Солёные звезды

Глава 1 - Первое впечатление

В одной из школ старого городка прозвенел звонок — начался новый учебный год. Я хорошо помню тот день. Мои родители только что переехали в этот маленький город, и я вошёл в свой новый класс. Помню чувства, которые тогда переполняли меня.
Не сказать, что я был красавцем: взъерошенные волосы, худощавое телосложение, потухший взгляд. Но я понял одно — этот год я запомню навсегда.

— Так, дети, встать! — громко и чётко выкрикнул учитель.

Его звали Чарли. Высокий, симпатичный, лет сорока, но выглядел он гораздо моложе. В его взгляде сразу читался ум — настоящий, живой. Он был моим новым классным руководителем, и почему-то это вселяло во мне надежду: может, здесь я действительно чему-то научусь.

Класс мгновенно встал. По взмаху руки учителя в комнату вошёл я.
Я помню эти взгляды — на меня смотрели, как на что-то дикое, чужое.

— Это наш новый ученик, Оливер. Он приехал к нам издалека. Прошу любить и жаловать.

Я поднял голову и застенчиво, почти шепотом, произнёс:

— З...з...здравствуйте...

В ответ послышались улыбки. Но какие из них были искренними, а какие — лукавыми, мне предстояло выяснить позже.

Я присел на пустующее место на задней парте. Сердце колотилось так, будто пыталось вырваться наружу. Я не мог поднять взгляд, чтобы получше рассмотреть своих новых одноклассников.

Учитель начал урок, но я весь оставшийся час просидел, уставившись в тетрадь. Рисовал на полях всё, что приходило в голову — линии, лица, странные фигуры. Просто чтобы не сойти с ума от напряжения.

Прозвенел звонок, возвестивший начало перемены.

И вдруг — время словно застыло.

Я чувствовал… нет, я знал: сейчас начнётся самое страшное — знакомство. Кто подойдёт первым? Кто заинтересуется мной? Или, может, наоборот — отвернётся?

И тут тишину разорвал шум: говорящие ребята, шаги, смех, разговоры — всё смешалось в один гул. Школа ожила.

Вскоре вокруг меня стали собираться одноклассники.

— Так как тебя зовут? — спросил один из них.

— Я... Оливер, — тихо ответил я.

— А откуда ты? — вскрикнул кто-то из толпы.

— Издалека... — снова тихо.

Я по-прежнему не смотрел никому в глаза, поэтому даже не мог понять, кто именно задавал мне вопросы.

— Какой-то ты замкнутый, — сказал кто-то. — Ты специально стараешься быть загадочным, чтобы к тебе интерес был? А, Оливер?

И тогда я всё-таки поднял глаза.

Вокруг стояли ребята — на удивление приятные. Все — спортивные, уверенные в себе. По крайней мере, выглядели так. Или мне просто хотелось в это верить. Но, как бы там ни было, мне показалось — я им действительно был интересен...

— Чем ты занимаешься? — спросил высокий блондин с выразительными голубыми глазами.

Его тело казалось закалённым, крепким — телосложение «отлет», как говорят. Но меня немного смутили, а может, даже напугали ссадины на его руках — стёртые байки, болячки, покрытые коркой. Такие обычно бывают у тех, кто занимается боевыми искусствами.

— Ты про моё хобби? — переспросил я, на удивление уверенно.

— Да, — с улыбкой кивнул он.

— Читать книги… — ответил я, немного смутившись. — Ну, я ещё рисую иногда. А ещё — пишу короткие рассказы, если настроение есть.

Ребята вокруг неожиданно замолчали, а потом дружно улыбнулись.

— Так это отлично, — сказал один из них. — Учитель Чарли такую сложную домашку задаёт… Наверное, ты из тех, кому это расплюнуть?

— Слушай, — подхватил блондин. — А как ты смотришь на то, чтобы помогать нам с учёбой?

Он протянул руку:

— Меня, кстати, зовут Оскар. А это мои приятели — Уильям, Эш и Бэн.

Он обвёл рукой остальных, и каждый из них кивнул в знак приветствия.

— Кстати, если кто-то из соседнего класса вдруг вздумает обижать тебя — можешь рассчитывать на нас. Они иногда лезут к нашему классу. Так что держись рядом с нами.

Оскар улыбнулся снова — тепло, по-настоящему.

— И да, убери с лица эту кислую мину, — добавил он весело. — Не переживай. Ты попал в хороший класс. Мы за своих — горой.

И эта улыбка… она почему-то заставила меня улыбнуться в ответ.

Начался новый урок, и все уселись по местам. Я, наконец, решился осмотреть весь класс.

Всего нас было пятнадцать: шесть девочек и девять мальчиков. Я — пятнадцатый.

Из ребят я уже познакомился с Оскаром, Бэном, Эшем и Уильямом. Остальные четверо выглядели вполне обычно.

Один — азиат в очках, с умным взглядом. Мне сразу показалось, что с ним можно будет найти общий язык, особенно если разговор зайдёт о книгах или чём-то более глубоком.

Другой — смуглый паренёк среднего роста, сидел отрешённо, будто погружённый в свой собственный мир. Он не обращал никакого внимания на урок, и в этом было что-то… притягательное.

