Стихия

Эпилог

Давным-давно жизнь человека зависела от природных явлений больше, чем жизнь современного человека. Земля была дикой, необузданной. Ураганные ветры и проливные дожди, сильные морозы и нестерпимый зной — всё угрожало хрупкой жизни людей.

В те времена жили в одном поселении мужчина и женщина. Они любили друг друга, но очень долго не было у них детей. И когда, наконец, женщина родила дитя, радости их не было предела. Но не пришлось этому ребенку долго прожить. В один из ужасных вечеров в дом, где жила семья, ударила молния, и разнесла его в щепки. Муж и жена тогда пытались спасти от урагана урожай, поэтому ребенок был в доме один, и конечно, он не пережил такого.

Когда женщина увидела, что произошло с её ребенком, она чуть не обезумела от горя. Если бы любимый муж не удержал её, она бы тут же бросилась с обрыва, такой нестерпимой была её боль.

Буря утихла, а с ней утихли и рыдания матери. Ей казалось, что гнев на богов заполнил каждую клеточку её тела. Она встала на ноги, подняла взор к небу и сказала тихо:

— О боги! Вы отняли у меня моё долгожданное дитя, и я проклинаю вас за это! Скольких ещё детей вы заберёте у матерей, прежде чем насытитесь? Я ненавижу вас каждым уголком своей души! Пусть я умру на месте, мне ничего не страшно! Может быть, в другом мире я найду своё дитя!

Её тихие слова отразились от скал, и гнев матери поднял их в высь. И боги услышали эти слова и задумались. Увидев на Земле женщину, одиноко стоявшую среди развалин дома над телом младенца, они поняли, сколько боли принесли этому миру. Но Земля была создана такой, и изменить её без потерь они не могли. И тогда старший из богов ответил и отправил свои слова вниз с лёгким ветром:

— Мы чувствуем твою боль, о мать, лишенная дитя. Ты сильна духом и сильны будут твои сыновья. Мы даруем им силу над четырьмя стихиями земными: огнём, воздухом, водой и землёй. Придёт время, и разойдутся по земле твои внуки и правнуки, неся свою силу в разные уголки земли. Но знай, дар может перейти только к тому, чьё сердце полно добра и света, а дух преисполнен силы.

Эти слова прозвучали в голове у женщины, и она ощутила, что всё ещё будет хорошо. И хоть боль от потери ребёнка разрывала её сердце, но она поняла, что должна быть сильной, чтобы дать жизнь своим будущим сыновьям. Она рассказала своему мужу то, что услышала от богов, и он крепко обнял её.

Прошли годы, у женщины и её мужа родилось четверо сыновей. Еще будучи ребёнком, их старший сын Адар мог усмирить пожар, а второй — Алан — отвести бурю от деревни, приручив дикий ветер. Третий сын Айас призывал дождь в засуху и усмирял реки в половодье, а младший — Амыр — сдерживал дрожь земную и помогал с урожаем.

Жизнь той деревни наладилась, и пошла молва о чудесных братьях. Люди приходили к ним издалека просить помощи. Но как не может человек быть безгрешным, так не может сила не рождать зависти в тёмных душах.

Однажды ночью проснулся Алан от тревожного шёпота ветра, и услышал, что крадётся кто-то за стеной. Тут раздался грохот, и слетела с петель дверь. Братья не ожидали нападения, и не думали, что придётся им когда-то защищаться от людей. Один из злодеев схватил их старенькую мать, прижал нож к её горлу и сказал:

— Вы все пойдёте с нами, и будете служить великому Морану, если вам дорога жизнь матери!

Братья стояли в оцепенении, боясь, что любой их шаг может повлечь за собой гибель матери. Но тут природа помогла защитить стареньких родителей: задрожала земля, завыл ветер, захлопал ставнями. Испугались злодеи и убрались восвояси.

Теперь братья понимали, что их спокойной жизни пришёл конец. Они не смогут больше в открытую помогать людям, поэтому, собрав самое необходимое, они забрали родителей и ушли в непроходимые горы. Оттуда они продолжали заботится о родных краях, но на глаза людям больше не показывались.

В лоне природы братья чувствовали себя прекрасно. Они наладили жизнь для своей небольшой семьи, и сказали родителям, что не нужен им больше никто, а заботиться об остальных людях они могут и отсюда.

Старик со старухой знали, что их сыновья должны передать свой дар следующему поколению, и очень волновались из-за этого. Не раз мать начинала говорить о том, что им следовало бы уехать в большой город, где их никто не знает. Но сыновья и слушать не хотели о том, чтобы добровольно заключить себя в каменные стены.

Однажды братья, как обычно, ходили по ближайшим лесам в поисках пропитания. Они разошлись в разные стороны, не беспокоясь друг о друге, так как знали все чувства друг друга на расстоянии. Это никогда не вызывало у них вопросов, поскольку, так было всегда. Но в этот раз вдруг ощутили трое младших братьев, что не слышат они Адара. Почувствовав, что четверть их сердца погрузилась в тишину, братья очень испугались, и побежали в ту сторону, куда ушёл их старший брат.

Выбежав к берегу ручья, сквозь редкий кустарник братья увидели, что рядом с их братом стоит девушка, потупив взор. На щеках её играет румянец, и лёгкая улыбка коснулась её губ, когда нерешительным взглядом она скользнула по лицу их старшего брата.

Братья не ожидали угрозы от девушки, но необычная тишина в сердце волновала их, поэтому они вышли на берег. Обернувшись на шорох гальки, Адар увидел братьев, и только сейчас понял, что не чувствовал их приближения.

