Союз недоверчивых

Пролог

Михаил Рыбов знал три вещи наверняка:

Первое: директор компании – не человек. По крайней мере, не в том смысле, в каком ими считаются обычные люди. Да и, признаться, за несколько лет работы Рыбову и видеть то начальника в лицо не приходилось.

Как и сейчас: единственным источником освещения являлся свет от проектора. При других обстоятельствах могло сложиться ощущение некой интимности… но парень чувствовал себя как в логове чудовища.

И сидящего напротив человека он таковым и воспринимал: помешанным на контроле и третирующим все и вся. Для генерального не было ни поблажек, ни исключений. Словно бесчувственная машина.

Второе, в чем был уверен Миша: работать на такого человека – всё равно что гладить мокрого медведя против шерсти. Можно делать всё правильно – вовремя сдавать отчеты, не опаздывать и даже не сплетничать в курилке! – но в какой-то момент медведь всё равно развернется и вцепится тебе в лицо зубами. Просто потому что может.

И третье: сегодня Михаила поймали.

Он смотрел в темноту перед собой, туда, где должен был сидеть директор.И не видел ничего.

Только слышал дыхание.

Медленное. Ровное. Как у человека, который давно разучился нервничать.

— Имя, — низким, хриплым голосом, который будто годами шлифовали наждачной бумагой. В нём не было ни злости, ни раздражения – только непоколебимая уверенность.

Михаил сглотнул.

Он ни на минуту не сомневался в своем отчете - ему по долгу службы часто поручают подобную работу. И также часто он прибегает к помощи извне. Парень знал, как это рискованно - идти против человека, помешанного на секретности.

Но что оставалось делать каждый раз, когда задания выходили за рамки возможного? Разработка особого строительного волокна, утилизация вторсырья с наименьшим вредом для окружающей среды, производство продукции в соответствии с бесчисленным количеством DINов[1] – все, что касалось научной части компании, представлялось огромной черной дырой.

Если хотя бы о ее сути у парня имелось правильное представление...

Раньше его ни разу не ловили за разглашением информации. Однако сейчас его уверенность трещала по швам: был ли он слишком самоуверен, думая, что качественно заметает следы? Это заметили сразу? Или впервые? быть может, есть еще шанс оправдаться?

Настроение неуловимо из напряженного перетекло в явно тревожное.

Вполне возможно директор был в курсе еще с самого первого обращения за помощью, а потом - по мере нарастающего от предательства гнева - вынашивал извращенное наказание. У него был особый – непостижимый для Михаила - пунктик по поводу верности: не доложил на подозрительные действия коллеги? – соучастник; нарушил правило и не сознался? – обманщик; обратился за помощью без разрешения – сжечь!

Или же в руки его охраны, чтобы те позаботились о болтливом сотруднике. Честно говоря, Рыбов никогда точно не знал, что происходило с крысами – информация о них во время случайного сбоя системы исчезала, а лишних вопросов задавать никто не решался.

Уехал человек из страны по семейным делам, с кем не бывает? Не дергать же его лишний раз звонками и расспросами. Тем более редко кто вообще желал пойти против начальства – высокие зарплаты и знаменитая любовь немцев к соблюдению правил делали свое дело.

Но вот внезапно парень выбился из строя добропорядочных сотрудников по собственной оплошности и теперь с удушающим страхом глядел в темноту кабинета.

- Wie bitte?[2] – капелька пота пробежала вдоль позвоночника, вызывая противную дрожь.

Быть может, его сейчас же уволят? Это было бы самой мягкой альтернативой. Но статистика подсказывала, что ее удостаивались только просто ленивые, небрежные и непунктуальные работники, к чьему числу Михаил никоим боком не относился.

Значит его ждала куда более мучительная участь. Пытки? Продажа органов? Закапывание в песках? Или же прямо на полу образуется портал в преисподнюю, откуда вылезет подручный черт и утащит с собой?

Может, парень и утрировал, но сравнение с демоном временами казалось ему довольно обоснованным.

Особенно теперь, когда карьера - а может и жизнь! - оказалась под угрозой.

- Автор идеи, - в и без того пугающем тембре появилось раздражение. Плохо. Дела разворачивались очень плохо.

Парень пребывал в замешательстве, судорожно подбирая в голове лучшую манеру поведения. Прикинутся невинным дурачком или же начать понемногу оправдываться за привлечение третьих лиц к вопросам такого уровня?

Рассуждения прервали одни только пронзительным взглядом, что ощущался без всякого контакта глаз. Не желая тратить время на цирк и лишние разговоры, директор перешел к делу.

- Я не поверю, что за столь короткий срок Вы так прониклись органической химией, что изучили механизм образования нежеланного продукта при конденсации двухбензального ацетона и представил в качестве доказательства. Такая работа требует многолетней учебы или консультации у грамотного специалиста. Поэтому не заставляйте меня ждать, - с угрозой и недовольством прорычал. Нет, это была не фигура речи, а физиологическая особенность неизвестного происхождения. Судя по слухам – врожденная, но подробности никому неизвестны.

