Скорпион против Богомола.

Глава 1. Диньдерра

Резкий, металлический гул, знакомый до зубной боли, прорезал тишину моего подземного царства. Труба связи, та самая, что торчала уродливым грибом посреди маминых роз, вибрировала, передавая её гнев:

— Диндерра Аэргун! Вылезай сию же минуту, или я сама спущусь и силком выволоку тебя гадкая девчонка!

Угроза стара, как сам бункер.

Я вырыла его в дальнем углу сада лет семь назад, и с тех пор он был моей крепостью, лабораторией и убежищем от бесконечных маминых «судьбоносных» знакомств. Она спускалась сюда лишь однажды – во время эпидемии "Зер", когда у меня на сутки отнялись ноги. Помню, как ее лицо, едва она ступила на последнюю ступеньку, побелело от внезапно нахлынувшей клаустрофобии. Вытаскивали нас обеих – меня, беспомощную, и ее, задыхающуюся от ужаса, – папа и брат. Слава Богини, отцовское мастерство левитации оказалось как нельзя кстати.

Сегодня я решила не испытывать судьбу. Впереди долгий путь, ссора с матерью – лишняя трата энергии. Я аккуратно погасила мерцающие артефакты, питавшие схемы, и выключила жужжащие приборы на центральном пульте. В полумраке, освещенная лишь тусклым светом кристаллов аварийного освещения, моя «Малышка» казалась серебристым жуком, готовым к космическому прыжку. Я нежно провела рукой по гладкому, прохладному корпусу капсулы, ощущая под пальцами литьё бронированных плит.

— Скоро, красавица, — прошептала я, целуя металл серебристого бока, — Скоро мы улетим отсюда навстречу приключениям.

Подъем по узкой винтовой лестнице занял время. Наверху, укрывшись в тени старого дуба, поджидали Фия и Мирта – мамины верные служанки. Злющие, с лицами, изборожденными сетью морщин, с глазами, острыми как иглы. Сплетницы, доносчицы и безоговорочно преданные до седого волоска моей маменьке. Их тонкие губы растянулись в предвкушении.

— Ах, вот и наша юная госпожа удостоила нас своим присутствием, — сипловато пропела Фия.

— Какая грязнуля, разбойница а не девятнадцатая претендентка на престол. — добавила Мирта, ехидно оглядывая мои запачканные машинным маслом руки и потертые рабочие штаны.

Без лишних церемоний они схватили меня под локти, впиваясь цепкими пальцами в кожу, и поволокли к дому. В умывальне стояли на страже за дверью, пока я отмывала с рук въевшуюся грязь и промывала короткие, ярко-рыжие, как медь , волосы под ледяной струей.

Миры высушили мои космы потоком воздуха мгновенно заставив непослушные пряди встать дыбом. Мирта тут же щелкнула флаконом с тяжелыми, приторными духами, явно целилась в глаза. Но я знала этот фокус – вовремя зажмурилась, и клубы аромата лишь обволокли лицо, заставив чихнуть.

Затем настал черед мучений. Они заставили меня облачиться в форменное платье пансиона «Благородных Мистр». Мать находила его невероятно элегантным из-за глубокого изумрудного оттенка и мягкого, струящегося велюра – изобретения моей бабушки по отцу, Веры. Попаданка из техногенного мира, она не только принесла моду на велюр, но и основала сеть этих чопорных учебных заведений, в одно из которых, к моему несчастью, определили и меня. А еще она когда-то правила Алгольмом, пока трон не унаследовал ее старший сын, дядя Нандар.

Для меня же этот наряд был орудием пытки. Юбка в пол путалась между ног, заставляя на лестницах поднимать ее до самых колен, рискуя показать кружевные панталоны – ужас по меркам Гизы! Талия перетянута так, что глубокий вдох грозился отправить пуговицы на груди в свободный полет. Плюс белая чалма,прикрывающая бардак на моей голове.

Смотрелось это все на спортивной, привыкшей к комбинезонам фигуре нелепо и чужеродно, словно я нарядилась в чужое платье для маскарада.

С горечью вспомнилась бж Басилиана, бабка по материнской линии, дуалитка в вольной Опсе. Там мне дозволялось носить удобные брюки где угодно! же, в каноническом Гизе, консервативной столице эльфийцев, за тобой следили сотни глаз. Каждое движение, каждый вздох становился поводом для обсуждения. Особенно если тебе двадцать шесть, а ты все еще не замужем!

Мать не уставала засылать в дом потенциальных женихов, пытаясь устроить мою «судьбу». Скучнейшие визиты! Я изображала образцовую невесту, а потом вела очередного претендента в свой бункер. И там, с горящими глазами, посвящала его в свое хобби. Неглубоко, совсем поверхностно, но достаточно, чтобы у самого упорного жениха пропадало всякое желание видеть меня матерью своих детей.

Мать кипела от злости, отец лишь добродушно посмеивался, не желая давить. А я сбегала обратно в свое убежище, к чертежам, паяльнику и «Малышке».

К своей настоящей мечте.

Я строила ее с двенадцати лет, с тех пор как узнала историю бабушки Веры. Как она, поднявшись в небо на «железной птице», прилетела в наш мир с далекой Земли. Сначала взрослые снисходительно улыбались моим чертежам и рассуждениям, считая это детской забавой. Но когда моя первая испытательная модель улетела на ближайшую луну и вернулась, привезя в специальном контейнере лунный камень, улыбки сменились тревогой. Мечта оказалась слишком реальной, слишком пугающей. Для всех, кроме дедов.

Вот они как раз идеей прониклись. Старенький дед Анудар, бывший техномаг Контры, и бодрый дед Цесса Аэргун стали моими соратниками.

Мы пропадали в бункере до глубокой ночи, вытачивая детали на старинном станке, собирая хитроумные механизмы и создавая приборы. Когда требовались особые магические артефакты, дед звал своего старого друга, Великого Орд Дала, с островов, а дед Анудар как правитель целой страны доставал самые редкие и ценные компоненты из Магического города Контра. «Малышка» была плодом любви к звездам и изысканного мастерства нашего трио.

— Диньдерра, позволь представить тебе Джори Уэтского, Орд Дала Восточных Земель, — мамин голос, сладкий как патока, вернул мои мысли в ненавистную гостиную. Она взяла мою руку и положила ее поверх широкой, влажной ладони мужчины.

Церемония знакомства свершилась.

— Доброго дня, Мистра Диньдерра, — прогнусавил он, неловко наклоняясь и касаясь моей кожи потным лбом. Я едва сдержала порыв вырвать руку и вытереть ее о подол платья.

