Сказочные и Мрачные

Глава 1. Арктур

«Давным-давно на границе миров стояла Башня. Шпиль ее молнией рассекал небо, а крыша была усыпана звёздной пылью.

В прежние времена люди могли увидеть ее своими глазами, не то, что сейчас. Бывало, уставший странник возвращался домой, и как только Солнце пряталось за горизонтом и на небе появлялась Луна, очертания купола проглядывали в сумраке. Странника охватывало любопытство, надежда и, совсем немного, страх.

Ветер, охранявший границу миров, проверял: достоин ли незваный гость узнать больше, чем ему положено. Одних он разворачивал идти другой дорогой, достойных — пропускал дальше.

Вернувшись домой, странник рассказывал об увиденном: кто-то смеялся, другие внимательно слушали. А потом люди стали передавать эту историю из уст в уста, отправляли друг другу письмами, матери пели её колыбельной своим детям.

Никто не знал, кто построил Башню. Быть может, она была всегда, с момента, как появился мир. Но одно совершенно точно: всё началась с её единственной обитательницы.

Некоторые говорили, что Пряху создали из снов, волшебства и звездной пыли. Другие — что она тоже была человеком, да забыла об этом. Поговаривали, по Млечному пути она спускается в Подлунный мир, ходит по торговым площадям, лабиринтам замков и рыбацким деревням: приглядывает за смертными, слушает истории, которые они рассказывают друг другу, покупает пряжу для работы и задумывает новую ворожбу.

Короли оставляли для Пряхи золотые монеты. Матери — мотки пряжи. А юные девушки дарили ветру ленты, тихонько нашептывая: «Это подарок. Расскажешь ей мою историю?»

Люди верили: если Пряха заберет их печали — а истории были только такими — и вплетет в полотно, — беда разрешится.

Когда Солнце скрывалось за горизонтом и на смену ему приходил молодой месяц, Пряха поднималась в башню и приступала к работе. Первым делом она открывала ставни, и лунный свет тонкой нитью падал к её ногам. Ловким движением она вдевала серебряную нить в иглу, острей которой не было на свете, и неземным голосом затягивала песню, призывая силы света помочь в работе. Стежок за стежком она вышивала на бесконечном полотне истории: про мальчика с угольным сердцем, про чудака, в котором были заперты две души, про колдунью, из-за которой содрагнулся мир.

Полотно становилось все больше, у него не было ни начала, ни конца — бесконечная вереница судеб. Закончив узор, Пряха украшала работу лентами — чужими желаниями — и монетами: отпугнуть злых духов. Когда на небе начинала алеть заря, она убирала полотно в сундук и закрывала ставни.

Шли дни, годы и столетия.

Рушились неприступные крепости.

Девушки, дарившие ветру ленты, становились старухами.

А странники больше не покидали своих домов.

Пряха больше не ходила среди людей. История про Башню была сказкой, затем стала древней легендой, а вскоре её совсем позабыли. Но каждую ночь Пряха открывала ставни и брала в руки иглу.

«Что мне уготовано?”— с грустью думала она.

Ей было ведомо всё — кроме собственного будущего. Ей была тысяча лет, она была юной и прекрасной. И сердце ее жаждало любви.

Он всегда был рядом — наблюдал, прячась за облаками.

«Вот ты какая! — улыбался Звездный царевич, и сердце в его груди пылало ярче огня.

Звезды посмеивались над юношей, а он был уверен: когда на небе взойдет его звезда, Пряха станет его невестой. Она будет жить с ним высоко над землей — еще выше, чем облака, что окружают Башню. Они созданы друг для друга, он-то свою судьбу хорошо знает!

Когда пришло время, и на голову юноше надели венец, он сошел по Млечному пути вниз.

«Здравствуй, я так долго ждал встречи с тобой!» — Он улыбался как дурак, и над его головой разливалось золотое сияние.

Он был единственным, кого Ветер пустил дальше, чем было положено. В ту ночь Пряха впервые не открыла ставни.

В день свадьбы она получила в дар корону: месяц, украшенный мерцанием звезд.

«Это подарок, — щебетали Звёзды, — Добро пожаловать в наш мир!»

В праздничном зале собралось несчитанное количество гостей: кометы, ветра и ангелы, — поприветствовать молодых и пожелать им тысячи благих лет.

Как только Пряха под руку с возлюбленным вышла из праздничного зала, она стала другой: с щек исчез румянец, глаза сделались иссиня-черными и, где бы она ни прошла раздавался сладкий аромат лунных цветов и время замирало.

Но каждую ночь она спускалась в Башню и возвращалась к работе. На бесконечном полотне появлялись новые истории: про капитана, отдавшего сердце морю, про человека, превращенного в чудовище, про рыцаря, что станет её наследником.

Пряха по-прежнему утешала людей, пусть те её и не помнили.

«Повезло», — говорили они, когда беда отворачивалась и уходила прочь.

Странников больше не осталось.

Девушки, что стали старухами, рассыпались звездной пылью.

Ветер изредка приносил в башню алые ленты.

Шло время. Король управлял мирами, о которых смертные не слышали, но частью которых являлись. Пряха следила, чтобы нити на полотне не обрывались раньше срока. И только звезды между небом и землей оставались без присмотра. Пряхе было суждено привести в мир того, кто станет их стражем.

Спустя годы у них родился сын. Когда Пряха впервые взяла малыша на руки, сердце в ее груди стало больше в несколько раз.

«Здравствуй, — улыбнулась она, баюкая малыша, — Я так ждала встречи с тобой!»

И низким, неземным голосом запела колыбельную, а звезды пылали в ту ночь ярче обычного.

— Конец!» — Арктур светился от восторга.

Он прижал книгу к груди и откинулся на мягкую спинку дивана. Щеки свело от улыбки, кончики пальцев покалывало, а вокруг головы мерцали золотистые искры. С утра он прочитал сказку раз десять и всё не мог успокоиться. Какая красивая история!

Глава 2. Рассвет

Предсмертный крик женщины прорвался сквозь кроваво-красные языки пламени, — и Рассвет вынырнул из кошмарного сна. Холодный пот колол виски и, чтобы не поддаться соблазну и не смахнуть его, он крепче вцепился в стеганое одеяло. Вдох-выдох.. Главное не выдать себя, но даже с закрытыми глазами он чувствовал на себе голодный взгляд Жути.

Сердце зависло между ударами, и под ребра вонзились острые, как иглы, когти.

— Ты все равно не сможешь сбежать, — прохрипела Жуть, и от ее кислого дыхания тошнота подкатила к горлу.

Она нежно погладила его когтем по щеке и исчезла.

Сердце забухало, как сумасшедшее, и, судорожно выдохнув, Рассвет открыл глаза.

В воздухе летали хлопья пыли, лохмотья паутины свисали с каменных стен. Повсюду валялись книги, карты звездного неба и куча какого-то барахла громоздилась на столе. Здесь не убирали с того дня, как он сбежал дюжину лун назад, а теперь, когда его силой вернули, Рассвет никого не пускал в свои покои. В углу стояли покрытые пылью рыцарские доспехи, который они с Закатом стащили из Трофейного зала, а со стены смотрел гобеленовый единорог — подарок сестры, из прошлой жизни, когда они еще разговаривали друг с другом.

— Это не единорог вовсе! — настаивала принцесса, но Рассвет был уверен: зеленая листва на картине просто скрывает золотой рог. Вспомнив, как они спорили и хохотали, он невольно улыбнулся.

Да, ему приснился очередной кошмар, всего лишь сон, не более. Может, получится снова уснуть? Но казалось, как только веки сомкнутся — он снова окажется лицом к лицу с ней.

Но реальность была не лучше. Стоило подумать о том, что ждет сегодня, внутренности завязывались тугим узлом. Теперь вся его жизнь была расписана по минутам: фехтование, ненавистные уроки этикета и танцев, ещё Королева вызвала на очередной серьезный разговор, а это не сулило ничего хорошего.

Тяжело вздыхая, Его Высочество Наследный Принц заставил себя вылезти из кровати. Прошла всего неделя после возвращения в Королевство Алого Сердца, но казалось, что время, проведенное на борту “Ловца Чудес”, залитые солнечным светом гавани и шумная команда ему приснились.

