Совсем не принцесса 2

Глава 1

Ильвэ

Спешу перевести лошадь на размеренный шаг, отираю пот со лба, сама перевожу дыхание. А впереди уже стали хорошо различимы силуэты длинных эльфийских плащей. Первый серебристо-серый, закатное солнце отражается от него, образуя ореол. Голова всадника не покрыта. Враг или друг? Если с ним и другие эльфы, значит ли это, что мне навстречу едет Король или мужа сопровождает стража? Но почему? Тело напряглось, жду не то честного боя, не то бесчестного нападения, и мне сейчас вовсе не страшно встретиться лицом к лицу со своей смертью. Страшно не успеть спасти моего бестолкового мужа. Расстояние все меньше между нами. Это точно Натаниэль. Но почему черты лица его так строги? А на волосах плотно сидит диадема, украшенная россыпью черных камней? Семь статных красавцев эльфов едут навстречу. И ни у кого из них не дрогнет лицо. Чужаки. И он тоже чужой? Муж поднял руку, вынудив свое сопровождение замереть на месте. Едет ко мне один, лошадь под ним гарцует. Ловким движением накинул на голову капюшон, подъехал так близко, что лошади столкнулись плечами, гнусно визжа друг на дружку и кусая за гривы.

- Я вернулся!

- Ты ли это, Натаниэль?

Горячий поцелуй смял мои губы, затрепетало сердце в груди, стремясь вырваться на свободу. Наши лошади держатся, стремясь разорвать драгоценный поцелуй, капюшон скрыл от мира это таинство брака и страсть.

- Моя Ильвэ!

- Я так боялась за тебя!

- Разве можно бояться за того, кто стал королем? Трон теперь наш. Мой и моего брата, того мальчишки, что ты вытянула из трясины.

- А если бы! Никогда не отпущу никуда без себя!

- Не по твою ли душу там несётся отряд?

- Где?

- Позади. Тебе пока что не видно. Поехали, встретим, моя Королева! - махнул свите и скинул с головы капюшон. А у меня на глазах мелькают жгучие слезы облегчения, страха, счастья. Хоть бы только никто их не заметил. Позор! Плакать публично Наследнику хана!

- Я вижу Аргуса впереди и, как мне кажется, твоего отца. Надеюсь, я не нарушу традиций, явившись в ваш дворец без приглашения.

- Нет. Ты же уже был там.

- Там был принц. А теперь я стал Королем. Мой отец пал в поединке чести со мной.

- Мне жаль, что ты убил его.

- Честь выше жизни... И жена ближе к моему сердцу, чем он был. Брат тоже смог это принять, мудрый мальчишка. В мое отсутствие на троне сидеть станет он. Сто лет - не так мало, чтобы править, когда все спокойно. Если что, меня призовут.

- Ты больше не исчезнешь? Кто занял тело вместо тебя? Демон?

Муж задорно расхохотался.

- Не демон, всего-навсего, друг. Я был занят в другом мире и в другой эпохе, спасал ребенка, сына шамана. Мне придется порой туда отлучаться. Изредка и ненадолго.

- Про такое чёрное колдовство лучше никому не рассказывать.

- Не буду.

И вправду, отец. Я думала, он никогда без особой на то причины не выведет из конюшни своего боевого коня. Сколько лет он на него не садился, а как скачет! И как кричит! Орки бы упали замертво только от его боевого крика. Натаниэль держит свою свиту на отдалении. Стрелы ещё не вложены в тетиву луков. Но мне чудится, что их терпения надолго не хватит. Аргус тоже что-то орет во весь голос.

- Дай мне руку!

- Зачем?

- Думаю, это сможет чуть успокоить твоего отца.

- Сомневаюсь. Если что, ты будешь носить мне в темницу еду. Только не морковку с грибами.

- Я их сам не слишком люблю, только моим эльфам не говори. Это станет нашей тайной.

Отец закрыл рот, а вот борода у него парит. Дурной знак. Давно меня не пороли. Может, и на этот раз обойдется? В последний раз отец так наказал меня ещё в детстве за сущую мелочь – пересчитывала зубы в пасти у волколака. Живого, разумеется. Как он кричал тогда, почти как сейчас. Видимо, наша крепостная стена была ему как-то особенно дорога. Или дело в том, что я ослушалась приказа.

Шальная улыбка притаилась в уголках губ моего эльфа. Дурак. Не знает ещё, на что способен Великий Султан. А мы ведь уже почти поравнялись.

- Этот день стал счастливым для моего родного чертога. Сегодня, спустя полсотни лет, у нас наконец-то появилась Королева, моя драгоценная супруга, Ильвэ. Да озарит луна своим серебряным светом все ее ночи, которых будет не меньше, чем капель росы на ветвях.

- Сомневаюсь. Ты молод и слишком мало видел. Пламя, объявшее ее душу, молниеносно и неутомимо. Только боги знают, отчего она до сих пор жива, моя дочь! Аргус! Проводи Наследника в темницу! И запри на все засовы!

- Эльфийская королева не может быть заперта. Это развяжет войну.

- Для ее же блага, ваше Серебряное величество, посадите ее на цепь в моем дворце, но в ваших покоях. Я дам те, которые выдержат силу ее дара.

- Я знаю надёжный способ укротить норов жены. Не беспокойтесь, она больше никуда не сбежит без меня.

- И с вами тоже, смею надеяться, - сверкнул глазами Султан.

Ну-ну, подумала я. Ещё один соглядатай на мою голову? А, впрочем, чудить можно и вместе. Элира-то он охотно помог мне тащить. Да, вдвоем совершать глупости даже лучше. Интересно, кстати, как там элир? Надо бы все озера проверить. Вскипятить, вдруг выплывет ещё одно яйцо, получу золото от короля. Хотя, король теперь мой муж, а значит, и золото наше. Чудесно. Главное, чтоб отец не отобрал замок. Мне будет, чем в нем заняться, имея столько золотых за душой. И все эльфийские знаменитые ткани, все чудесные ростки их леса – все теперь мне доступно. А главное, рядом муж. Живой и здоровый.

Дальше ехали молча. Отец хмур. Эльфы из свиты следуют горделиво на отдалении, лишь изредка перешёптываются о чем-то своем. Кобыла утомлена скачкой, вернёмся домой, не стану ее никуда брать пару дней, пусть отдыхает. Да и мне самой есть, чем заняться. Чем ближе ко дворцу, тем спокойней на сердце. Что бы ни было дальше, сейчас все хорошо. Впереди показались наши ворота, пролом в стене, рядом с ним стоит стража и Эрнст. Тот не то охраняет дыру, не то ему просто нечем заняться, но вид имеет на редкость хмурый.

Глава 2

Эрнст

Натаниэль суров в каждом своем движении, а время будто замедлилось. Отмечаю, что Ильвэ так и осталась в седле, в то время как эльфийских коней проводят за крепостную стену. Натаниэль теперь стал королем Серебряного леса. Он смог позаботиться в первую очередь о том, кто ему дороже всех в жизни, о Наследнике. Ради нее он сегодня рискнул своей жизнью, я даже не думал, что он возвратится, только надеялся. Высшая власть, точно не ровня мне, но у меня ведь тоже есть честь, кто бы что обо мне ни думал, и какие бы ни ходили слухи кругом. И есть та, что так внезапно коснулась моего очерствевшего сердца. Соломея моя, простая кухарка, вдова. Совершенно не ровня князю и не ровня визирю. Но разве станут мне милее глаза другой женщины, пусть даже высокородной? Станут милее ее перетруженных рук тонкие нежные пальцы красотки? Нет. Я себе никогда не прощу, если с моей семьёй случится хоть что-то. Где и зачем мне искать другую невесту? А как укрыть от опасности эту? Что придумать? Ильвэ не дали возможности взять никого из людей хана Эрзэма, но она надёжный спутник и воин. Не даст моей любимой пропасть на дороге. И с Ильвэ пойдет обоз и слуиг. Значит, и для Соломеи там место найдется. А пасынок, тощий мальчишка, уж как-нибудь изыщет место на козлах, примостится. Решение пришло само собою. Честь – пустой звук, когда не можешь защитить своих, а песок двора мягок.

- Великий Султан, хан Эрзэм, Дозвольте просить о милости, - валюсь на колени перед копытами боевого коня, сам не узнавая своего голоса, который вдруг стал звучать остро и тонко, как у мальчишки.

- Не отпущу с ней. Ты визирь и предан останешься только мне.

- Я и не думал бежать в минуту опасности от вашей справедливой руки. Позвольте заключить брачный союз с Соломеей, девушкой из простых. Она трудится в вашем дворце на кухне, - до чего я докатился, молить о браке с кухаркой. Позорище всего рода.

- Брак? - произносит это слово Султан, - Аргус, что ты скажешь на это? Я не знаю в лицо всех своих слуг, а по именам так точно.

- Это к счастью, если вы прямо сейчас свяжете их судьбы накрепко, чтобы никто не смог растянуть это плетение или, не допусти того боги, к нему прилепиться.

- Приведи эту девушку во двор. Увяжу так, что никто не распутает. Визирь и кухарка. Впрочем, бывало и не такое. У богини судьбы странные шалости случаются часто. Встань с земли, визирь Эрнст. Я ценю, когда уважают мое слово, но визирь, если он честен передо мной, не должен валяться в ногах. Никогда. Аргус разъяснит тебе, как ведут себя люди при моем дворе.

- Благодарю вас, хан Эрзэм. И обещаю вести себя, как подобает, - хрипло ответил я, украдкой отплевывая скрипучий песок. Дурак, во что я опять влез? Все слова вымелись из головы, стоило заметить мне Соломею. Растрёпанная, в коричневом платье, передник белее облачка на небе, чепец сбился вбок, видна вылезшая кудрявая прядка волос. Оказывается, они у нее черные, смоляные и даже вьются немного, я тогда в темноте и не рассмотрел. Пышная грудь вздымается под складками платья, девушка испугана, рядом с нею стоит страж. А конь Султана нетерпеливо бьёт копытами землю. Взметнулся голубой укороченный плащ, хан ловко опустился на землю.

- Соломея, - протянул он, перебирая по слогам прекрасное имя, красотка моя побледнела, сжалась, - так вот как выглядит девушка, способная украсть.

- Я ничего никогда не крала, Великий Султан! - ещё секунда и, кажется, моя строгая невеста начнет плакать. Как заступиться перед Султаном? Смею ли сейчас это сделать? Выдвинул ногу вперёд, чтоб подойти ближе к невесте, встать рядом с ней, успокоить.

- Украла. И много. Сердце визиря. Вон идёт за тебя заступаться.

- Сердце визиря? - ошалело спросила красотка. На меня и не смотрит. Не знает ещё, что я стал визирем при хане.

- Пойдешь за него?

- Нет, Великий Султан. Я обещалась уже.

- И кому же?

- Вон ему, бывшему наложнику прекрасной Наследницы.

- Ну, а за него пойдешь? - в голосе хана слышна отчетливая усмешка. Аргус прячет свою в вороте камзола. Только Соломея ничего и не поняла.

- Пойду, великий Султан.

- Значит, и за визиря пойдешь. Плету ваши судьбы.

- Но как? Куда мне двое мужей?

Аргус отвернулся и тихонько хохочет, пасынок пытается что-то громко шептать. А хан Эрзэм плетет невидимые нити, пропуская сквозь пальцы. Сложный узор. Такой, и вправду, расплести никому не по силам. кроме него самого. Медленно ступаю по двору, только чтоб не спугнуть свою недотрогу.

- Я - визирь. Все хорошо.

- А как? А что же я буду делать? С визирем? У вас же все не как у людей! А у меня кухня, котлы!

- У нас всё, как у всех, - отвёл шаловливую прядку, поцеловал жену в висок, - поедешь сейчас вместе с сыном к моим друзьям. У нас так принято праздновать. Я дам записку и золото. Купишь себе нарядов, платьев, осмотришься. Сына оденешь. Там озера, можно плавать. Работы для вас нет. Мои друзья тебе обо мне все-все расскажут. Иди, собирайся, а я пока договорюсь.

Замерла и смотрит в упор, словно вот-вот укусит. А пахнет от нее домом, маленькой дымной печью и супом. Одолеем чуму, и я вернусь за ней. Или там куплю для нас дом. А может, возведу небольшой особняк, только без птичьих гнезд под потолком и чрезмерно больших каминов. Золота хватит.

- Мужа надлежит слушаться, а то рассердите его, чего доброго. Вы теперь супруга визиря Эрнста - сквозь хохот произнес Аргус.

Соломея подобрала юбки и куда-то рванула. С ее то пухлыми формами. Даже забавно смотреть.

- Соберёмся в тронном зале, - обронил хан.

- У тебя минут двадцать, Эрнст, на все прощание с женой и устройство сына в дороге. Ждать Великий Султан не терпит.

- Спасибо, Аргус. Я в должниках у тебя.

- Мы все служим благу ханства, каждый на самой вершине своих возможностей. Это наш долг. Я не тебе помогал.

Глава 3

Натаниэль

Угораздило. Не просто Средневековье, не просто магия и чудеса. Эпидемия. Страшная эпидемия чумы, если это чума, конечно. Люди на корабле могли погибнуть от всего чего угодно. Изменил бы я там, на Земле, свое решение, если бы знал, что окажусь в эпицентре смертельной опасности? Нет. Тысячу раз нет. Вот только бы освежить в памяти знания, пролистнуть бы заметки учёных. Впрочем, многое и так хранится в закоулках памяти. Осталось убедить в опасности хана. Я теперь чужак во дворце, мой интерес в защите от эпидемии людей никому не понятен. Эльфы и то, похоже, удивлены. Моя свита косится и не знает, чего ждать от нового Короля. Отчего я согласился услать жену, их королеву, в замок? Должен был любой ценой спрятать то, что мне дорого, в родном чертоге. Эрнст умудрился спешно жениться и отправляет свою Соломею вместе с Ильвэ. Прямо тут, посреди суеты двора, пишет письмо друзьям, чтоб встречали.

А я не осмеливаюсь подойти, попрощаться с тем, кто дороже мне всех в этой жизни. Долгие проводы, лишние слезы – так говорят. А на самом деле, боюсь тупым животным страхом, что она рискнёт здесь остаться со мной вместе в преддверии многих смертей. Пусть уезжает как можно скорей. Главное, не дать себе обернуться, не подойти к ней, ничем не смутить ее полыхающее огнем сердце.

- Эрнст! У вас не найдется клочка пергамента для меня?

- Ваше Величество? Тут только обрывок остался. Боюсь, вам не подойдёт.

- Дай сюда, и перо тоже. Мне всего пару строк написать.

- Вы не выйдете проститься?

- На, передай ей в руки. И вытряси из нее честное слово, что развернет только в трёх часах пути от дворца. Без этого не отдавай, хорошо?

- Я исполню вашу просьбу.

Прохлада каменных коридоров, тьма углов, шорох эльфийских плащей и бряцанье серебряных пряжек. Пятеро эльфов широким шагом меряют ханский дворец. Слуги стараются не попадаться нам на пути. Стража молчит. Двери в тронный зал плотно закрыты. Туда нельзя так просто попасть чужеземцу, иноверцу, королю соседней страны. Зачарованные плетения печатей вспыхнули и осыпались серебром. Король ждать не должен никогда и нигде. Единственный на весь мир знающий свое дело врач, тем более.

Великий Султан возвышается на небольшом троне. Наше вторжение ничем не отметил, пытается удержать лицо, не хочет конфликта. Визири же только собираются на своих скамьях вдоль стен комнаты. Мы стоим в центре, недвижимы и невозмутимы. Острый пронзительный взгляд голубых глаз, у Ильвэ они совсем не такие, оценка того, что не пришлось хану по вкусу, поджатые губы. Кивнул головой, соглашаясь с какими-то мыслями, и плавным движением руки указал занять место подле себя на ближайших скамьях. Трем визирям пришлось из-за этого сдвинуться дальше от хана. Смолчали.

Один за другим в зал входят еще визири. Седобородые старцы, мужчины во цвете боевой славы, на пальцах у каждого россыпь перстней. Камзолы из парчи один другого дороже, тюрбаны неизменно украшенные брошью, Эрнст в дорожном камзоле смотрится неумытой дворнягой, разве что, выправка недавнего князя его украшает, да взгляд дерзких глаз. Последним вошёл в зал Аргус, неужели, он здесь остался, бросил Ильвэ одну в пути? Убил бы на месте, если бы знал об этом заранее. И мое слово здесь ничего не решает пока.

Со скрипом затворились высокие двери. Хан навесил на них мимолётное плетение руны. Мы заперты, никто не покинет тронного зала до его позволения, даже слово, и то наружу не проберется. Моя свита откликнулась на это лёгким шорохом серебристых плащей. Эльфы плохо выносят запертые помещения, некое подобие клаустрофобии свойственно расе. Дети свободы и бескрайнего леса, синего неба, что видно в прорезях серебристых ветвей.

- Сокол принес дурную весть, - начал хан, - Судно, которое мы посчитали сжечь своим долгом, шло из-за моря к нам шесть полных недель. Гружёное золотом и самоцветами. Их цена не так велика, сколь велика цена жизни одного из восшедших на борт проклятой каравеллы. Средний из рода вейских правителей, жених моей дочери. Когда судно покинуло порт, никто ещё не знал о скоропалительном браке Наследника с теперь уже Королем Серебряного леса, - хан окинул зал пустым взглядом, - По ту сторону моря проклятие унесло жизнь старших сыновей их семьи и самого эмира. Сокол быстро летел. Птица зачарована и перемещалась подпространственным коридором. Тот, чье тело сегодня сжёг наш визирь, был бы наследником Вейса. Корабль нес на себе приданое к свадьбе. Нас просят вернуть тело и сокровища рода. Только кому они теперь нужны, мне неизвестно.

- Это чума, Великий Султан. Позвольте мне немедленно принять меры. Город нужно запереть. Создать опорные пункты, назначить целителей.

- Я ценю благую волю Серебряного леса. Но на нашей земле нет места воли другому, кроме меня.

- Создать места для сожжения тел.

- В ханстве не отдают в дань богам людей, сжигая их на кострах! Что за дикость!

- Перекрыть порт. Остановить всю торговлю.

- Невозможно. Это разорит горожан!

- Уничтожать все имущество заболевших без разбора.

- Мятеж придет на смену таким указам! Люди ценят свое.

- Зараза опаснее мятежа во сто крат! Она способна убить любого. Богатого, бедного, воина или наложника. Зерно чумы не видно взгляду и способно ждать своего часа десятки лет!

Из седых бород многих визирей струйками повалил пар.

- Быть может, их всех вообще отравили! Или людей истребили в бою. Визирь не оставил от короля даже пепла чтобы хоть что-то знать наверняка.

- Я заботился о благе династии и ханства, - с достоинством кивнул бледный, что полотно, Эрнст.

- Каким станет наш ответ эмирату?- задал мой царственный тесть вопрос всем собравшимся, - Среди его подданных не так мало магов-менталистов. Ложь положит начало войне. Правда – тем более.

- Предлагаю ответить следующее: "Будем искать его корабль в прибрежных водах. Мы не видели вашего принца, к неимоверному сожалению. Ни живым, ни мертвым, - с ходу я начал отвечать, лишь бы только решить хоть этот вопрос поскорей, - С радостью получим от вас поздравления и подарки в связи с состоявшимся браком Ильвэ и Короля Серебряного леса.

Глава 4

Ильвэ

С какой нежностью смотрел Эрнст на нашу кухарку, я и не думала, что он способен на такие взгляды. И когда только он успел жениться на ней? Впрочем, уж точно, не мне судить. Обоз со слугами катится мягко. Стражей всего человек десять, маги среди них есть, но довольно слабые. Зато, хоть все мои люди, с ними привычно. Карман жжёт письмо мужа. Так и не вышел со мной попрощаться, должно быть, побоялся сделать это прилюдно, постеснялся при своих. Все же эльф, у них другие порядки. К этому придется привыкнуть. Первые минуты, как получила свёрнутый пергамент, разве что не била себя по рукам. Честь дороже жизни. Нельзя нарушить своего слова. Тем более, слова, что я дала визирю. Два часа проверяла письмо в кармане украдкой, пока молодые стражи не начали ухмыляться. Этим можно, свои. Но все же не стоит давать повод для насмешек. Чтобы отвлечься, развернула кобылу назад, подъехала к обозу прислуги. Любопытно рассмотреть ту, что много милее меня в глазах князя. Полная, черноволосая, черты лица мягкие, щёчки как булочки и брови вразлет. А подле нее паренёк, тощий, что ножны меча. Женщина сидит на телеге с самого краю, свесив вниз ноги. Смущается под моим взглядом. Я её знаю, видела мельком во дворце, она меня тоже.

- Какой он? - наконец решилась задать мне вопрос молодая жена. Ни уважения, ни приветствий, видимо, сильно испугана.

- Добрый, с детьми ладить умеет, гордый, честный, богат. Норовистый.

- Хорошо, если так. А то я к каким-то друзьям его еду. А к каким? Да ещё и с ребенком. А ну как не примут?

- Останетесь у меня в замке. Так будет лучше для всех. А к друзьям его сходите в гости вместе с мальцом. Только платья сначала пошейте себе у нашей портнихи.

- Спасибо. Да будет с вами вечное счастье.

- Вечным счастье никогда не бывает. Оно как зверёк лесной. Далось в руки и тут же исчезло. Жди, когда придет снова.

Следующий час так и провела, расчерчивая круги по дороге. То вперёд проскачу, то отъеду назад. Записку уже можно открыть, а открывать страшно. Мало ли, что он мне написал на таком обрывке бумаги. Пальцы дрожат, боюсь уронить, ненароком обратить магией в пепел или же размочить чернила водой. Эльфийские руны и вовсе скачут перед глазами. Никогда я их хорошо не знала. А эти к тому же кривые какие-то.

- Если любишь меня, не смей сюда возвращаться, пока сам не приеду за тобой. Скройся в моем чертоге, в Серебряном лесу, как только это станет возможно. Проклятие смертельно! Не слушай отца. Ты мне дороже жизни и всего того, что я оставил позади.

Люблю.

- Отряд! Впереди! Безоружные! - гаркнул страж. Дернула кистью, чуть не выронив драгоценный клочок мятого пергамента. Теперь я знаю, какие бывают сокровища на этой земле. Хрупкие и не имеющие цены.

- Окружить! - отдала я приказ, пряча на груди под одеждой клочок, - Остановить телеги!

Кобыла вырвалась вперёд, только я чуть ослабила натянутый повод. Зов степной крови, мечтает о битве, стоит заслышать боевой клич.

Безоружные, но ведь могут оказаться и магами. Стражи начинают кружить по спирали около группы людей. Одежда богатой ткани странного кроя, спокойные лица, полное отсутствие какого бы то ни было доспеха и мечей. Только поясные ножи и те укорочены. Взгляд карих глаз у всех выражает спокойное любопытство. Чужеземцы, как вас только сюда занесло так далеко от границы? Вперёд выехал всадник на снежно-белом коне, у нас таких и вовсе не бывает. Правая кисть опрокинута вниз, сомкнуты пальцы - жест мира для боевого мага. Вот только дар мне их кажется непонятным. Не огонь ли горит в их груди?

- Мир вашим людям и вашей земле, прекрасная Ильвэ!

Кроме как Наследником чужие меня не зовут. Только отец и муж имеют право назвать по имени, да ещё Аргус, а, забывшись, Эрнст, ему тоже можно. Но чужаки? Впервые слышу свое имя, колышимое на ветру чужими голосами.

- Эти земли принадлежат хану Эрзэму. Я - Наследник великой династии султанов.

- Да простят боги нам эту непозволительную ошибку. Наше судно пришлось оставить. До берега добирались вплавь, еле свели лошадей в бушующую стихию.

- Мы находимся далеко от порта.

- Всего двое суток от берега. Кроме лошадей нам удалось спасти камни и золото. Закон чести обязует вас принять равных по статусу в стенах своего убежища.

- Равных! С кем имею удовольствие беседовать? Вы забыли назваться!

- Урлих, сын Гошея. Старший в правящем роду.