Глава 2. Айду Кейдан.

Песок в скляннике пересыпался за последнюю черту. Одна горсть – вот все время, что Айду Кейдан позволил себе отвести на сборы. Он не привык тратить драгоценные минуты попусту.

Сумка, сшитая из эластичного, бурого пузыря пустынного ящера, лежала у его ног. Внутри – только самое необходимое для пути в одну сторону, к неизвестности. Запасные штаны из проволочной паутины, предназначенные для Отбора – единственного события, ради которого стоило надевать что-то кроме практичной боевой обмотки. Яркий, многослойный плед, чудо ткацкого искусства: сложенный, он умещался в кулак, развернутый – мог укрыть от иссушающего полуденного зноя или пронизывающего ночного ветра, сдувающего с гор ледяное дыхание. Пахучий порошок для песочных очищающих ванн. Компактная коробочка с выдвижными длинными лезвиями для ножа. И курдюк из того же ящера, наполненный густой, питательной жидкостью, утоляющей и голод, и жажду на долгие переходы.

Вот и весь его скарб. Богатство изгнанника.

Он замер в центре своего жилища, в последний раз окидывая хмурым взглядом пещеру, вырубленную им собственноручно за последние два сета. Хотя в Сенобе хватало пустующих ниш, он выбрал место поближе к центральным залам замка – тренировочным аренам, оружейным, залу Совета.

Айду Кейдан невероятно ценил время! Каждая песчинка, просыпавшаяся в скляннике его жизни, была расписана: изнурительные тренировки в обеих ипостасях, изучение и запоминание карт Эраксы, тактики боя, обязанности по обслуживанию замковых механизмов города. Охранные смены...

Его день начинался с первыми лучами солнца, скупо пробивавшимися сквозь песчаные фильтры вентиляции, и заканчивался глубокой ночью, когда пальцы немели от работы с инструментами или от переписывания свитков.

Эта пещера – его убежище и символ статуса – была заслужена кровью и потом. Право на отдельное жилье по своему усмотрению давалось лишь за выдающиеся заслуги. Айду вырвал его после зимнего массового боя, где один, в яростной схватке, одолел тридцать сильнейших соплеменников. Шестая победа подряд! Тогда ему пророчили блестящую карьеру – почетного воина эскорта, сопровождающего караваны или саму Женщину. Он ждал приглашения в Военный Совет… Но судьба , как погода в пустыне, переменилась в одночасье.

Теперь, выполняя последний приказ – приказ изгнания – Айду чувствовал в душе странную пустоту. Волнение, почти потерянность, которую он тщательно скрывал за непроницаемой маской. Его рука непроизвольно поднялась к лицу, пальцы скользнули по повязке, под которой прятались череда шрамов. ни начинались чуть ниже левого глаза, глубокими канавами рассекая щеку, спускаясь к шее. Уродство, как вечное напоминание о предательской ночи на канунр Отборов.

Лицо для каждого скорпиона священно.

Тело можно скрыть под тканями или доспехами, компенсируя изъяны силой, ловкостью. Но лицо – зеркало умений, щит чести. Тот, кто не сумел уберечь его в мирное время, среди своих, считался недостойным главного события – участия в Отборе.

Отбор был смыслом существования любого мужчины народа Скорпионов Эраксы.

Дважды в сет, когда утихали свирепые песчаные бури, сотни достойнейших воинов со всех концов песчаных городов совершали опасный переход через дюны. Их целью были священные оазисы, где в стеклянных дворцах, хранились величайшие сокровища:

Женщины!

Первый этап Отбора проходил на поле песчаной арены. Скорпионы сражались в своей природной ипостаси – грозные, огромные,бронированные, с жалами, сверкающими ядом. Бой длился до первого звука священной трубы Глашатого. Побеждал тот, кто успевал нанести больше точных, уколов жалом в уязвимые сочленения соперников.

Второй этап требовал перехода в человеческую ипостась. Без оружия, без доспехов, только голые руки, скорость и ярость. Бой шел до первой крови или потере сознания.

Третий этап был выборочным. Жрецы, хмурые и беспристрастные, выстраивали прошедших бои претендентов в шеренгу. Их зоркие глаза выискивали четко выраженные изъяны:, нелицеприятные шрамы, изобилие родинок или бородавок, недостаточную симметрию черт. Одно неверное движение, малейший дефект – и путь к Женщине закрывался. Обычно после этого оставались несколько десятков безупречных.

Финальный выбор принадлежал Ей. Женщина выходила на высокий балкон дворца, окутанная легкими тканями. Рассмотреть ее лицо снизу было невозможно – лишь силуэт, осанка, аура власти. Затем она спускалась в зал, где замерев ждали отобранные. Медленно, величаво, она проходила вдоль шеренги, ее взгляд, тяжелый и оценивающий, скользил по каждому. Если выбор падал на воина, она молча надевала ему на шею тонкую золотую цепь, вслух говорила " Выбор сделан" – и вела за собой, в святая святых, свои апартаменты, под свист остальных и завистливые взгляды оставшихся.

У Айду Кейдана были все шансы быть выбранным.Х Он триумфально прошел оба боя, его имя гремело на аренах. На смотринах старый Верховный Жрец сам подвел его к переднему краю шеренги и громогласно объявил: « Это Айду Кейдан из Сеноба! Вижу перед собой совершенство формы, умения и духа! Пусть Женщина узрит его достоинства!»

Подобная похвала являлась немыслимой честью! В свои двадцать четыре сета, впервые участвуя в Отборе, парень стоял на пороге величайшего события своей жизни.

Ту ночь перед финальным днем он не спал. Ворочался на жестком ложе в общем бараке, представляя, как взгляд женщины остановится на нем. Как холодное прикосновение цепи ляжет на его шею. Как он последует за Ней сквозь ряды потрясенной охраны в прохладные, благоухающие покои. Воспоминания о уроках «Ублажения» из юности всплывали жаркими волнами, заставляя сдерживать дыхание специальными техниками контроля духа, которым их учили с детства, дабы не проявлять непотребного волнения перед Избранницами.

Уснул он лишь под утро, когда первые лучи солнца начали золотить песок за окном. И проснулся – от адской, рвущей боли в лице. Вскочил – и тут же рухнул, ноги не слушались. В глазах помутнело, яд, жег кожу, плоть, жилы. Последнее, что он запомнил перед тем, как тьма поглотила сознание – свой дикий вопль, смешанный с хрипом, вырвавшийся из его собственного горла.

Глава 3. Диньдерра.

