Сто блюд из кошки

1.

Кто это так громко смеётся в первом ряду?
Не обращай внимания, это автор пьесы!

Смирнитский стучался в дверь, звонил по телефону, светил фонарём телефона в тёмное окно Ухова. И всё напрасно. От дома ему отказали. Смирнитский плюнул с досады и вышел из полутёмного подъезда, больно ударив большой палец ноги о выступающий порог. На ботинке образовался рубец.
Смирнитский грязно выругался и постарался пальцем затереть безобразную царапину. Повреждение стало чётче, как и рана на его сердце. Стараясь не смотреть на испорченный ботинок, он побрёл в сторону пивной. И хотя алкоголь давно не приносил облегчения, Смирнитский всё же вошёл в забегаловку. Не в театр же идти? Если ужраться водкой, то блевать будешь фонтаном, что отвлечёт от брожения в мозгах.
- Она окончательно свихнулась! - гудел в ушах Смирнитского голос Ухова, - и в этом виноват ты!
Роман с Маргаритой Уховой начался со спонтанного стояка, который случается даже в сорок лет. Шизофреники плевать хотели на чистоту. Увлечённые своими маниями, забывают обо всём на свете. Запах её трусов, сочетавший крутую солёность морской волны и распаренную солнцем яблочную падалицу, вызверил Смирнитского. Он без колебаний воспользовался отсутствием её отца, Ухова, и вступил с шизофреничкой в связь. Маргарита буквально захлёбывалась от восторга, что лишало Смирнитского выдержки.
Смирнитский сильно рисковал, так как сил у душевнобольных гораздо больше, особенно в период психоза. В тот момент, когда шизофреничка неожиданно нахмурилась и упёрлась Смирнитскому в грудь, он с хриплым рычанием кончил.
Такого секса у Смирнитского не было никогда!

Смирнитский не осмелился сразу навалиться на водку, а взял, для разгона, пива. Он застыл с кружкой в руке, рассматривая посетителей. В конце зала увидел Ухова. Приблизится не осмеливался до тех пор, пока Ухов сам не заметил долговязую фигуру Смирнитского и не погрозил ему кулаком.
- Можно? - подошёл к столу Смирнитский.
- Ты запоздал с вопросом, - проворчал Ухов, - садись!
- Как она?
- Тебе что, баб мало? - опрокинул полстакана водки Ухов и занюхал рукавом пиджака.
Смирнитский пожал плечами.
Ухов зло поглядел на Смирнитского.
- Она дралась и кусалась. Визжала: «Хотела в Дон броситься - вышла на улицу, а нет никакого Дна!».
Я запер её в туалете и вызвал скорую.
Смирнитский сидел, опустив нос в кружку с пивом.
- Её увезли в психушку! - проговорил Ухов.
- Ухов, мне очень жаль, но это любовь!
- Смирнитский, в первую очередь - это болезнь! - прошипел Ухов.
- Очередной приступ у Маргариты закончится пробитой головой, Смирнитский! Твоей головой!
Смирнитский допил пиво.
- Тебе лучше уехать! И довольно разговоров!

