Случайности не случайны

Глава первая. Ненавижу соседа!

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. МИРА

Глава первая. Ненавижу соседа!

Бесит! Бесит! Бесит!

Ненавижу.

Урыла бы. Закопала бы заживо и заставила откапываться чайной ложкой. Засунула бы в миксер и перемолола. Потом склеила обратно, но только ради того, чтоб перемолоть снова. Сожгла бы останки и станцевала крамп на его пепле.

Ненавижу-у.

Час ночи, а в соседней квартире хоррор. Когда уезжала утром ― громыхала музыка, приехала вечером ― орёт по новой, но теперь какой-то кинчик.

Судя по тому, что стены трясутся ― колонки на максимуме и стоят впритык к моей стороне. А слышимость в кирпичном типовом доме как отдельный вид пыток. Которыми новый сосед пользуется просто профессионально.

У него без конца сплошное пати на хате. То дискотека, то битва орков на плэхе, то бордель, то футбольный матч с братками и прилагающимися к ним децибельными эмоциями. Семь дней в неделю непременно что-то да творится.

И так уже третью неделю. С момента как он заехал.

Клянусь, уж лучше перфоратор, что был до него. Умоляю, люди добрые, верните перфоратор и поэтичные пикировки гастеров, что делали там ремонт! Я по ним скучаю, от них всегда так вкусно пахло дошиком.

Аа-а, ненавижу!

Не сосед, а мычащая английская утка.

Наглее тараканов, которых еле вывели после того, как преставился дедок с четвёртого этажа. Вроде культурный профессор... был, а как к нему родственники нагрянули, еле дверь вскрыв ― атас, несите противогазы.

Обнаружился целый букет радостей: клоповник, помойка, вонище и чисто склад. От "чего-нибудь" до "всего попало". Такое ощущение, что мусор, который жильцы скидывали в контейнер, не вывозился, а перетаскивался к нему. И копился, копился, копился. Профессор-скопидомок.

Но это ладно, пережили. И его, и его домашних питомцев. Благо, мы на втором с Лизкой живём, до нас добежали лишь остатки шизанутых и перетравленных, а теперь вот здрасте, новая напасть. Нежданно-негаданно из соседнего подъезда.

И как назло, со смежной с нашей двушкой.

А что, отлично устроился: справа лестничный пролёт, он приглушает его постоянные тусовки. Снизу ― глухая бабка. Она сама телек вечно включает так, что с улицы слышны её любимые русские детективы. Сверху снимает квартиру орава узбеков. С детьми, зато без регистрации. Так что они вряд ли что пикнут, побоятся.

И лишь слева мы: не глухие, с регистрацией и, вроде как, ещё не ступеньки. Зато козлы отпущения. Просто хоть стой, хоть падай.

Тихие часы по закону?

Какой там. Класть соседушка хотел на них с пробором.

Уважение к другим?

Прям бежит и спотыкается. Наглое чудовище, которое забыли вытащить вовремя из бочонка с перекисью.

Мало того, что эта недоделанная блондинка мужского пола плевать хотела на правила приличия, так ещё и прёт как бульдозер, не разбирая дороги. Проверила на собственной шкуре, когда он меня чуть не сбил на своём джипе.

На углу моего же собственного дома!

"Сорян, я тебя не заметил. Повесь колокольчик на шею", ― заявил он мне вместо извинений. Даже из катафалка своего мажористого не вылез, чтоб помочь.

Так, небрежно стекло опустил, оценил, что труп дышит, и дальше поехал. Чудом скейт не переехал, в последнюю секунду успела его из-под колёс вытащить.

Я ещё тогда выпала в осадок от его хамства, но кто ж знал, что спустя пару месяцев та же тачка встанет под фонарём, аккурат напротив моего окна? Ни с чем не перепутаю, слишком пафосные номера. Да и царапину на бампере я оставила приметную.

И теперь вот периодически пересекаемся.

