Соблазнить мага

1. О драконах и медведях

Томасина, ругаясь под нос,бинтовала вывихнутую лодыжку.

Демоны побери всех драконов! Чтоб им навеки позасыпать в своих пещерах.

Ее ящер, как и говорили близнецы, был сильным и глупым. Хорошо хоть не злобным, а то бы она совсем на стенку залезла.

— Распухла? — вошедший в комнату Холег поставил на стол миску с сушеными яблоками и молоко. — Я схожу к травнику, он посмотрит свои настойки.

— Я уже применяла мелкие заклинания. Пока без толку, — вздохнула Томасина.

От обиды хотелось плакать, и останавливало только присутствие медведя. Перед братьями северянами почему не хотелось показывать слабость. За исключением тех моментов, в которые слабыми становились. Все трое.

Она уже неделю жила у Медведей в огромном маноре и еще ни разу не пожалела о своем выборе.

Тут не было проклятых ковров в три слоя, доски пола скрипели, на стенах висели грубые гобелены и боевые топоры и вечно пахло дымом от каминов. Обедать тут было принято в любое время дня и ночи — на кухне слуги всегда держали в теплой печи какую-то простую снедь и не косились бешеными оленями, стоило Томасине войти туда.

У Медведей царили простые и грубые нравы, над изнеженной южанкой подшучивали все, но злости в этих шутках не было. Если ей требовалось помощь — никто не отказывал, не кривил рот, не откладывал до вечера. И она сама, незаметно для себя, включилась в общий быт.

Развешивала с другими женщинами на морозе хрустящее белье, которое только прополоскали в полынье.

Ловила удравшего кота — подлец слопал крынку сметаны.

Начищала до блеска лезвия топоров зеленой, пахнущей кузницей, пастой. Хотя Холег и Олаф добродушно бухтели, что порежется, уронит на ногу, обрежет себе косы.

Ну и воспитывала дракона. Это было куда сложнее всех топоров. Например, сегодня ее черный парень был не в духе и мало того, что спалил все тренировочные бревна, так еще и скинул ее в сугроб. Правда, потом понял, что перестарался, и долго ныл и кружил сверху, пока она, хромая, добиралась до лошади. Пришлось простить.

Ног у нее две, а дракон пока один.

Холег легко подхватил ее под спину и коленки и перенес на кровать. Вот и славно, а то бы она прыгала тут, как раненая коза.

Подгреб мягкие шкуры, пристроил у своего теплого бока и вложил в рот дольку сушеного яблока. Сам откинулся на подушки и закинул руку за голову. Вторую оставил лежать у Томасины на груди. Пока просто лежать, но оба знали, что долго это “просто” не продлится.

— Жаль маг приедет только через месяц. Он бы быстро подлечил тебе вывих. А так придется неделю пролежать в постели. Не то чтобы мы возражали, — он хитро глянул на Томасину.

Но та была не в настроении, нога болела, и хотелось на кого-то позлиться.

— Маг? Это ты про кого? Хочешь сказать, что в вашу глушь ездят приличные чародеи?

— Ну, приличным его сложно назвать. Но колдун он отменный. Фернан Сандорро. Ты, наверно, слышала. Из ваших, столичных.

— Василиск приезжает к вам сюда? — охнула Томасина, сразу забыв про ногу.

Фернан Садорро, по прозвищу Василиск, боевой маг второй ступени и личный телохранитель князя.

Томасина видела его только пару раз — на больших приемах, издалека. Красивый, черноволосый, мрачный мужчина. О котором даже отец говорил с тихим уважением в голосе, а у матери мечтательно туманились глаза.

Слава у мага была под стать внешности. Несколько предотвращенных покушений, баснословное богатство и очень сильный магический дар. Многие при дворе шептались, что добились его благосклонности, но это были только пустые разговоры. Ни одной женщины рядом с Василиском не видели.

— Да. Фернан славный. Очень помогает. Осматривает лошадей и стада, заговаривает на год вперед дома. Ну и на охоту с нами ездит.

— Пекло! Княжеский маг в вашем медвежьем углу коровам хвосты вертит! — ахнула Томасина.

— Он тут отдыхает. Мало глаз, мало сплетен. Охоту любит, рыбалку. У него есть свой дракон — старый, правда, уже. А коровы — это его спасибо за постой. Мы давно дружим, он…

— Хороший человек? — логично продолжила Томасина.

— Нет, — заржал Холег. — Он нехороший человек. Он любит золото, власть и подчинение. Но мы дружим. Так получилось.

— А он рассказывал вам что-то такое? Про магические битвы? — Томасина уже и думать забыла про свою ногу. Возможность узнать про Василиска что-то пикантное и секретное сработала покруче любого зелья.

— На битвы мы с ним сами ездим. А что-то такое — да, рассказывал.

— Ну! — Томасина требовательно пихнула северянина в бок. Но это было все равно что пихать бревно — только кулак отбила. — Расскажи.

— А попросить правильно.

— Расскажи, пожалуйста.

— Это не правильно. Это вежливо.

— А как правильно? — прищурилась Томасина.

— А то сама не знаешь? — Холег указал глазами на пряжку своего ремня.

— Вот еще, у меня нога болит.

— Но язык-то в порядке.

— Ах ты! — Томасина фыркнула, но желание услышать историю было сильнее, и, помявшись, она сползла ниже и расстегнула ремень на штанах северянина. Распустила шнуровку и охватила рукой уже крепкий стояк. Провела вверх-вниз пару раз, насладилась поплывшим взглядом Холега и потребовала: — Рассказывай!

— Сладким ротиком, — напомнил он. — Давай, детка, сделай мне хорош о. Возьми член поглубже. Я так соскучился по твоему язычку.

Томасина коснулась губами основания ствола, провела широким мазком языка выше и осторожно вобрала крупную головку. Холег сразу запустил пальцы в ее густые волосы и толкнулся глубже в принимающий рот:

— Умничка… Какая ты красивая, когда сосешь мой член. Век бы смотрел.

Томасина показательно сомкнула на чувствительном стволе зубы — аккурат под уздечкой, напоминая, что ждет историю.

