Станешь моей

1

Ксения Громова

Цикл «Порочные»

Книга третья

«Станешь моей»

1

Я уже давно уложила Ярика спать, но не спешила покидать его комнату. Мне хотелось наслаждаться каждой секундой пребывания рядом. Сердце сжималось только от мысли, что завтра я опять уеду на две недели, опять расстанусь со своим маленьким принцем. Не хочу уезжать, но есть слово «надо». Надо выплачивать кредит, надо платить за садик и секцию по плаванию, куда мы записали сына, надо платить по счетам, надо тратить деньги на ремонт и заправку машины, надо покупать продукты и одежду… Надо, надо, надо. Одно сплошное надо. Я уже ненавидела это слово. Я хотела жить не так, как надо, а как я хотела.

Проводить больше время с сыном, играть с ним, гулять. Заниматься домом, сделать нормальный, а недешевый, ремонт, наконец-таки, в квартире, а возможно вообще переехать отсюда… Я бы занялась собой. Сделал бы красивый маникюр и прическу, купила бы много красивой одежды, чтобы радовать мужа… и я бы любила его. Если бы жила такой жизнью, то обязательно любила Степу.

Но моя реальность совершенно иная. Грязная и отвратительная. Меня тошнило от того, как я жила. Меня раздражал этот город, который повлиял на мою судьбу, меня раздражала эта квартира, которая пропиталась ложью и противными духами моей не менее противной свекрови. И я была совершенно равнодушна к собственному мужу, которого, если честно, никогда и не любила. Да и замуж за него не хотела…

И только он. Мой маленький принц. Мой маленький лучик света в этом темном царстве. Если бы не Ярослав, я бы, как Катерина, покончила с этим. Над ее головой висела гроза, и над моей тоже… Мы обе стали заложницами собственных судеб.

Наклонилась и провела ладонью по коротким шелковым волосам сына. Боже, как быстро летит время! Кажется, только недавно я впервые взяла на руки маленький комочек, весом в четыре килограмма, и заплакала. Взглянула в его темные глаза, вдохнула сладкий запах и поняла… Вот он смысл жизни. Плевать на Степу, плевать на его сумасшедшую мамашу. Плевать. Только ради сына я буду просыпаться, буду вставать с постели и жить. Дети — вот ради чего стоит дышать и существовать.

Приглушила свет в комнате и вернулась на место возле постели. Скоро придет муж и будет звать меня в постель. Я знала. Это уже был своеобразный ритуал. Я подолгу пряталась в комнате Ярика, пока у Степана не кончалось терпение. А я каждый день молилась, чтобы он хоть раз пришел уставший с работы и у него не хватило бы сил залазить на меня.

И, словно как по расписанию, я услышала тихий стук в дверь. Закатила глаза, но даже не пошевелилась. Продолжила трогать волосики сына, который хмурился. Какой серьезный! Не любил, когда я прилюдно показывала свою нежность и любовь, а вот когда мы оставались наедине… Мой маленький мужчина готов был часами обниматься со мной.

— Яна? — тихо позвал Степа, а я сделала вид, что не услышала. Надо было лечь с сыном и притвориться спящей. — Яна?

Позвал более настойчиво. Не нравится ему ждать и уговаривать меня.

Тяжело вздохнула и все же встала. Не дай Бог еще сына разбудит своим нытьем.

— Чего так долго? — муж недовольно нахмурил брови, как это делает наш Ярослав, — я уже заждался…

Его теплые ладони соскользнули под мой халатик и сжали ягодицы, прикрытые тонкой тканью хлопковых трусиков.

— Соскучился… — прошептал Степа и подтолкнул меня в сторону гостиной, где мы с мужем спали. Когда мы ввалились в зал, то я тут же оттолкнула Степана от себя, поскольку в кресле восседала моя горячо любимая свекровь. Она часто такое делала. Знала, что мне рано вставать и уезжать на работу, поэтому приходила смотреть телевизор в нашу комнату.

Муж раздраженно выдохнул.

— Мама, что ты здесь делаешь?

Зинаида Алексеевна поправила очки и удивленно на нас посмотрела, а потом перевела взгляд на расправленный диван.

— Сына, ты же знаешь, что я люблю эту воскресную передачу…

Степа никогда не возражал своей матери. Чтобы она ни делала, чтобы ни говорила. Маменький сынок.

А была уверена, что она все делала мне назло. Знала, что я завтра рано уезжаю, поэтому лишала меня возможности выспаться перед дорогой.

Муж ничего ей не сказал. Взял меня за руку и потянул в ванную комнату.

— Нет, я хочу спать, — тихо проговорила и мягко отобрала руку.

— Яна, — твердо проговорил Степа и вновь обхватил мое запястье, — ты уезжаешь на две недели…

Я прекрасно понимала его намеки. Но я не хотела заниматься с ним сексом. Кивнула головой на Зинаиду Алексеевну, которая внимательно прислушивалась к нашему разговору и даже не скрывала этого. За три года я отвыкла смущаться ее. Но все равно мне становилось неловко от мысли, что она будет знать, чем мы занимаемся в ванной.

2

2

Я проводила очередных клиентов: высокого шатена, который мне изначально показался странным, и маленькую рыжую девушку. Затем Руслан Тимурович, хозяин нашего отеля, отдал распоряжение подготовить его комнату к приезду гостьи. Я послушно направилась в крыло, где обитал начальник. В мои обязанности входит смена белья и уборка. Работа казалось несложной, но в конце каждой смены у меня отнималась спина, и я еле-еле передвигала ногами. Доходила до своей коморки и падала на постель. И тут же засыпала. А утром подскакивала раньше будильника, чтобы успеть принять душ, позавтракать, а после приступить к своим непосредственным обязанностям.

График был две недели через две. Конечно, это было тяжело для меня. В первую очередь из-за разлуки с сынишкой. Но платили хорошо. Даже отлично. По крайней мере больше, чем в банке, где работал Степа. А Зинаида Алексеевна вообще уволилась и жила на наши деньги. А до пенсии ей еще десять лет. Так что… Приходилось работать за двоих.

Конечно, первое время пыталась поговорить с мужем, попыталась убедить, что нам нужны деньги, а мы вдвоем не справляемся. Было бы неплохо, если бы его мама хотя бы на неполную ставку пошла работать. И муж поговорил с ней. Затем был такой грандиозный скандал. Давно я не слышала о себе столько «приятных» слов… Она же помогала нам! С внуком сидела! А я такая неблагодарная…

Муж даже не заступился за меня. Молча сидел в кресле и делал вид, что его нет в этой комнате. Было очень обидно. Маменький сынок, которому уже двадцать пять лет. Никогда не скажет ей слова против. Но что толку рвать глотку, если тебя не услышат? Поэтому я продолжила работать в этом отеле.

Но могу сказать, что мне повезло. Начальник не зверствовал. Платили нам всегда в срок, хорошо кормили за счет отеля, постель была мягкой, а комната, в которой я жила одна, была теплой. И за эти две недели я отдыхала от жуткой свекрови.

Теперь же я шла в крыло Руслана Тимуровича. Я знала, что этот отель принадлежал не только ему. Вроде у него был брат. Но я никогда его не видела. До сегодняшнего дня.

Я открывала дверь в номер, где жил Руслан Тимурович, когда позади меня раздалось покашливание. Я вздрогнула, поскольку не ожидала, что кто-то здесь еще будет. Выронила карточку, которой открывала дверь, и резко обернулась.

Напротив меня стоял высокий мужчина, который облокотился на стену. Он был одет в темные штаны, в карманы которых были засунуты его руки, и в темную рубашку. Темные волосы. Темные глаза. Да, это наверняка был он. Они и были похожи. Не как две капли воды, разумеется. Но сходство превосходное. Видно, что братья. Братья Соколовы. Правда, имени я его не знала… Стыдно, ведь он тоже мой начальник. Но не удивительно, поскольку всеми делами занимался старший брат, а младший бывал здесь, в отеле, раза два-три от силы.

Я наклонилась и подняла карточку, но продолжала смотреть в его темные омуты.

— Извините, — тихо проговорила я, опуская голову. У этого мужчины был тяжелый взгляд. Суровый, я бы даже сказала. И поэтому я удивилась, увидев на его хмуром лице улыбку, когда он обратился ко мне.

— За что вы извиняетесь?

Голос, как мед. Густой и манящий. Что скрывать? Он мне понравился. Внешне. Он довольно-таки симпатичный мужчина. Но явно намного старше меня. Да и я замужем. Хоть и не любила Степу, но всегда была ему верна и буду продолжать быть верной. Не нужна нам эта грязь. Просто за три года брака — это впервые, когда мое внимание кто-то сумел привлечь. Ничего серьезного.

И еще я не знала, что ответить. Ведь он прав. По сути мне не за что извиняться. Просто это уже стало привычкой. Одно время приходилось часто извиняться перед кое-кем.

Хотелось побыстрее скрыться от его пристального взгляда. Схватить тележку и спрятаться в номере Руслана Тимуровича. Но понимала, что это будет невежливо, некрасиво. И, возможно, повлечет за собой проблемы.

— Ты пришла убирать в комнате моего брата?

Соколов первый нарушил молчание. И в глубине души я была благодарна ему за это. Ненавидела неловкие ситуации.

— Да, — кивнула головой, и на лице моем появилась вежливая дежурная улыбка. — Извините, мне нужно…

— Яна, — он быстро прочитал мое имя на бэйджике, висящем на моей груди, — почему ты постоянно извиняешься?

Он широко улыбался, а потом оттолкнулся от стены и в два шага оказался возле меня. Я неловко отшатнулась, но продолжила улыбаться. Хотя хотелось с воплями бежать прочь.

Соколов стоял напротив, практически соприкасаясь со мной. От него пахло сигаретами. И мужчиной. От Степы так никогда не пахло. А еще я не верила этим темным глазам. Было видно, что этот мужчина привык купаться в женском внимании. А мне это не нужно. Уже сыта по горло мужиками. Я мечтала взять сына и сбежать. Жить одной. Без мужчины.

А я чувствовала, что понравилась ему. И мне это не нравилось.

Вдруг теплые мужские пальцы накрыли мою ладонь, которая судорожно сжимала карточку. Несколько секунд его большой палец поглаживал мою кожу. И все это время мы смотрели друг другу в глаза.

— Я помогу, — тихо проговорил он и мягко забрал карточку из моих ослабевших рук.

3

3

День был суматошным. Я постоянно оглядывалась, боялась наткнуться на смешливый взгляд Артура Тимуровича. Мысленно называла его по имени и отчеству, хотя он просил звать его просто по имени. Но я делала это специально. Таким образом подводила черту между нами. Он — мой босс, я — его подчиненная. Нас не могу больше связывать никакие отношения. Как бы красив и самоуверен он не был. Я не шлюха. Я не люблю своего мужа, но я не предам его. Не предам сына.

И, слава Богу, что Артур Тимурович больше не появлялся за день рядом со мной. И я расслабилась. А он, казалось, только этого и ждал.

Я вошла на небольшую кухню, где готовили еду для персонала и устало опустилась на стул.

Кухарка, Анна Павловна, а в народе просто Аннушка, молодая женщина лет сорока, крутилась возле плиты. Ее лицо раскраснелось, и женщина то и дело тяжело вздыхала. Еще лишний вес немного затруднял ее передвижения.

— Проголодалась? — она зорко меня оглядела и улыбнулась. Честно, наверное, это самый добрый человек в моей жизни. Она совершенно лишена зла. И иногда мне даже казалось, что она ненастоящая. Но в то же время она такая теплая, такая душевная хоть и немного строгая. И все же после Зинаиды Алексеевны наша Аннушка была просто ангелом во плоти.

— Проголодалась! — кивнула и глубоко вдохнула сладостный аромат свежего хлеба, который только что достали из печи. — Чем порадуете?

Уперлась локтями в стол и опустила подбородок на ладони. Хотелось спать и есть. Да и спина опять начинала болеть… У меня всегда так, если весь прохожу, даже ни разу не посидев. Понимала, что зря запускаю это дело. Мне двадцать один год, а уже кряхчу, словно семидесятилетняя старуха. Но все время не находила, чтобы записаться к врачу. Потом. Все потом. Откладываю. И так каждый раз.

— Есть супчик… А, он с рыбой. А рыбу ты у нас не ешь… — женщина повернулась ко мне спиной и начала нарезать хлеб, — есть картошечка. Запеченная и тушенная. Еще салатик сделала, мимозу… Тоже не предлагаю тебе.

— Давайте запеченной картошечку! — я практически облизывалась. Была очень голодна, поэтому была даже готова наброситься на ненавистную мне рыбу.

Пришли еще несколько девушек, которые сегодня работали. Пока Аннушка доставала тарелки для нас, одна из моих коллег подошла к нашей кухарке и что-то шепнула ей на ухо. Аннушка тут же оторвалась от своего занятия и внимательно посмотрела на горничную.

— Ты уверена?

— Да, Анна Павловна, — девушка, ее вроде звали Лиза, кивнула, а потом посмотрела на меня. Честно, такое внимание сразу же заставило напрячься. Не любила эти переглядывания. Если есть что сказать, то говори. А я не телепат, читать мысли или угадывать их не умею.

— Что? Говорите.

Аннушка и Лиза переглянулись, и кухарка первая заговорила:

— Яночка, тебе вызывает хозяин, Руслан Тимурович.

Холодок пробежал по спине. Сразу стала думать, что я сделала не так. Хозяин отеля никогда не вызывал персонал к себе.

— Сейчас? — тихо проговорила. Мне стало страшно. Вдруг он недоволен, как я убралась в его крыле? Вдруг уволит? Что мне тогда делать? Куда идти работать и получать хорошую зарплату, если у меня только школьное образование? Нигде я не найду такого места. Если все же решит уволить, то буду умолять, просить и унижаться. Мне нельзя терять это место.

— Да, сейчас.

Выбора нет. Придется идти.

Пока шла, все никак не могла успокоиться. Меня всю трясло, нервная дрожь охватила тело. Ненавидела волноваться. Любое волнение доводило меня до состояния паники.

Быстро поднялась по лестнице и направилась в крыло босса. Как только я открыла дверь, то увидела темный коридор, лишь из-под самой дальней двери пробивался тусклый свет. Мне показалось это странным. Но приказ есть приказ.

Мои шаги звучали слишком громко для этой тяжелой тишины. Чем ближе я подходила, тем быстрее осознавала, что комната, в которой был свет, вроде бы принадлежала Артуру…

Но я тут же отбросила эту мысль, ведь я уже подошла к двери.

Толкнула дверь и вошла в комнату.

Я оказалась права. Меня ждал Артур, мой «тайный поклонник». Я сразу же поняла, что меня заманили сюда.

Мужчина стоял возле входа, караулил меня. Я растерялась, увидев в его руках букет красных роз. Банально, да. Но последний раз мне дарили цветы… Три года назад, Степа подарил мне скромный букет на рождение Ярика. И все. Муж больше не делал мне таких подарок. Поэтому я замерла. Не знала, как реагировать. Самой взять букет? Или ждать, пока Артур Тимурович сам протянет мне его? И вообще стоит ли принимать цветы? Уверена, если приму их, то для мужчины это будет зеленый сигнал к действиям.

А я не хотела этого. Разумеется, мне, как и любой девушке, очень приятно мужское внимание.

Но я замужем.

Замужем и точка.

Не знаю, изменяет ли мне Степа, но я не хочу опускаться в эту грязь.

4

4

Я сидела одна минут двадцать. Может, чуть меньше. Чувствовала себя странно. Ведь по сути я находилась в личном крыле своих начальников. А с одним из них даже собиралась ужинать. Но пока еще не поздно сбежать. Но я почему-то упорно продолжала отсиживаться. Мысленно оправдывала тебя тем, что спина все еще болела, а кресло было слишком удобное.

А потом я услышала шаги. Напряглась. Думала, что это вернулся Артур. Но нет. Я слышала приглушенный женский голос, которому отвечал низкий мужской. Руслан Тимурович.

Я боялась, что он может зайти в комнату брата, и тогда мне придет конец. Наверняка, ему не понравится то, что прислуга находится в хозяйском крыле. И будет мне выговор. И поделом. Руслан Тимурович — строгий начальник, но справедливый. Не уволит, конечно, но не хотелось бы разочаровывать его.

Сердце замерло. И даже дыхание сбилось. Казалось, что я делаю что-то не так. Но тут же начинала себя оправдывать…

— Не уснула? — я настолько погрузилась в свои нерадужные мысли, что пропустила момент, когда вернулся Артур. Вздрогнула и выпрямилась в кресле. У Артура Тимуровича на руках был большой поднос. Комната тут же заполнилась ароматными запахами. И, как назло, желудок заурчал еще громче. Разумеется, мужчина услышал и покачал головой. Он ловко убрал суши и заново накрыл стол: большое блюдо с картошкой, какой-то салат из овощей и черный чай.

Артур уселся напротив меня, и я вновь начала чувствовать себя неловко. Этот мужчина так смотрел на меня. Пристально. И очень внимательно. Изучал, отмечал детали. А я не привыкла к такому. На меня ни разу мужчины не смотрели так.

— Ешь, — он протянул мне вилку, — не стесняйся.

Легко сказать! Когда ты сидишь прямо перед опасным хищником, очень трудно расслабиться.

Но я переживала зря. Наверное, Артур все-таки понял, что его пристальное внимание давит на меня. Правда, то и дело подкладывал то картошечку, то салат. Было вкусно. Наша Аннушка, как и всегда, приготовила просто невероятно вкусную еду. А еще… Еще я то и дело косилась на букет, который лежал рядом. Очень красивые цветы. Но, разумеется, я не могла забрать их с собой…

Я замужем.

Да, пусть я не люблю своего мужа. Пусть он вызывает у меня презрение и отвращение, как и его дурная мамаша. Пусть.

Но я не шлюха. Я не могу предать Степу. Я не могу предать Ярика.

Мне казалось, что, если я приму букет от Артура, то это будет сигнал, означающий мое желание и готовность принять ухаживания.

Может быть, в другой жизни.

Но точно не в этой.

Я ведь боялась потерять эту работу. Вдруг Артур просто поиграет со мной, а потом вышвырнет отсюда, дав пинка под зад?

Нет, я не могла так рисковать!

Пока думала об этом, не заметила, как быстро доела ужин и откинулась на мягкую спинку кресла. Позволила себе немного расслабиться. Это и стало моей ошибкой. Я слишком расслабилась. И не заметила, как провалилась в сон. Видимо, сказалась еще усталость.

Впервые за долгие три года мой сон был спокоен. Меня никто не беспокоил. И я даже засомневалась: все ли в порядке с мужем и его мамашей?

Обычно свекровь не упускала возможности разбудить меня пораньше, чтобы вручить список дел, который нужно выполнить. Или же Степа будил меня перед тем, как уйти на работу. Зачем? Чтобы засунуть свой член в меня. Или прибегал Ярик, ложился рядом и начинал гладить мои волосы. Разумеется, такое пробуждение было приятным. Я ничего не имела против так.

Но что-то было не так.

Матрас был слишком мягким. Подушка слишком большая, а одеяло — теплым. Да, определенно что-то было не так.

Я окончательно проснулась, но не спешила открывать глаза. И тут же побежал холодок по спине: я была полуобнажена. Обычно я спала в длинной ночнушке, но в этот раз я была в чем-то коротком, что задралось прямо до обнаженной груди.

Я протянула руку, пытаясь нащупать Степана. Наверное, я проснулась раньше обычного, поэтому муж меня не будит.

И наткнулась на что-то огромное, твердое и волосатое…

Резко распахнула глаза и подняла голову.

Лучше бы я этого не делала…

Я лежала в одной постели со своим начальником. 

Первое, что хотела сделать, — сбежать, не обращая внимания на этого мужчину. Даже не обращая внимания на то, что на мне из нижнего белья остались только трусики. Но я тут же испугано прижала одеяло к груди. Своими резкими движениями я могла разбудить Артура Тимуровича… Или уже поздно называть его так и обращаться к нему на «вы»? Боже, между нами же ничего не было? Я не пила, поэтому не могу страдать от потери памяти.

Осмотрела комнату. Увидела свои вещи, которые аккуратно были сложены и лежали на стуле. Уже хоть что-то. Стала медленно передвигаться к краю огромной постели, стараясь сильно не шуметь. Но не сумела продвинуться и на сантиметр, как сильная рука схватила меня за запястье.

Это произошло так резко, так неожиданно, что я не смогла держать вскрика и вздрогнула. Обернулась и увидела Артура, который сидел в постели. Мужчина выглядел бодрым, словно уже давно проснулся. И еще недовольным. Артур хмурился, и между его густых бровей залегла глубокая морщинка.

5

5

Я не понимаю, как это произошло. Как я позволила этому случиться? Ведь я примерная и верная жена своему нелюбимому мужу. Я должна была оттолкнуть Артура. Хотя вначале я и пыталась это сделать. Уперлась ладонями в крепкую грудь и стала толкать его. Но мужчина обхватил мой затылок еще сильнее, сдавливая пальцами кожу и причиняя легкую боль. Он не давал мне шанса вырваться, не давал спастись. Терзал мои губы, сводил с ума своим языком. Каждое его прикосновение отзывалось вспышкой, дрожью. Меня тянуло к нему. И я сдалась. Не выдержала. Ведь так можно сойти с ума, если долго сопротивляться.

Я никогда такого не чувствовала. Никогда.

Губы Артура были тоньше и тверже, чем губы моего мужа.

Но наслаждения дарили больше. Они просто делали мне приятно, в то время как с мужем я ни разу не получила удовольствие.

Наверное, я шлюха. И я обязательно буду себя винить в случившимся, но сейчас… Сейчас я была готова улететь в Космос и не вернуться. Разве я не заслужила хоть чуть-чуть внимания?

Ведь я даже не знала, что я женщина. Настоящая женщина.

Не знала, что могу так реагировать на мужчину, на мужские прикосновения. Мужа никогда не интересовало мое удовольствие в сексе. Был только он и все.

Конечно, я понимала, что для Артура — я просто очередная галочка в длинном списке использованных вещей. И из-за этого я тоже буду страдать. Но позже. Все позже.

Сейчас были только я, он и поцелуй, который забрал воздух из легких и остатки разума.

Тихий стон, и понимаю, что стону я. Не выдержала. Вцепилась в сильные плечи мужчины.

— Сладкая, — шептал он, — какая ты сладкая. Слаще меда.

Поцелуями спускался ниже, касался зубами моей чувствительной кожи, посылая табун мурашек от затылка до копчика.

— Слаще любой ягоды, — жаркий шепот и поцелуй в подбородок. Сильные руки продолжали меня удерживать, но только теперь стали спускаться еще ниже. Гладили мою талию, спускались все ниже и ниже… Пока не обхватили ягодицы. Артур оторвался от меня, и я протестующе застонала и попыталась притянуть его к себе ближе. Но мужчина усмехнулся и чуть приподнял меня, усаживая к себе между ног. Я тут же вспыхнула и попыталась сбежать, несмотря на пожар внизу живота и боль в промежности.

Я чувствовала его возбуждение.

Чувствовала его желание. Оно упиралось прямо в мой центр.

— Боже, — выдохнула я, немного придя в себя, и стыд вновь вернулся, — нельзя же… Артур, нельзя! Я замужем, у меня есть ребенок…

— Можно. Я же сказал. Со мной все можно, сладкая моя. Девочка моя. Яночка.

— Нельзя. Арту-у-у-у-р, нельзя-я, — простонала я, когда он прижал меня к себе еще ближе.

Кажется, мои слова еще больше разозлили и спровоцировали Артура. Он схватился за ворот моей, а точнее его, футболки, в которой спала я, и одним движением разорвал ее. С треском. От неожиданности я вскрикнула.

— Что ты…

Боже, я настолько сошла с ума, что уже обращаюсь к нему на «ты». Хотя, чего стесняться? Он уже не единожды запихал язык мне в рот, поэтому можно не смущаться.

Артур сорвал с меня остатки футболки, туда же полетело то, что осталось от моих трусиков, также безжалостно уничтоженных рукой моего босса.

— Тихо, — строго сказал он, когда я вновь дернулась. Вцепился в волосы и зафиксировал мое положение. — А теперь послушай…

Его ладонь накрыла мой лобок, и большой палец нажал на клитор. От острых ощущений, охвативших мое тело, я задрожала еще сильнее и выгнулась в сильных руках.

— Готова слушать меня? — Артур стал медленно массировать мой клитор и гладить влажные складочки. — Отвечай!

— Д-да-а, — простонала, требуя еще больше.

— Так слушай, сладкая девочка, — тихий и горячий шепот мне на ушко. — Не верил, что так бывает. Не верил. Смеялся над братом, который с ума начать сходить, когда впервые увидел свою рыжую… Смеялся и не верил. А вчера тебя увидел. И все. Только ты перед глазами стоишь. Только ты одна в мыслях. Всех вытеснила. Как? Как, сладкая моя, ты это сделала? Один раз на меня посмотрела и все. Украла мой разум.

Пока он говорил, я продолжала двигать бедрами, наслаждаясь его ласками. И смотрела ему прямо в глаза. Я не верила ни одному слову. Не верила.

Ведь не бывает такого. Не бывает. Увидел и влюбился? Сейчас я ему не верила. Но я еще не знала, что Соколовы именно так и любят. Раз и все. Пропал мужик.

Но сейчас? Нет. Не верила.

Дорогой муж убил во мне веру в мужчин, в слова мужские.

И Артур это видел, мое недоверие.

— Не веришь. Понимаю, — ладонь ускоряется, и я больше не могу сдерживать стонов. — С таким ублюдком, как твой муж, я бы тоже не верил никому… Я знаю. Все знаю о тебе. Знаю, что он с тобой сделал.

6

6

Первым делом я побежала в свою комнату. Надо успокоиться, перевести дыхание, а потом пойти на работу, на которую я и так уже прилично опоздала. Такое не допустимо. Меня могут лишить части зарплаты. Конечно, я еще не слышала, чтобы начальники так делали, но все же… Рисковать я не могла. Да и вдруг Артур начнет мстить мне за отказ? Я знаю, мужчины способны на такое. Они обидчивы и мстительны. Хуже маленьких детей.

А Артур в тысячу раз сильнее меня. Я не смогу ему противостоять. Но и сбежать отсюда не смогу. Мне нужна эта работа. И не потому, что я в восторге убирать за другими людьми. Нет, разумеется, нет. Все ради денег. Муж работает в банке, зарабатывает немного, и то большую часть отдает своей маме. Так и получается, что мы, по сути, живем на мои деньги. Если бы муж не забирал их у меня, я бы давно накопила и сбежала от него. Но когда тебя окружают муж и свекровь, требуя деньги, у тебя нет выбора. Приходиться все отдавать. Да, знаю. Дура я. Причем самая настоящая дура. И это уже не лечится. Тряпка и дура. Вот такой я стала за три года брака. А ведь раньше я была другой… Совсем другой.

Но я не могу жалеть об этом. Ведь иначе у меня не было бы моего малыша.

Залетела в свою комнатушку и заперла дверь, словно Артур погонится за мной или ворвется ко мне. Конечно, он не станет этого делать. Не побежит он за обычной горничной.

Приняла душ и переоделась, но перед тем, как пойти на работу, я не удержалась и достала телефон. Посмотрела на фотографию сынишки, и тут же защемило сердце. Я была ужасной матерью для него. Он практически не видел меня, весь день был в садике, затем отец забирал его оттуда и увозил в секцию по плаванию, а потом дома поздний ужин, ванная и сон. В глубине души я даже радовалась, что у Ярика такой плотный график: ему некогда скучать за мной. Но глубоко в подсознании жил страх, что когда-нибудь я приеду, а сынок даже не вспомнит, кто я. Разлюбит меня. А когда вырастет, то спросит, где я была, почему не воспитывала его. Боюсь, что он будет ненавидеть меня.

И он будет в своем праве.

Но я, к сожалению, не смогу это исправить.

— Прости меня, сынок, — прошептала, погладив большим пальцем улыбающуюся мордашку, — мама любит тебя.

На глаза навернулись слезы. Боже, будь проклята эта работа, будь проклят мой муж и его жадная ненасытная мамаша! Я бы все отдала, чтобы сынок сейчас оказался рядом со мной. Но еще тринадцать дней я не увижу его.

Пришлось несколько минут посидеть в комнате, чтобы собраться с мыслями.

Через пять минут я уже спускалась за тележкой. Нужно было идти убирать комнаты. Когда я проходила мимо стойки администратора, Дарья, наш администратор окликнула меня:

— Яна! — я поморщилась. Мне никогда не нравилась эта девушка, слишком высокомерно она себя вела, особенно с горничными.

— Чего тебе?

Девушка усмехнулась полными губами и перекинула толстую рыжую косу на левое плечо.

— Подойди.

Я осталась стоять на месте. Она мне ни муж, ни свекровь, ни начальник. Я не буду ее слушаться. Скрестила руки на груди и уставилась на нее.

Даша закатила глаза. Я видела, как она начинает злиться, но на нее мне было плевать. Вот еще бы меня волновала ее реакция. Мне она ничего не сделает, я от нее не завишу, поэтому смогу противостоять.

Не она угрожала отнять у меня сына, если я не стану слушаться.

— Говори, что тебе нужно. Мне надо работать. И некогда разговаривать с тобой.

Девушка закатила глаза.

— Об этом я хотела и поговорить. Сегодня Артур Тимурович освободил тебя от работы.

— Что? Что ты сказала?

Я просто не могла поверить собственным ушам. Что он сделал?!

— Господи, ты чем слушала? — Даша опять закатила глаза, — Артур Тимурович отстранил тебя от работы. Видимо, ты настолько хреново убралась, что он решил, что ты недостойна этой работы. Готовься к увольнению, дорогая.

Ее голос был полон яда и превосходства. Ну да, должность администратора намного круче, чем горничной.

Но сейчас мне было плевать на нее. Меня волновало только то, что меня собираются уволить. Происходило то, о чем я и говорила. Артур начал мне мстить. Господи, надо было сказать ему «да»! Один раз бы переспала с ним, и мужчина отпустил бы меня. Не зря он сказал, ждать вечера. Вот что он имел в виду. Вечером мне нужно будет уехать отсюда.

И мне стало страшно. Я не хотела терять эту работу.

Но я знала, что нужно делать.

Развернулась и пошла в сторону крыла, где жили Соколовы.

Только не плачь. Умоляю, Яна. Не плачь.

Если увидит мои слезы, то поймет, что сломал меня.

Он и так выиграл, не стоит доставлять ему еще большего удовольствия.

Поднялась на нужный этаж очень быстро. Но перед дверью замерла. Вдруг увижу Руслана Тимуровича? А вдруг Артура там нет? Тогда цель моего визита станет бессмысленной.

7

7

Ждать его здесь? Что он собирается сделать? Пойдет к Даше и отругает ее? Мне этого не хотелось. Хотя администратор и была виновата, но я не желала, не хотела, чтобы ее из-за меня отчитывали.

Мне еще работать с ней дальше.

А Артур сегодня есть, а завтра его нет.

Кто тогда будет заступаться за меня?

Я побежала вслед за Артуром.

Мужчина шел слишком быстро, поэтому я успела его догнать только на лестнице. Схватила его за крепкое запястье и легко дернула на себя. Мужчина тут же обернулся и грозно посмотрел, а когда понял, кто перед ним, его взгляд потеплел:

— Яна, — он встал передо мной и ласково провел пальцами свободной руки по моему лицу, — я же попросил тебя подождать меня.

— Куда ты пошел? — тихо спросила я, не замечая, как он стал наклоняться ко мне. — К ней? К Даше? Не надо. Я просто ее не так поняла…

Артур ловко перехватил мое запястье, и теперь он тянул меня на себя.

— Нет. Это она не так передала мои слова. За это ее нужно наказать. Я не люблю, когда из меня пытаются сделать дурака. Тем более мои же работники.

— Не надо! — я не хотела, что он устраивал ей публичную порку. Да и зачем? Даша — взрослый человек, ее уже не исправишь. И портить с ней отношения мне не хочется…

Я просто хочу спокойно работать. Не тратя время ни на ссоры с коллегами, ни на шашни с Артуром, то есть со своим начальником.

— Не нужно этого делать, — тверже произнесла я, перебив Артура, который что-то начал говорить. — Я не оценю. Спасибо за выходной, но больше не делайте этого… — я намеренно обратилась к нему на «вы». Надо обрубить все на корню, пока это не зашло слишком далеко. Я должна думать о Ярике. Я не могу рисковать им. Сейчас у него есть все: полная семья, крыша над головой, еда и одежда. — И не дарите мне цветы. Мне приятно ваше внимание, но я замужем…

Артур огляделся, а потом вдруг обхватил меня за талию и прижал к стене. Я стукнулась головой об дерево и глухо вскрикнула, но Артуру было плевать. Его широкая ладонь накрыла мой рот. Мужские пальцы так сильно сжали мои губы, что это причиняло боль.

Артур нахмурился, между густых бровей пролегла глубокая складка, а глаза прищурились. И мне стало страшно. Очень страшно. Особенно, когда темно-карие глаза стали еще темнее, словно бездна.

— Дурочка, что же ты делаешь? — прошипел он, сдавливая меня: одна рука на моей талии, другая — на лице. — Чего ты добиваешься? Оттолкнуть меня хочешь?

Ладонь быстро соскользнула на мой живот, а затем еще ниже… Прямо на мое… мою… мое полупопие. И затем наглые мужские пальцы сжали его. Я дернулась и возмущено на него посмотрела. И я всем сердцем верила и надеялась, что мой взгляд отразил все мое недовольство, а точнее злость. Мне совершенно не понравилось, что позволяли себе эти наглые руки!

— Так у тебя ничего не получится, — Артур продолжал поглаживать меня, — и не смотри так на меня.

Меня действительно смущали его слова. Я хотела ему верить, но не могла. Нет у нас будущего… Нет.

— Отпустите меня! — прошипела я яростно, но Артур покачал головой.

— Нет. Сначала ты успокоишься и выслушаешь меня. Поняла?

— Нет! Не поняла! Отпустите!

Я начала плакать. Я устала от того, что мной помыкают, приказывают и ни во что не ставят мои желания. Я истощена. Измучена.

Я взвыла в голос и стала яростно вырываться из его рук. Артур сначала немного растерялся, но быстро пришел в себя и крепко обнял мое дрожащее тело.

— Тихо, девочка моя, тихо, — Артур подхватил меня на руки и понес куда-то. Мне было все равно. Все равно. Ведь он уже принял решение за меня.

Вцепилась в плечи Артура и сильно поцарапала его, но мужчина никак не отреагировал.

— Сейчас, тише. — прошептал он, а затем меня опустили на что-то мягкое. Я тут же свернулась в позу эмбриона и продолжила оплакивать свои обиды, зализывать свои раны. Когда я плакала последний раз? Наверное, четыре года назад, когда узнала, что беременна, а затем еще раз через год, когда родила Ярослава. Но и до этого моя жизнь была полна слез, обид, переживаний. Я не могу сказать, что была счастлива. Но с появлением Ярика появилось больше поводов улыбаться.

Мне не хотелось, чтобы кто-то сейчас меня трогал. Но Артур опять сделал по-своему. Опустился рядом со мной и обнял.

— Не надо! — похрипела я, но сил вообще не было. Артур поцеловал меня в затылок и еще крепче прижал к себе.

— Надо. Я не оставлю тебя. Особенно, когда тебе плохо.

Я его совсем не понимала. Он не знал меня, а я — его.

Но именно Артур проявлял ко мне своеобразное милосердие, несмотря на его властные повадки.

Сколько мы так пролежали? Не знаю. Мы просто молча лежали, слушая дыхание друг друга. Артур поглаживал мой напряженный живот, и мне становилось легче. И страшнее. Я слишком близко подпустила чужака. Пора это прекращать.