Сладкая месть. Жизнь после измены

Глава 1

Солнце било прямо в глаза. Я лежала, прислушиваясь к знакомым утренним звукам – Максим опять болтал по телефону в ванной. Деловой тон, рубленые фразы. Двадцать три года замужем, и я до сих пор удивляюсь, как он может быть таким бодрым с утра пораньше.

Потянулась, как кошка. Сорок шесть – возраст, когда уже можно позволить себе понежиться в постели лишние пять минут. Или десять. Дети-то выросли. Кирилл где-то в Лондоне делает деньги, Алиса вот-вот получит диплом дизайнера... А я?

А я – идеальная жена. Ха! Ухоженная до кончиков ногтей, с тремя языками в кармане и дипломом МГИМО, который пылится хрен знает где. Моя работа теперь – это наш дом-крепость "Ривьера", благотворительные вечера и улыбки для деловых партнёров мужа. Звучит тоскливо? Ещё как.

Максим вышел из ванной – костюм сидит идеально, виски благородно посеребрила седина. В свои пятьдесят один он всё ещё тот мужчина, на которого оборачиваются. Странный запах... Новый парфюм?

– Это что за аромат? – спросила я, приподнимаясь на локтях.

– А, французский какой-то. Партнёры подарили, – он чмокнул меня в щёку мимоходом. – Слушай, сегодня задержусь. Не жди к ужину.

– Но у нас же благотворительный вечер... – я нахмурилась. Опять?

– Лен, прости, совсем из головы вылетело. В Сочи проблемы, надо разруливать. – Он уже смотрел на часы. – Чёрт, опаздываю. Ты же справишься? Скажешь там, что я дополнительно перевёл на детский хоспис.

И выскочил за дверь. Хлопнула входная дверь, взревел мотор его «Мерседеса», и – тишина.

"Справлюсь ли я?" – да что за вопрос вообще! За двадцать три года я столько этих вечеров провела, что могу с закрытыми глазами речи толкать. Встала, подошла к окну. Наш сад – каждый кустик подстрижен, каждый цветочек на месте. Идеально. До тошноты идеально.

На кухне по привычке потянулась за любимой чашкой – тонкий фарфор, ручная роспись, подарок Максима из какой-то командировки. Из Китая вроде? 2015-й... или 2016-й? Чёрт, они все слились в одну бесконечную карусель благополучия.

Чашка вдруг выскользнула. Грохот. Осколки разлетелись по мраморному полу как маленькие звёздочки.

– Блин! – вырвалось у меня.

Мурашки по спине пробежали. Глупости, конечно, но разбитая посуда к чему-то нехорошему, мама всегда говорила. Собирала осколки, а в груди что-то неприятно сжималось.

Телефон затрезвонил. Софья, как всегда вовремя.

– Привет, богачка! – её голос бодрый, как всегда. – Как поживает элита общества?

– Да вот, чашку разбила, – автоматом ответила я.

– О, к счастью! – засмеялась она. – Если только не муж дарил.

– Ну, вообще-то он...

– Тогда фигово, – перебила Софья. – Слушай, я тут новый салон открываю на Патриарших. Подскочишь на коктейль?

– Не могу, у меня этот благотворительный вечер.

– А благодетель твой будет?

Я замялась:

– Нет, у него проблемы какие-то в Сочи.

– Проблемы в Сочи, – протянула Софья как-то странно. – Ага, конечно. Лен, все мужики рано или поздно показывают своё настоящее лицо. И твой – не исключение.

– Софь, ты о чём это? – напряглась я.

– Да так, к слову пришлось. Просто наблюдение дважды разведённой дамы. Слушай, может после твоего мероприятия заглянешь? Народ интересный соберётся. А то твоя тусовка скучная до зевоты.

Я рассеянно согласилась. Софья всегда была резкой – без обиняков, прямо в лоб. После двух разводов она превратилась в ходячий детектор мужских недостатков. Хотя салоны её "Софи" процветали – деловая хватка у неё была железная.

Но сегодня её слова... зацепили. "Твой не исключение" – это к чему было?

Я тряхнула головой. Глупости! Максим не идеальный муж, конечно, но изменить? Нет, это не про него. Столько лет вместе, дети, общее дело...

Вспомнилось, как мы познакомились. Альпы, мне двадцать три, я с подружками приехала покататься. А он – начинающий бизнесмен, весь такой энергичный, амбициозный. Снёс меня на склоне – я растянулась, как дура, а он помог подняться. Потом глинтвейн в шале, его уверенный голос, планы на будущее...

Папа предупреждал: "Этот выскочка на твои связи и деньги позарился". Но я же была влюблена! И упрямая, как ослица.

Весь день промелькал в суете. Платье от Валентино надела – тёмно-синее, строгое. Туфли любимые от Jimmy Choo... чёрт, жмут! Еле втиснулась. Надо новые покупать. Вообще всё раздражать начало в последнее время – и туфли эти, и вечное отсутствие Максима, и пустота какая-то внутри...

Благотворительный вечер прошёл как по маслу. Улыбалась, говорила правильные слова, принимала чеки. "Жена Максима Воронцова" – так меня представляли. Не Елена Савельева, дочь промышленника, выпускница МГИМО. Просто жена. Приложение.

В машине по дороге в "Зеркало" накатило какое-то дурное предчувствие. Прямо кожей чувствовала – что-то не так, что-то надвигается.

Набрала Алисе:

– Доча, я уже подъезжаю к "Зеркалу". Ты где?

– Мам, немного опоздаю! – извиняющийся голос. – Кирилл тоже в пробке застрял. Посидишь пока одна? Папа уже там?

– Нет, у папы эти его проблемы в Сочи.

– Опять работа... – вздохнула она. – Бедный папа, совсем загнался.

