Создан любить тебя

Пролог.

Вокруг была ночь. Наполненная всеми теми непередаваемыми ночными звуками, которые днём и не воспринимаешь толком. Шум травы и ветра, поскрипывание веток, шорох листвы. Какие-то птицы дополняли мелодию ночи своими песнями. Полная луна ярко светила с неба, привыкшему глазу всё вокруг было видно и без факела или фонаря.
Илейна спешила домой, прижимая к груди корзинку со свежесобранными травами - сегодня удалось найти несколько редких растений, так что вылазка на старый пустырь была особенно удачной.

- И куда это мы спешим в такую пору, да ещё и в таком виде? - прозвучал за спиной знакомый мужской голос, заставив сердце дрогнуть. Девушк вцепилась в корзинку, развернулась и заискивающе улыбнулась.

- Ну ты же сам знаешь, в полнолуние сбор этих трав сохраняет большую часть их сил, днем совсем не то.

- А что насчёт наряда? Не говори, что и он как-то связан с силами, - мужчина распахнул плащ колдуньи, под которым ничего больше не было, кроме неё самой. - Готов спорить, когда ты рвала все эти былинки, ты и плащ снимала.

В этот раз улыбка вышла совсем уж вымученной.
- Раз знаешь, зачем спрашиваешь?

Мужчина сгреб Илейну в охапку, уткнулся носом в её макушку.

- Ты хоть представляешь, что будет, если тебя увидит кто-то из замка?

Она запрокинула голову и хитренько прищурилась.

- А я скажу, что к тебе на свидание бегала. Но это вряд ли придется говорить, пустырь за три мили обходят, а уж ночью и подавно... ай, стой, ты чего делаешь?!
Он хмыкнул и ещё раз прошёлся ладонями по её груди. Илейна прикусила нижнюю губу, пряча взгляд. Как всегда, каждое его прикосновение - до дрожи, до мурашек.
- Не хочу, чтобы тебе пришлось врать, если что, - он довольно ухмыльнулся, продолжая ласкать девушку. - Свидание так свидание, уговорила.

- П-подожди, не здесь же, - Илейна осторожно попятились и упёрлась спиной в ствол дерева. Ну как нарочно, нашло где вырасти! - Да погоди немного, говорят тебе! Дай хоть корзинку поставлю, а то уроню, рассыплю всё, зазря получается ходила!

- Ну как же зазря? - мужчина еле дождался, пока Илейна пристроит корзинку на ближайший камушек, потом притиснул к дереву и стал целовать. - Как же зазря, а свидание? 

Ещё один поцелуй, напрочь вышибающий все мысли из головы. Сильные руки уверенно ласкали трепещущее от страсти тело, Илейна хватала воздух ртом, тихонько ахая, когда руки касались особо чувствительных мест.

- Твой отец нас убьёт, - выдохнула колдунья где-то в мгновении между жаркими поцелуями. Сказала, а сама уже нетерпеливо расстегивала одежду на любимом.

- Твой наставник тоже, - он расстелил на траве плащ, уложил на него девушку, опустился следом. Колдунья лихорадочно гладила его мускулистые плечи и грудь, упиваясь каждым прикосновением. Такой красивый, почти идеальный. Просто не верится, что они встречаются, пусть и тайком. Просто не верится, что только на неё эти темно-зеленые глаза смотрят с таким обожанием, только для неё улыбаются эти губы, обычно сурово сжатые...
Резкий толчок, соединяющий их в единое целое. Илейна выгнулась дугой, обхватила любимого руками. Каждый рывок отдавался сладкой дрожью во всем теле, заставлял задыхаться от наслаждения.

- Люблю тебя, - шепчет она, чувствуя, как подступает самый пик страсти и судорожно хватается за его плечи.

- Люблю... тебя... - отзывается он и дальше его дыхания хватает только на шумные вдохи-выдохи, пока его тело ускоряет свои движения, доводя обоих до полного сумасшествия.

Ослепительное наслаждение растворило в себе, на несколько мгновений отключило все остальные чувства, оставляя чистейшее упоение от слияния тел и душ. Илейна выгнулась дугой, сминая пальцами плащ, финальный стон сорвался с её губ, девушка без сил раскинулась по земле...

...и проснулась. Часто-часто дыша Илейна ещё несколько минут соображала, что она лежит в кровати, вместо плаща в её пальцах всего лишь простынь, а никакого зеленоглазого красавца нет и в помине. Девушка испуганно зажала рот. Если её стоны слышали родители, от объяснений не уйти, а как тут объяснишь, когда она и сама не знает, кто тот незнакомец, так пугающе часто посещающий её сны уже целый год.

Тихо. Вроде все спят. Илейна наконец расслабилась и уткнулась в подушку. Визиты незнакомца в её сны пугали, и при этом девушка всё равно ждала каждого следующего, слишком хорошо ей было в его сильных, уверенных объятиях.

Надо бы набраться смелости, съездить к колдунье в соседнюю деревню, вдруг это инкуб какой шалит? Только если инкуб, почему наутро, после его визита в свои сны, Илейна чувствует себя так прекрасно, словно наоборот, зарядилась силой под завязку?

Ладно, над поездкой к колдунье она подумает завтра, а сейчас спать, спать...

Пролог, дубль два.

Девочка по документам была Элоисса (в честь прабабушки-француженки), но родные и друзья обычно звали её просто Эськой. Когда ей было десять лет, девочка впервые поехала в деревню, в гости к дальней маминой родственнице. Было там весело, свежий воздух, молоденькая морковка хоть каждый день, заросли вкуснющей смородины, речка под боком и котята у соседки – короче, райские условия. И всё было бы замечательно, если бы не оно. Дерево. Старое, полуиссохшее, корявое, оно росло на холме за околицей, и было совершенно непримечательным днём, но когда приходила пора ложиться спать…. Окна гостиной, где спала девочка Эська, выходили как раз на этот холм, и с наступлением сумерек дерево переставало быть деревом и становилось жутковатым чем-то, тянувшим свои крючковатые лапы к окну. Богатое воображение девочки сыграло с ней плохую шутку – и всю ночь Эське снились кошмары про то, как страшное чудище с холма тянет к ней свои руки, тянет и почти-почти дотягивается! Девочка едва успевала проснуться в самый последний момент, но стоило ей заснуть – и чудище появлялось опять.
За ночь Эська просыпалась несколько раз. Ребёнком она была тихим, спокойным, к тому искренне считающим себя уже почти взрослым, а значит, такой пустяк, как детский кошмар, по её мнению никак не стоил внимания взрослых. Да он и приснился-то наверняка из-за того, что приходится ночевать на новом месте. Эська никому ничего не сказала, решив, что на следующую ночь она уже освоится и кошмаров больше не будет.
Но на следующую ночь кошмары повторились, более того, теперь помимо длиннорукого страшилища непонятные бесформенные тени подкрадывались со стороны двери и всё того же окна. Эська же, как это часто бывает в кошмарах, не могла пошевелить и пальцем – и это-то и было самым жутким и пугающим.
Назавтра девочка, заигравшись, заснула на террасе, в кровать её перенесли, не разбудив – и сны ей снились совершенно нормальные. Поразмыслив, девочка решила, что если она не будет видеть дерево, то и кошмаров не будет – и на следующий день специально упросила родных разрешить ей спать на террасе на диванчике, сославшись на жару. Как и ожидалось – никаких чудищ.
До самого отъезда Эська спала на террасе.

Через год девочка опять поехала в гости в деревню. Приехала под вечер, поужинала и легла спать. Эську уложили в той же гостиной, что и в прошлом году, но она заснула слишком быстро, чтобы кошмары успели до неё добраться. Что ж, они наверстали упущенное на следующую ночь…
И хуже всего было то, что теперь в доме было полно гостей – и терраса была просто-напросто занята. Эська попробовала положить подушку в изножье кровати и лечь так, чтобы просто не видеть страшное лишь по ночам дерево. Ведь правда же, обычное дерево, никаких страшилок в деревне про него не рассказывали, так откуда ж кошмарам взяться, может, если дерево не видеть перед сном, то всё будет нормально?
Оказалось, это ещё страшнее – когда чудовище с холма было за спиной, подлое воображение чего только не рисовало, да и тени ведь никуда не делись.…
Сразу после завтрака девочка отправилась на холм. Дерево как дерево. Облазила его чуть ли не до самой макушки, переворошила прошлогоднюю листву, даже под корнями копнула чуток – ничегошеньки страшного.
- Чтобы ты знало – я тебя нисколечки не боюсь! – девочка упрямо поджала губу, отряхивая сор с коленок – и это был самый настоящий вызов. И он был принят – ночью чудовище было особенно страшным, кажется, ему даже удалось дотянуться одной из своих корявых лапищ до краешка одеяла.
Бояться темноты – это было совсем не в характере Эськи. Она ломала голову весь следующий день, а с наступлением сумерек села у окна и принялась внимательно рассматривать дерево. Девочка пыталась увидеть в его силуэте хоть что-то помимо страшного чудовища – чтобы неуёмное воображение направилось в другое русло и перестало быть её врагом. Что так, что этак – высохшие ветки не хотели казаться ничем другим, но Эська не сдавалась, и вдруг…. Озарение пришло, когда она уже почти отчаялась, и увиденное было так очевидно, что становилось непонятным – и как это её угораздило принять дерево за чудовище?
В силуэте дерева чётко виднелся рыцарь в доспехах, с щитом, державший в вытянутой руке меч.
Спать девочка ложилась совершенно без страха, теперь, когда она рассмотрела рыцаря, чудовище совсем даже и не просматривалось.
А ночью рыцарь явился ей во сне – и прогнал страшные тени, которые ещё не теряли надежды её запугать. Он был очень-очень красивым и от души поблагодарил девочку. Ведь он был заточён злым волшебником в это дерево и был обречён пугать по ночам всех, кто его видел, но Эська каким-то чудом смогла разглядеть его истинный облик, и теперь заклятье спало. Рыцарь пообещал являться и впредь, чтобы охранять девочку от каких бы то ни было кошмаров – и сдержал своё слово. Даже если девочка не видела его и сон был совсем про другое, она знала, что может в любой момент позвать благородного рыцаря, и тот прогонит самых страшных чудищ.

