Солнечная сторона

Глава 1

И почему создатель не наградил человека жабрами?

Лили не раз задавалась этим вопросом. Здесь, на глубине нескольких метров, она чувствовала себя куда лучше, чем на поверхности. Здесь была совершенно иная жизнь. Она бурлила, поражала своим разнообразием и пестрыми красками. Нежные потоки теплых течений мягко огибали тело, шевеля светлые короткие пряди ее выгоревших на солнце волос.

Свет с поверхности здесь приобретал чарующий зеленоватый оттенок, причудливо преломляясь о волны, танцевал на гладкой коже девушки. Даже мелкие ворсинки водорослей и песчинки, смытые с суши, казалось, вели свой хоровод в солнечных лучах.

Только здесь Лили чувствовала себя по-настоящему свободной. От устоев общества, от поучений старейшин, от сплетен и предрассудков. Здесь ей не нужно было прятать глаза, опуская голову в покорном повиновении, здесь она могла быть самой собой.

Нет, она, бесспорно, была благодарна племени за то, что они подобрали и вырастили ее. Но чем взрослее она становилась, тем сложнее становилось принимать жизненную позицию экоплемени. Истины, которым ее учили с детства, казались нелепыми и надуманными, а некоторые поступки – откровенно глупыми. Ведь были в мире люди, которые жили по-другому, не страшась прошлого и того, что оно может повториться.

Лили больше, чем кто-либо другой в племени имела представление о величии прежней цивилизации. Она видела то, что ни один старейшина не мог даже вообразить. В деревне подобное знание, конечно, было под запретом. Если бы кто-то из экоплемени прознал, где она проводит все свое свободное время, ее бы ждало самое суровое наказание. Возможно, ее бы отправили на кухню, чистить котелки, отмывать жирные тарелки и собирать объедки животным.

А возможно, и это было куда страшнее для девушки, ее бы посадили под арест. Забрали бы лодку и не отпускали в открытый океан. Для нее это было бы сродни смерти, потерять возможность ощутить всю бесконечность водного пространства Земли, нырять в темную глубину и плавать наперегонки с косяками рыб.

Но пока никто не знал о ее маленьком секрете, и она продолжала наслаждаться моментами свободы.

Это место Лили обнаружила совершенно случайно, чуть больше года назад. Оно было довольно далеко от основных торговых путей и поселений, поэтому до сих пор его никто не заметил. Здесь, под толщей прозрачной воды, находились руины старого города. Может, в прошлом тот стоял на возвышенности, а может, это причудливые изменения земной коры приподняли его повыше, но сейчас глубина здесь была небольшая, что позволяло девушке пристально изучить его.

Попав сюда впервые, Лили сильно испугалась. Все же ее с детства учили, что все, оставшееся от древних, проклято. Что оно приносит людям только лишь страдания и боль, что нужно держаться от всего произведенного ими как можно дальше. Но любопытство все же взяло верх над суеверными страхами. Нырнув поглубже, она пристально всматривалась в темные силуэты. Линии разломов были неровными, а края острыми, повсюду царил беспорядок, лишь немного прикрытый морским илом и растительностью.

Спешно поднявшись на поверхность, Лили отправилась домой. В тот день она была особенно задумчивой. Она никому не рассказала о своей находке и том, что видела на дне, а всю следующую ночную фазу ей снились кошмары.

Она пыталась забыть о том месте, с головой погрузилась в повседневные дела, вызываясь помочь любому члену племени. День проходил за днем, но девушка никак не могла отделаться от наваждений, возвращавшихся к ней вновь и вновь.

Через неделю она сдалась. Сказав, что отправляется на охоту, она поплыла к подводным руинам. За последние несколько дней она переделала столько работы, что возражать против ее внезапного решения никто не стал. Кроме того, с подобных вылазок она нередко возвращалась с таким уловом, что все племя устраивало настоящий пир.

Лили с опаской вгляделась в горизонт позади себя, не следит ли кто за ней, и набравшись смелости, нырнула. Ее хрупкое гибкое тело скользило все глубже, словно рыбка, рассекая потоки океанской воды. Она не ошиблась, это был город древних. Время и морская стихия не пожалели его, дома были сильно разрушены, остатки строений хищно выставили наружу кривые балки.

То, что когда-то было жилыми домами, магазинами и офисными зданиями, сейчас громоздилось бесформенными кучами мусора. В тот день Лили плавала среди обломков былой цивилизации несколько часов. Ей было безумно страшно, но еще больше любопытно. Цивилизация, против которой так рьяно выступали старейшины, сейчас приоткрывала перед ней завесу тайны.

Некоторые здания частично уцелели, но девушке пока не хватало смелости заглянуть внутрь. Она проплывала мимо оконных проемов, всплывала на поверхность за глотком воздуха и снова возвращалась к развалинам. Изучая их на некотором расстоянии, она удивлялась, поражалась и восхищалась ими все больше.

В тот день девушка вернулась в деревню с непривычно пустыми руками. Поварихи, наперебой спорившие, что за лакомства они приготовят на этот раз, не получили даже крохотной рыбешки. Все в племени были удивлены и озадачены подобным поведением девушки, но на вопросы она не отвечала, становясь лишь еще более хмурой. В конце концов, ее оставили в покой, кто-то из женщин предположил, что она попросту влюбилась, и через полчаса эту новость уже смаковали все жители деревни.

Вскоре девушка наведывалась к руинам почти каждый день. С каждым разом решительности у нее прибавлялось, она подплывала к останкам прошлого все ближе, затем решилась заглянуть в оконные провалы, и даже стала подбирать чудом уцелевшие безделушки.

Глава 2

В деревне царило неслыханное оживление. На набережной не было ни единой души, в центре же, наоборот, было не протолкнуться. Все галдели, возбужденно жестикулировали, дети с громкими воплями носились вокруг взрослых. Лили шла вперед, недоуменно крутя головой. А на нее никто не обращал внимание. Спрашивать, что произошло, она не стала, остров небольшой, до главной площади рукой подать, сейчас сама все увидит. Но смотреть оказалось не на что, никакого объяснения там оказалось. У главного очага не громоздилась туша диковинного животного, пойманного охотниками, бродячие торговцы не раскинули свой палаточный лагерь, и даже одинокого барда-путешественника не было видно.

Лии поймала пробегавшего мимо мальчишку лет семи.

– Эй, что здесь происходит?

– Пришелец! – радостно выпалил парнишка.

– Пришелец? – ошарашено переспросила Лили. Но не стоило сразу пугаться, это слово в устах ребенка могло означать все, что угодно. – Какой еще пришелец? Откуда?

Но сорванец уже высвободился и понесся с воплями прочь.

– Пришелец! Пришелец! – голосил он на всю округу, но на него никто не обращал внимания.

Ясности от таких разъяснений у девушки не прибавилось. Но все вокруг, словно сошли с ума, и не могли толково рассказать, что же происходит. Лили пожала плечами: «Защитный купол не отключился, Земля не разверзлась, на конец света не похоже, значит, ничего страшного не происходит». Она отошла чуть в сторону, у погасшего костра на боку лежал одинокий брошенный котелок.

– Пусто, – заглянула она внутрь. – Похоже, сегодня доблестную охотницу никто кормить не собирается.

