Сны для тебя...

Глава 1

— Ты должна спасти его, — услышала я будто через шум голос, — спасая его, спасёшь себя, — прошипел он.

— Кого спасти? От чего? — спросила я неизвестного, между тем пытаясь справиться с испугом, от которого моё сердце будто пыталось вырваться на волю из грудной клетки.

— Того, кто на грани неизбежного, если ты не вмешаешься… Софья, Софья…

***

— Софья! — кто-то громко крикнул.

      Чёрт, преподаватель. Я опять задумалась. Дурацкий сон!

— Я жду вашего ответа, — промолвил мой преподаватель, Егор Александрович.

— Э-э-э, ну-у, — тщетно пыталась выкрутиться я, однако с треском провалилась. — Уф, простите.

— После урока подойдите ко мне, — всего лишь произнёс мужчина.

      Вот так всегда. Не о том я думаю. Остаток лекции я сидела как на иголках.

      Мне довольно редко делают замечания. Я, пожалуй, из тех людей в университете, да чего уж таить, по жизни, которых принято называть тихонями. Поэтому всячески пытаюсь избежать любого повышенного внимания к своей крайне «важной», а вместе с тем «занятой» персоне. Но, должна признаться, ещё больше я не люблю неловкость, которую ощущаю после таких вот всплесков. Должна заметить, к моей радости, они случаются крайне редко.

      В конце пары, всё же собравшись с духом, я подошла к преподавателю, дабы выслушать, между прочим, моё первое замечание за два года обучения. Каков стыд!

      Хотя, полагаю, моя мама бы сказала, что это хороший опыт для моего в последнее время асоциального образа жизни. К слову, моя маман, она же Ольга Борисовна — преуспевающий психолог. Но, стоит отдать этой женщине должное, она ещё первоклассный повар, поскольку уверена, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Однако, мужчины у нас в доме так и не водится.

— Я вас слушаю, — строго посмотрев, сказал мужчина.

— Простите, Егор Александрович, такого больше не повторится, — смущённо вжимая голову в плечи, пробормотала я.

— Я на это надеюсь, и впредь будьте внимательней. Я очень рассчитываю на то, что мы друг друга поняли.

— Да-да, конечно, — кивнула я, соглашаясь. — До свидания.

      Ого, прокатило. А я уж чуть инфаркт не получила. Возможно, моя мама и права, безумный опыт.

      Когда я вышла из кабинета, меня встретила оглушающая тишина, что, впрочем, было неудивительно.

      Учебный день закончен, и студенты не горят желанием задерживаться здесь больше отведённого на это времени. Поэтому все быстро разбежались по своим делам. Лишь одна я брела по коридорам, пытаясь привести мысли в порядок. И всё же, что означал тот сон? Он снится мне уже три ночи. Я словно схожу с ума.

      Каждый бы на моем месте подумал: ну и что такого? Бывает. Сон, как сон. Но, увы, не в моём случае. Мне не впервые снятся странности, и всегда они оказывались весьма правдивыми. Вот и в этот раз мое внутреннее чутье подсказывало, что всё неспроста. Правда, ни в одном из этих снов меня не просили помогать. Себя беречь — да, держаться подальше от дорог — тоже да, но не помогать кому-то. Да ещё и тому, кто разрушается, судя по всему. И самое удивительное, что совершенно не известно, кто же этот «счастливчик», который жаждет моей помощи. Мне бы кто самой помог.

      Попробовав выкинуть эти мысли из головы, я направилась к выходу из здания, когда внезапно услышала голос, отдалённо похожий на тот голос из сна. Нет, это не был в точности он. Но что-то сходное в этих голосах прослеживалось.

— Я не на грани, и мне не нужна помощь, — раздражённо произнёс этот голос.

      Разговаривающие, похоже, спускались по лестнице. Я должна узнать, кто это! Так, соображай! Не придумав ничего лучше, я быстро забежала под лестницу. Топот ног прекратился, и я выглянула из своего укрытия.

