Слепая ревность

ПРОЛОГ

Пролог

Сегодня десятый день, как она пропала. Точнее, прошло ровно двести сорок часов и… Посматриваю на наручные часы. И двадцать восемь минут, как я потерял Варвару. Сам не понимаю, откуда знаю точное время ее отсутствия в моей жизни. Я не специально, так выходит, знаю и все. Наверное, потому что за это время ни разу не почувствовал себя легко. Внутри все сдавливает, дышу через раз. Словно невидимая удавка затягивает горло. Алкоголь и никотин не помогают расслабиться, наоборот, усиливают одержимость этой маленькой девочкой. Моей, черт возьми, девочкой! Но это я так решил. А она…

А она не приняла.

Сбежала. Скрылась.

Причин нет.

Точнее, каждый день я их ищу, должна же быть логика в ее поступках. Но, к сожалению, не нахожу. Не было ничего того, из-за чего можно со мной так поступить.

Ты очень жестокая, девочка Варя. И трусиха. Не хватило у тебя смелости все сказать мне в глаза? Ты даже не представляешь, как это больно. Вот так потерять тебя и не иметь ни единого шанса вернуть…

Выхожу из машины, глубоко вдыхая запах озона. Дождь прошел, прибивая летнюю пыль. Дышу полной грудью, но почему-то не дышится. Без нее не дышится. Я зол даже не на нее. Я зол на себя. За то, что так одержимо запал на женщину. Никогда себе такого не позволял. Никогда не подозревал, что со мной может это произойти. Никогда не верил, что женщина способна настолько залезть под кожу и стереть все мои принципы.

Вновь набираю номер Варвары.

Знаю, не ответит…

Телефон отключён.

Отключен уже давно. Это на автомате. На гребаной надежде еще раз услышать ее звонкий голос. Но в ответ звучит автоответчик. Я с ним уже разговаривал. Много раз, почти каждый день веду диалог с пустотой. Много чего наговорил, на эмоциях. От претензий, ультиматумов, угроз до просьб и мольбы. Меня прет. Не по-детски.

— Герман Львович, в обществе принято открывать дверцу автомобиля и подавать руку даме. Особенно на приемах, — усмехается Лена, вставая рядом со мной и хватаясь за мое предплечье. Хочется одернуть руку. Потому что это не ее прикосновения. Варвара-краса настолько въелась в меня, что я болен. И любая другая женщина вызывает стойкую непереносимость. Но Лена не виновата, поэтому я терплю.

— Прости… задумался, — осматриваю здание усадьбы. — Дорого, богато. Начальник ОБЭП не бедствуют, — ухмыляюсь. — Видимо, борьба с коррупцией удалась, Одинцов все принял на себя.

— Герман, смотри не ляпни ничего подобного, — хмурится Лена.

— Что я, идиот, что ли?

— Ты можешь, — ухмыляется Лена. — Это очень полезные знакомства для твоей фирмы. Тем более сейчас, когда на тебя идет давление.

— Не учи меня жить, Леночка, я для этого здесь и нахожусь. И терплю весь этот фарс, — оттягиваю чертову бабочку, которая меня душит. Ненавижу удавки. Особенного сейчас, когда не могу дышать. Лена пытается ее поправить, нечаянно задевает своими наманикюренными пальцами мою скулу, царапает. Психую и срываю с себя бабочку. Никогда не носил их и не собираюсь.

— Ну что ты делаешь? — злится Лена. — Надень! — почти топает ногой.

— Нет! — отрезаю я, с психом выкидывая в урну бабочку. Дёргаю ворот рубашки, расстёгивая пару пуговиц. Так легче. Но это всего лишь иллюзия легкости. Без Варвары мне всегда паршиво. Еще недавно я, наверное, обрадовался бы, что после охрененной недели, проведённой с девочкой, она сама устранилась. Без истерик, претензий и надежд на продолжение интрижки.

А сейчас…

Хреново мне без моей волшебной, сказочной Варвары. Настолько хреново, что хочется выть. Найду, накажу, привяжу к кровати и покажу, кому принадлежит. Но надежда найти тает с каждым часом. Нет, я знаю, что с ней все хорошо, жива-здорова, просто не хочет видеть меня. А я смертельно ей болен. Наверное, это случилось с первого взгляда, вздоха, касания, с первого понимания того, что она существует.

Ааа!

Трясу головой, пытаясь вернуть себе хоть каплю вменяемости.

— Все, пойдём, — дергаю Лену. Не специально. Я вообще последнее время не в адеквате.

— Малкин, да что с тобой в последнее время?! — возмущённо шипит Лена.

— Ничего, нормально все, — стараюсь выдохнуть и хотя бы на этот вечер собраться и решить насущные дела, не думая о той, которая свела меня с ума.

Проходим во двор усадьбы. Прием на природе. Красиво здесь, много зелени, цветы, ландшафтный дизайн впечатляет. Варе понравилось бы. И так всегда в последнее время, каждая мысль приводит к ней. Она словно стала частью меня, и поможет только ампутация.

Народу немного. Накрыты фуршетные столы с закусками. Горки с шампанским, уличный бар с напитками покрепче. Народ общается. Мужчины и женщины в основном из круга Одинцова. Здесь и прокурор, и начальник полиции. Мне просто дико интересно: они реально дружат и пришли искренне поздравить юбиляра? Вряд ли. Все такие же, как я, хотят получить выгоду. Мне было бы противно. В таком возрасте я хотел бы видеть рядом только близких.

Пахнет акацией, такой удушливый и сладкий запах, что меня начинает подташнивать. Нужно выпить. Предаю Лене бокал шампанского, а сам иду к бару. Мне нужно что-то покрепче. И вот среди десятков запахов начинает мерещиться тонкий аромат магнолии. Сглатываю. Не может быть. Ее здесь нет. Заказываю в баре бокал коньяка, разворачиваюсь, отпиваю, и алкоголь застревает в горле.

Она!

Всего в десятке метров от меня.

Варвара стоит ко мне спиной. Но я точно знаю, что это она.

Закрываю глаза, глубоко выдыхаю, открываю. Это не галлюцинация. Она реальна. Лена что-то щебечет, а я ни хрена не слышу, шум в ушах. Сердце колотится так, что заглушает все вокруг. Жадно рассматриваю Варю. Это точно она, я узнаю ее из миллиона, с закрытыми глазами, на ментальном уровне. И не она одновременно. Моя, но другая. Такая тонкая, волшебная девочка, в длинном персиковом платье с воздушной юбкой, с которой заигрывает легкий ветер. Открытые плечи и спина. Родинка на плече. Волосы собраны вверх, непослушные пряди всё-таки выбиваются, ложась ей на плечи и вызывая мурашки по ее бархатной коже.

ГЛАВА 1

Герман

Чем хороша новостройка, помимо очевидных плюсов, так это отсутствием соседей. Дом нового жилого комплекса полупустой, и здесь еще тихо и чисто. Я въехал в свою новую квартиру одним из первых и наслаждаюсь одиночеством. На моей лестничной площадке пока живу только я. Комплекс большой, элитный, но инфраструктуры еще нет. Нет магазина, детского сада, аптек, школы, и люди не торопятся въезжать. Для меня почти рай. Я не социопат, но общения с людьми мне хватает на работе. Дома люблю полное одиночество. Поэтому в свои тридцать два я ни разу не жил с женщиной. Нет такой нужды. Меня раздражает присутствие чужих на моей территории, даже если это женщина, которую я трахаю. Мой максимум – приятный вечер, горячая ночь и кофе с утра. Все. Делить быт и личное пространство я не готов даже с матерью.

Мама…

Мы не ладим последнее время. По той же причине. Она хочет, чтобы я женился и завел детей. Когда ее просьбы и желания превратились в требования, мы поругались. Точнее, ее не устроила моя категоричная позиция на этот счет. Она обиделась. Но жениться в угоду матери не собираюсь. Я настолько привык к одиночеству, что это стало моим образом жизни и принципиальной позицией.

Нет, у меня есть друзья. Женщин всегда было достаточно. И меня все устраивает. Нравится не впускать никого глубоко в себя и свое личное пространство. Я кайфую от внутреннего одиночества.

Открываю окна, и на кухню врывается свежий воздух. Варю себе кофе в турке. Новая кофемашина сверкает на кухонной стойке. Ни разу ей не воспользовался – дело привычки. Ложка сахара, немного сливок, и новый день становится лучше. Пью кофе, смотрю в окно, пытаясь надышаться утренней прохладой. Днем будет жарко.

Легкая льняная рубашка, брюки, ремень, часы на руку, начищаю туфли. Ненавижу грязную обувь. Я чистоплюй, как называет меня Света. И за это спасибо маме. Ненавижу грязь, пыль, беспорядок, как в быту, так и в одежде. Беру ключи от машины, кожаную сумку с рабочим ноутбуком и выхожу из квартиры.

А на лестничной площадке хаос. Впадаю в ступор, потому что гора из коробок мешает мне пройти. Двое нерасторопных грузчиков неторопливо заносят вещи в соседнюю квартиру. Морщусь. Вот и соседи. Социум напрягает. Внимательно осматриваю вещи на наличие маленьких детей. Слава богу, ничего подобного не нахожу. Маленькие дети – это чудовища. Они вовлекают в свой хаос всех окружающих, невзирая на родство. Цинично? Может быть. Я ничего не имею против детей. Но только когда они не мои и не мешают мне жить.

— Доброе утро, — на площадку вылетает девушка лет двадцати пяти. Рыжая копна волос падает ей на лицо. Одета в халат в индийском стиле. Вся такая безвкусная и разноцветная, на запястье множество фенечек, как у маленькой девочки. — Я Лена, — тянет мне руку. Голос громкий, звонкий. Вдыхаю, быстро пожимаю ее ладонь, соображая, как мне пройти.

— Герман Львович, — представляюсь. Я бы с удовольствием поселился где-нибудь загородом, подальше от людей и вот таких громких соседок. Но цивилизацию я люблю больше. Да и работа не позволяет расслабиться и отрезать себя от социума.

