Станешь моей истинной!

Глава 1

— Какие стройные ножки! — кричали в спину зарвавшиеся мажоры-старшекурсники, чистокровные драконы.

Я быстро перебирала ногами, путаясь в длинной юбке, руки вцепились в задранный подол. Яркое солнце нещадно слепило. Длинные волосы растрепались, лезли в глаза и рот.

— Я бы закинул такие себе на плечи разочек другой.

И без того вспотевшее лицо окатило жаром –меня бросило в краску. Сама виновата –сверкаю голыми ногами. А что мне оставалось?

Господа изволили развлекаться. За мой счет.

— Эдна, обращайся, человечья грязнокровка! — летело в спину.

Всего неделю в престижной академии ДРАГОН, а уже сил больше не осталось терпеть нападки чистокровок. Да, и люди от меня отворачиваются. Я не пришлась ко двору ни одним, ни другим. Полукровка.

Сердце стучало в горле, во рту пересохло. Лишь бы не споткнуться и не полететь кувырком на смех преследователям.

Меня нагоняли. Давно могли догнать, но моим мучителям нравилась погоня. А еще они хотели посмеяться. Вынудить меня на оборот.

Звериная суть проявлялась частичной трансформацией в самые неподходящие моменты. Мое тело творило невиданные выкрутасы. А при осознанном обороте, оно коверкалось, выдавало уродливые формы, иногда причиняло физическую боль.

Один из преследователей обратился зеленым драконом.

Следом обернулся еще один старшекурсник, а потом еще парочка и еще... Меня окружили древние, могучие существа, которые должны защищать людей, а эти неприкрыто издевались.

Они загнали в открытое поле, рядом с тренировочным полигоном.

Наглые, вредные, зарвавшиеся драконы сверкали чешуей, заставляя щуриться от блеска, резавшего глаза. Меня окружали драконы разных цветов и оттенков, с расправленными крыльями, в выпяченной лоснящейся грудью.

Мне никогда не стать одной из них.

Боковым зрением отметила какого-то незнакомого зверя, который скорее низко летел над землей, чем бежал.

Черно-фиолетовый дракон, с бархатистой шеей, отливающей всеми цветами радуги на солнце. Святая Магинечка Елена! Вот это громадина. Кто это? Невольно восхитилась звериной красотой и грацией. Лишь бы не споткнуться.

Драконица зашевелилась внутри. Как не вовремя.

Может решила помочь мне в кои-то веки? Ан, нет, похоже, засмотрелась на огромного фиолетового драконищу.

Она утробно заурчала. Заигрывала с фиолетовым драконом? Ууу, предательница. Хоть бы никто не услышал. Какой позор! Вместо того, чтобы грозно зарычать, отпугивая обидчиков, эта неуправляемая зверица растеклась теплой лужицей в груди.

Мне стало так обидно, и жалко себя. Ненавижу свою драконью часть.

В горле застрял комок, а на глаза навернулись жгучие слезы. Показывать слабину нельзя. Затравят, жизни никакой не дадут. Да и так уж не дадут.

Картинка размазалась перед глазами. Дороги не разглядеть. Я продолжала перебирать ногами, высокая трава замедляла бег и нещадно хлестала по голым лодыжкам.

Я взвыла про себя, пытаясь растормошить внутреннюю зверюгу: «Ах, ты драконья срань! Зараза чешуйчатая, соберись тряпка и помоги мне».

Драконица обиделась в ответ. И разозлилась. Видите ли, я оторвала ее от созерцания фиолетовой зверины.

И выплюнула свою злость наружу … огненным пламенем?

Прямо в могучую фиолетовую грудь зверя, который неожиданно оказался близко и сейчас возвышался надо мной. Я резко затормозила, сморгнула непрошенные слезы. Струя била из моей …пасти? прямо по бархатистой чешуе, отливающей всеми цветами радуги на темном фоне...

Дракон заревел. Запахло жженой тканью и палеными волосами.

Чешуя смазалась в темные сверкающие пятна, которые превратились в мыльные пузыри. Они тут же полопались со звонкими хлопками, окатили брызгами и остудили пыл.

Иллюзия? Такая реальная?

Я прикрыла …рот, который вернулся на место пасти, уставилась на мужскую накачанную грудь, затем на кубики рельефного пресса… ниже тоже никакой одежды…

Рот снова открылся. Непроизвольно. Я бы сказала, челюсть сама отвалилась.

Драконица внутри тоже замерла, с интересом изучая мужское тело. Натренированное, раскачанное тело…

Ох, ёёё... Он попал под мое пламя и остался жив и невредим. Почти. Простой человек скорее всего сгорел бы насмерть. А тут на коже не следа от ожогов. Явно, сильный маг. Злющий маг. Сгоревшую одежду жалко, что ли?

Я покраснела. Уставилась в землю.

Кучка пепла осыпалась к жилистым длинным ногам… совершенно без волос. Молчание вибрировало напряжением. Не удержалась, поскользила глазами по рельефным ногам выше. Там волос тоже не наблюдалось. Нигде. Магинечка родная, это я ему все спалила? Куда это я уставилась? Захлопнула глаза.

Неплотно. Для вида. Подсматривала сквозь ресницы, но было почти ничего не разглядеть. Никогда не видела голого мужчины.

Тот резко крутнулся, отворачиваясь задом. Смачно выругался. Уши подвяли и загорелись.

Я пожалела, что не успела рассмотреть спереди. Зато теперь, когда он не видел, я пялилась на великолепное подтянутое тело сзади.

Каюсь, залюбовалась. Широкая спина с развитой мускулатурой переходила в узкую талию и мощные бедра.

Мужчина делал руками сложные, четко выверенные пасы –мышцы на спине перекатывались. Какая же красивая … спина. О чем я только думала? Спина, спина… Но от задницы оторваться не получалось.

Пока ее не прикрыл широкий черный балахон –научная мантия. С нашивками академии ДРАГОН. Такой несуразный, что не запомнить его было невозможно.

Сегодня утром точно такой был надет на новом ректоре академии, присланному по распределению самим Архимагом драконов.

Только утром поверх допотопной мантии болталась седая борода и длинные пакли белесых волос.

А на самом деле ректор вовсе не старый оказался. Вот, не спалила бы ему седую шевелюру, так и продолжал бы скрывать настоящую внешность?

Нестарый мужчина развернулся и гневно сверкнул глазами …без ресниц.

Глава 2

Я ослышалась?

Оглянулась. Мы были одни. Похоже, у ректора в кабинете.

На паркете отражались полоски света, бьющего сквозь деревянные жалюзи. Так некстати уставилась через плечо на большой кожаный диван с золочеными ножками и подлокотниками, вытянувшийся во всю стену, слева от выхода.

Выход. Дверь была закрыта. Наверное, еще и заперта. И не добегу. Да, и раз сюда притащил, значит не отпустит… На диван не лягу. Воинственно сжала губы. Что он себе позволяет? Даже кулаки сжала. Повернулась, посмотрела исподлобья.

Ректор оперся задом о внушительный дубовой стол, склонил голову к плечу, заинтересованно наблюдал за моим замешательством. Ой, святая магинечка, он видел, как я пялилась на диван… Прикрыла глаза, непроизвольно сглотнула.

— Чего вы медлите? — прозвучало в недоумении. — Давайте, поскорее покончим с этим.

— Как вы можете? — мой воинственный настрой вмиг схлынул.

— Это, как ВЫ можете? — мужчина снова разозлился. — Между прочим, неконтролируемая трансформация –это третий выговор, — прозвучал мой приговор на отчисление.

Я не могу вернуться домой. А больше мне некуда идти.

Академия ДРАКО –первая и единственная, принимающая полукровок. Рекламные проспекты сулили золотые перспективы поступающим, заманивая в сети таких, как я. Но полукровки прятались столетиями и не спешили выйти из тени.