На балконе, мать твою. Потому, что у нас они стоят впритык, отделённые лишь низкой перегородкой. И оба незастеклённые. Выхожу я как-то, значит, вечером покурить, поворачиваю голову и... едва не сигаю вниз ласточкой от испуга.

Стоит, красавчик писанный-обписанный.

В одних шортах, волосы белобрысые взлохмачены небрежно для антуража, а грудь колесом, чтоб голуби на проводах электропередач заценили. Дымит айкосом с ментоловым запахом и хищно скалится.

Вероятно, оскал задумывался как очаровательная улыбка, но я две ночи до того практически не спала по его милости, так что не прокатило. От слова совсем.

Разговор, естественно, не задался. Между миролюбивым: "О, да я тебя вроде знаю" и "Имей совесть, Кен. Люди спать хотят" мы крайне быстро подошли к менее дружелюбному: "Чего ворчишь, пенсионерка? Лучше присоединяйся. И, кстати, ты торчишь мне ремонт тачки".

Всё шлифанулось моим финальным: "Совсем офонарел? А в рот тебе жёванной морковкой не плюнуть?", после чего в ту же ночь уровень громкости стал ещё выше. Из вредности. Морда манекенская.

Я даже трижды звонила по 112 и что, угадайте?

Глава вторая. Как у себя дома, вот честно

Я ж девочка любопытная и, естественно, полезла искать: какого там жару дал сынуля местной шишки. Правда сперва немного поартачилась из вредности: типа, много чести. Не сразу же сдаваться без боя. Пусть и ментального.

"Калинин, Булат Николаевич. Двадцать пять лет. Родился в семье учительницы младших классов и депутата Николая Калинина, члена партии ***, с 20** занимающего должность главы городского округа города ***..."

Ничего себе. Когда о тебе есть отдельная страничка в Википедии ― это, конечно, мощно.

"Третий ребёнок. Есть два старших брата: Калинин Тимур 198* года рождения и Калинин Ильдар 199* года рождения. Младшая сестра Стефания родилась в 201* году"

Какие родители плодовитые. И с юмором. С первыми двумя детьми сильно не заморачивались по именам, а вот на остальных оторвались.

"Окончил школу с золотой медалью. Учился заграницей, выпускник Калифорнийского университета. Имеет красный диплом по специальности "лингвист". Владеет четырьмя языками".

Вау. Четыре языка ― это какие, интересно? Хамский, грубиянский, обнаглевший и матерный без словаря?

Нет, красный диплом ― это, конечно, бесспорно результат, но тут вопрос в другом: сам заработал или папочка помог?

"Окончил музыкальную школу по классу фортепиано"

Ну ниху... нихурмашеньки. Прям Эдвард Каллен [1] на минималках. Интересно, ему слабо исполнить "Лунный свет" Дебюсси?

Не, характеристика зачётная, ничего не скажешь.

Так почитать ― идеальный мальчик, чуть ли не принц на золотом коне, запряжённом фортепиано. Только это совсем как-то не вяжется с тем, что я увидела, поэтому смотрю другие ссылки.

И вот там уже обнаруживается куда больше интересных подробностей. Потому что парнишка знает толк в развлечениях!

Везде наследил, везде отметился.

Кажется, ни один ночной клуб Москвы мимо него не прошёл: там подрался, там охрана вышвырнула дебошира из стрип-бара за приставания к танцовщице, там кому-то лобовуху расхреначил.

Есть фотки даже, где он на тачке влетел в газетный киоск. Спасибо, без жертв обошлось. Зато всё тщательно задокументировано и законспектировано, спасибо двадцать первому веку ― незамеченным не останешься. Обязательно найдётся свидетель с телефоном наготове.

Апогеем, попавшим на ютуб и реально собравшим дофига просмотров, стало видео, где он пьяный вдрабадан устроил массовую потасовку на Тверской.

Куча-мала человек из двадцати, не меньше. Прикол вообще. Что называется, если ваши вечеринки не похожи на эту ― не зовите меня.