У девушки не было такой привычки, разговаривать самой с собой, но в этот день другие отчего-то не желали ей отвечать.

– Женщины ждут решения Бертафьяля, – раздался скрипучий голос позади девушки.

– Старейшина Мондагард! – Лили почтенно склонила голову, приветствуя главу совета старейшин экодеревни.

– Ты сегодня без улова, дитя мое? Да и незачем. Продуктов у нас достаточно, а грабить Океан попусту не стоит.

– Что за решение должен принять совет? И почему вы здесь, а не на совещании?

– Эх-хе-хе, – вздохнул старик, присаживаясь на какой-то пустой ящик, лежавший здесь же. Одной морщинистой рукой он придерживал длинные одежды, ниспадавшие даже при ходьбе до самой земли, другой опирался на длинный посох, символ власти, а последнее время, полезная опора для немощного. – Мой голос останется в меньшинстве, да и я уже предполагаю, какое решение будет принято, и не очень-то это меня радует.

Лили изнывала от любопытства, но вежливость заставляла ее сдерживать эмоции, смиренно ожидая, что же еще скажет старейшина. Что такого могло случиться, что мнение совета разделилось, да еще столь неравномерно?

Мондагард молчал, закрыв глаза от яркого света. Девушка даже начала думать, что тот уснул, но старейшина внезапно встрепенулся и обратился к ней:

– Ты ведь больше любого здесь бывала во внешнем мире, каков он?

Лили совсем не ожидала подобного вопроса и не нашлась, что ответить, а Мондагард не дождавшись ответа, продолжил:

– Люди продолжают упорно цепляться за технологии. Ради крупиц комфорта они предают Землю. Прошлое совсем ничему не научило их. Совсем… С каждым готом наших единомышленников становиться все меньше. Новичков нет совсем, а самые преданные братья и сестры, те, в ком я бы никогда даже не подумал усомниться, сбегают в города. Они предают убеждения предков и ищут легкой жизни.

Сегодня с острова зеленой листвы прибыла семья. Они боялись дрейфовать в одиночку и попросились поселиться здесь. Теперь там никого не осталось… Им найдется место в деревне, а на острове устроим дополнительные насаждения. Остров Зеленой Листвы теперь станет поистине зеленым.

Экопоселения редеют, а Новый Вавилон, я слышал, насчитывает уже миллион жителей. Что делают эти глупцы? Еще одной Катастрофы землянам не пережить… А если даже совет готов преступить через вековые запреты, что тогда…

Старик устремил печальный взгляд в бесконечность.

Лили слушала затаив дыхание. Мондагард был известен, как самый непреклонный сторонник идей единения с природой. Он никогда не шел даже на малейшие уступки. Именно он бушевал, когда стало известно о благотворительности Лили, и совет всегда соглашался с ним. Что же произошло, что он даже отказался присутствовать на совещании?

Девушка молчала, не решаясь спросить. А Мондагард снова погрузился в свой внутренний мир, на этот раз, по-видимому, столь глубоко, что даже напрочь забыл о собеседнице. Она уже совсем потеряла надежду разобраться в происходящем, когда почувствовала, что ее кто-то тянет за еще влажный рукав.

– Тебя вызывают на совет!

Девчонка с веснушчатым личиком и огненными волосами была младше Лили почти в два раза, но все в деревне знали, что она своеобразный посыльный совета.

«Меня? На совет?» – девушка была поражена.

Эта новость была уже совсем из ряда вон. Совет старейшин являлся высшим органом экоплемени. Они управляли жизнью братьев и сестер, принимали важнейшие решения и были хранителями устоев предков. Обычные жители почти никогда не допускались на заседания, а Лили, к тому же, не могла похвастаться исправным соблюдением всех правил и запретов. Чего стоили хотя бы ее регулярные попытки убежать, перетекавшие в покаянное возвращение.

Глава 3

Из задумчивости Лили вывел голос возвратившегося пришельца.

– Древние, те, что жили на самом рассвете человеческой цивилизации, за долго до строителей флаеров и Катастрофы, считали, что лилия – это волшебный цветок. Ей приписывались свойства придавать силы, чтобы одолеть врага, и защищать от разных бед. Этот цветок брали с собой во время путешествий и твердо верили, что это принесет им удачу и защитит от несчастий. И вот теперь, после столь нелепой аварии, я нашел собственную лилию-хранительницу. Удивительно, неправда ли?

– О чем это ты? – мельком подумав, что она то его имени так и не узнала.

– Я поговорил со старейшинами, и мы все уладили. Одну услугу мне заменили на другую, которая тебе вполне по силам. Бер… Берф…

– Бертафьяль.

– Да-да, пообещал, что на этот раз недоразумений не будет. А Монд…

– Мондофьяль, – раздраженно подсказала девушка.

– Так сокрушался, что ты не можешь починить флаер, что я почти поверил в его искренность!

– И что же они пообещали на этот раз? – ехидно поинтересовалась Лили. Ситуация начинала все меньше ей нравиться.

– Ты будешь моим проводником по Океании и доставишь прямиком на Южный полюс.

– Куда-куда доставлю? – недоверчиво переспросила девушка.

– На Южный полюс, – послушно повторил молодой человек. Невинно хлопая длинными светлыми ресницами.

– С чего это вдруг им пришла такая дурацкая идея? – возмутилась Лили, не замечая, что говорит вслух. И тут до нее окончательно дошел смысл вышесказанного. – Да как ты посмел?! И как посмели они?! Сборище трухлявых!.. Сколько же ты им заплатил? Не знаю даже, кто из вас хуже, эти алчные старые… Ты что же, правда, решил, что меня можно вот так запросто купить? Как какую-то канарейку?!

Парень хихикнул. Сравнение она подобрала весьма подходящее. Хрупкие плечи, тоненькие руки, выгоревшие брови и ресницы, торчавшие вовсе стороны пряди волос. Если и сравнивать ее с птицей, то, несомненно, с канарейкой. Сообразив это, девушка нахмурилась еще больше, сжав тонкие пальцы в крохотные кулачки.

– Бертафьяль, – впервые правильно произнес пришелец, растягивая и словно пробуя слово на вкус. – У вас всех в деревне так вычурно зовут, или старейшины решили таким образом выделиться из серой толпы?

Он пытался сменить тему, но вышло у него это не очень хорошо. Издав нечто вроде утробного рыка, девушка широким шагом направилась в центр острова. Возмущения ее не было предела. Рабство на планете исчезло много столетий назад, и если оно и возродится, то уж точно не начиная с нее. Она ни за что не позволит продать себя словно вещь!

Девушка ворвалась в хижину старейшин без стука, предупреждения или представления. Это было проявлением крайней степени неуважения к совету, но сейчас ей было наплевать на этикет и традиции. Набрав полные легкие воздуха, она собралась в самых живописных выражениях высказать совету все, что она думает по поводу их решения, но Бертафьяль ухитрился опередить ее.

– Тише-тише, дитя мое. Вовсе незачем так волноваться.

– Волноваться? Волноваться?! – возмутилась Лили, чуть было не задохнувшаяся от невысказанных слов. – Да я в ярости! Все сознательную жизнь и трудилась на благо деревни, последние несколько лет только благодаря мне племя не голодало, и вот как вы отблагодарили меня?! Продали первому встречному?

