Страшные истории для выросших детей

Гроб на колесиках.

"Гроб на колесиках". Звучит совершенно не страшно, не так ли, подумали вы? Какая-то нелепая страшилка из далекого детства, едва пригодная, чтобы напугать дошколенка. Еще три года назад я был бы полностью согласен с вами, и если бы кто попробовал мне рассказать историю, подобную той, что собираюсь поведать вам, я бы просто посмеялся. Но три года назад я был другим человеком. Три года назад еще были живы Виталя и Руслан. Три года назад еще я не напоминал вечно трясущегося невротика, бегающего от собственной тени из города в город, впадающего в предистеричное состояние от каждого телефонного звонка неподалеку. Всего лишь три года назад. Но ничего, мне осталось недолго, я уже услышал третью часть присказки, а сегодня из окна я видел Его обшарпанный край на углу дома. Клянусь Господом, если он еще не забыл обо мне окончательно, у меня больше нет сил бояться. Я решил, что допишу это письмо, свою исповедь, и закончу со всем. Кем бы ты ни был, человек, что найдет эту записку, пожалуйста отправь найденное моим родителям и настоятелю Спасской церкви моего родного города. Подписанные конверты я положу рядом, как и кошелек, где, надеюсь, будет достаточно денег на покрытие всех расходов на заказные письма. Все что останется, я надеюсь, останется достаточно, чтобы отблагодарить тебя за доброту, пожалуйста, оставь себе. Заранее благодарю тебя за это, кем бы ты ни был или ни была.

Итак, вернемся к моего рассказу. Все случилось три года назад в небольшом сибирском городе N, где я проживал с рождения и до полных девятнадцати лет, когда и совершил один нелепый проступок, за который, видимо, предстоит расплатиться в ближайшее время. Я был подростком из благополучной интеллигентной семьи: мама моя была преподавателем в местном техникуме, а папа - чиновником средней руки в городской администрации. Не сказать, чтобы мы не знали куда складировать деньги, но и бедными нас никогда назвать было нельзя. Родители мои не были ни излишне строги, ни излишне поддатливы к моим капризам, а потому вырос я вполне адекватным, хочется на то надеяться, юношей, без излишней склонности к преступной деятельности. Компания, в которой я проводил свое свободное время тоже не была, как это называется, "плохой", оба моих закадычных дружка - Виталий и Руслан были из таких же приличных семей, друзей моих родителей. Оба были на хорошем счету и не имели излишних проблем с милицией, не состояли на разных учетах и вообще никогда не привлекали к себе особого внимания. Нет, мы вовсе не были белыми и пушистыми ангелочками и, как это и свойственно молодежи, успели попробовать всякое. И курение за гаражами, и алкоголь, и мелкое воровство из супермаркета, и даже пару часов, проведенных с продажными женщинами, услуги которых оплатили вскладчину из карманных денег. Всякое было. Но никогда прежде наши шалости не заходили так далеко, как тем душным вечером в конце августа.

В тот проклятый вечер мы с друзьями, как это часто было в летние дни, выпивали различные горячительные напитки. По причине стесненности в средствах, мы никак не могли ходить в расплодившиеся повсюду в городе летние кафе, а потому, по уже сложившейся традиции отдыхали на местном кладбище. Среди молодежи нашего района подобное не было чем-то исключительным или даже просто необычным, ведь с тех пор, как доблестные наши правоохранители начали штрафовать за употребление спиртных напитков на улице, возможностей для культурного отдыха у местных практически не осталось. Обычно, у каждой компании было свое облюбованное место, где они соблюдали определенный порядок и даже какие-никакие нормы приличия. Было оно и у нас. Крупное семейное захоронение на четыре могилы с удобными лавками и большим столом. Меж собой мы его называли "У Миши" по имени патриарха семейства - судя по фотографии, полного седого мужчины, похороненного еще в 60-х годах. Мы на свой лад заботились о своей "базе": убирали излишний мусор, содержали в чистоте стол и лавочки и даже наливали понемногу водки в стоящие у могилок стопочки. В общем, вели себя достаточно прилично, чтобы ни у кого не возникло желания нас прогнать.

Но в тот день наше обычное место было занято компанией взрослых мужчин, возможно, родственников усопших, возможно таких же, как и мы искателей укромного уголка, и мы сочли за лучшее отправиться вглубь кладбища в поисках нового "бара". Но, к нашему большому неудовольствию, хоть сколько-нибудь приличного места найти не получалось, могилки были либо слишком запущенные, либо маленькие, либо уже занятые. В какой-то момент мы забрели в сектор цыганских захоронений, разительно отличающихся от остальной кричащей варварской роскошью. Обычно мы старались эту часть кладбища обходить стороной, как и все остальные, поскольку уж слишком много всевозможных страшилок ходило об этом народе, издревле жившего на отшибе города в небольшом поселке. Но в тот день мы уже слишком устали, да и, чего уж греха таить, были достаточно пьяны, чтобы отбросить подобные суеверия. Местом для проведения вечеринки практически единогласно выбрали просторное захоронение с большим мраморным памятником, изображавшим какую-то пожилую женщину, сидящую в роскошном кресле в окружении множества кошек. Выбрали по очень прозаической причине - именно у этой могилы был самый большой в округе стол. Стол был роскошный - из черного с золотыми прожилками мрамора, покрытый какими-то хитрыми знаками на непонятном нам языке, хитрой формы с большим количеством углов, ни один из которых, казалось не совпадал с другим. Ни стульев, ни каких бы то ни было лавок рядом не было, но это нас не особо напрягало и мы расположились на самом могильном постаменте, благо с него до стола можно было легко достать рукой.

Поначалу все шло прекрасно: мы приятно общались о своих делах, обсуждали новости, девушек и автомобили, делились планами на жизнь после окончания техникума, поскольку тот год обучения был для нас всех последним, в общем делали все то, что делают молодые люди, культурно употребляющие спиртные напитки, но чем ниже опускалось солнце, чем темнее становилось вокруг, тем более гнетущей казалась нам окружающая атмосфера. Казалось, что глаза статуи с мрачным неодобрениям взирают на нашу попойку, казалось, что в мрачным тенях окружающего леса мечутся какие-то невнятные тени и даже статуи кошек казались живыми. И очень недобрыми. Разговор сам собой затих и мы уже молча сидели около могилы, потягивая сивуху из копеечных пластиковых стаканчиков и встревоженно крутили головами по сторонам. Это был далеко не первый наш вечер на местном кладбище, но никогда прежде мы не испытывали такого странного и жуткого ощущения. В какой-то момент, Руслан вскочил и с криком: