Соль на вид - как сахар.

Глава первая.

𝐃𝐀𝐑𝐊 𝐃𝐄𝐒𝐈𝐑𝐄𝐒:

Три месяца.

За три месяца моя жизнь превратилась в сущий ад.

Ежедневно я подвергаюсь групповому изнасилованию троих похитителей.

Ублюдки вертят меня, как сломанную куклу. Вытворяют со мной что вздумается, и я не могу им никак противостоять. Я не могу сказать: «Прекратите», потому что обычно мой рот занят их мерзкими членами. А даже когда и не занят, им плевать на мои мольбы.

Всё, что мне остаётся, — это лежать на старом сыром матрасе и смотреть в пожелтевший потолок, пока они втроём берут меня до изнеможения. Обычно после этого я теряю сознание.

Порой я думаю о том, что лучше бы они сразу прикончили меня, и мне не пришлось выживать в этом аду.

Я не могу понять, кому перешла дорогу, чтобы испытывать такие страдания. Что я сделала не так? Почему это происходит со мной?

Каждый день я задаю себе эти вопросы, но не нахожу ответов. Ничего.

И с каждым адским днём меня окутывает всё большая пустота. Я так долго и много плакала, что когда эти ублюдки прикасаются ко мне своими грязными руками, я не чувствую слёз. Они просто закончились.

У меня есть два варианта: остаться здесь и умереть или попытаться сбежать. Я не пробовала осуществить второй вариант, но в последнее время он часто приходит мне в голову. Эта мысль словно преследует меня, но я слишком боюсь и пока не могу принять решение.

Я должна тщательно всё обдумать, составить план и только после этого действовать.

Их отвратительные голоса снова звучат у меня в голове. Страх, вызванный ужасными мыслями, вырывается наружу. Тело покрывается мурашками, и я дрожу. Моя воспалённая плоть внизу сжимается, словно пытаясь отгородиться от них. Но, увы, это не поможет, и меня снова изнасилуют.

— Соскучилась, шлюшка? — слышу я их голоса и смех за дверью.

Их шаги, словно зловещее эхо, раздаются в моей голове. Сердце бешено стучит в груди. Я поджимаю под себя ноги и обнимаю руками колени. Одинокая слезинка собирается в уголке глаза и скатывается по щеке, когда я закрываю глаза.

— Эй, почему не отвечаешь? Сдохла там что-ли?

Дверь громко распахивается и ударяется о стену, заставляя меня вздрогнуть. Все трое входят с хищными ухмылками на физиономиях. Они окружают меня, словно койоты беззащитного кролика.

Я смотрю на них снизу вверх, на то, как они поспешно расстёгивают ремни. Мне становится дурно, когда я вспоминаю их потные, вонючие тела на себе и их члены. Я отшатываюсь в угол и качаю головой, но один из похитителей, тот, что посередине, подаётся вперёд, упираясь коленями на матрас, и обхватывает мою лодыжку пальцами.

— Не порть нам настроение, сучка, — шипит он.

Он тащит меня к себе, пока я жалко пытаюсь ухватиться за матрас.

— Блядь, почему она такая сложная девка? Давно уже должна была привыкнуть, — жалуется тот, что слева, поглаживая свой член рукой.

— Хоть ты не ной, — огрызается на него старший.

— Пожалуйста, не надо, — шепчу я. — Я плохо себя чувствую.

— И ты думаешь, нас это беспокоит? — жёстко сжимает волосы на моей голове, и я кривлюсь от боли. — Даже если ты будешь истекать кровью, мы трахнем тебя, и ты примешь нас, как послушная шлюха.

В этот раз они закончили быстро, пости не вымотав меня. Я притворилась спящей, но на самом деле слышу всё, что они говорят.

Из их разговора я узнала, что они собираются на встречу со своим боссом, с тем, кто приказал им похитить меня. А значит, у меня есть маленький шанс на побег.

Очень маленький, ну а вдруг у меня получится? Я знаю, что рядом есть трасса, а значит, и есть машины. Мне всего-то нужно выбраться из дома, истощённой пробежать по заснеженному лесу неизвестно сколько километров и остановить какую-нибудь машину.

Аргх. Это даже звучит тяжело.

На глаза наворачиваются слёзы, но я сдерживаю их. Нужно собрать все свои силы и сделать это.