– Что за чушь? Никто тебя не продавал. Мы лишь дали свое согласие на то, чтобы ты сопровождала молодого человека в его маленьком путешествии, – старейшина говорил так обыденно, словно речь шла о стакане крупы.

– Маленьком путешествии на Южный полюс? – прошипела Лили, чтобы не сорваться на крик.

– Совершенно верно, – улыбнулся Бертафьяль. – Ты ведь единственная из племени путешествовала по Океании, и забиралась довольно далеко, как я подозреваю, так что эта работа в самый раз для тебя. Можно конечно позволить ему нанять проводника на ближайшем острове, но разве есть смысл упускать такой шанс?..

– …получить столь внушительную сумму? – продолжила за него Лили. – Сколько она вам заплатил? Вы ведь взяли деньги вперед?

Бертафьял благоразумно промолчал, продолжая улыбаться. Девушка окинула взглядом хижину, ища хоть у кого-нибудь поддержки. Совет был в полном сборе, но Мондагард отвернулся, словно беседа его вовсе не интересовала, а Видоула плотно закутавшись в теплую накидку, забилась в самый дальний угол.

– Ничего у вас не выйдет, – Лили попыталась произнести это спокойно, но голос все равно прерывался от дрожи. – Никуда я его не поведу. И более того, я ухожу из деревни, на этот раз навсегда.

В хижине повисла гнетущая тишина. Пылинки кружили в случайном лучике света, пробившемся сюда через крохотную щель. Благовония растекались вокруг ароматными клубами дыма, делая воздух еще более тяжелым и душным. В этой атмосфере полумрака старейшины предпочитали вести бесконечные размышления о бренности бытия, а не спорить с завравшимися девицами. Эта мысль внезапно пришла в голову Лили, и она на мгновенье забыла о своем гневе. Ей стало неловко и неуютно в этой обители мудрости экоплемени.

Мондофьяль, словно почувствовал слабину девушки и заговорил проникновенным шелестящим голосом:

– Девочка моя эта деревня приютила тебя, предоставила кров и пищу, когда весь мир отвернулся. Мы вырастили тебя, заботились, укрывали от невзгод внешнего мира. И чем ты собираешься отплатить за нашу доброту и щедрость? Уйти, оставив слабых женщин и малых детей без еще одного охотника?

Глава 4

Сначала на горизонте появилась темная точка, со временем увеличиваясь и становясь все больше похожей на очертания острова. Он был размеров совсем ничего, и оказавшись рядом молодой человек разочарованно спросил:

– Зачем мы сюда приплыли? Это же просто куча старого хлама.

– Ты, правда, был не прочь на парусной лодке плыть до самого Северного полюса? – скептически прищурилась Лили.

Парень пожал плечами и решил выбраться на сушу, чтобы размять затекшие конечности. Сушей, конечно, это место можно было назвать с очень большой натяжкой. Островок был настолько маленьким, что стоя на нем можно было явно ощутить качку, отчего создавалось впечатление, что они просто перешли на лодку побольше.

Сделав пару шагов вдоль берега, он хотел было повторить свой вопрос, но опасаясь получить очередную колкость, решил сначала осмотреться. Принятое решение налаживать контакт с проводником все больше казалась ему нереальным. Успех его компании напрямую сейчас зависел от этой хрупкой, но весьма своенравной девушки. Но как отыскать подход к столь сложному характеру, молодой человек пока не знал.

– Как думаешь, сколько потребуется времени на дорогу? – решился он начать разговор.

Лили оглянулась.

– Смотря, как повезет с транспортом. Может несколько месяцев, может больше.

– Месяцев?! – опешил парень. – Но это же так долго!

– Нужно было лучше следить за своим флаером, был бы там еще вчера. Что это, кстати, с ним так внезапно случилось? Я думал, что техника древних – штука надежная.

На самом деле девушку, во-первых, интересовало, где он вообще достал такое чудо. Подобная машина, да еще в рабочем состоянии, это не только безумно дорого, но еще и большая редкость. От версии, что он был просто украден, Лили отказалась сразу. Подобное имущество берегут как зеницу ока, а если и упустят, снарядят такую погоню, что достанут ловкача даже на темной стороне. Пришелец же чувствовал себя весьма вольно, не таился и не высказывал опасений о преследователях. Если только владелец нечасто проверят свой транспорт, и в ближайшее время пропажа не обнаружится.

– Как сообщил бортовой компьютер, вышла из строя одна из важнейших деталей. Я не специалист в этом деле, умею лишь управлять. Но, как я уже говорил, что перед отлетом, все было тщательно проверено. Не понимаю, как такое могло случиться…

Девушку подмывало спросить, уж не подлинный ли хозяин проводил диагностику, и просто утаил неудовлетворительное состояние флаера, но в последний момент промолчала. Вместо этого она подошла к внушительной куче мусора и стала сбрасывать с нее покореженные листы пластика, обрывки синтетической материи и что-то похожее на бурые лохмотья. Сначала в ее действиях невозможно было усмотреть ни малейшего смысла, но через десять минут усердной работы свету явилось настоящее плавсредство с латанными-перелатанными боками и погнутым набок козырьком рубки.

– «Безудержный»! – пафосно прочитал молодой человек надпись на правом борту.

Чувствуя издевку в его голосе, Лили все же не смогла подавить гордую улыбку, но тут же сменила тему:

– А тебя-то как величать? Столько времени придет находиться бок о бок, не звать же мне тебя постоянно «эй ты»? Да и мое имя ты знаешь, некрасиво получается.

– Старейшины сказали, – молодой человек бездумно разглядывал облака, выплывающие из-за размытой линии горизонта. – А тебе, что они обо мне сказали? Да и остальным жителям деревни?

– Ничего. Совершенно ничего. Пришелец и все.

– Пришелец? – в его глазах появилось удивление, затем сменившись веселостью. – Можешь звать меня Ником.

«Имя, как имя, – подумала девушка. – И чего его так задел простой вопрос? Или может оно ненастоящее? А как он представился старейшинам, теперь я не узнаю. Вот и еще одна загадка в образ богача из большого города».

С помощью системы отлично смазанных рычагов и своеобразной рельсовой дороги девушка с легкостью спустила «Безудержный» на воду.

– Он твой? – попытался Ник завязать беседу.

Короткий кивок, и Лили продолжила работу. Молодому человеку хотелось сказать что-то вроде того, что он в жизни не видел ничего более жалкого. И выразить сомнения, продержится ли это судно на плаву более нескольких минут. Но явно это не способствовало укреплению их отношений.

– Ты прячешь его здесь от старейшин?

– Да.

Девушка ступила на борт и принялась проверять, все ли в порядке с ее любимцем, не случилось ли чего за время ее отсутствия.

– А как ты его находишь? Я имею в виду, что островок совсем крошечный, его постоянно сносит ветром и течениями.

– Нет. Я закрепила его якорем. Прочный синтетический канат, тяжелый груз и все. По такому же принципу укреплены многие большие города-острова. Здесь не так глубоко, как может показаться.

