Снежный плен, или принц на сломанном снегоходе

Глава 1. Лыжи - это боль...

Казалось, что даже веки открывались со скрипом, требуя для этого нечеловеческих усилий. Слева слышались стоны Ольги, проклинавшей создателей лыж и любых видов спорта. Справа Мила лишь изредка мычала при попытке устроиться удобнее. Сама Алесса страдала молча. Да и вообще считала, что страдать было не положено. Положено было отдыхать. Путевка обошлась в немалую сумму, а на аппарат печати денег она не заработала. И вряд ли когда-нибудь заработает.

При бронировании номера на троих действовала скидка, во сколько бы ей обошлась поездка в противном случае, Алесса даже не хотела считать. Хотя в этом случае она ничего бы не платила, потому что ни за что не поехала бы на этот курорт одна. Это её подруги считали, что жизнь в двадцать семь уже заканчивается и пора срочно хватать какого-нибудь зазевавшегося, травмированного лыжами мужичка и тащить его под алтарь. Или на алтарь. Не суть важно, но куда-то тащить. Алесса же считала, что ей и так хватало, за кем следить и кого куда тащить. В работе с проблемными подростками сильно не расслабишься, а после рабочего дня изображать покорную улыбчивую жену? От такой перспективы просто сводило скулы. Причем уже до затылка.

Алесса села на кровати, постаравшись при этом не кряхтеть, как разболевшаяся артритом старушка, какой она себя ощущала. Может, и правда двадцать семь – это уже преклонный возраст? Хорошо, после возвращения она закажет себе место в доме престарелых, будет готовиться к старости, а пока пора подниматься. За свои кровные надо использовать каждый день по полной.

– Ты куда, Лекс? – скорчив болезненную гримасу, уточнила Ольга.

– Туда же, куда и вы должны собираться. На трассу.

С обеих кроватей донеслись одинаковые стоны.

– Я сегодня беру отгул, – постановила Оля. – М-м-м, с каким бы удовольствием я понежила свое бедное тельце в горячей ванне, с кучей пены и масел, – мечтательно протянула девушка.

Мила согласно угукнула.

– Забыли, что в этом номере нет ванны, только душ? – напомнила Лекс.

– Помолчи, дай помечтать. Всё равно я не доберусь сегодня до ванны. А ещё полулюкс называется, – протянула Ольга.

– Да и ладно, вы приехали сюда кататься или в ваннах валяться? – Уперев в бока кулаки, Алесса строго осмотрела собеседниц. Её подопечные под таким взглядом обычно ёжились, но подруги уже выработали иммунитет.

– Ох, – Ольга закряхтела, поворачиваясь на бок. – Иди сегодня одна. Это тебе надо встретить «того самого», – подмигнула и тут же застонала от приложенных усилий Ольга. – А мы как-нибудь своими несовершенными перебьемся. Так и представляю, как ты падаешь в руки какого-нибудь идеального…

Дальше Алесса уже не вникала, захлопнув за собой дверь ванной. Первым делом она включила воду, чтобы не слышать, как подруга продолжает рассказывать о самой романтичной в мире встрече с принцем на белом коне. Ну или в их случае – на белых лыжах. А лучше даже платиновых. На крайний случай – серебряных.

И никого не интересовало, что эти принцы, по мнению Лекс, ей не нужны. От них вообще-то конём может вонять.

Опершись на раковину, Алесса позволила себе несколько секунд слабости, скорчив болезненную гримасу. Зеркало послушно отразило, и, казалось, ещё и исказило её вполне миловидное лицо.

– Ну просто красавица. На таких так и кидаются принцы. Чтобы гуманно зарезать мечом, дабы не мучались.

Холодная вода слегка взбодрила, щеки налились румянцем, в глазах появился живой блеск. Лекс зачесала волосы назад, собирая их в хвост. Правда, удалось это не с первого раза. И дело было не только в густых и непослушных светлых волосах. Поднимать руки оказалось слишком больно, но Алесса не привыкла сдаваться. Если она решила хвост, значит – хвост. А пара торчащих прядей… так и было задумано!

С гордым видом она вышла из ванной. Стоны и страдания подруг, за время её отсутствия, не прекратились. Одеваясь, Алесса старалась двигаться плавно, надеясь, что это выглядит спокойно и уравновешенно, а не предсмертно-болезненно. Теперь она уже не могла сдаться. Не имела права – она привыкла быть сильной.

С облегчением вздохнув, Лекс застегнула горнолыжный комбинезон под горло.

– Ле-е-екс, ты же не собираешься ТАК идти! – Ольга даже приподнялась с кровати.

Алесса возвела глаза к небу. Увидеть удалось лишь потолок.

– А как же я должна, по-твоему, идти кататься на лыжах? В бикини?

– Она про макияж, – подсказала, даже не открывая глаз, Мила.

Ольга, кажется, и в туалет не ходила не накрашенной. А вдруг именно там ей светит встреча с каким-нибудь принцем датским? Хотя при её работе в банке всякое возможно.

– Оль, вся эта тушь и прочее обтечёт по мне и превратит в вестфальскую ведьму. Ух, и испугается предполагаемый принц, увидев меня такой на трассе. Да он рекорд должен будет поставить по биатлону. Причем стрелять-то в меня будет.

– Есть же устойчивая косметика! – продолжала настаивать на своём подруга.

– А от неё я вся чешусь и покрываюсь пятнами. Это, конечно, немного соблазнительней ведьмы, но все-таки не Белоснежка.

– Говорила же сделать татуаж, но ты же… Ай, да ладно тебя. Хоть хвост этот убери. Ты же с ним выглядишь, как первокурсница. Кого ты так привлечешь? Прыщавого юнца?

– Я в принципе никого привлекать не хочу. Мне и вчера хватило.

– Просто самым лучшим украшением к твоей внешности был бы язычок, который ты плотно прижмешь за зубами, – отметила Ольга.