Ни названия страны, ни знамени, ни герба. А отказать в приюте чужеземцам нельзя. Это повод если не для войны, то для разрыва всех торговых сношений. Оставить равного ночевать в поле подобно паршивой собаке? Уж не их ли корабль сжег Эрнст с перепугу? Расспросить стоит, а потом решать, что со свалившимися на голову гостями мне делать. В подземелье запереть до лучших времён как заложников, если это шпионы. Или послать весть во дворец и укрывать своим именем Эрнста. Мне есть, за что быть ему благодарной.

- Ставьте лошадей перед обозом. В аванпост от первых всадников.

- Ваше огненное сердце светит добром подобно зимнему солнцу! Ярко и чисто.

А ещё бесполезно, хотелось добавить. Кто знает, может не зря случилась эта встреча в пути.

Натаниэль

Практически с боем пришлось прорываться в обитель главного дворцового лекаря. Высокий старик с крючковатым носом как никто другой подошёл бы на роль страшного колдуна в фильме. Золото и то не смогло открыть мне дорогу. Благо, Аргус помог, уговорил пропустить зятя династии на самый верхний тайный дворцовый этаж. Царство тьмы, путаных коридоров и летучих мышей. Дверь отсекает комнату от коридора. Она заперта и на обычные засовы, и на руны заклятий. Пожалуй, истинному Натаниэлю было бы тут не по себе. Свита и та поводит плечами, жмется друг к другу спинами, образуя боевое построение в форме кольца со мною по центру.

- Сюда пройти может только зять династии и Аргус, как доверенный страж хана Эрзэма.

Поднял руку, повелевая свите остаться сторожить привидений, если они тут завелись.

Глава 5

Аргус

Эльф окончательно шибанулся. Крепко ему впечатал конь своим копытом. А может, ещё и царственный отец постарался до того, как его убил Натаниэль. Видимо, знатный был бой, зрелищный. Жаль, мне не довелось посмотреть. Предложил для начала жечь людей на кострах, потом их вещи, пререкался с Великим Султаном! Повезло, что тот ценит зятя, не разгневался. Теперь оказывается, он клятву давал гиппопотаму. Где и изыскал только? Вторая бессонная ночь. Скоро одним сумасшедшим во дворце станет больше. Глаза слипаются, а эльф неутомим. И без надзора его не оставишь, одним демонам только известно, какая ещё мысль зародится в этой остроухой голове. Повезло ещё, Ильвэ не видит его ночного безумства. Выдувает трубочки из стекла, льет в них ртуть, что-то чертит на стекле абсолютно не ясное. И поминутно обращается к гениальному Цельсу! Это кто? Добрый дух Серебряного леса? Демон? Ни черта не понятно. Свиту он отправил на отдых. Ночное бдение устроили только мы втроем. Я, стеклодув и Король Серебряного леса.

Лекарь и тот спустился из своей обители, чтоб посмотреть на безумца. В комнате сразу запахло ворохом целительных трав.

- Как продвигается ваше дело, осмелюсь спросить?

- Строго по плану. Некоторые изделия уже готовы и вполне меня устраивают. Не хотите испробовать?

- А какой принцип исцеления? Ртуть я переношу плохо.

- Вас она и не коснется. Палочка из стекла создана для определения лихорадки у людей. Чем выше температура тела, тем выше забирается серебряная капелька по трубке. Ртуть расширяется в объеме при повышении температуры.

- Исключено! Она неизменна!

- Кто она? Это металл!

- Жидкость металлом быть не может.

- Я докажу!

Смелый спор, неизвестно откуда взявшийся лёд. Я точно схожу с ума. Такой магии не существует, чтоб вытягивала тепло. Дар действует иначе. Или я ещё чего-то не знаю об этом и без того неправильном эльфе?

Натаниэль

Аргус внимательно осмотрел весь процесс производства термометров. Умный парень, не зря Султан назначил именно его главным стражем наследника. И терпения, выдержки не занимать. Мне-то проще теперь не спать целую ночь. И привычка по институту сказалась, и особая выносливость моего нынешнего тела. Вот только боюсь, что свита заметит подмену. На кого, на кого, но на царственного эльфа я сейчас похож мало. Как бы не прибили свои же. Кто знает, как выглядит их обряд изгнания демона из тела. Если уж дворцовый лекарь меня считает, так сказать, необычным эльфом, то, что уж говорить о своих. Тяжёлая работа стекольщика, жар печи, капли ртути, вливаемые в узкие стержни. За работой сам не заметил, как избавился от плаща, а следом и от рубашки. Брызги кипящего стекла мне теперь не страшны, регенерация убирает следы от ожогов за пару минут. Аргус стоит в отдалении, подпирает спиной каменную стену, то и дело проваливаясь в сон, чуть шатаясь. Удушливый запах цветов сводит с ума. Это мой собственный пот так теперь пахнет, а стекает он с меня в три ручья. Столько усилий, а удалось выполнить без существенных ошибок всего двадцать изделий. Кривоватые, косые, с плохо оформленным резервуаром для ртути. Кроха в борьбе с эпидемией. Сколько из них разобьют. Лекарь, словно услышал мои мысли и наложил заклинание. Не разобьются, уже хорошо.

Вскипятить воду, чтобы определить верхнюю границу шкалы, не составило труда. Вот подморозить до предполагаемого нуля градусов оказалось сложнее. Слишком боюсь ошибиться. Да и трубочка ртути имеет чуть разную толщину. Погрешность шкалы точно будет в пару десятых градуса. Плохо. Но лучшего результата мне пока не добиться.

- Разрешите проверить вашу догадку? - лекарь так и лезет везде своим носом. Любопытный и добрый старик.

- Прошу. В качестве первого подопытного можно использовать Аргуса. Я сейчас продемонстрирую. Вставляете закругленным концом в подмышечную впадину и ждёте три-четыре минуты. По шкале будет около красной метки. Тридцать шесть с небольшим хвостом градусов.

Аргус проснулся, округлил глаза, дернулся.

- Я принадлежу Наследнику и духом, и телом! Ставьте опыты на ком-то другом!

- Мы со стеклодувом перегреты от жара печи. Не подойдем.

Впервые вижу, чтоб взрослый человек настолько боялся манипуляций врача. Еле зафиксировал идиота магией. Она сама собой сорвалась с пальцев, стоило только подумать.

- Можно приступать?

- Только обработайте спиртом. Чистоту необходимо соблюдать везде и всегда.

Так кошка крадётся к мышке, как этот лекарь к парализованному магией стражу. На цыпочках, зажав в кулаке стеклянную трубку словно копьё.

- Смелее. Я сейчас оденусь и проконтролирую.

Дёргается даже в оцепенении. Лекарь не знает, где у человека подмышка. Как и где я буду набирать персонал в таких условиях?!! И это я ещё на наших медсестер имел наглость ругаться! Они же ангелы были во плоти! Все до единой. Про другие методики использования термометра даже заикаться не буду. Аргус либо термометр перекусит, справившись с заклятием, или просто меня растерзает. После того, как я его отпущу.

- Тридцать шесть градусов! Ртуть дошла до вашей отметки! Невероятное колдовство!

- Здоров как бык.

- А у меня будет так же? - лекарь восторженно принялся расстёгивать свой камзол.

- Полагаю, что да. Сначала протрите спиртом. Иначе сломаете все заклинание. И давайте протестируем все приборы на Аргусе. Мало ли где-то закралась ошибка. И на вас тоже. Чтобы наверняка уровнять погрешность шкал.

Через несколько часов под угрозой расправы, кары богов и за подкуп мы с лекарем смогли измерить температуру у всех дежуривших ночью стражей дворца.

- Примечательно, что лихорадка выявлена только у одного стража!

- Полагаю, это от пробежки по этажу случился кратковременный подъем температуры.

- Но все же хорошо, что мы его заперли на всякий случай. Я, правда, запамятовал в каком именно каземате. Через пару часов надо будет спуститься, перепроверить свои наблюдения.

С рассветными лучами заклятие, наложенное на Аргуса, бесследно растаяло.

Глава 6

Ильвэ

Ритмичные удары копыт о каменный мост. Мой замок великолепен и теперь чисто отмыт, как деревенская девушка в день сватовства. Все прибрано, только местами проглядывают из незаметных с первого взгляда мест следы грязи. Потёки сажи на трубах, кто их только ТАК прочищал, старая паутина между немытых окон фасада, заржавелые кольца отскобленной ножом коновязи. Кур и скотину, благо, убрали с парадного двора, как я и просила, стыдно было бы перед гостями.