«Как у нее все просто получается, – задумался Ник. – Раз, два – и все готово! Неглубоко, говоришь?»

Он заглянул за кривой край острова в темноту морской пучины. Но подтвердить свои сомнения без приборов, он, конечно, не сможет. Да и какая разница? Взбрело в голову девчонке из одичавшего племени обустроить собственную цитадель, пожалуйста, кто ж против?

Глава 5

Как бы ей не хотелось продолжения гонки с ветром, через некоторое время Лили все же пришлось сбросить скорость, топлива было не так уж много, да и нужный поворот она проскочить никак не собиралась.

За то время, что они были в пути, Ник попривык к новому транспортному средству и даже решился встать в полный рост. Парокатер, как называла его Лили, не шел ни в какое сравнение с его флаером, но скорость здесь ощущалась совсем по-иному. Находясь так близко к морской поверхности, вдыхая запах океана и ощущая на лице соленые брызги волн, сердце наполнялось непонятным восторгом, хотелось раскинуть руки и обнять весь мир и одновременно кричать в ликовании.

По правому борту до самого горизонта раскинулся Океан. Он лениво перекатывал свои воды, иногда поднимаясь небольшими волнами. Погода стояла отличная. Солнце единолично властвовало на ярко-голубом небе, а легкий ветерок, что приносил запах далекой суши, не удосужился прихватить даже парочки скромных облачков.

Но стоило молодому человеку перевести взгляд за левый борт, как картина менялась чудесным образом. Поверхность Океана превратилась из темно-синей в сочно-зеленую. Ник присмотрелся, пытаясь понять, из-за чего получался подобный эффект. В это трудно было поверить, но казалось, что это миллионы живых растений подставили свои листочки солнечному свету.

Они были различных форм и оттенков, буро-зеленые сменялись изумрудными и золотистыми, и все это великолепие, казалось, не имело конца. Зеленое поле не уступало размерами самому Океану. Заметить, где оно начиналось и заканчивалось, было невозможно. Казалось, оно простиралось от одного края горизонта до противоположного. А может, так оно и было на самом деле.

Лишь в нескольких метрах от парокатера его, словно огромный пирог, отрезали острым ножом. Граница между колышущимися на волнах водорослями и чистой водой была столь четкой, что Нику пришла в голову идея об искусственном возникновении подобных насаждений.

– Это создали люди? – спросил он у Лили.

– Да, – улыбнулась девушка, – это плантации водорослей. Они простираются на многие километры. Здесь выращиваются сотни различных видов, которые идут на производство тканей, топлива, лекарств, используются в пищу, некоторые даже являются деликатесами.

– Ты хочешь запастись здесь провизией и топливом?

– Не совсем, – качнула головой девушка, одновременно отбрасывая назад короткую прядь волос. – Я решила немного срезать путь. Если бы мы обходили плантации, пришлось бы сделать огромный крюк, а затем еще и возвращаться. А так пройдем их насквозь и сэкономим массу времени.

– Ты что можешь плыть напрямую, через эти заросли?

– Нет, к сожалению. Лопасти быстро запутаются, и парокатер увязнет здесь как муха в варенье. Но я знаю тайные тропы. Все поля пронизаны сетью каналов, чтобы рабочие могли передвигаться от одного участка к другому. Это только кажется, что водоросли растут сами по себе. На самом же деле за ними нужен постоянный уход: подстричь, проредить, убрать больные и мертвые растения.

– Откуда ты это все знаешь? – удивился Ник, продолжая рассматривать бесконечные плантации.

– Ну, я-то не жила затворницей, – усмехнулась девушка, заставив Ника смущенно отвернуться. – Даже немного путешествовала. А здешний смотритель мой давний знакомый. Иногда я совершаю с ним сделки от имени деревни, иногда просто заезжаю узнать последние сплетни. Рабочие здесь надолго не задерживаются, зато попытать счастья приплывают со всех уголков Океании. Можно узнать много интересного.

– Например? – заинтересовался молодой человек.

Но Лили так и не успела ответить, свернув в узкий канал чистой воды. Как она заметила его с парокатера в движении, да еще ухитрилась так лихо вписаться в поворот, для Ника осталось загадкой. Не удержавшись на ногах, он очутился на палубе, а от того, что машина принялась набирать скорость, даже не сразу сумел подняться.

Оказавшись же, наконец, на ногах, Ник замер от восторга. Теперь зеленое поле простиралось со всех сторон. Оно вздымалось и опускалось на небольших волнах, отчего казалось живым организмом, который размеренно дышал и все сильнее затягивал парокатер в свои объятия.

Лили уверенно направила «Безудержный» вперед, словно бывала здесь много раз и была уверенна, что на их пути не возникнет резкий поворот, и канал не закончится внезапным тупиком. Ник разглядывал листики водорослей, выступавшие над водой иногда на несколько десятков сантиметров, но близко к борту подойти пока не решался.

Он еще слишком отчетливо помнил нападение неизвестного чудища на лодку, а густых зарослях могло скрываться что угодно и сколь угодно больших размеров.

– Не бойся, – словно прочитала его мысли девушка, – здесь нет почти никакой живности.

– Но мне кажется, я что-то видел… Там… Да и сами водоросли, они прямо как живые.

– Они и есть живые, – поддела Лили.

– Я не в этом смысле! Это словно один большой организм. Он шевелится, как будто дышит. Мне даже кажется, что оттуда за нами наблюдают…

Он замолчал, заметив, что его слова откровенно развеселили девушку.

– Это просто волны. Какой-то ученый, я слышала, выдвигал теорию о коллективном разуме у растений, о мутациях и так далее, но я в это не верю. Сколько здесь плаваю, со мной никто еще не пытался подружиться, равно как и нападать зеленая жижа не стала. Может, конечно, просто боится иметь дело со Мной.

Глава 6

Ник, завороженный непревзойденной мощью и красотой картины, позабыл обо всем на свете, в том числе, и о смертельной опасности, которую несла гигантская волна. Лили пришлось толкнуть его в бок, чтобы хоть как-то обратить на себя внимание.

– В угол! – скомандовала девушка, пытаясь кричать изо всех сил. Рев воды теперь был просто оглушительным, и не позволял, казалось разобрать даже собственные слова. – Сгруппируйся и закрой голову руками. Помни, если окажешься в воде, не паникуй, я тебя вытащу.

Не уверенная в том, что ее услышали, Лили бросилась сама выполнять указания. Она не знала, то ли Ник обладал весьма острым слухом, то ли просто повторял за ней, но заметила, что он точно так же сейчас вжимался в перегородку рубки, как и она сама. Ник сложился в колобок и закрыл голову руками. Не видя в этом совершенно никакого смысла, он утешал себя мыслю, что хотя бы не увидит, как волна разнесет катер на мелкие кусочки.

«Как же она меня вытащит? – прорвавшись сквозь пелену страха, в голову пришла внезапная мысль. – В самой же килограмм тридцать не больше. Ее же просто снесет, как щепку. Не говоря уже о том, что ей просто не осилить мой вес».

В этот момент волна, встретив на своем пути катер, обрушила на него тонны воды, перемешанной с кашей из водорослей. Мутный поток в секунду заполнил все вокруг, тряхнул, казавшийся сейчас игрушечным, кораблик, и попытался увлечь его на дно.