– По-твоему, я должна тут хлопать нарощенными ресницами, которым позавидует и корова, складывать губки крашеным бантиком и открывать их лишь для того, чтобы восхищенно протянуть «Какой же вы умный»?

На солидарные кивки подруг Алесса лишь фыркнула:

– Не дождетесь! Зачем мне тогда нужен такой «прынц»? Я – самодостаточная личность.

– С недостаточным достатком и досугом, – тут же добавила подруга.

– Мне хватает! Всё, больше никаких замечаний про принцев и прическу – первое сами ищите, а на втором будет шапка. – Девушка натянула головной убор, как будто кто-то пытался ее остановить. – И не спорь, твои белые пушистые «ушки» совершенно не греют голову. Мне там лишний ветер не нужен, своих сквозняков хватает. А вы, значит, не идёте?

Глава 2. С Йети вдвоем...

Расширившимися зрачками Алесса рассматривала вторую, вполне человеческую голову «Йети». В неверном свете походного фонаря, стоящем на полу, Лекс не сразу, но поняла, что это всего лишь человек, зачем-то завернувшийся в старую страшную шкуру, принадлежность которой животному уже было сложно определить. Адреналин всё ещё продолжал гнать кровь, но ощущение холода вернулось вновь, и Алесса сдержала порыв отобрать хотя бы кусочек шкурки и себе. Сейчас она была готова завернуться и во что-нибудь пострашнее, лишь бы стало теплее.

– А откуда Вы тут? – поинтересовалась девушка, тут же вздыхая, что не придумала умнее вопроса. Ну и ладно, блондинка – это не только цвет волос, но еще и алиби.

Лыжную палку она на всякий случай не отпустила.

Мужчина, а под шкурой оказался именно представитель сильной половины человечества, лишь невразумительно передернул плечом, очевидно показывая направление откуда приехал.

– Угу, понятно. Из леса вестимо, – буркнула она. Зубы снова начинали отбивать чечетку, и говорить становилось сложнее, зато интереснее, и девушка сосредоточилась на разыскивании вещей для согревания.

Мест для поиска оказалось не столь и много. Пара кухонных шкафов были уже открыты и ничего теплого там видно не было. На грубо сколоченной одноместной кровати лишь жесткий матрас, в который и не завернешься.

– Зажрались эти европейцы, нет бы обычный ватник положить! – возмутилась Лекс, пнув ножку кровати. Ступня уже настолько замерзла, что боли она не почувствовала. Рядом стоял деревянный сундук и, откинув скрипнувшую крышку, девушка упала на колени, вытаскивая сразу несколько шерстяных колючих одеял. Встряхнув их пару раз, она чихнула от поднятой то ли пыли, то ли тлена. Критически посмотрев сквозь прогрызенные кое-где дыры, Лекс решила, что это всё-таки лучше, чем ничего. Замерзший и вставший колом костюм можно было уже устанавливать в угол, как памятник самому себе, но Алесса уложила его на кровать и попрыгала сверху, чтобы ткань распрямилась. Мало было сейчас согреться, надо было и потом одеваться во что-то тёплое, поэтому она собиралась устроиться на своей одежде.

Завернувшись в несколько слоев одеял, девушка продолжила отбивать зубами малознакомые мелодии. Внутри домика не свистел ветер, но температура была как раз комфорта холодильника, а термо-белье Лекс промокло за дорогу и теперь лишь холодило кожу. Ревностно проследив, что куча меха продолжает возиться с камином, Алесса стянула и термо-кофту со штанами, оставаясь лишь в удобном комплекте нижнего белья. Тоже холодного, но расставаться с ним Лекс была ещё не готова.

Конечно, теперь был шанс подхватить чесотку или лишай от сомнительных одеял, но это хотя бы лечится, в отличие от смерти.

Сидеть, продолжать мёрзнуть и наблюдать за попытками «Йети» развести огонь вскоре надоело. Буквально через минуту. И, подтянув мокрую обувь, Лекс поморщилась, но все-таки надела ее и прошлепала к камину.

– Дай я попробую, – толкнула она брезгливо в плечо частично облысевшую шкуру. На всякий случай лишь одним пальчиком. Всё равно им она уже ничего не чувствовал.

Мужчина повернулся и глянул на Алессу, приподняв бровь.

– Ну и чего смотрим? Разве не знаешь, что последнее слово всегда остается за мужчиной. И это слово: «Да, дорогая!». Двигайся, давай. – Лекс уже решительно толкнула бедром помеху, вставшую между ней и предполагаемым огнем.

Гора потрепанной шкуры передвинулась-таки в сторону, подпуская Алессу. Пошевелив дрова, уложив их, в, как ей показалось, более правильном порядке, она взяла в руки зажигалку, тут же понимая свою оплошность – руки замерзли уже настолько, что она не чувствовала, что находится у неё в ладонях. Сосредоточенно прикусив язык, Лекс передвигала своими руками, как инородными протезами. Чиркнуть кремнем с достаточной скоростью удавалось лишь двумя руками. Вот только заготовленные щепочки никак не собирались загораться и даже не обугливались. Девушка нахмурилась, делая глубокомысленный вывод.

– Дрова отсырели.

Мужчина, наблюдавший за ее действиями, хмыкнул, но достойно ответить Лекс не успела. Оказалось, что ладони её ещё не потеряли чувствительность. Например, раскалившийся металл зажигалки прекрасно обжёг руки, и девушка затрясла ими, а потом сунула в рот. Зализывая и посасывая ожоги, она смотрела на сырые дрова, понимая, что таким способом ей не согреться. Почему-то страшнее всего было представить культяпки вместо обмороженных рук или ног. Вот почему, чтобы поджечь лес хватит и одной спички, а тут и зажигалки не хватает?! Ну что ж, жить хочется, гулять, так гулять. Повернувшись к незнакомцу, Алесса прикинула его размеры. Вроде должен подойти.