За два дня до отъезда Рыцарь-с-холма приснился совсем опечаленным – ведь Эська уезжала почти на год, а кроме неё, никто не мог его видеть. Но и это было не всё – рыцарь признался, что теперь у него появилась возможность вернуться в тот мир, откуда он родом, возможно, уже сегодня туда будет открыта дверь, но надо, чтобы Эська отпустила его – ведь он дал ей слово быть защитником от кошмаров.
- Ну вот, - надулась девочка, - а я-то думала, ты подождёшь, пока я подрасту, и мы поженимся…
- Я всё равно бы не смог выйти за границы сна, - был ответ. – Кроме того, я хочу вернуться в свой мир не просто так, а к девушке, которую люблю всем сердцем.
- Вот оно что, - Эська печально вздохнула. – Ну что же, иди тогда, я освобождаю тебя от твоего слова… хоть мне и грустно, что чудовища снова будут донимать меня каждый раз, когда я буду сюда приезжать.
- Никаких чудовищ! – клятвенно пообещал рыцарь. Он прочертил своим сияющим мечом круг по периметру комнаты, так, чтобы кровать девочки была внутри круга. – Даю слово, за эту черту ни одно самое гадкое чудище сунуться не посмеет.
Вспыхнул голубой свет и перед рыцарем появилось круглая прореха в пространстве, и в ней виднелась другой мир, зелёный луг и дерево на нём – в точности такое, как на холме, только молодое и полное сил.
Рыцарь попытался шагнуть туда – и ударился лбом, точно о стекло. Другой мир звал к себе, но этот мир не хотел отпускать…
- Как же так, - разочарованно протянула Эська. – Может, там ручка какая есть, подёргать надо?
Девочка спрыгнула с кровати и поводила руками по голубоватой поверхности перехода. Никакой зацепочки, обидно-то как! Эська развернулась к рыцарю, тапочек неудачно скользнул с её ноги, девочка чуть не упала – и, пытаясь удержать равновесие, толкнула рыцаря прямиком в переход. В этот раз ничто его не задержало, и рыцарь попал наконец, куда стремился.
Эська вздохнула и отправилась спать дальше.
Надо ли говорить, что кошмары действительно больше не отваживались ей показываться?

часть 01. Цветочница и книги.

Этот мир называется Мозаика, ведь его создали из кусочков времени и пространства, украденных из нашего мира. Каждый такой кусочек - отдельное королевство, не считая морей и океанов, а самое первое, и самое главное - Центрия. Сюда съезжаются торговцы со всей Мозаики, здесь находятся лучшие школы и академии, самая большая библиотека и самый известный театр с почитаемой во всей Мозаике труппой. Помимо всего прочего, Центрия была первым человеческим поселением в этом мирке и вследствие этого неверящих здесь больше, чем где-либо. Волшебные народы нечасто показываются в Центрии, хотя и приглядывают за ней, может, даже пристальней, чем за остальными городами и королевствами.

Самые обеспеченные жители Центрии живут в её центре в изысканных особняках, народ попроще обитает ближе к восточной окраине, актёры и любители шумного веселья предпочитают северо-восточный уголок, с юго-западного края, селятся любители уединения и природы. К последним относится Илейна, живущая в небольшом, но уютном домике с оранжереей на заднем дворике. Сложно сказать, что именно привлекло девушку – природа или уединение, пожалуй, она одинаково ценит и то, и другое. Кроме того, у юго-западных жителей не принято лезть с расспросами, и Илейне это только на руку – девушка потихоньку поколдовывает, а Центрия недоверчиво относится к колдовству и всему, с ним связанному. В большинстве случаев человека, открыто заявляющего о своих магических способностях, считают за мошенника или помешанного, в особо серьёзных случаях дело может кончиться тюрьмой или домом для душевнобольных. Илейне ни туда, ни туда не хочется, вот она и не высовывается.

Несмотря на это, девушке удалось добиться значительных успехов как колдунье именно в Центрии, где в библиотеке можно найти такие книги и свитки, о которых в её родной деревушке только мечтать приходилось, а ненавязчивость соседей позволяла спокойно заниматься своим делом прямо дома, не боясь огласки.

Для тех, кто не знает о её маленьком секрете, Илейна всего лишь торговец комнатными и декоративными растениями – она выращивает их на продажу в своей оранжерее, и это, собственно, и является её основным доходом, небольшим, но стабильным. Во всяком случае, денег хватает и на себя, и родителям в деревню отослать, а уж то, что приносит ей её «хобби», девушка тратит или на обустройство домика или на пополнение своей собственной библиотеки – в свободное время Илейна обожает читать, хотя книги предпочитает не совсем обычные…

Сегодня, кстати, ради этого своего увлечения Илейна прикрыла свою лавочку на окраинной торговой площади раньше обычного – прошёл слушок, что у господина Гилберта, торговца книгами, на днях случилось большое поступление старинных книг, и было совершенно невозможно не пойти и не посмотреть, что же там такое интересное приехало.

- Добрый вечер, господин Гилберт! – выпалила девушка прямо с порога. – Как дела ваши, какие новости?

- Добрый вечер, добрый вечер, - донеслось откуда-то из-под прилавка. Старина Гилберт, как всегда, раскладывал свой товар по ему одному понятной схеме – чтоб красивей смотрелось! – и за этим занятием он мог провести сколько угодно времени. – Кого имею честь приветствовать в моей скромной лавочке… ах, Илейна, деточка, это ты!

Колдунья поморщилась. «Деточка», это надо же! Разница в возрасте лет пять, а общается с ней как с ребёнком. Впрочем, Гилберту подобные шуточки были простительны – у него это обращение звучало невероятно забавно, другому кому Илейна да-авно бы уже бородавок наколдовала и послабление желудка дня на три за такое.

- Так что привело сегодня ко мне мою любимую покупательницу? – хитро прищурился торговец.

- Ну-у, я тут краем уха слышала кое-что, думаю - дай схожу, проверю, правда, нет?

- И ничего-то от вас, юная мисс, не скроешь! Откуда только что узнаёте? Только вчера вечером новый товар с Побережья прибыл – а вы уже прискакали быстрее молодой лошадки. Я даже сам ещё толком приехавшее не рассматривал. Изволите глянуть первой, мисс Илейна? Сами знаете, в побережных книгах может быть всё, что угодно, вдруг и вам что глянется.

Не веря своему счастью, девушка смогла только кивнуть. Народ Побережья особой грамотностью не отличался, и книги туда попадали в основном двумя путями: или море на берег выбрасывало после очередного кораблекрушения с чьими-нибудь хорошо упакованными вещами, или русалки выменивали на овощи и фрукты, а к ним книги тоже попадали с затонувших кораблей. Таким образом, книга могла быть из любого королевства, любой давности!

Гилберт только головой покачал. Сам страстный любитель книг, он просто умилялся, глядя на полное восторга лицо Илейны, прекрасно понимая захлестнувшие её сейчас эмоции. Пожалуй, даже у его племянников так мордашки не сияли, когда их по праздникам водили в кондитерскую и разрешали выбрать конфету-другую.

- Вон, видите в углу мой любимый дорожный ящик? Там всё и лежит, идите и любуйтесь.

Не сдержав возгласа радости, Илейна бросилась к ящику. Дрожа от нетерпения, приподняла тяжёлую крышку, испещрённую печатями, и принялась перебирать попавшее в её руки богатство. Не без трепета девушка доставала очередную книгу – одни были совсем древние, другие просто старые, тонкие пальцы переворачивали обложку, и сердце замирало в ожидании чуда – вдруг в этот раз попадётся нечто особенное?

Увы, несмотря на поражающее разнообразие улова, ничего нужного Илейне не обнаружилось. Книги с рецептами и советами по домоводству, несколько томиков стихов, сборник гравюр, тоненькая брошюра с модными фасонами платьев… всё не то, хотя за некоторые экземпляры коллекционеры старинных книг руки друг другу поотрывают... но, уже ведь упоминалось, что Илейну интересовали не совсем обычные книги?

Сегодня её внимание привлекли только две. Одна – не имеющая коллекционной ценности, но прекрасно оформленная – «Секреты изготовления витражей» с поражающими своей красотой иллюстрациями – один витраж краше другого, с феями, драконами и сказочными цветами. Собственно, из-за иллюстраций она Илейне и глянулась, использовать книгу по назначению у девушки и в мыслях не было.

часть 02. Занятная книга.

Заклятия Нечитания Илейна щёлкала, как орешки – за годы своего увлечения ей приходилось иметь дело с самыми невероятными из них, и девушке всегда довольно быстро удавалось или подобрать ключ, или и вовсе снять заклятие.

В этот раз заклятие оказалось довольно хитроумным и многослойным, так что Илейне пришлось попотеть, чтоб его снять. Сердце её так и трепетало от восторга – уж точно нечто такое нипочём не стали бы накладывать на простой дамский дневник.

Вот, наконец, поверхность обложки вздрогнула и стала оплывать, будто смываемая водой. Под ней обозначилась другая обложка, из добротной кожи, так же, как предыдущая, без украшений и изысков, но это была простота, лишь подчёркивающая качество. Колдунья решительно выдохнула и чуть дрожащими от волнения пальцами открыла книгу.

На титульном листе значилось:

«Руководство по созданию големов для различных целей, способы их содержания, устранение неполадок, основные ошибки новичков. Дезактивация в общем порядке и экстренных случаях».

Лицо у Илейны разочарованно вытянулось. Големы? И вот ради этого две недели ходить с тоскливым видом мимо кондитерской и запрещать себе даже внутрь заглядывать – от соблазна подальше? Да что там кондитерская, эти две недели придётся каждый кусок хлеба до последнего растягивать!Нечестно, уж лучше бы это был дневник – его хоть почитать было бы интересно…

Разочарованная, девушка принялась перелистывать страницы. Книга была разбита на разделы, каждый из которых посвящался тому или иному виду големов – для работы в саду, для помощи по хозяйству, для охраны здания или человека… кажется, неизвестный автор предусмотрел абсолютно все случаи, для которых может пригодиться человекоподобное существо с повышенной выносливостью и отсутствием мозгов. Илейна уже собиралась с чувством полного поражения захлопнуть книгу, когда взгляд её задержался на последнем разделе, выделенном закладкой и чьи страницы были на порядок потрёпаннее остальных.

- Големы для восстановления внутреннего магического баланса, - прочитала девушка название раздела и от смущения щеки её медленно залила краска.

Надо сказать, восстановление внутреннего магического баланса, вкратце восстановление, было для колдуньи весьма актуальной проблемой.

Дело в том, что оптимальный и самый естественный вариант восстановления – это хороший, бурный секс с полным удовлетворением обоих партнёров. В момент разрядки одного из них происходит его очищение от накопившихся в теле магических шлаков, разрядка второго даёт первому силы для дальнейших свершений на ниве своей магической деятельности.

Бывают случаи, когда этот способ по той или иной причине недоступен, тогда в ход идёт особое снадобье – но его и варить непросто, и ингредиенты не из легкодоступных, а главное – тело после его принятия нещадно болит пару дней минимум. Нормальные маги всегда имеют в запасе пузырёк-другой этого зелья, но прибегают к нему только в крайних случаях, когда по-другому никак. Первый способ и проще, и доступнее, и приятнее, так что оно и неудивительно.

