Сквозь время: Грейс из будущего

Глава 1 — Перерождение

Я всегда думала, что параллельные миры — выдумка романтиков. Что они существуют только в книгах и фильмах, где героиня случайно падает в портал и оказывается в другом времени.
Но вот я, Маша Смирнова, двадцать пять лет, бухгалтер из Москвы, лежу лицом в мокрой траве и с трудом открываю глаза.

Запах… не привычный запах выхлопных газов и кофе из кофейни у метро, а сырости, дыма и чего-то травяного, резкого, пробирающего до костей. В голове гул, тело будто не моё, а вокруг… чужие звуки. Мужские голоса, цокот копыт и звон металла.

— Грейс! — голос, женский, дрожащий, как натянутая струна. — Грейс, вставай же, прошу!

Грейс? Кто такая Грейс? Я попыталась приподняться, но тут же осела обратно, потому что волна чужих воспоминаний накрыла меня с головой.

Имя — Грейс О’Коннор. Семнадцатый век. Ирландия. Дочь разорившегося графа. Мать умерла два года назад, отец… пропил всё состояние. Наследие, поместье, даже фамильные драгоценности ушли в карты и вино. И вот теперь мы на краю пропасти: без денег, без дома, с долгами, как за каменной стеной.

— Грейс, слышишь? — девушка с рыжими, как пламя, волосами трясла меня за плечи. — Они вернутся, если мы не уйдём прямо сейчас!

Я моргнула, силясь сообразить, что происходит, но чужое тело двигалось само. Словно кто-то нажал на кнопку «играть». Я поднялась, чувствуя, как холодный ветер пробирается под тонкое платье, и услышала вдалеке ржание лошадей.

— Куда… куда идти? — голос был чужим, низким и мягким, но сейчас звучал испуганно.

— К морю, миледи, — ответила служанка, сжимая мою руку. — Пока они не сожгли всё дотла.

Я оглянулась. За спиной, на холме, пылал дом. Огромное каменное поместье, ещё недавно — гордость семьи О’Коннор, теперь превращалось в чёрную груду камней. Пламя пожирало крышу, треск досок разрывал тишину ночи, а искры взмывали в небо, как маленькие огненные демоны.

Я судорожно выдохнула, и в этот момент до меня наконец-то дошло:
это не сон.
Это не фильм.
Это моя новая жизнь.

— Чёрт… — вырвалось у меня по-русски.

Служанка непонимающе вскинула глаза, но тут же дёрнула меня за руку, заставляя бежать к чёрной линии леса, что темнела впереди. Каждый шаг отдавался болью в ногах, но страх толкал вперёд.

И пока мы бежали, я поняла одно: я — в Ирландии. В семнадцатом, мать его, веке. И зовут меня больше не Маша.

Теперь я Грейс О’Коннор, дочь разорившегося графа.

И если я хочу выжить в этом чёртовом аду, придётся перестать паниковать и начать думать.

Глава 2 — Новый мир

Свет пробивался сквозь узкое окно, расчерчивая комнату длинными полосами. Я открыла глаза, и первое, что почувствовала, — это невыносимая тяжесть в голове. Будто меня переехал грузовик… или карета.

Запахи ударили в нос мгновенно: пряная сырость старого дерева, сладкий аромат сушёных трав и лёгкий запах дыма. Я заморгала, пытаясь сфокусироваться. Нет бетонных стен, нет привычного потолка с трещиной в углу. Только низкие балки над головой и занавески, расшитые грубой нитью.

Это не сон.

Я медленно села. Тело отзывалось ломотой, но всё внимание привлекло зеркало у стены. Небольшое, мутное, но достаточно, чтобы увидеть чужое лицо.

В отражении на меня смотрела девушка лет двадцати. Бледная кожа, длинные волнистые каштановые волосы и глаза — зелёные, яркие, как молодая трава. Я даже коснулась лица, не веря, что вижу себя… но не себя.

Дверь тихо скрипнула. В комнату вошла та самая рыжеволосая девушка, что кричала моё «новое» имя прошлой ночью. На ней было простое платье, слегка запылённое, но чистое.

— Миледи, вы проснулись, — облегчение в её голосе было таким явным, что я даже растерялась.

— Где… где я? — голос всё ещё дрожал, но уже был не таким чужим.

— В деревне у побережья, — ответила она, опуская глаза. — Мы ушли, как только начался пожар. Отец… — она осеклась, будто боялась сказать больше.

Я молчала, стараясь собрать в голове куски информации. Пожар. Бегство. Я — Грейс О’Коннор, дочь графа. Это не Москва. Это не XXI век. Это… Ирландия. Семнадцатый век.

Я подняла взгляд на девчонку:

— Как тебя зовут?

— Энни, миледи, — она неловко улыбнулась. — Я ваша горничная.

Горничная. Господи. Звучит как сюжет из дешёвого сериала, только это не кино. Это реальность.