— Со мной всё в порядке! Хватит вести себя, как нянька! Сам-то не лучше, чем я, — сказал снова этот голос. А я смогла лишь застыть в немом изумлении.

      Если это и есть тот, кого мне нужно спасать, то его даже сам Бог не спасёт. Этот даже если в ад попадет, то оттуда все черти разбегутся. Кирилл Золотарёв. Собственной царской, скорее уж адской, персоной.

      Я фыркнула от собственных мыслей и тут же прикрыла рот, проклиная себя за неосмотрительность и неумение сдерживать эмоции. Благо, меня никто не услышал.

Пока я обдумывала ситуацию, парни уже скрылись из моего поля зрения. И слава Богу.

***

      За то время, что я провела в дороге домой, я пришла к двум выводам. Первое: я не могу помочь тому, кому это не нужно. И второе: даже если бы он и хотел, сделать это нереально. Он бы скорее принял меня за сумасшедшую, подойди я к нему и скажи, что мне снится голос и просит спасти его.

      Хотя, будем откровенными: кто угодно бы принял меня за шизофреничку, однако любой другой скорее про себя посмеялся бы и забыл, а этот бы растрезвонил всем про меня, и издевался, пока не наскучит.

Глава 2

— Помоги ему, Софья, помоги ему.

      Снова этот проклятый голос. Когда же ты оставишь меня в покое? Это уже не было так страшно, как в прошлый раз, однако по-прежнему жутко. Хотелось верить, что это в последний раз. И всего лишь плод моего больного воображения.

— Оставь меня! — крикнула я, находясь в кромешной тьме.

— Ты должна ему помочь!

      «Уф, щас прям» — негодовало всё мое нутро.

— Я не знаю, кому нужно помогать! — вот так-то, нечего меня по ночам терроризировать!

— Знаешь, ты знаешь, — снова противно проскрежетал этот голос.

— Да, не знаю я, как ему помочь. Пусть сам справляется. Я не спонсор дел и помощи дебилам.

— Не поможешь ему — погибнешь сама, — шёпот, а затем звонкий звук и много света.

— М-м-м, долбаное утро, — поморщилась я, а после со стуком выключила надоедливый будильник.

      Снова я не выспалась, а всё из-за этого чёрта Золотарёва, чтоб его с его проблемами! И вообще, что значит «погибнешь сама»?

      Рой мыслей пронёсся в моей голове за то время, что я умывалась и одевалась.

— Милая, иди завтракать, — прокричала мама с кухни, отвлекая меня.

— Иду.

      Уф, ладно. Я решила оставить это на потом, завтрак стынет…

***

      Шла четвёртая пара, последняя на сегодня. И так, между делом, не только у меня, но и у Золотарёва тоже. Пришлось посмотреть в расписании. Правда, зачем?! Стоит ли подходить к нему?! А если и так, то что сказать ему?

      Когда прозвенел долгожданный звонок, я собрала вещи и направилась на выход, дабы не проворонить потерпевшего.

— Но я не могу, Василий Степанович, у меня правда дела, — доннёся до моих ушей голос Светочки, нашей красавицы потока. Я не могла не закатить глаза.

«Знаем мы, какие у нее дела, » — усмехнулась я про себя.

— Неужели вы мне откажете в услуге? Я же не прошу вас сидеть до вечера, отдадите эти тетради Золотарёву и Денисову и бегите по своим делам.

      Я бы на её месте сто раз подумала, прежде чем отказывать Василию Степановичу. Он мужик злопамятный. И хотя фантазия у него не такая изобретательная, как у меня, однако, как показывает практика, действенная. Хорошо, что у меня с ним конфликтов нет.

      Стоп… Золотарёеву?

      А вот и мой шанс…

— Василий Степанович, давайте я отнесу, — спохватилась я, возвращаясь от двери к столу.

— Вот видите: есть добровольцы. А у меня дела, — проговорила Светочка.

— Ну, если вам не сложно… — начал было преподаватель.

— Вот и отлично, Романова занесёт, — сказала эта представительница женского пола и, развернувшись, выбежала из аудитории, как прокажённая.