— О, какой серьезный дяденька, — усмехается соседка. — Не угостите меня кофе? А то у меня тут… — окидывает руками завалы из коробок. Заигрывает, хлопая ресницами. Только этого мне не хватало. Хуже, чем шумная соседка, – навязчивая соседка, особенно когда она не в моем вкусе, но хочет вторгнуться в мое личное пространство.

— Не угощу, — холодно отвечаю я и отодвигаю коробки, чтобы подойти к лифту.

— Ты хам, Герман Львович, — смеётся. Весело ей. То есть еще не поняла, что контакта между нами не будет.

— И вам хорошего дня, — выдаю ей циничную ухмылку и скрываюсь в кабинке лифта.

Пробка раздражает, реально завидую тем, кто едет в трамвае. Они хотя бы едут, а я стою. Листаю треки в мультимедийной системе, настраиваю климат-контроль. Душно. До офиса десять минут, хоть пешком иди. Набираю Свету. Гудки, гудки, гудки… Посматриваю на часы: только десять утра. Спит еще. Ее утро начинается не раньше полудня. Мне в принципе плевать на образ жизни любовницы, вместе нам не жить. Устанавливаю телефон на подставку, набираю Свету еще раз, переводя на громкую связь.

— Малкин, ты изверг, — сонно отвечает Света. Усмехаюсь.

— Доброе утро.

— Ни фига оно не доброе. Я легла в четыре. У тебя что-то срочное?

— Я заказал тебе завтрак, встречай.

— О, спасибо, — уже мурлычет.

— Поужинаем сегодня?

— Со всеми вытекающими? — усмехается она.

— Естественно.

— Хорошо. Во сколько?

— Я заеду за тобой в семь.

— Окей, буду готова.

Наконец, я в офисе. В помещении прохладно, поднимаюсь на этаж своей компании, вхожу в приёмную. Моя секретарша поливает цветы. Держась за живот. Она на восьмом месяце беременности. По закону я должен отправить ее в декрет. Женщины… То выходят замуж, то рожают, то воспитывают детей. Работать быстро и слаженно с ними трудно. Уже всерьез задумываюсь о секретаре-мужчине. Ну где такого найдешь, да и профессионалов у нас немного. Это только кажется, что ничего нет проще и с этой работой справится любой. Не любой. От слаженной работы секретаря многое зависит. Секретарь – лицо компании.

— Доброе утро, Алёна, — здороваюсь с секретаршей, подхожу к ее столу, рассматривая свежую корреспонденцию.

— Герман Львович, подпишите, наконец, мое заявление, — хитро щуря глазки, просит Алена, демонстративно поглаживая живот.

— Найду замену – подпишу.

Понимаю, что ее надо отпустить, но я привык к Алене, она хороший специалист. Понимает меня с полуслова, ответственная, исполнительная.

— Так вот, уже нашла, — кивает мне за спину.

Откладываю письма, разворачиваюсь. На диване для посетителей сидит девочка. Молоденькая, милая. Распахивает глаза и смотрит на меня с надеждой. Зависаю на секунды. Такая кукла, круглолицая, губы пухлые, сочные, алые. Ресницы длинные, глаза большие, выразительные, цвета янтаря с крапинками, завораживают, затягивают в свой омут. Ух. Волосы длинные, заплетённые в толстую косу на плече. Платье белое, в цветочек, воздушное, из легкой ткани, балетки на ногах. Девочка. Как из сказки. Только этого мне здесь не хватало. Настроение падает окончательно.

ГЛАВА 2

Герман

Настраиваю в кабинете кондиционер, закрываю жалюзи, спасаясь от палящего солнца. Включаю монитор компьютера, перевожу кресло в удобное положение, сажусь, открывая вкладки с документами. Через несколько минут раздаётся стук, и дверь тут же открывается. Девочка проходит со стаканом воды в руках и застывает посредине, осматриваясь. Ничего интересного в моем кабинете нет. Все стандартно. Мебель из тёмного дерева, светлые стены, длинный стол для собраний и переговоров. И кожаный диван возле окна. Из необычного, пожалуй, большие напольные песочные часы, которые отсчитывают ровно час. Перетекание песка всегда меня успокаивает, позволяя сконцентрироваться на работе.

— Я так понимаю, вода мне? — интересуюсь, немного отъезжая от стола и рассматривая девочку.

— Да, простите, — идет ко мне и ставит стакан на стол. Стакан полный, вода выплёскивается от резкого движения. Если бы на столе были бумаги, они были бы испорчены. Мне уже достаточно поводов, чтобы не нанимать девушку. Но Алёна мне такого не простит. Это будет уже третья кандидатка, которой я откажу.

Вынимаю из ящика салфетки, промокая воду.

— Простите, — снова извиняется. — Давайте, я сама, — кидается к столу, склоняясь, практически вырывая у меня салфетку. Ее длинная коса хлещет мне по лицу. Отстраняюсь, отъезжая дальше и наблюдая, как девочка вытирает воду. Вдыхаю глубже, пытаясь найти правильные слова и как можно мягче отправить ее домой. Найти очень вескую причину, скорее, для Алены. От девочки пахнет чем-то сладким, ванильным, с нотками цитруса, что-то очень знакомое. Магнолией. Вкусная девочка. Зависаю на ней.

— Еще раз простите, я немного волнуюсь, — ее очередное извинение приводит меня в себя.

— Оставь салфетку и присаживайся, — указываю на стул. Послушная, кивает, садится. Сначала закидывает ногу на ногу, но ловит мой взгляд и опускает ногу, сжимая колени и натягивая на них платье. Забавная. Реально волнуется. — Итак, опыта работы у тебя нет?

— Нет, но я быстро учусь, — начинает тараторить, словно заучила свой ответ наизусть. — Я в совершенстве владею всеми нужными программами, умею работать с документами и архивами. Понимаю, что у вас своя специфика работы, но я быстро вникну в дело.

— Это хорошо. Но помимо этого мне нужен человек, который умеет отвечать на звонки, принимать посетителей и фильтровать важное от ненужного. Как у тебя с коммуникацией?

— Думаю, я справлюсь, — уверенно кивает.

— Ну допустим, — не сдерживаю усмешки. — Давай представим, что мы сработаемся. Так, в порядке бреда. Ты отработаешь лето и вернёшься к учебе. Зачем мне нужен непостоянный работник?

— Я переведусь на заочное обучение, — так же уверенно отвечает она.

— Даже так? А как к этому отнесутся твои родители?

Девочка вздыхает, словно я задал неудобный вопрос.

— Мои родители живут в другом городе, я здесь одна, и мне нужно зарабатывать на жизнь, не вижу ничего плохого в заочном обучении.

— То есть ты с периферии? Приехала покорять столицу?

— Примерно так, — отворачивается к окну. Как такую маленькую девочку отпустили в мегаполис? Большой город ее сожрёт, переварит и выплюнет. Я бы свою дочь не отпустил. Особенно такую хорошенькую. Плохо, Малкин, ты начинаешь разглядывать в ней женщину, а не работника. Уже неприемлемо для меня. И это веский повод для отказа.

— Где ты живешь?

— Какое это имеет значение? — переводит на меня возмущенный взгляд. Действительно, Малкин, какое тебе дело? Но вопрос уже задан.

— Мне важно знать, насколько ты будешь пунктуальной, не приемлю неорганизованных людей.

— С этим проблем не будет.

— Ладно, оставь свои контакты, мы перезвоним, — отделываюсь стандартной фразой. Можно было взять ее на испытательный срок. В свое время мне также не нравилась Алёна. Но мы сработались настолько, что сейчас не могу ее отпустить.

— То есть вы меня не берете? — разочарованно спрашивает девушка, поднимаясь со стула.

— Я этого не говорил.

— Сказали, по глазам вашим вижу, что я вам не нравлюсь.

Ее дерзость немного дезориентирует. Дело в том, что она как раз мне нравится, и это служит причиной моего отказа. По глазам она видит…

— Хорошо. Возьму тебя при условии, если поужинаешь со мной. Так сказать, обсудим твое назначение в неформальной обстановке, — выдаю я и с интересом жду реакции. Давай, Варвара, реагируй правильно, не разочаровывай меня. Ее огромные наивные глаза распахиваются. Девочка хочет что-то сказать, но глотает слова.

— Нет, такой ценой мне работа не нужна! — уже грубо отвечает она и несется на выход. Возле двери резко останавливается, оборачивается, награждая меня презрительным взглядом. — Не ожидала от вас! Складывалось впечатление, что вы серьёзный и приличный человек.

Открывает дверь и вылетает. Ух, какая! Ну раз я в ее глазах был серьёзным и приличным… Встаю с места, иду за девочкой.

— Остановись! — приказываю Варваре. Выхожу из кабинета, Алена смотрит на нас в недоумении. Варя хмурится, закидывая свой рюкзак на плечо. — Характер в тебе есть. Про ужин я пошутил. Ну вот такой нестандартный тест на профпригодность, — развожу руками. — Завтра выйдешь на испытательный срок, не опаздывай.

— Герман Львович, раз уж вы договорились, можно Варя сегодня останется? Я введу ее в курс дела, а то мы очень хотим в отпуск, — просит Алёна, поглаживая живот и снова спекулируя своим положением.

— Ладно, пусть остается. Договоры с автобазой подготовьте. И стол к переговорам на час дня.

Целый день на правах женщины в положении и, видимо, для полного погружения в работу Алёна гоняет Варвару. Девочка старается. Правда, старается. Вникает в бумаги, аккуратно накрывает стол переговоров составляя воду и стаканы, раскладывая нужные бумаги. Приносит нам кофе, даже мило улыбается. И вроде бы все в порядке: старательная, исполнительная, сообразительная, милая, всем нравится. Начальник автобазы отвешивает ей комплимент и слишком явно, не скрывая интереса, засматривается на голые ножки. А посмотреть там есть на что. Бесит, что мне все это не нравится. Не нравится то, что я целый день не упускаю ее из виду. Не нравится и то, что все вокруг тоже сжирают девочку глазами. У Варвары привлекательная внешность. Необычная для нашего времени. Ничего яркого, кричащего и выдающегося, как это сейчас модно. Привлекает именно натуральность, естественность, уязвимость, молодость. А еще какая-то неуловимая тонкость, невидимая внешне, но очень осязаемая. Раздражает, скорее всего, что это улавливаю именно я. Неосознанно все время держу девушку в поле зрения.