Холод пробирал до костей, и несмотря на ранний час, за окном сгущались сумерки. Последние дни Снежной Луны выдались суровыми и скорбными, будто само небо горевало вместе с Алым Сердцем.

“Что дальше?” — Рассвет протер глаза. На сборы много времени не требуется: он по-привычке спал в одежде. Можно отправиться в классную комнату пораньше, но уж лучше он просидит в своем логове лишнюю четверть часа, чем будет слушать занудные рассказы учителя про Чудовищные битвы.

Шаркая тяжелыми сапогами по грязному полу, Рассвет подошел к пыльному зеркалу, и стараясь не смотреть на себя, попытался расчесать гребнем длинные спутанные волосы. Но взгляд, как назло, искал отражение. Сердце пропустило удар.

— Тебя нет здесь, — сказал он обугленной тени, смотревшей на него в упор.

— Кого ты пытаешься обмануть? — прозвучал едва уловимый голос на задворках сознания.

— Тебя нет здесь!

— Как скажешь, — Улыбнулась Жуть.

Бросив гребень, Рассвет сорвал со стены гобелен и завесил зеркало. Затхлый воздух заполнил легкие, и он зашелся в кашле.

Серое небо за окном стало чуть светлее — где-то там, за темной завесой туч проснулось солнце. Пожалуй, и правда стоит поторопиться, подумал Рассвет. Переодеться бы во что потеплее, но все старые вещи Королева приказала сжечь, а новые от портного еще не прислали. Выходит, придется идти в чем был: широкие штаны, какие носили почти все моряки на торговых судах, были слишком короткими, и приходилось то и дело заправлять их в сапоги, длинная туника — вся в заплатках, но, к счастью, кожаный жилет удачно их скрывал. Набросив шерстяной плащ, Рассвет вышел из комнаты и запер на ключ дверь.

До очередного кошмарного дня, а точнее, до выхода в общие залы, было ровно тринадцать шагов. Он это точно знал, он считал их с детства, но с годами расстояние становилось все меньше, потому что шаг его становился шире, — и это был еще один повод ненавидеть свой высокий рост.

В коридорах замка было полно народу. Молоденькие горничные смеялись, вытирая пыль с канделябров, а лакеи заигрывали с ними и услужливо поправляли портьеры.

Увидев Рассвета, слуги замерли. На их лицах появилась паника: никто не знал, как вести себя, они еще не привыкли, что он — их будущий король. Наконец, все засуетились, выстроились в ряд и опустили глаза.

“Они знают, что я сделал,” — подумал Рассвет, и ледяная волна прошла вдоль позвоночника.

К счастью, ехидная маска, ставшая в последние дни его новым лицом, скрыла замешательство. Он окинул их презрительным взглядом и прошел мимо, но стоило свернуть за угол, раздались взволнованные голоса.

— Вы слышали: Рассвет отправил в темницу стражника, который не пускал его в покои Заката!

— Он вчера накричал на служанку, которая хотела убрать в его логове!

— Говорят, он пожелал брату...

Рассвет ускорил шаг и, глядя себе под ноги, пошел дальше. И зачем нужно таскаться каждое утро через весь замок? Родители считали, что наследник должен знать всех своих подданных, а они — быть благодарными за то, что могут его лицезреть. Они и были, когда видели Заката — прекрасного принца, которого все обожали.

Решительным шагом Рассвет пересек Золотую и Зеркальную галереи, Оранжерею и Гобеленовый кабинет.

Придворные шептались за спиной, их голоса напоминали шипение змей, а презрительные, осуждающие взгляды липли к коже. Вдох-выдох. Еще немного, твердил он себе, осталось чуть-чуть.

В нос ударил сладкий аромат цветочной воды: навстречу шли фрейлины. Девушки — все в расшитых платьях, увешанные драгоценностями, с высоким головными уборами, напоминающими крылья бабочек и лучи звезд, о чем-то секретничали. Рассвет ускорил шаг и громко фыркнул, проходя мимо, но краем глаза заметил, что Мглы среди них нет. Может, правду говорят, и она сбежала с Закатом? Может, они оба живы и даже счастливы?