"Бедный папа" – кольнуло почему-то. В этом вся проблема? Мы все вокруг него пляшем, входим в положение, понимаем, прощаем...

– Ладно, милая, подожду в ресторане.

"Зеркало" – один из самых модных ресторанов Москвы. Стеклянные стены, зеркала везде, ощущение бесконечного пространства.

Выходила из машины – споткнулась. Проклятые туфли!

– Елена Викторовна, вы в порядке? – водитель обеспокоенно обернулся.

– Да-да, просто обувь неудобная.

Но внутри всё сжималось от тревоги. Будто иду навстречу чему-то, что перевернёт всю мою жизнь.

Глава 2

"Зеркало" – название говорящее. Стёкла, зеркальные панели на потолке, блестящий пол – голова кругом от всех этих отражений. Невольно поправила причёску.

– Добрый вечер. Вы одна? – метрдотель с почтительным поклоном.

– Жду детей и... возможно, мужа. Столик на Воронцовых.

– Конечно, прошу за мной.

Шла за ним, цокая каблуками. Туфли убивали, но больше беспокоило это странное чувство – будто что-то вот-вот случится.

Столик идеальный, вид на панорамные окна. Заказала белое вино – для храбрости. Дети опаздывали уже на двадцать минут.

Глотнула вино, огляделась. Ресторан разделён зеркальными перегородками – вроде и приватно, но отражения везде. И вдруг...

Я его увидела. В отражении. Максим сидел спиной ко мне в дальнем углу. А напротив – молодая блондинка, склонилась к нему так близко, что лица почти соприкасались. Её рука на его запястье, пальцы поглаживают...

Сердце ухнуло вниз. Деловая встреча? Да какая там к чёрту деловая! Она откинула голову, рассмеялась, а Максим... Максим наклонился и поцеловал её в шею. Долго, нежно. Как меня когда-то.

Горло пересохло, кровь бросилась в лицо. Сжала ножку бокала – стекло хрустнуло. Красное вино смешалось с кровью из пореза.

– Мадам, вы поранились! – метрдотель мгновенно материализовался с салфеткой.

Я не могла говорить. В ушах звенело, перед глазами всё плыло. Кровь, вино, его рука на её талии... Господи, сейчас грохнусь в обморок!

– Воды... И ещё вина, – выдавила я. – Просто неловко...

Пока он убирал осколки, я пыталась прийти в себя. Вдох-выдох. Не устраивать сцен. Держать лицо. Воронцовым не к лицу скандалы.

Но как же больно! Двадцать три года вместе, двое детей, всё, что мы построили... "Проблемы в Сочи" – вот уж действительно проблемы!

Присмотрелась к женщине. Молодая, лет тридцать максимум. Длинные светлые волосы, фигура – загляденье, платье обтягивает всё что надо. Что-то знакомое... Чёрт! Это же Арина Ковалева, его пиар-директор! Я её видела в офисе пару раз.

Меня скрутило. Прямо физически больно стало где-то под рёбрами. Сколько это продолжается? Месяц? Год? Больше?

Телефон завибрировал. Алиса: "Мам, прости, опаздываем ещё на 40 минут. Кирилл только из такси вышел. Целую!"

Дети. Сейчас приедут. И увидят отца с любовницей? Нет, нельзя!

Что делать? Устроить скандал? Уйти? Сделать вид, что ничего не заметила?

Максим что-то шепнул Арине, она опять засмеялась, запрокинув голову. Он поправил прядь её волос – тем самым жестом, которым когда-то мои волосы поправлял. Поднёс её руку к губам.

Всё. Хватит. Тошнота подкатила, ком в горле. Стиснула зубы, впилась ногтями в ладони. Только не здесь. Только не сейчас.

Принесли новый бокал. Выпила залпом половину – обожгло горло, но легче не стало. Вокруг жизнь продолжалась – официанты сновали, люди смеялись, звенели бокалы. А я застыла в кошмарном сне, наблюдая за мужем и его любовницей через зеркало.

Они меня не видели – их столик так расположен, что смотрят в другую сторону. Я – невидимка, подглядывающая за собственной трагедией.

– Мама! – голос Алисы вырвал из ступора.

Обернулась – дочь, красивая, с моими зелёными глазами. Рядом Кирилл – копия отца.

– Простите за опоздание! – Алиса чмокнула меня в щёку. – У Кирилла самолёт задержали, потом эти пробки...

– Ничего, я только пришла, – выдавила улыбку, обнимая детей.

– Мам, ты бледная какая-то, – Кирилл внимательно посмотрел на меня. – Всё нормально?

– Устала после вечера. – Только бы не смотреть туда, где Максим.

Дети заказали напитки, начали рассказывать – Кирилл про лондонский банк, Алиса про дизайн. Я кивала, что-то отвечала, но слова не доходили. Всё внимание – на зеркальную стену и ту сцену.

– А где папа? – Кирилл огляделся. – Не придёт?

Открыла рот – и тут увидела: Максим встаёт и идёт... к нам! Арина осталась, помахала ему.

– А вот и он, – слабо сказала я, наблюдая, как муж приближается с широкой улыбкой.

– Мои любимые! – он обнял детей. – Простите за опоздание, дела замучили.

«Дела» в дорогом платье с длинными волосами – чуть не рассмеялась истерически.

– Мы тоже только пришли, – сказал Кирилл.

Максим повернулся ко мне. Мелькнуло что-то в его глазах – страх? вина? – но он быстро наклонился, поцеловал в щёку.

– Прекрасно выглядишь. Как вечер прошёл?

– Успешно. – Голос неестественно ровный. – Как твои проблемы в Сочи?

Запнулся слегка:

– Всё под контролем. Ничего страшного.

Конечно, ничего страшного. Ложь – это же так привычно.