Смирнитский никуда не уехал. Провалявшись на диване целые сутки, он направился в лечебницу для душевнобольных и узнал, куда поместили Маргариту. В палату его не пустили, но за три мандарина санитарка согласилась передать записку. Ночью Смирнитский подошёл к больнице и исследовал забор. Он мог бы подкупить сторожа мандаринами, однако, предпочёл усложнить задачу и перелез через ограду. Смирнитский подкрался к пятиэтажному зданию и запрокинул голову. Отсчитав на третьем этаже третье окно справа, он нащупал в кармане лазерную указку и набросал на окошке крест. Окно распахнулось, и в проёме показалась замотанная в занавеску мордашка Маргариты. Она глупо улыбалась, в её глазах отражалась Луна.
Смирнитский расстегнул куртку и под заливистый смех нервнобольной стал разматывать канат.
- Тс-с! - приложил палец к губам Смирнитский и привязал к концу троса железный крюк.
- Отойди!
Маргарита показала Смирнитскому язык и отказалась отойти от окна.
- Отойди, или не видать тебе мандаринок! - приглушённо захрипел лазутчик.
Маргарита сделала шаг вглубь комнаты. В палату влетел крюк из арматуры и зацепился за подоконник.
- Травматология в другом конце больницы! - высунулась из окна Маргарита. Её миленькие грудки улеглись на подоконник.
- Тише! - выкрикнул Смирнитский и полез по канату.
- Сейчас возьму и отцеплю! - издевалась Маргарита.
- Молчи! - прошипел Смирнитский и заглянул в распахнутое окно второго этажа.
- Угости мандарином, не жмись! - услышал он голос из палаты.
Древний старик высунул костлявую руку.
- Что, прямо сейчас? - прошипел Смирнитский.
- Дело сделано, надо платить! - спокойно ответил старик. Два мандарина давай. Остальное потом, в более комфортных условиях!
Смирнитский ухватился одной рукой за канат, а ногами стиснул верёвку. Он достал из кармана мандарин и отдал старику.
- Ещё давай! - протянул ладонь дед, - почистить можешь?
- С коркой ешь, укрепляй слизистую!
- Полезай дальше! - задёрнул штору старик.
Маргарита стояла, покусывая край занавески и лукаво смотрела на взбирающегося по канату Смирнитскокго. Он перебрался через подоконник и уселся на полу. Перед ним возник впечатляющий своей густотой треугольник.
- Роланд! - воскликнула Маргарита и провела кустом по носу Смирнитского.
- Где мои мандарины?
- Дай отдышаться, - взмолился Смирнитский.
- Дыши! - выкрикнула Марго и сунула трусы любовнику.
- Ну, здравствуй! Маргарита! - Смирнитский прижал трусишки к лицу.
- Здравствуйте, Роланд Юрьевич! - качнула бёдрами Маргарита.
Смирнитский поднялся на ноги и вплотную подошёл к девушке. Нащупав кисти рук, он крепко сжал их. Маргарита сделала губы трубочкой и подставила для поцелуя. Смирнитский протиснулся языком в рот Маргариты Уховой.
- Что у тебя там?
Маргарита отрицательно покачала головой.
- Нет, скажи! - настаивал Смирнитский.
- Я не успела взять таблетки.
- Какие таблетки? Здесь дают всё, что надо.
- От залёта! - сквозь зубы показался край презерватива.
- Откуда? - удивился Смирнитский.
- От верблюда, - засмеялась Маргарита! Надеюсь, ты не отдал старикану все мандарины?
Смирнитский высыпал мандаринки на простыню.
- СкидывАй брючки! - скомандовала больная.

***
Смирнитский поморщился, застонал и приоткрыл глаза. Он лежал на полу со спущенными штанами. Обнаружив рядом мягкую оранжевую тряпку, провёл ею по взмокшему лбу. Второй носок едва держался на ноге.
- Приснится же такое! - простонал он и отбросил носок подальше от себя.
- Дурак, потом искать будешь! - выругался Роланд.
Смирнитский повернул голову в поисках питья. В двух шагах валялась бутылка. Пиво пролилось на пол ровно настолько, чтобы остался один глоток. Роланд Юрьевич потянулся к бутылке и не достал бутылку. Он обмяк, и какое-то время лежал без движения.

2.

- Кто этот старик со второго этажа?- спросил Роланд.
- Лисогвин? - переспросила Маргарита.
- Ну, наверное, - вскинул брови Смирнитский.
- Полезный дед! - ответила Рита. - Всё может достать. Главный коммуникатор между нами и персоналом.
- Имя у него есть? Отчество?
- Лисогвин и всё! - очистила мандарин Марго. - Мы не в ответе за действия родителей!
- Кто его родители?
- Не такой он и старый, Роланд, - заметила Марго.
- Как не старый? - удивился Смирнитский.
- Пятьдесят, это что - старик? - рассмеялась в голос психбольная.
- Дети лисы и пингвина быстро старятся, - пояснила Маргарита, - гены!
- Ясно! - кивнул Смирнитский, - нездешний дед, значит.
- Мне всё равно! Одно - слово коммерсант! - пожала плечами красавица Марго.
- Ему бы на волю! - усмехнулся Роланд Юрьевич. - К тебе этот человек не захаживает?
- Ты же ему не отдашь верёвку?
- Нет! - твёрдо заявил Смирнитский.
- Значит, можешь спать спокойно! - ухмыльнулась Маргарита. - Кстати, мы будем спать?
- А ты сможешь? - сощурился Смирнитский.
- Женщина всегда может! - Марго расстегнула ремень на брюках Смирнитского. - В твоём распоряжении час, не хочу остаться без завтрака!
В замочной скважине повернулся ключ. Смирнитский стал судорожно застёгивать ремень.
- Брось! - махнула рукой девушка, - не обращай внимания!
В палату заглянул Лисогвин.
- Ему не нужна верёвка, - проворчал Смирнитский.
- Напротив, я бы верёвочку приобрёл, - возразил Лисогвин, - тайно готовится побег из больницы! За верёвку можно неплохо получить!
Старик зашёл и осторожно затворил дверь.
- Я беру верёвочку? - указал он на подоконник. - Сколько метров?
- Как же я без верёвки? - спросил не без раздражения Смирнитский, - я не планирую оставаться!
Смирнитский с недоумением поглядел на Маргариту.
- Не обращай внимания! - отмахнулась Маргарита. Так мы будем жить половой жизнью?
Она запрыгнула на постель и стала на четвереньки.
- Роланд, поцелуй меня в губки!
Смирнитский поглядел на деда, сматывающего его верёвку.
- Ему всё равно! - выкрикнула девушка.
- Так можно взять? - прижал к груди тяжёлую бухту Лисогвин.
- Берите! - махнул рукой Смирнитский. - Обещайте выпустить отсюда!
- Спасибочки! - не ответил старик и выскользнул в коридор.
Послышался звук упавшего на пол ключа, старческое ворчание и скрип в замочной скважине.
- Ты персик на дольки делишь или ешь целиком? - усмехнулась девчонка и покрутила задом.

3.

Смирнитский открыл глаза и упёрся взглядом в потолок. Мелкие трещины постепенно стирались и исчезали. Смирнитский понял, что плачет. Сначала он услышал глухие удары о стены, затем шелест тугих крыльев у себя перед лицом. Неведомый организм метался из стороны в сторону, не находя выхода. Роланд подскочил на кровати и проследил взглядом кружащийся в воздухе объект. Основания перепончатых крыльев летающей вагины скрывались в меховом окружении.
Щёлка писы Маргариты зависла над головой Смирнитского. Она медленно покачивалась, будто прицеливаясь. Вагина растянулась в беззубой улыбке.
- Хочешь?
Роланд Юрьевич проглотил слюну и стянул с себя трусы.
- Не знал, что так можно! - с волнением в голосе прохрипел Роланд.
- Почему нет, если целиком не пускают?
- А где остальное? - потянулся рукой к вагине Смирнитский.
- Если тебе так уж интересно, посмотри в окно!
Роланд Юрьевич встал с постели и подошёл к окну.
По ту сторону решётки он увидел Маргариту и Ухова. Девушка заметила Смирнитского и сотворила неприличный знак из указательного пальца левой руки и кольца из пальцев другой.
В этот момент летающая вагина Маргариты Уховой шлёпнулась о голый живот Роланда Юрьевича и приладилась к члену.
- Как ты? - захохотала Маргарита.
- Уже лучше! - срывающимся голосом произнёс Смирнитский.

4.

