Случайная жена

Пролог

Азарт погони захлёстывал. Ещё немного, и я найду её, и положу конец убийствам девушек! Больше никто не окажется изломанной и с вырванным сердцем. И я, наконец, пойму… если это и в самом деле Аманда, то даже и не знаю, что я с этим буду делать. Но я всё ещё могу ошибаться. Да и какая разница? Главное, что это существо убивает, и его интересуют только нелюди вроде меня и самой Аманды. Жаль только, меня как наживку оно не признаёт.

Кого в Карнидейле волнуют жизни «демонских отродий» и «осколков ложных богов»? Почти никого. Мы отбросы. Ничтожества, которые могут о себе позаботиться только сами. Вот я и забочусь, на бегу думая о том, как объяснить в гильдии, почему я отвлеклась от задания на «свои дела».

Завернула в трущобы недалеко от доков. Пахло тухлой рыбой, морской солью и потом моряков. И поверх всего этого разливался сладковатый запах гнили вперемешку с металлическим — кровью. Тварь недавно убивала, и я её чую. В этот раз она не уйдёт, ни за что. Я остановлю это бесконечное кровопролитие, и наконец смогу заняться собственной жизнью. И если это в самом деле Аманда — исправлю ошибку.

Я ускорила шаг, ориентируясь на запах. Искать монстра взглядом нет никакого смысла, оно умеет сливаться с тенями и передвигаться бесшумно. Но запах… кровавый шлейф никогда не подводит. Снова завернула за угол — тупик. И только тени клубятся вокруг. Кажется, что никого нет, только пахнет так сильно, что из глаз брызгают слёзы от этой невыносимой вони.

Я не человек, и в такие моменты понимаю это лучше всего. Люди ничего не чувствуют. Они спокойно проходят мимо, не подозревая, что рядом затаился хищник, намеренный их сожрать. Но у них есть я! И я могу сделать так, чтобы Ама… чтобы эта тварь больше никого не тронула.

Бросила щёпоть саланитовой пыли прямо в гущу теней, как учили наставники. Тварь проявилась, сбрасывая невидимость. Зашипела, как скворчащий жир на огне, ощерилась тремя рядами клыков. Втянула хоботок, которым выпивала кровь и жизнь из своих жертв и проскрипела почти человеческим голосом:

— Нарываешься, Ш-шакси! Я готова была оставить тебя в живых, хотя твоё вкус-с-ное сердце манит, но ты не готова, а?

Она Аманда? Или она притворяется Амандой, потому что я этого боюсь? Как бы то ни было, я должна с ней покончить. Она забрала достаточно жизней, хватит! Не стала вступать в диалог, в этом нет никакого смысла. Сразу ударила, целясь по хоботку. Глаза твари всё равно не нужны, она блуждает во тьме и теневые тропы сами выводят её, куда нужно.

С безумной скоростью, тварь увернулась, и иней от моей магии остался на каменной стене какого-то административного здания. Давно заброшенного — но это и неважно. Я ударила снова. Ещё раз и ещё, стремясь выморозить её полностью. Но ни один из моих снарядов не попал в цель.

— Я давно говорила тебе, Ш-шаксенька, так называемый честный труд доведёт тебя только до могилы. Но с-с-судя по тому, что ты не пытаешься бежать — тебе очень хочется найти смерть в моих тёплых дружес-с-ских объятиях…

Я едва не открыла рот, чтобы ответить. Но вовремя одёрнула себя, и попробовала новые чары, которые дались мне совсем недавно. На тварь обрушилась небольшая снежная лавина, а та просто… разделилась на две половины, сквозь которые прошло моё заклинание, не причинив чудовищу никакого вреда.

— Мне же может и надоесть играть, милая Ша-а-а-акс-с-си, — пропело оно, облизнувшись длинным и узким языком. Выглядело это так, словно у ожившей тьмы появляется пасть с тремя рядами зубов и тонкий-тонкий язычок. Меня внутренне передёрнуло от отвращения, но я опять ударила, пытаясь попасть морозной вуалью прямо в пасть. Тонкая сетка рассыпалась пылью, но тварь мрачно зашипела от боли, и на гнилые доски у нас под ногами капнула черно-фиолетовая жидкость, заменявшая ей кровь. Мигом в доске появилась существенных размеров дыра, но само чудовище её даже не заметило.

— Ты вс-с-с-сегда так! То не еш-шь мою еду, потому что тебе противно, то говоришь, что я с-с-с-дохну, как только пос-с-старею. А теперь вот бьёшь, не удос-стаивая меня и словом!

Я вздрогнула на мгновение, остановившись. Если верить нашим наставникам, твари такого класса не умели читать мысли! Значит…

Додумать страшное Аманда мне попросту не позволила. Воспользовавшись тем, что я замешкалась, она рванула ко мне, целясь когтистой лапой прямо в сердце. Я понимала, что не способна выиграть у неё в скорости. Я даже пробить её шкуру оказалась не способна — зачем только лезла, спрашивается?!

Но я была готова к тому, что сейчас она меня уничтожит. Выставила щит и зажмурилась, надеясь, что он выдержит хотя бы один удар. Она должна броситься прямо на щит, чтобы вырвать сердце. Они всегда так поступают. Но… Секунда, другая. Ничего не происходило, только Аманда недовольно взвыла. Я рискнула открыть глаза, и обнаружила скрытого в тенях мужчину. Откуда он здесь взялся?!

— Дурочка! Оно тебя сожрёт и не подавится, — снисходительно бросил он странным голосом, который казался настолько обычным, что его забываешь сразу же, как услышишь. Как, впрочем, и его внешность. Подобно существу, которым, кажется, всё же стала Аманда, он сливался с тенями, не позволяя мне разглядеть хоть что-то кроме длинных волос и высокого роста.

И едва я попыталась его рассмотреть, незнакомец резко ударил в тварь с двух рук, отпихивая её к стене.

— А теперь бежим! Один на один её не убью даже я, — голос его звучал встревоженно, а Аманда выла, вторя его словам:

— Шакси моя, моя, моя добыча! Ищ-щи свою, крылатый хищ-щник!

Я хотело было спросить, почему она его так называет, но мужчина просто подхватил меня на руки и действительно побежал, да с такой скоростью, что хищной твари было за ним не угнаться. Руки у него были настолько тёплыми, что меня обжигало даже через кожаный доспех, а из-за скорости я не могла задавать ему вопросов. Думать об Аманде не хотелось. Неужели она в самом деле превратилась в чудовище, лишь бы не постареть? Безопаснее было думать о незнакомце.

Глава 1

Я вернулась в гильдию задолго после рассвета. Сначала просто стояла на крыше и трогала пальцами губы, не в силах поверить, что незнакомец мне не привиделся. А потом искала способ спуститься с крыши, куда он так легко меня закинул. Неужели он умеет летать? Не знаю уж, на что способны настоящие маги, у нас тут больше учили помаленьку, чтобы мы не убились слишком быстро. Чего ещё желать от порченной крови?

— Где шлялась, красномордая? — грубо поинтересовался Грогс, когда я попыталась пройти мимо него.

У него морда была бледно-зелёная, шипастая, и шириной с три моих, а туша вообще едва помещалась на койке. От кого его мать прижила не знал даже он сам, как и что он вообще такое. Но Грогс был большим, не похожим на «пустынников», как меня почему-то называли, и очень хорошо умел бить. И заводить себе приятелей, с которыми вместе так весело гонять одну жертву.

Как его умаслить я знала, конечно. Но скорее я живьём отгрызу себе руку, чем это случится. Поэтому только огрызнулась:

— Не твоей пустой головы дело, Грогс.

— Давно в зубы не получала? — он ухмыльнулся, обнажая свои. Я посмотрела на пасть Грогса, мысленно посчитала, скольких зубов ему не хватает, и почти пропела:

— Грогси, а тебе напомнить, что бывает, когда ледяными осколками в глаз прилетает?

Он поморщился, отступая на шаг. Подпевал рядом не было, а один на один… я была ему не по зубам, но он всё надеялся, что я испугаюсь.

— Я тебя потом за это отделаю, красномордая. Так, что и мамка бы родная не узнала! — и засмеялся своей же глупой шутке. Но, к счастью, отошёл.

Правда, мне предстояло объяснять, «где шлялась» тому, от кого я не имею права скрывать ответы. И это было куда неприятнее мелких разборок с потерявшими берега согильдийцами. Первый шуток не любил, не понимал, и вообще в дурном настроении мог и плетей всыпать так, что маг, не маг, а всё одно месяц будешь спать на животе, и не посмотрит, девка ли перед ним.

Только Первый ценил, когда мы сами признавали свои косяки. Как он выражался: «Я учу вас, отребье, отвечать за свои поступки. Кто ж кроме меня вас воспитает?» И правда, кому оно нужно вообще — нас воспитывать? Только одному из изгоев, поднявшемуся над прочими. Но я любила Первого. Жалела, что он не хочет назвать своё настоящее имя, но любила.

Поэтому готова была принять и упрёки, и тумаки. Сама постучалась в отдельную комнатку, где он обычно с глазу на глаз с нами толковал. И через некоторое время услышала:

— Шакси, прекрати торчать у двери и тащи сюда свой рыжий хвост!

Хвост у меня был вполне себе красный, с каштановой кисточкой на конце, за которую согильдийцы норовили дёрнуть при случае. Но Первый почему-то всегда называл его рыжим. Хороший знак. Раз он опять повторяет эту милую глупость, значит, по крайней мере не сердится. Значит все свои заслуженные тумаки я получу быстро и без лишних нотаций. День почти удался.

Я скользнула за дверь, и прикрыла её за собой. Первый стоял ко мне спиной, облокотившись на стол, и что-то очень быстро писал. Почему не сделать это сидя? Я не имела ни малейшего представления, но смотрела на начальство с некоторым удивлением. Видеть широкую спину и лихо закрученные бараньи рога вместо наполовину обожженного синего лица дорогого Первого было удивительно. В конце концов, сам ведь потребовал заходить?

Таких как мы с Первым, какие бы у нас ни были рога, и какого бы цвета ни оказалась кожа, почему-то называли «пустынными демонами», хотя ни я, ни Первый отродясь пустыни не видели, и даже не очень представляли. Я слышала, там очень много песка, и всегда злой ветер? Но слышала и другое, будто там можно жить, только если ты готов постоянно поджариваться, а земля скользит под ногами. И там никогда не бывает холодно. И ничего не растёт, поэтому еду приходится добывать, а потом возвращаться обратно.

Ну, лучше «пустынный демон» или «пустынник», чем «демонское отродье» — и сразу на костёр. Слыхала я, что бывает и такое. Но что в моём родном Эмберлайте, что здесь чаще предпочитали обойтись оскорблением, камнем в спину, или доброй дракой. В которой у «пустынника» отберут всё, что он по дурости с собой таскал, и пусть скажет спасибо, что в живых оставили.

Пока я вспоминала все возможные способы испортить жизнь кому-нибудь с яркой кожей и длинным хвостом, Первый, наконец, перестал чиркать, вытянулся в полный рост, и обернулся ко мне. И тут же сложил синие ручищи на груди, бросив мне:

— Ну, рассказывай, где тебя носило, Шакс. Знаешь же, лучше сама.

Я только фыркнула:

— Я всегда сама, я же не Крыс, чтобы прятаться до последнего.

И в самом деле пересказала ему, что творилось ночью. Только про загадочного незнакомца говорить не стала. Соврала, что тварь отвлеклась на шум, и я убежала. Первый сузил и без того мелкие черные глазки, и заметил:

— Брешешь ты складно, но что-то не сходится. Твоя подружка, если она правда такая тварь, как ты описываешь, тебя бы сожрала, а не отвлеклась. Им многого не надо. Скорее, тебе кто-то помог. И ты, конечно, не хочешь говорить — кто.

Я вздохнула.

— Веришь, нет? Я и сама не знаю, кто это. Я не видела его лица, оно… расплывалось. Казалось, я его вижу, но это самое обычное лицо, каких тысячи. А потом я не могла его даже вспомнить. Чары какие-то. Только не спрашивай, на кой чароплету с такими умениями меня вытаскивать — я понятия не имею.

— Вот теперь не врёшь, — усмехнулся Первый. — Только не договариваешь чутка. Я бы тебя выпорол за неосторожность, ты совсем ум потеряла с этой своей монстрой-подружкой. Но тут такое дело, Шакс…

Я подобралась. Нехорошая фраза. Что-то от меня нужно, и это что-то мне не понравится.

— Ты лучше всех из гильдейских держишься. Ты, и ещё пара ребят. Сама знаешь, кто тебе главные сопернички. А гильдию кто держит, ты помнишь? — он пристально посмотрел на меня.

— Король-пират, кажется, и держит? — неуверенно уточнила.

Куда мне вся эта высшая знать, я королей сроду не видала, и, надеюсь, не увижу. Не нужен им мой хвост, а они — мне.

Глава 2

В такой дорогой таверне я никогда не была, так что осматривалась, стараясь не обращать внимания на шепотки постоянных посетителей. Самое доброе, что раздавалось нам в спины, это:

— Ручные зверушки Его Величества получили тёплую койку и миску с мясом.

Но были выражения куда злее. Я привыкла. Аларик вообще начал улыбаться так сахарно, что даже мне было не по себе. А Медс буркнул себе под нос:

— Сами они зверушки. Я посмотрел бы на них, если бы сюда Воскресник заявился и поднял городское кладбище…

— Игнорируй. Мы не должны озлобить людей против гильдии, нам же и выйдет боком, — тихо ответил ему Первый, и Медс замолчал.

И всё же, здесь было красиво. Высокие потолки, резные перила, окрашенные красной краской. На стене висела резная русалка с большой грудью, которая и должна была изображать сердце. Или просто название «Сиськи русалки» оказалось недостаточно возвышенным для тех, кто здесь отдыхает. Куда ни кинь взгляд, везде были мягкие ковры из черных шкур незнакомых мне животных, и мех блестел так, словно зверь был ещё жив. Красные бархатистые занавески, должно быть, отсылали к тому, что это заведение любит Его Величество.

Кругом сновали служанки в аккуратных алых передниках, а гостей сразу провожали в их комнаты. Проводили и нас, хотя молодая темноволосая девушка смотрела на меня с нескрываемой брезгливостью. Я только улыбалась ей в ответ. Что ещё сделаешь? Порченная кровь, она и есть порченная кровь. Расскажи мне что-нибудь, чего я о себе не знаю.

Аларику она строила глазки, и тот расточал приторные улыбки, но достаточно скоро нас развели по комнатам. Мне досталась довольно большая, с огромной кроватью и очень тёплая. Если бы я не знала, что нас скоро позовут, поспала бы, а так — съела всё, что служанка выставила на стол, не чувствуя ни вкуса, ни изысканности блюд. Затем приготовилась на выход, оставив вещи под чарами. Кто сунется — его покусает моя магия, если уж помогало от согильдийцев, то любопытных слуг точно должно отвадить. И не зря: едва служанка забрала посуду, как раздался короткий, формальный стук в дверь. Затем она распахнулась, и в комнату ввалился Ясме.

— Дарна Шакси, Его Величество требует вас и ваших спутников к себе. Вам повезло, король лично разъяснит, зачем вы ему понадобились и какие приказания. Служанка принесёт вам платье, переоденьтесь, и будьте готовы не позднее, чем через четверть часа.

Он поймал мой удивленный взгляд, и пояснил сам:

— Так называют девушек, не имеющих титула, но и не простых крестьяночек. Распоряжение Его Величества — обращаться к вам так. У вас четверть часа, Шакси. Не подведите.

Я молча кивнула, не желая показывать и тени расположения этому странному человеку. Тот усмехнулся, демонстрируя несколько золотых зубов, и, наконец, вышел. Чтобы почти тут же появилась служанка, бережно несущая в руках тёмно-фиолетовое платье. Она буркнула себе под нос:

— Такую красоту — и страшилищам приносят, поди пойми этих благородных…

Я сделала вид, что не услышала, но платье забрала молча, без благодарности. Девушка же достала из передника шкатулку, и поставила её на застеленную постель. После чего быстрым шагом удалилась. Я подозревала, что девица должна была помочь мне всё это надеть, но… пусть её. Никто не любит пустынников, с чего бы ей вести себя иначе?

К счастью, я неплохо владела своей магией, как для той, кого ничему не учили. Поэтому застёжки на платье не доставили мне проблем, как и украшения. Они были всего лишь серебряные, и никаких жутко дорогих камней там не было, как мне показалось. А это вполне можно было и принять. Янтарные капли на серебре гармонировали с моими волосами и глазами, и не сильно выделялись на фоне платья или моей кожи. Кулон и серьги. Забавно, но уши мне прокололи уже в столице, когда появились хоть какие-то лишние деньги. Смешно бы вышло, если бы я не смогла надеть подарок Его Величества.

Едва я закончила облачаться, как Ясме снова открыл дверь, едва постучавшись. Обнаружив, что я уже одета, он только усмехнулся.

— Следуйте за мной, дарна Шакси.

Я кивнула снова, поймав на себе его странный липкий взгляд, но больше мы не разговаривали. Выбрались всё к той же карете, где нас уже ждали Первый, Аларик и Медс. Стало быть, он лично проводил только меня? Впрочем, мои спутники тоже были одеты, как благородные, особенно хорошо черные с красным жабо костюмы смотрелись на Аларике и Первом. Прелестный блондин с голубыми глазами сейчас казался на своём месте. А Первый… он просто умел всё это носить, в отличие от нас, и держался со спокойным достоинством, хотя его синяя кожа немного сливалась с камзолом.

Нам помогли сесть в карету, но проехали мы совсем недолго. Казалось, не больше всё той же четверти часа. И теперь нас, наконец, высадили перед неприметной дверью, ведущей во дворец.

— Вход для слуг. Ни к чему баламутить воду раньше времени, — пояснил Ясме, но ему никто не ответил.

Мы и так догадывались, что никто не примет нас за равных, человек короля никого этим не удивил. Ясме одобрительно хмыкнул, открыл дверь, и встал перед нею, вытянув правую руку в приглашающем жесте. Как по мне, для крохотной дверки в дальней части огромной резиденции Его Величества, было слишком много пафоса. Но я прошла вперёд, невольно выступив лидером среди нас. Тиарнанн фир Карнидейл любит скромных или дерзких? Если верить разговорам, то он и сам не определился, но мне, пожалуй, больше хотелось быть собой.

А будь я «скромной», уже лежала бы где-то в яме и кормила крыс, так и не добравшись до столицы. Первого моё самоуправство не смутило, хотя темные глаза выражали беспокойство. Он шёл следом за мной, вёл Аларика и Медса, а замыкал нашу маленькую процессию Ясме. Благо, впереди был совершенно прямой, хоть и достаточно узкий, коридор.

Что меня удивило: вокруг не было ни свечей, ни факелов, ни каких-нибудь дорогих фонарей. Ни единого источника света. И если мне, Первому и Аларику было нормально, мы отлично видели в темноте, то Медс схватился за руку нашего «осколка», и не отпускал. Он боялся темноты, хотя никогда не говорил, почему. Но вели нас тайным ходом, никаких слуг тут не бывало, иначе не было бы так темно и пыльно.

Глава 3

Как я и подозревала, ожидание затянулось. Мы не могли говорить откровенно, поэтому в итоге стали просто придумывать монстров и стратегию того, кто и как с ними боролся бы. В стране портов всякого странного и опасного для жизни хватало, так что я сомневалась, что наши выдумки не окажутся однажды нашими врагами на самом деле.

— Ну допустим, ты один на один с тварью, которая стреляет ядом и выпивает потом тебя из оболочки. Где-нибудь в городе, в тупике. За твоей спиной каменное здание. Уязвимостей ты не знаешь. Что делать будешь, Шакс? — спрашивал Аларик, а у него всегда были загадки с подвохом.

— Драпать, Ал, — закатываю глаза. — Если я один на один с чем-то таким, то мне нужно подкрепление. Постараюсь вывести из равновесия тварь, и убежать. Но надеюсь, что это твоя выдумка, и ничего подобного нигде не водится.

— Кто знает? — усмехнулся блондинчик. — Может, я тебе свои будущие мемуары дарю.

Договорить мы не успели. Ни с мемуарами, ни без них. В дверь раздался короткий стук, и её сразу же распахнул Ясме. Я подавила желание скрипнуть зубами. Эта его манера раздражала до жути, но этот мерзкий тип — человек короля, а я — сама на грани между человеком и монстром. Мне не стоит с ним ссориться.

— Дарэ фир Амарчестер? Ваши нелюди ожидаются в Золотом Зале. Я провожу, следуйте за мной. И заклинаю вас всеми богами, в которых вы верите — держите рот на замке, и ничего кроме: «Да, Ваше Величество» не произносите вовсе. С церковниками нужно ухо держать востро, а у вас на это не хватит ни мозгов, ни опыта.

Первый на это ухмыльнулся:

— Сомневаюсь, что ты приходил на бал, будучи рогатым бастардом. А мне случалось, Ясме. Как видишь — жив пока, и чувствую себя вполне неплохо.

— Вопреки своей глупости, — закатил глаза Ясме. — Это приказ короля, и относится к вам всем. Ясно выражаюсь?

— Да куда уж яснее, — фыркнул наш предводитель. — Эта комнатушка мне уже многое рассказала. Могу сделать вид, что я раньше этого не знал.

Ясме прорычал:

— Вас ждут, дарэ фир Амарчестер. И ждут люди, от которых зависит ваша поганая гильдия, и ваша жизнь!

— Его Величеству не проболтайся, что считаешь гильдию «поганой», Ясме. А то он почему-то несколько иного мнения, помнится, — улыбка Первого показалась мне победной, но Ясме больше никак ему не возражал. Просто молча вывел нас из комнатушки, и повёл уже обычными замковыми коридорами, безо всяких потайных ходов.

Я начинала подозревать, что Теодор и Ясме не только давно знакомы, но и имеют какие-то личные счёты. И судя по тому, как вёл себя Первый, его жизни ничего не угрожало. Более того, Ясме ничего не мог ему сделать, только мелко пакостить. Ставкой были мы трое. Не то, чтобы я осуждала нашего предводителя. Каждый сам за себя — это правда наших жизней. К тому же, он наверняка будет участвовать в том, что задумал король. И постарается нас спасти. Я надеюсь.

Шла под тяжелые мысли, стараясь запомнить дорогу. Если нас снова вернут в ту комнатушку, чтобы как вещи, достать по необходимости, хотелось бы не забыть, где она вообще находится. Ясме вывел нас на второй этаж, где начинались комнаты самого короля и его родственников, если такие вообще были, и я поймала себя на том, что мне почти больно от того, насколько я чужая среди всей этой красоты.

Каждая дверь, мимо которой мы проходили, казалась рукотворным чудом, делом рук того самого бога, которому я не нравилась уже просто потому что родилась. Или каких-то иных богов, которых я не знала. На мгновение, повеяло холодом, и мне почудилось, что я слышу:

— Ты стоишь много больше дерева и металла, моя кровь…

Но я едва не врезалась в Ясме, и наваждение пропало. К счастью, человек короля ничего не заметил, иначе наверняка понял бы меня как-нибудь не так. А я и без того привлекла слишком много внимания, от которого хотелось спрятаться. Или ударить — но уж об этом точно не могло быть и речи, если я хочу жить.

Наконец, мы остановились перед роскошной аркой, в которой вообще не было никакой двери. Арка была украшена каменной лепниной, изображавшей сцену откуда-то. Возможно, из истории? Прошлого Карнидейла? Я поняла только, что какой-то корабль гнался за морским чудовищем, и мужчина из вороньего гнезда бросал магический шар в морскую тварь. Может это и вовсе подвиг самого Короля-Пирата, я бы не удивилась.

За аркой же — нас ждали. Более того, стоял лысый мужчина в черном камзоле, и строго смотрел на всех нас. Ясме остановился перед ним, и бросил:

— Представь нас уважаемым делегатам.

Лысый важный человечек кивнул, и громко произнёс:

— Представители Гильдии Острого Сердца, в простонародье известной как гильдия охотников на чудовищ! Глава гильдии — Теодор Георг Лансель Эйнрих фир Амарчестер, баронет Виккари. Специалисты гильдии — дарна Шакси, Аларик фир Манфредо, Медс Высоченный. Именно они продемонстрируют достойному собранию, чего добились так называемые гильдийцы, и какие умения позволяют им сдерживать угрозу, снедающую Карнидейл! Прошу вас, дорогие гости Его Величества, проследуйте в центр Золотого Зала.

У стены по левую руку от нас стоял огромный длинный стол, за которым сидело множество незнакомых мне людей в роскошных одеждах. Конечно, никого кроме людей там не было — даже отродья высокого положения стараются не показываться лишний раз среди тех, кому с цветом кожи и всем прочим повезло больше. Первый был в этом исключением, но и он скрывал своё дворянское происхождение. Сейчас меня это почти не удивляло.

Во главе стола сидел Его Величество Тиарнанн, и от короткого взгляда, что я бросила на короля, мне уже захотелось провалиться сквозь землю. Король-Пират был очень зол, и не старался скрывать свою ярость. Она выражалась в сущих мелочах — тяжелом взгляде, в руке, сжимающей редкий бокал из золотистого пустынного стекла так крепко, что я опасалась вот-вот услышать звон падающих на стол осколках. И в то же время у меня было чувство, что Тиарнанн и не думал скрывать свою злость.

Глава 4

В этот раз мне не приходилось мучительно запоминать дорогу, потому что оказалось, что нам выделили покои на втором этаже, хотя и одни на всех. Огромную гостевую комнату, которая внутри делилась на несколько комнатушек поменьше. Здесь была даже настоящая ванная, и лично ко мне приставили горничную! Вот уж не знаю, что с ней вообще делать, но эта девушка по крайней мере смотрела на меня без враждебности.

Симпатичная молодая брюнетка, скорее всего прилично младше меня, в чёрном аккуратном платье с белым передником. Несдешняя мода, но едва ли я могла предположить, где так одевают прислугу. Девица смотрела с каким-то странным восторгом, отчего мне было откровенно неловко. Презрение, неприязнь, злость — это привычные чувства к таким, как я. Но восторг? Она что, блаженная?

Спрашивать я, конечно, не стала, но на всякий случай была с девицей даже чуть более вежливой, чем обычно. Мало ли, что у неё в голове. Служанка крутилась вокруг, и всё пыталась лишний раз убраться в и без того чистых покоях, а потом вовсе куда-то убежала, хотя её никто не звал. Но может, ей нужно было попасть куда-то к конкретному времени?

Я только и успела, что выбросить служанку из головы, как она вернулась вместе с Ясме, нагруженная снаряжением так, что едва могла ходить. В руках у человека короля был только не очень длинный тонкий жезл из незнакомого мне серебристого металла. Навершием у жезла был крупный рубин. Да уж, Его Величество и правда на нашей стороне. Этот камень сам по себе стоит небольшой зажиточной деревни, а уж если это магический артефакт, то я вовеки не расплачусь за него.

В том, что Ясме явился сюда не по собственной воле, а по тому самому приказу Его Величества, я и так не сомневалась, а вскоре и он подтвердил:

— Дарна Шакси, — чуть более вежливо и холодно, чем раньше, поздоровался он. — Как верный слуга Его Величества, я следую любым приказам, даже если не согласен с ними. Поэтому я передаю вам эту вещь, — он протянул жезл мне. — Надеюсь, вы понимаете, что должны сохранить жезл в целости и сохранности. Это не просто металлическая палочка с рубином на конце, нет. Это артефакт, который должен направлять вашу магическую силу, увеличивая потенциал заклятия. Сожалею, но я не чародей, и подсказать, как именно им пользоваться, не смогу. Всё, что мне известно — это стоимость артефакта, его зачарования, и из чего он сделан, — глумливая улыбочка вновь скользнула на его губы, и Ясме объявил мне сумму.

Какая там деревенька… боюсь, на эти деньги можно было бы скупить мой родной Эмберлайт с потрохами, а это не самый маленький город. Вдоволь насладившись потрясённой тишиной, он закончил свою мысль:

— Как вы понимаете, ваша стоимость на невольничьем рынке, какие бы услуги вы не оказывали в дальнейшем, стоимости артефакта не покроет. Поэтому, будьте с ним аккуратны и верните в целостности и сохранности. У Карнидейла найдутся поводы его использовать.

Мне не стоило так говорить, однако я хорошо помнила слова Его Величества. Поэтому меня обуяли сильные сомнения в том, что такое поведение пришлось бы ему по вкусу. Я кротко улыбнулась и поинтересовалась:

— У Карнидейла — или у вас, Ясме? Я увижу Его Величество после боя вечером, и обязательно уточню, чья мысль была только что высказана. Или же вы прекратите мне угрожать, и бросаться завуалированными оскорблениями, и я сделаю вид, что вы просто передали мне артефакт.

Ясме поморщился, но неприятный огонёк в его глазах погас, а ухмылка вновь стёрлась. Значит, всё верно, его слова можно игнорировать.

— Показываете зубы, Шакси? Зря. Благосклонность Его Величества не вечна, а для таких как вы, я — первое лицо государства. Впрочем, так тому и быть. Девчонка расскажет насчёт всего остального, а что касается жезла — я свою роль выполнил.

После чего он удалился, оставив нас наедине со служанкой, чье имя и не планировала сначала узнавать. Быть похожей на Ясме хоть в чём-то мне не хотелось, поэтому я дождалась, пока стихнут шаги человека короля, и спросила у неё:

— Как зовут меня, вы знаете. А как ваше имя?

Девушка густо покраснела, и я, не дожидаясь ответа, начала забирать у неё детали доспеха. Черный металл, снова незнакомый, но очень легкий, и, полагаю, довольно прочный. От него веяло теплом, так что скорее всего и доспех тоже как-то зачарован. Я переложила всё, что девица мужественно тащила на себе, на тёмный пушистый ковёр у нас под ногами, надеясь, что ему это не повредит. И только тогда она ответила:

— Я Тилла, дарна Шакси. Вы… вы мою сестру спасли, от монстра. Давно ещё. Я так рада была, что меня к вам отправили! Спасибо сказать хотела, вы же рисковали жизнью.

Я откровенно растерялась. Что делать с злостью, завистью, гневом — я знала. Но благодарностью? Я даже не помнила, о какой сестре идёт речь, хотя не сомневалась, что если Тилла так говорит, то правда спасла когда-то. У меня приметная внешность, сложно с кем-то перепутать. Но идей, что ответить девочке, всё равно особенно не было, так что сказала первое, что пришло в голову:

— Это моя работа — рисковать ею, — и перевела тему, чтобы закончить этот неловкий разговор. — Тилла, вы действительно можете что-то рассказать про эти доспехи, или господин Ясме просто оставил эту задачу на того, кто под руку подвернулся?

Тилла вздрогнула.

— Дарна Шакси, вы благородная спасительница людей, а я просто служанка, вы не надо так меня. И про Ясме тоже не надо, он влиятельный человек, и помнит обиду долго. Ой, я, наверное, не совсем правильно себя веду. Простите, пожалуйста, я больше не буду вас поправлять, — я начинала ловить себя на мысли, что враждебные слуги мне нравятся больше. Они хотя бы понятнее. И ответы дают быстрее. Хотела было напомнить про свой вопрос, но Тилла продолжила:

— Про доспех правда знаю. Меня учили. Он из дарвеса. Это такой металл, который только драконы добывать у себя умеют, черный, легкий и очень прочный. Он уберегает от огня и мороза, и прокусить его никто почти не может. А ещё на него, вроде как, чары хорошо липнут. Ваш зачарован, чтобы всегда под размер подстраиваться, и часть вредной магии отражать. Кроме того, пока вы в нём, вас отравить будет сложно — левая перчатка нагреется, если яда коснетесь, и нагрудник печь будет, если яд в еде или питье рядом с вами. Ну и касаться в нём можно даже совсем опасных вещей, вам не повредит. Вот и всё, что я знаю. Но Его Величество сказал, что ему какие-то свойства могут быть неизвестны, вот. И вашему спутнику, высокому и с тёмной кожей, тоже такой подарил. Я вам и облачиться помогу, я для этого и тут! Скоро уже вечереет, вам готовой надо быть.