Официант принёс меню. Я смотрела, не видя слов. Есть? Сейчас? Кирилл что-то рассказывал про инвестиции, Алиса про диплом. Максим слушал, вопросы задавал, смеялся. Идеальный отец.

Украдкой глянула на Арину. Она в телефоне что-то печатала, иногда в нашу сторону поглядывала. Ждёт его. Наверное, планировали вечер вместе, а тут семья нарисовалась.

– Лена, будешь заказывать? – голос Максима.

– Салат и вино.

– Только салат? – Кирилл нахмурился. – Мам, ты мало ешь последнее время.

Хотела сказать, что от предательства аппетит пропадает, но просто улыбнулась:

– На ночь не хочется тяжёлого.

Телефон Максима завибрировал. Он глянул на экран – раздражение мелькнуло.

– Извините, нужно ответить.

Встал, пошёл к туалетам, но на полпути свернул к столику Арины. Наклонился, что-то сказал. Она кивнула, улыбаясь. Так... обыденно. Отработанная схема.

– Мам, ты слушаешь? – Алиса дёрнула меня.

– Конечно, милая. – Повернулась к дочери.

– Я говорю, профессор предложил стажировку после диплома. Отличный шанс!

– Замечательно. Ты всегда этого хотела.

Максим вернулся через пять минут, энергичный, уверенный.

– Простите, важный звонок. Так на чём мы остановились?

Ужин продолжался. Я ела салат – вкуса не чувствовала. Пила вино, поддерживала разговор. Внешне спокойная, внутри – ураган. Телефон тихо вибрировал – сообщения от Игоря Степановича. Но сейчас не до них.

Глава 3

Не спала всю ночь. Лежала, уставившись в потолок, а Максим рядом посапывал. Как он может? Как может спать спокойно после того, что вытворял? Целовал другую, а потом как ни в чём не бывало вернулся к семье!

В голове крутились обрывки – интимные жесты, его рука на её талии, пальцы на запястье, "случайная встреча"... Меня тошнило каждый раз, когда представляла их вместе.

В пять утра осторожно встала. Максим даже не шелохнулся. Спустилась на кухню, плеснула себе виски – терпеть не могу, но сейчас нужно было что-то покрепче чая.

Солнце пробивалось через панорамные окна. Наш особняк всегда казался мне крепостью – символом успеха, стабильности. Теперь вижу только золотую клетку, где я провела лучшие годы, не подозревая об обмане.

В семь позвонила Софье.

– Соф, ты была права.

– Лена? – сонный голос. – Что стряслось?

– Он мне изменяет. Видела их вчера. В "Зеркале".

Пауза. Потом такая витиеватая ругань, что я даже усмехнулась в своём горе.

– Козёл! Я же говорила – все мужики одинаковые. Кто она?

– Арина Ковалева, его пиар-директор. Молодая, красивая...

– А чего ещё ждать! – фыркнула Софья. – Стандартный набор: власть, деньги, молодая шлюха. Что делать будешь?

– Не знаю. Просто... не знаю.

– Приезжай в салон к десяти. Поговорим нормально. И у меня есть пара идей... и контакты нужных людей.

Я положила трубку, чувствуя странное облегчение. Софья всегда знала, что делать. Практичная, решительная. Может, поэтому мы дружим тридцать лет, несмотря на разные характеры.

В восемь Максим спустился – свежий, бодрый. Чмокнул меня в щёку, налил кофе.

– Как спалось?

– Прекрасно. – Соврала, наблюдая за ним. Неужели я так плохо его знаю? Или он такой хороший актёр?

– У меня переговоры с инвесторами по Сочи. Буду поздно. Не жди.

"Конечно, теперь я знаю, с кем ты проводишь эти вечера. В каких отелях? Давно ли?"

– Я тоже буду занята. Софья салон открывает, надо поддержать.

Он кивнул, не вслушиваясь. Глянул на часы, допил кофе, опять чмокнул и ушёл. Что-то насвистывал – Стинг, кажется.

Как только дверь хлопнула, я бросилась в кабинет. Максим аккуратный, но может, что-то найдётся. Кредитки, выписки, документы – что угодно.

В столе – стопка карт, которые он редко использует. Записала номера. Открыла ноутбук – пароль знала, давно подсмотрела.

История браузера – ничего. Почта – деловая переписка. Но папка "Личное"... Счета из отелей: "Ритц", "Балчуг", "Лотте". Дорогие, в центре. Даты совпадают с его "командировками". Сердце сжалось.

SPA для двоих, шампанское, завтраки... От каждой строчки тошнило сильнее.

В гардеробной перебрала костюмы. В кармане пиджака – чек из ювелирного. Золотой браслет с бриллиантами, сумма... охренеть! Неделю назад купил. До моего дня рождения далеко. Значит, для неё.

Села прямо на пол, сжимая чек. И заревела. Как не ревела годами. Навзрыд, до икоты.

Через час взяла себя в руки и поехала к Софье.

Её салон на Патриарших – шикарный. Стекло, мрамор, минимализм. Софья встретила в кабинете, закрыла дверь, налила шампанского.

– Выкладывай.

Я рассказала всё – от начала до конца. Ресторан, ночь без сна, находки в кабинете.

– Сволочь. – Софья выслушала. – Но знаешь, Лен, меня больше удивляет, как ты раньше не замечала. Неужели не было признаков?

Задумалась. Были, конечно. Новый парфюм, поздние возвращения, меньше секса, телефон в руках постоянно. Но я... не хотела видеть. Верила.

– Знаешь что? – Софья подалась вперёд. – Найми детектива. Профи. Пусть соберёт доказательства, проследит. Тогда полная картина будет. И преимущество при разводе.

– Разводе? – слово резануло. – Я не знаю...