Завидев троих юношей, девушка испугалась, но Адар успокоил её, заверив, что его братья не причинят ей зла.

Глава 1. Гроза

Нестройные ряды деревьев проплывали за стеклом, притягивая мой взгляд. Казалось, можно вечно смотреть на то, как сменяют друг друга оттенки золота в листве берёз, перемежаясь огненными всполохами осин и глубокой темной зеленью елей. Невысокая полоса леса иногда отступала на задний план, уступая место полям, на которых еще недавно разливалось волнуемое ветром море пшеницы, а сейчас широкие полосы скошенных колосьев заканчивались скрученными тюками соломы. Природа уже начала готовиться к зиме, но на этих выходных была какая-то аномальная для этого времени года жара.

Поток моих мыслей прервали слова из радио:

— Прошла неделя после разрушительного землетрясения в Японии, как мир столкнулся с последствиями очередной стихии. Сегодня на южную часть Филиппинских островов обрушился мощный тайфун. Мировая общественность задаётся вопросом, почему учёные не смогли предсказать приближение стихии такой силы.

В голове билась мысль: «Сколько можно?». Всё лето только и слышно было о стихийных бедствиях в разных уголках мира. Такое чувство, что природа решила истребить человеческий род. Пожары, землетрясения, наводнения, ураганы — чего только не произошло в мире за это лето!

Впереди показался знакомый поворот, и это означало, что я почти приехала. Над лесом стояла дымка от большого города. Столица Сибири росла и развивалась стремительными темпами и с каждым годом на окраине появлялись новые современные жилые комплексы.

Я бросила взгляд на лес и подумала, что, когда я буду проезжать здесь в следующий раз, он будет уже другим. Ветра будут срывать с деревьев осенние листья, пока не оставят голые ветки. Только редкие ёлки будут продолжать радовать своей зеленью долгой сибирской зимой. Мне стало немного жаль, что я упускаю всю эту красоту. Конечно, в городе есть деревья и много парков, но в будничной суматохе редко удавалось найти время на обычную прогулку по парку, а те деревья, что росли в тени высоток или, что еще хуже, вдоль проезжей части, вызывали только жалость. Хотелось стряхнуть с них пыль, раздвинуть бетонные стены и открыть для них вид на наши русские просторы. И сейчас, когда я взглянула на осенний лес, где-то в груди появилось явное ощущение, что лес смотрит на меня в ответ. Странное чувство. Я быстро отвернулась и подумала, что слишком уж сильно разыгралось моё воображение.

Почти каждые выходные я вырывалась из шумного города и ехала в деревню к маме. Это было глотком свежего воздуха во всех смыслах. Однако, остаться в городе после окончания университета было моим желанием на тот момент. Ещё в старших классах я поняла, что не смогу всю жизнь прожить в этой тихой маленькой сибирской деревушке. Меня тянуло куда-то с непреодолимой силой. И вот уже 3 года как я из университетского общежития переехала в маленькую съёмную квартирку посреди этих каменных джунглей. Но когда новизна от самостоятельной жизни понемногу начала исчезать, место в моём сердце снова стало заполняться той самой тягой.

Когда я открывала входную дверь, зазвенел телефон и на экране высветилось фото моего парня Саши. Вообще-то, уже пару месяцев он почти постоянно живёт у меня, но сейчас ему надо закончить важный заказ, поэтому он дома.

— Привет, — ответила я на звонок.

— Привет. Давно приехала?

— Только зашла. Как твоя программа?

— Пишется потихоньку. Думаю, уложусь в срок, — ответил он, похоже, потягиваясь.

— Ты там хоть иногда встаёшь? Сколько дней на улицу не выходил? — спросила я со смехом.

— Нууу, могу посчитать по упаковкам от Доширака — засмеялся он в ответ.

Никогда не понимала, как он может сутками не выходить из дома.

Из трубки послышался какой-то шум, и Саша продолжил:

— Похоже, придётся сходить в магазин, холодильник реально пустой.

— Захвати с собой зонт, — посоветовала я.

— А что там дождь?

— Пока нет, но сегодня будет гроза, — сказала я, распахивая окно.

— Лен, ну какая гроза в это время года?

Представляю, как он в этот момент скептически поднял брови. Он всегда так реагирует на мои предсказания.

— Как ты можешь не чувствовать? Это же очевидно! — как обычно, начала я его убеждать. — Атмосферное давление уже падает и влажность повысилась.

Усмехнувшись, он произнёс:

— Иногда мне кажется, что ты вообще не человек. Ну, правда, — добавил он, — люди не могут этого чувствовать! Может, тебе стоило стать метеорологом? У людей появился бы шанс узнавать погоду заранее, — продолжил он, смеясь.

— Да ну, это скучно. Зачем мне учиться определять по приборам то, что я и без них прекрасно знаю!

Закончив разговор, я попыталась немного поработать, но настроение куда-то пропало. Стены квартиры давили, а на улице начал капать дождь, и о прогулке пришлось забыть. Хотя, останавливала скорее привычка, чем нежелание промокнуть. Всё же, я уже не маленькая девочка, чтобы бегать по лужам. Снова казалось, что сердце в груди бьётся о прутья невидимой клетки. Как будто это не моя жизнь, и я играю чужую роль, и только сердце что-то знает и рвётся на волю.