– Чего смотришь? – вздернула она подбородок. – Раздевайся давай.

Мужчина приподнял бровь и как-то странно дёрнулся, будто поперхнулся.

– Ты слюной-то не давись, а дело делай, – давила Лекс. – Греться будем. Народным способом. Но если хочешь, можешь дать мне все-таки замерзнуть. Зато потом тебе будет что поесть, если метель затянется. Только учти, я уже старая и жесткая. И ядовитая.

Мужчина встал на ноги и скинул шкуру. Алесса в пару шагов перебралась на кровать, наконец скидывая с ног промерзшие ботинки. Усевшись поудобней, она уставилась на мужской стриптиз. Все-таки интересно было, кому выпала честь греть её. Под курткой на мужчине оказался тёплый комплект. Стриптизер наклонился, чтобы расстегнуть обувь, край брюк спустился вниз, и Алесса присвистнула.

– О великий Фрейд, вот это сексуальные, мягко говоря, ягодицы. Кажется, я начинаю понимать, почему мужчины влюбляются в женские зад…

Девушка резко замолчала, потому что незнакомец выпрямился и посмотрел на неё. Взгляд серых глаз стал жёстче.

– Я что, сказала это вслух? – Алесса почесала нос, чувствуя, что румянца хватает, чтобы согреть щеки. Мозг, что ли, у нее замерз за дорогу? – Ну и ладно, за правду не извиняются, тем более блондинки. А ты, продолжай, может, ещё что-нибудь интересное обнаружим.

Глава 3. Деликатес из банки с консервами...

Нож шел не просто плохо, а отвратительно. Зажав банку между ног, Лекс, высунув от усердия язык, боролась за каждый сантиметр прорезанной крышки и, наконец отогнув её, поняла причину таких трудностей. Консерва внутри смерзлась в сплошной комок, не желая покидать стенки ставшей привычной для неё банки. Лекс подозрительно понюхала содержимое. Пахло бобами и каким-то соусом, на вид там даже присутствовали кусочки мяса.

Алесса с усердием потыкала в содержимое ложкой – прибор согнулся, бобы не поддалась. Желудок возмущенно заурчал. Несколько секунд размышлений, и Лекс решила вскрыть консерву с другой стороны, а потом просто выдавить содержимое. Теперь, зная, что её ожидает награда в виде вполне съедобных бобов, Лекс вскрывала банку с особым усердием.

Однако бобы оказались домоседами. Ни вытряхиваться, ни выковыриваться они не собирались – мешали неровные края вскрытой банки. Пару раз постучав об стол и едва не порезавшись о кромки, Алесса, буркнув, что и не таких вскрывали, решила расковырять банку вдоль. Сама себе напоминая шимпанзе, который борется с кокосом, Лекс вскрывала металл уже с ожесточением. И совершенно не ожидала, что расковырять обода банки окажется так сложно. Применив уже и ноги, и пару ложек, девушка, наконец, крикнула «аллилуйя». Бобы, пожелавшие теперь сбежать на пол, были пойманы в полете и отправлены на горячую сковороду. Гордая собой Лекс катала по раскаленной поверхности замерзший кусок, понимая теперь чертей в аду. Она дожидалась, когда же еда станет мягче, но этого не происходило. Бобы начинали подгорать, а разламываться никак не собирались, убегая из-под ложки и продолжая благополучно гореть.

Притащив консервный нож, Алесса пыталась удержать замерзший кусок на месте и отколупывать хотя бы почерневшее ложкой, но горели бобы быстрее, чем поддавалась. Жженый запах уже начинал заполнять помещение и щекотал нос, когда Лекс сообразила снять сковороду с огня. Она вгоняла в кусок еды консервный нож, а потом стучала по нему второй банкой с остервенением древнего человека, добывавшего себе еду. Приходилось щуриться, чтобы отколовшиеся соус и бобы не попадала в глаза, какие-то куски улетали из сковородки безвозвратно, но Лекс боролась за пропитание и, наконец, бобы были побеждены. Удалось разбить кусок на несколько поменьше, и Алесса вернула сковороду на огонь.

Она уже довольно улыбалась, помешивая свой кулинарный шедевр, не обращая внимания на запах гари, когда дверь распахнулась, и в комнату влетел встревоженный «Йети», осматриваясь по сторонам.

– Ты рано прибежал. Завтрак будет только минут через пять. – Лекс почесала нос, стряхивая с него кусочек боба. – Ну или десять. – Посмотрела она с сомнением на такое упорное блюдо. – И не волнуйся так, я без тебя её не съем. Я сначала тебя накормлю, а потом буду сама. Где-нибудь через полчасика. А то мало ли.

«Йети» выдохнул, расслабляясь, и улыбнулся, посмотрев на Лекс. Девушка завороженно смотрела, как сразу изменилось его лицо. Суровость исчезла, глаза будто заискрились изнутри, а легкая щетина лишь добавила обаятельности. Руки Алессы буквально зачесались от желания побрить этого мужчину, а потом прикоснуться к его губам, обвести их контур… Девушка настойчиво почесала ладошку, а «Йети» делал только хуже. Приблизившись, он смахнул с её лица кусочек еды. Лекс сглотнула, чувствуя, что в комнате резко стало жарче, а там, где щеки коснулась мужская рука, просто горело. Сам «Йети», похоже, не понимал, что творит с ней. Алесса мотнула головой и постаралась отвлечься, пытаясь рассмотреть что там у неё на лице. Скосив глаза, она, кроме кончика носа, ничего не увидела. Ещё усерднее свести глаза и даже высунуть язык также не помогло. Тогда девушка провела ладонью по лицу, обнаруживая еще несколько кусочков бобов.

