Советница короля, или Вредные советы заразительны

Глава 1 — о том, почему проблемы со зрением — залог нескучной жизни

Это всё из-за близорукости. Не будь Лида такой близорукой, может, и не пришлось бы сейчас сверкая пятками удирать от обнажённого красавца-незнакомца… Хорошо ещё, что из оружия у неё в руках хотя бы тяжёлый медный подсвечник есть…

Впрочем, всё по порядку…

Начался этот сумасшедший день вполне безобидно. Уже неделю Лида с подругами отдыхала на море, и на сегодня у них была назначена экскурсия в средневековый королевский замок. Пока экскурсионную группу везли к месту назначения на автобусе, экскурсовод взволнованно обещал нечто незабываемое:

— Вам первым посчастливится посмотреть новую экспозицию, открытую в только что отреставрированном подземелье замка, куда ещё не ступала нога туриста.

Ноги туристов ступили на обетованную территорию к полудню. Для начала гид повёл подопечных в надземную часть замка. Судя по его рассказу, когда-то тут кипела жизнь: подковёрные интриги, взлёты и падения, нешуточные страсти, тайные заговоры и запретная любовь.

— А в центре всей этой бурной замковой жизни стояла фигура главного королевского советника, — экскурсовод подвёл к экспонату, представляющему собой роскошную бархатную мантию, расшитую золотом.

Видимо, мантия принадлежала советнику короля и была атрибутом его власти.

— Традиции королевства предполагали неукоснительное следование советам советника, и даже сам король не решался его ослушаться.

Неплохо, однако. Лиде бы такие полномочия. Она вот, к примеру, тоже работала советником главы компании. Однако босс, кажется, ещё ни разу всерьёз к её советам не отнёсся. Он вообще считал, что функции Лиды ограничиваются составлением презентаций для его проектов. Её фантазия живо нарисовала собственную персону, облачённую в бархатную магию королевского советника и грозно раздающую советы боссу, которые он вприпрыжку выполняет. Картинка получилась пикантно красочной. У Лиды вообще была очень развита фантазия. Говорят, это особенность близоруких. Если что-то где-то не разглядел, можно дофантазировать.

— Казалось бы, советник короля обладал неограниченной властью и за это тёплое место должна была бы идти нешуточная борьба, — продолжил экскурсовод. — Однако не всё так просто. Если советник давал совет, который не приводил к искомому результату, или хуже того, к прямо противоположному результату, то он мог не только лишиться должности, но и головы.

Хм, а вот это меняло дело. Пожалуй, такой “неограниченной власти” Лиде не надо. Спасибо. Уж лучше презентации клепать.

Экскурсовод повёл дальше — в подземелье, его рассказы о бурных страстях и хитросплетённых интригах королевского двора становились всё более захватывающими, а картинка перед глазами, напротив — всё более мрачной. Стремясь произвести впечатление на туристов, реставраторы оставили подземелье почти нетронутым — в первозданном виде: холодные серые каменные стены и полы, узкие проходы, видавшие виды потолки, исполосанные трещинами — того и гляди рухнут. Да ещё и зловещий полумрак. Но больше всего Лиду удивил колодец, прорытый прямо в полу подземелья, глубиной более ста метров.

— Воду из колодца использовали не только для нужд королевской кухни, — пояснил экскурсовод. — Есть свидетельства, что здесь же, в подземелье, располагалась роскошная королевская зала для омовений с несколькими просторными ваннами-купальнями, куда сложные многоступенчатые механизмы закачивали колодезную воду.

Надо же, какие чистюли. А Лида полагала, что в средневековье не очень-то в почёте были банные процедуры.

— Хотя возможно это только легенда, — остудил её восторг экскурсовод. — Никаких следов королевских купальниц до наших дней не сохранилось.

Каждый экскурсант посчитал своим долгом заглянуть в колодезные глубины и ужаснуться их бездонности, что сделала и Лида. Но когда все двинулись дальше, она задержалась, потому что заметила на одном из камней внутренней облицовки какую-то надпись. И дёрнул же её чёрт наклониться, чтобы разглядеть получше средневековые каракули. Именно в этот момент и случилось то роковое событие, которое кардинальным образом поменяло всё — очки соскользнули с переносицы и бесславно канули в колодезной бездне.

Вот засада!!!!! Лида же без очков не видит дальше собственного носа! Она выпрямилась и покрутила головой. И без того тёмное помещение теперь казалось ей нагромождением расплывающихся серых пятен. Хотела бы она заорать во всё горло: караууууул!!! спасите-помогите!!! Но шуметь в музеях нельзя, даже если это средневековое подземелье. С досадой, что оставшаяся часть экскурсии пройдёт как в тумане, она поспешила догнать остальных. В полутьме еле отыскала проход, в который экскурсовод увел подопечных.

Коридорчик был настолько узеньким и тёмным, что идти приходилось чуть ли не на ощупь. И хоть Лида сильно торопилась, но никак не могла догнать группу. Куда они все подевались? Через несколько минут безуспешных блужданий пришлось признать, что в какой-то момент, она свернула куда-то не туда. Обстоятельства требовали всё же отбросить музейные правила и начать звать на помощь.

— Я заблудилась! — довольно громко крикнула Лида. — Эй! Куда мне идти?

Думаете, кто-то ей ответил? Тишина. Даже эха не было слышно. Пришлось продолжить блуждания коридорами, выбранными наугад. Они все казались ей одинаковыми. Лида не понимала, ходит ли она по кругу, или, наоборот, уже далеко ушла от первоначальной точки. Кто знает, сколько бы она ещё так бродила, если бы внезапно сослепу обо что-то не запнулась.

Не удержавшись на ногах, Лида спикировала на пол. Упала довольно удачно — успела подставить руки, колени не ободрала, и главное — ей даже удалось рассмотреть, обо что она запнулась. Близорукие не видят дальше собственного носа, но то, что находится на уровне носа, Лида видела более чем распрекрасно — а это был некий механизм. Какие-то ржавые металлические рычаги, шестерёнки, глубоко утопленные в пол, и только одна скоба немного выдавалась над уровнем пола, поэтому Лида об неё и запнулась.

Глава 2 — о том, как знакомства в неподобающем месте приводят к неподобающим результатам

Вам когда-нибудь доводилось с размаху попасть в ванну, которая уже кем-то занята? Вот и Лиде такая “удача” подвернулась впервые.

Она даже не смогла сразу до конца осознать произошедшее. Что это за водоём, в который она свалилась? Какое-то джакузи размером с небольшое озерцо? Ей и подумать-то было некогда — всё её внимание сосредоточилось на незнакомце, который тоже находился в этом же водоёме.

Он отфыркивался не менее интенсивно, чем сама Лида. Видимо, когда она рухнула сюда бомбочкой, его накрыло волной. Однако временные трудности не помешали ему решительно двинуться в сторону Лиды. Вода доходила незнакомцу до середины груди, скрывая большую часть тела, но и по той части, которая была доступна взгляду, можно было сделать два неутешительных вывода: во-первых, кажется, перед Лидой феноменально крупный и физически сильный экземпляр, а во-вторых, кажется, довольно хм… раздетый.

— Ты кто?! — прорычал незнакомец. Его полные изумления карие глаза возмущённо уставились на Лиду.

Логично было бы до выяснения всех обстоятельств поддерживать безопасную дистанцию, однако логика, видимо, не была сильной стороной незнакомца — он решительно сократил расстояние до минимума. Ладно, зато она смогла хорошо его разглядеть. Прямой нос, упрямый подбородок, чувственные губы, лёгкая небритость, тёмные волнистые волосы, с которых стекала вода. И брови… Что брови? Брови такой язвительной формы, что без сомнения могли принадлежать только крайне скептичному типу. Диагноз — отпетый циник. Впрочем, удивительным образом всё это вместе с широкими мускулистыми плечами складывалось в довольно харизматичный образ. Встреться с ним Лида при других обстоятельствах, могла бы посчитать красавчиком. Ей нравились именно такие — рельефные, как в прямом, так и в переносном смысле. Однако в текущей ситуации он заслуживал другого эпитета — опасный. Шестое чувство почему-то сразу усомнилось в его адекватности и подсказывало, что нужно как можно скорее оставить его в гордом одиночестве.

Тем не менее, какой-то ответ на его вопрос “Кто ты?” Лида всё-таки вынуждена была дать, ведь, справедливости ради, это она свалилась в его джакузи, когда он мирно там нежился, а не наоборот. В его картине мира, возможно, как раз таки Лида выглядела неадекватно. К тому же, его свирепо сдвинутые к переносице брови не предвещали ничего хорошего, а напротив свидетельствовали, что долго ждать ответа он не намерен.

— Я Лидия Снежинская, — бодренько произнесла она и бодренько попятилась к бортику, хотя вообще-то передвигаться было сложновато — вода доходила ей практически до подбородка.

Кажется, реплика незнакомцу не понравилась, будто он ожидал какой-то другой информации. Хищная ухмылка сделала его лицо ещё красивее и ещё свирепее.

— Как здесь оказалась? — продолжил он допрос.

Как-как? Шла, запнулась, упала, закрытый перелом, гипс…

— Случайно, — заверила Лида, продолжая настойчиво пятиться.

Кто бы ей самой объяснил, как она здесь оказалась, и где это “здесь”.

Он язвительно хмыкнул и, заметив, что собеседница намыливается улизнуть, снова ринулся в её сторону. Видимо, ему бы хотелось продолжить эту непринуждённую светскую беседу прямо тут, в ванне. Благо, Лида уже почти успела добраться до бортика, возле которого разглядела спасительную лестницу.

Вообще-то, в своё время по физкультуре у неё была тройка и больших спортивных надежд она никогда не подавала, но обстоятельства разбудили в ней удивительную резвость. Как ошпаренная она вскарабкалась по ступенькам и понеслась куда глаза глядят. Её первое впечатление о незнакомце оказалось совершенно правильным — неадекватный. Что сделал бы адекватный мужчина в данной ситуации? Остался бы нежиться в своём джакузи, дав девушке ретироваться. Этот же выскочил из воды и помчался в чём мать родила Лиде наперерез.

— Стой, презренная!

Ага, щас.

О его намерениях оставалось только гадать. Вернее, даже гадать не хотелось. Вместо этого решено было вооружиться — Лида схватила первый попавшийся массивный предмет, коим оказался медный подсвечник.

— Не считаете более благоразумным побеседовать на расстоянии? — зловеще улыбнулась она, предупреждающе помахивая подсвечником.

Вооружённая Лида почему-то не произвела на незнакомца более сильного впечатления, чем безоружная, и он с ещё большим азартом продолжил погоню.

Надо было отдать должное своей сообразительности. Несмотря на всю иррациональность происходящего, к этому моменту Лиде удалось худо-бедно сложить картинку. Видимо, она находится в пресловутой королевской зале для омовений, о которой рассказывал экскурсовод. И никакая это не легенда — королевские купальни реально существуют. Как Лида сюда попала — второй вопрос. Гораздо интереснее, как сюда попал незнакомец. Видимо, это один из учёных-археологов, которые занимались раскопками и восстановлением подземелья замка. Мало того, что ему удалось найти ход в залу для омовений, так он ещё и решил воспользоваться своим открытием напрямую — принять королевскую ванну. Ох и подозрительный тип!

Подозрительный и… весьма-весьма прыткий. Он-то точно был по физкультуре отличником. У, амбал! Лиде удавалось от него уворачиваться только потому, что его то и дело заносило на скользком мокром полу. Она имела неоспоримое преимущество перед его босыми ногами — удобные сандалии без каблуков с шершавой подошвой.

Намотав три круга вокруг джакузи, она сумела на несколько метров оторваться от преследователя и юркнуть в одну из дверей, коих тут было несколько. Новое помещение, похоже, тоже имело отношение к банному комплексу. Во всяком случае, пол был таким же мраморным и скользким.

— Да остановись же, наконец, недостойная! — не отставал преследователь.

Ну, у кого тут больше достоинства, ещё вопрос, однако задаваться этим вопросом Лиде было некогда — приходилось бежать всё дальше и дальше, всё быстрее и быстрее.

Вот настырный, этот археолог. Дождётся, голубчик, что она таки пустит в ход своё оружие. Прямо на ходу Лида снова погрозила ему подсвечником, но атаку пока решила отложить, потому что ей опять попалась дверь. Ну уж за этой-то дверью точно кто-то будет, какие-нибудь работники музея, которые урезонят любителя бегать голышом по бесценным археологическим святыням. Увы, но нет — ни души. Зато новая комната отличалась от предыдущих — что-то типа огромной гардеробной. На парчовых диванчиках были разложены то ли пледы, то ли полотенца, а за диванами располагались стеллажи и ряды стоек со всевозможной одеждой.

Глава 3 — о том, что зелёные глаза — это ещё не повод для подозрений

Удивительно, но больше незнакомец не произнёс ни слова, а просто вышел из гардеробной через одну из дверей. Видимо, его тонкая археологическая натура не выдержала надругательства над исторической реликвией, которую Лида сослепу приняла за обычный махровый халат. Теперь-то она разглядела, во что на самом деле облачилась. Это бархатная мантия главного королевского советника. Во всяком случае, она была точь-в-точь похожа на соответствующий экспонат, которому гид уделил особое внимание во время экскурсии. Правда, Лида не могла понять, как мантия успела перекочевать из выставочного зала первого этажа — сюда, в гардеробную. Впрочем, она много чего не понимала.

Эх, ей бы, наконец, найти кого-то из музейных работников и всё бы прояснилось. Но где их искать? Как Лида успела заменить, все комнаты здесь почему-то имели по нескольку дверей и гардеробная — не исключение. Тут тоже было три выхода. Один, как Лида уже знала, вёл в банный комплекс, вторым воспользовался незнакомец (туда ей соваться не хотелось), поэтому она выбрала третий.

За третьей дверью… вот это неожиданность!.. скрывалась спальня…

Как только король Йон-Ален привёл себя в надлежащий вид после неудачного омовения, немедленно вызвал к себе в кабинет главного магистра. Он догадывался, что произошло, однако догадка казалась такой вопиющей и невероятной, что требовалось неотлагательное подтверждение или опровержение.

— Я предполагал, что твоё предсказание может сбыться, но не думал, что это произойдёт сегодня и таким возмутительным образом, — Йон-Ален обрушился на магистра с праведным гневом, стоило тому переступить порог.

— А оно сбылось? — Алоиз озадаченно почесал рыжий затылок.

— Не строй из себя святую невинность, — Йон-Ален кивнул на стул, побуждая магистра сесть напротив. Хотелось видеть эти лукавые глаза, принадлежащие самому искушённому и самому изощрённому из всех подданных королевства. — Без твоего участия такие препротивные чудеса не случаются.

— Я по-прежнему не понимаю, о чём вы, о мудрейший, — магистр примостился на стул с совершенно невозмутимым видом.