- Ваша обитель подобна ларцу с рубином внутри.

- А рубин?

- Это вы. Дивная красота, искрящаяся отсветами внутреннего огня. Редчайший дар.

- Не только я им наделена. Вы и ваши люди тоже.

- Правящая ветвь династии всегда сполна овладевала огнем. Моя свита – родня мне по крови. Племянники, дяди, двоюродные братья. Их дар слабей моего, но все сполна владеют тем, чем их одарили боги. В вашем взгляде я вижу что-то ещё? Магия отца? Великий Султан водник.

Тайное преимущество нельзя раскрывать так скоро. Лучше соврать или промолчать, если боишься, что у твоего собеседника спрятан за пазухой артефакт, способный проявить ложь.

- Хан Эрзэм величайший из магов воды.

- А мать – огненный маг? Султан скрывает ее красоту под всеми замками своего дворца.

- Моя мать умерла, и давно.

- Сочувствую, что разбередил рану.

- Чужеземцу это простительно.

И ведь не спросишь, из какой он страны происходит. Предполагается, что Наследник должен помнить и знать все правящие роды до единого. Не только десятку тех, в ком наиболее заинтересован отец. Имена десяти принцев я помню. Но Урлих, сын Гошея, старший в правящем роду, как он назвался, не навевает ни одного воспоминания. Княжеств и микроскопических стран – пара десятков. Правящие роды сменяют друг друга. Наследники мрут в междоусобных боях. Впрочем, он не похож на того, чья страна напоминает кляксу на карте, слишком уверенный взгляд у незнакомца. Может, где помер наследный принц крови, а это его младший брат или дядя? Как узнать, если спрашивать невозможно.

- Дивные розы, вы не находите?

- Таких не сыщешь во всем свете.

- Могу преподнести вам несколько отростков.

- Мне жаль, в нашей стране цветы – слишком хрупкая красота. Климат их губит.

Значит, он или с севера, или, наоборот, с юга. Но что за страна? Спешу расстаться с седлом и приступить к обязанностям хозяйки этого псевдо гостеприимного места. Надеюсь, слуги и внутри замка успели все привести в порядок. Жаль, со мной нет ни Аргуса, ни Эрнста. Телеги заполонили внутренний двор, слуги галдят, стражи хохочут, Соломея озирается испуганной птичкой, прижимая к себе сына, похожего на встрепанного воробья. Толпа, и ни одного человека, на которого я могла бы сейчас положиться. Даже примерно не представляю, какие комнаты для гостей сейчас можно использовать. Сколько их вообще в замке! Я так и не удосужилась весь его обойти. Волосы встали дыбом и заискрились от наплыва эмоций. Вдох, выдох, собраться. Я – Наследник великой династии. Если я сейчас теряюсь в обилии слуг, то, как же я водила войско на битвы? Что там, что здесь действует один и тот же порядок, уклад. Распрямила спину, накинула повод кобылы на коновязь и перестегнула девочку за кольцо недоуздка. Обидится, что бросила посреди двора, не завела в уют и прохладу конюшни, но сейчас времени на нее у меня нет совершенно. Лошади гостей занимают свободные промежутки между коней стражей. Странные они, белые, гривы спадают волной серебра, копыта огромны. Нигде я не встречала таких лошадей и даже не слышала о подобной розовато-белой масти. Ещё и глаз у этих животных голубой, странный. У нормальных животных глаза карего цвета, голубых не бывает в природе.

Отловила проходящего мимо молодого парнишку, вроде он служит при кухне, истопник.

- Проводи супругу визиря Эрнста с сыном в покои, соседние с моими, и распорядись устроить их как подобает.

Эффект от сказанного был подобен магической вспышке. Слуги затихли все.

- Визиря Эрнста?

- Живо. Благородная дама не должна ждать.

- Я могу быть вам полезен сегодня? - обратился ко мне Урлих.

- Думаю, нет. Мой главный страж отбыл по важному поручению, поэтому возникла небольшая суматоха.

- Женщине всегда тяжело, когда нет рядом мужского плеча, на которое можно опереться в эпоху сомнений. Даже такой невообразимой, как вы, солнцеликая. Я огорчён тем, что мы доставляем вам излишние хлопоты.

- Не беспокойтесь, нет ничего сложного. Прошу за мной.

Найти бы с первого раза парадный зал столовой, не запутаться в темных коридорах собственного замка. За спиной грохочут тяжёлые сапоги. Факелы на стенах чадят с неуемным треском, в чем их только вымочили сегодня? Топлёного жира пожалели, разбавили его маслом? Или вода впиталась в древко? Черный дым заволакивает коридор, иду, не сбавляя шага, вперёд и только вперёд. Даже не сбилась с пути. Зал столовой подсвечен магическими огоньками, горничные стелют хрусткую зелёную скатерть, пахнет немного медом с корицей, но запах воинов быстро перебивает тонкий аромат. Тяжёлый доспех пропитан потом и кровью, настораживает инстинкты, вынуждает проверять, на месте ли гарда меча.

- Прошу садится за стол, скоро подадут ужин.

- Только после вас, прекрасная госпожа.

Перевязи мечей не снял ни один. Плохой знак. Так поступают, только опасаясь за свою жизнь или готовясь к нападению на хозяина дома. Пока не разломлен первый ломоть хлеба, не подняты кубки, мы только спутники, но не друзья и можем сцепиться в схватке без малейшего риска для чести.

- Прикажите подать горячего меда и пирогов. Мы устали с дороги, а ужин ждать долго.

Горничная замешкалась, не поняла значения ритуала.

- Все уже почти готово. Тушу вынимают с жаровни...

- Высеку, - девушку будто бы сдуло порывом всегдашнего сквозняка.

Стоим в замешательстве, натянув на лица вынужденные гримасы полуулыбок. Сесть первым и стать более уязвимым, никто пока не решился.

Глава 7

Натаниэль

Хорошо всё-таки очутиться в теле эльфа. Спать совершенно не хочется. Иду по каменистой дороге в сторону города-порта и даже горжусь собой. Врач! Единственный на весь мир. Видели бы меня университетские профессора, умерли бы со смеху, все сразу, от хохота. Выжившие вбивали бы в меня основы эпидемиологии увесистыми томами и были бы правы. Впрочем, расправа меня и так ждёт в Серебряном лесу. Чего стоила отповедь назойливой свите! Король не может передвигаться без охраны! Как бы не так! Знали бы, чем я вообще собираюсь тут заниматься. Пришлось навешать на острые уши кучу лжи, благо это оказалось не так уж и сложно. Сказал, что у меня было видение, насланное древом и я обязан исполнить предначертанное во славу всех эльфов чертога. Поверили. Но замок на оранжерею я все же навесил. Пусть отдыхают.

Вместо врачебного саквояжа холщёвый мешок. Из всех инструментов только острая бритва, да самодельный термометр. Из лекарств – флакончики со спиртом. На поясе меч и кошель мелких монеток. Да, только так и должен выглядеть врач. Белого халата и того нет, вместо него эльфийский плащ с капюшоном. Как я сейчас договорюсь с местными? Впрочем, когда я только приехал в больницу на Земле, тоже же просто не было. Кто хотел лечиться у молодого врача? А как я проводил сложные операции? Медперсонал и тот приходилось ставить на место путем угроз и лишений. Справился же! Справлюсь и тут. В голове перебираю обрывки знаний о чуме, толкового ничего не всплывает кроме самых базовых знаний. Возбудитель может спать даже в слюне, сохранившейся на странице книги, которую читал заражённый. Или же притаиться в средневековом платке, чудом уцелевшем в ящике антикварного комода.