Я налила себе чаю, погасила свет и подошла к окну, вдыхая аромат крепкого напитка. Тепло от горячей чашки приятно разливалось по рукам. Дождь усилился, и тёмный город светился размытыми пятнами фонарей и окон. Небо вдали над городом сверкало зигзагами молний. Гроза приближалась. Вдруг ослепительная вспышка распорола небо совсем близко. Моё сердце тут же ускорило свой ритм, предвкушая раскат грома. Нет, не от страха. Наоборот, я испытывала дикий восторг при виде этого величественного небесного представления. Еще в детстве я всегда бежала к окну, чтобы посмотреть на грозу, но мама начинала ругаться и тут же уводила меня вглубь комнаты, закрывая шторы и выключая электроприборы. А отец однажды выпустил меня во двор в грозу! Этого восторга я не забуду никогда. Бегать по мокрой траве босиком, раскинув руки в стороны и подставляя лицо струям дождя. Вдыхать полной грудью свежий воздух, пропитанный озоном. Казалось, энергия всего мира наполняла меня тогда. Только, когда об этом узнала мама, досталось нам обоим.

Глава 2. Новый заказ

Я стояла в центре перекрестка двух просёлочных дорог. Сзади, справа и слева от меня дороги шли в гору, а та, что впереди, спускалась в низину, утопая в зелени. Место казалось смутно знакомым. Как-будто размытое детское воспоминание. Вдруг прямо посреди дороги у меня под ногами образовалась воронка, диаметром метров десять! Полосы всех цветов радуги потекли вниз по спирали к центру воронки. Я попятилась назад и проснулась.

Резко открыв глаза, я обнаружила, что сижу в постели и тяжело дышу. Сердце колотилось, ладони были мокрые. Осознав, что это был сон, я постаралась успокоиться и опустилась на подушку. Во сне всё было настолько реальным и волнующим, что с трудом удалось восстановить дыхание.

На телефоне светились цифры – 5:47. Надо постараться ещё немного поспать, но мозг, похоже, решил, что уже достаточно. Покрутившись несколько минут, стараясь ни о чем не думать, я поняла, что больше не усну и пошла в ванную. Теплые струи смывали остатки сна. Они стекали по лицу, унося с собой напряжение от резкого пробуждения. Но тревога, которая была и во сне, никуда не пропадала.

Этот сон снился мне не в первый раз. Уже лет 10 я его не видела. Помню, как долго я тогда не могла отойти от него. Ощущение тревоги не отпускало несколько дней, а потом оно сменилось тягучей пустотой. Ну уж нет, сейчас я не позволю какому-то сну влиять на мою жизнь!

Зайдя на кухню, я поняла, что хочу сегодня чего-нибудь особенного на завтрак. Такое случалось не часто, но сегодня я неожиданно решила испечь с утра блинчики.

Как обычно, за утренним кофе я открыла свой календарь. В 10 встреча с Паневскими на участке. Будем думать, как обыграть рельеф. Я уже поработала с планом участка и фотографиями. Есть пара идей, но по фото сложно определить реальный угол наклона, так что на месте скорректирую их.

Я взглянула на часы — 8:30, пора собираться.

Порадовавшись, что можно натянуть любимые джинсы и футболку, я быстро оделась и забежала на кухню, чтобы посмотреться в единственное большое зеркало, которое было в моей квартире. То есть не зеркало, а зеркала: одна из кухонных стен была наполовину оклеена прямоугольными зеркалами, создавая эффект панорамного окна. Я редко пользовалась косметикой и сейчас просто нанесла блеск для губ и пригладила длинные русые волосы, подумывая, не собрать ли их в хвост.

«Может, покраситься?» — мелькнула мысль.

Периодически мне в голову приходили такие идеи. Возможно, это связано с той непонятной тягой, которая всё сильнее наполняла мою грудь, заставляя что-то менять. Вздохнув, я решила позже поговорить об этом со своей лучшей подругой Машкой. Она всегда найдет слова, чтобы меня образумить.

Получив год назад права, я до сих пор радуюсь каждой возможности сесть за руль своей старенькой Toyota Corolla. Хотя, когда нужно ехать в офис ООО «Green home», находящийся в центре города, я предпочитаю метро. Пробки на дорогах убивают всё удовольствие от вождения. Но сегодня мне это не грозит, потому что я еду за город.

Выбежав из подъезда, я чуть не наступила в огромную лужу, разлившуюся на асфальте перед входом. К машине пришлось пробираться по бордюру. Повсюду валялись ветки, причем, достаточно большие. Похоже, ночью непогода разыгралась не на шутку, а я и не заметила. На улице было свежо.

Уже садясь в машину, я почувствовала на себе чей-то взгляд, но, посмотрев по сторонам, не увидела ничего необычного: у дома бабушка отчитывала свою собачку за то, что та полезла в грязь, через арку из двора выходил мужчина, а на детской площадке смеялась парочка старшеклассников. Порыв ветра сорвал с березы несколько желтых листочков и растрепал мои волосы. Надо было всё же сделать хвост.

Паневские – семейная пара, на участок которых я сейчас спешила – обратились в ООО «Green home» за помощью в обустройстве участка. Вернее, обратился в фирму их сын. Он был какой-то важной птицей из правительства или чего-то типа того. На прошлой неделе он заезжал в наш офис, и разговаривала с ним сама Екатерина Сергеевна — наш директор. Такое случалось редко, несмотря на то что все клиенты фирмы были людьми не бедными и часто влиятельными. Оля и Света обычно принимали клиентов, выясняли, чего они хотят и решали, кому передать в работу очередной проект, в зависимости от занятости дизайнеров, и предпочтений заказчика. Сейчас они многозначительно переглядывались.