И, наконец, двое европейцев, которые сидели вместе, то и дело тихо хихикая. Видно было, что они друзья давно — возможно, не один год за одной партой.

Когда я перевёл взгляд на девочек, сердце неожиданно дало сбой.

Одна из них встретилась со мной глазами.

Голубыми. Пронзительными, как небо в ясный день, наполненное солнцем. Чёрные, как смоль, волосы были аккуратно заплетены в косу. Черты лица — чёткие, будто вырезанные из света и тени. Она не улыбалась, просто смотрела. А я… отвёл взгляд. Мгновенно. Сердце пропустило удар.

Что это было?

Почему я так отреагировал?

Это было на меня не похоже. Но мысли в голове говорили одно: а что она подумала обо мне?

Я на автомате поправил волосы, выпрямился и попытался сосредоточиться на словах учителя, делая вид, будто её взгляд никак меня не задел.

Но внутри уже всё изменилось.

Глава 2 - Добро пожаловать в класс

Прохладное утро сменилось жарким днём. Солнце разогревало старые окна школы, и казалось, будто весь воздух в классе дрожал от усталости. Было около одиннадцати, когда прозвенел звонок на перемену.

Оскар снова подошёл ко мне. Улыбаясь, он бесцеремонно сел на край моей парты.

— Ну как тебе? — спросил он, качнувшись вперёд.

— Пока… как будто бы не в своей тарелке, — ответил я, немного помедлив. — Слушай, а кто эта девочка, за первой партой?

Оскар хитро прищурился.

— Чё, понравилась?

Я промолчал, но, видимо, взгляд выдал меня с головой.

— Это Ева, — сказал он. — Она, кстати, тоже пришла в прошлом году. Такая... тихоня, что поискать. Знаешь, я как-то пытался к ней подкатить... ну, типа, бегал, дарил чё-то, звал гулять... но ничего, кроме отказа. Обидно, если честно. Я ж вроде как лучший в школе, — усмехнулся он и пожал плечами.

Я посмотрел на него, затем снова перевёл взгляд на Еву. Она что-то писала в тетрадке, слегка наклонив голову, и луч солнца падал прямо на её волосы. Почему-то именно в этот момент я понял — что я не видел не чего более прекрасного в своей жизни . И сердце моё снова ёкнуло.

— Ну… знаешь, бывает, что кто-то просто не твой тип, — сказал я, будто оправдывая Еву перед Оскаром, хотя сам не знал, зачем это сказал.

Оскар кивнул, но потом подмигнул:

— А может, она ждала кого-то другого. Может, именно тебя, а? Новый, загадочный, с книгой в руке. У девушек на такие образы слабость, ты не знал?

Я хмыкнул, но внутри всё было далеко не так спокойно. Слова Оскара странно зазвучали внутри меня. Я снова взглянул на Еву — она, как и прежде, была сосредоточена на своих записях. Но вдруг, будто почувствовав мой взгляд, подняла голову и мельком посмотрела в мою сторону.

На этот раз я не отвернулся. Наши глаза встретились на пару секунд. Чисто, будто небо прикоснулось к земле. И снова — щелчок внутри. Её губы чуть дрогнули, как будто она собиралась улыбнуться, но тут же снова опустила взгляд.

— Видал? — прошептал Оскар, слегка толкнув меня локтем. — Это что-то значит. Запоминай момент, Оливер. Он может стать началом чего-то большого.

Я не ответил. Только улыбнулся, почти незаметно.

А где-то глубоко внутри впервые за долгое время появилось что-то, похожее на... надежду.
Вдруг Оскар резко махнул рукой и сказал:

— Пошли, сейчас у нас физкультура, надо успеть переодеться. Как раз познакомишься с остальными получше. Не переживай. И да, кстати — я староста этого класса, так что мой долг сделать так, чтобы ты освоился, — подмигнул он мне.

Но я не взял с собой сменную форму — расписание мне выдали только сегодня. "Ну что ж, посижу на скамейке", — подумал я и смело пошёл за Оскаром в спортивный зал.


Спортивный зал оказался просторным, с высокими окнами, через которые проникало полуденное солнце, рисуя прямоугольные световые дорожки на деревянном полу. В воздухе витал знакомый запах лака, мячей и чего-то очень школьного. Я остановился у двери, пока остальные ребята быстро переодевались в раздевалке. Оскар обернулся:

— Не взял форму? Ладно, садись пока на скамейку, посмотри. Может, в следующий раз поиграешь с нами.

Я кивнул и прошёл вперёд. Сел на самую дальнюю лавку, облокотился на стену. Наблюдал, как класс постепенно собирается: кто-то потягивался, кто-то перекидывался мячом, кто-то просто смеялся.

А потом в зал вошли девочки.

И среди них — она. Ева.

В спортивной форме она казалась ещё более лёгкой, почти воздушной. Завязанная коса аккуратно покачивалась при каждом шаге, а взгляд — тот самый, что поймал меня утром — снова пересёкся с моим.

И снова — короткий миг. Ни улыбки, ни удивления. Просто взгляд. Но в этом взгляде было что-то… глубокое. Он коснулся чего-то внутри меня, чего я сам не умел назвать.