ГЛАВА 4

Герман

— Ты нашел себе секретаршу? — спрашивает Света, выходя из душа в полотенце. Отбирает у меня чашку кофе и отпивает. — С сахаром, — хмурится она. — Ты же знаешь, я не ем сахар.

— Знаю, поэтому тебе я сварил без сахара, — указываю глазами на ее кофе на столе, забирая свою чашку.

— Тебе я бы тоже посоветовала перейти на сахарозаменители.

— Я услуги диетолога не заказывал, — ухмыляюсь. Посматриваю на часы, у нас еще есть полчаса до работы. Света ночевала у меня. Не люблю посторонних на моей территории, но больше не люблю гостиницы, какими бы комфортабельными и звездными они ни были. Чувство брезгливости ко всему общественному не даст мне расслабиться.

— А стоило бы прислушаться. Мои клиенты платят за это деньги, тебе же мои консультации обойдутся бесплатно.

Светлана очень ценит себя и свои знания. Точнее, она завышает цену.

— Польщён, — цинично усмехаюсь, притягиваю ее к себе за полотенце. Горячая после душа, мягкая, пахнет моим гелем, посматриваю на стол, размышляя, не разложить ли мне ее здесь по-быстрому. — Но вынужден отказаться.

После этого нам понадобится снова в душ, а на это у меня уже нет времени. Да и не голодный я, ночи мне вполне хватило.

— Ну смотри, я второй раз не предлагаю, — ухмыляется Света, стискивая в руках ворот моей рубашки, притягивая к своим губам. Целую.

— Ты помяла мне рубашку, — рычу, кусая за губы. Убирает руки.

— Ты такой невыносимый… педант, что я не понимаю, нравится мне это или нет.

— Сообщи, как определишься, — парирую и ухожу переодевать рубашку.

Выходим из квартиры. Вызываем лифт. Створки распахиваются, к нам навстречу выходит моя новая соседка с большим пакетом. Как всегда, яркая и пёстрая. В желтом широком сарафане и шляпе.

— О, Герман Львович, добрый день, — усмехается она. Света отрывается от телефона, оценивающе осматривает соседку. Просто киваю, пропуская Свету вперед. — Вот и пообщались, — усмехается соседка, кажется, вчера она представлялась Леной. Невольно усмехаюсь.

— Хорошего дня, — как и вчера, желаю ей и скрываюсь в лифте.

— И что это за яркое, безвкусное пятно? — прищурив глаза, спрашивает Света.

— Не спрашивай, — качаю головой.

— Клеится к тебе? — смеется Света.

— Еще не понял, флирт ли это или такая манера общения. Но можешь не ревновать. Она не в моем вкусе.

***

— Ты не ответил про секретаря, — напоминает Света, одновременно подкрашивая губы, пока мы стоим в пробке.

— Давно тебя стала интересовать моя работа?

Трогаюсь, от рывка Света роняет помаду и пачкает ей бежевое кожаное сиденье автомобиля. Глубоко вдыхаю, пытаясь не обращать внимания. Света поднимет помаду, цокает, закатывая глаза. Вынимает влажную салфетку, намереваясь оттереть помаду.

— Стой! — Она замирает, выгибая бровь. — Это нужно убрать специальным средством. Эта особенная кожа, — поясняю, забирая у нее салфетку. Света смеётся.

— Думаю всё-таки, что твои закидоны мне все же нравятся. — Тоже усмехаюсь, не комментируя. — Так что там насчет секретаря? — настаивает она.

— Есть конкретные предложения? — паркуюсь возле торгового центра, где находится ее кабинет.

— Да-а-а-а, есть. Мария сейчас нуждается в работе. Она переживает сложный развод, и как раз работа станет для нее отвлечением, своего рода терапией.

— Начнем с того, кто такая Мария?

— Это моя одноклассница, подруга, вы встречались несколько раз, на моем дне рождении, в моем офисе. Вообще-то я вас знакомила! — возмущённо сообщает Света.

— Ну прости, я не запоминаю ненужных мне людей. — Света кривит губами. — Это первое. А второе: то есть я должен взять ее на терапию и еще платить деньги?

— То есть это «нет»?!

— Я уже взял секретаря на испытательный срок. И мы с тобой договаривались, что ты не лезешь в мою работу.

— Да не лезу я. Просто предложила. Нормальная просьба в наших отношениях, — дует губы, как ребёнок. — Ладно, проехали. У моей мамы в субботу юбилей. Я хочу, чтобы мы были там вместе, — заявляет она.

— Обоснуй мое присутствие на юбилее твоей матери? — начинаю злиться, потому что понимаю, к чему клонит Света. Она давно намекает на развитие наших отношений. А это все мимо меня. Между нами возникает напряжение. И мне становится некомфортно в этих отношениях.

— В смысле «обоснуй»? — уже нервно выдает она. — Я хочу познакомить мать со своим мужчиной. Хочу, в конце концов, показать всем, что состою в отношениях. Это же логично и важно для меня.

Глушу двигатель, открываю окно, вынимаю из бардачка сигареты. Я редко курю и почти никогда не делаю это в машине, но сейчас чувствую, придется расчерчивать границы в наших отношениях еще раз. Прикуриваю, затягиваюсь под пристальным взглядом Светы. Выпускаю дым в окно.

— Знакомство с твоей матерью и наше появление в обществе твоих родственников – это демонстрация статуса нашей пары. Статуса, которого у нас нет и не будет. Поэтому нет.

Света молчит. Но я буквально чувствую истерику в ее голове. Она забирает у меня сигарету, тоже затягивается, но выпускает дым не в окно, а в салон. Забираю у нее сигарету, выкидываю и открываю окно с ее стороны.

— То есть мы по-прежнему просто трахаемся?

— Да, — киваю, посматривая на часы. Я опаздываю на работу. Это неприемлемо даже для меня, как для главы компании. Требуя исполнения правил от сотрудников, я должен соблюдать их сам.

— Забавно… Мне не подходит такой формат. Уж извини.

Я не любитель менять женщин, как перчатки. Мне во всем нужны стабильность и порядок, даже в отношениях. Но если женщина начинает давить и переходит границы, не смею ее держать.

— Было приятно с тобой в отношениях, — без сожалений произношу я. Я никогда ни к кому не привязываюсь, потому что изначально понимаю, что это ненадолго. Женщины так устроены. В какой-то момент они хотят получить более высокий статус, и тогда приходится прощаться. Нельзя держать женщину, если не можешь удовлетворить ее потребности. Света молода, умна, красива, у нее есть все шансы на успешный брак и реализацию инстинкта материнства.

ГЛАВА 4

Герман

Девочка в туалете. Игорь понял мой посыл и скрылся, а я смотрю, как со стола стекает тоненькая струйка кофе, образовывая лужу на полу. Подхожу ближе, рассматривая испорченные бумаги. Договор аренды. Он нужен мне сегодня и, видимо, был предусмотрительно распечатан перед моим приходом. Лужа на столе ползет к телефону Вари. Хватаю его, пытаясь спасти. Смотрю на экран: заставка с бабочками. Ну девочка же. Вибрация на экране вспыхивает уведомлением с текстом.

Родион:

«Заказал столик, напиши, когда освободишься».

Ловлю себя на мысли, что хочу открыть переписку и узнать подробности. Но это переходит все границы. Убираю телефон на подоконник.

Родион…

Парень? Почему бы и нет? Девочка-то красивая, все вокруг залипают. Мне вообще должно быть плевать. Но почему-то внутри скребет от желания узнать подробности. Отхожу подальше от стола, иду к туалету, прислушиваюсь: вода шумит. Слишком долго Вари нет. Заношу руку, чтобы постучать и поинтересоваться, все ли в порядке, но не успеваю. Дверь резко распахивается, Варя вылетает и впечатывается в меня. По инерции летит назад. Хватаю ее за талию, дергая на себя, пытаясь предотвратить падение. Не хватало мне, чтобы она еще голову разбила.

— Ах! — вырывается из ее сочных губ, которые теперь так близко. Невыносимо близко. И эта чертова розовая помада… Падение предотвращено, можно отпускать, но мои руки не слушаются, сжимаю ее талию сильнее. Запах пьянит. Как же сладко от неё пахнет. Возбуждает. Моментально. Словно внутренности обжигает кипятком. Я неадекватен, а девочка в ступоре, упирается руками в мою грудь, но не отталкивает. Смотрит, быстро моргая. А мне хочется наклониться, попробовать ее губы и не только губы… Она как маленький соблазн. Хочется и все, без каких-либо объяснений.

Черт!

Отпускаю Варвару, убеждаюсь, что стоит на ногах, отхожу. Иду в приемную, она за мной.

— С тобой все в порядке? — осматриваю ее: брюки на коленках влажные, пятен нет.

— Да, все хорошо, — кивает, стараясь не смотреть на меня.

— Ожоги?

— Нет, все хорошо.

— Точно? Может, отпустить тебя домой?

— Нет, все нормально! — чётко отвечает она.

— Тогда все убрать, — указываю на пол. — Договор распечатать и мне на стол! — даю четкие указания. Голос почему-то ледяной, словно я ее отчитываю. Ну, впрочем, почему нет? Не болтала бы она на рабочем месте с Игорем, не принимала бы от него кофе, и ничего этого не произошло бы. Ухожу в кабинет, пытаясь прийти в себя. Эмоции на работе тоже лишние. Уволить бы ее. Но… Дело даже не в девочке. Дело во мне, я эмоционирую, мысленно перехожу границы. И это мешает мне работать.

***

Я подписал Алене отпуск. И вот уже неделю со мной работает Варвара. В принципе, девочка сообразительная. Многое схватывает на лету, быстро учится. Исполнительная, вежливая, пунктуальная, старательная и еще много плюсов. Не стесняется переспросить, если не уверена и, в общем, понимает меня с полуслова. Не ожидал. Удивлён. Где-то доволен ее работой. Но когда девочка волнуется, начинаются катастрофы. Разлитый кофе, разбитый цветок, неправильно напечатанная фамилия в договоре, мелких косяков за ней много. А волнуется она в моем присутствии и когда я начинаю давить. Пытаюсь быть мягче, закрываю глаза на небольшие потери, пытаюсь расположить её к себе. Мы не обязаны дружить, но чувствовать себя комфортно в рабочем процессе обязаны.