— Не ты ли обещал мне, что место моего главного советника недолго будет оставаться пустым? — язвительно выгнул бровь король.

— Как я мог пообещать вам что-либо иное, если вы грозили мне всеми карами небесными в случае, если советник не появится в самое ближайшее время? — парировал Алоиз.

На все неудобные вопросы он всегда отвечал вопросом. Однако Йон-Ален не собирался давать спуску рыжему лису. Не в этот раз.

— Не ты ли обещал, что проведёшь некий магический ритуал, призывая судьбу послать мне достойнейшего из мужей, кто благочестием и мудростью заслуживает титула советника?

— Как я мог иным образом поспособствовать, чтобы у вас появился советник, если с той поры, как исчез предыдущий, никто из достойнейших мужей не желает получить этот высокочтимый титул? — снова улизнул от прямого ответа Алоиз.

— Так ты провёл ритуал? — потребовал конкретики Йон-Ален.

— И да, и нет.

— Как прикажешь понимать твои слова?

— Пока я только экспериментирую. Ритуал призыва был утрачен несколько столетий назад. Мне пришлось восстанавливать его по записям из древних манускриптов. В писаниях говорится, что для ритуала необходимо привлечь стихии. Три уже покорились мне. Как только я совладаю и с четвёртой, судьба тут же пошлёт вам советника…

— Уже, — перебил его Йон-Ален.

— Что “уже”? — переспросил Алоиз.

Впервые за всё время разговора его изумление не было притворным — он был искренне озадачен.

— Идём, покажу тебе этого “достойнейшего из мужей”, — губы короля невольно скривились в саркастической усмешке.

Ему доставит злорадное удовольствие наблюдать, какое впечатление на Алоиза произведёт призванный им советник. Сам Йон-Ален в первый момент даже представить не мог, кто перед ним. Воровка, которая решила пробраться в королевскую сокровищницу через залу для омовений и нечаянно угодила в его ванну? Но почему она угодила туда, свалившись будто с самого свода залы? И почему у неё такие зелёные глаза, как у тайнанских соблазнительниц, способных обольстить мужчину одним только взглядом? Йон-Ален наслышан был, что девиц этого таинственного рода нередко нанимали в шпионки. Поговаривали, что лучших не найти. Не была ли она подослана врагами короны, чтобы обольстить, опоить и выведать тайны?

Мысль показалась вполне правдоподобной. Иначе зачем было подстроено попадание девы прямо в его ванну? Йон-Ален хоть и считал себя неподвластным тайнанским чарам, но не мог не заметить, насколько девица была хороша собой. Он поставил цель не дать ей улизнуть. Не терял ни секунды — прекрасно знал об удивительной ловкости и изворотливости тайнанок. Считается, они умеют выходить сухими из воды и ускользать из рук. Но уж из его-то рук, Йон-Ален в этом был уверен, ни одна девица не выскользнет.

Пока он пытался её изловить, всё больше и больше убеждался, что она тайнанка — её движения, пусть дева просто убегала, были удивительно гармоничными и женственными, а её формы, которые явственно проявились под мокрой одеждой, казались усладой для глаз. И даже то, что изворотливая бестия нисколько не боялась его, а наоборот, пыталась угрожать, говорило в пользу того, что она принадлежит тайнанскому роду. Разве не про зеленоглазых островных дев ходят слухи, что они безрассудно бесстрашны? Каждый раз, когда она замахивались подсвечником, Йон-Алена душил смех — таким оружием ему ещё никто не угрожал. Но её угрозы только подстёгивали азарт не дать плутовке ускользнуть.

И вот когда она уже была практически в его руках, когда он окончательно решил, что это не воровка, а шпионка-обольстительница, выяснилось вдруг, что она ни то и ни другое. Большего удивления ему не приходилось испытывать: зеленоглазая негодница, будто специально созданная для утех, чей юный возраст не оставлял сомнений в отсутствии ума и опыта — это его новый главный советник.

__________________________

Глава 4 — о том, кто достоин доверия по умолчанию, а кто нет

Такой роскошной комнаты Лида ещё ни разу в жизни не видела. Светлая, просторная с высокими потолками. Даже того, что смогли разглядеть её близорукие глаза, было достаточно, чтобы прийти в полный восторг.

Самое неизгладимое впечатление произвела кровать. Её и кроватью-то назвать язык не поворачивался. Какой-то мутант мебельного мира, в оптимистичном смысле этого слова. На шёлковом покрывале, которым был прикрыт этот необъятных размеров полигон для сладких снов, Лида насчитала минимум полтора десятка подушек разных форм и размеров. Не оставалось сомнений, что под покрывалом скрывается пышное лёгкое одеяло и мягчайшая перина. Чувствовалось, что средневековые обитатели замка знали толк в комфорте. Не так уж у них тут всё было дико и не цивилизованно, как рассказывал гид. Во всяком случае, Лида не отказалась бы от такого королевского ложа у себя дома. Она относилась к той категории людей, для которых имеет значение удобство кровати. Кто-то с лёгкостью может заснуть на любой узенькой жёсткой кушетке, продавленном диване или, вообще, скрючившись в кресле, но Лида не из их числа — ей нормальную кровать подавай, иначе будет ворочаться с боку на бок до утра, и проснётся с чувством, будто всю ночь вагоны с углём разгружала.

Но не кроватью единой. В этой комнате поражало всё. Взять, к примеру, гигантское окно во всю стену. Причём свет, льющийся через мозаичные стёкла витражей был каким-то подозрительным — золотисто-оранжевым, будто день уже клонится к закату. По прикидкам Лиды, сейчас должно было быть максимум часа два дня, но никак не девять вечера. И кстати, откуда здесь вообще, окно и солнечные лучи? Лида же вроде как была в подземелье, а теперь, выходит, минимум на первом этаже? Что-то она окончательно запуталась в пространстве и времени.

Нисколько не давая себе унывать, она подошла к окну. Ну что за напасть?! То, что Лида увидела, ситуацию не проясняло, а только ещё больше запутывало. Вид из окна открывался прекрасный, ведь замок стоял на высоком холме. Однако этот прекрасный вид был абсолютно несуразен. Во-первых, за окном действительно вечерело, а, во-вторых, Лида заметила, как по мосту к воротам замка приближается некое транспортное средство, подозрительно похожее на карету, запряжённую лошадьми, и совершенно непохожее на туристический автобус. Но бог бы с ней, с каретой, а вот кто Лиде объяснит, откуда взялся сам мост и канал, заполненный водой, через который мост был перекинут? Ничего подобного возле замка и в помине не было, когда начиналась экскурсия, а гид лишь упомянул, что когда-то давно замок окружали защитные сооружения.

Лида снова ощутила резкое желание, как можно скорее отыскать кого-то из работников музея, чтобы наконец-то прояснить ситуацию, которая на глазах становилась всё более и более… занимательной. Вот только мантию на место вернёт (это ж как-никак ценный музейный экспонат), и сразу начнёт интенсивные поиски. Едва Лида отошла от окна и сняла изрядно промокшую мантию, как услышала шаги. Хорошо это или плохо, но, похоже, музейные работники нашлись сами.

В открытую дверь спальни решительно вошли двое мужчин. Они разительно отличались габаритами: один мощный высокий и широкоплечий в синем, второй маленький кругленький в чёрном. Его тёмные одежды резко контрастировали с рыжей шевелюрой.

Вы любите рыжих? Лиду всегда умиляли обладатели огненных волос и веснушек. Между прочим, её лучшая подруга была именно рыжей, поэтому, по крайней мере, к одному из вошедших Лида готова была проникнуться доверием.