– А что, простить и забыть? – она скептически выгнула бровь. – Лена, проснись! Он трахает молоденькую пиар-щицу, пока ты благотворительностью занимаешься!

Грубо, но правда. Жестокая правда.

– Детектива точно надо. У меня есть человек – серьёзный, бывший спецслужбист. Дорого, но чисто работает.

Она достала визитку. "Павел Игнатьев. Частный детектив". Как в дешёвом романе, но сейчас не до иронии.

– Позвони. Скажи, что от меня. Он тебе такое досье соберёт на муженька с его шлюшкой – прозреешь.

Я взяла карточку.

– Лен, послушай. – Софья взяла меня за руку. – Я через это прошла. Дважды. Больно – знаю. Но запомни: главное – голову не терять. Действовать холодно. Доказательства собрать, финансы обезопасить, к разводу подготовиться. Это война, понимаешь?

– Не знаю, смогу ли...

– Сможешь! Ты сильнее, чем думаешь. И у тебя есть я. А ещё – посмотри с другой стороны. Тебе сорок шесть, дети выросли. Может, это шанс? Начать жить для себя? Вспомнить, кто такая Елена Савельева, а не "жена Воронцова"?

В её словах была правда. Где-то глубоко, под слоями боли, начала пробиваться злость. Ярость. Как он посмел? После всего! После всех лет, что я ему отдала!

– Хорошо. Позвоню детективу. Но мне ещё кое-что проверить надо.

– Что?

– Его телефон. Уверена, там интересного много.

– Осторожно только. Если заподозрит – следы заметать начнёт.

Вернувшись домой, я чувствовала себя иначе. Боль никуда не делась, но к ней примешалась решимость. Я больше не растерянная жена. Я начинаю действовать.

Позвонила детективу, договорилась о встрече. Потом спустилась в гараж. В бардачке машины Максима – ничего. Но под пассажирским сиденьем... второй телефон! Простенький, без пароля.

Переписка с Ариной... Я чуть телефон не выронила. Интимные фото, планы встреч, комментарии... "Вчера было потрясающе... скучаю... ты сводишь меня с ума..." И его ответы – не менее откровенные.

Но хуже всего – они обсуждали меня! "Жена опять со своей благотворительностью, буду поздно". "Бедняжка, совсем не подозревает 🤭"

Они смеялись надо мной. Обсуждали, как какую-то помеху.

Руки тряслись. Еле сделала скриншоты, отправила себе. Вернула телефон на место. Теперь у меня есть доказательства. Железные.

Глава 4

Поместье отца встретило меня привычной помпезностью. Роскошь пополам с функциональностью – весь Виктор Олегович Савельев. Семьдесят два года, а хребет не гнётся. Пережил девяностые, кризисы, попытки отжать бизнес. И вот я еду к нему – дочурка, которую обидели.

Припарковала "Бентли" (подарок Максима на сорокалетие, ха!) рядом с папиной коллекцией винтажа. "Для моей королевы" – была надпись на открытке. Королева, блин.

Отец ждал в кабинете. Панорамные окна на лес, массивный стол, кожаные кресла. Встал, обнял крепче обычного.

– Рассказывай, дочка.

Рядом сидел Игорь Степанович Климов – папин финансовый гений уже тридцать лет. Седой, подтянутый, взгляд острый. Кивнул мне, но не лез с приветствиями.

Глубоко вздохнула и выложила всё. Про "Зеркало", про второй телефон, про фотки от детектива. Старалась говорить по-деловому, без соплей. Но голос дрогнул, когда дошла до их переписки – как они надо мной потешались.

Отец слушал молча. Только желваки ходуном. Потом тяжело сел и достал сигару из ящика.

– Я всегда знал, что этот выскочка тебя недостоин. Предупреждал же двадцать четыре года назад.

– Пап, не надо...

– Развод – очевидно, – вмешался Игорь Степанович, аккуратно отпивая свой вечный зелёный чай. – Но вы, Елена Викторовна, хотите большего, я правильно понимаю?

Отец протянул мне сигару. Странно – я же бросила, когда Кириллом забеременела. Но сейчас... а почему бы и нет? Взяла.

– Да, хочу большего. – Затянулась, голова закружилась. – Хочу, чтобы он почувствовал то же. Унижение. Потерю. Боль.

Отец с Игорем Степановичем переглянулись. В их взгляде читалось... одобрение?

– Месть должна быть системной, – тихо сказал Игорь Степанович. – Холодной, как хороший мартини. Если позволите, у меня есть соображения.

Достал папку, разложил документы.

– Изучил структуру бизнеса вашего мужа. "Воронцов Групп" – впечатляет, но есть слабые места.

– Какие? – я наклонилась над бумагами.

– Сочинский проект. – Он ткнул в схему. – Максим Андреевич вложил сорок процентов ликвидных активов. Рискованно. Зависит от трёх банков и местных властей.

– И что мы можем? – спросил отец, выпуская дым.

– Создаём офшор, скупаем акции через подставных. Параллельно запускаем слухи о проблемах. Акции падают, усиливаем давление...

Он ещё минут десять объяснял. Я впитывала каждое слово. План был элегантный – медленное удушение без явных следов.

– Но это только часть, – добавил отец. – По бизнесу ударить – мало. Нужна репутация, статус.

– Что предлагаешь?

– Перестань быть его тенью. – Он смотрел прямо в глаза. – Ты всегда была ярче, умнее. Но погасила себя ради него. Верни своё имя.

– Савельева вместо Воронцовой? – усмехнулась я.

– Для начала. Потом – свои проекты, выходы в свет без него. Новый образ. Пусть видят – ты не сломлена, а свободна.

Затушила сигару. Мысли скакали. Часть меня не верила – я серьёзно планирую месть мужу? Но другая часть – злая, сильная – требовала действий.