- Лина из отдела разработки, - вымученно сознался, боясь приговора.

Потому в первые секунды совсем не поверил своим ушам:

- Подготовься к командировке в филиал в Сибири.

Это звучало подозрительно хорошо для наказания, поэтому парень не спешил расслабляться. Сама перспектива того, что его отошлют как можно дальше от центра событий и пригретого места под рукой главы организации означала нехилое понижение в должности. Но все же это представлялось удивительно мягким наказанием. Где подвох?

Глава 1

Для этого парень приложит все силы…

Но даже всех сил мира может не хватить, чтобы

сдвинуть нечуткую глыбу с места.

А вот торг – да.

- Звучит как отвратительная идея, - безынициативно протянула, не особо вслушиваясь в суть просьбы.

В последнее время всем вниманием безраздельно владела заключительная часть доклада, которую я который день пытаюсь переделать в нечто достойное. Постоянно возникают проблемы с выводом. Неужели начальству не хватит тех пятидесяти страниц сплошного текста?

Сроки уже поджимали - всего каких-то три месяца до сдачи проекта - и тут так невовремя Рыбов со своим полоумным предложением. Нет, когда в последний раз он приходил с чем-то хоть немного приближенным к теме моего исследования, я с радостью взялась. Как-никак мне обещали предоставить допуск к засекреченным файлам, что даавало возможность ненадолго отвлечься от надвигающейся защиты.

Но теперь я начала сомневаться в его адекватности. Гуманитарии – люди с особым складом ума и бесконечным полетом фантазии, но не до такой же степени?! Возможно, у него поехала крыша из-за нечеловеческого графика, в который парень хочет теперь загнать и меня. Неужто коллега состоит в секте работолюбов, а для полноценного членства нужно привести новую жертву?

- Это звучит как восхитительная идея. А еще как возможность продемонстрировать свои дружеские качества, протянув мне руку помощи во время тяжелых жизненных обстоятельств, - продолжал уговаривать парень, наклоняясь над рабочим столом и тем самым все больше вторгаясь в мое воздушное пространство в попытке то ли надавить, то ли продемонстрировать свои щенячьи глазки.

Точно шестеренки сломались. Налицо - отсутствие критического мышления и минимального уровня логики. Страшно представить, что могут сотворить с человеком недостаток сна, многочасовая социализация, да и в принципе усердная работа.

- Так, - с легкой угрозой в голосе протянула, наконец отрываясь от компьютера и фокусируя на парне все свое недовольство. Стоит признать, что цели своей – заполучить мое внимание - он все-таки достиг. Вот только вдобавок к этому добился еще и раздражения с негодованием:

- Во-первых, мы не друзья, а вынужденные взаимодействовать для поддержания психологического здоровья эмигранты. Во-вторых, мне абсолютно не нравится перспектива в отчетный период брать на себя еще и твои нескончаемые обязанности, пока ты будешь развлекаться где-то на родине. Хорошего дня, - на секунду кончики губ приподнялись, принимая форму классической дотошной улыбки. И уже на полпути к экрану, успела зацепиться за стремительно сменяющейся гаммой эмоций на лице коллеги.

Страдание, паника, оскорбление, задумчивость - это меняет дело. Такому артистизму можно и уделить немного времени. Тем более запал на работу окончательно иссяк. Как это обычно и бывает – полчаса настраиваюсь, чтобы пять минут посвятить обязанностям. Мои пять минут ушли на пререкания, поэтому для верности повторно сохранила файл и перевела взгляд на собеседника.

К тому моменту, когда Михаил уже успел схватиться за сердце и смотреть на меня с чрезмерно драматичным выражением, успела откатиться на кресле к окну и взять бутылку воды. Лучше держаться на расстоянии, а то вдруг страшная болезнь под названием «продуктивность» эволюционировала и теперь передается по воздуху.

- Во-первых, - энергично начал после моего кивка, выражающего некую степень заинтересованности, - свой проект ты очевидно завершишь через пару дней, а потом до сдачи будешь усердно делать вид, будто дорабатываешь его. Хотя, между нами говоря, просто будешь отлынивать от новых поручений.

Помимо прочего, ты начнешь просить отгулы и уходить пораньше, под предлогом будто дома тебе лучше работается. А на самом деле будешь перечитать эту свою порнушку с оборотнями, самозабвенно избегая реальности и возможности коммуницировать с живыми лю…

- Вообще-то с мафиози и миллиардерами, - как невежественно с его стороны мести ромфант и любовные романы под одну гребенку.

Нет, честное слово! Сейчас в жизни наступил редкий период, когда я способна читать книги про приближенных к реальности мужчин, а не про волосатых упрямцев или древних кровопийц. Возмущение клокотало во мне, когда коллега невежественно отмахнулся и продолжил речь.