Илейна с самой своей первой попытки колдовства пользовалась исключительно снадобьем. О, она прекрасно знала про первый способ, но вот не шёл он у неё, хоть тресни! Отношения с противоположным полом категорически отказывались складываться, хоть постоянные, хоть одноразовые. Причём, бедный противоположный пол ни в чём виновен не был – просто где-то в глубине души что-то не давало сделать Илейне решающий шаг от просто знакомства до чего-то большего, даже если знакомый был и не против. И девушке было проще раз в два-три месяца помучиться от снадобья, чем заставлять себя делать то, что казалось совсем неправильным…

Одно время колдунья даже думала – а может, ей просто вообще мальчики не нравятся, надо на девочек взглянуть? Увы, отношения с девочками складывались моментально, но были исключительно дружескими. То есть, даже без намёка в сторону постели, с мужчинами, особенно симпатичными, хоть мысли какие иногда проскакивали, а вот девушки воспринимались только как подружки. В общем, тоже не вариант. Пришлось смириться с необходимостью пить опостылевшее снадобье и в глубине души лелеять надежду, что однажды и на её пути встретится мужчина, с которым захочется всё то, о чём подруги взахлёб рассказывали на девичниках. И тогда процесс восстановления внутреннего магического баланса покажется не неприятной необходимостью, а чем-то очень даже волнующим и привлекательным, снадобье же будет вспоминаться лишь изредка как семейная шутка…

Так вот, если подумать, то до той поры вполне себе можно будет воспользоваться големом. Уж точно это будет поприятнее снадобья, да и душа против такого способа не возражала… другое дело, получится ли он? Секрет изготовления големов был давно утерян, остались лишь пара недоработанных корявых инструкций, да советы бывалых магов не связываться с «этим недоразумением». Конечно же, находились молодые-горячие, которым советы старших были побоку, а энтузиазм перевешивал доводы рассудка… До сих пор самым успешным результатом их попыток считались пресловутые големы для вскапывания огорода – создания тупые до невозможности и больше походящие на ожившую кучку камней, чем на человеческое существо. Чтобы решиться на восстановление с ТАКИМ партнёром, требовалось быть ну очень большим любителем экстремальных ощущений и всего необычного, куда уж на подобное Илейне замахиваться, ей бы хоть на нормального партнёра решиться, а с ожившей скалой… нетушки, спасибо!

Однако, книжица, которую девушка держала в руках, обещала, что голем «для этого самого» выйдет максимально очеловеченным и даже уже с некоторыми основными жизнедеятельными функциями – учить жевать и пользоваться горшком не придётся, засыпать будет по мере необходимости или как хозяин скомандует, послушный, исполнительный, в еде неприхотливый, выносливый, ничем не болеет… в общем, идеальный партнёр, прямо хватай и тащи в койку.

Илейна прикрыла книжку и с ненавистью посмотрела на полочку, где стояло трижды нелюбимое зелье. Внутренние ощущения яснее ясного говорили, что ещё пара-тройка применений магии – и его опять придётся пить! Бррр…

часть 03. Идеал своими руками.

Итак, глава первая. Материалы. Автор пишет, что самые прочные големы выходят из кусков гранита, но если требуется «красивость» и приятные тактильные ощущения – нет ничего лучше глины, желательно красной и без примесей.

Всё верно, для столь специфического голема самое важное как раз чтоб красивый был и трогать приятно. Можно будет у поставщиков удобрений запрос сделать – пусть думают, что ей для цветочков, Илейна под таким прикрытием чего только у них не заказывала! Остальные ингредиенты тоже не проблема – у Илейны был внушительный запас всего, что только может понадобиться девушке со столь незаурядным хобби, как у неё.

Неделю спустя Илейна заполучила целую тачку превосходной глины – и тут очень кстати пригодилась оплата одного большого заказа на озеленение особняка местного аристократа, выполненного ею на днях.

Для наилучшего результата глину требовалось замесить с остальными ингредиентами до однородного состояния – желательно в большом круглом чане. Чан у Илейны был – правда, в основном она использовала его для варки мыла, но и в колдовских делах он, нет-нет, да пригождался. Так что оставалось лишь вооружиться книгой, вбухать в чан всё, что требовалось – и с упоением месить, не забывая приколдовывать, где нужно…Глиняная смесь буквально оживала в руках Илейны, казалось, с каждым движением, с каждым словом, с каждой частичкой отданной магической силы глина по крупицам получала, вбирала в себя жизнь, она буквально ластилась к пальцам, как котёнок, чуть ли не сама по себе месилась, принимая нужные очертания… пора было приступать к следующему шагу.

Голема предполагалось лепить, при этом от мага совсем не требовалось обладать скульптурными навыками – глина вполне себе лепилась сама, надо было лишь подсказать ей нужный путь, представив, по возможности максимально ярко, того самого идеального партнёра, чей облик должен был принадлежать голему.

Илейна закрыла глаза и сосредоточилась. Сложновато было представить свой идеал, если до этого он был весьма условным понятием… автор книги в таких случаях советовал повспоминать свои сны, и лучше неприличные какие…

Поначалу в голове девушки была полнейшая каша. Легко сказать – неприличные сны, а если её таковые практически не посещали? А если и посещали, то были расплывчатыми и сумбурными, где уж тут какой-то там образ выделять… колдунья совсем уж было приуныла, когда в памяти вдруг сами собой вплыли и захлестнули её бурным потоком сны, виденные Илейной где-то в подростковом возрасте. Сны бывали разными, далеко не всегда с пометкой «детям до 18 – ни-ни», но почти всегда в них присутствовал ОН. Высокий, атлетического телосложения. С сильными руками, умеющими обнимать так нежно. С густыми тёмными волосами, в которых с таким удовольствием запутывались её пальцы. Выступающие скулы, наводящие на мысль о родстве с какими-нибудь эльфами; губы, сводящие с ума, целовавшие её бесчисленное множество раз; гордое, даже временами надменное выражение лица, исчезавшее после первого же поцелуя; и – маленькая шалость, последний штрих – крохотный шрамик, прятавшийся чуть выше правого уха и различимый только на ощупь… Всё. Больше добавить было нечего, оставалось набраться смелости, открыть глаза и взглянуть на творение своих рук.

Решительно выдохнув, Илейна так и сделала – и, не удержавшись, охнула. Перед ней стоял умопомрачительной красоты мужчина из глины. Каждая чёрточка лица, каждая клеточка великолепного тела, даже выражение лица – всё было в точности, как у героя тех полузабытых снов. В горле моментально пересохло, а коленки предательски ослабели. Голем был просто до неприличия хорош!

Не веря своим глазам, колдунья взяла красавца за руку, и тот, повинуясь её мысленному приказу, начал вылезать из чана. Не удержал равновесие, покачнулся и непременно бы упал, не подхвати его Илейна в последний момент. Опираясь на её плечо, голем сделал неуверенный шаг в сторону стоявшей у стены скамеечки, снова чуть не упал… более всего он походил сейчас на ребёнка, делающего первые шаги, или на больного, только-только вставшего с постели после долгой болезни.

Семь шагов до скамеечки они предолели с большим трудом, наконец Илейна неуклюже усадила на неё своё глиняное сокровище.

- Ну что, красавчик, с днём рождения тебя! – колдунья шаловливо растрепала голему волосы. Выглядели они пока как глиняные, но вот на ощупь уже больше походили на настоящие. – Надеюсь, тебе в нашем мире понравится, я для этого все усилия приложу, слово колдуньи!

Голем чуть склонил голову, прислушиваясь к голосу своей создательницы. Глаза его были закрыты, и было очевидно, что голем слеп. Автор книги категорически не рекомендовал это как-нибудь менять – создать голему зрение вместе с нормальным, осмысленным взглядом вряд ли получится, только вся красота испортится. По сведениям, тщательно собранным и изученным, вместо обычных глаз чаще всего получались выпученные безумные гляделки или остекленевшие слепые бельма – в любом случае, нечто некрасивое на вид и мало добавляющее голему функциональности. При правильном подходе после нескольких тренировок помощник по очищению будет видеть то, что видит его хозяин, так что не стоит даже заморачиваться другими вариантами, исправить уродство потом будет крайне сложно.

Илейна, конечно же, тщательно проштудировала книгу, прежде чем браться за столь сложное колдовство, и была, в принципе, согласна с автором – тот приводил кучу технических доводов, так что девушка собиралась, по его совету, оставить глаза своего голема закрытыми, но… Сейчас, здесь, прямо перед ней, на скамеечке сидел неописуемый красавец, практически идеал мужчины, и на фоне этой идеальности столь явный недостаток, как отсутствие зрения, был просто вопиющим. Голем сидел с совершенно непроницаемым выражением лица (вообще-то неясно, меняет ли он его хоть как-то, или с каким получился – с таким на всю жизнь?), суровый и гордый, как гранитный памятник, наверное, пытающийся привыкнуть к миру, в который его вдруг создали… если бы он мог испытывать эмоции, вряд ли они сейчас были бы положительными. В книге с уверенностью заявлялось, что големам эмоции не положены, а если бы и полагались – с чего бы ему переживать из-за своей слепоты, если он и не знает, что можно видеть?.. почему же тогда у Илейны было препаршивейшее ощущение, что это она сама, собственными руками, ослепила этого красавца?

часть 04. Лукас. Снова в теле.

...Она меня создала. Просто невероятно, но факт — к Илейне в руки попала книга по созданию големов, та самая, над которой мы в своё время немало посмеялись. И конечно же она допустила все возможные косяки, как любой колдун, впервые пробующий создать хоть что-то одушевлённое. На открытый её призывом вход в мир живых табуном ломанулось столько гадости, что я успел проскочить первым просто чудом — возможно потому, что мне не просто хотелось воплотится — мне хотелось воплотиться у НЕЁ. Спасибо Эське, милая девочка не только отпустила меня, но и так подтолкнула, что я прямо-таки влетел в чан с глиной... Дальше темнота, и — ощущение её мыслей. Перепугана как зайчонок и очарована в равной мере. Да, моя милая, ты ещё ТОГДА не могла от меня даже взгляда оторвать... жаль, не могу увидеть сейчас увидеть этот взгляд — моя новая оболочка, созданная тобой, предполагается быть слепой — дурацкая книга, всё из-за неё. Я знал, на что иду — но мне всё равно. Теперь я могу прикасаться к тебе лишь по твоему приказу, не имею возможности ни видеть, ни говорить,я вообще ничего не могу без твоего пожелания — но всё это во стократ лучше, чем обитать вдали от тебя бесплотным призраком. Когда ты была подростком и в тебе только-только начали пробуждаться колдовские силы, я мог навещать тебя в твоих снах, но потом ты испугалась — и перекрыла доступ к твоим снам, мне оставалось лишь любоваться тобой издали... как бы неполноценно я себя не ощущал, это всё лучше того подвешенного в нигде состояния.

Как удар под сердце - её жалость. Нет, Илейна, ну давай без соплей, я и так справлюсь...

…Она пожелала дать мне зрение. Почти не колебалась, хотя если бы она в самом деле создала обыкновенного голема, её бы наверняка ждала неудача. А так несколько мучительных мгновений — и свет резанул по глазам, а окружающий мир обрушился на меня во всём своём своём многоцветье. Я собрал волю в кулак и посмотрел в глаза своей хозяйке.

