Смысл в том, что ты есть

глава 1

«15 июня. Уже второй день живу у Омеги в комнате. В свою возвращаться страшно. Не могу объяснить. Этот страх абсолютно безотчётный. А вообще в моей жизни определённо что-то не так. Я ещё не совсем понимаю, но мне уже всё это не нравится… Наверняка, это тоже как-то связано с проклятием. Но в нём ничего не было сказано про изменение в поведении! И про возвращение обрывков воспоминаний. Я такого не заказывала! И самое неприятное на данный момент это ещё и сны. Вот уже вторую ночь мне снится нечто совсем не относящееся к жизни, во всяком случае, к моей! Я чувствую тяжесть того, что это чужое, и от этого становится ещё страшнее. Нужно обязательно не забыть и всё рассказать Лону. Уж он-то охотник до разных историй…»

Бэзи отложила карандаш и по-быстрому убрала дневник в сумку. Нечего тянуть, сегодня свободный день. Ни экзамена, ни работы на складском дворе. Так что, нацепив спортивный костюм, она отправилась по делам. Сначала в столовую завтракать, а оттуда прямиком к Лону в больницу, стараясь не забыть по дороге весь сон. Но как бы сильно она ни старалась не отвлекаться по пути, всё же её внимание зацепило нечто странное. Возле основного больничного корпуса сбоку под окнами толпился народ. Бэзи, озираясь, прошла между плотно стоящими эльфами, затем протиснулась ближе к эпицентру событий. Однако ничего толком не происходило. Все просто стояли и смотрели на большого чёрного коня. Тот замер, приподняв голову и тихонько копая копытом землю. Перед ним горкой лежали яблоки и морковки, но, похоже, они его мало интересовали. Народ перешёптывался, и девушка, поймав взглядом первого встречного, спросила:

--А что за конь?

--Так это тот самый Марк! Он стал победителем на скачках в этом году, – со знанием дела отозвался эльф. – Это его наездника пытались убить недавно. А теперь вон, смотрите, сбежал из конюшни. Буквально только что, говорят, конюхи приходили, пытались увести. Нет! Ни в какую!

Многие, задрав головы, смотрели в окна второго этажа, как будто ожидая, что смертельно раненый вдруг подойдёт к окну и приветливо им помашет. Эльф тоже указал в них пальцем:

--Вроде бы тот парень лежит как раз во-он там. Говорят, реанимация… Значит всё совсем плохо…

«Это что получается… вот этот конь… Ройна ждёт…?» – удивлённо подумала Бэзи, скользнув взглядом по окнам, и принялась рассматривать огромное животное: блестящая чёрная шерсть, слегка волнистая грива и хвост. Над массивными копытами тоже длинная бахрома.

--Ничего себе… Выглядит внушительно…

--Ну ещё бы! Красавчик, не то слово! Жалко только, никому не даётся…

«Пусть это будет конец разговора, – проговорила про себя Бэзи и потихоньку бочком протиснулась обратно из толпы и пошла через главный вход в травматологию.

Лон валялся на кушетке, читая газету и флегматично почёсывая затылок.

--Всё-таки голову ты не сильно ушиб, - заметила она, – раз так быстро сняли повязку.

--А, ну да. Так слегка, шишка только осталась. Хвала небесам, не проломил череп! А-то думаю, лысым бы я смотрелся позорно. Страшно подумать! Как я выгляжу, кстати? – он растопыренной пятернёй поворошил свои длинные светло-русые волосы начиная со лба к затылку.

--Ты как обычно прекрасен, - вежливо улыбнулась Бэзи, присаживаясь на стул неподалёку. – А ты слышал, что на улице творится?

--Наверное нет. А что там?

--Тот чёрный конь, он пришёл под окна реанимации…

--Ох ты! Серьёзно? Хочу посмотреть! – парень разочарованно хлопнул себя по здоровой ноге. – Ну что за невезение! Ох, я бы сейчас фотографий наделал! А их бы в газету! Статью написать! О, надеюсь, он ещё там постоит до моего выздоровления…

--Интересно, простоит ли он там до выздоровления Ройна… - задумчиво проговорила она.