— Вот он — достойнейший из мужей… — с явными нотками ехидства произнёс тот, к кому доверием Лида проникаться не спешила. И как позже выяснилось — не зря.

Она машинально обернулась, пытаясь понять про кого речь. Хотя какой смысл крутить головой? Лида и так знала, что за спиной никого нет.

— …мудрейший из мудрецов, — продолжил обладатель синих одежд, кивая в сторону Лиды. Это он про неё? — Книгочей и мыслитель, которому нет равных, — не жалел он сарказма, — ниспосланный самой судьбой и твоими стараниями, — широкоплечий перевёл взгляд на своего рыжего спутника, который почему-то помалкивал.

Ясно было одно — вряд ли это музейные работники. Более того, голос обладателя синих одежд показался Лиде подозрительно знакомым. Тембр точь-в-точь такой же, как и у любителя принимать ванны, который гонялся за Лидой по залу для омовений в костюме Адама. К счастью, теперь он был в другом, более импозантном, костюме. Причём, не просто импозантном. Насколько позволяли разглядеть близорукие глаза, незнакомец облачился в музейные экспонаты. Какая неслыханная наглость! Что ж, ладно. Раз так, Лида тоже снова наденет мантию. Не стоять же перед мужчинами в мокром платье, которое предательски прилипало к телу.

Как только она накинула на себя бархатную реликвию, рыжий обладатель чёрных одежд неожиданно приобрёл дар речи. Он изумлённо пробормотал что-то типа:

— О боги, мантия её приняла!

— Как видишь, Алоиз, — глумливо констатировал любитель ванн.

Однако его спутник не перенял насмешливого настроения. Вместо того, чтобы изречь какую-нибудь язвительную фразу, он на полном серьёзе произнёс:

— Склоняю голову перед новым королевским советником.

Любитель ванн сопроводил поклон своего спутника весьма скептичным взглядом.

— Надеюсь, это ненадолго. До первого вредного совета. Готовь ритуал, — он развернулся и вышел из комнаты.

Глава 5 — о том, что ответственная должность гарантирует особые привилегии

— Главный королевский магистр, Алоиз, — представился Лиде обладатель чёрных одежд, как только его спутник вышел. — Считаю своим долгом объяснить вам ряд обстоятельств перед тем, как мы начнём готовить ритуал.

И как ей было отнестись к подобной фразе? Абсурд происходящего зашкаливал, поэтому оставалось только иронизировать.

— Если вы главный королевский магистр, то, надо полагать, тот господин, который нас только что покинул, король?

— Проницательное наблюдение, — ответил он без тени иронии. — Действительно, вы только что имели честь познакомиться с его королевским величеством Йон-Аленом, всевластителем Вавельдоры.

Ну, познакомилась с ним Лида, допустим, не только что, а чуть ранее, когда он нагишом гонялся за ней по зале для омовений. И это было, к слову сказать, шапочное знакомство — в том плане, что Лида-то ему представилась, а он даже не потрудился назвать своё имя. Невоспитанный сноб! Хотя, справедливости ради, назовись он королём прямо там, в ванне, Лиде бы тут же пришлось записать либо его, либо себя в умалишённые.

Впоследствии, вспоминала свой первый день в Вавельдоре, она, вообще, диву давалась, как перенесла свалившиеся на неё весьма сомнительные приключения без вреда для психического здоровья. Видимо, помог врождённый не убиваемый оптимизм и приобретённый во время работы в стрессовой офисной обстановке здоровый пофигизм. Во всяком случае, Лида сохраняла ясность ума все те пару часов, пока Алоиз вводил её в курс дела, хотя, конечно, она долго не могла поверить его словам, которые на тот момент казались ей полным бредом.

— Понимаю, что вы немного удивлены, но как только выслушаете меня, всё встанет на свои места, — попытался успокоить её Алоиз.

Он пододвинул Лиде кресло, приглашая присесть. Она бы и не против была воспользоваться приглашением, но так пока и не понимала, что делать с мантией, которая от соприкосновения с мокрым платьем окончательно промокла.

— Нет-нет, не стоит её снимать, — замахал руками магистр, как только заметил, что Лида собирается избавиться от бархатной реликвии. — До того, как мы проведём ритуал посвящения, вам лучше появляться на людях исключительно в мантии, иначе… — он замялся, судорожно подбирая слова.

— Иначе что?

— Иначе… понимаете, мантия — это ваша защита. Пока вы в ней, никто не усомнится, что вы новый главный королевский советник… — Алоиз запнулся, но быстро исправился: — э… я имел в виду — советница. И никто не посмеет причинить вам вред, о мудрейший… простите… э… я хотел сказать: о мудрейшая.

Лида усмехнулась — как-то трудно ему феминитивы даются. Она плюхнулись в кресло, мысленно убеждая себя не ёрничать и дослушать бред до конца. С умалишёнными спорить себе дороже. Лучше подыграть.

— У вас тут что, на ком мантия, тот и советник? — уточнила она.

— Это не просто мантия, — семеня короткими ножками, магистр шариком вкатился в кресло напротив. — Она освящена многочисленными белыми и чёрными ритуалами и пропитана особой магической энергией. Мантия не примет недостойного. Если ты не избранник судьбы, но посмел облачиться в мантию, тебя ждёт моментальная неотвратимая кара. Энергия мантии тебя испепелит.

Лида скептически перевела взгляд на полы мантии. Пока что вместо выделения неимоверной энергии, та напротив благополучно промокла. Но теперь хотя бы понятно стало, почему оба новых знакомых так ошарашенно смотрели на Лиду, когда она надевала на себя эту их “пропитанную магией реликвию”.

— Как видите, мантия вас приняла, — Алоиз по-своему расценил скептический взгляд Лиды. — А раз так, мы должны провести ритуал посвящения вас в главные советники короля, после чего вы сможете приступить к выполнению ваших новых обязанностей.

Пока Лида пыталась осмыслить очередную порцию бреда, магистр вдохновенно рассказывал, что входит в обязанности главного королевского советника. В общих чертах они сводились к одному — давать советы королю, каждый раз, когда тот обращается за советом. Впрочем, советник был вправе давать советы, даже если его об этом не просили.

В голове Лиды всплыл рассказ экскурсовода, который уверял, что советы главного королевского советника были чуть ли не обязательны к выполнению, но если советы приносили больше вреда, чем пользы, то советника не ждало ничего хорошего. Что-то похожее поведал ей и Алоиз.

— А что стало с предыдущим советником? — всплыл у Лиды закономерный и, можно сказать, животрепещущий вопрос.

— Он неожиданно исчез, — развёл руками магистр.

Так Лида и поверила. Небось упекли за решётку за какой-нибудь неудачный совет.

— Это произошло давно, полгода назад. И с тех пор королевство живёт без советника, а это никогда не приводило к добру. Именно поэтому я и решился на… — Алоиз замолчал, будто раздумывал, стоит ли делиться с Лидой информацией.

— На что?

— Я рассудил, что если в нашем королевстве не может найтись достойный занять место главного королевского советника, то нужно призвать его из другого королевства. В древнем свитке я нашёл описание ритуала призыва. Не знаю, всё ли сделал правильно… это должен был быть достойнейший из мужей…

— Так я здесь из-за вас? — возмутилась Лида.

Она-то думала, что виновата сама. Не надо было трогать подозрительный механизм, тем более, когда лишилась очков и была в состоянии подслеповатого крота. Но выходит, всё подстроено?