На улицах города суета, все спешат, смотрят на меня с любопытством. Лица сосредоточенные, дети и вовсе веселятся, бегают толпой, во что-то играют. Моя первоочередная задача найти мусорщиков и стариков. Пройтись от дома к дому, вглядываясь в окна. Люди цепляются взглядами за странного эльфа, девушки оправляют корсеты, ждут смущения. Ну-ну, такое ли бесстыдство я видел, даже смешно, честное слово. Опасности будто бы нет, не вижу ни одного бледного лица. Стражи султана патрулируют улицы, переходят от дома к дому точно так же как и я, осматривают фасады, приглядываются внимательно к разношёрстной толпе. Может, стоит в таверну заглянуть? Там поспрашивать? Мусорщиков. Вот народ удивится. Но начинать с чего-то нужно, не просто ведь так я сюда сегодня пришел.

Пустой зал, за стойкой молодой парень, лицом в чем-то похожий на Дезира. Примерещится же. Сутки жены не видел, вот и начинает ревность подтачивать мысли.

- Чего желает сиятельный господин?

- Кто у вас убирает мусор? Как боретесь с крысами?

Брови парня взлетели вверх, но более он ничем своего удивления не выдал.

- Наша таверна находится на лучшем счету у Великого Султана. Мусор сжигаем на заднем дворе сами, объедки съедают поросята. А от крысиной напасти спасает амулет, напитываем его магией у источника раз в месяц. Все продукты чисты, аки слеза младенца. Морковный суп? Листья салата? Грушевый торт?

- Не стоит.

В дверь, цокая каблучками, вошла горожанка, оглядываясь то и дело назад.

- Занят?

- Скоро освободится. Но думаю, он сегодня больше никого не примет.

- Все подруги только вашего Дезира и обсуждают! Мне бы просто взглянуть на него одним только глазком, пока жених в отъезде, - на стол опустилась монетка.

- Я постараюсь уговорить.

- Дезира?

- Мой брат. Единокровный. Был любимым наложником дочери Султана, местная знаменитость, но порой и ему нужен отдых.

Парень вынул пергамент, оправленный в грубую деревянную раму. Расписание? Этот Дезир, что, племенной бык? Убил бы! Ноги его поблизости от дворца не будет! Впрочем, с таким распорядком дня он и так скоро сдохнет от свалившегося на его голову счастья. Вот кому нужно устраивать медосмотр дважды в день! Переговорю с дворцовым лекарем. Устроили дом свиданий и рассадник заразы в таверне!

Вышел наружу, от души хлопнув дверью. Одно радует, крыс тут и вправду, похоже, нет. Куда дальше идти? Поискать трущобы? Здесь, среди благолепия городских домов, амулеты, наверняка, есть повсеместно, Они дороги, но их хотя бы можно купить. А по логике вещей, если крыс выкурили из одного места, они просто ушли дальше. И местные, и те, что с испепеленного корабля.

Впереди мелькнула юбка простой горожанки, чепец на голове, корзина в руках, лицо бледное, глаза залиты слезами.

- Женщина, а как пройти в трущобы?

- Вам зачем?

Правду ответить - великая глупость. Придется солгать.

- Древо указало мне путь. Я целитель, несу спасение от болезней.

Мертвой хваткой она вцепилась в мое запястье до искр из глаз. Откуда и сил-то столько берется у женщины?

- Лекарь? Эльф! Значит, людей тебе и не жалко! А я сразу-то за слезами и не разглядела, идём! Будут тебе трущобы! И меч у тебя есть! Я знаю короткую дорогу! Поторопись, ушастый!

Ильвэ

Служанка разбудила меня ещё до рассвета. Спросонья пытаюсь сопоставить картину вчерашнего дня, выходит с трудом, слишком много событий, чудится, что им всем нет места в моей голове.

- Наследник, вассалы Великого Султана просят вас спуститься. Дело срочное, говорят, касается высшей власти ханства. Да держит его длань, ну и ваша тоже, конечно, наши земли во веки веков.

- Иду. Дай воды. Как наши гости?

- Ведут себя смирно, чисто овечки. Ночью только не спали, все шептались о чем-то. Вас поминали, но хорошо, по-доброму так. Понравились вы этому Урлиху, да и остальным не меньше. Считаются меж собой, кого из них вы бы взяли себе в опору.

- Стадо козлов. Бодучих. Нет, баранов. Это они ломятся без устали в затворенные ворота.

- И то верно. Держите рубашку. Доспех подать?

- Нет. Хотя, пожалуй, давай. Только кожаный, не тяжёлый. Что ж они так рано пожаловали?

Глава 8

Натаниэль

Мы подходим к небольшому особняку, отлепившемуся от оживленного центра этого камерного средневекового городка. Чистый зелёный двор, цветки роз, кружевные шторы на окнах.

- Вы не думайте, я заплачу.

- За что? Вы ведь привели меня совсем не в трущобы. Этот дом...

- За убийство.

- Простите? Я лекарь. Я никого не посмею убить. По крайней мере, вот так, не во время боя.

- Моя дочь. Женщина всхлипнула особенно горько. - Она рожает. Вторые сутки пошли. Повивальная тётка сказала, помрёт. А я не могу так просто смотреть.

- Дура! - с меня мигом слетела вся напыленная эльфийская спесь. Женщина оторопела от резкого тона, так ли я с ней говорил, - веди! Живо!

Скрип открываемого замка, руки у хозяйки трясутся, ключ никак не хочет повернуться. Я перемахнул через низкий забор, всё быстрее. Дворецкий, что вышел навстречу, был ухвачен мной за рукав.

- Веди к роженице.

- Господин?

Удар тела в ливрее о стену. Когда я только успел перехватить мужчину за воротник. Тонок на тебе слой хороших манер, Александр Михайлович. Тонок и хрупок. Глядь, и слетел.

Пустой коридор, заплаканные служанки в проходных комнатах. Дверь, из-за которой доносятся слабые стоны. Воскресить бы в памяти основы акушерского дела, с университета не практиковал. А там еле дотянул до экзамена, как сдал и не помню. Проклятие лечащего врача - широкая кисть, излишне короткие пальцы. Мне просто физически ничего там не сделать ни инструментом, ни так. Могу лишь снаружи ощупать живот, навскидку определить положение плода. А там… Теория – мой лучший друг, да, обычный осмотр я проводил довольно успешно.

Смятые мокрые простыни, тяжёлый запах, духота, зачем-то топят камин. А женщина, нет, совсем юная девушка, и так необычайно бледна, губы искусаны до кровавых трещин. Долго же они будут мне сниться, если не справлюсь, не помогу. Сутки ничего не решают, рожают и дольше. Если пузырь не проколот. Вполне возможна слабая родовая деятельность. А если? Нет, гоню от себя пустые никчёмные мысли о неправильном предлежании плода, о гибели малыша. Собраться и делать, освежить в памяти рассказы лектора, болтливая была дама. Многое рассказала о том, что делать, если ничего из аппаратуры под рукой нет. Я, помнится, тогда ещё рассмеялся. Молод был, глуп, надеялся на какую-то технику и вот так попал. Тут никакой Аргус с его даром целителя не поможет.

- Теплую воду, полотенце, толстый плед, открыть окна.

Повинуются, исполняют, лиц персонала я не вижу, как и всегда. В комнату хлынул свежий воздух, запах цветущего лета.

- Я помогу тебе. Дыши как рыбка, выброшенная на берег. Глубоко, сильно. Ребенку нужен кислород. Плащ сброшен на пол, руки, тонкие, дивные, удобные в работе мои эльфийские руки легли на живот. Плод почти обречён. Головка у малыша сверху. Ошупываю раз за разом. Без вариантов. Тут даже не чисто тазовое предлежание. Ребенок пытался перевернуться и у него не сложилось. Проверить, есть ли сердцебиение? Глупо. Схватки идут одна за одной. И все пустые, негодные. В таком положении ребенка не протолкнуть через узость женского таза. А значит, лезть вам внутрь, дорогой доктор, вертеть малыша, как хотите. Кесарево было бы лучше, только наркоза у вас нет ни капли. Оперировать мне всегда было проще, а так… Кто там есть в небесной канцелярии, помогли бы хоть, что ли! Я ведь один не справлюсь в том мире, куда меня занесло.