- Во-вторых, я точно не развлекаться еду, а решать необъятную кучу геморроя, - из его уст непроизвольно вырвался усталый ненаигранный вздох, что наконец позволило за показными радостью и придурковатостью разглядеть измученность и озабоченность реальными проблемами.

Я подкатилась ближе и указала на стоящее напротив кресло, предлагая наконец-то присесть и перейти к переговорам. Поняв, что искренность и уязвимость имеют куда больший эффект чем громкие речи и красивые слова, Миша со смирением сел, собираясь с мыслями.

Не знаю, что творится там наверху, но, если такой кадр отправляют заграницу... Похоже случилось действительно что-то непоправимое. Но вопрос "с какой стати на свое место он приглашает меня, вместо обученного сотрудника?" заставляет сильно усомниться во всей этой затее. Слишком подозрительно и не по-немецки. Особенно когда тут на каждый вздох и любое телодвижение нужен диплом, а не навыки и способности. Которых у меня в сфере обслуживания тоже нет.

- Херу Райхенбаху фон Вульфенштейн-Леонхард-Гольденбергу не прельщают разговоры с незнакомцами и тем более собеседования на роль временного помощника. Поэтому мне удалось договориться, что, как только я найду подходящего человека на эту роль, - глянул красноречиво, негласно и ни в коем случае ни навязчиво «намекая» на свой выбор, - меня без лишних бюрократических пыток отпустят, - завершил парень.

Глава 2.1

…Что-то очевидно может.

Дело было не в огромном количестве инструкций, которые, если объединить, выйдут размером с учебник по основам зоологии и весом с большого мопса. (А все это нужно было знать наизусть! Не знаю, на что рассчитывал Миша, но даже в университете материал в голове задерживался аккурат на время сессии, а дальше успешно забывался).

И даже не в том, что мне нужно променять свою уютную душевную коморку на наверняка меланхоличный кабинет начальника. Откуда же там взяться эндорфинам, если нельзя спокойно закинуть ноги на стол или растечься в кресле бесформенной кляксой? И я не нагнетаю – парень настойчиво попросил избегать любимых "неблагонадежных" привычек. Что ж, и с этим можно смириться, но...

Нет, все было чуть более извращённо, неловко и обречено на провал. Но начнем по порядку.

Целую неделю, боже мой, неделю! Рыбов передавал мне обязанности. Начиная с телефонной книги и паролем от виртуального расписания, заканчивая огромным списком обязанностей и планов на ближайший месяц. Мне оставалось только добраться до офиса вовремя и наконец лично познакомиться с начальством. По такому случаю даже достала единственную белую блузку, купленную некогда для выпускного. Надеюсь, мистер невыговариваемая фамилия не имеет ничего против толстовок и свитеров, потому что дольше одного дня я не продержусь в скучном официальном стиле. На улице в конце концов зима вот-вот наступит. Один раз принарядиться для первого дня и хватит.

Боясь опоздать, вышла из дома заранее. В принципе стандартная практика, в основе которой лежит неконтролируемая тревога. Лучше прийти на двадцать минут раньше, найти нужный кабинет, парочку раз сбегать от стресса в дамскую комнату и вовремя встретить начальника, чем прибежать впопыхах, раскраснеться, вспотеть, потерять дар речи, опозориться, получить увольнительную...и тому подобное.

Меня уже подташнивает от мысли, что придется говорить на немецком, куда еще навязчивых мыслей об утекающем времени?

План казался безупречным вплоть до прихода на работу. Тут-то и вспомнила про необходимость навестить отдел кадров для уведомления о прибытии на первую смену. Логики в этом мало, зато бюрократии хоть отбавляй. За несколько лет жизни в Германии стало ясно, что с системой легче смириться и идти заполнять бумажки, чем отрицать, а после все равно подписывать документы. Только бонусом привяжется выплата штрафа или нотации о важности соблюдения правил. Но не будем о кругах ада, впереди еще целый рабочий день!

Забегаю в лифт, на ходу снимая куртку и вытаскивая из кармана термос. Здешний климат совсем не радует влажностью воздуха. В межсезонье бывает так сухо, что я теряю голос на пару недель. В этом году решила действовать на опережение - в качестве профилактики использую чай. Если уж от першения не спасет, так хотя бы от промозглой погоды согреет. Надеюсь, генеральный нормально относиться к напиткам в кабинете, а то проблематично выходить каждый раз.

Сама иногда грешу жуткой раздражительностью из-за мерзких звуков – хруст, глотание, сопение, чавканье – и всё, держите меня семеро! Не хотелось бы встретить еще одного привереду.

Вот блин, за всей этой суетой совершенно забыла собрать информацию о начальнике. Земляк так долго и нудно рассказывал о важных аспектах работы, что я либо прослушала пару слов о будущем шефе, либо парень намеренно уводил мысль в сторону. Было заметно, что в компании априори про мужчину если и говорили, то чуть ли ни шепотом и с оглядкой. Никаких внятных фактов из его биографии за полтора года работы я так не разу и не услышала, не то, чтобы хоть раз видела.