Удивительно, как же она прекрасна. Всё так же. Век бы любовался этими бездонными серо-голубыми глазами, аккуратным носиком, нежными губами — если бы ты знала, как я люблю тебя, если бы хоть немного помнила... была б моя воля — зацеловал бы тебя прямо здесь и сейчас, но в том и беда — я теперь считаюсь существом без воли, без желаний, даже без мыслей. Эх, подправить бы чуток заклинание — ты бы слышала мои мысли так же как я твои, а пока только и остаётся, что смотреть и упиваться твоим видом.

Мне велено отвернуться. Видимо, слишком жадно смотрел, теперь как дурак изучаю камешки в стенке. Иногда Илейна прямо как ребёнок, честное слово...

Прикосновение. Легче касания ветерка, как присевшая на плечо бабочка. Ещё одно, поувереннее — ну, смелей, колдунья, я же не кусаюсь... пока не прикажешь, конечно же. О, решила пощупать меня более основательно? Приятно удивлена моей «человечностью» - ты даже не представляешь, моя дорогая, НАСКОЛЬКО я человечен. Или представляешь? Поаккуратнее с фантазиями, милая, я же обязан их воплощать. Если они имеют отношение к тому. что ты так очаровательно называешь «процессом восстановления магического баланса» даже в мыслях — мне будет крайне трудно ничего не предпринять. Нет, ну это просто какая-то изощрённая пытка — вываливать на моё бедное сознание ТАКИЕ картинки и запрещать даже двигаться. Между прочим, обычный голем сейчас бы уже кинулся исполнять всё в лучшем виде, но я-то понимаю, что хозяйка вряд ли обрадуется таким действиям — она же устала, голова болит и всё такое... типичные женские отговорки. Мне показалось, или мелькнула мысль про первый раз? Точно, вот ещё одна... Илейна. только не говори,что такая большая девочка, как ты, до сих пор не... что, в самом деле ни разу?

Улыбка пробивается сквозь все запреты второй степени подчинения — колдунья, чародейка моя, так ты меня ждала, ждала, даже не помня... Ну разве я не счастливчик, а?

Впереди меня ждало «удовольствие» первых движений. Ужас-ужас-ужас, ковыляю хуже калеки, суставы отзываются ноющей болью при каждом движении, а хуже всего то, что Илейна, кажется, уже записала меня в дефективные. Нет, ну её бы после нескольких сотен лет развоплощения засунуть в непривычную оболочку, я бы посмотрел, как она бы двигалась! Хорошо хоть, совсем от меня не отказывается, даже приободрить пытается — напоминаю, она всё ещё считает меня лишь куском глины, обретшим привлекательные формы и умение двигаться, - зачем тогда ей меня приободрять? Или она скорей себя утешает, не хочется же верить, что бракованного голема наколдовала.

А ничего так тело получилось, весьма похожее на моё родное, я даже потихоньку привыкаю к нему. Мышцы ног потихоньку разрабатывались, когда показалась дверь спальни, я уже уверенно стоял на своих двоих без поддержки Илейны.

Спальня, гхм. Всё-таки хорошо, что мыслесвязь у нас работает только в одну сторону, хозяйка была бы сейчас сильно удивлена. Она-то сейчас поглощена технической стороной созданного объекта — меня, то есть,- заставила пройти по комнате туда-сюда раз тридцать, пока я не начал двигаться абсолютно без усилий. Ликующая Илейна кинулась меня целовать — она хоть соображает, что делает? Я же как создали голым, так до сих пор и не одет, а та рубашка, что на ней, так коротка, что даже коленки видны! И чтобы уж как следует проверить меня на стойкость- жаркая волна её мыслей, в которых через всю их путаность так чётко проступает восхищение и желание, что у меня просто кровь в жилах закипела. Илейна, дорогая, я же всё-таки живой...

…в голове еле ощутимо мелькнуло её мимолётное пожелание объятий — и такой шанс упустить было нельзя. Наконец-то можно обнять, прижать к себе... мысли моей хозяйки поплыли в очень интересном направлении, оставалось лишь следовать им, и вот она, награда — поцелуй! Я знал, дорогая, ты не не сможешь долго противится своей страстной натуре! Пожелание, конечно, весьма и весьма условное — но чтобы обойти сковывавшие меня запреты второй степени подчинения его вполне хватало. Душа возликовала от радости, и я припал к губам Илейны. Определённо, ради этого момента стоило ждать хоть вечность! Скучал, так скучал, так ждал, даже не надеялся... чародейка, как же я тебя люблю!

часть 05. Во сне и наяву.

Уборка в подвале заняла несколько больше времени, чем могла бы – Илейна тянула до последнего, придирчиво расставляя пузырёчки по полочкам и протирая пыль даже там, где её отродясь не водилось. Потом ещё кучу времени девушка потратила, отыскивая, куда же она положила одежду для Лукаса, потом проверяла, не забыла ли запереть на ночь дверь. Нет-нет, колдунья вовсе не боялась возвращаться к голему в спальню, ей просто нужно было собраться с мыслями, восстановить душевное равновесие… Эх, зачем самой себе-то врать – боялась, ну побаивалась точно. Не Лукаса – своих неуёмных фантазий, которые тот, по всей видимости, воспринимал как мысленный приказ. Кто знает, как далеко заведут её все эти фантазии, если хватает одного взгляда – и она теряет контроль над ситуацией, над самой собой, а собственные эмоции играют с ней, как ветер с сухим листиком. Создавая себе помощника в решении некоторых магических проблем, Илейна опасалась чего угодно – но и представить не могла, что перестарается и проблема будет в том, что голем получился СЛИШКОМ хорошим!

Когда колдунья собрала наконец свою решимость в кулак и вернулась в спальню – Лукас уже спал. Во сне он выглядел абсолютно обычным мужчиной – разве что неправдоподобно красивым – и решимость как раз пригодилась для того, чтобы лечь с ним в одну постель (других-то кроватей в доме не было!). Полежав пару минут на максимальном отдалении от Лукаса, Илейна поняла, что в подобной ситуации ни в жизнь не уснёт – спящий рядом обнажённый красавец будоражил мысли и напрочь отгонял сон. Пришлось вставать и, потратив уйму времени и сил, одеть голема хотя бы в халат. Он так и не проснулся, пока хозяйка вертела его туда-сюда – и хорошо, что так! Теперь можно было спать спокойно, что Илейна и сделала, едва коснувшись подушки щекой.

Впрочем, СПОКОЙНЫМ её сон всё равно не был. То ли сказалась близость красивого мужчины, лежащего с ней в одной кровати и даже под одним одеялом, то ли от множества нереализованных желаний за прошедший день, то ли ещё от чего – но всю ночь Илейне снились такие сны, что прямо перед самой собой было стыдно. И с учётом всего случившегося днём, было вполне естественно, что главными героями в этих снах были она и Лукас, странно было то, что Лукас был не големом, а самым обычным человеком и, пожалуй, инициатива всего происходящего между ними принадлежала ему даже чаще, чем ей. Раз за разом колдунья теряла голову от умелых ласк и страстных поцелуев, снова и снова возносясь душой в какие-то заоблачные дали и желая только, чтобы это продолжалось и продолжалось…

Грань между сном и реальностью очень и очень тонка – проснувшись после очередного такого воспарения, Илейна даже не поняла, что уже не спит и восприняла как должное и то, что за ночь расстояние между ней и Лукасом куда-то делось, и она лежала сейчас в его объятиях, и то, что пояс его халата давно развязался и теперь их тела разделяла лишь тоненькая ткань её ночной рубашки – а ведь в том, насколько это непрочная преграда, девушка уже убедилась буквально несколько часов назад. Более того, когда руки Лукаса притянули её поближе и принялись ласкать – всё воспринялось, как продолжение сна, и колдунья без тени страха или сомнения открылась навстречу умопомрачающим прикосновениям. Потом в ход пошли поцелуи (кто, кто учил голема ТАК целоваться? Илейна о подобном только читала… ах, да не всё ли равно!), потом… а потом вдруг тело пронзила вспышка боли, и колдунья наконец осознала, что всё происходит на самом деле. Первой мыслью было оттолкнуть голема и убежать – и Лукас моментально замер, словно окаменев. Вторая степень подчинения – штука сильная, тут уж ничего не попишешь – так что же, теперь, из-за этого на полпути останавливаться? Да ей тогда на вторую попытку до самой старости смелости не хватит…

Илейна вцепилась Лукасу в плечи с такой силой, что синяки наутро ему теперь точно были обеспечены.

- Лукас, давай ты продолжишь, а? – жалобно произнесла она, чувствуя, что готова расплакаться. Проклятая вторая степень – голем ведь может предпочесть исполнение её мыслей исполнению голосовых приказов, а в мыслях сейчас было лишь желание свернуться клубочком и куда-нибудь спрятаться, и ещё куча всяких глупостей, никак не совместимых с процессом восстановления! О, не стоило всё же свой первый раз доверять голему – будь Лукас человеком, он бы её сейчас утешил, приласкал бы как-нибудь, а так…

Кончики пальцев Лукаса дрогнули, оцепенение покинуло его – и первым делом голем кинулся, в самом деле, её утешать. Нежными поцелуями, ласковыми поглаживаниями по спине… когда и как всё это плавно перетекло в восстановление внутреннего магического баланса, колдунья даже не заметила, просто боль отступила на второй план и Илейну поглотило невероятное наслаждение... ладно, пусть оно было не таким уж невероятным, может даже и не слишком наслаждение, но под конец было определённо приятно, восстановление во всяком случае сработало. И какой идиот только выдумал то самое снадобье, ведь после него тело болело гораздо сильнее и дольше, а удовольствия так и вовсе не предусматривалось?..

Утром Илейна проснулась с чувством некоторого дискомфорта и почему-то абсолютного и неприличного счастья. Несколько минут она пролежала, наслаждаясь вторым и беспечно игнорируя первое, потом повернулась на бок – и наткнулась на Лукаса, смотрящего на неё с нежностью. И вид у него при этом был довольный-предовольный, прям вот даже полный блаженства, хотя големам такое и не полагается.

Колдунья пару раз моргнула. Воспоминания о случившемся ночью пробрались в голову сквозь сонную пелену – и девушка с визгом отпрянула от Лукаса со всей скоростью, на какую была способна.

- Ты! ТЫ!!! – она судорожно прижала к груди край одеяла. – Тебе кто всё это разрешал начинать, а? Ты же не должен был! У меня ведь и в мыслях даже ничего подобного не было – я и проснуться тогда толком не проснулась, а ты!..

Лицо Лукаса из расслабленно-удовлетворённого тут же превратилось в застывшую маску. Никаких эмоций, взгляд в никуда… вот, вот так и должен выглядеть настоящий голем, а этот… этот… весь какой-то неправильный!