Поздно ночью в палату Роланда Юрьевича пробрался Лисогвин.
- Как тебе чеширская вагина? - улыбнулся старик.
Смирнитский сел на кровати.
- Ты откуда знаешь? - нахмурился он, - тебе перепадало?
- Что ты! Ошибочка вышла. Битый час в моё окошко колотилась.
Дед вялыми губами изобразил улыбку вагины, показав кончик белёсого языка.
- Пошляк! - скривился Роланд.
- Не та нынче вагина! Нахальная нынче вагина, разнузданная! Ни стыда, ни совести! Другое дело вульвочка Марьи Павловны, - причмокнул языком старик Лисогвин, - она называла свою дырочку «мышиный глаз».
Он отошёл от окошка и сел на край постели рядом со Смирнитским.
- Не знаю, чего хочу, - повернул голову в сторону деда Роланд.
- Тогда, может, выйти хочешь?
Смирнитский пожал плечами.
- Вставай! - Лисогвин толкнул своим плечом плечо Роланда Юрьевича. Он по-молодецки подбросил связку ключей и уронил на пол.
Смирнитский с усмешкой поглядел на деда.
- Лёжа целыми днями в кровати, волей-неволей, теряешь сноровку. Позволь мне запомниться радостным эпизодом в твоей жизни.
- Как молочная каша на завтрак? - усмехнулся Роланд.
Лисогвин протянул Смирнитскому пижамные брюки.
- Как вагина Маргариты Уховой! Прошу следовать за мной!
Лисогвин подошёл к двери.
Смирнитский встал с кровати, застегнул пуговицы на пижамной куртке и двинулся прочь из палаты.
В полутьме коридора он налетел на незнакомого человека.
- Вольфганг Амадей Перемессинг! - представился мужчина.
- Кто вы? Я вас не знаю! - замер от неожиданности Роланд.
- Да, так! Повторяю всякий вздор за потусторонними сущностями. Имею возможность беспрепятственно передвигаться по больнице.
- Когда ждать обратно? - спросил старик.
- Обратно? - задумался Перемессинг, - представления не имею! Как дело пойдёт.
Дед рассовал по карманам мандарины господина Перемессинга.
- Пора бы перейти на апельсины! - хитро улыбнулся старик.
- Пора, Лисогвин, - понятие временнОе! Хочется чего-то, значит пора.
- Вы уж постарайтесь! - пробормотал Лисогвин и растворился в темноте коридора.
- Старость, доложу вам, отрицательнейший эффект времени. Одна единственная мысль - о еде! - посмотрел вслед старику Перемессинг. Медиум воздел указательный палец к потолку.
- Смерть - для большинства - ужас и кошмар. И это, тоже вопрос времени, дорогой Роланд Юрьевич. Постоянно, кажется, что часов и минут катастрофически не хватает!
Смирнитский не ответил и побрёл по коридору вслед за Перемессингом.
- Страх смерти - основа миропорядка! Вторая дверь направо, будьте добры! - указал направление Вольфганг Амадей.
- А что, есть места, где существуют иные законы и правила?
- Вот именно! Всё то же самое, но привкус иной! Привкус свободы. Время - кандалы. Насколько легче живётся, часов не наблюдая!
- Я понимаю, вы перманентно влюблёны? - усмехнулся Перемессинг.
- Точно, так! Из-за излишней самоуверенности! - ухмыльнулся Роланд.
- Вашу патологию в аптеке, во флаконах продавать надо! - засмеялся Вольфганг Амадей. - Судя по диагнозу, секс вам не надоедает!
- В остальном я обычный человек - кивнул Смирнитский. - Могу, например, как и все, вылететь в трубу!
- Вы о чём? - не понял Амадей.
- Если неожиданно муж вернулся с работы, - подмигнул Роланд Юрьевич.
Смирнитский прошёл в пустую, тёмную комнату. Он обернулся и увидел в проёме двери слабый силуэт Перемессинга.
- Смелее! Судя по диагнозу, вы бывали здесь сотни раз! - произнёс Вольфганг.
- Не припоминаю! - тихо произнёс Роланд, сделал несколько робких шагов навстречу мраку и провалился в пустоту.
- Теперь, если пожелаете, можно и в трубу, - где-то рядом расхохотался Перемессинг, - теперь по-всякому можно!
- Не бойтесь, дорогой Смирнитский! - веселился Перемессинг, - до сей поры ни единая душа не расшиблась!
Он со всех сторон облетел Роланда Юрьевича, пытаясь заглянуть ему в глаза.
«Как вам?» - лучился в его взоре вопрос.
Смирнитский подавился воздухом и закашлялся.
- Не открывайте рот, - инструктировал Амадей, - я читаю ваши мысли!
Роланд мотнул головой, давая понять, что не слышит.
Перемессинг буквально оседлал Смирнитского.
- Страшно только в первый раз! - зашептал он!
Роланд Юрьевич дёрнулся и сбросил с себя Амадея. Перед его глазами замелькал и заискрился пляж. Он протащился босыми ногами по измельчённому кварцу, и ухнул лицом в промежность гигантской бабы, сооруженной из приморского песка.