И смешно, и стрёмно.

Это мне вот такой соседушка достался?! Без тормозов? У которого хватает мозгов влезать в чужие дома? Это спасибо, что я вроде как легко отделалась, а то раз он пристаёт к стриптизёршам у всех на глазах, кто знает, чего там может стукнуть ему в башку...

Мне одно непонятно, какого чёрта он забыл здесь, в обыкновенном спальном районе? На Рублёвке закончились пентхаусы? Или здесь не так палевно кутить? Мол, кто рискнёт пожаловаться, когда такой папаша под боком? Вякнешь что и быстренько окажешься в списке по программе переселения.

Отсюда, кстати, вытекает следующий вопрос: знаю, что в той квартире жила многодетная семья, но много лет назад съехала. А после территория долго пустовала, даже не снималась.

Интересно, что стало с жилплощадью? Продалась? Перешла государству? Почему и как она оказалась в пользовании здешнего мажора? Неужто выкупил?

Сколько вопросов...

Надо у родителей спросить, они должны помнить прошлых жильцов.

― Русакова, спустись с небес на землю! ― выдирают меня из очень интересной статейки, где проходятся по Калинину вдоль, поперёк и ещё слегка по диагонали.

― А?

― Заступай!

Ой, точно! Торможу. Музыкальный проигрыш заканчивается, надо брать слово. Нацепляю наушники, включаю микрофон и перехожу в онлайн.

― Ну что, понравился трек? Мне определённо. Заводной, динамичный, а главное ― мотивчик такой запоминающийся, что я уже второй день напеваю припев, ― бодренько вступаю я, когда Вадим даёт отмашку, колдуя над своими микшерскими пультами. ― На дворе солнышко и воодушевляющая пятница. Последний рывок перед выходными. Кто-то проведёт их на природе у речки, кто-то на даче с шашлыками, а кто-то, быть может, захочет просто побыть дома. В тишине и спокойствии. Я лично о последнем только мечтаю, ну да не обо мне речь. Напоминаю, сегодня мы обсуждаем свою самую запоминающуюся, но бестолковую покупку. Присылайте сообщения в группу РадиоСтар или в наш телеграм-канал, а я непременно зачитаю их в прямом эфире. Впереди же нас ждёт Мистерия [2] с её нашумевшим треком "Мой бойфренд" и дуэт "Compromise" [3] с романтичной композицией "Заберу", не переключайтесь, ― Вадим выводит в эфир звуковую дорожку из нашей музыкальной библиотеки, а я отхожу на задний план, переключаясь на пролистывание огромного количества пришедших ранее историй.

Глава третья. Лизон, как же ш ты не вовремя!

Гляжу на это чудо-юдо, мнущее мои простыни... и тихонько охреневаю.

― У тебя всё в порядке с головой? Сотряс нигде не ловил?! Ни с каких балконов не падал?

― А что не так-то?

Не, вы поглядите на него только. Сто процентная незамутненность сознания. Как-будто я у него в гостях, а не наоборот.

― ЧТО НЕ ТАК?! Нельзя вот так заявляться куда вздумается, только потому, что тебе "скучно"!!!

― Почему?

Поч... Что !?? Сорри, но я всё. Моя логика покинула чат.

― Я могла быть не одна.

― А с кем?

― Да с кем угодно. С парнем. Представь, какая неловкость вышла бы.

― Ага. Как хорошо, что у тебя нет парня.

― С чего ты взял?

― Иначе ночью я слышал бы тебя, а не ты меня. Ты, кстати, как: громко стонешь или из тихушниц?

― КАЛИНИН, ТЫ СОВСЕМ ОБАЛДЕЛ?!

― Ну вот. Опять орёшь, ― закидывая руки за голову, поудобнее укладывается Калинин. ― Нет. Не тихушница. Слишком горластая.

Я... я... Просто слов нет. За убийство в состоянии аффекта сколько дают, никто не знает? А если валить всё на самооборону? Поблажка светит?