Что так народ пугает? Увольнения да выговоры существуют везде. Может у него по всем традициям пронизывающий до костей взгляд, вот все и шугаются? На всякий случай напряглась. Как-никак, а важную шишку должны сопровождать уважение и легкий испуг.

Успела только открыть термокружку, как лифт звякнул, оглашая нужный этаж и дружелюбно раскрывая створки. Не теряя времени даром, направилась в сторону кабинета, на ходу осторожно попивая и свободной рукой стягивая шарф.

Тут из-за угла, без малейшего желания убедиться в безопасности маневра, вылетает нехороший человек, в чьи стыдливые глаза мне не удается взглянуть и из-за его роста, и из-за перекрывающего большую часть обзора шарфа.

Столкновение было неизбежно, потому оставалось только наблюдать за событиями с принятием, кусочком зрения выхватывая отдельные моменты. Вот я тараню его всем весом, но неприятно твердую глыбу так просто не пробьешь, поэтому тут же отлетаю назад.

По инерции руки начинают выплясывать опасные этюды, тем самым безжалостно расплескивая часть насыщено голубой матчи на блузку. К несчастью, виновнику происшествия - по несправедливому стечению обстоятельств - не достается ни капли поистине тайского напитка, пробуждающего третий глаз и улучшающего дыхание маточкой. Но ему сполна достается с особым трепетом и любовью выбранных ругательств в ответ на прилетевшее в мою сторону удивленное «Was für…?»[1].

- Глаза открывать научитесь, уважаемый. Здоровый кабан уже, а к габаритам своим все никак привыкнуть не можете или как? Вам тут не лес, чтобы создавать столь опасные для жизни других ситуации, - отмахиваюсь от руки, протянутой то ли с желанием помочь, то ли с намерением попросить перейти на понятный собеседнику язык.

Нет у меня времени разбираться еще и с его недомоганием. Одной рукой сжимая куртку с полупустым термосом, другой оттягивая от тела неприятно липнущую ткань. Попыталась взмахом головы сдвинуть волосы и улучшить обзор, но получается неудачно. Поэтому остается только агрессивно рыкнуть на вновь вторгшуюся в мою пространство руку и двинуться в сторону кабинета.

Глава 2.2

Два часа без малейшего движения, не беря во внимание непрерывное постукивание по клавишам и сжимание-разжимания зрачка – отличный рецепт для усталости во всем теле.

Когда наконец отвела взгляд от экрана и откинулась на спинку кресла, мышцы радостно возликовали. Глаза в первые несколько секунд болезненно отреагировали на яркий свет, льющийся из окон. Но возможность перевести взгляд дальше, чем экран с таблицами того стоила.

Да и вид позднеосеннего города завлекал не меньше: время от времени внизу мелькали маленькие фигуры людей – для обеденного перерыва еще рановато, а морозный ветер не располагал к прогулкам; уборочная техника забирала последние яркие краски, безжалостно всасывая в свои трубы опавшие листья, редкие машины то тут, то там мелькали на бесчисленных перекрестках.

С наслаждением потянувшись и похрустев всеми возможными косточками, потянулась к кнопке сохранения, крайний раз пробежавшись по данным. Удостоверившись, что все в порядке и отправлено начальнику, встала из-за стола. Сейчас по расписанию короткая прогулка, а точнее сбор документов у заведующих отделов.

Не знаю, как генеральный может так долго находиться без движения – все время он неподвижно сидел или шебуршал бумагами. Я не относила себя никогда к людям спортивным – переворачиваться весь день в кровати с одного бока на другой еще ни разу не надоедало. Но вот тело взбунтовалось, так и выталкивая меня вон из кабинета.

Начать решила со своего же этажа. Коротко перебросившись парой фраз с заведующим отдела и подождав, пока он отыщет в рабочем хаосе нужную папку, направляюсь к ранее неизведанным отделам.

К моему облегчению, никто не стал задавать лишних вопросов. Очевидно, всех уже уведомили о временной смене ассистента, ради избегания задержек и вызывания службы безопасности, к которым я уже тоже успела наведаться.

И повезло же мне в последний момент сцепиться в коротком разговоре с начальником из отдела упаковки. Именно это позволило заметить кошмар последних пары месяцев. Вальяжной походкой в прозрачные створки неспешно вошел смуглый парень.

Коричневая шинель, в тон ей итальянский костюм, наверняка отшитый на заказ и потому выгодно подчеркивающий высокую жилистую фигуру, как всегда отлакированные туфли и будто в беспорядочном, но на самом деле профессиональной рукой уложенные локоны резво подлетали при каждом шаге. С такого расстояния я не видела, но была уверена, что кончики усиков наверняка закручены с концов воском.