--А кстати вопрос… - Лон стал чесать редкую бородку. – Неужели ты пришла только об этом рассказать?

--Нет. Всё гораздо хуже… Я хотела тебя мысленно нагрузить.

--Конечно, Бэзи! Я всегда в твоём распоряжении! Во всяком случае пока не заживёт нога, и я не смогу от тебя убегать! - усмехнулся он.

Она напряжённо сжала руки на коленях, чувствуя себя на сеансе у психоаналитика.

--Мне сегодня приснился сон, - начала она, - точнее он пытается мне присниться уже несколько раз, но я всё никак не запомню, а сейчас что-то вроде осталось в памяти. Я, конечно, не помню всего, да и вполне возможно, что он ничего не значит, но я хочу тебе рассказать. Потому что мне тяжело думать об этом одной!

--Давай! В коем веке ты мне что-то расскажешь! Это вообще, похоже, что первый раз! А-то всё вечно я один надрываюсь! - радостно воскликнул Иллоний, поудобней укладываясь и скрипя кушеткой.

--Это было похоже на другую реальность, - неуверенно начала девушка. - Я, по сути, просто бродила и ничего не делала. Вот, например, я никогда не видела снег вблизи, я только припоминаю, что на макушках гор, стоявших очень далеко от нашего Донного, всегда лежал снег. А когда у нас была зима и просто шли дожди, те горы аж до половины покрывались снегом! Но это было так недосягаемо, что я и не думала о нём как о чём-то реальном. А тут я видела снег, и большие снежинки, они были так близко! Я шла по заснеженному лесу, на лапах деревьев лежали снежные шапки, и порой они падали, как комки белых перьев. Так удивительно! И там мне было хорошо. А потом словно наступило лето. И оно было плохим. У меня словно чего-то отняли, и я должна найти. Поэтому я ухожу оттуда и мне грустно. Я брожу по незнакомым деревням, и большим городам, вокруг люди и эльфы, чьи-то дома, и это всё так быстро сменяется, что я толком не могла запомнить. А ещё я хожу не одна, со мной кто-то близкий, поэтому кажется, что всё не так уж плохо. Только потом что-то случается, и этот кто-то близкий исчезает! А у меня… знаешь, начинает болеть голова. По-настоящему! И она, кстати, до сих пор всё ещё болит… А потом я попадаю домой, но только это не мой дом, и я слышу, что снаружи кто-то закрывает дверь. Я пытаюсь её открыть, но она действительно заперта, и у меня начинается паника, я мечусь по единственной комнате, и мне плохо. Я зачем-то начинаю рыться в кухонных ящиках, пытаясь найти нож, но там только ложки, и это очень странно. У меня, знаешь… как будто появляется такое странное желание… как будто я хочу кого-то убить. Или может быть я хочу убить… себя… - она нахмурилась не понимая, как вообще такое могло присниться.

глава 2

Тем же вечером Бэзи сидела вместе с Омегой и ожесточённо продолжала учиться набирать петли на спицы. Это оказалось непросто, но, тем не менее, нравилось ей и успокаивало, давая повод отвлечься от тяготящих мыслей. Лицевые петли, изнаночные петли, убавления, прибавления…. Своему усердию удивлялась не только она сама, но и новоявленная учительница, подбадривающая её, заметив, что у Бэзи уже достаточно хорошо получается. Так они просидели до полуночи, довольные и восхищённые собственными успехами.

--Слушай, - прервала творческое молчание Бэзи, пытливо вглядываясь в лицо подруги и ожидая пока та

закончит считать петли. – А для чего дарят цветы?

--Цветы? – Омега удивлённо задумалась. – Странный вопрос. Хм… ну, цветы — это знак внимания. А почему ты спрашиваешь?

--Да представляешь, нашему Лону уже несколько дней какая-то таинственная незнакомка приносит цветы. А он никак догадаться не может, кто.

--Ну, а разве велика разница, кто это?