Я тут же отвёл глаза, уткнулся в пол. Но всё, о чём я думал теперь, — это как звучит её имя. Ева.


В зал вошёл физрук. Он был высоким — около двух метров, лысый, но с приятным, чистым лицом. Он построил нас всех в ряд и стал внимательно меня рассматривать.

— Новенький? Это ты, Оливер? — спросил он.

Я кивнул, и он продолжил:

— На первый раз прощу, что ты без формы, но потом смотри. На хорошую оценку не сможешь рассчитывать.

Я снова кивнул.

— Для новенького я ещё раз представлюсь. Моё имя — Шон, я физрук в этой школе. Я понимаю, что предмет не из самых важных, но прошу относиться к нему серьёзно. Напоминаю, что в этом году я буду принимать экзамены по физкультуре, и поэтому от меня зависит ваша оценка в аттестате. Не хотите портить себе средний бал? Так что слушаем меня!

Он сделал паузу и продолжил:

— Для начала — разминка, а потом... Оскар, подели всех на две команды: и девочек не обделяй. Сыграем старый добрый баскетбол.

Оскар, не заставив долго ждать, начал раздавать команды:

— Так, давайте, — сказал он, окидывая класс взглядом. — Эш, ты с Уильямом. Бэн — с Оливером. Ян, ты к Бэну, а Али — к Эшу. Джони и Карл, вы, как я понял, хотите быть вместе? Идите к Бэну. Девочки, не стесняйтесь, выбирайтесь сами. Я буду за Эша. А вы, девчата, пока посидите на скамейке. Парни, не забывайте меняться — чтобы все сыграли.

Я оказался в команде с Бэном — коренастым парнем с серьёзным выражением лица. Он казался отстранённым, будто ничего не замечает вокруг. Просто молча кивнул мне, как будто я был частью фона, а не его новым товарищем по игре.

Ева, как ни странно, оказалась в другой команде. Она не выглядела такой уверенной, как Оскар или Бэн, но её движения были плавными и грациозными. Она вся была спокойствием и сосредоточенностью — и это почему-то зацепило.

Впрочем, именно тогда я начал узнавать остальных.

Ян — азиат в очках с умным видом — оказался тем, кто словно постоянно что-то обдумывает. Его взгляд скользил по залу, острый и внимательный. Казалось, он не просто наблюдает — он анализирует. Я подумал, что с ним, наверное, будет интересно поболтать после уроков. Такой человек вряд ли ограничится разговором о баскетболе.

Али — смуглый парень среднего роста с отстранённым взглядом — будто витал где-то в своём мире. Он присутствовал физически, но мысленно был явно где-то далеко. Интересный тип, хоть и не слишком разговорчивый.

Джони и Карл — двое светловолосых парней, похожих на братьев, — всегда держались вместе. Один рыжеватый и веснушчатый, другой — с длинной обесцвеченной челкой. Они постоянно переговаривались между собой, иногда тихо хихикали. Видно было, что это друзья не первого года. Их шуточки были острыми, но добрыми.

Из девочек в классе было пятеро — каждая по-своему особенная.

Стейси — сдержанная, но с характером. Она не говорила много, но один её взгляд стоил десятка слов. В ней чувствовалась внутренняя сила. Она пошла в мою команду.

София — полная противоположность. Высокая, светловолосая, очень общительная и харизматичная. Она легко находила контакт с каждым, даже со мной — новеньким. Она выбрала команду Оскара.

Анна — тёмноволосая, с тихим голосом и выразительными глазами. Невысокая, немного замкнутая, но в ней была какая-то загадка. Её присутствие ощущалось не сразу, но со временем начинало притягивать. Она пошла ко мне в команду, и мне это даже понравилось.

Мила — яркая, дерзкая, с уставшим, но цепким взглядом. Она легко могла кого-нибудь подколоть, но в её глазах было что-то необычное. Будто за этой дерзостью скрывалось нечто большее — глубина, опыт, боль?

Ну и, конечно, Ева. Та, из-за взгляда которой я до сих пор не мог прийти в себя.

Я не особо выделился, играя с одноклассниками. На площадке я был просто... никем. Фишкой, которую обходили почти за бесплатно. Зато Оскар и Бэн — они были настоящими королями. Их противостояние казалось почти профессиональным, будто они с детства тренировались, чтобы однажды сойтись на этом школьном паркете.

Каждое их движение было точным, уверенным, а скорость — ошеломляющей. За ними следили все. И восхищались — тоже все. Даже она...

Ева хлопала, когда Оскар или Бэн забивали очки. Я заметил, как её глаза вспыхивали от восторга, и почему-то это было больнее всего. Я стоял, словно ненужный элемент, почти прозрачный. Даже девчонки легко обыгрывали меня, как будто я был просто тренировочным манекеном.

Но именно в этот момент я впервые почувствовал, как будто они... приняли меня. Без слов, без признания. Просто молча, где-то глубоко внутри, как будто сказали себе: "Он теперь с нами".

И тогда она — Ева — посмотрела на меня. Улыбнулась. Едва заметно. Но этого оказалось достаточно, чтобы я окончательно пропал. Эта улыбка влюбила меня в неё. Безвозвратно.