Палуба устояла перед могучим ударом, а это было главное. Корпус, выполненный из легкого пластика и воздух в задраенном наглухо трюме, не дали катеру утонуть. Суденышко, словно поплавок покачивалось на волнах. Среди обрывков бурых, красных и фиолетовых водорослей, то и дело мелькали хвостами рыбки – ноба, но пассажиры все же оказались смытыми за борт.

Лили в жизни не испытывала подобного страха. Она знала, что должно произойти и была готова к самому худшему. От старых морских бродяг она слышала немало историй об огромных цунами. Говорили, что они свирепы, коварны и чуть ли не обладают разумом живого существа. В байки она эти не верила, но слушала их с удовольствием. Кто же мог знать, что и на ее долю выпадет встреча с подобным «монстром»?

Но как она не старалась вспомнить все меры безопасности, стихия оказалась проворнее. Холодный поток подхватил ее, словно невесомую рыбешку и потащил за собою, каждое мгновенье меняя верх и низ местами. Девушка поддалась воде, понимая, что сопротивляясь сейчас, она лишь потратит силы. Когда ее хрупкое тело перестало швырять из стороны в сторону, она направилась к поверхности. Она понимала, что все обошлось, но не была уверенна в столь же благополучном конце для своего подопечного.

«Сказал, что плавать умеет, – думала девушка, скользя в мутной воде к солнечному свету, – но насколько хорошо? Сможет ли он выплыть, не ударится ли в панику? Да он мог давно захлебнуться и потерять сознание».

Девушке весьма не хотелось использовать припасенный на крайний случай козырь, но похоже другого способа спасти ее нанимателя не было.

Ник старался сохранять самообладание, насколько это вообще было возможно в подобной ситуации. Выплыть сам он не сможет, это стало понятно сразу. Вода, мотая его несколько мгновений или целую вечность, полностью лишила способности ориентироваться, обрывки водорослей столь густо плавали вокруг, что определить, где же поверхность было совершенно невозможно.

Вдохнуть хотелось безумно, но понимая, что это будет последнее, что он сделает в своей жизни, Ник попытался сосредоточиться на образе хрупкой девушки.

«Она вытащит меня... Непременно... Она же обещала… Береги силы… Она появится… скоро… совсем скоро…» – мысли путались и становились тягучими, теряя смысл, не достигнув конца фразы, но он не сдавался.

Перед тем, как волна обрушилась на катер, он сделал глубокий вдох, но кислород все равно стремительно заканчивался. Крепко сжав челюсти, он не позволял сделать себе столь желанный вдох. Теперь не было даже мыслей, лишь одно единственное действие занимало все его сознание. Он уже не понимал, закрыты его веки или это просто так темно вокруг.

Затем перед глазами стали появляться искорки света. Они вспыхивали и медленно гасли, кружась вокруг. Он терял сознание, но внезапно понял, что какая-то сила увлекает его за собой. Оставалось лишь надеяться, что к спасительной поверхности, где, наконец, можно будет расслабиться и глубоко вздохнуть.

Очнулся он на знакомой палубе парокатера от того, что ему интенсивно делали искусственное дыхание. Изо рта тут же хлынула вода.

«Успел все же наглотаться», – была первой мысль спасенного.

Откашлявшись, он заметил рядом Лили. Взъерошенная и мокрая, она выглядела весьма взволнованной. Взволнованной его здоровьем и судьбой, а женское внимание не может не греть душу любого молодого человека, а уж вернувшегося с того света тем более.

«Какая нелепая стрижка, – словно сквозь сон прорывались мысли, – никогда бы не подумал, что она может кому-то идти, а вот ей очень даже к лицу».

Широко, как только мог, улыбнувшись, что придало его лицу немного глуповатое выражение, он коснулся пальцами губ и мечтательно промычал. Сделал он это зря, потому, что тут же получил сильную пощечину, обжегшую щеку не хуже открытого пламени.

– Ай! – воскликнул Ник возмущенно, но понемногу начиная обретать ясность мыслей.

– Вставай! – скомандовала Лили. – Неизвестно, сколько у нас времени.

Глава 7

С катером на самом деле все оказалось в порядке, но запускать двигатель Лили все же не решилась. За бортом была не вода, а густой суп из водорослей. Лопасти винта за несколько оборотов запутались бы и не продвинули катер вперед ни на метр, да и двигатель стоило сначала проверить после подобной встряски.

– Придется тебе сегодня еще немного поработать, – сказала девушка, сбрасывая в воду прочный канат. Услышав это, Эш закатил глаза и со свистом выпустил воздух, даже немного всхрапнув. – Не вредничай! Зато теперь тебе не нужно прятаться от Ника. Более того, я просто уверена, что вы подружитесь!

Ящер интенсивно закивал головой, сделав такие честные глаза, что молодой человек с опаской покосился на столь «приветливую» морду.

Ник с огромным облегчением ступил на борт «Безудержного» и совершенно не горел желанием водить дружбу с подозрительным змееящером. Он даже искренне надеялся, что больше никогда в жизни судьба не заставит его путешествовать на спине огромного зверя.

Эш так резво тащил катер, словно тот был сделан из бумаги. Уже очень скоро на горизонте замаячили темные силуэты построек, а через пару минут их можно было рассмотреть во всех подробностях. Жилище смотрителя плантаций было укреплено на славу и от цунами совершенно не пострадало, чего нельзя было сказать о вверенных ему угодьях.

Разделительные заграждения были сломаны, разные виды растений были не только размолоты, но еще и смешаны в коктейль причудливого цвета. Со всех сторон сейчас сюда стягивались лодки разнорабочих. Они докладывали о повреждениях, но сразу было понятно, что разгром царит повсюду, а урожай безнадежно потерян.

Смотритель – низенький, но весьма широкоплечий мужичок не определенного возраста – был вне себя от злости. Он мерил шагами причал от края до края, осыпал проклятиями всех, кто осмеливался к нему обратиться, небо, воду и все население Океании. Правда, в этом потоке криков рабочие ухитрялись различить конкретные распоряжения и тут же бросались их выполнять.

Крики его стали слышны еще издали, и Лили решила дать ему некоторое время на выполнение своих обязанностей. Она понимала, что сейчас мужчина разговаривать с ней не станет, ему нужно немного остыть и свыкнуться со сложившимся положением вещей. Решив пока навести порядок, девушка направилась в трюм.

Ника она оставила дежурить снаружи, а Эш был отпущен порезвиться среди царящего сейчас в подводном мире хаоса. Людям его было видеть нежелательно, Лили долгое время ревностно хранила в тайне эту необычную дружбу и совершенно не желала, чтобы она открылась сейчас.

Через пару часов смотритель разогнал всех подчиненных, приказав работать без отдыха, пока не будут собраны те крупицы насаждений, что каким-то чудом уцелели. Ему больше было не на кого кричать, да и вымотался от порядком, поэтому прищурив глаза от яркого солнечного света, он обратил, наконец, свое внимание на «Безудержного». Лили как раз появилась у правого борта, и мужчина приветственно помахал девушке, приглашая подплыть ближе. Девушка запустила двигатель, и парокатер медленно поплыл вперед, раздвигая носом обрывки длинных стеблей.