— Ох… Не кусайся, сладкая. Соси. Фернан рассказывал, что это случилось недавно…

ЗДЕСЬ можно прочитать новеллу о Томасине и медведях

https://litnet.com/ru/book/dva-medvedya-b425744

2. Неправильная "кошка"

Девушка, лет двадцати с виду, свернула в узкий извилистый переулок, ведущий к Колокольной улице. Шла не торопясь, но ходко: до назначенного времени оставался еще час. Но хозяйка просила выйти заранее — уж больно важный клиент.

Одежда на ней была добротная — не шелк и парча, конечно, но недорогой бархат и крашеное льняное полотно, без пятен и заплат. Длинная синяя юбка, под ней еще одна, черная, которая мела мостовую — но тоже новая. Отбеленная крахмальная блуза и коричневый корсет. На плечах лежал серый дорожный плащ, слишком новый, совсем недавно купленный, явно не бывавший в долгой дороге.

Больше всего девушка походила на младшую купеческую дочь, которая по приказу батюшки направляется к партнерам, налаживать торговые связи в другие лавки. Ну или в приличную таверну, отцу за пивом.

Так подумали четыре темные личности и уже увязались следом, но вовремя поняли, что ошиблись — разглядели на запястье девушки широкий серебряный браслет.

Бордель “Кошачья ферма”, их фирменный цеховой знак. Их работница. Кошка. Судя по виду и количеству камней на браслете — опытная и не дешевая.

Такую грабить себе в убыток. Мало того, что можно в ответ бритвой по щеке получить, так потом еще охрана из ихнего борделя со дна городского достанет и на дно речное положит, только в мешке с камнями.

Личности плюнули и отстали. Не стоила овчинка выделки.

В городе публичных домов насчитывалось множество: побогаче, победнее, для особых вкусов и просто в пару комнат над таверной. Были и совсем крысиные норы — столица все-таки, разнообразие. Алмаз в короне князя.

“Кошачья ферма” была борделем для дворянства. Не единственным, конечно. В столице таких насчитывалось больше восьми: в шелке, атласе и мраморе, с хорошей репутацией, лекарями и прочим. С клиентами, которые подъезжали с черного входа на богатых каретах. Правда, внутри занимались тем же, чем и в борделе дешевом — торговали удовольствиями разной степени законности.

Девушка шла неторопливо, нога за ногу. Сначала на ходу полировала пилкой аккуратные ногти, а потом, закончив, купила на углу у торговца орехи в меду. Осторожно, чтобы не измазаться, откусывала от сладкой шпажки и припоминала утренний разговор с подружкой.

Жили они в одной комнате и вынужденно дружили, насколько “кошка” может дружить с “кошкой”. Сегодня одна получила большой заказ, с работой в чужом доме.

— Наши чего про клиента болтали? Не люблю вслепую, да еще и срочно. Как на пожар. Вечно попадется какой-то козел.

— Меня с главы гильдии вчера сдернули, потому что барону понадобилась. Бывает, — ответила подружка. — Твой вроде богатый. Знатный. Маг. Хозяйка золото считала. Значит, оплатил заранее на всю ночь. Про таких не треплются, сама понимаешь. Вроде кто-то из соседей, из “Перца и меда”, балакал, что отлеживался после него пару дней. И что он дважды никого не берет. Только новеньких…

— Может, любит боль? Всякие фокусы? Я хоть лечебные мази с собой возьму.

— Да химера его знает. У магов свои загибы. Богатый клиент, чего тебе еще? Давай шагай, на месте поймешь. Может, денег сверху добавит, если понравишься. Хозяйка говорила, любит таких — рыженьких. Простых с виду. Но с опытом.

Тут подружку дернули к клиенту, и больше ничего узнать не удалось.

Девушка выкинула пустую деревянную шпажку от орехов, накинула капюшон и свернула в проулок между домами — так было короче. Прошла еще пару шагов, и тут ей на голову упало легкое шелковое покрывало.

Она забарахталась, пытаясь скинуть ткань, но покрывало почему-то отказывалось соскальзывать и облепило ее целиком. Девушка хотела достать из корсета оружие, “кошка” — не купеческая дочка, безоружными обитатели “Фермы” не ходили. Стилет, острая заколка или бритва всегда скрывались в складках одежды. Но вынуть лезвие не успела: поборолась еще миг, но почему-то резко сдалась и осела кулем на мостовую.

Морана Дженкинс огляделась и приметила лестницу, ведущую в подвал одного из домов. Лестница была прикрыта навесом и гарантировала, что бессознательную “кошку” не заметят.

В проулок в любой момент мог заглянуть дозор, а вокруг за ставнями хватало любопытных глаз. Рисковать лишний раз и попадаться страже Морана не хотела!

Дверь в сам погреб, разумеется, была заперта, но рядом с ней валялся мусор — тряпки, обломки от козел и доски от сгнивших бочек. Спрятать живое, но околдованное тело годилось.

Морана подхватила под мышки “кошку”, обезвреженную с помощью фамильного магического покрывала, и потащила ее к лестнице. Хорошо, что за лето Морана успела натренироваться: “кошка” весила много. Доволокла, усадила у стенки, приперев досками так, чтобы та не упала.

Вроде тихо. Вокруг никого. Место для нападения было выбрано идеально.

Морана утерла пот со лба и уселась на ступень. Вид у нее был крайне недовольный, хотя вроде пока план шел как по маслу. Ей удивительно везло. Особенно если учесть, что у скромной адептки Травяного факультета Мораны Дженкинс из опыта нападений было только выкапывание корней и нарезка стеблей на зелья.

Чувствовала себя Морри сконфуженно. А еще она боялась, но другого выхода не было. Как и все студенты, которые попали в Академию не за знания, а за золото, она больше всего боялась быть отчисленной. Батюшка долго думать не будет — сплавит замуж. И прости-прощай вольная жизнь чародейки.

А именно это ей и грозило — после сразу трех проваленных зачетов. А чтобы сдать четвертый, ей требовалась вся удача. Ну и артефакт. Помогущественней.

Еще бы! Она же не такая родовитая, как Малески или Тарт: тех сразу взяли на факультет Драконов. Морри Дженкинс при всем ее богатстве пришлось довольствоваться скромным местом на Травяном факультете.

Зато Морри умела смотреть и видеть.

Их преподаватель по заклинаниям к адепткам относился со снисхождением и обычно строго не спрашивал. С зачетов и экзаменов все выпархивали радостные, стуча каблучками и довольно прижимая к груди свитки с печатями “принято”.