Понятно, что я отцу неродная, хотя маму он любил безумно, а заодно и меня. И все же, за свои восемнадцать я нахлебалась упреков, скрытых в глубине укоризненных взглядов, которые бросали мне в спину посторонние, когда думали, что не замечаю. А всё эта клятая бесконтрольная трансформация. То руки чешуей покроются, или зрачки вытянутся в линию и напугают кого-нибудь до икоты, то, вообще, хвост из-под юбки вылезет…

Уродец на посмеяние, позор семье. Родители бы и дальше прятали меня от «зажравшихся снобов драконов, которым мы не чета», но за последнее время внутренняя драконица совсем распоясалась. Запросто могла довести до белого каления кого угодно своим утробным рыком.

А у нас в семье еще братишка и две маленькие сестрички подрастали. Никто не сомневался, что моя драконица не причинила бы им вреда. Намеренно. А вот, последний раз, я порезала стол когтями, и опрокинула кастрюлю с горячим бульоном, ошпарила маму кипятком так, что она попала к целителям.

И папины лекарства больше не помогали.

— Раздевайтесь, — с нажимом повторил ректор.

— Нет, — выскочило прежде, чем я успела всё хорошенько обдумать.

А в руки спикировал свиток. Я не успела поймать –он шлепнулся на паркет и раскрылся. В растерянности вчиталась в расплывающиеся перед глазами буквы –приказ об отчислении. Эдны Корвейн. То есть меня.

Отчаяние затопило и голос дрогнул:

— Пожалуйста, не надо, — а руки сами поднялись и расстегнули ворот платья.

Фиолетовые зрачки ректора прилипли к моим пальцам, теребящим пуговички.

— Я так не могу, — губы дрожали, а пуговицы пусть и с трудом, но поддавались негнущимся пальчикам, расстегивались одна за другой.

Всё ниже. Уже расстегнула весь корсет, до талии.

— Не надо, — сдержала всхлип и потянула рукава вниз, сгорая от стыда, пока ректор рассматривал прозрачную сорочку.

Губы задрожали, и я тихонечко сбивчиво зашептала:

— Пожалуйста, не заставляйте меня быть с вами. Я не хочу… Прошу вас. Умоляю.

Я остановилась и обхватила себя руками, пряча груди с соками, отчетливо просвечивающими сквозь тонкую ткань. Шмыгнула носом, собираясь с силами продолжить раздевание и испуганно сжалась, разглядев фиолетовые искры в темных глазах. Это что, взаправду или тоже какая-то иллюзия?

В пару секунд ректор оказался прямо передо мной, вернее, надо мной –он был значительно выше. Я снова уткнулась в нашивку академии на черной мантии, не решаясь поднять глаз. Обреченно расцепила скрещенные руки, опуская вниз, чтобы стянуть платье ниже. И зажмурилась не в силах сама смотреть на почти обнаженные груди.

Как же стыдно. Всё горит. И внутри тоже. И даже перед закрытыми глазами прыгают фиолетовые искры, как наяву и прожигают грудь. Он еще не тронул, всего лишь смотрит, а кажется, что это его взгляд жжет соски, и тянущее ощущение скользит по животу.

Этот маг что-то делает со мной. Что он там колдует?

Будь, что будет. Пусть уже делает, с чем он там хотел поскорее покончить. Быстрее начнет, быстрее кончит.

И всё-таки не удержала слезу.

И драконица, предательница, молчит. Хотя, чего уж. А то только хуже сделает.

Я прошептала то, что так и крутилось заведенным в голове:

— Я не хочу…

Он прикоснулся.

Касание обожгло кожу на груди. Я всхлипнула. Или простонала. Заставила себя заткнуться, сжала губы.

Он всего лишь сдернул кулон. Попутно провел пальцем по сжатым губам. Завороженно расслабила их, и даже приоткрыла, всё также не решаясь посмотреть. Ректор шумно втянул воздух, прошипел сквозь зубы еле слышно:

— Девственница, — и вдруг стало тихо.

Распахнула глаза, лишь когда услышала злое рычание на расстоянии. Не заметила, когда он отошел обратно к столу.

— Значит, устраивать игрища с задиранием юбки, соблазнять молодых драконов с бурлящим тестостероном вместо мозгов голыми ногами вы хотите…

Чего-то он не договорил.

Я судорожно прижимала спущенный лиф платья, прикрываясь от фиолетовых молний. Почему-то казалось, он на самом деле может их выпустить.

Ректор вертел в руках мой фамильный кулон.

— Ну, и развратная девица, — огорошил выводом. — Что вы себе придумали, студентка Корвейн? Хотели избежать отчисления, соблазнив ректора? Я прекрасно видел, как вы смотрели на диван.

ЧТО? Я даже икнула и заикаясь пролепетала:

— Вы же сами сказали раздеваться…

Ой, зачем ляпнула. Вдруг опять передумает? Семь пятниц на неделе. Лишь бы не отчислил.

Я нервно натянула рукава и быстро-быстро застегнула пуговички. Все до единой. И пальцы даже не дрогнули. Выдохнула.

Глава 3

Около двадцати лет назад…

Святозар Луцер, студент старшего курса

Было безумно больно. На душе.

Все говорили, что первая любовь оставляет неизгладимый след. Я натягивал дежурную улыбку, когда получалось, кивал, соглашаясь. Чтобы отстали.

Моя первая несчастная любовь оставила не просто след, а настоящую дырку в ауре. Как мог маскировал это пятно. Ни к чему лишние расспросы. Было так больно, что делиться этой болью ни с кем не хотелось.

Постепенно я растерял всех друзей. На общение просто не хватало сил. Часами сидел, уставившись в одну точку, учился медитировать, уходил вглубь себя, надеялся, что так жизнь пролетит быстрее. Когда-нибудь она закончится. Когда-нибудь эта боль отпустит…

Родители тоже тревожились, и я сбегал, часто проводил время в замке подруги детства и ее мужа Архимага драконов.

Они не лезли в душу. Они позволяли бродить приведением и не пытались давать советы.

Но однажды Архимаг потащил меня в ущелье драконов, прямо на вулкан, в котором проснулся магический фон. Совсем недавно там пробудились драконы из древней кладки яиц.

— Что тебе нужно, Шаардан? — я вяло возражал, когда мы вышли из портала прямо на одном из утесов. — Хочешь, чтобы я повосхищался красотой горного ущелья? Хорошо. Вау. Как красиво, — пробормотал безжизненным голосом.

Похоже, друзья тоже решили взяться за меня, вытянуть из глубокого уныния.

Пора искать новое жилье. Где-нибудь в глухой деревеньке. Поставить стационарный портал, пока сам не умею строить. И никто меня не найдет. И никто не будет бередить больную душу.

Архимаг хмыкнул и потащил в пещеры.

— Зарик, нельзя разбазаривать такой талант ученого, как у тебя. У меня есть важное дело.

Я вздохнул. Мне бы Академию закончить. Долгов накопилось. В тайной канцелярии отпустили в бессрочный отпуск. Ни к каким исследованиям сердце не лежало. Оно хотело побыть в тишине.

Щелчком пальцев Архимаг зажег факелы на стенах, осветив огромную карстовую пустоту, где раньше около трехсот лет хранилась драконья кладка. Но потащил меня дальше, в какой-то лаз. Шаги отдавались гулким эхом.

Впереди послышался жалобный скулёж.

Что это? Кто это?

Стоило залезть в очередной каменный мешок и меня сбило с ног. Теплая туша повалила на каменный пол, распласталась сверху. Зажглись факелы, и я вздрогнул.

Надо мной нависла темная морда, огонь отразился фиолетовыми бликами в огромных глазищах. Это нечто лизнуло шершавым языком. Снова жалобно проскулило.

— Что это? — пытался спихнуть …зверька.

Темный комок с фиолетовым отливом спихиваться не желал. Еле выполз из-под него, сел, встать так и не получилось, зверек… дракончик? ластился к ногам, прикладывая зубастую мордочку мне на колени, елозил хвостом, прижимал ушки и поскуливал.