Хижину смотрителя можно было скорее назвать убежищем, чем просто жильем. В этом месте почти к самой поверхности подходил пик подводной скалы, и строение было укреплено на нем. Прочные стены, глухая крыша, забранные ставнями окна. Это была настоящая крепость, способная выдержать натиск стихии, а при необходимости, и уберечь хозяина от соплеменников.

– Здесь готовы к встрече не только с цунами, но и с недельным ураганом, – прокомментировал укрепления Ник.

– Бури, десятиметровые волны... В сезон дождей чего здесь только не бывает, и если замешкаться и вовремя не убраться, где потеплее, попадешь в самый центр веселья. Приходится иметь запасной план, – ворчал смотритель, открывая ставни. – Но цунами я здесь еще ни разу не видел, и даже не слышал о них от местных стариков. А это значит только то, что такого в здешних краях со времен Катастрофы никто не видал.

– Но у тебя, конечно же, есть предположение, кто это устроил, не правда ли? – Прямо спросила Лили, хитро глядя на хмурого мужчину. Тот медленно обернулся и смерил ее долгим оценивающим взглядом. Но солнце светило ярко, и не было на небе ни единой тучки, способной заслонить его лучи, поэтому, вздохнув, смотритель снова отвернулся к оконным запорам.

– А я уж думал, что это только мне – старому маразматику – могут прийти в голову подобные мысли, – закончив работу, он направился к темному проему. – Заходите. Потолкуем. Чего торчать на жаре? Шевелюра – не водоросли, от солнышка гуще не станет. Да и голодные вы, наверно, сейчас что-нибудь поищу съестного.

– С рабочими все в порядке? – спросила Лили, заходя в спасительную тень.

– Живы бездельники! Как работать, так медлительные, что сонные моллюски, а от страху сразу столько прыти появилось... Есть несколько раненных, их уже везут на остров к врачу, но и то все по мелочи.

Похоже, покушать смотритель любил, и даже во внеурочный час у него в закромах отыскалось столько снеди, что хватило бы накормить с десяток крепких матросов. Сидя за столом, Ник переводил восхищенный взгляд от одной тарелке к другой. Все яства были не знакомы, но решив, что если от ужина в экоплемени ему дурно не было, то и тут ничего страшного не случится, Ник набросился на еду.

Присоединяться к уплетающим за обе щеки угощения путешественникам смотритель не спешил. Вместо этого он налил полный стакан резко пахнущей жидкости и осушил его одним махом. Грохнув пустой тарой по столу, он запоздало предложил напиток и гостям, но Лили тут же интенсивно закачала головой. Ник проявил, было, интерес, но наткнувшись на взгляд девушки, поспешил уткнуться в собственную тарелку.

– Думаешь, таким образом кто-то решил избавиться от конкурентов? – спросил смотритель, глядя на дно опустевшего стакана, словно там были упрятаны все секреты мира.

– Потеря урожая в этой части планеты – весьма значительное событие, и из этого многие сумеют извлечь выгоду. Особенно те, кто знали о происшествии заранее. Так что, есть претенденты на роль главного злодея?

Глава 8

Рабочие оказались более расторопными, чем от них ожидала Лили. Понукаемые громкими криками смотрителя, они трудились без сна и отдыха, и к утру в горизонт упиралась чистая полоска слегка извивающегося канала. Ник безумно радовался, что они, наконец, готовы двинуться в путь. Находиться с молчаливой и угрюмой Лили было все тяжелее, а других собеседников у него не было.

Довольно тепло попрощавшись со смотрителем разоренных плантаций, они отправились в путь. Лили по максимуму запаслась у него топливом, поэтому позволила себе пустить парокатер чуть ли не с максимальной скоростью. Чего– чего, а брикетов с сушеными водорослями скоро во всех ближайших городах будет хоть отбавляй.

Погода все еще стояла отличная, в этом им тоже пока везло, и Ник улегся на жесткой палубе, подставляя солнцу то один, то другой бок. Пейзаж за бортом быстро наскучил ему, хоть девушка и гнала «Безудержного» вперед, океан оставался пустынным.

С тех пор, как они покинули по узкому каналу плантации, им не встретилось ни единого захудалого суденышка, только рябь на воде, да слепящая синева ясного неба. Облака, не говоря уже о грозовых фронтах, предпочитали гулять где-то в других местах, но ласковые благодаря защитному куполу солнечные лучи приятно грели, не доставляя особого дискомфорта.

Время, казалось, замерло на месте, вокруг все оставалось неизменно, не смотря на неснижаемый темп движения парокатера. Они мчались все дальше и дальше от родного Нику Нового Вавилона, делая редкие остановки лишь, чтобы перекусить да отдохнуть несколько часов. Лили упорно игнорировала все попытки своего спутника завести беседу.

«Ничего-ничего, – злорадствовал он, – еще посмотрим, чья возьмет! Я-то постоянно сижу в архиве, для меня молчание – обычное дело».

Но фазы сна и бодрствования сменяли друг друга, а девушка все еще продолжала отмалчиваться. Молодой человек не учел, что она привыкла проводить много времени в открытом океане, а там среди собеседников у нее был лишь Эшхарда.

Вспомнив о змееящере, Ник оглядел пространство вокруг парокатера, но, не заметив признаков гигантского животного, снова заскучал. Посмотрев на небо, он увидел яркий круг солнца, неизменно висящий все на том же месте. Он знал, что чем дальше они будут удаляться в сторону полюса, тем ниже будет клониться этот круг тепла и света к горизонту, но пока все оставалось по-прежнему, а это значило лишь одно, они еще очень далеко от назначенной цели.

– А ты бы хотела, чтобы Земля снова стала вращаться? – на четвертый день пути Ник сдался и попытался снова завести разговор. Говоря это, он почти не рассчитывал получить ответ, скорее готовился пуститься в долгие и пространственные рассуждения об истории современного человека и как он докатился до такой жизни. – Раньше солнце, ведь, вставало каждое утро на востоке, а вечером укатывалось за горизонт на западе.

Ты бы хотела, чтобы это все вернулось? Чтобы у нас снова появились день и ночь, а не эти кем-то рассчитанные фазы?

Я читал, что первому поколению выживших было не легко смириться с подобным образом жизни. Они привыкли спать в темноте, ориентироваться во времени по положению солнца на небе, а не по внутреннему чутью и хронометрам. Некоторые, даже, не выдержав постоянного отсутствия темноты, сходили с ума.

Лили оторвала свой взгляд от носа «Безудержного» и задумчиво посмотрела на солнце. Оно всегда было там, высоко в небе, сколько она себя помнила, да и старые люди рассказывали, что во время жизни их поколения все было так же, так зачем что-то менять?

«Чтобы солнце двигалось по небу? Чтобы оно «садилось» и «вставало»? Да кому это может понадобиться? И чтобы ночью не было его света?! Нет, пожалуй, с этой ситуацией нам повезло больше, чем древним», – все так же молча, Лили пожала плечами.