часть 06. Лукас. Уже не во сне.

Как ни странно, защита вокруг снов моей чародейки исчезла — теперь она не боялась, что в моём лице её будет навещать какой-нибудь демон? Или всё дело в мыслезвязи, и благодаря ей появилась лазейка? Да что бы ни было причиной — не желаю ни минуты ждать! Пусть хоть во сне, но обнять, прижать к себе, покрыть всё её тело поцелуями, каждую клеточку, сплести её пальцы со своими, слиться в одно целое, и долго, бесконечно долго вслушиваться в её голос, шепчущий, произносящий с придыханием, выкрикивающий моё имя. Я никак не мог ею насытиться, хотелось просто раствориться в этих объятиях и ласках, нежных как шёлк и опаляющих, как пламя. Сколько раз за эту ночь мы достигали той высшей точки единения — три, пять, десять? Я со счёту сбился, что хорошо во снах — подобное можно проделывать далеко за пределами физических возможностей ваших тел, пока один из вас не проснётся...

...что плохо — можно увлечься и упустить момент пробуждения. Конечно, если вы и в реальности являетесь любовниками, то никаких проблем, просто продолжайте начатое, а вот в моей ситуации... короче, первый раз у Илейны был не самым лучшим. Ненавижу вторую степень подчинения — я всей душой рвался сделать хоть что-то, чтобы помочь моей чародейке, а тело было парализовано её же испуганным, полным ужаса мысленным приказом, исходящим откуда-то из глубин сознания:«ДАЖЕ НЕ ДВИГАЙСЯ!!!» Мысли Илейны полны хаоса, отчего моё тело так и корёжит, я испугался, что она сейчас сбежит и будет потом вообще от меня прятаться, если не уничтожит, как неудавшийся эксперимент.

Она прижимается ко мне дрожащим телом, её пальцы впиваются мне в плечи и плачущий голос не то требует, не то просит:

- Лукас, давай ты продолжишь, а?

Это идёт абсолютно вразрез с её мыслями, там сейчас только желание всё прекратить, наконец улавливаю нечто, весьма отдалённо похожее на сигнал к действию, оковы второй степени дают трещину — и я могу двигаться, чем и спешу воспользоваться, пока моя дорогая хозяйка не передумала.

Восстановление внутреннего магического баланса у нас худо-бедно получилось, Илейне вроде даже понравилось... или ей просто понравилось, что всё закончилось? Разобрать трудно, мысли моей чародейки сейчас хаотичны и спутаны, но она определённо довольна результатом.Что ж это её снадобье за гадость, раз даже такое «восстановление» показалось ей в разы лучше оного?

Впрочем, сил на размышления совершенно не осталось — вся эта процедура на эмоциональном уровне выжала меня досуха, и я, обессиленный, засыпаю.

Утро врывается в моё существование яркими лучами солнца и гомоном птичек под окном. Илейна, восхитительно-растрёпанная после случившегося ночью, спит на моей груди, и я чувствую себя бесконечно счастливым.

Счастье длится ровно до той минуты, как Илейна просыпается. Вот её волшебно-голубые глаза распахиваются навстречу новому дню, она счастливо улыбается, потягивается, её взгляд фокусируется на мне — и спокойную тишину раннего утра прорезает испуганный визг. Колдунья отскакивает от меня на другую сторону кровати, мне кажется, она прям здесь и сейчас меня развоплотит за превышение полномочий. Ох, как же тяжело любить чародейку, особенно если она вас и за человека-то не считает! Сердце успело со страхом пропустить пару ударов, когда моя красавица меняет гнев на милость. Нашла оправдание моим действиям, уфф. Она всегда умницей была, хорошо что это не изменилось

часть 07. Первые сложности

Весь день у Илейны был одной сплошной нервотрёпкой. Начать хотя бы с того, что её первый в жизни завтрак на двоих не просто подгорел, а превратился в нечто совсем несъедобное, и всё из-за Лукаса – зашёл, понимаете ли, на кухню, когда колдунья есть готовила. Зашёл в том, в чём Илейна его на кровати оставила – то есть вообще без ничего. Какая после этого готовка?

Пока девушка провозилась с одеванием голема (нельзя же было оставлять его в таком виде), с кухни начало отчётливо пахнуть горелым… в общем, спасти завтрак не удалось, и в лавку Илейна убежала, только наскоро перекусив бутербродиком. Одно хорошо – хотя бы обед для Лукаса она кое-как приготовить успела, так что голодным он остаться не должен. И окна все закрыла, и двери (ну разве что маленькие форточки открыла – для вентиляции). И режущее-колющее-огнеопасное подальше убрала, и вообще обеспечила безопасность голему по максимуму – отчего же колдунья весь день места себе не находила, не из-за того же, что завтрака не досталось? Сегодня был наплыв покупателей, Илейна так забегалась, что вспомнила о том, что голодная, только закрывая лавку перед уходом – тогда как мысли о Лукасе глодали её целый день. Как он там без неё? Не сломал ли чего по неуклюжести, сам не ушибся ли? А если пока он обедал, он подавился ненароком? Считается ли откашливание в таких случаях первичной функцией, или голем так и будет задыхаться до её прихода?

По дороге домой колдунья еле сдерживала себя, чтобы не бежать. Но вот и её дом, ключ трясущимися от волнения руками вставлен в замочную скважину, дверь открыта – и Илейна, даже не переобувшись, метнулась в гостиную, где и оставила утром Лукаса.

…Он сидел там же, где она оставила его утром – на диванчике возле камина, кажется, даже позы не поменял. Еда на столе оставалась нетронутой.

- О, Лукас, ну что же ты ни кусочка даже… Лукас? Эй, красавчик, ты меня хоть слышишь? Лукас?

Голем с усилием поднял голову. Мутный взгляд его не без труда остановился на хозяйке, начал потихоньку проясняться. Уголок рта приподнялся в некоем подобии улыбки и тут же опустился обратно.

Совесть у Илейны заскулила так, будто ей прищемили какое-то чувствительное место.

- Да неужели же ты без моей команды и поесть не можешь? А первичные функции как же? Книга говорит, ты их можешь сам выполнять, не дожидаясь указаний.

Уже этой ночью колдунья как следует проштудирует все примечания и уточнения в книге и обнаружит, что для бесперебойного функционирования големам необходимо находиться как можно ближе к хозяину, если же расстояние между ними увеличивалось настолько, что хозяйские мысленные сигналы не достигали этих созданий, големы отключались, переходя в режим сохранения энергии. Но это потом, ночью, а сейчас Илейна схватила со стола тарелку и принялась кормить Лукаса с рук. Поначалу она ещё и командовала жевать, потом убедившись, что голем может это и самостоятельно, просто подавала ему кусочки, а потом Лукас и сам за вилку взялся. Надо сказать, вилку он освоил довольно быстро, хотя первые движения были несколько неуклюжи, а несколько кусочков мяса Лукас и вовсе не донёс до рта, уронив себе на рубашку.

Опустошив тарелки, голем малость оживился и даже взгляд его повеселел. Илейна забрала последнюю тарелку у него из рук, убрала еду с рубашки, стёрла соус салфеткой. Рубашку теперь вряд ли и кипячение спасёт, ну да не беда – всё равно с размером промахнулась. Колдунья взяла вторую салфетку, вытерла Лукасу пальцы, подбородок, аккуратно стряхнула прилипшую в уголок рта крошку… всё. На этом заботливые мысли испарились, Илейна, как загипнотизированная, уставилась на губы Лукаса, ещё чуть влажные от выпитого сока. В голове одна за другой нарисовались картинки самых разных поцелуев… Колдунья спохватилась, мысленно дала себе тумака за фантазии не к месту. И даже испугалась, что голем опять воспримет их как невысказанный приказ – а ведь видно же, что он и сидит-то еле-еле, какие уж тут поцелуи!

Лукас печально улыбнулся, коснулся своих губ кончиками пальцев, потом этими же пальцами нежно провёл по губам Илейны. Видимо, это был единственный поцелуй, на который у него ещё оставались силы. У колдуньи предательски защипало в носу.

- Ну что ты, ну в самом деле… Я ж не требую ничего такого и чтобы прямо сейчас, фантазия просто разыгралась. Ну… ну не переживай, поесть ты уже поел, сейчас ляжешь, поспишь – а наутро будешь как новенький… я надеюсь. Пойдём, я помогу до спальни дойти. Встать-то хоть сможешь самостоятельно? Вот, молодец, а теперь потихонечку-потихонечку пошли… да, вот так… нет, ну всё-таки, как же я на саму себя зла, что тебя одного оставила! Второй день только существуешь, ещё и ночью по полной выложился, а я убежала в лавку и даже не озаботилась проверить, будешь ли есть в моё отсутствие. И завтрак спалила, и вообще… до чего я плохая хозяйка, ужас просто.

Лукас замер посреди коридора. Притянул Илейну к себе и крепко-крепко обнял. Девушка зашмыгала носом, еле сдерживаясь, чтобы не разреветься.

- Вот опять ты всё неправильно понял, - пробормотала она с лёгкой укоризной, – я просто не люблю ошибки свои признавать, вовсе я не хотела, чтобы меня утешали. Раз сказала – плохая, значит, плохая, мне виднее. Так что всё, прекратил тут меня обнимать и пошёл в спальню! Пошёл-пошёл, у тебя глаза уже слипаются, рухнешь спать в коридоре – я сама тебя до кровати не дотащу! И можешь меня не ждать – я ещё ужинать буду, а потом почитать перед сном хочу. Ну, иди спать, я кому сказала!

Лукас поколебался несколько мгновений, потом всё же двинулся в сторону спальни. Илейна вздохнула и поплелась готовить ужин.

Мысль, конечно, эгоистичная и совершенно не к месту, но что, если голема и на кухне как-то приспособить? Ну там, тарелки мыть, мусор выносить, может и готовить что по мелочи?

…Вообще-то, мытьё посуды – довольно медитативное занятие. Илейна выуживала из мыльной пены одну тарелку за другой, рассеянно наблюдала за игрой пузырьков и думала о своём. Точнее – о Лукасе. Ещё точнее – о том, что ей совершенно не нравится его вторая степень подчинения, надо бы, когда будет смотреть, в чём причина сегодняшней отключки, и по этому вопросу изучить всё, что только на глаза попадётся.

часть 08. Лукас. Первый день новой жизни.