3. Сдать зачет и не попасть под чары

Весь их курс — все двенадцать девушек часто захаживали к профессору заклинаний в гости. И еще чаще — посещали его кабинет в Академии.

Морри в магической лавке купила дорогущие “глаза циклопа”, прокралась туда и пристроила их на одном из шкафов. А потом, уже из своей комнаты, через волшебное зеркало наблюдала за тем, что делает профессор.

В первый же день ей открылась истина. Секс. Все адептки охотно давали профессору себя трахать. Прямо на резном столе, возле бумаг и чернильниц.

Например, Алису, полненькую блондинку, профессор отымел прямо в своем кресле, целомудренно не снимая с нее платья и усадив себе на колени. Правда, тогда почти ничего не удалось увидеть, зато стоны и крики были очень говорящие.

На следующий день его ртом удовлетворяла другая девушка. Она стояла на коленях и неспешно и с удовольствием отсасывала профессору, а тот мягко и рассеянно перебирал светлые пряди. Совсем не походило на то, что тут кто-то кого-то заставляет или наказывает.

Девушка прикрывала глаза от удовольствия и жалась бедрами к ноге мужчины. Брала неглубоко, иногда останавливаясь и крепко целуя головку. Постанывая от нетерпения. Только под самый конец профессор сгреб ее за волосы и начал засаживать грубо и жестко, так что девушка давилась членом, но не пыталась уклониться, а наоборот — вцепилась в бедра и проглотила все до капли.

Морри перевернула следящую призму и упала разгоряченной щекой на прохладную подушку. Между ног стало тепло и влажно. Рассеянное возбуждение бродило внизу живота, не имея выхода. Нет, она знала, как выглядит секс между мужчиной и женщиной — книги в ее поместье водились всякие, но вот так вживую видела впервые.

Значит, профессор берет особые “взятки”, и никто про это не знает, и никто не возражает. Или тут дело в другом? Он же преподает заклинания, а они бывают разные. Морри задумчиво повертела свой фамильный медальон — большую золотую звезду, которая была зачарована одним из самых сильных колдунов. Перед тем, как она уехала в Академию, старший братец накинул ей на шею цепочку со звездой и сказал, что так ему будет спокойнее.

А если... А если все дело именно в ее обереге? В звезде? Всех остальных профессор очаровал и трахает, как ему вздумается, и только Морри под защитой и вне его чар.

Точно! Так оно и есть! Глупо думать, что все адептки — из знатных и богатых семей — внезапно потеряли голову от весьма неприметного профессора.

И что теперь делать? Снять звезду и попасть под чужое колдовство? Вот так же стонать в профессорском кабинете, отсасывая член? Ну уж нет! Никто не будет иметь Морану Дженкинс против ее воли. Вот еще. Она придумает другой способ.

Но способ никак не придумывался, а отчисление становилось все более реальным.

Морри утешала себя, что сможет извлечь из этого знания выгоду, но чем дальше, тем становилось понятнее — если она впрямую станет шантажировать похотливого профессора, тот просто найдет способ ее заколдовать. Поэтому она судорожно искала выход, не забывая каждый день поглядывать через волшебную призму на оргии в кабинете. Профессор иногда принимал сразу двоих адепток, и тогда Морри прятала призму только спустя часа три, и при этом была вся мокрая от собственной смазки.

Тело горело и хотело не пойми чего. Точнее, пойми чего, но не так! Голова пока успевала остановить ноги от поступков, о которых можно пожалеть.

А потом ей подвернулась удача! И нужно было рискнуть, чтобы не упустить ее.

Сейчас, в переулке, рядом с бессознательной “кошкой” из борделя Морри оказалась как раз поэтому. Она охотилась на девицу из “Кошачьей фермы”. И поймала ее.

Потому что две недели назад профессор, “приняв” у себя очередную студентку, оставил на своем столе письмо — очень важное для Мораны. Она прочла его через призму и даже сначала не поверила в свою удачу.

Четкий округлый почерк декана. Ровные строчки. И бесценные новости. О том, что в доме боевого мага второй ступени Фернана Сандорро, по кличке Василиск, хранятся Солнечные камни, доставленные из шахт и лавок Дальних островов. Камней было ровно шестнадцать, все заключены в оправу кулонами. Шестнадцать! При должной сноровке и везении пропажу одного могли и не заметить.

Солнечные камни были штукой редкой, опасной, баснословно дорогой, не из тех, что купишь даже в самой респектабельной магической лавке.

Использовали их только колдуны, спрос на них был высокий, но только там, где процветало волшебство. Маги камням цену знали, остальные торговцы, да и воры, от такого товара держались подальше, хотя находились рисковые головы. Пойди втюхай кому-то из купцов побрякушку, которая делает всезнающим. Своя же гильдия на ремни пустит. Перепугается глава, что ты прознаешь все его серые схемы и тайны — и все, окажешься где-то на дне выгребной ямы.

Маги же камнями пользовались, но изредка: лишь для того, чтобы решить какую-то важную задачу. При использовании Солнечный камень требовал цену. Высокую. За каждый час — два года жизни. Мало кто готов был заплатить.

Но Морана была молода. А если ее отчислят из Академии и выдадут замуж за толстого соседского сынка, то она потеряет куда больше, чем два года. Всю жизнь.

Василиск. Солнечный камень. Морри откинулась на подушки, спрятала призму и прикусила губу. Это было опасно. Очень.

Зато, имея такой могущественный артефакт, она легко сдаст профессору все зачеты. А при посторонних он не посмеет поставить ей балл ниже заслуженного. А уж потом она найдет возможность наказать похотливого ублюдка! Так, чтоб надолго запомнил!

Когда Морри планировала проникновение в дом Василиска, то сомневалась: стоит Солнечный камень риска или нет? Но быть отчисленной из Академии, вернуться с позором в родной дом было страшнее.

Дженкинсы всегда перестраховывались. Родовая черта. Лучше трижды переплатить и перепроверить, чем поспешить, пожадничать и не вовремя оказаться в седле со сгнившей подпругой.

Сам план был прост.

Обдурить слуг, забрать амулет и удрать, пока Василиск не вернулся из княжеского дворца. Морри договорилась кое с кем, чтобы мага задержали на приеме подольше. До полуночи у нее точно есть время.