— Не будь таким букой, — укорил Шаардан. — Смотри, как ты ему понравился.

— А он мне –НЕТ! — я спихнул фиолетового зверину, быстренько отполз ближе к Шаардану, встал и отряхнулся. — Все, посмотрел. Идем отсюда.

С виду, маленький дракончик, плюхнулся на задние лапки, поджал хвостик и ушки и жалобно-жалобно заскулил. Даже показалось, что в глазищах заблестели слезы. Он вытянул шею, разглядывая нас, а потом отвернулся, свернулся в комочек, спрятал мордочку и задрожал всем тельцем.

— Он тоже никому не нужен… — протянул Архимаг.

ИСТОРИЯ ПЕРВОЙ ЮНОШЕСКОЙ ЛЮБВИ СВЯТОЗАРА в предыдущей книге - "Ведьма для Архимага драконов".

Заглядывайте, там тоже интересно -история о любви Архимага и природной ведьмы Василисы, которая стала его женой. Их официальный брак, заключенный между драконом и человеком, стал первым прецедентом, да еще на таком высоком уровне.

Ведьма для Архимага драконов >>>>>

https://litnet.com/shrt/SSSB

Сейчас…

Святозар Люцер, новый ректор Академии ДРАКО

Откинулся в удобном кресле за огромным столом в ректорском кабинете. Огладил седую бороду. Так было легче избавляться от навязчивого женского внимания. За долгие годы я привык к одиночеству. Моя душа –мои потемки. Мне не нужны там посторонние. Потребности тела можно удовлетворять молча.

Разовые встречи меня более чем устаивали. Женские лица, имена не задерживались в памяти, они скользили параллельно моей жизни. Я нашел внутренний баланс. Обрел душевную гармонию. Мне был никто не нужен.

На столе лежали личные дела студенток. С портретов смотрели молодые девушки, неуловимо похожие, красивые, как на подбор: длинные белокурые волосы, пухлые губки, легкий румянец на щечках. Выяснилось, что все эти девушки… беременны. Что за разврат происходит в Академии? Как некстати, едва успел вступить на должность.

Прикрыл глаза. Пройдоха Архимаг и его женушка, моя подруга детства, никак не успокоятся, всё надеются расшевелить застывшее сердце, которое разучилось любить. Потёр грудь. Как-то душно, надо открыть окно.

В голове всплыли пророческие слова ведьмы: «Твоя душа лишь истинной любовью излечится».

За столько лет моя душа и так излечилась. Без всякой любви. Мне это ни к чему.

Архимаг драконов Шаардан, близкий друг, названный побратим, оторвал от важных экспериментов в лаборатории тайной канцелярии, отправил на пост ректора в Академию, где высокородные чистокровные отпрыски драконов «последние из древнейших» совершенно отбились от рук. Он уповал на то, что я смогу навести порядок.

Глава 4

Дракон, вырвавшийся из-под контроля, завизжал в голове. Еле сдержал крик внутри. Нам надо сохранять видимость иллюзии. Люцик принял основную боль от ожога на себя, спрятался, свернулся в комочек, тихонечко поскуливая, зализывая рану.

Занятый тем, что старательно выплетал фантом пузырей от лопнувшей иллюзии, я упустил контроль за человеческим телом. В последний момент кинул щит от ожогов, но одежда сгорела. А вместе с ней и …все волосы на теле?

Конспиратор хренов. Моя седая борода, спутанные пакли –всё погорело прахом и осыпалось к ногам.

Резко крутнулся, разворачиваясь задом. Так опозориться перед чистокровками, с которыми еще воспитательную работу проводить… Нет, так опозориться перед голыми ножками, которые уже практически прощупал пальцами. Мысленно. Хотелось не мысленно, а на самом деле. Выругался. Кончики пальцев аж покалывало.

Перевел взгляд на проснувшееся возбуждение. Без волос. Совершенно. Хорошо, что хоть успел отвернуться. Вот бы реальный позор получился бы, заметь кто из драконов… или обладательница ножек. Стыда и насмешек не оберешься. Разозлился. Остервенело наколдовал новую мантию, пошире, чтоб точно никто ничего не заметил.

Развернулся, бросил суровый взгляд на одну наглую девицу, которая продолжала соблазнять голыми ногами. Люцер встрепенулся, полез наружу. Сердито упихал на место. Ты-то куда? Наверное, глаза сверкнули. Этого негодника всегда выдавал фиолетовый блеск в моих глазах.

Девица раскраснелась, белокурые прядки растрепались и выбились из прически, тяжело дышала, только добавляя мне возбуждения. Кончики пальцев снова кольнуло, как будто они прикоснулись к желанному телу напротив. Шея практически ощущала ее горячее дыхание.

Люцер всё нюхал и нюхал, я переживал как бы никто не расслышал его сопение. У дракона реально закружилась голова от ее запаха. От запаха драконицы? Какая-то недоделанная, поломанная зверина ощущалась внутри разнузданной девицы.

Интересно, она намеренно окатила меня пламенем? Да, нет, похоже на бесконтрольную частичную трансформацию. Люцер довольно урчал: «Да, да, это эмоциональный срыв… реакция на меня…»

Девица так и стояла с задранной юбкой. Краешек панталончиков призывно торчал. Соблазняла меня? На виду у всех этих пацанов, пропитанных тестостероном? Или это она их соблазняла? Сразу всех что ли? Люцер недовольно рыкнул. Я скривился сильнее и крикнул:

— Прикройтесь!

Получилось слишком эмоционально. Самой собой вырвалось магическое усиление голоса. Да что ж такое.

Она дернула юбку вниз, послышался треск ткани.

Возбуждение усилилось потому, что я представил, как сам разрываю на ней платье. Люцер пыхтел вовсю. Насилу удержал пар, который чуть не повалил из ноздрей.

Переключил внимание. Внутренним зрением подключился к маг.сети Академии, нашел совпадение с портретом –Эдна Корвейн, первокурсница. Гулящая девка в Академии? На первом курсе? Остальные беременные по крайней мере учились на старших курсах. Или эта первокурсница еще не успела?

Влепил выговор, затем сразу же второй. Уже открыл рот, чтобы влепить третий и отправить на отчисление. Люцер взбесился. Я и сам был не прочь развлечься, пусть и с развратной малолеткой. Разочек. Или два. Тем более сама себя так откровенно предлагает. А потом влепить третий выговор и отправить подальше.

Рот. Ее губы подрагивали. Так хотелось смять их поцелуем. Да, что ж я так реагирую. Люцик еще подначивает. Я вконец разозлился и скинул весь гнев на зарвавшихся драконов.

Выпустили зверей без предписания. Запросто мог бы отчислить. Это было бы слишком просто. Не за этим сюда Архимаг прислал. Будем наводить порядки. Еще выяснение отцовства предстояло впереди… Беременные студентки… Тоскливое раздражение разлилось в груди.

Чуть не придушил какого-то худющего пацана с грязными паклями. Позорище драконам.

Асгар вздумал оговариваться… Конечно, я не собираюсь жаловаться Шаардану, сам справлюсь.

Студентка под шумок вздумала улизнуть.

Кто же ее отпустит. Так раздразнила. Перегородил дорогу, она впечаталась головой в грудь. Обошлось без пламени.

Я уже спустил гнев на «древнейших» и более трезво посмотрел на девицу. Ее аура странно себя вела. Исковерканные потоки немного остудили возбуждение и вызвали интерес ученого.

В чем причина?

Я так увлекся ножками в поле, что больше ничего не видел. Уже пару месяцев никого не было в моей постели, безумное желание захлестнуло, раздразнило спящее либидо, разозлило.

А я теперь –прежде всего ректор Академии. Мне надо думать головой, а не …другим местом. И отвечать за безопасность студентов. А у этой студентки бесконтрольная трансформация, которая опасна для окружающих. Хорошо, что это я попался ей на пути, а не кто-нибудь из людей.

Необходимо разобраться. Что там у нее с аурой.

Схватил и затащил в портал, к себе в кабинет. Чтобы никто не мешал. Разбираться с аурой. Ну, или не только с аурой… Что б меня.

Приказал раздеваться. Понятно, мне надо было разобраться с кривыми энергетическими потоками.

Но чертово возбуждение вернулось. Девица снова стала предлагать себя. Призывно пялилась на диван.

Чего она медлит? Надо поскорее разобраться с ее аурой, потом так и быть, я не сдержусь. Не посмотрю на то, что студентка.

Впрочем, это исправимо. Я кинул ей приказ об отчислении. Хотел успокоить свою совесть?

Студентка медлила, и снова злила. Во мне боролись возбуждение и интерес ученого. Что-то коверкало потоки в ее ауре. Возможно, было причиной бесконтрольной трансформации.

Я сканировал юное тело, в поисках инородного предмета.

Такое соблазнительное тело. Она стеснялась? Дрожали пальчики, дрожали губки… У меня внутри тоже что-то задрожало. Вцепился в крышку стола.

— Раздевайтесь, – подтолкнул ускориться.

Пуговичка, еще одна, расстегнула корсет до талии, потянула рукава вниз, обнажила грудь, которую не скрывала прозрачная сорочка. Подавил стон.

Просто давно не было женщины. Сглотнул. Надо сосредоточиться. Что не так с аурой?

Глава 5

Эдна Корвейн

Брайли крепко держал под локоток, всё ускорял шаг, тащил куда-то на самые задворки академии ДРАГОН.

На вопрос, куда именно меня тащит этот противный дракон старшекурсник загадочно улыбнулся, зрачок на секунду вытянулся в линию, глаза сверкнули голубым. Отразили блеск фонаря?

Он притиснул сильнее. Совершенно неприлично. Я не посмела возразить.

— Эдна, малышка. Слишком много вопросов. Кому это надо? Тебе или мне? — протарахтел хриплым голосом, еще толком не оправился от удушающего захвата ауры ректором.

Если бы ему было не надо, он бы и на версту ко мне не приблизился. Пока что, он не объяснил в чем именно, его интерес.

Высокий худой дракон с засаленными белобрысыми паклями мышиного оттенка вызывал чувство брезгливости. Хотелось выдернуть руку и оттолкнуть его подальше, чтобы держал дистанцию. Хитрые глазки так и бегали по сторонам.

Чем дальше мы уходили, тем тише и темнее становилось. Пришлось сойти с дорожки, свет фонарей остался позади. Теплым осенним вечером я поежилась от холодка, пробежавшего по спине.

Я не обманывалась насчет желаний слюнявого подхалима Брайли, но он обещал помочь. Не думала, что у него хватит духа приставать. Кишка –тонка.

Дракон сделал предложение, от которого я не смела отказаться, подловил после ужина, даже подумать не дал. Подхватил под локоток и потащил по траве, скрываясь в тени деревьев вдоль дорожки. Чтоб не дай Магинечка Елена, кто-нибудь не заметил его в моей компании.

Обещал провести на тайную церемонию посвящения первокурсников. Но, главное, сказал, что Ландия, дочка самого Архимага драконов, которая, как и я была полукровкой, хотела познакомиться со мной.

Мне ужасно нужны связи. Я рассчитывала на покровительство Ландии. В конце концов, это её папочка, протащил в Драконий Совет закон об интеграции полукровок и поправку, разрешающую и поощряющую обучение таких, как мы с Ландией, среди чистокровных отпрысков.

Только таких полукровок на всю академию ДРАКО, нас оказалось всего двое.

Впереди на фоне ночного неба с редкими звездами чернели шпили огромного капища. Лишь за большие заслуги драконы удостаивались чести быть захороненными в подземных склепах академии.

Место окутала зловещая темнота –ведь ночь –не время навещать мертвых.

Перед массивной кованной дверью Брайли притормозил, заглянул мне в глаза. Здесь не было фонарей, но показалось, что ушлые глазки снова сверкнули голубым. Он затараторил шипящей скороговоркой на выдохе:

— Я привёл тебя на церемонию посвящения для первокурсников. Многие были против твоего присутствия, но я поручился. Теперь ты должна отплатить —ты должна меня слушаться. Беспрекословно. Чтобы не подорвать мой авторитет.

Какой у него авторитет? Бегает шестеркой на побегушках у верхушки мажориков.

Меня же интересовал только один вопрос:

— Ландия. Она тоже здесь? Ты меня представишь?

Брайли слегка поморщился. Почему-то казалось, что белок на его глазах отсвечивает голубым. Он прямо впился пронзительным взглядом.

— Представлю. Но ты должна меня слушаться. Делать то, что я велю.

— Что именно? — под ложечкой неприятно засосало.

Меня так захватила идея свести знакомство с Ландией, что я только сейчас подумала, что вся эта затея как-то дурно пахнет. Или это от Брайли нехорошо пахнет. Старалась не морщиться.

— Все первокурсники проходят посвящение по очереди. У каждого свой провожатый. Я заведу тебя в центр залы. Не доходя до алтаря на полу лежит подушечка. Как я скажу, преклонишь колени. Тебе дадут испить священный нектар.

— Брайли, что там мне дадут? Крепкий алкоголь?

Старшекурсник сглотнул, заговорил каким-то замогильным голосом:

— Слушай меня, Эдна. Ты сделаешь то, что я велю.

Его глаза и, правда, отсвечивали голубой дымкой. Магинечка Елена, что это? Стало не по себе.

Он приказал:

— Покажи грудь.

Странная просьба вызвала нервозный смешок.

— Это –несмешная шутка, Брайли.

Я пыталась улыбнуться, но не получалось. Или он не шутил?

Слава магинечке, Брайли не полез распускать руки. Наоборот, он стушевался, растерял высокомерный запал. Да и глаза у него нормальные. Иллюзию что ли какую-то использовал? Он растерялся, запустил пятерню в сальные волосы, выдохнул:

— Не действует.

— Что не действует?

Его обаяние? Жалкий закомплексованный болван. Думал, раз я полукровка, то с удовольствием приму его покровительство и его постель? Да он такой трус, что даже сюда тащил меня по стеночке, чтоб никто нас вместе не увидел. Хочет тайком ко мне по ночам лазить?

Или он рассчитывал на эффект неожиданности? Получилось. Настолько неожиданно, что я больше и слова вымолвить не могла. Сверлила укоризненным взглядом, пытаясь воззвать к чувству совести.

Брайли сцепил пальцы, нервно перебирал ими, отвел глаза, которыми до этого пытался произвести впечатление.

И тут от осознания холодные мурашки пробежались по позвоночнику:

— Ты что, пробовал на мне какое-то заклинание?

Брайли горячо зашептал:

— Эдна, не сдавай меня. У меня есть родовые чары подчинения. Я могу внушать людям что-то простое и они меня слушаются. Иногда, — бросил оценивающий взгляд. — Ты же наполовину человек вроде. На тебя совсем не подействовало?

Он еще спрашивает? Вот, вонючий гад. Сиськи ему мои подавай. И на церемонии, наверняка, дадут выпить какой-нибудь крепкий алкоголь. Если не чего-нибудь покруче.

Брайли собрался с мыслями и зашипел:

— Тебе же нужно это знакомство с Ландией? Она там будет. Ты поможешь мне, я отплачу тебе. Что тебе стоит претвориться, что на тебя действует моя магия? Я не уроню свой авторитет в глазах «Древнейших», ты пройдешь посвящение и получишь свою Ландию. Все довольны.

Куда уж там ронять авторитет еще ниже? Видела я, с каким презрением шайка «Древнейших» относится к Брайли. Даже жалко недотёпу стало. Прихвостень, виляющий хвостом у ног сильнейших.

Глава 6

К горлу подкатила тошнота. Все волоски на теле встали дыбом, когда стоило подумать о том, что он удумал предложить.

И стало так обидно. И стыдно. И жалко себя. Они опять вздумали издеваться.

Страшно представить, чем всё могло закончиться, подействуй внушение Брайли.

И тут до меня дошло, что этот подхалим знал, что здесь будет происходить! И всё равно затащил сюда, и уговорил претвориться, что я на всё согласна. Фактически, я и согласна получается –я слышала, как щелкнуло клятвенное заклинание. Брайли меня подставил.

Злость вместе с тошнотворной реакцией поднялась из глубины желудка. Меня стошнило прямо на ноги Асгара. Но этим не закончилось потому, что моя недоделанная драконица полезла наружу в неконтролируемом обороте, выворачивая кости с хрустом. Перед глазами заплясали пятна. Боль прострелила тело насквозь.

Закричала я уже когда меня кто-то грубо вздернул с колен вверх, и смутно знакомый голос раскатился громогласным эхом по молельной зале. Только смысл слов ускользал.

А вот мои руки удлинились, выросли в непропорциональных размерах, из пальцев выскочили когти, словно кинжалы. Драконица намеревалась откромсать обидчику непотребную часть тела.

«Причинение физического увечья» —всплыла в голове заученная формулировка из Устава. Отчисление.

Я услышала рык собственной драконицы внутри: «Они не люди. Даже драконами зваться недостойны. Зверрррри…»

Над ухом властно гаркнули:

— Контроль, студентка.

Я прониклась.

Драконица не очень. Она вспорола когтями чужую одежду, задела нежную человеческую кожу, запах крови пощекотал ноздри, а рот наполнился слюной.

Я никогда не думала, что кровь может пахнуть так вкусно. Так соблазнительно, что закружилась голова. А в теле проснулось неведомое ранее желание, от которого мурашки разбежались по коже, и подогнулись ноги.

Меня сгребли в объятия, словно тисками сжали, вынуждая запрокинуть голову и уставиться в темные глаза, в которых зрачки поглотили радужки, оставив лишь тоненький сверкающий фиолетовый ободок.

Какие-то знакомые глаза, без ресниц. Как у ректора. Пылают яростными чувствами, и почему-то кажется, что злость плескается лишь на самом дне зрачков. А сверху их заволокло необузданным порывом страсти.

Ректор сжал сильнее, впечатывая в каменное тело, тяжелое дыхание скользило по лицу. Его разодранное плечо кровило и запах заставлял плавиться в незнакомых чувственных ощущениях. Драконица скребла изнутри и извивалась от возбуждения. Сердце бешено стучало, отдавало в ребра.

Губы ректора, только что сомкнутые в тонкую суровую линию, вдруг неожиданно расслабились. И сразу показались такими мягкими и нежными, что захотелось проверить, а так ли это на самом деле. Мой рот приоткрылся.

Да, я ждала поцелуя, привстала на носочки. И ректор потянулся к моим губам в ответном необдуманном порыве.

Но, драконица имела свои планы.

Она вонзилась острыми зубами в разодранное плечо, дразнившее ароматом, которому не получалось сопротивляться.

Меня прострелила острая вспышка наслаждения, которой вторил дикий мужской стон. Ректор откинул голову, позволяя впиться глубже, его руки сдавили чуть крепче. Дрожь прокатилась до самых кончиков пальцев на ногах.

Все мышцы резко сократились, замерли, выбив дыхание, а потом взорвались мощной приливной волной, расплавив изнутри. Тела больше не существовало. Осталось лишь сознание, которое сплелось с чужими чувствами.

Нас накрыл чувственный экстаз. Один на двоих.

Я не подозревала, что можно испытать настолько яркие переживания, почувствовать такую близость с другим человеком, словно мы превратились в одно целое. Это был шок. Приятный. Слишком приятный.

Возвращаться в реальность не хотелось, но ощущение полета раскатилось эхом, оставив сладкие отголоски по всему телу и медленно истаяло, отпустило, вернуло к жизни.

Я не заметила, когда мужские руки перестали сжимать, а принялись ласкать спину, когда успели ослабить шнуровку корсета сзади и проникли под ткань. Сквозь тонкую сорочку ощутила горячие прикосновения пальцев. Они ласкали, успокаивая, даря нежность и благодарность за доставленное удовольствие. Ведь, я чувствовала, что мужчина, прижимающий к себе побывал на вершине блаженства вместе со мной, тоже медленно приходил в себя.

Когда порыв схлынул, я инстинктивно зализала рану на его плече. Она быстро затянулась. Драконица заурчала, успокоилась, свернулась клубочком в районе живота.

Мою голову уложили на широкую грудь, нежно погладили, перебирая прядки между пальцев. Теплое дыхание щекотало макушку. Теперь я различила знакомый запах сандала, смешанный с неповторимым мужским ароматом.

Что это было?

Я успокоилась, разомлела…

…но постепенно до меня дошло, что я стою, прижимаюсь к мужчине самым неприличным образом. Одной рукой он зарылся мне в волосы, другой залез под одежду. И этот мужчина, который так вкусно пахнет сандалом и собственным неповторимым мужским ароматом … —мой ректор. … Ох, ёёё….

А я подтверждаю все его обвинения и веду себя, как гулящая девка. Липну к нему, обнимаюсь и разрешаю трогать себя под одеждой. И, вообще, снова причинила ему физический вред. Порезала когтями, укусила. Правда, рана уже затянулась… И что это было, и как так получилось, я не поняла.

А то блаженство, которое я тут испытала рядом с ректором, вызвало бурю стыда. Казалось, даже корни волос загорелись, а волоски по всему телу снова встали дыбом.

А он, вообще, видел меня на коленях перед драконом со спущенными штанами…

А я знаю, как он умеет злиться, как сверкает фиолетовыми зрачками… Стало страшно.

Его объятия тоже застыли, из мягких превратились в напряженные и скованные. Тоже сообразил, что мы тут непотребством занимаемся?

Над ухом хрипло прозвучало:

— Что вы себе позволяете, студентка Корвейн?

Надо же, он знает мою фамилию. Платье болтается, шнуровка ослаблена.

Что Я себе позволяю? Как так?

Глава 7

Ректор Луцер

Я активировал портал.

Достали все.

Хочу расслабиться. Впервые за долгие годы, я сам хочу женщину. Не они залезают ко мне в постель, не Шаардан подкладывает под меня «на всё согласных» и «не очень», которые в итоге всё равно оказываются под моим одеялом. Хочу разрядки. Срочно.

Люцик был против. Достал Люцик. Заткнул дракона, тот обиделся.

Куда направился щенок с нечёсаными паклями?

О какой тайной церемонии посвящения речь? Совсем скоро отбой и комендантский час. Опять нарушать порядок будут?

Да что ж такое.

С сожалением смял выстроенный контур. Визит в места обитания дам легкого поведения и сброс напряжения откладывается. Выдохнул.

Выстроил новый портал. Надо принять душ и перекусить. И выяснить, что за безобразие на сегодня планируется в вверенной мне Академии. А потом бордель.

Люцик снова недовольно рыкнул. «Мал еще» — недовольно огрызнулся ему в ответ.

Поесть не получилось.

********

Так удобно развалился на диване с тарелкой на коленях, так уютненько нафантазировал себе рядом блондиночку, которая пялилась на этот диван утром. Теперь этот диван так и будет вызывать ее образ в мыслях. Наверное, придется заменить. И тут стена над диваном пошла рябью, маскировка сбросилась, я уставился на свое отражение в огромном зеркале во всю стену.

Смахнул рукой —появилась карта Академии.

Твою ж мать. Не донес кусок до рта.

Только утром распорядился обновить все защитные контуры, установить системы безопасности и слежения. Кое-что уже успели. Сработало оповещение около капища. Глянул на часы –время отбоя. Как раз система включилась. Кто там может шляться?

На зеркале мигала красная точка. Проникновение.

Полистал карту. Больше ничего подозрительного не заметил. Значит капище, малолетки недоделанные. Драконы древние тупые. Чем вам кости-то захороненные помешали? Не молиться же туда поперлись. Церемония, значит.

Бросил, так и не откушенный бутерброд обратно на тарелку. Аппетит пропал. Ну, хоть так спущу напряжение. Ой, сейчас кто-то у меня огребет.

Мы с Люциком не поверили глазам, когда зашли под темные своды молельного зала. Как это так?

Мой дракон стыдливо зажмурился и забился куда-то в уголок, исчез с плана внутреннего восприятия, как всегда делал, когда я сбрасывал напряжение с какой-нибудь девушкой… или девушками.

Но я мужчина…

А эта вертихвостка-студенточка стояла в кругу парней со спущенными штанами. С открытым ртом. Асгар собирался засунуть ей в сладкий ротик…

Девственница, значит. Не хочет она. А в рот, значит можно… Ничего себе церемонии посвящения. А кого-то, наверное, и по полной посвящают? Вот, откуда все эти беременности в Академии?

Ох, только разборок с «древнейшими» не хватало. Прилетят опекуны. Всё замнут. Им ничего не будет. Нет, так дело не пойдет. Надо будет решать на месте.

А этой девице я и сам с удовольствием засуну. Раскрыла влажные губки. Бесстыдница.

Я в долю секунды оказался рядом. Как раз в тот момент, когда она сорвала повязку с глаз и уставилась на то, что маячило перед лицом своими голубыми глазами, полными ужаса.

Асгар пробасил:

— Открой ротик, детка.

А девочку стошнило прямо на ноги племянничку.

Я не сдержался. Силовая волна сама сорвалась с пальцев. Слишком мощная. В бешенстве я потерял контроль. Асгара снесло к чертовой матери на несколько метров. Было слышно глухой звук удара.

Я не успел испугаться за дракона. Не успел оглянуться проверить. Студентка закричала от боли, ее тело выворачивало в бесконтрольной трансформации. За спиной топали убегающие драконы, хлопала дверь. А передо мной дрожало пламя свечей, отражаясь в голубых глазах, наполненных агонией и раздавался хруст костей.

Вздернул. Что-то кричал, пытаясь достучаться до ускользающего сознания.

Мои целительские навыки не помогли, слишком слаб в этой области. Хотя, подозреваю, даже сильный лекарь здесь не справился бы.

— Контроль, студентка, — крикнул в полный голос, пытаясь подмять непослушное сознание под себя.

С Люциком помогало. Здесь главное, внутренняя уверенность, которая даст превосходство над чужой волей. Никакой магии –первобытные инстинкты. Ее зверь должен почувствовать власть и силу, подчиниться и остановить оборот.

Злющая драконица шипела, извиваясь, но смотрела мне в глаза изнутри девушки. Ее обидели и у зверицы сорвало крышу. Сейчас либо подчинится, либо нападет. Прямой контакт глаз –самый опасный.

Я прямо ощутил, как драконица припадает на задние лапы. Получилось.

Почти.

Прекращая трансформацию, звериные когти распороли мне плечо. Пустяки. Зверица успокоилась, к девушке вернулся человеческий вид.

Только вот нежные, сладкие губы приоткрылись. Такие влажные, манящие. Студенка одуряюще пахла, даже голова закружилась. И всё желание вмиг взметнулось, кружа голову, разливая жар по телу, вызывая каменное возбуждение.

Притиснул сильнее, хоть на каплю успокоить зашкаливающее желание, потянулся губами чтобы высосать ее без остатка. Ее сердце бешено стучало, подгоняя мое собственное.

Малышка потянулась на носочки… и вонзилась зубами в разодранное кровоточащее плечо, взорвав и выпустив наружу всё возбуждение, бурлящее в венах целый день. Драго небесный, я дико застонал, откинул голову, чтобы ей было удобнее.

Никогда. Никогда я такого не чувствовал. Никогда в жизни. Думаю, и после жизни такого тоже не существует.

А еще, это была не просто физическая разрядка. Я коснулся ее души. Невозможно описать словами. И многие говорят, что души не существует. Но я трогал ее. А она коснулась моей. Ничего более интимного просто не может существовать. Физическое наслаждение по сравнению с этой чувственной бурей —тихий шелест листвы.

Как будто меня лишили девственности. Настолько обнаженным я еще ни перед кем не представал.

Мне много раз предлагали попробовать укус драконицы… такое тоже можно купить в доме терпимости, или просто заполучить какую-нибудь развратную зверицу себе в постель –они довольно избалованны в своем долголетии, иногда сами ищут развлечений с людьми. Но я считал это извращенными выдумками, не имеющими большого отношения к наслаждению, а скорее формой психологических отклонений.

Глава 8

Я всё равно был зол на племянничка. Особенно, когда разглядывал толком не застегнутые штаны, и пряжку на конце опояска, упавшую на пол.

Молча подошел осмотреть повреждения.

— Дядь Зар, тебе не кажется, что это перебор? Так вскружила голову грязнокровка?

Звереныш малолетний! Я ощупывал его ногу в месте перелома, пальцы сами сжались, вызвав стон у Асгара. Мстительно дернул посильнее, вправляя кость. Откуда такие настроения в голове? Столько презрения в голосе. Рос же в семье с братом Архимагом, с его человеческой женой ведьмой и дочкой, тоже полукровкой между прочим. Слишком сильным оказалось влияние драконьего сообщества?

Молодые отпрыски из кладки много времени проводили на воспитании в специальной обители, за стенами родных домов, где взрослые, умудренные жизненным опытом драконы делились знаниями и просто наслаждались общением с детьми. За триста лет, в течение которых никто не смог отложить яиц, эта обитель стала отдушиной, где драконы выплескивали нерастраченные родительские чувства.

Сами же молодые драконы из кладки всегда держались вместе и стояли друг за друга горой. Возможно, они были последними, рожденными от чистокровных драконов, вылупившимися из яиц. Ведь, даже после того, как пробудился магический фон на вулкане, который и позволил им появиться на свет, отложить новые яйца ни у кого не получилось.

Вопрос создания пар с людьми широко дискутировался и оставался болезненной темой в драконьем сообществе. Выжившие полукровки, рожденные от смешанных пар, прятались, не желая привлекать внимания. Еще больше споров возникало вокруг разговоров об истинных парах.

Тем больший интерес вызывала у меня блондинистая девушка - недоразумение. Почему родители не стали ее прятать? Почему отпустили в Академию?

Дернул ногу Асгара еще разок, проверяя, правильно ли встала кость и заодно, выражая неодобрение вместо слов.

Молодой дракон снова простонал в голос от боли и продолжил подначивать:

— Ну, и как тебе укус грязнокровочки? Раздразнила? Укусила, а под юбку залезть не дала?

Вот, урод.

Люцик вылез и беспокойно ёрзал, скалился внутри. Мне приходилось прилагать усилия, чтобы сдерживать зверя.

Асгар продолжил изгаляться:

— Хах, не вовремя ты появился. Еще бы чуть-чуть, и она бы взяла у меня в ротик.

Я тронул пальцем поток ауры, перекрывающий воздух. Племянник закашлялся, но не заткнулся, продолжил сквозь шипящий хрип:

— Да, что ты переживаешь. Тебе бы тоже досталось... Если б захотел… В порядке очереди.

Его глаза закатились, сознание ускользало, а всё говорил гадости.

Я отпустил ауру, брезгливо отер руку о штанину.

— За ваши домогательства не только отчисление грозит. Одно мое слово и заведут дело в Драконьем Совете.

Шевелил пальцами, аккуратненько незаметно поправляя потоки ауры в месте перелома. Мне за племянника, пусть и названного, еще перед Шаарданом отвечать, как никак.

Асгар тяжело дышал, ехидно усмехнулся, глядя из-под полуприкрытых глаз:

— Она сама дала согласие.

— Что? — взревели мы с Люциком вместе.

Я перестал лечить ногу. И так сойдет. Кость почти срослась. А то, что поболит –ему полезно.