А ведь такой экземпляр мог быть олицетворением героя женского романа с его-то данными! Но в реальности оставался - насыщенного благородного оттенка - ред-флагом[1].

Редко случалось, чтобы я к кому-то испытывала негативные эмоции. Особенно с учетом того, как просто мне удается выходить из общения с людьми, где чувствую дискомфорт. Но вот в этот раз парню почему-то исключительно часто хотелось провести со мной время несмотря на то, что нормального диалога никогда не выстраивалось. И нет, это не потому, что я молчу, а потому что даже на свои вопросы он отвечает самостоятельно. Даже физическая попытка уйти из его общества буквально пресекалась преследованием.

Когда же я решалась высказать свое недовольство, моему ужасу не было предела: выяснилось, что парень - близкий друг генерального. Причем выяснилось в самой прямой угрозе, мол, при желании мое и без того низкое положение может пошатнуться.

Начальник отдела на жалобу развел руками, сказав, что попытается что-то сделать, но никакого результата пообещать не может.

Такое положение дел почти вогнало меня в отчаяние. Мы же в Германии, черт тебя дери, так как такое возможно!?

Но страшная реальность постепенно проникла в столпы уверенности, что я так усердно год за годом возводила в терапии. «Твоего „нет“ достаточно», «Если тебе нужна помощь – попроси о ней», «Словами через рот». Все попытки в доверие и веру к мужчинам вот-вот готовы были быть похороненными под злостью, ненавистью и страхом.

Но по счастливому стечению обстоятельств внезапно освободился один из личных кабинетов. Хоть было и не принято давать младшим сотрудникам в пользование комнату, для меня сделали исключение. Наверное, шеф подсуетился, заметив мою нервозность и замкнутость. После нескольких дней запираний на замок мне наконец удалось вернуть чувство безопасности.

И вот тихий ужас при виде итальянца снова проснулся, с новой силой разгоняя кровь по венам и артериям. Причем как-то избирательно – в голове стало совершенно пусто. Только первобытное «бежать-прятаться» сиреной раздавалось и заглушало все вокруг. Поспешно распрощавшись, полетела в сторону лифтов, желая как можно быстрее скрыться за деревянными дверями кабинет генерального. Интуиция нашептывала между грузным воем: «Кто в здравом уме отправиться в темное логово? Вот именно!».

Лихорадочно вылетая в еще неполностью открывшиеся двери, слышу, как по внутреннему телефону докладывают о прибытии Мендельсона. Кажется, стон отчаяния из внутреннего перекочевал в очень даже внешний мир, поскольку секретарь с удивлением посмотрела в мою сторону. Судорожно осматривая комнату в поисках подручных средств, выхватываю из-под ее стола свернутую зимнюю жилетку и плотный шарф.

- Без комментариев, - бросила женщине, формируя из верхней одежды плотный шарик, засовывая под толстовку и придавая нужную форму. Намотала шарф, стремясь сымитировать сокрытие лишних килограммов и отеков, и побежала в кабинет, желая быть как можно дальше от новоприбывшего.

Глава 3.1

Волосы, конечно, не назад,

но плечо вовремя подставил.

Новость о смене ассистента к концу рабочего дня окончательно распространилась среди служащих. Не то, чтобы это меня волновало, но частые взгляды и перешептывание за спиной однозначно приносили дискомфорт.

Непонятно, чем вызвана такая реакция: неожиданным уходом Михаила, о чьем отъезде по непонятным причинам не говорилось заранее; выбором особи женского пола, когда последние восемь лет эту должность занимали только мужчины; или же моим нарядом. Надеюсь, все же дело в последнем.

И вот мой рабочий день закончен. Прислушиваюсь к непрекращающемуся постукиванию клавиш - темп ни на секунду не убавился, что вполне могло означать продолжение службы. С большинством заданий справилась, а остаток вполне себе можно доделать дома под пледом. Вот только не комильфо это - уходить раньше начальства. Особенно с неприкрытым нетерпением.

Кинула полный надежды взгляд в темноту. Свет мужчина так и не включил, очевидно довольствуясь яркостью компьютера. Но вот только о глазах-то кто позаботится? Не знаю, насколько этично будет в один из отчетов положить небольшую диссертацию на тему «Как избежать ухудшения зрения» или «Пять причин, почему трудоголики слепнут раньше».

Заметив мое недовольное бормотание, из тени донеслось:

- На сегодня достаточно, -такие окрыляющие слова, полные свободы и желанием жить. На приливе позитива кинула в знак прощания искреннюю улыбку и поспешила на выход.

Осталось забрать вещи из каморки и домой!

Путь до этажа пуст. Большинство сотрудников работает до семнадцати, поэтому в столь относительно поздний час наткнуться можно разве что на охранников, уборщиков или пару засидевшихся работников.

Однако мне посчастливилось наткнуться на абсолютно незнакомого человека в собственном отделе.