--Ну конечно! Ему никогда не дарили раньше цветов, и он в шоке!

--В любом случае, тут главное, чтобы он знал, что кто-то о нём думает, и его не забывают. Даже если он и не любит цветы, всё равно ему будет приятно, и он выздоровеет быстрее.

--Какая интересная философия… - задумалась Бэзи, но тут же ошарашено повернулась к подруге - Так это что… ты? Раз так рассуждаешь об этом…

--Ну вот, разоблачили! - засмеялась Омега без тени смущения. – Ну, ведь ты расписала его таким хорошим. Я просто хотела поддержать его. Ты не против?

--Конечно, нет! – восторженно замахала руками Бэзи. – Ведь я так хотела, чтоб вы познакомились!

--Тогда, может быть, завтра навестим его?

--Это прекрасная мысль! Я, почему-то, не подумала предложить! Хотя… он, наверное, не очень обрадуется, - её вид снова стал печальным.

--Ничего, думаю, что в глубине души он всё равно будет доволен, - улыбнулась Омега.

*

На этот раз утром они вместе вышли из общаги, позавтракали и прихватили по пути свежую газету. Омега читала вслух, пропуская предложения и выхватывая только суть.

--Ничего себе! Нападавшего, наконец, нашли! Группа спасателей из службы безопасности обнаружила труп преступника. Им оказался человек. По предварительным обследованиям он погиб от укуса мелкой копьеголовой гадюки. Её яд разрушает сосуды, вызывает свертывание крови и инсульт с последующим летальным исходом. Подобные экземпляры редкость в наших лесах, так как в основном предпочитают низкие, болотистые зоны, часто орошаемые проливными дождями. В вещах преступника было найдено оружие неизвестного типа, а также наркотические вещества химического происхождения. На одежде преступника обнаружены следы крови пострадавшего. Так, так…. После вскрытия труп человека отсылается в ближайшее людское поселение для погребения.

--Да уж. Сколько происшествий за такое короткое время. Странно, что и нападавший мёртв… - подумала вслух Бэзи.

--Так ему и надо, - спокойно отозвалась Омега и потянула подругу за руку. – А теперь нам стоит набрать немного цветов. Мы ведь собираемся идти в гости!

--Это что, ты и в прошлые разы так далеко ходила?! – ещё больше удивилась Бэзи, когда они прошли по длинной дороге вглубь леса к обширной поляне, усыпанной по краям разнообразными травами и цветами. Здесь располагались ворота входа в подземный тоннель, ведущий в наружную часть леса.

--Ну да! Это же весело, преодолевать препятствия, делать что-то для других. Пусть несущественное, но всё же! Кому-то будет приятно. А мне от этого становится радостно, и я словно чувствую, что не просто так живу. Пусть я это придумала… но это моё видение мира.

Они собирали букет, периодически разговаривая с молодыми стражниками, как и положено, стоявшими у входной плиты. Их двое сменщиков, сидящих в сторожке, тоже вышли наружу поудивляться и припомнить, что день назад приходила только одна.

*

Заглянув по пути в коридор, где находилась палата Ройна, Бэзи заметила, что охранника нет, и тут же отправилась искать врача. Тот нашёлся не сразу и долго рассказывал про то, как он не привык, что посторонние эльфы постоянно присутствуют в медицинском учреждении, имея в виду тех самых охранников. Поведал, что их распустили в связи с обнаружением нападавшего. Ещё, теперь Ройна перестали подозревать в употреблении наркотиков, так как анализы показали, что это самое вещество попадало в его организм лишь единожды. И теперь его можно будет навестить, для начала всего на несколько минут.

*

Лон сидел в кровати, сосредоточенно читая такую же газету, что и девушки час назад, когда Омега с весёлым настроением влетела к нему в палату. Он удивлённо перевёл на неё глаза и застыл, увидев раскрасневшуюся от бега девушку с длинными светлыми косами, в лёгком вязаном платьице и с букетом в руках. В его глазах застыл вопрос, а на языке застыл ответ, и оба не двигались с места, пока та, не мешкая, быстро воткнула свежие цветы в одну из вазочек. Сделав это, она весело и прямо посмотрела на Лона, поставив по-хозяйски руки в боки.