― Ты клоун, ― стискиваю чашку, представляя, что это его шея. ― Просто шедевральный.

― А ты знаешь толк в комплиментах. Только не влюбляйся без оглядки, не хочу разбить твоё сердечко.

Вдох-выдох, Мира. Вдох-выдох. Вдох-вы...

Нет, не получается.

― Скучно, говоришь? Хочешь, наполню твою жизнь смыслом? ― заношу вытянутую руку над его головой и тоненькой струйкой медленно выливаю весь чай ему на лицо. Не горячее, я проверяла. На себе. Так что пусть попробует только вякнуть. ― Ну как, лучше?

Если честно, хоть и хорохорюсь, но стою на низком старте, готовая ломануться в другую часть комнаты. Мало ли, озвереет.

Но нет. Булат даже не пошевелился.

― Ммм, тепленькая пошла, ― облизывая губы, лишь цитирует он великих классиков. ― Ты подушку намочила.

― Я это переживу.

― Обещаешь?

― Очень постараюсь.

― Ну хорошо. Тогда я спокоен, ― вроде готовая, но не готовая. Пропускаю момент, вздрагивая, когда Калинин резко принимает сидячую позу. ― Не шугайся, бить не буду.

Не будет. Вместо этого он встаёт и идёт...

Стоп, а куда он идёт?!?

― Далеко собрался? ― растерянно провожаю его взглядом.

― В душ. Не провожай, дорогу помню. Полотенчико выдашь или твоим воспользоваться?

― К-какой душ? Стой! Не смей! ― срываюсь с места, но дверь насмешливо захлопывается прямо перед моим носом. Чиркает замок, заперся.

Злобно барабаню, да толку. Не ломать же.

― Присоединиться не предлагаю, но инициатива приветствуется, ― звонко смеются из глубины, включая кран.

Забаррикадировать его, что ли? И вызвать санитаров, пускай забирают товар. Или полицию вызвать? Только сомневаюсь, что полиция приедет.

Опять скажет: не наш случай. А если узнает, кого им впихивают, могут вообще на меня собак всех спустись. Этой перегидрольной блондинке-то что будет? За раздолбанный киоск не спросили, а тут...

Хотя забаррикадировать всё равно можно, только есть ли толк? Ну поторчит он там немного, пока не психанёт и не вынесет петли. Такой лось с одного удара всё проломит, а мне же потом придётся чинить.

Блин, бесперспективняк какой-то прям.

Ничего не остается кроме как вернуться в комнату, присесть обратно на постель и, удручённо подперев костяшками подбородок, бесцельно таращиться в стену, разглядывая волнистые линии обоев.

Кто-то по ходу словил капитальную прострацию.

Спойлер: я.

Бред какой-то. Всё, что происходит ― лютый бред. В соцсетях существует множество пабликов разных, где народ пишет анонимно свои истории и порой они такие чудаковатые, что думаешь: да врёт, как пить дать.

А здесь нате, получите и распишитесь. "В моей ванной моется сосед, который забрался ко мне через балкон" ― а? Как звучит? Хоть прям сейчас публикуй.

Сколько я так сижу?

Да чёрт знает. Пять, десять, может пятнадцать минут.

Когда Булат возвращается, не реагирую. Но искоса успеваю оценить мокрого секси-мальчика без футболки. Спасибо, хоть в спортивках остался.

― Теперь я пахну тобой, ― вот сволочь, реально моё полотенце взял. Стоит, обтирается. ― Прикольный гель для душа, где купила?

― Подарили на восьмое марта.

― Узнай, где взяли. Тоже такой хочу.

― Забирай.

― Не, я девушек не обкрадываю. Не по-мужски это.

Обкрадывать не обкрадывает, зато шарится по моим вещам без стеснения. Ходит по комнате, рассматривает висящие плакаты, ковыряет стоящие корешки книг на полках, у клетки подзависает, сюсюкаясь с сидящим снаружи Зевсом. На рабочем столе копошится.