Перегородив дорогу к кабинету, мужчина в слишком уж неприглядной одежде стоял в слепой зоне камер. Небольшая паранойя после просмотра «Тетради смерти» подстегнула завести знакомства в айти-отделе. И вот я уже знала расположения большинства камер на этаже. Чувство контроля и возможность реже попадаться под прицел чужих глаз заметно снизила озабоченность. Но сейчас осведомленность играла против меня.

Неосознанно напряглась, останавливаясь на приличном расстоянии от подозрительной личности.

- На пару слов, госпожа Вдовь, - бросил с незнакомым едва различимым акцентом. Перспектива уединяться с ним однозначно не входила в список дел на день, потому уже собралась бежать в общий коридор, когда раздалось непринуждённое:

- Двадцать тысяч в качестве вознаграждения за одно простое поручение, - лениво протянул, наблюдая с легкой и раздражительно уверенной улыбкой затем, как внимание обращается в его сторону.

Очевидно, незнакомец заранее позаботился о том, чтобы собрать информацию о слабых местах. А репутация моя описывается примерно так: за деньги готова и брата продать. Не то, чтобы я хотела такое впечатление оспорить – намного легче брать инициативу, когда собеседник тебя типизирует. Но надменная манера поведения и уверенность в своем предложении вызывала принципиальное желание отказать.

Однако убежденность, с которой он говорил и сумма, которую озвучил… этого было достаточно, чтобы понять, что сейчас мужчину лучше не злить. На этаже я находилась совершенно одна. Кто знает, на что способен человек, прекрасно осведомленный о слепых точках камер?

- Двадцать? – удивленно выдохнула, намереваясь следовать игре. Вначале стоит оказаться в безопасном месте, а потом уже строить планы, — Это же не что-то незаконное?

- Ничего особенного. Всего лишь положить кое-что на стол своему начальнику, - мужчина так открыто предлагал, как минимум, несоблюдение трудового договора, а как максимум нарушение закона о личном пространстве или что-то в таком духе. Действительно считал меня настолько недалекой и падкой на деньги? Неприятненько.

- Разве это не предательство? – недоверчиво пролепетала, немного повышая тембр голоса.

- Ну что ты, - снисходительным мягким тоном, словно обращался к ребенку. Сейчас стошнит, - Как можно предать незнакомого человека? Тем более это никак не отразится на его здоровье или твоей репутации.

- Как я могу быть уверенной, что Вы действительно переведете деньги? Вот я все сделаю, а Вы мне потом фигу покажете, - капризно заявила, мол, меня не проведешь.

- Хочешь подписать бумажку? Очень верное и ответственное решение. Молодец, - довольно бросил, воспринимая мой ответ как положительный, - Я свяжусь с тобой, - собеседник оторвался от стены и направился в противоположную сторону.

С каждым шагом скованное тело едва заметно, но расслаблялось. Сама не заметила, что так сильно сжалась. Огромных усилий стоило не сдвинуться с места и не рвануть в кабинет.

- О, и кстати, - остановился и едва повернул голову через плечо, чтобы слова точно достигли слушателя, - если твой язык развяжется, я его укорочу, - открытая угроза в голосе вызвала новый приступ тошноты.

Подождав, пока шаги полностью утихнут, метнулась на лестничную площадку. Срочно нужно было уединенное место, где нет камер, людей и лишнего внимания. Ноги окончательно подкосились и я, скатываясь по стене, присела на пол.

Глава 3.2

Утро началось с извечного вопроса: красиво, официально или комфортно. Решив соединить в себе два последних пункта, надела под толстовку с изображением грибочков белую рубашку. Если появятся претензии, то смогу ходить в офисной одежде, а если нет... Ну на нет и суда нет.

С каждым днем погода портилась все сильнее – то холодный ливень, то штормовой ветер. Даже сама зима не представлялась столь суровой, как период межсезонья. Поэтому, посильнее укутавшись в шарф, активнее зашагала в сторону офиса.

Уже на подходе к зданию появилось странное предчувствие. И себя оно полностью оправдало: перед входом в закутке стоял вчерашний тип. Оперативно. На улице темно, и только подсветка от фонарей давала возможность заметить расплывчатые образы идущих на работу трудяг. Отличная возможность перемещаться, не оставляя за собой следа на камерах.

Несмотря на пугающий полумрак, вчерашнее чувство беспомощности и ужаса окончательно улеглось и вновь о себе не напоминало. На то было несколько причин: по дороге сюда перед глазами мелькнула парочка крепко сложенных мужчин, мимоходом мне кивнувших и вновь скрывшихся в неизвестности. Стало ясно, что генеральный позаботился не только о безопасности, но еще и об осведомлённости. Знание, что меня не преследуют, а только присматривают, придало неплохую такую уверенность.