Глава 3 - Не на своём месте

В раздевалке стоял лёгкий гул голосов, парни сбрасывали форму, шутили, кто-то плескался у умывальника, а кто-то спорил о последних очках в игре.

— Ну что, новичок, баскет — явно не твоя стихия, — усмехнулся Бэн, вытирая шею полотенцем. В его голосе не было злости, скорее лёгкая насмешка, будто он проверял мою реакцию.

— Зато в шахматы, думаю, с ним не поборешься, — вставил Ян, поправляя очки. — Хотя это мы ещё проверим.

Я улыбнулся — не было ни капли враждебности. Наоборот, чувствовалось, будто они уже приняли меня в свой круг, просто немного подтрунивали, как делают с каждым новичком.

— Ладно, ребята, — сказал Оскар, хлопнув меня по плечу. — Не грызите парня, он только вливается. А ты, Оливер, не парься. Главное — не быть пустым местом, и я вижу, ты не из таких.

Он посмотрел на меня с лёгкой, почти братской ухмылкой, и я почувствовал — он действительно имеет на меня какой-то план, как будто хочет, чтобы я стал частью этой истории.

— Пошли в столовку, — добавил он. — Пора тебя познакомить поближе с остальными. Особенно с нашими леди.


Столовка гудела голосами, звоном подносов и ароматами чего-то, что отдалённо напоминало еду. Мы прошли мимо очереди — Оскару все уступали дорогу, будто он был местной знаменитостью.

— Вон там наши, — кивнул он на длинный стол у окна, за которым уже сидели девчонки и часть нашей команды.

Я заметил Еву. Она сидела, обхватив ладонями кружку с чаем, и что-то слушала, слегка склонив голову. Рядом с ней были Мила, с дерзким взглядом, и София, активно жестикулируя, видимо рассказывая что-то смешное.

— Ну что, дамы, приём нового бойца в ряды элиты? — громко пошутил Оскар, усаживаясь. — Знакомьтесь, это Оливер. И да, он пока не блещет в баскете, но зато умеет молчать красиво. Это редкость!

— Приятно познакомиться, Оливер, — первой сказала София и сразу же добавила с лёгкой улыбкой: — Ты выглядишь, будто только что увидел столовскую еду впервые.

— Ну… я и правда немного в шоке, — признался я. — Это картошка?

— Никто до конца не знает, — вставила Мила, приподняв бровь. — Это местная легенда. В прошлом году один парень после этого пюре начал разговаривать по-латыни.

— А потом с отличием закончил, между прочим, — добавила Анна с тихой улыбкой.

Ева только взглянула на меня и на секунду улыбнулась. Всего мгновение. Но этого было достаточно, чтобы я снова почувствовал, как что-то тёплое сжалось внутри груди.

И тут Ева заговорила. Со мной.

— А почему ты всегда отводишь взгляд, когда я смотрю на тебя? — спросила она твёрдо, но с удивительно мягким голосом.

Я застыл. В голове тут же наступил гул. Что ответить? Как вообще на такое отвечают?

— Ну, просто я… — начал было лепетать, опуская взгляд.

Но Мила перебила, с ухмылкой подперев подбородок:

— Да он, как и многие, наверное, по уши в тебя влюбился, Ева.

Все за столом засмеялись, кроме меня. Даже Ева слегка улыбнулась, а потом, будто ничего не было, продолжила есть.

Оскар подталкнул меня локтем:

— Ну ты чего, скажи хоть что-нибудь, не камень же ты?

Но я ничего не сказал. Просто встал, развернулся и ушёл, усевшись за пустой стол неподалёку. Аппетита уже не было.

— Что это с ним? — спросила Ева, посмотрев на Оскара.

Тот пожал плечами, будто тоже не понимал, и сел рядом с остальными.

— Я поговорю с ним, — пробормотал он. — Мы с ним… похоже. Я тоже когда-то был слабым. Не мог отвечать на такие разговоры. Знал, каково это — быть тенью в собственном классе.

София приподняла бровь:

— Когда это ты был слабым?

Оскар только коротко бросил:

— Вот видишь… никто и не помнит. Пока я не стал сильным.

Он молча продолжил есть, не поднимая глаз.

Вдруг в столовую зашли парни из параллельного класса. Четверо крепких ребят шли позади невысокого, но очень дерзкого на вид парня. Он шёл уверенно, с какой-то наглой лёгкостью. Заметив, что я сижу один, он сразу направился ко мне.

— Что-то я тебя тут не видел… Новенький? Из параллельного? — спросил он с дерзкой ухмылкой.

Я немного растерялся, но инстинктивно ответил:

— Да, я Оливер. Приятно познакомиться.

Он усмехнулся, но в глазах у него плясала насмешка.

— Взаимно... Я Энтони. И, кстати, ты знаешь, что сел на наше место?

Я уже собирался встать, как Оскар, почувствовав неладное, уже поднялся из-за своего стола и подошёл к нам.

— Эй, Энтони! Давно не виделись… Этот новенький под моим крылом, ясно?

Энтони вскинул руки и демонстративно сделал шаг назад.

— Эй-эй, да ты чего, Оскар? Я просто познакомиться подошёл. А ты, смотрю, время даром не теряешь. Понял, что это твой последний шанс на нормальный средний балл и решил стать паинькой? Батана ручного завёл…

Он метнул в меня ещё один насмешливый взгляд.