Глава четвёртая. Ну что, будем знакомы?

С эпичным: "это Спарта, детка, ничего личного" вваливаемся в соседнюю квартиру через всё тот же многострадальный балкон.

Мой первый опыт, и могу сказать: это... забавно.

В смысле забавен сам факт посягательства на чужую собственность. Такой лайтовый адреналинчик закипает в крови, что прям ва-аще.

И волнительно, и страшно, и неловко.

Чувствуешь себя немножко преступником. Осталось только наколки на фалангах забабахать и всех на зоне по стойке смирно держать.

Наше эпичное появление, естественно, не остаётся незамеченным. Но заставляет трёх парней, что сидят в комнате, отвлечься от широченной плазмы, которая (я ведь так и знала!!) висит именно на смежной с моей стеной.

Ещё и саундбар дополнительно подключён, ну конечно. От него кирпич и трясётся. Устроили тут кинотеатр!

Нет, скорее развлекательный центр.

На узкой тумбе под телеком в рядок выставлены X-Box, плойка последняя, куча джойстиков, ноутбук и ещё какие-то штучки. На кофейном складном столике громоздятся оборонительным рубежом бутылки пива и вскрытые упаковки с чипсами. Не хватает шеста для стриптиза посреди зала и было бы прям мужское логово мечты.

Хотя и так заметно, что женщина здесь руку не прикладывала. Слишком уж интерьер... холодный и скудный. Мебели мало, зон хранения вообще нет. Всё, по всей видимости, запихано в зеркальный шкаф-купе. Стены под бетон.

Меня всегда удивляла эта мейнстримная тяга к лофтовскому минимализму. Дом должен быть домом, а не гаражом. Чтоб было уютно и насыщено деталями. Здесь же из деталей только валяющиеся на полу носки.

― Мальчики, бригаду уборщиц-психопаток вызывали? ― это должна была сказать Лиза, всё же веник у неё, но опережаю её. Слишком велик соблазн.

― Ого, Ильдар, ты просил девочек ― получай и распишись, ― озадаченность Булата быстро сменяется свойственной ему вальяжностью. Той же, с которой он валяется на угловом диване, занимающем большую часть комнаты. ― Только правую, чур, не трогать. Моя.

А правая это... Блин, это ж я.

― Слышь, белобрысый, ― отбираю у сестры инвентарь, угрожающе надвигаясь. ― Тебе рот с хлоркой когда-нибудь мыли? Могу устроить.

― Сказала та, что сама без конца обзывается.

― Да потому что ты уже в печёнках сидишь! Если глухой, купи слуховой аппарат.

― Правда, ребят, ― оставшаяся без оружия систер, чтоб не стоять с пустыми руками, скрещивает их на груди. Ну и заодно прикрывает отсутствие лифчика под домашним топиком. Хм. Этот момент мы обе не предусмотрели. ― Я понимаю, дуракам закон не писан, но давайте уважать друг друга. В отличие от вас, людям на работу утром ещё вставать, а спать с таким грохотом просто невозможно. А если бы у нас дети маленькие были?

― Так их же нет. Но можем помочь, ― хмыкает один из парней, не Ильдар. Тот высокий и худой, а этот более коренастый. И с щетиной. На вид самый старший, но, кстати, все трое между собой немного похожи. Не считая волос. В побелке только один, остальные адекватные.

― Тебе своих спиногрызов мало? ― осуждающе косится на него Калинин. ― Чуть ли не ежедневно ныкаешься у меня, а жене заливаешь про совещания и командировки. Лишь бы ор детский не слушать.

― Так у тебя же ныкаюсь, а не с любовницами.

― А ты меня спросил: сдался ли ты мне? Я не для того от родаков свалил, чтоб другие родственнички перед носом без конца мельтешили.

Ага. Значит, родственник. Сто пудово брат.

― Это ты на что намекаешь?

― Что гости на то и гости, что иногда уходят. И не опустошают холодильник с энтузиазмом камнедробилки.