   Илейна ушла на кухню готовить завтрак. Вскоре запахло вкусненьким, я услышал мысленный зов — моей милой хозяюшке не терпелось узнать, понравится ли мне её готовка. Я и пошёл, куда деваться, раз зовут. Про одежду ни один из нас не подумал, на кухне я появился как был, то есть без неё. Илейна всплеснула руками. кинулась меня одевать. Я почувствовал себя не то большой куклой, не то манекеном — «руки подними», «руки опусти», как одевались штаны, даже вспоминать не хочется. Облачение меня в одежды заняло несколько больше времени, чем планировалось — это мы поняли по запаху горелого, вместе с дымом доносившемуся с кухни. Позавтракать мне сегодня не удалось, Илейна тоже убежала в лавку голодная, зажав бутерброд в зубах. Мне она оставила на столе в гостиной какой-то наскоро приготовленный обед, накрытый салфеткой — всё те же бутерброды? Ладно, зачем ждать обеда, я проголодался уже сейчас! Я потянул руку к салфетке... и понял, что не могу пошевелиться. Приказа двигаться не было. Я сунулся в мысли Илейны — вдруг да найду там что-то, что за него сойдёт — и почти физически ощутил, как моя хозяйка и создательница удаляется от меня, и с каждым её шагом разобрать её мысли становилось всё труднее, пока наконец тоненькая ниточка мыслесвязи окончательно не оборвалась.

Это было всё равно как получить молотом по голове. В глазах заплясали шальной танец звёздочки, потом потемнело, стихли все звуки, а потом я и вовсе отключился.

   -...Лукас? Эй, красавчик, ты меня хоть слышишь? Лукас?

Голос Илейны с трудом пробивается в моё затуманенное сознание, я кое как разлепляю глаза, сначала образ хозяйки предстаёт мутным пятном, потом постепенно зрению возвращается резкость и я различаю, как дрожат её губы, ещё чуть-чуть — и расплачется. За окном уже темно — сколько же я так просидел? Весь день? В голове неясный гул, в животе моментально всё скрутило от голода, словно неделю голодал, по всему телу слабость - интересно, смогу ли я хотя бы встать без чужой помощи?

Илейна принялась кормить меня с вилки. Стыдно признаться, но я этому только обрадовался — боюсь, сейчас я эту вилку даже удержать бы не смог, где уж там до рта донести!. Я торопливо глотал пищу, даже не понимая, чем меня кормят, Илейна поначалу велела мне жевать, но это было абсолютно излишним — я и без того работал челюстями так, что за ушами трещало. В желудке уже приятно потяжелело, когда я пришёл в себя настолько, чтобы понять, чем же меня кормят и ощутить его вкус. Рагу из мяса с картошкой, если не ошибаюсь — это и было первым блюдом, которое я отведал, находясь в этом теле, и оно показалось мне изысканнейшим деликатесом. О, Создатель, какое же это наслаждение — просто иметь возможность ощутить вкус пищи! 

Наконец силы вернулись ко мне настолько, чтобы я потянулся за вилкой, благо, мысленное разрешение на это имелось. Руки, как чужие, поначалу даже на могли правильно взять этот столовый прибор и спокойно донести до рта — я заляпал едой всю свою рубашку, словно несмышлёное дитя, только учащееся есть самостоятельно. К счастью, в отличие от маленького ребёнка, я обучался гораздо быстрее, вторую тарелку я прикончил, ничего ни разу не уронив. Аппетит у меня тоже был совсем недетский, я сожрал столько еды, что и троим бы хватило — а вот Илейна по-прежнему кудахтала надо мной, как над младенцем — рубашку салфеткой протёрла, другой салфеткой пальцы мне вытерла, рот, ещё бы высморкаться велела... ой. Я не успел рассердиться за такую излишнюю опеку (я уже могу, могу сам шевелиться!) - мысли моей хозяйки из заботливых превратились странным образом в мысли о поцелуях. Поди пойми этих женщин, здесь и мыслесвязь не поможет! Тут бы обрадоваться и воспользоваться моментом — да только беда в том, что я по-прежнему слаб, как полу-придушенный курёнок и до Илейны могу и не дотянуться, совершенно неромантическим образом упав по дороге... а третья степень подчинения так и подзуживает выполнить мысленный приказ, игнорируя здравый смысл. Поднимаю руку, касаюсь своих губ, нежно провожу кончиками пальцев по губам моей чародейки — вроде тоже может за поцелуй сойти, по крайней мере заклятию подчинения этого достаточно, и свербящее внутри требование выполнить приказ утихает. Прости, милая, пока только так и могу. Вот силы вернутся — обязательно наверстаю упущенное, если только пожелаешь — ты же пожелаешь, правда? О, нет, только не вздумай плакать — твоих слёз я не перенесу. Я же практически в порядке, отоспаться бы только... странно. Вроде только в себя пришёл — а в сон клонит, после еды, наверное. Илейна помогла мне подняться и повела в спальню, коря себя на все лады. Я не выдержал, поймал у неё подходящую мысль, остановился и обнял свою расстроенную хозяйку, чтобы утешить. Ну да, промашка вышла, но кто же знал, что големов нельзя держать вдали от хозяев?

Уже лежа в кровать и почти засыпая, уловил какую-то мысль про мусор... надеюсь, это она не про дезактивацию?

   - ...Отрада моя, смотри, что я тебе принесла, выпей-ка!

Кое-как продираю глаза, веки тяжёлые, ещё бы спать и спать... Хозяйка с радостной улыбкой суёт мне под нос пузырёчек, пахнущий совершенно неаппетитно, и что-то щебечет. С трудом вслушиваюсь в её речь, пытаясь понять, что от меня требуется. Выпить? ВОТ ЭТО?! Чародейка, ты серьёзно? Это же отрава в чистом виде... ладно, если настаиваешь.

Храбро выпил весь пузырёчек залпом.

Несколько мгновений спустя, скрючившись на кровати от боли и хватая воздух ртом, я понял — всё, это конец. Дезактивировала-таки, слишком хлопотное я существо. Эх, Илейна-Илейна, прости, если что не так, я старался как мог...

Что-то приятно прохладное коснулось коснулось затылка — это её пальцы выводят замысловатый узор, голос нашёптывает заклинание, певуче-убаюкивающее, что-то во мне меняется, только никак не пойму, что именно, но в целом приятно, страшновато и забавно одновременно. Тут наконец пронзающая всё тело боль резко исчезает, как будто из меня одновременно выдернули десяток-другой острых кинжалов, и это уже перебор — я просто отключаюсь под какие-то указания Илейны. 

часть 09. Третья степень подчинения.

Магическое подчинение бывает разным. Первая степень - это заколдованный без твоего приказа и шагу ступить не сможет. В прямом смысле. Очень хлопотная штука, почти не используется. Вторая степень - какую-то разумность человеку оставляет. Например, скажешь "копай вот тут" и этого будет достаточно. При первой степени придется сначала задать алгоритм "подними лопату - вонзи лопату в землю - потяни рукоятку на себя..." И третья степень - когда вроде человек сам собой остается, но ты ему велишь копать, он улыбается и идет за лопатой, даже не понимая, почему так легко соглашается. Есть ещё четвертая. Тогда человек будет помнить, что не любит копать, ворчать в процессе и даже может попробовать отпроситься. Но копать будет всё равно, если не расколдуют.

Но это всё с людьми, а как на големе отразится, непонятно, слишком с ними всё неизучено. Если всё прошло удачно, то теперь не надо будет контролировать каждое действие Лукаса, достаточно будет общих указаний; кроме того, по идее красавчик сможет воспринимать последовательные указания – делать то-то и то-то, если произойдёт это и вот это; а ещё третья степень значительно увеличивала возможное расстояние между големом и хозяином.

Сказать по правде, давать третью степень было страшновато. Автор руководства по созданию големов советовал делать это лишь в том случае, если созданное существо выказывало явные признаки интеллекта – иногда случалось и такое, но очень, ОЧЕНЬ редко! – и потому уровень сообразительности голема надлежало тщательно проверить и перепроверить, прежде чем предоставлять своему созданию такую свободу. В конце концов, это могло быть опасно как для голема, так и для окружающих людей.

Будь у Илейны сколько-нибудь времени, она, возможно, и в самом деле нескоро ещё решилась бы на подобный шаг. Но – работу в лавке спихнуть не на кого, ближайшие дни полны встреч с важными людьми, цветы в оранжерее ждали ухода, таскать с собой Лукаса страшновато – а ну как прямо при посетителях на неё накинется? – если же дома его оставлять, не повредит ли ему постоянная голодовка и сидение на одном месте? Так что колдунья поколебалась-поколебалась, и решила рискнуть. Вообще, ей ведь сразу показалось, что Лукас явно умнее того, что предполагалось получить по инструкции, а его мимика! Если же… если третья степень окажется неподходящей, всегда можно вернуться ко второй, хоть оно и хлопотно…

…Так Илейна уговаривала себя весь день, еле борясь с желанием бросить все дела и побежать домой. Она улыбалась новым покупателям, спрашивала о делах постоянных закупщиков, тщательно упаковывала горшочки с нежными ростками или с маленькими деревцами, давала советы по уходу за ними, отвечала на сотни сопутствующих вопросов, отсчитывала сдачу и отмечала доход в записной книжке, принимала заказы на будущие поступления – а мыслями была в своём домике, и стоило больших трудов оставаться в лавке и работать дальше.

К счастью, под вечер посетителей было совсем немного, и Илейна позволила себе закрыться на два часа раньше. Целых два часа, уйма времени, но изнывать в неведении колдунья больше не могла – ведь она так и оставила Лукаса лежащим на кровати без сознания, у неё совершенно не было времени остаться и посмотреть, как он отреагировал на третью степень подчинения и вообще удачно ли всё сложилось. Что если она по неопытности вдруг отравила его? До сих пор Илейне приходилось иметь дело с заклинаниями подчинения только в случае их полного снимания, и уж точно все эти случаи были с людьми, а никак не с големами! Илейна старалась действовать по данной в книге инструкции – но всё же, вдруг где ошиблась, чего-то не учла? Вдруг что поняла не так, придёт домой – а там на кровати кучка глины в халате лежит? Или вдруг её голем, получив чуть больше свободы, озверел и крушит сейчас всё вокруг? И ладно, если только у неё дома, а если и до соседей добрался? Ах, почему же дорога до дома в последнее время стала такой длинной, раньше ведь Илейна её и не замечала почти?

Уже дойдя до своей улицы, девушка услышала неясный грохот, явно доносившийся со стороны её домика… неужто голем всё-таки взбесился? Илейна прибавила шаг, потом побежала. Как же она сглупила, надо, надо было остаться сегодня дома, подумаешь, важная встреча, раз в жизни можно и перенести на попозже, а из-за этого теперь вот…

- Добрый вечер, мисс Илейна! – кое-как пробилось в её мысли чьё-то приветствие. Сосед. Живёт через один дом от неё, кажется, мебельщик. Грохот стоял у него во дворе, и сердце Илейны тревожно сжалось – неужто Лукас уже сюда добрался? Запыхавшаяся колдунья вымучила из себя улыбку.

- Добрый вечер, мистер Хартвуд.

- Что-то вы рановато сегодня, - сосед покачал головой. Мда, хоть здесь и не принято в личную жизнь лезть, но всё то, что на виду – все друг о друге знают. Как, например, кто во сколько с работы возвращается.