Когда Екатерина Сергеевна позвонила мне и попросила зайти к ней, я удивилась. Конечно, я уже достаточно давно работала, чтобы доверять мне любых клиентов. Начала ещё на третьем курсе с работы ассистента и за пять лет добилась немалых успехов. В моём портфолио были работы в самых разнообразных стилях, но больше всего удовольствия я испытывала от таких проектов, когда надо было сохранить естественную красоту природы, и только немного изменить пространство, подстроить его для жизни людей. И моё удивление в этот день было связано с тем, что «особые» клиенты обычно хотели что-то слишком далёкое от природы. С этим лучше всех справлялся Матвей, и он как раз поглядывал на дверь, ожидая, что его позовут.

Артём Никитич Паневский был высоким представительным мужчиной лет сорока пяти. Он встал и так посмотрел на меня, что мысленно я вернулась на пару лет назад и вспомнила свою встречу с ректором университета, в котором я училась. У того тоже был такой взгляд, будто он насквозь тебя видит.

Оказалось, что главным условием заказчика было сохранение естественного, так сказать, природного вида на участке. И сейчас, наконец выехав из города и утопив педаль в пол, я с воодушевлением представляла, что можно создать, тем более, никаких построек, кроме дома, на участке еще не было, а рельеф, как утверждал Артём Никитич, «не очень удачный». Но я была уверена, что это как раз будет нам на руку.

Глава 3. Неожиданный звонок

Довольная проделанной работой я села в машину и взяла в руки телефон. Я и не заметила, как пролетело два с половиной часа! На экране висело уведомление о трёх пропущенных звонках с незнакомого номера. Кто это мог быть? Лучше перезвонить, вдруг это как-то связано с работой.

После третьего гудка из трубки раздался женский голос:

— Лена, здравствуй! Спасибо, что ты перезвонила! Это тётя Валя, сестра твоего папы.

Я не знала, что сказать, и просто пробормотала:

— Здравствуйте.

— Я понимаю, что ты удивлена. Мы с тобой столько лет не виделись, ты, наверно, и не помнишь меня, — сказала женщина.

По голосу было слышно, что она сильно волнуется.

— Я Вас помню, тёть Валь! Ой, Валентина Ивановна, — спохватившись, сказала я.

Хоть мы с мамой давно не общались с родственниками по папиной линии по непонятным для меня причинам, не стоило так удивляться, что мне звонит родная тётя.

— Я рада тебя слышать! Вот, узнала номер у твоей мамы, — сказала тётя.

— Что-то случилось?

— Нет, всё в порядке. Просто, мы очень хотим увидеть тебя. Особенно, твоя бабушка. У неё скоро день рождения, и лучшим подарком для неё была бы встреча с тобой.

— Я с радостью приеду! — поспешила я ответить. — Как она себя чувствует?

— Спасибо, она чувствует себя хорошо. Насколько это возможно на пороге восьмидесятилетия. Я отправлю тебе дату и адрес в сообщении.

В голосе тёти слышалось облегчение.

— Хорошо. Я обязательно приеду.

— Мы ждём тебя, дорогая. До встречи, — сказала тётя.

— Конечно. До свидания.

Я сидела и смотрела на телефон, а в груди снова растекалась утренняя тревога. Только сейчас я поняла, что сон, который видела этой ночью, в предыдущий раз мне снился, когда ещё был жив папа, незадолго до того, как мы узнали о том, что он погиб. Всю обратную дорогу в голове прокручивался тот день, когда я в последний раз видела папу.

Мне было 7 лет. Я проснулась от того, что мама с папой о чём-то тихо спорили на кухне. Я часто прокручивала в голове то, что услышала тогда, поэтому, помню всё дословно.

— Неужели нет другого выхода? — спрашивала мама. У неё был очень расстроенный голос.

— Я испробовал всё, но они снова подбираются, — прозвучали слова папы.

Я понимала, что нельзя подслушивать разговоры взрослых, но продолжала тихо лежать в своей кроватке.

— Мы уедем вместе! — не сдавалась мама.

— Лене семь, ей надо учиться. Сколько школ ей придётся сменить? Они идут по моему следу! — продолжал отец.

— А если они найдут нас здесь, — в мамином голосе слышались слёзы, — что я смогу сделать без тебя?

— Здесь вы в безопасности, — успокаивал папа, —у неё твоя фамилия, а им нужен именно я.

— А если они найдут тебя? — мама всхлипывала.

Я не смогла больше лежать и побежала на кухню, узнать, что же случилось. Папа повернулся, когда я открыла дверь, и подхватил меня на руки со словами:

— А кто это у нас проснулся?

Я спросила, что случилось. Мама стояла, отвернувшись к окну и обхватив себя руками. Папа отнёс меня в комнату, сел на диван и сказал:

— Ничего страшного не случилось, крошка. Ты у меня уже большая девочка, и я хочу с тобой поговорить.

Он редко разговаривал со мной так серьёзно. Я чувствовала, что это очень важно и внимательно слушала, сидя у него на коленях.

— Я должен уехать.

— Куда? Надолго? — удивлённо спросила я, не понимая, что он имеет в виду.

— Я не знаю, — сказал он и прижал меня к себе.

Осознание обрушилось на меня, и я еле сдержалась, чтобы не расплакаться.

— Ты нас бросаешь? — спросила я и часто заморгала. Я знала, что так бывает. Моя лучшая подруга Машка жила без отца, и часто со злостью говорила, что он бросил их с мамой. Но мне и в страшном сне не могло присниться, что мой любимый заботливый папа тоже может так поступить.

— Что ты! Конечно нет! — поспешил развеять мои страхи отец. — Если бы я мог, я бы ни за что на свете не уехал от вас!

Я чувствовала, что он говорит правду, но не понимала, для чего тогда ему уезжать.

— А почему ты не можешь остаться?

— Ты ещё слишком маленькая, чтобы понять это.