— Ладно, твои дела — это твои дела. Не буду мешать. Ещё увидимся, Оливер…

Он сделал жест пальцем, как будто выстрелил в меня, и ушёл, не оглядываясь. За ним молча потянулись его четверо громил.

Я остался сидеть с ощущением, будто кто-то кинул в меня грязный взгляд.

И вот тогда я понял. Понял, почему Оскар с самого начала был со мной так добр. Ну конечно... Как я раньше не догадался? Всё просто. Выгода. Они все ищут выгоду. Ему просто нужен был батан, чтобы вытянуть оценки. А я — удобный.

Оскар хлопнул меня по плечу.

— Не слушай его, — сказал он спокойно. — Хотя… отчасти он прав. Энтони — лучший ученик школы. Только вот характер у него скверный. За два года он подмял под себя половину парней с параллельки. И, что хуже всего, он ещё и драться умеет. Единственный, кто может держать его амбиции в узде — это я.

Он усмехнулся:

— Но у меня беда с учёбой. Ян плохо объясняет, а ты, я смотрю, шаришь. Так что, может, поможешь мне подтянуться, а я помогу тебе с Евой?

Я всё ещё чувствовал недоверие, но уже немного отошёл. Оскар наклонился ближе и добавил:

— Давай я пересяду к тебе. Вместе посидим. Вдвоём как-то веселее, и заодно обсудим план.

Я лениво кивнул:

— Пойдёт...

Он молниеносно сбегал за подносом и уже через секунду сидел рядом, будто мы были друзьями всю жизнь.

Глава 4- Суета

После первого учебного дня я вернулся домой. Панельная многоэтажка, скрипящий лифт, облупленные стены с остатками объявлений — всё это уже стало частью привычного фона. Дверь нашей квартиры открылась с характерным щелчком, и меня окутал запах жареного фарша с луком. Пахло уютом и домом, пусть даже немного пригоревшим.

На кухне мама стояла у плиты в домашнем халате, потёртом, но всегда аккуратно выстиранном. Её лицо казалось уставшим, но в глазах всё ещё теплилась забота.

— О, ты вернулся, — сказала она, быстро глянув на меня. — Как первый день?

Прежде чем я успел ответить, её взгляд упал на мои кроссовки. Немного запылённые и поцарапанные на носке.

— Оливер! Ты зачем играл в школьной форме?! А если бы порвал?! Ты же знаешь, мы не можем себе позволить новую форму каждый месяц! — голос её задрожал не от злости, а от усталости и страха. — Твой отец на двух работах работает, чтобы мы могли выплачивать ипотеку и кредит за мебель. Ты хоть думай иногда...

Я опустил голову, промямлил извинение и, не сказав больше ни слова, пошёл в свою комнату.

Внутри было тихо. Серые обои, простой стол, шкаф, кровать. Всё из Икеи, всё в кредит. Сел на край кровати, достал старую потрёпанную книгу с фантастикой и попытался окунуться в выдуманный мир. Но строчки не держались в голове.

> "Когда ты живёшь в долгах, мечты звучат как роскошь. Мы вроде и не на дне, но каждый месяц — как по лезвию. Я даже на спорт не хожу — форма дорогая. А у Оскара кроссовки как у профиков. И у Евы… У неё всегда чистая одежда, духи, украшения. Наверное, у них всё идеально. В отличие от меня."


Я кинул взгляд на свою спортивную форму — синяя футболка и поношенные, но чистые кеды. Мама всегда стирает с особым старанием, даже если порошок самый дешёвый.

"Как я вообще могу им понравиться? Особенно ей… Я ведь даже в кафе не смогу её пригласить."

С грустью убрал книгу в ящик и вытащил тетради. Учёба — то, что у меня всегда получалось. Мама в прошлом — учитель физики, а отец — бухгалтер. С детства меня муштровали: "Знания — ключ к успеху". Я верил. Тогда ещё верил.

Дом наполнился звоном посуды — мама звала на ужин. На кухне пахло макаронами по-флотски, дешёвым кетчупом и мамиными духами, остатками старого "Chanel Chance", который она использовала только по праздникам, но, видимо, сегодня решила просто поднять себе настроение.

— Ну, как в школе-то? — отец сел напротив, потягивая чай из гранёного стакана.

— Нормально, — пожал я плечами.

— Учителя нормальные? С ребятами познакомился?

— Ага…

— Кто-то понравился? — прищурилась мама.

Я промолчал, уставившись в тарелку.

Разговор не задался, как обычно. После ужина я ушёл спать. Укрывшись тонким одеялом, уставился в потолок.

Перед глазами вновь всплыли синие глаза Евы. Глубокие, как космос. Бездонные.

"Как Оскар собирается помочь мне? Он же не сделает меня богаче… не изменит моё лицо, не даст мне уверенность… Или сможет?"

Я не заметил, как задремал, унося с собой в сон и сомнения, и надежду — может, хоть там мне удастся стать кем-то большим.