Это трудно. В первую очередь мне. Очень трудно не смотреть на нее, как на женщину. Как на очень привлекательную женщину. Ее наряды… Легкие платья, кружевные блузки, жемчуг в ушах, розовые губы, неизменная коса на плече сводят с ума. И вроде не придерёшься, все скромно, но меня раздражает. Раздражает собственная реакция. Наваждение какое-то. И ведь могу уволить без объяснений и выдохнуть. Но нет, и этого не могу. Несколько раз намеревался после ошибок в документах, но все время нахожу причины этого не делать.

Вокруг Варвары всегда кто-то крутится. Такая вот сладкая девочка. Клиенты, мужская половина коллектива. Кофе таскают, шоколадки, конфетки. Улыбочки. Нет, поводов она не дает. Улыбается, вежливо благодарит, но не больше. Лишнего не позволяет. Иногда это помогает, Варя очаровывает клиентов. Ее бы посадить за стол переговоров, просто чтобы улыбалась, как отвлекающий манёвр, затуманивание мозгов.

Несколько раз замечал, что ее привозит и увозит один и тот же тип. Мужик серьёзный, статусный. Не кичится положением, но видно, что не из ее социального уровня, намного выше. Это не отец. И смотрит он на девочку далеко не по-родственному. Как все вокруг залипают, провожая взглядом. Только смотрит не просто, как на предмет обожания, а словно имеет право. Нет, у такой девочки может быть мужчина. Только идиот не заметит ее и не попытается присвоить. Но мужчина старше лет на двадцать. Не подходит ей.

Классно ты, Малкин, все разложил. А сам-то недалеко ушел. И не смущает тебя, что девочке девятнадцать. Но, бл*ть, не хочется мне верить, что между ними что-то есть. Это клиника. Легче отпустить ситуацию, чем так загоняться.

Вечер, погода сегодня прекрасная, лето только началось, хочется в отпуск. Я планировал со Светой отдохнуть пару недель где-нибудь на море. Но… Свету я пока поставил на паузу.

Выхожу из кабинета. Варвара заносит в архив наших клиентов, сверяясь с записями в журнале, сосредоточенная, даже не замечает меня. Посматриваю на часы: десять минут до конца рабочего дня.

— Можешь быть на сегодня свободна, — сообщаю я. Вздрагивает от неожиданности, поднимая на меня глаза.

— Нет, я поработаю еще. Хочу закончить, — вновь утыкается в монитор. Закусывает ручку. Грызет кончик. Это, скорее, привычка. Такая милая школьная привычка. Так и школу она закончила недавно. Ну девочка девочкой, у нее брелок – пушистый кролик на рюкзаке. А я похотливо залипаю. Совсем из ума выжил. Ухожу в финотдел, решаю пару вопросов, а когда возвращаюсь, то нахожу Варвару возле окна. Она выглядывает в окно. Задвигает жалюзи, что-то быстро пишет в телефоне, снова вглядывается в окно, будто от кого-то прячется. Становится интересно. Тоже подхожу к окну. Осматриваю парковку.

ГЛАВА 5

Герман

Присутствие с Варварой в замкнутом пространстве машины – испытание. Ее запах заполняет салон, впитываясь в легкие, и дурманит. Сглатываю. Пытаясь расслабиться. Торможу на светофоре, стучу пальцами по рулю, невольно засматриваюсь на ее колени. Легкое лавандовое платье немного подвернулось. Эти ноги…

Девочка чувствует мой взгляд, одергивая платья, натягивая его на коленки. Закрываю глаза, набираю в легкие воздуха. Трогаюсь с места, сворачивая в нужное направление.

— Этот мужчина… тебя обидел? — стараюсь не давить, но голос все равно напряженный. Может, потому что девочка натянута, как струна. Смотрит в окно и, кажется, дышит через раз.

— Нет.

Объяснений не следует. А мне важно понять. Зачем? Важно и все. С Варварой вся логика ломается.

— Это твой… — не договариваю, призывая ее продолжать, но Варя молчит. — Ты его боишься?

— Нет. Просто не хотела сегодня его видеть.

— Просто… — выдыхаю я.

— Герман Львович, все хорошо. Спасибо, что помогли.

В голосе запрет на мои вопросы и выводы. Вот и поговорили. Границы расставлены. Я не имею права лезть глубоко.

Въезжаю во двор, ищу нужный дом, паркуюсь возле подъезда.

— Я не называла вам адреса, — выдыхает она, распахивая глаза. Не называла. Но я его знаю. И адрес, и телефон. Запомнил наизусть. Память у меня хорошая, но избирательная.

— Ты оставляла данные в отделе кадров.

— Да, точно. Не думала, что вы… — снова не договаривает. Осматриваюсь. Двор как двор. Стандартный спальный район. Дом пятиэтажный. Детская площадка, выкрашенная яркими красками.

— Спасибо еще раз, — кидает на меня взгляд, открывает дверь.

— Могу заехать за тобой утром. Мне все равно по пути, — предлагаю я. А мне не по пути. От слова совсем.

— Нет, не нужно, что вы! — хлопает ресницами.

Киваю. Ладно. Не дает она мне такого права. Мы не на работе, настаивать не могу. Варвара выходит и быстро скрывается в подъезде. Я точно знаю, что поднимется она на второй этаж в двадцать пятую квартиру. Мне бы уехать домой, но я зачем-то стою. Телефон вибрирует. Смотрю на кран. Света. Не отвечаю. Не люблю неопределённость, я никогда никого не игнорирую. Либо Света со мной, либо нет. А сейчас зависаю в неопределённости. Приходит пара сообщений. Не читаю. Не хочу. У меня не было женщины уже больше недели. Для меня – много. Я разбалован в этом плане. Тело голодает. Проблем нет. Могу пригласить Светлану на ужин. Могу даже не приглашать, просто забрать ее к себе. Тело хочет, а мозги нет. Выхожу, прикуриваю сигарету, облокачиваясь на машину, курю, выискивая глазами ее окна. Как пацан. Что я здесь делаю – непонятно.

Выкидываю недокуренную сигарету, открываю дверцу машины и замечаю рюкзак Вари на сиденье. Забыла. Вот и повод задержаться. Могу, конечно, позвонить, попросить спуститься и забрать. Но ни хрена. Беру рюкзак, закрываю машину, щелкая сигнализацией. Ой, Малкин, как мальчишка. Сам себе ухмыляюсь. Вот это меня зацепило. Хочется посмотреть, где и с кем живет Варя. Но больше, конечно, на нее посмотреть.

Из подъезда выходит девочка с собакой, быстро перехватываю дверь и проскакиваю в подъезд. Поднимаюсь. Обычная железная дверь. Жму на звонок… Не работает. Стучу. Тишина. Стучу громче и настойчивее. Снова тишина. Не выходила ведь. Обманула? Не тот адрес указала? Стучу еще раз. Бесполезно. Ох, Варвара. Вынимаю телефон, набираю ее номер. Гудки… Не берет. Увидела меня в глазок? Не хочет пускать. Ну все правильно. Имеет право. Это я идиот. Набираю девочку еще раз, уже медленно спускаясь вниз.

— Алло? — неожиданно отвечает Варя.

— Открой дверь, — разворачиваюсь назад.

— Какую дверь? — растерянно спрашивает она.

— Входную, Варвара.

Тишина. Шорохи. Дверь распахивается. А мы так и стоим с телефонами возле уха.

Варвара… В моей голове что-то взрывается яркими вспышками. В горле пересыхает. Жарко сегодня. Очень, мать ее, жарко. Сглатываю.

На ней кроткий мятный халатик, липнущий к мокрой коже. Волосы влажные. Длинные, раскиданы по плечам. Босая. Меня трудно удивить. Но это самое возбуждающее зрелище в моей жизни.

— Герман Львович? — Варвара приводит меня в чувства, убирая телефон.

— Ты рюкзак забыла, — протягиваю. Девочка оглядывается на тумбу.

— А, да, спасибо, — тянет лямки, а я не отпускаю. Ну как тут уйти? Я не могу. Мне вдруг столько всего хочется…

— Угостишь чаем? — опускаю взгляд на ее грудь. Соски выделяются. Верните мне кто-нибудь вменяемость.

— Чаем? — прослеживает за моим взглядом. Выдергивает рюкзак, прикрываясь им.

Да, бл*ть! Закрываю глаза. Не дожидаясь приглашения, прохожу внутрь. Закрывая за собой дверь.

— Я сейчас, — девочка отмирает, кидает рюкзак на тумбу и убегает в ванную. Вот и напросился. Ну что, Малкин. Все, поплыл? Что делать-то со всем этим будешь? В твои планы, кажется, не входили серьёзные отношения? А просто сексом с такими девочками не занимаются. Морщусь от собственных мыслей.

Разуваюсь, прохожу в комнату. Ну, собственно, это вся квартира. Маленькая «однушка», перепланированная под студию. Дешевые обои с узором, линолеум на полу. На окне шторы в цветочек, разложенный диван, застеленный пледом. Красный ноутбук на журнальном столике. Встроенный шкаф. Маленькая кухня, отделённая стойкой. Телевизора нет. Из техники, пожалуй, только маленький, старый холодильник и микроволновка. Но для студентки с периферии – вполне. Даже дорого, я бы сказал. Помнится, в своё время я жил в общежитии. Во сколько ей обходится эта квартира? Больше половины зарплаты, полагаю? И, помнится, до этого дня она не работала. Поклонники обеспечивают?

О, все, моя болезнь этой девочкой прогрессирует. Ревную на ровном месте, без причины. Хотя вообще не должен.

Возле дивана тапочки в виде розовых котиков. Закатываю глаза. Куда ты лезешь, Малкин. Она же никогда не подпишется на твой формат отношений.