– О, это же моя боевая окраска и трофей одновременно, – слизнула она крупинки с ладони. – Я тебя победила! – проворчала Лекс в сторону сковородки. – Слушай, по-моему, бобы достаточно пригорели, можно есть. Иди мыть руки! – Махнула она ложкой в сторону двери.

Пока «Йети» намывался снегом, Алесса дотащила сковороду до стола и налила в единственную кружку кипятка. Осмотрев этот скудный натюрморт, она вздохнула. На сковороде расположились куски обгоревших бобов, в жестяной покореженной кружке, будто ей в футбол играли, простая вода. Тарелки бывшему жителю домика показались излишней роскошью, и больше никакой посуды не было. Раньше на такое она бы и не посмотрела, а теперь от голода подводило живот. «Йети» вернулся с улицы, и «мыть руки» отправилась Лекс. Зайдя в домик, она трясла и дышала на ладони, но удивленно замерла, увидев, что «Йети» сидит за столом, но не ест.

– Что, не съедобно? – вздохнула девушка.

Мужчина пожал плечами и указал на лавку напротив, предлагая и Алессе садиться. Похоже, он отказывался есть без неё.

– То есть ты хочешь проверить на мне, – прищурилась Лекс, но все-таки села за стол. – Вот только не говори мне, что это по-джентельменски – пропустить даму вперёд к отравлению. Я отказываюсь быть подопытной. Ты первый.

«Йети» снова пожал плечами и зачерпнул бобы. Алесса наблюдала, как он отправил ложку в рот, с задумчивым видом пережевывая. Мужчина, даже не поморщившись, проглотил и тут же запил водой.

– По-хорошему надо подождать полчасика, но… – Живот Лекс возразил таким экспериментам над собой. – Боюсь, мне тогда нечем травиться будет, – постановила Алесса и тоже взялась за ложку.

Обгоревшие куски похрустывали на зубах, и девушка поняла, почему после бобов сразу хочется смыть вкус водой. Она потянулась за кружкой и столкнулась рукой с «Йети», тоже желающим запить такую сомнительную пищу. Мужчина уступил, но Алесса помотала головой, пытаясь проглотить сухой кусок еды так. Комок ободрал горло и Лекс, забыв о всякой эмансипации, схватила кружку, тут же отпивая от неё.

– Горячо! Почему не предупредил?! – возмутилась она, едва не откидывая кружку, а ведь сама наливала в нее из кипящего котелка. За столь короткое время она не могла сильно остыть. Высунув язык, Алесса пыталась на него одновременно подуть и обмахнуть руками. – А, ну и ладно, зато вкуса не почувствую! – невнятно произнесла она, пытаясь рассмотреть кончик языка. Но это было сложно и оставалось лишь верить ощущениям. Пошевелив языком, особого ожога девушка на нем не почувствовала. Только нёбо стало шершавым. – И не смотри так на меня, так и задумывалось!

Глава 4. Близкое знакомство и знакомство...

Ойкнув, она приготовилась падать на пол, зажмурившись от предчувствия боли, но её подхватили крепкие руки, не давая отодвинуться ни на шаг. Алесса посмотрела на «Йети», встречаясь взглядом с серыми, неожиданно потеплевшими глазами. Дыхание девушки сбилось, она ощущала этот будоражащий мужской запах так близко и пыталась надышаться, будто воруя его для себя. Рука сама потянулась разгладить хмурые складки между бровей «Йети», и он прикрыл глаза под её аккуратными прикосновениями. Лекс провела пальчиком по колючей щетине, чувствуя, как почему-то начинает покалывать¬ во всем теле, сжимая от сладкого предвкушения. Неожиданно в такой яркий мужской аромат вмешался горький жжёный запах.

– По-моему мы горим, – удивленно приподняв брови, произнесла Лекс. – Или… какой знакомый запах… Бобы! – она вывернулась из удерживающих её рук и сдернула сковородку с огня поближе к краю.

– Нет, у этих бобов прямо карма какая-то, поджаристая. Нагрешили они, видимо, в прошлой жизни.

«Спасибо», – непонятно кого мысленно поблагодарила Лекс за то, что её вовремя остановили. Пусть и испорченным завтраком – сейчас это превращалось в мелочь по сравнению с тем, что она могла натворить с этим мужчиной. Как будто мало ей было уже совершённых ошибок.

«Йети» перехватил у Лекс сковородку, чтобы поставить на стол. В момент, когда их руки соприкоснулись, Алесса едва не упустила ручку. Ну нельзя же так реагировать на какое-то случайное прикосновение! Она переступила с ноги на ногу, обнимая себя за плечи, чтобы не потянуться за «Йети». Ольга бы быстро поставила диагноз – мужской недодоз. Или короче, но грубее.

– Я умоюсь, – зачем-то пояснила Алесса, перед тем как выскочить за дверь.

Она пискнула, ощутив снег на горящих румянцем щеках, но что-то в этом было. Снег больше не шел, небо почти очистилось от туч, и Лекс еще немного постояла на улице, любуясь рыжими и малиновыми оттенками рассвета, отражавшимися даже на снегу, пока не замерзла. Она думала, что это поможет не думать о «Йети». Но как же отлично он греет… Тихонько застонав, Алесса вернулась в домик.

«Йети» без неё не ел и кивком предложил присоединиться к нему и их сгоревшему завтраку. Понимая, что это попахивает подлостью, внутренне Лекс улыбалась – не только у неё бобы пригорели. Все-таки этот «Йети» не совершенство. Хотя она немного тут помогла или скорей помешала, но это не считается! Он сам виноват. Думать надо куда идти, когда она идет.

Девушка было села за стол, но представила, как их руки будут снова встречаться на единственной кружке и резко затрясла головой.

– Ну уж нет, у меня нет желания… – смутившись, она поправилась: – то есть аппетита. И вообще, ешь свои подгорелые бобы сам. Вот!

Щеки снова горели, но Лекс повернулась к огню, согревая руки. Живот подвело от голода, однако Алесса ни за что не пошла бы сейчас есть. Она сосредоточилась на разборе волос после сна, пытаясь заплести их в приличную косу. Девушка понимала, что ведет себя не лучше тех самых сложных подростков, с которыми работает, но ничего не могла с собой поделать. Подруги часто удивлялись её резкости, заявляя, что она же психо-о-олог. Как будто это диагноз. Да, у неё есть некоторые дополнительные инструменты для самокопания, но она же тоже человек. И иногда хочет и может поступать вроде бы нелогично для других. Иначе всех людей можно было бы научить психологии и превратить Землю в идеальный мир любви, понимания, счастья и предсказуемости. Лекс даже передернуло от такой скучной перспективы.

Борьба с косой была закончена, и Алесса перекинула её за спину. Поднявшись на ноги, девушка потянулась, с наслаждением прочувствовав каждую мышцу. Тело наконец согласилось с дополнительными нагрузками и некоторая ломота была даже приятной. Резко выдохнув, Алесса наклонилась, доставая до пола, чтобы потянуть спину. Выпрямившись, она улыбнулась сама себе, не открывая глаз. Ну что ж, не только погода улучшилась, но и у неё похоже будут силы, чтобы дойти до отеля.

Но стоило Алессе посмотреть в сторону «Йети», как улыбка сошла с её губ. Мужчина как-то странно рассматривал её, и отнюдь не лицо. На миг Лекс ощутила себя голой и, прикрывшись руками, закрутила головой в поисках её комбинезона.

Натягивая просохшую, но до сих пор стоящую колом после снега ткань, девушка мысленно возмущалась поведению «Йети». Нет, она понимала, конечно, что не совершенна, но что ж теперь так рассматривать то? Не всем же быть параметрами скорости автомобиля «до – во время – и после» проезда поста ДПС!

Лекс одним движением застегнула замок до самого горла и посмотрела на «Йети».

Он вернулся к еде, но, съев пару ложек, встал из-за стола. Глянув в кружку, он подошел к висящему над огнем котелку и налил еще воды. Сделав резкий глоток, «Йети» зашипел сквозь зубы, поставил кружку на стол и вышел.

– Да, твой ум затмить способен свет торшера. Кипяток же, – хмыкнула Алесса, понимая, что этот наглец обжегся. Но «Йети» её уже не слышал, из пристройки раздавались звон и стук инструментов.

На столешнице осталась сковорода с бобами, съеденными лишь наполовину. Лекс села за стол, задумчиво рассматривая еду. Конечно, стоило оставить её «Йети», неизвестно сколько он ещё провозится со снегоходом, а она к вечеру уже может быть в отеле. И первым делом поест. Нет, сначала примет ванну. Хотя там душ, но это не важно. Или сначала поест? Она мысленно делила шкуру не то что неубитого, даже ещё не родившегося медведя, постукивая пальцами по столу. В животе заурчало с яростью того самого медведя.

Но ведь ей нужны силы, чтобы дойти до отеля? Уже беря ложку, убеждала себя Лекс. И она сразу же скажет, что у «Йети» сломался снегоход, и он тут застрял. Его спасут и тоже накормят. Так что это для дела!

Лекс решительно приступила к бобам.

– Ну вот, оставил мне самые подгорелые, – всё таки буркнула для профилактики Алесса, облизывая ложку.

Она выбрала всё до самой последней крупицы соуса, с сожалением вздыхая над пустой сковородой. «Ну что ж, буду худеть, – решила она. – Сладкое не предлагать, в гости не звать, чаем не поить, через решетку не кормить».

Глава 5. Возвращение..

– Вот как ты умудрился так быстро успокоить меня? Тебя надо патентовать. Но это ничего, что я не согласна делиться? – проводя пальчиком по груди Михала, лукаво глянула Лекс.

Мужчина усмехнулся, и Алесса закусила губу, любуясь его улыбкой. Она магически действовала на нее. Внутри становилось щекотно и так тепло. И совершенно не верилось, что такой мужчина может быть не занят. Лекс так не хотелось портить этот момент наслаждения какими-то признаниями, а тем более допросами, но вдруг она валяется на чужом «Йети»? И вообще всё происходящее для него приятное новогоднее приключение и не более того. Тогда надежда останется лишь на её гордость – только она могла помочь уйти и не обернуться.

– Если тебе не сложно, то не скрывай от меня правду. Если что, – серьезно попросила девушка.

Михал нахмурился, сосредотачиваясь. Ему явно не хватало информации, чтобы понять её.

– Ну, например, если вдруг тебя там. – Алесса махнула рукой в сторону одной из стен, сама посмотрела туда, вздохнула, и негромко закончила: – Кто-то ждет. Подруга? Жена? И тогда я – лишняя. Пятое колесо или рыбий зонтик. Лучше скажи.

– Не ждёт, – покачал головой Михал. Секунду подумал и добавил тише: – Уже не ждёт.

Все правильно, он не мог быть не занят.

– Умерла? – совсем шепотом уточнила Алесса, чувствуя, что ей больно за этого мужчину.

– Нет. Просто сказала, что я невыносим.

Лекс недоуменно моргнула несколько раз, пытаясь осознать услышанное.

– Ну и дура! – вырвалось у неё первой реакцией. Но потом, понимая, что зато её «Йети» совершенно свободен, Лекс добавила: – Хотя спасибо ей за это. Или кого там надо благодарить за недовыданный интеллект?

Девушка завозилась, устраиваясь на Михале теперь с полным правом, но тут же поняла, что может придавить его своим весом.

– Слушай, тебе не тяжело? – Алесса снова заёрзала, пытаясь не так давить на такую удобную и тёплую опору.

– Тяжело, – подтвердил Михал.