--Здравствуйте. Вы ведь Лон? Бэзи говорила, что вы общительный и весёлый. Это правда?

--Э-э-э… Д-да, конечно! Конечно правда! Это я! – выкрикнул он, откидывая газету в сторону и присаживаясь на кушетке ещё выше. – Давай на «ты»! Что за церемонности!

--Хорошо, тогда будем знакомы. Я Омега, - она мило улыбнулась, склонив голову на бок. А он неуклюже протянул ей свою огромную пятерню для дружественного рукопожатия. Именно в таком положении сцепленных рук их застала Бэзи.

--О, а я прямо ждала именно этого момента. Значит, вы уже познакомились! Отлично! – воскликнула Бэзи, забегая к ним. – Я тут заходила к врачу, и теперь у меня есть одна неплохая новость. Ройна освободили от охраны и можно к нему заглянуть!

--Тогда, идём все вместе! – поддержал её Лоний боевым возгласом, но осекся и недовольно скривившись вздохнул. – Только мои новости не особо хорошие… С костылями облом. Мне пока выделили вот это, - он не глядя указал на стоявшее в углу инвалидное кресло-коляску.

глава 3

И вот прошёл ещё один новый день. Зайдя для проверки в свою комнату, Бэзи обнаружила под дверью записку; она оказалась от Сида. Он писал, что пока не может находиться в этом страшном месте и уезжает к родителям, а потом, вероятно, в больницу, подлечить нервы. «Ладно, - подумала она, стараясь успокоить себя тем, что отъезд определённо поможет парню скорее выйти из шокового состояния. - Этого вполне следовало ожидать после такой его реакции...»

Вместе с Омегой они продолжали пару раз в день проведывать Лона и на секунду заглядывать к Ройну, состояние которого совсем не менялось. Лоний быстро привык к трогательным цветам на тумбе и к милой улыбке Омеги, и теперь уже без стеснения запрыгивал на инвалидное кресло, с удовольствием принимая девичью заботу и внимание. Остальные его друзья приходили редко; настолько редко, что Бэзи так их ни разу и не встретила. Зато, как он и предсказывал, в очередной газете появилась статья о том, что конь по имени Марк, успешный победитель прошедших соревнований, уже который день не сходит с места. Он оккупировал лужайку под окном реанимации и ни в какую не соглашается уходить. Конюхи уже смирились и только приходят за ним убрать и насыпать нового овса. Днём животное демонстративно не ест, изображая статую, однако за ночь уничтожает все принесённые вкусняшки и овёс.

А восемнадцатого был второй экзамен. Он прошёл так же, как и предыдущий, учитывая то, что Бэзи шла на него, не зная какой именно предмет собирается сдавать. Вся эта учёба стала казаться абсолютно неважной, не привлекающей и не стоящей внимания. Выйдя из аудитории, она не отвечала на вопросы одногруппников об отметке, только состроила гримасу, означавшую, что дело дрянь. Скользкий Монти, ожидавший своей очереди и полностью экипированный всевозможными шпаргалками, слащаво ухмыльнулся ей. Но это вызвало в душе только отвращение, и она быстро пошла прочь. На улице, несмотря на солнечную погоду, дул сильный ветер, неприятный, несущий в себе пыльцу растений и редкие оборванные листья.

На автопилоте она отправилась в больницу, как будто уже сто лет туда ходит, и ноги несут её сами. Отчего-то внутри всё сжималось. Ей хотелось увидеть Ройна. И вот только сейчас, когда она поднималась на второй этаж, она осознала, что именно это желание тревожило её всё время с их прошлых визитов, когда она не могла разрешить себе подойти к нему ближе, чувствуя свою вину в произошедшем, и словно пытаясь наказать саму себя этим ограничением. Всё это важнее, чем какие-то экзамены…

Она отметилась в списке посетителей и с разрешения вошла в палату. Всё как обычно. Мерно попискивают приборы. Он лежит бледный, худой и неподвижный. Девушка присела рядом на стул. Как раз в этот момент пришла медсестра сменить капельницу. Бэзи молча следила за её движениями, такими быстрыми, уверенными и точными, будто она на скорость собирает автомат. Потом она приветливо улыбнулась и ушла. Снова всё стало безжизненным.