– Помнишь, я рассказывал тебе про один цветок? – решил продолжить беседу с самим собой Ник. – Про лилию? Так вот, в былые времена эти растения каждый день распускались на восходе. Говорят, что это было восхитительное зрелище. Бутоны всплывали из глубины за несколько минут до рассвета, но раскрывались только лишь тогда, когда первые лучи солнца касались водной глади.

Вечером же, они складывали лепестки в плотный бутон и с наступлением сумерек погружались под воду. Эти цветы очень любили солнце. Даже в течение дня они поворачивали свою прекрасную головку следом за его перемещением по небу, а если вдруг набегали тучки, то тут же смыкали лепестки. Ты очень похожа на этот цветок, ты любишь солнце, и поэтому не понимаешь, о чем я говорю.

– Да, люблю! – внезапно нарушив молчание, Лили посмотрела на небо и улыбнулась.

«Это уже кое-что», – приободрился Ник.

– А еще у древних было множество легенд о том, как появились эти прекрасные цветы. Если тебе интересно, могу рассказать несколько.

Девушка промолчала, и на этот раз даже выражение ее лица не изменилось, но почему-то Нику показалось, что она не будет против любопытной истории.

– Этим цветком восхищались во все времена. Он был настолько нежным и очаровательным, что у всех народов олицетворял невинность и чистоту помыслов.

По одной из легенд, эти цветы выросли из капель пролитого молока матери богов. В другой, говорится, что прекрасная юная нимфа воспылала любовью и, не получив отклика, превратилась в лилию от горя и неразделенного чувства.

В предании другого народа говорилось, что цветы выросли на месте, где погибли две русалки, убитые злой никсой.

– Если этот цветок олицетворял чистоту, то почему все твои истории непременно с печальным концом?

– Их придумали древние, – смутился Ник, – а кто же их, древних, разберет? Это даже еще не самые печальные. Зато все эти легенды непременно связаны с любовью, а в историях древних зачастую все, что связано с этим чувством имеет печальный конец.

Лили скептически фыркнула.

– А ты и правда большой специалист по древним.

– А мне вот интересно. остались ли еще где-нибудь на Земле эти цветы, – не обратил внимание на колкость Ник.

Глава 9

Через пару часов они шли по очередной узкой улочке в сторону центра города. Именно там, по словам девушки, и находилась упомянутая ранее «Пьяная устрица». Что заставило владельца дать заведению столь звучное имя, Ник не знал. Не известно было ему и то, почему выбор Лили пал именно на это место, но сколько спрашивать он ни пытался, вразумительного ответа так и не получил. Поэтому он делал единственное, что ему оставалось, шагал рядом и надеялся, что скоро сам разберется в происходящем.

Чем дальше они продвигались, тем более пустынными и заброшенными на вид становились переулки. Стены однообразно бурого цвета, и полное отсутствие прохожих, у которых можно было бы уточнить дорогу. Устав смотреть себе под ноги, Ник запрокинул голову. Погода решила испортиться в самый неподходящий момент. Небо заволокли серые тучи, и в любое мгновенье мог начаться дождь. Над крышами домов свистел ветер, и лишь замысловатое переплетение здешних улочек не позволяло ему прорваться столь низко к земле. Солнце больше не проглядывало даже на секунду, и вокруг воцарились настоящие сумерки. Пожалуй, только в непогоду, жители современной Океании могли хотя бы приблизительно ощутить себя на месте древних, у которых была смена дня и ночи.

Температура резко упала на добрый десяток градусов, и Ник, то и дело, зябко ежился. Его одежда совсем не предполагала такой смены погодных условий, как, впрочем, и легкая туника Лили. Но девушка отчего-то совершенно не обращала внимания на холод. Она беззаботно болтала всю дорогу, рассказывала о жизни в деревне, об охоте на морских тварей, шутила и громко смеялась собственным шуткам, но при этом оставалась необычно напряженной.

«Может, это из-за непогоды, – размышлял про себя Ник, – она привыкла, что над головой постоянно висит это желтый шар. У них-то и домов нормальных нет, где бы можно было спрятаться от его всепроникающего света. Так может, теперь ей недостает солнца и тепла? Нужно будет наведаться в ближайшую одежную лавку, прикупить там теплых вещей, а то не хватало еще сейчас слечь с лихорадкой.

Девушка, тем временем, свернула в совсем уж подозрительный и темный переулок. Вдоль стен здесь стояли разнокалиберные контейнеры, неизвестно чем бывшие в своей прошлой жизни и не известно чему служившие теперь, а над головой хлопали рваные крылья поврежденного навеса от солнца. Кому и как давно понадобилось сооружать навес в столь неподходящем месте, для Ника оставалось такой же загадкой, как и выбранный ими сегодня маршрут.

– Мы случайно не заблудились? – тревожно спросил он. – Неужели нельзя было найти гостиницу в более приличном районе? Кажется, я видел у площади несколько вывесок, может, вернемся?

– Да ладно тебе! – беззаботно махнула рукой девушка. – Зато здесь выйдет куда дешевле. И мы точно на верном пути, поверь мне.

Когда в начале переулка, едва различимая в густых сумерках, обрисовалась высокая человеческая фигура, Ник даже не удивился. А разглядев серый цвет балахона, и вовсе перестал надеяться на благополучный исход этой встречи. Отпихнув Лили себе за спину, молодой человек принялся лихорадочно озираться в поисках хотя бы чего-нибудь, что можно использовать для защиты.

«И почему я не подумал обзавестись оружием? – сетовал он про себя. – И чего, спрашивается, ее понесло в эту глушь?»

Не найдя ничего подходящего, Ник обернулся, удостовериться, что с девушкой все в порядке, и заметил еще три фигуры в сером, отрезавшие им путь к отступлению.

– Эй! Что вам от нас нужно? – закричал он, понимая, насколько это глупо прозвучало.

Не оценив попытку наладить контакт, люди в балахонах засмеялись.

– Конечно же, ваше золото, милорд, – ответил самый высокий. – Не будете ли вы столь любезны, отдать нам его?

Остальные снова загоготали.

– Мы попали в ловушку. Я так и знал, что дело добром не кончится. Зачем было кричать о моем золоте посреди улицы?

– Тише-тише, друг мой. От ловушек не застрахован никто, тем более глупцы. Мы не сделаем вам ничего плохого, ведь мы благородные воры, а не какие-нибудь грязные бандиты. Самое ценное мы вам великодушно сохраним, а самое ценное, что есть у человека это?.. Правильно! Его жизнь. Вы со мной согласны, милая леди?

При этих словах он склонился в глубоком поклоне, отведя правую руку в сторону. Похоже «благородный вор» был склонен с театральным жестам.

– Еще как, – процедила сквозь зубы Лили. – Вот только, господин разбойник, вы все же заблуждаетесь кое в чем.

– И в чем же, интересно знать? Может, просветите меня? – искренне изумился мужчина, по-видимому, возглавлявший эту шайку.

– В ловушку попали вовсе не мы!

Выкрикнув последние слова, девушка быстрым движением достала что-то из-под свисавшей складками туники, и через несколько секунд трое здоровенных мужчин уже корчились на земле в ужасных муках, грозящих им лишением сознания.