Спирт щедро льется на руки, лишенные маникюра, короткие ногти как нельзя оказались уместны. Приподнял над постелью, подложил плед, открыл полотенцем ворота грядущей жизни. Пальцы щепоткой, действую только на ощупь, дожидаясь высоты схватки. Непозволительно медленно раздвигаю мягкие ткани. Эти пальцы тонки, узка кисть, жаль, эта рука ничего не умеет, нет привычной моторики пальцев. А вот и плод. Бочок малыша. Как же ты так встрял-то, милый? Поворот через ножку, уместен он тут или нет? Вроде бы, да, главное ухватиться за ту ножку. А для этого надо немножко толкнуть обратно. Крики роженицы смешиваются с молитвой служанок. Закрыть бы собравшимся рты, только мешают.

- Дышать! Орать потом будешь! Сильно дыши! Ну! Остальным закрыть рты, молиться молча!

Это рука или нога малыша? Весь мир сомкнулся на ощущениях. Пальчики длинные, все не то. И руку мне роженица зажимает вне своей воли. Нога! Точно она! Мария Игнатьевна! Зря я тогда смеялся! Пусть вам еще немного здоровья отсыплют боги на Земле, чтоб гонять таких остолопов, как я, по всем каверзам родильной науки! Последний этап манипуляции, самый сложный. Я ведь даже не спросил, когда отошли воды, а если держу уже только тельце? Хоть бы живой он был там. Раз, два, три. Повернул! Теперь детеныш повернут ногами к самому выходу. Тянуть нет смысла, сама сейчас выродит. Хорошо бы ещё девчонка была. Парнишкам хуже идти вперёд ножками, головы у них обычно больше, рожать таких тяжелей.

- Тужься! - кладу руку на верх живота, всё как учили, и всё же возвращаюсь в исходное положение. Она и сама хорошо справляется, а тут быть важней. Сейчас я сдам свой главный экзамен на профпригодность или не сдам. Пыхтит как паровоз, губы отдают синевой. Плохо ей, умоталась, но старается изо всех сил. На свет появились крохотные ножки, на следующей схватке девчоночья попка, живот, и наконец, с усилием, головка. Дитё малость синее и молчит. Бывает, растормошу, куда денусь. Щёлкаю пальцем по пяткам, молчит. Тру грудку, живот, завертелась, взмахнула рукой и заорала во весь свой тоненький голосок.

- Дочка у вас.

- Живая? Моя?

- Однозначно.

Обработал спиртом поясной нож, почти торжественно перерезал скользкую пуповину. Ребенка забрал кто-то из женщин, поднес маме к груди. Через десять минут родился послед. Целый, как и положено. Можно идти отмываться. Обернулся, стоит позади теперь уже бабушка.

- Поздравляю. Понадобится снадобье от воспаления, роды были тяжёлые. Загляните во дворец. Спросите Натаниэля. К утру что-нибудь придумаю.

Пенициллин и здесь, наверное, можно получить. Или спрошу, что есть подходящего в лаборатории.

Глава 9

Натаниэль

Подбородок повыше, царскую диадему поправить, выпрямить плечи. В воротах дворца стоит мой дорогой тесть собственной персоной. Надо и собственное достоинство сберечь, и с ним не испортить отношений. Ещё эта корзина в руках с сельским колоритом. Одно радует – вензель богатого дома вышит золотом поверх полотенца.

- Это утро особенно прекрасно. Ваш город сияет лицами здоровых людей.

- Мой город – прекрасный цветок на побережье теплого моря, я рад, что вы смогли его оценить. Редкий эльф способен найти красоту в простоте зданий, не скрытых кустами от глаз, - вежливая улыбка, вопросительный взгляд на меня и мою поклажу, лёгкое движение носа. Запах роженицы всегда узнаваем, так пахнут прогретые утюгом чистые простыни, грудное молоко и все то, что сопутствует появлению ребенка на свет. Сознаться? Да ни за что, пусть думает и вызнаёт, как умеет, где меня носило в его славном городе.

- Здесь живут на редкость добрые люди. С вашего позволения я бы прошел в назначенные вами для моей свиты покои. Аргус, будь так любезен, передай это в руки моей свиты, - протянул я корзину.

Страж холодно кивнул. В замке мы были почти на равных, он даже превосходил меня. А теперь я стал королем, он же так и остался воином. Да и ночной инцидент… Мало кто посмел бы поднять на меня голос. Стоит только упомянуть о ночном происшествии при Великом Султане, и у Аргуса будут проблемы. Впрочем, не стоит этого делать, воин предан моей жене, может быть ей полезен. А на место я и сам могу его поставить.

- Надеюсь, вы довольны приемом, - в голосе хана слышится искреннее любопытство.

- Более чем, и буду рад видеть вас под кронами своего леса несколько позже.

Лёгкий поклон, означающий завершение нашего разговора. Какие они разные с Ильвэ. Та – огонь, а он – стоячая вода океана, чуть что, всколыхнется и последует буря. А пока океан тих, можно не беспокоиться лишний раз. Руки свободны, Аргус ушел, эльфы никогда из оранжереи не спустятся, а значит, можно пробраться в святая святых и обворовать хана. Стащить из кухни баранью ногу, тарелку мясного супа и пару котлет. Где вот только уединиться с этим добром, чтоб точно никто не заметил? Может, на чердаке? Привидений я не боюсь. Больше страшусь бунта своих же ушастых. А следование традициям, овощной супчик на завтрак обед и ужин, навевает на меня печальные мысли и тошноту.

Тонкий нюх - огромное преимущество всей эльфийской расы, в коридорах ориентируюсь по разливающемуся в воздухе ручейку аромата жаркого. Ноги сами несут меня в глубину дворца. Боковые двери тут узкие, света из окон мало, в углах клубится темная мгла. Стражей и тех я почти не встретил, а горничные вспархивают при виде меня как куропатки. Ой! Подлетела на месте и побежала дальше по своим делам. Забавные. Одна даже немного напоминает Ильвэ фигурой, такая же точно худая и ловкая. Волосы только немного светлей, но со спины я бы их перепутал, наверное. Надо будет и об этом супруге написать тоже. Как только обработать бумагу, чтоб на нее не села зараза? Выглажу утюгом.

Аромат уже не просто струится, запах из горячих котлов с нормальной едой практически с ног сбивает, выветривает из тела всю манерность и спесь. Широкая полка, а за нею толпа поваров что-то варит, тушит, толчет, разминает травы в каменных ступках. Жар и дым от печей валит на черный, как дно котла, потолок. Лёгкая брань, толчея, суетящиеся кругом поварята. С одного из напольных котлов сняли крышку. Вот в ней бурлит вовсю суп из куряток.

- Можно мне тарелочку такого?

- Светлейший! Простите, я вас не заметил, - крышка выпала из руки и грохнулась на пол. Поваренок, крутящийся под ногами, тут же ее водрузил на место, даже не сполоснув. Черт с ним, не так тут и грязно, - Через минуту накроем обед в ваших комнатах. Молочный суп уже почти готов, овощи доходят в печи, сыр режем.

- Мне не для себя.

- А для кого?

- Аргус совсем себя не бережет. Падает с ног от голода, а отлучиться от службы не может.

- Сию секунду подадим в его кабинет жаркое. Разве можно, чтоб зять династии, Король эльфов сам носил блюда?

- Дайте мне котелок этой похлёбки и кусок куры туда выложите побольше. Руки не отвалятся, сам донесу!

- А блюда? Он же не может есть так?

- Он воин. Ему не привыкать в походах. Поторопитесь! Человек на службе Наследнику от голода погибает, а вы?

- Но это для слуг...

- Живее!

Засуетились. Котелок вытащили большой и удобный. С ручкой, похожий по форме на бидон. Суп густой, в нем мелькают коренья и травы. Кусок куренка выловили самый большой - добрую половину от тушки. Тощую ручку перемотали полотенчиком. Теперь, главное, не попасться. Черт! Эльфы же учуют, чем от меня несёт.

- Что-то не так, Светлейший? Если угодно, мы сами все отнесем, сопроводим вас.

- Не стоит. Дайте ещё луковицу покрупнее для меня лично. Да, такая пойдет. И ложку.

- Есть только черпак. Вы уверены, что сам Аргус так станет есть?

- Королям не отказывают. А долг каждого во дворце заботиться друг о друге во славу династии.

Бидон несу под плащом темными коридорами как вор, честное слово. Луковица нашла свое место в кармане. Запах супа я точно смогу ею перебить.