Помимо этого, ночь прошла в плодотворных раздумьях – нужно подобрать стратегию. Сама ситуация – сущий абсурд. Так еще и моя роль до сих пор оставалось непонятной: как себя вести, чтобы не заподозрили в сговоре с директором? Что говорить? С какой интонацией? Даже самая мелкая деталь вызывала бы подозрения: слишком инициативна в работе = пытаешься расположить к себе начальство; быстро выполняешь поручения = любишь решать трудности; не выпрашиваешь отгулы = продуктивная карьеристка. Стоит ли мне казаться более легкомысленной и ленивой?

Ладно, буду до последнего изображать наивную продажную девушку – к таким сложно придраться и еще сложнее воспринимать всерьез или как угрозу. Да и если получиться вжиться в роль, то никакие доводы разума страшны не будут. Просто играю выбранную роль в спектакле под названием жизнь. Пришло время для моего дебюта!

Активно замахала заказчику, на что получила в ответ грозное шипение, призывающее не привлекать внимание. Ахнула и потупила взгляд в сторону, пытаясь изобразить раскаяние за столь дурацкое поведение. К счастью, в полумраке актерская игра могла и сработать.

- Подписывай контракт, - приказал, зайдя немного глубже, чтобы я тоже могла скрыться в тени здания.

- Так сразу? А прочитать? Адвокаты и все такое. Вы что же меня за дурочку какую держите?! - возмутилась.

- Прочитаешь здесь, - протянул лист бумаги, - а это аванс, - в поле зрения появился конверт с деньгами.

Покорно все приняла и заглянула в конвертик. Радостный возглас и эмитировать не нужно – такая крупная сумма денег сделала все за меня. Снова наградил недовольным окриком, воровато оглядывая улицу. Незнакомец явно недоволен медлительностью и эмоциональностью, поэтому поспешила его задобрить. А точнее покинуть тусовку как можно скорее.

Пробежала глазами по тексту и, не найдя там ничего слишком уж неадекватного, расписалась. Просто небольшая расписка с именами получателя и заказчика. Сергей Бабич, значит. Может это и фальшивая фамилия, но лучше перепроверить.

Копию договора на руки не получила, но решила промолчать, будто забыла обо всем, как только получила аванс. Вручив мне маленькое черное устройство, Сергей объяснил, что достаточно будет только подложить куда-нибудь в столешницу и нажать на крохотную кнопочку для активации.

- А когда остальные деньги? – капризным тоном, будто меня совершенно не волновало, что собираюсь подставить руководителя и нарушить парочку пунктов контракта о шпионаже и сливе информации. Только деньги, только хардкор!

- Как только узнаем что-нибудь важное, - грубо отрезал, отмахнувшись от вспыхнувшего негодования.

Молча кивнул в сторону входа, мол, пошла вон. Быстрее выполнишь – быстрее разбогатеешь. На том и разошлись.

Стоит отдать должное выбору времени. Если бы я вчера не поговорила с начальником, то вырисовывалась отличная схема; я не успеваю поконтактировать с объектом слежки и качественно обдумать поступок, а тем более устыдиться и прибегнуть к совести, потому что в конце рабочего дня на это совершенно не остается сил. А рано перед работой уже подписан контракт и внесен аванс. Не остается ничего, кроме как выполнить задание.

В вестибюле оказалось немноголюдно. За стойкой информации находился только один сотрудник, сонно обменявшийся со мной приветственными кивками. Поскольку теперь мой рабочий день начинается на полчаса раньше, чем у большинства работников, плюшка в виде офиса как будто в период зомби-апокалипсиса заставляла в душе что-то удовлетворенно пританцовывать от радости редкого момента. Поднялась на верхний этаж и застала только прибывшую секретаршу. Уточнив, могу ли использовать гардероб на этом этаже и получив положительный ответ, оставила верхнюю одежду, помыла руки и отправилась к своему рабочему столу.

К огромному удивлению, генеральный пребывал уже на месте, судя по стуку клавиш.

Прекратив печать, как только заметил мое приближение, возможно хотел было поприветствовать, но я дёргано прижала указательный палец к губам, призывая к молчанию. Кто его знает, может жучок успел в кармане случайно активироваться, пока проделывала все махинации с переодеванием. Лучше подстраховаться от неприятных ошибок.

Глава 4

Может, и не астрофизик,

но определенно бригадир.

Наступила пятница. Директор спонтанно отправился в Берлин вместе с небольшой коллегией. К счастью, мое присутствие не понадобилась, и я смогла продолжить дела в уединении с ногами на столе, изредка спускаясь в другие отделы. Так и сейчас путь мой лежал к маркетологам – что-то насчет праздничного выпуска в соцсетях.

Атмосфера на работе заметно улучшилась с отсутствием начальства. Хоть генеральный и редко вмешивается в жизнь рядовых сотрудников, но, вероятно, заложенный природой инстинкт давал возможность в полной мере прочувствовать вкус свободы.

