След, что ведет домой

Глава 1. Когда пули летят не в того

Нью-Йорк. 5-00 утра Хадия

Темнота. Не просто ночь — вязкая, сдавливающая темнота, в которой каждый звук кажется громче, чем нужно. Где-то капает вода. Холодная дрожь ползёт по коже. Я не знаю, где я. Вроде бы улица, но всё размыто, как будто через запотевшее стекло. Я иду. Нет, не иду — меня тянет куда-то, как во сне, когда не можешь повернуть обратно, хотя всем нутром чувствуешь: надо бежать.

Фонари не горят. Только неоновая вывеска магазина пульсирует над входом — "24/7", мигает, как будто на последнем издыхании.

Я вижу фигуру. Мужчина. Капюшон. Стоит у стены. Ещё один человек появляется из-за угла, бежит, будто опаздывает на встречу — и в этот момент всё замирает.

Я чувствую, что что-то не так. Слишком тихо. Даже ветер не шевелит воздух. Пальцы на руках сжимаются сами собой.

Хлопок. Не громкий, почти глухой, будто кто-то стукнул ладонью по подушке.

Я вижу, как вспыхивает пламя из пистолета. Вижу, как пуля летит — медленно, слишком медленно, как в замедленном кино.

Но что-то идёт не так.

Пуля уходит в сторону. Она летит — не в того. Не в того.

Она попадает в него. В моего друга Альфараби.

Его лицо искажает удивление — не страх, не боль, а удивление, как у человека, которого случайно окликнули по имени на незнакомой улице.

Он падает. Я бегу к нему — хочу закричать, но изо рта не вылетает ни звука. Я хватаю его за плечи, его глаза смотрят в пустоту.

И тут...

Я просыпаюсь.

Сажусь в постели, резко, как выброшенный на берег. Я всё ещё не могу дышать нормально. Будто в груди застрял камень, и сердце об него бьётся. Лоб в холодном поту. Простыня сбита в ком. За окном ещё темно, но первые голубые отблески уже крадутся по потолку.

Я поворачиваю голову к часам.

05:00.

Давно не беспокоили кошмары.

Пульс гремит в ушах. Я пытаюсь дышать глубже. Повторяю про себя: это просто сон. Но внутри — чёткое, ледяное знание:

Он был там. Это был не просто сон. Я чувствую запах — выстрел, гарь, кровь. Слышу глухой удар тела об асфальт. Это не может быть просто сном.

Так в Алматы сейчас примерно 15:00 — время, когда она могла связаться с Альфараби. Я хватаю телефон с тумбочки. Экран слепит глаза, но я не моргаю. Руки дрожат, но я печатаю.

«Ты можешь говорить? Можешь выйти на связь, пожалуйста?

Секунды тянутся. Ответа нет. Я вижу, как «отправлено» сменяется на «доставлено», но чеков о прочтении нет. Ни одной галочки.
Звонить?

Жду ещё минуту.

Встаю. Пью воду из-под крана. Возвращаюсь, смотрю на телефон. Всё так же. Тишина.

Пытаюсь логикой придавить страх, но внутри всё холодно.

Если он сейчас не ответит? Пальцы задрожали. Она не могла сразу набрать — слишком опасно. Никто не должен знать, что они поддерживают связь. Об этом знал только Расул — его брат.

Алматы. 1 марта 15-05 дня. Альфараби Штаб-квартира холдинга "Alta Group"

Совещания в "Alta Group" 38-й этаж. Зал совета директоров. Совет директоров в полном составе. Слишком много зависело от решений, принимаемых за этим овальным столом на 38-м этаже бизнес-центра в верхней части Алматы.

Там, где даже воздух пах властью и кондиционированной уверенностью.

Во главе стола — Альтаир Рафитович Арсланов, Председатель правления, глава группы компаний и "Альфа стаи Южной и Юго-Восточной области в Казахстане” собирается стать Главным Альфой стаи в Казахстане
Жёсткий, влиятельный, умеющий слышать — но не любящий повторять.
Он не любил долгих разговоров. Только факты, только решения.

Справа от него — Альфараби Рафитович, родной брат, исполнительный директор и второй человек в холдтнге. Аналитик, стратег, холодный ум.
Слева — младший брат, Расул Рафитович, курирующий проекты по регионам.

Остальные — по иерархии, трое друзья-партнёры Расула — совладельцы профильных направлений:

Кроме них — руководители ключевых департаментов:
фингруппа, юридический отдел, отдел маркетинга, внутренний контроль.

В зале говорил Жандос. Спокойно, но с оттенком скрытого напряжения:

— Строительство в Туркестане на стадии финального монтажа. 93% готовности. Но без последней партии оборудования — запуск невозможен. Это специализированные модули из Южной Кореи. Они уже были в пути, но...

Он посмотрел на Бекета, главу логистики.

Бекет качнул головой:

— Колонна остановлена на пограничной зоне. Официальная причина — «дополнительная проверка». Неофициально — кто-то влиятельный тянет за нитки. Мы пытались выйти на уполномоченных лиц через партнеров, но… след обрывается. Всё чисто.

Альтаир сцепил пальцы на столе:

— Срок?

— Три дня максимум, — отозвался Жандос. — Потом мы теряем подрядчиков, уходим в простой, и ежедневно начинаем терять по 18 миллионов тенге.

Тишина повисла плотно, как стекло.

Расул, младший брат, заговорил впервые за время заседания:

— Это саботаж. Возможно, «Samat Group» — у них параллельный проект в этом регионе. Если мы не запускаемся, они займут рынок поставок.

— У нас есть хоть какие-то зацепки? — спросил Альтаир.

Бекет развёл руками:

— Только косвенные. Официально никто не при чём. Через серые каналы тоже — тишина. Кто-то работает аккуратно. Очень аккуратно.

Альтаир перевёл взгляд на Альфараби. Тот молчал. Слушал. Запоминал. Прикидывал ходы. Но вдруг — вибрация.

Телефон. Лежал экраном вниз на столе. Он перевернул — взгляд упал на имя отправителя.

[Хадия]

«Ты можешь говорить? Можешь выйти на связь, пожалуйста?

— Фараб, — окликнул его Альтаир. — Ты с нами?

Он опустил глаза на экран. Прочитал. И... резко изменился в лице.