— Я бы сформулировал по-другому, — попытался выкрутиться магистр, — само провидение, как совокупность магических стихий, послало нам вас, о мудрейши… ше.. шу… шая, — после нескольких попыток, наконец, выговорил он.

Уже в тот момент у Лиды закрались смутные сомнения, что рыжий плут-магистр темнит. Жаль, что всю степень его интриганства она осознала много позже.

— Но почему ваш ритуал призвал именно меня? — попыталась она продолжить наезд.

— Только стихиям дано знать ответ на этот вопрос, о мудрейшийшая из мудрейших, — снова выкрутился Алоиз. — Но посмотрите на это с другой стороны. Стать объектом ритуала стихий — большая честь и… кроме того, это полезно для здоровья, — огорошил он. — Вы не заметили особого прилива сил?

Глава 6 — о том, что может сделать ночь нескучной

Маленькая детская ручка высунулась из-под кровати, схватила край покрывала и потянула вниз.

— Вылезай, прятаться бесполезно, — рассмеялась Лида и снова откинула покрывало. — Всё равно я тебя уже увидела.

Шорох усилился, потом затих, а потом после некоторой паузы из-под кровати всё же показалась лохматая рыжая голова. Кто бы мог подумать, что нарушителем спокойствия окажется ребёнок.

Лида присела на корточки, чтобы помочь ему выбраться из укрытия.

— Как ты здесь оказался, малыш? — спросила она, как только он встал на ноги.

Лида не умела навскидку определять возраст детей, но, похоже, мальчику было не больше шести-семи лет. Его озорная мордашка была усыпана веснушками. А огромные глаза поглядывали со смесью любопытства и настороженности.

— А вы не расскажете Феликсу, что видели меня здесь?

Кто бы ни был этот Феликс, ябедничать Лида, разумеется, не собиралась.

— Не расскажу, это будет нашей маленькой тайной.

Малыш улыбнулся так светло и счастливо, что Лида не удержалась потрепать его по вихрастой макушке.

— Но мне-то ты расскажешь, что здесь делал?

Мальчик кивнул, но не проронил ни слова. А Лида тоже хороша. Разве с таких вопросов начинают беседу с такими крохами?

— Как тебя зовут? — исправилась она.

— Лео, — охотно представился малыш. — А вы наш новый советник?

Что было ответить ребёнку? Лида всё ещё не могла до конца понять, что произошло и что ей делать, но не грузить же этими проблемами шестилетку.

— Да.

— А правда, что советники знают всё-всё-всё?

— Почти правда, — усмехнулась Лида.

В её планы не входило разочаровывать рыжего очаровашку.

— Феликс тоже знает почти всё на свете, — авторитетно заявил Лео.

Лида уловила в его голосе нотки восторга. И кто же, интересно, этот таинственный Феликс, который вызывает у ребёнка такие противоречивые чувства: страх и обожание?

Она не сомневалась, что со всей детской непосредственностью Лео выдаст ей скоро все свои тайны, но их беседа была прервана настойчивым стуком в дверь.

Не успел непрошеный гость войти, как малыш снова юркнул под кровать. Ну что с ним поделать?

Визитёром оказался высокий стройный мужчина, одетый довольно пёстро. В руках он держал большой плоский портфель.

— Позвольте представиться: Феликс, главный королевский художник.

Ого, а вот он и Феликс собственной персоной. Это его имел в виду Лео? Или это какой-то другой Феликс?

— Мне выпала честь написать ваш портрет для утреннего ритуала посвящения, — с каждым словом художник решительно подходил всё ближе и ближе. — Нам надо поспешить. Осталось совсем мало вре… — он вдруг оборвал свою тираду на полуслове, сделал ещё несколько шагов и резко замер.

— Лидия, — представилась Лида и шагнула навстречу.

Расстояние между ними оказалось настолько небольшим, что она смогла разглядеть черты лица художника. Ого! Вот это глаза! Просто зашкаливающая голубоглазость! Весеннее безоблачное небо рядом не стояло. Феликс казался совсем молодым. Пожалуй даже, моложе Лиды. Его светлые слегка вьющиеся волосы спадали ему на плечи. И он наконец-то шевельнулся, поправив прядь безупречным романтично-аристократичным движением, что сразу выдало в нём творческую натуру.

Его красиво очерченные губы вдруг дрогнули в ироничной полуулыбке, а живые глаза, которые ещё несколько секунд назад были полны изумлением, заблестели восторгом.

— А я и не думал! Даже представить не мог, что моя сегодняшняя ночная муза окажется такой — юной и прелестной! Я шёл писать портрет… — Феликс осёкся.

— …достойнейшего из мужей, — подсказала ему Лида с улыбкой. Видимо, художника забыли предупредить, что новый советник — девушка.

— …но оказалось, что мне предстоит изобразить само совершенство, — закончил фразу Феликс.

До совершенства Лиде было далековато, хотя многие считали её симпатичной — покупались на выразительные зелёные глаза с длинными загнутыми ресницами. В остальном — на любителя. Но почему-то восторженные комплименты Феликса не казались Лиде ни капли фальшивыми. Если он слегка и преувеличивал, то делал это артистически изящно. Её губы сами произнесли ответный комплимент.

— Не сомневаюсь, что из-под кисти такого талантливого художника выйдет нечто особенное. Но давайте отложим работу до завтра, — позировать полночи для портрета в её планы не входило. У Лиды под кроватью рыжий маленький шпион, которого необходимо было, как можно скорее выпустить.

— Моя прекрасная ночная муза, мы не можем перенести работу на завтра, — возразил Феликс. — Первый портрет советника, как и первый совет советника, — это необходимые атрибуты ритуала посвящения, которые должны быть подготовлены в ночь перед ритуалом.

Хм. Неожиданная информация. С портретом более-менее понятно, а вот “первый совет” Лиду насторожил. И она решила, не откладывая в долгий ящик, сразу напрямую и поинтересоваться, что имеется в виду. Тем более, если верить одному рыжему лазутчику, Феликс знает практически всё.

— Что подразумевается под первым советом?

— Как, моя муза? Ты не знаешь? — искренне удивился художник. — Сегодня ночью его величество явится к тебе с самой наболевшей проблемой и у тебя будет несколько часов, чтобы найти её решение. Во время ритуала посвящения ты должна будешь дать ему первый совет.

Даже так? Ночь обещала быть весьма нескучной…

Глава 7 — о том, что нет лучшего источника информации, чем творческая натура

Феликс с профессиональным прищуром обошёл Лиду по кругу и выдал:

— Моя безупречная муза должна быть изображена на террасе в окружении цветов на фоне заходящего солнца.

— Ты уверен? — усмехнулась она. — Не лучше ли нарисовать королевского советника в рабочем кабинете, окружённого стопками книг?

— Уверен, — обиженно скривил губы Феликс. — Мои гениальные работы, потому и гениальны, что я вижу, кого как и на фоне чего изображать. Это было бы надругательством над моим чувством прекрасного поместить изумительное творение природы, коим является моя собеседница, рядом с чем-то менее совершенным.

Голубые глаза воззрились на Лиду с пламенным укором. Спорить с Феликсом она не собиралась. Во-первых, по большому счёту ей было всё равно, каким выйдет портрет, а во-вторых, она по опыту знала, что спорить с творческими личностями себе дороже. У Лиды был богатый опыт общения с арт-дизайнером Валентином, с которым проработала бок о бок без малого два года. Он не воспринимал ни один разумный аргумент и всегда стоял на своём, прикрываясь фразой: “Я художник, я так вижу”.

Для Лиды главным было увести Феликса из комнаты куда-нибудь подальше (неважно будет это рабочий кабинет или терраса), чтобы дать возможность малышу Лео выбраться на свободу незамеченным.