– А эта... Арина? – отец поморщился.

– Детектив собирает досье. Но она просто амбициозная девка, увидела шанс.

– Её тоже наказать, – жёстко сказал отец. – Знала, что женат.

– Всему своё время, – Игорь Степанович собрал бумаги. – Сначала выстроим последовательность. И подготовим юридическую базу для развода.

– Брачный контракт! – вспомнила я. – У нас есть. Максим настоял перед свадьбой.

– Что там? – отец нахмурился.

– При разводе я получаю фиксированную сумму и дом во Франции. Но... – вспомнила деталь, – есть пункт о неверности. Если измена доказана – контракт аннулируется. Раздел пятьдесят на пятьдесят!

Игорь Степанович медленно улыбнулся:

– Вот это интереснее. Копия контракта есть?

– В банковской ячейке. Достану завтра.

– Сделайте. И фотографии от детектива принесите. Всё задокументируем.

Я встала, подошла к окну. За стеклом – ухоженный сад, переходящий в лес. Здесь, в отцовском доме, я вдруг почувствовала... свободу? Да, свободу от необходимости быть идеальной женой. Свободу быть собой – злой, раненой, жаждущей мести.

– Лена, – позвал отец. – Ты уверена? Развод – одно. А это... война. С потерями.

Повернулась к нему:

– Он начал войну, когда солгал. Когда предал семью. Когда смеялся надо мной с этой...

Отец кивнул. В его глазах – гордость. За дочь, которая не сдаётся.

– Тогда начинаем. – Хлопнул по столу. – Игорь Степанович, готовьте документы для офшора. Я свяжусь с нужными людьми в банках.

Два часа обсуждали детали. Финансовая атака, информационное давление, юридическая подготовка. Каждый шаг просчитан.

Когда собралась уходить, отец проводил до машины.

– Знаешь, я всегда считал – он тебя недостоин. Но признаю: бизнес построил впечатляющий.

– С твоей помощью. – Первоначальный капитал был от отца – "приданое".

– Неважно. Он приумножил. – Пожал плечами. – Жаль, что человеческие качества не соответствуют деловым.

Ком в горле. Несмотря на планы мести, часть меня всё ещё любила Максима. Или того Максима, которого знала... думала, что знала.

– Пап, а вдруг я ошибаюсь? Вдруг это просто... увлечение? Может, поговорить?

Он положил руки на мои плечи:

– Лена, я бизнесмен. Оцениваю факты. А факты: твой муж изменяет. Не интрижка – отношения. Лжёт, обсуждает тебя, тратится на неё. Это не ошибка. Это выбор. Его выбор.

Кивнула. Решимость возвращалась.

– И ещё. – Добавил отец. – Что бы ни решила – помни: ты Савельева. Ты сильнее, чем думаешь.

Обняла его. Запах детства – дорогой одеколон, табак, хвоя.

– Спасибо, пап.

Дорога домой – час. Включила Чайковского. Мысли скакали – план мести, разговор с детьми, будущее без Максима... И постоянно – образы: его рука на талии Арины, их смех, сообщения.

Дома поднялась в спальню. Достала нашу семейную фотографию в серебряной рамке. Мы с Максимом, дети – улыбающиеся, счастливые. Два года назад, Франция.

Глава 5

Стояла перед зеркалом в салоне Софьи. Смотрела на себя – каштановые волосы до лопаток, аккуратная стрижка, неброский макияж. Елена Воронцова – образцовая жена. Скучная, предсказуемая, удобная.

– Ну что, готова меняться? – Софья встала сзади.

– Не знаю... Это всё так радикально.

– Лен, ты его с другой бабой видела! Радикальнее уже некуда. Сейчас время действовать, а не сопли жевать.

Неделя после встречи с отцом пролетела в тумане. Игорь Степанович запустил операцию, детектив собирал доказательства, юристы готовили документы. А я... существовала. Играла роль жены, а внутри всё кипело.

– Ладно. Давай делать.

Софья просияла, хлопнула в ладоши:

– Марина! Начинаем операцию "Новая жизнь"!

Три часа превращения. Марина отрезала волосы до плеч, сделала асимметричную чёлку. Окрасила в глубокий каштан с рыжинкой – глаза сразу заиграли.

– Теперь макияж. – Софья взялась лично. – Забудь про твою бежевую скукотищу. Добавим драмы!

Яркая помада цвета спелой вишни, графичные стрелки.

– Господи, я выгляжу как...

– Как женщина, которая себе цену знает! – закончила Софья. – И лет на десять моложе. Теперь одежда.

Вместо моих консервативных нарядов – облегающие платья, строгие костюмы с откровенными топами, кожаные юбки.

– Это слишком... вызывающе.

– В самый раз! Ты прямо расцветаешь. Развод тебе к лицу!

Я не напомнила, что ещё не подала на развод. Каждый раз от этого слова что-то обрывалось внутри.

– Нам ещё в обувной надо. Твои скучные лодочки – в топку!

К вечеру я была другим человеком. В зеркале – уверенная женщина с дерзким взглядом, сексуальная и элегантная.

– Пора показать миру новую Елену. – Софья протянула приглашение. – Завтра благотворительный аукцион. Максим же не ходит обычно?

– Говорит, пустая трата времени.

– Отлично! Ты идёшь, я с тобой. Пора возобновлять светские контакты. Не как жена Воронцова, а как Елена Савельева.

Возвращаясь домой, я чувствовала странную смесь – волнение, страх, предвкушение. Как Максим отреагирует? Заметит? И почему мне важно его мнение?

Дома первым делом – в гардеробную. Распахнула шкаф. Мои аккуратные костюмы, пастельные платья, блузки. Всё такое... правильное. Скучное до зубовного скрежета.