- Живот, знаете ли, разболелся, - Илейна отвела взгляд в сторону. Грохот во дворе соседа всё усиливался, заставляя коленки мелко трястись.

- А-а-а, живот…- Хартвуд многозначительно так посмотрел на её домик и ухмыльнулся. Лукас появлялся на улице вчера утром на пару минут – уже заметили? Появлялся, кстати, полуголым – получилось так; если его заметили, то теперь все соседи такого себе напридумывали, остаётся только краснеть и игнорировать намёки. – Ну-да, ну-да. Со всеми временами случается, попробуйте цветки бузины заварить – всенепременно поможет.

- Благодарю, мистер Хартвуд, обязательно воспользуюсь вашим советом. – Илейна заставила себя улыбнуться. Во дворе мистера Хартвуда загрохотало особенно сильно, отчего оба собеседника повернули головы в сторону источника шума. Колдунья лихорадочно обдумывала, что же такое соврать, чтоб её прямо здесь вместе с големом по кусочкам не разобрали, а её сосед… сосед смущённо опустил взгляд.

- Вы уж извините, за шум-то, ещё часок-другой – и до завтра прекращаем. Перепланировку я у себя задумал, решил наверху меньшую комнату с коридором объединить, сейчас мои помощники стенку ломают, завтра будут дверь новую вешать.

часть 10. Лукас. Почти свобода.

   Придя в себя я понял наконец, какие изменения произошли во мне, и что это было за волшебно-пьянящее чувство... Свобода. Нет, конечно не полная, но по сравнению с тем, что было — небо и земля. Кажется, теперь я могу двигаться, не дожидаясь приказа — это ли не счастье?

   Сегодня я одевался и приводил себя в порядок сам. Жутчайшая жуть, в зеркало лучше не смотреть. Расчёску я худо-бедно освоил за полчаса, но всё равно результат был далёк от желаемого. Умыться проблем не составило, щетина вроде не растёт, а дальше меня ждало веселье... кто выдумал пуговицы? Этого изверга надо прилюдно четвертовать на главной городской площади! Пуговицы, как заколдованные, выскальзывали из пальцев, никак не хотели попадать в петлю, а в довершение всего выяснилось, что одну петлю я пропустил и рубашка скукожилась на мне не самым красивым образом. Хотел перезастегнуть — смешно, руки не слушаются. Приказа раздеваться не было. Пришлось оставить как было, ладно, это не самое худшее, что бывало в моей жизни. Штаны? Ооо, вот и развлечение номер два! Видел бы кто со стороны, как я, пыхтя от усилий, пытаюсь попасть ногами в нужные штанины с нужной стороны! Ботинки так и не наделись, шнуровку я освою завтра, а пока и тапочки сойдут, чулки... проклятье, надо было сначала чулки, потом штаны! Ладно, похожу и так, благо, в доме тепло. Что у нас там дальше из указаний? Позавтракать? Вот это с удовольствием, это я уже умею! Завтрак, правда, остыл, но это такие несущественные мелочи, зато теперь я могу решать, когда и сколько чего зачёрпывать. как долго жевать, и что брать в следующую очередь. Люблю этот мир, весь до последнего кусочка!

Прихода моей обожаемой хозяйки из её лавочки я еле дождался. Исходил со скуки весь дом вдоль и поперёк, кажется, я теперь по нему с закрытыми глазами смогу передвигаться...

Но вот, наконец, послышался звук открываемой двери — вернулась моя чародейка. Помчался к ней, чуть ли не перепрыгивая через ступеньки — как здорово, что она и сама хотела чего-то подобного. Илейна что-то там лепетала про ужин, мы его конечно быстренько съели — но мысли наши были так от него далеки, что в этот раз мы и вкуса еды особо не почувствовали, так, прожевали и проглотили.

   Хочешь узнать отличие второй степени подчинения от третьей, когда дело касается постели? Иль, я весь к твоим услугам!

часть 11. Третья степень. Сад. Купание.

   Заснули они сегодня поздно. Очищение Илейне в ближайшее время не требовалось, но очень уж хотелось провести этот процесс, и сравнить, как лучше: со второй степенью, с третьей или вовсе никакой разницы?

   … бессильно распластавшись по кровати и пытаясь восстановить дыхание после проведённого исследования, Илейна немного отстранённо думала – разница, определённо, была, и какая! При второй степени подчинения – ощущение, что используешь качественную куклу, в общем и целом не так уж и плохо, но были моменты, когда без команды голем никак не мог действовать, а именно тогда командовать и не хотелось. Третья степень давала Лукасу гораздо большую свободу действий – и они, действия эти, от этого только выигрывали.

   Интересно, а если научить голема читать, а потом дать одну из тех книжек, что продавались только взрослым, и скромненько ткнуть пальчиком – хочу попробовать третью и седьмую страницы; прочитай, вечерком попробуем? Бывало в таких книжках написано такое, о чём колдунья даже думать стеснялась, а попробовать хотелось. Чем не выход из положения?

   Надо будет завтра с утра глянуть в книге, способны ли вообще големы к самообучению.

   Голем умеет всё, что умеет его создатель – если только ему это не запретят. Голем может даже то, что создатель не умеет, но хотя бы знает что и как делать. Иными словами – хочешь научить голема готовить, хотя бы прочти книжку по кулинарии, а лучше постой сначала пару часиков у плиты. Хочешь, чтобы голем удивил тебя в постели… увы, тут по-любому сюрприза не получится, сначала же надо самой всё прочесть, разобраться, что и как делать, а потом ещё и голему это растолковать. Чему-то ещё не опробованному придётся обучать долго и вдумчиво… нет, это точно не вариант. Уж лучше обойтись пока тем, что есть – тем более, оно вообще-то Илейну очень даже устраивало.

   Пока же… раз Лукас умеет то же, что и она, почему бы не взять его в оранжерею – пусть там поможет? Мужская сила точно пригодится при вскапывании земли, выкорчевывания сорняков или переноске тяжестей. Решено! Сегодня-завтра пусть ещё к третьей степени попривыкнет – а послезавтра как раз должны прибыть саженцы роз новых сортов и кое-какой инвентарь, помощь Лукаса будет весьма кстати.

Мда. Всё-таки любовью её голем занимался гораздо лучше, чем садоводством. Как говорится, для чего создавали, то и получите. Нет, все команды колдуньи Лукас выполнял, почти не задумываясь, что ему надо делать, но вот результат… Ладно, кусочек земли он вскопал, но при этом мозоли заработал, чуть не сломал ручку лопаты и несколько раз едва не оттяпал себе этой самой лопатой полступни. Помогал с пересадкой роз – голыми руками! А для Илейны перчатки были настолько само собой разумеющимися, что она совсем позабыла велеть Лукасу их надеть. Занозы пришлось вытаскивать не меньше получаса. С поливом – тьфу-тьфу, - голем управился без травм, но перепачкался как поросёнок; перевозил тачку с удобрениями – дважды опрокинул; обрезая кусты, первый же обкорнал чуть ли не до корней, и Илейна, решив остальными не рисковать, забрала садовые ножницы и продолжила обрезку сама. Закончился эксперимент в оранжерее тем, что, уже убирая за собой, Лукас поскользнулся, упал и рассёк локоть до крови… что ж, теперь, по крайней мере, Илейна знала наверняка – големы травмируются и кровоточат так же, как обычные люди. И ещё – конкретно её голем и садоводство – понятия несовместимые. А поскольку до сих пор колдунья в оранжерее и без помощника справлялась, а Лукас создавался совсем для другого – то не очень-то она и расстроилась. Гораздо больше Илейну огорчало то, что все сегодняшние трудовые ранения Лукаса были, как ни крути, по её вине – оставила бы красавчика дома и ничего бы не случилось.

- Урок мне на будущее – поосторожнее с экспериментами, - грустно улыбнулась колдунья, завязывая бинт на локте голема. – Эх, как я на саму себя зла, прям слов не хватает! А-ааа, что теперь впустую злиться … Лукас, пойдём мыться, я уверена, тебе должно понравиться!

Понравилось не только Лукасу – Илейна тоже получила от купания свою порцию удовольствия. Хотя, признаться, колдунья планировала вымыть Лукаса, потом вымыться сама – а сложилось всё несколько иначе. Нет, сначала всё шло по плану, Лукас спокойно перенёс мытьё головы, но со смытым шампунем с него словно и это самое спокойствие смылось, он начал вертеться, брызгаться и даже пару раз мазнул хозяйку мыльной пеной. И всё это с невозмутимым видом «я тут ни при чём, я послушный-послушный голем, сижу смирно». Потом и вовсе стал хватать Илейну за что под руку попадётся, а под конец притянул за талию полурастрёпанную, промокшую и покрытую пеной колдунью поближе к себе и… и с головой утянул под воду, безобразник! Девушка вынырнула, фыркая и отплёвываясь, схватила мочалку и набросилась на обидчика, горя желанием если не окунуть его точно так же, как он её, то хотя бы заставить наглотаться воды ничуть не меньше. Лукас уворачивался от её атак и, дразня, то мазал пеной по носу, то легонько шлёпал по попке, откровенно просвечивающей сквозь её уже насквозь мокрую рубашку.

- Лукас, так нечестно, ты же выше меня, я просто не достану… ой! Ну погоди, доберусь я до тебя… нет-нет, не надо! Не надо меня щекотать, я щекотки боюсь… ухххх! Как тебе не стыдно, мог бы и поддаться мне немного, я же слабее, я девушка в конце концов, и… и… ага, попался! Вот тебе, вот тебе, во… о!

Увлечённая намыливанием шеи Лукаса, Илейна и не обратила внимания, что практически распласталась по обнажённому мужскому телу. Весь смысл ситуации дошёл до неё, когда пальцы голема вместо очередного игривого шлепка проникли за край рубашки, скользнули вверх по бедру и начали творить шалости совершенно иного рода!

- П-подожди! Чо ты делаешь? - ахнула Илейна, почувствовав эти самые пальцы внутри себя. Голем на мгновение замер, склонил голову. приподнял брови. Весь его вид говорил: "Что за глупый вопрос?"

Не меняя невозмутимого выражения лица, не сводя с колдуньи пристального взгляда, второй рукой Лукас коснулся её груди сквозь мокрую сорочку. Неожиданно. Она же велела прекратить! ...хотя нет, слово было "подожди", голем и подождал. Целых полминуты. Да что ж это такое творится?! Всего несколько прикосновений – и бурлящее в крови веселье обернулось такой же бурлящей страстью, поглощая колдунью с головой. Сильные руки жадно скользили по телу Илейны. Всё так же не снимая сорочки. Мокрая, она почти не ощущалась, вроде есть, а вроде и нету. Прямо как эта чертова третья степень подчинения, о которой сейчас речи не шло! Лукас действовал уверенно, не задумываясь. Словно это Илейна велела ему погладить, сжать, надавить. Словно по её желанию ласкал её между ног так, как она и вообразить не могла. Это не просто "сунул пальцы и задвигал", Лукас действовал гораздо сложнее и изысканнее. Пальцы толкались внутри, перебирали, сгибались и терлись о влажные стенки костяшками. Именно там, где нужно, так, как подсознательно хотелось, словно знал её тело лучше неё самой. 