Варвара выходит. Оделась. Но ее новый наряд… Спортивные бежевые штанишки идеально обтягивают бедра. Маечка на тонких бретелях. Волосы по-прежнему распущены, вьются. Красивая. Очень. Такая домашняя, мягкая, нежная девочка. С такой в кайф каждое утро просыпаться и не выпускать из кровати. Брать ее такую нежную, уязвимую…

ГЛАВА 6

Варвара

Дождь с утра. Люблю летний дождь. Пахнет свежестью, озоном, травой, чего так не хватает в душном, пыльном городе. Это почти роскошь. Сижу на подоконнике, пью зеленый чай, сжимая чашку, и дышу запахом дождя в раскрытое окно. Хороший чай. Моя мама пила такой – с жасмином. Герман Львович не поскупился…

И вроде красивый мужской жест. Только вот лишнее это. Мне всего лишь девятнадцать, но уже надоели знаки внимания. Я жажду свободы. Не хочу ни от кого зависеть, не хочу, чтобы решали за меня, не хочу внимания в мою сторону. И даже проблемы хочу решать сама, а не быть куклой за чьей-то спиной.

Я еще не знаю, что такое любовь, никогда не была близка с мужчиной, но уже всего этого не хочу. Я жить хочу, развиваться, познавать этот огромный мир и себя. Мужчины этого не позволят, они привыкли только брать, подавлять, властвовать.

Спрыгиваю с подоконника. Иду к шкафу, скидываю футболку, надеваю белую блузку с рукавами три четверти, брюки с высоким поясом, собираю волосы вверх, крашу только ресницы. Сегодня хочу быть закрытой и строгой. Выстроить границу только своим видом и никого не подпускать. Выхожу из квартиры, телефон в руках оживает, смотрю на экран.

Папа…

Не отвечаю, скидываю звонок. Пишу ему сообщение о том, что у меня все хорошо. Зачем разговаривать с человеком, который и так все знает, вплоть до того, сколько ложек сахара я положила в чай. А все мои мечты и маленькие победы считает очередной блажью или бунтом.

Выхожу из подъезда. Осматриваюсь. Никого. Родиона нет. Неужели сегодня мне позволено спокойно вздохнуть. Полковник Белов решил отступить? Вряд ли… Это, скорее, передышка.

Уйти вчера с начальником было плохой идеей. Но мне хотелось, чтобы Родион понял, что я не героиня его романа. Хотя это все пьеса моего отца, и главных героев утверждает он. Иду к автобусной остановке и так хорошо одной. Просто прогуляться перед работой, просто подышать и подумать, когда никто не давит своим присутствием.

Сажусь в автобус, подмигиваю маленькой девчушке на коленях у мамы. Забавная, кудрявая, круглолицая. И мы улыбаемся друг другу всю дорогу. Мне, наверное, впервые за месяц так легко.

Прохожу в бизнес-центр, поднимаюсь на этаж компании. До начала рабочего дня еще двадцать минут. Поливаю большой фикус, протираю листочки. Распечатываю шаблоны договоров для утренней встречи Германа Львовича. Заправляю кофемашину, ставлю в холодильник несколько бутылок воды. Натираю свой стол, монитор, чтобы все сверкало. Мой начальник любит безупречную чистоту. Это я уже усвоила. Хочется быть идеальной. Чтобы не смотрел на меня со снисхождением. Это моя первая работа, и я хочу показать себя с хорошей стороны. Вчера он озвучил, что я слишком напряжённая. И это правда. Волнуюсь, боюсь ошибиться или сделать что-то не так. А еще Герман Львович смотрит на меня так… Не знаю, как. Очень внимательно, изучая, пронзительно, оценивающе. Невозможно расслабиться.

— Привет, — в приемную заходит Игорь. Улыбается. Хороший парень, но слишком навязчив.

— Доброе утро, — стараюсь быть вежливой, тоже улыбаюсь. Игорь вынимает из своего рюкзака шоколадку с миндалём и опускает на мой стол. В моем ящике их уже пять, это будет шестая. Я не ем столько шоколада. — Спасибо, Игорь, но я уже говорила…

Парень выставляет руки, не позволяя договорить.

— Терпи, Варечка, — усмехается. Вынимаю из ящика все шоколадки, демонстрируя парню. Не хочу его обижать, но слов он не понимает.

— О, ты почему не сказала, что не любишь шоколад?

— Я люблю, но… — не договариваю, поскольку в приемную входит Герман Львович, выгибает брови, рассматривая Игоря и гору шоколада на моем столе. Быстро сгребаю упаковки и снова прячу их в ящике.

— Игорь, мне кажется, ты забыл, где находится твое рабочее место, — недовольно произносит Герман Львович, смерив нас темным взглядом. Натягиваюсь, выпрямляю спину. Моему начальнику не нравится наличие посторонних в приемной, если это не связано с работой. Я здесь ни при чём, но чувствую себя виноватой. Его вчерашний визит совсем меня не расслабил. Тимбилдинг не удался.

Игорь разворачивается и идет на выход, но, прежде чем скрыться за дверью, подмигивает мне. И это тоже не нравится моему начальнику.

— Кофе мне, покрепче, — распоряжается он, — и переговорную к встрече. Надеюсь все готово? — из его голоса сочится недовольство. А у меня испытательный срок…

— Да, конечно, — соскакиваю с места и нечаянно сметаю со стола пластиковую подставку с ручками и карандашами, все с грохотом рассыпается. Ничего страшного, но я снова начинаю волноваться. Никогда так не чувствовала себя в присутствие мужчин. А у Германа Львовича давящая аура. Чувствую себя как на экзамене, от которого зависит мое будущее.

— Замечательно, все мне на стол, — сегодня особенно властен. Что-то не так? Вчера мне показалось…

Ладно. Иду делать кофе.

Сначала отношу бумаги, потом иду за кофе. Иначе с моим везением кофе окажется на бумагах. Герман Львович наблюдает за тем, как я бегаю туда-сюда. Наклоняюсь, аккуратно ставлю чашку с блюдцем на стол.

— Что у тебя с Игорем?

— В каком смысле? — я честно не помню вопроса.

— В любых смыслах, Варвара, — в его голосе ирония. Не понимаю почему. Там претензия.

— Ничего. Мы просто… коллеги.

— Просто коллеги, — цокает, берет чашку кофе, отпивает. — А вот эти его ритуальные приветствия по утрам, горы сладостей, улыбки. Знаешь, Варвара, я не приемлю служебных романов. Личное всегда мешает работе! — строго сообщает мне.

Нет, где-то он прав, в каждой компании должен быть порядок. Но наше общение с Игорем не переходит границ, да и мы не в тюрьме, можем перекинуться приветствиями. Женщины из финотдела постоянно болтают и распивают чай прямо на рабочем месте. И ничего.

— Нет у нас никого романа! — выходит резко, сама не замечаю, как повышаю голос. Кусаю губы, замолкая. — Извините. Я пойду?

— Иди, — кивает. Ухожу, но чувствую, как мне в спину давит его взгляд.

ГЛАВА 7

Варвара

Совещание затягивается. «Почти жена» пьет уже третью чашку кофе, то периодически нервно посматривая на дверь кабинета Германа Львовича, то недовольно, свысока на меня. Неприятная женщина, хоть и красивая. Такая высокомерная сука, считающая себя выше и умнее всех. Я таких не перевариваю. Сталкивалась и не раз в своем окружении. Там все фальшиво и наигранно, красота и гонор только снаружи, внутри либо пустота, либо деформированное нутро.

Но она «почти жена», и я терплю ее присутствие и царские распоряжения. Надеюсь, мы будем нечасто сталкиваться.

— Кофе отвратительный, — фыркает она, отставляя чашку на подставку в спинке дивана. «Может, не нужно было столько его пить, если он отвратительный?» — вертится у меня на языке, но я его прикусываю. — Научись варить его правильно, — кидает мне очередное распоряжение.

— Его варит кофемашина, — стараюсь говорить как можно спокойнее, но выходит плохо. Женщина цокает, закатывая глаза.

— Значит, покупаешь некачественный. Дешёвый.

— Я его не покупаю. Его доставляют.

— Нет, ты посмотри какая языкастая, — возмущается она. Прикусываю губы, утыкаясь в монитор, хотя очень хочется высказаться. По-моему, ей просто скучно, и она тренирует своё красноречие на мне.

Совещание, наконец, заканчивается; дверь кабинета распахивается, мужчины выходят. Герман Львович провожает клиентов, проходя мимо нас, кидая на «почти жену» недовольный взгляд. Женщина поднимается с места, берет сумку и внаглую идет к кабинету.

— Воды мне принеси холодной, кофе твой запить, — кидает мне, прежде чем зайти в кабинет. Закрываю глаза, глубоко вдыхаю и медленно считаю до десяти, уговаривая себя не нагрубить.

Герман Львович возвращается.

— Внеси их в приоритет, — опускает мне на стол бумаги с данными клиентов. — Завтра у нас деловой обед в час дня, внеси это в мое расписание. Примерно на полтора-два часа.

— Хорошо, — киваю.

— Где Света? — оглядывается.

— В вашем кабинете. Я, честно, ее предупреждала о совещании, но…

— Все понятно, — взмахивает рукой, призывая меня остановиться. Снова недоволен, только непонятно, на кого злится: на меня или на «почти жену».

Герман Львович снимает пиджак, закатывает рукава рубашки, дергает ворот, расстёгивая верхнюю пуговицу.

— Повесь, пожалуйста, мой пиджак в гардероб, — просит он меня. Забираю, стараясь не помять. Мужчина уходит в кабинет, а я иду в гардеробную. Пахнет от его пиджака… чем-то терпким и одновременно горчинкой грейпфрута – такой чисто мужской запах, приятный. Аккуратно вешаю пиджак, расправляя, стряхивая пылинки. Иду на кухню, наливаю большой стакан холодной воды и несу «почти жене». Стучу и, по инерции не дожидаясь ответа, тут же открываю дверь. Замираю на пороге кабинета, сжимая стакан.

Света сидит на столе, слегка расставив ноги. Герман Львович в своем кресле, расслабленно откинут на спинку, рассматривает женщину, устало сжимая переносицу.