4. Ограбить мага

В таверне было шумно и дымно. Чадили угли в камине и черный смог, собирался под потолком. В углу нашла себе место веселая компания столяров, которые работали на заказе у кого-то у знати, и каждый вечер отмечали конец работы шумной попойкой.

За другим столом играли в карты, азартно крича и шлепая по столу ладонями. За третьим расположились мрачные личности в капюшонах. За четвертым уже кто-то храпел в тарелке с похлебкой.

— Ловушек там, как мышей в амбаре.

— Точно? А то у страха глаза велики, — Морри недоверчиво прищурилась. Знает она этих прощелыг. Наврут с три короба бедной девушке, лишь бы выцыганить из нее лишнюю монету. Так и призраки могут появится, и драконы и прочие фантазии, верить в которые адептке просто неприлично. Тем более, что настоящих драконов она видела и не раз.

— На каждом этаже и каждой двери. Некоторые, говорят, до того подлые, что человек и вскрикнуть не успевает. Раз — и нету! А главное, сплошь магия — нашему брату и не разглядеть таких капканов. Так что вору незаметно не пробраться. Горячие головы когда-то пробовали, щупали… Не вернулись.

— Охранная магия, понятно, он же боевой маг. А людей сколько? — тихо спросила Морри. Она отодвинула в сторону свою кружку с пивом, и та незаметно исчезла — сперли.

Соглядатай — неприметного вида мужик, лет пятидесяти с лишним, небритый и хитроглазый — только прицокнул:

— Ну ежели вы, сударыня, про людей, то около десятка на весь дом. Немного, ага. Слуг там особо не жалуют. У ихней магической светлости наверняка свои секреты — мабуть ему демоны горшок выносят и простыни греют. А люди… Четверо на конюшне. Большие парни, опасные. Раньше были в отрядах князя. В походы точно ходили. Выправка, словечки, замашки. У меня на такое чуйка. Еще пара смотрит за садом — там стеклянных энтих домиков много. В которых всяка трава да цветы.

— Оранжерей?

— Точно. Штук восемь. И еще двое мужиков в доме. Черные как деготь. Они за лакеев у него: впустить гостей да затопить камины. Кухонная обслуга отдельно приходит и кашеварит в восточном крыле, ее до остального дома не допускают.

Соглядатай отпил из своей кружки и утер губы.

— Где какие комнатки, я вам намечу, сударыня, но вот схронов не знаю — тут врать не стану. Я ведь мельком там был, строго по делу. Трубы-то, они даже в домах у магиков забиваются… Демоны, видать, брезгуют чистить.

Морри не торопилась расспрашивать дальше. Сказанное стоило обдумать. Спешка тут только мешала.

Пробраться в богатый дом на Колокольной улице оказалось не так просто, как виделось вначале. Хорошо, она догадалась нанять этого проныру. А то рискнула бы напролом — и сейчас в каземате рассказывала бы стражникам, что наследницу клана Дженкинсов не стоит раскладывать на лавке.

Ходил про них такой нехороший слушок. Что, мол, там такие ублюдки служат, что даже у папеньки не факт что выйдет быстро вытащить непутевую дочь.

Особняк, который предстояло ограбить, был большим, под стать статусу владельца.

Парадный вход смотрел на Колокольную улицу, сад с оранжереями лепился к левому крылу и выходил в проулок высокой стеной с калиткой для черни. Сам дом двумя крыльями обнимал внутренний двор с мелкими постройками.

В центральной части дома вызывающе торчала башня в три дополнительных этажа. Личные покои боевого мага второй ступени.

Фернана Сандорро. По прозвищу Василиск.

Его магической светлости.

О мастере Сандорро в княжеском дворце шептались мало и очень тихо: Морри о нем ничего крамольного или похвального не знала. Так, видела издали.

Высокий мужчина, перешагнувший пору зрелости. Лет сорок, наверно. Светлокожий, черноволосый, со строгим, волевым лицом. Стригся всегда по-военному коротко, словно ему завтра колдовать в бою, хотя остальные маги любили отрастить кудри ниже плеч. Всегда с чисто выбритыми щеками, аж до синевы, и аккуратной бородкой по старой моде — вокруг рта и почти по всему подбородку. Острые скулы и внимательный взгляд зеленоватых глаз.

Высокий, во всяком случае, его мрачную фигуру всегда было легко разглядеть у князя за плечом. Морри мага видела только на приеме во дворце, но лично знакома не была. Тот держался особняком. Даже отец, весьма влиятельный, с Сандорро за руку не здоровался.

Маг всем своим видом показывал, что на службе и компании не ищет.

И вот теперь Морана Дженкинс планировала, как проникнуть к Сандорро в дом. С целью кражи.

Связываться с такой серьезной фигурой было рискованно, но выгода почти равнялась опасности. Правда, дело усложнялось тем, что особняк магический и не пустит никого без приглашения.

— А прислуга кухонная, она по остальному дому ходит? — спросила Морана.

— Не, — махнул рукой соглядатай и снова отпил эля. — Кто их пустит? Только те, кого я назвал.

— Значит, конюхи в дом вхожи?

— Доложить про лошадок, да. Мастер до них любитель. Даж кнут на поясе носит. Только, сударыня, вы и думать забудьте с этими парнями связываться. Хозяин для них — все равно что Холодный бог и Горячая мать для северян. Не продадут. Но ежели вы мне подкинете поверх обещанного еще три монеты, то расскажу вам хорошую новость…

— А не много три монеты? Когда вся работа стоила четыре, — возмутилась Морри.

Деньги у нее были при себе, но таверна, в котором они сидели, не располагал к тому, чтобы показывать кошелек. Народ тут собирался разный, в большинстве своем подозрительный. Правда, и студенты из Академии были — за дальним столом праздновали что-то и требовали пива.

Лазутчик в другом месте встречаться отказался: опасался, что все расскажет, а клиент или сбежит, не заплатив, или присунет ему нож в печень. А тут, в таверне, привычно — окошки вровень с землей, грязные столы с горами оплывшего воска по центру, кислое пиво и вокруг все свои.

— О, это особые вести. За них отдельная плата. Вы, сударыня, по всему шальная. И бедовая. Рискнете же. Потому, как только я открою рот и выболтаю, мне придется делать свист из города и пару месяцев отсиживаться на окрестных фермах, пока уляжется пыль.