Похитители уехали, не заперев меня в комнате, вероятно, полагая, что я просплю до их возвращения.

Когда шум их машины затихает вдали, я резко поднимаюсь с матраса, но из-за головокружения с трудом волочусь в коридор.

Оттуда попадаю в маленькую кухню, и первое, что бросается мне в глаза, — приоткрытое окно, вероятно, его открыли для того, чтобы выветрился сигаретный дым.

Впервые за три месяца я улыбаюсь. У меня действительно появился шанс на свободу, нужно только немного потерпеть. Давай, Кэт, ты справишься.

Я настраиваю себя на успех и ставлю перед собой цель. Выхожу из дома через кухонное окно и ступаю босыми ногами на снег. Мороз обжигает кожу, но я не обращаю на это внимания и спешу вперёд.

Я бегу, не оглядываясь назад. Голые ветки царапают мою кожу, заставляя меня шипеть от боли. Пальцы на ногах почти не ощущаются, но я заставляю себя двигаться вперёд, бежать изо всех сил.

Не знаю, сколько я уже бегу, но силы на исходе. Останавливаюсь около дерева и, опираясь на него рукой, стараюсь перевести дыхание. В глазах мелькают тёмные пятна, а мороз, будто острые льдинки, пронизывает моё тело до самых костей. Ещё одну минутку, Кэт.

Передохнув, я вновь пускаюсь в путь. Однако позади раздаётся шум машины, хлопают дверцы, слышатся голоса похитителей. В ужасе я оглядываюсь назад и падаю на снег. Поднявшись, я продолжаю бежать. Почему они вернулись? Они уже узнали о моём побеге? Но как? Неужели в доме установлены камеры?

Слёзы застилают мне глаза от страха, что меня поймают и сделают со мной самые ужасные вещи. Я смахиваю их рукой. Впереди виднеется серая полоса и звуки машин. Трасса. Я почти у цели. Но не время радоваться, потому что похитители у меня на хвосте, выкрикивают ругательства в мой адрес.

Недалеко от дороги я слышу рёв машины и изо всех оставшихся сил выбираюсь из леса как раз вовремя. Не раздумывая бросаюсь к машине, упираясь руками в капот. Колёса издают пронзительный свист, когда она резко останавливается. Из неё стремительно выскакивает взволнованный мужчина.

Глава вторая.

Тепло.

Очень тепло.

Я чувствую, как оно разливается по моему измученному телу, словно новая жизнь.

Запах дома и потрескивание дров доносятся до меня. А ещё мужской одеколон и сопение. Это настораживает и заставляет сердце биться чаще.

Я резко открываю глаза и сразу же жалею об этом. Слегка поморщившись от боли, я пробую снова открыть их, но на этот раз медленно, привыкая к свету в помещении.

Тело ломит от боли, и нет сил подняться, но я всё же заставляю себя это сделать. Сажусь на диван, пружины которого скрипят подо мной. Осматриваюсь и понимаю, что нахожусь в чьей-то гостиной. Она выглядит не новой, но уютной, как у бабушки, когда я ездила к ней, будучи маленькой.

Внезапно раздаётся шорох обуви, и я вздрагиваю, поворачиваясь в сторону звука, обнаруживая в кресле мужчину, под чьи колёса я бросилась в надежде на спасение.

— Прости, я не хотел тебя напугать, — говорит он, наклоняясь вперёд. — Как ты себя чувствуешь?

— Где я? — задаю глупый вопрос, хотя очевидно, что это его дом.

— У меня дома. Не волнуйся, здесь ты в безопасности.

Он не похож на тех похитителей и вызывает доверие. Это заставляет меня почувствовать облегчение, и я начинаю постепенно расслабляться, моя тревога отступает.

— Простите, я даже не поблагодарила вас, — смущённо произношу я.

— Ничего, — отвечает мужчина с доброй улыбкой. — Главное, что с тобой всё в порядке, верно?

Я киваю в ответ.

— Спасибо, — мне хочется добавить, от чего или от кого он меня спас, но я понимаю, что без слёз не обойтись, а я так устала плакать, да и сил нет, чтобы тратить их на слёзы.

Наступает неловкое молчание, но мужчина быстро его нарушает, за что я ему благодарна.