Начала вытаскивать, складывать на кровать. Прощайте, бежевые кардиганы! Пока, удобные туфли! Адью, цветочные блузки!

– Мама? Что ты делаешь? – Алиса в дверях, глаза круглые.

Обернулась.

– Ты... Вау! Просто вау! – она разглядывала меня. – Это что, новый образ?

– Решила кое-что изменить. Как думаешь?

– Думаю, ты огонь! Серьёзно, мам! Стрижка, цвет... Другой человек!

– Хорошо это или плохо?

– Замечательно! Ты сбросила лет десять. Папа обалдеет!

От упоминания Максима внутри сжалось. Если б ты знала, почему я это делаю...

– Подумала, пора меняться. Поможешь разобрать?

Час разбирали гардероб. Алиса в восторге от идеи, даже не спрашивала о причинах. Для неё – просто мамино преображение.

– Мам, а это что делать? – Алиса показала на полку с семейными фото.

Взглянула на улыбающиеся лица. Наша семья в разные годы.

– Оставь. Это... важно.

Открыла новый гардероб. Платья, блузки, костюмы – всё смелое, яркое. Выбрала чёрное платье с глубоким вырезом на спине для завтрашнего аукциона.

Телефон. Игорь Степанович.

– Елена Викторовна, новости. Первый этап успешен. Акции упали на 7%. Продолжаем скупку.

– Спасибо. Держите в курсе.

– Ещё кое-что. Я договорился о вашем участии в бизнес-форуме через две недели. Пора возобновлять деловые контакты.

– Но я не занималась бизнесом годами...

– Неважно. Вы дочь Виктора Олеговича. Этого достаточно. А дальше... вы всех удивите.

Стояла перед зеркалом после звонка. Другая внешность, другая одежда, возвращение в деловой мир... Словно сбрасываю кожу, обнажая истинную суть.

Вечером Максим вернулся. Я специально не предупредила – хотела видеть реакцию.

Он вошёл в гостиную, ослабляя галстук – и замер. Я сидела с бокалом вина в новом облегающем платье.

– Лена? Что... что это?

– Решила немного изменить имидж. Нравится?

Он смотрел, открыв рот. В его взгляде – растерянность, удивление и... желание.

– Ты выглядишь... по-другому.

– Хорошо или плохо?

– Хорошо. Очень. Но что вызвало перемены?

Пожала плечами:

– Захотелось нового. Разве нужна причина?

– Нет, конечно... Просто неожиданно.

За ужином он бросал озадаченные взгляды. Я держалась непринуждённо, рассказывала об аукционе, о встрече с Алисой. Не упомянула о бизнес-форуме.

– Помнишь Владислава Мещерякова? Партнёра отца?

Максим нахмурился:

– Конечно. А что?

– Звонил, на юбилей компании приглашал. Думаю пойти.

– Без меня? – брови вверх.

– У тебя же работы много. Не хотела нагружать светскими обязанностями.

Что-то мелькнуло в его глазах – подозрение? тревога?

– Могу пойти с тобой, если хочешь.

– Не стоит. Справлюсь. Ты же хотел, чтобы я была самостоятельнее?

Удар ниже пояса – отсылка к давнему разговору. Он упрекал меня в зависимости от него. Говорил – развивайся, ищи интересы. Конечно, он имел в виду безобидные хобби, а не кардинальные перемены.

После ужина попытался приобнять, поцеловал в шею.

– Ты очень красивая сегодня. Может, поднимемся?

Часть меня хотела – тело помнило, откликалось. Но другая часть, которая видела его с Ариной, восставала.

– Прости, устала. В другой раз?

Не стал настаивать, но в взгляде появилось беспокойство. Правильно. Пусть волнуется.

На аукционе Софья заехала за мной.

– Отлично выглядишь! Мужики слюной изойдут, бабы лопнут от зависти.

Нервничала, как школьница. Одно дело – дома преобразиться, другое – выйти в свет. Многие знали меня как скромную Елену Воронцову.

Но волнение быстро сменилось... кайфом? Когда вошли в зал, разговоры стихли. Оборачивались, шептались. Женщины изучали наряд, мужчины смотрели... иначе. С интересом, которого я не видела годами.

Глава 6

– Благотворительный фонд? – Денис смотрел с интересом, помешивая кофе.

Сидели в кафе на крыше бизнес-центра. Наша первая "деловая" встреча. Место выбрала подальше от обычных маршрутов Максима.

– Да, хочу создать фонд помощи женщинам в трудных ситуациях. Отдельно от проектов мужа.

– Прекрасная идея! И своевременная. Могу помочь с финансовой структурой. Знаю способы оптимизировать расходы.

Кивнула, делая вид, что поглощена разговором. На самом деле мысли метались между восхищением этим энергичным мужчиной и чувством вины. Не слишком ли далеко захожу? Месть Максиму через бизнес – одно. Личная жизнь – другое.

– О чём задумались? – Денис легко коснулся моей руки.

– Как странно всё складывается. Месяц назад была просто женой, а теперь планирую проекты, встречаюсь с новыми людьми...

– И выглядите потрясающе. Хотя уверен, всегда так выглядели.

Простой комплимент, но искренний. Покраснела – боже, как девчонка!

– Спасибо. Так насчёт финансовой структуры?

Час проговорили. Денис оказался не просто красивым – умным, образованным, с юмором. Когда прощались, задержал руку:

– Хочу увидеть вас снова, Елена. Не только для обсуждения благотворительности.

Сердце забилось:

– Я подумаю.

– Буду ждать. – Поцеловал руку – старомодно, но волнующе.

Возвращаясь, чувствовала смесь эмоций – возбуждение, страх, вину, азарт. Азарт охотника? Но кто добыча – Денис или через него Максим?