Бэзи с необъяснимой надеждой вглядывалась в его лицо, и ей показалось, что это совсем чужой, неизвестный Ройн. Было ощущение, словно она знала о нём что-то в прошлом, но всё это такое расплывчатое и туманное, что в памяти остались только изображения, не подкреплённые чувствами, эмоциями или отношениями. Да и знала ли она вообще хоть что-нибудь о нём…? Похоже, что ничего… Зато она легко вспомнила присущий ему пронзительный, тёмно-синий, сожалеющий о чём-то взгляд. Он единственный казался хорошо знакомым. Теперь именно его не хватало. Словно застывшие картинки перед ней мелькали его выражения: обеспокоенный, встревоженный взгляд, когда они разговаривали через забор, покрытый сверху колючей проволокой там, в селе Гидрины; его ласковый взгляд, когда он принёс рыбу, запечённую в костре, и смотрел с улыбкой, как она расправляется с едой; его удивлённый и растерянный взгляд, когда она позвала его танцевать тогда в лесу на встрече новых друзей Лона; его безучастный, измученный взгляд там, на складском дворе, когда он лежал в луже крови…

Где-то глубоко внутри стало больно. Это её вина, что с ним такое случилось! Что теперь этого взгляда нет! Хочется потянуться к нему, обнять и сказать «прости». Где возникает это желание: в голове или в душе? В душе? Но здравый смысл тут же отвергает вариант души, и Бэзи продолжала сидеть неподвижно. Этот Ройн совсем не похож на себя: нет постоянного эмоционального напряжения, сосредоточенности, нет этой едва заметной морщинки между бровями от того, что он их хмурит, когда задумывается. Тёмные волосы так контрастно обрамляют бледное лицо, его спокойные, красивые черты… Только эта кислородная маска… она мешает им любоваться…

Всё больше и нестерпимей хотелось прикоснуться к нему, но было страшно. Чем дольше она смотрела, тем сильнее возникало ещё более странное чувство того, что она чем-то ему обязана. Но ведь, по сути, они не очень-то знакомы. Даже друзьями их назвать сложно. Просто они несколько раз сталкивались по разным стечениям обстоятельств. А он просто несколько раз спасал ей жизнь. Конечно, она ему обязана! Но раньше, этого в голову не приходило. С тех пор прошёл почти целый год! Она совсем не следила за ним, даже не заметила его на соревнованиях! Как стыдно! И зачем теперь ей, незнакомой девушке, приходить к нему в палату и сидеть там, размышляя о том, что она сама себе напридумывала? Зачем пытаться вплести его в свою жизнь?

Она всё-таки не сдержалась и тихонько дотронулась до его руки, свободной от капельницы. «Холодная. Что он сейчас чувствует? Ему холодно? Тонкие, длинные пальцы. Красивые… - подумала она, и от этого стало неловко. - Он не чувствует прикосновений? - Она осторожно погладила его по виску, провела ладонью по волосам и аккуратно заправила за ухо выбившуюся прядь. - Мягкие… Почему вдруг теперь кажется, что он чем-то отличается от других? Неужели потому, что я приблизительно знаю… что я ему дорога? Если верить проклятию… - В коридоре послышались шаги, и Бэзи, словно очнувшись, отпрянула и села ровно. - Зачем я пришла сюда? Чтобы его потрогать?? – она вспыхнула. – Но я ведь по сути ничего плохого не делала… - начала сама себя оправдывать она. - Нет, я просто хочу, чтобы он знал, что я здесь, поэтому я должна держать его за руку. Вдруг он почувствует…» – она склонилась к нему, отчаянно сжимая его ладонь.