Снова ты?!

1

Ян Данилов

— Ян Гаврилович, прибыли.

— А? — я дернулся, словно от удара током, посмотрел на водителя в зеркало и очнулся. — Да, Глеб, спасибо.

— Может, проводить вас?

— Не, справимся сами, — я повернулся к племяннику, сидевшему рядом. — Ванек, вылезай из виртуального мира, приехали.

— Ну дядь, ну еще чуть-чуть!

Я вздохнул и уставился в окно.

Мимо машины прошла женщина, держа за руку маленькую девочку, и свернула в сторону здания детского садика.

Сердце отчаянно заколотилось о ребра, у меня даже дыхание перехватило, настолько со спины она была похожа на ту дерзкую девчонку, которая вот уже пять лет гвоздем сидела у меня в голове.

«Повернись! Повернись!» — гипнотизировал ее я.

И тут малышка вырвала ручонку, рванула к луже и с размаху плюхнулась в неё.

— Валюша, да что ж ты делаешь! — взвыла незадачливая мамаша.

Она потянулась к дочери, но та, как заправский футболист, впечатала каблуком по грязи, окатив мать с ног до головы талой водой, и заорала, как сирена воздушной тревоги:

— Не-е-е хо-чу-у-у в са-дик!

Мы с Глебом переглянулись и засмеялись.

— Во даёт девчонка! — утирал я от смеха слезы. — Характер — огонь!

Настроение у меня взлетело до небес. Мамаша, сдавшись, подхватила орущее чадо и потащила к воротам садика. А я повернулся к своему пятилетнему племяннику, который опять залип в телефон.

— Вань, я опаздываю!

— Дядь, ну секундочку…

Это «секундочку» мне скоро во сне будет сниться. Я просто вырвал мобильник у него из рук и смахнул игру. Салон машины огласил вопль, от которого захотелось заткнуть уши ватой.

— Так, отставить… концерт! — скомандовал я.

Ага, щас!

Для своих сотрудников я грозный босс, а для этого мелкого террориста — добрый дядюшка, из которого можно веревки вить.

И Ванька он вил! Старался, засранец…

— Я все ма-ме рас-ска-а-а-жу! — вопил он, изображая умирающего лебедя.

Я обреченно посмотрел на Глеба, который развернулся к нам, и спросил:

— Что делать? У тебя ж дети есть!

— Есть, босс, но у меня две девочки.

— Вот блин! Девчонки — это еще хуже!

Я глянул в окно. Там мать, чем-то напомнившая мою первую любовь, отчаянно боролась с дочерью. Та колотила ботинками по светлому пальто, махала руками и визжала как недорезанный поросёнок.

И вдруг я понял: в салоне — тишина. Я настороженно перевел взгляд на племянника. Он, вытерев кулаком слезы, заявил:

— А мама говорит, что ругаться нельз-я-я-я!

Я уставился озадаченно на мальчишку. То нельзя, это нельзя…

— А поджопника тебе дать можно?

Видимо, и это нельзя. Ванька распахнул дверь, выскочил из машины, тут же повернулся, показал мне язык и выдал:

— Тогда я позвоню в отдел опеки и нажалуюсь на тебя.

— Не выйдет. Мобила у меня!

Я покрутил телефоном перед его носом.

Ванька сорвался с места и помчался по дорожке к воротам, крича во все горло:

— Дяденька охранник! Спасите! Меня хотят похитить.

У меня и челюсть отвисла.

— Чт-о-о-о? Глеб, сейчас все дети такие… продвинутые?

— Ага, — расхохотался тот. — Свои появятся, узнаете.

Но я уже рванул следом за Ванькой. Догнал его перед воротами, подхватил под мышку и с воплем: «Летят самолеты!» — понесся к входу в его группу.

Чтобы еще раз… да никогда в жизни… путь Светка сама справляется со своим сорванцом.

Я ворвался в подъезд, взлетел на второй этаж, сдал Ваньку воспитателю и, радостный донельзя, кинулся обратно.

Тут дверь группы напротив распахнулась, и мне навстречу вывалилась та самая мамаша. Глаза безумные, волосы дыбом, губная помада размазана на пол-лица. Столкновения было не избежать. Я только успел выставить руки, как она упала мне на грудь.

— П-простите! — выпалила женщина и подняла голову.

— Снова ты?! — выдохнул я.

Дорогие читатели!

Новая книга нуждается в вашей поддержке. Ставьте звездочки, откладывайте новинку в библиотеку, чтобы не пропустить новые проды, пишите отзывы. Начиная с завтрашнего дня в каждой проде вас ждут сюрпризы.

Моя история - участник литмоба "Бывшие. Без измен". Остальные книги можно найти тут:

Только для читателей старше 18 лет.

https://litnet.com/shrt/SEVT

2

Мила Малышева

Я окаменела. Чего только не ждала от жизни, но чтобы вот так!

Не может быть. Его здесь просто не может быть! Он нашел меня? Но как?

Нет, нет, нет...

Сердце зашлось бешеным стуком, адреналин плеснул в голову, заставив мысли заметаться, словно тараканов, которых застали врасплох при свете дня.

— Вы обознались. Мы не знакомы! — выпалила я и, оттолкнув опешившего Яна, бросилась вниз по лестнице, рискуя свернуть себе шею.

— Как обознался? Мила! Да это же ты! Постой!

Но я уже не слушала. Паника толкала меня вперёд. Вылетела на улицу и заметалась в отчаянии, не зная, куда спрятаться. Божечки-кошечки! За что такое невезение?!

Дверь в соседний подъезд гостеприимно распахнулась, и я, недолго думая, нырнула туда, как в спасительную нору. Прижавшись спиной к холодной стене, я жадно ловила воздух, пытаясь унять дрожь. В узкую щель видела, как Ян выбежал из подъезда, растерянно огляделся, метнулся в одну сторону, затем в другую и, наконец, сорвался с места и умчался на блистательном Porsche.

Откуда у нищего уборщика такое авто?

Я вывалилась на улицу. Коленки предательски дрожали, ноги подкашивались, словно после марафонского забега. Только теперь смогла вдохнуть полной грудью. Слёзы брызнули из глаз, губы противно затряслись. Никогда бы не подумала, что вот так, как гром среди ясного неба, встречу Яна снова, да ещё и в таком… оригинальном месте.

— Девушка, вам плохо? — участливо окликнула меня дворничиха, вооружённая метлой и совком.

— Н-нормально, — выдавила я.

— Ну, где ж тут нормально! Пойдёмте к медсестре, она вам валерьянки накапает.

Точно! Валерьянка! Вот что мне сейчас необходимо, как утопающему — спасательный круг. За те несколько минут, пока мы шли к медпункту, я немного пришла в себя. Устроилась на кушетке, закрыла глаза и, пока медсестра колдовала над пузырьками, попыталась собрать мысли в кучу.

Откуда здесь взялся Ян? Он вылетел из соседней группы, значит, провожал туда ребёнка. Своего? Когда мы встретились впервые пять лет назад, он работал в отеле простым уборщиком и о браке даже не заикался. Да и группа эта — старшая, для детей пяти-шести лет. Неужели нагулял на стороне?

Вот паразит! После всего, что он сделал...

Отчего-то предательски сжалось сердце. Этот красавчик наверняка трахает всё, что движется, не задумываясь о последствиях.

— Выпейте, вам станет легче, — словно сквозь толщу воды, прорвался ко мне голос медсестры.

— С-спасибо.

— Вы бледная, выглядите неважно.

— А? Что?

Конечно, неважно. После войны с Валюшей все домашние выглядят как после бомбёжки. Эта девчонка на уши весь дом ставит, если чего-нибудь захочет. Характер — чистый папаша…

Папаша…

Я судорожно вздохнула.

— Всё же советую обратиться к врачу.

— Да, конечно.

Я проглотила залпом валерьянку, поморщилась, но резкий запах немного прояснил мозги.

А что, если я зря паникую и Ян просто приходил к знакомой? Кто работает в той группе?

— Простите, не подскажете, в группе «Солнышко» работает Марина Завьялова? — спросила я наугад и замерла в ожидании.

— Нет, что вы. Мария Степановна там уже тридцать лет трудится. Не можем старушку выселить на пенсию, приросла к группе!

Стоп! Тогда это его мать? На бейджике Яна светилась фамилия Данилов. Это я прекрасно запомнила.

— А как её фамилия?

— Васильева. А вам-то зачем? — насторожилась медсестра. — Простите, но мне нужно на обход.

— Да-да! Конечно!

Я вскочила и побрела наугад по садику, но мысли всё ещё крутились вокруг этой внезапной встречи.

«Получается, он привёл ребёнка. Но какого?» — терзалась я вопросом, чувствуя себя Шерлоком Холмсом в юбке.

Сама не заметила, как оказалась возле группы «Солнышко» и, поддавшись порыву, тихонько зашла внутрь. Из игровой комнаты доносились голоса детей и воспитательницы, аппетитно пахло кашей и какао, а в раздевалке никого не было.

Я быстро пробежалась взглядом по шкафчикам: фамилия Данилов нигде не значилась. Провал! Моё детективное расследование потерпело фиаско.

Домой я ехала в полном раздрае чувств. Воспоминания пятилетней давности, как штормовая волна, обрушились на меня, смяли, уничтожили мою еще утром безмятежную душу.

3

— Прибью эту заразу к чертовой матери! — прошипела я сквозь стиснутые зубы, осторожно ступая на лестницу, ведущую в черную пасть ночного клуба.

— Свали с дороги, козявка! —рыкнул за спиной чей-то бархатный голос.

Я испуганно прижалась к холодной, шершавой кладке. Мимо рысью пронеслись две горы мышц: белая и черная. Их тени скользнули по стене, растворяясь в полумраке.

— Твою ж дивизию! Чтоб вам пусто было!

— Ты что-то сказала? — обернулся парень в белоснежной рубашке.

Идеальные зубы хищно блеснули в усмешке. Больше ничего разглядеть я не успела: предательские стекла очков вмиг затянуло молочной пеленой.

— Отвали! — прошептала я.

Но парень уже умчался вниз, щелкая каблуками по ступенькам. Я начала спускаться тоже.

Моя сестрица Ленка умудрилась улизнуть прямо с собственной помолвки, и теперь я, словно гончая, была спущена с цепи родителями на ее поиски.

Наконец лестница закончилась, и я ступила на плиты танцпола. Здесь было еще хуже.

Оглушительный грохот музыки обрушился на меня, словно водопад. Хищные огни стробоскопов выхватывали из темноты искаженные лица, пляшущие на стенах призрачные тени. Безумный ритм терзал барабанные перепонки. Тягучее, болезненное раздражение, проснувшееся в душе еще час назад, вспыхнуло с новой силой.

— Кого ищем, красотка?

Я повернулась, поправила на носу запотевшие очки, прищурилась, но ничего не разглядела: сплошное мутное пятно. Еще бы, очковый маскарад в этом дерьмовом клубе работал против меня.

— Вовчик, забей на этот синий чулок!

Приказал все тот же бархатный голос. Я повернулась на звук, но увидела белую рубашку и снова мутное пятно лица.

Синий чулок? Как же! Хотя… я вырядилась в черный деловой костюм и туфли на низком каблуке специально, чтобы казаться старше и избегать как раз вот таких ненужных приставаний.

С трудом, расталкивая танцующих локтями, я пробилась к стойке бара. Яркие светильники играли лучами на хрустальных бокалах, пузатые бутылки манили этикетками, бармен с ловкостью фокусника размахивал шейкером.

— Что вам?

Тут же подлетел ко мне он, но, окинув небрежным взглядом, ушел к другому клиенту. Видимо, я не внушала доверия своей физиономией и платежеспособностью.

— Эй, я была первой! — рявкнула я. — Мне… — тут я растерялась: никогда не пила алкоголь, за нас двоих отрывалась сестрица. Черт! Я окинула взглядом полки. Что пьют в таких заведениях? Как-то не хотелось выглядеть белой вороной в этом царстве порока. — Текилу… двойную порцию.

— Уверены?

— Слушай ты! Я клиент. Что заказала, то и тащи! Или… мне позвать директора?

— Паспорт покажи! — не растерялся бармен.

— Что? — я даже опешила от такой наглости.

— Глеб, что тут у тебя?

Опять тот же бархатный голос. Я покосилась, но белая ткань рубашки засверкала от ультрафиолета так ярко, что в этом сиянии полностью растворился ее хозяин.

— Да вот… девица… текилу просит. Выглядит как малолетка.

— Я не малолетка! Мне уже восемнадцать!

От возмущения все нутро встрепенулось, но невидимый парень лишь засмеялся.

— Налей ей. Раз пришла, значит, душа просит. Слушай, а что у нас сегодня с музыкой?

— Ди-джей уволился, вот и приходится слушать это дерьмо.

— Н-да, непорядок.

Белая рубашка поставил стакан и растворился в сияющих огнях.

— Босс, ты сам к пульту встанешь? — крикнул бармен ему вслед.

— Ага.

Я слушала вполуха чужой разговор, крутила в руках стакан и оглядывала зал. И тут заметила Ленку.

— Вот паразитка! — издала я клич команчей и бросилась к сестрице.

Промокод на роман Заноза академии целителей KmbQ730I
Дорогие читатели! Постарайтесь промокоды активировать сразу.

4

Мила Малышева

Барный табурет с грохотом отлетел в сторону. Кто-то вскрикнул, даже выматерился, но я не оглянулась: передо мной маячила цель, которая в любой момент могла исчезнуть, и я неслась к ней на всех порах.

— Девушка, а заплатить? — настиг меня крик бармена.

Но я лишь махнула рукой: достать Ленку было сейчас важнее.

Сестрица веселилась по полной программе. Она висела на каком-то длинноволосике, а тот забрался к ней под шорты и тискал аппетитные ягодицы.