Идти оказалось совсем недалеко. Одна из дверей спальни как раз и вела на террасу. Это ж надо, как тут советники барствуют! В их распоряжении и несколько комнат, и банный комплекс, и совершенно очаровательная полуоткрытая зелёная зона, размером с небольшой сад.

Показалось странным, что предыдущий советник держал своего питомца не в этом раю. Папоротник чудесно бы вписался в благоухающий оазис террасы, где нашли свой уголок множество самых разных растений, которые на первый взгляд были не менее экзотичны.

Аромат цветов был просто упоительным. А многоголосье птичьего щебетания создавало романтичный фон. Тут бы восторженных юных принцесс рисовать, а не советниц.

Феликс усадил Лиду на софу, коих на террасе было несколько, а сам достал из своего портфеля мольберт и расположился напротив.

Ещё ни разу ей не приходилось позировать для художника. Наверное, придётся сидеть неподвижно какое-то время. Впрочем, Лиду это устраивало. Как раз будет возможность подумать, как действовать дальше. А то пока она плывёт по течению, влекомая событиями, и не сопротивляется. Но что ей делать? Устроить скандал, что, мол, не желаю быть никаким советником, и потребовать, чтобы её вернули туда, откуда взяли? Вряд ли подобные боевые действия помогут, да и зачем они нужны, если всего можно добиться простой хитростью. Её считают советницей короля, и её советы обязательны к исполнению? Вот и прекрасно! Она посоветует магистру провести обратный ритуал, который вернёт её домой.

Лиде всего-то нужно продержаться здесь до утра. Утром должно состояться некое действо посвящения в советники. Артачиться она не будет — пусть посвящают. А как только Лида официально вступит в должность, тут же и провернёт свою задумку.

Довольная, что всего за пару минут придумала гениальный план действий, она сосредоточила всё своё внимание на Феликсе. Тот полностью ушёл в творческий процесс: то замирал на пару минут, впившись в неё взглядом, то вдохновенно работал кистью, приговаривая:

— Я неимоверно вдохновлён чистейшим изумрудом твоих глаз, моя муза… А что за прелесть твои нежно-пшеничные локоны, в которых запуталось заходящее солнце…

Пожалуй, Лида немного покривила душой насчёт того, что ей безразлично, каким выйдет портрет. Сейчас она испытала маленькую радость от мысли, что её волосы уже успели высохнуть после вынужденных водных процедур. А шевелюра Лиды, в случае если была высушена естественным образом, без фена, обладала удивительным свойством сама собой укладываться слегка небрежным гармонично-лиричным образом, который ей очень шёл.

Как только солнце окончательно скатилось за горизонт и на террасу опустился сумрак, сами собой зажглись фонари, не дав темноте вступить в полные права. Сказать по правде, Лида фонарям не очень-то обрадовалась, потому что питала надежду, что с наступлением ночи Феликс закончит работу. Позирование оказалось делом довольно скучным. Но раз уж процесс пока продолжался, она решила воспользоваться моментом и выведать что-нибудь полезное.

— Феликс, давно ты служишь королевским художником?

— Давно. Уже восемь лет. С тех пор, как мне исполнилось шестнадцать, — он горделиво вздёрнул подбородок.

Есть чем гордиться, если ему доверили такую ответственную должность в столь юном возрасте. А сейчас ему, выходит, двадцать четыре. На год младше Лиды, как она примерно и думала.

— Портрет предыдущего советника для ритуала посвящения, наверное, тоже рисовал ты?

— Конечно, моя муза. Кому ещё могла бы быть поручена столь важная работа, как не главному королевскому художнику? Я изобразил Софоклоса в королевской библиотеке на фоне древних каменных часов.

Интересно, почему для предыдущего советника Феликс решил выбрать именно такой антураж? Наверное, внешне Софоклос гораздо больше соответствовал своей должности, чем Лида. Её воображение нарисовано солидного пятидесятилетнего мужчину, с мудрым широким лбом и аккуратной бородкой с проседью.

— Но что же случилось с этим достойнейшим из мужей?

— Полгода назад он бесследно пропал.

Эту версию Лида уже слышала.

— Совсем-совсем бесследно?

— Поговаривают… — лицо Феликса сделалось таинственным, — не обошлось без… — он многозначительно подмигнул и сделал весьма неопределённый волнообразный жест рукой.

Лида, что, должна догадаться обо всём по его мимике?

— Без чего не обошлось? — переспросила она.

— Это только слухи, но я склонен им верить. Софоклос был весьма хорош собой, несмотря на свой солидный возраст, — снова заговорил загадками Феликс.

Глава 8 — о том, какие проблемы тревожат монархов

Насколько Лида знала властных мужчин, а как минимум одного она знала хорошо — своего босса, не очень-то эти властные мужчины любят обсуждать с кем-либо свои самые наболевшие проблемы, а уж подавно слушать чьи-либо советы, и уж тем более советы тех, кого всерьёз не воспринимают.

И если бы король мог отмахнуться от Лиды, как её офисный начальник, то наверняка отмахнулся бы, но местные традиции и порядки, похоже, такой радости его величеству представить не могли. Обычай требовал, чтобы в ночь перед ритуалом посвящения король явился к своему новому советнику, и он явился.

Любопытно было узнать, какие такие наболевшие проблемы могут быть у такого с виду вполне довольного жизнью монарха. Явно не финансовые, судя по роскоши его замка. А жаль. Как раз в финансах Лида отлично разбиралась. Ещё у неё были неплохие познания в риск-менеджменте. Но она подозревала, что разговор пойдёт о политике. Чем же ещё заниматься средневековому монарху, как не политическими интригами?

— Проснувшись сегодня утром, я, признаться, и подумать не мог, что мой день закончится настолько… неблагосуразным образом, — нарушил затянувшуюся паузу король.

Лида не знала, хорошо это или плохо, что он с ходу задал разговору ироничный тон. Но, в общем-то, она и не ожидала, что король начнёт общение пафосно-патетической фразой наподобие: “О мудрейшая, последние полгода я только тебя и ждал. Помоги мне решить важную государственную проблему, которую кроме тебя решить никто не в состоянии”. И без его ёрничанья и иронии она прекрасно понимала, что своим появлением полностью сломала его картину мира, в которой советник — это умудрённый опытом седовласый мужчина, а не молодая женщина. Вопиющая средневековая предвзятость! Вот честно, не рвись Лида поскорее домой, осталась бы тут на пару недель навести свои порядки и утереть кое-кому нос.

— Я тоже с утра никак не предполагала, что мне предстоят водные процедуры и лёгкая пробежка в компании разъярённого обнажённого мужчины, — вернула Лида королю его ведро сарказма.

Величество хмыкнул. Какую эмоцию он вложил в свой хмык. распознать не удалось. Вспоминает, как гонялся за ней по скользкому полу? Ещё его счастье, что не навернулся и не сломал шею.

— А хотите первый совет? Неофициальный, — уточнила Лида на всякий случай, ведь ещё, так сказать, не вступила в должность. — Прикажите проложить в зале для омовений резиновые дорожки, чтобы желающие искупаться не рисковали поскользнуться.

— Резиновые дорожки? — озадаченно переспросил король.

— Рогожевые дорожки, — поправилась Лида.

Про резину здесь, понятное дело, ещё и представления не имеют. А рогожа хоть и не совсем резина, но тоже пойдёт.