5. Взломщица

Дом не выглядел зловещим и мрачным, скорее, всем своим видом говорил о достатке владельца. И его магическом таланте.
Дорогое мореное дерево на рамах и входных дверях. Бронза на подставках для факелов, мрамор на ступенях. Резные оккультные узоры — без смысла, просто для красоты. Хотя Морри подумалось, что ее знаний может просто не хватать для опознания каких-то колдовских формул.

Большой сумрачный холл, но не сам по себе, а по причине вечернего времени и отсутствия владельца дома. Ради гостей тут канделябров и люстр не зажигали, а обходились магическими желтыми светильниками, которые стояли на лестнице.
Черный как смоль островитянин, одетый только в темные штаны и толстые ремни портупеи, открыл дверь мгновенно, стоило только постучать. Будто стерег и слушал шаги. Но впускать не спешил, протянул огромную ладонь, требуя документы.

Морри задрала рукав, показывая браслет, и вдобавок вытащила из кармана плотный квадратик пергамента, на котором убористым, явно женским, почерком было написано, что предъявляющая сие девушка состоит на службе в заведении “Кошачья ферма” и предоставляется в распоряжение его магической светлости сроком на двенадцать часов. С возможным продлением.

Слуга пощупал браслет, внимательно изучил пергамент, потом сказал:

— Если при себе оружие — можно оставить. Плащ вот туда, на стол. На второй этаж, потом налево и снова вверх, по винтовой лестнице. Светлая дверь. Она там одна, не спутаете. Их магическая светлость будет позже.

Ни презрения, ни недовольства тем, что ему пришлось разговаривать девушкой из дома терпимости, черный слуга не высказал. Словно она из пекарни хлеб доставила.

Морри выдохнула. Она боялась, что лакей заподозрит обман. Но обошлось.

Оставила плащ где сказано и очень медленно поднялась на второй этаж. Ее никто не торопил и не понукал. Слуга остался внизу — уселся на низкую скамью и принялся задумчиво плести из толстых нитей какого-то дикарского идола.

Магические светильники давали теплый ровный свет, но его не хватало, чтобы рассеять мрак огромного холла, а за стрельчатыми окнами уже вовсю расцветал красным закат.

Морри остановилась, поднявшись на площадку второго этажа. Дальше коридор расходился на два. Слева начиналась винтовая лестница, о которой говорил слуга, — она вела в башню и личные покои мага.

Но перед тем, как соваться в логово Василиска, стоило рассмотреть пути отступления из него: после того, как она возьмет камень, нужно еще незаметно сбежать. Вряд ли громила снизу выпустит ее спустя четверть часа под предлогом, что она забыла дома шаль.

В окнах второго этажа стояли прозрачные большие стекла — дорогущие, как чешуя дракона. Незаметно не выставишь, звону будет на весь дом. Морана прошла пару метров по длинному коридору второго этажа, завернула за угол и увидела нужное: коридор заканчивался большими дверями, ведущими на балкон, который смотрел в сад. Прыгать высоковато, но внизу деревья, да и оплетавшая балкон виноградная лоза была очень толстой — ее можно использовать как лестницу.

Хороший вариант. Сначала вниз, потом через дверь для слуг — в проулок.

А еще у “кошки” оказался забавный пояс: прочный как канат и наматывался на талию в восемь витков. Длины как раз хватит, чтобы закинуть на стену и забраться. Для чего такие пояса используют, Морри старалась не думать. Хотя и так было ясно — это для тех, кто любит связывать.

Морри осмотрела балкон, удостоверилась, что он открыт, и метнулась обратно. Вдруг этот черный решит проверить, как она там.

У винтовой лестницы Морри на удачу поцеловала свой амулет-звездочку и начала подниматься.

Что у магов за любовь такая к башням? Может, замещают? Судя по тому, что о Сандорро шептали, на аппетит тот не жаловался. Хотя кто этих магов разберет?

Морри решительно толкнула светлую дверь. По ней прошла едва заметная дрожь. Словно воздух мгновенно нагрелся. Магия. Сработало охранное заклятие. Она подождала, но больше ничего не произошло, и Морри, настороженно оглядываясь, прошла внутрь.

Комната была большой и просторной, во весь первый этаж башни.
У дальней стены высились библиотечные шкафы, уставленные книгами, и передвижная изящная лесенка. Под ними стоял широкий алхимический стол со склянками и ретортами. Все идеально чистое и блестящее.
Рядом еще один стол — рабочий, на нем в беспорядке стопки пергаментов, перья и пресс-папье в виде горгульи.
Большое кресло с мягкими подлокотниками, обтянутыми пятнистой шкурой.

Рядом резное бюро на гнутых ножках. Пара стульев с жесткими спинками — для коллег и прочих нежеланных гостей, наверно.

Похоже, тут размещался рабочий кабинет мага, но не только.
У широкого камина стоял мягкий карамельного цвета диван, с горой бархатных подушек. Пара кресел с резьбой. Низкий столик из черной древесины и полные графины на нем, рядом бокалы...

Но чем дольше Морри смотрела, тем больше замечала предметы для гостиной и для кабинета неподходящие.

Например, низкий пуф, обитый коричневой кожей с медными круглыми заклепками, — совершенно иной по стилю.
Или скамья, очень странно выгнутая — сидеть на такой чистое мученье, а вот лежать… Морри моргнула, представив, что тут делают и как, ощутила, как екнуло в солнечном сплетении, и поспешила подумать о деле.

Лестницы на третий этаж она не обнаружила, хотя обошла по кругу всю комнату и даже портьеры на окнах приподняла: маг пользовался телепортом или тайным ходом. Если он хранит Солнечные камни в спальне, то все напрасно. Туда ей не пройти.

Хотя для мага это не такая драгоценность. Ему-то не захочется тратить лишние годы ради знаний. В письме декана о камнях говорилось вскользь, больше о других делах. Для хорошего мага Солнечные камни были не более чем дорогой побрякушкой. А Василиск был лучшим магом.

Морри застряла взглядом на специфической формы подушке и с трудом отмерла.

Потом решительно двинулась к бюро и стала выдвигать ящики, ловко пересматривая все содержимое, и сразу задвигая обратно.

6. Время на исходе

Морри огляделась еще раз. Стол или тайники в книгах? И еще маски на стенах.

Жилище мага могло скрывать в себе тысячу тайников. Простых и сложных. Проклятье, почему она сразу не подумала об этом? Стоило купить поисковые зелья. Или на худой конец, найти подходящие заклинания. На ум живо пришла история о неудачливом искателе кладов, который смог открыть подземелье, полное хзолота и алмазов, но не смог выйти из него. Ловушка захлопнулась, а скелет, который остался от бедняги, еще долго демонстрировали всем желающим волшебники, которые эту ловушку и подстроили.

Куда же Василиск может их прятать? И прячет ли? Вполне возможно, что Солнечные камни для него - невелика ценность, и валяются где-то в ящике, между старыми письмами, черновиками и точилкой для перьев.

Морри чувствовала, что злится. Почему-то в планах все выглядело куда проще, а в реальности — огромный кабинет, где можно спрятать мантикору. Беспокойство, что маг вернется в любой момент, уверенности не придавало. Да и громила внизу, вдруг захочет проверить, что тут в хозяйском кабинете творится.

В мечтах ограбление выглядело как-то иначе — лихо, тихо и красиво. Пришла, взяла и ушла. А потом победила этого ублюдка профессора. А тут…

Если обыскивать сразу все — можно потерять драгоценное время. Нужно было поразмыслить, но как назло мысли скакали зайцами.

Морри выбрала рабочий стол.

Купленные заранее чары ловких пальцев помогали осматривать ящики. Маг не опасался грабителей и навешивать на свои вещи смертельное колдовство не стал.

В первом ящике лежали бумаги и деньги в мешочке из телячьей кожи. Во втором — нечто сверкающее и странной формы, словно капля на короткой рукоятке из граненых под алмазы шаров. Морри сначала достала и только потом осознала, что эта штука имеет больше отношения к ее “маскарадному” костюму, чем к магии.

И верно: рядом нашлись масла и еще прозрачные цепочки из шаров на гибком основании — от большого к малому — дорогие даже на вид. Скользкие и упругие. Морри никогда не видел таких материалов и даже потрогала пальцем. Шар отпружинил, и внутри мелькнули искорки. Все-таки волшебное, не простое.

Кажется, половина вещей тут предназначались именно для удовольствий. Сандорро любит комфорт. Пуф, скамейка… Морри задвинула ящик — если она не поторопится, то рискует на своей шкуре испытать все эти штуки.

Морри закончила со столом и провела рукой по изгибам скамьи. Ну да, в назначении можно не сомневаться — одно изголовье выше, так, чтобы создавать опору под бедра, второе ниже, но с ручками по бокам. Для ног тоже есть упоры и мягкие широкие ремни, сейчас свисающие темными лентами.

— Давай, ищи, а то вернется маг… — сказала сама себе Морри.

Шкафы? Книги?

Морри прищурилась, деловито осмотрелась, прошла к алхимическому столу, открыла боковой ящик и достала оттуда большую темную шкатулку. Без резьбы и камней, но тяжелую. Есть! Солнечные камни — это не только дорогие игрушки, это — артефакты. Значит, хранить их надо в защите.

Шкатулка (стоимостью с хорошую карету) предохраняла мага от воздействия артефактов. Любых. Ставила защиту. На стенках змеились заклятия, они помогали сдерживать все опасное под крышкой.

Морри обмотала руку взятой на столе бархатной тряпкой (вот же, у Сандорро даже тряпки дорогие!) и приоткрыла крышку. Внутри лежало нечто, излучающее слабый желтый свет.

Они!

Морри аккуратно выудила из шкатулки цепочку, на которой висел оправленный в серебро маленький серый камушек. Вокруг него мягкими волнами разливалось желтое свечение.

В шкатулке амулетов было много даже на первый взгляд. Они лежали небрежной кучей, словно владелец считал их ничего не стоящими.

Может, взять два? — подумалось Морри, но нет, она уже поборола внутреннего паука и захлопнула крышку.

Немного подумав, она отрезала от своего “кошкиного” пояса кусок плотной ткани и замотала в него амулет. Сквозь преграду свечение не пробивалось. И опустила сверток в карман юбки.

Есть! Демоны, если удастся выбраться, она обязательно принесет дары Пронырливому богу, навеняка он покровительствовал ей сегодня. Получилось.

Теперь остается только сбежать и не попасться. Потому что если ее поймают на воровстве в доме мага, то обеспечат пару ночей в казематах князя. Пока отец будет подкупать и уговаривать. А про тамошнюю охрану брат рассказывал.

Мол, что стражники с теми, кто арестован — несмотря на чины и родословные, — позволяют себе всякое. И что сам князь этому никак не препятствует, рассудив: чем больше таких слушков, тем меньше у молодых дворян желания устраивать запрещенные дуэли или бузить. Двух зайцев одной стрелой. И проведшим пару ночей в тюрьме болтать неохота, и страже доплачивать не надо. Было, правда, пару раз, что благородные мстить пытались — так ведь стражников у князя много. На следующий день старых похоронил, новых поставил. И все пошло своим чередом.

Пара суток ареста — и богатенькие сынки кланов выходили из темницы тихими, молчаливыми. А дочки и того тише. Никакого суда не требовалось.

Старший брат на вопрос Морри — не врут ли, вздохнул и сказал:

— Не врут. Если что — не попадайся. Там жалеть не станут. Не посмотрят, что благородная девица. Отец, конечно, выкупит, но деньги у него возьмут только через два дня. Чтоб прочувствовала. Понятно?

Моране было понятно. И сейчас, когда она ходила по самому лезвию, перспектива оказаться в тюрьме была уже не такой призрачной.

Морри быстро обошла комнату, проверяя — все ли на своих местах. Нет ли забытых на виду вещей? Поправила портьеру, спрятала шкатулку обратно в стол. Чисто? Чисто!

Значит, налево. Балкон. Вниз. Сад. Ограда.

А теперь, быстро и…

И тут за спиной раздалось мерное гудение. Морри дернулась, обернулась, и ее ослепило сиянием мощного портала. Тот раскрылся прямо в центре комнаты — на инкрустированной в полу пентаграмме.

Из портала в комнату не торопясь шагнул боевой маг второй ступени Фернан Сандорро, по прозвищу Василиск, собственной персоной.