— Что слышал, — Асгар уперся языком в щеку изнутри, оттягивая ее в сторону, поводил, имитируя оральную ласку. — Сработало заклинание клятвенного обещания и ее согласие у меня.

Он открыто насмехался.

— Я им воспользуюсь, — засмеялся, — и не только я. Будешь хорошо себя вести, разрешу присоединиться.

Асгар смотрел мне прямо в глаза, проверяя на прочность, прощупывал границы дозволенного. Вот, гаденыш. Ну, ничего. Меня так легко не прогнуть сопляку.

Взгляд. Всё отражает. Всё, что есть внутри –силу, власть, требование подчиниться. А у меня внутри дракон, который пусть и вылупился лет двадцать назад, но из яйца трех тысячелетней давности. Древнее существо, ипостась которого вросла в меня, как родная, слилась с аурой, приклеилась к коже.

Племянник побледнел сильнее, хотя казалось сильнее уже некуда. Улыбка сползла, напряжение отразилось на лице, в сжатых челюстях, расширенных крыльях носа. Но взгляд не отвел. Хорош дракон. Держится.

Но мне надоело. Хочу это клятвенное соглашение. Найти и уничтожить. Или оставить себе. Что за паршивка. Извращенка. Сама меня кусает, а сама вон, чего надумала.

Не отводя контролирующего взгляда, потер сквозь разодранную одежду саднящее плечо.

Почему она собиралась этим заниматься? С целой толпой старшекурсников.

Соблазняющая мысль так и вертелась в голове: «Можно со мной одним…»

Мысленно пробежался по карте в маг.сети Академки, нашел комнату Асгара, кинул портал и выволок гаденыша за шкирку. Тот, сморщился от боли, но не пикнул. Сильная воля. Еще бы дурь выбить из платиновой башки.

Прикрикнул на растерявшегося соседа Асгара, брюнетика, который перечил мне на поле:

— Вышел вон!

В этот раз тот перечить не стал. Понятливый. Мигом испарился.

Асгар уже мог стоять на ногах, вывернул плечо из хватки, дохромал до кровати. Плюхнулся и стал качать права:

— Не имеешь права. Это моя частная территория.

Племянничек неплохо устроился. Просторная комната на двоих освещалась лишь тусклым светом ночника. Два больших окна были плотно зашторены. Махнул рукой, распахивая портьеры. Снаружи пробилось придворовое освещение и отблески луны. Мало.

Щелкнул пальцами, подключая основное освещение, и добавил магического всплеска от себя –яркая пелена расплылась под потолком, высветив все уголки в комнате.

— Где свиток?

— Обойдешься, — не сдавался обалдуй.

Я вытянул руки, стал перебирать пальцами, выдвигая ящики в письменных столах, распахивая дверцы прикроватных тумбочек. Содержимое шкафа на входе тоже полетело на пол. Прошелестел поток воздуха и под кроватями, вынося неприбранный сор на середину комнаты. Прошелся по шкафу сверху. Пыль закружилась в воздухе, пощекотала нос, и я чихнул, обрушив карусель мелких предметов, кружащих в воздухе на пол.

Глава 9

Эдна Корвейн

Сон был тягостным, скорее похожим на дрёму в забытье. В погружалась в калейдоскоп картинок: ректор –его горячая рука на спине, горячая кровь во рту и в моих венах, жгучее дыхание в волосах и запах сандала, а потом щелчки пряжек в ушах вырывали из дрёмы, перед глазами маячили драконы со спущенными штанами и огромный причиндал Асгара. Вот и рассмотрела. Лучше бы не рассматривала.

Волосы липли к лицу, подушка стала влажной, в горле пересохло. Неужели заболела? А еще ужасно саднила лопатка.

В очередной раз вздрогнула, и от этого вырвалась из удушающих объятий кошмара, прямо в кромешную темноту комнатки. Приподнялась на локтях –голова закружилась. Мне нужен свежий воздух.

Соскребла себя с кровати, по пути к окну щелкнула ночником, раздвинула шторы. Небо начало светлеть –уже рассвет. Глянула на часы, можно было бы еще пару часов поспать. Зато скоро можно будет связаться с отцом.

Попробовала почесать лопатку –неудобно, трудно достать. Кожа горела под пальцами. А родимое пятно в этом месте на ощупь стало выпуклым, как будто затянувшиеся рубцы от шрамов.

Открыла створку шкафа, приспустила сорочку и уставилась в небольшое зеркало через плечо.

Бесформенное нагромождение расплывчатых линий, знакомое с детства, обрело более четкие очертания и превратилось во вполне различимую картинку …маленького дракона.

«Дракониц-цццы…— прошелестела в голове зверица. — Это я.»

Как будто татуировку сделали. Только сделал ее какой-то неумеха-мастер или ребенок. Рваные линии, словно у дракончика переломаны крылья, да и лежит он, подогнув лапы и свесив понуро голову в неудобной позе.

«Всё ваш кулон, — продолжила шипеть драконица, —я даже разговаривать не могла».

Пятно красовалось на лопатке с детства. Только его никто не видел, кроме меня. Мама вообще говорила, что я всё придумываю, что может в том месте кожа немного темнее, просто неровный пигмент. А я видела четкое коричневое пятно с неровными контурами.

Я так переволновалась, что забыла принять папино снадобье на ночь и звериная часть проявилась, заговорила в голове. Пошарила в кармане платья на вешалке в шкафу, достала маленький бумажный сверток –последний. Раскрыла. Драконица истошно зашипела и стала толкаться изнутри, так что я рассыпала весь порошок, пока подносила ко рту.

Ах, ты маленькая зараза. Не умеешь себя вести прилично. И когда помощь нужна –не дождешься.

Я присела на корточки и сгребла лекарство в кучку.

Драконица пиналась без остановки. Я упала на коленки, уперлась руками в пол, чтобы не свалиться и настырно потянулась ртом вниз. Сейчас ты замолчишь, развратница. Так подставить меня перед ректором. В очередной раз выставить потаскушкой!

А в груди разлилось приятное тепло. Захотелось обратно в крепкие объятия. Ректор так трепетно и нежно прижимал, что совсем не казалось, что плохо обо мне думает. Ему точно было хорошо. Он млел также, как и я. Пока не взял себя в руки, пока не стал обвинять в непотребном поведении.

А еще велел прийти к нему следующей ночью. Боязно и страшно. А еще страшно волнительно. Ну, нет. Я боюсь его.

Сильна, зараза, моя драконица. Мешала нагнуться к порошку. Мне все равно, что он рассыпан на полу. Это последняя порция. Нет сил больше терпеть свою вредную зверюшку. Пересилила сопротивление и больно ткнулась носом пол, тут же высунула язык, слизывая всё, до чего могла дотянуться.

Подумаешь носом в пол! Вот, когда кости трещат из-за неконтролируемого оборота –вот это больно.

Устало плюхнулась животом на пол, перекатилась на спину.

Папа обещал доставку лекарства еще вчера. Отдышалась, чувствуя, как затихает зверица.

Вот бы кто-нибудь пожалел прямо сейчас, обнял бы, погладил по головке, как папа всегда делал. Только лучше бы это сделал ректор. Какие несуразные мысли в голову лезут!

Помотала головой и пошла доставать зыркало. Простенькая модель –достаточно, чтобы связаться с родными. Щелкнула крышечкой. Маленькое зеркальце засветилось, я приложила палец и мысленно представила отца.

— Эдна, доченька, — папа ответил сразу же. Ждал моего вызова. — Как ты, маленькая? Я только сейчас смог отправить тебе лекарство. Сходи, забери в портальной общей доставки. Тебе хватило? Не балуется твоя драконица?

Папино лицо изменилось, когда он заметил, как задрожали мои губы. Я сдерживалась изо всех сил, не хотела расстраивать его.

— Всё хорошо, пап. Только что приняла последнюю порцию.

Он облегченно выдохнул, но тревожное выражение на лице не исчезло. И я осторожно поинтересовалась:

— А что за история с фамильным кулоном?