Король легонько побарабанил пальцами по подлокотнику кресла. Жест человека сбитого с толку. Он тут собирался владеть инициативой и уничижительно сыпать сарказмом, а ему уже и советы раздают. Но в замешательстве монарх оставался недолго. Следующая его фраза была произнесена в свойственной ему глумливой манере.

— Похвально ваше внимание к убранству замка. Возможно, у вас есть идеи и по цвету штор? На моём веку по разным причинам сменилось три главных советника, и не один из них почему-то не озаботился этим основополагающим вопросом.

Какая у них тут, однако, текучка кадров.

— Интересно, и что же случилось с предыдущим советником, которого не заботил цвет штор?

Этот вопрос Лида уже задавала и магистру, и художнику. Любопытно было услышать, что ответит король.

— Он бесследно исчез, — сухо изрёк монарх.

Сговорились они все, что ли? Отвечают слово в слово одно и то же. И если предыдущие собеседники Лиды вполне лояльно восприняли её любопытство по этому поводу, то короля тема о его бывшем советнике явно напрягала.

— А каков был его первый совет?

На этот вопрос король ответил охотнее:

— В тот момент решалась судьба рудников, расположенных на границе трёх королевств. Софоклос посоветовал, как вести переговоры с соседями, чтобы лучшие шахты отошли нам.

Похоже, как Лида и думала, к советникам тут в основном обращаются по политическим и геополитическим вопросам. Это не совсем её профиль — она закончила экономический факультет. Однако всё же небольшой курс политологии им читали.

— А в данный момент, что является вашей самой насущной проблемой? Я готова выслушать, — солидно приосанилась Лида.

Пора было переходить к делу. Пусть уж расскажет, с чем пришёл.

— Моя главная проблема на сегодня — это Белладонна.

Белладонна? Речь о женщине??? Теперь пришла очередь опешить Лиде. Она тут собралась геополитические конфликты разруливать, а вопрос касается амурных дел? Кто-то разбил королю сердце? Отверг его чувства? Или речь об измене, ревности, любовных интригах? Может, версия Лиды о том, что предыдущий советник увёл у короля невесту, не далека от истины? Хотя… Она глянула на монарха со скепсисом. Вообще-то, насколько Лида знала властных мужчин, они не способны на глубокие чувства. Отношения не оставляют на их сердце никаких ран, даже мелких царапинок. Вон Лидин босс, к примеру, менял женщин как перчатки. Сегодня одна, завтра другая — кажется, даже имён не запоминал. Но всё же, на всякий случай, она постаралась сформулировать уточняющий вопрос как можно деликатнее:

— Какую проблему создала вам Белладонна?

— Она бесследно исчезла…

Ну вот, ещё одна. Количество бесследно исчезнувших растёт на глазах. Что-то с этим замком не в порядке, если тут постоянно люди пропадают.

Глава 9 — о том, какие проблемы важнее: большие или маленькие

В свете новых обстоятельств, Лида почувствовала себя не столько советником, сколько детективом. На этом поприще опыта у неё было ноль, если не считать просмотренный в подростковом возрасте детективный сериал.

— Как давно исчезла Белладонна? — решила уточнить она.

— Сегодня ночью, — был краток король.

Хм… если речь о сегодняшней ночи, то исчезновение Белладонны никак не связано с исчезнувшим полгода назад советником. Или связано?

— Я тосковал весь день, и даже успокаивающая ванна не помогла, — король устремил многозначительный взгляд на Лиду.

Вот тут она очень пожалела, что на её носу в данный момент не было очков. Хотела бы она по мимике величества понять, с какими эмоциями он произнёс эту фразу. Что? Вот прямо действительно сидел и горевал?

— Хотя, не скрою, на какое-то время вам удалось выветрить из моей головы все печальные мысли о пропавшей Белладонне, — по интонации стало понятно, что король снова иронизирует. — Как я мог о ней думать, когда прямо в мою ванну свалился мой будущий главный советник?

Ну тут и без очков Лида разглядела наглую, если не сказать самодовольную, монаршую ухмылку. Поначалу, помнится, он был просто в бешенстве, что его потревожили во время банных процедур, а теперь так ухмыляется, будто не против повторить совместный заплыв.

— Заметьте, — парировала Лида, — советник свалился в вашу ванну не по своей воле.

Пусть величество вспомнит, чьими стараниями это произошло. По-хорошему, королю следовало бы послать своего рыжего магистра на курсы повышения квалификации, чтобы подтянуть искусство проведения ритуалов призыва. Наверное, предполагалось, что, во-первых, новый советник должен был быть убелённым сединами старцем, а во-вторых, материализоваться должен был в своих покоях, но почему-то это случилось в соседнем банном помещении. Однако вопрос о квалификации магистра Лида поднимать не стала, а продолжила тему с Белладонной.

— Так какую именно проблему создала вам госпожа, которая бесследно исчезла?

— Госпожа? Вы о Белладонне? Так мою кошку ещё никто не называл, — развеселился король.

Так речь о кошке??! Какой же всё-таки изощрённый интриган этот его величество. Специально морочит Лиде голову. Несносный сноб, как и все властные мужчины! Хотя нет, кое в чём он сильно отличался от среднестатистического тирана. Лидин босс, к примеру, обычно действовал топорно: чуть что повышал голос, рвал и метал и выходил из себя, подавляя подчинённых вылитыми на них тоннами негатива. А сидящий перед Лидой экземпляр, похоже, предпочитал убивать не гневом, а издевательскими шуточками. Что лучше: орущий начальник или насмехающийся начальник? Вообще-то, Лида считала, что ирония и сарказм умному мужчине к лицу. Но вот насколько король умён, время покажет.

— Если речь о кошке, не вижу проблем, — невозмутимо ответила она. — Кошки — существа независимые и любят гулять сами по себе. Как пропала, так и найдётся.

— Так ваш совет просто ждать? Полагаете, проблемы имеют свойство решаться сами собой, нужно лишь от них отмахнуться?

Лида уловила в его насмешливой интонации ещё и снисходительные нотки. Как только слуги его терпят?

— Мои предыдущие советники придерживались мнения, что даже самая маленькая проблема заслуживает пристального внимания и немедленного решения, пока не превратилась в большую.

О, вот тут Лида с ними поспорила бы. От некоторых проблем действительно лучше отмахнуться. Однажды у её босса оторвалась верхняя пуговица на рубашке. Лида посоветовала ему временно не обращать внимания — под галстуком всё равно не заметно. Но он раздул из этого такую проблему… пол офиса бегали как угорелые в поисках ниток и иголки, а вторая половина искала оторвавшуюся пуговицу… было много шума и суеты — и в итоге он опоздал на самолёт и у него сорвалась какая-то важная сделка. Ну? И стоило делать из мухи слона?

— Ни в коем случае не умаляю мудрость достойнейших из мужей, что служили королевскими советниками до меня, однако придерживаюсь мнения, что неразумно распылять силы и внимание на мелкие проблемы. Так и большие можно не заметить, — выдала Лида.

Она считала, что этой фразой сравняла счёт в их словесном поединке, может быть даже чуть-чуть, самую малость, на пол корпуса, вырвалась вперёд.

— Какие чудеса творит священная мантия, — король откинулся на спинку кресла. — Всё больше и больше убеждаюсь, что передо мной прирождённый советник. — Его физиономия оказалась в тени, и Лиде снова стало трудно распознать, с какими эмоциями произносит он слова. Стал ли серьёзен или продолжает ёрничать. — Раз так, для вас не составит ни малейшего труда решить проблему, с которой я к вам обратился.

Да уж с пропавшей кошкой Лида как-нибудь порешает.