Вздохнув, Лекс попыталась перебраться под бок, но мужчина остановил её и, посмотрев в глаза, добавил:

– Не поэтому. – И снова затянул её наверх.

– Не поняла, – нахмурилась Алесса. Слегка сместившись, чтобы снова найти удобную позицию, она, можно сказать, получила озарение, ощутив реакцию тела Михала на её движения. – А, поняла, – улыбнулась она, раскрасневшись от удовольствия.

Лекс теперь уже вполне осознанно завозилась, чуть приподнимаясь и снова опускаясь. И взвизгнула, когда одним движением Михал оказался сверху. В первый момент довольно рассмеявшись, дальше ей стало не до улыбок. Горячие мужские руки снова ласкали ее, доводя до безумия…

У Алессы больше не было сил не то что шутить, даже шевельнуться. Она лишь уткнулась носом в свою выемку на «Йети», и довольно засопела, чувствуя невероятную легкость и эйфорию.

***

Алесса недовольно завозилась – кто-то забирал её «Йети». Она ощутила теплый поцелуй на щеке и приоткрыла глаза. Михал поднялся и уже собирал разбросанную одежду. Лекс нахмурилась, зевнула и тут поняла, что слышит далекий рокот двигателя.

– Ты что, снегоход не заглушил?

Алесса села на кровати, подтягивая под себя ноги.

– Это не мой, – качнул головой Михал.

Он быстро одевался, и Лекс тоже потянулась за комбинезоном. Мужчина уже выходил за дверь, Алесса же только нашла свои ботинки, непонятно как попавшие на стол.

Пожалуй, она давно так стремительно не одевалась. Схватив прислоненную у двери лыжную палку, Лекс выскочила на улицу. Конечно это не столь грозное оружие, но другого у неё не было. Михал стоял почти сразу за дверью, прикрыв глаза козырьком от света подъезжающих снегоходов. Лекс прижалась к мужчине, переплетая пальцы их рук. Лыжную палку она была вынуждена воткнуть рядом с собой, чтобы тоже прикрыть лицо рукой. Яркий белый свет отражался от снега и ужасно слепил, до рези в глазах. Неожиданно фары потухли, и Алесса часто заморгала, пытаясь привыкнуть к скудному освещению габаритов.

Рокот двигателей затих, и послышались восторженные мужские голоса. Даже если бы Алесса знала словацкий, вряд ли поняла – они говорили наперебой и очень быстро. Лекс рассматривала двух заснеженных и вполне симпатичных парней. Они стянули лыжные очки, убрали шарфы, закрывавшие лицо, и теперь с широкими улыбками похлопывали по своим снегоходам. Пытаясь понять происходящее в местной вариации «поедем, красотка, кататься», Лекс невольно схватилась за лыжную палку. Озарения не наступило, зато стало чуть спокойней.

– Ты понимаешь, что они хотят? – потянула девушка за руку Михала.

– Да. Они хотят довезти тебя до отеля, – пояснил он. Только произнес это как-то хмуро, с напряжением в голосе.

– До отеля? – не поняла сначала Лекс. – Так это поисковики! – обрадовалась она. – Отель! Девчонки наверно с ума сходят! Милка наверняка уже похоронила, а Оля всю водостойкую косметику извела и всех на уши поставила, а потом и во все остальные позы! Надо ехать!

Тут Алесса ощутила, что Михал не слишком этому рад. Он исподлобья смотрел на парней на снегоходах. Лекс сглотнула, не понимая, что происходит. Он хочет сдать её, но не рад, что поисковики приехали так рано? Она опять что-то сама себе придумала?

– Я не хочу с ними, – произнесла Алесса негромко и даже отступила на шаг, прячась за спиной Михала. Отправь он сейчас её и она вряд ли сможет его найти. Сколько Михалов может проживать в Словакии? Сотни. А может он вообще не отсюда. Тогда тысячи. – Давай ты меня довезёшь?

Прикусив губу, она ждала его ответа.

– Конечно! – с готовностью ответил её «Йети», уже улыбаясь. – Я сейчас.

И Алесса ощутила, как их обоих отпускает напряжение. Михал что-то сказал приехавшим парням, и они отвлеклись разговорами по рации. Сам мужчина пошел к пристройке, а Лекс метнулась в дом, проверяя, не забыли ли они что-нибудь. Она убрала посуду и одеяла – вдруг ещё каким-то путникам они спасут жизнь, и поставила для себя мысленную заметку – попросить привезти сюда несколько консерв. Нет, ящик разной консервы.

Глава 6. Йетимысли...

Колеи следов от пары снегоходов – направление, и осталось лишь ему следовать. Михал отпустил поисковиков вперёд, чтобы снег не летел в лицо, да и гусеница его снегохода была несколько шире, чтобы идти след в след.

Его утилит, несмотря на габариты, тронулся очень плавно. Мих привычно перенес вес на ноги, чтобы не напрягать руки и прибавил газу, тут же ощущая, как Алесса обхватила его крепче. Пассажиру полагалось держаться за специальные ручки, чтобы не мешать водителю, но для пояснения нужно было останавливаться и терять набранную скорость. Можно же доехать и так. Главное, что его транспорт работает.

Михал вспомнил, как Алесса чинила снегоход, и поймал себя на том, что улыбается.

Эта девушка не переставала удивлять. С первых же минут. Он мог ожидать чего угодно кроме слов: «Раздевайся, греться будем». И сам не понял, в какой момент ему стало интересно наблюдать за ней, ждать её слов или действий. Давно он столько не смеялся.

Михал не представлял, что существуют люди способные выражать свои мысли и чувства так открыто. Было непривычно, что не надо угадывать, о чём она думает. Девушка сообщала ему всё – и плохое и хорошее. И самое неожиданное, что ему это понравилось. Было даже не важно, что не всё, что она говорила – верно. Насколько все-таки легче знать, что если ты сделал что-то не так, то тебе выскажут это сразу. Как и если сделал всё верно.

