Спасти дракона

Часть 1

Представим, что кинжал Беллатрисы долетел раньше, чем Добби успел переправить троих друзей на берег моря, в коттедж Билла и Флёр…

Гермиона бросилась к другу, из последних сил вырвавшись из цепких объятий, чтобы успеть сбежать вместе с ним. Кажется, заветный коттедж на берегу моря был уже совсем близко…

Вдруг Беллатриса торжествующе взвизгнула; в ту же секунду всех, кто не успел опомниться, отвлекло неожиданное появление ещё нескольких Пожирателей Смерти, что влетели в комнату круговертью чёрной пыли, сгустками тьмы, обретшими телесную форму. Всех троих подростков окружили, оттаскивая в несколько рук, гоблин отлетел в сторону, как тряпичная кукла — кажется, он и не жив был уже; кто-то свистнул Белле, показывая на меч — она отмахнулась, не желая рассказывать, что перед ним подделка, и поэтому приняла его, без особой бережности поставив куда-то в дальний угол. А ещё через миг Гарри с Гермионой опустили глаза вниз и увидели рукоять кинжала, что торчала из груди Добби, и тогда поняла, чему так радовалась сумасшедшая ведьма, но было слишком поздно. Маленький смелый домовой эльф был мертв. Наверное, надо было бы закричать, вскочить на ноги, сделать хоть что-то, чтобы гибель его не оказалась напрасной, а Гермиона только и могла, что зарыдать, согнувшись над маленьким беззащитным телом. Глаза обожгло слезами…

А когда она снова открыла их, то рядом не было уже ничего, словно тело Добби растворилось в воздухе, и он без возврата ушёл туда, куда попадают все домовые эльфы после смерти. Просто исчез без следа — и всё. Гермиону и остальных оттащили из центра зала за шиворот, она сопротивлялась железной хватке, но совершенно бессильно, и была будто во сне после оглушившего её горя. Потом они оказались притиснуты к стене рука об руку с Роном и Гарри.

— Свяжи их, только покрепче, Антонин. Только что эти твари выбрались из подвала, куда мы бросили их! — крикнул один из Пожирателей. Лица не было видно за замершей в вечной презрительной насмешке маской.
— Они сбежали из подвала, мистер Долохов, сэр! — перед ними предстал замерший Хвост. Мелкие глазки остекленели от страха, и он лишь изредка переводил их с одного Пожирателя на другого. — Белобрысая девка со стариком, сэр…
Но наказание пришло не оттуда, откуда он ждал его.
— Приорум Морте! — выкрикнула Беллатриса.
Хвост упал так, как стоял, потом захрипел, извиваясь в корчах.
— Что? Если бы не я, и эта троица бы сбежала? — прошипела она взбешенно в лицо Малфою — тот, впрочем, не возражал, даже отошел от рассерженной ведьмы на пару шагов, будто пятясь. Теперь Беллатриса могла относить поимку Гарри на свой счёт, тем более что Сивого не было видно, и вполне можно было догадаться, что за судьба постигла трёх оборотней.

За всей этой сворой людей в чёрных одеждах и хриплыми их криками, напоминавшими живо стаю голодного воронья, Гарри вдруг стало дурно. Он согнулся пополам, словно от тошноты, утягивая на пол за собой друзей. «Он уже здесь», — прошептал хрипло он им двоим. Перед глазами снова стало темно. Все, что чувствовалось сейчас — так это всепобеждающее ликование Тёмного Лорда. Хотелось исчезнуть любым путем, только вот пути обратно не было.

Не стоило и глаза открывать, чтобы понять, что «Он уже здесь». Гермиону обдало холодом, словно при ознобе, будто весь зал до потолка обледенел, как гигантская пещера, ноги примерзли к полу, и хрустальные люстры под потолком тихо звенели, как занавеси сталактитов.
— Что ж, здравствуй, Гарри.

Не стоило и поднимать глаза вверх, чтобы понять, кто приближается к ним, явившись из чёрного вихря посреди зала. Волдеморт явно упивался моментом. Торжество в голосе пытался скрыть за вечной бесстрастностью — может, змееподобному лику и удалось это, но в голосе прорывались нотки триумфа.