Устроился в закутке чердака на небольшом сундуке. Пар так и валит из-под плотно подогнанной крышки, суп обжигает рот. Умеют дворцовые повара готовить. В жизни так вкусно не ел! Мясо пришлось разбирать от костей руками. Повезло ещё, что на запах ко мне прибилась местная кошка. Все, что не сгрыз сам, отдал ей, уничтожил улики своего преступления. Сытость невероятная, даже в сон клонит. Чертыхнувшись, очистил лук, смахнул с глаз слезы. Той же рукой, что и резал луковицу, идиот. Сижу, грызу лук и плачу горючими слезами над пустым бидоном. Отнести бы ещё его на законное место. А для начала неплохо бы утереть слезы, только на этот раз рукавом. Что такое не везет, и как с этим бороться... Рукав оказался изгваздан в саже со дна котелка. Лицо, полагаю, у меня теперь чёрное. Супер. Призвал на ладонь магию воды. Вместо нее на руке пышным цветом распустился цветок зелёной магии, свойственной эльфам. Первоначальный дар этого тела. Сбросил на пол живительную магию, попал в дворовую кошку и луковую шелуху. Похоже, сегодняшняя пациентка меня измотала, или это бессонная ночь так подействовала? Никакой концентрации. Надо поспать хоть пару часов, перед тем как подняться в лабораторию, а то дел натворю. Я же ещё и противовоспалительное средство для роженицы обещал. Где найти на все время и силы? Сегодня по городу я больше пройтись не успею, а женщина о моей странной просьбе может забыть.

Глава 10

Ильвэ

Соломея стоит в одном нижнем платье посреди гор тканей и тихонечко плачет.

- Что стряслось?

- Госпожа не знает, что выбрать. На её взгляд тут всего слишком много, боится рассердить мужа пустой тратой золота, - встала из-за раскроечного стола портниха.

- Соломея, у вас должен быть богатый гардероб и у мальчика тоже. Паршивец! Ты что с клинком творишь? А ну быстро вынь его из кирпичей! Им нельзя ковырять стену. Он вообще для бумаг!

- Простите моего сына, Наследник. Он ещё не привыыыык к такому богатству, - всхлипнула Соломея.

Мальчишка и бровью не повел. Только нож убрал за спину и начал отступать к противоположной от меня двери.

- Эрнст прислал вам несколько писем, - положила я на стол увесистую пачку.

- А сам-то что не приехал? Я бы пирог испекла, если б меня на кухню пустили.

- Служба не велит ему отлучаться от дворца.

Соломея раскрыла письмо, что потолще, начала всматриваться в текст, то и дело отирая кулаком слезы.

- Он тоже пишет, чтоб не экономила. Любит. А ещё велит слушаться вас. Пишет что-то странное, про солнце. Я что такая же толстая? Может мне похудеть? Ты – мое солнце? Или я такая горячая от печи?

- Главное, что любит, - не смогла я наблюдать за чужим счастьем, выскользнула в коридор, плотно прикрыв дверь за собою. Чем же так занят Натаниэль, что не может найти на письмо ни минутки? Не надо ли мне первой ему написать? Нет уж. Тогда придется рассказать об Урлихе, а этого делать не стоит. Если Натаниэль сюда прискачет в порыве ревности, я буду рада его видеть. И очень. Но драки не миновать, а это может привести к серьезному конфликту между двумя странами. Только войны нам не хватало. Спущусь в библиотеку, хотя бы узнаю, что из себя представляет родная страна гостей, если я правильно расслышала название. «Йольн» - перекатываю на языке. Нет, ни разу не слышала этого слова. Ни в одном закоулке памяти не отзовется колокольчик воспоминания. Библиотека – довольно пыльное помещение, с одним-единственным столом для работы. Стеллажи отмечены кое-как, разве здесь можно хоть что-то найти? Тяжёлые тома в кожаных переплетах, запах истертой бумаги. «Зельеварение» -кособокая надпись мелом по краешеку стеллажа. «Артефакты» - почти стёрлось. Кто и когда это все написал? Надо бы разобрать, да до завтрака осталось гораздо меньше часа. Сейчас бы только карту достать, если повезёт найти.

- А вот и наша хозяйка! Урлих вас обыскался, - на пороге замер воин из свиты. Мнется, не решаясь войти в царство знаний. Ему оно непривычно, похоже. Улыбка растянута во всю ширь породистого лица, и даже отросшая в бороду щетина его совершенно не портит.

- Простите?

- Без вас, госпожа, совершенно невозможно садиться за стол. А завтрак! Так и скворчит на блюдах. Урлих забеспокоился, не случилось ли чего, раз вы нас покинули так надолго.

- Уже иду. Хотела разыскать карту, да вот задержалась, - сама не поняла, почему стала оправдываться и, главное, перед кем? Перед простым воином чужой свиты!

- Карты всегда любопытно смотреть, особенно в походе. Сколько миль позади, сколько ещё предстоит одолеть.

- Вы хорошо разбираетесь в них?

- Приходилось. Наши храмовники забирают детей на учебу по исполнении полных двенадцати лет. Учатся все, и мальчишки, и девчонки. Письмо, география, счёт. Все сословия садятся за парты уж с полсотни лет так точно, с тех пор как аббату пришло озарение.

- Хорошее дело.

- Быть может. Идёмте?

Возникает ощущение, что я этого человека давно и хорошо знаю. Улыбка, открытая, спокойная манера, нет напряжения, общается со мной почти как с равной, не лебезит, а даже чуточку опекает. Странный он, излишне открытый. И лукавства в глазах точно нет.

Стол накрыт тонкой скатертью. Посередине стоит высокая синяя ваза, в нее заключён букет летнего медового солнца в пелене взбитых сливок. Кто-то принес ромашки, мальчишка, должно быть, ради матери постарался.

- Вижу, вы любите цветы? Я позволил себе собрать этот букет как дань вашей красоте, Наследник,- из-за стола поднялся Урлих.

- Благодарю, - не говорить же ему, что он первый мужчина, догадавшийся преподнести мне цветы? Наследнику таких подарков не дарят. А Натаниэль? Он просто ещё не успел. Так бывает.

В столовую влетела заполошная птаха. Сойка, вроде бы. Или кто? К лапе примотан конверт тончайшей бумаги. Полупрозрачной, обожжённой с краев. Птица шмыгнула мне в тарелку, спешу освободить тонкую лапку от нити. На конверте всего лишь два слова.

- "Супруге Натаниэля".

Трясущимися руками высвобождаю послание. "Скучаю, люблю, жду встречи. Не смей возвращаться в столицу. С твоим отцом пытаюсь ладить. Натаниэль". Счастливо улыбнулась. Всего три строчки. Любит.

- Хорошие новости? Вы просияли как солнце.

- Чудесные.

- Нам тоже пришла хорошая весть. Корабли пристают к берегу, завтра утром можно будет подняться на борт. Надеюсь, вы согласитесь побывать на моем судне? Обещаю расплатиться за ваше гостеприимство сполна. У меня полные сундуки редчайших вещей. Во всем мире такого не сыщете!

- С радостью. Вот только, где именно они пристали?

- Полдня пути. Мы не стали входить в порт. А тут на берегу есть тихая гавань, она вполне подходит, чтобы пополнить запасы воды, и леса благоприятствуют лову дичи. Вы не пожалеете, если согласитесь прогуляться со мной.

Во дворце меня не ждут. От Великого Султана писем нет. Почему бы не прогуляться? Тем более, что о визитерах хану сообщить все равно надо. А пока я даже страну назвать не могу. На мачтах уж наверняка будут флаги. К вечеру завтрашнего дня точно вернусь обратно. Нехорошее предчувствие кольнуло было сердце. Но зачем мне идти на поводу у Натаниэля и отправляться так сразу в Серебряный лес? Глупость. Чем больше сейчас дам ему в руки власти распоряжаться собой, тем сложнее потом станет вырвать её обратно. Прогуляюсь до гавани, а потом направляюсь в Серебряный лес, раз уж во дворце он меня видеть не хочет. Что за ерунду он придумал с чумой? Или просто от меня скрывает какие-то свои дела? Налаживает отношения эльфов с ханом? Он и в письме об этом писал. Должно быть, хочет, чтобы я не мешала своим присутствием. Быть может, и так.