слёзы на песке

Глава 1.

- Папa, я твоя дочь. Как ты можешь поступать со мной так? - кричала я в лицо своему отцу. - Я люблю Исмаила и не мыслю свою жизнь без него, а твой помощник мне противен! - здесь я немного не так выразилась, он не то что был мне противен, я его боялась. После того, что он сделал, я старалась близко не сталкиваться c Мещерским.

- Ты слишком молода и не понимаешь, что жизнь - это совсем не то, что ты вычитала в своих французских романах. - Неспешно объяснял мне мой отец, отпивая чай из высокого бокала. - Владимир тебе даст положение в обществе и счастье в семейной жизни. Он очень достойный человек. Ты этого не понимаешь пока, но со временем ты полюбишь его. А твой Исмаил - иноверец. Жизнь с ним принесёт тебе одни несчастья, потому что вы совершенно разные. У вас нет ничего общего и ты не сможешь безропотно исполнять его приказы, как это делают мусульманские женщины.

- Но ты же сам говорил, что Исмаил совсем не похож на турка, что в нём чувствуется европейская кровь и что он очень хорошо воспитан, - настаивала я.

- Да мало ли, что я говорил. Моя дочь не станет женой мусульманина и точка. - отрезал он, отставляя бокал.

Мой отец, генерал-адъютант, посол русской миссии в Агри, небольшом, но стратегически важном городе Османской империи, сидел за своим массивным рабочим столом, как всегда заваленном бумагами, и в упор смотрел на меня.

Его спокойствие, и я бы даже сказала, абсолютное безразличие к моим чувствам, меня выводили из себя не на шутку. Я не могла понять, как из любящего и потакающего мне во всех проказах, папы, он превратился в чёрствого отца, который навязывал мне свой выбор.

- Ты меня не любишь! Если бы была жива мама, она бы меня поняла! - закричала я, топнув ногой, пытаясь из последних сил привести его в чувство.

- Именно потому, что я очень тебя люблю, хочу чтобы ты вышла замуж за Владимира,- отрезал он,- я хочу быть уверен, что ты в надёжных руках. И мама бы меня поддержала. Поэтому, Анна, не противься моей воле и выходи замуж за человека, которого я выбрал. Он тебя любит по-настоящему.

- Нет! Ни за что! Да он больший мусульманин, чем Исмаил. Он жестокий, страшный, скрытный и старый. Я никогда не буду счастлива с ним, - не унималась я.

- Если он работает на Востоке, то это его не делает мусульманином. Он православный, как и ты. То, что он немного скрытный, так это его работа, которую он выполняет прекрасно, то, что он на десять лет тебя старше, так это к лучшему. Тебе нужен сильный мужчина. А то, что у него шрам, так с лица воду не пить. Ты привыкнешь и перестанешь замечать этот маленький недостаток, потому что у Владимира куча достоинств. - ответил отец.
- Маленький недостаток, да он на дьявола похож! - Воскликнула я. - Ты всегда говорил, что я сама выберу себе мужа! Так что изменилось?

В этот момент двери в кабинет отца открылись и вошёл высокий молодой мужчина лет тридцати в полковничьей форме. Его можно было бы назвать красивым, но уродливый шрам на левой щеке, который шёл ото рта к уху, портил всё впечатление, придавая его лицу выражение ехидства. В его глазах явно читалось раздражение и боль, что было совершенно на него не похоже.

- Уважаемый Петр Александрович, если Анна Петровна не хочет выходить за меня замуж, я считаю не позволительным принуждать её к этому браку.- Сказал Владимир, снова надев свою маску невозмутимости, будто ему было совсем не важно ни желание моего отца, ни моё негодование.

- Нет! Дорогой Владимир, вы всё не так поняли. Моя дочь с радостью примет ваше предложение и после Пасхи сыграем свадьбу,- начал уверять его мой отец, вставая из-за стола.

- Нет! Дорогой Владимир,- повернулась я лицом к мужчине и передразнила своего отца,- вы всё прекрасно поняли. Я вас не люблю и не хочу выходить за вас замуж.

В глазах моего отца блеснули искры возмущения.То что я сейчас сделала, былo верхом неприличия. Скорее всего он уже пообещал графу мою руку, и теперь не знал, как выкрутиться из этой ситуации. Ведь он всегда исполнял обещанное. Это было впервые за всю его двадцатилетнюю дипломатическую деятельность, поэтому сказал то, что велело ему его родительское сердце, ратующее за счастье своей единственной дочери.

- Дорогой Владимир, вы знаете, как я к вам отношусь и лучшего мужа для моей дочери я и придумать не мог бы, но она слишком своенравна и упряма. Это моя ошибка, так как после смерти моей любимой жены, кроме неё у меня никого не осталось и я потакал ей во всём. Она слишком молода и эксцентрична. Не знает, что такое семейная жизнь, поэтому я полагаюсь на вас, у вас есть жизненный опыт, вы сможете завоевать её сердце. - Обратился мой отец к молодому человеку.

- Простите меня, уважаемый Пётр Александрович, но я не укротитель непокорных сердец, если ваша дочь не желает по доброй воле выходить за меня замуж, то я предпочитаю уклониться от сделанного мной предложения,- произнёс с холодностью Владимир.

" Он отказался от меня!" - радостно пронеслось в голове.

- ¡Вот это ответ не мальчика, а мужа! - воскликнула я на радостях и захлопала в ладоши.

Услышав мой ответ, молодой человек откланялся и вышел из кабинета.

- Как ты посмела себя так вести, это оскорбительно для графа и для меня, как отца! Даже если ты не выйдешь замуж за графа Мещерского, то забудь, что я буду потакать твоим вольностям и твоим встречам с этим иноверцем. Завтра же я отправлю тебя к тётке в Сатаров, - разозлился мой отец.

Только я была очень рада тому, что всё прояснилось и я могла не бояться нежелательного замужества с жестоким уродцем. После такого оскорбительного отказа он ни за что не захочет на мне жениться. Я стала свободна.

Я была влюблена в младшего сына наместника турецкого султана в Агри до безумия, что само по себе не подразумевало никакой разумной логики. Меня в тот момент совершенно не волновало наше различие в вере и обычаях, a также политическая ситуация наших стран.

С самого первого момента, когда я на одном из приёмов в Российской миссии, встретилась со жгучим взглядом младшего сына Махмуда Недима, моё сердце безропотно отдалось в его власть. Исмаил был великолепен: красив, образован, галантен. Ни что в нём не говорило о его арабском происхождении, разве что цвет кожи был с оливковым оттенком и карие, почти чёрные глаза, прожигающие мою грудь насквозь.

Глава 2.

Весь вечер я прождала Фатиму с ответом от моего любимого, но вместо неё примчался гонец из Константинополя и мой отец поспешно отбыл на переговоры, оставив меня на попечeние невыносимого графа Мещерского, которому была поручена моя безотлагательная отправка в Саратов.

Последнее время папа часто ездил в столицу по службе, поэтому меня совсем не удивило это обстоятельство, возмутило другое. Он возложил обязанности моих сборов на постороннего человека. Видно он очень на меня обиделся, поэтому не захотел проститься.

Весь следующий день я также не получила никаких известий от моей служанки, а подготовка к моему отъезду шла полным ходом. Я не знала, что мне делать и, естественно, не имела ни малейшего понятия о политических играх при дворе султана. Единственное, что я понимала тогда, это то, что если меня отправят в Саратов, я навсегда потеряю мою любовь и никогда больше не увижу Исмаила. Возмущение и негодование я без сожаления срывала на графе, который, надо отдать ему должное, выдерживал достойно, не вступая со мной в пререкания, а просто тихо и последовательно выполнял поручение моего отца.

К ночи весь багаж и вооружённое сопровождение были готовы к отправке, но Мещерский дал мне возможность провести последнюю ночь в моей спальне и поспать на удобной кровати, вместо того, чтобы трястись в экипаже. Вот тогда-то в мою неблагоразумную голову и пришла идея сбежать к любимому, наплевав на приличия, и опозорить благородное имя моего отца. О чём я тогда думала, один Бог ведает, вернее Дьявол, но решимости мне было не занимать, как и знаменитой героини Жорж Санд.

После ужина, во время которого я неустанно посылала злобные взгляды в сторону графа, я поднялась в свою комнату. Василиса меня приготовила ко сну и оставила одну. Я не долго думая, вытащила из сундука костюм дервиша, который нaдевала на масленицу, и переоделась, забрав мои русые косы под шапку. Посмотрела на себя в зеркало и осталась вполне довольна. В темноте ночи никто не обратил бы внимания на бедного бродягу, хотя наряд был слишком чист и выглядел очень богато. О таких мелочах я и не думала.

Теперь только оставалось найти способ выбраться из дома, а это было совсем не просто, потому что русская миссия была окружена неусыпной охраной казаков. Пришлось подниматься на крышу и оттуда прыгать на соседнее здание. Если бы я не была дочкой генерала и не провела всю жизнь в окружении казаков, которые меня обучили разным трюкам, мой побег был бы не мыслим. Но я знала, как добраться по крышам и террасам до крепостной стены, поэтому не особо переживала по этому поводу. Kак только я спрыгнула на землю, передо мной, как скала, вырос граф.

- Зря вы, Анна Петровна не отдыхаете перед дальней дорогой,- сказал он с невероятным спокойствием, будто он меня встретил на променаде на улице лавок с обувью.

- Как вы меня выследили? Кто меня предал? - зашипела я, поняв, что мой побег закончился именно здесь.

- Зная ваш взрывной характер, я предполагал, что вы можете решиться на необдуманную глупость, такую как эта,- произнёс Мещерский, не повышая голоса, что невозможно выводило меня из себя.

- Вы мне мстите за то, что я отказала вам?

- Бог с вами, Анна Петровна, я можно сказать, благодарен вам за ваш отказ,- парировал он,- если бы вы послушали вашего батюшку и согласились стать моей женой, какое наказание меня ждало бы в семейной жизни, представить сложно. Я был ошибочного мнения o ваc.

- Вы хотите сказать, что я недостойна вас? - зло спросила я, не понимая, что мой поступок именно так меня и выставлял.

- Если бы я вас не остановил сейчас, то да,- ответил граф без тени смущения,- а теперь позвольте проводить вас в миссию.

В этот момент до меня дошло, что я хотела сделать. Если бы мой побег удался, то моё имя и имя моего отца было бы опорочено. А узнай все, что я хотела сбежать к турецкому подданному, да ещё к сыну наместника Агри, то дипломатическая карьера моего батюшки пошла бы прахом.

Как мне не было прискорбно, но сейчас я была благодарна графу, что не дал мне сделать самую страшную ошибку в моей жизни. И только моя уязвлённая гордость мешала выразить ему свою благодарность. Поэтому всю дорогу до миссии мы шли, нe проронив ни слова. Мне было стыдно и больно, что я из-за любви была готова на полное сумасшествие и мой любимый даже не потрудился написать мне.

Когда мы подходили к зданию, то вдруг в кустах услышали тихий стон.

- Останьтесь здесь, Анна Петровна, - произнёс Мещерский,- я пойду посмотрю, что там.

- Я с вами,- ответила я, как-то вдруг превратившись в кисейную барышню, готовую следовать за ним, лишь бы не оставаться одной в тёмном переулке.

- Нет, но вы правы, я вас доведу до миссии, не хотелось, чтобы вас кто-нибудь ещё видел в таком виде,- сказал он и улыбнулся, как мне показалось с ехидством, но сказать, что-то в ответ я не смогла, потому что чувствовала, что он прав.

Граф довёл меня до дома и провёл в мою комнату.

- Надеюсь на сегодня ваши прогулки закончились?

- Да,- тихо ответила я.

- Тогда, спокойной ночи, Анна Петровна, а мне стоит вернуться и помочь тому, кого мы оставили, - сказал он и ушёл, оставив меня одну.

Если бы я была романтической дурочкой, а не Анной Петровной Мальцевой, дочерью генерал-адъютанта, то скорее всего разревелась бы. Я сожалела о том, что мой побег был прерван появлением графа, а быть ему благодарной, за оказанную мне услугу, по возвращению моей головы на место, было выше моих сил. Я понимала, что совершила непростительную глупость, но также знала, что Мещерский никогда не расскажет об этом отцу, как и то, что завтра он без промедления отправит меня в Саратов, поэтому единственное о чём я могла думать, было непонятное молчание Исмаила.
Я задавалась вопросами: "Получил ли он мою записку? Если получил, то поговорил ли с наместником? Если поговорил и тот, как и мой отец, отказался помогать нам, то почему Исмаил не придумал способ сообщить мне?" Я была уверена в его любви, и что вдвоём мы придумали бы способ быть вместе.

Глава 3.

Утром меня разбудил невероятный шум и брань казачьего атамана Ворона. Его фамилия, как нельзя лучше ему подходила. Это был рослый мужчина сорока пяти лет с чёрными, как смоль волосами и усами, маленькими круглыми глазами и большим носом с горбинкой, наследством его матери-грузинки.

- Кто чёрт вас раздери, ночью был в карауле? Почему не проследили? Как теперь быть-то, едрит-раздерит? - кричал он на казаков.

- Так мы его и не видели, только, когда он после ужина вышел на прогулку,- оправдался есаул Петренко.

- А кто вам позволил его одного отпускать?

- Так Его Благородие сам приказал, не сопровождать его.

Я оделась сама, потому что Василиса, как и все домочадцы миссии, были построены перед атаманом. Спустившись вниз, я не сразу поняла с чего было такое столпотворение, но потом мне объяснили, что ночью исчез граф Мещерский.

Узнав об этом, я от удивления даже рот открыла. "Как он мог пропасть? Он меня вчера привёл и пошёл посмотреть кто там был в кустах. Значит надо искать следы там!" - подумала я, но не могла сказать, что я делала с ним ночью одна на улице. Если кто-нибудь узнает про то, что я решилась на побег, меня не поймут и просто "закидают камнями".

- Анна Петровна, ваше путешествие придётся отложить, потому что в сложившейся ситуации, я не могу послать с вами достаточное сопровождение, - сказал Ворон, - и попрошу вас не покидать территорию миссии.

- Конечно, Фёдор Иванович, я всё понимаю, - ответила я, скрывая мою неподдельную радость. - Простите, но как вы планируете искать графа?

- Не знаю, - ответил он, разведя руки,- он вчера вечером после ужина отправился в город один, не взяв с собой охрану. Куда и зачем он ходил?

"Меня ловить", - подумала я, но в слух сказала, что надо бы посмотреть сначала поблизости, надеясь, что казаки найдут те злосчастные кусты, в которых вчера кто-то звал на помощь.- "Странное что-то происходит, сначала пропала Фатима, а теперь Мещерский".

- Фёдор Иванович, а вы случайно не знаете, почему мой отец так срочно выехал в Константинополь? - спросила я.

- Знаю, но сказать вам, сударыня, к сожалению не могу, - ответил атаман, но я и не рассчитывала на его откровенность.

- Можно мне забрать Василису, уверена, что она ничего не знает,- попросила я за свою служанку.

- Да, конечно,- разрешил Ворон.

Мы поднялись в мою комнату и первым делом я спросила:

- Ты ничего не знаешь про Фатиму? Я её позавчера вечером послала с запиской во дворец Махмуда Недима, но она до сих пор не вернулась. Ты её не видела?

- Как же не видела! Она вчера вечером после ужина вернулась, а затем домой пошла. Она ещё вами интересовалась, а я ей сказала, что вы почивать изволите, - ответила Василиса.

- А она мне ничего не передавала?

- Нет.

- А ты можешь к ней домой сходить? - спросила я.

- Ну чего же не сходить, вот только Ворон приказал никому из дому не выходить,- ответила она.

- Хорошо, попробую с атаманом договориться, чтобы тебя в город отпустил,- сказала я и снова спустилась вниз.

"Значит, Фатима вернулась вчера и меня искала, потому что скорее всего Исмаил мне передал сообщение, а меня в комнате не оказалось и она пошла домой,- рассуждала я,- Но почему она сегодня с утра не пришла?" - Вот что было странным.

Я нашла атамана в кабинете отца. Он сидел за столом с кучей депеш. По его лицу я поняла, что он находился в полном не понимании ситуации. Если надо было бы защищать здание, то в этом случае он был бы на своём месте, а в том чтобы искать пропавшего графа, да ещё остаться одним руководящим лицом русской миссии, была задача слишком сложная для простого казакa.

- Фёдор Иванович, хотите я вам с корреспонденцией помогу? - спросила я его, - поверьте, я искренне хочу вам помочь.

Он посмотрел на меня и в его глазах я увидела облегчение и страх одновременно. Оно и понятно, если кто узнает, что неуполномоченное лицо читает секретные документы, то ему не сносить головы. Но ситуация складывалась совсем не простая. Глава миссии находился в отъезде, а его заместитель пропал и вся дипломатическая работа свалилась на голову, несведущего в таких тонкостях, человека.

- Вы не переживайте, я письма с государственной печатью читать не буду, только приглашения, счета, прошения. - уверила я его.

- Вот спасибо, Анна Петровна,- вздохнул он с облегчением.

- Только у меня тоже к вам небольшая просьба будет,- начала я.

- Какая просьба? - насторожился он.

- Дело в том, что моя служанка Фатима, сегодня не пришла на службу, видно посчитав, что я отбыла в Саратов. Так вот я хотела отправить Василису за ней, - произнесла я самым непринуждённым тоном.

- Хорошо, только я ей сопровождение дам, а то мне ещё кого потерять не хватало. - вздохнул атаман.

Я сообщила Василисе, что ей разрешено покинуть миссию с сопровождением, а сама занялась разборкой почты.

Глава 4.

Агри был небольшим портовым городом на берегу Средиземного моря и воротами для всех паломников, которые собирались посетить Святую Землю. Причинами многогранности миссий в Турции, была важность и одновременно сложность отношений с Османской империей.

Важную роль играло обеспечение торговли и прохода судов через турецкие проливы, что ставилось во главу всей российской дипломатии с государствами Средиземноморья. Имелось у проливов и серьезное военное значение, так как их закрытие для флотов других стран способствовало повышению уровня российской безопасности на юге, кaк и продолжение Кавказской войны, когда львиную долю снабжения и вооружения горцы получали именно от турок.

Кроме того, султан и его окружение очень ревностно относились к своей власти и стремились максимально ограничивать деятельность иностранцев в пределах своей страны. К дополнительным сложностям можно было бы отнести необходимость покровительства христиан, проживавших в Османской империи и многочисленных "поломников", часто не соблюдающих законов этой страны.

Поэтому работа нашей миссии в основном заключалась в помощи этим самым паломникам и христианам, в поддержке православных монастырей на территории Турции и документальное сопровождение торговых судов, которые проходили по проливам. Каждый день приходило множество запросов, депеш, секретных донесений и невозможное количество склочных доносов.

Вот этой корреспонденцией я и занималась, даже тогда, когда отец и Мещерский находились в миссии. А ещё нужно было прочитать местные газеты и составить депешу в Константинополь о состоянии дел в регионе.

Я начала с газет, потому что никогда раньше не делала анализ ситуации и не составляла депеши. Этим всегда занимался Мещерский. Оказалось, что состояние дел в Сербии и Черногории были не так прекрасны, для христианского освободительного движения. Хотя возможно, что султан преувеличивал свои победы, потому что снял с поста главного визиря.

Следующая новость была местного значения: в наш порт прибыли сразу три транспортных корабля из Англии. Это было неожиданно. Сразу три судна в маленьком порту, где самое большое могли уместиться два. Я открыла вчерашнюю газету и прочитала, что вчера здесь уже были корабли из Франции и Испании. "Как они все здесь поместятся?"- подумала я. И наткнулась на интересное сообщение о благотворительном вечере, который состоится сегодня вечером в английской миссии, по случаю дня рождения королевы Виктории.

Я пересмотрела всю почту и не нашла никакого приглашения на этот вечер. Это было очень странно. Все дипломатические миссии в регионе, а их было всего три: наша, британская и австрийская; поддерживали видимость дружеских отношений и всегда присылали приглашения на любые, даже малозначительные мероприятия. А тут день рождения королевы! Подумав, что приглашение слегка задержалось, я начала просмотр корреспонденции.

Открыв и прочитав с десяток жалоб на неподобающее поведение некоторых "паломников", которые не всегда оказывались подданными Российского государя, мне на глаза попалось странное письмо. Оно не было адресовано, как все остальные, моему отцу или русской миссии. Оно было для Мещерского, но без государственной печати и написано было на персидском.

Прожив с отцом в Турции пятнадцать лет, я прекрасно владела как турецким, так и персидским языками. То, что Мещерский тоже хорошо владел турецким я знала, но то что он понимал персидский, для меня стало сюрпризом. Граф всегда был для меня загадкой. Я никогда не могла понять, что у него на уме.

Он появился в нашей миссии два года назад и сразу стал правой рукой моего отца. По его лицу никогда нельзя было понять, весел ли он или взбешён. Возможно, из-за его вечной маски невозмутимости, Владимир вызывал во мне отрицательные чувства к его персоне. Мне казалось, что человек постоянно скрывающий свои эмоции, скрывает что-то очень страшное в своей душе. Поэтому, когда отец сказал, что граф просил моей руки, я сначала не поверила, а затем возмутилась. Он никогда ничем мне не показывал своего расположения, своего интереса, я бы даже сказала, что он меня не замечал. Я вообще сомневалась, что он может испытывать ко мне какие-либо чувства. Тогда зачем я ему нужна? Mне показалось, что наша возможная женитьбы была идеей моего отца.

Я взяла это письмо и отправилась искать атамана Ворона, а нашла я его во дворе. Бедного Фёдора Ивановича окружили торговцы с рынка, казаки держали за руки какого-то молодца истощённого вида и в рваной одежде.

- Что здесь произошло? - спросила я одного казака.

- Так вот, споймали они злодея, да к нам привели. Говорят, что русские у них хлеб воруют,- ответил он.

- А он точно русский?

- Да кто же его знает? Вроде по нашему лопочет, а документов никаких нет.

Такое частенько бывало. У некоторых "паломников" ни паспортов, ни охранной грамоты с собой не было и определить, чей он подданный не представлялось возможным. Я подошла к пленнику поближе и спросила:

- Тебя как зовут-то?

- Микитка я, Pocoв, в чеченском плену был, а как сродичи выкуп собрать не смогли, так меня турку за долги чечен и отдал. Только я сбёг. - ответил он.

- А что ж воровать стал? Почему к нам сразу не пришёл? - упрекнула я.

- Так не знал я, а кушать сильно хотелось, прям до обморока. Вы уж сжальтесь, барышня, век Бога за вас молить буду,- просил бедолага.

- Есаул, он вроде наш пленный. Допроси его откуда и как попал в плен. - сказала я есаулу Петренко, а сама подошла к атаману.

Он старался успокоить толпу, но у него мало что выходило. Я решила действовать так, как поступал мой отец.

- Фёдор Иванович, позовите драгомана (переводчика). Я могла бы и сама, но они женщину слушать не будут. Пусть объяснит, что преступника накажем по вей строгости Российского закона и отправим в тюрьму в Сибирь. Они очень её боятся и успокоятся, как услышат такой приговор. - посоветовала я ему.

- А поможет? - неуверенно спросил атаман.

Глава 5.

Только я собралась идти к Ворону, чтобы сообщить ему то, что мне стало известно о графe Мещерском, как в дверях кабинета показалась Василиса.

- Это хорошо, что ты вернулась, подожди меня в моей комнате, пока я к Фёдору Ивановичу схожу. - сказала я.

Атаман с есаулом были в кабинете Мещерского и о чём-то разговаривали, но как только я вошла, замолчали.

- Ну как дела, Анна Петровна, справляетесь? - спросил Ворон.

- Справляюсь, - спокойно ответила я и добавила,- мне бы с вами поговорить о том письме.

Ни для кого не было секретом, что иностранные посольства и христианские миссии, как наша, занимались сбором секретной информации о положении дел в Османской империи. А секретные службы Турции в свою очередь старались по возможности препятствовать этому шпионству. Поэтому , прочитав письмо, я не долго думая, обвинила Мещерского в работе на турецкое правительство. Мне не хотелось выдавать такую ошеломляющую новость при посторонних. Атаман меня понял и попросил есаула нас оставить.

- Вы знаете, что граф Мещерский не тот за кого себя выдаёт? - спросила я.

- Что? - не понял он.

- Вот здесь, раскрыта его тайна,- заговорщически произнесла я, тряся письмом.

- Ладно, рассказывай, что там написано. - сдался Фёдор Иванович.

Я всё перевела и с любопытством пoсмотрела на лицо атамана. Казалось, что его это совсем не удивило.

- Объясни, откуда ты взяла, что граф - турок?

- Так вот же! Его называют в письме Масул. И его отец при смерти и просит его приехать проститься. - Я не понимала, что в этом не понятного.

- Ну во первых его приёмный отец, во вторых граф Мещерский христианин, он с нами на все службы в храм стоял, учился в России при генеральном штабе, а туда абы кого не берут. А если тебя имя Масул смущает, то Фатима тебя тоже "Фирюза" зовёт, но ты же не турчанка, - засмеялся он, хотя я ничего смешного не находила.

- А как же его странное исчезновение? Может он шпион?

- Дорогая, Анна Петровна, вы слишком много читаете романтических книг. Придумываете вещи которых нет. Владимир Сергеевич, скорее всего уехал по важному делу в Иерусалим к отцу Мефодию, там сейчас совсем не спокойно, - успокаивал меня он.

- Вы можете мне не верить, но мне кажется, что происходит что-то странное. Нам даже приглашение в английскую миссию на день рождение королевы не послали. Я такого никогда не видела! - Воскликнула я и заметила небольшую тревогу в глазах мужчины.

- Я думаю, что не стоит откладывать ваш отъезд. - ни с того, ни с сего произнёс он.

- Фёдор Иванович, я никуда не поеду, пока не вернётся отец и не найдётся граф. Я не могу вас одного оставить, - ответила я.

- Анна Петровна, я это не буду обсуждать. Все вaши вещи собраны, сегодня же вы отправитесь с первым судном в Россию,- заявил он.

- Это будет очень трудно выполнить, потому что вся гавань забита английскими кораблями, - выпалила я, - поэтому ни один корабль не зайдёт в бухту и тем более не выйдет.

- Что? Сколько?

- Почитайте сегодняшнюю газету, - протянула я ему местный новостник.

Фёдор Иванович быстро пробежал глазами первую страницу, но турецкий не был его сильной стороной, поэтому он отложил газету.

- Хорошо, я подумаю, как вac отправить. А теперь идитe к себе, мне надо поработать,- сказал он, выставляя меня из кабинета.

Я поднялась к себе и застала там Василису. Она покорно меня ждала, сидя за будуаром, рассматривая рисунки новых причёсок в дамском журнале. Она была не молода, в прошлом году ей стукнуло тридцать два года, но энергия в ней била ключом. Каждое утро она ходила на рынок, не за продуктами, а на людей посмотреть, кто как одет и, главное, причёсан. Василиса, если бы не была так привязана ко мне, спокойно могла бы открыть какой-нибудь салон для дам и точно бы преуспела в этом.
Она рассказала мне, что Фатима и её семья отбыла на родину мужа в Египет. "Что-то очень странное происходит. Фатима никогда не хотела уезжать из Агри, а тут просто с места сорвалась."- подумала я.

- Она мне ничего не передавала?

- Да, вот письмо. Его мне её брат передал, он не уехал с ними, - пояснила Василиса.

- Хорошо, пойди на кухню, там помощь наверное нужна, - попыталась я отделаться от неё.

Оставшись одна, я открыла письмо. Из него выпало приглашение на тот самый благотворительный вечер у англичан. Я подняла его и прочитала. Приглашение было частное, на моё имя, а не официальное на имя отца, как представителя русской миссии. Затем я стала читать письмо:

" Дорогая Фирюза, я выполнила вашу просьбу и передала записку господину Исмаилу. Я задержалась, потому что ждала ответ. Исмаил передал со мной приглашение на вечер в английской миссии, где он будет вас ждать, чтобы обсудить с вами сложившуюся ситуацию. Когда я вернулась к вам, вас там не нашла. А так как отца моего мужа Аллах прибрал к себе, то мы безотлагательно выехали в Египет. Простите, что не смогла передать вам лично это письмо, но я не могла больше задерживаться. Ваша верная Фатима."

Я свернула письмо и поняла, что должна уговорить атамана, отпустить меня на этот вечер. Я должна была поговорить с Исмаилом и выяснить, что он решил. Сейчас именно от него зависело наше счастье.

Глава 6.

В тот момент я даже не подумала о том, как безграмотная женщина могла написать письмо!? Моё желание увидеть и узнать истинные чувства моего любимого Исмаила, было так велико, что на какие-то "мелочи" я даже не обратила внимание. Я третий раз за день пошла искать Ворона, чтобы договориться о моём сопровождении в английскую миссию.

- Фёдор Иванович, вот приглашение на вечер в английскую миссию, мы должны присутствовать.- начала я свою речь, стараясь быть очень убедительной. - Но отец в отъезде, а граф Мещерский неизвестно где. На вечер должна пойти я, потому что владею языками и смогу с честью поздравить англичан с днём рождения их королевы.

- Нет, вы сегодня вечером отправляетесь в Константинополь. - Oтрезал Ворон.

- Фёдор Иванович, голубчик, поймите, мы не можем не присутствовать на таком важном событии. Англичане могут подумать, что мы их не уважаем. Если не могу пойти я, то тогда должны идти вы. Только обязательно надо идти. - пыталась я нажать на атамана.

Он подумал, почесал затылок, вспомнил, что знание языков былo его Ахилесовой пятой, поэтому сказал с явным раздражением:

- Хорошо, мы с вами вдвоём пойдём туда, а после этого вечера, вы безотлагательно отправитесь в Константинополь.

Если бы я в эту секунду пораскинула своими мозгами, а не как сумасшедшая неслась в свою комнату готовиться к встречи с Исмаилом, то возможно в моей жизни ничего бы не случилось. Но я была влюблена, слепа и глупа.

Через три часа я была полностью готова для визита в английскую миссию. Великолепное платье бледно-голубого цвета с тёмно-синем жакетом выгодно подчёркивало мою фигуру и белую кожу, а подобранная в тон шляпка дополняла мою замысловатую причёску, которую Василиса придумала сама. Мне очень хотелось выглядеть прекрасно. Наивно полагая, что красота могла что-то изменить. Спускаясь вниз, я сразу заметила атамана в белой парадной форме.

- Фёдор Иванович, вы прекрасно выглядите,- сказала я, подбадривая его.

- Никогда не думал, что буду вынужден общаться с этими снобами,- вздохнул он и покрутил чёрный ус.

- Не переживайте, всё будет хорошо,- успокоила я его и сама взяла атамана под руку.

Мы сели в экипаж и отправились в зону порта, потому что, именно, там находилась английская миссия. Подъезжая к порту я показала Ворону три английский судна, которые стояли на рейде у в хода в бухту.

- Вот посмотрите Фёдор Иванович, что я говорила, из-за этих кораблей, теперь ни одно судно в порт не войдёт и не выйдет.

- Что-то не хорошо всё это. По морскому закону в такой маленький порт, как наш не могут войти сразу три судна одной страны,- пробурчал он.

- Возможно, у них есть разрешение самого султана? - предположила я.
- Возможно. Но это выглядит как пощёчина нам и австриякам. - сказал он и нахмурился.
Это был второй сигнал, который я пропустила, даже не заметив.

Наш экипаж подъехал к воротам английского дома, где уже толпились разного рода движущие средства. По всему было видно, что народу внутри было много. Оно и понятно, мы тоже на день рождение царя Александра Николаевича приглашали всю знать города. Фёдор Иванович, помогая мне выйти из кареты, прошептал:

- Анна Петровна, не могли бы вы спросить невзначай у этих умников, что тут делают их три корабля?

- Хорошо я постараюсь,- сказала я.

У входа я предъявила своё приглашение, объяснив нахождение при мне казака тем, что не прилично одной незамужней девушке показываться в обществе. Нас пропустили и мы вошли в изысканно украшенный зал. Я не первый раз была в этом здании, но сегодня здесь был весь свет нашего городка. Я стала глазами искать того, ради которого я собственно и пришла. Но его нигде не было, зато я увидела его отца. Он слащаво улыбался разговаривая с каким-то англичанином. Ворон остался стоять у стены и наблюдать за всем происходящим, а я прямиком направилась к тем двоим. Мне надо было узнать, где Исмаил.

- Добрый вечер господин Недим, очень рада вас видеть,- я начала первая на турецком.

- ¡Какая приятная встреча Анна-ханым! - сказал отец Исмаила, - Разрешите вам представить мистера Хортона. Он американец.

- Очень приятно, мистер Хортон. Меня зовут Анна. - сказала я по-английски и протянула ему руку.

- Нет это мне бесконечно приятно познакомиться с такой очаровательной девушкой. - англичанин поцеловал мне руку.

- ¿Что привело вас в края столь удалённые от вашего дома?- спросила я скорее из вежливости, чем из любопытства, хотя отец всегда наставлял меня запоминать любую информацию, полученную от других людей.

- Мисс Анна, я биолог и ищу по всему свету новые растения, вот судьба меня забросила сюда в поисках золотого тюльпана, - он взял меня под руку и постарался увести от Махмуда Недима. - А вы знаете, что это за растение? Его ищут уже две сотни лет, но никак не могут найти, я надеюсь быть более удачлив.

Наконец я увидела жену британского посла и это был замечательный повод, отделаться от ботаника.

- Простите уважаемый мистер Хортон...

- Зовите меня просто Вальтер,- перебил меня он.

- Хорошо,- улыбнулась я ему, самой располагающей улыбкой, - так вот Вальтер, я хотела бы представить вас миссис Блейк.

- Не трудитесь, я с ней уже знаком. Сегодня утром, когда я прибыл в Агри, меня сразу же ей представили

- А на чём вы прибыли?

- На судне, конечно же. Мы американцы имеем самый современный флот во всём мире. Знаете сколько времени раньше занимало моё путешествие в Азию?

- Нет,- вздохнула я, поняв, что не так-то просто мне будет отделаться от этого банного листа.

- Раньше я тратил два месяца, а теперь только один. Вы понимаете, какой это прогресс!

- Да, понимаю,- ответила я.- А как ваш корабль пробрался через английские суда, что стоят на рейде в бухте?

- Так на одном я и приехал.

- Так вы что плыли через Англию? Это же не удобно?- сделала я глупый вид.

- Да нет, что вы я сел на него в Джексонвиле и ровно через месяц уже был здесь. Это просто не вероятно!

Глава 7.

Отвязаться от Вальтера не было никакой возможности, я переслушала весь курс ботаники и восхищения техническим прогрессом Америки. Наконец, не выдержала и сказала, что мне срочно надо в дамскую комнату. Как только он отпустил мою руку, я почти побежала к Ворону и прошептала:

- Следуйте за мной.

Мы свернули в ту часть здания, где находились комнаты для отдыха и туалеты.

- Тот человек с которым я весь вечер разговаривала, сказал, что он приехал на одном из тех трёх кораблей, но это американское судно, не английское. А ещё он сказал, что на том судне было оружие и тоже американское. - выложила я ему.

- Вот спасибо, Анна Петровна, вот что значит дочь в отца пошла,- сказал он и загадочно покрутил ус,- может вы тут пока погуляете, поговорите, пока я проверю, что там с кораблями?

- Да, конечно,- ответила я, так для меня было ещё лучше, потому что в таком случае, отец не узнает, что я встречалась с Исмаилом.

- Тогда, никуда не уходите, я вернусь за вами часа через два, два с половиной. Будьте всегда в зале, - приказал Фёдор Иванович и ушёл.

Я вошла в дамскую комнату и там увидела дочь хозяина здешней газеты, Сулейку. Она была неординарная личность, училась в Англии, вышла за муж за француза и, разведясь с ним через три года, вернулась на pодину и теперь жила в Агри со своим отцом и братом. Она писала репортажи в газету и имела единственную фотокамеру в городе. На местные обычаи ей было глубоко наплевать и, хотя некоторые дамы здешней элиты, её за глаза проклинали, она продолжала носить платья европейского стиля, скакать на лошади и курить сигареты. Более свободной женщины, чем она, я не видела ни в Российской, ни в Османской империи. Поэтому я выбрала её себе в подруги.

- О! Ты тоже здесь по службе? - спросила она меня.

- Не совсем, - ответила я.- А ты случайно не видела Исмаила?

- Нет, но объясни мне, что ты нашла в этом напыщенном и глупом индюке? - поинтересовалась она открытым текстом, что у меня от удивления открылся рот.

- Откуда ты знаешь?

- Милая моя, да у тебя на лбу всё написано. Как только этот Исмаил появляется, ты вся расцветаешь,- улыбнулась она. - Только он тебе не подходит. Он настолько слаб и нерешителен, что даже не может выбрать: Кто он? Англичанин или турок.

- У него была тяжёлая жизнь, он был разлучён с pодиной, с отцом, потерял мать в младенчестве, - пыталась я защитить моего любимого.

- Но ты тоже не жила на своей pодине, но ты осталась русской, такой прямой, милосердной и храброй. B тебе нет ничего восточного. Ты не умеешь приспосабливаться,- заявила она. - Поэтому Исмаил не твой человек.

- Ну уж это я буду решать сама,- выпалила я, вспомнив почти такие же слова от моего отца.

- Вот и я об этом. Он никогда не решится, а ты лезешь в бой с первой минуты,- засмеялась она и вышла.

Я посмотрела на себя в зеркало и улыбнулась: "Я хоть и мало жила в России, но меня воспитывали по-русски. Поэтому я буду сражаться за мою любовь."

Было уже почти десять часов, вынесли вторую порцию канапе и начался благотворительный аукцион в помощь беженцам. Этих самых беженцев я не видела никогда, но каждый год в английской миссии разыгрывали лоты, сделанные руками присутствующих дам, в поддержку обездоленных. Отец говорил, что это для отвода глаз, а деньги тратились на следующий приём, или на нужды миссии, или просто разворовывались .

Вот об этой части торжества я совсем забыла, вернее не подумала, потому что времени на подготовку было мало. Мне пришлось снять мою шляпку. "Если никто не купит, то я сама её себе куплю",- подумала я, кладя на поднос мою вещь. Обычно лотами были кружева, подушки, вышитые бисером, сладости, рисунки, ну и всякая ерунда. Женщинам нравилось хвалиться перед другими своим мастерством, а мужчинам нравилось козырять деньгами, покупая поделки своих жён, поэтому я особенно не переживала из-за шляпки. Но вдруг я услышала:

- Пять золотых лир за шляпку госпожи Анны!

" Что? Пять золотых? Да она больше пятидесяти курушей не стоит ," - подумала я и огляделась, - Kто это был такой щедрый?”

И тут мои глаза встретились с агатовыми глазами моей любви. Если бы не толпа, которая нас разделяла и мешала мне пройти, я скорее всего его бы поцеловала у всех на глазах. Но в этот момент прозвучало:

- Шесть лир за шляпку! - я не поняла. Кто ещё вмешался в наши дела?

Вдруг я увидела незнакомого перса. Он был одет, как на маскарад. Я не была в Персии но многие представители этого народа жили в Османской империи, только я никогда не видела, чтобы они так одевались: золочёный халат, тюрбан с полузакрытым лицом. Он походил на визиря из “тысячи и одной ночи”. Я невольно стала его разглядывать, хотя, если честно, там ничего не возможно было рассмотреть. Я даже не поняла был ли он старый или молодой. Он будто старался скрыть ото всех свою личность, или наоборот показать экстравагантным нарядом. Я не поняла, но то, что он явно хотел помешать Исмаилу, я поняла сразу, поэтому спросила, рядом стоящую жену английского посла:

- Кто этот перс?

- Не знаю, дорогая Анна, это приглашённый моего мужа. Я ничего о нём не знаю,- ответила она.

В этот момент я услышала, как Исмаил поднял цену на десять лир. Я нe предполагала, что он это сделает. Перс даже не дал ему опомнится, как поднял цену на пятнадцать лир. Все присутствующие невольно обратили на меня внимание и от этого всего, мне стало не по себе. Я не знала куда мне девaться.

Теперь я не могла покинуть зал незамеченной. Я посмотрела на Исмаила и увидела в его глазах негодование. Мне стало понятно, что он не сможет перебить цену перса и я должна буду распрощаться с моей шляпкой, но это было ещё пол беды. Мне придётся разговаривать с ним и благодарить за столь щедрый взнос во благое дело. А я единственное, что хотела, так это поговорить с Исмаилом о нас.

Аукцион закончился и посол подошёл ко мне с персом.

- Дорогая Анна, рад представить тебе нашего гостя из Ирана Амира Али, - произнёс посол.

Глава 8.

Я, как угорелая, помчалась туда, где заметила тень моего любимого. На улице было темно, но меня совершенно не волновало, что там мог скрываться убийца. Единственное, что я хотела, это помочь Исмаилу.

- Помогите! - закричала я и в этот момент я споткнулась о что-то мягкое, а рука, которую я выбросила вперёд, чтобы не удариться головой о мостовую, нащупала пистолет, который видимо убийца оставил на месте преступления.

Я автоматически его взяла в руку и попыталась подняться. Не успела я понять, что произошло, как вдруг появились люди с факелами, раздался щелчок и всё озарилось вспышкой от фотокамеры. В пяти шагах от меня стояла Сулейка, отец Исмаила, английский посол и несколько солдат, а я полулежала на теле Амира Али.

- Сулейка, что ты делаешь? Ему нужна помощь! - закричала я, но в этот момент двое солдат меня схватили под руки, отобрали пистолет и подняли с тела бедного перса.

- Извини, Анна, я не знала, но ты сама напросилась,- произнесла Сулейка.

- Вы обвиняетесь в убийстве персидского подданного, - произнёс Махмуд Недим.

- Да как вы смеете! Я не в чём не виновата! Его кто-то убил раньше, чем я его нашла, вернее споткнулась об него, потому что думала, что там ваш сын, - пыталась оправдаться я, но тут до меня дошло, что меня ждали.- А вы все, как здесь оказались? Да ещё с камерой.

- Вот эту фотографию мы пошлём вашем отцу, чтобы он был посговорчивее, - зло прошептал Недим мне на ухо.

- У вас нет никаких доказательств,- заявила я.
Я всё ещё не понимала до конца, в какую хитрую ловушку я попала и лишь боялась гнева отца, потому что полагала, что он всё не так поймёт, к тому же подставила Ворона, который не имел права оставлять меня одну. Я снова оглядела окружавших меня людей. Сулейка прятала камеру в кожаный футляр. Английский посол ехидно улыбался, а Нелид недовольно сказал ему:
- Надо было сделать это немного дальше. Кто-то мог увидеть.

- Значит это всё вы подстроили? Зачем? Чтобы отец закрывал глаза на то, как американцы и англичане продают вам оружие? - выпалила я, теперь отлично понимая в какую проблему я втянула своего отца. - Если вы надеетесь с моей помощью надавить на него, то вы плохо знаете генерал-адъютанта Петра Александровича Мальцева.

- У нас есть свидетели и вы сами с пистолетом в руках и окровавленном платье. - невозмутимо произнёс посол.

- Но вы не имеете права меня задерживать, я - дочь Российского посла, подданная Российского государя Александра Николаевича. Вы хотите международного скандала? - заявила я.

- Госпожа Мальцева, в данном случае вы убили подданного третьей страны, а в таких случаях турецкая сторона может вас задержать, - улыбнулся наместник.

- Тогда объясните, почему меня держат за руки английские солдаты!- воскликнула я.

Тут я заметила небольшое замешательство в глазах посла.

- Не беспокойтесь, сударыня, в тюрьму вас повезут турецкие солдаты.- сказал наместник, а посол приказал своим солдатам освободить мне руки.

Я только этого и ждала, оттолкнув одного из солдат, я бросилась бежать в темноту. Раздался выстрел, но мне было не до испуга. Мне нужно было добраться до дома, а там я была в безопасности. "Главное не попасть в тюрьму, а отец, oн что-нибудь придумает."- спасительная мысль стучала в голове.

Вдруг со стороны пристани вылетела карета и пoнеслась прямо на меня, в этот момент солдат успел схватить меня за юбку, но из экипажа высунулась рука и ударила его. Тот отпустил мою юбку, а рука втащила меня в карету.

- Быстрей, гони к восточным воротам!- Услышала я голос графа Мещерского.

- Граф это вы? Как вы здесь оказались?- спросила я, понимая, что последнее время вообще перестала что-либо соображать.

- Анна Петровна, скажите, вы когда перестанете причинять неудобства вашему отцу? - со злостью спросил он меня.

- Я вообще ничего не понимаю! Вы мне можете объяснить?

- Сначала вы, сударыня, объясните мне, что произошло и почему вы оказались одна в порту, да ещё в таком виде? - спросил граф.

- Нет, вам я ничего рассказывать не стану, потому что вы с ними за одно, Масул! - твёрдо произнесла я, делая ударение на последнем слове.

- Что?

- Да, я знаю, что вы турецкий шпион. Я прочитала письмо вашего верного Селима, адресованное вам, - высказалась я.

- Дорогая Анна Петровна, вам не говорили, что читать чужие письма не прилично,- ответил он и, как мне показалось, совсем не смутился.

- Я вам не "дорогая",- отрезала я.

- Так вот, Анна, мне не хотелось бы вступать с вами в перебранку. Рассказывайте, что произошло и почему за вами гнался английский солдат? - твёрдо спросил он.

- Я расскажу, но не вам, а Ворону, - ответила я.

- Пока я не выясню, что случилось, я не повезу вас в миссию,- перебил меня граф.

- Тогда я сама доберусь до дома,- сказала я и открыла дверь кареты.

- Сидеть! - крикнул мне Мещерский и больно схватил меня за руку.

- Да как вы смеете!- зашипела я.

- На правах заместителя посла в нашей миссии, я не хотел бы провоцировать недопонимание среди наших партнёров. А то, что за вами гнался английский солдат и ваше платье перепачкано кровью, говорит, что вы совершили неблаговидный поступок на территории их миссии, - отчеканил Мещерский.

- И куда же вы меня везёте?- спросила я с интересом.

- К одним моим очень хорошим приятелям, - просто сказал он.

Мы выехали из Агри и это мне совсем не понравилось. Но так же посчитала, что общество графа немного приятнее, чем одиночная камера в Чёрной башне.

Где-то через час мы подъехали к небольшому дому на окраине какой-то деревне. Мещерский помог мне выйти и проводил в дом. Нас встретил мужчина средних лет и поприветствовал графа по-ирански.

- Эту девушку надо спрятать до завтра, так чтобы её никто не видел.- сказал Мещерский на прекрасном языке.

- Кто она тебе? - спросил мужчина.

- Моя жена,- сухо ответил граф, завтра я её заберу.

Глава 9.

Женщина привела меня в небольшую комнату, где кроме низкой кровати, трёх стульев и тюков с каким-то хламом ничего больше не было.

- Вы могли бы дать мне какую-нибудь одежду и немного воды? - спросила я её по-турецки.

У меня было невероятное желание снять это платье, испачканное кровью несчастного перса, будто это могло помочь забыть всё то, что случилось.

Женщина ничего не ответила и вышла, оставив меня одну в кромешной темноте. Я нащупала стул и села. В этот момент я поняла, что очень устала. За последние два часа произошло столько всего, что даже в кошмарном сне мне бы не приснилось. Я не понимала, как я могла во всё это вляпаться. А самое неприятное, что теперь у отца будут проблемы из-за меня. Наместник сразу сказал, что надеется, что посол будет посговорчивее из-за меня. Я стала прокручивать в моей голове всё, что произошло на вечере:

"Я приехала с Вороном, предъявила приглашение, оно было только на моё имя, но после объяснения его пропустили со мной. Так, приглашение! Это не было официальное приглашение, я получила его с письмом от Фатимы. Письмо! Как она могла его написать? Она же неграмотная! Какая же я дура!" - воскликнула я про себя. - " Всё было спранировано! Почему она так поспешно уехала из Агри? Собралась за один день. А может её вынудили бежать? Она приходила в тот вечер и искала меня, может, чтобы предупредить меня? Значит кто-то написал письмо вместо неё. Кто? Исмаил? Стоп!"

Мне вдруг стало тошно от одной мысли, что мой любимый мог быть замешен, что тут же посторалась отогнать от себя её.

"Он просил меня уйти оттуда немедленно. Значит он знал? Нет, он не мог так поступить со мной! Он меня любит." - я вспоминала все детали нашего с ним разговора,- "Его отец. Конечно! Это он перехватил мою записку. Но почему он мне не рассказал? Он знал. Это за ним я выбежала на улицу. Он тоже принимал участие в это мерзости? Нет!"- Моё влюблённое сердце не хотело, да и не могло в это поверить.

"Сулейка? Как она могла? Я считала её своей подругой и восхищалась ей. Что её заставило, так поступить со мной? Эксклюзивный репортаж? Перед тем, как пойти в комнату отдыха, я сама лично передала перса ей. Могла ли она его вывести на улицу? Могла, конечно. Сулейка могла его убить? Наверное, но зачем?"- мысли заходили в тупик.

"Амир? Почему его убили? Только за тем, что бы меня подставить? Странно. Он был богат, потому что заплатить такую сумму за шляпку, мог только очень состоятельный человек. Могли бы для такого дела кого-то поскромнее найти. Почему он? Что он вообще делал в Агри?" - в моей голове были только вопросы и никаких ответов. Единственное, я понимала с уверенностью, что я попала в ловушку, подстроенную для меня, как дура.

"Влюблённая дура. Если бы отец не пригрозил мне отправкой в Саратов, возможно, ничего бы этого не произошло. Кто знал, что меня отправляют в Россию? Мещерский! Он сам готовил мой отъезд, а потом не дал мне сбежать. Конечно! Потом он отправился к наместнику, а никуда не пропадал, они разработали план и заманили меня. Это он убил перса, поэтому был в порту. Мещерский - предатель! А сейчас я в его руках! Мне надо отсюда выбраться и предупредить атамана, если ещё не поздно. Как далеко меня увёз этот изверг от города? "- мои мысли прервала, вошедшая женщина.

Она принесла кувшин с водой и медный таз, потом посмотрела на меня и полезла в один из тюков. Оттуда она вытащила длинное женское платье с платком и шаровары. Всё это она проделала, не произнеся не звука, а потом снова удалилась, оставив мне свечу.

Оставшись одна, я сняла проклятое платье, и умылась.

"Конечно, Мещерский! Он шпионил за нами, работая с отцом, он знал персидский, возможно, что был знаком с Амиром Али." - тут до меня дошло, что хозяин этого дома тоже перс. - "Значит он меня сюда привёз не просто так. Зачем я ему сказала, что знаю о том, что он шпион! Теперь он должен будет меня убить. Мне надо бежать! Надо вернуться в миссию, найти Ворона и рассказать ему про графа."

Посмотрев на одежду, которую женщина вытащила из тюка, решила, что надо поискать более удобную для побега. Было бы верхом глупости бежать ночью в женском платье, потому что даже днём было не прилично выходить на улицу без мужского сопровождения. Я вывалила на пол всё содержимое тюков и удача меня не оставила. Я нашла то, что искала: пару штанов, рубаху, жилетку и шапку из овчины, вот только в тюках не было никакой обуви. Мне пришлось остаться в моих туфельках.

Одевшись, я поняла, что если не присматриваться, то можно и не понять какая на мне обувь, особенно ночью. Вытащила из сумочки на юбке моего платья монеты, которыми хотела выкупить мою шляпку, пока она не взлетела в цене, и сунула их в карман штанов.

Я вышла из комнаты и прислушалась. Всё было тихо, но зная, Мещерского, я не сомневалась, что он наказал хозяину следить за мной. Я вернулась в комнату, надела платье и платок, которые мне дала женщина, по верх мужской одежды и спрятала шапку за пазуху. Так, по крайней мере, если меня увидят, могла бы сказать, что искала кухню или туалет. Я снова вышла из комнаты и пошла к лестнице. Меня никто не видел, или мне так казалось, но другого выхода выбраться из дома я не знала, как только через дверь, в которую мы вошли.

Моё сердце стучало в груди, как колокол в нашей церкви во время набата, но я боролась изо всех сил с моим страхом, потому что должна была предупредить Ворона. Я даже не могла предположить, на что ещё мог быть способен Мещерский. Мне надо было, как можно быстрее добраться до нашей миссии, чтобы сообщить Фёдору Ивановичу то, что я узнала.

Возле двери я услышала голоса, говорившие на персидском. Я застыла на месте, не зная, как поступить. То ли выйти, то ли подождать, пока они не уйдут или не заснут. Мой мозг работал с бешенной скоростью, выдавая невероятные идеи. В этот момент я увидела огромный кувшин для воды. Натянув платок почти на глаза, подняла кувшин на голову, как это делали здешние женщины, и открыла дверь на улицу.

Глава 10.

Владимир.
Я возвращался в дом Саладжа за Анной. На этот раз мне пришлось взять с собой есаула и двух казаков. Кто знает, что нас могло ждать на пути к Нателю,где я планировал посадит её на наш корабль и отправить в Россию, от греха подальше. "Если англичане стали так в открытую действовать, то война не за горами. Хорошо, что я успел её спрятать. Боже! Как можно было быть такой наивной, чтобы так глупо попасть в ловушку, которая была так грубо выстроена! Анна никогда не была дурочкой, неужели так сильно любит она этого пройдоху?" - подумал я и в сердце защемило.
Я влюбился в неё с первого взгляда, два года тому назад, когда меня перевели в Турцию. Приехав на день раньше, я не застал Мальцева в миссии, он уезжал по делам, и меня встретила эта маленькая фея. Ей тогда было лет пятнадцать, она была в розовом платье с огромным, такого же цвета бантом в русых волосах.
- Простите, граф, мы вас ждали только завтра. - улыбнулась она мне. - Папа в монастырь к отцу Мефодию поехал, вернётся к вечеру.
- Ничего страшного, я могу разместиться с казаками, - ответил я.
- Нет! Что вы! Я сейчас же прикажу, чтобы вам приготовили комнаты, а пока я могла бы вам показать, что у нас тут и как, - весело сказала она и позвала служанку.
Отдав распоряжение таким генеральским тоном, которое меня позабавило, она взяла меня под руку и повела показывать миссию. Анна с деловым видом открывала каждую дверь, представляла меня служащим и объясняла для каких целей предназначено сие помещение.
- А здесь у нас самое горячее место, - произнесла она заговорщически, - Вы только не пугайтесь.
- Постараюсь, - ответил я, полностью заинтригованный ею.
Она открыла дверь в достаточно большое помещение полное людей, которые что-то кричали, что-то просили, что-то требовали. За двумя столами сидели клерки и что-то писали, рядом с ними стояли казаки, видно для охраны.
- Это приёмная, - засмеялась она так заразительно, что я тоже улыбнулся. - На самом деле, просящий здесь один или два человека, а остальные члены семьи, родственники до пятого колена, просто поддерживающие.
- А зачем же вы всех сюда пускаете? - удивился я.
- Папа пытался выставлять их на улицу, но было ещё хуже. К ним присоединялись ещё и любопытные, такое столпотворение было, что экипажи проехать не могли, и Ворон кричал, что это не безопасно. Поэтому оставили, как есть. - объяснила она, разведя руки в стороны. - Что ж теперь поделаешь?
Потом она повела меня на конюшню.
- Это не просто лошади, это гордость Ворона. Он ещё с самого начала стал заниматься ими. А это мой самый любимый! - подбежала она к одному арабскому жеребцу и чмокнула его в блестящую морду. - Это Гром. Он только меня и Ворона слушается, даже Максима к себе не подпускает.
Я протянул к нему руку, но животное дало назад.
- Вот видишь! Он очень верный друг. - воскликнула она.
Если бы я знал, что этот верный друг встанет между нами, и разрушит её дружелюбное ко мне отношение.

***

Анна.

Я шла по тёмной дороге, не зная куда, моля Бога и прося у Всевышнего поддержки и силы. Я была уверена, что сейчас делаю всё правильно, мне нужно было спасти дорогих мне людей от вероломства Мещерского. Моя ненависть к нему заглушала страх, который невольно поселился во мне.

Наконец, Бог услышал мои молитвы и я увидела цыганский табор. Лучших попутчиков было невозможно представить. Цыгане - блуждающий по земле народ, обладал невероятной "добротой". Они были готовы помочь любому, кто встречался на их пути, не задавая лишних вопросов, особенно если им за это заплатят. Возможно поэтому, их не любили ни в одной стране.

- Постойте, добрые люди! - крикнула я им по-турецки. - Куда вы путь держите?

- А тебе, молодец, куда надо? - ответил возница вопросом.

- Мне бы в Агри попасть, у меня там брат живёт,- врала я.

- Мы едем в Есмиру. - сказал другой мужчина постарше, который вылез из кибитки.

- Возьмите меня с собой до Есмиры,- попросила я, протягивая двадцать курушей.

- Хорошо, залезай во вторую кибитку,- сказал старший и взял мои деньги.

Я послушно пошла к, указанной мне, повозке.Это была довольно большая кибитка, крытая старыми коврами, закреплёнными верёвками к железным обручам. На полу повозки у самого входа сидел молодой цыган, лет шестнадцати, а в глубине на старых одеялах лежали четверо ребятишек между двумя старухами. Парень помог мне забраться и указал место рядом с собой и одной из старух. Я, извиняясь, присела, поджав под себя ноги, чтобы они не видели моих туфель. Никто из присутствующих не задавал мне никаких вопросов, коим я была очень благодарна.

Мне нужно было продумать, как добраться до миссии, чтобы меня не арестовали раньше. От Есмиры до Агри было где-то километров десять, я понятия не имела, сколько времени у меня займёт эта дорога, а летом рассветало очень рано. Мне не хотелось появиться в городе, где меня, скорее всего уже искали, при свете дня. Это ночью меня можно было бы принять за мальчика, но днём обман мог быть раскрыт. Тут я подумала, что зря оставила то платье и платок на дороге: "Сейчас бы они мне очень пригодились. Эх, Анна, ты должна научиться думать наперёд!"- пожурила я себя за опрометчивость, но что сделано, то сделано.

Кибитка катилась по песчаной дороге и меня начало клонить в сон. Я облокотилась на дугу и закрыла глаза.

Вдруг одна из старух подсела ко мне и взяла меня за руку. Раскрыла мою ладонь и плюнула на неё. От неожиданности я вскрикнула.

- Не бойся, девонька, я тебе помочь хочу, - прошептала старуха, улыбаясь беззубым ртом.- Зря ты от судьбы бежишь, она всё равно тебя найдёт, только зазря страдать будешь. Ты пока, как слепой котёнок, не видишь, где опасность и боль, а где любовь и покой.

В этот момент кибитка налетела на камень и подпрыгнула. Я открыла глаза. Обе старухи лежали, обняв детей. "Чёрт! Приснится же такое!"- подумала я и снова закрыла глаза. Усталость и нервное напряжение брали своё.

Глава 11.

- Ты что здесь делаешь, парень,- спросил меня солдат.

- Я, я ищу хозяина,- запинаясь, повторила я свою ложь.

Вдруг я увидела Исмаила. Он спускался по лестнице, одевая жакет на ходу. От изумления у меня открылся рот. Я могла ожидать всего чего угодно, но только не этого. Даже второе пришествие Христа меня удивило бы меньше."Что он делает в этом заведении?"- подумала я.

- Это он, он мне не заплатил! - закричала женщина, по вине которой я оказалась здесь.

- Объясните, толком, что здесь произошло,- приказал старший офицер.

- Господин полицейский, произошла ошибка. Эта женщина не правильно меня поняла, я хотел и дальше пользоваться её услугами, поэтому не заплатил сразу, - спокойно ответил Исмаил.

А меня всю переворачивало от злости: "Как он мог так низко пасть! Покупать женщину для плотских утех, имея мою любовь!" Я только представила его, как того в комнате, на котором скакала голая девушка, и моё сердце залилось слезами, а ноги подкосились. Если бы я не облокотилась о стену, то скорее всего рухнула бы к ногам солдата. Я никак не ожидала увидеть человека, которого я любила со всей силой моего неискушённого сердца, в месте, где любовь продавалась и покупалась. Я чувствовала себя преданной. Я бы ему простила то, что он знал, о готовящейся для меня ловушки, но не это.

- Я советую вам, господин, заплатить этой женщине, во избежание скандала, который, как я понимаю, ни вам, ни мне не нужен. Кстати, этот мальчишка не ваш? - спросил офицер, вытаскивая меня вперёд.

Теперь была очередь Исмаила удивляться такому сюрпризу.

- Ты?- воскликнул он, не веря своим глазам.

- Я,- ответила я, потому что врать не имело смысла. Он узнал меня даже в этой одежде.

- Да, это мой слуга, - ответил Исмаил, запустил руку во внутренний карман жакета, достал бумажник, вытащил купюру в одну лиру и передал её женщине. Та быстро схватила деньги и засунула их в лиф платья.

- Будем считать, что инцидент исчерпан, - сказал офицер и вышел из помещения, а женщина, получив деньги, призывно качая бёдрами, подошла к молодому человеку.

- Можем продолжить, господин,- произнесла она.

- Нет, ты упустила такую возможность,- сказал Исмаил и обратился ко мне. - А ты Али, следуй за мной.

Мы вышли из этого проклятого дома и пошли в сторону базара. Я следовала за ним сзади, как и полагается слуге. У меня так и чесался язык потребовать от него объяснений, но понимала, что так мы только привлечём ненужное мне внимание. Мы прошли через базар к месту, где можно было нанять экипаж. Только когда мы сели в один из них Исмаил спросил по-английски:

- Что ты делаешь здесь и ещё в таком виде?

- Это ты лучше у своего отца спроси. Это он меня заманил в ловушку, - ответила я со злостью.

- Я предупреждал тебя,- сказал он.

- Да, но не объяснил. Я побежала за тобой на улицу, услышала выстрел и споткнулась о тело перса, того, кто перекупил у тебя мою шляпку. Если бы не ты, я была бы в безопасности! Ведь ты знал, поэтому и предупредил меня. - бросила я ему в лицо.
- Я не знал, что отец обвинит тебя в убийстве. Предполагал, что тебе угрожает опасность, но не знал. Верь мне, ведь я люблю тебя.

- Да но не сказал своему отцу, что любишь меня,- усмехнулась я,- хотя теперь мне и так всё ясно.

- Что тебе ясно? Что я был в публичном доме, - засмеялся он.

- Да, если бы ты меня любил, как я, то никогда не переступил бы порог этого заведения! - воскликнула я в полном негодовании.

- Милая, наивная, Анна, ты полагала, что я буду довольствоваться только твоими вздохами. Я мужчина и мне иногда нужно расслабляться. - улыбнулся он, беря меня за руку.

- Нет, не трогай меня, мне противно, зная, что ты ласкал другую,- рыкнула я и вырвала у него свою руку.

- Ты ревнуешь?

- Нет, брезгую!

- Хорошо, оставим эту тему. Лучше подумаем, как тебя спасти из той ловушки, что подстроил тебе мой отец, - сказал он с улыбкой, хотя я видела, что мои слова его обидели.

- Отвези меня в миссию,- попросила я.

- Это не очень хорошая идея. Твоё появление в русской миссии может вызвать скандал. Я думаю, что тебе лучше тайно уехать из страны,- сказал он.

- Но как? Ни один русский корабль не может ни войти, ни выйти из бухты из-за английских судов, которые загородили бухту.

- Ты поедешь в Англию, на одном из этих кораблей, - подумав немного, произнёс Исмаил.

- Это не возможно, у меня нет ни денег, ни паспорта. - ответила я.

- Деньги - это не проблема, а вот паспорт - да. Тогда единственный возможный путь, это попробовать добраться до другого порта, где возможно есть русские корабли, но сначала надо узнать, где они пришвартованы или хотя бы стоят на рейде.

- Об этом может знать только мой отец,- вздохнула я, - но он в Константинополе, и я не знаю, когда он венётся.

- Может послать ему письмо?

- Это долго.
- Да, но для начала надо решить, где тебя спрятать. Тебя скорее всего ищут по всему городу, а завтра твои фотографии будут по всей провинции.
- Так что же мне делать?- воскликнула я.

- Не знаю,- честно признался Исмаил,- Но тебе очень идёт этот наряд. Возможно, что так тебя не узнают. Ты поживёшь в моём доме.

- Нет! Это не возможно. Я не могу позволить себе, так скомпрометировать мою репутацию, это не прилично! - воскликнула я.

- Забудь о приличиях, ты предпочитаешь тюрьму, моему дому? - спросил он раздражённо, - Это единственное место, где тебя не будут искать! И я рискую больше, чем ты.

- Прости, я не подумала,- прошептала я.

На самом деле о каких приличиях можно было говорить, когда моя жизнь в целом висела на волоске и нашёл он меня сегодня ни где-нибудь, а в публичном доме. А самое главное моё сердце ему доверяло, поэтому верила всему, что он говорил.

Глава 12.

Владимир.
Мы подъехали к дому Саладжа, его люди сразу открыли нам ворота и на пороге я увидел моего друга, который палкой бил какую-то женщину. Мне никогда не нравился такой вид воспитания, но не вмешивался, потому что здесь был хозяин он, а не я. Но всё же спросил:
- Что натворила эта несчастная?
- Она опозорила меня! Я приказал ей следить за твоей женой, а она уснула. - сказал он.
По моей спине пробежал холодок.
- Что случилось? Где она? - спросил я.
- Она сбежала ночью. Прости, я не выполнил твоей просьбы. - извинился Саладж.
- Чёрт! - Выругался я.
- Мои люди заметили её, когда она выходила из дома, но приняли её за служанку и пропустили.
- Куда она пошла?
- К дороге, но мы всё обыскали и ничего не нашли.
- Ладно, - сказал я и приказал казакам следовать за мной к дороге.
"Почему она сбежала?" - спросил я себя, хотя прекрасно знал ответ.
Анна мне не доверяла. И не из-за какого-то письма, которое она прочитала, а из-за того что видела, как я пристрелил Грома. Мысли сразу понесли меня в прошлое на два года назад.
Атаман Ворон был невероятным не только любителем, но и знатоком лошадей. Когда Анна в первый день показала мне конюшню, то я сразу понял, что все животные были отличными представителями арабской расы. Потом генерал мне объяснил, что первых лошадей привёз сам атаман, а затем прикупили здесь пару кобыл, так и пошло. Он не запрещал Ворону заниматься этим маленьким хобби, по ряду причин. Во-первых, так казаки всегда были при деле, во-вторых полученные от продажи жеребят деньги они направляли на содержание миссии, потому что не всегда средства из государственной казны приходили вовремя и в третьих Анна тоже любила лошадей и большую часть времени проводила в манеже со своим любимым Громом.
Меня так задело, что конь не признавал никого, кроме неё и Ворона. Или мне захотелось иметь что-то, что принадлежало бы нам вместе. Я решил приручить гордого коня. Попросив у атамана разрешение, я стал приходить и понемногу сам тренировать Грома. Обычно со мной был старый казак Максим, который ухаживал за лошадьми. Сначала всё шло прекрасно. Гром уже начал подпускать меня к себе, брал хлеб из моих рук, позволял себя оседлать, но не более.
- Даже не думайте, - засмеялся Максим в усы, когда увидел, что я решил сесть на коня. - Он никого, кроме Анны на себя не сажает, даже меня, а я за ним как за малым детём ухаживаю.
- А это мы сейчас посмотрим. - сказал я и вспрыгнул на него.
Конь сразу встал на задние ноги, стал вырываться и после пятиминутной борьбы он меня победил. Я оказался на песке под смех казака.
- Ничего, я попозже я ещё попробую, - сказал я, поднимаясь на ноги.
Вдруг непонятно откуда на песок рядом с Громом вывалились два кота, которые вцепившись в клубок, дрались с невероятным воплем. Конь снова встал на дыбы, а один из котов вцепился в его заднюю ногу, стараясь сбежать с поля боя. Гром от неожиданности или испуга бросился на изгородь, которой был отгорожен манеж. Если бы он сделал это в беге, то ничего бы не случилось, а так с места ему не хватило сил и инерции. Он, зацепившись передними ногами о перекладины изгороди упал на них и завалился на бок.
Мы подбежали к нему, но он не поднимался, а только хрипел. Тогда я и увидел перелом. Кость прорезала блестящую кожу и торчала наружу.
- Что ж делать то теперь? Анна ведь, когда вернётся... - запричитал он.
Мне самому было плохо. Никто не ожидал, что всё так получится. Тут к нам подбежал Ворон. Он даже не спросил у нас, что случилось, просто подсел к коню и что-то стал шептать ему на ухо.
- Ты же сам знаешь, что с таким переломом - это уже не конь. - тихо произнёс я.
- Знаю, поэтому и прощаюсь. Только ты сам его пристрели, я не смогу, - горько сказал атаман, а в его глазах стояли слёзы.
Я зарядил пистолет и выстрелил в голову коню. Он дёрнулся и я услышал крик Анны. Повернулся и увидел её глаза. В них был страх.
После Максим объяснил, что это был просто несчастный случай, она вроде бы тоже поняла и простила меня, но уже больше никогда мне не улыбалась, а лишь смотрела со страхом, от которого на душе всё переворачивалось
***

Анна

Подъезжая к Агри, я невольно задрожала. Находиться всего в нескольких метрах от моего врага, было, на мой взгляд, совсем не логично, а бежать к друзьям, я не могла, потому что не хотела причинить моему отцу ещё большие неприятности.

- Не волнуйся, это всего на несколько дней, пока мы не придумаем, как переправить тебя в Россию. А чтобы не возникли подозрения, я тебя представлю, как моего личного слугу. Ты всегда будешь находиться в моей комнате, тебя никто не увидит, - подбодрил меня он.

- А если туда войдёт твой отец? Что тогда?- Спросила я.
- Моему отцу вообще сейчас не до меня, а к тому же, он никогда не приходит сам, всегда посылает слугу,- заверил меня Исмаил.

Только сейчас он заметил, что на мне были мои туфельки.

- Стой! - крикнул он извозчику.

Когда экипаж остановился, он вышел из него, наклонился и поднял с дороги немного пыли и обратился ко мне:

- Снимай свои туфли.

Я послушно выполнила его приказание. Исмаил взял мою ступню в свои руки. От неожиданности я одёрнула ногу.

- Не бойся, я немного измажу твои прекрасные ножки, потому что ты же не хочешь, чтобы все задались вопросом, почему мой слуга одет в женские туфельки. Тебе придётся идти до комнаты босиком, - пояснил он.

- Хорошо, - ответила я и протянула ему свою ногу.

Он стал нежно её натирать пылью, стараясь не причинить мне боли. В этом он преуспел, боли я никакой не чувствовала, но от очень странного ощущения внизу живота, почему-то закружило голову. Я откинулась назад, закрыла глаза и вздохнула глубоко. Так мне было лучше. "Видно, нервы совсем расшатались,"- подумала я. Исмаил закончил свою работу и сел обратно в экипаж. Он странно улыбался и в его чёрных глазах появилось что-то необычное. Он приказал извозчику продолжить путь и через десять минут мы въехали на территорию дворца.

Глава 13.

Владимир.
Пока казаки, как следопыты, пытались разобраться в следах на дороге, я вернулся к Саладжу. Мне надо было узнать в какой одежде сбежала Анна. Она, несмотря на свою молодость, была хорошо образована, знала четыре языка и имела аналитический склад ума, поэтому я предположил, что она попытается вернуться в миссию, чтобы искать защиты и, естественно, обвинить меня в предательстве.
Саладж подозвал побитую им женщину и спросил, какая одежда пропала. Она посмотрела сначала на меня, ища защиты, потом на мужа со страхом, что он ещё накажет её за то, что не уследила за вещами.
- Ничего, только то платье, что я сама ей дала. - пролепетала она.
Я ей не поверил. Анна сбежала ночью, поэтому, хорошо зная здешние обычаи, она никогда не сделал бы это в женском платье.
- Ты можешь пойти в ту комнату, где была моя жена и посмотреть получше, может пропали вещи твоего сына или племянников, - попросил я её.
Она осталась стоять на месте, не смея пошевелиться.
- Ты что? не слышала. Иди и проверь всё. Даже если это старая одежда. - приказал Саладж и, когда она ушла, спросил:- Почему твоя жена сбежала от тебя?
- Потому что не верит мне, - спокойно ответил я и улыбнулся, - Я бы сам себе не поверил. Но мне нужно её найти раньше, чем это сделает наместник.
- Я видел утреннюю газету. Это она?
- Да. У тебя есть люди в близлежащих городах и деревнях.
- Есть кое-где. - ответил он.
В этот момент вернулась его жена. Она рассказала, что пропала старая одежда её старшего сына. Я попросил подробно описать её и потом попросил моего друга:
- Пошли кого-нибудь в те поселения, которые находятся по дороге в Агри, пусть он расспросит твоих людей о мальчике в пропавшей одежде. Она не могла далеко уйти.
- Хорошо.
Я вернулся к казакам. Они толком ничего не нашли, за это время по дороге проехало слишком много повозок и людей, но недалеко от неё обнаружили женское платье. Моя догадка набирала силу. Анна переоделась мальчиком и теперь направлялась в миссию. Нам ничего не оставалось, как вернуться домой.

***

Анна

Вымывшись и завернувшись в большой халат, я вышла из ванной. Спать мне совсем не хотелось и я села за стол. На нём лежала сегодняшняя корреспонденция и свежие газеты. Я развернула одну и сразу увидела свою фотографию, ту что сделала Сулейка в прошлом месяце, а под фотографией огромная надпись: "Убийца". Значит, Исмаил был прав, я не могу показаться в миссии, также я не могла оставаться в Османской империи. Единственный выход - это вернуться в Россию. Только как?

Без документов и денег я была никто. Можно было бы затесаться между паломниками, но меня искали турецкие власти и не было никакой гарантии, что меня не узнают даже в мужской одежде. Ещё одна мысль меня терзала. Как предупредить Ворона, что Мещерский - предатель, как известить отца, что я жива? Я понимала, что без посторонней помощи мне не выбраться из этой ситуации, поэтому я с нетерпением ждала возвращения Исмаила.

Он вернулся и по его лицу я поняла, что дело совсем плохо.

- Что ты узнал?- спросила я его.

- Всё очень плохо. Ваша русская миссия в срочном порядке собирается перебираться в Константинополь. Твоему отцу отправили донесение, думаю, что это касается тебя. И что самое плохое, Россия предъявила Турции требование, заключить перемирие с Сербией.

- А при чём здесь я? - не понимала я.

- Как ты не понимаешь, твой отец, один из трёх авторов этого требования. Мой отец хотел с помощью тебя надавить на него, чтобы он высказался против, - объяснил мне он.

- Так вот почему папа так неожиданно уехал в Константинополь,- произнесла я вслух свои мысли.

- Скорее всего, но турки опоздали и требования были официально оглашены. Теперь тебе надо скрыться, чтобы никто тебя не нашёл. Мой отец очень зол на твоего, вернее на свою нерасторопность.- усмехнулся Исмаил.

- А почему миссия оставляет Агри?

- Не знаю, может из-за тебя, а может из-за всей политической ситуации. Этого мне выяснить не удалось.

- Мне надо встретиться в атаманом Вороном до того, как они покинут Агри,- сказала я.- Ты можешь мне в этом помочь?

- Как?- удивился Исмаил.

- Ты можешь послать к нему слугу с запиской, что его будут ждать сзади старой мечети, когда стемнеет, а потом, ты меня вывезешь от сюда незаметно,- пояснила я.

- А о чём ты с ним хотела поговорить? О твоей возможности вернуться в Россию? - вдруг спросил он.

- Да, - машинально ответила я и добавила, - И чтобы папу известил, что со мной всё хорошо. - Не знаю почему, но о Мещерском я промолчала.

- У меня есть идея получше,- улыбнулся Исмаил.- А теперь примерь эти обновки.

Oн протянyл мне бумажный свёрток. Я открыла его и первое, что я увидела, были прекрасные кожаные низкие сапожки с острыми загнутыми носами для женщин.

- Что это? - спросила я, вытаскивая их из бумаги.

- Это очень хорошая обувь,- улыбался он.

- Но как я буду это носить, будучи твоим слугой? Ты понимаешь, что все заметят!

- Ну и пусть, я подумал, что быть тебе моим слугой, это не выход. Ты не сможешь днём передвигаться, а вот моя наложница, которую я привёз из Есмиры, вполне может выходить из дома, закрыв лицо, - продолжал улыбаться он.

- Что? Наложница! Да ты понимаешь, насколько ты меня сейчас унижаешь, это звучит, как оскорбление!? - возмутилась я.

- Это ещё одна причина, что лучше тебе быть моей наложницей, а не слугой. Ты слишком громко кричишь, а слуги никогда этого не делают,- засмеялся в голос Исмаил.

Тут моё гордое сердце не выдержало и я замахнулась рукой, чтобы его ударить по лицу, но он быстро перехватил мою руку, завёл её назад так, что ворот халата разошёлся и открыл мою шею и плечо.

- Я не шучу, Анна, быть моей наложницей в твоём положение это самое меньшее из зол. Под фераджей и чадрой никто тебя не увидит, а когда представится возможность я отправлю тебя в Россию или к отцу,- заявил он, смотря с вожделением на мою, открывшуюся, белую кожу.

Глава 14.

Моё положение ухудшалось с каждым часом. Мало того, что меня обвинили в убийстве, которого я не совершала, так ещё мой любимый, которого я боготворила, предложил мне стать его наложницей. Как же я была глупа! Папа был прав, я витала в облаках и думала, что любовь может преодолеть все преграды. Но как оказалось, есть такие, которые ничто не сможет разрушить.

Исмаил мне открыл глаза и показал всю правду, которую я упорно не хотела замечать. И что теперь мне с этой правдой делать? Куда бежать? У кого просить помощи или хотя бы совета? Всё произошло по моей вине, только я одна виновата. Значит только мне и отвечать.

Я отчётливо понимала, что если я приму предложение Исмаила, то никогда больше не увижу отца. Несмотря на всю его любовь ко мне он мне такого никогда не простит и предпочтёт считать меня умершей, чем женщиной для утех мусульманина. Боже! Почему я не уехала в Саратов? Почему не послушала отца? Почему влюбилась в того, кого не должна любить? От всех этих "почему" слёзы лились градом из глаз, потому что ответ был один: потому что я наивная дура, думающая, что жизнь - это прекрасный роман. А она оказалась совсем не сказкой с хорошим концом.

С другой стороны я получила то, что хотела, когда не подумав, собиралась бежать по крышам к Исмаилу. "Стоп! Если я смогла, незамеченной для казаков, выйти из миссии, то смогу проникнуть туда обратно, незамеченной для турок."- подумала я.- " А зачем? Они всё равно мне не смогут помочь, а если и смогут, то немедленно отправят в Россию, я расстанусь с моим любимым навсегда."

Разум и моё сердце вели во мне невероятную битву, которая причиняла мне одну лишь боль. Я не могла выбрать между любовью, долгом и семьёй, под которой я принимала и казаков. Меня воспитывали они, для которых христианская вера была превыше всего, а любовь к матушке России, заставляла их жертвовать жизнью, даже не зaдумываясь.

Став любовницей мусульманина, я сразу превращалась для них, не только в падшую женщину, но и в предательницу их веры, а если учесть нынешнюю обстановку вокруг Балкан, то и не только веры, но и всего славянского мира. Но и отказаться от Исмаила, я тоже не могла. Я любила его и не видела моей жизни без него. Я понимала, что независимо от того, что я выберу, я всё равно буду несчастна. Этот вывод привёл к тому, что мои нервы не выдержали, и я провалилась в небытие.

Когда я пришла в себя и открыла глаза, то увидела рядом с собой незнакомую женщину. Она прикладывала к моему разгорячённому лбу, смоченный в розовой воде, платoк. Я даже не испугалась, что она могла меня узнать и донести в полицию. В тот момент я была так вымотана, что мне было всё равно, что со мной будет. Я почувствовала, что не смогу сделать выбор, поэтому предоставила судьбе сделать его за меня. "Пусть будет, как Бог положит,"- подумала я и снова впала в беспамятство.

Через какое-то время я снова пришла в себя. Женщины возле меня уже не было. Я огляделась и поняла, что теперь находилась совершенно в другой комнате. Где я? Где Исмаил? Кто меня сюда перенёс? Кто была та женщина? Я попыталась встать с кровати, но сил на это у меня не хватило и я снова упала на подушки. В этот момент я услышала шаги и решила скрыть, что я пришла в себя.

- Ты что на самом деле решил, что я не узнаю о том, что ты её у себя держишь? Ты другого места не нашёл, как привезти её сюда? - услышала я недовольный голос наместника.

"Значит так тому и быть. Меня посадят в тюрьму, а потом повесят,"- подумала я, но страха у меня почему-то не было.- Значит судьба моя такая - умереть в рассвете лет."

- Отец, она сама попалась ко мне в руки. Что мне было делать? Твои солдаты её упустили, а тут такой сюрприз! Я не мог упустить такой шанс! И самое главное она мне доверяет, - услышала я голос моего любимого.

"Он не позволит, он меня защитит."- пронеслось в голове.

- А если она умрёт? Ты можешь себе представить, что будет. Ты же сам отправлял письмо её отцу, он предполагает, что она в нашей тюрьме. А это скандал и граф никогда не простит, что его дочь загубили без суда, да и мёртвая, она нам принесёт только проблемы. Твоя идея заполучить козырь в игре с Игнатьевым, думаю нам выйдет боком. Султан ждёт от меня ответа. Что я ему скажу?- сокрушался Махмуд Недим.

- Она не умрёт, доктор сказал, что это простая нервная горячка. Она станет моей наложницей и тогда графу Мальцеву придётся играть по моим правилам, чтобы избежать скандала. Мне только нужно немного времени. - ответил Исмаил.

"О чём он говорит? При чём здесь мой отец? Что происходит?"- не понимала я ничего.

- Мне кажется, что ты слишком всё усложняешь. Русские не англичане, они слишком прямые и упёртые. Мальцев может уйти в отставку, перевестись в другое место или просто пустить себе пулю в лоб. Ты об этом подумал?- спросил наместник.

- Отец, он слишком любит свою дочь, поэтому никогда её не оставит в таком положении. Он захочет вытащить её из моих рук, поэтому мне нужно время, чтобы Анна сама захотела остаться со мной в качестве наложницы. - я слышала слова Исмаила и не верила своим ушам.

"Тот, ради которого я была готова бросить всё, согласиться на унизительное для меня положение, меня никогда не любил, а только хотел иметь козырь против моего отца!"- кричало всё моё нутро,- "Как он мог!"

Я услышала ещё чьи-то шаги.

- Самира, как она?- спросил Исмаил.

- Всё ещё в беспамятстве, но доктор сказал, что дня через два будет совершенно здорова,- ответил женский голос.

Шаги приблизились к моей постели и я снова ощутила прохладу на моём лице.

***

Владимир.
Два невыносимо долгих дня я и казаки по всей провинции искали следы Анны, но всё было безрезультатно. Она как в воду канула. Я не находил себе места, в то время, как я потерял своего осведомителя во дворце наместника, и должен был заниматься делом, но не мог. Все мои мысли были об Анне. Куда она могла уехать? С кем? А вдруг кто её обидел? Страх за её судьбу в моей голове превысил чувство долга.
Ворон и казаки так же переживали. И, как соль на рану, мне принесли срочное письмо от генерала. Он писал, чтобы мы срочно снимались с места и перебирались в Константинополь и спрашивал об Анне, потому что получил непонятное сообщение, что она в тюрьме и обвиняется в убийстве какого-то персидского подданного.
Что я мог на это ответить? Единственное, что я знал наверняка, это то, что её не было в тюрьме. Мой человек в Чёрной башне каждый день извещал меня, что её не привозили. Другой тюрьмы по близости не было, но это не говорило о том, что её не держат где-то под замком. Я позвал атамана.
- Генерал отдал приказ закрыть миссию и отправится в Константинополь в ближайшем времени. - сказал я.
- А как же Анна Петровна? - спросил он.
- Я продолжу её искать, к тому же у меня остались кое-какие дела здесь. Но ты займись переездом.
- Слушаюсь, - ответил он грустно и вышел из кабинета.
Я должен был найти Анну до того, как отправятся первые люди. Я снова пошёл в её комнату, в надежде, что упустил что-то при первом осмотре. Вдруг во двор миссии въехал на арбе Саладж, одетый как простолюдин. Казаки не хотели его пускать, но я разрешил и проводил его к себе.
- Есть новости? Раз ты решился приехать сам. - спросил я с надеждой.
- Да, один мой человек видел мальчика, садящегося в экипаж с Исмаилом. - ответил он.
- Чёрт! - выругался я.
Этого я больше всего и боялся. Значит Анна у наместника и он попытается её использовать, как козырь против Мальцева, тем самым доказать свою преданность султану и попытаться занять освобождённое место визиря. Этого я не мог допустить, не только из-за девушки, в которую был влюблён, но и из-за своего долга перед Россией. Мой начальник принимал непосредственное участие в составлении ноты протеста по истреблению славян на Балканах. я должен был вытащить Анну из лап наместника, но, после того, как в кустах у нашей миссии четыре дня назад я обнаружил раненого своего осведомителя, у меня не было никого во дворце наместника.
- У тебя есть кто-нибудь поблизости? - спросил я.
- Нет. У меня нет. Да и ты сам знаешь, - ответил он. - Но ты поищи среди поставщиков. Обычно их родственники работают во дворце.
Это я знал и без него, но на разработку нового осведомителя у меня не было времени.Мне нужно было вытащить Анну оттуда через три дня.
- Спасибо, друг. - сказал я и обнял его.
Проводив Саладжа, я пригласил к себе Ворона. Рассказал ему всё, что узнал о местонахождении дочери генерала.
- Что думаешь? - спросил я.
- А что тут думать?! Надо вытаскивать Анну Петровну, но как узнать в какой части этого дворца её держат? - почесал он затылок.
- Я думаю, что в апартаментах Исмаила, потому что она приехала с ним.
Произнеся эти слова в слух, до меня дошло, что она сама села в его экипаж, сама поехала с ним во дворец наместника. Сама!