Дома звонок от Игоря Степановича.

– Елена Викторовна, хорошие новости. Акции скуплены. Информация о проблемах в нужных руках. Ваш муж скоро почувствует давление.

– Насколько серьёзные проблемы?

– Зависит от вас. Можем остановиться на финансовых потерях или разрушить всё. Решать вам.

Закрыла глаза. Максим с Ариной, их сообщения, смех за моей спиной.

– Продолжайте. Хочу, чтобы он почувствовал, каково терять всё ценное.

Сидела в темноте гостиной. Что я делаю? Разрушаю бизнес, который он строил годами? Да, предал. Но заслуживает ли полного краха?

"Он не думал об этом с Ариной" – жёсткий внутренний голос.

Шаги. Максим вернулся – усталый, озабоченный.

– Трудный день?

– Не то слово. Акции падают. Кто-то целенаправленно вредит, распространяет слухи.

– Серьёзно? – изобразила беспокойство.

– Пока справляемся. Но если продолжится... – не закончил.

Не по себе от двойственности. Сижу напротив, сочувствую, а сама – причина его проблем. Двойная игра оказалась морально тяжелее, чем думала.

– Может, отдохнуть? Поехать куда-нибудь?

Посмотрел с удивлением:

– Сейчас? Когда бизнес под угрозой? Шутишь?

– Просто волнуюсь.

– Спасибо, но нужно быть здесь. Кстати, ты давно не интересовалась делами компании. Что изменилось?

– Мне всегда был интересен твой бизнес. Просто ты редко делишься.

Задумчиво посмотрел:

– Ты изменилась, Лена. И дело не только во внешности.

Встала, подошла к бару, налила виски:

– Все меняются, Максим. Вопрос – замечаем ли вовремя.

Принял бокал, пальцы соприкоснулись. Знакомое тепло – и тут же отдёрнула руку, вспомнив, как эти пальцы касались Арины.

Утром встретилась с Софьей.

– Рассказывай! Как прошла встреча с красавчиком?

Рассказала о Денисе, о предложении помочь с фондом, о химии между нами.

– Так-так! И что дальше?

– Не знаю. Сложно всё. Я замужем, и хотя Максим...

– Хотя Максим трахает секретаршу! – грубо закончила Софья. – Какие моральные терзания? Он первый нарушил договор!

– Она пиар-директор...

– Какая разница! Дело в принципе. Он изменил, а ты мучаешься из-за невинного флирта!

Права. Но что-то внутри сопротивлялось. Двадцать три года – не шутка.

– Только осторожнее с мальчиком. Могут быть подводные камни. Он на шестнадцать лет моложе. Вряд ли ищет серьёзного.

– А я не ищу серьёзности. Просто... хочу почувствовать себя желанной.

– Понимаю! Только не влюбляйся. Используй, как он тебя – для удовольствия, для самооценки. И не забывай о главном – отомстить муженьку.

Кивнула, но внутри протестовало против такой формулировки. Неужели превращаюсь в циничную манипуляторшу?

– Кстати, о мести. – Софья наклонилась. – Разузнала о финансовых проблемах Максима. Банки беспокоятся о кредитах под Сочи. Я как бы случайно упомянула за обедом с женой Семёнова – он в совете "Альфа-Банка".

– Софья! Ты распространяешь слухи?

– А что? Светская беседа. Не знала же, что она мужу расскажет, а тот коллегам.

Не знала – восхищаться беспринципностью подруги или ужасаться.

Вечером Максим пригласил на деловой ужин с партнёрами. Обычно не участвовала, но согласилась – хотела проверить, насколько серьёзны проблемы.

Надела тёмно-синее платье, яркий макияж. Максим смотрел с плохо скрываемым восхищением.

– Потрясающе выглядишь.

– Спасибо. – Улыбнулась, ощущая удовлетворение от его реакции.

На ужине трое партнёров – главы строительных компаний. Разговор быстро о делах – проблемы с финансированием, слухи о Сочи.

– Странная ситуация. – Говорил Георгий Павлович. – Вроде нет причин для паники, а рынок нервничает.

– Кто-то целенаправленно распространяет негатив. – Мрачно отозвался Максим. – Вопрос – кто и зачем.

– Может, стоит пересмотреть структуру финансирования. – Неожиданно для всех вмешалась я. – Диверсифицировать источники, привлечь иностранцев. Сейчас слишком большая зависимость от трёх российских банков.

Все удивлённо посмотрели. Максим – с особенным изумлением.

– Интересная мысль. – Медленно произнёс Георгий Павлович. – Вы разбираетесь в финансах, Елена Викторовна?

– Экономическое образование. И отец кое-чему научил о структурировании сделок.

В машине Максим повернулся:

– Откуда знаешь о структуре финансирования Сочи? Я не обсуждал детали.

Напряглась внутренне:

– Ты упоминал о трёх банках. И потом, это общее соображение. Разве не права?

Глава 7

Проснулась с железной решимостью. Сегодня всё изменится. Сегодня скажу правду. Сегодня закончится двадцатитрёхлетний брак, построенный на лжи.

Годовщина свадьбы. Какая ирония – выбрать именно этот день! Но казалось правильным – завершить круг там же, где начался.

Максим уже ушёл. На тумбочке – бархатная коробочка и записка: "С годовщиной, дорогая. Вечером отпразднуем. Люблю, М."

Люблю. Как легко бросаться словами! Открыла коробочку – изумрудное колье под цвет глаз. Дорогое, красивое... и такое пустое.

Положила обратно и начала готовиться к самому важному вечеру. Позвонила Софье.

– Ну что, сегодня день Х?

– Да. Сегодня всё закончится.

– Волнуешься?

– Хуже, чем на свадьбе.

