Спаси меня от души

Глава 1. Пролог

Грязно-золотистый лифт, зудя металлическими толстыми тросами, стремительно поднимал пассажиров. Таблички, отсчитывающие метры, звенели противным звоном, приближаясь к трём сотням. В этом какофоническом шуме Михаил пытался понять, что же его тревожит. Поначалу казалось, что из-за страха высоты, так как воздушный порт стоял практически на вершине горы, но он никогда не отражал в записях подобные пере6живания, как и страх замкнутого пространства – теснота коробки на верёвках также не смущала – поэтому в голове томилась только одна причина беспокойства: стоящий рядом отец.

Ректор.

Они были вдвоём, в одном помещении, но молчали, как чужие. Ректор, первоклассный учёный, никогда не был особенно коммуникабельным — для него эмоции были чужды, как и внешность. Он носил однообразную одежду, скрывающую его: схожий одновременно с офицерским и научным стилем белоснежный костюм и чёрная матовая маска с тонированными круглыми окулярами. Из-за маски многие коллеги ориентировались только на его высокий рост — два метра — и худощавое телосложение. Никто не видел его настоящего лица, даже сам Михаил.

— Ты уверен в своем решении? — неожиданно спросил Ректор, и Михаил вздрогнул от его приглушённого голоса.

Ровное и громкое дыхание Ректора только усилило его беспокойство! Миша перевёл взгляд на стену лифта, стараясь не привлекать внимания.

— Да, — ответил он сдавленно.

— Это иррационально, только потеряешь драгоценные годы.

— Это моё желание, отец, — с грустью подметил Михаил, опустив взгляд на пол. — Позволил же распоряжаться своим временем как захочется.

— Твое желание —закон, но это не делает низкую пользу более значимой. Ты не в таком состоянии, чтобы идти учиться в академию, уровень которой ты давно перерос. Я не одобряю твою приземлённость.

Миша был даже рад, что для него желание — закон, иначе пришлось бы выдать подробный доклад с фактами в защиту своего решения. Ректор не тот человек, который позволил бы так бесцеремонно бросаться временем — невосстановимым ресурсом, который для Миши имело значение жизни и смерти.

— Отец, я понимаю, но я хочу поступить в академию.

Маска ректора не была такой уж таинственной. Миша научился различать его черты даже в мельчайших знаках, например, в оценивающем взгляде и лёгком наклоне головы.

— Ты уже поступил, будь точен в своих словах. Конфедеративная магическая академия имени Тихонова — престижное для страны учебное заведение, соблюдай максимальную осторожность. Некоторые используют связи, думая, что им всё сойдёт с рук. Другие удовлетворяют гордыню, подчиняя других. Третьи слепо следуют своей роли в обществе. В академии процветают негативные тенденции: на один талант приходится сотня бездарей. В твоих руках великая сила, несравненная с их умом. Не раскрывай её. Мы подготовились, но рисковать недопустимо.

Миша машинально коснулся шеи — там плотно прилегала пластина, намертво слившиеся с кожей. На самой тёмной пластине слабо сверкал голубой многогранный камень размером с ноготь.

— Я готов, — заверил Миша, — буду пользоваться только огнём, держать меру и не давать повода для подозрений.

— Не создавай угрозы на пустом месте.

— Да, отец...

Миша сомневался, но был готов принять отцовские условия. Лифт остановился на пятисотом метре, и дверцы с треском открылись. Только показались пространства за лифтом, из Миши вырвался глубокий хриплый кашель, будто разрывающий лёгкие, из-за чего он суетливо пошарил по карманам и, найдя, достал вытянутый сиреневый ингалятор со светящимся камнем снизу. Глубокий живительный вдох впустил пар от целительного магического камня, придав сил и временно убрав тяжесть в груди. Только после он неуверенно пошёл за Ректором. Противно тёплые лампы воздушной гавани вмиг ослепили Мишу, однако их яркий свет вскоре раскрыл удивительную суету, ранее невиданную, непривычную и, возможно, пугающую. Мимо стальных строений, мудреной системы труб, неясных механизмов и по всяческим переходам шли реки состоятельных людей, настолько привыкших и уже не замечающих бытовых опасностей, что никто не боялся ни заблудиться, ни с кем-либо столкнуться.

Михаил так не умел. Ему пришлось на время остановиться, нервно сглотнуть слюну и покрепче сжать кулаки. Он не боялся толпы и тем более людей как таковых, но небывалая скорость жизни серьёзно смущала и заставляла подумать, насколько ему тяжело вливаться в общество, причём неважно какого размера. Их память позволяла адаптироваться и принять существующие беспощадные условия, оттого любой, будто ребёнок или старик, не чувствовал дискомфорта. Миша шёл за отцом, как пугливый пёсик, и боязливо смотрел на прохожих, внутренне удивляясь их совсем разной внешности. Блондин в чёрном бальном костюме с тяжёлым чемоданом наперевес, одинокая грустная женщина с милой маленькой собачонкой на руках, дружная семья из молодых супругов и двоих детишек, явно пытающиеся вырваться из хватки рук родителей, кое-где проходили угрюмые старики и, очевидно, богачи, явно нелюбящие ходить вровень с челядью. Но как только Миша увидел высоченного зелёного орка в красных доспехах, сидящего на скамье не под его размеры у столба оповещения, то ахнул от удивления.

Орк чувствовал себя прекрасно, его улыбка, хоть и с угрожающими клыками, светилась весельем и располагала к себе, словно он пытался быть дружелюбнее безразличных прохожих. Несмотря на гигантский тесак за спиной... Со временем подошли два остроухих товарища, чьи движения и одежда выдавали в них не простых граждан. Один из них был со снайперской винтовкой на спине, украшенной богатой деревянной отделкой, словно сошёл с иллюстраций к старинным приключенческим романам, второй же имел при себе длинный серебристый посох с голубым кристаллом на наконечнике, мерцающим в свете портовых огней.

— Михаил? — вернул того из раздумий о незнакомцах Ректор, подошедший к нему. — Не отставай от меня, ты ужасно ориентируешься на местности.

— Простите, —виновато улыбнулся Миша, всё ещё наблюдая за незнакомцами. — Увидел просто странных людей.