Блин!

Ну что мне, стоило дождаться разрешения?

Становится неловко. Разворачиваюсь, чтобы быстро покинуть кабинет.

— Стой! — тормозит меня начальник. — Ты что-то хотела? — вопросительно смотрит, выгибая брови. Снова зол. Если меня сегодня не уволят, это будет чудо. — Света, слезь! — командует женщине, морщась. «Почти жена» спрыгивает со стола и кидает на меня брезгливый взгляд.

— Светлана, просила воды, — указываю глазами на стакан.

— Ну раз просила… — взмахивает рукой, призывая меня проходить. Иду, ставлю стакан перед женщиной. На столе переговоров бумаги и пустые чашки из-под кофе.

— Сейчас убрать? Или зайти позже? — интересуюсь я.

— Позже! — с нажимом приказывает мне женщина и машет рукой, отсылая, перевожу взгляд на Германа Львовича.

— Потом, Варвара. Спасибо. Ты не была на обеде, можешь отдыхать, — уже мягко говорит он, и я немного выдыхаю. Быстро выхожу, закрывая дверь. Тяжёлый сегодня день. Есть я не хочу, но беру рюкзак и иду на улицу.

Через дорогу есть небольшой сквер. Покупаю себе питьевой йогурт, сажусь на лавочку и просто дышу воздухом, рассматривая прохожих. Парочка влюбленных подростков напротив. Целуются. Нет, просто пожирают друг друга, не обращая внимания на то, что они в общественном месте. Немного по-доброму им завидую. Со мной такого никогда не было, чтобы весь мир крутился только вокруг одного человека, и плевать, что происходит вокруг. Чтобы дух захватывало.

В одиннадцатом классе я была влюблена в учителя английского языка. Не привлекали меня ровесники. А он молодой, харизматичный, прекрасный педагог с идеальным произношением. Я ночами не спала, зубрила все наизусть, посещала дополнительные курсы, только чтобы быть на его уроках лучшей ученицей. Естественно, между нами ничего не было и быть и не могло. В итоге я хорошо знаю язык, но моя первая любовь не состоялась.

Отворачиваюсь от влюблённой парочки, утыкаюсь в телефон, на который приходит сообщение.

Родион…

«Я заеду за тобой в шесть. Надеюсь на твою благоразумность».

Даже не надейся.

«А можно мне немного отдохнуть от твоего внимания?»

«Варвара, твой отец ждет нас вместе на ужин».

«Ладно. Приезжай. Не сбегу».

Прячу телефон, допиваю йогурт, возвращаюсь на работу.

***

Вторая половина дня проходит легче. Начальник уехал с «почти женой», и работы почти нет, кроме как записывать сообщения, оставленные для Германа Львовича, и отбиваться от флирта Игоря. Парень забавный, с чувством юмора, разносторонний, нескучный. Я не против дружить, но Игорь явно не в друзья мне набивается. Но это все ерунда, по сравнению с тем, что меня ждет вечером.

Ужин…

Выхожу из здания компании, надевая черные очки, – не хочу, чтобы Родион видел мои глаза. Хочу закрыться. У него слишком пронзительный взгляд.

Он, как всегда, галантен; как только видит меня – выходит из машины и открывает дверь.

ГЛАВА 8

Герман

Как я оказался рядом с домом Варвары? Хороший вопрос. Сам себе его задаю и не нахожу ответа. Я не планировал. В мои планы входила Света. Небольшая нотация о том, что мы никогда не перешагнем границы, отчитал ее за поведение и вывел наши отношения на прежний уровень, сняв с паузы. Зачем? Затем, что мне тупо нужны секс и постоянная партнёрша. Нервы порой сдают, и требуется разгрузка. А Варвара… Девочка она ещё. Маленькая, милая девочка. Занесло меня. Бывает. Но нужно включать мозг и здраво оценивать ситуацию. Не будет у нас отношений, и этому много причин. Служебные отношения, ее возраст, наивность. Может, в ее жизни будет еще много мудаков и разочарований, я не хочу в этом участвовать…

Вот это все кричал мой здравый разум. Он же и потащил Свету на обед, а потом домой. Но… Ничего не вышло. Моя любовница, которая всегда заводила меня с пол-оборота, сегодня не вызвала во мне ни одной эмоции. Смотрел, как она раздевается, как пытается соблазнить, как прикасается… Все это казалось пошлым, грязным и скучным… Все не то, ни о чем и незачем.

Впервые в жизни съехал с секса, сославшись на важные дела. Кажется, Света все поняла. По выражению лица ее было ясно, что не верит она мне. Уехала разочарованная. Паузы больше не будет. Будет полный разрыв.

А потом я кружил по городу в поисках…

Чего?

Смысла?

Сам не понял, как оказался на ее улице, как всматривался в каждую девушку, чтобы отыскать ее. И нашел. Все, разум со мной попрощался.

На девочке невообразимо прекрасное, легкое платье. Ветер играет с распущенными волосами, заигрывает с лёгкой тканью юбки, лишая меня воли. Я, как голодный зверь, иду на ее запах. Оставляю машину на стоянке, медленно подхожу, наблюдая, как Варвара собирает мелочь в сумочке. Рассчитываюсь картой. В ее глазах растерянность, смятение, удивление. Ой, девочка, не смотри на меня так. Я сам в шоке.

Вручает мне мелочь за мороженое. Деньги рассыпаются по асфальту.

— Вот только не нужно меня оскорблять.

— Чем я вас оскорбляю? — распахивает свои невыносимо красивые глаза.

— Деньгами, Варвара. Это всего лишь мороженое.

Она еще с минуту просто растерянно смотрит на меня, а потом кидается собирать мелочь. Да и черт бы с ней, с этой мелочью, но приходится помогать. Собираю все монетки и ссыпаю в ее открытую сумку.

— Спасибо, но вы не должны за меня расплачиваться. Это выглядит… — подбирает слова. Мороженое в ее руках начинает таять, белая липкая капелька ползет по ладони. Зависаю на этом зрелище.

— Как это выглядит? — интересуюсь я, хотя сам все понимаю. Не дурак. Девочка перекладывает мороженое в другую руку, а капельку слизывает кончиком языка. Мать вашу! Что она творит? Сглатываю, закрываю на мгновение глаза.

— Вы не должны... – отвечает она, так и не находя правильных слов. Не должен. Но делаю и, видимо, не собираюсь останавливаться. Девочка медленно идёт вперёд, давая понять, что наш разговор закончен. Иду за ней.

— Варвара, мне просто приятно, как мужчине, угостить девушку мороженым. И если бы девушка была не против, я угостил бы ее еще и ужином, — киваю на ресторан французской кухни через дорогу. Варвара задумывается, начиная облизывать подтаявшее мороженое. Все, моя фантазия несется вперёд меня. Это очень горячо. Обжигает внутренности. Но девочке невдомек, что нельзя так кушать мороженое перед взрослыми дяденьками. Усмехается, продолжая идти вперёд.

— А как ваша «почти жена» отнесется к тому, что вы, Герман Львович, приглашаете секретаря на ужин? — язвительно интересуется она.

— Прости, кто? — мозг вообще не соображает, я смотрю, как она ест мороженое. Чувствую себя извращенцем. Хочу эти губы, язык. Сколько ей там лет? Девятнадцать? Ой, Малкин, куда тебя несет? За такой бегать нужно, ухаживать, впечатлять, покорять. А я давно разучился все это делать.

— Светлана.

— Что Светлана? — жёстко туплю, потому что ее губы... и мороженое…

— Светлана, ваша невеста.

— Откуда такие выводы, Варвара?

Хотя картину, которую девочка сегодня наблюдала в моем кабинете, можно трактовать по-разному… «Почти жена», значит. Наивная. На таких не женятся.

— А это не так? — выгибает брови и добивает меня, всасывая испачканный сладкий палец. Все, это контрольный в голову, на вылет, насмерть.

— Нет, не так. Светлана никогда не была моей невестой… Просто… — неопределённо кручу рукой.

— Просто кем? — пытливо спрашивает она и, слава богу, доедает чертово мороженое, вынимает из сумки влажные салфетки, обтирая пальчики.

— Любовницей, — ухмыляюсь я, девочка на секунду теряется, но быстро надевает маску безразличия. Да, маленькая, у взрослых дяденек случаются любовницы, но это ни черта не значит. На ее губах остаются капельки мороженого, и я хочу их слизать. Невыносимо хочу.

— Ну неважно, Герман Львович. Я не ужинаю с начальниками, это неэтично. Тем более, когда у вас все так просто. Еще несколько часов назад была любовница, а сейчас уже нет. Думаю, вы всем девушкам так говорите, — выдает Варвара и разворачивается в сторону своего двора. Да бля. То есть просто не будет? Ну, а как ты хотел, Малкин?

— Я никому ничего не говорю. Так бывает, люди расстаются. И это случилось не сегодня. Просто сегодня я поставил с ней точку, — никогда столько не оправдывался перед женщиной.

— Да неважно все это. Это ваша личная жизнь, — отмахивается она, а я вдыхаю ее запах и дурею. Как же вкусно и соблазнительно она пахнет. — Зачем вы это делаете?

— Что именно?

— Проявляете ко мне столько внимания?

— Ты не маленькая девочка, должна понять, что это чисто мужской интерес, — раскрываю карты. Предпочитаю играть в открытую.

— А… — на минуту теряется, внимательно меня осматривая, словно видит впервые. Закусывает сладкие губы, ловлю ее взгляд и падаю в омут этих глаз. Не ожидала? Я думал, все написано на моем лице.

— Нет. Не нужно этого мужского, — закрывает глаза. Это бьет по самолюбию. Очень бьет. Задевает. Я как мальчишка, а ей не нужно. Но… Она просто еще сама не понимает, что ей нужно, а что нет. — Вы мой начальник, давайте останемся только в рабочих отношениях.

ГЛАВА 9

Герман

Отходим к стоянке. Нетрезвого быдло заносит, но на ногах держится. Я же выключу его сейчас с одного удара. Особой силы не нужно, ему хватит.