Папа заволновался сильнее, он пытался рассмотреть кулон на моей груди. У сорочки был большой вырез и, конечно, никакого украшения он не увидел. Глубокая складка залегла между бровей.

— Эдна, ну-ка, немедленно верни кулон на место.

— У меня его нет, — я насупилась.

Что за приказной тон? Папа редко разговаривал со мной в подобной манере. Мне так нужна его поддержка.

Складка на папином лбу расправилась, но уголки губ поползли вниз, в каком-то безысходном отчаянии.

— Ты не понимаешь! Всё очень серьезно, — вырвалось у папы вместо объяснений.

Я не стала скрывать:

— Ректор сказал, что кулон ломает мою ауру. Он забрал его.

Папа чертыхнулся, отвел глаза в сторону.

— Кулон скрывал твою ауру, теперь тебя найдут.

— Кто меня найдет?

Папа жевал губами и что-то бормотал под нос.

— Я не хотел, детка. Не хотел. Я хотел тебя защитить.

Потом вдохнул поглубже и пристально посмотрел на меня:

— Эдна, ты ведь знаешь, ты мне, как родная? Да, доченька? — звучало жалобно. — Я люблю твою маму больше жизни. Всегда любил. И тебя тоже полюбил, как родную.

Это была сущая правда. Я никогда не чувствовала себя обделенной его любовью. Папа проводил со мной много времени, всему учил, от всех защищал. Чем больше проявлялись мои «особенности», тем ближе он ко мне становился. Если бы не звериная часть, я бы никогда и не узнала, что папа мне неродной. Я знала и верила, что папа защитит от всего мира, с ним всегда было надежно и спокойно. Я всегда пряталась за его спиной. Пока не попала в эту Академию.

Глава 10

Ректор Святозар Луцер

Я стоял в раздумьях перед открытым шкафом. По привычке рука потянулась к одной из черных мантий в шкафу. Время близилось к обеду, стоило поторопиться.

В Академии официальный выходной. У Асгара день рождения и мне надо тащится на семейное торжество в узком кругу у Архимага в замке. Вместо того, чтобы разбираться с бумажной волокитой и накопившимися вопросами. Хотя, разговор с Шаарданом теперь необходим.

Я злился на Асгара и всех его дружочков вместе взятых. Настроения поздравлять названного племяшу совсем не было. Было желание хорошенько выпороть. Как и остальных «древнейших». Элита, мать вашу.

Утро выдалось сложным.

В мое распоряжение попала куча свитков с клятвенными согласиями обесчещенных девушек. Обвинения не предъявить. Только если доказать, что они приносили клятвы под ментальным внушением. В чём я не был уверен.

Но еще больше волновал другой вопрос.

После целительского осмотра к трем делам беременных студенток на рабочем столе в кабинете прибавилось еще одно. И снова блондинка.

Целители подтвердили, что все беременности от драконьего семени. Для всех девушек новость оказалось сильным шоком. Сейчас с ними работали целители душ.

Впереди предстояло выяснение отцовства –долгий и муторный процесс с кучей бумажной волокиты. «Последние из древнейших» не собирались идти на уступки, все в один голос заявляли, что не имеют к беременностям отношения, повторяя слова Асгара о том, что «не тупые, чтобы плодить грязных полукровок», утверждали, что прекрасно владеют предохранительными заклятьями.

Тем не менее, никто из них не спешил дать образцы крови для проверки. Даже то, что беременным девушкам грозила смерть без крови дракона, одарившего «подарочком» не возымело действия на их совесть.

Парочка беременных девушек участвовала в оргиях драконов с добровольного согласия. Они бледнели, краснели, претворялись, что падали в обморок.

Зато другие две оказались вообще не в курсе, что они больше не девушки, не говоря о беременности. А то, что потенциал скакнул, отнесли на счет счастливой случайности. О пройденной инициации даже мысли не шевельнулось в голове. Ментальное воздействие подчистило бедняжкам память.

Брайли не шел на контакт. Он отрицал наличие чар внушения у себя и ждал семейного поверенного. Навести справки про недоноска не получилось. Его личное дело находилось в юрисдикции Драконьего Совета, как и дела прочих «древнейших».

Несмотря на то, что информация была засекречена для простых смертных, я знал наверняка их точное количество. Всего в кладке хранилось двадцать три яйца. А в Академии учились двадцать четыре парня и девушки, считающих себя чистокровными драконами. Кто из них на самом деле был полукровкой?

Я с легкостью вытряс у Брайли недостающие свитки, в том числе и свиток Эдны Корвейн. Правда, теперь дракон снова не мог временно разговаривать. Но сначала недоносок отозвал свои права с клятвенных обещаний. Еле справился с соблазном не потребовать передать права студентки Корвейн лично мне. Стоило вспомнить приоткрытые влажные губки блондинистого недоразумения и мозг отказывался соображать трезво.

Сложившуюся ситуацию необходимо обсудить с Архимагом.

Я всё-таки снял с вешалки новый камзол. Впервые за столько лет захотелось поменять гардероб. Утром порталом прибыла доставка из модного столичного дома. Снова посмотрел на мантию. Потом на камзол.

Что со мной происходит? Зачем мне это барахло, когда у меня есть с десяток отличных мантий –одежда на все случаи жизни. В основном вся жизнь раньше проходила в лаборатории тайной канцелярии, да на тренировочных полигонах –там было достаточно одних штанов.

Глянул в зеркало на створке шкафа, зарылся пятерней в русые волосы. Быстро они отросли –почти доставали до плеч. Хмыкнул. Гормональный фон поменялся –больше не седели. Ну, и ладно.

Потрогал плечо –там, где вчера студентка Корвейн подарила интимный укус. Сладкая истома разлилась в груди. Осталось дождаться вечера, увижу ее снова. Но пока еще день и впереди визит к Архимагу и серьезный разговор.

Всё-таки надел новенький камзол, приосанился, состроил строгое выражение на лице, глядя в зеркало.

— Раздевайтесь, студентка Корвейн, — но голос дрогнул.

Так не пойдёт. Ну-ка, еще раз. Откашлялся. Лицо смягчилось, захотелось сказать по-другому:

— Раздевайся, Эдна, — а лучше еще добавить: — Я помогу, моя девочка, — получилось хриплым шепотом.

Моя. К чему я это сказал? Собрался, гаркнул в ничем неповинное зеркало:

— Раздевайтесь. Мне некогда с вами тут возиться. Нужно осмотреть вашу ауру.

Люцик зафыркал. Смеялся? Зараза чешуйчатая. Хлопнул створкой шкафа и шагнул в портал.

Вышел прямо на открытую веранду замка Архимага. Сощурился на солнце. Стоял особенно теплый осенний денек. Стол уже накрыли. В тени анфилады прятались девочки Шаардана –его жена Василиса, моя любимая подруга детства, и красавица дочка –Ландия. Обе –огненно рыжие, стройные с зеленющими глазами. Как же они похожи. Как будто две юные сестрички.

Вот что делает истинная связь. Хоть Василиса и была природной ведьмой, но в первую очередь она была человечкой. Совсем не постарела за прошедшие двадцать лет после свадьбы.

Впрочем, во мне тоже бурлила сила древнего дракона, наделяла способностями и не давала стареть.

Василиса улыбнулась. По привычке потянулся огладить длинную седую бороду, получилось потрогать гладковыбритый подбородок. Опять забыл, что бороды больше нет. Как и седых спутанных паклей.

Девочки перешептывались, мой слух уловил, как Василиса восхитилась на ушко дочери:

— Вот это дядя Святозар. Не думала, что он так молодо сохранился.

Так и знал. Будут насмешки. Буркнул вместо приветствия:

— Я все слышу.

Василиса бросилась ко мне в объятия.

— Ты что там в лаборатории эксперименты над собой ставишь?

Не совсем. Но мой секрет про Люцика знал только Шаардан.