Ник, совершенно не ожидавший подобного расклада, замер на месте. Теперь численный перевес был в их пользу, но четвертый грабитель был все еще цел и невредим. Он набросился на Ника с утробным, больше похожим на звериный, рыком, твердо намереваясь свернуть парню шею. Ник определенно был слабее противника физически. Никогда не обучавшись искусству ведения рукопашного боя, он просто старался выжить.

Эта схватка вовсе не походила на эффектные сцены, которые Ник не раз смотрел по видеоэкрану. Скорее, это было похоже на крепкие объятия старых приятелей, грозящие, правда, для одного из них закончится гибелью. Молодой человек отчаянно сопротивлялся, но получал один удар за другим. Через минуту у него начало темнеть в глазах, а в сгущавшихся сумерках замерцали яркие искорки.

«Последний раз я видел такие, когда попал под удар гигантской волны,» – вяло подумал он, уже не надеясь на спасение.

Но внезапно атака прекратилась. Он ощутил, что его горло больше не сжимает цепкая хватка длинных, но сильных пальцев, и с хрипом вдохнул прохладный воздух. Сделать это оказалось на удивление сложно, боль сковала его горло не хуже рук нападавшего, а вместо выдоха он и вовсе зашелся приступом кашля.

Глава 10

Маас оказался гостеприимным городом, но события прошлого дня и Лили и Нику хотелось забыть поскорее, поэтому, как только позволила погода, они вернулись на парокатер. Все припасы были доставлены, проверка показала, что паровой механизм в исправности, и «Безудержный» весело помчался к недостижимому горизонту. Очень скоро Маас исчез из виду.

Некоторое время им попадались встречные суда или кто-нибудь более прыткий обгонял чуть поодаль, но удалившись от основных торговых путей, парокатер снова стал единственным островком цивилизации посреди водной пустыни. За бортом снова воцарился однообразный океанский пейзаж. Лишь невысокие волны, встречный ветер да редкие облачка, проплывающие по голубому небу.

Солнце ярко светило на своем обыденном месте, и было удивительно, что еще совсем недавно ни единого лучика не могло просочиться сквозь плотную серую пелену.

Ник откровенно скучал. Убегая из дому, он не только не рассчитывал, что его приключение так затянется, но даже не подозревал, что иногда оно будет столь рутинным.

Лили больше не устраивала перепалки, отстаивая идеи экоплемени и обвиняя во всех бедах древних, но и приветливой ее назвать тоже было сложно. Все свое время она посвящала «Безудержному», следила за механизмами парового двигателя, сверяла курс, наводила порядок на палубе. Она всегда была при деле, и поэтому на светские беседы у нее попросту не оставалось времени.

Девушка, несомненно, была благодарна Нику за поддержку в трудный момент, но сейчас, когда Маас остался далеко позади, она не знала, как себя вести. Между ними возникла некая неловкость, поэтому Лили просто избегала всяких разговоров. Она пряталась за повседневными обязанностями, и если работы не было, сама ее придумывала. Нику же ничего не оставалось, кроме как валяться целыми днями на солнышке, делая оттенок своего загара все более насыщенным.

К середине третьего дня пути от Мааса на горизонте замаячила некая точка. Она была не столь велика, чтобы оказаться плавучим городом или даже деревней.

«Скорее всего, необитаемый островок», – подумала Лили, решив не задерживаться у встреченного объекта.

Получив хоть что-то, на чем можно сосредоточить свое внимание, Ник не спускал глаз с размытого силуэта. Тот же через какое-то время вырос в размерах, и стало понятно, что это действительно крохотный островок плавающего мусора. Таких по просторам Океании дрейфовало не мало, и ничем примечательным конкретно этот не отличался. Подобные места использовали морские бродяги для стоянок, путешественники – для отдыха, или пираты – для высадки внезапных ненужных пленных. Мог остров оказать и совершенно пустующим, но для Ника, изнывающего от безделья, это было хоть каким-то развлечением, рассматривать дрейфующий объект.

Молодой человек с жадностью впился взглядом в серую массу, даже выпросив ради такого случая у Лили бинокль.

– Эй! Эй! – Вдруг возопил любопытный пассажир парокатера, стремясь привлечь внимание капитана. – Ты только взгляни, что там!

Он протянул девушке оптический прибор, но та, даже изучив остров через линзы, осталась равнодушной.

– И что? – бесцветным голосом спросила она. – Мы не будем здесь останавливаться.

– Как это не будем? – возмутился Ник. – Это же белый флаг! Настоящий белый флаг! Он всегда означал предложение переговоров. Может там кто-то нуждается в нашей помощи.

– Или просто кусок старой тряпки зацепился за трубу, – возразила Лили.

– Там могут быть люди. Мы просто должны проверить.

– Должны? Кому это мы должны? Это может оказаться пират, брошенный своими же подельниками за предательство или еще какой гнусный поступок. Мне подобные типы на борту не нужны, – отрезала Лили.

– Но это могут быть и обычные путешественники, потерпевшие крушение. Неужели ты можешь вот так просто пройти мимо крика о помощи? Возможно, оставить там умирать простых путников или даже детей. Их ждет мучительная смерть от голода в полном одиночестве и изоляции от мира, – давил Ник на жалость, придумывая все более душещипательные подробности.

– П– ф, – вздохнула Лили и закатила глаза, выражая все, что она думает по этому поводу, но все же стала замедлять ход.

– Вы столь великодушны, миледи. Я поражен до глубины души вашим благородным поступком, – пафосно сказал Ник, отвешивая глубокий поклон, чем тут же заработал подзатыльник.

Чем ближе они подплывали, тем больше Лили утверждалась в безрассудности этой затеи. Остров выглядел не только необитаемым, но еще и весьма неопрятным. Было заметно, что здесь неоднократно устраивали стоянки люди, но при этом не позаботились даже немного убрать за собой. Следы старых кострищ, объедки, вызвавшие живой интерес чаек. Похоже, люди здесь были и не так давно.

– Не нравится мне это все, – сказала Лили, уводя парокатер по дуге в сторону от острова. – Думаю, нам все же нет необходимости причаливать.

Теперь было хорошо видно, что белый флаг – это вовсе не случайно зацепившаяся за трубу ткань. Его размести ли там намеренно, дабы привлечь внимание. Но раненных и умирающих от голода поблизости видно не было, и Лили уже собиралась дать полный ход, как Ник закричал:

– Стой! Подожди! Мне кажется, я видел ребенка.

Девушка полностью остановила лопасти винта, позволив катеру мерно покачиваться на волнах. Она прищурилась, закрыв глаза от солнца козырьком из пальцев, и стала пристально всматриваться в груды мусора. Через секунду ей показалось, что там мелькнуло чумазое личико. Затем возникло какое-то движение почти у самого берега.

– Эй, там, на острове! Покажись! – крикнула Лили, сложив ладони рупором. – Мы не сделаем тебе ничего плохого.

Сначала ничего не происходило, волны плескались, накатывая на полимернопластиковый борт «Безудержного», чайки продолжали копошиться чуть в стороне на берегу, ветер шелестел обрывками пленки, придавленными чем-то тяжелым, что не позволяло им просто улететь.

Затем из-за старого обломка корпуса древнего флаера появилась половинка детского личика. Настороженный глаз впился в незнакомцев, пытаясь оценить ситуацию.