Соперничество

один день

Эмилия Волкова опаздывала на работу. Прошлый вечер она провела на подработке в баре, и, излишне утомившись, проспала первый будильник. Девушка в спешке собирала раскиданную по комнате одежду. Натягивала капроновые колготки с тихой мольбой: «Только бы не порвались» на губах. Запрыгивала в узкую юбку-карандаш, стараясь соблюсти официальный дресс-код отеля, в который совсем недавно устроилась на стажировку. Работы было так много, что девушка иной раз не поднимала головы, склонившись над очередным отчетом или презентацией для придирчивого руководителя – Михаила Ивановича. Напряженность ситуации придавало и соперничество с другим стажером – Германом.

Эмилии было тревожно. Она пребывала в постоянном напряжении, то и дело утопая в мрачных мыслях по поводу всего вокруг. В последние годы на неё многое свалилось. Две работы: отель и бар, попытки собрать как можно больше средств на операцию для умирающей матери – не так она представляла себе свое будущее. В детстве, спрятавшись в небольшой шкаф, вдыхая запахи пыли и порошка для одежды, она мечтала о спокойной и размеренной жизни. Ей совершенно не хотелось забот, связанных с болеющей матерью, к тому же в прошлом далеко не единожды оставившей на ней шрамы и причинившей ей боль; не хотелось постоянно переживать, что она может вылететь с работы. В тишине шкафа она представляла, как будет проводить рабочий день в своем уединенном офисе, а после работы – проводить время с любимыми друзьями. Но жизнь развернулась к ней пятой точкой, демонстрируя, что все детские мечты – глупость, не имеющая ничего общего с реальностью. Было горько, до пощипывания в носу и рези в глазах обидно.

Покоя от извечной тревоги и печали не давали не только разбившиеся розовыми стеклышками внутрь очки, но и вечное соперничество в «Полночном солнце» - отеле, где она проходила стажировку-соревнование. Начавшееся со взаимной симпатии и жаркой ночи в клубе, оно кончилось почти что дракой за место работы. Волковой было неясно, зачем парень, что извечно появлялся в дорогих костюмах из качественных тканей, носил часы с золотым ремешком и курил дорогие сигареты, соревновался с ней за рабочее место в обычном отеле. Безусловно, самом популярном в их городе, но тем не менее, это была работа для обычных людей. А шестое чувство подсказывало, что Герман Высоцкий – не обычный работяга, выходец из среднего класса. И этот разрыв шаблона смущал. Зачем парню, явно обеспеченному будущим и высококлассным местом работы под крылом богатенького папаши, метить на скромную должность менеджера?

Герман вызывал в ней странный ураган чувств. Еще при первой встрече один его вид, тембр голоса пробудили нечто животное, яростное и спавшее столько времени. Она давно так не краснела при виде парня в клубе. Эмилия помнила, как правильно и хорошо ощущались резкие толчки, как идеально расположились на её теле его руки. Но сейчас Герман её ко всему прочему безумно злил. Жгучая ненависть бурлила, поднималась к горлу комом, мешающим дышать. Щемящим чувством в груди отзывалась и обида. Обида на то, как он к ней относился, на его жестокие слова и насмешки, адресованные исключительно ей, призванные задеть поглубже. Общаться с ним грубо, стараться поддеть в ответ, а потом вспоминать руки, сжимавшие бедра до красных следов, и поцелуи, обжигавшие шею, – было странно, почти болезненно.

Их «отношения» с Германом сами по себе были лишены логики, какого-то здравого смысла: парень то приходил на редкость довольный, приставал на работе, зажимая ее в углу и наслаждаясь легкой дрожью девичьих коленок, то появлялся в гневном настроении и срывал всю злобу, что скопилась внутри. Он ей искренне понравился, и такое поведение отзывалось внутри щемящей болью. Высоцкий вынуждал её общаться сквозь сомкнутые зубы, бросать ядовитые фразочки, призванные ранить, и испепелять взглядом. Своими вечными «кознями», попытками подставить её, унизить в глазах начальства, он подогревал теплившуюся внутри девушки ненависть и распалял её. Эмилия со временем и сама начала придумывать, как могла бы обойти парня, выиграть у него очередной «балл» в соревновании.

***

Выбежав из дома, девушка, чудом не поскользнувшись на влажной траве у дорожки, торопливо пошагала на подъезжающий к остановке автобус. Про себя отметила, что, если бы еще пару минут размышляла над выбором блузки, то никуда бы уж точно не успела. Выбор пал на белую рубашечку с вырезом. Подходящая к весенней погоде, чуть коротковатая, она прикрывала впалый живот. Раньше Эмилия не могла похвастаться идеальными данными, но после устройства на две работы потеряла лишние и не совсем килограммы. Обидней всего было менять гардероб, тратя деньги на «лишнее», но выбора не было. Штаны начали спадать, а рубашки висели на плечах как тряпки. Стресс истощал её, уничтожал нервные клетки с особым усердием и портил здоровье. Эмилия пообещала себе, что будет спать как можно больше, не тратя время на социальные сети или встречи в баре с друзьями, уговорила саму себя кушать почаще. Но завтрак, обед или ужин стабильно забывались, а времени на жизнь не хватало, поэтому приходилось брать у сна «взаймы».

Стоящий в вестибюле Герман улыбался. Он приехал пораньше, впрочем, как делал это почти всегда. Напротив стояла София Анатольевна – секретарша руководителя. Она ядовито оскалилась, увидев забегающую через массивные темные двери стажерку.

– Опаздываем, Эмилия Андреевна? – её голос был сладкий, но тон не сулил ничего хорошего. Эмилия бросила взгляд на настенные часы и кивнула в их сторону. На глазах секретарши время стало 9:00, а значит стажерка пришла вовремя. София вздохнула, отвернувшись к Герману. Подловить не вышло. Парень поймал взгляд Эмилии.