      Даже спасибо не сказала, стерва. Ну и ладно, не очень-то и хотелось.

— Вот, держите, Золотарёву и Денисову. Не перепутайте! — дал наставления преподаватель, отдавая мне лабораторные работы.

      Я кивнула и поспешила на выход за Светочкой, которой уже и след простыл.

      Так и где теперь искать этого Казанову?! Ладно, подожду его на улице, там точно не пропущу.

***

      Я стояла на улице уже двадцать минут. Дурацких. Двадцать. Минут. Зимой. Грёбаной зимой в мороз. И ждала этого гадёныша. Ладно бы уехал, но машина-то его на месте. По крайней мере я надеюсь, что это его машина.

      Ну, в любом случае, только один придурок в нашем универе, а то и городе (а там, где город, как известно, там страна), мог прилепить наклейки с надписями «секс машина» и «дорогу паровозу». М-да, фантазией тут и не пахнет.

— Так ты что, её прямо сейчас? В кабинете ректора? — восторжённо воскликнул голос.

Повернувшись на шум, я лицезрела Денисова и Кирилла собственной чёртовой персоной.

      Надо же, да неужели!

— Ага, — довольно оскалился тот.

— Ну ты и даёшь, трахнуть секретаршу в кабинете ректора — это уровень! — всё нахваливал этого охламона Денисов.

      Супер, тут его люди ждут, а он занимается непристойностями в кабинете ректора. Похабник.

      Пока я обзывала парня всеми возможными, буду честной, не особо приличными словами, пытаясь выпустить пар, ребята успели подойти к своим машинам. И заметили меня.

— Тебя чего, подвезти что ли? — спросил Кирилл, — Я оплату принимаю только натурой, — произнёс он, подмигнув и попутно осматривая меня с ног до головы.

      Вот придурок! Я фыркнула, чем привлекла внимание его друга, который садился в машину напротив.

— Ещё чего, губу раскатал! — пробормотала я. А потом до меня дошло, что если я ему подыграю, то, возможно, у нас заведётся диалог.

Глава 3

Время до пятницы для меня шло слишком медленно. Вероятно потому, что я была в неком ожидании и даже предвкушении.

      Странный голос со вторника меня больше не тревожил, и мне казалось, что это ещё один сигнал того, что я на верном пути.

      В среду Кирилл поздоровался со мной, словно мы старые знакомые, когда пересеклись в коридоре, а в четверг не поленился напомнить про вечеринку, будто я и правда могла о ней забыть.

      Признаться честно, такое его поведение меня удивило. Я то и дело возвращалась к мыслям, что парень забудет о столь странной моей просьбе в первый же час после того, как меня высадит, но оказалось совсем иначе. Что, конечно же, само по себе не могло не радовать.

      Не знаю, возможно, он и правда неплохой парень. И слухи о нём — всего лишь слухи и ничего более, однако лично мне не один раз доводилось видеть, как тот обращается с девушками. И, к сожалению, увиденное не оставляло хорошего впечатления. Это были вовсе не милости, которые бывают между людьми противоположного пола, а скорее потребительское отношение.

      Вот чего только стоил тот раз, буквально пару недель назад, когда радостная Леночка Прокофьева всем рассказывала, как они прекрасно провели ночь с Золотарёвым, и теперь они наверняка вместе, однако стоило той лишь приблизиться к парню, как о обошел её, даже не удостоив взглядом. И таких случаев было немало, что говорило о несерьёзности парня и его разгульном образе жизни.

      Впрочем, не мне судить. Я не собиралась за него замуж. Всего лишь найти проблему, пресечь её в зародыше (я надеялась, что она именно в таком положении, а не что-то посерьёзней), а затем жить дальше своей беззаботной жизнью.

***

— Как всегда, — пробормотала я, в сотый раз смотря на наручные часики.

      Ожидать его величество сродни ожиданию праздника. Парень обладает уникальным даром непунктуальности, что меня, конечно, до безумия раздражало.