Утро в нашем доме всегда начиналось с суеты.
Мама в торопях гладила рубашки — мою и отцовскую — стараясь не обжечься, а отец сонно бродил по квартире, поочерёдно теряя и находя носки, галстук, портфель. На полу лежал один туфель, второй — под диваном, и это была уже традиция.

Я сидел на кухне и пил кофе, приготовленный мамой. Он был чуть горьковат, как она любит, но бодрил. Отец уже ушёл, оставив недопитую чашку. Я глянул на неё, потом на дверь — и, пожав плечами, допил и его кофе.

— А что, добру пропадать?

День обещал быть непростым. Я чувствовал это в животе — не тревогу, нет, скорее тяжесть от ожиданий.

— Не забудь про бутерброды! — крикнула мама, подбегая с двумя свёрнутыми в салфетку треугольниками. — Это тебе и твоему новому другу.

— Ну, мама… — проворчал я, но всё-таки улыбнулся и сунул еду в рюкзак.

Выходя на улицу, вдохнул утренний воздух. Он был сырой, с привкусом ночного дождя. Мокрый асфальт источал запах камня, перемешанный с бензином от проезжающих машин. Люди торопились, кто в костюме, кто с зонтом, кто с телефоном у уха. Город спешил, а я — нет.

Школа была в десяти минутах, но я привык выходить заранее, минут за сорок, просто чтобы идти медленно, собираясь с мыслями. Под ногами хлюпала вода в трещинах тротуара. Я достал телефон, и экран встретил меня предательской надписью — 15% заряда.

— Вот досада… — пробормотал я. — Хотя кому я вообще нужен? Всё равно никто не звонит.

Я почти дошёл до поворота, как вдруг сзади раздался голос, звонкий и до боли знакомый:

— Оливер! Подожди!

Я обернулся. Она.
Ева.

Подбежала, чуть запыхавшись, волосы вьющимися волнами слиплись от утренней влаги, щёки слегка порозовели.

— Как дела? — спросила она. — Ты тоже этой дорогой идёшь? Живёшь рядом?

— Привет. Ну да… — кивнул я, стараясь звучать спокойно, но сердце почему-то забилось сильнее.

Она улыбнулась, легко, по-доброму:

— Ну и хорошо. Давай вместе ходить. А то я всё одна — остальные с другой стороны живут.

— Конечно, — ответил я, и мы пошли рядом.

Её парфюм был лёгкий, ненавязчивый, с чем-то цветочным. Смешивался с сыростью утра и пах старшей школой. Внутри дрогнуло.

— Ты извини за вчера, — вдруг сказала она. — Мои подруги… они любят подколоть. Я не осуждаю тебя, правда. Всю ночь себя винила, что не заступилась. Ты ведь новенький… А вот Оскар молодец. Встал за тебя. Раньше он с Энтони… эх, они были грозой школы, кровные братья

— Серьёзно? — удивился я.

— Ага. Чуть что — сразу драка. Только вот потом… Оскар начал отставать в учёбе, а Энтони — ну, у него богатая семья, репетиторы по каждому предмету. Его называют гением. Хотя он… — она понизила голос, — гадкий манипулятор. Находит слабость, капает, пока не разрушит всё до основания. Даже Оскар теперь не связывается с ним.

Я слушал и кивал, а внутри всё будто замирало. Так много скрытого. Так много сложного.

— Оскар… он понял, что сила — это ответственность, — продолжала она. — Стал старостой. Пытается учиться, но выше троек не вытягивает. Ян пытался его подтянуть, но у них несовместимость. Я бы помогла, да времени почти нет.

— Работа? — в шутку сказал я.

— Угу… — ответила она тихо и устало, почти шепотом. В этот момент к ней окликнулись подруги.

— Ладно, Оливер! Увидимся на уроках, — крикнула она на прощание и убежала к ним.

Я смотрел ей вслед, в голове крутились мысли: Работает? Где? Почему?...За чем?

И тут кто-то хлопнул меня по плечу — с шумом, дружелюбно.

— Йоу, Оливер! Как успехи? — Оскар, как всегда, сиял энергией.

— Отлично, — ответил я с лёгкой улыбкой.

— Ну тогда пошли! Я договорился с учителем, сяду рядом — будешь объяснять мне темы. А то я вообще не вывожу, а ты вроде с головой дружишь.

— Пойдём, — кивнул я.

И мы направились к школе, сквозь городскую серость.


Уроки шли как по маслу. Я работал с Оскаром — и, к своему удивлению, у меня даже начало что-то получаться. На перемене я попытался заговорить с Яном, хотел найти с ним общий интерес, но он лишь махнул рукой. Всю перемену читал мангу, явно не до меня ему было.

Ева сияла. Смеялась с подругами, что-то обсуждали, а наши взгляды лишь изредка пересекались. Оскар оказался на удивление любознательным. Он действительно стремился понять, запомнить — его упорство цепляло.

На одной из перемен я всё же решился спросить:

— Оскар, слушай... ты ведь вроде не из бедной семьи? Почему бы тебе не нанять репетитора?

Он вздохнул и посмотрел на меня с усталой полуулыбкой:

— А с чего ты взял?

— Ну, не знаю... на физре у тебя были оригинальные кроссовки, да и форма — не дешёвая. Даже немного завидно стало.

— А, это... — он усмехнулся. — Это вещи моего брата.