Во мне все дерьмо вспенилось. Я, вместо того чтобы готовиться к сессии, болтаюсь по клубешникам в поисках сестры, а она…

Пробиться сквозь толпу было тем еще испытанием — море тел, липкий пол, и запах… Адская смесь, от которой выворачивало наизнанку. Но я лезла напролом, расталкивая локтями загулявших гостей.

Длинноволосику Ленкиной попки показалось мало, и он решил еще полапать ее за грудь.

— Ах ты, гад! — завопила я и с разбега врезалась в парня плечом.

Сама взвыла от боли, но и он выпустил Ленку из рук. Девицы вокруг завизжали, а сестра, потеряв опору, свалилась на пол.

— Ленка, стерва! Ты что делаешь? — я подхватила ее за талию и, пыхтя и обливаясь потом, поволокла к выходу.

Ленка повисла теперь на мне, бездумно что-то бормоча и пытаясь укусить меня за плечо. Длинноволосый опомнился и бросился за нами, но его кто-то остановил. Я расслышала только что-то вроде:

— Остынь! Мало тебе баб, что ли?

В этот момент пронзительный визг, усиленный микрофонами, ударил по ушам. Я чуть не выпустила сестру из рук от неожиданности.

— Приношу извинения! — раздался бархатный голос ведущего. — Зажжем танцпол?

— Да! — заревела толпа.

Музыка взвилась к потолку. Ленка вырвалась из рук и юркнула в кипящий людской котел. Я — следом за ней. Схватила за ускользающую талию и потащила к спасительной лестнице через весь зал, как мешок с мокрым песком. Она то начинала хохотать, то рыдать, выкрикивая имя какого-то Артема, о котором я слышала впервые.

И тут меня остановили. Я ничего не видела из-за проклятых очков и мелькающих огней, ничего не слышала из-за ревущего звука, лишь чувствовала, как чьи-то руки цепко держат меня за плечи, и перед носом мелькает черная стена. Я поняла только одно: надо сквозь нее пробиться.

Пробивалась я отчаянно: кулаками, ногами и Ленкой. Сестрице было все равно, она вообще ничего не соображала. Но нас обеих скрутили, вытащили наверх, где был нормальный свет и относительно свежий воздух, и бросили на диван.

— Вы спятили? Какого лешего? Чего пристали? — завопила я.

Но мужчина в черной униформе секьюрити спокойно сказал:

— Девушка, я вызову полицию, если вы не оплатите свой заказ.

— Какой заказ? — опешила я, и тут в голове щелкнуло: — Текилу, что ли? Да я даже глоточка не сделала!

— Ее заказ, — подбежавший бармен показал на сестрицу. — Пять восемьсот.

— Сколько? Ик…

Меня пробило на икоту. В кармане сиротливо бренчали несколько монет, а на карте лежала стипендия, на которую у меня были совсем другие планы.

— Вот счет, — в руках бармена красовался чек, длинный, как список грехов Ленки. — Платить будете кэшем или картой?

— Твою ж налево… крохоборы!

В этот момент почти бездыханное тело Ленки пришло в движение. Она встрепенулась, распахнула голубые глаза и заявила:

— Мила, а что ты здесь делаешь? И… где мы?

— Хороший вопрос, что б тебе! С меня оплату за твой разгул требуют.

Взгляд Ленки хотя и был мутным, но в нем мелькнул огонек задора.
— Расслабься, сестренка, — сипло прохрипела она, шатко шагнула к бармену, вдруг запустила пальцы в его густую шевелюру и поцеловала его прямо в губы. — Мы с тобой рассчитались, красавчик?

Бармен застыл с каменным лицом, но кончик его уха предательски покраснел. Он медленно отстранил ее, и тут я поняла: это конец!

— Я заплачу! — взвизгнула я так, что у самой уши заложило.

Он молча протянул мне терминал, я ткнула в него картой, подхватила сестрицу и вывалилась с ней на улицу, пока она не втянула меня в еще большие неприятности. Если с ней что-то случится, сорвется ее свадьба с богатеньким буратинкой, мать сойдет с ума, а отец...

С ним все еще хуже: папа потеряет работу, так как сестрица выбрала себе в женихи сыночка его босса. Вот такой замкнутый круг, и, как ни вертись, крайней останусь я.

Промокод романа Заноза академии целителей cT6ZuK6u

Встречайте новинку литмоба "Бывшие без измен"

Екатерина Дибривская Отец подруги. Мой первый бывший

https://litnet.com/shrt/R0su

#Разница в возрасте, #запретные отношения

До боли сжимая мои плечи, Полянский нависает надо мной и рычит:
– Ты!!! Ты какого чёрта тут забыла?! Зачем явилась?!
– Маша пригласила, – отвечаю смиренно. Голос дрожит. – Я… Я не знала, честно. Артур, прости
– Да мне твои извинения!.. – с досадой выплёвывает он. – Если хоть кто-то узнает, ты не представляешь, какой скандал будет.
– Она ничего не знает. Никто не знает. – шепчу я, умирая внутри от боли.
На долю секунды взгляд тёмно-серых глаз, мечущих молнии, смягчается. Но хватка рук на плечах усиливается.
– Как вообще так получилось, что вы с ней… стали подругами? – он брезгливо кривит губы, словно это слово – грязное ругательство.
– В универе познакомились. Мы учимся в одной группе, – торопливо объясняю я, желая как можно скорее покончить с этим.
– Разве ты не должна сейчас заканчивать второй курс? Впрочем, неважно. Ты не можешь продолжать общаться с моей дочерью. Не сегодня. Не прямо сейчас. А вообще. Ей нельзя знать.

Я думала, что это настоящая любовь. Но он изорвал моё сердце в клочья и бросил меня, чтобы не причинять боль своей семье.
Спустя почти два года мы встретились снова. В доме моей подруги. Его дочери. Мы не можем её ранить. Но нас неумолимо тянет друг к другу.

5

—Что за шум, а драки нет?

Я стоял у входа в холл и разглядывал спины двух девушек, только что вывалившихся из клуба. Блондинка, которая была в коротких шортах и белом топе, выглядела соблазнительно. Я даже пожалел, что она так быстро ушла. Зато брюнетка в черном костюме походила на работника похоронного бюро.

— Простите, босс, — Глеб повернулся ко мне, сияя красным лицом. С чего бы это? — И хорошо, что обошлось без драки. Девчонки напились, забыли заплатить.

— Бро, ну ты знаешь, что с этим делать, — отмахнулся я.

— Слушаюсь, босс! Занесу их в черный список.

Сегодня я хотел хорошенько встряхнуться после очередного скандала с отцом, но и в клубе был сплошной трэш. Диджей уволился, я встал сам за пульт, еще и незнакомые девчонки устроили скандал.

Это уже ни в какие ворота...

— Ян, — на лестнице показалась взлохмаченная голова Вовчика, — шевелись, я нашел таких красоток, отвал башки!

Мы спустились в зал, приятель потащил меня за столик, но, увидев, кто там сидит, я резко развернулся.

— Зашибись! — вырвалось у меня. — Дебил! Ты куда меня тянешь?

— А что? Красотки же, — растерялся приятель.

— Ян, прив-е-е-е-тики! Чмоки-чмоки!

Из-за стола выскочила Мирослава, с которой у меня было парочка встреч, и бросилась ко мне. А меня будто электрическим током ударило. В постели с ней было жарко, но за ее пределами — невыносимо. Ее приторные «приветики» еще год назад встали у меня в горле колом.

Она уже была рядом. Я выкатил свой привычный вид, будто мне пофиг на все, что вокруг происходит, и повернулся к ней.

— Ну, чего тебе?

— Не «нукай», котик. Я соскучилась.

Она вцепилась в мой локоть, словно я был ее собственностью, и протянула губы для поцелуя. Я чмокнул куда-то в лоб.

— Блин, Данилов! Что ты меня, как покойника? — недовольно выругалась Мирка и

потащила к столу.

Нет, она деваха вполне ничего: шустрая, активная, согласная на эксперименты в постели, но…

Вот это «но» и советовало мне держаться от нее подальше. Мне ее мракобесия за глаза хватило, больше не хочу. Щучье нутро лезло из Марославы слишком явно. Тогда всего за несколько встреч она опустошила мою кредитку подчистую, за что я получил такой нагоняй от бати, что на какое-то время забыл о картах, машинах и клубах.

Но Мирка как танк Т-34, если прет напролом, не остановить. Она представила меня подругам, в упор ни одну не разглядел, и тут же начала исполнять свой стандартный репертуар: посадила рядом, сняла короткий жакетик и осталась в открытом топе, из которого при малейшем движении вываливалась грудь.

У меня все ее потуги не вызывали реакции, зато Вован смотрел жадным взглядом в ложбинку между аппетитными полушариями и слюнки пускал.

— Ты накачала сиськи? — вопросом в лоб огорошил я всех присутствующих.

— Нравится? — Мира выпятила грудь.

— Перестаралась.

— А ты, Данилов, как был говнюком, так и остался, — надула пухлые губы Мирка.

— Если это знаешь, чего лезешь тогда?

— Думала, исправился, — она подняла руку, подзывая официанта. — Гарсон, нам выпивки и побольше!

— Я, пожалуй, пойду!

Я встал, но Мирка дернула меня за руку и заставила снова сесть.

— Нет уж, без тебя и песня не та.

А дальше вечер прошел как в тумане. Виски обжигал горло, растворяя остатки разума. Пальцы Мирки острыми коготками шныряли у меня в штанах, и мой дружок даже тянулся навстречу ласкам.

Вовка то ли стонал, то ли пел, распластавшись на диване в окружении подружек Мирки — настоящих гиен. Телефон трезвонил безостановочно, я не отвечал: и так знал — батя наяривал, наверняка кто-то из его прихлебателей, приставленных ко мне, доложил об очередной гулянке сыночка. С отвращением утопив айфон в янтарной пучине виски, я наконец-то заставил его и батю заткнуться.

А дальше — провал…

Промокод к роману Хозяин острова Туманов. Забвение bdNq3sjK

Встречайте новинку литмоба "Бывшие без измен"

Камень. Ножницы. Бумага

https://litnet.com/shrt/wJYl

Анна Белинская, Ана Сакру

Михаил Угрюмов — принципиальный холостяк и всегда жил только ради себя. Но все изменилось три недели назад, когда ему пришлось взять на воспитание восьмилетнего сына. Но только где найти время на маленького сорванца, если практически 24/7 Михаил проводит на работе?

— Что ж, Михаил Михайлович, есть у меня на примете одна хорошая девочка, — в притворной задумчивости растягивает слова учительница. — Педагогическое образование. Логопед. Занимается репетиторством. Спокойная, умеющая расположить к себе, дети ее очень любят... И так сложилось, что она как раз ищет более оплачиваемую работу. Я могу дать вам номер.

— Отлично, диктуйте, — перебив, киваю я и достаю из кармана телефон, не подозревая, чем все обернется.

6

Ян Данилов

Я проснулся в кабинете директора клуба, куда, как позже выяснилось, меня притащили охранники. Слава богам, хоть один.

Или нет?

— Щенок! — грозный вопль со стороны директорского стола и мертвого мог поднять.

Но не меня. Я только башкой дернул и заныл: в моей бедной черепушке разлилась такая боль, как будто по ней кувалдой прошлись.

— Батя, тише будь, а! Башка трещит!

— Я тебе дам «батю», сопляк!

Вовремя я на него глянул: успел увернуться от папки с металлическими уголками, которая мне прямо в лоб летела.

— Бать, ну что за дичь? У тебя самого никогда форс-мажоров не бывает?

— Ах ты… паразит мелкий! Из-за твоего вчерашнего «форс-мажора» сорвалась встреча с японцами! Ты в курсе, сколько это стоило?

Отец буквально взлетел над столом, рванулся к дивану, замахнулся, но поймал мой яростный взгляд и опустил руку: инстинкт самосохранения сработал. Сообразил родитель, что я в два раза моложе, сильнее, и могу, если что, ответку кинуть.

— Ладно, сорян. Последний раз, клянусь!

Я сел, растер ладонями лицо: все еще одурманенный алкоголем мозг не желал просыпаться.

— Конечно, последний, — батя потряс ключами от моего суперкара. — И это я тоже заберу!

Во второй руке он держал банковские карты.

Ну все, приплыли!

— Бать, ты что, рехнулся? — вот теперь я проснулся окончательно. С какого перепугу его так бомбануло? Но угрозы серьезные, это факт. — А жить я на что буду?

— Заработай!

— Я же студент, блин.

— А мне насрать! Ты вечный студент. И видеть тебя не хочу! Дома чтоб духу твоего не было!

И рванул к выходу. Вот это номер! Я даже злиться перестал, просто офигел от батиного бешенства. Он, конечно, всегда был скорый на расправу, но границы никогда не переходил. После его развода с мамой мы договорились: я не лезу в его амурные дела, он не трогает мою жизнь. Мама осталась жить с сестрой Светкой, я — с отцом, о чем уже не раз пожалел.

— Да где я работать-то буду? В клубе?

— Клуб я закрыл.

— Ты че, совсем ку-ку?

— Еще слово вякнешь, щенок!

— Бать, че за нафиг! Ты сначала маму из дома выпер, теперь от меня избавиться решил? – мои границы тоже рухнули. Батин беспредел меня заразил. — Может, мне папарацци натравить? Они мигом слетятся, словно мухи на г… пикантную темку.

Отец, уже распахнувший дверь, подпрыгнул, как молоденький козлик, и кинулся ко мне. Я руками закрылся: морду лица портить не хочется, еще пригодится. Но он, не добежав, резко встал, как будто в стену уперся.

— Отработаешь свой косяк. Изучишь, так сказать, семейный бизнес изнутри на собственной шкуре. Месяц выдержишь — верну машину.

— Что? Машину?! — я взорвался, словно пороховая бочка. — Вечно только вещи! Ни разу не поинтересовался, как я себя, черт возьми, вообще чувствую!

— Поинтересуюсь, когда все условия выполнишь, — отец оставался невозмутимым, продолжая заколачивать гвозди в крышку моего гроба, — Два месяца отпашешь — получишь одну карту с ограниченным лимитом. Три — пущу обратно домой.

— Ч-чего? Г-где? — от изумления я даже заикаться начал, словно старый патефон.

— В «Деревне чудес».

Меня пробило на судорожную икоту.

— Ик… да это же… ик… у черта… ик… на куличках!

— А тебе там самое место! Заступаешь сегодня же!

Он развернулся и — хлобысь дверью так, что меня всего передёрнуло, словно от удара током.

— Не поеду! — крикнул я вслед, но не успел подняться, как дверь распахнулась вновь.

Я даже не знал, что могу быть таким шустрым. Мгновенно рванул в сторону и спрятался за директорским столом.

— Батя, ты еще не все сказал?

Отец шагнул в сторону, и на пороге показались охранники клуба.

— Выкиньте этого дебила отсюда! — приказал отец.

— Я понял, батя, я все понял! Сдаюсь! — я поднял руки в известном жесте. — Сейчас умоюсь и поеду.

— То-то же! — удовлетворенно хмыкнул родитель. — Знай свое место, щенок! — на пороге он обернулся и выдал: — Кстати, там твоего приятеля менты забрали. Не появишься сегодня в отеле, отсидит Вовчик по полной.

Сказал и смылся, у меня и челюсть до пола отвисла. Вот это выдал родитель!

— Батя, блин! Не будь свинтусом последним! — завопил я и помчался к двери.

Босиком выскочил из кабинета, оттуда в холл. Успел выбежать на крыльцо, но Мерс отца уже нагло мигал габаритными огнями на выезде из аллеи.

Промокод к роману Хозяин острова Туманов. Забвение gvtmqEuW

Встречайте новинку литмоба "Бывшие без измен"

Аделины Дэвис

"Бывшие. Вы только мои" https://litnet.com/shrt/nznt

Аннотация к книге "Бывшие. Вы только мои "

Роман Державин — мужчина, привыкший добиваться своего любыми средствами. Его не интересует любовь, нежность и прочая ерунда. У него другие приоритеты в жизни. Но что, если одна бедовая девушка всколыхнет его устоявшийся мир и заставит увидеть то, что для него по-настоящему важно?

Прижимаю ее сопротивляющееся тело к стене и тихо говорю:

— Я совершил ошибку. Но я признаю и готов искупить свою вину.

— Тебя не было пять лет, Державин! Я переболела тобой, пойми! У меня жених и новая жизнь! Не порть все, пожалуйста, — просит она умоляющим тоном.

Веду тыльной стороной указательного пальца по ее щеке, отмечая мелкие веснушки на носу, которых раньше не замечал. Как я мог все это променять на работу? Видимо, был слеп.

Касаюсь пальцем тонкой шеи и чувствую, как ее дыхание сбивается. Она начинает дрожать. Поднимаю взгляд к ее бездонным зелёным глазам и тону в их глубине.

Ничего ведь не изменилось, детка? Ты все так же реагируешь на меня...

— Олег - мой сын? — Спрашиваю в лоб, глядя на нее. — Потому что если мой, я вас никому не отдам!

7

—Ян Гаврилович, вернитесь в клуб, — позвал меня охранник Никита. — Простудитесь.

Действительно, на улице моросил противный мелкий дождь, порывы ветра сбивали с ног. Весна хотя и вошла в свои права, но еще не набрала силу. Погода стояла холодная и сырая, как раз под стать моему сегодняшнему настроению.

Блин сохатый! Не хотел же ввязываться в движ с Миркой и ее компашкой, не хотел! А все Вовчик виноват! Вот пусть посидит теперь в кутузке, подумает над своим поведением.

Я привел себя в божеский вид, закинулся парой бутеров в клубном баре и залип с кофе в руках на барном табурете, которым меня вчера огрела девица в очках. Невольно вспомнилась малолетка в черном деловом костюме. Из-за огромных стекол очков на меня смотрели дерзкие черные глазища, а с острого язычка капал яд.

Может, эта ведьма меня вчера сглазила? И зачем я разрешил налить ей текилу? Я вздохнул.

И что дальше? Куда валить? Надо выручать Вовчика, но как? Позвонить. Сунул руку в карман и вспомнил, что мой утопленный айфон наверняка крякнул.

— Глеб, где моя мобила?

— В ауте, босс.

— Как думаешь, очухается?

— Хз ваще.

— Батя че базарил? Клуб реально прикроет?

— Ага, если мы еще хоть раз тебя сюда пустим.

— Значит, не прикроет, — я вздохнул: хоть это радует. — Слушай, вызови мне таксон.

Бармен завис, сморщился, будто не знал, что ответить, потом зыркнул на меня и выдал:

— Извини, босс, не могу. Гаврила Романович забанил мне помогать тебе.

— Да батя не спалит.

— Ты уверен?

После вчерашнего я уже ни в чем не был уверен.

— Че хоть произошло? Это можешь слить?

— Ты наклюкался, устроил движ, всех гостей распугал.

— Я распугал? Да ладно!

— Да тебя подначивала эта…

— Мирка?

— Точняк, она.

— А Вовчика почему менты забрали?

— Хз…

— Япона мать! А я какого фига здесь?

— Охрана отмазала. Тебе бы перекантоваться где-нибудь за городом.

Хм, за городом… Толстый намек на тонкие обстоятельства. Я поднял голову и поймал взглядом движуху возле двери. Наверняка стафф сейчас на взводе, боится мне на глаза показаться.

— Ну, даже за город мне надо на чем-то добраться. У тебя машина есть?

— Есть.

— Лады, — я встал. — Бросай тут все, поехали.

Против лома нет приема, вот так и против меня. Глеб швырнул полотенце, которым протирал стаканы, на спинку стула, следом отправился фартук, и с видом побитой собаки поплелся к черному выходу. Через полтора часа его драндулет тормозил у центрального входа в отель.

Я прямой наводкой рванул в кабинет директора. Щас порулю тут немного, батя отвиснет. Сессию потом добью. С ноги открыл дверь, а там облом: директора нет на месте. Зато в его кресле сидел помощник моего бати, Максим Олегович Шилов, и насмешливо смотрел на меня.

— Проходи, садись, — спокойно предложил он.

— Ты чё тут забыл, Макс?

— Тебя жду, — заулыбался он еще шире и встал.

— Зачем?

— Решением совета компании…

— Окей, окей, не продолжай, — я рукой махнул, подошёл к столику с водой, налил стакан: что-то сушит не по-детски. — Свободен!

Повернулся и чуть водичкой не подавился: Макс держал на весу вешалку с формой отеля. Дождался, пока я откашляюсь, и как ни в чём не бывало заявил:

— Совет компании решил назначить тебя, Ян Гаврилович Данилов, на должность хаусмена в этом отеле.

— Кого? — я чуть глаза не выронил от удивления.

— Уборщика, если по-простому, — этот гад выплюнул словечко и сопроводил его ехидной улыбочкой.

— Ни за что! Дай мобилу, я бате позвоню.

— Не положено!

— Твою ж…

Я бросился к директорскому столу, схватил трубку стационарного телефона. Длинное «пиии» ударило в ухо.

— Отключен, — пояснил Макс.

— Да вы тут все спятили! — заревел я. — Я приехал директором стать! Видишь, его тут нет!

— Сорян, бро, ты не так понял распоряжение босса. Хаусмен! И точка!

— Да никогда в жизни!

— Тогда опустят ниже плинтуса.

— Куда уж ниже?

— Выбирай: есть вакансии портье, батлера…

— Избавь меня от этой заграничной тарабарщины! — окончательно взбесился я.

Но Макс даже бровью не повел.

— Как скажете. Тогда предлагаю попробовать профессии посудомойщика, горничной, дворника, банщика, чистильщика бассейна…

— Ну, это уже вообще беспредел…

Я подлетел к нему и выхватил вешалку с формой.

— Переоденешься, потом ознакомишься со своими обязанностями.

Макс положил папку на стол и исчез...

Промокод к роману Хозяин острова Туманов. Забвение lhApowdv

Встречайте новинку литмоба "Бывшие без измен"

Бывшие. Чужая невеста

https://litnet.com/shrt/Ip2E

Лена Лето, Мария Птахова

Я знаю, что так делать нельзя. Знаю, что веду себя как полный урод, — но хватаю ее за локоть, резко разворачиваю и тяну на себя. И, когда она падает в мои объятия, пока ничего не успевает понять, я ее целую. Мну ее губы, проникаю в рот языком.
Я счастлив, меня разрывает от этого кайфа, от ее вкуса, дурманящего запаха. Я чувствую всю ту же цепочку на шее и прохладные уши под моими ладонями, когда удерживаю ее голову, чтобы, не дай бог, не сорвалась, не сейчас…
Меня так штормит, что я даже понять не могу, согласна она или нет, чувствую только, как стискивает пальцами мою рубашку на груди. Наше соприкосновение языков — это удар молнии прямо в голову, это пожар.
Лера, ты не моя, уже нет. Но я не могу тебя отпустить. Я буду за тебя бороться!

8

Шоколадная с белой отделкой форма хаусмена сидела на мне как влитая. Я приосанился перед зеркалом, одернул куртку и вышел в коридор, намереваясь прогуляться по территории и найти тихий уголок, где мог бы подремать. После шальной ночи меня еще чертовски штормило.

Но не тут-то было!

Только открыл дверь, как опять столкнулся с помощником отца. Он держал в руке ведро и швабру.

— Приступай к работе!

— Макс, свали в туман! Я не собираюсь использовать свои мускулы для мытья полов.

— А куда ты денешься?

— Дай мне мобильник! — я протянул руку. — Я позвоню бате.

— Забей! Это и есть приказ Гаврилы Романыча. Лови!

Макс всучил мне ведро со шваброй.

— Ты чё, реально меня пасти будешь?

В ответ он только средний палец показал и смотался за угол.

— Вот жесть!

Я швырнул ведро, рванул к лифту, но спустя три шага развернулся. Черт, надо убрать улики. Пришлось прочесать пол-этажа в поисках служебного туалета, чтобы спрятать это барахло. Наконец-то свободен! Довольный, как слон, заложил руки за спину и пошёл шататься по отелю.

Коридоры с номерами вообще не зацепили: скукота смертная и всё как под копирку. Пятый этаж, где випы тусуются, выглядел чуть бодрее. Там обычно снимают люксы под всякие движухи и праздники жизни.

По пути я заглянул в качалку, немного помахал железом, а потом поднялся на крышу — а там солнце в глаз! Офигел от сияющего бассейна, даже пощупал воду. Тёплая, кайф, но весна — не лето, купаться не тянет. Так что я просто развалился на шезлонге и вырубился.

Разбудил меня скрипучий голос.

— Эй, ты работать собираешься?

— Кто? Где?

Я сел, щуря сонные гляделки, но увидел лишь мутное пятно, очертаниями напоминавшее человека. Наконец мой взгляд сфокусировался, и я разглядел невысокого пухлого парня в очках и в такой же униформе, что у меня.

— В Караганде! — нагло ответил очкарик.

— Вот дерьмище! — я вскочил и покачнулся: голова закружилась. — Да ты хоть знаешь, кто я?

— А мне насрать! Раз нацепил форму хаусмена, работай, как все!

— Ты… — я медленно выдохнул: новый скандал мне сейчас ни к чему. — Не видишь, я солнышку радуюсь.

— А-а-а, ну тогда отдыхай. И я не «ты», меня Степкой зовут.

— Твою ж… Вот пристал! Так, и я не «эй»!

— А кто?

Злость внезапно улетучилась. Очкарик выглядел безобидным и забавным парнем.

— Яном меня кличут, — я подошел к нему и протянул ладонь, он несмело пожал ее. — Степ, ты того, вали отсюда, дай еще чуток покемарить.

— Ну, отдыхай. Только…

— Что еще?

— Если тебя увидит Давыдовна… у-у-у…

— А это еще кто?

— Местная грымза, готова землю грызть ради хозяина и пыль с его ботинок языком вылизывать.

— Ч-что? — я даже опешил от такого заявления.

Нет, я, конечно, знал, что батя — тот еще ходок налево, мама потому и развелась с ним. Но чтобы такое…

— А то! Лучше тебе…

— Хочу пить, — я растер горло. — Принеси соку. Свежевыжатого.
Степка на мгновение замер, потом неуверенно ковырнул носком пол.
— В кухню ресторана меня не пустят...
— Ладно, вали! — я махнул рукой.

— Ну, я попробую…

Несколько минут я лежал в шезлонге и таял от блаженной тишины, солнца и тепла. Но на душе все равно было паршиво. До чего же я докатился? Сын владельца сети отелей, а меня, как какого-то бомжа, выгнали спать на крышу. И самое паршивое, что виноват в этом... только я сам. Но признать это — все равно что подписать себе приговор.

Стук каблуков вырвал меня из нирваны. Не открывая глаз, я протянул руку:

— Давай сок. А ты, однако, шустрый малый!

Тишина в ответ насторожила, я открыл глаза: рядом с шезлонгом стояла худая женщина в черном деловом костюме. Ее волосы были гладко зачесаны за уши и убраны в тугой пучок. Стальные глаза буравили меня, словно хотели проткнуть насквозь.

— Вы должны сейчас работать, — холодно заявила она. — Если вы не в курсе, то мы ждем гостей на международную конференцию врачей.

— А я тут причем? Не, я еще малеха посплю.

Я демонстративно повернулся набок и тут услышал гудки. Резко сел. Дама, сделав невозмутимое лицо, кому-то звонила.

— Гаврила Романович…

Меня будто ветром подбросило. Я выхватил мобильник из ее пальцев.

— Не надо никуда звонить, я все понял! Достали все… блин!

Вот так и начался мой ад, растянувшийся на целый месяц. «Деревня чудес» стала моей тюрьмой. Без бабла, без тачки, без свободы. Зато я научился не морщиться от запаха чистящих средств и ныкаться от Давыдовны в серверной.

И вот сегодня, отметив в календаре на стенке в служебной каморке тридцатый крестик, я получил-таки выходной и согласие Давыдовны на служебном авто добраться до столицы. Пулей рванул в офис, чтобы предъявить отцу ультиматум, а там — облом...

Его Сиятельство Гаврила Романович улетел в Японию, оставив мне короткую записку:

«Ключи от тачки у Макса, Макс — в отеле, карта «Тройка» — в конверте»

Что б ему икалось!

Я заскрипел зубами, сгреб конверт с жалкой картонкой и через час сидел в автобусе. Всё вернулось на круги своя. Прямо в ад… На «Тройке».

Промокод к роману Огненный холостяк, или Как заставить дракона жениться RbRHNk8x

Встречайте новинку литмоба "Бывшие без измен"

Кудряшка не твоя. Второй шанс (не)возможен

https://litnet.com/shrt/2poH

Анна Лапина

— По срокам Иля — моя дочь, — тянет Максим гневно и рассерженно. — Я буду настаивать на тесте ДНК! И если она моя дочь, то… Тогда я заберу свою дочь! Я не оставлю свою дочь в руках этого ненормального и той, кто доверяет моего ребенка этому!
— У Кудряшки есть отец! И мой муж нормальный! Он любит Илю! — рычу на него, увеличивая скорость.
— Моя дочь не останется с левым мужиком!
Гневно разворачиваюсь в его сторону, и это становится ошибкой, потому что я не справляюсь с управлением, и наша машина летит с дороги, с грохотом врезаясь в забор.
Авария, из-за которой я вынуждена согласиться на опасную игру. Амнезия, из-за которой мне придется пережить давнюю боль снова. Любовь, которая невозможна сейчас.
Когда я замужем, а мой бывший… готовится к свадьбе со своей беременной невестой…
Второй шанс невозможен…

9

Мила Малышева

Свадьбу Ленки назначили через месяц после помолвки. Торжество наметили за городом, в элитном парк-отеле с претенциозным названием «The magic village» — «Деревня чудес». У богатых свои причуды: Кирилл Белопольский, Ленкин жених, купался в унаследованной роскоши: заводы, виллы, яхты — всё было его.

Моя семья, словно потревоженное осиное гнездо, гудела в предсвадебной суете. Мама извелась, тщетно пытаясь угнаться за статусом будущих родственников, а папа, смирившись с неизбежным, загрузил себя работой. Он все еще не мог свыкнуться с мыслью, что породнится с семьей собственного босса, и, подобно страусу, прятал голову в песок.

А Ленка…

Ленка творила невообразимое. Весь месяц до свадьбы я, словно пожарный, вытаскивала сестру из клубов и сомнительных вечеринок. Выкручивалась как могла, оберегая репутацию невесты и стараясь скрыть ее загулы от жениха и всех остальных. И вот, в один прекрасный день, мое терпение лопнуло.

— Слушай, не хочешь замуж – не выходи! Ты словно с цепи сорвалась! Я тебя такой никогда не видела.

— Я хочу замуж, и Кира люблю, но…

— Что еще за «но»?

— Боюсь, — Ленка всхлипнула, шмыгнула носом, и в следующее мгновение разразилась настоящей бурей слез, устроив персональный всемирный потоп.

— Ну чего ты боишься, дуреха?

— А вдруг Кир узнает?

«Что узнает?» — хотела спросить я, но прикусила язык.

В юности, на спор с приятелями, Ленка выкрала в магазине зубную нить. Дерзко сунула ее в карман, наивно полагая, что проскользнет незамеченной мимо терминала.

Ага! Как же!

Пронзительный писк сканера поднял на ноги всю охрану. Задержали, отмотали пленку камер, вызвали наряд. Вроде бы плевое дело, оно разрешилось жалким штрафом, но клеймо привода в полицейский участок осталось навсегда.

И это лишь малая часть ее буйных выходок.

Подростковый период сестрицы был подобен неукротимому урагану, скандальному, затяжному, держащему всю семью в состоянии перманентной тревоги. Чего стоили одни только метаморфозы ее прически! То череп, словно бильярдный шар, то взъерошенный ирокез, раскрашенный во все цвета радуги, то спутанные дреды, падающие на плечи, как змеи. Лишь к двадцати двум годам Ленка укротила свой нрав и встала на путь истинный.

В сравнении с феерическими чудачествами сестры моя жизнь казалась до оскомины правильной и невыносимо скучной. Вот сестрица и сокрушалась. Выходя замуж за Кирилла, она должна была породниться с влиятельной семьей, известной своим безупречным имиджем. Эта перспектива тяготила Ленку, словно непосильная ноша, и я ее понимала.

— Иди ко мне!

Я обняла сестру, прижала к себе и, не выдержав, тоже разревелась.

Кризис невесты отступил, Ленка встрепенулась и с головой ушла в свадебные хлопоты. Тот самый день неотвратимо приближался. Обе семьи умчались в отель за два дня до торжества, стремясь довести приготовления до совершенства, а я задержалась из-за злополучного экзамена.

Из-за него опоздала на электричку. Пришлось мчаться на автовокзал. К моему счастью, автобус, отправлявшийся в пригород, еще был на стоянке и журчал мотором. Не успела я добежать, как двери закрылись, и он тронулся.

— Стойте! Погодите! — я отчаянно замахала руками, привлекая внимание водителя.

Но он смотрел в другую сторону, тогда я забарабанила в стенку автобуса. Он резко затормозил, обдав меня запахом бензина. Обнимая чемоданчик, я влетела в салон и замерла, выискивая свободное место. Заметила одно в середине автобуса, стала пробиваться к нему через сумки. И тут зацепила что-то углом чемодана.

— Осторожнее можно! — рявкнул кто-то.

— Ой, простите! Тут тесно, — я повернулась и опять кого-то задела.

— Еп… — раздался вопль за спиной.

— Простите! Я сейчас. Не подскажете, куда можно положить чемодан?

— Девушка, сядьте, наконец! — попросил водитель. — Мы отправляемся.

Я подняла чемоданчик, намереваясь засунуть его на багажную полку, как вдруг из бокового кармана вывалился учебник по «Общей психологии» и, словно снаряд, полетел прямо в чью-то голову.

— Ты… ёклмн… Мисс Катастрофа! — взревел оскорбленный незнакомец.

Обернувшись, я в ужасе застыла: парень, сидевший у прохода, яростно тер свой многострадальный нос.

— Ой, простите! Ради всего святого, простите! — я наклонилась за книгой, ударилась лбом о его колено, вскрикнула.

— Прижми уже свою пятую точку, тетеха! — рявкнул незнакомец.

Я вскинулась, хотела ответить на оскорбление и тут заметила рядом с парнем пустое кресло.

— Можно я?..

И сразу робко начала переползать через незадачливого пострадавшего, как вдруг автобус, словно взбесившийся конь, дернулся. Взмахнув руками, я полетела вниз.

Промокод к роману Огненный холостяк, или Как заставить дракона жениться nnXfvZIj

Встречайте новинку литмоба "Бывшие без измен"

Приручу тебя https://litnet.com/shrt/-Aw8

Иоланта Палла

Аннушка уже разлила масло…
А нет.
Не Аннушка. И не разлила.
«Аннушка» разбила бутылку. Об чужую голову. Не критично, но показательно.
И все могло закончиться хорошо, если бы не наручники.
— Ты хоть осознаешь, как это выглядит со стороны? — шипит змеюка.
— Плевать.
— Твои диктаторские методы ничего между нами не изменят.
Хах.
— Как минимум, ты теперь не способна бегать на дальние расстояния.
— Дрессируешь меня?
— Что ты.
Я не начинал. Дрессированная ты мне ни к чему, но слегка приручить придется.
История про бывших, у которых вроде есть языки, но в большинстве случаев они используют их не по назначению.

10

Приземление было неожиданно мягким: я рухнула прямо на колени незадачливому соседу. Проклятые очки перекосились на переносице, лишив меня обзора. Выругавшись про себя (ну, может, и вслух, кто знает?), я вернула беглецов на законное место и… БАЦ! Мой взгляд встретился с ЕГО взглядом!

— О-о! Как это понимать?

Кровь бросилась мне в лицо, шею и уши опалило жаром. Будь проклята моя неуклюжесть!

— Простите меня! Автобус так внезапно дернулся!

— Я понимаю, тебе удобно, — ехидно сказал он, посмотрев с таким саркастическим прищуром, от которого сердце забилось сильнее, — но еще долго будешь сидеть?

— Ой!

Я попыталась элегантно подняться, оперлась ладонью о…

Ой-ой-ой!

Кажется, моя рука приземлилась слишком… высоко! В панике я попыталась переставить ее, но ладонь скользнула по его джинсам и уперлась во что-то… твердое! Я издала писк, достойный мыши, внезапно столкнувшейся с котом, а автобус, решив, что это забавно, совершил очередной вираж, и мое тело само собой переместилось на… правильное место!

— Простите!!! — пролепетала я, готовая разрыдаться от смущения.

— Ты!.. Умоляю, просто молчи! — простонал парень, закрывая глаза с видом мученика, переживающего жестокую пытку.

Я тут же превратилась в невидимку, схватила книгу, надеясь спрятаться за буквами.

Ха! Да где там!

Мудрые изречения автора отказывались проникать в сознание, охваченное паникой. Зато мои собственные мысли, как стая бешеных пчёл, носились в голове, не давая ни секунды покоя. Ну почему, ну почему я такая катастрофически невезучая?!

Мало того, что умудряюсь влипать в неприятности с завидной регулярностью, так ещё и на свадьбу сестры пришлось переться в эту богом забытую глушь. Неужели нельзя было провести торжество в скромной домашней обстановке, с чайком и душевными разговорами? Или, на худой конец, закатить пир на весь мир в каком-нибудь городском ресторане, если уж так хочется пафоса и пышности. Но нет, мы не ищем лёгких путей!

Я обреченно вздохнула и покосилась на соседа, который крепко спал, похрапывая. Его голова болталась: то падала набок, то запрокидывалась, то с глухим стуком обрушивалась на грудь.

«Неудобно же человеку, — подумала я и даже руку протянула, чтобы его разбудить.

Но тут же одёрнула себя. — А вдруг он решит, что я к нему пристаю? Нет уж, увольте! Мне ещё только этого не хватало!»

Тогда просто закрыла глаза и… вырубилась! Видимо, приключения – это утомительно!

Проснулась от толчка. Кто-то отчаянно тряс меня за плечи, прогоняя последние остатки сна.

— Девушка, проснитесь! Мы приехали!

— Где? Что происходит? — пробормотала я, распахивая глаза.

За окном нагло сияло солнце, автобус не двигался, а надо мной навис водитель с выражением вселенской усталости на лице.

— Конечная. Выходим.

— Ой! — только и смогла выдавить я, схватила чемодан, выскочила из автобуса, и нос к носу столкнулась с сердитым соседом, который как раз вытаскивал сумку из багажного отделения.

Чтоб ему пусто было! Ну почему мне так не везет?

На этот раз хорошенько разглядела его. Красивый, чертяка! Высокий, как модель с обложки глянца, мускулы играют под дорогущим кашемировым свитером, а узкие джинсы… о, эти джинсы подчеркивают его… безупречный вкус!

Дорогой, стильный, и наверняка жутко заносчивый. Да что ж такое-то! Как можно быть таким раздражающим и таким… притягательным одновременно?

И этот высокомерный засранец окинул меня ледяным взглядом с головы до пят и заставил почувствовать себя пылью под его ногами.

Он всегда такой высокомерный или нацепил маску?

Я поставила чемодан на землю, вытащила ручку и, гордо вскинув подбородок, словно королева, продефилировала мимо.

— Да что б тебе! — раздался сзади вопль.

Я развернулась: попался какой-то неженка!

— Ну, а теперь-то что?

Парень подпрыгивал на одной ноге, а на белоснежном мокасине, еще секунду назад кристально чистом, виднелся предательский черный след от колеса моего чемодана.

О, вот тут-то до меня и дошло: пора делать ноги!

Я шустро понеслась по подъездной дорожке к центральному входу в отель, мечтая лишь о том, чтобы он не догнал меня.

Промокод к роману Огненный холостяк, или Как заставить дракона жениться w9LFvZTI

Встречайте новинку литмоба "Бывшие без измен"

Слишком хорошая https://litnet.com/shrt/bBy0

Анна Шнайдер

Одиннадцать лет назад Наташа поставила Максиму фингал под глазом.
На этом всё и закончилось. Она стала для него единственной непокорённой женщиной, он для неё... да никем он не стал.
Вот только ей до сих пор больно видеть его с другими женщинами...

11

Через час я смотрела на свою невероятно красивую сестричку и вытирала слезы, норовившие пролиться из глаз. Пышное свадебное платье подчёркивало ее осиную талию и высокую грудь. Волосы, уложенные локонами и украшенные живыми цветами, обрамляли ее лицо в форме сердечка. Огромные синие глаза стали еще больше от удачного макияжа, а пухлые губы дрожали.

— Только не это! — бросилась к сестре мама.

— Мам, — Ленка всхлипнула. — А если они узнают?

— Перестань это без конца повторять!

— А вдруг я не уживусь в этой семье? Что тогда?

— Ленка, не начинай! — всполошилась мама.

Она очень волновалась, зная свою неразумную и непредсказуемую дочь. И я понимала ее. Если брак сестры развалится, пострадает вся наша семья: отец вряд ли сохранит работу секретаря-референта, а без нее...

Я мысленно представила его потухший взгляд, и мне стало не по себе.

— Мне надо выпить! — вдруг завопила Ленка и, наступая на подол свадебного платья, бросилась к столику, на котором стояли фрукты, шоколад и вино.

— Нет! — взвизгнули мы с мамой.

Я кинулась наперерез, закрыла собой столик и захлопала в ладоши.

— Так, заканчиваем страдашки! Через пятнадцать минут начало.

— Что!

Мама и Ленка вздрогнули и обе вытаращили одинаковые голубые глаза.

— На время посмотрите!

— Милка, боже! Ты еще не одета? — охнула сестра.

— Одета, — растерялась я и оглянулась на дверь: далеко ли до нее?

— Ты хочешь нашей смерти? — завопили обе. — Будто на похороны заявилась.

Я недоуменно оглядела себя: это они мой деловой костюм так сейчас охаяли? Ну да, я только что из универа, сдавала экзамен. Не всем бездельничать.

— Немедленно надевай! — рявкнула мама.

Я посмотрела в угол, где на вешалке висело ужасное розовое платье подружки невесты, и вздрогнула. Я всеми силами пыталась избежать этого безобразия, но мама и сестра пошли на меня, и пришлось сдаваться.

— У меня же очень хорошенький новый костюмчик, — выпалила я на всякий случай. — И даже не совсем черный. Вы только приглядитесь.

— Нет!

— Ладно, ладно, я сейчас.

Я схватила платье, нырнула в спальню, испуганно уставилась на огромную кровать, на белоснежном покрывале которой лепестками роз было выложено пылающее сердце, и шарахнулась обратно. Только начала снимать блузку, как дверь в номер невесты открылась.

— Девочки, вы готовы? — послышался голос Кирилла.

— Уйди! — завизжала Ленка. — Плохая примета.

Дальше я не слушала. Натянула на себя розовое безобразие и чуть не заплакала. Сейчас я походила на уродливую куклу Барби или на диснеевскую принцессу, правда, только одеждой. Ни мое лицо, ни фигура не вписывались в эти образы.

Увы, мне не досталась кукольная внешность сестры. Я стояла в этом розовом кошмаре и чувствовала себя не Золушкой на балу, а гусеницей, которую заставили надеть кокон наизнанку. Когда я смотрела на себя в зеркало, в голове крутились строчки песни: «Слева горы, справа горы, а в душе Кавказ».

Темные, густые и тяжелые волосы, круглые карие глаза, коровьи ресницы, которые все время хотелось подрезать. И вишенка на торте — маленький рост. Я на полголовы была ниже Ленки. Эдакий гриб-недоросток. И пышное платье только еще больше уродовало меня.

— Ну что, наша Золушка готова поразить мир? — мама заглянула в спальню. — Давай застегну молнию.

— Спасибо.

Я повернулась к ней спиной, ненавидя себя, сестру, решившую выйти замуж за сыночка олигарха, и это душащее розовое чудовище. Грубые кружева кололи кожу, а атласная подкладка противно липла к спине.

«Сниму его сразу после бракосочетания», — пришла спасительная мысль.

— Еще бант на волосы.

— Мама, ну зачем? — застонала я.

— Не перечь мне, Людмила! Хотя бы ты не трепи мои нервы. И сними это уродство! — она сдернула с моего носа очки. — Сколько раз говорила: носи линзы!

Я молча кивнула. Проклятое платье так стянуло мои ребра, что места для воздуха не осталось.

— Вы идите, я сейчас, приберусь тут.

— Мила, время!

— Мама, ты хочешь опоздать?

— Ой!

Мама вылетела за дверь. Я, шаря руками, потому что толком ничего не видела, быстро сложила свои вещи в шоппер и выскочила следом. Только свернула за угол, как со всего размаху врезалась во что-то. Меня окатило с ног до головы ледяным душем. Миг — и я стояла мокрая насквозь, а розовый кошмар на мне превратился в мокрую тряпку, прилипшую к ногам.

Чтоб тебе пусто было! — взвыла я и посмотрела на препятствие.

Передо мной стоял тот самый высокомерный засранец из автобуса и хлопал ресницами с видом человека, только что увидевшого привидение, да еще и мокрое.

Промокод к роману Заноза академии целителей 3V2bZ0qX

Встречайте новинку литмоба "Бывшие без измен"

Влюбись в меня снова, если осмелишься https://litnet.com/shrt/snYx

Мила Любимая

Мне нравится вид сзади, — раздается голос за моей спиной, а я холодею. — Тебе самое место у моих ног, Марга-рита.
У меня мурашки от того, как он тянет мое имя.
— Отпусти меня, Феликс.
— Нет, — усмехается мерзавец. — Вначале ты заплатишь за все, что совершила.
***
Когда-то я любила его и поставила все на кон ради нашей любви и… проиграла в войне за любовь.
Он опасный. Жестокий. Властный. Я точно знаю, что не должна ему доверять.
Вот только зачем Феликс вернулся за мной?
Чтобы уничтожить? Или спасти?
Я знаю лишь одно: в таких, как он, нельзя влюбляться.

12

Вместо стильной одежды от кутюр, на нем сейчас была надета униформа отеля, и сидела она на широких плечах заносчивого парня так, словно он принарядился для фотосессии. В одной руке он держал поднос с опрокинутым ведерком для льда, а в другой — бутылку шампанского. Я представила, что бы со мной случилось, если бы он не успел подхватить бутылку, и вздрогнула.

Вода от кусочков подтаявшего льда капала с подноса и растекалась лужицей по полу.

— Смотреть надо, куда несешься, коза! — рявкнул работник, не узнав меня, и присел, собирая лед.

— Ах, я коза? — взыграло во мне бешенство. — А ты... Ты...

Он неторопливо встал, окатил меня ледяным взглядом холодных серых глаз. Я мгновенно почувствовала себя ничтожеством, тараканом, участь которого — быть раздавленным под каблуком.

— Ну, и что я? — насмешливо фыркнул парень и ядовито прищурился. — Продолжай!

Слов у меня в запасе не нашлось. Я просто пнула его острым носком туфли по голени и отскочила в сторону.

— Ты... Мелкая стерва! — взревел он.

— Ян, чем ты занимаешься? — раздался грозный голос сзади.

Я обернулась: из лифта вышел молодой мужчина в строгом костюме. Я бросилась к нему.

— Ваш сотрудник сбил меня с ног и окатил водой. Он испортил моё платье, но, вместо того чтобы извиниться, еще и оскорбил.

— Ничего подобного, Макс... Максим Юрьевич. Это она неслась на меня, как ведьма на метле.

— Вот, слышите! — я торжественно откинула с лица мокрые волосы. — Теперь я еще и ведьма.

— Девушка, мы обязательно с ним разберёмся, — вежливо улыбнулся мужчина, которого наглец назвал Максом. — Как я могу компенсировать вам эту неприятность?

— Пусть этот мистер Зазнайка извинится.

— Я? Да ни за что!

— Девушка, отель дарит вам эту бутылку шампанского, — незнакомец выдернул бутылку из рук нахала. — И, если вы назовете свой номер, хаусмен принесет вам фрукты и сладости.

Номер? Я озадаченно посмотрела на мужчин. Если бы я его знала! Меня встретила сестра в холле отеля, я шла за ней, не глядя по сторонам.

— Н-на этом этаже, — я обернулась и уставилась на длинный коридор с одинаковыми дверями, терявшийся в мутном мареве. Из какого номера я вышла? — К-кажется, этот... Или, может, тот...

— Макс, ты теперь понимаешь? — портье торжественно потряс поднятым пальцем. — Она вообще не постоялец нашего отеля. Стоп! Может, она воровка?

Такое предположение возмутило меня до крайности. Нет, каков мерзавец!

— Я не воровка! У меня ключ есть, — с облегчением вспомнила я, вытащила магнитную карту-ключ из сумочки и замерла: на ней не было цифр.

— Ха! Да я таких карточек сколько угодно на цветном принтере напечатаю. Воровка, как есть. Макс, вызывай охрану.

И тут дверь лифта снова открылась, и в коридор выскочила мама. Увидев меня в компании двух мужчин, она вскрикнула, ее лицо, блестевшее от пота, исказила гримаса отчаяния.

— Мила, да что же это такое! Мы тебя потеряли. И... Что здесь происходит? — тут она увидела, что мое розовое безобразие покрыто мокрыми пятнами. — О боже! В каком ты виде!

Мама всплеснула ладошками, схватила меня за плечи, развернула, как куклу. Слава богу, что не шлепнула по пятой точке от злости, иначе бы я сгорела от стыда.

— Мадам, из какого вы номера? — крикнул вслед администратор. — Мы пришлем вам комплимент от отеля.

— Этого хватит.

Мама выдернула из рук заносчивого хаусмена бутылку шампанского и потащила меня за собой.

— Переодевайся немедленно! — закричала она, только мы влетели в номер.

— Мам, у меня, кроме черного костюма, ничего больше нет.

— Надевай брюки и белую блузку! Живо!

Я раскрыла шопер и охнула: мой деловой костюм был мокрым насквозь. Оказывается, вода из ведра больше попала в сумку, чем на меня. Мама растерянно вытащила блузку, брюки и жакет и чуть не заплакала.

— Мамочка, беги!

— Фен! Тут должен быть фен!

Мама кинулась в ванную комнату, но я бросилась наперерез.

— Мама, тебе опаздывать нельзя. Да и горячим воздухом я только испорчу блузку. Ленка поймет. Я вас в номере подожду.

— Точно ты не обидишься?

— Сто процентов!

Я подтолкнула ее к двери, чмокнула в щеку, но она все еще сомневалась.

— Нет, Мила, это же свадьба твоей сестры.

— И свадьба твоей дочери. Что важнее? Мама, время!

Она больше не настаивала и пулей вылетела из номера.

Наконец-то я осталась одна!

Промокод к роману Заноза академии целителей D0IdGmx9

Встречайте новинку литмоба "Бывшие без измен"

Бывший. (не) на одну ночь https://litnet.com/shrt/Ria9

Анастасия Максимова

Несколько лет назад мне очень нужны были деньги, а он ждал ночную бабочку. Я... У меня не было выбора и свою "зарплату" я получила. Он до сих пор уверен в том, что я эскорт, а я – что мы никогда больше не встретимся.
Мы оба ошиблись. Жестоко. Ведь после той ночи я забрала у него самое ценное, ту, о которой он никогда не узнает.

13

Мила Малышева

Я закружилась по комнате. Взглядом зацепила вазу с фруктами, бутылку вина, шоколад, овощную нарезку…

Эх, где наша не пропадала! Когда мне еще доведется так отдохнуть?

Тут же бросилась в ванную комнату и замерла, разглядывая чугунное чудовище на львиных лапах. Я такие ванны видела только в кино. Трубы, краны, душевые лейки – все из сверкающей, холеной латуни, сияющей ярче солнца.

А убранство… Божечки-кошечки! Зеркала множились до бесконечности, цветы благоухали, разноцветные шарики и баночки лукаво подмигивали, а мягкие полотенца так и манили.

Да это же не ванная, а настоящий райский уголок для новобрачных! И сейчас все это великолепие… для меня одной-единственной!

— Ущипните меня, я, кажется, сплю! — взвизгнула я, налила ароматной пены и пустила в ванну воду.

Этого мне показалось мало. Я заглянула в каждый шкафчик, нашла бомбочку, кинула ее в воду. Довольно покачала головой, переоделась в халат, налила себе бокал красного игристого.

Я ждала, пока наберется вода, делала маленькие глоточки и с наслаждением смаковала дорогущее вино.

Только собралась забраться в ванну, как вздрогнула от стука в дверь и чуть не опрокинула на себя вино.

— Простите… есть кто в номере?

Голос мне показался знакомым, я подбежала к выходу.

— Что надо?

— Вам комплимент от отеля.

Я озадаченно посмотрела на дверь: открыть или нет?

— Спасибо, не надо.

— Девушка, заберите этот чертов комплимент! — зло рявкнул разносчик. — Иначе…

Вот теперь я его узнала, и опять в душе будто ураган закрутился. Я распахнула дверь. За ней стоял ненавистный красавчик-хаусмен. Он оттолкнул меня и вкатил в номер столик.

— Что это? Зачем?

— Начальство велело.

Он уже пошел обратно, и вдруг я поймала его взгляд, направленный на мои ноги.

— Куда уставился, нахал! — заревела я.

Резко запахнула полу, но бокал с вином накренился и выплеснулся на его форму.

— Слушай, мисс Катастрофа, ты снова в своем репертуаре! — завопил он. — Ты что наделала? Да я тебе…

— Ну, слушаю? — я уперла руки в бока и пошла на него, выпитое вино придало мне смелости. — И что ты мне сделаешь, мистер Зазнайка? Я вип-клиент! Так что, дорогой, — я дернула его за воротник рабочей куртки, — захлопнись!

— Да ты сбрендила, коза!

— А за козу ответишь!

Я схватила со стола шампанское и начала откручивать на крышке проволоку. Уборщик подскочил ко мне, выдернул бутылку из пальцев. Бедняжка: сегодня она меняет хозяина по щелчку.

— Ян, что ты здесь делаешь?

Мы оба повернулись: в дверях стояла женщина, чей внешний вид кричал о порядке, дисциплине и тотальной войне с малейшим намёком на хаос. А высокомерный красавчик как раз и олицетворял собой этот хаос.

Я приготовилась наблюдать за представлением.

— Мария Давыдовна, я только подарок от отеля привез, — тут же заторопился уборщик. — А эта девка…

— Гость отеля, — перебила его администратор.

— А эта…

— Ян, на выход. Напомни мне, какой сегодня день?

— Да что б вас всех здесь! — заревел парень и вылетел в коридор.

— Что, съел? — ехидно фыркнула я и показала ему язык.

— Вот увидишь, наша следующая встреча будет для тебя гораздо менее... комфортной, — прошипел он, с ненавистью глядя на меня.

— Ян, приведи себя в порядок!

Дама-администратор взяла скандалиста-уборщика за рукав и потянула за собой. Ее пальцы с аккуратным маникюром впились в ткань так, что побелели костяшки. А я захлопнула дверь и прижалась к ней спиной. Ноги отчего-то дрожали, колени подгибались, но одержанная победа придала мне сил.

Я вернулась в комнату и подошла к сервировочному столику, который вкатил в номер уборщик. Здесь было блюдо с овощной нарезкой, тарелка с пикантными рулетиками, еще одна ваза с фруктами и бутылка вина.

И тут я заметила возле салфеток ключи от машины. Они были явно чужими на этом празднике для желудка. Схватила их, бросилась к двери, но на полпути застыла. У дамы в строгом костюме не было карманов, она в комнату не заходила. Значит, это ключи Яна.

— Ничего, пусть побесится и походит пешком, подумает о своем поведении, — удовлетворенно улыбнулась я и сунула ключи в карман халата.

Я вымыла голову, замотала ее полотенцем, наложила себе на тарелочку овощей и фруктов, погрузилась в ароматную пену и запела от переполнявших меня эмоций:

— Помоги мне! Помоги мне!

В желтоглазую ночь позови…

14

Ян Данилов

Давыдовна в своем кабинете упражнялась в красноречии. Ее слова камушками летели вниз по склону, барабаня по моей макушке, но ни один так и не сумел пробить броню безразличия. За месяц работы я выдрессировал в себе поразительную способность: не слышать. Как говорится в народе, «собака лает — ветер носит».

Я молчал, считая секунды до конца этой пытки. Сегодня был тридцать первый день моего «безупречного» служения, и стрелки отсчитывали последние часы.

Вернувшись днем из столицы, я сразу же направился к Максу, шлепнул на стол записку отца и заявил:

— Давай сюда.

— Хм…

Макс встал, пожевал губами, побренчал чем-то в кармане. Я даже вытянулся в струнку: неужели там мои ключи, ключики, ключочки… А вчера я еще и зарплату получил. Смешную, по моим меркам, но это были первые деньги в руках после того, как батя забрал все карты.

В груди все пело, я готов был пуститься в пляс, планы один другого интереснее вспыхивали в голове.

— Ян, не в службу, а в дружбу, отработай сегодня смену, — Макс наконец посмотрел на меня и начал вытаскивать из кармана руку.

— Сегодня? У меня же выходной и… планы, — я, не отрываясь, следил, как из кармана показывается его ладонь. — Ты издеваешься?

Рука показалась на свет… пустая. И что-то снова брякнуло, провалилось в глубину. Я выдохнул. Разочарование волной прокатилось по телу. Так бы взял Макса, завалил с одного хука справа и сам забрал то, что мне причитается.

— Нисколько. У нас свадьба у випов. Гаврила Романович сам хотел принимать гостей, но, увы… Каждая пара рук на подхвате. А ключи… у меня в машине. Сейчас принесу.

Я скрипнул зубами от злости, но бросился переодеваться. Макс слово сдержал: принес ключи как раз в тот момент, когда я столкнулся с дерзкой девчонкой. А дальше события понеслись лавиной.

Вот и сейчас я вполуха слушал нотации Давыдовны, а в голове прокручивал планы: куда поехать первым делом.

— Ян, в семь вечера доставь свадебный торт в шатер на берегу водохранилища, — заявила вдруг Давыдовна, глядя поверх очков.

— Это почему я? Моя смена… Пусть Степка…

— Некому! Степан занят. Потом дуй отсюда на все четыре стороны.

— Свободен окончательно и бесповоротно?

— Ну, — уголки губ менеджера предательски дрогнули в подобии улыбки. — До следующей смены.

Я выдохнул. Призрак долгожданной свободы замаячил впереди. Я сунул руку в карман, где лежали ключи, и обомлел: там было пусто.

Где они?

Паника взорвалась в мозгу фейерверком тревоги, я заметался по кабинету, словно кот, которому на хвост наступили. Забыв о приличиях, рванул вон, не обращая внимания на истошные крики Давыдовны.

Где? Куда они подевались, эти проклятые ключи?

Пронесся по коридору, оглядывая каждый закоулок, но все тщетно. Тогда метнулся к лифту — в кабинке их не было.

Стоп! Я вцепился пальцами в виски, пытаясь поймать ускользающую мысль.

Макс вернул ключи, после чего я сунул их… И тут память услужливо подбросила яркую картинку: ключи лежат на сервировочном столике, который я вез к номеру мисс Катастрофы.

А там — бурная сцена, вопли обиженной девчонки и триумфальное появление Давыдовны. Пазл сложился.

Как угорелый бросился на пятый этаж, шепча лихорадочную молитву, чтобы эта девица все еще не покинула номер.

И тут меня будто электрическим током ударило! Рация!

Я сорвал тангенту с плеча и хотел было заорать в эфир, как вдруг из злополучного номера донесся какой-то странный приглушенный шум. Настороженно прислушался. Чей-то полный отчаяния голос взывал о помощи:

— Помоги мне! — вопила девица. — Помоги!

Что могло случиться у козы из вип-номера? Разве что сломался ноготь или отклеилась ресница.

— Девушка, у вас все в порядке? — на всякий случай постучал я в дверь. Все равно же мне нужно было как-то забрать свои ключи.

Прислушался — тишина. Уже готов был махнуть рукой, как вдруг до моего слуха донеслось отчетливо:

— Помоги… Мне…

— Есть тут кто живой в конце концов? — я заорал в рацию во все горло. — Нужно немедленно проверить номер пятьсот второй! Срочно!

А сам побежал по коридору в отчаянных поисках хоть какой-нибудь горничной. Но, как назло, ни одной юбки в поле зрения.

Зато Степка с выпученными глазами примчался через пару минут.

— Что стряслось?

— Я вроде как не тебя звал, — изумился я.

— Забыл, что ли? Ты зачем-то перенастроил сигнал на меня. Держи.

Твою ж дивизию в котелке! Точно, забыл! Я выхватил у приятеля контрольный ключ-вездеход от всех номеров отеля, открыл дверь и забежал внутрь.

В номере царил бардак. Везде валялись разбросанные вещи, краем глаза я зацепил бюстгальтер, свисавший со спинки кресла, валявшиеся на полу чулки, туфли на высоком каблуке.

В ванной плескалась вода. И вдруг пронзительное:

— Помоги мне! — разорвало воздух.

15

Я метнулся к ванной, распахнул дверь иостолбенел: мисс Катастрофа, словно русалка в пене, возлежала по горло в душистом облаке и хриплым, сорванным голосом выводила арию из «Бриллиантовой руки». Ее глаза закрывали кружочки огурцов, в уши были вставлены айрподсы, одна ножка кокетливо свешивалась за край чугунной ванны. Девчонка, словно дирижер, взмахивала рукой, болтала ногой и вопила во все горло:

— Видишь, гибнет, сердце гибнет!

В огнедышащей лаве любви!

— Да чтоб тебе икнулось! — выпалил я и пулей вылетел из ванной.

— Что? Что там?

Степка попытался заглянуть через мое плечо, но я уже захлопнул дверь.

— Ничего! Випша развлекается.

— Голенькая? — у приятеля даже глаза загорелись.

Я открыл было рот, чтобы одернуть его, но запнулся. Предположение Степана тут же нарисовало в голове пикантную картинку. И ведь правда, на девчонке ничего не было. Невольный комок подкатил к горлу, лицо охватил предательский жар.

— Не разглядывал особо. Думал, ей плохо, а она… Да и вообще, пошли отсюда.

Я метнулся к сервировочному столику, сгреб тарелки в сторону, перевернул судки — ключей нигде не было.

— Ты чё ищешь, бро? — прошептал Стёпан, подозрительно оглядываясь.

В это время Катастрофу накрыла новая волна вдохновения, и она заорала современное: — Сигма-бой, Сигма-бой!

— Ключи, — обернулся я к нему. — Ты не видел мои ключи от тачки?

— Не-а. Так у тебя ж нет машины.

— Уже есть. Батя вернул ключи, я их на столик положил, а теперь их как ветром сдуло.

— Надо спросить у этой нимфы, — Стёпка кивнул на дверь в ванную.

— Думаешь?

— Ну, логично же. Только, бро, я, пожалуй, пойду, — приятель двинулся к выходу. — Тебе скоро уезжать, а мне ещё здесь пахать и пахать.

— Вали! Как-нибудь сам разрулю!

Он дал деру с такой скоростью, будто в зад ему моторчик вставили. Я озадаченно посмотрел вслед, потом перевел взгляд на дверь ванной. Зайти или не зайти? И что будет, если зайду? Катастрофа поднимет вой, закатит истерику, начнет метаться голой по номеру.

— Черт бы все подрал! — прошипел я сквозь зубы.

Ситуация патовая!

И уйти без ключей не могу, и находиться в президентском номере без приглашения — прямой путь к проблемам. Ещё несколько мучительных секунд я собирался с силами и, наконец, решившись, распахнул дверь в ванную.

— Слушай, ты это… куда мои ключи подевала?

Но Катастрофа словно не слышала. Теперь в ее холеных пальчиках красовался бокал с рубиновым вином. Она небрежно крутила его за ножку, и звонкий смех рассыпался по ванной. Я, недолго думая, бросился к ней и вырвал бокал из рук.

— Кто здесь? — взвизгнула девчонка и попыталась сесть ровнее.

В глазах у меня помутилось: сквозь кружевную пену игриво промелькнули розовые соски и тут же скрылись.

— Куда дела ключи? — процедил я сквозь стиснутые зубы, стараясь унять сбившееся дыхание.

— А ну, вон отсюда! — завопила она. — Никаких ключей я в глаза не видела!

— Да быть такого не может! Я же сам оставил их на сервировочном столике.

— Где оставил, там и ищи, кладоискатель хренов.

«Вот же мелкая пакостница!» – ярость, словно электрический разряд, пронзила мозг. Еле сдержался, чтобы не вытащить ее за шкирку из ванны и не встряхнуть хорошенько, чтоб впредь знала, как с людьми разговаривать.

— Нет их там, хоть тресни.

— Ну, тогда посмотри под столом.

Я бросился к двери. Пот градом катился по лицу, влажный воздух, казалось, забрался даже под трусы. Уже схватился за ручку двери, но вдруг замер на полушаге.

— Да ты просто издеваешься?

— Ага! — весело ответила Катастрофа.

Она убрала огурцы с глаз, нырнула глубже в пену, только нога по-прежнему свисала с края ванны.

— Да я тебе сейчас…

Я очертя голову бросился обратно в ванную.

— В кармане халата твои ключи! – пронзительно взвизгнула она и выставила перед собой руки в защитном жесте.

И опять резкое движение открыло ее грудь. Это было просто невыносимо. Я не понимал, что творится с моим телом, оно взбесилось и реагировало на эту вредную девчонку против моей воли!

Халат висел тут же, на крючке. Я дернулся к нему, мечтая поскорее убраться из этого проклятого номера. Вытащил ключи, сжал их в кулаке, и вдруг почувствовал, как что-то коснулось меня прямо между ног. Опустил взгляд и обомлел: девчонка пальцами ноги нахально скользила по внутренней стороне моего бедра. И не просто скользила, а щекотала, играла, дразнила.

— Да ты совсем ку-ку? — прошептал я в совершенном раздрае чувств.

Она вдруг села в ванной, полностью обнажив грудь, схватила меня за куртку и дернула на себя.

— Хочешь, вместе примем ванну? — промурлыкала она, как кошечка, и сладко облизнула губы.

И тут до меня дошло: она пьяна! Как же я раньше не заметил? Абсолютно пьяна в стельку.

— Да ты с катушек слетела! — рявкнул я.

Оттолкнул ее от себя, взмахнул руками и вздрогнул: ключи, словно подкошенные, вылетели из кулака, описали плавную дугу и с характерным «бульк» камнем пошли на дно.

— Ха-ха-ха! — девчонка пришла в полнейший восторг. — Ты не хочешь, так твои ключики не против. Ути-пути, плывите ко мне!

Она вынырнула из пены, встала на коленки, плюхнулась обратно в воду, мелькнув румяными ягодицами, и тут же вынырнула. Полотенце, которым были замотаны ее волосы, развернулось и шлепнулось прямо на мои мокасины. Я отпрыгнул в сторону, поскользнулся на мыльной пене и, не найдя опоры, тоже рухнул в воду.

16

Ян Данилов

Мир перевернулся. Вернее, он сузился до размеров чугунной ванны, наполненной теплой водой, пеной и одной абсолютно сумасшедшей русалкой. Я рухнул в воду с грацией тонущего бегемота, приняв на себя основную массу жидкости. Пена хлынула через край, заливая пол.

— Ой-ой-ой! — взвизгнула Катастрофа, когда я приземлился рядом с ней, подняв цунами. — Теперь это наш общий корабль!

Она тут же вцепилась в меня, как обезьянка, видимо, решив, что я новая игрушка. От нее пахло шампанским, дорогим гелем для душа и чистым безумием.

— Ключи! — прохрипел я, пытаясь отцепить ее цепкие пальцы и одновременно нащупать дно ванны ногами. — Где ключи?!

— Ищем на дне! — радостно объявила она и нырнула, утянув меня за собой в пенную пучину.

Я отчаянно шарил руками по ванне, но натыкался то на бедро девчонки, то на ее грудь, то на на упругую попку. И каждый раз разряд тока прошивал меня насквозь. Наконец пальцы нащупали что-то металлическое. Я ухватился за это и… чуть не застонал, осознав, что держу цепочку от слива.

— Нашла! — завопила над моей головой Катастрофа.

Я отбросил мокрые волосы с лица и увидел, что она, сияя, держит в руке мои ключи.

— Отдай!

Но чертовка прижалась спиной к скользкому бортику ванной, свесила руку и игриво заявила:— Выкуп!

— Какой еще выкуп?! Дай сюда!

Я схватил ее за плечи. Она соскользнула в воду и оказалась подо мной. Мы были так близко! Лицо к лицу, губы к губам. До ломоты в скулах захотелось впиться в эти пухлые, влажные губы. Катастрофа смотрела на меня снизу вверх огромными, искрящимися глазами, и в них плескались смех и… желание.

Запах шампанского вдруг стал опьяняющим, а безумие — заразительным. Легкий стон сорвался с ее губ, и этого оказалось достаточно. Мой дружок тут же встал по стойке «смирно».

Я попытался выбраться, но Катастрофа вцепилась в меня мертвой хваткой. Она словно не замечала, что лежит голая в ванной с мужчиной. В отличие от меня, ее ситуация развлекала и радовала.

— Спой со мной! «Сигма-бой, сигма-бой»!

— Отвали, зараза! — застонал я. — Отдай ключи!

— Спой со мной! Ну что, тебе трудно, что ли?

Я завел ее руку ей за спину, выдернул ключи из пальцев, выбрался из ванны. Вода потоками стекала с одежды, внутри меня горел адов огонь. Я только повернулся, как Катастрофа бросилась на меня со спины, обхватила за шею руками, за торс ногами и завопила:

— Но, лошадка, поехали!

В этот момент дверь в ванную с треском распахнулась. На пороге, окаменев, стояла Давыдовна. Ее лицо было белее известняка, а глаза выдали всю гамму чувств — от шока до праведного гнева.

Я замер, с голой обезьянкой на шее, которая воспользовалась моментом и снова выхватила у меня проклятые ключи, с полным пониманием, что моя карьера в отеле только что достигла дна. В прямом и переносном смысле.

— Ян Гаврилович Данилов, — голос менеджера прозвучал тише шепота и страшнее раската грома. — Объясните. Немедленно.

Катастрофа, нимало не смутившись, весело помахала ей ладошкой и чмокнула меня в щеку.

— Мы тут клады ищем! — она потрясла ключами, как приманкой, у меня перед носом. — Он — пират, а я — русалка!

Давыдовна икнула.

— П-пират? Ик… Р-русалка? Ик… — заикаясь, выдавила она. — Да вы, Ян Гаврилович…

— Я все объясню, — закрутился я. — Слезь с меня! Немедленно!

— Не хочу! И что ты мне сделаешь?

Теперь она поцеловала меня в шею. Стоять вот так, в обтянутых мокрых штанах, с раздутой между ног шишкой я не мог. Попытался оторвать Катастрофу, но она захныкала.

Давыдовна, казалось, дышать перестала. Она медленно подняла руку и указала пальцем на дверь.

— Д-данилов. Выйти. Одеться. В моем кабинете. Через три минуты.

Она развернулась и исчезла, оставив дверь открытой. Я бросился в спальню, отцепил от себя мокрую и внезапно присмиревшую Катастрофу, бросил ее на кровать прямо в облако алых лепестков. И снова чуть не застонал: ее обнаженное тело было чертовски аппетитным от маленькой груди до розовых пяток. Никакая Мирослава с ее силиконовыми буферами и рядом не стояла!

Я протянул руку:

— Ключи!

— Ну и забирай!

Связка полетела в мою сторону, и я чудом успел ее подхватить. Пьяный задор Катастрофы куда-то испарился, обиженно отвернувшись, она уткнулась лицом в подушку, сгребая на себя алые лепестки, словно пытаясь спрятаться.

Я набросил на нее покрывало: просто не мог больше смотреть на это соблазнительное, голое безобразие.

— Премного благодарен!

Я шутливо раскланялся, разбрызгивая во все стороны капли воды.

— Тебя теперь… уволят?

— Как минимум, посадят, — буркнул я, сжимая в кулаке мокрые, но такие драгоценные ключи. — А ты... вызови горничных. И протрезвей. Скоро твои родные вернутся с бракосочетания.

— Ох! — Мила округлила глаза, вмиг ставшие похожими на спелые маслины. — У Ленки же свадьба! А я тут…

— Не мое это дело, — буркнул я и, шлепая мокрыми мокасинами, в которых хлюпала вода, побежал к двери.

17

Мила Малышева

Звон захлопнувшейся двери резанул по ушам, словно выстрел. Губы задрожали – то ли от обиды, то ли от подступающих рыданий. Что это было? Ключи же отдала… В глазах предательски защипало, и мир поплыл. Я рухнула лицом в подушку, и всхлипы вырвались наружу, переходя в безудержные рыдания. Тело била мелкая дрожь. Зарывшись в одеяло, я провалилась в беспокойный сон.

Очнулась от того, что меня кто-то тряс. Голова моталась, как у тряпичной куклы, зубы выбивали чечетку, а веки наотрез отказывались подниматься.

— Отстаньте… — пробормотала я, пытаясь отмахнуться руками.

— Милая, ты скоро?

Что делает мужской голос в моем сне?

— Кирилл, выйди! — на высоких тонах взвизгнул кто-то, и я, приложив немного усилий, узнала сестру.

— Мила, Мила, вставай! Что здесь произошло?

А это уже голос мамы.

— У-у-у… дайте… еще пять минуточек…

Я зашарила рукой в поисках одеяла, поеживаясь от холода. Кожа, покрытая мурашками, мелко подрагивала.

— Никаких «пяти минуточек», пока не объяснишь, что здесь произошло. Лена, держи ее с той стороны.

— От нее же перегаром несет за версту! — завопила сестрица.

Мама, не церемонясь, рывком усадила меня на кровати и хорошенько встряхнула. Я приоткрыла глаза и тут же зажмурилась: свет от люстры был настолько ярким, что в висках застучал целый барабанный ансамбль.

— Мам, ну отстань... — я попыталась вырваться, но ее хватка была стальной.

— Молчать! — ее голос прозвучал так, что даже Ленка отшатнулась. — Ты сейчас же расскажешь, почему от тебя пахнет, словно ты перевернула на себя цистерну с брагой, и почему свадебный номер твоей сестры выглядит, как поле брани после нашествия хана Мамая.

— Мамай? — я непонимающе уставилась на маму. — Здесь Мамая не было.

— А кто был?

— Мистер… Зазнайка… кажется…

— Кт-о-о-о?

От дружного вопля мамы и сестры я чуть не подпрыгнула. Слова «мистер Зазнайка» прозвучали как удар током и для меня. В голове пронеслись обрывочные воспоминания: я в ванной, пою, а потом... потом он врывается, мы падаем, вода хлещет через край...

Я медленно повела взглядом по комнате, отмечая мокрые следы на ковре, перевернутый сервировочный столик и свое розовое платье, разбросанные лепестки роз.

— О боже... — вырвалось у меня, и ладони сами потянулись к лицу. — О нет... Нет-нет-нет...

— Что «нет»?! — мама снова встряхнула меня. — Людмила, говори!

— Я... я, кажется, принимала ванну… не одна, — прошептала я, глядя на нее широко раскрытыми, полными ужаса, глазами.

В душе нарастала паника. Ленка издала звук, похожий на шипение чайника.

— Что значит «кажется»?! Либо да, либо нет!

Я кивнула, сглотнув ком в горле. Память услужливо подкидывала новые картинки: его лицо крупным планом, чужие руки на моих бедрах, мои губы на его щеке и шее...

— Кто это был?! — мама уже почти кричала. Ее лицо побелело. — Кто? Сергей? Ты все же образумилась и вернула его?

— Н-нет…

— Это Игорь? — подхватила догадки мамы сестра. — Стоп! Он же улетел в Германию.

И тут во мне что-то щелкнуло. Вся абсурдность ситуации обрушилась на меня с такой силой, что слезы мгновенно высохли, сменившись истерическим смехом, граничащим с ужасом.

— Нет... — я покачала головой, и новый приступ смеха-рыданий вырвался наружу. — Нет, мама... Не Сергей и не Игорь, а тот Зазнайка, с кем мы в автобусе столкнулись, кто облил меня водой в коридоре!

В комнате повисла гробовая тишина. Мама замерла с открытым ртом, как рыба, выброшенная на берег. Лена медленно опустилась на ближайший стул, словно у нее подкосились ноги.

— У-уборщик? — наконец пробормотала мама.

Ее глаза закатились, и она бы рухнула на пол, если бы Ленка не подхватила ее вовремя.

— Ты спятила? — закричала сестра. — На меня бочку катила, а сама что устроила? Надеюсь, хотя бы не переспала с ним на моей свадебной постели?

Я обвела спальню взглядом и сжалась от стыда. Только сейчас сообразила, что лежу на белоснежном покрывале, где еще утром красовалось лепестковое сердце, теперь изрядно помятое и с явным углублением в центре.

— Я… я не помню…

Лена издала звук, похожий на вой раненого волка.

— Ты... ты... на моей брачной постели?! Да я тебя сейчас придушу своими руками!

Она бросилась ко мне, я закрылась ладонями.

— Девочки, перестаньте! — простонала мама и схватилась за сердце.

— Мама…

Ленка кинулась к ней, а я соскользнула с кровати, лихорадочно нацепила на себя нижнее белье, правда, бюстгалтер пришлось поискать, надела брюки, в которых приехала сюда и блузку. Одежда была мятой и еще немного влажной, но это были такие мелочи, по сравнению с тем хаосом, что я устроила.

— Уходи! — прошипела Лена. — Видеть тебя не могу! Сейчас придет семья Кирилла, что я им скажу?

— Лен, прости, я не думала, что так получится, — бормотала я, бегая по номеру и собирая разбросанные вещи. — Ты же знаешь, я совсем не пью. А тут такое… Я найду этого парня. Клянусь, выясню, что он делал в этом номере и в ванной.

18

Мила Малышева

Я пулей вылетела из номера и бросилась к лифту, словно спасалась от огня. Встреча с родственниками сестры была последним, чего я хотела. Мы так тщательно оберегали Ленку, чтобы никто не узнал о её предсвадебных безумствах, а теперь я сама собиралась выставить семью на посмешище.

Сердце разрывалось на части от боли и стыда. Я всегда была образцом благоразумия: училась на отлично, поступила в университет, никогда не закатывала истерик, не капризничала, была послушной дочерью и преданной сестрой.

— Алкоголь — это зло, — бормотала я поднос, нажимая кнопку лифта и радуясь, что кабинка приехала пустой. — Больше никогда… ни за что… ни за какие коврижки!

Спустившись в холл, я замерла в нерешительности: где искать уборщика, понятия не имела. Наугад направилась к стойке ресепшен.

— Вы что-то хотели? — вежливо поинтересовалась администратор, но в её глазах мелькнула искорка насмешки, что мне совсем не понравилось.

— Д-да. Не подскажете, где я могу найти… — я запнулась, осознав абсурд ситуации. Кого я ищу? В этом огромном парк-отеле уборщиков наверняка как муравьев в муравейнике. «Его зовут Ян», — внезапно подсказало подсознание, и я встряхнулась. — Мне нужен Ян Данилов. Он работает у вас хаусменом. Кажется, так называется эта должность в отелях.

— Минуточку, — девушка что-то поискала в компьютере, обменялась взглядами с напарницей и снова посмотрела на меня. — У нас нет такого сотрудника.

Я опешила.

— К-как нет? Я же с ним сегодня не раз сталкивалась.

— Ничем не могу помочь.

Отойдя от стойки, я поймала свое отражение в зеркале и ужаснулась. На меня смотрела настоящая ведьма: волосы торчали во все стороны, а вокруг глаз расплылись темные круги, словно я только что вернулась с Хэллоуина.

Достав из сумочки влажные салфетки, я привела себя в порядок и вышла на улицу, жадно вдохнув прохладный вечерний воздух. В этой суматохе я совсем не заметила, что наступил вечер. Парк отеля сверкал яркими огнями, звучала музыка, на скамейках покачивались влюблённые парочки.

«Давыдовна!» — словно молния, пронзила сознание еще одна мысль, и я снова понеслась к ресепшен.

— Девушка, а менеджер по отчеству Давыдовна у вас работает?

— Вы имеете в виду Марию Давыдовну?

— Да-да, — как болванчик, закивала я.

— Её офис находится на третьем этаже в административном блоке. Пройдите по коридору за стойкой и поднимитесь по лестнице.

Девушка указала на проход. Я сломя голову неслась по коридору, пулей взлетела на третий этаж и сразу же нашла нужную дверь. Постучала, но, не дождавшись ответа, дернула за ручку.

Дверь распахнулась, в кабинете было темно и пусто кабинет. Моё маленькое расследование зашло в тупик.

— Вы кого-то ищете? — раздался сзади мужской голос.

Я резко обернулась и увидела плотного молодого человека в форме уборщика. Он поправлял очки на носу и с любопытством изучал меня. И тут меня осенило. Я видела его рядом с ненавистным Зазнайкой. Когда именно – память отказывалась подсказывать. Просто в голове всплыла картинка: стоит самодовольный Зазнайка, а из-за его плеча выглядывают очки.

— Да, ищу, — обрадовалась я. — Мне нужен Ян Гаврилов.

— Кто? У нас нет такого. И советую вам покинуть административный блок, рабочий день давно закончился, и вы никого здесь не найдете.

— Да как же! Есть такой! Зачем вы меня обманываете? Ян — имя редкое.

— Хм… Может, Ян Данилов?

— Точно, он! — Я схватила очкарика за плечи и встряхнула. — Где этот паразит?

— Уехал. — К-как уехал?

Такого поворота я не ожидала.

— Обыкновенно. Нашел ключи от машины и уехал, у Яна из-за вас неприятности.

«Уехал…» — это слово прозвучало как приговор. Вся моя решимость мгновенно испарилась, оставив после себя лишь вату в ногах и горький ком в горле. Поблагодарив очкарика кивком, я поплелась прочь, не в силах представить возвращение в номер к Ленке, родителям и гостям. Их взгляды, полные разочарования и упрека, добьют меня окончательно.

Стыд гнал меня вперед. Я на автомате вышла из отеля и побрела по темнеющей дороге к автовокзалу, мечтая лишь об одном: как можно скорее скрыться в своей крошечной студии,

забиться в нору и вылезать оттуда только на экзамены.

Но судьба приготовила мне еще один сюрприз. На табличке у кассы автовокзала висело унизительное: «Все рейсы завершены». Последний автобус ушел полчаса назад. Я бессильно опустилась на холодную скамейку и попыталась вызвать такси, но сумма оказалась для меня неподъёмной.

— У-р-р-р… — напомнил о себе голодный желудок.

Я погладила его по часовой стрелке, но лучше не стало. За весь день я съела лишь пару кружочков огурца.

«Нет, еще ты выпила, — язвительно напомнила память. — Смешала шампанское с вином и оторвалась по полной программе. Не умеешь – не берись!»

Горизонт впереди сиял огнями. Где-то кипела вечерняя жизнь. А чем я хуже? Ноги сами понесли меня в ту сторону, пока я не упёрлась в набережную тёмного водохранилища. Луна серебрила спокойную гладь воды, а вдоль берега тянулась цепочка уютных кафе. Из открытых окон лилась тихая музыка, доносились людские голоса, запахи кофе и дымка от мангала.

Я обрадовалась, бросилась к ближайшему кафе, но вдруг замерла: за столиком на открытой веранде, спиной к воде, сидел он.

19

Я на миг замерла. Что делать: бежать, пока он меня не заметил, или разобраться с этим говнюком раз и навсегда?

Стоп! Он же должен был уехать в столицу! А что, если…

Я больше не раздумывала, взлетела на веранду кафе и сразу кинулась к Зазнайке. Он увидел меня, вскочил, заметался, выставил перед собой руки.

— Не подходи ко мне! Даже не приближайся!

Он вдруг рванул в сторону, перепрыгнул через перила и помчался к стоянке автомобилей. Я так и застыла на месте с открытым ртом. Но вдогонку за Яном бросилась официантка.

— Молодой человек, а заплатить? — навопила она, махнула рукой охраннику у входа и закричала: — Петя, ты куда смотришь? У нас клиент убегает.

Ян развернулся и помчался обратно. Я только хлопала ресницами, наблюдая за картиной. Он подлетел к официантке, не глядя на меня, кинул в папку с расчетом тысячу рублей.

— Этого хватит?

— Подождите, я принесу сдачу.

— Оставьте себе на чаевые.

По-прежнему не глядя на меня, он пошел к стоянке. Но тут я отмерла и понеслась следом за ним. Схватила за рукав пальто.

— Погоди!

— Что тебе еще надо? — мгновенно окрысился он. — Мало от тебя проблем.

— Никаких проблем. Довези меня до столицы, автобусы уже не ходят. У меня, между прочим, тоже проблемы из-за тебя.

Я сделала глаза обиженного щеночка, еще и влагу подпустила, чтобы радужка жалобно заблестела. Ян остановился, подбросил ключи, поймал мой взгляд и мгновенно спрятал связку в карман.

«Он меня боится?» — удивилась я и тут же вспомнила, как шантажировала его этими ключами, как обезьянкой висела на его спине. Совершенно голая. Жаром охватило щеки.

— Ладно, садись. И чтобы ни слова от тебя не услышал! — рявкнул он и открыл дверь машины.

Меня уговаривать не надо, тут же забралась внутрь салона, пристегнула ремень и прижалась к спинке кресла — милая, послушная пассажирка, ни катастроф, ни проблем. Ян завел мотор и тронулся со стоянки.

Дорога тянулась вдоль водохранилища, извиваясь темной лентой между вековыми соснами. В свете фар мелькали стволы, словно шеренги исполинских стражей, а между ними мерцала лунная дорожка на черной воде. Было так тихо и величественно, что даже наша вражда на мгновение утонула в этом безмолвии. Я украдкой взглянула на Яна: он сидел, вцепившись в руль, его профиль казался высеченным из камня.

И тут машина дернулась. Раз. Два. С тревожным урчанием двигатель захлебнулся и затих. «Порше» плавно скатился на обочину. В наступившей тишине было слышно, как Ян с силой бьет по рулю ладонью.

— Вот черт! — выдохнул он. — Бензин.

Я промолчала, следуя его же приказу о тишине. Он потянулся за телефоном, пошарил по карманам, и его лицо вытянулось.

— Деньги… Черт! Батя, что б тебе!

Ян медленно, нехотя повернулся ко мне. В свете луны его лицо выглядело почти трагикомичным.

— Так... Выручи, а!У тебя... деньги есть? — произнес он, будто слова давались ему с огромным трудом. — Хотя бы на пару литров.

Я торжествующе ухмыльнулась про себя. Наконец-то он попал в положение, где я была нужна!

— А что тебе дадут эти пару литров? До города не дотянем.

— Зато сможем вернуться.

Я с самым невинным видом открыла сумочку и начала тщательный поиск. Карта, но на ней нет денег... паспорт... помада... И куда я, идиотка, собралась без денег? Только сейчас осознала, в какую ловушку загнала сама себя. Убегая из отеля, я забыла попросить у родителей денег.

И на самом дне, в уголке, нащупала три хрустящие купюры и немного мелочи. Вспыхнула от радости, вытащила это богатство, разложила на ладони и разочарованно вздохнула: для такой машины, как Порше, триста рублей — капля в денежно-бензиновом море.

— Вот. Все мое состояние.

Ян посмотрел на деньги, потом на меня, потом снова на деньги. Казалось, он вот-вот взорвется.

— Ты... на три сотки собиралась в столицу уехать? — его голос дрогнул от невероятного изумления.

— Я планировала на автобусе, — парировала я.

Он что-то пробормотал себе под нос, явно не самые лестные слова в мой адрес, снова завел машину — двигатель, к удивлению, ожил — и тронулся с места.

— Куда мы? — осмелилась я спросить.

— До ближайшей заправки километров двадцать, — коротко бросил он. — На остатках бензина мы не доедем. Выбор невелик: или ночевать в машине или топать пешком до отеля.

— А может, попробуем? — робко пискнула я.

Описанная Яном перспектива меня не устраивала. Порше — роскошный автомобиль, но оставаться в нем с мистером Зазнайкой — та еще головная боль. Вдруг решит отомстить мне за устроенные ему неприятности.

— Давай, попробуем.

Ян развернул машину. Мы проехали еще немного, как машина снова дернулась.

Тогда Зазнайка свернул на грунтовку, ведущую к пустынному пляжу. Машина замерла в нескольких метрах от воды. Ян выключил двигатель, и нас снова окутала тишина, на этот раз прерываемая лишь плеском волн. Он откинул голову на подголовник и закрыл глаза, всем видом показывая, что разговор окончен.

Я сидела, глядя на его профиль, очерченный лунным светом. Этот вечер явно складывался не по плану. Ни у кого из нас.

Дорогие читатели!
Для вас специально я с первого дня я поставила скидку. Покупайте книгу и наслаждайтесь чтением!

20

Несколько минут мы сидели молча. И первым подал голос мой желудок. Он отчаянно заурчал, требуя наполнения.

— Хочешь есть? — спросил Ян, открыв глаза.

— Д-да, очень. Я весь день сегодня…

— Только пила?

— Не напоминай, самой дурно.

Я отвернулась к окну, стыдно было смотреть Зазнайке в глаза.

— Сейчас что-нибудь найдем. У меня тут всегда есть небольшой запас для таких экстренных случаев. Если, конечно, батя…

— К-какой батя?

Только сейчас до меня дошло: я сижу в роскошной тачке, в которой пахнет дорогой кожей и деньгами.

«Откуда у уборщика Порше?» — пронеслось в голове, и по спине пробежали мурашки.

Ян, не глядя на меня, принялся шарить по бардачкам и отсекам. Мои подозрения превратились в уверенность, что авто не его, а мне пора уносить отсюда ноги. Я вжалась в кресло, готовая в любой момент выскочить в эту чернильную ночь за окном — одна и напуганная до трясучки.

Сердце заныло, затрепетало в груди.

Я отшатнулась, когда он резко двинулся ко мне, но он лишь вытащил из-за спинки кресла плитку шоколада и бутылку виски.

— Есть! Экстренный запас!

И снова потянулся, осыпая мои колени сокровищами: пачкой «Роллтона», печеньем, чипсами. Я смотрела на этот поток еды и икала от изумления.

— Ик… сколько у тебя всего! Ик… а «Роллтон» будем есть в сухом виде?

— А что, не пробовала? — засмеялся он. — Может, утолим голод и... забудем о сегодняшнем дне?

Я взяла плитку дрожащими пальцами. Стыд, голод, усталость и остатки алкоголя в крови создавали гремучую смесь. Мы жадно набросились на еду. Хрустели «Роллтоном» и чипсами, грызли шоколад, передавая его друг другу, и потягивали виски прямо из горлышка, словно бродяги.

Первый глоток виски ударил в голову огненной волной. Я сморщилась, слезы брызнули из глаз.

— Запей! — засмеялся Ян, поднося к моим губам воду. — Крепкий!

Глотнув, я наконец смогла дышать и разобрать послевкусие — горечь дуба, ваниль и что-то соленое. Горячая волна прокатилась по сосудам, ударила в голову и в лицо. Я прижала ладони к запылавшим щекам и засмеялась.

— Первый раз пробую.

— Неужели? А днем казалась заядлой алкашкой.

— Не смей обзываться! — я шлепнула Яна по плечу.

Его глаза блестели под лучами светильников так близко, и мне казалось, будто смешливые огоньки мелькают в его зрачках. Но он молча отхлебнул виски и протянул мне пузатую бутылку. Второй глоток пошел уже легче по намеченному руслу.

— Знаешь, — сказала я, отдышавшись и глядя на лунную дорожку на воде. — Я сегодня профукала всё: репутацию, отношения с семьёй... и с будущими родственниками. Бедная моя мамочка.

Я всхлипнула.

— Добро пожаловать в клуб, — хрипло рассмеялся Ян. — Я, кажется, установил личный рекорд по количеству проблем, созданных за одни сутки.

Наши взгляды вдруг встретились. В его глазах уже не было насмешки или раздражения. Воздух между нами сгустился, стал тягучим и сладким, как сироп.

Он медленно, словно боясь спугнуть, протянул руку и коснулся моей щеки. Пальцы были теплыми. Я замерла, сердце заколотилось где-то в горле. И я ответила. Ответила, прижавшись губами к его ладони, глядя ему прямо в глаза. В них вспыхнула искра, и в следующее мгновение его губы были на моих. Это был не нежный поцелуй. Это было столкновение. Взрыв, сметающий все барьеры — стыд, злость, условности. Мы целовались так, словно пытались заглушить боль неудачного дня, найти опору в этом хаосе.

Его руки скользнули под мою блузку, ладони обжигали кожу. Я вцепилась пальцами в его волосы, слыша, как собственное дыхание переходит в прерывистые стоны. Он расстегнул мой бюстгальтер одной рукой, и его пальцы коснулись обнаженной груди. По телу пробежала судорога сладкого шока.

— Ян... — прошептала я, — Ян.

— Иди ко мне…

Он глубже вжал меня в кресло, его поцелуй стал еще более жадным, требовательным. Мы срывали друг с друга одежду — пуговицы летели, ткань рвалась. Это была не нежность, а капитуляция перед безумием этого дня, попытка найти в другом человеке точку опоры в рушащемся мире. В тесном пространстве салона пахло кожей, вином и диким, неподдельным желанием, которое наконец-то заставило забыть обо всем.

***

— Смотрите, смотрите, солнце всходит! — пронзил мой мозг женский крик.

— О боже, Кирилл, давай сделаем снимок! Я хочу здесь… и здесь…

Я вздрогнула, приподняла голову, открыла глаза. Мне приснилось, или я услышала голос сестры?

Я взглянула в лобовое стекло и оторопела: ночь отступила, бархатисто-сизый сумрак, сквозь который едва угадывалась неподвижная гладь воды, на глазах рассеивался. И вдруг небо загорелось. Бледная полоска на горизонте разлилась в малиновое зарево, которое, в свою очередь, сменилось нежнейшим персиковым сиянием. Длинные перистые облака вспыхнули огненными краями.

Но не красота утра потрясла меня. По берегу носилась сестрица Ленка с толпой гостей со свадьбы и визжала от переполнявших ее чувств. Я в ужасе сползла вниз. Еще несколько шагов, и гости заметят машину, спрятавшуюся в кустах. А в ней меня и…

Я взглянула на соседнее сиденье, где посапывал в две дырочки Зазнайка, потом на себя. На мне не было одежды, только его пальто прикрывало тело. Я, задержав дыхание, натянула его, схватила свои вещи и вывалилась из машины.

Пулей пронеслась через перелесок к трассе и вскочила в подошедший автобус. Через два часа я была дома, надеясь, что эта безумная ночь так и останется просто забавным приключением.

Увы…

В кармане пальто я обнаружила часы, а в интернете нашла их описание и обомлела: лимитированная коллекция, цена — как за неплохую иномарку. Откуда у нищего хаусмена такие часы и машина?

Озарение покрыло лоб холодным потом.

Он вор! Точно! Обокрал какого-то вип-клиента отеля и смылся. Теперь я не просто участница ночного безумия, я — преступница.

В этот момент в дверь моей квартиры постучали…

Дорогие читатели!