часть 12. Лукас. Шрам за ухом.

Я нимало не сомневался, что Илейне захочется захочется сравнить возможности второй и третьей степени подчинения, особенно в отношении процедуры восстановления, и я конечно старался изо всех сил убедить мою чародейку, что она поступила правильно, даровав мне большую свободу действий. Сдаётся мне, я её не разочаровал, да я и сам был просто в восторге. Илейна заснула на моей груди с блаженной улыбкой, я обнимал её, и пьянящее чувство счастья так и переполняло меня. Иль, я тебя люблю...

Нет, Иль, я правда-правда тебя очень люблю, но зачем же так надо мной издеваться?

Она решила попробовать приспособить меня для помощи по хозяйству. И ладно бы, полы велела бы подмести или посуду помыть, так она меня в оранжерею потащить вздумала! Худшего нельзя было и вообразить, я решительно ничего не понимаю в этих корешках и листиках, и вообще, это не рыцарское дело — в земле ковыряться! Однако хозяйская воля — закон, я стоически принял все выпавшие на мою долю испытания и даже был героически ранен, поскользнувшись на коварно возникшей на моём пути грязной лужице. Нет худа без добра — это спасло меня от дальнейших страданий, Илейна всё-таки сообразила, что есть вещи, которые мне лучше не поручать. Как уже было сказано, она у меня умница.

Впереди нас ждала ванна и... о, какие интересные мысли я уловил в голове моей хозяйки, пока я таскал вёдра с водой, а она доставала всякие пузырёчки, флакончики и полотенца! Она, кажется, ещё не подозревает, что я теперь могу любые её мысли истолковывать как приказ... а могу и не истолковывать, в этом вся прелесть третьей степени подчинения с учётом того, что я существо мыслящее и разумное (хотя моя хозяйка упрямо верит в обратное)! Илейну ждёт сюрприз, потому что я точно не собираюсь упустить столь замечательный шанс превратить простое купание в нечто гораздо более интересное.

Хм. Сюрприз ждал не только её, но и меня. До меня даже не сразу дошло, что там такое Илейна за моим ухом гладит. Шрам, черт возьми! Мы то дого случая особо и не смотрели друг на друга, даром что под одной крышей жили. А тут поехали в город вместе, на обратном пути нарвались на разбойников, один из них в кустах прятался, с арбалетом. Стрела предназначалась Илейне, я чудом успел оттолкнуть её в сторону и подставился сам. Сам даже не понял, зачем, меня на самом деле ведь убить могли.  Хорошо хоть легко отделался, стрела за ухом царапнула, рана даже не помешала всех нападавших повязать.Правда, всё лицо в крови было, как у берсерка какого-то. И вообще я в гневе и бозо всякой крови на лицо страшен делаюсь, некоторые служанки от меня, когда сердит, как от чумного шарахаются. А Илейна поохала, поахала и принялась меня лечить. Я лежал с окровавленой головой у неё на коленях, пока чародейка делала своё дело, и удивлялся, как это я раньше не замечал, какая она выросла красивая. Да не в красоте даже дело, просто пару раз мы сталкивались взгладами, и всё, я понимал - пропал. Если надо, хоть сто раз ещё за неё подставлюсь. Пока да замка добрались, я уже весь дурной был от такого внезапного и такого сильного притяжения между нами. Улучил момент, когда рядом никого не было, прижал к себе и поцеловал, вполне справедливо ожидая оплеухи. Но мне уже всё равно было, меня тянуло к Илейне как околдованного. И я был весьма удивлен настолько горячим откликом, что последние мозги поплыли, чуть было прям на месте на чародейку не набросился. Едва сдержался, чтобы под юбку не полезть, нехотя выпустил из обьятий. Она также нехотя отступила, потом опопмнилась и удрала. Илейна потом говорила, что её тогда тоже впервые ко мне потянуло, так же сильно, так же внезапно. Так что этот крохотный рубчик за ухом - это практически символ наших отношений, с него всё началось. и если где-то в подсознании Илейна об этом помнит, может однажды вспомнит по-настоящему? Но об этом я поразмыслил потом, ночью, в ванной же мы оба вообще обо всем на свете позабыли, растворяясь в друг друге и в пьянящем наслаждении.

Илейна, как назло, ночью тоже размышляла и... испугалась меня. Решила, что я вышел из подчинения, раз действовал без каких-либо указаний, и весь следующий день скрывалась от меня в оранжерее, для верности завалив меня разными поручениями по дому. Хотел мыть полы вместо ковыряния в зелени — так вот тебе тряпка и ведро, голубчик, наслаждайся! Бред, просто бред... хотя наша с колдуньей ситуация вообще сама по себе дурдомом попахивает.

часть 13. Ни-ни и каша без варенья.

Спать колдунья легла отдельно, в гостевой спальне. Там обычно ночевали её родители или братья, когда приезжали навестить Илейну, но делали они это редко, поэтому чаще комната пустовала. Лукасу было велено ложиться в её собственной спальне - эта комната и подвал единственные во всём доме запирались на ключ. А не запирать голема было малость страшновато, надо было сначала разобраться с его вопиюще самостоятельным поведением. Вот и сейчас он точно рвался к Илейне, несмотря на требование оставаться в кровати. Хотя, это может и потому, что ей самой ой как не хотелось спать одной на узкой кровати, когда за соседней стенкой были и кровать пошире, и Лукас в ней. Минуты три Лукас чем-то шуршал, наверное, раздевался — не думать об этом, не думать! - и располагался в кровати. Потом в спальне стало совсем тихо, и колдунья с почти спокойной душой принялась переодеваться ко сну.

Озарение пришло посреди ночи, когда девушка уже почти заснула после очередного падения с неудобной кровати. Сон моментально испарился, а Илейна наспех зажгла лампу и метнулась вниз, в гостиную, к своим книгам — проверить догадку.

Так и есть! Во всех книгах, в которых хоть что-то упоминалось о смене степени подчинения, конкретно про смену со второй на третью говорилось, что подчиняемый МОЖЕТ больше не подчиняться мысленным приказам, вместо этого следуя заданным алгоритмам и установкам «никогда не делать этого и того» (если дело касалось человека, в случаях, не оговорённых установками он мог поступать как ему хотелось, получая, таким образом некоторую свободу). Однако нигде, ни единым словечком не упоминалось, что подчиняемый ДОЛЖЕН перестать выполнять мыслеприказы. Может, да — но не обязан, и при этом нигде не написано, что мысленная связь будет разорвана — напротив, в двух книгах упоминалось о её упрочнении. Возможно ли, чтобы голем просто следовал обеим степеням подчинения, равно выполняя установки и следуя её мысленным желаниям? Это объясняло многое, готовя ванну Илейна чего только себе не нафантазировала, втайне радуясь тому, что теперь можно не ограничивать свои мысли. Выходит, голем просто послушно выполнил полученные команды? К счастью, не все — а то б они с неделю из этой ванны не вылезли, - и это озадачивало. Как-то же голем выбор сделал — в порядке поступления? Случайно? По мере соответствия установкам? Почему вообще не сразу всё подряд? Вот ведь... создала на свою голову! И назад не повернёшь — Илейна нипочем бы не стала возвращаться ко второй степени, настолько Лукас был лучше с третьей.

Что же теперь с големом делать? Велеть не слушать мысленные приказы — а вдруг он и остальные перестанет выполнять? Там же всё взаимосвязано, перепутает разок-другой, хлопот потом не оберёшься. А как тогда поступить?

Возникшая проблема не давала расслабиться и заснуть, кровать была слишком неудобной, мысли в голове со злости вертелись быстрее обычного — итогом бессонной ночи стало решение о покупке новой кровати для гостей. Не сейчас, попозже, вот после Невестиных балов должна быть хорошая прибыль, с неё и купит. А что до Лукаса, Илейне пришла в голову идея о введении слова-запрета. Этакое «Фу!», чтобы скажешь — и всё, отошёл на семь шагов и в струнку вытянулся, какие бы там мысли в хозяйской голове не вырисовывались. В книге про создание големов о возможности использовании такого слова не говорилось, зато в книгах про степени подчинения людей подобные случаи упоминались довольно часто. Илейна сравнила другие заклинания из этой области — для людей и для големов они были практически одинаковы с небольшими поправками — и колдунья решила рискнуть. Прятаться по дому от своего же голема ей было совсем не в радость.

Сказано — сделано, заснуть всё равно не получалось. Переделка заклинания потребовала совсем немного времени, Илейна закончила его аккурат к рассвету. Затем девушка достала с полки пузырёчек с зельем, которое она использовала в прошлый раз для изменения уровня подчинения Лукаса. Такое зелье может храниться около года, оставшегося объёма хватит ещё раз на пять точно, иными словами — на уйму экспериментов в этой области. Колдунья вздохнула — если б ей ещё и смелости на эти эксперименты хватило, после фиаско с садоводством энтузиазма для опытов явно недоставало, - и отперла дверь своей спальни.

Возле кровати Илейна ненадолго подвисла, любуясь спящим Лукасом. Всё-таки во сне он совсем-совсем как человек, и, как все спящие мужчины — невероятно мил. Колдунья поправила ему подушку поудобнее, пригладила растрепавшиеся во сне волосы, скользнула пальцами за правое ухо, прошлась по чуть ощутимому шрамику. Что интересно он значил, почему показалось таким важным добавить его при создании Лукаса, что такого привиделось в тех полузабытых подростковых снах? Илейна силилась — и не могла вспомнить, но шрамик определённо был ей дорог, ей нравилось его касаться, желательно — вот так незаметно, пока Лукас спит и не может знать о её небольшом секрете. Должен же у неё быть хоть один секрет, хоть вот такой маленький, от существа, от которого даже мысли свои не все скроешь?

Погружённая в размышления, рассеянно поглаживая Лукаса за ухом, Илейна всего на чуть-чуть прислонилась к его плечу, — оно было так рядом, маня собой воспользоваться, - а всего минуту спустя уже дремала на этом самом плече.

Это был первый раз в её жизни, когда колдунья не пошла в свою лавку в рабочий день без уважительной причины.

Со словом-запретом дела более-менее наладились. По крайней мере, теперь можно было позволять себе думать что угодно, не боясь, что твои мысли будут воплощены в реальность в самый неподходящий момент.

Правда, последующие две недели не очень-то слово и помогало. И не потому, что Лукас не слушался, а потому что временами Илейне бывало ох как трудно его произнести, если голем переходил вдруг в режим восстановления внутреннего магического баланса и начинал, например, целоваться. Иногда было очень трудно напомнить самой себе, что пора готовить ужин, или заняться оранжереей, или вспомнить ещё какое-нибудь неотложное дело, и выдохнуть: