Ставка на Новый Год

Глава 1

Майкл

Черт возьми, она такая... скучная. Нет, не скучная. Я сам не могу это объяснить. Слишком правильная, что ли? Ты смотришь на нее, и это как удар током, но каким-то странным образом. Не так, как должно быть, понимаешь? Не как по ногам, по телу, по коже. Нет. Это глубже, долбанный удар прямо в голову. В самое нутро. Ненавижу.

Я видел ее мельком — в коридоре, на лекциях, в кафе. Вечно с каким-то увесистым рюкзаком, с этими огромными книгами, с которыми она таскается повсюду, будто без них она не сможет жить. Лия будто пришла из какого-то другого времени. Из мира, где девчонки не выкладывают свои губы в соцсети или не заглядывают в каждую витрину, чтобы потратить чужие деньги. Она... тихая. Убивающе тихая. Но в этой тишине есть что-то, что сводит с ума.

Она сидела на лекции, чуть склонив голову, карандаш в руках — чертила что-то в тетради. Я точно знал, что это не по теме, потому что преподаватель распинался про что-то скучное — не помню, что. Какое-то длинное, мутное дерьмо. А Лия, эта чертова Лия, будто вообще находилась в другом мире. Ни единого движения, ни одного взгляда в сторону. Полностью в себе.

И меня это вывело.

Почему я ее заметил? Черт его знает. Я был уверен, что такие, как она, для меня не существуют. Она не на моем радаре. Не должна быть. Она — это какой-то другой уровень. Как муха, пролетающая мимо твоего лица. Ты не замечаешь ее, пока она не садится тебе прямо на нос. И эта Лия, со своими карими глазами, с этим вечно спокойным лицом и губами, которые она кусала, когда сосредотачивалась... она была та еще долбаная муха.

И вот я сидел сзади, у окна, облокотившись на стул, и наблюдал за ней. Ее волосы светились в свете зимнего солнца, пробивающегося через окна аудитории. Юбка в клеточку, теплый свитер. Черт, это выглядело так... целомудренно. Такой образ, будто она даже не знает, что значит "слово на три буквы". Слово, которое, клянусь, вертится в моей голове каждый раз, когда я смотрю на нее.

Почему я, черт возьми, не могу ее игнорировать?

Тихая, замкнутая, держится на расстоянии. Ее голос — это почти шепот. А если и скажет что-то, то ты слышишь только мягкость. Не с вызовом, не со злостью. Лия — это полная противоположность всему, что я когда-либо хотел видеть в девушке. В ней нет этого... огня. И я ненавижу это.

Лия будто смотрит на мир через стеклянную стену. Все видит, но не позволяет себе трогать. Ее лицо всегда закрыто этим щитом — будто она хочет стать невидимой. Я таких не понимаю. Если ты живая, так живи! Черт, да кричи, смейся, иди на вечеринки, падай лицом в грязь, как все мы!

Но она держится на расстоянии. У нее даже подруга есть — Роуз. Та вообще противоположность. Роуз громкая, наглая, любит кидаться шутками и привлекать внимание. Лия с ней смотрится, будто старшая сестра, которой приходится все время тащить ее из бед.

И я бы забил на все это. Клянусь. Если бы не эти чертовы глаза.

Я не могу с этим справиться. Они не дерзкие. Не провокационные. Но каждый раз, когда она поднимает взгляд, я чувствую, как будто меня кто-то ударил под дых. Потому что в этих глазах нет ни грамма высокомерия, презрения или игры. Они... честные. Искренние. Чистые до тошноты.

И что-то внутри меня бесится от этого.

Впервые я обратил на нее внимание, когда она случайно столкнулась со мной в коридоре. Она шла, как всегда, уткнувшись в книгу. Я чертовски не люблю, когда люди врезаются в меня. Но с ней... это было по-другому. Легкий запах корицы от ее волос, тихое: "Простите..." — и она исчезла в толпе. И я остался стоять там, как дурак.

Почему я не сказал ей что-то? Почему не дернул за локоть, чтобы она остановилась? Может, потому что мне нечего ей сказать. У нее, черт возьми, такие ясные глаза, будто она читает тебя как книгу.

Смешно, но мне даже стало любопытно. Может, она думает, что я — это "все, что не нужно"? Да плевать. Может, я просто хочу увидеть, как долго она сможет оставаться такой правильной, такой идеальной. Потому что ни один человек не может быть идеальным. Ни один.

И я докажу это.

Лия

Майкл.
Это имя гремело в стенах университета, как крик по стадиону. Его знали все. Даже я — человек, который предпочитает держаться в тени. Хотела ли я знать его? Нет. Но как ты можешь не знать того, кто словно магнит, кого хотят все, кто умеет делать так, что о нем говорят, даже если ты этого не хочешь?

Он был везде. На всех вечеринках. В каждой сплетне. В каждом углу этого чертова здания.

И везде, где он появлялся, воздух становился другим. Тяжелым, напряженным, слишком плотным, чтобы дышать. Ты либо хотела быть ближе к нему, либо убежать подальше. Но не замечать его? Это было невозможно.

Я видела его впервые еще на первой неделе. Черт, наверное, каждая девчонка замечает его сразу. В этом и был его фокус. Высокий, с резкими чертами лица, будто резцом вырубленными из камня. У него была эта самоуверенная походка, как у хищника, который знает, что все взгляды на нем. Майкл никогда не смотрел по сторонам. Он знал, что все уже смотрят на него.

Помню, как он стоял у окна после лекции, в окружении своих дружков. Кожаная куртка, джинсы. Сигарета в руке — конечно же, он знал, что это запрещено в здании, но ему было плевать. Этот взгляд из-под полуопущенных ресниц… Господи, как будто он смеется над всеми нами. Над каждым.

Я проходила мимо, и наши взгляды встретились. Секунда. Полторы. Может, чуть больше. Я думала, он отвернется, но нет. Он смотрел прямо на меня. Точно так, как смотришь на очередную цель.

Быстро отвела взгляд и ушла, чувствуя, как по спине пробежал холод. Вот и все. Я сделала это. Сбежала.

И что? Он такой же, как все они. Парень, который привык брать все, что хочет. Парень, который считает, что весь мир — это его чертов аттракцион. Какой смысл в этих взглядах? Какой смысл вообще тратить время, даже думая о нем?

Но черт возьми. В нем что-то… бесило. Глубоко. До дрожи. В нем не было страха. Никакого. Как будто жизнь никогда не могла его задеть.

Глава 2

Майкл

— Лия, хватит быть такой, — сказал я, лениво прислонившись к косяку двери аудитории.

Она подняла голову и посмотрела на меня. Не резко, не с удивлением. Медленно, как будто ей нужно было сначала решить, стоит ли вообще тратить на меня секунду.

— Такой какой? — наконец ответила она, и я почувствовал, как ее голос — мягкий, но цепкий — заставил меня усмехнуться.

— Такой, — повторил, с вызовом глядя ей в глаза. — Замкнутой. Холодной.

Она помедлила, прежде чем сказать:

— Может, я просто не хочу разговаривать.

— Может, ты просто не умеешь веселиться, — я пожал плечами.

— Зачем мне веселиться?

— Чтобы жить, Лия, — я широко улыбнулся, а она лишь чуть прищурила глаза.

Мне нравилось, как она смотрела на меня. Никакого страха, никакой попытки произвести впечатление. Ее взгляд говорил: "И что тебе от меня нужно?" И это только еще сильнее раззадорило меня.

— Ладно, — сказал, делая шаг вперед, — давай договоримся. Сегодня вечером я покажу тебе, как это делается.

— Что? — Она нахмурилась, отворачиваясь обратно к своей тетради.

— Гулять. Мы с тобой. Сегодня вечером.

Она фыркнула. Настоящий, чертов фырканье, будто я только что предложил ей что-то абсурдное.

— Нет, спасибо.

— Лия, — я протянул ее имя медленно, словно пробуя его на вкус. — Серьезно. Ты хочешь всю жизнь сидеть в своих книжках?

Она молчала. Я знал, что задел ее, и это была моя первая маленькая победа.

— Подумай, — добавил. — Я знаю хорошее место.

Ушел, но перед этим бросил ей короткую, быструю улыбку, которая всегда работала.

***

Мы встретились у входа в парк. Она пришла на пять минут позже и тут же начала извиняться.

— Прости, — сказала, поправляя свой шарф.

— Пять минут, Лия, — я сказал нарочито строго, глядя на часы.

— Тогда зачем ждал? — Она вскинула бровь, и в ее голосе я услышал вызов.

Хорошо. Мне это нравилось.

Она выглядела… интересно. Не броско, не так, как девушки, с которыми я обычно имел дело. Пальто, красный шарф, чуть взъерошенные волосы. Лия выглядела так, будто даже не старалась произвести впечатление. Но, черт возьми, она произвела его.

Мы шли вдоль заснеженной дорожки, и я, чуть отстав, смотрел на нее. Она выглядела так спокойно. Как будто этот снег, этот парк, этот холод — это ее мир, и я вторгся в него.

— Ты всегда такая серьезная? — спросил я, нарушив тишину.

Она взглянула на меня краем глаза.

— А ты всегда такой… шумный?

Я рассмеялся. Громко, беззаботно, и это заставило ее уголки губ чуть приподняться. Улыбка. Не полная, не открытая, но… она была.

Мы подошли к киоску с горячими напитками, и я заказал два стакана шоколада. Она сначала отказалась, но я все равно взял ей.

— Спасибо, — сказала она, приняв стакан. Ее пальцы случайно коснулись моих, и я почувствовал это тепло через тонкую ткань перчаток.

— Ты делаешь это только ради приличия, да? — усмехнулся я, продолжая смотреть на нее.

— Может быть, — бросила она и отвернулась, делая глоток.

Ее взгляд был устремлен вперед, на заснеженные деревья, и я не мог перестать смотреть на ее профиль. На то, как мягкие пряди волос касались ее лица, как она морщила нос от холода.

Мы остановились у катка.

— Ты каталась раньше? — спросил я, кивая в сторону льда.

— Никогда, — призналась она.

— Отлично, — сказал, уже направляясь к прокату.

— Нет, я… Я не уверена, что это хорошая идея, — сказала она, слегка растерянно.

— Я уверен, — перебил ее. — Давай, Лия. Это же весело.

Она колебалась, но, черт возьми, ее глаза говорили, что она готова рискнуть.

Лия стояла на льду, цепляясь за бортик, как будто от этого зависела ее жизнь.

— Это ужасно, — пробормотала она.

— Это охренительно, — поправил я, протягивая ей руку.

Она медлила, но потом все-таки взяла ее. Ее пальцы дрожали от холода или от страха — я не знал. Но это не имело значения.

— Просто иди.

Она шагнула вперед, ноги разъехались, и я поймал ее. Мои руки оказались на ее талии, удерживая Лию ближе, чем планировалось.

Подняла глаза, и на этот раз я не смог отвести свой взгляд. Мы стояли слишком близко, ее дыхание касалось моего лица.

— Почему ты так смотришь? — спросила она, и ее голос дрогнул.

— А как мне смотреть? — я слегка наклонился к ней, чувствуя, как эта близость начинает сводить меня с ума.

Она отвела взгляд, но я видел, как ее щеки вспыхнули румянцем.

Мы провели на льду еще несколько минут, и каждый раз, когда она теряла равновесие, я ловил ее. Каждое прикосновение, каждый взгляд — они становились все длиннее. Словно в этом мире существовали только мы.

Когда я вернулся домой, открыл телефон и написал в общий чат:

"Все идет по плану."

Но, черт возьми, что-то в этом плане пошло не так. Потому что я никак не мог перестать думать о том, как она смотрела на меня. И о том, как я хотел снова оказаться ближе.

Я не знал, что делаю. Честно. Чем больше я проводил с ней времени, тем сильнее меня тянуло. Это был не план, не стратегия — просто потребность быть рядом. Это раздражало до черта, потому что я не понимал, почему.

Она была другой. Не такой, как все. Ни истерик, ни игр, ни попыток понравиться. Лия просто… была. И эта ее простота цепляла так, что иногда я ловил себя на мысли, что жду, когда увижу ее снова.

Я начал провожать ее до дома. Сначала это было частью игры. Но вскоре я заметил, как мне нравится, когда ее лицо смущается от моих шуток. Как она морщит нос от холода, кутается в свой дурацкий шарф и упрямо идет вперед, будто ее жизнь зависит от того, чтобы не замерзнуть.

— Это у тебя синдром отличницы или просто тяга к учебе и знаниям? — спросил я как-то, глядя на ее сосредоточенное лицо, пока мы шли по узким тропинкам через парк.

— А ты на самом деле плохой парень или только делаешь вид? — огрызнулась она, даже не посмотрев на меня.