Мне не было страшно лететь на ранее неизведанную и никому не известную планету. Как не крути, а мои родовые, магические установки, имели тройной фактор защиты. Теоретически, никакие беды физического характера не были мне страшны.

К тому же, ещё в детстве, я стала обладательницей замечательной коллекции удивительных артефактов, подаренных прадедом и некоторые носила на теле, никогда не снимая.

Мой удивительный прадед, был известным чародеем и обладал редчайшим даром, создавать порталы и перемешаться в любую, желаемую точку. А ещё он много рассказывал мне о создательнице этог мира, убеждая что виделся с ней лично.

Я обожала эти истории, вот только всегда считала их сказками. Но когда стала подростком, однажды, во время каникул, он пригласил меня в путешествие, по храмам старой веры, Белой Богини.

Родители скрепя сердцем отпустили меня. Никто не мог противостоять деду!

Это поломничество навсегда перевернуло моё мировоззрение и наполнило жизнь новым смыслом!

Мы прошли около четырех древних храмов, таких старых и обветшалых. Кто то посещал из, это было заметно, по остаткам пищи или недавно увядшим цветам, но общая картина запущенности говорило о том, что последователей осталось очень мало и новые вряд ли придут.

Не знаю почему, но дедушка решил остаться на ночлег в этом храме, я не стала капризничать, хоть и не привыкла спать в суровых условиях.

Но переживала я напрасно. Из широких рукавов алого халата, мой пожилой родственник достал маленькое одеяло и несколько подушек. А дальше началась настоящая магия и я от радости хлопала в ладоши. Прямо на моих глазах подушки и одеяла увеличились в размерах, в несколько раз и превратились в полноценные постели. А ещё появился изысканный сервиз с дымящимся настоем и поднос с разнообразными сладостями, которые так редко удавалось попробовать, под строгим оком воспитательницы в пансионе.

Отлично поужинав, мы улеглись прямо у подножия постамента, с глиняной статуей.

Дед сразу уснул, было слышно лишь его ровное дыхание, а я ворочалась прислушиваясь к хлопанью крыльев птиц под куполом храма или к завывание ветра.

Намучившись я посмотрела на замеревшую статую и попросила у нее смиренного сна и если она существует, то пусть даст знак.

И Богиня привиделась мне.

– Милое дитя, потомок моего лучшего создания! Часть моей души принадлежит Хире и мне грустно видеть, как люди, обиши и дуалиты, забыли меня и моего супруга, что так же принимал участие в устройстве этого мира. Моя энергия, теперь в ядре планеты, но она может возвращаться к любому разумному существу, наделяя его магией. Но нужно обращение к Хире и ко мне.

Если в этом мире меня окончательно забудут, то магия более не будет проявляться и чародеи перестанут рождаться.

В моем сне она была прекрасна. Её волнистые, пепельные волосы развевались, а дивные глаза горели внутренним огнем.

Я завараженно молчала, очарованная ею, не в силах произнести и звука

– Ты можешь возродить меня из руин забытья! Старую веру сделать новой! – певуче произносила она и ее голос отталкивался от круглых стен, производя эффект эха.

– Тебе предстоит долгий путь, в поисках того, что поможет вернуть мне былую славу. – продолжала она, протягивая ко мне руки. – Нужно найти моего фамильяра. Соль!Только он сможет отыскать то место, где покоятся мои останки. Тогда я смогу возродится и благословить этот мир магией! Услышь меня! Обрати свой взор на мой слух и сломай печать!

Утром проснувшись, я долго смотрела на статую и мне даже показалось, что она улыбается мне.

Я любила загадки и сразу поняла, что Богиня передала мне не только послание, но и инструкцию.

Статуя не была особо высокой. Может чуть выше среднего человеческого роста.

Взобравшись на постамент, я пальцами прикоснулась к её ушам. Они были сделаны мастерски, но неестественно оттопырены. На крупных мочках висели глиняные бочонки.

Странное и некрасивое украшение, подумалось мне.

И вспомнились слова ночной гостьи.

"Обрати свой взор на мой слух".

Через минуту, я вернулась с камнем и стукнула по уху глиняной Богини. Удар вышел не сильным, пришлось ещё постараться. Так и застал меня прадед.

Он заорал в ужасе.

– Что же ты творишь несчастная? – и как мог, поспешил ко мне.

В это момент, я ударила со всей дури и отбила нелепый бочонок. Он упал на каменный пол и разбился.

В свете тусклых световых камней, сверкнуло нечто и мы уставились, как завармженные.

Дед первый отлип и присев очистил остатки глины от блестящего предмета. Он уложил его на ладонь и показал мне. Это были серьги непревзойденной работы!

Ни один мастер, не умел так искусно шлифовать камни и так тонко паять золото.

Второе ухо, почти не щадя, отбил сам прадед, чуть не снеся голову, своему кумиру.

Я была поражена тому, что в его руках имелось столько силы, не смотря на почтенный возраст!

После этого мы собрались обратно, но прямо на выходе, прадед опустился на землю, принял странную позу, сложив ноги и откинув беловолосую голову на стену, закрыл глаза. По его щекам потекли слезы и он не вытирал их.

Я не мешала ему грустить. Он всегда был очень странным, не похожим на других и тем не менее оставался самым интригующе -загадочным человеком из всех кого я знала.

Моё терпение было вознаграждено и вскоре прадед рассказал историю этих серёжек.

И теперь я поверила каждому его слову..и в своё особое предназначение!

Глава 4. Брисдей.

Он шел по незнакомой местности уже сутки и усталость, тошнотворной волной, накатывалась на измученное жаждой тело.

Он не взял с собой почти ничего!

Вышел просто босым и практически раздетым!

Великое счастье, что убегая, зацепил подарок отца, тяпрьский нож, изготовленный в семейной мастерской.

Судьба сделала крутой поворот, в жизни Брисдея и теперь он спешил забраться на одну из игольчатых гор, чтобы устроить ночлег и избежать быть съеденным, ночными хищниками.

Многие особи, из славных родов богомолов, могли назвать этого парня баловнем судьбы!

Ещё бы...белоснежная, атласная кожа, гармоничное тело, пропорциональные черты лица и роскошные, прямые волосы...

Он был рождён ранней весной и выбран отцом, как и его брат.

Так было принято из покон времён.

Если самка производила кокон, в коем созревало больше шести малышей, отцу разрешалось забрать от одного до троих сыновей на воспитание.

В коконе Брисдея было семь мальчиков.

Четверых стабильно забирал род, представителем которого являлся выбранный самец.

Эти дети становились собственностью рода, воспитывались в нём и выполняли приказы старейшин.

Одного, если их было больше четырех, забирали прислужники самки и ростили его для обслуживания женских залов.

Остальных имел право забрать отец!

Это была великая честь и счастливая судьба для малышей.

Они росли в относительной любви и свободе.

Отличались от остальных детей развитием и восприятием.

Отец полностью обеспечивал и обучал их, мог продать роду или изгнать, но чаще всего они создавали мастеровую ячейку.

Или в дальнейшем, если кто- то из семьи, попадал в следующий отбор, то образовывался новый род.

Брисдей был гордостью отца Лани и схож с ним, поэтому его участь была предрешена.

С ранней юности его готовили для победы в отборе. А отец посвящал во все тонкости служению прихотливым самкам.

Пористые, дворцы представляли собой многоярусную, занимающую огромную территорию, под игольчатыми горами, систему пещерных залов, с естественным освещением.

Каждое помещение, соедененное лабиринтами тоннелей, имело свои размеры и преднозначения.

От крошечных кладовых до огромных, в коих одновременно могли собираться несколько сотен представителей "славного народа".

В таких залах устраивались великие торжества, аренные бои и конечно же отборы.

В обществе богомолов властвовала главная самка!

Та, что произвела на свет большее количество девочек.

Её звали Туаи, что означало звездопад и ей подчинялись не только остальные самки, но и старейшины родов и свободные мастера– отцы.

Ну а так же любой из особей, пористого дворца.

Она уже была не молода и ей оставалось всего несколько сетов, для возможности слияния и воспроизведения потомства и богомолы шептались по пещерам, что она с особой тщательностью выбирает только тех, кто впервые вступил в отборы. Самых молодых и красивых!

Что тело её, от обилия прянных вкусностей – широко, а если мужчина ей не угодил во время соития, вполне может изгнать его из дворца, скитаться в горах до самой погибели.

А иногда Туаи выбирает нескольких особей.

Не даром она самая плодовитая самка всех времён и её рекорд из двенадцати детей, еще ни одна из женщин не смогла перебить!

А ещё у неё три дочери и все богомолы, с нетерпением ожидали, когда они войдут в брачный период!

Были ещё две сестры, вдвое старше Бриса и сумасшедшая Адей, выбирающая всегда того, кто стоит первым. И мечта всех богомолов Тикка, молодая самка, скромная и боязливая, что особо долго и тщательно выбирала партнёра, заставляя мужчин часами стоять недвижимыми.

Брисдей увидел её случайно!

Они с отцом и братом возвращались из шахты, где добывали медяную руду, для своих изделий, которые пользовались спросом у всех родов.

– Брис, сынок я забыл на начальном столбе молитвенные бусы. – обратился с просьбой отец. – Принеси, мне будет сложно без них уснуть. Мы пойдем, твоему брату нужно ещё покормить летунов и собрать яйца.

И парень побежал по коридорам, желая успеть к семейной, вечерней трапезе.

Брисдей отлично ориентировался в сложной сетке переходов, даже при тусклом освещении зеленоватого мха, что рос в пещерах в изобилии.

Вот только вышло так, что он странным образом, направился в другой проход.

Через несколько тысяч шагов, понял, что свернул в другую сторону, но продолжал идти, чувствуя, что выбирается ближе к поверхности.

Уже стали появляться жилые пещеры и прорехи в стенах гор становились всё шире, пропуская свет многочисленных звёзд.

Когда парень уже хотел повернуть обратно, он услышал нежнейшие смех.

Женский!

Тихо ступая, он завернул за край пещеры и увидел лучшее зрелище в его жизни.

Самая прекрасная на свете самка, укутанная в розовые, с золотом одеяния гладила мохнатого пещерного грызуна. А он забавно играл с её рукой, подпрыгивая и хватая её нежные пальчики своими толстенькими лапами.

Брисдей вышел к ней, оглянулся пораженный, тем что девушка совсем одна. Затем как полагается встал на колени и сев на них, опустил голову.

– Как ты сюда попал?– звонко произнесла юная красавица ни капли не спугавшись. – Разрешаю говорить!

Он поднял голову и смиренно ответил.

– Я заблудился Мина! Почему вы одна? Это может быть опасно! Позвольте сопроводить вас в ваши покои?

Он встала с камня и подошла к сидящему на полу Брису. Приподняла его выбившийся из косы локон и задумчиво произнесла.

– Ты красивый, как Бог, изображённый в книге бытия! Как тебя зовут?

Она позволила провести её в восточное крыло.

Туда где начинались женские покои и куда вход обычным богомолам был запрещен, под страхом смерти.

Красавица поведала парню свое имя – Крея. И на прощание с восторгом погладила мускулистое плечо молодого мужчины.

– Скоро мой первый отбор! – гордо заявила она, разрешая ему смотреть на неё. – Я выберу тебя Брис.

Глава 5. Диньдерра

Камень связи молчал. Дед не выходил на связь, а мне так хотелось с ним попрощаться перед отлётом! Ведь по сути только он один и знал о моём срочном старте.

Капсула была готова и манила забывая на борт. Магические артефакты, которые должны были сначала вывести меня на орбиту, подготовлены и активированы. Все необходимые вещи собраны!

Для всех остальных мое отсутствие продлилось бы считанные минуты, возможно, часы. Сколько на самом деле займёт моё приключение, я точно сказать не могла – всякое могло случиться. Но если бы через цикл я по каким-то причинам задержалась в других мирах, активировался кристалл времени и перенёс бы меня домой, в этот же самый день.

И всё же я не выдержала. Поднявшись из бункера, я забежала в дом. Мамы только ушла х– она обедала у друзей, отец заседал в городском совете. Но дома был брат. Забежав к нему в комнату, я чмокнула его в щёку и весело сказала:

– Хорошего дня тебе, несносный человек!

– Человек – это ты, а я дуалит! – С важностью он продемонстрировал мне запястье с золотой спиралью. Том 1

– Одно и то же! – крикнула я, усмехаясь, и помчалась навстречу приключениям и звёздам!

Старт был произведен достаточно гладко. Даже слишком! Я вышла на орбиту активировала следующий артефакт, где магия смешивалась с энергией сотен вулканических взрывов.

Вбитые в прибор координаты позволили совершить прыжок с точностью приблизиться к нужной планете и выйти на уже на её орбиту.

Я знала об особенности Митрии: сотни тысяч спутников, метеоритов и комет разных размеров – от крошечных до невероятных, больше нашей Хиры – кружили вокруг планеты, делая практически невозможным прорыв сквозь них к атмосфере. Но мне это и не требовалось. Я преодолевала эти препятствия через специально созданный для меня артефакт портала.

В древней книге, которую я с великим трудом отыскала в одной из отсталых стран соседнего континента, описывалась Митрия и были иллюстрации скупого пейзажа: красный песок, упирающийся в острые, как пики, горы. Раньше я не верила, что эту книгу могла написать Богиня, теперь же не сомневалась. Именно этот пейзаж и стал для меня точкой высадки.

Портал я открыла прямо с капсулы и еле впихнула в него свои вещи. Затем нырнула сама.

А вот тут начались неприятности.

Видимо, портал вошёл в резонанс с ядром Митрии. Меня то ли сдавило со страшной силой, то ли на мгновение разобрало на части, а затем собрало вновь. Но вылетела я из тоннеля на красный песок уже другим человеком. Почувствовала это на глубинном уровне!

И самое главное – мои браслеты, блокирующие магию, исчезли!

На Хире все девочки, у которых обнаруживается магия, носят антимагические браслеты. Их снимают лишь после замужества, да и то по протекции мужа, который поручается за магию своей жены. Затем следует домашнее обучение, и если дар не слишком силён, разрешается применять его в быту. Если же ресурс велик, женщину направляют в Контр, город-академию магии, где учат управляться с даром или избавляют от него по желанию.

И это ещё большое послабление! Всего пятьдесят лет назад женщинам запрещалось пользоваться магией до конца дней, за редчайшими исключениями. Слабый пол считали эмоционально нестабильным, а их магию – опасной и чреватой последствиями.

Увидев свои руки без широких синих браслетов и не почувствовав их привычной тяжести, я на минуту запаниковала. Затем осторожно коснулась пальцами красной поверхности и произнесла короткое заклинание, придуманное та ходу.

И чуть не упала на спину. От моего волшебства песок взметнулся и закрутился в маленькую красную воронку. Я убрала руку за спину и алые песчинки медленно опустились обратно.

Я замерла, осмысливая произошедшее, а затем радостно взвизгнула и захлопала в ладоши, пробуя следующее заклинание. Я знала как работать с заклинаниями и составлять их , дед по отцу научил ещё в детстве.

У меня отлично получилось увеличить свой чайничек до гигантских размеров, а затем обратно уменьшить. Преобразовать песок в воду и сделать своё тело лёгким для удобства передвижения.

На этом мой магический ресурс иссяк. Я вслух обозвала себя дурой, вспомнив, что впереди ночь и можно было устроить магический ночлег. Теперь же придётся довольствоваться обычным.

Оглянувшись по сторонам я не обнаружила своих вещей и немного приуныла. Они должны были переместится вместе со мной, но видимо что то произошло с ними в портале и они попросту испарились. А с ними спальный мешок и чистая одежда.

Оглядевшись по сторонам решила устроится на ночлег возле одного из зубьев скалыной гряды и постараться уснуть. Если не получится освоится, то прийдется возвращаться на орбиту и придумывать новый план.

Глава 6. Айду Кейдан

Нет более унылого и утомительного пейзажа, чем бескрайние просторы вечного Эрракса!

Ни в одном из гнёзд Отаника, не встретить ни одной особи, что смогла пересечь это сыпучее пространство и вернуться обратно, чтобы поведать, правдивы ли легенды о том, что существуют каменные насыпи таких высот, что их макушки подпирают небо и дружат с огненным Ярико и белым Слоо.

В момент, когда светила встречаются на небосклоне, пески нагреваются так жарко, что никто не может в них долго находится.

Кроме скорпионов, чьи панцыри, цвета темного песка, сохраняют от пекла, нежные тела воинов Ракса.

Пустыня - дом миллионам существ!

Она кормит, согревает, позволяет охотится и выживать. Под её песками находятся города и песчаные замки десятков тысяч скорпионов.

Когда- то очень давно, в древние времена, воины Ракса лишь в ночное время суток, становились людьми, а белым днём превращались в огромных, смертоносных насекомых.

Они были излишне агрессивны и постоянно убивали друг друга.

Однажды жажда убийств привела к тому, что их почти не осталось.

Старейшина Васурра, ушел на жгучую поверхность, без еды и влаги и много дней призывал Богов- создателей.

И был услышан Ими!

Крылатая дева и двуликий самец спустились с небес.

Они написали новые законы, о том как надо жить.

И дали скорпионам главное сокровище – источники! Их было шесть и вокруг каждого разбили оазисы и построили дворцы.

Прошли сотни лет, теперь скорпионы сражаются только на аренах, до первых ран.

Победитель получает разные блага и почитание, но главный приз – право участвовать в отборе.

Этот воин благословенен на потомство и может выкупить себя у когорты.

Если его выбирали и в дальнейшем рождалась девочка – её отец становился беем и мог остаться в оазисе, до конца своих дней, живя в роскоши и почитании.

Но подобное случалось достаточно редко.

Ауду Кейдан шагал по пустыне уже несколько дней, превращаясь в скорпиона, только по необходимости. Когда жара становилась не выносимой, либо появлялся насекомец, размером превосходящих человека.

Он мог бы преодолевать дорогу и во второй ипостаси, но в ней он слишком сильно сливался разумом, с более ограниченным существом и не всегда поступал разумно.

Мог попросту зарыться глубоко в песок и спать там хоть весь день, забыв о цели своего пути. И Айду было сложно докричаться до своей второй сущности и направить её на преодолении пустыни.

Сам он, отчасти знал свой куда идёт.

Как- то , ещё в детстве, учитель- ноби, рассказывал древние легенды, а иногда и сказания.

Особенно Айду запомнилась одна.

О том, как в бескрайней пустыне повстречались двое.

Скорпион и Богомол!

Сначала они затеяли драку и сражались несколько дней, пока не выдохлись и не поняли, что их силы равны.

Тогда они решили устроить переговоры!

И выяснили, что оба являются разведчиками на поверхности.

Скорпион ищет новый источник для своего гнезда, а Богомол был изгнан из своего дома и ищет пристанища.

Они решили путешествовать вместе, чтобы поведать друг другу о жизни своих видов.

И богомол рассказал, что если много дней и месяцев идти строго в сторону пути огненного Ярико, а ночью против небесного каскада, то можно дойти до игольчатых гор. Там легче выжить и даже встречались скорпионы, которых изгоняли сородичи.

Скорпион же объяснил богомолу, что его жизни не хватит преодолеть пустыню и его никогда не пустят ни в один из оазисов.

Скорпион вернулся к себе домой и поведал об этой встрече и даже нарисовал, со слов своего знакомого, как выглядят горы.

– Похоже на враньё! – выкрикнул один из скорпионов- подростков. И Айду был с ним солидарен. – Они должны были убить друг друга, ведь скорпион и богомол вечные враги! Нашему племени однажды удалось почти всех их уничтожить!

– Да это было так, но за это боги сделали расстояние между нами неиссякаемым. Никто более из скорпионов так и не достиг игольчатых гор. – тихо заметил учитель- ноби.

– Что стало с богомолом?– неожиданно спросил Айду.

– Про это не написано, но я предполагаю, скорее всего умер в горах, на поверхности своих же городов. Богомолы в древности были очень жестокий к своим же. Выжили ли представители этого народа точно нам неизвестно,.

"Как же" – думал Айду Кейдан – "а скорпионы не жестоки к своим? Изгнать только за то, что лицо в шрамах, словно он никогда не приносил никакой пользы гнезду? А ведь он прекрасно трудился в шахтах и обучал юных скорпионов начальному бою. Ходил в рейду за пустынной добычей и полировал камни для женских дворцов. Каждый день он приносил пользу, а его вышвырнули, словно он лишился рук.

Айду Кейдан остановился и задрав голову в вечернее небо закричал с болью, обидой и отчаянием и пространство ему ответило воплями пролетающей стаи, хищных птиц.

Глава 7. Брисдей.

Брисдей тоскова за отцом и братом, с которыми никогда не раставался.

А так же за виновницей своего изгнания, красавицей Креей.

Каждый вечер, он садился на плоский валун и пристально смотрел в даль, до поздней ночи.

Одиночество сковывало его и проявлялось то в стонах, то в грустных песнях, вызывающих потоки слез.

Там в обществе своих собратьев, мужчине , так рьяно проявлять свои эмоции, считалось постыдным. Здесь же, осудить его могли лишь горы, ящерицы и звезды.

Без соплеменников он чувствовал себя потерянным и пустым. И никому не нужным.

Даже Богам!

Все детали прожитой жизни, всплывали в памяти, раз за разом, оставляя в груди щемящий след.

Поздние трапезы с отцом и братом. Трудный, но отточенный сетами труд, в огненных пещерах и кузнечных цехах.

Восхищение и зависть, в глазах сверстников, от созданных его семьёй изделий, что продавал отец, в зале почёта, а Брис иногда приносил похвастаться.

Уроки танцев с платком и пения хором.

Волнения от того, что по тоннелям, всего в нескольких шагах, проходила самка, в сопровождении своей свиты. И бессонные ночи, проведенные в сладких воспоминаниях о Крее.

Прошел месяц, как он отправился в путь, без права вернуться.

И если первые дни, парень думал, что непременно умрет от жажды или других напастей, то вскоре перестал так считать и беспокоится.

Слухи и сплетни о жизни за периметром, оказались ложными. Пищи, на поверхности было гораздо больше, чем в нижних дворцах и пещерах.

Изгнанник даже нашел несколько видов кустов, с ягодами и много разновидной живности.

Для охоты, Брис использовал вторую сущность.

Крупные хищники, не могли конкурировать, сталкиваясь с броней богомола, в которую он перекидывался за секунды.

В этом же облике, насыщался пищей и жидкостями, пожирая зверьё вместе с шкурой, костями или чешуёй. Этого вполне хватало, чтобы и в человеке ощущать насыщение на несколько дней.

Раньше подобный вид трапезы, для Брисдея был не мыслим. Он всего несколько раз выбирался на поверхность, вместе с сверстниками, для трансформации, обучаясь владением второй сущностью.

В богомола, в нижнем городе, перевоплощался исключительно для тяжёлой работы, в глубинных пещерах, в поисках руды или добычи воды, в тех местах, где хрупкий человек находится не мог из за повышенной температуры или скопившихся газов.

Спаринги между богомолами, в боевой ипостаси насекомых, так же были под строжайшим запретом.

Выяснение отношений позволялось в специально отведенных аренах, с несколькими свидетелями.

Сейчас же, не следуя законам народа, рода, семьи – Брис мог целыми днями бродить зелёным великаном и никого не боятся.

Пришла мысля и вовсе не обращаться более в человека.

Идея стать грозой остальных тварей, оказалась вполне привлекательной.

Богомол был огромным и такими же были его шаги. Иногда Брисдей пользовался и крыльями, перемещаясь на большие расстояния.

И больше не ощущалось боли, тоски, сожаления!

Разум второго существа был более примитивным и ему не нужны были ни другие богомолы и даже самка.

Чем больше человек находился во втором облике, тем больше его разум засыпал, уступая место инстинктам.

Он свил себе гнездо в пористой горе, расковыряв в ней большое пространство для своей туши и натаскал в него разной добычи, свалив её в кучу, рядом с местом где отдыхал.

Внезапно, где то на задворках вялой, человеческой памяти Бриса, высветило воспоминание о том, как рассказывали на уроках, почему нельзя долго оставаться во второй ипостаси.

Потому, что разум засыпал и дойдя до точки невозрата, более не пробуждался.

Сам же богомол живёт совсем немного. Пару сетов, не больше.

Осознав это в своем уснувшем сознании, Брис резко пришел в себя и перекинулся в человека.

Некоторое время не мог встать, ловя, ускользающие мысли. Затем ощупывал своё тело, тряся головой и приходя в чувство.

Он чуть себя не прикончил! Добровольно!

Брисдей вдруг понял, что не смотря на отсутствие семьи и цели, он отчаянно хочет жить.

Пусть даже в постоянном одиночестве!

Он выживет и найдет себе цель по душе!

Решив бороться, парень стал обустраиваться!

Нашел более подходящее для проживания место. Там где довольно высокая и полая внутри гора, имела не только несколько просторных пещер, с дырами в стенах и потолках, но и выход, на каменную площадку вне горы, напоминая балкон без ограды.

С видом на красные пески пустыни и бесконечную перспективу простора.

Брисдей знал, как добывать сухой мох и целый день таскал его в своё новое жилище. Когда этого, бурого добра стало достаточно, чтобы устелить для себя постель, занялся уютом и обстановкой.

Заканапатил особо низкие и большие щели камнями и плетущими лианами, чтобы любознательные животные не прокрались к нему, когда он спит. Притащил нужной формы камень и задвинул вход.

Оглядевшись остался вполне довольным и впервые за долгое время уснул, в человеческой форме.

Так и потянулись его дни.

Питаться по прежнему приходилось в ипостаси гигантского насекомого, по другому Брис пока насыщаться не мог.

Не было ничего, для того чтобы добыть огонь. Да и нужной посуды не имелось.

Зато он обнаружил глубокую расщелину неподалеку и обследовав её, смог обнаружить в ней гнёзда летунов. А это значит, что в рационе его питания возможно скоро появится так необходимый белок.

Спал Брисдей теперь много. Раньше мог только мечтать о том, дне, когда никто его не станет будить и он сможет провалятся столько, сколько сколько захочет.

Эти дни настали, но он им почему то был не слишком рад. На работу идти было не нужно и вставать на колени было не перед кем.

Свобода пахла свежо, с лёгкой горчинкой.

Глава 8. Айду и Брисдей

– Из чего ты его сделал? – отхлебнув, в очередной раз терпкого, хмельного настоя и крепко зажмурив глаза, выдохнул Брисдей.

– Из песка конечно! – Айду лишь усмехнулся, разглядывая сморщенное лицо Богомола, сидящего на против. – У нас такие могут делать даже дети! Древние, тайные познания скорпионов, полученные в дар, от самого Урта, в те времена, когда он жил среди нашего племени! – его язык немного заплетался, а речь звучало монотонно. – Берешь немного песка, растапливаешь его в пламени и двумя камнями крутишь, пока не остыло, затем...

– Да я не про чашу, – перебил его охмелевший собеседник. – С этим всё понятно, видел наподобие таких в хранилище рода. Откуда эта славная жидкость, от которой моё тело стало лёгким, словно я сейчас полечу?

Айду Кейдан широко улыбнулся и подлил из кожистого бурдюка, в кривые плошки, из мутного, белесого стекла.

– Аааа...рад, что ты оценил этот напиток, мой Вра́гга! Это Мура! Я не знаю водятся ли у вас в горах такие насекомые, но в песках их проживает целые колонии. Они здорово кусаются и могут отхватить кусок плоти. Но я умею их ловить. В их хвостах находится много жидкости. Когда бурдюк наполняется, я добавляю мочалы и жду три недели. Вот и весь секрет Муры! Но мне придется тебя убить, чтобы ты не рассказал о нём своим.

– Я уже своим ничего и никогда не расскажу. – кивая головой, с печалью поведал Брис. – Мне запрещено возвращаться, пока я не выполню сложную миссию! А убить ты меня не сможешь Вра́гга, мы уже с тобой это выяснили.

– Грустно признавать, но это так! – закивал пьяный скорпион. – Но помнишь, как нам было весело сражаться?

Брисдей помнил!

Они сошлись в пустыне, рядом с одинокой сопкой.

Брис искал в песках доступное сырье, находясь в своей второй ипостаси и от удивления присел, когда увидел несущегося на него в припрыжку, гигантского скорпиона.

До этого, он видел его только на скальных поверхностях, расписанного зала памяти, да в доступных книгах, что читали старшие. Но парень и предположить не мог, что они не вымерли и живое существо выглядит так впечатляюще!

Темно коричневый, широкий панцырь, черные, короткие лапы. Две большие, передние конечности с внушительными резаками и агрессивно поддергивающийся хвост, задраный высоко к небу, с ядовитым шаром на конце и длинной иглой.

И это чудовище мчалось на него, направляя своё оружие, прямо в треугольную голова богомола.

Столкновение было неизбежным и Брисдей едва успел принять боевую стойку.

Богомол был в двое выше скорпиона и мог высоко подпрыгнуть, именно это умение спасло его от ядовитой иглы.

О том, что яд этого вида существ смертелен, блондин тут же вспомнил из старинных притч.

Они сражались несколько часов, атакую друг друга попеременно.

Смогли нанести несколько незначительных ранений, каждый своему апоненту.

Оба солнца, практически одновременно закатилась за горизонты с двух разных концов, а битва всё продолжалась.

Они не замечали, пурпурного с синим заката, прекрасного, ночного парада звёзд, над головой.

Так же остался не оцененным золотой рассвет, осветивший красные барханы и седые скалы.

Наконец один из них, догодался прыгнуть в расщелину горы, а второй не стал преследовать, уползая в сторону, где зыбучие пески, поглотили уставшее, израненное тело, полуразумного насекомого.

Даже при такой отменной регенерации, обоим понадобилось несколько суток, чтобы прийти в себя и залечить нанесенные увечья.

Теперь они знали о существовании друг друга, на территории, которую считали своей и каждый жаждал, во что бы то ни стало, уничтожить соперника.

Богомол занял позиции в ближайших сопках, кривой ниткой протянувшихся на сотни километров. В скалах ему было довольно комфортно, плюсом являлся отличный просмотр простирающейся пустыни, а с левого и правого фланга, он был полностью прикрыт игольчатыми горами.

Скорпион засел в пещерах, куда однажды затащили его зыбучие пески. Подземные гроты, имели фантастические размеры и струящийся песок, уходил сначала к первому подземному ярусу, затем пересыпался в нижнюю расщелину, немыслимой глубины. Куда он девался потом и почему проём не заполнялся, продолжая пропускать песок Айду не знал, оно и понятно, он же не мудреный муж, а обычных воин.

Но освоение пещер, с гулким эхом, поразившись их просторам, ушло несколько недель, Айду Кейдан не задумываясь сделал их своим домом, назодя в уединении все больше положительного.

Впереди брежжила надежда, что он имеет право на более длительное существование, нежили ему нагадали, изгонявшие его из Гнезда, старейшины.

Айду мог ходить по своим тоннелям даже в ипостаси скорпиона и не задевать потолки и стены, на только масштабными они были

Он свил из добытой мочалы отличное гнездо и испёк из песка утварь для пищи и жидкостей. Впрок заготовил запасов, освоил близ лежащую территорию и даже вкусил некий триумф своего нового положения, как вдруг это столкновение.

Айду Кейдану не нужны были горы. Он не знал, как охотится на живность, живущую там. Не разбирался в плодах и растениях. Ему вполне хватало тех скупых благ, что давала пустыня.

Но увидев своего врага, на генном уровне ощутил дикую ярость и страстное желание убивать!

Через три дня они вновь столкнулись и снова вступили в схватку, которая продолжалась долго и бессмысленно !

Они ранили друг друга, выматывали но были равны.

Уползали каждый по своим горам, чтобы залечить раны и выйти вновь, вступая в бой.

Со временем это упорное противостояния, стало неким ритуалом, затем и оно наскучило.

Однажды богомол вышел человеком и стал в обзоре скорпиона, всем видом показывая, что не боится принять бой и в таком виде.

Это был новый вызов!

Айду мог его, такого беззащитного без своей второй формы, убить одним махом хвоста.

Но это было бесчестно, в его понимании и парень сменил свою ипостась на человеческую.

Несколько минут, в двух шагах друг от друга, они стояли и безотрывно смотрели в глаза, скалясь и рыча, словно хищные звери, а затем яростно бросились друг на друга, сплетаясь в клубок.

Глава 9. Встреча

Мой первый ночлег, заслуженно засчитала, как самое прекрасное времяпровождения, за всю мою жизнь!

Таких многогранных эмоций, от красоты ночного неба, мне не приходилось испытывать нигде и никогда!

На Митрии было два небольших светила, согревающих и освещающих планету и они двигались примерно с одинаковой скоростью, стремясь друг к другу на встречу, словно партнёры в танце. Заступали с параллельных концов эх горизонта, равнялись почти на середине и прятались там, где поднимались, только с других краёв.

В подобном явлении, я видела некую, Божественную рукотворность.

Ну не могло так получится случайно, слишком много удобных совпадений.

Взять к примеру атмосферу.

Дышалось хорошо, в воздухе не чувствовалось никаких примесей, я даже сняла со лба, металлический обруч, с впаянным артефактом внутреннего дыхания, напяленного мной, на всякий случай.

Или температура?

Да было жарковато, я сняла военный китель, сшитый на заказ по подобию формы брата.

Оставшись в белой рубашке, почувствовала немалое облегчение.

Её я бы тоже сняла, но под ней был только нижний топ. Вдруг встречу местных жителей, а у них подобное будет считаться оскорбительным?

Но жара была терпимой, а ночная прохлада, прилетевшая с гор, вместе с ветерком, не критичной и подобное тоже навевало мистические мысли.

За пару часов я пыхтя и обдувая себя ладошкой подошла к горной гряде. Решила остановится на ночлег в близи, одной из сопок, что удивительным образом напоминала мне наш древний храм Богини, который назывался "Курган".

Обходить по кругу гору не стала, не захотела тратить несколько часов на подобное приключение, хоть до заката было ещё далеко.

Решила плодотворнее распорядится своим временем и описать всё произошедшее в свой карманный дневник, чтобы уже дома произвести дотошный анализ.

Поставив прозрачную сферу защиты в месте моего лагеря, ещё раз перечитала записи, удивившись произошедшим в портале на Митрию метаморфозам.

На моё счастье все артефакты остались при мне, как и одежда и некоторые мелочи в кармашках. Остальные вещи, в том числе и съестные запасы исчезли в портале, вместе с магическими браслетами. Очень странная особенность. Возможно это связано с магнитным полем или ядром планеты. Я вздохнула. Увы в науке изучения звёзд и планет плавала лишь поверхностно.

Вечер, в этом мире, тянулся долго, разукрашивая небо в невероятные сочные оттенки красного и фиолетового. Скорее всего так получалось по причине двух световых солнц, названия которых я забыла, не посчитав эту информацию важной.

Когда стемнело и наступила ночь, я обомлела от дивной красоты, растроганно смаргивая слезы восхищения.

В черной, бездонной глади, проявились тысячи небесных светил. Они крутились вокруг себя и вокруг Митрии, то приближаясь, то отдаляясь. Светили разноцветно, рассказывая мне на какой звезде лёд, а на какой пламя.

Метеоритный дождь падал так близко, что казалось я могу его коснуться рукой. А проносящиеся кометы, хвастливо демонстрировали огненные хвосты.

Только ради такого шоу стоило сюда лететь и остаться на ночь!

Я даже не заметила, как от дуновения ветерка, в мой открытый рот залетел солоноватый песок, а потом долго сплевывала и вновь глазела в небо.

Так продолжалось несколько часов. О сне не могло идти и речи, моё сердце было наполненно трепетным восторгом. Но по неясным для меня причинам небо затянуло туманом, а возможно тучами. Я даже думала, что может пойдет дождь, как у нас на Хире? Нарушая все изучения этой планеты.

Всё же я уснула, а когда проснулась, то едва не вскрикнула, испугавшись внезапного сюрприза.

Возле защитного контура сферы, на коленях сидел полуголый мужчина, со склоненной головой. Я не видела лица, обзор закрывали белоснежные, полупрозрачные волосы.

Привстав с песка, несколько минут, разглядывала одинокую фигуру, завораживающую собой лучи восходящего солнца.

Пришедший не двигался и не подавал признаков жизни. Просто стоял опустив взор.ц

Когда я вдоволь насмотрелись на его красивое, тренированное тело, то решила рискнуть обратится, вытащив из кармана амулет, для преодоления языкового барьера.

– Добра и света! – крикнула довольно громко зычным голосом.

Он не шевельнулся, словно был создан из камня.

– Вы понимаете меня? Можете поднять голову.

На мою радость, он исполнил просьбу и я едва не подавилась воздухом.

Парень был молод и настолько красив, что своими чертами мог затмить ночное небо.

– Далеко до твоего поселения? – сделала очередную попытку вступить в диалог. – Ты умеешь говорить? Прошу не молчи.

Когда он ответил, моё сердцебиение участилось.

– Я могу говорить Мина. До наших городов, десять дней пути, в теле Богомола, но сопроводить вас не посмею. Я изгнанник!

– Гм.. спасибо, всё понятно! Чтож доберусь сама, – бодро ответила я, стараясь не показывать разочарования. – Сможешь показать хотя бы направление? В какую сторону идти? В ту или в эту?

Я замахала руками, как крыльями, перед лицом парня и наконец увидела привычную, на меня, реакцию.

Помесь удивления и ужаса.

– Вы собираетесь пройти игольчатые горы в одиночку Мина? Как же так? Где же ваша свита? Охрана?

Он не веряще принялся оглядываться по сторонам, выискивая моё невидимое сопровождение. Я не нашла ничего лучше, чем так же как и он глядеть по сторонам.

Никого не увидев, смело сняла защитный контур сферы и уменьшив его лёгким движением, спрятала артефакт в один из многочисленных, потайных карманов, широких брюк.

– Свиты нет, предпочитаю путешествовать соло. – гордо произнесла и присела рядом с ним на песок, имитируя его позу. Опасности от него не ощущала, да и что он мне сделает, с моим -то арсеналом защиты?

– Диньдерра Аэргун! – представилась, протянув ему руку.

Он странно оглядел вытянутую конечность, затем поднял на меня свои волшебные глаза.

Большие, нежно салатового оттенка, с золотистыми, густыми ресницами.