— А ты вообще кто по жизни? — тычет в меня пальцем, слишком близко к лицу, нарушая мое личное пространство. Глубоко выдыхаю. Не умею я вести беседы с таким контингентом. Тут легче сломать нос, чем что-то объяснять. Хотя я пацифист.

— Как проживу жизнь, скажу. Мужик ты перебрал, давай ты принесешь извинение, и разойдёмся.

Оставляю ему шанс, но люди не умеют пользоваться моментом.

— Я?! — агрессивно скалится. — Ты что-то попутал. Я культурно отдыхал.

Культурный ты мой. Кровь начинает кипеть, тестостерон зашкаливает. Во мне его много, а выплеснуть некуда. Мужик замахивается. Не успеваю среагировать, уклоняюсь, но его кулак вскользь задевает мою скулу. Привкус крови во рту. Сука! Губа лопается. На адреналине, боли пока не чувствую, только металлический привкус крови. На рефлексах отвечаю, бью точно в переносицу. Мужик теряет ориентиры, заваливаясь на машину. Все, почти нокаут, из носа кровь, в глазах туман, вообще не соображает, что происходит, утирая кровь. Хочется добить быдло, тело не слушается. Давно я так не решал вопросы, думал, вырос из этого. Времена сейчас другие, все решается в диалоге. Я больше бизнесмен, чем рукопашник, но мудак сам выпросил.

Сплевываю кровь. Дышу, медленно разжимая кулаки. Наклоняюсь к мужику.

— Такси вызвать?

— Да… Ты… Я… — потерянный мужик еще пытается махать руками и бороться с воздухом. Ясно. Отхожу. Улица людная. Сам разберётся. Утираю кровь с губы. Разворачиваюсь в сторону террасы и встречаюсь с красивыми распахнутыми глазами.

Варвара.

Просил же не выходить…

Шокированная. Испуганная.

— Зачем ты вышла?

— У вас кровь, — хочет прикоснуться к моей губе, но одергивает руку.

— Ничего страшного.

— Нет, нужно обработать, — настаивает она.

— Варвара, эта ерунда не должна нам портить вечер.

— Да, какой вечер? — сердито произносит она. — Я уже рассчиталась. Пойдемте.

— Что ты сделала? — усмехаюсь, но сразу морщусь, начиная чувствовать боль. У меня завтра деловой обед, а фейс подпорчен. Но оно стоило того. Вот эти ее взволнованные глаза стоили гораздо больше.

— Это всего лишь кофе и десерт – мой долг вам за продукты, — заявляет она. Ох, посмотрите на нее, какая самостоятельная.

— Я в долг не давал.

— Все, тема закрыта. Пойдемте! — берет меня за руку и тянет за собой. Уже интересно. Усмехаюсь, и это снова больно, разбитая губа не позволяет выражать эмоции в полной мере.

— Куда идём?

— Домой, обработать рану. Может воспалиться.

Ничего там не может воспалиться, не настолько все плохо, да и аптечка есть у меня в машине. Ну домой, так домой. От такого настойчивого предложения не смею отказаться. Сам перехватываю ее ладонь, забирая инициативу, и веду за собой.

— Опять лампочка перегорела, — шепотом сообщает мне девочка, когда мы оказываемся в темном подъезде. Я вижу только ее силуэт, чувствую теплую ладошку и дурманящий запах. Хочется прижать ее к ближайшей стене и отпустить себя… Чувствую себя на цепи. Предмет вожделения совсем рядом, но строгий поводок не позволяет дотянуться. Девочка мягко вырывает свою ладонь, начиная искать ключи, подсвечивая себе фонариком телефона.

Открывает дверь, пропускаю Варю вперед, сам запираюсь, заглядываю в зеркало в прихожей. Губа опухла, подтёк на скуле. Давно меня не разукрашивали. Ухмыляюсь сам себе в зеркало.

— Проходите на кухню, я руки помою, — тараторит девочка, убегая в ванную. Прохожу, свет не включаю, комнату освещает свет уличного фонаря. Ночь, мы наедине, квартира пропитана ее запахом, в моей крови еще бурлит тестостерон… Закрываю глаза. И как мне ее, такую сладкую, в этих обстоятельствах не изнасиловать?

Варвара возвращается с аптечкой и включает свет.

— Сядьте! — голос командный. Слушаюсь, присаживаясь на стул. — Зачем вы повелись на провокации и пошли с ним? — достает из аптечки перекись, пропитывает тампон и прикладывает к моей губе.

— Я должен был среагировать, Варвара.

Губа болит, пульсирует от того, что я говорю. И как мне теперь ее поцеловать? А я планирую.

— Нельзя так, никто не знает, насколько это опасно.

— Давай ты оставишь мне право на мои действия? — отрезаю я.

Молчит, поджимая губы. Правильная реакция. Настоящая. Женская.

— Нужен жидкий бинт. Иначе будет кровоточить, — констатирует девочка, начиная рыться в аптечке.

— Не нужно, — беру ее за руку, поглаживаю пальчики. Такие нежные, заботливые. Варвара замирает, смотря на наши руки. — Спасибо, — подношу ее ладонь к губам, целую.

— Вы... — пытается вырваться, не отпускаю. Ну как ее вообще можно отпустить?

— Ты.

— Что?

— Не «вы», а «ты». Я не настолько стар.

— Вы мой начальник, — всё-таки отнимает руку, не могу держать ее насильно.

— По-моему сейчас ты мной командуешь, — усмехаюсь. Девочка начинает торопливо собирать аптечку, стараясь не смотреть на меня. Ну что ты такая неотзывчивая? Не нравлюсь? — Ладно, спасибо за помощь, — поднимаюсь с места, иду в прихожую.

— Там темно, ваша машина далеко, — идёт за мной. Снова беспокойство в голосе. Все-таки небезразличен.

— Ну ты ещё проводи меня, — шучу я. — Все нормально, Варвара. Поздно уже, можешь завтра опоздать на работу. Выспись.

— Я буду вовремя, — упрямо произносит она, наблюдая, как я вынимаю портмоне и достаю несколько купюр, оставляя их на тумбе. — Это еще зачем? — просматривает на деньги с подозрением.

— Это за счет в кафе.

— Да не нужно… — отмахивается. — Это просто кофе.

— Я пригласил девушку и я плачу. Так и быть, когда ты пригласишь меня, позволю тебе заплатить.

— Вы… — не находит слов, качает головой. Мне нужно уходить, но я хочу поцелуй. Очень хочу. Девочка делает шаг ко мне, чтобы проводить, а я делаю шаг к ней. Обхватываю подбородок, притягиваю к себе и впиваюсь в губы. Вот так нагло, бесцеремонно, без предупреждения и ее разрешения. Мне хочется ее взять, хочется, чтобы сдалась, отдалась, доверилась.

ГЛАВА 10

Герман

Мое утро начинается рано. Не спится. Во мне кровь бурлит. Столько энергии. И во всем виновата маленькая девочка. Ее глаза, губы, волосы, порхающие ресницы, запах… Хочу ее себе. Как маленький ребенок, просто хочу, невзирая ни на что. Моя она.

Быстро принимаю душ, заправляю кофемашину и набираю номер доставки. Заказываю девочке на дом завтрак. Что там едят сказочные девочки по утрам? Фруктовый салат, блинчики с творогом, свежий сок. Хочется, чтобы причиной ее улыбки с утра был я.

Черт, мне вновь нужна новая секретарша. Усмехаюсь сам себе, потирая подбородок. Я же не смогу с ней работать. Какая тут работа. Не будет у нас служебного романа. Пусть учится. Что она там хотела? Собственный бренд одежды? Нет возможности? Я дам ей эту возможность. Пусть наслаждается жизнью. Ох, эти ее платья…

Все, меня понесло. И тормозить бесполезно… Отказали мои тормоза. Никогда не думал, что это со мной случится.

Выпиваю кофе, совершаю пару рабочих звонков. Надеваю брюки, рубашку, закатываю рукава, застегиваю часы на запястье, подхватываю сумку и покидаю квартиру. Спускаюсь вниз. На стоянке возле моей машины стоит бордовая «ауди», возле нее крутится моя яркая соседка. Лена, по-моему. Капот открыт. Она смотрит в нутро машины и хмурится. Щелкаю сигнализацией, подходя к своей тачке. Девушка оглядывается. Забавный персонаж. Неординарная. Сегодня с двумя косичками, в ярком комбинезоне в белый горошек. На босоножках стразы, на запястьях браслеты. Сорока. Но такая органичная, ей идет. Немного не от мира сего.

— И вам доброе утро, Герман Львович, — язвит на мое молчание. Киваю, ухмыляясь. — Чертова железка! — пинает по колесу и с грохотом закрывает капот.

Не собираюсь вступать в диалог. Неинтересно. Предпочитаю держать людей на расстоянии. Сажусь за руль, надеваю тёмные очки, прикрепляю телефон на подставку. Дверь моей машины открывается с пассажирской стороны.

Лена…

Диалога не избежать.

— Герман Львович, а вы настоящий мужчина? — вдруг спрашивает она.

— Есть сомнения?

— Не будет, если меня выручите и подвезете. У меня занятие через пятнадцать минут. Здесь всего пару остановок до моей студии.

Лиса. Попробуй откажись. Ладно. Киваю, указывая ей рукой на сиденье. Усмехается, садится рядом, дергает ремень безопасности и бьет железной пряжкой по стеклу. Морщусь. Хорошо, не разбила.

— О, вижу вы, Герман Львович, настоящий мужчина, — смеется. — Машина дороже всего.

— Можно просто Герман, — выезжаю на трассу.

— А что так? Мы уже достаточно близко знакомы, чтобы избежать официоза? — подкалывает меня.

— Не достаточно близко, но раз ты ворвалась в мое личное пространство, то официоз уже неуместен.

— А ты мне нравишься, Герман.

— Польщен, — тоже усмехаюсь. Дальше едем в тишине. Лена активно что-то пишет в телефоне.

— Ой, вот здесь тормози! — сообщает она, указывая на стоянку возле фитнес-центра. Вовремя… Я уже перестроился, пытаюсь выехать из потока, собирая гул недовольных сигналов. Женщины… — Прости, — улыбается и протягивает мне серебряную визитку. — Я тренер по йоге.