— Тебе что-нибудь нужно?

— Я бы хотела помыться, если можно.

— Конечно. Что-то ещё?

Мне стыдно просить у него что-то ещё. Всё-таки он незнакомый мужчина, поэтому я качаю головой.

— Хорошо, но если тебе что-то понадобится, говори мне, не стесняйся, хорошо?

— Угу, — киваю, и он тоже кивает.

— Идём, я покажу, где находится ванная.

Он поднимается с кресла и направляется в коридор, но останавливается, что-то буркнув себе под нос.

— Прости, я не спросил, сможешь ли ты встать, — он возвращается и подходит ко мне, предлагая свою помощь.

— Не нужно, я сама справлюсь. Всё хорошо.

Я понимаю, что некрасиво отказываться от его помощи. Я в вечном долгу перед ним. Но мне становится противно от самой себя, когда я думаю, что он может почувствовать неприятный запах, исходящий от меня.

В доме, где меня держали, не было нормальных условий для того, чтобы помыться. Похитители бросали мне, как собаке, влажные салфетки, и я обтиралась ими, как могла. Это было ужасно, и я не могу передать словами, какой стыд я испытываю.

Мужчина идёт впереди меня, и я могу вздохнуть с облегчением, но когда представляю, как он нёс меня в дом, то стыд вновь накатывает на меня, и я клянусь, что сейчас сгорю.
Наконец мы подходим к ванной, и я стараюсь держаться на расстоянии.

— Внутри есть чистые полотенца. Если понадобится зубная щётка, то она лежит в шкафчике за зеркалом. Шампунь и мыло можете взять мои.

— Хорошо, спасибо.

Мужчина уходит, а я захожу в ванную и проворачиваю ключ в замке. Как же долго я ждала этого. Кажется, сейчас расплачусь от радости, ведь наконец-то смогу насладиться такой простой вещью, как принятие ванны.

Я скидываю с себя футболку на дырках и изношенные шорты. Смотрю на эти лохмотья, пропитанные ужасными воспоминаниями, и у меня появляется желание сжечь их. Хотя бы выкинуть в мусор, что я, собственно, и делаю.

— Мы начинаем жизнь с чистого листа, Кэтрин, — говорю я, глядя на своё отражение в зеркале, и стараюсь улыбнуться.

С трудом, но мне всё же удаётся забраться под душ и включить тёплую воду. Моей радости нет предела. Я словно маленький ребёнок, жаждущий окунуться в ванну с резиновыми утятами.

Некоторое время я просто стою под струёй воды, чтобы кожа распарилась и размокла. Затем я беру мочалку, принадлежащую моему спасителю, так как другой не нашлось.

Наливаю на неё мужской гель для душа с очень приятным ароматом и начинаю тщательно натирать кожу.

Я стараюсь как можно лучше вымыться, чтобы полностью смыть с себя следы грязных рук похитителей.

Меня раздражают волосы на теле, которые успели появиться за последние три месяца. Поэтому, когда я нахожу в шкафчике за зеркалом новую одноразовую бритву, то с облегчением избавляюсь от них.

После купания и пятикратной чистки зубов я чувствую себя гораздо лучше. Я будто заново родилась — такой чистой и свежей.

Всё замечательно, но у меня возникла небольшая проблемка. Я выбросила свою старую одежду, а другой у меня нет.

Я задумчиво кусаю губы, размышляя о том, чтобы попросить у мужчины, имени которого я даже не знаю, какую-нибудь одежду. Я ведь не слишком много прошу, правда?

Приняв решение, я крепко обматываюсь полотенцем и выхожу из ванной. Спускаюсь в гостиную, но, никого там не обнаружив, прислушиваюсь к звукам и следую за ними на кухню, где хозяйничает хозяин дома.

— Извини, — бормочу я, выжидая, когда мужчина обратит на меня внимание.

Он отвлекается от приготовления чего-то вкусного, от которого у меня текут слюнки, и смотрит на меня.

— Тебе нужна одежда?

Боже, спасибо, что он такой сообразительный и мне не приходится в очередной раз краснеть.

— Да.

Он вытирает руки полотенцем и направляется ко мне. Я следую за ним, поднимаясь по лестнице.

— Это моя комната, но теперь она в твоём распоряжении.

— Не стоит, я могу спать на диване.