— У тебя есть брат? — удивился я. — Наверное, такой же сильный, как и ты?

Оскар замолчал на секунду. А потом, уже тише, сказал:

— Даже сильнее был...

Я насторожился.

— Нас воспитывала бабушка, сколько я себя помню. Родители погибли в аварии. Брат тогда стал для меня всем. Работал, как мог. Зарабатывал... ну, не совсем честно. Он был боксёром. Гроза улиц. И однажды — его зарезали.

Он говорил это спокойно, без пафоса. Но в его голосе звучала тоска. Я сжал лямку рюкзака, не зная, что сказать.

— Вот, — продолжил он, — я как раз сейчас его телосложения, так что могу носить его старые вещи. Они дорогие, я за ними слежу. Мы с бабушкой вдвоём. На репетитора ни времени, ни средств.

Мне стало горько. У такого, как Оскар... такая судьба.

Но он вдруг улыбнулся и подтолкнул меня локтем:

— Эй, не грусти. Лучше покажи ещё раз, как ты решаешь это уравнение.


На обеде мы сидели вдвоём, и Оскар вдруг заговорил:

— Слушай, сегодня Ева выходит на работу. Кафе «Чёрный лебедь». Это твой шанс.

— Шанс? — переспросил я.

— Да. Приди туда. Закажи что-нибудь, попроси, чтобы именно она тебя обслужила. В моменте заговори с ней, ну, знаешь — пара комплиментов, лёгкий флирт. Главное — будь собой, но не молчи. Посещай это кафе почаще. Она там работает. А после смены... так, ненавязчиво, предложи проводить.

— Хм... план-то хороший, — пробормотал я, — но хватит ли у меня смелости вести себя так?

Оскар, не говоря ни слова, достал из рюкзака конверт и протянул мне.

— Это что?..

— Деньги. Возьми. Я знаю, у тебя сейчас нет средств. Тут мои карманные на месяц. Хватит посидеть в кафе три-четыре дня, может, больше. Только ты там время зря не теряй, понял?

Я смотрел на него в немом удивлении.

— Ты серьёзно?

— Вполне. А то мне придётся месяц без обеда ходить, — усмехнулся он.

И тут я вспомнил: у меня же бутерброды. Я достал их из рюкзака и протянул один Оскару.

— Возьми. Мама приготовила. Сказала — поделиться с другом. Ведь мы теперь друзья, да?

Оскар кивнул и, не раздумывая, откусил:

— Друзья с куском бутерброда, — пробормотал он с набитым ртом.

И я в это хотел верить. Как никто другой. Ради него. Ради его жертвы. Ради того, что он отдал мне свои последние деньги... Я должен. Я обязательно должен сделать так, как сказал Оскар.

Глава 5 - Тишина , в которой слышно сердце

Я шёл в сторону «Чёрного лебедя», стараясь не думать о том, как сильно стучит сердце. Солнце уже клонилось к закату, окрашивая улицы в тёплые оттенки. Всё вокруг казалось будто нарочно замедленным — как будто даже время затаило дыхание, зная, что я собираюсь сделать.

На мне была светлая рубашка, джинсы и новые кроссовки. Я сказал родителям, что просто вышел прогуляться, но сам знал, что цель у меня куда определённее. Сегодня я хотел наконец-то подойти к Еве. Не просто как к однокласснице, а иначе. Ближе.

Она работала в этом кафе по вечерам — :«Появись ненароком. Закажи что-нибудь. Заведи разговор. Главное — будь собой».

Я всё повторял в голове, но с каждой секундой становился всё менее уверен в себе.

Когда я вошёл в кафе, меня окутал аромат свежемолотого кофе и выпечки. Ева стояла за стойкой, повернувшись ко мне в профиль. Свет от окна мягко ложился на её лицо. Я замер на мгновение.

— Привет, — сказал я, делая шаг вперёд.

Она повернулась и, увидев меня, слегка удивилась, но тут же улыбнулась.

— О, привет, Оливер. Не ожидала тебя здесь увидеть.

— Просто проходил мимо, — соврал я, стараясь говорить спокойно. — Решил заглянуть. У вас уютно.

— Спасибо. Будешь что-нибудь?

— Капучино, если можно, — кивнул я. — А ты... давно тут работаешь?

Разговор начался. Небрежный, простой, но для меня — словно шаг в новую реальность.

Она мягко, но довольно резко перебила меня:

— Давай я сначала принесу тебе кофе, а потом поговорим, хорошо? — с лёгкой улыбкой сказала она и ушла за стойку.

Я сел за ближайший столик и стал нервно постукивать пальцами по деревянной поверхности. Мелодия из колонок звучала едва уловимо, словно старалась не мешать мыслям. А они возвращались — настойчиво, как недосказанный вопрос: Зачем она работает? В её возрасте — подработка по вечерам? Неужели у неё какие-то трудности? Проблемы дома? А может, ей просто нравится эта атмосфера — люди, кофе, тёплый свет?

Меня всё это ужасно интересовало, но я не знал, как подступиться к теме. Не хотел задеть, не хотел показаться любопытным или грубым. Просто... хотел понять.

— Твой кофе, Оливер, — услышал я и поднял взгляд. Ева поставила чашку передо мной, тепло улыбаясь. — Что-то ещё?