— Гуру? — ухмыляюсь.

— Нет, до гуру мне еще далеко.

— Спасибо, но предпочитаю активный силовой спорт.

— А йога – это не спорт. Это философия, — подмигивает мне, оставляет визитку на панели и выходит, громко хлопнув дверью. Закатываю глаза. Да, я бережно отношусь к машине и знаю ей цену, как и всему, к чему прикасаюсь. Женщины несут хаос и разрушение.

Прохожу в офис. Варвара на месте. Непослушная девочка. Просил же отоспаться. Кусает губы, увидев меня. Скрывает смущенную улыбку. Ох, ты какая, давно не видел в женщине такого искреннего смущения.

— Доброе утро, Варвара.

— Доброе, спасибо, завтрак был вкусный, — голос тихий. Опять в шикарном до безобразия сарафане. Что-то белое, кружевное, легкое, и эта коса… Любуюсь открыто, трогая взглядом. Пусть знает, насколько прекрасна. — Но не нужно было…

Выставляю руку, дабы остановить ее возражения.

— Тихо! Просто «спасибо» – достаточно. Рад, что тебе было вкусно.

— Но, Герман Львович, — снова пытается что-то сказать. А я не могу ей позволить. Никаких возражений.

— Все, Варвара, рабочий день начался! — включаю начальника, смиряя ее взглядом. — Что там у меня сегодня по расписанию?

Слышу позади себя шаги, Варя хмурится. Оборачиваюсь. Игорь. Достал уже этот мальчик-зайчик.

— Игорь, ты что-то хотел? Новое программное обеспечение в отделе продаж уже установлено?

— Да, сегодня буду этим заниматься. Я зашёл поздороваться с Варечкой.

Это его «Варечка» звучит как что-то святое. Он облизывает девочку глазами. Внаглую проходит мимо меня и оставляет на ее столе коробку миндально-кокосовых конфет.

— Надеюсь, ты их любишь, — подмигивает девочке и быстро удаляется. Варя виновато хлопает глазками. И в этом есть ее вина. Потому что нельзя быть такой привлекательной и сладкой для всего мужского пола. Мне точно нужно ее уволить. Я же сгорю от ревности.

Варвара быстро прячет конфеты в стол и утыкается в монитор.

— У вас деловой обед в час дня. Вы просили напомнить, — снова на «вы», но пусть, на рабочем месте это приемлемо.

— У нас деловой обед. Ты идешь со мной.

— Зачем?

— Мне нужно будет взять с собой бумаги, будем вносить правки. Ты будешь вносить по ходу диалога.

На самом деле она мне там не нужна. Но я хочу взять Варвару с собой.

Плохо, Малкин.

Очень плохо.

Нельзя мешать личное и профессиональное.

— Хорошо, — кивает. Вот и умница.

День проходит плодотворно, даже несмотря на то, что я постоянно отвлекаюсь на Варвару. Обед переносится на вечер, партнеры задерживаются.

Мы уже в ресторане. Отдельная тихая ниша с круглым столом и удобными мягкими креслами. Варвара хмурится, отпивает воды и постоянно смотрит в окно.

— Что-то не так? У тебя были планы на вечер? — интересуюсь я.

ГЛАВА 11

Герман

В квартире действительно потоп. Трубу прорвало в зоне кухни, вследствие чего затоплена вся комната. Рядом с нами вопит соседка с этажа ниже, и хмурится хозяин квартиры, которого тоже оперативно вызвали. Я перекрыл воду, но поздно. В квартире Варвары затоплен весь пол. Вода залилась под дешевый линолеум, брошенный прямо на старые деревянные полы. Все надулось и хлюпает, как в лягушатнике.

— У меня шёлковые обои, я ремонт недавно сделала, про потолок вообще молчу! — причитает соседка снизу. — Ты должна мне крупную сумму! Иначе! — с претензией наступает на Варвару, ставлю руку на стену, преграждая истеричке путь. Девочка растеряна, вот-вот заплачет.

— Ты что мне тут устроила? — поддакивает обрюзгший хозяин квартиры. Они накинулись на Варвару, как стая шакалов.

— Так! Замолчали все! — мне надоело слушать этот галдеж. Надоело наблюдать, как обвиняют Варвару. — Сумма вашего ущерба определится только после независимой экспертизы.

— Я сама себе экспертиза! — фыркает женщина. Игнорирую ее выпад.

— Варвара, где договор аренды? — Девочка хлопает глазами, отрицательно качая головой. — То есть вы его не заключали? — Пожимает плечами. — А ремонт вам, — указываю на соседку, — будет оплачивать хозяин этой квартиры.

— Это еще почему? Я сдавал квартиру в полном порядке.

— Варвара никак не могла испортить вам трубу. Ее съела ржавчина. Вы сдали квартиру с неисправной сантехникой, стало быть, это ваша вина.

— Да сейчас прям! Ишь ты какой ушлый! Не будете оплачивать ремонт, я подам в суд, — борзо заявляет он мне.

— Простите, как давно вы сдаёте эту квартиру? Полагаю, уже долго. И, полагаю, налоги не платите, раз нет договоров. Подавайте в суд, будет интересно посмотреть, что у вас выйдет.

— А он мне ещё угрожает! Ты вообще кто такой? Я не с тобой договаривался.

— А решать вопросы будешь со мной. Варвара, собирай вещи! — Девочка моргает быстро-быстро, сгоняя слезы. Смягчаюсь, наклоняюсь к ее ушку, убирая мешающие волосы. — Ты в любом случае не можешь здесь остаться. Собирай вещи, маленькая, — шепчу ей, глубоко втягивая запах ее волос. Отмирает, идет к шкафу, вынимает чемодан, начиная скидывать туда одежду. Умница.

Вынимаю из портмоне визитку моего адвоката, протягиваю хозяину квартиры.

— Что это?

— Это тот, с кем вам надо связаться, если решитесь подать на нас в суд.

— Леша, я что-то не поняла… А кто будет восстанавливать мне ремонт? — соседка переключается на мужика, и они начинают спорить между собой. Пользуюсь моментом и иду помогать Варваре.

Вещей оказывается не так много. Чемодан и небольшая сумка. Закидываю все в багажник, помогаю сесть Варваре и увожу нас… Куда? Домой. Ко мне домой. Я, не задумываясь, везу девочку в свое личное пространство, которое всегда ревностно охранял.

Минут десять Варя молчит, кусает губы, летая где-то в своих мыслях. Потом приходит в себя и оборачивается ко мне.

— Остановите возле кофейни, высадите меня там.

— Позволь спросить, куда ты пойдёшь? Подруги? Родственники?

— Я… — задумывается, и это говорит о том, что ей некуда пойти. Город большой, но чужой для нее. — Я позвоню, за мной приедут.

— Кто? — не хочу на нее давить, но выходит раздражительно, с претензией. Я вроде бы спасаю девочку, а не принуждаю. Опять забываю, что мы никто друг другу, а то, что я ее присвоил, это мои проблемы. — Тот мужчина? Родион, кажется? Кто он тебе?!

Девочка распахивает глаза, смотря на меня с недоумением. Черт! Я ее пугаю. Останавливаюсь на парковке кафетерия, но блокировку с дверей не снимаю. Глубоко вдыхаю, пытаясь прийти в себя. На самом деле мне и вправду нужно снять ей номер или найти новое жильё. Но я эгоистично и даже маниакально хочу к себе. Понятно, что девочку пугает такой напор.

— Спасибо вам за помощь, я, правда, очень благодарна, но… — начинает девочка.

— Послушай меня, Варвара. Гостиница – не вариант; новое, хорошее жилье мы с тобой сейчас не найдём. Я не чувствую, что ты горишь желанием ехать к этому твоему Родиону.

— Он не мой! — огрызается.

— Тем более, — смягчаюсь. Перегибаю. — Предлагаю поехать ко мне. У меня большая квартира, места хватит. Ну и, как мужчина, я хочу, чтобы ты приняла мое приглашение.

— Как мужчина? — в голосе истерические нотки. Да, мать вашу!

— Ты неправильно меня поняла. Просто помощь. Мужская помощь девушке.

Не просто, конечно. Любую другую я бы не привез на свою территорию. Но Варваре лучше этого не знать.

— Завтра выходной, и мы найдем тебе что-нибудь подходящее. Поехали.

Девочка думает, смотря на меня во все свои красивые глаза. Очень долгая пауза. Соглашайся, моя хорошая.

— Поехали, — настаиваю я, завожу двигатель и без ее разрешения везу нас домой. Молчание – знак согласия.

Паркуюсь, вынимаю из багажника вещи Варвары.

— Второй подъезд, квартира пятьдесят один, — сообщаю я, поскольку руки заняты. Идем. Девочка придерживает для меня двери и вызывает лифт.

Открываю входную дверь, пропускаю Варвару вперед, заношу сумки, запираюсь. Я не впервые привожу женщину в свой дом, но впервые вот так, с вещами, по собственному желанию. Мама была бы в восторге. Ох, похоже, это она наколдовала мне Варвару.

— Проходи, — указываю ей в сторону гостиной. Девочка осмеливается, внимательно изучая обстановку.

— Так много пространства, так светло, — произносит она. Это правда. Не люблю лишних вещей. У меня минимализм. Бежевый кожаный угловой диван, плазма на стене, журнальный столик, ковёр и горка из полок. Большие окна без штор создают иллюзию полета. Что-то в виде лофта, но в светлых тонах.

— Рад, что тебе нравится.

Ее телефон вибрирует в руках, смотрит на экран, хмурится, сбрасывает звонок, но телефон вновь оживает.

— Можно выйти на лоджию?

— Конечно, — взмахиваю рукой.

Девочка убегает, прикрывая за собой дверь. Впервые в жизни не рад звуконепроницаемым стеклопакетам. Мне остаётся только наблюдать за ее эмоциями. Варя недовольна, расстроена, потеряна… Нервничает, что-то говорит, а потом швыряет телефон на подоконник. Не спешит возвращаться, долго смотрит на двор, обнимая себя руками. Ну что ты такая потерянная? Я же не монстр.