— Эй, крошка, — крикнул знакомый голос, и я обернулась.

      Золотарёв вразвалочку приближался к автомобилю, у которого уже десять минут от холода тряслась я. В капроновых колготках, сапогах на каблуке и с красным носом.

— Не называй меня так, — буркнула.

— Какие мы надутые, — просюсюкал он, на что я закатила глаза.

      Синеглазый отключил сигнализацию и открыл мне пассажирскую дверь. Надо же, каков джентльмен. Где же его манеры были десять минут назад, когда я ещё была в состоянии нормально передвигать ногами.

— Знаешь, мог бы и предупредить, что опаздывать — это твоя постоянная привычка, — язвительно высказалась я.

— Хорошо, теперь говорю.

      Я лишь снова закатила глаза на его грубость и сразу же перешла к делу:

— Что ты хочешь, чтобы я приготовила?

— Хм, ну пиццу было бы неплохо, потом можно будет суши заказать, — пожал он плечами, а затем посмотрел на меня из-под ресниц, явно что-то обдумывая. Не к добру это, чует всЁ моЁ нутро, — хм, а ты умеешь борщ готовить?

— Умею, конечно, но ты что, собираешься на вечеринке борщом гостей кормить? — изумилась я.

— Нет, просто я давно борща хочу. Ну, так что, ты приготовишь? — ОН сделал щенячьи глазки.

      Так и знала, что паршивец будет меня эксплуатировать. Но что теперь жаловаться, сама заварила эту кашу — самой и разгребать.

— Сделаю, — вздохнула я, соглашаясь на добровольную каторгу.

      Спустя пятнадцать минут мы подъехали к жилому комплексу. Я про себя тихо офигевала. Живут же люди. Даже если я свои почки продам, мне и то на квартиру здесь не хватит.

      Мы припарковались и вышли из машины, Кирилл снова был по-странному молчалив.

      Зайдя в подъезд, мы на лифте поднялись на последний этаж.

— Проходи, — сказал он, открывая передо мной дверь.

      Хм, неплохо. На самом деле, очень даже хорошо.

      Только зайдя, я сразу увидела кухню-студию в светлых тонах. Посередине стоял диван и плазменный телевизор, а на стене висели плотные шторы, понятия не имею зачем.

Чуть левее находилась кухня с барной стойкой, затем две двери, как позже я узнала — в ванную комнату и туалет, а с другой стороны ещё две двери, судя по всему, ведущие в спальни. Всё было достаточно просто, но со вкусом. Никакого тебе унитаза из золота, как я ожидала. И нет кучи фотографий самого себя любимого, что так раздражало меня в моём единственном бывшем бойфренде.

      Пройдя немного глубже в комнату, я заметила в углу большую ёлку с настоящими стеклянными игрушками, что меня приятно порадовало. Нечасто в нынешние времена увидишь подобное. Я всегда была к ним неравнодушна. Они мне напоминали о детстве, о моей самой счастливой и беззаботной поре.

      У нас осталось их всего штук пять: все побили, в частности и маленькая я, а здесь прям вся ёлка ими украшена.

— Где ты их достал? — спросила я, осматривая поочерёдно игрушки.

Глава 4

Ужасный, нет, отвратительный звон послышался мне через сон.

      Я с раздражением открыла глаза и посмотрела на часы. Долбаных девять часов утра. И это в субботу. В выходной день. Какого чёрта мне звонят?!

      Я нехотя взяла свой телефон. Хм, странно, неизвестный номер. Я решила не брать. Вдруг это маньяк, который скажет, что мне осталось жить пять дней, а я натура впечатлительная, буду ходить и дёргаться потом от каждого шороха.

      Телефон перестал трезвонить, и я, улыбнувшись, перевернулась на другой бок, поглубже зарываясь в одеяло; стоило мне только устроиться поудобнее, как снова раздался звонок. Да кто ж там такой настойчивый!!!

— Да, твою мать! — закричала я, подрываясь с кровати и со злостью принимая вызов. — Что надо?

— И тебе доброе утро, щекастая, — произнёс знакомый голос на том конце трубки.

