-серебром, жемчугами, мехами да шелками заморскими.

Верея послушалась, осела в тереме, занялась мужем, да дочерью, в лес больше не ходила, ведовством не занималась. Да только стой поры стала она чахнуть, словно её изнутри какой огонь ел. Очнулся Яромир, да поздно уже было, померла Верея, только на смертном одре просила она мужа отправить их дочь в ведунскую школу, да супруга такого подыскать, что не будет чинить препоны её ведовским умениям.

Пообещал Яромир всё исполнить, да и остался один с пятилетней дочерью на руках. Горе лютое гасил в побоищах ратных, как раз печенеги с юга набеги устроили. Много славных побед тогда его ратники взяли, да княжество землями обширно обросло.

А как воротился, набросилась на него нянька, что кормилицей ещё при Верее жила, а теперь их дочкой занималась, мол, девочке мать нужна, а ему жена. Подумал Яромир, осмотрелся, да привёл в свой терем Любаву.

Поначалу между ними лишь признательность да уважение было, но с годами переросло оно в любовь. Хорошей женой Любава оказалась, дочку его любила, как свою родную, а скоро у них и свой сынок народился, наследник княжеский, а за ним второй.

Помнил Яромир, что с первой женой приключилось, потому с Любавой помягче старался был, волю ей давал, да к советам прислушивался. А она расцвела, такой красавицей стала, что глаз не отвести, материнство её ещё больше скрасило.

Так и жили они, детей пестовали, ни в чём не отказывали. Старшая доченька так бедовой росла, не хуже мальчишек шалила, да с годами всё чаше в сторону леса смотреть начала.

И тогда подошла к нему Любава, ладошку свою на плечо положила и сказала она:

- Пора волю последнюю Вереи исполнить. Дочка смотри, как выросла, ведовская суть в ней проснулася, как бы беды не было!

Как ни больно было им с кровиночкой своей расставаться, да делать нечего. Собрали дочку в дорогу, с ней и нянька собралась. А Яромир и рад, хоть кто-то за кровиночкой родной присмотрит.

Отвезли их в град Китеж, отсыпали ведовской школе пол шапки серебра да простились аж на четыре года. Град тот непростой, на тайном озере стоит и лишь раз в год, на русальей неделе, его купола над землёй сверкают, а уже в день Сварога снова под воду уходят. И как будто не было никакого города, только воды озёрные плещутся.

Не зря он сегодня про дочку свою вспомнил, ох не зря. Не пора ли ей домой воротится? Думы тяжёлые одолевали князя, а всё потому, что вести он получил невесёлые. Пришли эти вести с юга, снова там печенежское войско собирается, войной грозиться. Да и на севере дела не лучше. Варяги уже один город заняли, теперь на соседние княжества посматривают – как бы под себя подмять.

Князь Яромир ещё никому оброков не платил, да и ратных боёв не чурался, только душенька за детей болит, вдруг, что с ним случиться – сыновья малы ещё, дочка не за мужем, защитить их некому будет.

А в соседних княжествах у князей сыновья холостые, как раз на выданье. Если сговориться - отличный военный союз получиться! А кого из двоих выбрать, тут так и думать не нужно, с князем Мстиславом они лет пять уже как в пух и прах разругались, хотя до этого неплохо ладили.

С чего всё началось, сейчас уже и не вспомнишь, вроде как на охоте добычу не поделили, а там слово за слово – рассорились, разъехались по своим княжествам и всё общение прекратили. Жаль. Сынок его Радомир, уже тогда хорошим ратником обещал быть, да и на лицо пригожий. Но видать - не судьба.

У второго князя, Турова, тоже сын, говорят, знатный воин. Нужно его в гости пригласить, тут как раз Иван Купала скоро, самое время свататься.

Не удержался князь, запалил свечу, да пошёл в свою рабочую горницу, сел письма писать: одно в школу ведовскую, второе соседу своему, князю Турову.

Только солнце посеребрило верхушки деревьев, как послал он гонцов с письмами, а сам вернулся под бок к своей Любавушке и сморил его сон крепкий.