– Всё будет хорошо. Ты сильная. И я рядом.

– Спасибо. Заедешь? Поможешь собраться?

– Через час буду!

Софья приехала с чемоданчиком косметики и шампанским.

– Для храбрости и красоты! Должна выглядеть сногсшибательно, когда будешь разбивать ему сердце.

– Не хочу разбивать. Просто хочу правды. И свободы.

– Одно другому не мешает! Что наденешь?

Показала тёмно-синее платье – то самое, из "Зеркала".

– Символично. А досье от детектива?

Достала папку с фотографиями, распечатками, отчётами. Задокументированная измена.

Пока Софья делала макияж, обсуждали детали.

– Главное – спокойствие. Никаких истерик. Холодные факты, чёткие требования.

– Знаю. Не хочу скандала.

– И про бизнес не забудь. Пусть знает о финансовых проблемах. Что потерял контроль над всем.

Кивнула, хотя внутри протестовало против такой жестокости. Одно дело – развод из-за измены. Другое – признаться в разрушении его бизнеса.

Софья прочитала мысли:

– Не смей жалеть! Он не жалел, когда трахал девку!

Вздрогнула от грубости, но промолчала. В чём-то она права.

К пяти была готова – платье, макияж, причёска. Внешне спокойная, внутри – клубок нервов.

– Держи. – Софья протянула фляжку. – Коньяк для храбрости. И вот ещё – диктофон. Запиши разговор. Для суда пригодится.

– Не думаю...

– Лена, ты слишком благородна. А он – нет. Поверь опыту – записывай.

Неохотно взяла диктофон. Не хотелось думать, что дойдёт до этого, но лучше перестраховаться.

– Точно не хочешь, чтобы осталась? Могу в другой комнате подождать.

– Нет, это должно быть между нами. Но... может, подождёшь в машине? Вдруг нужно будет быстро уехать.

– Конечно. Ты справишься. Ты сильнее, чем думаешь.

После её ухода спустилась в столовую. Стол накрыт на четверых. Зина постаралась – цветы, свечи, фарфор. Праздничный ужин в честь годовщины. Который станет поминками по браку.

Налила вина. Руки дрожали. Глоток, ещё один. Успокоиться не получалось. Когда планировала месть – была холодна как лёд. А сейчас, перед финалом, трясло.

Звонок. Дети первыми. Глубоко вздохнула, натянула улыбку.

– Мама! С годовщиной! Ты потрясающе выглядишь!

– Спасибо, милая. Проходите, ждём папу.

Прошли в столовую. Алиса восхищалась сервировкой, Кирилл рассказывал о проекте. Слушала вполуха, поглядывая на часы. Максим обещал к семи. Уже половина восьмого.

– Папа опаздывает? – Кирилл заметил мои взгляды.

– Видимо. Наверное, проблемы на работе.

– Много работает последнее время. Выглядит уставшим.

"Интересно, работа с Ариной так утомляет?" – ядовитая мысль.

В начале девятого услышала дверь. Максим. Сердце заколотилось.

– Извините за опоздание! – Вошёл с виноватой улыбкой и лилиями. – Ужасный день был. Лена, с годовщиной!

Наклонился поцеловать. Позволила, но не ответила. Заметил холодность, нахмурился, но промолчал.

– Дети! Как рад! Давно не собирались все вместе!

Ужин начался напряжённо. Я почти не участвовала, только кивала. Дети переглядывались, чувствуя – что-то не так.

После десерта Максим встал с тостом:

– За двадцать три года с прекраснейшей женщиной! Лена, ты была идеальной женой и матерью. Благодарен судьбе за каждый день с тобой.

Смотрел с такой искренностью, что на мгновение засомневалась. Может, ошибаюсь? Может, в "Зеркале" было недоразумение?

Но вспомнила фотографии, сообщения, отчёты. Нет, никакой ошибки. Просто отличный актёр.

– Спасибо. Дети, прошу оставить нас с папой. Нужно поговорить.

Алиса и Кирилл переглянулись.

– Конечно, мам. Будем в гостиной.

Когда вышли, Максим взял за руку:

– Что-то случилось? Ты весь вечер отстранённая.

Высвободила руку, посмотрела в глаза:

– Я знаю про Арину.

Застыл. В взгляде мелькнуло – страх? удивление? – но быстро взял себя в руки.

– Про Арину? О чём ты?

– Не притворяйся. – Открыла папку, выложила первую фотографию. Выходят из отеля. – И вот. – Поцелуй в машине. – И это. – Он целует её шею в ресторане.

Максим побледнел.

– Лена, я могу объяснить...

– Правда? Интересно, как объяснишь это? – Достала распечатки сообщений. – "Вчера было потрясающе, не могу дождаться..." Твои слова?

Смотрел, открыв рот. Потом опустил голову:

– Как узнала?

– Важно? Видела вас в "Зеркале". Когда мы с детьми ужинали. Помнишь? Ты "задерживался на работе", а потом пришёл как ни в чём не бывало.

– Лена, это ошибка. Просто увлечение, ничего серьёзного...

– Ничего серьёзного? – Почувствовала, как закипает ярость. – Ты спишь с ней полгода! Водишь в отели, даришь украшения, обсуждаешь меня! – Ткнула в распечатку, где смеялись над моей наивностью.

Вздрогнул:

– Не хотел обидеть...

– Обидеть? Ты предал меня. Унизил. Растоптал двадцать три года!

– Была ошибка. – Потянулся к моей руке. – Лена, прекращу немедленно. Клянусь! Это ничего не значит.

– Для меня тоже. – Отдёрнула руку. – Потому что подаю на развод.

Побледнел ещё сильнее:

– Развод? Лена, не принимай поспешных решений! Можем всё исправить, начать сначала...