― Да было там чего съестного. Одни полуфабрикаты. От твоей лазаньи уже тошнит.

― Так кто ж тебя её жрать-то просит?!

― Слушайте, давайте вы потом между собой разберётесь? ― это всё прекрасно, и добродушные семейные споры даже немного вызывают умиление, но мы сюда как бы не для этого пришли.

Булат снисходительно переключает внимание обратно на нас. Спасибо, царь! Кидаюсь в ноги и спотыкаюсь от восторга.

― Предлагаешь, закончить сперва с тобой?

― Предлагаю сделать потише и не горланить в двенадцать ночи так, что слышно каждое слово!

― Что, прям настолько громко?

― Прям настолько.

― И прям очень раздражает?

― Не представляешь, как.

― Ок. Сделаем. Но только когда попросишь.

Эм... Прошу прощения, что?

― У тебя склероз? Только что попросила.

― Нет. Ты наорала. А в прошлый раз истерила. А ещё раньше наезжала. А вежливо умеешь? Без повышенных тонов? С "пожалуйста"? Слабо?

Аэаээ...

Моя челюсть сейчас хрустнет, настолько она отпала.

― Не, ты слышала? ― с открытым ртом таращусь на Лизу. ― Он меня отчитывает!

― Да он камикадзе, ― охотно поддакивает та, но видно, что её происходящее не более чем забавляет.

Глава пятая. "Я просто в Кашино"

А в смысле? А как? А почему? А...

― Так ты местный что ли? ― доходит до меня.

То есть, та многодетная семья, что когда-то жила в его квартире... его семья?! А потом, получается, что, глава семейства пошёл в политику, резко поднялся и они укатили...

Где там живут местные районные шишки?

― Что ли, ― усмехается Булат.

― Тогда почему я тебя не помню?

― Да они когда переехали, ты только родилась, в коляске угукала, ― отмахивается мама. ― Это Лиза может его ещё помнить.

― Не помнит.

Хотя ведь говорила, что лицо Калинина ей показалось знакомым!

― И я не помню, ― пожимает плечами тот.

― Неудивительно, что взять с четырёхлеток.

― Давайте уже поднимемся? ― папа напоминает о себе сердитым пыхтением и треском целлофана. ― У меня ручки вот-вот оторвутся.

― Ой, да. Что ж мы тут топчемся! ― спохватывается родительница. ― Булат, составишь компанию? Чаю попьём. Расскажешь, как вы поживаете.

Что??

― С радостью. Давайте сумку, помогу.

ЧТО-О!???

― Мира, чего столбом стоишь? Ключ от домофона у тебя?

Ась? Чегось? Я немножко туплю. Домофон. Точно.

― Мира, значит, ― лукаво подмигивает мне заходящий последним Булат, пока я придерживаю всем дверь. ― Ну что, теперь можно считать, что официально знакомы? Хотя, как обнаруживается, мы и так знакомы. Судьба, а?

Запоздавший пинок улетает в пустоту, хитрая белобрысая жопа успевает смыться. Недалеко правда, через пролёт возле коврика с надписью "welcome" один фиг все толпятся. Меня ждут. Я ж единственная с волшебной связкой.

И кисой. Кису не забываем.

Заходим в квартиру, ныряя в гробовую тишину.

― Лиза отсутствует, по всей в видимости, ― замечает папа.

Не, не гробовую. Улавливаю шебуршание и голоса в дальней части, ответственной за её комнату-тире-гостиную.

― Присутствует. Сумочка на месте, ― ляпаю я и тут же замечаю то, чего быть не положено в бабской обители ― мужских кроссовок. Так-так. ― Кинчик, небось, валяется смотрит. Лизон, атас! Одевай лифчик. Родители приехали, ― намеренно повышаю голос, незаметно заталкивая пяткой чужие кроссы под обувную тумбу.

Ага. Услышала. Громыхает и выскакивает запыханная, поспешно прикрывая дверь.