Помимо прочего сокращенный день не мог не повысить количество эндорфинов в крови всех сотрудников. Даже обменялась по пути парочкой сияющих улыбок с незнакомыми, но родными по духу людьми.

- Я ищу ответственного за проект 336, - коротким кивком поприветствовала секретаря.

- Фрау Вдовь? – уточнил улыбчивый молодой человек, что-то набирая на компьютере.

- Genau[1].

- К Вам сейчас подойдут. Можете пока присесть. Чай? Кофе? – отрицательно мотнула, проваливаясь в кресло-мешок.

Приемную, что беспрепятственно перетекала в рабочую зоне, так и хотелось рассматривать – одно светлое свободное пространство, что местами отделено стеклянными перегородками или же огромными портативными досками чуть ли не до потолка высотой. Вдали виднелся бильярдный стол, постеры, несколько столов для совещаний, приватные кабинки для созвонов, исклеенные стикерами для напоминаний окна, двери, стулья. Одним словом, огромный творческий экстравертный хаос, что изрядно отличался от уже привычного минималистичного кабинета.

- Спасибо за Ваше время, госпожа Вдовь. Пройдемте? – подошла девушка, обращаясь на русском. В приятном удивлении вскинула брови, протягивая руку для приветствия.

- А Вы…

- Шарлотта Боярская, - представилась незнакомка, одним лишь только владением языка вызывающая симпатию.

- Может на ты? – она выглядела моего, если не более молодого возраста, поэтому проблем с переходом возникнуть не должно.

Я с психологом спустя пару лет сессий все не могу перейти на ты, потому что между нами пятнадцать лет разницы. А тут с первого взгляда и сразу в хорошие знакомые. Шарлотта согласно кивнула, приглашая в одну из отделенных комнат и с помощью незаметной кнопочки на стене превращая стекла в матовые. Теперь нас никто не мог видеть, что звучало очень комфортно.

Девушка резко развернулась, на своих тоненьких каблуках – все равно не достигая одного со мной роста – и с надеждой взглянула. На лице ее читалась неприкрытая мука от внутренних переживаний, руки хаотично сжимались в кулаки и расслаблялись, время от времени задевая пальчиками с аккуратным маникюром кожу, а вес перекачивал с одной ноги на другую.

Заинтересованно ждала развязки непонятных внутренних скитаний – надеюсь, никаких задержек с выпуском не предвещается. А то я уже немного прикипела к землячке – сложно будет абстрагироваться и предъявить претензии. Наконец, решительно вдохнув и замерев, сотрудница произнесла:

- И какой он? – придала себе более серьезный вид, то и дело стреляя глазками, чтобы отметить любое изменение в лице. Я же просто непонимающе замерла, пытаясь понять суть вопроса, - Шеф предупредил, чтобы я ни в коем случае не лезла к Вам с вопросами про высшее начальство, но сама судьба на моей стороне – ты здесь, в нашем офисе! Было бы глупо упустить возможность посплетничать с родным человеком, - нетерпеливо кивая на соседний стул и отодвигая свой, присела, в смиренном жесте складывая руки на коленях и поворачиваясь в мою стороны.

- Не хочу тебя расстраивать, но мне даже рассказать нечего, - с легким смущением призналась.

Вот впервые выдался шанс завести знакомство и тот похоже собирается выскользнуть из рук. Не придумывать же околесицу, просто чтобы оправдать ожидания? Было бы подло демонизировать начальника, что за неделю из самого ужасного - попросил еще раз откорректировать работу. Пока еще ни один из тревожных сценариев даже на миллиметр не приблизился к исполнению.

- Как? Я уже столько успела наслушаться за месяц стажировки! Правда, что генеральный поручает невыполнимое количество работы? И заставляет оставаться до полуночи в офисе? А потом еще и придирается к каждой мелочи, унижая работника по полной? Что насчет его ориентации? Он гей? Его ни разу не видели с женщиной…да и вообще редко видят. Говорят, каждый, кто заглянет ему в глаза, познает бессмысленность бытия, поэтому мужчина прячется в темноте. Или он просто страшный? А что насчёт золотого стульчака? - безостановочно тараторила, закидывая вопросами.

- Да, нет, нет, не знаю, возможно, не сказала бы, что?! Что за стульчак?

- Земля слухами полнится, - загадочно начала полушепотом, наклоняясь ближе и интуитивно вынуждая сделать то же самое. Зачарованно застыла, - будто есть в кабинете генерального тайная комната. И не просто комната, а настоящий банный комплекс. А в комплексе этом скрывается унитаз, да не простой, а с каёмочкой золотой. Кто эту каёмочку погладит, век бедности знать не будет!

Брезгливо отпрянула, пытаясь выбросить непрошенную картинку из головы. Нужно же придумать такую негигиеничную чепуху, да еще и преподнести с такой таинственной интонацией. Но судя по пытливому взгляду, болтают люди не просто так, раз вера так крепко въелась в умы работников.