— Добро пожаловать.
Тут же к нему бросилась Беллатриса, падая на колени и выхватывая ладонь своего господина.
— Мы поймали его для вас, хозяин! Видите, я…
Волдеморт отмахнулся от нее, как от назойливой мухи.
— Оставь. Я прекрасно понял, — тут он произнес еще несколько фраз, но Гермиона не слушала — слишком сильно билось сердце, и за его глухим стуком не было слышно ничего. Похоже, Темный Лорд приказывал Белле разобраться с кем-то; ей это все казалось уже неважным. «Ну же, давай! Приди в себя! Ничего еще не потеряно!» — стиснув зубы, Герми отбросила от лица прилипшие ко лбу локоны и заставила себя вслушаться.
— Похоже, я прибыл на твой зов очень и очень вовремя.
Волдеморт неуловимо приближался к ним троим: Гермиона не поднимала глаз, но слышала его тихую поступь и шуршание темного балахона по мраморному полу. На счастье, его отвлек Люциус Малфой, прошипевший за его спиной:
— Их привели в мое поместье, Белла, не забывай, где ты находишься!
Послышался тихий, но угрожающий шорох: так вскидывается змея, готовая к броску. Украдкой покосившись в ту сторону, Гермиона увидела, что Волдеморт перевёл внимание с их троицы на опального Лорда, развернувшись назад. Беллатриса бросилась к нему, хватая за руку:
— Хозяин, он лжёт! Мальчишку приволокли…
— Ну, ну, Белла! — осадил ее Волдеморт с мягким укором. — Не трудись объяснять. Думаешь, что-то ещё осталось такого о светлом Лорде Малфое, чего я не знаю? А? Думаешь, я не помню, кто подводил меня раз за разом?
Она замерла, таращась на него широко распахнутыми глазами, с немым ужасом на лице, должно быть, сообразив, что последнюю фразу можно трактовать равно относящейся как к нему, так и к ней; Волдеморт же явно замыслил очередную свою расправу и приблизился вплотную к Люциусу, смотря в упор. Тот зримо занервничал: лицо, мертвенное, застыло от страха так сильно, что губы его с трудом слушались:
— Вы всегда могли найти во мне поддержку и опору, господин, равно как и в моей семье, — прошелестел он, запинаясь.
— Да что ты, Люциус? Неужели? Нет, правда? А как же твой сын, Драко, так успешно проваливший задание на башне? А сейчас? Где он?
— Он помогал опоз…
— Ложь! Ложь, ложь, ложь, — завизжала Беллатриса, — нет, он и слова не сказал, когда Нарси просила его опознать этих троих с Поттером во главе! «Нет, я их всех не знаю, я не уверен»!
— В самом деле? Твой сын не смог даже узнать своих однокурсников? — Волдеморт фыркнул. — Это правда, Люциус?
— Поттер был под действием оборотного зелья, господин, его нельзя было узнать! Его и этого рыжего! — возразил тот.
— Да? А девчонка? Что скажешь насчёт ее? — едко поинтересовалась Белла.
— Он отказался опознавать ее? Хм… это интересно. Я считал, что ты сможешь привить сыну верные ценности… Но уж никак не симпатию к грязнокровкам!
Лестрейндж угодливо захихикала.
— Чем он, кстати, занят сейчас? Позовите его ко мне.
— Я велела ему прикончить троих оборотней на заднем дворе, хозяин. Сивого и ещё двух.
— Что?!
— Эта падаль хотела украсть меч Гриффиндора из ячейки, хозяин! Точнее, сперва я подумала так — но потом он оказался подделкой, и…
— И мы можем не сомневаться, что все трое живее некуда до сих пор, поскольку вряд ли у твоего сына хватило духу расправиться хоть с одним, — резюмировал за неё Волдеморт. — Надо бы разузнать поподробнее об его отношении к грязнокровкам, так ведь?
Он зажмурил глаза ненадолго, взмахнул палочкой, видимо, призывая Драко через метку — а тот медлил.
— Долохов, Яксли! Приведите его ко мне!

Часть 2

Гермиона продолжала медленно погружать пальцы в обильной смазке в кровавую рану, которую представляли собой внутренности Драко Малфоя. Из-за каждого его хрипа и стона она вздрагивала, укоряя себя за то, что делала ему больно ненароком, хоть рассудком и понимала, что дело отнюдь не в ней. Это было больно и страшно — осознавать, что любой, даже, кажется, сотню раз расписавшийся в своей лояльности Темному Лорду, может быть вот-так по-страшному унижен и раздавлен по одному взмаху его руки, и еще неприятнее и болезненнее казалось ей это из-за того, что Драко терпел сейчас эту череду унижений из-за того, что не хотел выдавать именно их, ее с Роном. А их и так узнали. Что он потерял бы, если бы признался? 

Она почувствовала, что по лицу текут слезы, только после того, как несколько светлых капель упали ей же на руки и в злосчастную миску с жиром. Могут же они что-то сделать с этим и вырваться отсюда? Из последних сил, пусть даже ценой собственной жизни? Но как, если на нее сейчас были обращены десятки глаз этих хищников, что обступили их? Правда, она не знала, чем сейчас заняты Гарри и Рон: разве что им удалось дотянуться до чьей-нибудь палочки и тайком освободиться... "Наивные надежды", — строго сказала она себе и продолжила, не понимая, что неосознанно поглаживает исцарапанную кожу, будто прося скулящего Драко успокоиться.

— Ты чересчур увлеклась, девочка, — послышался сверху ехидный смешок. — Понравилось?

Гермиона затравленно вздрогнула, подняла взгляд... 
Фенрир и пара других оборотней были уже здесь. Огромная широкая фигура его заняла чуть не весь дверной проем — но оборотень вовсе не собирался остаться там. Он подбирался медленно, как и положено дикому зверю к своей добыче, хрипло дыша, затем в один миг оказался рядом, отшвырнув ее в угол так, что у нее голова закружилась от удара. Гарри тихим шепотом осведомился, в порядке ли она, и Гермиона кивнула, с трудом сдерживая тошноту, а потом подняла голову: оторваться от наблюдения за случившимся позже было невозможно, хоть и очень хотелось. 

Оборотень перевернул слабое худое тело, светлое на фоне темного пола и его собственной грязной бурой одежды: Драко в сравнении с ним казался миниатюрным, как сломанная кукла, и ровно таким же безвольным и покорным, — даже не попытлся сменить позу. Казалось, что сознание покинуло его. Фенрир облизнулся, склонившись над Драко, клацнул зубами, будто был очень голоден и готовился разорвать его на кусочки, хотя забава его была совершенно иного рода. Он быстро стянул с себя штаны, безо всякого стыда демонстрируя огромный член, и удовлетворенно рыкнув, потерся им о предложенное ему тело, —  на это зрелище, кажется, не были готовы смотреть даже многие из пожирателей, и похоже было, что многие рады были бы покинуть зал, но не решались сделать это на глазах у Волдеморта; тот же оставался бесстрастен, и сквозь узкие прорези глаз горел алый огонь. Оборотень ворочал тело, как загнанную и убитую им самим косулю, раздвинул бедра. Послышался слабый вскрик и хрип, больше похожий даже на предсмертный, — и Гермиона, говоря откровенно, считала смерть сейчас не худшим концом для Малфоя (по крайней мере, он избавил бы его от бесконечного издевательства); но, судя по всхлипам, переходящим в непрерывный крик, Драко оставался в сознании. Девушка отвернулась, видя лишь краем глаза быстрые, сильные движения огромного серого тела, сжимавшего в лапах другое, узкое и худое, стоны, слабые попытки вырваться, и глухой рык оборотня. Он разрывал его с каждым движением, и Гермиона с ужасом ждала скорой смерти Драко, не сейчас, так вскоре после того, как этот монстр отпустит его, через пару минут, от потери крови или болевого шока. Слышалось мокрое хлюпание крови, стон и крик, перебиваемый тяжелым дыханием оборотня, тот цапал бедра и бока Малфоя, оставляя глубокие полосы, которые тоже вскоре расцветали, наполняясь темной кровью, и Гермиона уже не просто надеялась, а искренне молила все высшие силы, чтобы он не перенес этого.

Глаза, как выяснилось, хотелось отвести не ей одной. Кто-то из Пожирателей Смерти, украдкой рассматривавший двор Малфой-Мэнора в окно и парк за ним, вдруг вскрикнул: 

— Там кто-то есть! Чужие в лесу! 
К нему подошло еще несколько, вглядываясь и споря, и послышался новый крик, уже куда более встревоженный: 
— Мой лорд, это авроры!

Послышался хлопок аппарации, и не один. Зал живо наполовину опустел. И как бы ни были трое гриффиндорцев шокированы зрелищем расправы, это был лучший момент для того, чтобы бежать, когда присматривающих за ними стало в десять раз меньше: в зале оставался Хвост, пара оборотней, еще несколько егерей, и почти никого из пожирателей: пара юнцов, которые сами только-только успели закончить Хогвартс, — Роули, Флинт и Шанпайк. У уха Гермионы послышался шепот Гарри: 

— Встаем, окружаем ближнего, забираем палочку и бежим.

Выходка удалась даже лучше, чем они могли предположить: растерявшийся парень даже не смог забрать ее силой, и, пока Рон удерживал его, Гарри обезвредил двух других. Оборотни выбежали, не то испугавшись расправы, не то собираясь позвать подмогу. Гермиона быстро завладела палочкой третьего, и, держа на прицеле Хвоста, медленно подбиралась к середине зала, к друзьям. Тут удача улыбнулась ей снова, поскольку на столе в дальнем углу, где до этого сидел Волдеморт, лежали их палочки.

— Гарри, Рон! Ловите!
Хвоста и остальных быстро обезвредили Ступефаем.
— Бежим отсюда! — закричал Рон. — Валим, скорей!
— Нет, нет, подожди!
Гермиона обернулась на распластанное по полу тело в луже натекшей крови. 
— Ну, что еще? Что ты тут забыла? — раздраженно спросил он.
— Малфой, — ответила она тихо.
— Мы не можем оставить его тут, — согласился Гарри.
— За ним явятся остальные, — возразил Рон.
— Правда? А нас самих по себе искать ни за что не станут?
— Но...
— Но он умрет!