Глава 5

Разумеется, с Тиарнанном фир Карнидейлом больше никто не посмел спорить. Церковники расселись по своим местам, а мы — вышли вперёд, и дружно поклонились, как перед представлением. Руководил этим «театром всё тот же Ульрих, комментируя всё, что происходило возле клеток.

Кроме того, чудовище на этой арене осталось только одно. Клетку с гремлином заменили, и я подозревала, что Ульрих и Его Величество хотели, чтобы это была голодная тварь. Иначе бой выйдет не зрелищным, а нелепым. Над трибунами возник щит, но я не видела, кто это сделал. Просто ощутила колебания магии. Если я правильно понимала задумку Его Величества, то завтра этот щит исчезнет. И я готова была поспорить, что на свободу вырвется Жидкая Тьма.

Главное, чтобы Тиарнанн не решил, что для пущей пользы кем-то из нас обязательно надо пожертвовать. Если кто-то погибнет… не хочу об этом даже думать. Меня устроит, только если жертвой стану я, да и то не хотелось бы. Какая бы ни была жизнь, а она с поступлением в гильдию начала немного налаживаться.

— Мы начнем со своего рода закуски! — насмешливо заявил Ульрих. — Гремлины существа опасные, но не настолько, чтобы всерьёз бояться их острых зубов. Поэтому… дарна Шакси, ваш выход. Вашим соратникам придётся уступить право первого удара вам.

На Медса и Аларика выразительно посмотрела стража, появившаяся из-за плеча Ульриха, и те покорно вернулись на трибуну. Я не боялась, хотя отчаянно хотелось приложить кого-нибудь ледяной магией. Почему бы не предупредить меня, что первый бой будет без целителя? Не говоря уже о том, что ради яркости зрелища нарушались все возможные правила безопасности…

Хорошо, что я и сама часто делала то, что очень не одобрял Первый. В стычке с Амандой мне это едва не стоило жизни, а сейчас могло жизнь и спасти. В отличие от остальных, я часто полагалась сама на себя. Не дожидаясь боя, наложила на себя ускоряющие чары. Когда голодного гремлина выпустят, они мне понадобятся сразу же. Интересно, как много обо мне знает король? И учитывал ли он подобные вещи, когда собирал на свою арену именно нас?

Я спокойно подошла к Ульриху, и по-мужски поклонилась, низко, как и положено простолюдину. И как можно громче, чтобы меня слышали «зрители», произнесла:

— Я и моё ремесло к вашим услугам. Я готова к бою.

Поймала на себе очередной странный взгляд Его Величества, но быстро перестала об этом думать. Ульрих убрался от клетки… перед этим открыв её. Почему-то тварь в упор его не видела, зато повела носом в мою сторону, и защелкала зубами.

Но перед тем, как напасть, гремлин попытался прыгнуть в толпу, на трибуны. Ударился о щит, возмущенно запищал, отчего в ушах неприятно закололо. Я услышала голос короля, и одновременно увернулась от острых зубов верткой твари.

— Светлейший защитит вас!

Да, конечно. Именно он, — сказала бы я, но гремлин разозлился, и гонял меня по арене, пытаясь вцепиться в тело. Незащищенных участков не было, я знала, на что шла, но, если не двигаться, от укусов гремлина мало какие доспехи помогут. Особенно когда он голоден. Большинство металлов разъест его вредоносная магия, с кожей и тканью справятся острые клыки.

Я подождала, пока он начнет уставать бегать, несколько раз едва не нарвавшись на укус. Петляла, уворачивалась, прыгала, перекатывалась — словом, развлекала почтенную публику, как могла. Наконец, движения гремлина стали достаточно медленными, чтобы я могла прицелиться. Я направила ледяной луч на него, разделив его на два… и когда заклятие влетело в глаза твари, она упала замертво. Я подошла к гремлину и в упор отправила ещё два луча, как учил Первый.

Затем встала рядом с гремлином так, чтобы зрители видели и его, и меня, и поклонилась. Раз уж вы сделали из борьбы со злом представление, значит, буду вспоминать всё, чему меня учили уличные скоморохи.

Ульрих рассмеялся, и громко, демонстративно похлопал:

— Вы восхитительны, дарна Шакси! Думаю, со следующим противником ваши соратники справятся без вас. Присаживайтесь, прошу вас.

Я снова молча поклонилась, и вернулась на своё место. Не уверена, что здесь можно ответить, а тишина… от прислуги ожидают тишины, когда она выполнила свою работу. Мы были своего рода прислугой, только по особым, смертельно опасным поручениям.

Наблюдать мне нравилось куда меньше, чем сражаться. Сразу чувствовалось, как мокрые от пота волосы липнут ко лбу, а ладони мелко дрожат. Да и собственный стук сердца оглушал, хотя ни на трибунах, ни тем более на арене не было тишины. Это для людей короля, или, тем более, церковников, Аларик и Медс были просто расходным материалом. А я провела с этими людьми очень много времени, и они отнеслись ко мне тепло. Прикрывали спину в бою, спасали, рисковали жизнями, чтобы помочь.

У меня это сомнительно развлечение вызывало смесь страха с отвращением. Почему ради того, чтобы доказать что-то паразитам в белых рясах, надо рисковать хорошими парнями, которые неоднократно проливали свою кровь за безопасность Карнидейла? Ещё и так… демонстративно. Подозреваю, мне не очень удавалось удержать лицо, потому что время от времени я ловила на себе задумчивые взгляды Его Величества. Насколько тяжёлые и осязаемые, что отвлекалась от происходящего на арене.

Тварь из второй клетки тоже не видела Ульриха, когда тот выпустил её из клетки. Мне отчаянно хотелось поймать этого загадочного мага, и потрясти хорошенько. Откуда у него такие трюки? Что он вообще делает, чтобы оставаться для тварей незаметным? И почему, в конце концов, Тиарнанн не заставил его научить этому гильдию?! Вопросы, ответов на которые я не получу. Слишком низкое положение, слишком красная кожа, на которой часто не видно крови.

Существо оказалось умнее, чем я думала, и сразу бросилось на Аларика. Соратник, к счастью, как и я выпил ускоряющий эликсир, и успел увернуться от удара в голову. Если бы я могла отправлять такие короткие сообщения, как маг-невидимка, непременно помогла бы своим на арене. Но в моей власти сейчас было немногое.

Глава 6

Во дворце мне нравилось ещё меньше, чем на арене. Там я хотя бы была в привычной роли, решала проблемы лучом холода, могла поговорить с гильдийцами на равных, и, что даже важнее, знала правила игры, в которую играю. Какие игры были во дворце — ни единой идеи. Но, разумеется, мне не дали просто рухнуть спать, как хотелось после боя и переживаний за Аларика и Медса.

Нет, меня привели в «гостевые покои» — те самые, в которых мы дожидались боя, и где была одна спальня. Выдали служанку — тоже уже знакомую девушку, Тиллу. Только теперь она переодевала меня не в доспехи, а в пышное сиреневое платье. Я любила этот цвет. Да и платья тоже, хоть мне и последнее время нечасто случалось их носить. Но откуда об этом узнал Его Величество?

— Вас приглашают на ужин в компании Его Величества, дарна Шакси, — с трепетом в голосе сказала Тилла. — И там ещё будет распорядитель испытаний, чтобы вы с ним поговорили. Это мне велели передать. Насчёт остального не знаю. Может быть ещё кто-то будет, а может только вы, Его Величество, и слуги… — её глаза горели восторженным огнём, а мне очень хотелось ругаться. Но я сдержалась.

— Тилла, тебе зря кажется, что в этом есть нечто хорошее, — спокойно заметила я. — Внимание людей королевского масштаба — это опасно. Не стоит его добиваться.

— Вы просто плохо знаете Его Величество! Если бы не его воцарение на троне, мы бы и не ели вдосталь, и кнутом получали по любой провинности…

Да, про это и я была наслышана. Но королём Тиарнанн фир Карнидейл стал двадцать лет назад, а Тилла едва ли была старше хотя бы меня.

— Это правда. Но это не значит, что он от того перестал быть человеком, наделённым властью. Ладно. Когда этот ужин, не подскажешь?

— Так это… когда будете готовы! Сказали, целитель вас на месте… отканирует? Простите, дарна Шакси, слово мудрёное, я и не поняла толком.

— Осмотрит, — выдала своё предположение ей. — Что ж, раз так — веди. Не стоит заставлять господ ждать.

На это девушка горячо покивала, и вскоре мы оказались среди великолепия дворцовых коридоров. Надо заметить, пока Тилла вела меня в тот зал, где проходил ужин с королём, она была тиха, словно мышь. И я начинала думать, что со мной она столь разговорчива, потому что считает меня равной или почти равной. А для господ она была вышколенной служанкой, тихой и незаметной. Даже и не могла определиться, хорошо это или плохо.

Комната, в которую Тилла привела меня, оказалась совсем небольшой, если по королевским меркам. Единственный не очень длинный стол, большое окно в полный человеческий рост, и за столом — всего четверо. Его Величество, Ясме, Ульрих, и незнакомый мне мужчина в чёрном. Зато служанки были сплошь женщины. Как будто в бордель попала, к взыскательной клиентуре, ищущей начинающих тружениц.

Отогнала неприятное воспоминание. Пусть я и в платье, а не в доспехах, но здесь явно не для этого. Я уже не юная девушка, не знающая, как жить со своим даром, мне не так-то просто навредить. Да и Его Величество — не какой-нибудь бандит из трущоб Эмберлайта. Захочет — ему кого угодно приведут, хоть красную женщину с хвостом, хоть фиолетовую в крапинку.

Едва ли ему может понадобиться кто-то вроде меня. Властные мужчины чаще всего предпочитают не тронутых, наивных и не сильно побитых жизнью. На мне же клейма ставить негде, и при том я никогда не ходила путями Аманды. Нет, я понимала, что просто себя успокаиваю. Если кому-то из них понадоблюсь именно я, плевать им будет и на моё прошлое, и на настоящее. Но успокоиться и настроиться на боевой лад получилось, а это главное.

— Дарна Шакси, мы рады приветствовать вас, — улыбнулся король. — Не стесняйтесь, это неофициальный приём, и мы собрались ненадолго — поужинать, осмотреть вас и поговорить по тому вопросу, который вы подняли на арене. Здесь нет никого, кто был бы настроен к вам враждебно.

Я едва не рассмеялась вслух, но невольно поймала взгляд Его Величества. И поняла, что и он тоже смеётся над собственными словами, играет ими. Это уже звучало утомительно, но, как всегда, я коротко поклонилась. Не очень удобно это делать в платье, но сражаться в нём тоже неудобно — а я неплохо научилась за годы в Эмберлайте. Смешно, но я по сей день хранила то старенькое много раз перешитое платье, которое мне подарила Аманда. Ещё нормальная, не искажённая, только уверенная в том, что именно красота даст ей дорогу в жизнь.

Чем больше я жила, тем больше мне казалось, что красота, или даже просто заметность, как у меня — лишь мешает. Привлекает внимание хищников, способных вцепиться в глотку, стоит тебе хоть немного расслабиться.

— Я прибыла по вашему приказанию, Ваше Величество, — ответила я спокойно. — И готова поговорить с дарэ Ульрихом, как только вам это будет угодно.

— О, не стоит держать столь официальный тон, — усмехнулся король. — Здесь некому вас оценивать. В любом случае, сначала дарэ Луан осмотрит вас после боя, потом мы с вами поужинаем, и уже тогда — можно будет обсудить недоразумение между вами и Ульрихом.

Я бы предпочла сразу поговорить и убраться отсюда хотя бы в покои с Тиллой, но ответила то единственное, что следовало:

— Как прикажете, Ваше Величество.

Король тяжело вздохнул, как будто бы расстроенный, что я не согласна «перестать держать тон», но уж это-то я могла игнорировать. Здесь был Ясме. И кроме того, Его Величество по-прежнему оставался коронованным, и по-прежнему имел власть убить меня в любой момент, просто потому что захотелось. Так что сокращать с ним дистанцию я не желала совершенно.

Дарэ Луан — незнакомец в чёрном — оказался мужчиной в возрасте, хоть и ещё не стариком. К моему удивлению, у него были острые полуэльфийские уши. Не такие изящные, как у эльфа, да и сам он был ниже. Не то, чтобы я в своей жизни повидала много эльфов, но в гильдии нам приходилось спасать и иностранцев тоже. Этот явно был полукровкой. Слишком человеческие движения, да и в плечах излишне широк для чистокровного.

Во мне он, кажется, видел лишь королевское поручение, потому что даже не поприветствовал. Просто подошёл ближе, и провёл ладонями по бокам. Я почувствовала прикосновение его магии, хотя ничего о ней не могла бы сказать определенного. Что-то невраждебное, изучающее. Он произнёс:

Глава 7

Ложнозверь безошибочно выделил самую удачную добычу и с нечеловеческой скоростью бросился на Ала. Каким-то образом тварь прекрасно понимала, что ей нет смысла притворяться белкой и дальше. Может быть, что-то чуяла? Нам бы пригодился учёный-исследователь, но нынче было как-то не до них. Я прикрыла Аларика, отбивая её морозной стеной, но месиво из пастей, клыков и когтей, прогрызло магический лёд. Алу, впрочем, хватило — он тоже шагнул туманом, в дальний угол арены.

Медс заступил ложнозверю дорогу, не давая кинуться на нашего клирика, а я пыталась понять, где у этой конкретной особи уязвимые точки. Двух одинаковых ложнозверей не существовало в природе, и, хотя мы знали, куда нужно бить, рассмотреть эту точку у существа, которое двигается быстрее, чем мысль… получалось не у всех. Хоронили тех, у кого не получалось, в закрытых гробах, даже если это были очень важные аристократы.

Я ударила наугад, надеясь отвлечь тварь от идеи полакомиться Алариком. Медс шибанул мечом по одной из пастей, но артефакт отскочил от зубов ложнозверя. С клыков чудовища капал зеленоватый яд, оставляя на жёлтой траве черные проталины. Сколько же они морили его голодом? Неужели не понимают, чем это всё грозит?! Мой ледяной луч попал по глазам, и те расстаяли, как не было. Тварь отрастила новые. Значит, не больше месяца оно голодает. Иначе не восстанавливалось бы так быстро.

Проклятье! Что Его Величеству стоило подобрать кого-нибудь крупнее, и, чтоб его, безопаснее?! Я не тратила времени на ругань, просто кивнула Алу — тот со своего места наложил на меня отражающий щит, и на Медса тоже. Самые сложные чары в его арсенале, и что-то подобное он сможет сотворить не более двух раз, пока не отдохнёт. Но лучше сейчас, чем когда вырвется Жидкая Тьма.

Мы с Медсом, не сговариваясь, ударили вместе. Я — снесла половину твари огненным вихрем, и утёрла пот со лба. Огненные заклинания давались мне куда хуже. Медс — попытался разрубить ложнозверя пополам. Но Аларик вскрикнул, и наш воин отвлёкся, не закончив начатое. Я быстро поняла, почему кричит целитель, хотя и не оборачивалась.

Жидкая Тьма не просто вырвалась. Эти идиоты её кормили! И она разрослась, захватывая барьер. Истошно визжал Ульрих, я прошипела:

— Защищай мирняк! — обращаясь к Алу.

Тот выругался, но приказа послушал. Да знаю я, что ты предпочёл бы страховать меня, но либо кто-то будет держать факел и читать молитвы, либо мы тут все ляжем. Ложнозверь вцепился в плечо Медса, но артефактные доспехи не подвели. Яд твари не разъел их, и зубы чудовища соскочили с зачарованного металла. Медс рубанул снова, а я бросилась к Жидкой Тьме. Здесь придётся пускать в ход вещи, которых я и уметь-то не должна, но либо так, либо мы тут и сдохнем, вместе с Его Величеством.

Жидкая Тьма дожирала Ульриха, и я сглотнула, отгоняя рвотные позывы. Доигрался. Мне не было его жаль, но всё же, я никому не пожелаю такой смерти. Не стала держать это в голове — призвала рассветные лучи, осветившие Жидкую Тьму. Их было не так уж и много, но под солнечным светом, вызванным заклинанием, она корчилась и выла, а Ал уводил людей. Что там было с королём — я не имела ни малейшего представления, потому что выполняла роли жреца и мага одновременно. Слышала заунывный вой, чувствовала смрад горящих факелов — Аларик пытался делать всё возможное.

А я сама стала первейшей целью Жидкой Тьмы. Она была вполне разумна, и отлично понимала — если я сдохну, то однозначно потеряю концентрацию, и тогда она сможет сожрать всех этих восхитительно вкусных, насыщенных магией людишек. Как назло, чары Ала, защищавшие разум, пали, и я увидела вместо арены очень мирный лес, в котором сидела очень голодная и несчастная белочка.

Усилием воли заставила себя видеть реальность, а не этот бред, навеянный ложнозверем. Медс! Ты должен справиться с ним один, иначе никак. Кажется, именно это я и кричала, а может быть и нет. Не уверена, что смогла бы вспомнить. Я начала читать катрены рассвета. Кажется, это было что-то драконье, но меня ему научили, и оно работало, а кроме того, прекрасно справлялось с такими вот прелестными тварями.

Мой давешний знакомец помогать то ли не спешил, то ли ждал подходящего момента, но я на него и не рассчитывала. И вдруг услышала тот голос, что иногда помогал мне, спасая в самые опасные моменты:

— Бей сейчас!Солнечный луч помогает от Тьмы!

Я не думала — просто ударила, и очередные сильные чары разрезали тёмный туман на две половины. Проклятье! Где этот… Ульрих раздобыл настолько сильную тварь, и какого демона он вообще решил, что с ней можно играться! Если мы выживем, я найду того, кто может устроить этому уроду посмертный допрос, и вытрясу из него всё! На второй луч меня не хватило, и я бросалась огненными лучами, не заботясь о том, что могу поджечь. У меня факела не было, в отличие от Ала, я не предусмотрела, что мы разделимся настолько сильно.

За Тьмой я не видела, что делает Аларик, не слышала Медса, но пока рядом горел хоть какой-то свет, и пока я держала концентрацию на первом заклятии, Тьма до меня добраться не могла. А вот ложнозверь — смог…

Я ощутила, как что-то впивается прямо в нагрудник, пытаясь отодрать кусок артефактной брони. Зажгла на обеих ладонях огонь, и вцепилась в ложнозверя, точнее то, что от него осталось. Если бы не подарки Его Величества, я бы не рискнула, но так… так я должна была выжить, даже если ему удастся всё же прожечь перчатки. Истошный визг ударил по ушам, и останки твари затихли. Я отбросила ложнозверя, и с ужасом осознала: боль в боку сбила концентрацию.

У меня больше не было света, чтобы противостоять Тьме. Где же этот… помощничек, когда он так нужен?! Я зажмурилась, приготовившись умирать — и всё же продолжала бить вслепую огненными снарядами, хотя бок жгло. Часть яда всё-таки попала на одежду, не такой уж и замечательной оказалась королевская броня. Если в ближайшее время никто это не вылечит, я умру что с Тьмой, что без.

Сглотнула. Я не видела ничего, и понятия не имела, куда попадают мои снаряды, но с удивлением осознала, что всё ещё могу их отправлять. То есть, дышу, и Тьма не набросилась на меня, как должна была. К несчастью, пока не было света, она глушила и звуки тоже, и я ничего не могла понять. Ушёл ли Ал? Что с Медсом, жив ли он вообще? И почему всё ещё жива я, если Тьма уже должна начать поглощение?