      Вот идиот, от него даже утром покоя нет.

— Откуда у тебя мой номер?

— У меня свои источники, — ответил Кир, на что я закатила глаза.

— Чего надо?

— Собирайся.

— Что, куда? Девять утра, ты с ума сошёл? Я спать хочу.

— Потом расскажу, у тебя полчаса на сборы, я заеду за тобой.

— Что? Никуда я не поеду, — сказала я уже гудкам.

      Отлично, просто отлично. Вот же балда! И не спится ему. Решив хоть как-то отомстить парню, я записала его номер как «дьявол».

      Вот уж точно дьявол, только он может в выходной тащить неизвестно куда, и это в девять утра. И за какие грехи мне всё это? В прошлой жизни я, наверное, была ужасным человеком, вроде тех, кто младенцев убивал или, может быть, людей пытал.

      Смирившись с неизбежным, я с печалью посмотрела в последний раз на теплую кровать, а затем встала.

      Ровно через полчаса я уже стояла под подъездом. М-да, я и забыла, с кем имею дело. Знала же, что пунктуальность не черта Золотарёва. И всё равно же собиралась как можно быстрее, даже не позавтракала. Гореть ему в аду за это.

      Через минут десять подъехала машина и остановилась рядом со мной. Я села внутрь и со стуком захлопнула дверь.

— Эй-эй, полегче, щекастая. Не в Жигулях едешь, — проговорил он, гладя машину по рулю. Да причём с такой лаской в глазах, что любая его однодневка взвыла бы от досады. Они-то от него могут получать лишь ничего не значащие фразы и пару минут удовольствия. Ну ладно, может, не пару.

      Я лишь цокнула на такое замечание.

— Куда мы едем? — полюбопытствовала я.

      Не люблю, когда меня держат в неведении: от этого чувствую себя неполноценной, словно твоя жизнь в чужих руках. А я предпочитаю полагаться на себя.

— Так тебе и скажи, — лукаво взглянув на меня из-под ресниц, промурлыкал этот гад.

— Говори уже! — я стукнула Кирилла по ноге.

— Ау! — потирая ногу, воскликнул он, — В магазин мы едем, дикая.

— В магазин? Зачем? — не поняла я.

— Мне нужно подарок выбрать маме, у неё скоро день рождения.

— Ну я поздравляю твою маму, конечно, но я тут при чём?!

— Как при чём, ты вроде как девушка, — он с сомнением на меня посмотрел, за что я зло зыркнула на него, словно предупреждая, что со мной по утрам шутки плохи. — Шучу, поможешь выбрать подарок, я в этом вообще не разбираюсь.

— Тебе что, попросить больше некого?

      Он покачал головой.

— А как же вчерашняя девушка? — невзначай поинтересовалась я, хотя и так знала ответ.

— А-а-а, Наташка. Не хочу просить её, а то ещё подумает, что у нас серьёзно. И потом эти бабские слёзы и всё такое. Фу, — произнес парень, скривившись.

— Вот же ты потаскун, — усмехнулась я.

— Эй, попрошу без оскорблений, мне простор нужен, я душа вольная, — паркуясь около торгового центра, к слову, самого дорогого в нашем городе, оправдывался в шутку голубоглазый.

— А что твоя мама вообще любит? Какие у неё предпочтения?

— А чёрт его знает, — махнул он рукой.

      Хм, странно, что не знает. Не знать предпочтения своего ближайшего человека может лишь тот, кто с ним не очень близок или же у кого короткая память.

      Я мельком взглянула на Золотарёва, он подходил под оба описания. Надо расспросить про семью побольше.

— Спроси у папы, — посоветовала я.

— У меня нет отца, — отрезал он.

      Я на секунду замерла от такого резкого тона.

— Как это нет? А как же Золотарёв-старший? Это же ваша сеть супермаркетов. Или однофамильцы?

— Он отчим, и да, наша, — немногословно ответил он.

— А у него спросить нельзя? — снова сунула я нос не в своё дело.