7. Выбор Морри

Заклинание переноса такой мощности наносило пространству большие повреждения. Портал смыкался нехотя, сначала стянулся, словно наспех прихваченная стежками ткань, потом зарос рубцом и наконец с шипением исчез. Демоны, она не успела убежать!

Морри раньше предполагала, на что способен Сандорро, но одного вида портала хватило, чтобы понять — маг куда сильнее, чем представлялось. А значит, и думать нечего пытаться на него напасть. Да и бежать — не лучшая мысль. Заклятье летит быстрее. Удирать теперь, на глазах у мага, все равно что бежать впереди всамделишного василиска: даже догонять не станет, обратит в камень щелчком пальцев.

Двуногий Василиск, неспешно разминая плечи, отстегнул застежку церемониального плаща, и тот черной птицей упал на подставившую рога вешалку в углу.

Морри замерла, внимательно отслеживая каждое движение мага.

Теперь покинуть башню мага, не рассказав, кто она и зачем сюда пожаловала, будет весьма затруднительно. И дальнейшее будущее пестрит развилками: позовет маг стражу или решит лично наказать? Как быстро отец сможет вытащить из каземата? И сможет ли вообще?

Одно ясно — с учебой, местью профессору и будущим званием патентованной Травницы придется проститься.

Больше никакой славы, перспектив и будущего.Только унылое замужество, череда детишек и фамильный склеп. А ведь почти получилось!

Морри прикусила губу, пряча рвущиеся с языка ругательства.. Верно, не время терять голову, а то и вправду потеряешь. Но что делать?

Василиск тем временем расслабленно потянулся, как человек, которому пришлось долго стоять в неудобной позе, потер шею — мощную и слишком широкую для того, кто выбрал путь магии, а не оружия. Расстегнул ремни церемониального меча на поясе и небрежно скинул его на столик.

Стряхнул с широких плеч парчовый черный с серебром камзол — не жалея кружев на рукавах, которые зацепились за пряжку. Отправил в полет на ту же вешалку.

Потом упал на мягкий диван и вытянул вперед ноги, уложив их на низкий стол с инкрустацией. Прямо в сапогах уложив.

На незваную, точнее, званую гостью он внимания не обращал, словно ее тут и не было.

Без плаща и привычного дорогого наряда, в одной рубашке и штанах, маг оказался неожиданно крупным и широкоплечим. Словно большую часть своего времени занимался не колдовством, а воинскими тренировками. Тонкий черный шелк облепил широкую грудь, подчеркивая рельефные мускулы. Запрокинутая голова, мощная бычья шея, ленивый взгляд из-под опущенных ресниц.

Ленивый, но внимательный. Цепкий. Потому что вторую ступень боевой магии добывают не кубиками на животе, а мозгами.

Меньше всего Морри хотела делать то, что собиралась, но похоже, выхода не оставалось. Надо идти до конца.

Что захочет от купленной на одну ночь “кошечки” Василиск, даже близко не представлялось. Но оплаченная девушка должна выполнять прихоти клиента, да еще так, чтобы тому понравилось и он не пожаловался хозяйке.

Изображать перед магом девку из “Кошачьей фермы” было все равно что ходить по лезвию бритвы. Но пытаться бежать еще глупее: догонит, найдет Солнечный камень, дальше — тюрьма и конец карьеры. Унизительно и бесславно. А вот если попробовать соблазнить, заморочить? Тут могло получиться.

Вдруг повезет, и маг настолько устал, что на нее не хватит ни сил, ни желания.

— Что жмешься, кошечка? Выходи на свет. Хочу тебя разглядеть.

Вопрос оказался таким неожиданным, а голос мага сильным и глубоким, что Морри вздрогнула. Но взяла себя в руки и, стараясь не показывать царящего на душе смятения, сделала пару шагов вперед.

Туда, к дивану, на котором нагло развалился колдун.

То, что у колдуна фигура кулачного бойца, два коротких шрама на бычьей шее и вязь полупрозрачных колдовских татуировок по всей груди, она заметила, когда подошла совсем близко.

Маг по-прежнему не шевелился, только смотрел — лениво и спокойно.

— Хорошо. Красивая. Какие губки. Даже лучше, чем я ожидал. Хозяйка “Фермы” зарядила круглую сумму за твои таланты и отчасти — за их отсутствие, и обещала, что ты меня не разочаруешь. Кошечка.

“Кошечка” предпочла промолчать. Морри поняла: маг и без колдовства легко ее скрутит, и не только: под рукавом мелькнул кусочек татуировки с трехцветным щитом. Вот откуда мышцы и мощь. Василиск прошел тренировочный лагерь в Долине Тумана. Круче него был только Небесный Пик, где тренировали ассасинов. Значит, правильно, что не попыталась бежать.

Пока маг видел в ней всего лишь купленную на ночь девочку из публичного дома. Которой не впервой оказывать услуги богатым людям. Хотя фразу про отсутствие талантов Морри не поняла.

Но она — дворянка! Дочка барона. Обращаться с ней подобным образом… Да как он смеет смотреть на Морану Дженкинс как на шлюху! На миг от злости перекрыло дыхание. Пришлось сосчитать месяцы в обратном порядке и заставить себя успокоиться. Вспомнить о ночевке в тюрьме.

Если надо играть всерьез, то… То ей придется стать “кошечкой”. И отработать каждый медяк, полученный хозяйкой “Кошачьей фермы”. Зато есть шанс остаться при своем: ни тюрьмы, ни позора, и Солнечный камень вишенкой.

Может, действительно, перетерпеть эту ночь? Провести ее тут, с одним Василиском, а не с пятеркой тюремных охранников. И уж тем более не с этим ублюдком профессором, который магу и в подметки не годился. Продержаться до рассвета.

Фигура и мощь Василиска делали Морану сговорчивее.
Маг был… привлекательным. Особенно такой, расслабленно-уставший, ленивый, словно загнавший добычу хищник. И красивый.
Раньше Морри мало смотрела на мужчин старше ее, понимая, что замуж придется идти за ровесника, а тут… Фернан Сандорро был красив той дикой сильной красотой, которой хотелось подчиняться. Позволить ему взять свое. Без споров, без сопротивления…

Морри прикусила кончик языка, чтобы прогнать порочные мысли, и поняла, что уже возбуждена — соски так отвердели, что терлись о жесткую ткань блузы до боли.

