Солёная река

Солёная река

После шторма эти места было не узнать. Щепки от сломанных ветром деревьев больно впивались в ступни Маа-Ар, но она старалась не морщиться от боли, чтобы не доставлять удовольствие Старому Тею. Старый Тей вовсе не хотел брать с собой обузу, так он назвал Маа-Ар, Арму и маленького Кхаа, единственных, кто кроме него и Шани уцелели под натиском природы.

Шани и Старый Тей в тот страшный день отправились к весенней стоянке, проверить, в каком состоянии находятся хижины и кто из оставленных в высоком лагере стариков еще жив. Приближался сезон дождей, а потому племени предстояло возвращение в высокий лагерь.

Разумеется, Кхаа тотчас увязался за Шани и Старым Теем. Поделать с ним ничего не могли. Много лун прошло с тех пор, как младенца мать уронила в реку, а тот так и не поправился. Слушает будто, что ему говорят, а словно и не слышит. И сам не ответит, только мычит. Вреда от него никакого, как, впрочем, и пользы. Вождь даже спросил совета у шамана, стоит ли мальчишке вовсе есть пищу племени, не лучше ли будет отправить его к праотцам.

Единственной, кого, казалось, слышал Кхаа, была Маа-Ар. Когда лагерь уходил в сухой сезон к соленой воде, она сама заботилась о Кхаа, хоть и была немногим его старше. Бабка Кхаа оставалась в высоком лагере, неудивительно, что мальчишка захотел ее увидеть.

В высокий лагерь шли двенадцать дней, а на тринадцатый небо начало меркнуть. Старый Тей заворчал,

- Дожди раньше срока пришли, поторапливаться нужно.

Но даже мудрый Тей не понял, какую опасность несут сгустившиеся облака. Зашумел ветер, с деревьев вспорхнули птицы, и ветер обрушился на Зеленый край. Такого ветра никто не помнил. Казалось, духи решили вовсе выкорчевать весь Зеленый край, оставив вместо леса пустошь. Лес кренился, словно камыш, жестоко хлестал дождь, и путники, решившие укрыться от непогоды в скалах, вскоре вынуждены были искать иное место - их временное убежище затопила вода.

Никогда еще Маа-Ар так не мерзла. Она пережила уже девять сезонов дождей, но такой напасти еще не видела. Даже старик Шани роптал на богов и клялся, что никогда гнев стихии не был так жесток к людям. Прижимая к себе дрожащего от холода и страха Кхаа, Маа-Ар просила духов о милосердии. Она не хотела умереть от холода или быть раздавленной падающим деревом.

Пять дней ветер и дождь терзали путников. А затем, так же неожиданно, как и началось, все стихло.

- Возвращаемся, - сказал Старый Тей.

До высокого лагеря оставалось всего два дня пути, но никто не посмел возразить старику. Прежде чем проверять, остался ли кто в живых в высоком лагере, и уцелели ли хижины, нужно было убедиться, что в них есть кому вернуться.

Казалось, некому. Дорога в лагерь была уничтожена. На многие дневные переходы соленая вода вошла в землю, а потому путникам пришлось-таки поворачивать в высокий лагерь, где, слава богам, не все было уничтожено ветром и водой. Понадобилось несколько дней, чтобы восстановить разрушенные жилища и похоронить умерших. Горько плакал Кхаа, когда на костер возложили его бабку.

А затем пришлось ждать. Там, где прежде был лес, теперь стояли соленые топи, пройти через которые не было никакой возможности.

Лишь когда миновал сезон дождей и на смену сырости пришел зной, земля стала подсыхать. И тогда же Старый Тей решил наведаться в нижний лагерь. Кто знает, может быть не всех унесла соленая вода?

Идти он намеревался вдвоем с Шани, но Маа-Ар запросилась к родителям, а с ней увязался и Кхаа. Пошла и Арма, ей уж никто этого запретить не мог.

Странной была Арма, почти как Кхаа. Была она дочерью шамана. В детстве, когда злой дух уносил жизни детей одного за другим, заболела и Арма. Но выжила. Говорили, шаман уговорил духов вернуть ее душу обратно в тело, да только та не прижилась. Стала Арма странной, почти как Кхаа. Все больше молчала. Но если говорила, всякий прислушивался. Редко когда говорила Арма, но всегда что-то важное. Уж точно душа ее все еще была связана с миром духов. Особенная Арма. А красивая какая! Маа-Ар всегда завидовала ее гордому лицу и темным блестящим волосам. Многие хотели жениться на Арме, да только кто позволит?

Знакомые места изменились до неузнаваемости. Там, где был лес, остались одни щепки да влажная земля под ногами. Шани и тот не признавал родные места, хотя слыл первым охотником и знал в Зеленом крае каждый камень. Чем ближе становился нижний лагерь, тем сложнее было пробираться. Вскоре путникам пришлось то и дело останавливаться, чтобы отдохнуть. Поваленные деревья отняли все силы стариков, да и Маа-Ар с Кхаа было не легче.

- Смотрите! - воскликнул вдруг Шани. взобравшись на очередной поваленные ствол.

Впереди виднелась широкая река. Воды ее были странными. Слева сторона реки была темной, справа светлой, точно кто нарочно разделил ее по центру.

- Пойдем по реке, - объявил Старый Тей. - Это же наша Тихая вода. По ней и доберемся до лагеря.

- Идти по реке нельзя! - вдруг нарушила молчание Арма. Все с удивлением к ней повернулись. Несколько дней Арма не размыкала губ.

- Почему? - спросил Старый Тей, но Арма ему уже не ответила. Старик еще раз огляделся. - По-другому долго и сложно. Пойдем по реке.

- По реке идти нельзя, - вновь сказала Арма и повернулась к спутникам спиной, направляясь прочь.

Маа-Ар взволнованно следила за тем, как ее силуэт исчезает из виду. Девочка не знала, что и делать. Идти со Старым Теем? Но ведь Арма никогда не говорит понапрасну. Разве не подсказывают ей духи?

Она обернулась и увидела, что Старый Тей, Шани и Кхаа уже направляются к реке.

Вблизи разница между двумя половинами реки стала еще заметнее. Светлая вода была неподвижной, темная медленно устремлялась в лагерь.

- Соленая, - сказал Шани, сделав глоток светлой воды. Старый Тей тотчас зачерпнул в ладонь темную воду,

- Пресная!

Пару минут они совещались, с какой стороны идти, с соленой или пресной, а затем решили - с пресной. Соленая вода только зло несет, разрушая землю и вызывая жажду. Идти нужно по темной воде.