Эти слова тогда обидели меня.

— Я уже большая! Я всё пойму! — закричала я.

— Тшш, — успокаивал меня папа, поглаживая по спине. — Я знаю, что ты совсем большая, но не могу сейчас рассказать тебе всё. Прости.

Я молчала, понимая, что настаивать бесполезно.

— Я хочу попросить тебя об очень важной вещи, — сказал папа, заглядывая мне в глаза.

Выражение его лица было очень серьёзным, в зелёных глазах затаилась грусть.

Глава 4. Подготовка к поездке

После работы я поехала к Саше.

— О, это ты? — сказал Саша, открывая дверь и пропуская меня в квартиру.

— У тебя что-то с телефоном? Я писала, что заеду.

— Эээ, — Саша начал перекладывать всякий хлам на столе в поисках телефона, — Упс, он разрядился.

Я подошла к нему и утонула в объятьях. Так приятно было прижаться к нему после длинного рабочего дня. С ним всегда можно быть уверенной в завтрашнем дне. Наши отношения похожи на спокойное прозрачное озеро. Никаких волн или подводных течений, всё тихо и спокойно.

— Как работа? — опросил он.

— С работой всё отлично, — ответила я. — Мне сегодня позвонила моя тётя.

И, укутавшись в плед на диване, я рассказала о неожиданном телефонном разговоре. Саша сел рядом.

— Как-то странно всё это, — сказал он, нахмурившись. — Ты вообще помнишь эту бабушку?

— Честно говоря, с трудом. Мне кажется, что я её видела всего 1 раз, и то, недолго. К нам домой она точно не приезжала. Папа много рассказывал мне о ней, они иногда созванивались. Мы встретились тут в городе, ходили в зоопарк. Мне тогда было лет 5, и я с нетерпением ждала этой встречи с бабушкой, но, в то же время, боялась. Я помню, что она была высокой, почти как папа, и худой.

— А эта тётя, которая звонила? Ты её знаешь?

— Да, тёть Валю я хорошо помню! Она у нас бывала, но я всегда думала, что это какая-то дальняя родственница. Только когда я выросла, мама рассказала, что это папина родная сестра. Но с тех пор, как папа уехал, она тоже перестала приезжать.

Сегодня какой-то день воспоминаний. Сначала сон, потом звонок.

— Знаешь, в нашей семье всегда было много тайн, — сказала я. — В конце концов, я, наверно, привыкла к тому, что многого не знаю, и перестала думать об этом.

— Мне всё это не нравится. Ты уверена, что обязательно надо лететь? — спросил Саша, всё ещё хмурясь.

— Я сама думала об этом, пока ехала домой, но я чувствую, что должна. Мне кажется, что бабушка именно тот человек, который может мне что-то рассказать.

— А ты уверена, что там действительно есть о чём рассказывать? — с сомнением спросил Саша.

— Ну, если не съезжу, то и не узнаю. Всё-таки, это моя бабушка, и вполне естественно, что она хочет меня увидеть. Вот, только мама будет против этой поездки. Я удивлена, что она до сих пор не позвонила мне сама. Наверно, на работе ещё.

Сколько раз за эти годы я пыталась расспросить у неё, что значили папины последние слова: «Здесь вы в безопасности, им нужен именно я». Почему нам нельзя общаться с моими родственниками по папиной линии? Но мама лишь говорила, что мне ни к чему всего знать. «Я хочу, чтобы у тебя была нормальная жизнь», — каждый раз повторяла она.

— Мама, я собираюсь полететь к бабушке на юбилей. Я знаю, ты обижена на них, но я уже всё решила, не надо меня отговаривать, — почти скороговоркой произнесла я в трубку.

— Я не собираюсь тебя отговаривать, — неожиданно раздалось в ответ. — И о какой обиде ты говоришь? Я лечу с тобой.

— Мам, тебе, правда, ни к чему лететь со мной! — быстро сказала я. — Тем более, это дорого.

— Дорогая, не забывай, что я хорошо знала твою бабушку, — мягко проговорила мама. — Конечно, мы давно не виделись, но до твоего рождения она, можно сказать, заменяла мне мать.

А вот Машка совсем не оценила моего решения.

— Ну и дура, что собралась лететь! — кричала она на меня в парке, где мы встретились на следующий день.

Она была просто в ярости, отчего веснушки еще ярче проступили на её лице, непослушная медная прядь, выбившаяся из небрежного высокого пучка, подпрыгивала при каждом шаге, а серо-зелёные глаза метали молнии.

— Ну, как так можно? — не слушая, продолжала Машка. — Они бросили вас совершенно одних на столько лет, а теперь по первому же звонку вы летите к ним!

— Да, ладно тебе, — попыталась я утихомирить подругу. — На нас уже люди смотрят.

— Да и пусть смотрят! — громко сказала подруга, но продолжила всё же тише, — Что им вообще вдруг стало нужно от вас?

— Я же тебе говорила, что у бабушки юбилей, — ответила я.

— Она тебя столько лет не видела и жила спокойно, а сейчас вдруг родственные чувства проснулись!

— Да, ладно тебе, — повторила я, — мне самой интересно увидеть родню.

— А я и не сомневаюсь, — язвительно проговорила подруга. — Не удивлюсь, что ты ещё и помощь свою им предложишь.

— Ты понимаешь, что у меня появится возможность что-то узнать об отце! — проговорила я вполголоса.

— Ты серьёзно? — Машка резко остановилась и повернулась ко мне. — Лен, тебе сколько лет? Что ещё ты хочешь знать, кроме того, что он бросил вас?

— Не знаю, но я чувствую, что всё не так просто.