Кинчик она смотрит, ага. Как же.

― Какие люди, ― лезут обниматься с родителями, но суетливость сдаёт систер со всеми потрохами. ― Вы проходите, проходите. И руки мойте. Микробы, все дела, ― буквально отпинывают родственничков в отросток коридора, из-за угла которого нас становится временно не видно. ― У тебя балкон открыт? ― мёртвой хваткой вцепляются в запястье Калинину.

― Эм... Ну да. Не закрывал.

― Тогда на шухере стойте.

― Чего? ― не поняла я.

― Следите, чтоб сюда не вышли, чего! ― сестра на цыпочках семенит обратно и заговорщицким жестом подзывает из своей обители... Ильдара. Офигевше наблюдаем, как тот с охапкой шмоток и в одних трусах, помахав брату, трусцой перебегает в мою комнату, расположенную напрямик. Едва слышно скрипят кольца на шторе и открывается балкон. Лиза оценивает обстановку, убеждается, что дело шито-крыто и облегчённо выдыхает. ― Фу. Едва не спалились. Эй, чего ржёте?

А мы ржём? Ой, да. Мы ржём. В голосину, практически сползая по стеночке. Побег из Шоушенка, блин.

― Мне нравятся такие мексиканские страсти, ― с трудом выдавливает из себя Булат.

― Ай, заткнись... О, котик, ― озадачено присвистывает систер.

Заметила, наконец.

― Вы там долго будете шушукаться? ― окликают нас.

― Идём, идём, ― торопливо нацепляем маски благовоспитанных барышень и семеним к родителям, которые уже успели развести бурную деятельность.

На крохотной кухне впятером становится резко тесно, так что папа решает поступить по мудрому и со словами: "всю дорогу терпел", прячется в туалете. Почти сразу оттуда доносится музыкальная заставка включённой стратегии.

Ясно, это надолго.

Мама к тому моменту успевает разобрать половину покупок, заталкивая всё в пищащий холодильник, немного ошалевший от обилия продуктов.

Честно говоря, не вспомню, когда в последний раз он был настолько загружен. Яйца, сыр, колбаса, молоко, овощи, фрукты. Куриная расчленёнка, расфасованная на порции и убранная в морозилку.

Даже горошек консервированный появился.

― Что, спровадили ухажёра? Надеюсь, это был не Ваня? ― многозначительно шепчет она, когда я, сдав котёнка хозяину, начинаю ей помогать.

Оу. Штирлиц никогда ещё не был так близок к провалу.

― Не понимаю, о чём ты, ― бормочу смущённо.

И вообще, почему я отдуваюсь? Куда Лизка опять удрала?

― Ну-ну. Я вам тут горбушу купила. Знаю, вы рыбу не очень любите, но эта вкусная. Тиной не пахнет. Голову и хвост не выбрасывай, пойдёт на суп.

Глава шестая. Кактусовед

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. БУЛАТ

Глава шестая. Кактусовед

Смазанные очертания.

Запах палёного.

Осколки стекла повсюду.

Дымящаяся покореженная машина, влетевшая в дерево. Практически всмятку.

В нескольких метрах от неё перевёрнутая фура.

Чьи-то вопли пробиваются через звон в ушах.

Зрачки режут огни подъезжающей скорой...

Просыпаюсь морально разбитый и в поту. Снова.

Один и тот же сон-воспоминание который месяц. Снова.

Надоело. Хоть вообще не ложись, либо исключительно нажравшимся в слюни. Похмелье после страшнейшее, зато есть шанс отрубиться без мыслей.

Время ― девять утра. А лёг я где-то... в шесть. Клёво. И пытаться дальше уснуть бесполезняк, так что "здравствуй, новый день". Где мой айкос?

Выхожу на балкон, дожидаясь, пока приборчик нагреет всунутый стик, и...

Озадачено подвисаю, разглядывая малосимпатичный картонный задник обычного книжного стеллажа, выросшего вдруг между моим и Миркиным балконом.