— Традиции дают советнику время до утра. Завтра во время ритуала посвящения я, как и все собравшиеся почётные гости, с превеликим любопытством и благоговением выслушаем ваш первый совет.

Ещё и гости будут. И почему у Лиды сложилось впечатление, что монарх-интриган воспользуется церемонией, чтобы провернуть какую-нибудь каверзу?

— Во время ритуала вам будут зачитаны катрены из священных свитков, но я хочу прямо сейчас ознакомить вас с одним из них, — король закинул ногу на ногу. Разве в такой позе декламируют священную мудрость предков? — В писании говорится: “Да не ослушается ни всевладыка-монарх, ни простой смертный совета мудрейшего из мужей, носителя священной мантии, но если данный им совет принесёт не добро, а вред, да постигнет недостойного заслуженная кара”.

Произнесена последняя фраза была с каким-то таким намёком, будто король совершенно не против как-нибудь Лиду покарать. Э не, пусть сначала докажет, что её совет оказался вредным.

Закончив декламировать катрен, величество, видимо, посчитал свою миссию выполненной и направился на выход с террасы, бросив на ходу:

— В обязанности главного советника входит делить с королём ужин, если тот изъявит желание. Я изъявляю. Но не в этот раз. Слишком поздно. Никогда не принимаю пищу после восьми вечера.

Глава 10 — о том, что все тёмные дела замышляется ночью

За королём закрылась дверь, а сладкое слово “ужин” осталось висеть в воздухе.

Ужин!

Ну наконец-то! Лида ощущала зверский аппетит. У неё с утра маковой росинки во рту не было. Вообще-то, она любила вкусно поесть и готовила неплохо. Своими оладушками с черникой Лида прославилась на всю общагу, когда училась в универе. А что уж говорить про курицу фаршированную блинами? Этот божественный рецепт ей передала бабушка, а Лида его ещё и усовершенствовала. Скажете, вся эта вкуснятина слишком калорийна? Но ведь нужно иногда себя баловать.

Проверив, что под кроватью никого нет, а значит, маленький Лео благополучно ретировался, Лида пошла искать столовую. Поиски быстро увенчались успехом — столовая примыкала к спальне, но в неё можно было попасть и с террасы. Лида устала удивляться роскоши здешних интерьеров. Просторная комната, облицованная мягким бархатистым материалом, порадовала изящными светильниками, которых было по десятку на каждой стене, и изысканной мебелью.

Стол, к удивлению, уже был накрыт. Лида ожидала, что советников тут кормят на убой, но обнаружила только три блюда из крупы, бобов и овощей. Они были примерно одинаковыми на вкус и по консистенции. Понять, что из этого салат, что суп, а что второе, не удалось. Но голод взял своё. Тарелки быстро опустели.

И хоть ужин слегка и разочаровал, но до чего же удобной оказалась кровать, в которой Лиде предстояло провести ночь. Она с удовольствием плюхнулись в её приветливые объятия. Можно было ложиться хоть вдоль, хоть поперёк — размеры позволяли, но главное, какую бы позу Лида не приняла, ей было одинаково удобно. Нежнейшая перина, одеяло и подушки мягко обхватывали тело, позволяя мышцам мгновенно расслабиться, и сладкая дрёма накатывала тёплой волной.

Но прежде чем уснуть, нужно было обдумать последние события и выработать план действий на завтра. В общем-то, в целом картина была ясна. Король, беседуя с Лидой, вёл себя не как работодатель с будущим сотрудником, а как самодовольный кот, который играется с мышкой — оттачивал своё остроумие. Нормальный работодатель попытался бы узнать потенциального сотрудника поближе. Расспросил бы об образовании, опыте, умениях. Король же всем видом продемонстрировал, что не видит Лиду своим советником и уверен, что она быстро лишится должности. Ну и чудесно! В планы Лиды тоже не входило приобрести в виде работодателя короля, а напротив, завтра же отсюда испариться.

Вся её работа сведётся к тому, чтобы дать один единственный совет — насчёт этой его пропавшей кошки. Что же такого более-менее адекватного выдать? Он ведь специально выбрал пустяковую проблему, чтобы показать, что на что-то более серьёзное Лида не годится. Вот и совет ему нужно дать соответствующий: одна кошка пропала, пусть заведёт другую. Нормальному эмпатичному человеку Лида бы такое конечно не посоветовала, для нормального человека пропажа питомца, и правда, повод для серьёзного беспокойства, но у властных мужчин другие заботы. Привязанность им не свойственна, её на хлеб не намажешь и на банковский счёт не положишь.

Оставался открытым вопрос, не приведёт ли такой совет к нежелательным последствиям, из-за чего его признают вредным. Но, во-первых, что вредного может быть в новой кошке? А во-вторых, пока новая кошка найдётся, Лиды уже и след простынет.

С этими оптимистичными мыслями она и заснула, не подозревая даже, что новые обстоятельства заставят её дать королю совсем другой совет, который перевернёт вверх дном не только всю размеренную жизнь замка и его хозяина, но и её собственную.

На мягких перинах спала безмятежно как младенец и опять же даже не догадывалась, что проспит нечто возмутительное, чему лучше было бы быть свидетелем.

Несмотря на глубокую ночь, Йон-Ален снова вызвал в свой кабинет магистра. Тот выглядел бодрым, будто ещё не ложился. Тем не менее, главный придворный хитрец не отказал себе в удовольствии назидательно проворчать:

— Не припомню случая, чтобы в столь поздний час вы были озабочены трудами, о мудрейший. Разве боги не даровали нам ночь, дабы мы могли предаться сну?

Действительно Йон-Ален редко изменял своей привычке после заката отправляться в опочивальню. Обычно никто и ничто не могло заставить его бодрствовать, после того, как колокол Башни Времени возвещал полночь. Для работы ему больше подходили утренние и дневные часы. Как любит говорить Сильван, королевский лекарь: ночь скучна, так не лучше ли проводить её в постели? Но сегодня, увы, случилось событие, которое сбило привычный ритм жизни Йон-Алена.

— Не твоими ли стараниями я сегодня лишён сна? — с сарказмом вопросил он.

Семеня короткими ножками, магистр приблизился к софе и удобно устроился на ней, подложив под спину подушку, будто настроился на долгую беседу.

— Не хотите ли сказать, о мудрейший, что предметом ваших ночных раздумий является ваш новый советник? — ответил он как обычно вопросом на вопрос.

— СоветниЦА, — уточнил Йон-Ален, наблюдая, режет ли слух Алоиза женский вариант названия почтеннейшей должности королевства так же, как и его слух.

Тот даже не поморщился.

— Сколько ей лет? — поинтересовался Йон-Ален у магистра, всем видом демонстрируя своё недовольство. Хотелось, чтобы этот хитрый пронырливый учёный лис хоть чуть-чуть ощутил свою вину.

— Думаю, ээээ… что она достигла уже полного совершеннолетия…

— То есть ты тоже подметил, что ей навряд ли намного больше двадцати одного? — уничижительно выдал Йон-Аллен. — Объясни мне, как мы можем доверить столь юному легкомысленному и неопытному созданию давать советы, от которых зависит судьба и благополучие нашего королевства.

Алоиза упрёки нисколько не смутили.

— Нет ничего проще, о мудрейший, — лукаво улыбнулся он. — Направьте энергию нового советника на проблему, от которой не зависит судьба и благополучие нашего королевства.

До этого Йон-Ален и сам додумался. Пусть дева ищет кошку. Ещё ни у кого не получалось отыскать Белладонну, если той вздумалось на время исчезнуть.