— По-моему, подруга, ты книжек перечитала, — сказала Машка, продолжив шагать. — Это в детстве мы выдумывали какие-то тайны. Пора бы уже повзрослеть.

— Ты же всегда говорила, чтобы я верила своей интуиции, — напомнила я подруге.

Глава 5. Встреча

Большую часть полёта я работала над новым дизайном. Иногда мы с мамой переговаривались. Она с каждой минутой становилась всё более напряжённой. Видя это, я захлопнула ноутбук и убрала его в сумку.

— Не волнуйся, всё будет хорошо! — попыталась я её подбодрить.

Она улыбнулась уголками губ.

— Знаешь, не могу предоставить, что вновь окажусь там, но теперь без твоего отца, — грустно сказала она.

— Ты его очень сильно любила? — спросила я.

Мама перевела взгляд на светлую линию горизонта и, помолчав, ответила:

— Настоящая любовь не проходит просто так, — она взглянула на меня и добавила, — Тем более, каждый раз, глядя в твои глаза, я вижу его.

Ещё вчера, находясь дома, я хотела забронировать номер в гостинице, но тётя настояла на том, чтобы мы остановились у них: «Мы и так слишком давно виделись! Да и места тут всем хватит». Она сказала, что в аэропорту нас встретит друг семьи Николай Степанович. Перед вылетом я забыла сказать об этом маме, и сейчас она удивлённо посмотрела на меня и спросила:

— Ты его не помнишь?

— А должна? — спросила я, но тут же поняла в чем дело, — Это папин друг! Он приезжал к нам тогда!

— Да, Николай несколько раз был у нас после отъезда твоего отца. Я думала, что он живёт в другом месте.

Самолёт сделал круг над городом, сверкающим в темноте множеством огней, и приземлился.

Багажа у нас не было, поэтому я направилась прямиком к выходу, ориентируясь по указателям, но мама придержала меня за руку.

— Доченька, остановись, пожалуйста, на минутку, — сказала она, нервно поглядывая по сторонам.

— Что такое, мам?

— Я просто хочу, чтобы ты знала, что мы с папой хотели защитить тебя. Что бы ты ни узнала, помни об этом.

Видя, в каком состоянии находится мама, я не стала ничего спрашивать, хотя, эта вечная недосказанность порядком раздражала. Сейчас я просто кивнула, мама кивнула в ответ, и мы пошли дальше.

Когда я спросила у тёти, как же узнаю встречающего, та сказала не беспокоиться об этом, так как, благодаря соцсетям, он сам меня узнает. Но после того, как мама сказала мне, кто такой Николай Степанович, я внимательно оглядывала толпу встречающих. С детства я помнила, что он был большим, широкоплечим, с тёмными вьющимися волосами и чем-то напоминал мне тогда медведя. Да, ошибиться я не могла: высокий, крупный, только вот в волосах седина. Сейчас я заметила, что он, должно быть, намного старше папы, а в моём детстве они казались ровесниками. Мужчина приветственно махнул рукой и пошёл в нашу сторону.

— Ирина, Лена, здравствуйте! — пробасил он.

— Здравствуй, Николай, — с улыбкой сказала мама.

— Здравствуйте, — сказала я и не смогла не улыбнуться в ответ.

— Столько лет прошло, а ты совсем не изменилась, — сказал он маме.

И она смутилась, на щеках появился легкий румянец.

— Спасибо за комплемент, притворюсь, что поверила тебе, — засмеялась мама в ответ.

Сто лет не видела маму такой. Кажется, будто она стала младше!

— Чистая правда! — возразил Николай Степанович. — А вот Леночка подросла! И не узнал бы, наверно, если бы встретил на улице.

— А я Вас узнала, — сказала я.

— Ну, что ж, пойдёмте скорее в машину, — сказал он, указывая рукой на выход из аэропорта.

На подземной парковке мы подошли к большому чёрному внедорожнику. Я подняла брови, увидев машину, а Николай Степанович сказал:

— У нас только на такой машине можно проехать — вокруг одни болота.

Всю дорогу они с мамой говорили об общих знакомых, а я слушала их, сидя на заднем сиденье и думала о предстоящей встрече. Я написала Машке и отправила Саше сообщение, что мы долетели, но он его не читал. Наверно, весь в работе. За окном мелькали дома вечернего города. Я никогда не была тут и вряд ли бы когда-то поехала просто так. Наш самолёт прибыл в 9 вечера по местному времени, а сейчас, время уже приближалось к 10, и улицы были освещены фонарями и неоновыми вывесками. Многоэтажки сменились обычными частными домами, и я поняла, что мы на окраине. Потом дома исчезли, и это удивило меня.

— Я думала, что бабушка живет в городе.

— Вообще-то, раньше это был пригород, но сейчас его включили в черту города, — ответил Николай Степанович.

Мы свернули на просёлочную дорогу и въехали в сосновый лес.

— Почти приехали, — сказала мама задумчиво.

Через несколько минут впереди показались огни, и я разглядела бревенчатый двухэтажный дом. Он выглядел очень старым, но крепким. Ко входу вела широкая лестница, переходящая в террасу, протянувшуюся вдоль всего фасада. При взгляде на такой дом в воображении всплывали картины конца 19 — начала 20 века.

Выйдя из машины, я вдохнула полной грудью холодный вечерний воздух. Казалось, что он проникал в каждую клеточку моего тела, наполняя смолистым ароматом. Хотелось прикоснуться к вековым соснам, окружавшим участок с домом. Удивительно, но так я себя чувствовала только приезжая домой к маме. Не знаю, что отразилось на моём лице, но, повернувшись к маме, я успела заметить мелькнувший в её глазах страх. Взгляд Николая Степановича, также обращённый ко мне, был изучающим.

Глава 6. Тайна

Я лежала, глядя в тёмный потолок. В голове не укладывалось то, что сегодня услышала. «Нет, это просто какой-то бред! Я потомок древнего рода каких-то Хранителей?» — крутилось в голове. Снова и снова всплывало в мыслях всё, что я услышала этим вечером. Если бы я приехала сюда одна, то, наверно, не поверила бы ни единому слову. Но мама… Уж насчёт маминой адекватности у меня никогда не возникало вопросов!

— Лена, — сказала она взволновано, — Я хочу, чтобы ты выслушала нас.

— О, неужели я узнаю «великую тайну, — с иронией сказала я, не веря, что это действительно может произойти.

Бабушка строго посмотрела на меня и произнесла:

— Я хочу, чтобы ты знала, что я всегда была против того, чтобы скрывать от тебя всё, — она обвела взглядом присутствующих. — Но, я оказалась в меньшинстве, поэтому, сейчас тебе придётся очень постараться, чтобы поверить нам.

— Эээ, хорошо, я постараюсь, — неуверенно сказала я, всё ещё гадая, что это может быть за тайна.

— Слышала ли ты когда-нибудь легенду о четверых сыновьях — Хранителях Силы? — спросила бабушка.

Неожиданное начало.

— Да, — ответила я, — эту сказку мне рассказывал папа в детстве.

— Не удивляйся, ведь люди придумывали легенды неспроста, — продолжила бабушка спокойным голосом.

Все вокруг молча слушали, и мне показалось, что даже природа за окном притихла.

— Легенды и детские сказки — самый древний способ передачи знаний будущим поколениям, — продолжила бабушка, глядя на меня серьёзными мудрыми глазами. — Хорошо ли ты помнишь эту сказку?

— Ну, — протянула я, — я помню, что там говорилось о семье, которая потеряла ребенка, и потом боги послали им четверых сыновей, наделённых силами. Они могли управлять четырьмя стихиями: огнём, водой, воздухом и землёй, — рассказала я, вспоминая длинные зимние вечера из своего детства, когда мы сидели всей семьёй и пили чай. Иногда родители читали вслух что-нибудь, но больше всего я любила эту сказку, поэтому, каждый раз просила рассказать её.

Лёгкая улыбка коснулась губ бабушки.

— Хорошо, — сказала она. — Значит, ты можешь представить, о чём сейчас пойдёт речь.

— Я думала, что узнаю что-то про нашу семью, — растерянно сказала я. — При чём тут детская сказка?

— Ты слушаешь меня невнимательно, — заметила бабушка. — Я же сказала, что легенды хранят в себе знания о прошлом. И наша семья из поколения в поколение передаёт эту память, как и семья Николая.

Я молчала, не зная, что на это ответить.

— Замечала ли ты за собой что-то необычное? — спросила бабушка. — Может быть, огонь тебя «слушался» или ветер затихал, стоило тебе лишь подумать об этом?

— Слушался огонь? — переспросила я, удивляясь такому вопросу.

Что вообще происходит? Кажется, я начинаю сомневаться в адекватности присутствующих. Мама смотрела на меня вполне серьёзно, как будто бы эти вопросы были вполне естественными.

— Я довольно хорошо развожу костёр, — решила я всё же ответить.

— Лена, вспомни ту историю со щенком, — сказала мама. — Мальчишки посадили его на цепь и мучили, а ты побежала спасать. Нам тогда удалось всё уладить, тем более, никто особо не защищал хулиганов, но у одного из мальчиков на ладони, действительно, остался ожог от цепи.

— Я не понимаю, — медленно проговорила я.

— А тот случай, когда ты хотела пойти на речку, но надвигалась гроза, и мы сказали, что сходим в следующий раз? — продолжила мама. — Ты тогда очень сильно расстроилась, закричала тучам, чтобы улетали, и они, действительно, разошлись в разные стороны, будто бы обходя невидимую гору.

— Но я же ничего не делала. О какой силе вы говорите? — нахмурившись, спросила я. — По-моему, это просто какое-то совпадение.

Но мама продолжала:

— А твоя работа: как ты определяешь, где что лучше расположить на участке?

— Ну, тут не нужен никакой дар, — со смехом сказала я. — Опыт, здравый смысл, — я развела руками, показывая, что ничего сверхъестественного в этом нет.

— Это ТЕБЕ так кажется, — возразила мама. — Если бы было всё так просто, то о твоих способностях не говорил бы уже весь город!

— Скажешь тоже, весь город! Ну, да, получаются у меня естественные пейзажи, но в остальном — ничего особенного.

— Говорит весь город, — повторила бабушка. — Нам это ни к чему. Я говорила, что она может выдать себя, не подозревая об этом, — сказала она, укоризненно посмотрев на маму.

— Ну, хорошо, — сказала я, решив послушать, что ещё они выдумают, — допустим, я обладаю какими-то там силами. Почему же тогда я не поняла этого до сих пор?

— Всё не так просто, — ответила бабушка. — Тебе нужно научиться этому. Если бы ты знала о своей Силе с детства, ты бы тренировала её. Но, живя в современном мире, ты не могла даже догадываться о ней, поэтому, её надо разбудить и научиться управлять ею.

Звучит вполне логично, но всё равно неправдоподобно.

— Постойте, — задумалась я, — если всё так, то какой силой, по-вашему, я обладаю? Почему вы говорите сразу об огне и воздухе? В легенде у каждого брата было по одной силе.