Опачки. Это что за партизанские баррикады?

Вечером их точно не было.

Нормас такой сюрпризец. Прям даже становится интересно, но попытка провести информационную беседу проваливается. Сколько не стучусь в стену ― никто не откликается. А я стучусь с чувством, с толком, с расстановкой.

Никого?

А, ну да. Логично.

Елизавета же про работу что-то говорила, когда сестрёнки ко мне с веником наведывались. Жаль, не уточнил: какая, где и до скольки. Ну да ладно, подождём. В засаде. Всё равно делать больше нефиг.

Хотя сидеть в тачке, бездумно залипая в новостную ленту, тоже скучно. Ещё и весь бензин на кондей такими темпами сожгу. А время... что там часы показывают?

Омг. Это я что, всего два часа так туплю?

По ощущениям дольше.

Как-то глупо. Надо бы котэ опять покормить. И самому позавтракать. Или уже пообедать? И вообще, не до вечера же мне тут торчать? Бабульки на лавке уже косо глядят.

Делаю перерыв, после чего возвращаюсь на базу, переключаясь с новостей на блогерские видосы. На сытый желудок и с энергетиком под рукой всё поинтереснее становится.

Старания окупаются. Где-то часам к пяти в зеркало заднего вида примечаю вынырнувший из-за поворота скейт. А следом и его наездницу.

А куда девались гольфики? Они были такие сексуальные.

Выхожу из машины, открывая было рот, чтоб поздороваться, да так и не издаю ни звука. Замечать меня замечают, но молча проезжают мимо, не удосужившись даже вытащить наушники. Отточенным движением скейт оказывается подмышкой, а Мира скрывается в подъезде.

Эм... У кого-то настроения нет?

В последний момент подставляю ногу перед закрывающейся домофонной дверью, проскальзывая следом в прохладное нутро, обетованное мухами и мошкарой. Размашисто перепрыгиваю через ступени, нагоняя её возле квартиры и...

Входная дверь перед моим носом захлопывается. Правда секундой ранее на меня та-ак успевают зыркнуть. Будто я её крысу во включённой духовке забыл.

Не понял, где я провинился-то? Чего у неё башню рвёт? До этого ж вроде даже контакт налаживаться стал. Рыбку вон как мирно жарили, идиллия. И после не сильно уж доставал, дал время отдохнуть от себя, пока мотался... по делам.

Блин, вообще я за такими недотрогами обычно не бегаю: крутят носом ― так пошли лесом, но интерес-то счётчик накручивает. Да и уязвлённое самолюбие кусает под лопатку. Так что пускай даёт ответ, ничего не знаю.

Возвращаюсь к себе, снова выползая на балкон. Ещё раз осматриваю новое сооружение, портящее обзор. За ним сложно разглядеть: открыта дверь или нет.

Пытаюсь сдвинуть.

Нет, не вариант. Либо посыпется всё с полок, а там точно что-то стоит для утяжеления, либо сама хлипкая конструкция завалится с грохотом. Значит, остаётся идти в обход.

Перелезаю через парапет, с немалым трудом фиксируя мыски кросс на малонадёжном бетонном выступе. Стоится шатко, но вроде стоится.

И вниз лучше не смотреть: пусть не очень высоко, а падать всё равно не хочется. Благо под окнами больше не торчат соседки. Но прохожие мимо ходят. Представляю, какое увлекательное зрелище им открывается.

Мелкий шажочек, ещё шажочек, ещё одии-и...

А-а-а, ёптыть! Стоять! Стоять, кому сказал! Куда соскальзываешь? Так, норм, держимся крепче и дальше ме-едленно, осторо-ожненько переползаем...

Опа, опа, опа-па. Получилось.

Спрыгиваю на соседнем участке: живой и не переломанный. И снова удача, балкончик-то открыт. Нараспашку прям: заходите, гости дорогие. Милости просим.

А раз просят, невежливо отказываться.