- Как давно вы не были на море? - Перемессинг похлопал Смирнитского по спине.
- Никогда не был! - поднял голову Смирнитский, - дурдом, вообще, редко куда выезжает.
- Роланд Юрьевич, - рассмеялся Перемессинг, - вы могли бы перетрахать весь пляж!
- Погодите! - напряг слух Смирнитский.- Мне кажется, будто, стучатся?
- Стучатся? - не понял Вольфганг.
- Да, глухие удары. Точно! Ко мне в комнату стучатся. У каждой двери свой характерный звук.
- Вы, часом, не забыли выпить таблетки, Роланд Юрьевич?
- Ничего я не забыл!
Смирнитский удивился, что песок не забился ему в ноздри и не запорошил глаза. Он почувствовал на затылке прикосновение чьей-то руки.
- Вы уже начали, доктор? - спросил тихий женский голос.
- Ухожу! Не смею мешать! - вошёл в воду Перемессинг и быстрым шагом направился к горизонту.
- Вы кто? - встал на локти Смирнитский.
- Как, вы забыли? Я была уверена, что оставляю неизгладимый след!
- обиделась молодая женщина. - Мира Измышляева, от Маргариты Уховой.
- От Уховой? - нахмурился Смирнитский.
- Ну, да! Лечение от аноргазмии! Как же вы забыли?
Смирнитский не сводил глаз с обнажённого тела девушки.
- Я прилегла на песок, чтобы прогреться перед сеансом. Вы же сами рекомендовали, Роланд Юрьевич! Природа - наш друг и лучший целитель!
- Как давно я говорю банальности? - подумал про себя Смирнитский.
- Это дикий пляж, здесь совсем нет людей. Подайте мне панаму!
Мира приняла из рук Роланда Юрьевича шляпу и набросила себе на лицо.
- Я готова! - передёрнула плечами Измышляева. - Ни презервативов, ничего другого у меня нет!
- Это, в первую очередь, лечение! Секс не входит в схему.
- Не входит? - удивилась Мира, - почему?
- Потому, что вы не взяли презервативы! - засмеялся Смирнитский.
- Наша задача, Мира, - взбодрить вашу половую систему!
- Вы чертовски убедительны, доктор! Уверенность в успехе - уже полдела.
- Перевернитесь, пожалуйста, на живот!
- Я такая неусидчивая, такая неулёжчивая! - проворчала Мира, - каримат весь в песке.
Измышляева вскочила на ноги и выбила подстилку о ноги Смирнитского.
Она бросила коврик на песок и улеглась на живот.
- Не выношу, когда песок засыпается в попу. Снимите с себя пижаму, - попросила девушка, - я попробую возбудиться от вашей наготы.
- Есть более действенный способ для того, чтобы завестись, - возразил Смирнитский.
- И что же это за способ?
- Взять в рот!
- Вы говорили, что секса не будет!
- Вы боитесь секса! Почему? - со знанием дела проговорил интимный специалист, - в этом проблема!
- А вы, доктор, ничего не боитесь?- лукаво улыбнулась Мира, разглядывая Смирнитского в миниатюрное зеркальце.
- Доктор обязан внушать доверие! Поэтому - нет!
- Отлично! - Мира щелчком захлопнула пластиковую коробочку. - Я вам верю, но с минетом повременим!
Смирнитский опустился на колени.
- Как знаете!
- Возьмите моё масло! Я доверяю только средствам, которые покупаю сама.
- Я расскажу вам про точку «Джи», - растёр масло между ладонями Смирнитский, - хотите?
- Валяйте! - согласилась пациентка и положила щёку на каримат.
- Точка Джи, дорогая Мира, - начал интимный доктор, - это не дверной звонок: нажал и трезвон по всему дому. Точку Джи следует растревожить эмоционально, нужна искра.
- Это, как в машине! - проговорила в каримат девица.
- Что-то в этом роде!
Смирнитский задумчиво разминал спину Миры, постепенно опускаясь к межягодичной складке.
- У вас отличная фигура!
- Если у женщины нет секса - она занимается спортом! - пояснила Измышляева.
Мира расслабила розовую дырочку, что не ускользнуло от внимательного взгляда Смирнитского. Он слегка прикоснулся к ней.
- Доктор, - встрепенулась девушка, - давайте окунёмся в море перед тем, как заняться попой!
Смирнитский отнял руки от ягодиц.
- О чём вы?
- Иначе, вотрёте мне туда песок, - расхохоталась шутница.
Мира повернулась на бок и поглядела на Смирнитского.
- Растёте на глазах! Немедленно в воду!
- А вы, как я погляжу, на глазах выздоравливаете!
Мира сощурилась на Смирнитского, прикрываясь ладонью от солнца.
- Если врач не любит своих пациентов, а пациенты не влюблёны в доктора, грош цена такому лечению!