8. Забавная гостья

Кошечка стоила свою цену. И даже с довеском. Ухоженная, здоровая и породистая.

Очень растерянная. Даже забавно.

Рыженькая была привлекательной. не красавица, но милая. чуть курносый нос. пухлые губы. Едва заметные веснушки. Грудь — весьма впечатляющая. Очень тонкая талия и широкие бедра. Юбка не давала рассмотреть попку, но наверняка и там не ждало разочарование.

Сочетание зрелости тела с не до конца ушедшими с лица юношескими чертами — полными губами, которые девушка облизывала, умильными веснушками на носу и растерянностью во взгляде — заводило на раз.

Василиск представил, как эта кошечка будет выстанывать под ним снова и снова, как пухлые губы станут еще ярче от того, что их прикусят белыми зубами, как эти крепкие бедра сладко будет задрать повыше… Маг почувствовал, как по спине разливается слабая щекотка — признак первого возбуждения. Надо же, а ведь девчонка даже еще не разделась. Что ж, ночь обещает быть славной. Запоминающейся.

Василиск чуял: она будет слушаться и получать удовольствие. Не потому, что обстоятельства, а потому, что ей понравится. Очень понравится. Так, что от нее уже веет возбуждением. И да, кажется, ее грудь выдает секреты хозяйки — вон пятнышко напряженного соска.

Кошечка смущалась — на щеках проступил бледный румянец. На фарфоровой белой коже он смотрелся пикантно. И развратно. Хотелось ухватить ее за огненные волосы и ткнуть себе в пах. Чтоб стыдливо спрятала зеленый взгляд и занялась делом. Или не спрятала, так будет еще лучше.

Фернан Сандорро разглядывал свою сегодняшнюю жертву и получал огромное удовольствие от ее растерянности. Игра в добычу и охотника заводила намного больше, чем просто секс. Тем более из двоих в этой комнате только Фернан представлял, как именно закончится эта ночь.

Кошечки (“эльфийки”, “фейки”, “крошки”), которыми именовались работницы из борделей, в его доме были частыми гостями. Все они поначалу жались к стенкам, но потом приходили в себя и начинали трудиться. Кто-то хуже, кто-то лучше, но Фернана, боевого мага по прозвищу Василиск, устраивало.

Заводить постоянную любовницу было невыгодно. Работа на Тайную Канцелярию князя не позволяла подпускать кого-то одного близко и часто. Потеряешь бдительность от чьей-то прекрасной задницы, и через сутки — половина секретной переписки у курфюрста в соседней Гаргалии, а остаток распределен между послами Купеческого союза и Островов свободы.

Такую роскошь Василиск позволить себе не мог. Поэтому познавал всю прелесть случайных и платных связей. И пока они его не разочаровывали.

Да и кошечка сегодня попалась особенная.

Фернан приказал ей стащить сапоги, и она, помявшись, выполнила приказ, а потом снова застыла, настороженно поглядывая на него.

Василиск поманил к себе.

Девушка шагнул ближе, растерянно переступила с ноги на ногу, словно не понимала, что от нее требуется. Что ж, Фернану не сложно объяснить.

— Покрутись. Только медленно.

Девушка возмущенно на него уставилась, щуря зеленые глаза, чем крайне позабавила. Попыхтела, но передумала спорить, опустила взгляд в пол и медленно развернулась сначала спиной, а потом быстро прокрутилась в прежнее положение.

— Еще раз. Медленней. Не торопись.

Фернан голоса не повышал. Зачем? С такой дикой кошечкой, чтобы получить удовольствие, нужно терпение. Чужое послушание требует умений. Прежде всего — от того, кто отдает приказы. Да и не в характере Василиска было требовать криком. Силой взять — другое дело. Это он умел. И любил. Но еще слаще было, когда давали сами.

Слабое возбуждение, которое появилось, когда он увидел, кого занесло к нему в башню, потихоньку разгоралось, а поведение гостьи его подстегивало, словно неопытный наездник норовистую лошадь.

— Юбку сними.

Кошечка стиснула зубки, потянулась к шнуровке и через несколько секунд уже осталась в корсете с выглядывающей из-под него блузой и в коротких штанах из черного атласа, которые носили кошечки с фермы.

Когда она повернулась спиной, Василиск негромко скомандовал:

— Стой так, — осмотрел предложенный вид сзади, а потом с удовольствием приказал: — Наклонись.

Девушка замерла, давая полюбоваться напряженной фигуркой, но потом, преодолевая себя, нагнулась — чересчур быстро на вкус Фернана. Он бы предпочел понарочитей.

Теперь вид стал еще лучше. Штаны у кошечки плотно облегали округлую попку, а незаметная застежка, проходящая по шву сзади, давала понять, что хозяйка “Кошачьей фермы” разбирается в своем деле и одевает работниц так, чтобы клиентам нравилось.

— Выпрямись. Подойди.

Фернан отдавал приказы четко и тихо, с короткой паузой, чтобы смысл слов успевал дойти до разгоряченного чужого ума.

Девушка выпрямилась, повела плечами, развернулась, неловко пошатнувшись, и выполнила приказ, угрюмо поглядывая из-за упавшей на глаза рыжей челки.

Фернана чужая злость позабавила. Ночь с этой дикаркой обещала быть куда более интересной. Упрямая, норовистая… тем слаще будет ее укротить, чтоб просила и скулила под ударами члена.

Василиск ухмыльнулся собственным мыслям.

— А теперь, — Фернан посмотрел на кошечку снизу вверх и подцепил указательным пальцем за шнуровку на груди и сразу отпустил, — раздевайся. До пояса. И сапожки сними.

Рыженькая только выдохнула. Раздевалась быстро, но с грацией, вещи отбросила вроде и в сторону, но строго кучей и на одно место. Верхнюю юбку сложила излишне бережно, чем изрядно позабавила Фернана. Корсет сняла быстро, а вот с блузой замялась, но в итоге послушалась, стянула и ее и замерла, прикрыв руками грудь. А потом вздернула подбородок и уперла руки в бока.

Фернан посмотрел с интересом. Грудь и вправду была хороша — округлая, высокая, с розовыми ареолами и крохотными сосками. Возбужденными.

Но тут стоило смотреть и выше — искра во взгляде. Знакомая. Говорившая, что при нужном обращении кошечка даст сто очков вперед любой из тех девок, что он заказывал раньше.