Глава 7. Вопросы

Не знаю, спала я этой ночью или нет. Сознание парило между сном и явью, выуживая из памяти то слова, услышанные вечером, то воспоминания из детства и юности, подтверждающие эти слова. Не желая больше терпеть этого, я взяла телефон — 6:23.

Комната, в которой я находилась, была на втором этаже. Когда вечером мама нашла меня на террасе, я всё ещё неподвижно стояла, глядя на свои ладони. Внутренний жар испарился, как только я осознала, что тлевшие отпечатки на периллах остались от моих ладоней. Внутри была пустота, и я безвольно дала увести себя в дом, в эту комнату, уложить в постель. Мама пыталась что-то говорить о том, что мы обменяем билеты и улетим домой первым же самолётом. Сделав над собой усилие, я сказала, что всё в порядке, и я просто устала.

Оглядевшись сейчас в предрассветных сумерках, я увидела, что мама спит в кресле напротив кровати, накинув на себя плед. Я хотела разбудить её и предложить лечь в кровать, но решила не делать этого. Вряд ли мама спокойно уснёт, а к разговору я сама ещё не готова. Натянув на себя джинсы с кофтой и прокравшись на цыпочках к двери, я вышла в тёмный коридор. Я не стала включать свет, чтобы никого не будить. Осторожно держась за перила я спустилась на первый этаж, сняла с крючка свою куртку и вышла на террасу. Тот участок перилл был в тени, и я остановилась в нерешительности. «В конце концов, чего ты боишься?» — спросила я сама у себя и прошла в конец террасы. Тёмные отпечатки никуда не исчезли. «А чего ты ожидала?» — снова подумала я. Ладонь идеально ложилась на черный отпечаток, ощущая утреннюю влажность и прохладу. Сегодня я не чувствовала ни злости, ни обиды, только смятение и растерянность. Вчерашние новости уже не действовали так сильно, но и совсем уж реальными они не казались. Ночь разложила все мысли по полочкам, и теперь я могла всё спокойно обдумать.

Спустившись с крыльца, я направилась к соснам, окружающим дом. Прикоснувшись к шершавым стволам, я почувствовала жизненную мощь, заключенную под корой, и впервые задумалась о том, чувствуют ли это другие. Эти ощущения сопровождали меня всегда, и я не придавала им какого-то особого значения. С каждым прикосновением к растениям мысли крепли и в груди разливалось спокойствие. Вместе с тем появлялось много вопросов, и я не знала, сможет ли кто-нибудь на них ответить. Сейчас я уже жалела о том, что не дала ничего объяснить вчера.

Сейчас, наверно, часов семь или больше. Значит, дома десятый час утра, и наверняка Саша уже проснулся. Так хотелось позвонить ему и рассказать всё, что я узнала, но как вообще можно о таком рассказать: «Привет! Я тут узнала, что я Хранитель какой-то Силы! Даже двух! Только, я не умею ими пользоваться, и мне надо как-то этому научиться. А ещё, я могу руками прожечь перилла». Похоже, лучше пока даже не писать ему. Лучше, пусть думает, что я ещё сплю.

А можно ли вообще об этом кому-либо рассказывать? Но мама же в курсе, значит, папа ей рассказал. Пора вернуться в дом и попытаться разузнать ответы на все эти вопросы.

В дверях я чуть не столкнулась с мамой.

— Лена! Где ты была? — взволнованно проговорила она. — Я так волновалась! После вчерашнего, — не договорила она.

— Мама, всё в порядке! — сказала я, поглаживая её по руке. — Я проснулась рано, и вышла на улицу, чтобы никого не будить.

Я оглянулась на лес.

— Тут такие сосны! Они просто притягивают меня к себе!

В маминых глазах стояли слёзы, и я крепко сжала её в объятиях.

— Ах, доченька! Мне жаль, что всё так вышло! — сдавленно сказала она.

— Всё в порядке, мам! — повторила я.

— Правда?

— Конечно! Знаешь, я всегда считала себя какой-то немного странной, а теперь этому нашлось объяснение, и я рада!

Конечно, было бы лучше, если бы я знала об этом с детства, но что сейчас об этом говорить. Я постаралась, чтобы моя улыбка выглядела естественно.

С кухни доносился аромат чего-то вкусного, и я поняла, что проголодалась, но решила, что нужно взглянуть на себя в зеркало. Наверняка на голове непонятно что — всю ночь вертелась.

По пути я заметила движение в комнате у бабушки, расположенной по соседству с кухней, вереница вопросов тут же закружила в голове, и я поспешила наверх, чтобы поскорее вернуться и расспросить её обо всём.

Только сейчас я обратила внимание на широкую лестницу из темного дерева с резными периллами, ведущую на второй этаж. Ступени были потерты в тех местах, где чаще всего на них наступали. Похоже, дом был действительно старым, и жильцы не желали что-либо менять, но хорошо ухаживали за ним.

На втором этаже напротив лестницы у стены стоял старый комод, покрытый белой вязаной салфеткой, посреди которой кто-то заботливо поставил вазочку с сухоцветами.

Несмотря на бессонную ночь и пережитое потрясение, я выглядела вполне бодрой, да и чувствовала себя прекрасно. Наверняка это благодаря утренней прогулке, вернувшей силы и успокоившей хаос в голове.

Когда я спустилась вниз, все уже были на кухне. Бабушка сидела во главе стола, слева от неё — Николай Степанович, а мама с тётей разливали чай.

— С добрым утром, — сказала я, и все тут же повернулись.

Тут я вспомнила, что у бабушки сегодня день рождения и добавила, обращаясь уже к ней одной:

— Наталья Анатольевна, поздравляю Вас с днём рождения!