Я сжала руки в кулаки. Паника пыталась вырваться наружу, но я заставила себя вдохнуть глубже. В прошлой жизни я умела держать себя в руках: кризисы на работе, проблемы с клиентами, даже развод — всё я переживала молча, холодно анализируя ситуацию. И сейчас нужно было сделать то же самое.

— Энни… — голос стал более уверенным, чем я ожидала. — Что мы будем делать дальше?

Она опустила глаза, сжав подол платья.

— У нас нет дома. Нет денег. У нас только вы… и ваша семья, миледи.

Слово «семья» отозвалось странным холодом в груди. Моя новая семья. Которую я толком даже не знаю.

Я подошла к окну. За стеклом раскинулся чужой мир — низкие каменные дома, узкие улицы, шум моря вдалеке и туман, стелющийся по земле. Всё казалось красивым… но пугающе чужим.

Вернуться нельзя.

Это осознание ударило неожиданно. Никаких телефонов, никаких порталов, никаких кнопок «выход». Только я. И этот новый мир.

Я разжала кулаки и тихо прошептала себе под нос:

— Ладно. Выживу. Что бы ни было, я выживу.

Глава 3 — Уроки выживания

Сначала было страшно. Страшно так, что хотелось просто сесть на пол и ждать, пока всё это окажется сном. Но голод — он самый безжалостный из всех учителей. Когда третий день подряд семья ела только тонкий суп из кореньев и горстки зерна, я поняла: пора действовать.

Я всегда считала себя обычной девчонкой — да, любила читать, смотрела научные ролики, знала кучу бесполезных фактов, но никогда не думала, что эти «мелочи» смогут однажды спасти жизни.

— Ты знаешь, что делаешь? — сомневающимся тоном спросил отец, когда я предложила укрепить стены глиной и сухой травой.
— Доверься мне, — ответила я и заставила себя улыбнуться. — Так дом будет теплее, и ветер не проберётся внутрь.

Сначала они смотрели на меня, как на сумасшедшую. Девчонка, которая никогда не пахала в поле, учит взрослых, как строить, как копать, как сушить еду на зиму. Но потом, когда мы сделали первую ловушку для кроликов и на ужин был настоящий мясной бульон, взгляды изменились.

Я начала записывать всё в старую потрёпанную тетрадь, что нашлась в углу.
Построить запасы дров. Научиться искать съедобные растения. Проверить, какие ягоды безопасны.

Каждый день я училась сама и учила их. Мы делали примитивные фильтры из ткани и угля, чтобы пить чистую воду. Я показала детям, как ориентироваться по солнцу и звёздам. Даже мать, строгая и недоверчивая, начинала прислушиваться.

Но всё равно оставалось чувство тревоги. Этот мир был слишком чужим. Здесь законы были другими, и каждый день напоминал: любая ошибка может стоить жизни.

Однажды ночью я сидела у костра и смотрела на тёмное небо, полное звёзд, таких ярких, что казалось, будто можно дотянуться рукой. Я шептала самой себе:
— Ты справишься… Ты обязана справиться. Ради них.

С этого момента внутри будто что-то щёлкнуло. Я больше не была той растерянной девочкой, которая только и могла, что плакать. Теперь я была их надеждой. И я не собиралась подвести.

Глава 4 — Первое столкновение

Солнце уже клонилось к закату, окрашивая небо в тёплые розовые и янтарные оттенки. Мир вокруг казался почти идиллическим: лёгкий ветерок, шелест листвы, тихое щебетание птиц. Но внутри у Лианы всё сжималось от странного предчувствия — будто надвигается что-то неизбежное.

После нескольких дней осторожной адаптации она уже понимала, как устроен этот мир. Здесь у каждого своя роль, свои негласные правила, и малейшая ошибка могла стоить жизни или, как минимум, свободы. Лиана старалась держаться в тени, помогала семье, собирала растения, следила, чтобы не нарушить привычный ритм их быта. Но любопытство — её старая, неисправимая привычка — всё равно тянуло её вперёд.

В тот день она ушла дальше обычного. Лес казался безопасным: она знала, как возвращаться по отметкам на деревьях, и уверенно ориентировалась в местности. Её целью были странные цветы с голубыми лепестками, которые местные женщины использовали для приготовления целебных отваров. Она наклонилась, чтобы срезать очередной стебель, и именно в этот момент услышала за спиной резкий треск ветки.

— Кто здесь? — голос её дрогнул, но она попыталась говорить уверенно.

Ответа не последовало, лишь шаги — размеренные, уверенные, слишком спокойные для случайного путника. Лиана резко обернулась — и замерла.

Перед ней стоял мужчина. Высокий, с прямой осанкой и холодным, пронизывающим взглядом. Его одежда — дорогая, явно принадлежавшая не простолюдину. Тёмный камзол, отделанный золотой вышивкой, плащ, лежащий на плечах идеально ровными складками, и клинок на боку, украшенный редкими кристаллами. В нём было что-то властное, непоколебимое, как в хищнике, который привык, что весь мир склоняется перед ним.

— Ты заблудилась, — произнёс он ровным голосом, без намёка на эмоцию.

— Нет, — упрямо ответила Лиана, сжимая в руках собранные цветы. — Я знаю, куда иду.

Его взгляд скользнул по её простой одежде, по косе, перекинутой через плечо, и задержался на лице. Лиана ощутила, как внутри загорается раздражение — он смотрел так, словно видел перед собой не человека, а забавное недоразумение.

— Не лги, — холодно бросил он. — Ты чужая.

Эти два слова ударили сильнее, чем она ожидала. Чужая. В этом мире, в этой семье, в этой новой реальности, где каждый её шаг был попыткой понять правила игры.

— И что? — её голос дрогнул, но она подняла подбородок. — Разве это преступление?

Мужчина медленно приблизился. Его шаги были почти беззвучны, но каждый заставлял сердце Лианы биться всё быстрее.

— В нашем мире, — произнёс он тихо, но с явной угрозой в голосе, — чужие не выживают.

Она хотела что-то ответить, но слова застряли в горле. Её пальцы непроизвольно сжали стебли цветов до боли.

И вдруг он слегка наклонил голову, будто прислушиваясь к чему-то вдалеке. Его взгляд изменился — из холодного превратился в внимательный, оценивающий.

— Запомни, — сказал он, уже отворачиваясь, — этот лес не прощает ошибок. А я... не люблю, когда кто-то мешает моим планам.

И, не дожидаясь ответа, он растворился между деревьями так же внезапно, как и появился.

Лиана ещё долго стояла на месте, пытаясь отдышаться. Она не знала, кто он такой. Но интуиция подсказывала: их пути ещё пересекутся. И это столкновение станет лишь началом чего-то гораздо большего.

— Чёртов аристократ... — тихо выдохнула она, не зная, пытается ли она успокоить себя или скрыть дрожь в голосе.

А в глубине леса уже поднимался ночной туман, и вместе с ним — предчувствие перемен.

Глава 5 — Бедность и гордость

Дни текли, сливаясь в однообразную цепочку труда, усталости и молчаливой борьбы. Семья наконец осознала: тот запас еды, что они привезли с собой, был ничтожен для жизни в этом суровом мире. Земля здесь не давала урожая просто так — её нужно было умаслить трудом, а знаний у них почти не было.

Мать с утра до вечера стирала и готовила, пытаясь поддерживать хотя бы подобие нормальной жизни. Отец ходил по округе, предлагал помощь за еду, но гордость мешала просить милостыню. Сёстры Асаль — младшие и наивные — всё ещё надеялись, что это странствие окажется временным кошмаром, из которого они проснутся.

Асаль же знала правду: назад пути нет. Каждый рассвет напоминал ей о том, что прежняя жизнь — с мягким светом утреннего солнца через занавески, горячим хлебом на столе и звоном города за окном — осталась в прошлом.

День, когда в доме закончилось зерно, стал поворотным. Они сидели за пустым столом, и тишина резала по сердцу хуже голода. Отец опустил голову, сжимая кулаки, а мать, как всегда, старалась не показать отчаяния.

— Мы справимся, — сказала Асаль тихо, но уверенно, — я что-нибудь придумаю.

Она уже знала, что делать. Благодаря своим современным знаниям, добытым когда-то из книг, видео и лекций, Асаль понимала основы сельского хозяйства. Она пошла к соседям, попросила немного семян, пообещав отдать двойной урожай. Люди смотрели на неё с недоверием — девчонка, говорящая как учёная, казалась странной. Но в её глазах было что-то, что заставляло их кивать и протягивать горсти зёрен.

С рассвета до заката она рыла землю, удобряла её, объясняла семье, как правильно сажать и ухаживать за растениями. Голод гнал их вперёд, и даже отец, привыкший к городскому ритму, научился держать лопату так, будто делал это всю жизнь.

Но голод — он не терпел промедления. Урожай ещё не вырос, а еда всё так же была на исходе. Вечерами Асаль сидела на крыльце, глядя в тёмное небо. Гордость не позволяла ей просить подачек, но и молчать она больше не могла.

Именно тогда в их жизни снова появился он — тот самый аристократ, которого Асаль встретила несколько дней назад. Его конь остановился у их дома, блеснув серебряным снаряжением. На его лице не было эмоций, лишь холодное любопытство.

— Ты гордая, — сказал он, оглядывая их скромный дом, — но голод не любит гордецов.

Асаль подняла взгляд, не позволяя себе дрогнуть.

— Я не прошу милости, — твёрдо ответила она. — Я найду способ выжить. Без вашей помощи.

Он усмехнулся, едва заметно, словно эта дерзость его забавляла.

— Посмотрим, — тихо бросил он, развернул коня и уехал, оставив после себя лишь запах дорогих духов и пыль на дороге.

Асаль не знала, что именно скрывалось за его словами — угроза или интерес. Но она знала одно: их семья выстоит. Даже если придётся идти до конца, сжимая зубы от голода и страха.

Холодные ночи стали ещё холоднее, но в груди Асаль горел тихий, упрямый огонь.