5.

- Я так тебе благодарен, Перемессинг!
Ухов покачал головой и разлил водку по стаканам.
- Его надо держать подальше от Маргариты.
Амадей молча кивнул.
- Хлеб на стакан положи!
- Так он живой вроде!
- Это мне!
Ухов удивлённо поглядел на Перемессинга.
Он отломил от буханки кусок хлеба, но класть на стакан не спешил.
- Не возьму в толк, ты мёртвый или живой?
Перемессинг глубоко вздохнул.
- Не хочу об этом думать!
- Съешь! - Ухов протянул хлеб Амадею.
Перемессинг вяло пережевал мякиш.
- Выходит живой! Теперь запей! - кивнул в сторону стакана с водкой Ухов.
Перемессинг осушил стакан и утёр набежавшие слёзы.
- Как человек, пришедший с того света, заявляю: водка-смерть!
- Смерть как хороша! - добавил Ухов.
Приятели расхохотались и разлили по второй.

6.

Смирнитский плеснул немного масла на ладонь и размял ягодицы Миры. Молодое девичье тело трепетало под сильными руками Смирнитского.
- Стоит вести дневник! - посоветовал он.
Мира была спокойна и, казалось, спала.
Он коснулся скользкими пальцами розовой дырочки.
- Что вы говорите? - вздрогнула Мира.
- Говорю, что надо записывать свои ощущения!
Смирнитский слегка нажал на упругое колечко.
- Потом вместе почитаем!
- Вы знаете, что делаете, доктор!
Смирнитский приоткрыл проход и скользнул внутрь. Колечко сомкнулось.
Мира оторвала голову от каримата.
- Мне немного стыдно, доктор!
- Представьте себе, что избавляетесь от песка!
Мира опустила лицо на руки.
- Мы так и не искупались! - заметила она со вздохом.
Смирнитский извлёк палец и лёг на спину рядом с девушкой. Перед его взором простиралось бескрайнее голубое небо. Он пропустил руку под живот Миры и нащупал клитор.
- Не стоит сбавлять градус купанием!
- Будьте нежным! - прошептала Мира. - Только это не точка Джи. Я читала про клитор.
- Тс-с-с! - проговорил Смирнитский, - действуем по утвержденной схеме!
- Кем утверждённой? - пробормотала Мира и почувствовала, что валится в бездну.
- Министерством по безопасному массажу! - изрёк доктор и нащупал волнообразный бугорок за входом во влагалище.
По телу Миры пробежала дрожь.
- Что, есть и такое министерство? - срывающимся голосом проговорила она.
- Жёнам высокопоставленных господ надо где-то работать!
Мира плотно вжалась лобком в ладонь Смирнитского и задрожала.
Роланд Юрьевич понял, что оказался в ловушке.
- «Сам погибай, а друга спасай!» - пронеслось у него в голове.
Лобковой костью Мира вдавила ладонь Смирнитского в каримат.
Глаза интимного специалиста полезли на лоб. Роланд выхватил руку.
Синеватый рубец прошёл от основания ладони к указательному пальцу.
- Это новая линия твоей жизни, Роланд!
Маргарита Ухова сидела, опёршись на руки за спиной, и щурилась на солнце.
- Маргарита! - воскликнул поражённый Смирнитский.
- Мирка всегда была неряхой! - проворчала она, отряхиваясь, - песок во всех дырках!
Роланд Юрьевич не сводил глаз с раненой ладони.
- Как здорово ты рассказывал про точку Джи, я чуть не превратилась в одну сплошную вагинальную смазку. - Ты слышишь, что я говорю?
Маргарита с раздражением дёрнула Смирнитского за руку.
- Самое время засунуть мне палец в задницу.
Она оседлала лежащего любовника.
- Куда подевалась Мира? - нахмурился Смирнитский.
- Рядом со мной нет места для других женщин!
Он почувствовал, как она засовывает в себя его член.
Смирнитский плавал в Маргарите, как в забытом на пляже стакане лимонного желе.
- Ой! - невольно вырвалось у Маргариты.
Она ощутила палец Смирнитского в своей попе.
- Я сейчас кончу!