Я покачал головой, но она сама продолжила:

— Ах да, ты вроде спрашивал, как долго я тут работаю? Ну, с начала этого года, месяца три, может.

Я собрался с духом. Голос предательски дрогнул:

— А зачем?

Она замерла. Её глаза на мгновение потемнели, как небо перед грозой. Только миг — любой другой бы и не заметил, но я, тот, кто уже не мог отвести взгляд от её голубых глаз, почувствовал — что-то внутри неё дрогнуло. Это была не та тема, на которую она хотела говорить.

— Просто... мне нравится, — сказала она и снова улыбнулась.

Эта улыбка была солнечной, искренней... но я видел в ней тень. Что-то в ней не складывалось. Что-то — скрывалось.

— Если что-то нужно будет — зови, — бросила она на прощание и пошла к стойке, к другому столику, к другим людям.

А я остался пить свой кофе. Горячий, чуть горьковатый, но он не согревал. Потому что теперь мне стало ещё интереснее. И ещё тревожнее.

Допив кофе, я оставил деньги на столе, подошёл к ней и, собравшись с духом, на этот раз решительно, но всё же немного волнуясь, предложил:

— Слушай… а как ты смотришь на то, чтобы я тебя проводил? Наверное, ты поздно освобождаешься… И я подумал, может, тебе будет спокойнее, если я рядом… Ты не подумай ничего такого, просто… хотел предложить.

Она посмотрела на меня внимательно, потом вдруг мягко улыбнулась:

— Хорошо, — ответила тихо.

Я еле сдержал расплывающуюся улыбку. Сердце стучало, как сумасшедшее.

— Сядь на диванчик у окна. Через часа два освобожусь. Подождёшь?

— Конечно, — кивнул я, стараясь казаться спокойным, но внутри всё пело.

Я сел. Просторный диван возле окна показался мне чуть ли не троном, а время — настоящим испытанием. Я мельком глянул на телефон. Было уже десять вечера. Экран мигал вызовами с домашнего номера. Родители явно начали волноваться. Но я не взял трубку. Просто поставил на беззвучный режим и сунул в карман. Сейчас всё остальное было неважно.

Я ждал. Смотрел, как она мелькает между столиками, как улыбается клиентам, как ловко держит поднос. И каждая секунда этой бесконечной двухчасовой смены тянулась, как вечность.

Но я ждал.

Потому что знал — для меня это важно.

Минуло два часа

Мы вышли из кафе под вечерним звёздным небом, и в этой тишине между нами не звучало ни слова. Я шагал рядом с Евой, время от времени бросая на неё взгляды, но ни один из нас не решался начать разговор.

Я уже набрал в лёгкие воздух, чтобы что-то сказать, как вдруг её голос прозвучал неожиданно мягко и грустно:

— Ты спрашивал, зачем я работаю… — произнесла Ева, глядя вперёд. — Не знаю почему, но, кажется, тебе можно рассказать. Да и… мне давно хотелось выговориться.

Я замолчал. Моё сердце ёкнуло. Я чувствовал, что услышу нечто важное.

— Моя семья… — продолжала она. — Мягко говоря, не идеальная. Мама и папа пьют. Папа работает, но ему всё равно — лишь бы были деньги на бутылку. А мама… просто сдалась. Я как будто… осталась одна. И решила: хватит. Если не я — никто не поможет. Вот и работаю.

Она остановилась, и в её голосе вдруг появилась дрожь, но она всё же продолжила:

— У меня есть мечта, Оливер. Когда закончу школу — уеду. Сниму своё жильё. Простое, но своё. Буду просыпаться в тишине. Без запаха спиртного. Без ссор. Хочу хоть немного тепла в своей жизни.

Я молчал. Я смотрел на неё и не мог найти слов. Как будто в тот миг она показалась мне не просто красивой одноклассницей — а кем-то настоящим, взрослым, сильным.

С её глаз катились слёзы. Но эти капли, они как — звёзды. И в них было всё: боль, мечта и надежда. Я сделал шаг к ней, не думая ни о чём — просто подошёл и обнял. Её плечи дрожали, но она не отстранилась.

— Не плачь, — прошептал я ,не плач пожалуйста. — Ты сильная… А я вот… жалкий. Я живу в доме, где обо мне заботятся, а сам только и делаю, что ворчу. Я даже трубки не беру, когда мне звонят родители… Я… не знаю, кто я после этого…

Ева обняла меня в ответ. Нежно. Не осуждая.

— Так начни ценить, — тихо сказала она. — Пока не поздно.

Она разжала объятия и направилась к своему подъезду. На пороге обернулась и сказала с лёгкой улыбкой:

— Пока, Оливер. До завтра.

— До завтра, Ева, — отозвался я и замер.

А потом побежал я домой.

Бежал, будто хотел успеть. Обнять маму. Попросить прощения. Сказать, что ценю. Что я понял.

Иногда счастье прячется в простых вещах. В тепле дома. В звонке, который мы игнорируем. В родителях, которых нам ещё не поздно обнять.

"Я понял: то, что кажется обыденным — может быть самым ценным. Пока это рядом."

А я пока не чего не потерял...