Как бы это помогло с Вайолет. Управление утилитом было привычно до автоматизма, и не мешало воспоминаниям. Память вернула его на три дня назад.

Исполнилось два года, как Вайолет переехала к нему. Он забыл об этом. Хотя и заметил, что с утра она была непривычно задумчива, но причины не понял.

До вечера, когда она начала сервировать стол к ужину. Впечатывая в поверхность стола каждую чашку и тарелку.

– Как дела? – Удивлённо смотрел на это Михал поверх бумаг.

На плиту оглушительно грохнула сковорода, и Вайолет зло посмотрела на него.

– Мы с тобой уже два года. Два. Года. Потраченных впустую. – Это было настолько неожиданно, что он растерялся. – Ты просто невыносим! Да ты к своим домам испытываешь больше чувств, чем ко мне. А я так ждала, что ты изменишься. День за днём убеждала себя, что надо подождать. Что надо дать тебе время. Но всё бестолку…

Вайолет говорила и говорила, а он сидел, отрешённо глядя на неё, и пытался осмыслить услышанное. Всё это время он думал, что у них всё нормально. Или ему это только казалось?

Такое странное ощущение, как будто всё это происходило не с ним. Мих видел себя словно со стороны. Неподвижно сидящего, и молча наблюдающего, как Вайолет начала крушить всё попавшее ей под руку. Её запал закончился внезапно. Вместе с немногочисленными предметами, которые в его доме можно было разбить.

Тогда она обернулась и выкрикнула:

– Ты! – даже одно слово звучало обвинением. Она шла к нему, и кидала в него слова, как камни. Со всей силы. – Ты. Как. Твой. Дом. Основательный. Вроде бы оригинальный. А внутри ничего. – Уже оказавшись рядом, она ткнула в него пальцем, и зло договорила: – Пфф. Пусто.

Михал не пытался оправдаться. Да и нечего было возразить. Всё именно так.

Хотя ему казалось у них идеальные отношения.

Они никогда не ругались. До этого дня.

– Ты так и будешь сидеть и молчать? – На это он поднялся из-за стола и шагнул к ней. Вайолет яростно тряхнула его за полы расстёгнутой рубашки, не видя ответной реакции. – Да ты просто эмоциональный калека!

Всего пять минут, и он остался один. Хлопнувшая дверь заставила вздрогнуть, возвращая ощущение реальности. В которой та, с кем он прожил два года – всегда спокойная, милая, улыбчивая девушка – высказала ему всё, что думает. Первый раз.

И последний.

– Прости, – тихо проговорил Михал. Но надо было раньше.

Как и быть внимательнее. Раньше надо было.

Он оделся, заправил снегоход, проверил уровень масла и вывел утилит из гаража. А дальше только хлесткий ветер в лицо, который должен был убеждать – он живой и настоящий, раз чувствует это.

Никаких мыслей, никаких направлений. Просто быть подальше от всего.

Тогда он даже не сразу понял, что началась буря. Сначала пошёл снег. Всего лишь. Хоть это и ухудшило обзор, но какая разница, если не имело значения куда ехать? Поднялся ветер. Простая констатация факта, что пора разворачиваться. Вот только это оказалось невозможным – двигатель стал терять такт, а гусеница утилита зарывалась в снег от непредсказуемых рывков.

Как глупо замерзнуть в горах не так далеко от дома.

Но он не привык пасовать перед нерешаемыми проблемами. Пока есть возможность хоть что-то сделать – надо делать.

Стоило стряхнуть налипший на экран навигатора снег, и Мих увидел поставленную им же отметку о заброшенном походном домике. Оставалось до него добраться.

Проверяя, как работает двигатель сейчас, после замены помпы, он резче вывернул ручку газа. Снегоход взревел, делая настолько сильный рывок вперёд, что Михал, даже ожидая, не успел перенести вес на ноги. Его сместило назад по седлу, и он тут же почувствовал, как кто-то крепко прижался к нему, возвращая в реальность.

Странно, за два дня это были практически первые мысли о Вайолет. Воспоминания о её уходе казались какими-то далёкими, стёртыми. Он не тосковал по ней, как, наверно, должен был. И сейчас был далёк от этого чувства. Единственное, что он ощущал – чувство вины за то, что его девушка была с ним несчастлива. Что не смог дать ей того, что она ожидала. И, пожалуй, было жаль, что не успел извиниться за это.

Интересно, что сказала бы Алесса, если бы он рассказал всё, как есть? Не самая хорошая идея.

Да и зачем? Скоро она вернётся к своей привычной жизнь, не стоит всё усложнять. Вряд ли её хватило бы на более длительное общение с ним. Если даже спокойная Вайолет не выдержала. Может и к лучшему расстаться сейчас – меньше разочарований.

Поворот из-за скального выступа и впереди, пусть еще и далеко, но видны нити освещенных дорог и дорожек, стекающихся к зданию отеля.

Глава 7. Новый Новый год...

Дорога к отелю оказалась не столь долгой. Лекс даже вздохнула с сожалением, что скоро придётся отпускать Михала. Прогулка на снегоходе ей понравилась значительно больше, чем на лыжах. Не только близостью её «Йети», но и потому, что не надо было следить за дорогой, что у неё обычно плохо получалось. Об одном она пожалела – что не успела порулить. Однако Алесса одновременно и радовалась – теперь можно будет зайти и отогреться, наконец, в цивилизованном помещении. Помыться, поесть, не совершая при этом кучу сложных действий… она прищурилась от удовольствия. Освещенные огоньками дорожки и новогодний антураж безумно радовали своей яркостью.

Вот только не успели заглохнуть двигатели снегоходов, как всё вокруг закрутилось. Радостные подруги, обеспокоенная администрация отеля, постепенно съезжающиеся поисковики. В этой суете Алесса потеряла Михала. Не увидев его в толпе окружающих её лиц, она ощутила, как сердце будто сжало ледяной рукой. И выдохнула, рассмотрев, что он по-прежнему сидит на своем снегоходе.

Чтобы приблизиться к нему пришлось почти отбиваться от непривычно повышенного внимания к её личности. Но девушка не успокоилась, пока не стащила ее «Йети» со снегохода, уводя за собой в отель.

Как Лекс не отбрыкивалась, что она целиком и полностью здорова, от медицинского осмотра в местном пункте ей не удалось откреститься.

Продолжая отвечать на вопросы, Алесса постоянно пыталась находить взглядом Михала, с облегчением выдыхая, что он никуда не исчез. Как только появлялась возможность, она снова касалась его руки, пристраиваясь рядом, но казалось, всё окружающее было против этого.

– Ничего не знаю, но мы пошли есть! – заявил Лекс, когда основной ажиотаж стал спадать. А надоесть он ей успел и того раньше.

В ресторане она заказала столько еды, что Ольга с Милой даже переглянулись.

– Это ты так пытаешься компенсировать стоимость поездки, пользуясь обещанным от отеля бесплатным ужином? – Оля осматривала заполненный стол с глубоким сомнением. – По-моему ты уже даже в плюсе.

– А если всё это съешь, то будет в плюсе и твой вес, – заметила Мила.

– Завтра я вам приготовлю знаменитые бобы «уголек на сковородке», в экземпляре одна банка на двоих в сутки. И после такой диеты я посмотрю на вас в ресторане, – Алесса, едва не захлебываясь слюной, нарезала бифштекс.

Отправив первый кусочек в рот, девушка застонала от наслаждения.

– Похоже и физическая нагрузка у вас была немалая. Вон как натренировалась, – с усмешкой заметила Оля, и Лекс поперхнулась.

Рядом сидящий Михал аккуратно постучал девушке по спине, но этого не хватало.

– Сильнее, – прохрипела Алесса, и её спутник хлопнул усерднее. Спина девушки выпрямилась, зато раскрасневшаяся Лекс, наконец, смогла отдышаться.

– Ты, – ткнула она в сторону улыбающейся подруги Алесса, – хочешь что-то сказать, запиши на бумажке. Я потом прочту и за всё тебя побью. Комплексно для экономии сил. А сейчас, добравшись до отеля, я не собираюсь умирать. К тому же это моветон перед Новым годом.

– Но ты же нам всё потом расскажешь, – скорей постановила, чем спросила Мила.

– Могу прямо сейчас, – уже аккуратнее пережевывая пищу, ответила Алесса. – Мы разводили огонь, ремонтировали сломанный снегоход, убирались в домике. Последнее в моём лице. – Девушка загибала пальцы на свободной от вилки руке, начиная от мизинца. – Готовили скудную еду и мыли такую же немногочисленную посуду в снегу.

Лекс с удивлением посмотрела, что пальцы её сложились в «фигу». Хмыкнув, она показала многонациональную фигуру подругам.

– Вот и всё! – постановила она.

– Конечно-конечно, – усмехнулась Ольга. Мила только вздохнула.

– А теперь не мешайте мне есть, а то я вас с бифштексом перепутаю, – предупредила Лекс. – Лучше расскажите, как вы тут без меня развлекались и праздновали моё отсутствие.

Даже за разговором Алессе не удалось съесть всю заказанную еду. Хотя ей помогали Михал и Мила. Ольга заявила, что после шести не ест, и провожала их вилки и ложки голодным взглядом, стараясь скрыть это за пренебрежением.

Видать за это время подруга и успела изобрести план мести.

Лекс расслабленно откинулась на спинку стула, осматривая стол. Там еще остались десерты и голодные глаза продолжали их есть, но желудок уже не вмещал. Алесса наконец нашла под столом руку Михала, переплетая их пальцы, когда Ольга начала распоряжаться.

– Так, завтра у нас много дел, чтобы теперь привести тебя в порядок. Поэтому сейчас ты идешь мыться и спать, – указала она на Лекс. – Вы… – перевела она взгляд на спутника Алессы.

– Михал, – представила Лекс, крепче сжимая мужскую ладонь.

– Михал, – повторила Ольга. – Вы же не из отеля?

Мужчина мотнул головой.

– Тогда вам надо домой. Переодеться.

– И отдохнуть от нашей Лекс, – неожиданно вступила вторая подруга.

– Мила! – возмутилась Алесса.

– А что? – пожала плечами девушка. – Общение с вами заразно. Так что будьте внимательней, – посмотрела она на спутника Лекс. Тот только улыбнулся.

Алесса же переключилась на более важное. Ей совершено не хотелось расставаться с её «Йети».

– А свободных номеров в отеле нет переночевать? – поинтересовалась она.

– Под Новый год? – фыркнула Ольга. – Смеешься? Но помимо свободного номера еще нужна свободная одежда. И мало ли еще чего свободного надо. Да не волнуйся ты так, приедет твой Михал завтра к началу праздника. Вы же приедите? – спросила она мужчину, и он кивнул. – Тогда завтра в десять вечера. Форма одежды – праздничная. Раньше не приезжайте, а то мы не успеем Лекс собрать. Так и поскачет растрепышем-беспризорником на бал.

«Это ещё больше суток ждать, – тут же мысленно посчитала Лекс – Так долго», – вздохнула она. Немало её разочарования относилось и к планам Оли. Она уже с содроганием представляла скрабы, макияж, каблуки и прочие пыточные развлечения подруги. Хорошо если она не посчитает нужной депиляцию. Алесса даже передернула плечами. Она бы с большим удовольствием сбежала куда-нибудь от этого. Хотя… именно в этот раз ей захотелось выглядеть красивой. Для её «Йети».